ИСТОРИЯ ПЕТЕРБУРГА № 4 (14). 2003 Содержаниеmirpeterburga.ru/upload/iblock/a8d/a8dd305d77a544487b8c... · 2015. 11. 30. · История Петербурга

ИСТОРИЯ ПЕТЕРБУРГА№ 4 (14). 2003Содержание

П. А. ПодболотовУважаемые читатели журнала«История Петербурга»! 3

ПУТЕШЕСТВИЕ ПО ГОРОДУН. И. СергееваДворцовые тайны 4В. Е. ПавловТроицкий мост 13И. А. ПономаревТаврический сад. Продолжение 19

СОВРЕМЕННЫЕ МЕМУАРЫН. Н. МасленниковаШкола историков в Университете культурыи искусств. Воспоминания 26

ПИСАТЕЛИ О ПЕТЕРБУРГЕН. А. ЛейкинМои воспоминания. Продолжение 30

ДУША ПЕТЕРБУРГАЕ. Е. ВасильеваГород в песне, или Путешествие из Петербургав Москву, или Прощание с Петербургом 36В. А. ШляпниковТри слова об органе, или «Органная Атлантида»Петрограда–Ленинграда 45

БУДНИ И ПРАЗДНИКИА. Ф. Белоусов«Как некий новый род…»:смолянки, монастырки, институтки 51С. А. РейсерДворник 57Р. Э. ПавловаХранители петербургских дворов, или Почемудворник не веселится 60А. Ф. НекрыловаХристиан Леман (из истории балагановв СанктCПетербурге) 64

ГОРОД В ХХ ВЕКЕА. В. БлюмЛенинградская печать в годы большого террора:хроника цензурных репрессий 1937 года.По донесениям Леноблгорлита в Особый отделЛенинградского обкома ВКП(б) 73

ИСТОРИЯ – СЕГОДНЯА. Д. МарголисАнциферовские премии 77Е. С. ПротанскаяПроект петербургских ученых к 300Cлетию города 79И. А. ШомраковаИсторикоCкниговедческая школав СанктCПетербургском государственномуниверситете культуры и искусств 84О. Б. ПапковаВыставка «Два града Петровых» в музееПетрозаводска 86

СЛУЖИЛЫЙ ПЕТЕРБУРГБ. Г. КипнисГерой Измаила в доме Бецкого 87

Командующие войсками Ленинградскоговоенного округаВ. М. Лурье, П. А. КалёновМаркиан Михайлович Попов 89Трифон Иванович Шевалдин 92

РЕЦЕНЗИИА. Ф. ВекслерКниги о Петербурге в год его трехсотлетия 93С. Н. Полторак«СанктCПетербург. 300 лет истории» 95Г. Л. CoболевКапитальный труд петербургских архивистов 97

Викторина «Из истории СанктCПетербурга»(четвертый тур). Составитель Н. П. Матвеев 99

Сведения об авторах 100

История Петербурга. № 4 (14)/ 2003

2

Главный редакторС. Н. Полторак, доктор исторических наук, профессор

Редакционная коллегияЛ. И. АмирхановБ. Д. Гальперина, доктор исторических наукР. Ш. Ганелин, доктор исторических наук, профессор, член�корреспондент РАНН. К. Гуркина, доктор исторических наук, профессорВ. С. Измозик, доктор исторических наук, профессор (заместитель главного редактора)А. Н. Кашеваров, доктор исторических наук, профессорЮ. А. Лимонов, доктор исторических наук, профессорВ. М. ЛурьеГ. В. Михеева, доктор педагогических наук, профессорЮ. В. МудровВ. Е. Павлов, доктор технических наук, профессорР. Э. ПавловаВ. Н. Плешков, доктор исторических наук, профессорВ. Л. Пянкевич, доктор исторических наук, доцентТ. А. Славина, доктор искусствоведения, профессорА. А. Смирнова, кандидат исторических наук, доцентТ. М. Смирнова, доктор исторических наук, профессорГ. Л. Соболев, доктор исторических наук, профессорВ. П. Третьяков, доктор психологических наук, профессорИ. М. Триодина, кандидат культурологииС. Б. Ульянова, кандидат исторических наук, доцентА. Н. Чистиков, кандидат исторических наукВ. П. Яковлев, кандидат исторических наук, профессор (заместитель главного редактора)

Журнал основан и зарегистрирован 20 июля 2000 г.Свидетельство о регистрации средства массовой информации ПИ № 2C4602Выдано Территориальным управлением по СанктCПетербургу и Ленинградской области

Учредитель С. Н. Полторак

Адрес редакции195251, Россия, СанктCПетербургC251, Политехническая ул., 29Тел. (812) 324C66C13ECmail: [email protected]://www.nlr.ru/petersburg/spbhistory/index.html

Редакция журнала принимает к рассмотрению материалы и иллюстрации в одном экземпляре объемом до 0,5 п.л.(электронная версия обязательна). Материалы не возвращаются и не рецензируются.Подписка на журнал «История Петербурга»осуществляется по каталогу агентства «Роспечать»Индекс 14244

© «История Петербурга», 2003© Авторы публикаций, 2003© Издательство «Нестор», 2003

Перепечатка публикаций допускается с согласия редакции журнала.Ссылка на журнал «История Петербурга» обязательна.

На 1Cй странице обложки – Панорама города СанктCПетербурга Ш.CК. Башелье по оригиналу Ж. Бернардацци.1853 г. Литография, акварель.На 4Cй странице обложки – Вид на Лебяжью канавку и часть Летнего сада. Неизвестный художник. 1820Cе гг.

3История Петербурга. № 4 (14)/ 2003

ЭЭЭЭЭ

Уважаемые читатели журнала «История Петербурга»!

Этот номер, как и другие, посвящен истории нашего города.Он отличается только одним – почти все авторы этого выпускапреподавали или преподают в СанктCПетербургском государственCном университете культуры и искусств.

Нашему университету всего 85 лет, и это небольшой срок дляуниверситетской истории. Но нам повезло, с самого начала наш вузрасполагался в центре северной столицы, в блистательных дворцахпостройки Кваренги, Старова и Растрелли, в особняках Бецкого,Салтыкова и Кантемира. Дворцовые залы и кабинеты, где нам выCпала честь читать лекции, видели великих государей и поэтов, поCслов и военачальников, просветителей и меценатов. Каждая комнаCта, зал на протяжении более двух столетий имели свою историю.В них мог быть и танцевальный зал, и госпиталь, кабинет посла итипография, квартира и деканат. Дух прежних великих обитателейи необычайные события, которые происходили в этих аудиторияхуниверситета, словно увеличивают время нашей истории и обязыCвают нас особенно внимательно относиться к историкоCфилологиCческой школе, которая с самого начала существования нашего униCверситета занимала в нем виднейшее место. Студентам разных поCколений читали лекции замечательные историки и филологи, проC

фессора института, академии культуры, а теперь университета культуры и искусств С. А. Рейсер, С. Б. Окунь,Б. Я. Бухштаб, В. А. Мануйлов, А. М. Панченко, С. С. Ланда, А. И. Новиков, Э. В. Соколов. Многие авторыстатей, вошедшие в этот номер — их благодарные ученики.

Желаю всяческого процветания вашему журналу, занятому столь благородным делом – раскрытием ноCвых страниц истории СанктCПетербурга.

Ректор Санкт�Петербургского государственногоуниверситета культуры и искусств

доктор исторических наук, профессор П. А. Подболотов


4

ССССС

Дворцовые тайныДворцовые тайныДворцовые тайныДворцовые тайныДворцовые тайныН. И. СергееваН. И. СергееваН. И. СергееваН. И. СергееваН. И. Сергеева

Лебяжий канал.Открытка издательства «Аврора».

1985 г.

утешествие по городуППППП

Совершая прогулку по Дворцовойнабережной СанктCПетербурга,нельзя не обратить внимания на двадома, стоящие особняком от другихстроений, словно на острове. С севеCра — река Нева, с востока — Лебяжьяканавка, а за ней — Летний сад, с заCпада — площадь, украшенная памятCником А. В. Суворову в образе Марса,с юга — поле, названное именем этоCго бога. Линия Дворцовой набережнойкак бы обрывается на этих домах,вновь возникая за площадью и мосCтом, переброшенным здесь через Неву,– Троицким. А за ним – начало ПеCтербурга. Первая площадь – ТроицCкая, первое военноCстратегическоесооружение – Петропавловская креCпость, первое духовное строение –собор, украшенный устремленнымввысь золотым шпилем, увенчаннымкрестом и фигурой ангела, гуща деCревьев, в которой скрывается первоегражданское сооружение – домикПетра I.

История этих домов началасьближе к концу XVIII века, и строиCтельство их завершило оформлениеДворцовой набережной, ставшейк тому времени главной, можно скаCзать – парадной, набережной СанктCПетербурга. Дома эти справедливо наCзывают не только архитектурными,но и историческими памятниками.Они представляют собой прекрасныйобразец раннего классицизма; с их«жизнью» связана жизнь государCственных деятелей, вельмож, сановCников и особ менее важных и титулоCванных, но какCто так получилось, чтобольшая часть этих владельцев и обиCтателей считали своим долгом слуCжить просвещению России, деламблаготворительным и милосердным.

Не следует эти стремления возCводить в ранг великих, бескорыстныхи святомученических деяний. Этобыли люди вполне земные, получавCшие от своей деятельности не толькодуховное удовлетворение. Однако имбыло свойственно понимание необхоCдимости того, чему они посвятилисвою жизнь, и в конечном итоге длямногих из них благотворительность,просветительство стали делом, котоCрому они посвятили себя беззаветно.

Если мы сейчас превозносим такихлюдей из нашего исторического проCшлого, теряя подчас чувство меры, тово времена их жизни от них ждаличуда, быстрого свершения, но не обCнаруживая их проявлений, теряливеру, посмеивались, развенчивали.Широко известны сатирические стиCхи, сочиненные в связи с выпускомсмолянок – воспитанниц первого закCрытого женского учебного заведения,к созданию которого имел прямое отCношение И. И. Бецкой, владелец одCного из заинтересовавших нас домов.«Воспитал кур, монастырских дур», –такими словами была отмечена проCсветительская деятельность этого чеCловека. Но вместе с тем благодарностьпотомков была проявлена в установCлении в 1868 году памятника И. И.Бецкому – бронзового бюста в сквереперед главным корпусом СанктCПеCтербургского воспитательного дома(набережная реки Мойки, 48).

Это вступление кажется необхоCдимым, потому что и облагораживаCние окружающей среды, природы явCляется фактом просветительской деCятельности. Постройка домов, названCных в начале статьи, является ее часCтью. Дома эти хорошо известны. Одинвошел в историю как дом Бецкого –

Ольденбургских, другой – СалтыкоCвых. Оба дома — многофасадные. ДомИ. И. Бецкого числится по Дворцовойнабережной под № 2, по набережнойЛебяжьей канавки – № 1, по МиллиCонной улице – № 1, дом Салтыковыхимеет № 4 по Дворцовой набережной,№ 1 – по Суворовской площади и№ 3 – по улице Миллионной. У кажCдого дома своя история, богаты биоCграфии и их владельцев. Написано оних много, хотя утверждать по коCличеству публикаций, что историявосстановлена и можно отложитьперо, – неверно. Еще многие вопCросы требуют изучения, внесенияясности, большей корректности втолковании фактов, касающихся нетолько самих домов, но и людей, свяCзавших с ними свою судьбу.

Например, некий автор статьи,опубликованной в 1986 году, утвержCдает, что первым владельцем дома наМиллионной улице, 1, был де Рибас, аот него особняк перешел к министрупросвещения при Екатерине IIИ. И. Бецкому1. Что ни слово, то фанCтастика: де Рибас никак не мог бытьстроителем, говоря современным языCком, столь фешенебельного дома, поCстроенного в таком элитном месте; наCзывать это здание особняком весьмалегкомысленно; министерств в эпохуЕкатерины II еще не было, хотяИ. И. Бецкой действительно являлсясоветником императрицы по вопросамобразования и воспитания. Но особенCно удивляет то, что другой автор, изCдавший свою книгу уже в 2001 году,передает эту версию слово в слово2.

Повторю уже известное. ДворцоCвая набережная (она ранее называCлась Верхней) застраивалась с западана восток, против течения Невы, инумерация домов начиналась от АдCмиралтейства. В итоге интересующиенас дома, построенные в конце набеCрежной у Лебяжьей канавки, имелибольшие номера, и они менялись: с16 до 22. Как справедливо указываетИ. Е. Краснова в работе, посвященCной источникам для изучения домоCвладения СанктCПетербурга, эти изCменения в нумерации домов являлисьрезультатом объединения или раздеCления участков, когда номера домов


Фасад дома И. Бецкого (до 1830!х гг.). Марсово поле

Портрет президента Академии художеств Ивана Ивановича Бецкого.А. Рослин. 1770!е гг.


сдвигались3. Это следует учитыватьпри сравнении адресных книг и росCписей разных лет. Значит, нумероваCлись не только дома, но и участки,отведенные под их строительство. Обэтом, например, свидетельствует росCпись домов Петербурга, составленнаяв 90Cх годах ХVIII века и хранящаясяв отделе рукописей Российской наCциональной библиотеки (0.IV.56)4.Здесь указаны дома 18 – (ныне 10)покойного Бецкого и 22 (ныне 2) вицеCадмиральши Дерибасовой, либо дочеCри, либо воспитанницы И. И. БецкоCго; 21 (ныне 4) – графа Салтыкова, атакже 20 как порожнее место – граCфа Салтыкова5.

Но, как известно, на участке, заCвершающем Дворцовую набережную(с 30Cх годов ХIХ века начинающемее), должны были быть построены тридома еще в 80Cх годах XVIII века.Именно тогда, точнее в 1784 году, вУправу благочиния было представлеCно ходатайство об отводе под застройCку «проезжих мест, лежащих по ДворCцовой набережной между МраморCным дворцом и Летним садом»6. Этоместо пустовало с 1773 года: выстроCенный там ранее Ф. Растрелли дереCвянный «Оперный театр в Еловойроще» был разрушен, и столь зримоеместо (у Летнего сада) представлялособой неприглядное зрелище. СтремCление придать ему приличный видявилось, так можно предполагать, одCной из побудительных причин для поCдачи прошения на застройку этой меCстности домами, так как одним изпросителей был И. И. Бецкой, возCглавлявший Комитет по строению доCмов и садов в Петербурге. Авторовпрошения было трое: кроме И. И. БецC

кого – П. А. Соймонов, А. Р. ВоронCцов. Все трое были в чинах значительCных и прославили себя не только деCлами государственными, но и каклюди просвещенные и по убеждениCям своим – просветители.

Иван Иванович Бецкой7 (3 февCраля 1704 – 25 августа 1795) — незаCконный сын «последнего боярина»,

генералаCфельдмаршала, сенатора,князя Ивана Юрьевича Трубецкого —получил блестящее европейское обCразование. Впервые приехал в Россиюв 1721 году, по одним, в 1729 году, подругим сведениям, и сразу включилCся в политическую деятельность: подCдержал сторонников Анны ИоанновCны при возведении ее на престол, споCсобствовал утверждению на престолемладенца Ивана VI Антоновича, приЕлизавете Петровне был назначен вКоллегию иностранных дел. Однаков 1747 году уехал во Францию и вновьвозвратился в Россию в 1762 году повызову Петра III. Началась его служCба и служение Отечеству. К тому вреCмени, когда было подано прошение вУправу благочиния, И. И. Бецкой былдействительным тайным советником,камергером, награждался Золотоймедалью (16 декабря 1773 года), былпрезидентом Академии художеств(1764–1794), личным секретарем ЕкаCтерины II (1762–1779) и вообщепользовался ее особым вниманием ипокровительством. Он был при импеCратрице кемCто вроде советника повопросам воспитания молодежи и былпризнан ее сподвижником, что подC


6

тверждает установка его фигуры напьедестале памятника Екатерине II всквере на площади Островского.

И. И. Бецкой принимал самоеактивное участие в организации ипопечительстве ряда просветительсCких и воспитательных учреждений,среди которых Московский воспитаCтельный дом (1763), Воспитательноеобщество благородных девиц (1765),Сухопутный кадетский корпус и проCчее. Важно отметить, что И. И. БецCкой не просто создавал и руководил, ареализовывал определенную програмCму. Его жизнь во Франции не прошлабесследно. Знакомство с Вольтером,Д. Дидро и другими просветителями,а ранее, еще в России, дружеские беCседы с поэтом Антиохом Кантемиромспособствовали формированию егомировоззрения. Нет, он не был проCтивником ни абсолютной монархии,ни крепостного права, ни сословногонеравенства, но он увлекся и стал деCятельным сторонником той педагогиCческой системы, которая ставила своCей целью воспитание «новой породылюдей», представители которой стаCнут «прямыми гражданами полезногообщества и служить оному украшеCнием». Он стремился к тому, чтобывоспитать эту новую породу просвеCщенных и гуманных дворян, купцов,промышленников, в единичных слуCчаях даже наиболее талантливых креCстьян, а чтобы дети и юношество невидели «людских пороков, неравенCства, порабощения человека человеCком, деспотии», предполагалось восCпитывать их в закрытых учебных заCведениях, как в вакууме. Конечно, этоутопия, но в ней было много благоCродства. Можно сказать, что ИваномИвановичем была разработана целаявоспитательная программа, нашедCшая отражение в труде под названиCем «Собрание учреждений и предпиCсаний касательно воспитания в РосCсии обоего пола благородного и меCщанского общества», изданном в трехтомах в 1789–1791 годах.

В связи с тем, что главным героCем нашего повествования будетИ. И. Бецкой, считаю необходимымрассказать о нем, как о человеке, оего характере, поступках. Обычно вработах, посвященных Ивану ИваноCвичу, приводится материал, которыйраскрывает его как политическогодеятеля, просветителя, но не как чеCловека. Я не скажу ничего нового, атолько приведу некоторые сведения,видимо, не очень доступные, заклюCченные в публикации, подготовленC

ной историком, философом, психолоCгом И. С. Чистовичем8. Знание их неCобходимо и для понимания действийБецкого в связи со строительствомдомов. Отмечу сразу, судя по этим свеCдениям, Бецкой был необычным чеCловеком, отличавшимся от другихлюдей, занимавших столь же высоCкое положение. И. И. Бецкой, сообCщалось в указанных материалах, «былросту большого, двух аршин восьмивершков (около 178 см. – Н. С.), слоCжения худощавого, в пище и питиибыл весьма воздержан, и кроме водыничего не употреблял». Но он был игостеприимен. Кроме приема частCных визитеров, таких как, например,сама императрица Екатерина II, имCператор Австрии Иосиф II, шведсCкий король Густав Ваза, он каждоевоскресенье устраивал «большой обеCденный стол», организовывал балыдля воспитанников учебных заведеCний, которыми он руководил. В юномвозрасте с ним случилась беда: во вреCмя учения в кавалерии он упал с лоCшади «и был помят эскадроном», чтосильно сказалось на его здоровье,чем, вероятно, объяснялся и строгийрежим его жизни.

В материалах отмечались присуCщие ему благородство и гордость. Нанастойчивые предложения отца, сеCстры, императриц – Елизаветы ПетCровны, а потом и Екатерины АлекCсеевны принять фамилию князейТрубецких он всегда отвечал, что «онизвестен стал под именем Бецкого(усеченная часть фамилии ТрубецCкой. – Н. С.), то с этим именем остаCнется и умрет».

Иван Иванович «был обращениявесьма холодного и серьезного, новсегда человеколюбивого», особеннок подчиненным. Был внимателен квоспитанникам, не подвергал их наCказанию, «но обращался с взысканиCем к начальникам за несмотрение их».Он был человеком необыкновенногохарактера, твердого, самостоятельноCго, нечестолюбивого, бескорыстногои самоотверженного…»; никогда неполучал и не принимал от императриCцы ни деревень, ни земель, ни денежCных наград, «но много жертвовал собCственностью своею для пользы общеCственной». Действительно, в его заCвещании нет разговора об изменениCях. Для приращения средств на содерCжание воспитанников ВоспитательCного дома И. И. Бецкой открыл ломCбард, в который на зарубежный маCнер можно было вносить деньги спроцентным приращением капитаC

лов, а также закладывать движимоеи недвижимое имущество. Для приCмера другим он продал землю в ПриCбалтике, принадлежавшую ТрубецCким, и внес полученные деньги в ломCбард. Биограф отмечал присущее БецCкому желание «быть общеполезным»,служить славе «Государей своих иОтечества своего».

Еще одна черта И. И. Бецкого –любознательность. Когда он узнал, чтов Китае выводят цыплят с помощьюдуховых печей по нескольку тысячсразу, он и в своем доме завел подобCное, стал заниматься выводом цыпCлят, «желая ввести в России употребCление таковых печей».

Е. И. Жерихина, автор одной изработ, посвященных И. И. Бецкому,напоминает нам о грустном конце егожизни. В 1780 году он ослеп, ЕкатеCрина II определила к нему в 1792 годупомощником графа Эрнста Миниха(сына генералCфельдмаршала БурCхарда Миниха), который, по увереCниям А. И. Соколовой, «воюет крепCкою и сильною рукою, как бы был самустроителем сего дома» (имеется ввиду ломбард), что приводит Бецкого«в смятение» и он находится «беспреCстанно в слезах». Она просит застуCпиться за него своего соседаН. И. Салтыкова (младшего).

В последние годы И. И. Бецкойпотерял возможность обращаться неCпосредственно к императрице и исCкал содействия в решении дел у еепоследнего фаворита П. А. Зубова9.

Не меньшее место в деятельносCти И. И. Бецкого занимала забота озастройке и украшении СанктCПеCтербурга. В 1762 году он возглавил идо 1794 года руководил работой КонCторы строений домов и садов ее имCператорского величества. Нет сомнеCния в том, что ко всем постройкам иперестройкам в Петербурге того вреCмени он имел непосредственное отCношение. Можно быть уверенным втом, что инициатива в подаче прошеCния о застройке пустующего еще меCста на Дворцовой набережной приCнадлежала ему, и он подобрал себе в«компанию» людей, близких по духу.

Александр Романович Воронцов(1741–1805) принадлежал к «громCкой» фамилии людей, не чуждых и поCлитической, и общественной жизниРоссии. Брат известной ЕкатериныРомановны ВоронцовойCДашковой,которая поддержала в 1762 году ЕкаCтерину Алексеевну в ее притязанияхна императорский престол, а затемпрославилась как директор Академии



Екатерина II — законодательница в храме богини Правосудия.Д. Г. Левицкий. 1783 г.

наук и президент Российской акадеCмии. Сам Александр Романович наCчал свою деятельность на дипломатиCческом поприще: полномочный миCнистр в Англии (1762–1764), затем вГолландии (1764–1768), а в 1773 годуон перешел в КоммерцCколлегию ипробыл ее президентом до 1794 года.Его имя вошло в историю, как имяпокровителя А. Н. Радищева.

Петр Александрович Соймонов(?–1800), статсCсекретарь ЕкатериCны II, отец известной в то время пиCсательницы Софьи Свечиной.

9 мая 1784 года состоялось засеCдание Губернского правления, на коCтором было принято решение о раздеCле пустующего пространства на триучастка и передаче их просителям надовольно жестких условиях: если запять лет строения не будут возведеCны, то участки «для достройки другимпродавать» – это воCпервых, зданиясвоим «великолепием, красотой и поCлезностью» должны соответствовать«славному по сей реке каменному беCрегу» – воCвторых, а проекты домов

надо было заказать лучшим архитекCторам и предоставить на рассмотреCние в Контору строения домов и садовее величества» – вCтретьих.

Вот здесь и начались проблемы.Дело в том, что, как уже отмечалось,возглавлял Контору строенийИ. И. Бецкой, но нам неизвестны нигоды постройки, ни имя автора – арCхитектора именно того дома, которыйстроился на этом участке для него.Кроме того, в своем завещании, соCставленном 21 января 1794 года,И. И. Бецкой писал об этом доме, како двух домах, что он отдавал в вечноеи потомственное владение госпожеАнастасии Иванове Дерибас «два(курсив здесь и далее мой. – Н. С.)каменные дома, построенные мноюна пожалованным мне Е. И. В. месте впервой Адмиралтейской части, одинпо Дворцовой набережной, а другойпо Миллионной, между Мраморнымдомом и Летним садом, на которое по�лученное мною от здешнего БлагочиCния данную при сем прилагаю…»10.Необходимо обратить внимание на то,

что одна половина здания, которое мысейчас называем домом Бецкого(да и в то время в обиходе оно называCлось так), построена на земле, пожа�лованной Екатериной II, а другая поCловина – на земле, полученной от УпCравы благочинения. Возникает вопCрос: могли ли две половины дома возCводиться в разное время и разнымиархитекторами как два самостоятельCных строения? Вопрос напрашиваетCся еще и потому, что в аналогичномслучае постройки дома на соседнемучастке, полученном П. А. СоймоноCвым одновременно с И. И. Бецким,строился один дом, как один дом онвошел и в историю, хотя фасады егобыли обращены также на набережнуюи Миллионную улицу.

Со строительством этого второгодома нет вопросов, там все ясно.П. А. Соймонов отказался от участка,не имея возможности соблюсти услоCвия, поставленные управой, и новыйвладелец земли, весьма состоятельCный петербургский купец Ф. И. ГроCтен, заказал постройку на нем домауже известному архитектору ДжакоCмо Кваренги. Строительство началосьв 1784Cм и завершилось в 1788 году.

В возведении дома или домов дляИ. И. Бецкого неясно главное: по проCекту какого (или каких) архитектора(архитекторов) он строился и в какиегоды. Есть несколько версий. Но возCникают еще вопросы, связанные сэтими домами: для кого они возводиCлись и жил ли там И. И. Бецкой.

Вероятно, следует прежде всегорассмотреть вторую пару вопросов ивыяснить, для кого строился дом. Делов том, что у И. И. Бецкого уже былдом, в котором он жил. Адрес его изCвестен – Дворцовая набережная, 10,и Миллионная улица, 11. Он следуетза домом Д. Кантемира, второй дом отМраморного переулка по Дворцовойнабережной и третий по Миллионнойулице11. Этот дом имеет длинную исCторию. Мы коснемся только некотоCрых фактов.

Прежде всего, следует уточнить,каким образом этот дом стал собственCностью И. И. Бецкого. Для большейясности с помощью «Панорамы МилCлионной улицы середины XVIII», чаCсти известной Стокгольмской колCлекции, изданной в 2002 году ВсемирCным клубом петербуржцев, восстаноCвим линию домов в пределах интереCсующего нас участка. В 1740Cх годахздесь значились три дома под № 11:11.1 – дом ГессенCГамбургской;11.2 – Фельтена; 11.3 – В. В. ДолгоруC



8

Так выглядели здания в конце XVIII — начале XIX в.

кого. В настоящее время, да и вXIX веке тоже, — это один большойдом. Соединение этих домов началосьв 50Cх годах XVIII века.

В 1754 году, как свидетельствуютархивные документы, дочерьми поCкойного оберкухмейстера И. ФельтеCна был продан генералCмайору и каCмергеру Ивану Ивановичу Бецкому«двор, состоящий на Адмиралтейскойстороне в Миллионной улице и по беCрегу Невы – реки (дом 11.2)… в межахее светлости графини Натальи ИваCновны Гессенгамбургской» (дом 11.1)12.

Анастасия Ивановна, урожденCная Трубецкая, по отцу приходиласьсводной сестрой И. И. Бецкому13.Ее мать, вторая жена И. Ю. ТрубецCкого, – Ирина Григорьевна НарышCкина (1671–1749). Она была на четыCре года старше своего сводного брата(родилась 4 октября 1700 года), опеCкала его и «жила с Бецким в одномпомещении». Это был дом, обозначенCный на панораме, как 11.1, «в межах»с домом Фельтенов.

А. И. Трубецкая — женщина даCлеко не заурядная. По воспоминаниCям современников, она была «бесCспорно, одна из прекраснейших женCщин… Она блондинка, высока ростоми имеет прекрасные руки и чудныйцвет лица. На веке правого глаза у неемаленькое черное пятно похожее на

мушку; но оно нисколько не вредиткрасоте и живости ее глаз, напротивделает их еще более выразительныCми; вообще она женщина весьма приCятная и образованная». Это последнее,вероятно, делало ее не чуждой полиCтике. Во всяком случае известно, чтоона в чемCто опередила княгинюЕ. Р. ВоронцовуCДашкову, известнуюнаперсницу Екатерины II во времяборьбы ее за престол. Анастасия ИваCновна сумела завоевать расположениеЕлизаветы Петровны, находилась приней во время дворцового переворота в1741 году, за что была награждена орCденом Екатерины Большого Креста иудостоена звания статсCдамы и фрейCлины императорского двора.

Анастасия Ивановна дваждыбыла замужем. Первый ее муж —крупная историческая личность, одиниз просвещеннейших людей началаXVIII века – Дмитрий КонстантиноCвич Кантемир, валашский господарь,ставший сподвижником Петра I. Влитературе закрепилось мнение, чтона момент замужества ей было 12 лет.Следовательно, свадьба состоялась в1712 году. Это не так. Первая женаКантемира Кассандра Кантакузенумерла в 1713 или 1714 году. Сам КанCтемир прибыл в Россию в 1711 году идо 1719 года жил в Москве. АнастаCсия Ивановна до 1717 года вместе с

плененным отцом жила в СтокгольCме. Наконец, имеется письменноесвидетельство, в котором датой свадьCбы Анастасии и Кантемира в присутCствии царя и царицы называется14 января 1720 года, а 4 ноября 1720года родилась их единственная дочьСмарагда (Екатерина)14.

Дмитрий Кантемир скончался в1723 году, а в 1738 году княгиня АнасCтасия Ивановна стала супругой светCлейшего князя ЛудвигаCВильгельмаГессенCГамбургского, генералCфельдCцейхмейстера, майора е.и.в. лейбCгвардии Преображенского полка. Каксообщала газета «СанктCПетербургсCкие ведомости», свадьба состоялась21 января 1738 года, и ужин проходилв доме невесты, где по прибытии супCругов «из поставленных перед палаCтами пушек учинена пальба»15. Безсомнения, эти палаты – тот самыйдом на Миллионной улице, которыймы обозначили под 11.1. Конечно, насвадьбе присутствовал любимый братновобрачной И. И. Бецкой, которыйс 1741 года жил в Петербурге в домесвоей сестры.

Дальнейшая судьба А. И. ГессенCГамбургской связана с деятельностьюмужа, она сопровождала его в делоCвых поездках, а в 1745 году увезла егобольного за границу. После его смерCти в Берлине 23 октября того же года



она несколько лет жила у своей дочеCри в Париже, а затем вернулась в РосCсию. Умерла она 27 ноября 1755 года ипогребена в Благовещенской церквиАлександроCНевской лавры. НадCгробная плита на ее могиле установCлена братом. Согласно завещаниюпринадлежавший ей дом в том же 1755году стал собственностью Бецкого.

Так стоявшие рядом два домаобъединялись в одних руках и сталисобственностью И. И. Бецкого: одинпо продаже, другой по завещанию. Новряд ли Бецкой совершал какиеCлибоперестройки в домах, так как в1756 году он опять уехал за границу ивернулся в Россию, как уже отмечаCлось, только в 1762 году. Этот периоджизни Бецкого в Петербурге был озCнаменован его быстрым возвышениCем и особым внимание к нему импеCратрицы Екатерины II.

И. И. Бецкой не был женат, но вего доме на особо привилегированномположении жила молодая особа поимени Анастасия Ивановна СоколоCва. История происхождения ее туманCна, причудлива и чемCто напоминаетисторию жизни легендарной княжныТаракановой.

Кем эта Анастасия Ивановнаприходилась Бецкому: побочной доCчерью или была просто девушкой,взятой на воспитание? Чем она приCвлекала к себе внимание? Сыграла лиона какуюCлибо роль в строительствеБецким нового дома?

Пожалуй, только в одном нет проCтиворечия: все дружно определяютдаты ее жизни: 1740–1822.

Современник А. И. Соколовойпоэт Я. В. Княжнин сочинил в ее честьстансы:

Источник жизни, благ податель,К тебе, о Боже, вопиюИ пред тобою, мой создательМою всю душу пропию.К ней очень благосклонна, вниC

мательна и ласкова была сама имCператрица Екатерина II. Она нетолько выполняла обязанности поCвивальной бабки при родах АнастаCсии Ивановны, но и сама давала деCтям имена. Это особая милость состороны императрицы.

Иначе характеризовал ее английCский посланник в России лорд МальCмебюрн Джеймс Гарри (1780Cе годы).Он отмечал отличительные особенноCсти Анастасии Ивановны: «Большаяуверенность, хитрость и глубокое знаCние всех петербургских сплетен деCлают ее разговор интересным»16.С большой долей презрения пишет о

ней А. Р. Воронцов: «Пресловутая АнаCстасия, впоследствии ставшая извесCтной под именем Рибас, служила горCничной у княгини Голицыной (имеетCся в виду дочь А. И. ГессенCГамбургсCкой и Кантемира Смарагда. – Н. С.),которая поместила ее у Клерон (франCцузская известная актриса. – Н. С.)чтобы сия последняя развивала ее таCланты…»17 Грубовато, но все же с доCлей восхищения воздает ей должноеК. Я. Булгаков, сообщая в одном изписем брату: «Вчера хоронили старуCху Рибасову. Ей было 89 лет (преувеCличивает. – Н. С.), а все еще былабодра, жива и одевалась как щегоCлиха за 50 лет»18.

Сведения о ее происхождениистоль же разнообразны. Вот одна изверсий, изложенная профессором исCтории и директором императорскогокабинета древних медалей и библиоCтеки в Вене Валентин Жамер Дюваль(1695–1775). Он познакомился сА. И. Соколовой во время ее пребываCния за границей, и затем у них завязаCлась переписка19. Позже она былаопубликована на французском языке.

Биографы И. И. Бецкого, и в чаCстности, П. М. Майков, считали, чтотот «фантастический» рассказ, котоCрый приводил Дюваль о Соколовой,был почерпнут из ее же слов. Дювальназывает ее «красивой черкешенCкой», родившейся в Астраханскомцарстве на северном берегу КаспийCского моря. В раннем детстве ее приCвезли в Петербург, где она какимCтообразом познакомилась с княгинейЕ. Д. Голицыной (дочь сестры БецкоCго), ей она понравилась, и она взялаее с собой в Париж. После смерти ГоCлицыной в 1761 году муж покойнойД. М. Голицын и И. И. Бецкой приCвезли ее в Вену. Там в театре и познаCкомился с нею Дюваль. Через месяцАнастасия Соколова уехала в ПетерCбург, ей было 20 лет, она обладала, какписал Дюваль, «очаровательной внеCшностью, прекрасным нравом, онаимела счастье быть любимой камерCфрейлиной Екатерины II». В периодпребывания ее еще за границейЕ. Д. Голицына позаботилась о ее светCском воспитании и препоручила заCботам известной французской актриCсы Клерон.

Все, что рассказано о заграничCной жизни А. И. Соколовой, соотCветствует действительности, подCтверждается письменными свидеCтельствами. Единственное, что слеCдует добавить, – это то, что первоCначальным воспитанием еще девочC

ки Соколовой занималась сестраБецкого А. И. КантемирCГессенCГамCбургская, «гений покровитель браCта», как ее называл один из биограCфов Ивана Ивановича.

Другая версия также свидетельCствует о том, что А. И. Соколова былалишь воспитанницей И. И. БецкоCго. Ее называют дочерью многодетCного художника Соколова, взятой навоспитание (свидетельство И. А. ЧиCстовича).

И, наконец, третья версия, котоCрую можно считать наиболее вероятCной. Она изложена в «Некрологии»,опубликованной по случаю смертиА. И. Соколовой – де Рибас20 в «ОтеCчественных записках» (1822. Т. 3). СоCгласно этому свидетельству, А. И. СоCколова была побочной дочерьюИ. И. Бецкого и Екатерины НиколаCевны Ломан, урожденной Хрущевой.В своем завещании Иван Ивановичназначил ей «по смерти» 360 рублей вгод без объяснения причин, но авторнекролога их поясняет. Итак – дочь,отсюда и особенность положения АнаCстасии Соколовой в доме Бецкого.Первый ее воспитатель – сестра БецCкого (может быть, она и названа былав ее честь), затем ее дочь – Е. Д. ГолиCцына, после смерти которой в1761 году Соколова вернулась в РосCсию и вступила в свою должность каCмеристки Екатерины II.

В 1776 году Анастасия Соколовастала супругой знаменитого Хосе(Осипа Михайловича) де Рибаса(1749–1800)21, сына испанца МигеляРибаса и француженки из ПармыМаргаритыCИоанны де Планке. Одниутверждают, что отец де Рибаса былкузнецом, другие приписывают емузнатное происхождение. Но, как бытам ни было, О. М. де Рибас, прибывв Россию по приглашению АлексеяОрлова, сделал много, в том числе и всвоей карьере, дослужившись до чинаадмирала. Он был воспитателем вШляхетском корпусе и сына ЕкатеCрины II А. Г. Бобринского, он воевали побеждал, он помогал в похищениикняжны Таракановой и основывалОдессу. В память о своем праотце одесCситы дали главной улице его имя –Дерибасовская. Он добился особойсимпатии к себе И. И. Бецкого и былклевретом Г. А. Потемкина. А. В. СуCворов говорил про М. И. Кутузова: «Егои Рибас не проведет», отмечая тем саCмым особую хитрость этого человека.Он готовился принять участие в загоCворе против Павла I, но неожиданноскончался в своей карете. ПредполаC



10

гают, что де Рибас был отравлен. Обовсех успехах, поступках и проступCках О. М. де Рибаса теперь можнопрочитать в книге И. М. Шкляжа«Тайна адмирала де Рибаса» (1996).

Для нас наиболее существенна тачасть его биографии, которая связанас его женитьбой на дочери (воспитанCнице) И. И. Бецкого – АнастасииИвановне Соколовой. Это произошлов 1776 году. Много лет спустя в своемзавещании И. И. Бецкой не оставилбез внимания и своего зятя – де РибаCса. «В знак благодарности моей задружбу ко мне, – писал Бецкой, –усердие и за все мне оказанные услуCги от Господина ВицеCадмирала и КаCвалера Осипа Михайловича де РибаCса, отдаю ему в вечное и потомственCное его владение, дом мой, стоящий вБольшой Миллионной, противу главCной Аптеки и на Набережную…»22, тоесть дом по Миллионной улице, 11, иДворцовой набережной, 10, частичнокупленный у наследников И. ФельCтена, частично полученный по наCследству от сестры.

Однако О. М. де Рибас недолговладел этим домом. В 1798 году он былвынужден его продать Павлу I за110 000 рублей. В том же году Павелкупил соседний дом (11.3) у капитанаП. П. Рогозинского, завершив тем саCмым объединение трех домов в одинбольшой по современной нумерации11 по Миллионной улице и 10 по ДворCцовой набережной. Дома эти, объедиCненные и перестроенные в 1799 годупо заказу императора архитекторомДж. Кваренги, были преподнесеныфаворитке Павла Анне ПетровнеЛопухиной23.

Но вернемся к тому времени, когCда объединение интересующих насдомов на Миллионной улице тольконачиналось и собственником их сталИ. И. Бецкой.

Прежде всего следует отметить,что это был единственный дом, котоCрым владел и в котором жил ИванИванович до и после своего окончаCтельного в 1762 году возвращения иззарубежных стран в Россию. КонечCно, потребовалась перестройка двухдомов в один. Когда и кто этим заниCмался, нам надо определить. ОписаCние же внешнего вида дома имеетсяв публикации, подготовленнойИ. А. Чистовичем, о которой у нас ужешла речь. На странице 154 этой пубCликации мы читаем, что «Он [Бецкой]первый в своем доме, доставшемусяему от сестры Анастасии, во вторичCном овдовении проживавшей в нем

(что на Дворцовой площади, нынеКн. П. Гр. Гагарина), устроил террасуна подобие Семирамидиных висячихсадов, прилегавшую к самому кабиCнету его, и выведенные цыплята гуCляли на ней и в кабинете его».

Здесь допущена ошибка: не наплощади, а на набережной, все жеостальное вполне правдоподобно.Имеется этому и портретное подтверCждение: изображение Бецкого сидяCщим в кабинете, а в руках его рисуCнок памятника, который им сооруженнад могилой сестры в АлександроCНевской лавре.

Иное мнение высказал историкПетербурга П. Н. Петров, которое разCделяет современный петербурговедА. А. Иванов. В своей книге «Дома илюди» (1997) он возведение висячегосада в «старом», как его называл самБецкой, доме относит ко времениПавла I, когда по его заказу эти апарCтаменты перестраивались для новойхозяйки архитектором Дж. Кваренги.Довольный император наградил автоCра крестом Иоанна Иерусалимского.

О перестройке дома, предназнаCченного для А. П. Лопухиной, упомиCнал М. Ф. Коршунов в книге «ДжакоCмо Кваренги» (1977). Он писал, чтоКваренги возвел неподалеку от домаН. И. Салтыкова на Дворцовой набеCрежной, 4, им же спроектированныйеще один «особняк, перестроив неCсколько домов, существовавшихпрежде на этом месте». Здание полуCчилось «обширное, с колоннадой нафасаде и висячим садом со стороныдвора». Более того, в книге имеетсяиллюстрация – чертеж проекта домаГагарина, выполненный Кваренги.Этим автор подтверждает тот факт, чтовисячий сад в доме на Миллионнойулице, 11, был построен в 1799 годуКваренги24.

Однако наличие рисунка – проCекта дома, где как будто бы обознаCчен висячий сад, ни о чем еще не гоCворит: это может быть фиксация того,что уже было сделано до перестройкидомов по повелению Павла I, а крометого, Кваренги любил копировать черCтежи той или иной постройки. В этомслучае в его коллекции мог хранитьCся не только чертеж дома, по котороCму он перестраивался, но и другой, покоторому осуществлялось соединениедомов еще при жизни И. И. Бецкого.И самое главное, тот материал, котоCрый нам предлагает в своей публикаCции И. А. Чистович, с упоминанием оналичии сада на Миллионной улице,11, заимствован из документов и свиC

детельств частных лиц того времени.Это более достоверный материал, и наего основе можно сделать вывод, чтовисячий сад в доме по Миллионнойулице, 11, сооружен в 1760Cх годахпо воле И. И. Бецкого. Известно, чтоЕкатерина посетила Бецкого в томдоме в 1770 году, и вряд ли он могрешиться на то, чтобы принять ее вдоме, где строительство было еще незавершено.

И наконец, еще один висячийсад, строительство которого относитCся ко второй половине ХIХ века. Этовисячий сад в Эрмитаже.

Здание, примыкавшее к ЗимнеCму дворцу и получившее название«Эрмитаж», было построено специCально для размещения художественCных коллекций, которые Екатеринаначиная с 1764 года стала часто и всев большем количестве приобретать.Строительство Эрмитажа началось в1766 году и окончательно завершилосьв 1775 году. Первоначально возводиCлась та часть здания, которая обращеCна к Неве (северная), а затем пристуCпили к сооружению корпуса, вернеедома, по Миллионной улице (южная).Оба здания на уровне второго этажабыли связаны висячим садом. АвтоCрами проектов являлись два архитекCтора: северной части дома –Ж. Б. Вален Деламот, южного –Ю. М. Фельтен. М. Ф. Коршунов идругие исследователи творчестваЮ. М. Фельтена утверждают, что онимел непосредственное отношение ик проектированию невского фасадаздания. Дом возводился в содружестведвух архитекторов, в котором первенCствующая роль принадлежит ФельтеCну. Следует отметить также, что в 1765году им было разработано специальCно для строительства Эрмитажа конCструктивное основание для возведеCния висячего сада. Это позволяет гоCворить о Ю. М. Фельтене, как о пиоCнере и мастере возведения висячихсадов25. Отсюда вопрос: мог бытьавтором висячего сада в доме БецкоCго на Миллионной улице, 11,Ю. М. Фельтен? К тому времени имяего было уже известно, он выполнялархитектурные заказы для импераCторского двора и возводил дома длязнати. Более того, сам И. И. Бецкойценил Фельтена и покровительствоCвал ему. По его выбору Фельтен былназначен на должность главного арCхитектора Конторы строений е. и. в.домов и садов, президентом которойявлялся Бецкой. По рекомендацииБецкого Фельтен будет назначен диC



Принц П. Г. Ольденбургскийв возрасте около 30 лет

ректором Академии художеств. ФельCтен строил здания для ВоспитательCного дома, для училища мещанскихдевиц, организатором которых являлCся Бецкой, вместе с Бецким Фельтеносуществил надзор за возведением паCмятника Петру I. Когда Иван ИваноCвич к концу своей жизни пересталбыть интересным для Екатерины II,в опале оказался и Ю. М. Фельтен.Он был уволен в 1794 году с должносCти директора Академии художеств иуходил без всяких наград и благодарCностей. Все это свидетельствует опрочной творческой связи Бецкого иФельтена, об особых их отношениCях, построенных на плодотворном соCтрудничестве.

Когда пишут о новом домеИ. И. Бецкого у Летнего сада, назыCвают разные даты его строительства втечение 70–80Cх годов XVIII века иразные имена проектировщиков.Среди авторов упоминают именаВ. Деламота, Ю. Фельтена, И. СтароCва, В. Баженова. При этом каждыйисследователь отстаивает авторство«своего» архитектора с учетом хроноCлогии постройки и проводя архитекCтурный анализ здания.

Весь ход изучения вопроса, знаCкомство с литературой, обращение кдокументальному материалу, а такжелогические размышления и сопоставCления позволяют высказать еще односуждение, возможно, в наибольшейстепени отражающее действительность.Мы уже установили, что строился неодин, а два дома. Об этом в своем завеCщании заявлял и сам И. И. Бецкой. СлеCдует обратить внимание, что старый домБецкого, соединенный из двух и такCже выходящий своими фасадами насевер и на юг, нигде не рассматривалCся как два здания. В своем завещанииБецкой говорил о нем, как о доме вединичном экземпляре.

Эти же дома, которые И. И. БецCкой называет «новыми», строились,по моему убеждению, в разное время:то здание, которое стоит на ДворцоCвой набережной, 2, было построенопервым в 70Cх (1774–1775), другое,возведенное по линии Миллионнойулицы, в 1784–1787 годах.

Начнем с первого. Ко времени егопостройки А. И. Соколова была уже вгодах, она пережила рубеж 30Cлетия,и замужество стало необходимостью.К тому же появился подходящий жеCних, уже знакомый нам О. М. де РиCбас, который пришелся Бецкому подуше, он ему покровительствовал,высоко ценил, определил на службу в

Шляхетский кадетский корпус факCтически под свое руководство.

Анастасия Ивановна, по всейвероятности, по возвращении в РосCсию в 1763 году после заграничногообразования и воспитания, жила вдоме своей покровительницыА. И. ГессенCГамбургской, а следоCвательно, и своего воспитателя(отца) И. И. Бецкого. В преддвериисвадьбы (а она состоялась в 1776году) необходимо было иметь отCдельное жилье, о чем и позаботилсяИван Иванович. На месте снесенCного в 1773 году Оперного театра уЛетнего сада, на освободившемсяучастке, пожалованном ЕкатеринойII, как утверждал сам Бецкой, былвозведен дом, который на сегодняшCний день почти не изменил своеговнешнего вида. Вполне вероятно, чтоего строителем был тот же В. ДелаCмот, который возводил невский фаCсад Эрмитажа. Судя по годам постCройки дома, Деламот успевал его поCстроить до отъезда за границу.

Второй дом, обращенный фасаCдом к Марсову полю (Миллионная,д. 1), строился в 1780Cх годах, когдаБецкому была предоставлена земляпо его прошению совместно сП. А. Соймоновым и А. Р. ВоронцоCвым, представленному в Управу блаCгочиния. К тому времени отношениеЕкатерины II к Бецкому стало проCхладным. А он, как человек гордый,не мог просить императрицу о милоCсти. Он избрал официальный путь и

обратился не только от себя, но и отимени своих, видимо, добрых знакоCмых в Управу благочиния.

Можно сделать и еще одно предCположение, связанное с его здоровьCем. Потребность в уходе вызвала неCобходимость изменить место жительCства, и он пристраивает к первому, ужепостроенному зданию второй дом, тойже архитектуры, которая была емумила, к которой он привык, прожил вней долгие годы, и главное во всемэтом – висячий сад.

К кому ему было естественно обCратиться? Конечно, к Ю. М. ФельтеCну, тем более что в те годы их содруCжество, и официальное, и личное,продолжалось; Бецкой хорошо зналФельтена, а тот – знал вкусы своегопокровителя.

Авторство И. Е. Старова сомниCтельно, и не только с точки зренияархитектурного решения нового домаБецкого. Отношения между ФельтеCном и Старовым нельзя было назватьхорошими изCза соревновательногодуха их работы в Академии художеств.Вероятно, для того чтобы укрепить тампозиции Ю. М. Фельтена, Бецкойдобивался его назначения на должCность академического директора.Екатерина II со временем измениласвои симпатии: в поле ее зрения поCпали новые мастера, и им она отдаетпредпочтение. Так, по ее инициатиCве, без вмешательства Бецкого, главCным архитектором Комиссии по строCению, все еще возглавлявшейся ИваCном Ивановичем, был назначенИ. Е. Старов.

Отсюда заключительный штрих.Дом Бецкого на Миллионной, 1, иДворцовой, 2, возник как два пристроCенные друг к другу в разное время здаCния. Встречающееся в литературемнение о постройке дома то ли в 70Cх,то ли в 80Cх годах XVIII века следуеттрактовать утвердительно, но примеCнительно к одному дому (по набережCной) это 1770Cе, применительно к друCгому дому (по Миллионной улице) —1780Cе годы. Отсюда и двойное авторCство. Один, более ранний, дом постCроен В. Деламотом, другой, более поCздний, – Ю. Фельтеном. Повторилосьсодружество, возникшее в периодстроительства Эрмитажа, что вполнеестественно, особенно при учете поCложительного отношения Бецкого кэтим зодчим.

Первый из этих домов строилсядля молодой четы – А. И. Соколовойи О. М. де Рибаса, которые вступилив супружество, как уже говорилось,



12

в 1776 году. Второй – возводился всвязи с предполагаемым переездомтуда И. И. Бецкого уже в конце жизCни, и вызвано это было состояниемего здоровья.

Дальнейшая судьба дома:О. М. де Рибас умер в 1800 году, АнаCстасия Ивановна – в 1822 году. Поее завещанию первый дом по ДворCцовой набережной перешел одной издочерей де Рибаса Екатерине и еемужу, петербургскому оберCполицCмейстеру Ивану Савичу Горголи;

1 Приванов В. Улица Халтурина // Блокнот агитатора. 1986. № 1. С. 43.2 Измозик В. С. Пешком по Миллионной. СПб., 2001. С. 10.3 Краснова Е. И. Источники для изучения домовладения СанктCПетербурга // Петербургские чтенияC96. Материалы Энциклопедической библиотеки

«СанктCПетербург – 2003». СПб., 1996. С. 215.4 Роспись домов СанктCПетербурга. Конец XVIII века // ОР РНБ. О.IV. 56.5 Здесь приводится старая нумерация домов, которая сохранялась еще в XIX веке. Изменения в номерах домов – длительный процесс, объяснения которого

не требует замысел статьи, поэтому будет использоваться нумерация, действующая в настоящее время.6 Баженова Е. М. Дом И. И. Бецкого на Марсовом поле (Дворцовая набережная, 2) // Ленинград весь на ладони: Информ. изд. о культур. жизни города. 1991.

№ 1 (2). С. 28.7 Указывается не вся литература о И. И. Бецком: Майков П. М. Иван Иванович Бецкой и его система воспитания. СПб., 1904; И. И. Бецкой и его система

воспитания: (Отзыв А. С. ЛаппоCДанилевского о сочинении П. М. Майкова: Иван Иванович Бецкой. Опыт биографии). СПб., 1904. С. 61; Пятковский А. П.Замечательные русские деятели. Иван Иванович Бецкой: (Ист.Cбиогр. очерк) // Дело. СПб., 1867. № 4. С. 287, 308; Ерошкина А. М. Деятель эпохи просвещенногоабсолютизма И. И. Бецкой. – и другие.

8 Материалы об Иване Ивановиче Бецком. Сообщены И. А. Чизовичем из бумаг походного семинара д.т.с. Ивана Савича Гоголя // Чтения в ИОИДР приМосковском университете. 1863. Кн. IV. С. 151–156.

9 Например, письмо к П. А. Зубову от 9 февраля 1793 года: «…и осмелюсь сим спросить Вас, не прогневал ли я чем всемилостивую государыню мою?..».См.: Материалы об Иване Ивановиче Бецком… С. 99.

10 Завещание от главного попечителя Бецкого, воспитательного дома почтенному СанктCПетербургскому Опекунскому совету…. С. 148.11 Пятковский А. П. Указ. соч., говорит о трех домах, принадлежавших И. И. Бецкому // Дело. СПб., 1867. № 5. С. 195.12 ЦГАОА. Ф. 285. Оп. 1. Л. 97–98, 405 (1754 год).13 См.: Русский биографический словарь. М., 1916; СтатсCдамы и фрейлины русского двора в XVIII века // Русская старина. 1870. Т. II. С. 487; Майков П. М.

Указ. соч.; Пятковский А. П. Указ. соч. и др.14 В литературе допускается ошибка: Анастасию Ивановну называют Екатериной и датой смерти указывают 1761 г. Это имя и год кончины ее дочери Смарагды.15 СанктCПетерб. ведомости. 1738. 26 янв. № 8. С. 62.16 Лорд Мальсбюри о России в царствование Екатерины II. 1781–1783 годы // Русский архив. 1874. Кн. 2. С. 763.17 Записки гр. Александра Романовича Воронцова // Русский архив. 1883. Ч. 3. С. 280.18 Из писем Константина Яковлевича Булгакова к брату его Александру Яковлевичу // Русский архив. 1903. № 3. С. 308.19 Казнаков Ст. Дочь Бецкого и философ Дюваль // Старые годы. 1916. Окт.–дек.20 Некрология // Отеч. зап. 1822. Т. 3; Русская старина. 1875. Т. XIV. С. 222–224.21 Шкляж И. М. Тайна адмирала де Рибаса. Одесса, 1996. С. 135; Биографии де Рибаса, Ришелье и Воронцова /Сост. В. А. Яковлев. Одесса, 1894. С. 31.22 Завещание… С. 149.23 Это дом, который после смерти А. П. Лопухиной перешел ее супругу П. Г. Гагарину и уже в XIX в. был известен не как дом Бецкого или Рибаса, а назывался

Гагаринским, а затем по имени новой хозяйки дочери Лопухиной и Гагарина Жеребцовой.24 Коршунов М. Ф. Джакомо Кваренги. Л., 1977. С. 66–67.25 Коршунова М. Ф. Юрий Фельтен. Л., 1988. С. 139.

другой — по Миллионной улице –второй дочери, Софии, супругеМ. М. Долгорукого, кстати, деда изCвестной княгини Юрьевской, морCганатической супруги императораАлександра II. Но уже вскоре, в 1830году, оба дома от наследниковИ. И. Бецкого перешли принцуП. Г. Ольденбургскому. Дома опятьперестраивались. Во время переCстройки, которую осуществлял архиCтектор В. И. Стасов, на месте висяCчего сада был построен Белый зал, и

к 1841 году дом приобрел тот вид, коCторый он имеет и сейчас.

Уже в 1920Cх годах часть помещеCний была передана молодому тогдаКоммунистическому политикоCпроCсветительному институту имениН. К. Крупской. Затем весь дом сталжилым, а в 1960Cх годах он вновь былпередан студентам того же института,но назывался уже Ленинградским инCститутом культуры. Ныне это СанктCПетербургский государственный униCверситет культуры и искусств.



ТТТТТТроицкий мост через Неву, отCкрытый в мае 1903 года, оброс разноCго рода легендами. Одна из них – мостякобы строился в ознаменование200Cлетия СанктCПетербурга как поCдарок городу от Франции, с которойеще император Александр III пошелна сближение в противовес Германиии АвстроCВенгрии и которая при имCператоре Николае II поддерживалаРоссию на дипломатическом фронте.В этом утверждении сразу две ошибCки: Троицкий мост, как первоначальCно планировалось, должен был встуCпить в строй в 1901 году (а не к200Cлетию города), и мост – совсемне подарок городу, так как французсCкая фирма «Батиньоль»1, строившаямост, получила за него солидный куш.

Но изложим вначале факты преCдыстории Троицкого моста, имевшиеместо в действительности (историямоста началась после его открытия, ией уже сто лет).

В 1803 году от Летнего сада к доCмику Петра Великого был наведенплашкоутный мост через Неву – ПеCтербургский мост (он напоминал таCкой же мост, который под названиемИсаакиевский2 давно действовалниже по Неве, связывая центр городас Васильевским островом). ПетербурCгский наплавной мост простоял 20 лети полностью пришел в негодность. Вотпочему в 1824 году началась переCстройка моста и подходов к нему. ПроCект нового плашкоутного моста создалзнаменитый инженер П. П. Базен,толькоCтолько ставший директоромИнститута корпуса инженеров путейсообщения и возглавивший послеА. А. Бетанкура Комитет для строеCний и гидравлических работ.

Базен прибыл на русскую служCбу из Франции в 1810 году. В проектиC

ровании моста Базену помогали инCженеры А. П. Зуев и В. П. Лебедев.Проект моста учитывал изменения,произошедшие у Марсова поля – в1818 году по проекту Карла Росси уНевы была устроена площадь, в ценCтре которой поставили памятникА. В. Суворову (скульптор М. И. КозCловский), перенесенный из глубиныМарсова поля, где он стоял с 1801 года.Эта площадь, существующая до сихпор, называется Суворовской. Воттолько памятнику не повезло: он сдвух сторон опутан линиями трамвайCных путей, которые недопустимо близCко к памятнику проложили в конце2002 года.

Новый мост, открытый в 1827году, соединил Суворовскую и ТроицCкую площади. Это был самый длинCный в Петербурге плашкоутный мост(более 500 м), который первое времяназывали Суворовским, а позднее –Троицким.

Этот мост простоял до 1893 года,а затем был перемещен ниже по течеCнию Невы, освободив место строиCтельству постоянного моста, и установCлен на оси «Мраморный переулок –Заячий остров» (конные экипажи ипешеходы по этому мосту направляCлись через территорию ПетропавловCской крепости и деревянный мост чеCрез Кронверкский проток на ПетроCградскую сторону в районе нынешнеCго Ортопедического института). Мостна новом месте простоял до 1903 года,а потом был полностью разобран3.

Троицкий наплавной мост, требоCвавший частого ремонта, задерживавCший, иногда надолго, корабли, слеCдовавшие по Неве, не устраивал бысCтро развивавшийся город. Двух постоCянных мостов через Неву – БлаговеCщенского, открытого в 1850 году, и

Литейного, открытого в 1879 году, былоуже недостаточно, а Исаакиевскиймост часто изCза сильного ветра и наCгонной волны закрывался. В связи сэтим 9 октября 1891 года Городскаядума, рассматривая многочисленныеобращения горожан и учебных завеCдений, приняла решение о строительCстве постоянного Троицкого мостачерез Неву и объявила международCный конкурс на его проектирование.Через полгода в Думу поступило16 проектов. Конкурсная комиссияотдала предпочтение проекту известCного французского инженера АлекCсандра Эйфеля (Эйфелеву башню вПариже, открытую в 1889 году, изучаCла российская делегация, присутствоCвавшая на Всемирной промышленнойвыставке, причем Эйфеля от имениделегации приветствовал знаменитыймостостроитель России, инженер пуCтей сообщения Н. А. Белелюбский4).Этот проект, удостоенный первой преCмии в сумме 6 тысяч рублей, ГородсCкая дума приобрела для города, нодальнейшее продвижение этого проCекта было приостановлено.

В 1896 году Городская дума объяCвила второй конкурс, на которыйбыли представлены три проекта, в томчисле проект фирмы «Батиньоль», нерассматривавшийся на первом конCкурсе. Этот проект (со сметой в 5 млн.200 тысяч руб.) был одобрен ГородсCкой думой в феврале 1897 года и5 июня был утвержден Николаем II5.

Представляет интерес информаCция, помещенная в журнале «ВсемирCная иллюстрация» (1880. Янв. — февр.С. 131) под названием «Третий постоCянный мост через Неву». В ней говоCрится о проекте, представленном вГородскую думу СанктCПетербургафранцузской фирмой «Эрнест Гуэн»

В. Е. ПавловВ. Е. ПавловВ. Е. ПавловВ. Е. ПавловВ. Е. Павлов

Троицкий мостТроицкий мостТроицкий мостТроицкий мостТроицкий мост(К СТОЛЕТИЮ СО ДНЯ ОТКРЫТИЯ)



14

из Парижа. «Мост этот – арочной сиCстемы и состоит из пяти пролетов иодной поворотной части, представляCющей для судоходства два прохода подесять сажень каждый. Проект этототличается своей наружной изящноCстью и относительной легкостью соCоружения. Опытность и солидностьфирмы Эрнест Гуэн известна не тольCко в Европе, но и у нас в России. Так,ею возведены все главные мостовыесооружения на ВаршавскоCПетербурCгской железной дороге, а также черезВолгу – на РыбинскоCБологовской».Видимо, о необходимости нового поCстоянного моста через Неву в ГородсCкой думе стали вести разговоры ужесразу после открытия Литейного мосCта, и в 1879 году, опережая события,проект моста, подготовленный франCцузской фирмой, уже был готов. Иименно этот проект «по странным обCстоятельствам» не был выдвинут напервый конкурс, а представлен былтолько на втором конкурсе. «СтранCные обстоятельства» – это идея некоCторой части думцев, связанных с росCсийскими предпринимателями, недопустить иностранцев к борьбе завыгодный заказ (об этом можно узCнать из брошюры инженера Г. Ф. РоCмановского «О Троицком мосте», изCданной в СанктCПетербурге в 1894году). И только беспристрастная техCническая экспертиза проекта, провеCденная известными российскимиинженерами путей сообщения с учасCтием архитекторов (среди которыхбыли выдающиеся мостостроителиЛ. Ф. Николаи, Н. А. Белелюбский икрупный архитектор И. С. Китнер), отCкрыла дорогу французскому проекту.

Утверждение проекта фирмы «БаCтиньоль», видимо, объяснить можно итем, что для его осуществления требоCвалось значительно меньше металла,и поэтому смета расходов была сущеCственно меньше по сравнению с проCектом Эйфеля. Правда, точных сравCнительных данных найти не удалось.

12 августа 1897 года была провеCдена закладка моста. На торжественCной церемонии присутствовали импеCратор Николай II и президент ФранCцузской республики Ф. Фор. Они, вприсутствии многих зрителей, залоCжили по золотой монете в береговоеоснование моста со стороны СуворовCской площади.

Как известно, в 1896 году импеCратор Николай II побывал в Париже,где принял участие в закладке моста«Александр III» через Сену (проектфранцузских архитекторов Резаля и

Альба). Ответным был приезд презиCдента Франции Ф. Фора на закладкуТроицкого моста.

Ф. Фор посетил в СанктCПетерCбурге Французское благотворительноеобщество, располагавшееся на ВасиCльевском острове, и участвовал в закCладке больницы для неимущих на терCритории общества, которая была отCкрыта в 1901 году6.

Так, летом 1897 года началась раCбота по сооружению моста, вокругкоторого в будущем стали развиватьCся необычные события.

Строительство Троицкого моставозглавил инженер И. А. Ландау, поCмощником которого был назначенинженер А. Флаше. Они были сотрудCниками фирмы «Батиньоль» и основCными авторами проекта моста.

Иван Августович Ландау (1855–1929) родился в Варшаве, позже стал

подданным Франции. Инженер, соCтрудник конструкторского бюро франCцузского строительного общества «БаCтиньоль», Ландау приехал в Россию всвязи с подготовкой международногоконкурса на проект постоянного ТроCицкого моста через Неву в СанктCПетербурге. Фамилия его произносиCлась Ландо. Звали его Иваном ГустаCвовичем, так как отец его был ГуставЛандо. В России его стали называтьна русский манер – Иван АвгустовичЛандау7.

В 1894 году он переехал в ПетерCбург, оставаясь сотрудником фирмы«Батиньоль». Видимо, руководствофирмы уже тогда рассчитывало наутверждение своего проекта, которыйявно готовился к конкурсу, но по каCкимCто причинам первоначально наконкурс не был выставлен (можетбыть, оттого, что конкурировать со

Вид на Петропавловскую крепость от разведенного Троицкого моста.Современная фотография



строительной фирмой Эйфеля былоне такCто просто.

В строительстве моста под начаCлом И. А. Ландау приняли участиефранцузские инженеры А. Флаше,М. Бернар, Е. Бонневе, Л. де Лонги ироссийские инженеры путей сообщеCния С. Н. Смирнов, В. П. Волков,Е. Д. Герценштейн.

И. А. Ландау еще в 1894 году поCлучил официальную доверенностьдиректоров общества Жюля ЭдуардаГуэна (сына основателя компании) иПьераCЭрнеста Фуке на ведение всехюридических, финансовых, органиCзационных и строительных дел по соCоружению постоянного Троицкогомоста, заверенную парижским нотаCриусом и министром иностранных делФранции. Таким образом, главныйинженер строительства Троицкогомоста И. А. Ландау обладал всеми полCномочиями, чтобы организовать соCоружение уникального мостового пеCрехода через Неву. Должность егоофициально именовалась так: уполCномоченный представитель общества«Батиньоль». На всей рабочей техниCческой документации по Троицкомумосту (более 30 папок с чертежами)стоит подпись Ландау8.

Городская дума создала исполниCтельную комиссию по возведениюкрупного инженерного сооружения иинспекцию технического надзора застроительством моста. В комиссиюпод председательством военного инCженера генералCлейтенанта А. И. ГлуCховского вошли крупные специалисCты: инженеры путей сообщенияЛ. Ф. Николаи, Н. Б. Богуславский,Ф. Б. Зброжек и Г. Н. Соловьев, а такCже инженеры Н. А. Архангельский,Л. И. Новиков и А. П. Веретенников.В инспекцию вошли инженеры путейсообщения В. А. Берс и А. П. ПшеCницкий, а также профессор НиколаCевской инженерной академииГ. Г. Кривошеин. Главным консультанCтом по всем техническим вопросам сроссийской стороны стал профессорПетербургского института инженеровпутей сообщения Н. А. Белелюбский.

Исполнительная комиссия, тщаCтельно изучив проект, внесла в него рядизменений, с которыми авторы проCекта согласились. В результате некоCторой переработки проекта появиласьгранитная эстакада, соединившаяправый берег Невы с металлическойчастью моста (автор Г. Г. Кривошеин,архитектор В. П. Апышков).

Архитектурная отделка мостабыла выполнена французскими спеC

циалистами В. Шабролем и Р. ПатуCльяром (они впоследствии были наCграждены за строительство ТроицкоCго моста орденом Почетного легиоCна)9. Специальная комиссия АкадеCмии художеств – Р. А. Гедике, предсеCдатель, архитекторы Л. Н. Бенуа,А. Н. Померанцев, Г. И. Котов,М. П. Боткин (художник) и М. А. ЧиCжов (скульптор), одобрила отделкумоста, в том числе ростральные коCлонныCобелиски при въезде на мост.Каждая колонна – гранитный пьедеCстал и четырехгранный пирамидальCный обелиск, украшенный с четырехсторон у основания рострами, поддерCживавшими арматуру с круглымисветильниками. Каждый обелиск заCвершался фигурой двуглавого орла сраспростертыми крыльями. ОбелисCки были сооружены из двух сортовгранита, отличавшихся обработкой ицветом, а пьедесталы – из розовогогранита, завершение – из красногогранита, ростры кораблей – из патиCнированной бронзы (ростры отлиты помодели эстонского скульптора АманCдуса Генриха Адамсона, автора скульCптурного декора магазина Елисеевых,открытого в 1903 году – аллегоричесCких фигур Промышленности, ТорговCли, Искусства и Науки, установленCных на фасаде торгового дома).

На пьедесталах обелисков былиустановлены бронзовые мемориальCные доски с нанесенными на них текCстами, посвященными участникамстроительства моста и другим собыCтиям, связанным с закладкой и оконCчанием сооружения моста.

Вот их текст.На левом обелиске: «Троицкий

мост заложен 12 августа 1897 г. в паCмять 25Cлетия бракосочетания ГосудаCря Императора Александра III и ГоCсударыни Императрицы Марии ФеCдоровны, в третье лето благополучноCго царствования Государя ИмператоCра Николая II, в присутствии ИмпеCраторских Величеств, ПрезидентаФранцузской республики ФеликсаФора, Членов Императорской семьи,Представителей Иностранных ГосуCдарств, Представителей ПравительCственных Учреждений и ГородскогоОбщественного Управления в бытCность Министром Внутренних делИ. А. Горемыкина, ГрадоначальникомН. В. Клейгельса, Городским ГоловоюВ. А. РатьковаCРожнова, ПредседатеCлями подготовительных комиссий:П. П. Дурново и Ф. И. Жербина».

На левом обелиске сбоку: «От гоCрода технический надзор за постройC

кою моста имели старший инспекторБ. А. Берс, инспекторы: В. А. СокольCский, Г. Г. Кривошеин, А. П. СтаноCвой и А. П. Пшеницкий».

На правом обелиске: «Троицкиймост окончен в 1903 году в девятое летоблагополучного царствования ГосудаCря Императора Николая II, в бытностьМинистра Внутренних дел В. К. ПлеCве, Градоначальником Н. В. КлейгельCса, Городским головою П. И. ЛеляноCва, товарищем его С. А. Тарасова и члеCнами Управы М. А. Аничкова,А. Н. Бутова, М. Ф. Еремеева,И. Т. Крюкова, И. П. Медведева,В. С. Петрова и В. А. Тройницкого. ПоCстройка моста и составление проектовпроизводились под руководством ИсCполнительной комиссии: председатеCля А. И. Глуховского и членов А. А. АрCхангельского, А. П. Веретенникова,П. Н. Казина, И. В. Клименко,Ф. Б. Нагеля, А. И. Кокшарова,А. Г. Редько, М. Ф. Андерсина иП. А. Лихачева, представителя от МиCнистерства Внутренних дел Л. И. НоCвакова и представителей от МинистерCства Путей Сообщения Л. Ф. Николаи,Ф. Г. Зброжека, Н. Б. Богуславского,А. Б. Бернгарда и Г. Н. Соловьева приучастии Комиссии от ИмператорскойАкадемии Художеств под председательCством Р. А. Гедике из членов Л. Н. Бенуа,А. Н. Померанцева, М. П. Боткина,Г. И. Котова и М. А. Чижова.

Металлическая часть моста с каCменными опорами длиною 225 саженпостроена французским строительCным Обществом «Батиньоль» по проCекту, им же составленному, при предCседателе Общества Ю. Гуэне и адмиCнистраторах Е. Фуке и Л. Гальяре. КаCменная часть моста длиною 38 саженпостроена А. Симоновым и Е. Кноррепо проекту Г. Г. Кривошеина».

На правом обелиске сбоку:«Постройка моста русскими раC

бочими и из русских материалов проCизводилась строительным Обществом«Батиньоль» при председателе Ю. ГуCэне и администраторах Е. Фуке иЛ. Гальяре. От Общества «Батиньоль»состояли: строитель моста инженерА. Флаше, инженерCконсультант инCженер путей сообщения, профессор,тайный советник Н. А. Белелюбский,представитель Общества инженерИ. А. Ландау, производители работ:Е. Бонневе, Л. де Лонги, М. Бернари инженеры путей сообщенияС. Н. Смирнов, В. П. Волков иЕ. Д. Герценштейн» (из «Альбома раCбот по постройке постоянного черезр. Большую Неву Троицкого моста,



16

дамбы и набережных между КронверCкским и Сампсониевским мостами»,1897–1903, СанктCПетербург).

Пятипролетная постоянная частьмоста, двухрукавный разводной проCлет у левого берега Невы и трехпроCлетная гранитная эстакада у правогоберега к маю 1903 года были готовы.

В соответствии с договором межCду городом и фирмой «Батиньоль»строительство велось русскими рабоCчими из отечественных материалов идолжно было завершиться в 1901 году.В эти сроки фирма не уложилась ивынуждена была выплатить городсCкой казне 150 тысяч рублей штрафа.Таким образом, затраты городскогобюджета на строительство моста соCставили 5 млн. 50 тысяч рублей. Такчто о подарке городу к 200Cлетию гоCворить не приходится.

К открытию Троицкого моста былаизготовлена специальная памятнаямедаль. На лицевой стороне медалибыли изображения в профиль импераCторов Александра III и Николая II, а

между ними – императрицы МарииФедоровны. На обратной стороне – вцентре: Троицкий мост и часть набеCрежной; сверху надпись: Троицкиймост через р. Неву сооружен в память25Cлетия бракосочетания императораАлександра III и императрицы МарииФедоровны; внизу: заложен – 1897 г.,окончен – 1903 г.

Открытие готового моста решилиприурочить к празднованию 200CлеCтия города – 16 мая 1903 года. На торCжественной церемонии присутствоваCли император Николай II с супругойи вдовствующей императрицей. ГоCродской голова П. И. Лелянов поднесимператору и его матери бархатнуюподушечку с кнопкой, включавшейразводной механизм моста. Мост былвначале разведен, но через нескольCко минут (после нажатия кнопки) былсведен под громкие возгласы «ура!».По новому мосту прошла процессия сиконой Христа Спасителя. ЦеремоCния сопровождалась пушечным салюCтом из Петропавловской крепости и

колокольным звоном городских храCмов. Так утром 16 мая началось празCднование 200Cлетия города.

Инженер путей сообщенияА. Л. Пунин, знаток архитектуры мосCтов, отметил удивительные особенноCсти Троицкого моста: «Пролеты мостаплавно увеличиваются к серединереки. Это не только удобно для судоCходства, но и весьма экономично: чемглубже река, тем реже расставленыдорогие опоры. Вместе с тем, такойритм пролетов создает своеобразнуюиллюзию нарастающего движения арCхитектурных масс. Когда смотришь намост, особенно в туманный, пасмурCный день, – а такие дни в Ленинградене редки, – то кажется, что мост стреCмительно и энергично перебрасываетCся с одного берега на другой, упругоотталкиваясь от опор. Это ощущениееще более усиливается оттого, что егокрайние пролеты сделаны в виде масCсивных гранитных арок; их небольшиеразмеры и овальные очертания, напоCминающие мосты XVIII века, красиCво оттеняют, подчеркивают изяществометаллических конструкций. В облиCке моста были в полной мере выявлеCны огромные художественные возCможности такого материала, как сталь.Это сооружение – один из лучших паCмятников «века металла» в архитектуCре мостов»10.

Одновременно со строительствоммоста производилась постройка граCнитных набережных, которые соедиCнили Троицкий, Иоанновский иСампсониевский мосты. По проектамталантливого инженера путей сообCщения Ф. Зброжека (с участием арCхитектора Л. Новикова) были сооруCжены Петровская, Кронверкская иПетроградская набережные.

Петровская набережная (протяCженностью 780 м) расположена направом берегу Невы, от истока БольCшой Невки до Троицкого моста. ВыCсокая гранитная стенка на свайномосновании сооружена в 1901–1903 годах. Напротив домика Петра Iпо проекту Л. Беуда с участием ЗброCжека был устроен парадный гранитCный спуск к Неве, украшенный изCваяниями каменных мифическихльвов «шиCцза», доставленных изМаньчжурии.

Кронверкская набережная, распоCложенная на правом берегу Невы –между Троицким и Иоанновским моCстами (протяженностью 268 м), быласоздана в те же годы.

Петроградская набережная (проCтяженностью 1462 м) расположена на



левом берегу Большой Невки – отначала реки до деревянного АптекарCского моста. В начале была воздвигCнута гранитная стенка от истока БольCшой Невки до Сампсониевского моCста (и только в 1966–1968 годах онабыла продолжена до Гренадерскогомоста). Эти работы проводились ВосCточноCФинляндским гранитным акCционерным обществом под руководCством инженера А. А. Смирнова, апозже – инженером Е. К. Кнорре.Весь комплекс работ был завершентолько в 1907 году.

История Троицкого моста изобиCлует многими событиями, отражавCшими изменения в жизни России игорода в течение всего XX века.

В 1903 году по Троицкому моступошла «конка». КонноCжелезная доCрога связала Михайловскую площадьс Петроградской стороной. Но уже в1908 году по двухпутной линии поТроицкому мосту началось движениетрамваев (сразу три маршрута)11.

В октябре 1918 года Троицкиймост получил новое официальное наCзвание – мост Равенства, но еще долCго жители Ленинграда называли егоТроицким.

В 1935 году мост стал называтьсяКировским, через 57 лет – 4 октября1991 года – мосту было возвращеноисторическое название: Троицкиймост. Как ни странно, к этому назваCнию все быстро привыкли, и староеназвание в разговорах уже почти невстречается.

В 1935 году у въезда на Троицкиймост были сняты мемориальные досCки, много лет знакомившие жителейгорода и туристов с инженерами, труCдом которых было возведено это веCликолепное сооружение – через Невубыл переброшен мост, покорившийвсех своей изящностью и легкостью.

На месте досок, к которым гороCжане привыкли и считали достояниCем города, появились новые письмеCна. На левом обелиске – «По просьбетрудящихся Ленинграда, в памятьС. М. Кирова, выдающегося деятеляКоммунистической партии и СоветсCкого государства, руководителя ленинCградских большевиков – этот мост15 декабря 1934 года назван КировсCким». На правом обелиске – «КировCский (бывший Троицкий) мост залоCжен 12 августа 1897 года и торжественCно открыт 16 мая 1903 года в день празCднования двухсотлетия Петербурга.Мост строился под руководством видCных деятелей русской техники и арCхитектуры: Л. Н. Бенуа, М. П. БоткиC

на, Р. А. Гедике, Г. И. Котова,Ф. Г. Зброжека, Л. Ф. Николаи,А. Н. Померанцева, А. А. Симонова,А. О. Томилина, М. А. Чижова и др.».

Вот так Троицкий мост стал ареCной наступления новой идеологии наисторические события прошлого, чтопривело к искажению фактическойстороны сооружения третьего постоCянного моста через Неву.

Много лет понадобилось внучкеИ. А. Ландау – Симоне Густавовне,исследовавшей много фактическихдокументов в архивах и историческойлитературе (см. журнал «Звезда». 1999.№ 8; 2001. № 12), чтобы обратиться кмэру СанктCПетербурга А. А. СобчаCку с просьбой – восстановить на ТроCицком мосту мемориальные доски,уничтоженные и бесследно исчезнувCшие в советское время.

По решению А. А. Собчака былаобразована специальная комиссия,которая обратилась к Институту инCженеров железнодорожного транспорCта с просьбой рассмотреть этот вопCрос и дать свои предложения. Ученыйсовет института принял положительCное решение и 7 апреля 1992 года наCправил мэру города письмо следуюCщего содержания:

«Существующая на Троицкоммосту мемориальная доска, установCленная после его переименования15.12.1935 г. в Кировский, не отражаCет фактическую историю его создаCния и дает одностороннюю и неполCную информацию об инженерах и арCхитекторах, внесших выдающийсявклад в проектирование и строительCство одного из красивейших мостовгорода. Так, наряду с большой групCпой русских специалистов, частичноуказанных на существующей доске,в создании Троицкого моста особоеместо занимают инженеры и архитекCторы французского строительного обCщества «Батиньоль», победившего наобъявленном в 1890Cх годах Городскойдумой С.CПетербурга открытом конCкурсе на лучший проект (а также праCво строительства) будущего ТроицкоCго моста, ввод в эксплуатацию котоCрого был приурочен к празднованию200Cлетия С.CПетербурга.

Среди этих инженеров и архитекCторов – авторы проекта Шаброль иПатульяр, руководители строительCства А. Флаше, И. А. Ландау и другиефранцузские специалисты. На сущеCствующей доске не указаны такжеизвестные русские ученые и инжеCнеры, игравшие важную роль в строCительстве моста, в частности, крупC

ный инженер путей сообщения, проCфессор Н. А. Белелюбский…»

Текст мемориальной доски, рекоCмендованный для изготовления:

«Мост сдан в эксплуатацию в 1903году в дни празднования 200CлетияС.CПетербурга. Построен по проектуфранцузского Общества “Батиньоль”.Значительный вклад в проектироваCние и строительство моста внеслифранцузские и русские инженеры иархитекторы: Шаброль, Патульяр,А. Флаше, И. А. Ландау, Г. Г. КривоCшеин, Е. Бонневе, Л. де Лонги,М. Бернар, С. Н. Смирнов, В. П. ВолCков, Е. Д. Герценштейн, А. П. ПшеCницкий, Г. Н. Соловьев, Л. Ф. НикоCлаи, Ф. Г. Зброжек, Р. А. Гедике,Л. Н. Бенда, М. П. Боткин, Г. И. КоCтов, А. Н. Померанцев, М. А. Чижов.Консультантом общества “БатиньCоль” являлся Н. А. Белелюбский».

Однако Госинспекция по охранепамятников СанктCПетербурга тольCко в середине 1993 года сочла возможCным подготовить новые памятныедоски (о чем сообщили Симоне ГусCтавовне)12.

25 июля 1994 года при участиимэра СанктCПетербурга А. А. СобчаCка, представителей фирмы «СПИ БаCтиньоль» и французского консульства,инженерной и архитектурной общеCственности города в торжественнойобстановке прошла церемония открыCтия воссозданных мемориальных доCсок Троицкого моста, изготовленныхза счет средств фирмы «СПИ БатиньCоль»13. (На церемонии присутствовалиС. Г. Ландау, внучка И. А. Ландау, и егоправнук С. А. Ландау.)

Тяжелый урон мосту нанесла блоCкада Ленинграда. В 1942 году в пролетмоста попала немецкая авиабомба,рядом с мостом упал немецкий «месCсершмитт». Мост вынуждены былизакрыть, и только летом 1944 года восCстановленный мост открыли, по немуначалось движение – пошел трамвай,пошли пешеходы и началось движеCние автомашин.

В 1964 году заработал обновленCный глубоководный ВолгоCБалтийсCкий путь, возникла необходимостьувеличить ширину разводных пролеCтов моста, ограничивавшую пропусккрупных судов.

В 1965–1967 годах реконструкциялевобережной части моста со значиCтельным увеличением судоходногогабарита была проведена по проектуинженера путей сообщения Г. М. СтепCнова с участием архитектораЮ. И. Синицы14. Новое разводное



18

1 Фирма «Батиньоль» основана в 1846 г. (первое название фирмы «Эрнест Гуэн и компания» было заменено в 1871 г. на другое – «Строительное обществоБатиньоль» (Батиньоль – квартал в Париже, где обосновалась штабCквартира общества). Эта фирма существует и сегодня под названием «СПИ Батиньоль» послеслияния в 1968 г. с парижской фирмой электрической промышленности (Spie). Специалисты фирмы участвовали в прокладке тоннеля под ЛаCМаншем, связавшегожелезной дорогой Францию и Англию (Ландау С. Мост в тумане: Страницы воспоминаний. СПб., 1996).

2 Первый Исаакиевский мост длиной 298 м и шириной 8,5 м был наведен по указу императрицы Екатерины I бомбардирCлейтенантом Пальчиковым, нопростоял он всего один год и был разобран. Только в 1732 г. по распоряжению Анны Иоанновны тот же Пальчиков соорудил новый мост, но осенний штормразрушил его, поэтому в 1733 г. пришлось возвести третий мост, который строил «ластовых судов мастер» Соловьев. Поперек Невы установили заякоренныеплашкоуты, а между ними деревянные балки, поперечины и настил из досок. Чтобы пропускать суда, устроили разводные пролеты в двадцати метрах от каждогоберега (их поднимали вручную, вращая специальные валыCбарабаны). На въездах поставили караульные мосты и до 1754 г. брали «мостовой сбор» с каждогопешехода и с каждой повозки. Мост несколько раз обновлялся, но был слабо устойчивым, особенно при большом волнении на реке. Поэтому в 1821 г. был открытновый наплавной мост, но с каменными береговыми устоями, тротуарами, керосиновыми фонарями. Сооружен мостовой переход был по проекту знаменитогоинженера А. Бетанкура, который в то время возглавлял Комитет для строений и гидравлических работ. В 1916 г. этот плашкоутный мост, перемещенный несколькониже по Неве, сгорел (Михайличенко Б. Мост для Алексашки // Веч. Петербург. 1997. 26 сент.).

3 Антонов Б. И. Мосты СанктCПетербурга. СПб., 2002.4 Николай Аполлонович Белелюбский окончил Институт инженеров путей сообщения в 1867 г. К 1917 г. он обладал непререкаемым авторитетом в инженерных

кругах. Он был кавалером восьми орденов (российских и зарубежных), в течение 25 лет был членом Инженерного совета Министерства путей сообщения, действиCтельным членом Академии художеств, членом императорского Российского технического общества, членом комиссии по организации Политехнического инстиCтута в Петербурге, членом Комитета по устройству Музея изящных искусств имени Александра III (Русского музея), членом Французского общества гражданскихинженеров, почетным членом Бетонного института в Англии, почетным доктором технических наук Высшей технической школы Германии, президентом МеждуCнародного общества испытания материалов. По проектам Н. А. Белелюбского в России было построено более 100 железнодорожных мостов, по его инициативе вРоссии началось производство отечественного цемента (Косова Н. Е. Н. А. Белелюбский, его научное и инженерное наследие (1845–1922) // Проблемы культурногонаследия в области инженерной деятельности. М., 2001. Вып. 2.

5 Бунин М. С. Мосты Ленинграда. Л., 1986.6 Святыни СанктCПетербурга // ИсторикоCцерковная энциклопедия. СПб., 1996. Т. 3.7 Ландау С. Указ. соч.8 Там же.9 Антонов Б. И. Указ. соч.10 Пунин А. Л. Повесть о ленинградских мостах. Л., 1971.11 От конки до трамвая. Из истории Петербургского транспорта. СПб.; М., 1993.12 Ландау С. Указ. соч.13 Григорьев Д. Вернутся имена строителей // Веч. Петербург. 1994. 14 июня.14 Антонов Б. И. Указ. соч.15 Трефилов Ю. Троицкий снова в строю // СанктCПетерб. ведомости. 2002. 16 нояб.16 Танкер по имени «Троицкий мост» // СанктCПетерб. ведомости. 2003. 4 февр.

крыло теперь стало поворачиватьсявокруг горизонтальной оси, и разводCной пролет стал более широким(43 метра вместо 22,8 м).

Одновременно были расширенытротуары, а вдоль парапетов устаноCвили гранитные скамьи, появилисьновые гранитные спуски к Неве сплощадками (излюбленное место отCдыхающих горожан и туристов).

В 1977 году удалось расширитьпроезжую часть моста (интенсивноедвижение автотранспорта и трамваяпотребовало производства этих работ).

Летом 1991 года была замененагидроизоляция проезжей части мостаот поверхностных вод с применениемдолговечного полиуретана вместо руCбероида.

В октябре 2001 года началась каCпитальная реконструкция моста.Мост давно уже работал на износ.Ежедневно по мосту проезжали62 тысячи автомобилей, автобусов итрамваев. Такую нагрузку могло выCдержать только обновленное и усиCленное мостовое сооружение.

В декабре 2002 года, когда былизакончены основные работы, задерCживавшие проезд транспорта, мостбыл открыт в присутствии губернатоCра СанктCПетербурга В. А. Яковлева и

многих специалистов, участвовавшихв реконструкции моста. За время реCконструкции (14 месяцев) были восCстановлены опорные части моста, заCменены десятки тонн сгнивших металCлоконструкций пролетных строений,обновлены системы водоотвода и гидCроизоляции на русловой и эстакаднойчастях. Выполнен комплекс работ пореконструкции механизмов разводки,установлена система автоматическоCго управления разводным пролетом.Реконструирована каменная облицовCка береговых и русловых опор, полноCстью заменено дорожное покрытиепроезжей части и тротуаров. ОтреставCрированы опоры трамвайной контактCной сети, выполненные из литого чуCгуна в общей декоративной традицииТроицкого моста. Произведен монтажтрамвайных путей – укладка рельсовпо современной технологии.

Одновременно с реконструкциеймоста шла работа по реконструкцииподходов к мосту – на Суворовскойплощади, на участке КаменноостровCского проспекта от Троицкого мостадо Кронверкского проспекта, зановопостроен Иоанновский мост, ведущийв Петропавловскую крепость, обновCлены проезд вдоль Лебяжьей канавCки от р. Мойки до набережной КутуC

зова и участок Садовой улицы от ИнCженерной улицы до Садового мостачерез Мойку15.

С января 2003 года продолжилисьработы, не препятствовавшие движеCнию транспорта, – замена декора моCста. По архивным чертежам и рисунCкам были восстановлены элементыдекора, снятые с Троицкого мостаеще в начале XX века. На гранитныеобелиски, установленные со стороныСуворовской площади, возвращеныпозолоченные гербы и короны. УстаCновлены 24 малых и 12 больших канCделябров – литые чугунные столбы,украшенные вензелями, лепестками,бутонами. Восстановлено чугунноеперильное ограждение моста. ОбновCленный Троицкий мост (общая длинамоста – 582 метра, ширина – 24 метCра) обрел свою первозданную молоCдость и будет долго служить городу.

Судостроительное предприятие«Адмиралтейские верфи» 22 февраля2003 года спустило на воды Невы ноCвый нефтеналивной танкер для «СевCкомфлота» России, имя которого «ТроCицкий мост»16. Будем надеяться, чтоэто имя станет известным многимжителям нашей планеты и вызоветинтерес к уникальному транспортноCму сооружению СанктCПетербурга.



СССССС Таврическим садом связанаистория проекта моста через Невурусского изобретателя Ивана КулиCбина, точнее, модели этого моста.Лондонское Королевское обществопосулило «знатное награждение тому,кто сделает лучшую модель такогомосту, который бы состоял из однойдуги или свода без свай и утвержденбыл концами своими на берегу реки».Это объявление было опубликовано4 мая 1772 года в «СанктCПетербургCских ведомостях». Англичане предCполагали строительство подобногомоста через Темзу в Лондоне. До этоCго нигде еще в мире не было стольдлинных однопролетных мостов. Ещеранее (в 1769 году) Кулибин подмеCтил несовершенство наплавного моCста через Неву. Он начал проектироCвать однопролетный постоянныймост. В 1772 году, когда было напечаCтано лондонское объявление, им былапостроена первая миниатюрная моCдель моста для конкурса, проводивCшегося в начале 70Cх годов XVIII векав Петербурге. Вместе с чертежами ирасчетами она была передана на расCсмотрение Академии наук. АкадемиCки отвергли проект Кулибина. ПоCзднее неутомимый механик предстаCвил директору Академии наукА. А. Ржевскому новый проект мосCта. В конце 1774 года для последнего(третьего) варианта была построенамодель в 1/10 натуральной величиCны, т.е. длиной 29,4 м и массой 5,4 т.12 августа 1775 года началось изгоCтовление модели, а к 1 декабря 1776года она уже была окончена. КулиCбин получил 1000 рублей от ПотемCкина, который любил и уважал его зачестность и благородный характер.27 декабря 1776 года проходили исCпытания модели в присутствии коCмиссии Академии наук. На модельнагрузили 3870 пудов (по другим данCным — 5700), что намного превышаCло расчетную нагрузку. В завершениевеликий механик пригласил членовкомиссии прогуляться по мосту. МоCдель простояла под нагрузкой 29 днейи блестяще выдержала испытание.Возглавлял экспертизу академикЛ. Эйлер, который поздравлял И. КуC

либина с успехом. Мастер получилот правительства специально вычеCканенную медаль на Андреевскойленте, но средств на постройку так ине было выделено, и проект не былосуществлен. Задача, предложеннаяЛондонским Королевским общеCством, была решена, но общество незаметило этого проекта. В 1777 годумодель перевезли на «угольный двор»Академии наук (на углу набережнойи 7Cй линии Васильевского острова).Там она находилась 16 лет. В конце1793 года по указу Екатерины II от22 мая 1793 года и под руководствомсамого Кулибина модель, не разбиCрая, за 6 дней перевезли в ТавричесCкий сад. На большом пруду был устCроен насыпной островок (его жалкоеподобие можно увидеть и сегодня).На него можно было попасть лишьпо двум мостам. Одним из них сталамодель Ивана Кулибина. Там она проCстояла без ремонта много лет и 27 июля1816 года обрушилась от ветхости.

Сад постепенно благоустраивалCся. Заплывшие илом или заросшиетравой протоки очищались, выкапыCвались новые водоемы, углублялсябольшой пруд. Хозяйство велось усCпешно. Ежедневно свежие фрукты иовощи из Таврических оранжерей поCдавались к императорскому столу. В

дневнике Вильяма Гульда было запиCсано: «Осмелюсь присовокупить, чтоогород Таврический может легко слуCжить примером и почитаться первымв Северной России»29.

Екатерина II предпочитала ТавCрический сад как место своих прогуCлок всем другим садам. В последниегоды ее царствования сад находилсяв безукоризненном состоянии. ПриCезжавшие в Петербург иностранцысчитали своим долгом посетить его.

Известно, что Павел I не любилсвою мать, поэтому, когда в 1796 годуЕкатерина II умерла и он пришел квласти, гонению стало подвергатьсявсе, что было связано с ее именем. Вчисле лиц, подвергшихся опале, окаCзались создатель Таврического дворCца И. Е. Старов и творец дворцовогосада Вильям Гульд. В августе 1799 годаГульд вместе со своей дочерью ЕлиCзаветой уехал в Англию, оскорбленCный неуважительным отношениемПавла I к любимейшему своему твоCрению в Петербурге – Таврическомусаду. «Мальтийский рыцарь» не наCшел никакой работы любимому саCдовнику ненавистного Потемкина.Однако уволили его по собственноCму желанию (и временно) с сохранеCнием жалованья. Сам дворец поприказу царя превратили в казармы

Таврический садТаврический садТаврический садТаврический садТаврический сад*****

И. АИ. АИ. АИ. АИ. А..... Пономарев Пономарев Пономарев Пономарев Пономарев

* Продолжение. Начало см. № 3 (13) за 2003 г.

Проект Кулибина одноарочного деревянного моста через Неву.С гравюры 1799 г.



20

лейбCгвардии Конного полка. Втот период в саду царило полное заCпустение.

Несмотря ни на что сад продолCжал жить, и люди приходили отдохCнуть в нем. Шведский художник БенCжамен Патерсен (1750–1815), рисоCвавший виды Петербурга концаXVIII столетия, оставил нам ряд карCтин, изображающих Таврический двоCрец и сад. Первая из них датирована«до 1797» и называется «Таврическийдворец со стороны сада». На другомполотне («Таврический дворец со стоCроны Невы. 1797») мы видим изобраCжение дворца не столько с Невы,сколько со стороны «ковша», которыйбыл вырыт перед дворцом. На акваCрели, относящейся к 1799 году («Видна Таврический дворец со стороныОхты»), мы лишь вдалеке видим двоCрец. Эти изображения дают нам возCможность взглянуть на Таврическийдворец и сад глазами человека, живCшего более двух веков назад. Мы моCжем сравнить их с нынешними видаCми дворца и определить, что сохраниCлось, а что утеряно.

В 1800 году поэт Александр ИзCмайлов написал стихотворение «ТавCрический сад». Оно пронизано любоCвью к саду неравнодушного посетиCтеля. В нем нет упоминания о совреCменном автору запустении, все проCнизано ностальгией по ушедшемувремени:

Просто все в тебе и милоДля меня ты лучший сад. –Как приятно и унылоТвой, лиясь, шумит каскад!

После убийства Павла I на тронвступил его сын, Александр I. Новыйимператор стремился показать себяпоследователем своей бабки, ЕкатеCрины II. По его распоряжению в 1802году было начато восстановление ТавCрического дворца и приведениеусадьбы в «первобытное состояние».Вернувшись через три года, Гульд проCдолжил работы в Таврическом саду.Он активно участвовал в реставрациисадовой территории, которая продолCжалась три сезона. Работами по восCстановлению декора дворца руковоCдил архитектор Л. И. Руска. Через годотделка дворца была закончена, и онприобрел свой, близкий к первонаCчальному, облик.

Восстановление сада не принесCло сколькоCнибудь существенных изCменений и не повлияло на его планиCровку; в тот период был проведен реCмонт североCзападной части, восстаC

новлено и реконструировано оранжеCрейное хозяйство и тепличные устCройства.

Посетивший в 1805 году Петербурганглийский путешественник РобертКер Портер так описал сад и его создаCтеля: «Все выдержано в английскомстиле: романтические дорожки, сельCские хижины… Этими красотами имCператорская фамилия обязана вкусу иусилиям г. Гульда, англичанина, давноживущего в Петербурге, который соCздает и ухаживает за этими весьма заCмечательными произведениями»30.

В 1806 году Гульд вернулся в АнCглию, а в Таврическом саду его месCто занял Чарльз Мэннерс, тоже ангCличанин, который также проработалв нем 30 лет.

В начале ХIХ века дворец и саднаходились в заведовании гофCинтенCдантской конторы, содержались тщаCтельно и любителям уединенных проCгулок могли доставлять большое удоCвольствие.

Разрешение посетить сад и двоCрец выдавалось в гофCинтендантскойконторе или у смотрителя ТавричесCкого дворца. Обширный парк при дворCце был недоступен для публики, окCружен глубоким рвом и обнесен дереCвянным, заостренным наверху частоCколом. Эта местность считалась поCчти загородной.

Для парка Таврического дворцаархитектор Луиджи Руска в 1809 годусоздает новую каменную оранжереювдоль Кирочной улицы. ОранжереяРуска – это сильно вытянутая по гоCризонтали постройка. Главный (северCный) фасад ее был обращен в сад, аюжный фасад с застекленными оранCжерейными окнами – на улицу. Этобыло вызвано необходимостью расC

крыть внутренние помещения достуCпу солнечных лучей. Центральныйдвухэтажный павильон был соединенс двухэтажными флигелями одноCэтажными галереями. Все три павиCльона акцентированы ионическимиколонными портиками. Вокруг куCпольного зала центрального павильоCна группировались три связанных сним помещения. Боковые павильоныявлялись прямоугольными, близкимик квадрату, постройками со срезанныCми углами. В протяженных галереяхмежду павильонами располагалисьоранжереи. В наши дни от этой оранCжереи не осталось и следа31.

Опись 1810 года показывает нам,что кроме моста Кулибина в саду имеCлось еще четыре моста: деревянный,простой конструкции, и три каменных«с мраморными столбами, железнойбалюстрадой и чугунным помостом»32.

Таврическому саду за короткоевремя были посвящены два именныхуказа. Первый (от 29 августа 1814года) – «…о подведомстве палисадаТаврического сада ГофCинтендантсCкой конторе: …3. Палисад ТавричесCкого замка передать в ведомство ГофCинтендантской конторы, требуя отнее возврата издержанных собственCных на палисад денег…».

Второй указ (от 5 мая 1826 года) –«О заведовании каналом, ТавричесCкий сад окружающим, ДепартаментуПутей сообщения. …Его императорсCкое Величество Высочайше указатьсоизволил; каналу, окружающему ТавCрический сад, быть в ведомстве ДеCпартамента Путей сообщения с тем,чтоб ГофCинтендантская контора отCпускала в сей Департамент на содерCжание оного канала в чистоте ежегодCно по 1000 рублей из своих сумм».

Таврический дворец со стороны сада.Б. Патерсен (до 1797 г.). Холст, масло



К тому периоду жизни сада отCносится и история, связанная с соCзданием первого в России парохода.По легенде он именовался «ЕлизаCветой» и был сооружен в 1815 годуна петербургском заводе ЧарльзаБерда. Это была переделка «обыкCновенной тихвинской» лодки с усCтановленным паровым двигателем.Свои пробные плавания пароход«Елизавета» совершал на пруду ТавCрического сада33.

В 1832 году журнал «СевернаяМинерва», издававшийся ИродиоCном Ветринским, поместил очерк«Прогулки в Таврическом саду». Этопоэтическое описание не имеет имеCни автора, возможно, им был сам изCдатель. Возвышенным и красочнымязыком этого литератора хочется поCказать сад того периода. Сначала неCсколько слов о дворце: «Дворец стоиткак лебедь между окружающими егостроениями на проспекте, идущем отЛитейного двора и Арсенала к СмольCному монастырю. Огромный зеленыйкупол его гордо озирает смиренную,безмолвную по утру окрестность»34.Далее о саде: «Сад сей представляюCщий собою вид зеленеющего весноюквадрата.<…> Входить в сад сегоДворца надобно через самый дворец».И вот перед нами сад: «По выходе иззалы в сад душа как бы освежается иотдыхает; ароматы цветов, окружаCющих Дворец, льются в чувства, досCтавляя им живейшее наслаждение!Шум водометов погружает душу в неCкоторое сладостное забвение, или наCводит тайные думы о красотах приCроды и удовольствиях тихого уединеCния. Светлый пруд пестреет разноCцветными флагами в линию поставCленного на нем флота, состоящего изнескольких выкрашенных зеленоюкраскою лодочек (ныне нет в саду сейфлотилии); белый лебедь величавоплавает по зеркальной поверхностипруда, по берегам коего вьются усыCпанные желтым песком дорожки;свежая весенняя зелень холмов, какбархат расстилается перед глазами;в тени зеленеющих берез и лип разCдаются песни нежной пеночки и резCвого зяблика; чистый, легкий воздухосвежает грудь.

По правую сторону виден фрукCтовый сад, где в богатых оранжереяхспеют разные роскошные плоды блаCгодатного юга; а на открытых грядкахцветут распустившиеся кусты разноCго рода ягод, свойственных петербурCгскому климату. Между фруктовым ибольшим садом виден луг, зеленеюC

щий сочною травою, на котором хоCдит несколько тучных телиц. Это наCпоминает о прелести счастливой сельCской жизни. Здесь можно ходить доутомления, и не скучать усталостию.Хочешь ли занять мыслящую твоюсилу размышлением? Она здесь разCвертывается с большею живостию,легкостию и свободою. Хочешь липоверить внутренние твои чувства справилами добродетели? Сия послеCдняя является здесь с новою прелесCтию и восторгами истинного блаженCства. Вот место и время чистых наCслаждений! Кто не согласится, чтотакая прогулка есть истинная Поэзияжизни?»35.

В мае 1832 года недалеко от ТавCрического сада в доме Алымовой наФурштатской поселилась семьяПушкиных. «Знаменитый» сочиниCтель стихов граф Д. И. Хвостов откликCнулся на это событие созданием исCкренних, но несколько неуклюжихстихов, озаглавленных «Соловей вТаврическом саду в 1832 году», гдевоспел Пушкина:Любитель муз с зарею Майской,Спеши к источникам ключей,Ступай послушать на Фурштатской,Поет где Пушкин соловей.

На квартире Алымовой у ПушкиCных родился первый ребенок – дочьМария…

ОБЩЕСТВЕННЫЙ САД(С 1860'Х ГОДОВ ДО 1917 ГОДА)

Со дня своего основания сад ТавCрического дворца на протяжении мноCгих лет был недоступен для посетитеCлей. За окружавшим сад глубоким

рвом и торчащим из воды крепкимтыном долго дремал не тревожимыйгородом XVIII век. Еще в 1865 годужурнал «Воскресный досуг» писал:«…красивейшие (ледяные горы) быCвают всегда в Таврическом саду, гдеиногда катается и императорская фаCмилия»36.

В 60Cе годы XIX века ТавричесCкий сад открылся для свободного доCступа публики. В литературе сущеCствует две даты этого открытия – 1861и 1866 годы. Так, газета «Севернаяпчела» 26 июля 1861 года писала:«По высочайшему повелению, с24Cго сего июля, Таврический сад, заисключением оранжереи и фруктоCвого сада, открыт для общественногогуляния на тех же правилах, как иЛетний сад. Вход в сад назначен сТаврической улицы, через т. н. ГосуCдарев дворик». Н. Ф. Хомутецкийтакже придерживался этой даты37.Однако современные авторы(В. А. Каменский, Л. А. Занан) назыCвают другую дату – 1866 год. Но всеони сходятся во мнении, что некогдачудесный парк превратился в обычCный городской сад с киосками ипыльными дорожками, а дальнейшееиспользование парковой территориипошло уже явно вразрез с его былымхудожественным образом. В 1866 годугазета «Голос» отмечала, что сад весьCма мало посещается, хоть в нем даже«устраивают» фонтан на одном изпрудов. В саду организовывали высCтавки, по большей части садоводчесCкие. БашняCбутыль рекламировала в1914 году целительный виноградныйсок Н. Н. Бекетова из лечебного сорCта «шасла».

Вид дворца со стороны сада. Акварель XIX в.



22

Сад был разделен на три части: вприлегающую ко дворцу никого непускали; вдоль Потемкинской улицыпротянулся платный увеселительныйсад; остальная часть в запущенномсостоянии была открыта для публики.

На территории было построенобольшое количество павильонов иларьков.

В 1863 году был засыпан ров, вто время являвшийся уже рассадниCком малярийной заразы, отделявшийдворец от Потемкинской улицы, иснесен вход в дворцовый сад, некогCда располагавшийся на оси улицыЧайковского.

На месте тына была поставленачугунная ограда, и сад слился с соCседними улицами. Эта ограда былаизготовлена в 1896 году заводом СанCГалли и сохранилась до наших дней.О ней рассказывают и архивные доCкументы: смета на сооружение решетCки на сумму 2900 рублей и чертеж,подписанный архитектором Бруни.

В беседке «Адмиралтейство» часCтные предприниматели Соловьев иМакаров открыли ресторан, просущеCствовавший два года. В 1875 году беCседка сгорела, и ее заменил двухэтажCный павильон. При его строительствебыли использованы фундамент и уцеCлевшие стены беседки. В открывшемCся 1 мая 1883 года в саду ресторанеиграл оркестр военной музыки лейбCгвардии Гренадерского полка.

Журналист В. О. Михневич опиCсал Таврический сад в 1887 году: «ЛучCший из петербургских общественныхсадов по своему местоположению иобилию растительности, ТавричесCкий – некогда любимое убежищедля окрестных элегических поэтови безнадежно влюбленных чиновниCков управы благочиния, в последнеевремя приобрел дурную славу, уронивCшую в глазах нравописателей добруюрепутацию всех Песков вообще, коCторые искони славились целомудриCем (за изъятием, впрочем, Четвертойулицы). Сад этот, украшенный рестоCраном, хорошо снабженным спиртныCми напитками, привлекает под своюсень все буйные, вакханальные и безCдельничествующие элементы местноCго населения. Преобладает так назыCваемый стрюцкий – странная особьгородской зоологии, наполовину –человек культурный, познавший ужевкус коньяка и дреймадеры, научивCшийся обращаться с носовым платCком (если он имеется в кармане), а надругую – откровенный папуас, в миCнуту подпития грубый, дикий и бесC

стыдный. В типе “стрюцкого” совмеCщаются представители разных званийи профессий – канцеляристы, писаCря, конторщики, выгнаные со служCбы, промотавшиеся и опустившиеся“благородные человеки”, с засаленCными цветными околышками на фуCражках, прогоревшие дотла купчикии тому подобный пропащий, праздCный, бродячий люд. Люд этот во мноCжестве гнездится на петербургскихокраинах и между прочим на Песках,поддерживая коммерцию в местныхпитейных заведениях и освежаясь начистом воздухе в Таврическом саду.Соответствующего качества и преCкрасный пол водит компанию, выпиCвает “по маленькой” и обмениваетсянежностями со “стрюцкими” ТавриCческого сада. Только по воскреснымдням выплывает сюда иное наивноепесковское купеческое семейство в

залежавшихся, отдающих камфороюпраздничных костюмах покроя50Cх годов, и с невозмутимостью языCческих идолов похлопает в течениевечера сонными глазами на совершаCющиеся вокруг него пьяные глупостии безобразия… Им это занятно!»38.

В 1888–1889 годах архитекторН. В. Смирнов на месте первоначальCных теплиц потемкинских временосуществил (совместно с граждансCким инженером В. П. Самохваловым)строительство большой ажурной пальCмовой оранжереи из металла для деCкоративных растений, получившейназвание лечебной. В 1926 году онабыла перенесена в Ботанический сад,где и стоит по сей день, известная какоранжерея № 1. В 1936 году в ТавриCческий сад перевезли другую пальмоCвую оранжерею из города Пушкина,сооруженную в конце XIX века. ОранC

Ограда Таврического сада. Фото автора

Ограда Таврического сада (1896 г.). Рис. Л. Н. Волкова



жерея сильно пострадала в годы войCны. Но до 1950 года она еще функциCонировала, в ней дважды (в 1946 и1949 годах) проводились общегородсCкие выставки.

В конце XIX века угловая частьсада на стыке современных улиц –Потемкинской и Кирочной была отCведена Попечительству о народнойтрезвости. В 1898 году там началосьстроительство театра и аттракционовдля народных развлечений. В театреставили драматические и музыкальCные спектакли. Среди постановок быCвали и большие помпезные спектакCли, такие, как «Дети капитана Гранта»(1907). У горожан театр пользовалсябольшой популярностью. На открытойсцене исполнялись дивертисменты,выступали песенники, фокусники,акробаты. В выходные и праздничныедни попечительство устраивало народCные гулянья. Число посетителей досCтигало 10 000 человек в день.

В 1898 году Общество физичесCкого развития детей получило в своераспоряжение площадку близ КирочCной и Таврической улиц. На ней устCроили каток, оборудовали четыре тенCнисных корта, выровняли луг под плоCщадку для детских игр и проложилиновые пешеходные дорожки, а рядомс кортами был построен дом с балкоCном и террасой.

В 1910 году Дамскому благотвоCрительному обществу предоставилиплощадку для скетингCринка (крытоCго катка). Другую, обращенную к ТавCрической улице, – офицерам КаваCлерийской школы для верховой езды.

Каждую зиму в саду заливалиськатки и строились ледяные горы. РеCгулярные катания на льду зародилисьна катке Таврического сада в конце1850Cх годов. Катание в Таврическомсаду стало модным. Князь В. П. МеCщерский выпустил в 1863 году своюпоэму «Тавриада» тиражом 33 экземCпляра и в предисловии к ней так опиCсал конькобежный ажиотаж: «Трудноопределить с достоверностью началоТаврических катаний. В наше времяони получили известность и утвердиCлись на прочных основаниях в 1861году, когда двери старого Таврическогодворца широко растворились и сталиоткрытыми для многочисленной пубCлики любителей езды на коньках исанных катаний с гор. Заметно сталово всем петербургском обществе каCкоеCто непреодолимое стремлениепредаваться этим упражнениям. СтаCриками, старухами, зрелыми и незреCлыми овладела лихорадочная страсть

покупать коньки, надевать их, скаCкать в Таврический сад, падать раздвадцать в минуту и т.п. Нашлисьлюди, которые по утрам после чая иликофе вместо чтения газет или служебCных занятий надевали коньки и летаCли по всем комнатам под предлогомприготовления к Таврическим катаCниям…»39. Эту цитату дополним друCгой, того же автора, но из другого проCизведения: «В те годы главною сцеCною для знакомств и для сношенийбывали зимние катанья на коньках вТаврическом саду, введенные в модупокойным цесаревичем. Буквальновесь бомонд стал кататься на коньCках, чтобы ежедневно бывать от 2 до4 час. на Таврическом катке в общеCстве великих князей. Другой, болееоживленной сцены для знакомств веCликих князей в то время не было»40.

Другие воспоминания относятсяк началу ХХ века: «Тогда же было вмоде катание на коньках, и все изCбранное общество каталось на прудахТаврического дворца, куда часто приCезжала императрица Мария ФедоровCна и другие Высочайшие лица»41.

«Большим развлечением был каCток в Таврическом саду с большойдеревянной вышкой, с которой мы поледяному скату летели далеко на заCмерзший пруд. Для этого там быликороткие железные сани с обитымкрасным плюшем сидением. Мы этисани ставили друг на друга и устраиCвали человеческую пирамиду в триэтажа. Но такого рода упражненияпредставляли известную опасность…Мы играли в хоккей на льду…»42.

5 мая 1899 года в Таврическомдворце открылась Международнаявыставка садоводства. В торжественCном открытии приняли участие НиCколай II, великие князья, именитыегости. Почетным президентом высCтавки была великая княгиня ЕлизаCвета Федоровна. Выставкой были заCняты не только парадные залы и неCсколько гостиных дворца, но почтиполовина Таврического сада. УчастCниками были российские губернии,СанктCПетербургский ботаническийсад, садоводыCлюбители и почти всеевропейские государства. Они приCслали большие коллекции всевозCможных растений. Территория садабыла занята разнообразными растениCями, и среди них экспонаты «альпийCских лугов», а также коллекция насеCкомоядных и кувшинчатых, располоCженных в прудах сада. Ее участникаCми стали более 200 иностранных деCлегаций и приглашенных экспертов.

Выставка пользовалась исключительCным успехом: за 10 дней ее посетилинесколько десятков тысяч человек.

В 1900 году в Таврическом саду вспециально устроенном павильоне отCкрылась кустарноCпромышленная выCставка, годом позже – Первая МежCдународная выставка исторических исовременных костюмов. 6 марта 1905года в Таврическом дворце открыласьпервая в Петербурге и в России ИстоCрическая выставка портретов. Однимиз ее создателей стал Сергей Дягилев.На ней было показано более 2000 поCлотен из русских и зарубежных музееви частных коллекций. В. В. Стасов встатье «Итоги нашей портретной высCтавки» писал: «За нынешней тавричесCкой выставкой останется навсегдазаслуга и слава первой пробы включеCния замечательных людей в историCческую картину». Так как эта выставCка напрямую не была связана с ТавриCческим садом, то мы не будем остаCнавливаться на ней подробно.

Вернемся к бывшему входу в сад сПотемкинской улицы. В 1913 году наэтом участке началась постройка высCтавочного павильона (арх. Н. Н. ИгнаCтьев), принадлежавшего обществу саCдоводов. В 1914 году здесь проводиласьМеждународная выставка садоводства,которая захватила в саду еще 3 га. НеCсколько позже павильон был приспоCсоблен под гараж. С 1959 года на этомместе расположен панорамный киноCтеатр «Ленинград» на 1128 мест, постCроенный по проекту архитектораИ. И. Чашника. Кинотеатр поражалсвоим большим экраном – 28 м в шиCрину и более 10 м в высоту. Необыченбыл и стереофонический звук.

Не обошли стороной Таврическийсад и революционные события началаХХ века. 6 мая 1906 года в переполCненном отдыхающей публикой садувнезапно взорвались коробки, из коCторых посыпались листовки, призыCвавшие к борьбе с царским режимом.2 декабря 1906 года произошло покуCшение на бывшего московского генеCралCгубернатора Ф. В. Дубасова, подаCвившего в крови восстание в первоCпрестольной». «…Когда он был в ПеCтербурге членом Государственного соCвета и гулял в Таврическом саду, в негопочти в упор стрелял из браунингаюноша. Дубасов оказался невредим,юноша был сейчас же схвачен и сейCчас же заявил, что он с одним участниCкомCанархистом назначены для отплаCты Дубасову за подавление московсCкого восстания» (Из воспоминанийС. Ю. Витте). Стреляли же в Дубасова



24

оба нападавших – молодые члены «леCтучего боевого отряда» П. Воробьев иВ. Березин. Не попав из пистолетов,оба бросили самодельные снаряды, ноопять промахнулись; бывший губернаCтор успел отскочить в сторону, но всеже был контужен в левую ногу и упал.Поднявшись, Дубасов сам стрелял вбоевиков, но тоже промахнулся. ПриCбежавшие на выстрелы сторожа садасхватили молодых людей. Земля наместе покушения была усеяна мелкиCми обойными гвоздями, которымибыли набиты бомбы43.

Путеводитель 1903 года заявлял:«В настоящее время Таврический садотличается от прочих Петербургскихсадов роскошной растительностью,чистотою своих многочисленных пруCдов и воздуха»44.

В первые годы ХХ века средигорожан наиболее сильно развилсямистицизм; все слои общества начаCли обращаться к сверхъестественноCму – «святой старец» Григорий РаспуCтин сумел расположить к себе дажеимператрицу. На этой волне таинCственноCмолчаливый ночами ТавриCческий сад казался островком забыCтого прошлого.

В те же годы Зимний сад во дворCце был вторично уничтожен. Это былосвязано с сооружением в ТавричесCком дворце на его месте зала заседаCний Государственной думы. Совсемисчезли сквозные колоннады. По проCекту архитектора П. И. Шестова гаCлерея была отделена от зала заседаCний железобетонной стенкой45.

Но кроме восторженных восклиCцаний раздавались более трезвыеноты. В саду появилось множествопыльных дорожек; постепенно всеболее и более терял он свое былоеочарование. Наряду с другими часCтями сада начала приходить в упадоки его водная система. Потеряв своепредназначение как питающий исCточник первоначально Летнего сада,а затем и Таврического, Лиговскийканал был засыпан. Питание водойпрудов сада целиком перешло к гоCродскому водопроводу.

Приходили сюда «подрабатыCвать» и проститутки, особенно в тойчасти сада, которая имела бесплатныйвход для публики. Более шустрые деCвицы промышляли и в платной частисада. В дневниках М. Кузмина частоупоминается Таврический сад, но мыне найдем там его описания: постоCянные «голубые» поиски и встречи.

Хочется затронуть явление, котоCрое напрямую не связано с ТавричесC

ким садом, но какимCто образом затCрагивает его. В начале ХХ века вокCруг сада возникает аура поэтическогоСеребряного века. Ее создали два поCэтических салона, расположившиесяпо разным сторонам сада: на западе,в доме № 83 (в то время № 73) по СерCгиевской (угол Потемкинской) улиCце, в квартире переехавших сюда в1913 году Мережковских, и на востоCке, на Таврической, 35 (тогда № 25),угол Тверской, с 1905 года существоCвала «Башня» Вячеслава Иванова. Обаэти центра сыграли значимую роль влитературной жизни Петербурга иРоссии того периода. В произведениCях и воспоминаниях многих лиц, поCсещавших эти салоны, часто упомиCнается Таврический сад, ставший неCвольным и незримым их участником.Уделим же понемногу внимание кажCдому из этих адресов.

Начнем с Сергиевской улицы(ныне улицы Чайковского). В 1913году туда из дома Мурузи (Литейныйпр., 24/27) переехали Дмитрий СерCгеевич Мережковский – автор истоCрических романов и пьес, а также ипоэт, и его жена, Зинаида НиколаCевна Гиппиус, поэтесса, прозаик илитературный критик. В эмиграцииею были написаны воспоминания отех годах.

Одна из современниц так описыCвает супругов: «Странное впечатлениепроизводила эта пара: внешне онипоразительно не подходили друг к друCгу. Он – маленького роста, с узкойвпалой грудью, в допотопном сюртуC

ке. Черные, глубоко посаженные глаCза горели тревожным огнем библейсCкого пророка. Это сходство подчеркиCвалось полуседой, вольно растущейбородой и тем легким взвизгиванием,с которым переливались слова, когдаД. С. раздражался. Держался он с неоCспоримым чувством превосходства исыпал цитатами то из Библии, тоиз языческих философов. А рядом сним – Зинаида Николаевна Гиппиус.Соблазнительная, нарядная, особенCная. Она казалась высокой изCза чрезCмерной худобы. Но загадочноCкрасиCвое лицо не носило никаких следовболезни. Пышные темноCзолотистыеволосы спускались на нежно белыйлоб и оттеняли глубину удлиненныхглаз, в которых светился внимательCный ум. УмелоCяркий грим. ГоловоCкружительный аромат сильных, оченьприятных духов. При всей целомудCренности фигуры, напоминавшейскорее юношу, переодетого дамой,лицо З. Н. дышало какимCто грешнымвсепониманием. Держалась она какпризнанная красавица, к тому же –поэтесса»46.

Их квартира была в бельэтаже, идо наших дней сохранился балкон, скоторого Зинаида Гиппиус смотрела наТаврический сад и дворец. «Мы следиCли за событиями по минутам, – мыжили у самой решетки парка в бельэCтаже последнего дома одной из улиц,ведущих ко дворцу. Все шесть лет –шесть веков – я смотрела из окна или сбалкона то налево, как закатываетсясолнце в туманном далеке прямой улиC

Зал заседаний Таврического дворца



цы, то направо, как опушаются и обнаCжаются деревья Таврического сада»47.

Среди гостей, которые посещалитот дом, были А. Бенуа, Б. Савинков,Блок, Керенский, Горький. Большимдругом Мережковских был докторИ. И. Манухин, лечивший М. ГорьCкого. По воскресеньям двери домабыли открыты для учащейся молодеCжи. Приехавший в 1915 году в ПетерCбург Сергей Есенин стал посещать лиCтературные вечера у Мережковскихвместе с поэтом Н. Клюевым и часточитал там свои стихи.

Теперь обратимся ко второму поCэтическому очагу Серебряного века –к «Башне» Вячеслава Иванова.Скругленный угол дома завершаетсябашней, в которой на шестом этаже инаходилась квартира В. Иванова. ПоCселился он там в 1905 году, сразу жепосле постройки дома, вместе с жеCной Лидией Дмитриевной ЗиновьеCвойCАннибал, тоже писательницей.Философ Н. Бердяев так писал о нем:«Вячеслав Иванов – один из самыхзамечательных людей той, богатойталантами, эпохи. Было чтоCто неожиCданное в том, что человек такой неоCбыкновенной утонченности, такойуниверсальной культуры народился вРоссии. Русский ХIХ век не знал таCких людей. Вполне русский по крови,происходящий из самого коренногонашего духовного сословия… он былчеловек западной культуры»48.

А вот и по теме нашего рассказа(из письма В. Иванова В. Я. Брюсовув Москву от 29 августа 1905 года):

«Живем вдвоем с Лидией ДмитриевCной наверху круглой башни, над ТавCрическим садом с его лебединым озеCром. За парком, за Невой фантастиCческий очерк всего Петербурга докрайних боров на горизонте. В сумеCречный час, когда тебе пишу, ухаютпушки, возвещая поднятие воды вНеве, и ветер с моря, крутя вихремжелтые листья парка, стонет и стуCчится в мою башню»49.

«Среды» Вячеслава Иванова такзатягивались, что их впору было быназвать «четвергами». Там частымигостями были уже упоминавшийсяфилософ Н. А. Бердяев, Д. С. МережCковский и З. Н. Гиппиус, а такжеР. В. ИвановCРазумник, А. Ремизов,С. М. Городецкий, А. Блок, поэт и комCпозитор М. А. Кузмин, художникиМ. Добужинский, К. Сомов и другие.Тут бывала наряду с маститыми литеCраторами и поэтическая молодежь:Андрей Белый, Ф. Сологуб, Н. ГумиCлев, М. Волошин, Г. Чулков и многиедругие. В 1911 году на очередную лиCтературную «среду» в «Башню» Н. ГуCмилев привел свою жену – А. А. АхCматову, которая впервые прочла тамсвои стихи. Бывала в той квартире италантливая поэтесса Елизавета ЮрьCевна КузьминаCКараваева, будущаямать Мария, погибшая в годы Второймировой войны в фашистском концCлагере. Появлялся на вечерах у ВячесCлава Иванова и юный Осип МандельCштам. На «средах» получили признаCние стихи В. Хлебникова, С. ГородецCкого, М. Кузмина. Интересны воспоC

29 Занан Л. А. Городской детский парк // Сады и парки Ленинграда. Л., 1981. С. 104.30 Антонов В. В. Вильям Гульд, садовник князя ПотемкинаCТаврического // Невский архив. 1999. Вып. 4. С. 165.31 Александрова Л. Б. Луиджи Руска. Л., 1990. С. 71.32 Иванов Ю. СанктCПетербургские ведомости о Кулибине // Блокнот агитатора. 1982. № 9.33 Книга рекордов Петербурга / Ред.Cсост. Дм. Шерих. СПб., 1995. С. 197.34 Путеводитель по Петербургу. СПб., 1991. Репринтное воспроизведение издания 1903 г. С. 213.35 Прогулки в Таврическом саду // Северная Минерва. 1832. № 10. Ч. 2. С. 220–221.36 Воскресный досуг. 1865. № 149. Т. 6. С. 381.37 Хомутецкий Н. Ф. Петербург–Ленинград. Л., 1958. С. 72.38 Михневич В. О. Петербургские сады и их этнография // Язвы Петербурга. Л., 1990. С. 17–18.39 Цит. по: Шустов А. На льду Таврического // Ленингр. правда. № 1 (187).40 Мещерский В. П. Мои воспоминания // Александр III. (Воспоминания. Дневники. Письма.). СПб., 2001. С. 62.41 Граббе П. Окна на Неву. СПб., 1995.42 Мейер Ю. К. Записки последнего кирасира // Рос. архив. 1995.43 Гречук Н. Тот самый Дубасов // Веч. Петербург. 1994. 3 июня.44 Путеводитель по Петербургу. СПб., 1991. Репринтное воспроизведение издания 1903 года. С. 225.45 Кючарианц Д. А. Иван Старов // Зодчие СанктCПетербурга. XVIII век. Л., 1997. С. 57.46 Воспоминания о серебряном веке. М., 1993. С. 315.47 Гиппиус З. Черная книжка. История моего дневника // Рус. архив. 1992. № 2.48 Бердяев Н. А. Самопознание. Л., 1991. С. 154.49 Лит. наследство. 1976. Т. 85. С. 479.50 Александр Блок в воспоминаниях современников: В 2 т. Т. 2. С. 221–222.

минания К. И. Чуковского о том, какБлок впервые читал там свою «НезнаCкомку»: «Я помню ту ночь, перед саCмой зарей, когда он впервые прочиCтал “Незнакомку”, – кажется, вскоCре после того, как она была написанаим. …Из Башни был выход на полоCгую крышу, и в белую петербургскуюночь мы, художники, поэты, артисCты… вышли под белесое небо, и Блок,медлительный, внешне спокойный,молодой, загорелый (он всегда загоCрал уже ранней весной), взобрался набольшую железную раму, соединявCшую провода телефонов, и по нашейнеотступной мольбе уже в третий, вчетвертый раз прочитал эту бессмертCную балладу своим сдержанным, глуCхим, монотонным, безвольным, траCгическим голосом. И мы, впитывая всебя ее гениальную звукопись, ужезаранее страдали, что сейчас ее очаCрование кончится, а нам хотелось,чтобы оно длилось часами, и вдруг,едва только произнес он последнееслово, из Таврического сада, которыйбыл тут же, внизу, какойCто воздушCной волной донеслось до нас многоCголосое соловьиное пение»50.

В квартире Вячеслава Ивановаоколо трех лет прожил Михаил КузCмин. С «Башней» связана попыткаВ. Э. Мейерхольда создать новый теCатр «Факелы», которая не была осуCществлена. «Башня» просуществоваCла до 1912 года, до отъезда ВячеславаИванова за границу.

Окончание следует.



26

ККККККафедра истории имеет давнеепрошлое: в первые годы существоваCния института она была создана извеCстным историком и педагогомЛ. Р. Коганом, многие поколения исCториков стремятся сохранять и развиCвать лучшие традиции, сложившиесяболее 80 лет назад.

Осенью этого года пойдет 50Cй годработы в институте Надежды ИвановCны Сергеевой и моей. Мы пришли винститут, уже имея ученые степени инекоторый опыт работы по специальCности. Надежда Ивановна – в областимузееведения и архивоведения, у менябыл опыт источниковеда и палеограCфа. Но педагогическая работа была длянас новой и поначалу очень трудной.Наши учителя В. В. Мавродин,С. Б. Окунь, Д. С. Лихачев, В. Г. ГейCман считали, что преподавание истоCрии в этом вузе будет нам полезно. ВозCможно, считали они, это и будет наCшим профессиональным призванием.

Наша кафедра называлась каCфедрой истории в отличие, пожалуй,от большинства исторических кафедрв петербургских, московских и друC

гих вузах. Такое название она сохраCняет и сейчас, что подчеркивает ееособенность – общеисторическуюнаправленность при все большем ееразвитии в учебных планах на разныхфакультетах и специальностях.

Н. Н. МасленниковаН. Н. МасленниковаН. Н. МасленниковаН. Н. МасленниковаН. Н. Масленникова

Школа историковШкола историковШкола историковШкола историковШкола историковв Университете культуры и искусств.в Университете культуры и искусств.в Университете культуры и искусств.в Университете культуры и искусств.в Университете культуры и искусств.

ВОСПОМИНАНИЯ

Выпускники исторического факультета ЛГУ — преподаватели институтакультуры. В центре стоит заведующая кафедрой истории 1960–1970 гг.

Надежда Ивановна Сергеева.Сидит справа Михаил Борисович Рабинович

овременные мемуарыCCCCC

Семен Бенцианович Окунь

О серьезности своего шага по путивыбора педагогической профессии ивыбора именно этого вуза я догадываCлась, так как училась на Высших бибCлиотечных курсах и увлеклась многиCми предметами в исполнении лучшихбиблиографов и библиотековедов, коCторые становились профессиями моихбудущих учеников, – общей библиоCграфией, библиографиями историчесCкой и краеведческой.

Авторитет Библиотечного инстиCтута 50Cх годов ХХ века был создан взначительной мере прекрасным колCлективом профессионалов, в которомособое место занимала кафедралитературы. Блестящая плеяда филоCлогов, читавших курсы русской литеCратуры: В. А. Мануйлов, С. А. Рейсер,Б. Я. Бухштаб, имела огромное влияCние на более молодых литераторов истудентов. Филологическая наука в ихизложении была теснейшим образомсвязана с самыми сложными проблеCмами библиографии, текстологии, исCточниковедения.

Профессора кафедры литературыстремились воспитать книжников саCмого высокого безупречного уровня ибыли поддержаны коллегами в облаCсти профессиональной подготовкиБ. А. Брискманом и М. П. Бронштейн.Огромной любовью студентов пользоCвался литературноCтворческий круCжок под руководством В. А. МануйCлова. Он стал школой для многих фиCлологов и поэтов.

Высокий уровень преподаванияна кафедре литературы был для наспримером. В институте большое знаCчение придавалось изучению заруCбежной литературы разных эпох. Здесьработали талантливые специалистыпо истории литературы Франции, ГерCмании, Англии – Н. А. Таманцев иБ. Л. Раскин. Их лекции никто бы неподумал пропускать, на них всегдабыло много гостей из других вузов и исCследователей зарубежной литературы.

К исторической кафедре ректоCры Библиотечного института, затем


ставшего институтом культуры и униCверситетом, всегда относились с осоCбым вниманием, Н. П. Скрыпнев,Е. Я. Зазерский были историками.П. А. Подболотов продолжает эту лиCнию – подбирать молодых людей, коCторые основательно занимаются науCкой, ей преданны и могут эти качеCства передать студентам.

Тогда, в 50Cх годах, в первые днинашего вступления в коллектив, стаCло ясно, каким высоким требованиCям надо соответствовать и как многопридется работать, чтобы приблизитьCся к Мастерам. Важнейшим условиCем было, конечно, продолжение наCучной работы, погружение в свою спеCциальность, поиски подходов к исCпользованию исторических материаCлов в формировании книжников саCмого высокого класса. Весь коллекC

тив института (он был много меньшенынешнего, хотя лекционные потоCки были большими) встретил молодыхпреподавателей приветливо и заинтеCресованно. Нам постоянно указываCли на наши сильные стороны и на возCможности творческого развития. СаCмые знаменитые профессора предлаCгали помощь и просили обращатьсяза советом. Но самой главной поддерCжкой было доверие: мы с первых днейстали читать лекции в больших аудиCториях. Самые опытные преподаваCтели нашей кафедры стремились неCзаметно поддержать нас в трудныймомент, дать совет, каким образомпрочесть наиболее сложные темы. Вте годы было принято ходить на лекCции коллег: и старших, опытных, имолодых. После двух недель чтениямною лекций в институте в аудитоCрию вошел ректор Н. П. Скрыпнев.Прошел в ее конец, тяжело опираясьна свой протез (он потерял ногу навойне), непроницаемо прослушаллекцию и, уходя, сказал: «ПреподаCватель получится. Я спокоен». Я незнала, радоваться ли, можно ли мнеуспокоиться или нельзя.

На занятия ходили не только члеCны кафедры истории, но и деканы ипреподаватели специальных кафедр.Долгое время деканом библиотечногофакультета была Г. М. Михайлова,крупный специалист в области истоCрической библиографии. Это нас сблиCжало, мы решали общие проблемы.На кафедре иногда вместе с гостямиобсуждались тексты стенограмм илекций. Обсуждение всегда было строC

гим, внимательным и доброжелательCным. Некоторые пожелания запомниCлись на всю жизнь. Общие курсы испецкурсы часто имели широкие хроCнологические рамки. Многие годы ячитала не только древнерусскую исCторию, которая была моей исследоваCтельской областью, но и историюXVIII, XIX и начала XX веков. Причтении этих курсов было особеннодорого получить совет, критику илиодобрение от специалиста.

В 50–60Cе годы в институтахкультуры отводилось значительноеместо преподаванию фундаментальCных курсов по всеобщей истории, коCторые соответствовали такому же преCподаванию зарубежной литературы.

Историю древнего мира читалиВ. Н. Гордеев и Н. Н. Житомирова. Современем В. Н. Гордеев издал учебникпо этому курсу, по нему учились долгиегоды все институты культуры. Эти преCподаватели вместе вели историческийкружок по античности, который вызыCвал у студентов большой интерес.Н. Н. Житомирова так ярко и увлеченCно читала лекции по древней истории,что мы, историки, очень сожалели,когда другое направление в ее деятельCности – организация работы кафедрыдетской литературы и методическоеруководство детскими библиотеками,стало основным. Мы лишились такоCго талантливого античника. Но научCной работой историков Н. Н. ЖитомиCрова интересовалась всегда и активноучаствовала в обсуждении докладов,приходила на защиты диссертаций,радовалась открытиям и публикациям.


С. А. Рейсер

В. А. Мануйлов

Международная библиотечная конференция. 1960!е гг.В центре — Н. П. Скрыпнев, ректор Института культуры им. Н. К. Крупской


28

Историю средних веков в инстиCтуте вела Р. В. Лившиц. Она принадCлежала к историкам старшего покоCления, которые прекрасно разбираCлись в сложных проблемах европейсCкой медиевистики и хорошо зналибогатейшую историографию всеобщейистории. Кроме того, Раиса ВениамиCновна имела богатейший опыт оргаCнизации методической работы по исCтории в школе. Ее помощь многим изнас была необходима, поскольку вЛенинградском университете методиCке преподавания истории почти неуделялось внимания. Р. В. Лившицбыла очень обязательной, требовательCной к себе и другим. Она была препоCдавателем и человеком необыкновенCной доброты и скромности. Многие,знавшие ее, навсегда запомнили поCдаренные ею книжки для их маленьCких детей и другие знаки внимания иучастия в трудные времена.

Позднее историю средних вековвела на кафедре В. А. Дворецкая,окончившая аспирантуру в ПедагогиCческом институте имени А. И. ГерцеCна и много лет преподававшая в ВоCлогодском институте, коллектив коCторого прекрасно готовил преподаваCтелей истории на огромную ВологодCскую область и занимался исследоваCнием истории северного крестьянства.Педагогический опыт помог В. А. ДвоCрецкой преподавать и в течение мноCгих лет читать курс новейшей истоCрии зарубежных стран и увлечь иммногих студентов: на студенческихнаучных конференциях часто звучаC

ли доклады по истории международCных отношений.

Особая роль на кафедре в течеCние многих лет принадлежалаМ. Б. Рабиновичу, специалисту поновой истории зарубежных стран, поВеликой Французской революции, поистории Южной Африки. Ни один исCторик нового времени в вузах ЛенинCграда не мог сравниться с ним по эруCдиции, владению методами поиска иизучения новых исторических источCников, по количеству опубликованCных работ по новой истории и истоCрии общественной мысли России,хрестоматий и интереснейших воспоCминаний, которые многое объясняютв сложной истории развития историCческой науки ХХ века. У М. Б. РабиCновича была особая лекторская манеCра, привитая ему, вероятно, его учиCтелем Е. В. Тарле.

Только специалисты по новойистории могли так увлекательно икрасиво излагать сложнейший матеCриал, связанный с историей дипломаCтии и характеристиками выдающихCся исторических деятелей, что он восCпринимался слушателями и запомиCнался на многие годы. М. Б. РабиноCвич был рецензентом и оппонентом подиссертациям самой широкой проблеCматики, консультантом для многихавторских коллективов. ЭнциклопеCдические знания, прекрасное образоCвание, широта интересов делали егосоветы ученым и коллективам бесCценными. Если он не мог помочь реCшить какуюCто проблему сразу, он реCкомендовал путь, по которому это реCшение могло быть найдено. Живость,отзывчивость, юмор привлекали кнему всех, а он еще был и образцом

для всех нас по тщательности составCления документов, рукописей, описаCния источников. Для тех, кто видел егоматериалы, становилось ясным, чтоаккуратность в составлении бумаг,рукописей – непременное качествонастоящего ученого, которому, казаCлось, так все легко дается.

Для кафедры истории огромноезначение имели несколько лет, когдакурс истории СССР конца XVIII –первой половины XIX века читалС. Б. Окунь. Мы все в разное времяслушали его лекции на историческомфакультете, Н. И. Сергеева была егоученицей, М. Б. Рабинович – другом.И однажды он решил сделать нам поCдарок – прочитать курс на одном изпотоков библиотечного факультета.Курс лекций опубликован и выдержалнесколько изданий1. Он является донастоящего времени лучшим учебнымпособием по первой половинеXIX века, хотя прошло уже более50 лет. Когда читаешь его, голос СеCмена Бенциановича слышен, но в полCной мере текст не может передать ярCкость картины, неожиданность переCходов, демонстрацию использованияразных источниковедческих приемов,живые и убедительные характеристиCки далеких людей и известных полиCтических деятелей; но главное, он неможет передать то огромное артистиCческое дарование, которому средиисториков нашего времени не былоравных. В артистической средеС. Б. Окунь был признан и любим какочень близкий человек.

В течение 17 лет на кафедре исCтории работал С. С. Ланда, один изкрупнейших музееведов, автор эксCпозиции МузеяCквартиры А. С. ПушCкина («Мойка, 12») и Всесоюзногомузея А. С. Пушкина в Царском Селе.В те годы он проводил большое фунCдаментальное, основанное на введенCных в научный оборот новых источCниках о деятельности Адама МицкеCвича в России (совместно с Польскойакадемией наук)2.

Тогда же была написана книга одекабристах, которой он очень дороCжил3. И хотя она была сложной поструктуре и по содержанию, все стуCденты должны были прочитать ее кэкзамену.

С. С. Ланда был талантливым исCследователем и лектором, но для негосамым дорогим, вероятно, был талантэкспозиционера, в котором ему помоCгало особое образное мышление. Свойпоследний спецкурс для студентов онназвал «Романтика музейного поисC


Г. М. Михайлова

Н. Н. Житомирова


ка», вложив в это понятие свою увлеCченность, любовь и надежду на разCвитие музейного дела и на созданиеновых, более совершенных экспозиCций, значительным шагом к которымбыла подготовленная им выставка«Мир Пушкина» в Центральном высCтавочном зале Ленинграда (1990).

В долгой жизни кафедры происCходили изменения: кафедра была выCнуждена (по распоряжению миниCстерства) отказаться от систематиCческого курса всеобщей истории. Вучебных планах развивались новыенаправления в связи с появлениемфакультета культурноCпросветительCной работы, а позднее факультетовкультурологии и искусств. Общиефундаментальные курсы на разныхфакультетах имели свою специфиCку, с введением на факультете кульCтурологии специальности «музейноедело и охрана памятников истории икультуры» курс истории стал приобCретать не только общенаучный, но ипрофессиональный характер, былиразработаны специальные историCческие курсы: историографии, архиCвоведения, истории оружия. ЗначиCтельное место в преподавании истоCрии стали занимать история культуCры, искусствоведение, историческоекраеведение и новый общий фунCдаментальный курс «История ПетерCбурга», разработанный ведущим преCподавателем Н. Н. Каретниковой. Онвключает лекции с семинарскими ипрактическими занятиями и авторсCкие экскурсии по городу и требует отстудентов выполнения сложных заCданий. Тематика лекций и экскурCсий расширяется, курс включает ноCвый архивный и библиографическийматериал. История Петербурга сталаважнейшей научной проблемой каCфедры истории. Результаты работынад курсом отразились в ряде публиCкаций Н. Н. Каретниковой, Р. Э. ПавCловой и А. А. Смирновой (доцентакафедры новейшей истории России)в журналах «История Петербурга»,«Город» и в путеводителе «АнглийсC

кий маршрут» из серии «СанктCПеCтербург на перекрестке культур»4.

В учебном плане особое место заCнимает курс изобразительного искусстCва, который ведет группа искусствовеCдов под руководством Л. И. АфанасьеCвой. Значение этого курса не только вполучении знаний по искусству (исCтория изобразительного искусства неизучается на специальных кафедрах фаCкультета искусств), но и в изучении возCможных форм и методов использоваCния произведений искусства в професCсиональной деятельности культуролога,библиотекаря и музыканта. Студентызаочных отделений присутствуют на заCнятиях по изучению искусства в масCтерских художников и на экспозицияхкрупнейших музеев Петербурга.

Состав кафедры истории сложен,он включает историков разных спеCциальностей: специалистов по русCскому средневековью, истории русCского крестьянства, по истории общеCственной жизни и общественного двиCжения XIX века, по военной истории,истории русского либерального двиCжения, истории русскоCфинляндскихотношений, истории ГерманииХХ века, по политической культурероссийской революции 1917 года, поистории Петербурга. Научные интеCресы и научные планы членов кафедCры так широки и многообразны, чтосоздание единой научной историчесCкой школы невозможно. Однако всечлены кафедры входили и входят вкрупные творческие коллективы вмеCсте с учеными других вузов и сотрудCниками научных учреждений; учаCствуют в международных научныхконференциях, печатаются в авториCтетных научных изданиях, в том чисCле зарубежных, выступают с лекцияCми в университетах Европы (Англии,Италии, Испании, Германии) и США.

Коллектив кафедры формировалCся в течение длительного времени. Вее работе в начале своей педагогичесCкой деятельности в разные годы приCнимали участие крупные ученые и пеCдагоги: членCкорреспондент РАН

1 Окунь С. Б. Очерки истории СССР. Конец XVIII – первая четверть XIX века. Л., 1956; Очерки истории СССР. Вторая четверть XIX века. Л., 1957.2 Мицкевич А. Сонеты / Подгот. текста и коммент. С. С. Ланда. Л., 1976. (Лит. памятники).3 Ланда С. С. Дух революционных преобразователей…: Из истории формирования идеологии и полит. организации декабристов. 1816–1825. М., 1975.4 Каретникова Н., Павлова Р., Смирнова А. СанктCПетербург на перекрестке культур. Английский маршрут. Путеводитель с картой. СПб., 2003.5 Очерки по истории (Ленинградского) СанктCПетербургского университета / Отв. ред. Г. А. Тишкин. СПб., 1962–1989. Т. I–VIII.6 Г.А. Потемкин. От вахмистра до фельдмаршала: Воспоминания. Дневники. Письма. СПб., 2002.7 Колоницкий Б. И. Символы власти и борьба за власть: К изучению полит. культуры 1917 г. СПб., 2001; Погоны и борьба за власть в 1917 г. СПб., 2001.

Р. Ш. Ганелин, профессора Г. Л. СобоCлев, В. В. Носков, А. В. Гоголевский, атакже известные историки кандидаCты исторических наук А. Н. Чистиков,Б. Б. Дубенцов. Они внесли свой вкладв создание коллектива, в котором пятьдокторов наук (четыре профессора),трое из них – молодые доктора.

В прошедшие годы членами каCфедры опубликованы десятки моноCграфий, многие главы в коллективCных монографиях, введены в научCный оборот новые источники.Г. А. Тишкин является ответственнымредактором «Очерков по истории (ЛеCнинградского) СанктCПетербургскоCго университета» Т. I–VIII. С 1962 годаи по настоящее время5.

Б. Г. Кипнис принимал участие впубликации материалов, связанных сдеятельностью Г. А. Потемкина6.

Книги Б. И. Колоницкого сталиоснованием для его успешно защиCщенной докторской диссертации7.

Работа на кафедре историков, заCнимающихся изучением разных облаCстей истории, не мешает, а помогаетне только их научному творчеству, нои профессиональному педагогическоCму мастерству. Единый подход к соCчетанию научных исследований с разCработкой лекционных курсов и соверCшенствованием методики преподаваCния, соединение вузовской и акадеCмической науки, обмен опытом преCподавателей разных петербургскихвузов – сложившаяся в университетешкола историковCпедагогов. Она поCзволяет членам кафедры выступать спубличными лекциями (Н. Н. КаретCникова, Б. Г. Кипнис), с материаламипо радио России и Петербурга, по пеCтербургскому телевидению (Б. И. КоCлоницкий, Б. Г. Кипнис), печататьсяне только в научных, но и в массовыхизданиях. Б. Г. Кипнис был авторомсценария и ведущим военноCпатриоCтического праздника на Бородинскомполе в связи с годовщиной БородинсCкого сражения. Такая деятельностьпедагога сближает профессиональноего интересы со студенческими.



30

ВВВВВВ приготовительном училище БеCляева пробыл я два года, и отец отдалменя в Реформатское училище, наМойке, близ Полицейского моста, коCторое и поныне существует при франCцузской, голландской и немецкой реCформатских церквах в Петербурге.Немецкой реформатской церкви тогCда еще на Moйке, близ Морской, поCстроено не было, она построена в сеCмидесятых годах прошлого столетия,и немцы отправляли богослужение пореформатскому обряду, вместе с франCцузамиCгугенотами в церкви на БольCшой Конюшенной улице. Выбор таCкого училища, где преподавание всехпредметов происходило на немецкомязыке, был сделан отцом после долCгих обсуждений и был не без влияниясо стороны немцев и голландцев, у коCторых служили отец и дядя, принадCлежавших к реформатскому вероисCповеданию. Кроме того, в тe временадетей купцов принимали не во всегимназии, и при приемах были больCшие затруднения. Для детей купцовбыло коммерческое училище, но этоучилище в то время было закрытое,исключительно с пансионерами, итогдашняя плата в 300 рублей в годбыла для отца не по средствам. СуCществовал на Васильевском островукоммерческий пансион Гирста, нотам плата была еще выше. РеформатCское же училище брало за ученикатолько 60 рублей в год. Также отец идядя, служа у иностранных купцов,где обращение со служащими былонеизмеримо лучше, чем у русскихкупцов, и проча и меня на службу вподобную же контору, – они видели,какой недостаток представляло импо службе незнание иностранныхязыков, а потому и хотели, чтобыя научился немецкому и французсCкому языкам. Отец очень часто говоCрил, что товарищ его бухгалтер, знаCющий поCнемецки и поCфранцузски,получает вдвое больше его, и работыу него менее.

И вот я в Реформатском училиCще. Определен я был туда почемуCтоне в начале учебного года, а в октябCре. Отец привел меня рано утром кинспектору Реформатского училищаГордаку, жившему при училище. ГорC

дак – седой старик немец, давно неCбритый, с щетинистым подбородком,небольшого роста, краснолицый, сдлинными волосами, принял нас усебя в кабинете, но оказался почти неговорящим поCрусски. Меня поразилкостюм его. Одет был в застегнутоена все пуговицы пальто, без признаCков белья и был в резиновых галошах.Прибавлю, впрочем, что на шее егобыла намотана косынка. Помню, чтоотец объяснялся с ним чуть не пантоCмимой. Говорили довольно долго, непонимая друг друга, Гордак поCнемецCки, вставляя русские и французскиеслова, отец – поCрусски, перемешиCвая разговор с немецкими и французCскими словами, какие знал. Гордакчетверть века прожил в Петербурге ине научился поCрусски. Он развернулкнигу, дал мне прочитать поCнемецCки. Дрожа всем телом, чуть не плача изаикаясь (в детстве я сильно заикалCся), я прочитал несколько строк. ЗаCтем я прочитал поCфранцузски. ГорCдак стал спрашивать меня таблицуумножения поCнемецки. Я спуталсяпоCнемецки и не мог отвечать. Он взялгрифельную доску и начал задаватьмне вопросы из таблицы умножения,ставя цифры на доске. Я отвечал такCже письменно. Он покачал головой,вынул из кармана леденец и, подаваяего мне, сказал: «Im ganzen gut. Dahast du». Я был принят. Отец заплатил

деньги за учение, получил квитанциюи стал прощаться со мной, я заплаCкал. Из кабинета мы вышли вместе.Гордак взял меня за руку, повел в коCридор. Большие часы в коридоре поCказывали девять. Около часов виселбольшой колокол. У колокола стоялшкольный сторож (Schuldiner). Гордаксделал ему знак и крикнул: «ZumGеbеt!» (К молитве!). Сторож зазвоCнил. Распахнулись двери, выходившиев коридор, и из них толпами сталивыскакивать ученики всех возрастови в самых разнообразных костюмах.Все бежали на молитву, куда повел именя Гордак.

Молитва происходила в самомбольшом из классов училища – вSecund’е, во втором этаже, куда соCбирались ученики всех классов. Здесьстоял большой орган в ясеневом чехCле. На классной доске были написаCны поCнемецки стихи псалма. Гордаксел за орган и стал играть мелодию.Ученики запели псалом. Вот псаломпропет. Старичок гладкобритый скрючковатым носом, в длиннополомчерном сюртуке, стал читать «Отченаш» на немецком языке. Это былзаконоучитель училища для немцев,лютеран и реформатов, пастор Клипп.

Молитва кончилась. Учителя ивоспитатели стали разводить учениCков по классам. Я, новичок, никогдане видевший такой церемонии, стоял

Н. А. ЛейкинН. А. ЛейкинН. А. ЛейкинН. А. ЛейкинН. А. Лейкин

Мои воспоминанияМои воспоминанияМои воспоминанияМои воспоминанияМои воспоминания*****

Набережная Мойки у Реформатской церкви.Фотография К. К. Буллы. 1890!е гг.

* Продолжение. Начало в № 1 (11) – 3 (13) за 2003 г.

исатели о ПетербургеППППП


оробевший и не знавший, что мне деCлать. Инспектор Гордак взял меня заруку и повел в класс в нижнем этаже.Когда мы туда входили, я прочитал наддверями надпись «Quarta».

Гордак остался в классе и началпреподавать арифметику. Урок началCся с того, что он заставил весь классписать в черновые тетради, которые,кстати сказать, назывались «олляпотCридами» (ollepotrida), таблицу умножеCния на 11, 12, 15 и 16. Все ученикиписали и при этом хором пели поCнеCмецки, что пишут. Сам Гордак ходил вэто время по классу, мягко ступая ноCгами в резиновых галошах и при этомусиленно нюхая табак. Когда таблицаумножения была написана, он вызCвал одного из учеников к доске, велелписать задачу и затем решать ее вслух.Остальные ученики молча делали этоже у себя в тетрадях.

Гордак стоял около доски и прималейшей ошибке ученика ругал егоослом, поросенком, обезьяной. НакоCнец, посыпались затрещины, подзаCтыльники. Несколько раз дергал онученика за вихop, за ухо и, когда заCдача была кончена, уже ласково наCградил его щелчком в нос (Stiebеrnase),при чем велел благодарить. Началсяосмотр тетрадей с задачами, и здесьзатрещины, сопровождаемые ругаCтельствами. Однако какогоCто учениCка за замаранную тетрадь он выслализ класса, сказав: «Spaziеr... Десять нарук». Он любил вставлять в немецкуюречь русские слова. Ученик заплакал,удалился и вернулся, дуя в кулаки.Школьный сторож, шульдинер, отбаCрабанил его по рукам розгой. Был высCлан и еще ученик с приказанием поCлучить пять ударов по штанам.

– Bekomm f�nf auf die Hosen, –сказал Гордак спокойно.

Такие наказания меня поразили.Я сидел ни жив, ни мертв и при этомслышал, как в коридоре раздалосьпять резких ударов. Ученик вернулсязаплаканный. Я и сам чуть не плакал.

Сделавших вернo задачу (припоCминаю, что это было чтоCто из имеCнованных чисел) и подавших ее, чиCсто написанную, раньше, чем ееокончил ученик на большой доске,Гордак записал в классный журнал вотдел «Lob» (похвала). Потерпевшиетелесное наказание были записаныв отдел «Tadel» (порицание). Уроккончился.

Гордак преподавал арифметику,алгебру и геометрию во всех классах,кроме приготовительного, а было ихвсех пять: квинта, кварта, терция, сеCкунда и прима, а через год после моCего поступления сделали шесть, поCделив терцию на клейнCтерцию игроссCтерцию.

Гордак был превосходный препоCдаватель арифметики, с отличной сиCстемой (решение больших задач в гоCлове), но необычайно жестокий дажеи для того времени учитель. ЗатрещиCны, удары по затылку, удары по щеCкам, дранье за волосы и за уши, наCказания розгой по рукам и «по штаCнам» (ударяли обратной стороной розCги, окомелком) от него так и сыпаCлись. Не освобождались у него от этихнаказаний и ученики старших класCсов, юноши 17–18 и более лет. ТелеCсное наказание тогда существовало вовсех училищах духовного, граждансCкого и военного ведомств, даже в ПаCжеском корпусе и Училище правовеCдения, но оно применялось в исклюCчительных случаях, Гордак же растоCчал наказания каждый день во времякаждого урока, причем он и сам собCственноручно бил и драл учеников за

волосы. Часто за небольшие провинCности заставлял провинившихся учеCников самих таскать друг друга за воCлосы и наслаждался этим зрелищем.Другие учителя били сдержаннее,были такие, которые совсем не употCребляли телесные наказания, но он,как инспектор училища (директораучилища при моем поступлении неполагалось), являлся в класс на урокдля наблюдений и производил от себясвою жестокую расправу. Иногда оннаказывал за одну и ту же вину трираза: во время урока, по субботам, когCда делалась сводка «лобов» и «тадеCлей», и при третных отметках.

По субботам воспитатель предCставлял Гордаку сводку «лобов» и «таCделей», и он сам надписывал и выдаCвал билеты за прилежание (fur Fleiss):зеленые за три лоба, синие – за четыCре и красные – за пять. УдостоившихCся же быть записанными в течениенедели три раза в «тадель» приказыCвал отбарабанить шульдинеру десяCтью ударами розги но штанам. ЭкзеCкуция эта происходила в комнате, ноCсившей название «конференции». Вней собирались учителя во время пеCремен, стояли шкафы с книгами, сфизическими инструментами и коеCкакими предметами по зоологии иминералогии. Здесь же в отдельномшкафчике находились и розги в ведCре. При субботних экзекуциях Гордакобыкновенно присутствовал сам. Поокончании классов в субботу сюдасгонялись все ученики, получившиетри «таделя». Иногда их было 10C15.Шульдинер Петр – pyccкий, отставCной солдат, или Томас, финляндец,наказывали их поочередно. Ученикложился животом на табуретку, шульCдинер натягивал одной рукой штаны,а другой производил удары розгой ноштанам. Когда ученик уже получилопределенное число ударов, Гордакчасто глумился и спрашивал его:

– Ну, что, сладко (suss)?Порядки и быт Реформатскаго

училища, сущеcтвовавшие полвекатому назад, впоследствии были у меняописаны в отдельном очерке под наCзванием «Учебный день в немецкойшколе», помещенном в «ОтечественCных Записках» Краевского, а затемизданном отдельно в сборнике расскаCзов «Ребятишки», но там не говоритCся, какое это было училище, и не наCзываются по фамилиям учителя.

В кварте я просидел всего дваCтри дня. Должно быть, знания моиоказались выше преподаваемого там.Гордак явился в класс в первый урок,

Набережная Мойки у Полицейского моста.Фотография К. К. Буллы. 1890!е гг.



32

поманил меня пальцем, велел следоCвать за собой, привел в класс терциюи посадил на заднюю парту.

– Сиди теперь тут, и ты будешьтерцианер, – сказал он мне поCнеCмецки.

Я был переведен в терцию, тогдаеще не разделенную на два класса –клейнCтерцию и гроссCтерцию. ПоCмню, что здесь было мне учиться трудCно. Программа этого класса быласлишком обширная, что осознало ишкольное начальство, поделив классна два класса. Преподавалась физиCка, физическая география, зоология,история, кроме арифметики, алгебраи геометрия – и все на немецком языCке, а знания мои из немецкого языка,при поступлении моем в это училище,ограничивались только тем, что я умелчитать и писать и знал сотни две слов.

Первое время приходилось мне втерции сидеть, слушать и хлопать глаCзами, ничего не понимая. Пробовал яучить географию вместе и по немецCкому учебнику, и по русскому АрсеCньева, а истоpию читал по Кайданову,по не мог отвечать уроков поCнемецCки и получал худые отметки, попадалв тадель, хотя мне, как русскому и ктому же заикавшемуся, делали снисCхождение. Начались наказания – биCтье по рукам, стегание по штанам,хотя я подвергался наказаниям сравCнительно с другими редко. Кончилосьтем, что в терции я провалился на экCзаменах и должен был остаться надругой год.

Пребывание мое в Реформатскомучилище надо разделить на две эпоCхи: первую – при инспекторстве ГорCдака и вторую, когда после его смерCти был приглашен инспектором извеCстный преподаватель французскогоязыка, составитель знаменитого учебCника французского языка, ДавидМарго, учебника, который в употребCлении еще и теперь.

Эти эпохи одна на другую совсемне похожи. Варварство старонемецкоCго гордаковского режима сменилосьпросвещенными реформами Марго,уроженца французской Швейцарии.Марго был тогда красивый, высокий,средних лет брюнет с бакенбардами,очень франтоватый. Находясь у приCходов на частной службе, он всеCтакилюбил ходить по классам в вицмунCдирном фраке, так как состоял в тоже время преподавателем гдеCто в каCзенном училище. Приняв управлениеучилищем, инспектор Марго, по соCглашению с церковным советом, смеCнил почти всех учителей гордаковсC

кой эпохи. Повеяло новым духом, свеCжим воздухом. Началась чистка. РеCформы ЭТИ застали меня в секунде.

Сделаю, однако, характеристикуучителей и преподавания гордаковсCкой эпохи.

Учитель немецкого языка, ШульCце, был доктор философии и теолоCгии, как значилось на дверной дощечCке его квартиры, находившейся вдоме училища. В мое время он препоCдавал уже лет пятнадцать в ПетербурCге, и так же, как и Гордак, нискольконе научился говорить поCрусски. Этобыл пожилой человек с зачесанныминазад длинными волосами, в очках, сполным бритым лицом. Ходил в длинCном пасторском сюртуке и был всеCгда в белом галстухе с громаднымиострыми воротничками сорочки. ПреCподавая к трех старших классах неCмецкий язык и немецкую литературу,увлекался Шиллером и Гете и частодаже на уроке грамматики заставлялнас декламировать «Валленштейновлагерь» и другие драмы, для чего кажCдому назначал роль. На задней скаCмейке сидел хорCнарод. ДекламироCвал он иногда и сам «Фауста» на расCпев, с жестами, с выкриками, какстаринные трагики. Из нас, кто сильCнее кричал, вращал глазами, подраCжая ему, тот и удостаивался «лоба».Шульце был большой комик, человекне злой и телесных наказаний приCдерживался только по обычаю, любяпри этом оправдывать себя фразой:

– У нас в Германии нас и не такеще драли.

Сам он не дрался, хотя ругал ленCтяев. Ученики его любили. На урокеон часто упоминал, что он – бывшийгейдельбергский студент, дрался надуэлях и прибавлял:

– Heidelberg! Das ist die Sache!Он любил выпить и на уроки иногC

да являлся выпивши.Учитель физики и естествознаC

ния – Зеецен, худой, высокий стаCрик с гладко бритым лицом. На уроквсегда являлся в вицмундирном фраCке, на шею наматывал черную косынCку, изCза которой вылезали необыкCновенно острые воротнички сорочки,торчавшие вперед. Табакерка постоCянно бывала у него в руках. Он с приCсвистом нюхал табак и сморкался вгромадный красный фуляровьй плаCток. Любил yпоминать, что он Hofrath– надворный советник. Кроме нашеCго училища, преподавал чтоCто в гимCназиях, но пoCpyсски говорил оченьплохо. Во время уроков физики опыCтов делать не любил и всегда говорил:

– КогдаCнибудь в другой раз поCкажу. Ключи от шкафа с машинами уинспектора, а он, кажется, спит.

Учитель русского языка и литеCратуры – Нувель, совсем больнойстарик. Иногда приходил в класс, саCдился и засыпал, и мы затихали, даCвая ему спать. Часто, придя в класс,принимал порошки, накапывал себекапель на сахар. Он был почти всегдав дремоте. Грамматику преподавал поГречу «отсюда и досюда», и спрашиCвал в зубряжку. Книжкой для чтениябыла книга «Друг детей». О ПушкиCне, Гоголе, Грибоедове мы от него ниCчего не слыхали. Помню, он чтоCтомесяца два диктовал нам по частямстихотворение «Умирающий Тасс» изаставлял его учить. Нувель почтиникого не награждал ни таделем, нилобом, не дрался и телесных наказаCний не назначал. Очевидно, ему былоне до них. Тоже являлся в вицмундиCре и страшно нюхал табак. Грудь соCрочки его была усыпана им.

Преподаватель французскогоязыка – Лезгилье, он же и классныйвоспитатель. Тоже больной старик,расслабленный на ноги. Маленький,худой, плешивый. Ходил в класс впальто c поднятым воротником и вплисовых сапогах. Пансионеры инсCпектора Гордака про Лезгилье расскаCзывали, что он ночью спал в меховоммешке и меховом колпаке. Про егопреподавание у меня в памяти ничегоне осталось, но помню, что, когда преCподавать французский язык сталМарго, он ужаснулся на то, что увиCдел. Даже в терции некоторые учениCки едва умели читать поCфранцузски.

Фишер – учитель истории и геоCграфии. Средних лет человек в вицCмундире, с бакенбардами, в золотыхочках. Отлично знал свой предмет,умел заинтересовать учеников, у негопрекрасно учились и любили его. ПреCподавал поCнемецки, но для русскихиногда объяснял и поCрусски. ПоCрусCски он говорил отлично. У него былапревосходная манера преподаваниягеографии. Он заставлял на памятьчертить карты частей света, расставCлять на них крестиками главныегорода, и ученик должен был делать«путешествие». Так, например, покарте Eвропы отправлялись из БелоCго моря в морское путешествие вокCруг Европы, ученик, указывая палCкой, называл попутно все моря, залиCвы, впадающие в них реки, острова идоходил до Черного моря. Карты гоCсударств задавал он чертить на дом вособых тетрадях. На это дело были заC



мечательные искусники и раскрашиCвали карты акварелью. У некоторыхучеников собирался таким образомгеографический атлас, сделанныйими самими. И у меня был такой атCлас. Заниматься рисованием карт ялюбил. Фишер был враг зубрежки, чтотогда представлялось особенностью,редкостью между учителей. Историюон преподавал, читая по своим записCкам, как в высшем заведении, читалс интересными подробностями, внятCно, останавливаясь и делаякомментаpии. Ученики старших класCсов всегда успевали записывать, чтоон читал, и уже во время урока запоCминали, что писали. Спрашивал проCчитанное он очень редко, двухCтрехучеников, и всегда награждал их лоCбами. Фишера очень любили, назыCвали его справедливым человеком ихорошо у него учились. О нем я соCхранил лучшие воспоминания. Он былпротивник телесных наказаний, ноиногда ему их всеCтаки приходилосьприменять вследствие давления инсCпектора Гордака.

Учитель чистописания, Мессер,худой и длинный старик в вицмундиCре, в парике. Прописи чистописанияего были тогда приняты чуть ли не вовсех учебных заведениях. На чистоCписание тогда обращалось огромноевнимание. Он также учил и чинитьгусиные перья и ставил за это отметCки. Часто, написав на доске каллигCрафически какоеCлибо изречение, онзаставлял его списывать, причем учеCники писали и при каждом утолщеCнии буквы пели: un, deux, trois, quatre.На уроках каллиграфии во время моCего поступления в училище у МессеCра писали гусиными перьями, хотястальные перья были уже достаточнораспространены и употреблялисьнами во время других уроков. СтальCные перья он допускал только дляписания готическими буквами, курCсивами, буквами с завитками, что такCже преподавал. Ученики, особенноуспешные в каллиграфии, писали кэкзаменам на листах ватманской буCмаги различными почерками и букCвами «Отче наш» на немецком и русCском языках, «Боже, царя храни» иоды Державина.

Лучшие из этих образцов гравиCровального письма вставлялись врамки под стеклом и вешались в класCсах на стенах, где висели также лучCшие географические карты, сделанCные учениками. Мессера любили,хотя он, иногда раздраженный неCряшливостью учеников при чистопиC

сании, колотил особенно неряшлиCвых линейкой по пальцам. Зато никCто не расточал ученикам столько лоCбов, как Мессер. Помню, что у насиз училища выходили замечательныекаллиграфы.

Пасторы Клипп и Иккен препоCдавали поCнемецки Закон Божий дляпротестантов, но и мы, pyccкиe учеCники, а также поляки, немцы и франCцузыCкатолики сидели тут же в класCсе и слушали преподавание, хотя и неучили задаваемых ими уроков. О пасCторе Клиппе я уже упоминал. Он быллютеранин и преподавал «Religion» вовсех классах, всем протестантам. Этобыл человек, мало ycтупавший в жеCстокости Гордаку. Иккен преподавалтолько катехизис ученикам рефорCматского исповедания. Он состоялпастором при немецкой реформатсCкой церкви, был человек молодой, ноотличался болезненностью, сильнокашлял с страшными приступами иумер от чахотки.

Закон Божий для православныхпреподавал священник МихайловсCкогого инженерного замка, о. ГавриCил Розов, маленький дряхлый стариCчок, очень неряшливый, в сильно заCсаленном на груди подряснике и всеCгда с отшлепанным подолом рясы.Задавал он священную иcтopию ВетCхого и Нового Завета «отсюда и досюCда» и требовал, чтобы учили в зубряжCку, говоря ученикам:

— Что ж, книгаCто глупее тебя,что ты своими словами рассказываCешь? Ты говори, как в книжке напиCсано. Ее умные люди писали.

Учились у него очень плохо. ВпроCчем, он был человек очень добрый итаделей не расточал, зная, что послетрех таделей в неделю всегда в суббоCту следовало телесное наказание отинспектора. Преподавание им ЗакоCна Божия происходило вне классноговремени, всегда по окончании всехуроков. Полагаю, что это было так занеимением в училище свободныхкомнат. Очень комичная сцена проCисходила всегда, когда наш законоCучитель встречался с пастором КлипCпом. Клипп не говорил поCрусски, аРозов не знал немецкого языка.Клипп при встрече всегда подносилему табакерку. Оба они нюхали, улыCбались, хлопали друг друга по плечу,справлялись каждый на своем языкео здоровье, при чем Клипп твердил:

— Gesund? Gut?.. Recht gut...Кapaшo, карашо.

А Розов на это ему тоже в видеприветствия отвечал:

— Благодарение Создателю, нежалуюсь. Да и вы ведь не жалуетесь.Вот нюхаем вместе табачок. Да, да...дружески нюхаем. Хоть вероисповеCданияCто у нас разные, но БогCто ведьодин. Один БогCто... указывал он впотолок.

В внеклассное время преподаваCлись у нас и приватные языки — ангCлийский и латинский, за ничтожнуюплату — один рубль в месяц, а учениCков голландцев учил голландскомуязыку пастор голландской церкви.

Впоследствии, находясь уже всекунде, я стал посещать классы языCков латинского и aнглийского.

Английский язык преподавалмистер Бишоп, отличавшийся неоCбыкновенным чудачеством. То он зиCмой отворял в классе форточки дляосвежения своей головы, то сообщал,что сегодня у него геморрой разыгралCся, поэтому он должен делать гимнаCстику и начинал ее делать тут же, вовремя урока, прыгая, размахивая руCками и ногами, заставляя при этомделать то же самое и учеников. ЯвCлялся он всегда в класс с леденцами иво время урока сосал их или ел шокоCлад. Зимой он ходил в холодном дажене наваченном пальто, и только нашее у него были навернуты в нескольCко рядов бывшие тогда в большоймоде женские меховые хвостыCбоа.Все говорили, что он был сумасшедCший... Да он был больной, страдал хоCреей. По временам все лицо его поCдергивалось, и он делал такие гримаCсы, что ученики часто не могли удерCжаться от смеха, да не одни ученики,а и шульдинеры. За этот смех он заCписывал учеников в тадель, а иногдаи шульдинеров. Раз он записал в таCдель даже пуделя инспектора ГордаCка, Каро, всегда сидевшего на лестCнице около квартиры Гордака, бросивCшегося на него с лаем. Невзирая натакие чудачества, он преподавал тогCда английский язык и в коммерчесCком училище, а также и в некоторыхаристократических домах, о чем всеCгда любил повествовать нам, учениCкам, но повествования эти заключаCлись, главным образом, в перечислеCнии тех роскошных блюд, какими егокормили во время обеда в доме егоучеников. ПоCрусски он говорил, хотяи ломаным языком, но недурно.

Латинистом был у нас немецШуман, очень угрюмый, косматый,пожилой человек, ходивший ввицмyндиpнoм фраке с необычайнозамасленным бархатным воротникоми штопаными локтями, с какойCто



34

круглой серебряной луковицей в видечасов, которую вынимал из жилетноCго кармана и клал во время урока пеCред собой на стол. Являлся он в учиCлище с большой фарфоровой трубкойна выгнутом коротком чубуке, и мычасто видели его, как он курил ее, сидяв ожидании урока в конференции —комнате, о которой я уже упоминал.

Перечислив почти всех учителей,бывших в училище во время инспекCторства Гордака, и их манеру преподаCвания; упомяну о преподавании истоCрии Poccии. История России преподаCвалась в то время, как это ни странно,на французском языке и учителем этоCго языка. Говорили тогда, что это дляпрактики во французском языке. ПоCмню и учебник этой русской истории,изданный в Париже. Это была маленьCкого формата книжечка, но довольнообъемистая, в конце которой быливырезаны странички, описывающиецарствование Павла I.

При плохом знании французскоCго языка, историю Poccии никто изучеников так и не мог ceбе усвоить иничего из нее не знал. Прибавлю, чтофранцузский учебник, по которомупроходили истоpию Poccии, был учебCник всеобщей истории, и из него деCлали выборки, только касающиесяРоссии.

В первый раз, когда я вернулсядомой из Реформатского училища,дома у нас было буквально торжество.К обеду был испечен клетчатый пиCрог с вареньем, и вечером пили шоCколад, а шоколад у нас пили только вдни семейных торжеств. Меня стараCлись пичкать самыми лакомыми кусCками, засыпали расспросами об учиCлище, спрашивали, что я ел в училиCще. Дело в том, что никто не ожидал,когда отец мой повел меня в училиCще, что я в тот же день в нем и остаCнусь, а потому и не дали мне с собойзавтрака. Отец водил меня просто напоказ и для экзамена, но Гордак, неотпустив меня домой, сейчас же и заCсадил в класс. Отец, прощаясь сомной, сунул мне в руку мелочи и скаCзал, чтобы я послал когоCнибудь куCпить мне чтоCлибо съестное. Помню,что в большую перемену в полдень,когда нас, учеников, выпустили надвор гулять и для завтрака, меня, какновичка, окружили со всех сторонмальчикиCтоварищи и просили датьим «пожрать». Я отвечал, что еды уменя нет, но если можно купить, то уменя есть деньги. Сейчас же вызвалCся на это какойCто шустрый мальчик,и когда я дал ему пятиалтынный, он

cбегал в мелочную лавку, находившуCюся через дом от училища, и принесогромную ватрушку с брусничнымвареньем, которую тут же все искромCсали перочинными ножами, оставивмне самый маленький кусочек. ВпосCледствии я увидал, что мелочная лавCка эта играла огромную роль в жизниучеников. Там покупались ученикаCми, помимо еды и лакомств, хлопушCки, стальные перья, карандаши, гриCфеля, бабки и папиросы, кислые щии квас, резиновые мячики и даже изCвозчичьи кнуты. Кнуты носили присебе многие из учеников под жилеCтом в защиту от учеников шведскойшколы, находившейся вблизи, и скоторыми всегда происходили драки,когда ученики распускались домойпосле классов. Помню, что в лавкеэтой некоторые пользовались дажекредитом, и были случаи, что неиспCравных плательщиков, когда на нихжаловался лавочник, наказывали вучилище по «штанам».

А драки происходили большие.Ученики ходили в синяках, с расцараCпанными лицами. Отец, отправляясьутром в контору на Васильевский остCров, завозил меня в училище сам, а кокончанию классов за мной присылаCли прислугу, которая и сопровождаламеня домой, но впоследствии я сталодин возвращаться, и помню, что былизрядно избит и до синяков ученикаCми шведской школы, хотя я был неособенно здоровым и сам в драки нелез. Дрались кнутами, твердыми резиCновыми мячиками на веревках, линейCками, которые тогда были принадлежCностью каждого ученика, ремнями отштанов. Городовых тогда не было, буCдочники с алебардами стояли толькооколо своих будок на углах, и разгоCнять драчунов было некому. А дворниCки и извозчики так даже нарочно подCзадоривали мальчишек на драку. ДраCка в то время в Петербурге считаласьдаже спортом. По праздникам рабочиеодного из заводов дрались с рабочимидругого завода. На Калашниковскойпристани крючники ходили в дракупартиями на партию или «стенка настенку», как тогда выражались. Дракуначинали мальчишки, которые назыCвались «задирами». На драки эти явCлялись зрителями купцы, часто исами, не утерпев, вступали в бой и наCграждали победивших деньгами, делаяскладчину. Были случаи увечья. ПоCлиция знала об этих драках, но не преCпятствовала, смотрела на них сквозьпальцы. Драки происходили и междусеминаристами, дрались невские певC

чие с певчими исаакиевскими, драCлись приказчикиC«суровщики» АпракCсина двора с приказчиками Щукинадвора, торговавшими съестными приCпасами. Дрались они, возвращаясь доCмой, после запора лавок, на площади,у Чернышева моста, где тогда не былосадика. В Ямской также были драки.Молодые парни этой местности ходиCли драться с парнями Волковой деревCни, и драки эти происходили на ВолCковом кладбище. У нас были знакоCмые, которые по праздникам ездилисмотреть на эти драки и потом с восCторгом рассказывали о победителях.

Находясь в терции, я скоро сталусваивать себе немецкий язык, хотяв училище поступил умея только чиCтать и писать, но последнее с грехомпополам. Предметы все преподаваCлись поCнемецки, учителя говорилипоCнемецки, ученики тоже, хотя детиремесленников, вертевшиеся домаоколо русских мастеровых, говориCли и со вставками в немецкую речьрусских слов, жаргона, поговорок,а часто pyccкиe глаголы спрягали нанемецкий манер. Приведу фразу:«Er wollte mich припека’еn, aber hateine фига с маслом aufgegessen».Слова в роде извозчик, пожарный,будочник, гривенник, на водку, булCка — перемешивались и с немецкойречью учителей. Просидев в училиCще месяца четыреCпять, я уже доCвольно сносно усвоил себе немецкийязык и стал понимать преподаваниепредметов на нем.

Сидел я в первое время в классна задней скамейке, около стены, гдебыли прибиты вешалки, и висело верCхнее платье учеников. Простота тогдабыла такова, что не было передних дляверхнего платья, и оно вешалось вклассах. В дождь и снег оно было мокCрое. Иногда текли с него потоки воды.

Надо прибавить, что на заднихскамейках сидели всегда лентяи, атакже и pyccкиe ученики, неycвoившиe себе еще немецкого языCка. Сидел я рядом с русскими учениCками. По одну сторону от менябыл В. П. Лукарев, а по другую —М. И. Пыляев, оба сыновья торговCцевCгостинодворов.

Впоследствии мы переходиливместе из класса в класс и вместеокончили курс в 1859 г. ПодруживCшись в училище, Лукарев, Пыляев ия остались большими приятелями и дозрелого возраста. С Пыляевым я соCхранил хорошие отношения даже досамой его смерти. Михаил ИвановичПыляев, впоследствии видный писаC



тель, автор книг — «Старый ПетерCбург», «Забытое прошлое окрестносCтей Петербурга» и друг., был, как ужея сказал, сыном купца, имевшего вто время известный парфюмерныймагазин в Гостином дворе. Пыляева явпоследствии встречал у редакторовCиздателей журнала «Искра»: карикаCтуриста Н. А. Степанова и В. С. КуCрочкина, а также и у брата последнеCго, Н. С. Курочкина — переводчикаитальянского поэта Джусти, но вовремя существования «Искры» ПыCляев еще ничего не писал литературCного. На литературное поприще ПыCляев выступил при возникновении«Петербургской Газеты», а затем мноCго писал в газете «Новое Время».

Неприветливы в то время быликлассы училища. Содержались онигрязно, полы были простые, не краCшеные, с выбоинами, c скрипящимиполовицами, паутина редко обметаCлась, в партах, окрашенных когдаCтов зеленый цвет, с черными верхнимидосками, глубоко изрезанными пероCчинными ножами, ползали тараканы,питавшиеся от крох приносимых учеCниками завтраков. Углы были заткаCны пауками, и, помню, мы кормилиих наловленными мухами. Зимой осCвещения не полагалось, а уроки наCчинались в 9 часов, было еще темно,но приносить свое освещение не возCбранялось, и вот мы являлись в учиCлище с свечными огарками, которыеи горели у нас прилепленные кпартам, пока не сделается светло.Называлось это иллюминацией, и мыочень любили те дни, когда можнобыло пользоваться ею. Она служиланам забавою. Для питья учеников,помню, в одном из классов быль больCшой глиняный горшок — «машинка»,фильтрующая воду, но в остальныхклассах простые деревянные ведра сводой и привешенными к ним железCными ковшиками. В каждом классебыла довольно высокая кафедра, ноучителя редко на нее влезали, предCпочитая сидеть за простыми столами.Кафедра служила только кустосу —старшему ученику, для чтения молитCвы; по окончании классов читали всеCгда «Отче Наш» поCнемецки.

Здесь кстати упомянуть о кличCках или прозвищах. Добрая половинаучеников носила прозвища, данныедруг другу. Были Катька, Машка, Affe(обезьяна), Maulthier (сурок). ПрозвиC

ща эти иногда давал учитель немецCкого языка Шульце. Меня он прозвалLux (рысь). Кличка эта за мною так иосталась.

Первые летние мои каникулы соCвпали с первым переездом на дачу наCшего семейства. Отец и дядя получилиприбавку и могли дозволить себе этоудовольствие. Дача была нанята наКарповке, в большом доме, стоявшемв запущенном саду с вековыми дереCвьями, с множеством гнезд грачей иворон на березах, со старым ягодниCком, c парниками и огородом, где явпервые ознакомился с разнообразныCми растениями, птицами, насекомыCми и полюбил природу, слушая расскаCзы дворника, отставного солдата СтеCпана с бельмом на глазу, о народныхповерьях, приметах, воззрениях проCстого народа на пчел, кукушку, солоCвья, ворону, муравьев и о целебныхсвойствах подорожника, зверобоя,зари, березовых почек и т. п. Степанбыл поэт в душе и любил повествовать.Помню, что старый дом имел три кварCтиры: в одной жили мы, в другой —семейство К., гостинодворца, за котоCрым была замужем моя родная тетка,сестра отца, а третья квартира пустоCвала. Старший сын К., мой двоюродCный брат Александр, был моим товаCрищем по прогулкам. Мы ловили коCлюшек в Карповке, катались на лодCке, ставили устроенные дворникомСтепаном западни для чижей. КарповCка была речкой, в которой я впервыеискупался. Помню, подоконник моейкомнаты уставился коробками с жуCками, гусеницами бабочек, банками слягушечьими головастиками, дождеCвыми червями. Меня все интересоваCло, от всего этого я приходил в восторг,ибо видел впервые. Появились клеткис чижами, малиновками. Домашниемои отнеслись ко всему этому неблаCгосклонно, выливали из банок головаCстиков, выпускали птиц, выбрасываCли червей, но банки, коробки и клеткиопять появлялись. Помню, в какоеизумление пришел я, когда из гусениCцы (которую я тогда звал червяком),превратившейся у меня в коробке вкуколку, чрез несколько временивышла бабочка. Это была большая сеCрая ночная бабочка соснового шелкоCпряда с крылышками, сложеннымисалопчиком. Я показал ее дворникуСтепану. Степан посмотрел на неемрачно и сказал:

— Это — овечья смерть. Вотежели в ухо овцы такая забьется, тоовца и помирает. Убейте ее. Это —нечисть.

Беседы мои с дворником СтепаCном послужили мне впоследствии длярасцветки нескольких моих расскаCзов из народного быта. На следующеелето мы жили уже на другой даче, нонекоторая связь со Степаном всеCтаки сохранилась. Мать моя взяла егопятнадцатилетнюю дочь Феклу к намв дом в подняньки, и Степан по вреCменам приходил навещать дочь, угоCщался чаем, и я имел возможностьслушать его рассказы.

Случай превращения гусеницы вбабочку у меня в коробке настолькопристрастил меня к этим насекомым,что я стал ловить их и собирать и деCлал это в последующее лето. СобираCние бабочек обратилось у меня впосCледствии в страсть. Года триCчетыреспустя, когда мы уже жили на даче вЛесном, о страсти моей узнал прожиCвающий там также на даче преподаCватель естественных наук в какомCтоучебном заведении Э. Гюбер. Он былбольшой любительCэнтомолог и собиCрал бабочек для какогоCто правительCственного музея. Племянник его слуCжил с моим дядей Bacилием в контоCре Боненблюста, и вот этот Гюбер чеCрез дядю пригласил меня к себе, и яуже под его руководством собирал баCбочек целое лето в Лесном. Научилон меня умерщвлять их, чтобы не поCпортить крылышек, расправлять, соCхранять, определять, для чего у негобыло много книг по этому предмету.Этo был очень милый и добрый поCжилой, yжe обрусевший немец. Oднаего нога была значительно короче друCгой, и хоть он и ходил и сапоге с двуCмя большими каблуками, но изряднохромал. Вооруженные кисейнымисачками на палках, коробками с пробCкой через плечо для накалывания наCсекомых, с зонтиками для стряхиваCния на них с кустов гусениц, многомы обошли с ним в Лесном и его окCрестностях лужаек, лесных опушек,заборов, отыскивая под последнимиспрятавшихся от солнца ночных баCбочек. От Гюбера я научился и назваCниям бабочек на русском, немецкоми латинском языках. Впоследствии уменя образовалась хорошая коллекCция этих насекомых.

Продолжение следует.



36

Город в песне, Город в песне, Город в песне, Город в песне, Город в песне, илиилиилиилиилиПутешествие из Петербурга в Москву,Путешествие из Петербурга в Москву,Путешествие из Петербурга в Москву,Путешествие из Петербурга в Москву,Путешествие из Петербурга в Москву,

или или или или или Прощание с ПетербургомПрощание с ПетербургомПрощание с ПетербургомПрощание с ПетербургомПрощание с Петербургом*****

Панорама Санкт!Петербурга. А. Ф. Зубов. 1716 г.

уша ПетербургаДДДДД

* Статья выполнена при поддержке РГНФ; проект 02C04C00211а.


ВВВВВВ праздничное время 300CлетияСанктCПетербурга воздух насыщенего именованием и хвалением. МноCжество песен, давно любимых и вновьсочиненных, теснят друг друга, соперCничая в притязании на внимание ипамять. Где начало этого потока пеCсен? Каково оно?

Хочется увидеть исток в начальCном периоде жизни города, в петровсCком времени; мы ищем его в панегиCрических кантах, украшавших триумCфы на победы и разъяснявших велиCчие совершавшихся событий, – и ненаходим. Прочитайте замечательную«историческую сюиту», опубликованCную в «Русских кантах от Петра ВелиC

кого до Елизаветы Петровны»1, и удиCвитесь: в них нет имени города, о коCтором было столько попечений, в коCтором скрещивались все пути и стремCления, воплощались великие замысCлы. Язык псалмов и постепенно выраCбатываемых церемониальных оборотовне нуждался в нем. Как средоточиепамяти и особых форм жизни городеще не существует, а для утвержденияего идеи важны возвышающие аллюCзии. «Град Петров» в этих текстах ещекружится, не укладываясь в магичесCкий кристалл формулы. Величаниеимператора «Петре камень твердый,паче адаманта»2 двоится, его главнаяфигура – первоверховный апостолПетр. Продолжение строфы – «на каCмени толиком яко утвердися» – проC

длевает аллюзию, вызывая в памятислова, внятные всякому православноCму: «Ты еси Петр, и на сем камени соCзижду церковь мою, и врата адовы неодолеют ей». Так имя императора, осCнователя новой столицы, преобразоваCтеля государства, получало сакральноеподтверждение.

Спустя поколение то же имя проCзвучит иначе: «Гряди наш свет, ЕлиCсавет, в град самодержавный, Петромоснованный!» – так начинается наCписанная М. В. Ломоносовым «песньна встретение Ея ИмператорскагоВеличества Елисаветы Петровны»,возвращавшейся после коронации изМосквы в Петербург3.

Канты, выраставшие из псалмов,входят в более широкий круг музыCкальноCпоэтических произведений,которые отечественная наука ужепривычно называет «книжными песCнями», однако не составляют весь егообъем. У «книжной песни» свои разCнообразные темы, стилистическиезакономерности; свои, еще не вполCне познанные, судьбы. Рукописи,вмещающие «книжные песни», назыCвают «рукописными песенниками»4.

Этот термин приходится отделятьот привычного словоупотребления, онусловен. Разряд «рукописных песенCников» объединяет различные по объеCму, составу и времени написания книCги: созданные в монастырских скрипCториях собрания духовной лирики;последования панегирических кантовна разные случаи; хорошо соотнесенCные сочетания «псалмов», «кантов» и«песен». Со временем среди них всечаще можно встретить «песенок чувCствительных тетрадь» (каковую всеCгда готов был списать Молчалин).При всех различиях есть и объединяCющее их свойство: все «книжные песCни» непременно жили в звучании,письмо их только закрепляло. ТетраCди, обильные словами любовных возCдыханий, редко содержат напевы –именно потому, что напевы эти хороCшо были знакомы писавшим.

«Рукописные песенники» не поCхожи ни на изданные любым, хотябы и малым тиражом, томики стиC

Вид Москвы с Воробьевых гор. Фрагмент. Худ. Я. Бликлант. 1708 г.

Проспект вверх по Неве реке к востоку между галерною верфьюи 13 линией Васильевского острова.

Фрагмент. Худ. И. П. Еляков по рис. М. И. Махаева. 1749 г.


Е. Е. ВасильеваЕ. Е. ВасильеваЕ. Е. ВасильеваЕ. Е. ВасильеваЕ. Е. Васильева

На этих cтраницах представлен фрагменткниги, изданной как одно из подношенийк 300Cлетию СанктCПетербурга (Русские канты отПетра Великого до Елизаветы Петровны: виватные,панегирические, покаянные, навигацкие, застольCные, пасторальные, любовные / Изд. подгот.Е. Е. Васильева, В. А. Лапин, А. В. Стрельников. СПб.:Композитор, 2002. 213 с.).

Страницы книги осенены видами двух стоCлиц — Петербурга, с кораблями на Неве, и МоскCвы, раскинувшейся на своих холмах. Под ними пеCсенка, которой посвящена статья Е. Е. Васильевой.


38

хов, ни на собрание поучений. В этомих другая особенность: они были поCприщем духовных трудов, молитв иразмышлений или сокровищем памяCти. В XVIII веке все более они преCвращались в своего рода лирическийдневник, свидетельство частной жизCни; их заводили для того, чтобы сбеCречь милое и любимое. Разумеется,входили в них песни, значимые длявсех: и являвшиеся на больших празCдниках, триумфах или маскарадах,и модные новинки, и те, что былисвязаны с особенным случаем, имеCнем. Жизнь некоторых, особеннолюбимых, разветвлялась на нескольCко «рукавов», появлялись продолжеCния, ответы, пародии.

В дальнейшем мы опираемся наматериалы нескольких рукописныхпесенников, хранящихся в отделе руCкописей Российской национальнойбиблиотеки (ОР РНБ), и на «СобраCние разных песен» М. Д. Чулкова,обобщившее именно этот пласт песенCной культуры. Соотношение устнойпесни и «книжной», равно как и перCвых изданий песен между собою5 –проблемы, требующие специальногорассмотрения. Для нас в данном слуCчае важно заметить, что СобраниеЧулкова и «рукописные песенники»можно рассматривать как единыймассив материала.

Среди этих песен, случается,мелькают имена городов. Чаще всегоони помещены в зачине; создают неCкую точку отсчета для движения сюCжета баллад, лирических, историчесCких песен. «Матушка Москва», поCжалуй, главенствует среди таких заCчинов:

Как у нас ли в каменной МосквеВо Кремле во крепком городе

Учинилася диковина:Полюбилась красна девицаУдалому добру молодцуЧто Ивану и ОсиповичуПо прозванью Ваньке Каину…6

Славна Москва с крутыми берегами,А ты, моя сударушка,

с черными бровями…7

По конец было славна города,Славна города каменной Москвы,Что на самом ли на выезде,На ростанях ко Всесвятскому.Не туман, братцы, затуманился,Не роса пала на травушку,Что катились горючи слезы,Горючи слезы солдатския.Идучи, братцы, в землю Шведскую,Все солдаты во слезах идут8.

И другие славные города – ЯросCлавль («Ах ты наш батюшка ЯросCлавльCгород, ты хорошCпригож на горестоишь»9), Саратов с Царицыном,несчастливая Казань устойчивовстречаются в песнях. Входят и новыеимена, иногда естественно, легко:

Во славном было городе КронштатеГостиной сын по улице гуляет10.

Порою новации включаются с заCметным стилистическим усилием,преобразующим статус текста:

О ты крепкий, крепкий Бендер�град,Ты разумной храброй Панин граф,Ждет Европа чуда славнова,Ждет Россия славы новыя11.

Появляются и петербургские моCтивы:

Как по славной матушке Неве�реке,Подле устьица ея широкого,Что при самом ли истоке быстромКак плавали�гуляли

три легкое стружка.На первом стружке Шереметев был,На другом стружке

офицеры сидят,А на третьем стружке

все солдатушки12.Сюжет, исторически предшествуC

ющий началу города: суда стремятсяк круту красну бережку Слюсельбургс�кому для сражения в истоках Невы,после которого в ее устье будет залоCжена крепость и вырастет столица.

Как во городе во СанктпитереНа проежжей славной улицеНа противу двора гостиноваУ Милюшина да на фабрике13.

Далее в этот новый пейзаж впиCсывается классический портрет девиCцы, чем сюжет и исчерпывается.

Та же начальная строка можетоткрывать знаменитую балладу, звуCчание которой для поколений являетCся символом канта:

Как во городе во Санктпитере,Что на матушке на Неве�реке,На Васильевском славном острове…14

Иногда в сюжет входит перечисCление городов, становящееся усиленCным знаком разлуки:

Проспект Биржи и Гостиного двора вверх по Малой Неве реке. И. П. Еляков по рис. М. И. Махаева. 1749 г.

Мойка. Фрагмент.К. П. Беггров по рис. К.!Ф. Сабата

и С. П. Шифляра. 1825 г.



Не бушуйе вы, ветры буйные,Не шумите вы, леса темные,Ты не плачь, не плачь,

красна девица…Ты куда, мой свет, снаряжаешься?Ты в Казань�город или в Астрахань,Или в Матушку каменну Москву,Или в Новгород, или в Петербург?Ты возьми, возьми и меня с собой.Назови ты меня родной сестройИли душечкой молодой женой…15

Примеры можно было бы умноCжать, систематизировать, разделяя ихпо жанрам, нанизывая сюжеты на locicommuni инципита или иного компоCзиционного мотива, но это не входитв задачу настоящей статьи. Из привеCденных фрагментов видно, что ониопираются на основной формульныйфонд песенного языка. При этом нетнадобности противопоставлять другдругу песни «книжные» и произведеCния устной традиции. Это относится вполной мере к лирическим, хороводCным, балладам. Особо нужно оговоCрить, что традиции эпического мира(стольный КиевCград, Чернигов, РяCзань и пр.) менее вероятны в текстах«рукописных песенников»; а одушевCленный образ города, приветствующеCго высокого гостя (чаще гостью), соCставляет принадлежность торжественCных приветственных кантов. ПетерCбург (Ростов, Устюг), выступает какравный собеседник, обращение имеCет характер церемониального жеста:

Благословенный град Петров,Навстречу музы будь готов,Веди своя все сыныК стопам Екатерины16.Все эти формульные ситуации

создают образ отдаленный, возвыCшенный, символический; они не доCпускают внутрь города, к его собCственной особенной жизни.

Но есть один текст, в котором имяПетербурга является вместе с целымбукетом внутригородских названий,реальностей городской жизни, свежиCми преданиями (по степени новизныих было бы правильнее называть байCками). Он известен нам по двум рукоCписным песенникам (тут уж можнообойтись и без кавычек – в этом слуCчае такое название точное, без допуCщений) наиболее свободного толка,написанных для себя, для памяти идля сведений друзей. Оба принадлеCжат Титовскому собранию ОР РНБ.

Обратимся сначала к тексту, поCмещенному в уже упомянутой книге«Русских кантов». Он составляет ярCкий контраст величественным обраCзам первых разделов, в которые вхоC

дят многолетия, сюита на Петровыпобеды и другие серьезные и возвыCшенные произведения. Источник –одна из интереснейших рукописейТитовского собрания17. Жизнь ее быладолгой, интенсивной; книжка лишиCлась начальных листов, возможно, ипоследних тоже (папочный переплет,в который он взята уже собирателем,заключает объем в 116 листов; на перCвом окончание песни и следующаяпод № 10). Это важно – ведь благодаCря этому обычно упорядочивается соCстав, а иногда проясняется замыселрукописи. Зато на полях и свободныхместах много всевозможных записей,от скептической ремарки («Читалкнигу Афанасий марков и вкоторойбеспорятков больших... издурачеCством» – л. 46 об.) до историческойреплики («Государь Николай ПавлоCвич император вступил» – л. 75, и ещераз о нем: «Милостивый государьНиколай Павлович самодержец всеCроссийский инператор, инператор,тор, тор, тор» – л. 120) и пометок опогоде («декабря с 4 числа стужабыла» – л. 125 об.). Записи – разнымипочерками, карандашом, чернилами– принадлежат уже другим поколеCниям. Почерк основного корпуса походу книги не раз меняется, но приCнадлежит, скорее всего, одной руке.

Песенник уникален по богатствузаписанных в нем традиционных пеCсен, не только хороводных и лиричесCких, но еще и свадебных, календарCных. Специальные ремарки объедиCняют такие группы песен, следующихдруг за другом; кроме названныхвыше это еще застольные, маскарадC

ные. Большая часть песен никак неназвана, не причтена к какойCлибогруппе. В целом этот песенник, болеевсех нам известных, близок к расCшифрованному М. Д. Чулковым соCдержанию «Собрания разных песен,содержащее в себе песни любовныя,пастушеския, шутливыя, простонаCродныя, хоральныя, свадебныя, свяCточныя с присовокуплением песен изразных Российских опер и комедий».

Состав книги говорит довольновнятно о человеке, ее писавшем: онотносительно молод, вышел в отставCку и поселился в поместье. Памяти ослужбе, связанной со столицей, обяCзано присутствие в книге «маскарадCных хоров»; календарные и свадебCные песни подсказывают местопоCложение поместья – их сочетание хаCрактерно, скорее всего, для ПсковсCкой губернии или южных уездовНовгородской.

И вот среди всего этого разноголоCсия – песенка о СанктCПетербурге18:

Прощай, славный Петербурх,Стеснен стал в тебе наш дух,

Оставляем мы тоску,Отъезжаем мы вМоскву.

Прости, славна Милионна,Нам ходить в тебя уж полно.

Прости, желтый дом кадецкой,Весь прибор наш молодецкой.

Прости, Ржевское кружало,Ты нас много понужало.

Прости мать Нева�река,Течешь быстро, глубока.

По волнам твоим гуляли,Много штурмов мы видали.

Острова все и заливыТеперь стали нам не милы,

Вид на Биржу и Адмиралтейство от Петропавловской крепости.Худ. Ф. Я. Алексеев. 1810 г.



40

С кораблями биржа главна,И Вареско море славно.

Ты, Калинкина деревня,Девкам всем была докука,Молотцам же всем прилука

По несчастной нашей долеМы сидели тут в неволе.

Ты Матисова сКоломной,Где приезд был наш сповольной,

Вы, солдацкия слоботки,Прощай девки и молодки,

Река Мойка и ФонтанкаИ Мокруша бесталана.

Прощай погреб збилиаром,Много денег побрал даром,

В тебе деньги, и все платьеПоложили наше братье.

Прощай, Стрелка со трактиром,Отпущай вМоскву нас смиром.

Как приедем наСлавянку,Отсель в первую стоянку

Повторим мы ПетербургИ поедем в Москву вдруг.

Мы приедем воТверскую,Скажем всякой нетоскую,

Позабудем мы печаль,Что сударушек нам жаль.

Здравствуй, батюшко Арбат,Мы приехали опять!Здравствуй, Пятницка сМажайскойИУстретенски сМясницкой!

Здравствуй, батюшко ПроломИ с посолским со двором!

В рукописи двустишия не выделеCны графически. Мы позволили себетакое изменение, чтобы глаз легче схваCтывал парные рифмы. Также добавлеCны знаки пунктуации, которых в пеCсенных текстах того времени просто небывает – в более строгих рукописях,где слова подписываются под партитуC

рой, условные штрихи используютсякак разделительные знаки между стиCхами, а запятых тоже нет. Орфография,выбор букв (кроме ушедших из совреCменного алфавита) и слитное написаCние союзов и предлогов переданы безизменений. Последнее хотя и затрудCняет чтение, но хорошо передает посылзаписи слов в пении.

Мы вчитываемся в названия, вперечисление славных и примечаCтельных мест Петербурга, и предстаCет в них картина вольной и веселойжизни, которую ведут бурши, молоCдые офицеры. Идеал эпикурействапотом сохраняли (и развивали поCсвоCему) лицеисты вслед за офицерамигвардии – он запечатлен в поэзии ДеCниса Давыдова и юного Пушкина;также и студенты образованных униCверситетов в Казани, Харькове – ихдоносят до нас песни, записанные иизданные выпускниками. Подобныепесни хранились в совокупной памяCти некоторых ленинградских инстиCтутов (например, Технологического,Кораблестроительного).

Однако это особый предмет, коCторый оставим, едва коснувшись.Пояснения требуют именно названия,благодаря которым выявляются осоCбенности повседневной жизни распеCвавших песенку молодых людей19.

Желтый дом кадетский – в СанктCПетербурге ко второй половинеXVIII века существовали Сухопутныйшляхетский кадетский корпус (учрежCден в царствование Анны Иоанновны,помещен в Меншиковском дворце) иМорской кадетский корпус (преобраCзован из Морской академии в царствоC

вание Елизаветы Петровны)20. Оба онибыли расположены на Васильевскомострове, на берегу Невы; здания обоихпривычно выкрашены в охристоCжелCтый цвет. В котором из них началасьжизнь этой песенки, пожалуй, не реCшить однозначно. Упоминания Невы,Биржи, островов и проливов говорят какбудто в пользу Морского корпуса, но вXVIII веке еще сохранялись крепко заCложенные Петром традиции прогулокна лодках, обязательные для всех гороCжан. Удалое молодецкое поведениевключало в круг выходок и плавание влюбую погоду. Так, А. Н. Болотов расCсказывал о пикнике офицеров в КеCнигсберге, изCза непогоды едва не заCкончившемся плачевно.

Фонтанка, Мойка, Матисов ост2ров, соседствующий в низовье ФонCтанки с Коломенским (теперь он вхоCдит в территорию порта), можно проCчитать как некоторые пункты маршCрутов этих прогулок. Между ними поCпала Мокруша бесталанна – часть праCвого берега Малой Невы, которая теCперь отмечена КнязьCВладимирскимсобором. Он был построен на местецеркви Николы в Мокрушах. В перCвые десятилетия Петербурга там былоболото вокруг протоки, которая послеукрепления и осушения берега сталакороче и называется теперь речкойЖдановкой.

Упоминание Миллионной (улицы?)лестно для соседствующих с нею вуCзов, но как оно вписывается во вреCмяпрепровождение героев — авторовпесенки, не вполне понятно. Можнопредположить, что название на картегорода переместилось, и нам его нераспознать, или принять намек насоседство с Зимним дворцом, в котоCром, впрочем, кадетам как сухопутCного так и морского корпусов шалитьили служить вряд ли приходилось.

Калинкина деревня (Каллина), расCположенная в низовье Фонтанки, вКоломне, имеет не столько топограCфическое, сколько сюжетное значеCние. Там располагался знаменитыйработный дом для девиц непотребноCго поведения. Он воспет В. И. МайCковым как одно из главных мест дейCствия в поэме «Елисей или разбушеCвавшийся Вакх»:Где речка Черная

с Фонтанкою свилисяИ устьем в устие Невы�реки

влилися,При устии сих рек,

на самом месте том,Где рос Калинов лес,

стоял огромный дом;Проспект Адмиралтейства и около лежащих строений с частью Невской

перспективной дороги. Худ. Г. А. Качалов по рис. М. И. Махаева. 1748 г.



По лесу оному и дом именовался,А именно сей дом

Калинкин назывался:В него�то были все распутные женыЗа сластолюбие свое посажены;Там комнаты в себя

искусство их вмещали:Единые из них лен

в нитки превращали,Другие кружева из ниток тех плели… 21

Обратим внимание на пропускстиха, парного к содержащему назваCние, – мы не найдем его и в напечаCтанном М. И. Чулковым тексте (еговосстановит вариант из другого «руCкописного песенника»).

Рядом с Калинкиной деревней –безымянные солдацкие слободки и вних девки и молодки; также безымянCный погреб з биллиаром. С ними моCлодые повесы прощаются как будтобез особого сожаления.

Стрелка со трактиром – стрелCкой называли мыс, вдающийся в теCчение реки и разделяющий его на руCкава. В Петербурге две знаменитыестрелки: Васильевского острова,на которой в XVIII веке еще былторговый порт, морская биржа и поCмост для «огненной потехи». Другаястрелка – Елагина острова – называCется популярным местом гуляний ужев XIX веке, и о трактирах на ней несохранилось никаких преданий. ВозCможно, это географическое понятиепереносилось на развилку дорог, иречь идет о Средней Рогатке.

Любопытно, что в этом текстевстречаются слова, которые мы восCпринимаем как синонимы: «трактир»и рядом «Ржевское кружало» – стиCлистическое отличие, возможно, пеCредает иной социальный характерпитейного заведения, более низкийего статус. Впрочем, трактир еще в

начале XIX века был прежде всегогостиницей со столом, в который соCвсем не обязательно входили веселяCщие и горячительные пития.

Славянка – селение с таким наCзванием (есть еще речка, впадающаяв Неву чуть ниже устья Ижоры) нахоCдится в пределах почтового тракта наМоскву, недалеко от Павловска –вполне подходящая первая стоянка.

Собственно путешествие никакне отражено в тексте, и только мосCковские улицы, встречающие путниCков, обозначают его совершившимся.

Вариант из другого «рукописногопесенника» того же Титовского собраCния (ОР РН., Тит. 2579) существеннодополняет песенку о Петербурге, свиCдетельствуя о ее популярности и обоCзначая широкие пределы изменений,обновления текста.

Эта рукопись также безнотная,тексты не имеет отсылок к «голосу»;графика их зрительно передает стукCтуру строфы, орфография же явноследует из певческого произнесения(особенно выразительны бываютпредлоги, присоединенные к сущеCствительным – сознание пишущегонастроено на слитное в пении звучаCние, в соответствии с этим он и пиCшет). Рабочее поле очерчено на лисCтах рамками; большая часть текстовнаписана тщательно, внятно; почеркне имеет черт скорописи, ближе пообразу полууставу. В конце вторгаетCся другой почерк, угловатый, резкий,со слитным начертанием букв. Двевладельческие записи, вероятно, отCносятся к разным этапам жизни пеCсенника: на обороте форзаца с немаCлым усилием можно разобрать в вихCре росчерков имя: «ПринадлежащаяДмитрию Кикину». На первом листепомещены в несколько ровных строC

чек записи, сделанные изящным мягCким почерком: «Сия книга принадлеCжит Катерине Александровне ЧебыCшевой»; под нею французский вариCант и снова русский.

В начале приведен «Реэстр песCням с показанием оных начала», тоесть оглавление. Достойна вниманияперестановка частей (против классиCческой структуры «рукописных пеCсенников»): в конце рукописи, после122 песен, помещен раздел псалмов,выделенный самостоятельной нумеCрацией и особо обозначенный в «РеэCстре» (последние из 11 номеров этогораздела – канты на Петровские поCбеды). Основную часть составляют всете же «чувствительные песенки», среCди которых вспыхивают несколькоособенных текстов. Один с такою лиCхостью описывает «марш», что остаCется непонятным, идет ли речь об учеCниях или о настоящем «деле»:

Встань, встань солдат, встрехнись,Скоро в парад становись.Время к маршу наступает,Чрез барабаны объявляет,Флейты.Афицеры выступайтеРепорты обирайте,Понуждайте всех к походу,Забирай с собой водуВ степь22.

В этом фрагменте мы точно восCпроизводим графическое расположеCние строфы и особенности написания,позволив себе только исправить инCверсию, нарушившую рифму, и расCставить знаки препинания.

Другой текст дает живую картиCна псовой охоты:

Вдрух с полночи у нас зашумело,Рагатая музыка гремела.Голос подавали, чтоб все вставали:

бу–бу.

План Санкт!Петербурга 1717 г.,изданный в Нюрнберге И. Б. Хоманом

План Петербурга. Составлен под руководствомИ. Ф. Трускотта по рис. М. И. Махаева. 1753 г.



42

Охотники, лошадей седлайте,Борзых фсех на своры примайте,Пора, пора выезжать в поле нам23.

Возможно, это исключение изправила и вообще не песня – этоттекст, едва ли не единственный, невыдерживает стихотворной графики;написан размашистым, резким поCчерком с неупорядоченными широкиCми штрихами; труден для прочтения.

Под № 73 в «Реэстре» помещеннесколько изменившийся инципит ина листе 71, на обороте записана нашапесенка:

Оставайся, Питербурх,стеснен стал тобой наш дух,Покидаем всю тоску,отъезжаем мы в Москву.Прости, лавка Милионна,нам ходить в тебя уш полно.Прости мать Нева�река,течешь быстра jглубока,Много штурмов от тебяпотерпят все стеня.Острова все ипроливы теперьстали нам немилы.Прости Невска прешпектива,нам пригожства вить не мило,С карбалями биржа главнаи Верейско море славно.Река Мойка и ФантанкаиМокруша бесталанна,Ты Калинкина деревняи публичная презелна.Молотцам тут всем прилука,хоть во время была скука,Как сидели там в неволипонесчастью своей доли.Разночинска, Введенска, Безерскаи Пушкарска, (? Белоезерска)И щемиловска Гребецка,в вас погибель молодецка.Ах в пушкарские слоботки прощай,девки со молотки,Уж нам долго не бывать,вместе с вами неживать.Прощай, стрелка со трахтиром,отпущай в Москву нас с миром,Прости, погреб с белияром,истащил ты много даром,В тебе деньги все и платье положилинаша братья.Теперь выедем в Емскую,скажим всем, что не тоскуем,Подвторим мы Петербурхи поедем дале вдрух.Мы приедем на Славянку,отсель первую стоянкуМы тотчас же поспешим,в Москву скоро прибежим,Пропущая города,бутто быстроя вода.Как Тверску�Ямску увидим,из саней тогда все выдем,

Промежду себя простимсяи с любезном цалованьемРазойдемся по домам,будим писма писать к вам.

Сохраняем графику и орфограCфию – это замечательный образецеще неустоявшегося, но уже вполнеоригинального петербургского произCношения24.

Отметим трогательную деталь,которая показывает, сколь важнобыло сохранить в записи песенныйритм: мать Нева�река, течет быстраjглубока. Соединительный союз переCдан в начертании так, что не долженассоциироваться со слогом и заниматьдополнительное музыкальное время.

Можно предположить, что распеCвавшие песенку и записавшие ее вкнигу люди знали другие, прежниеверсии и, оставляя полюбившиесястроки, добавляли к ним новые; приэтом порядок в прежде усвоенной чаCсти не воспринимался как обязательCный. Исчез желтый дом кадетский,менее обстоятельно представленыморские и речные детали; Невскаяпрешпектива стала убедительным арCгументом – уж если ее пригожствоне мило, то и вправду надо ехать изПетербурга прочь.

Подробно обозначена наиболее обCжитая Городская сторона. Улицы, наCзвания которых теперешние жителиПетроградской стороны опознают безовсякого затруднения, образуют послеCдовательность и читаются как связныймаршрут, хотя вместивший их стих поCшатывается под напором смещенныхударений (потому, возможно, оказалосьискаженным одно из названий – Бе�зерска вместо Белозерской). На местеоказались и пушкарские слободки, расCполагавшиеся вблизи названных улиц.Возможно, и упомянутая между друCгих Гребецка – одна из четырех улицэтого имени, находившихся на ГородCской стороне25. (Одна из них, более изCвестная теперь под именем ПионерсCкой, хорошо вписывается в компактCный ареал названий). В таком случаеуточнение при ней щемиловска не имеCет отношения к слободе этого названия,находящейся на левом берегу Невызначительно выше по течению26.

Милионна оказалась лавкой, и сэтим изменением возник иной смысCловой порядок. Калинкина деревня собретением опущенного ради прилиCчия стиха обрела и полноту описания.Еще более стремительно завершениепесенки в этом варианте. ПоявляютCся чудесный образ сказочно быстройезды: пропущая города, бутто быст�

роя вода и подводящая окончательнуючерту под путешествием церемонияпрощания.

Столь значительная дистанциямежду приведенными текстами неможет не вызвать предположений отом, что были и другие варианты,и немалым числом. Это вполне соотCветствует природе устноCписьменнойтрадиции «рукописных песенников» –запечатленным на письме остаетсядалеко не все, что поется, а из запиCсанных текстов далеко не все достигCли своими путями книгохранилища иоказались сбереженными для нас.Собственно, судьба песен устной траCдиции и путь их к тем, кто наблюдаетее извне, таковы же: остаются доступCными единичные записи выхваченCных из потока текстов и избраннаячасть их, попадающая в публикации.Ради равновесия и установления перCспективы упомянем текст, уже весьCма отдаленно связанный с приведенCными. Он опубликован М. И. ЧулкоCвым в III части и начинается почтипрямым продолжением – воспоминаCнием о путешествии:

Как во прошлом во годуПриезжали мы в Москву…27

Однако в этой песне есть свойсложноCсоставной сюжет: она повеCствует о карантине, в который угоCдили приехавшие, о пожаре, о смерCти полковника; ясно названы автоCрыCгерои – гренадеры. Стихи из ПеCтербургской песенки появляютсявремя от времени, структурируятекст, разделяя эпизоды; они свидеCтельствуют о том импульсе, ритмиCческом, интонационном, которыйпородил новую песню. ОбстоятельCный текстологический анализ невходит в нашу задачу. Ограничимсяфрагментами, по которым хорошовидно, как стихи из прежнего текCста укладываются в новые обстояCтельства:

Преображенския слободки,Прощай девушки и молодки,С горя выпьем теперь водки…

– кроме нарушения версификаCции – на рифме провис третий стих –появился новый образ, прямой и ясCный, без затей.

Прощай Яуза с заливы,Нам сударушки не милы…

– какие у Яузы заливы? Это наCследие Невы, только имя речки мосCковское.

Прощай, матушка Москва,Во глазах видна всегда

– прощание задушевное, без пеCтербургских розыгрышей.



Нотная строчка (Русские канты. 1689–1762. С. 173)

Еще одна песня из Чулковскогособрания поможет нам ощутить преCдел, за которым те же образы, смысCлы и даже слова оказываются инымтекстом – изменяются ритмическиеусловия, и формула28 исчезает:

Прости Тверь, город славной,Большой кабак главной,Такожде Истеря,Лишь деньгам потеря,Кабачок Верьховской,Вина пить таковской.Красное кружало,Ты нас понужало,Затверинский кабачок,Где курили табачок,Уже знатная Стрелка,Ребятам разделка.Ты прости кабак ухват,Где сидел родной брат,На реке на ШошеВсегда вино плоше,Целовальники скупые,Умом разумом глупые,Меряют обидно,Как плутам не стыдно.И село то МедноПрискудело бедно.Прости, улица Ильинка,И слободушка Зверинска,Прости, Дятловска ямская,Слобода Тверская.В Напрудной слободкеЖивут наши тетки,Орешницы румяныАгафьюшки, Татьяны,Домнушки матки,Головушки гладки,Палаши и Маши,Феклуши, Анюши,Анны да Татьяны,Завсегда были пьяны.Прости, кто тута ни есть,Не бывать нам опять здесь29.

Существенно различие в ритмиCческой организации: неравносложCный стих близок говорному, «раешCнику»; интонационная соизмериCмость выражена рифмами, сильныепозиции – ударные слоги – размеCщены произвольно. Сплошное балаCгурство и дразнилки, похожие наприпевки, которыми хулят окрестCные деревни, или на прозвища, закC

репившиеся за жителями разных гоCродов (Мы, вятски, ребята хватки –семеро одного не боимся; У нас в Ряза�ни грибы с глазами, их ядять, а ониглядять и т.п.).

Прощание с Петербургом, в отлиCчие от Прощания с Тверью, безусловCно, песенный текст, хотя известентолько по безнотным сборникам, ини разу при нем не встретилось отCсылки к «голосу». Между тем ритмего определенно восходит к звучаниюплясовой (потомуCто, возможно, и обCходится без отсылки – ведь плясоCвые припевки «тананыкаются» какCнибудь). Правда, и любовные песенCки наиболее популярного формата(романсовая строфа с чередованием8C и 7Cсложников женскими окончаCниями в нечетных стихах, мужскиCми – в четных, часто с соответствуюCщими перекрестными рифмами),которые, бывает, занимают чуть лине половину большого безнотногопесенника, тоже не имеют отсылкик «голосу». ПоCвидимому, этот униCверсальный размер подразумевал хоCрошо освоенное интонационное поле,в котором нетрудно было уложитьслова наугад.

В отличие от лирики, «плясовые»тексты не составляют большого масCсива в «рукописных песенниках», ноих можно узнать по неизменным паCрам 7C или 8Cсложных стихов, соедиCненных рифмой и замкнутых посмыслу; они воспринимаются какцепь припевок. Единственный такойтекст с напевом известен нам по пеCсеннику Титовского собрания, опубCликованному в качестве 5Cй книги энCциклопедии «Музыкальный ПетерCбург. XVIII век»30. В нем пары стиховперемежаются рефреном, и от тогоеще ярче проявляется их самодостаCточность – как будто мы имеем дело спрообразом вокальноCинструментальCных форм, которые так пышно расCцветут столетие спустя под именемчастушек:

Ах, велика мне беда,Говорю я без стыдаХорошая моя,Пригожая моя.

Одноголосный напев, которымэтот текст снабжен в песеннике Тит.4272, прекрасно подходит и к нашейпесенке; именно он предложен в качеCстве комментария («на голос») к тексту,опубликованному в «Русских кантах»

Интересно, что в конце XX века,тоже оказавшемся временем песен,случился любопытный опыт: ВладиCмир Москвин в композиции по текCстам XVIII века распел Прощание сПетербургом в манере свободной барCдовской речитации под гитару31.

Очертим еще одну стилистичесCкую грань, приведя начало другойпесни о прощании и разлуке:

Прощай, Москва, пришла тоскаЖить в скуке, быть в муке,Жить втуне с полругиВольности нет32.

Прощание с городом и с любовьюможет быть вполне искренним, троCгательным и серьезным. Приведемеще как образец классического катCрена любовной песни, долгая жизнькоторой привела ее в народную драму«Царь Максимьян» (в изводе новгоCродского села Мшага):

Я в пустыню удаляюсьОт прекрасных здешних мест.Сколько горести смертельной,Я разлуку должна несть.Оставляю град прекрасный,Оставляю и того,Кто дороже мне на светеИ милее мне всего33.

Вернемся к нашей песенке, вкоторой перечисление петербургскихдостопримечательностей, порой наCсмешливое и панибратское, не исчерCпывает темы. Сюжет ее странным обCразом выходит за пределы текста. Онзахватывает судьбы тех, кто ее пел,лирических героев шуточных стихов.Сложенная на память о веселых дняхобщей молодости, с кем она расходиCлась по дальним российским дорогам?Кто отправлялся в путь из ПетербурCга? Выпускники кадетского корпуса,сухопутного или морского? молодыечиновники, разъезжавшиеся в проCвинциальные города?

Был ли уже или нет Указ о вольно�сти дворянской, еще все служат, пеC



44

1 Русские канты от Петра Великого до Елизаветы Петровны: виватные, панегирические, покаянные, навигацкие, застольные, пасторальные, любовные /Изд. подгот. Е. Е. Васильева, В. А. Лапин, А. В. Стрельников. СПб., 2002. С. 213.

2 Там же. № 28. Радуйся, Росско земле. С. 64—65.3 Там же. № 58. С. 106–107.4 Термины эти имеют логические основания: поется – значит песня; передается в виде письменном – значит книжная; рукопись, заполненная такими текстами, –

рукописный песенник. То, что к одному имени оказываются причтены переложения Давидовых псалмов, части Песни Песней, пасторали, панегирики, любовная лирика,политические прокламации, хороводные песни, всевозможные вольные и забавные тексты, в этих обстоятельствах не играет роли. Для столь обобщенного названия, еслизадуматься, есть и существенное формальное основание: духовную лирику Нового времени (старейший пласт «книжных песен») от всех письменных форм древнерусскогопевческого искусства отличает именно песенная форма, организованная соединением неизменного музыкального компонента текста с продолжающимся поэтическим.История терминов, их взаимоотношения с другими см.: Позднеев А. В. Рукописные песенники XVII–XVIII веков: Из истории песен. силлаб. поэзии. М., 1996. С. 448;Васильева Е. Е., Лапин В. А. Кант // Музыкальный Петербург: Энцикл. словарь. СПб., 1998. Т. 1. Кн. 2. С. 20–37; Псальма, псалм // Музыкальный Петербург… С. 482–497;Лапин В. А. Книжная песня. Три века СанктCПетербурга. Энциклопедия в трех томах. СПб., 2001. Т. 1. Кн. 2. С. 602–607.

5 Имеются в виду следовавшие друг за другом «Собрание разных песен» М. Д. Чулкова, изданное четырьмя частями в 1770–1774 гг. и повторенноеН. И. Новиковым как «Новое и полное собрание российских песен…» в 1780–1781 гг. с прибавлением еще двух частей; «Собрание русских простых песен с нотами»В. Ф. Трутовского (СПб., 1777–1795) и «Собрание народных русских песен с их голосами» Н. А. Львова – И. Прача (СПб., 1790).

6 ОР РНБ. Тит. 4222. №74. Л. 52; Чулков. III. № 67. С. 72. Здесь и далее ссылки даются по 2Cму (Новиковскому) изданию.7 Чулков. IV. № 121. С. 108.8 Там же. III. № 55. С. 57–58.9 Там же. IV. № 187. С.192.10 Там же. III. № 60. С. 64.11 Там же. № 71. С. 75.12 Там же. № 75. С. 81.13 Там же. IV. № 183. С. 188.14 ОР РНБ. Тит. 4222. № 109. Л. 81; Чулков. IV. № 177. С. 182.15 Чулков. IV. № 142. С. 156–157.16 ОР РНБ. Q. 125. Л. 39 об. – 40.17 ОР РНБ. Тит. 4222.18 ОР РНБ. Тит. 4222; № 100. Л. 48 об. – 49 об. В «Русских кантах» она опубликована под № 111. С. 172–173.19 Топонимическая расшифровка песенного текста выверялась в разговорах с питерскими жителями, знатоками городской истории и преданий. Благодарю

за помощь, советы, подсказки А. Векслера, Ю. Н. Кружнова, П. А. Медведева, А. В. и В. А. Стрельниковых.20 Под него сначала был отдан дом опального графа Миниха; в 1771 г. дом сгорел, корпус был переведен в Кроншадт, где и оставался во все царствование

Екатерины II. Павел Петрович вернул Морской корпус Петербургу. Тогда Ф. Волков (архитектор, не основатель русского театра) выстроил на месте Минихова домакомплекс зданий, который так хорошо знаком жителям Васильевского острова, а в питерских преданиях отмечен проказами курсантов вокруг фигуры И. КрузенCштерна, задумчиво глядящего на alma mater славных русских мореходов и флотоводцев.

21 Майков В. И. Избранные произведения. М.; Л., 1966. С. 93. (БCка поэта. Большая сер.).22 ОР РНБ. Тит. 2579. № 64. Л. 65 об. – 66 об.23 Там же. Л. 111–112.24 Колесов В. В. Произношение петербургское // Три века СанктCПетербурга. СПб., 2001. Т. 1. Кн. 2. С. 188–190.25 См. Топонимика Петербурга. СПб: РГБ, 2003.26 Опираюсь на суждения А. Векслера и благодарю его за помощь. Перечисление гребецких улиц см.: Кукушкина В.В. СанктCПетербург XVIII в. по планам

города. СПб., 2002. С. 79–80.27 Чулков. III. № 77. С. 82–84.28 Имеется в виду понятие, вошедшее в научный обиход с книгой A. B. Lord «The singer of Tales» и нашедшее столь широкое применение, что теперь впору

напоминать исходное определение или заново его искать. В понимании А. Б. Лорда, анализировавшего сказительское искусство южнославянских гусляров, формула,в отличие от клише или общих мест, – не столько результат (текст), сколько порождающая модель, важнейшим свойством которой является закрепленный струкCтурой ритмический образ.

29 Чулков. III. № 163. С. 163–164.30 Рукописный песенник XVIII века с голосами, положенными на ноты. Музыкальный Петербург: Энцикл. словарь. Т. 1. Кн. 5. № 26 (38). С. 88–89.31 Владимир Москвин. Столетье мудро и безумно. Песни в исполнении авт. Мелодия. Запись 1989 г.32 ОР РНБ. Тит. 3759. Л. 94.33 Там же. Тит. 2579. Л. 129.

ремещаются по службе, сменяя гороCда, гарнизоны, надеясь на случай ввоенной кампании и на поприще гражCданском. Все в пути.

Разлука, овеществленная дороCгой, и путь, осознаваемый через утCраты и возможные обретения; переCмены места, означающие стадии жизCни, и путешествие как выражениежитейского поприща – все эти обраCзы насыщают песенный язык XVIIIвека. Они живут в удивительном равCновесии символа и житейских реалий;философских рассуждений и чувCствительных воздыханий; высокихзамыслов и балагурства; устойчивыхпоэтических формул и случайных,частных словечек.

Пусть не смущают читателя легCкомысленные, пестрящие простореCчием стишки. Высокий стиль, траCгедии и оды были хорошо знакомытой молодежи. Вспомним – началорусского театра взлелеял СухопутCный шляхетский корпус; Федор ВолCков и его товарищи завершали тамсвое образование; там начиналисьлитературные упражнения кадетаАлександра Сумарокова, полувекомпозже – Владислава Озерова; там, в«рыцарской академии», сложилось«Общество любителей российскойсловесности».

Высокое и низкое, серьезное изабавное, общее и свое – эти полюсатрадиционной культуры, надолго соC

хранившиеся в стереотипах поведеCния, отражены и в рассуждениях ЛоCмоносова о трех стилях, имеющих своиправа в литературе. Они, как правило,представлены в письменности неравCномерно; низкий стиль недаром зоветCся разговорным. Но в драгоценнуюкнижку, заполненную от руки, такиеживые речи попали и приходят к намтеперь. Высокий же стиль, философиCческий ракурс и гражданский пафосПутешествия из Петербурга в Москвупринадлежат литературе. В перекличCке этих явлений, столь различных и какбудто несовместимых, мы можем ощуCтить полноту необыкновенногоXVIII века, «века песен», первого стоCлетия жизни нашего города.



ОООООВ. A. ШляпниковВ. A. ШляпниковВ. A. ШляпниковВ. A. ШляпниковВ. A. Шляпников

Три слова об органе, илиТри слова об органе, илиТри слова об органе, илиТри слова об органе, илиТри слова об органе, или«Органная Атлантида»«Органная Атлантида»«Органная Атлантида»«Органная Атлантида»«Органная Атлантида»Петрограда—ЛенинградаПетрограда—ЛенинградаПетрограда—ЛенинградаПетрограда—ЛенинградаПетрограда—Ленинграда

Орган Концертного зала Капеллы до реконструкции 1967 г.фирмы «Валькер». Фото из архива Санкт!Петербургской

государственной академической капеллы

Органной культуре нашего гороCда почти триста лет. В определенномсмысле она ровесница СевернойПальмиры. Время ее рождения – петCровские реформы; богатство традиCций и самобытность – ее сущность, апарадоксальность и экзотичность –прихотливая линия судьбы в историирусской музыкальной культуры.

«Столица органной музыки» –таков деCфакто статус дореволюционCного Петербурга. И он был по правузаслужен. Многочисленный «парк»великолепных инструментов, высоCкий уровень исполнительской и пеCдагогической школы, интерес компоCзиторов к органу, любовь слушательсCкой аудитории к органному искусстCву. Все перечисленные компонентыи составляют тот культурноCсоциCальный феномен, название которому –органная культура Петербурга. Таккакова же ее история, традиции, проCблематика, перспективы?

Историю органной культуры наCшего города во временной вертикалиможно условно подразделить на слеCдующие периоды: имперский (1703–1917); советский (1917–1985), периодНовой России – с 1985 г. Каждый изэтих этапов отмечен своими характерCными особенностями, и в то же времяэто единая биография органной кульCтуры нашего города. Ее ценность и уроCвень в тот или иной исторический пеCриод определяются соотношениями ееосновных компонентов.

ОРГАНЫ

Существование и развитие органCной культуры определяется наличиCем инструментальной базы. Это акCсиома. Органный «ландшафт» имперCского периода Петербурга отличалсябольшим разнообразием инструменCтов. В основном органы для нашегогорода изготовлялись мастерами изГермании, Финляндии, Польши, ЭсCтонии. Особенно сильна в органостроCении Петербурга была линия, связанCная с немецкими традициями (Ф. ДроC

биш, К. Вирт, А. Лукас, Г. Мельцель,Э. Валькер, В. Зауэр и другие)1.

Общее количество органов в наCчале ХХ века в городе и его окрестCностях составляло более 90. Самымиизвестными были немецкие фирмы«Э. Валькер» и «В. Зауэр». Первая поCстроила для Петербурга 37 органов,

вторая – 17. В строительстве инструCментов для города определялись дванаправления: церковное и светское.Изначально ведущим и главенствуCющим было первое – церковное.Органная культура пришла в ПетерCбург через иноверческую церковь. Иэто также непреложный историчесC



46

Органостроитель П. Чилини В. Шляпников у строящегося

органа. Фото из архива авт. 1997 г.

кий факт. В 1708 году Петр I прикаCзал доставить орган из немецкой церCкви в Дерпте в евангелический приCход Петербурга. Этот факт и положилначало истории органной культурынашего города. К началу ХХ века вПетербурге в церквах и часовнях2

было установлено не менее 33 оргаCнов, а в окрестностях – около 50.

Чтобы представить все богатствоцерковного инструментария имперсCкого периода Петербурга, перечислимнекоторые опорные органные «точки»:лютеранская церковь Св. Петра, косCтел Св. Екатерины, лютеранская церCковь Св. Екатерины на Васильевскомострове, лютеранская церковьСв. Анны, голландская реформатскаяцерковь, финская лютеранская церCковь, русская лютеранская церковь наПетроградской стороне, шведская люCтеранская церковь Св. Екатерины, люCтеранская церковь Св. Михаила, лаCтышская лютеранская церковь, МальCтийская капелла Пажеского корпуса,английская церковь и другие.

Большинство иноверческих церCквей находилось на главной, иливблизи ее, «артерии города» – НеCвском проспекте. Самыми крупныCми церквями считались церковьСв. Петра и церковь Св. Екатерины.Между ними постоянно шел спор: чейже орган лучше?

А вот несколько органных «точек»Петербургской губернии: ОраниенбаCум, Луга, Токсово, Царское Село,Кронштадт, Шувалово и другие. МноCго органов звучало также и на территоCрии Финляндии, которая позже сталачастью Ленинградской области – ВыCборг, Приморск, Зеленогорск и другие.Одним словом, для ценителей органCного искусства этот период — поистиCне «пиршество серебряных гласов».

Второе направление в органостроCении нашего города – светское. ВПетербурге появлялись инструментычасто небольшого размера, располоCженные во дворцах, театрах, салонах,богатых домах прихожан. Большуюпопулярность это направление полуCчило в XVIII веке, особенно во втоCрой его половине. Ф. Киршник,И. Габран, И. Бетье, Т. Мельцель идругие мастера с успехом изготовляCли эти органы. Камерное светскоеорганное музицирование получилодальнейшее развитие в XIX — началеХХ века. Небольшие инструментыбыли в Мраморном дворце, ФонтанCном доме А. Шереметева, МеншиCковском дворце, в домах видных деяCтелей русской культуры. Это прежде

всего орган «Себастьянон» мастераМельцеля в доме В. Одоевского, а такCже органы в домах К. Брюллова,В. Энгельгардта, А. Серова и других.

Органы также устанавливали вмузыкальных театрах – Большом театCре (1836) и Мариинском (1870Cе годы).Для учебных целей были установлеCны органы в классах Консерватории(1880), а позже в концертном залеКонсерватории (1897).

Новым шагом в светской органCной культуре стали установки оргаCнов в концертных залах: на эстрадеЗоологического сада (1893), в актовомзале клиники Отта (1903), в зданииПридворного оркестра (1912).

«Золотой век» строительства орCганов в Северной Пальмире оборвалCся с началом Первой мировой войны.

Революция семнадцатого годаХХ столетия кардинально изменилаорганную панораму Петербурга и внеCсла качественно новые моменты ворганную культуру в целом. Органприобрел новый статус – из церковCного и ритуального он превратился вконцертный и светский инструмент.Большинство ценных инструментовбыли уничтожены (20–40Cе годы),уцелевшие были перенесены в друCгие помещения. Перечислим неCсколько фактов: орган из голландскойреформатской церкви был перенесенв Капеллу (1927); орган Мальтийскойкапеллы Пажеского корпуса – в МаCлый театр оперы и балета (1928), органклиники Отта – в Большой зал ФиCлармонии (1931) и так далее.

В 60Cе годы ХХ века в органнойкультуре Ленинграда вновь наблюдаCется «миграция» инструментов: органцеркви Св. Екатерины на ВасильевсCком острове был перенесен в театроперы и балета им. С. М. Кирова;орган бывшей церкви ЕвангеличесCкой больницы – в костел Девы МаCрии Лурдской и др. Положительнымявлением этой перестановки был тотфакт, что два ведущих концертныхзала города – Большой зал ФилармоCнии и Капелла – получили два преCкрасных валькеровских романтичесCких органа. Эти инструменты в 1960–1970 годах были не совсем удачно реCконструированы чешской фирмой«РигерCКлосс». В 60–80Cе годыXX века эта же фирма установилановый орган в Малом зале КонсерваCтории, Мариинском театре, построиCла два учебных инструмента в школеCлицее и училище при Консерватории.Немецкая фирма «Зауэр» установилановый орган в классе Консерватории

и лютеранской церкви Св. ЕкатериCны на Васильевском острове. Все этиинструменты, к сожалению, относятCся к разряду рядовых.

С началом «перестройки» по экоCномическим причинам новое строиCтельство органов не ведется. ПоложиCтельной практикой современностиможно рассматривать строительствонебольших органов петербургскиммастером Павлом Чилиным – единCственным органостроителем в России.В наш город в возрождающиеся церкCви часто привозят бывшие в употребCлении органы. Безусловно, это не явCляется положительной тенденцией всоздании современного инструменCтального «парка» СанктCПетербурга.Однако суровые экономические усCловия нашего времени позволяют комCпромиссно оценивать этот факт. Этиинструменты в определенном смысCле позволяют сохранить очаги (пустьи на других уровнях!) органной кульCтуры нашего города: орган Т. Хьюза(кафедральный собор Успения преCсвятой девы Марии), орган Г. ШтайнCманна (церковь Св. Петра), органГ. Шмидта в Токсово и другие.

На сегодняшний день в СанктCПетербурге самая драматичная ситуCация сложилась в фундаменте органCной культуры – инструментарии. Дореволюции, в имперский период, вПетербурге была редчайшая коллекCция органов знаменитых мастеров. Похудожественной ценности эти инстCрументы не уступали шедеврам легенCдарных Гварнери, Амати. В советскийпериод бесчисленное количество орC



В. Шляпников за органомфирмы «Валькер».

Фото из архива авт.

ганов ушло в небытие. «Органная АтCлантида» Петрограда–Ленинграда…

Сейчас в городе имеется околодвадцати инструментов, в основномрядового порядка, из которых звучатчуть более десяти. Для возрождения иразвития органного инструментария –базы органной культуры нашего гороCда прежде всего требуется разработкаглубоко продуманной художественнойи технически обоснованной «органнойполитики» на городском и федеральCном уровнях. СанктCПетербург – крупCнейший центр органной культуры –должен обладать инструментарием осCновных стилистических направлений:барочным, романтическим, универCсальным. Такой состав инструментовпозволил бы в будущем обогатить усCловия для стилистически верного исCполнения органной музыки, привлекбы большое количество зарубежныхисполнителей и вернул городу значеCние органной столицы России.

Май 2003 года. 300Cлетие СанктCПетербурга. Молчит историческийорган Капеллы. Ему необходима реCконструкция. Умолкает «Валькер»Большого зала Филармонии. ТребуетCся реконструкция. Астматически задыCхаясь, еле звучит исторический «ВальCкер» церкви Девы Марии Лурдской…Звуковая «партитура города» невосполCнимо теряет «голоса» европейскойкультуры, так обогатившие историюрусской музыки. «Голоса» духовности,истины, веры. Молчат иноземныесфинксы на хорах церквей, в концерCтных залах, театрах, и только в глубиCне души ценителей органного искусCства постоянно и тревожно звучит ихсигнал: «SOS… SOS… SOS…»

ШКОЛА

Петербург положил основаниепрофессиональной органной школе –старейшей в России. С первых днейоткрытия Консерватории (1862) началработу и органный класс. Именно втой атмосфере происходило зарождеCние нового явления органного концерCтного музицирования. Однако необCходимо сделать небольшое, но оченьважное отступление. 27 июля 1856года. Эта дата – историческая веха врусской органной культуре. В газете«СанктCПетербургские ведомости»появилась статья «Два слова об оргаCне в России» выдающегося музыкальCноCобщественного деятеля, критика,главы и идеолога «Могучей кучки»В. Стасова. В ней автор впервые подCнял вопрос о роли «короля инструменC

тов» в русской музыкальной культуCре. «Какую роль играет у нас орган? –Никакой. Вот странный и малоутешиCтельный ответ для такой страны, гдеорган существует в числе тысяч и гдепритом они существуют более полуCтораста лет». Так начиналась статьяВ. Стасова, в которой он подробно изCлагал ситуацию, сложившуюся ворганной культуре. По данным автоCра, количество органов в России в товремя исчислялось 2280 (1300 – в каCтолических церквах, 950 – в лютеранCских, 30 – в протестантских). ОднаCко, несмотря на прекрасную базу инCструментов, Стасов подчеркивал слеCдующее: за 150 лет (1703–1856) «у наснисколько не привился вкус к органуи органным музыкальным сочинениCям», «отвергнут и забыт… один орган…антипатия, равнодушие к органу иорганной музыке», «у нас не было досих пор ни одного русского органиста(и тем менее русского органа)… остаCется совершенною тайною… все, чтоотносится до органа и органных сочиCнений (никто не знает, не играл, неслышал)… не было у нас ни одного изсамостоятельных и могучих таланCтов…» Автор ратовал за равноправиеоргана с другими инструментами,призывал к открытию концертныхзалов с наличием органов и в заклюCчение с пафосом писал: «Но если инам суждена когдаCнибудь эпоха веCликости и колоссальности творчествав музыке, то и у нас будет и многоталантов, которые одновременно свеликими творцами будут разрабатыCвать орган и органную музыку во всейих полноте и обширности».

Итак, к середине XIX века, за150 лет существования органа в наCшем городе, мы имели большое колиCчество великолепных инструментов,а остальные компоненты органнойкультуры (исполнительская и педагоCгическая школа, композиторы, пубCлика) почти отсутствовали.

Основателем и первым руководиCтелем органного класса Петербургскойконсерватории стал Г. Штиль(1829C1886) – органист, хоровой дириCжер, композитор. Он родился в ЛюбеCке, учился у Мендельсона. Приехав внаш город, он выиграл конкурс на долCжность органиста церкви Св. Петра наНевском проспекте и затем был приCглашен Антоном Рубинштейном на долCжность профессора органного классаПетербургской консерватории. СледуCет отметить, что занятия органного класCса проходили на инструменте церквиСв. Петра, так как Консерватория своC

его инструмента в то время не имела. Вцерковном зале стоял самый большойв Петербурге орган фирмы «Валькер».Инструмент был первым в серии, предCназначенной для установки в зарубежCных странах. Он имел 76 регистров,4 мануала и две ножные педальныеклавиатуры (!). Он относился к пятиорганам мира, имевшим эту специфиCческую конструкцию.

Г. Штиль считался одним из знаCменитых европейских органистовCвиртуозов. Он был в дружеских отноCшениях с русскими музыкантами –Глинкой, Одоевским. Авторитет егосреди них был очень высок. Прессахарактеризовала его так: «…отличныйвиртуоз, превосходный знаток органCной литературы, музыкант с честными серьезным направлением», «один изталантливых и выдающихся органисCтов». Штиль выступал с концертами вРоссии, Дании, Швеции, Англии, ИтаCлии, Германии. Среди его учеников –П. Чайковский, Г. Ларош и другие.

После Г. Штиля в 1874 году рукоCводителем органного класса сталЛ. Гомилиус (1845–1908), один из перCвых воспитанников Консерватории.Он окончил ее по классу фортепиано(А. Рубинштейн, 1865), по виолончеCли (К. Давыдов, 1868). Работая позжев Мариинском театре, он увлекся орCганом, занимался у Штиля, а впосCледствии стал органистом церквиСв. Петра, профессором класса оргаCна Консерватории. За долгие годыпреподавания он расширил и дополCнил программу обучения. Среди егоучеников было много талантливых эсC



48

Профессор Н. Оксентяни В. Шляпников.

Большой зал Филармонии.Фото из архива авт. 2002 г.

тонских и латышских органистов:М. Хярма, А. Калнынь, Р. Тобиас,А. Юрьян, И. Каппель, и других. ПеCдагогическая деятельность ГомилиуCса оказала большое влияние на органCную культуру Прибалтики. Гомилиусстал популяризировать орган как конCцертный инструмент. Пресса отмечаCла его высокий профессионализм.«Гомилиус прекрасный органист, маCстерски и со вкусом владеющий реCгистрами…». Он с успехом выступали в церквах и в концертных залахРоссии.

В 1909 году органный класс ПеCтербургской консерватории возглавилмолодой Жак Гандшин (1886–1955),выходец из Швейцарии. Пройдя курсобучения у крупнейших органистовтого времени – М. Регера, К. ШтрауCбе, Ш. Видора, Гандшин в это же вреCмя получил прекрасное университетCское образование. В 1915 году он сталпрофессором Консерватории и оргаCнистом церкви Св. Петра. Гандшинуспешно проявил себя в разных творCческих ипостасях: исполнительстве,педагогике, научной и музыкальноCобщественной деятельности. Гандшинпропагандировал орган как исключиCтельно концертный инструмент. Этопроявлялось и в манере исполнения,в подборе программ, в словесной иэпистолярной публицистике. «Егоигра отличается академической строCгостью… в игре Гандшина покорялатеплота и проникновенность. Тонкаярегистровка, камерная манера игры»(Х. Кушнарев); «…трогательное худоCжественное впечатление…» (Б. АсаCфьев); «Органист Гандшин… выявилколоссальную виртуозность в техниCке органной педали и замечательныйвкус в регистровке», отмечалось в одCной из рецензий.

В классе Гандшина органом заниCмались С. Свиридова, У. Гаджибеков,С. Прокофьев, Н. Ванадзиньш,И. Браудо и многие другие. Гандшинбыл автором многочисленных статей,среди них – «Из истории органа в РосCсии», «Орган как концертный инструCмент», «Русская музыка для органа».Благодаря его инициативе и участиюмногие русские композиторы не проCшли мимо органного творчества: ГлаCзунов, Ляпунов, Виталь, КрыжановсCкий, Каратыгин, Николаев и другие.

Всей своей многогранной деяCтельностью Гандшин стимулировалинтерес общественности к органу,органной музыке, органной культуре.В 1821 году Гандшин уехал в ШвейCцарию, где работал церковным оргаC

нистом, преподавал в университетеБазеля, занимался публицистикой.

На короткое время (1921–1923)руководство органным классом взялна себя один из его учеников –Н. К. Ванадзиньш, только что оконCчивший Консерваторию. Как исполCнителюCорганисту, Ванадзиньшубыли присущи масштаб и виртуозCность. В свой репертуар он частовключал сочинения русских компоCзиторов – Глазунова, Ляпунова и проCизведения Регера. Среди его учениCков были О. Цинтинь, П. СиполниCекс, Е. Лисицына. В неоднократныхбеседах с автором этой статьи Н. ВаCнадзиньш делился своими взглядамина органное искусство, на органноеисполнительство. Представляетсяценным привести ряд его высказыCваний, в которых отражены самобытCные черты петербургской органнойшколы. «Орган является не ударныминструментом, а духовым, поэтому наоргане надо петь»; «Музыка должнадышать, исполнение должно бытьживой речью, а не механичным»;«Органные клавиши надо ласкать, ане бить по ним, необходимо к нимприкасаться, а не ударять».

Развитие этих ценных черт ворганном исполнительстве было приCсуще последующим руководителяморганного класса – профессоруИ. Браудо и профессору Н. Оксентян.

В 1923 году главой ленинградскойорганной школы стал ученик Ж. ГанCдшина и Н. Ванадзиньш – И. Браудо(1896–1970). С его именем связанаэпоха в истории органной культурыЛенинграда. Исполнитель, ученый,педагог. Учась в молодости у выдаюCщихся немецких и французских оргаCнистов (Ситтард, Рамин, Штраубе,Видор, Вьерн), Браудо смог синтезиCровать в своем исполнительстве ценCные качества ведущих органныхшкол. Романтическое звукоощущеCние. Строгость и поэтичность. МасшCтаб и утонченность. «Браудо – велиCкий органист… Во всех композиторах– старинных, современных – он поCказывал человеческие качества, окоторых мало говорится. В Бахе оноткрывал Человека…»3.

Как педагог профессор Браудобыл авторитарен и требователен. Онобладал своей методикой – «методомвариантов» – ключом к раскрытиюиндивидуальности учащегося и живоCго организма музыки. Среди его учеCников: В. Бакеева, Н. Бакеева,А. Котляровский, В. Нильсен, М. ШаCхин, С. Дайч, Н. Оксентян, А. БрауC

до, Т. Чаусова, автор данной статьи идругие музыканты.

Как ученого, И. Браудо отличалановизна идей и концепций. «Новыезнания» – важнейший вклад в научCную мысль. «И. А. был… большой учеCный… создавший целую науку… коCторая называется “Артикуляция”...Книга эта… гениальная. Это учебникмузыкальной речи»4.

Профессор И. Браудо – личCность, обогатившая традиции петерCбургской органной школы своей исCполнительской интонацией, научноймыслью, педагогическим методом.

Профессор Н. И. Оксентян возглаCвила органный класс в Консерваториис 1970 года. Ученица И. Браудо, она поCстоянно и много выступает с концерCтами в Петербурге, городах России,СНГ, Балтии и за рубежом. Ее артисCтический облик отмечен самобытносCтью, высокой духовностью, одухотвоCренностью, мастерством. И. Браудо пиCсал: «Нина Оксентян – выдающаяся леCнинградская органистка, снискавшаясвоей многолетней, разносторонней исCполнительской деятельностью признаCние и любовь слушателей»5.

Репертуар органистки включаеторганную музыку всех эпох. ЗначиCтельное место в нем уделено произвеCдениям современных петербургскихкомпозиторов. Довольно часто онастановится их первой исполнительниCцей (Г. Белов, А. Мнацаканян, А. АгаCбабов, В. Цытович). Большое внимаCние артистка уделяет ансамблевомумузицированию (Е. Образцова,И. Богачева, М. Биешу, Б. Штоколов,



М. Вайман, Б. Гутников, Н. Рахлин,К. Зандерлинг). Н. Оксентян воспиCтала плеяду органистов – лауреатов идипломантов международных и всеCроссийских конкурсов. Ею записанодесять пластинок с музыкой Баха, ТеCлемана, Франка, русских композитоCров, вокальные сочинения XVII–XVIII веков. Н. Оксентян – членжюри всероссийских органных конCкурсов, член правления Ассоциацииорганистов, органных мастеров и орCганологов России.

…Мысленно оглядывая всю«портретную» галерею руководителейорганного класса Петербургской –Петроградской – Ленинградской –Петербургской консерватории, можCно констатировать: у органного класCса счастливая судьба. Все его руковоCдители – выдающиеся музыканты –передавали из рук в руки ценные каCчества петербургской школы, котоCрые и определили ее «лица необщеевыраженье»: романтическое звукосоCзерцание, одухотворенность выскаCзывания, богатство звуковых красок,примат поющей природы инструменCта. Все эти качества следует бережнохранить и развивать будущему покоCлению, ибо они являются составнойчастью традиций великой русскойисполнительской школы, представCленной именами РубинCштейна, ШаCляпина, Рахманинова, Рихтера, ОйCстраха, Ростроповича, Соколова.Именно на этом пути видится успехпетербургской органной школы, еебудущее европейское и мировое приCзнание.

КОМПОЗИТОРЫ

Петербург положил начало и перCвым опытам русских композиторов вобласти органной музыки. Но, скаCжу прямо, композиторы осторожно и«ощупью» постигали природу «короCля инструментов». Вероятно, игралироль и особенности национальногозвукоощущения, и специфика праCвославного ритуала, и определенныйконсерватизм взглядов, и многое друCгое. Профессор Ж. Гандшин в однойиз своих статей в 1916 году отмечал:«Неосведомленность русских музыCкантов по части органа до недавнегопрошлого доходила до значительныхразмеров». И тем не менее приблиCжение отечественных композиторовк богатейшим возможностям органаразвивалось. В начале были Глинка,Одоевский, Серов. Их небольшие поCлифонические пьесы отмечены беC

зыскусной простотой, стремлениемсвязать «узами законного брака» заCпадную фугу «с условием нашей муCзыки» (Глинка). Далее. Выдающиесярусские композиторы стали эпизодиCчески вводить орган в свои кантатCноCораториальные, оркестровые, муCзыкальноCтеатральные, хоровые соCчинения (Рубинштейн, Чайковский,РимскийCКорсаков, Скрябин, ГлазуCнов, Гречанинов). Однако лишь нарубеже XIX–XX веков благодаряинициативе французского аббатаЖ. Жубера и профессора Ж. ГандшиCна появились первые сольные сочиCнения для органа (Глазунов, Ляпунов,Витоль, Крыжановский, Каратыгин,Николаев, Танеев, Кюи, Глиэр,Катуар, Гунст). Именно ими был соCздан «золотой фонд» русской органCной музыки.

Советский период – это новаяяркая страница в многовековой истоCрии органного искусства. Вклад леCнинградских композиторов в органCную тематику был значительным. Привсем различии форм, стилей, жанроворганных сочинений им присуща обCщая черта – разработка специфичесCки органной фактуры на новом мелоCдическом материале. Велика роль всоздании многих сочинений ленингCрадских авторов профессора И. БрауCдо, инициировавшего внимание комCпозиторов к органу. Появились проCизведения Кушнарева, Юдина, ВолоCшина, Тюлина, Чишко, ШостаковиCча, Гана, Евлахова, Баланчивадзе. В1933 году Ленинградская консерватоCрия впервые провела конкурс на лучCшее органное сочинение. В одной изстатей И. Браудо писал: «Наша органCная литература – интереснейшая глаCва советской литературы, и более того,европейской музыки ХХ века в цеCлом. Глава начатая. Глава, которая ещебудет продолжена и развита». Так ислучилось. 50–60Cе годы ХХ столетиябыли отмечены появлением оригиCнальных сочинений Тищенко, СлоCнимского, Белова, Фалика, МнацаCканяна, Кочурова.

Отечественная органная музыкас 60Cх годов ХХ века вступила в свойсовременный этап. Композиторы исCпользуют орган в различных сферах:музыка для театра и кино (Арапов,Слонимский, Кнайфель, ШостакоCвич, Портнов); симфоническая, канCтатноCораториальная (Петров, СалмаCнов, Мартынов, Слонимский); конCцерт для органа с оркестром (СлонимCский, Белов, Рогалев, Агабабов); каCмерноCинструментальная (Банщиков,

Портнов, Евтушенко, Цытович, УстиCнов, Успенский, Толстой, Корчмар,Волкова).

Современные композиторы исCпользуют всевозможные средстваорганного письма, разную тематику,приемы (кластерноCротационную техCнику, глиссандо в педали, выключеCние мотора и др.). Идут напряженныепоиски, эксперименты…

К 300Cлетию СанктCПетербургапрофессором Н. Оксентян и авторомэтой статьи выпущен первый сборникв новом столетии «Органная музыкасовременных петербургских компоCзиторов», где представлены сочинеCния современных петербургских комCпозиторов Белова, Агабабова, КурбаCнова и Лавровой. Они отмечены разCнообразием тематики, жанров, форм,различной стилевой направленносCтью. Появляются сочинения молодыхкомпозиторов.

Мы вправе спросить: «Каковыперспективы на будущее у органноймузыки?» Вероятно, у музыки дляоргана большое будущее, ибо онаапеллирует к категориям Гармонии,Космоса, Вечности!

ПУБЛИКА

«“Все билеты проданы”. Эти слоCва – постоянный спутник едва ли некаждого органного концерта. НетерCпеливые ожидания начала, чуткаятишина во время исполнения, в антCракте – тихий говор слушателей, слюбопытством рассматривающихорганную кафедру, восторженныелица, вызовы на бис… Огромная поCпулярность органных концертов внаше время очевидна». Так начинаCлась одна из моих статей в одной изленинградских газет, посвященнаяорганным концертам 70Cх годовХХ века. Всегда ли петербургскаяпублика так заинтересованно восприCнимала орган и органную музыку?

Интерес к органной музыке сильCно возрос за последние 150 лет. И можCно предположить, что большую роль вэтом сыграли великолепные органынашего города, высокая профессиоCнальная школа (концертный органCный стиль), композиторское творчеCство и многие другие социальноCпсиCхологические факторы. Органная муCзыка с ее высокой духовностью былапостепенно воспринята «русской дуCшой» и стала связующим звеном межCду европейской культурой и самобытCностью русской жизни. Следует замеCтить, что в имперский период органC



50

ные концерты были редким событиCем по сравнению с другими жанрамии формами музицирования. В основCном они проходили в храмах. Но онибыли очень притягательны для слушаCтеля. Каждый находил для души свои«константы»: духовные, психологиCческие, этические, эстетические, экCзотические. И если мы вспомним отCзывы современников и прессы на конCцерты органистов петербургской шкоCлы Штиля, Гомилиуса, Гандшина, товезде отмечался большой интерес слуCшателя к этим выступлениям.

«У вас лучшая в мире публика ихудшие в мире органы», – это замеCчание известного чешского органисCта профессора И. Рейнбергера, сдеCланное им в 50–60Cе годы ХХ века,может стать эпиграфом к периоду соCветской органной культуры. И вряд лик этому можно чтоCлибо добавить.

Концерты ленинградских оргаCнистов профессоров И. Браудо,Н. Оксентян всегда проходили при пеCреполненных залах. И более чуткую,отзывчивую, внимательную, требоваCтельную публику вряд ли где можновстретить. Наш слушатель ждет оторганистаCисполнителя, как и пианиCста, скрипача, дирижера, – искусстCва эмоционального, поэтичного, дуCховного. Звукоинформационное«поле» органиста должно быть носиCтелем глубокой мысли и чувства. Есликратко – то за органом должна бытьЛичность. Ибо только она может подCчинить все выразительные ресурсыинструмента созданию высокохудоCжественного образа.

Среди классических жанроворганная музыка по популярности заCнимает одно из первых мест. СовреCменный слушатель не обходит внимаCнием орган. Публика органных конCцертов имеет свои приметы: среди неемного молодежи, по составу она деCмократична, информированность ееоб органном искусстве невелика, соCстав непостоянен. Так что же притяC

гивает слушателя к посещениюорганных концертов? Это прежде всеCго возможность отвлечься от повседCневности, обыденности; познакоCмиться с органом и органной музыCкой. Парадоксально, но интерес кисполнителюCорганисту сейчас невеCлик. И вот здесь мы сталкиваемся соспецифической особенностью оргаCна, отличием его от всех других музыCкальных инструментов. Отличие этосостоит в том, что в восприятии мноCгих слушателей богатейшие темброCвые и динамические возможностиоргана как бы отодвигают на второйплан индивидуальность исполнителя,его технику, умение воплотить музыCкальный образ. Может быть, именнопоэтому, направляясь, например, нафортепианный или симфоническийконцерт, слушатели шли «на РихтеCра» или «на Караяна», когда же онинаправляются на органный вечер,идут обычно «на орган». ДействительCно, орган благодаря своим уникальCным возможностям зачастую позволяCет неумелому исполнителю «спрятатьCся» за внешне эффектным звучаниеминструмента. Это затрудняет оценкуисполнительского мастерства органиCста не только недостаточно подготовCленными слушателями, но и высочайCшими профессионалами.

«Признаюсь, что отношение моек органному исполнительству чистолюбительское: сколько уж лет слушаюорган из зала, а все не могу разобрать,хорошо играет органист или нет, всене могу понять, властелин ли он надсвоим инструментом или впечатленияслушателю внушает инструмент кактаковой… не верю себе в своих впеCчатлениях и не могу преодолеть псиCхологического препятствия на пути корганным концертам… не получилоснований отказаться от своего поняCтия органной игры как обезличеннойисполнительской деятельности, жесCтко заданной «фактором инструменCта»6. А вот впечатления великого СвяC

тослава Рихтера от игры на органе ужеупоминавшегося нами известногочешского органиста И. Рейнбергера.«Бах – на органе! Что можно сказать.Да, слушал, вероятно, было хорошоили, по крайней мере, прилично. Ноничего не поделаешь, нет у меня таCланта услышать поCнастоящемуорган…»7. И в заключение на эту темупроникнутый горькой иронией афоCризм профессора Н. Перельмана:«Есть пьесы, которые родились в счаCстливой исполнительской рубашке;это значит – можно мало уметь, а поCлучается недурно. Примеры: … у оргаCнистов – почти весь репертуар»8.Не все так однозначно в «органном коCролевстве».

Органная музыка может и должCна стать фактором приобщения шиCроких слоев публики к высоким хуCдожественным образцам музыкальноCго искусства. Необходимо учить пубCлику смотреть на органное искусствоне как на диковинку, моду, экзотику,психотерапию, но как на искусство,дающее разнообразные и глубокиевпечатления, сродни симфоническоCму, оперному, скрипичному. Большуюроль могут сыграть просветительскиесеминары, лекции, факультативы.Основная их цель – воспитание знаCющего, грамотного, правильно ориенCтирующегося в ценностях органногоискусства слушателя. Но главное –наш слушатель всей душой любиторган и органную музыку. И это знаCчит – органному искусству в СанктCПетербурге жить и процветать!

Резюме будет кратким: органнаякультура нашего города, имеющаябогатую историю и традиции, высоCкие творческие достижения, возродиви создав заново ценный инструменCтарий, подарит своему преданномуслушателю мир Красоты, Истины,Добра подобный идеальным констCрукциям «города Солнца» великогоитальянского мыслителя ТоммазоКампанеллы.

1 Более подробно об органах Петербурга см.: Кравчун П. Н., Шляпников В. А. Органы СанктCПетербурга и Ленинградской области. М., 1998.2 Небольшая часовня находилась и во дворце принца Ольденбургского (ныне здание СанктCПетербургского государственного университета культуры и

искусств). Клара Шуман в своем дневнике за 1844 г. отмечала: «Принц показал нам свой орган, который помещается в небольшой домашней часовне».3 Б. И. Тищенко из радиопередачи «И. Браудо и его органная школа». 1995. Март.4 Б. И. Тищенко из выступления на Международной конференции, посвященной 100Cлетию со дня рождения И. А. Браудо. 1996. 7 июня.5 Из отзыва профессора И. А. Браудо.6 Гаккель Л. В концертном зале. СПб., 1997. С. 138–139.7 Монсенжон Б. Рихтер. Диалоги – Дневники. М., 2002. С. 188.8 Перельман Н. В классе рояля. 1981. С. 69.



ООООООснование Петербурга стало наCчалом новой России. Именно здесь, вПетербурге, создавалась не тольконовая русская культура, но и новая«порода» русских людей. Одним изучебных заведений, предназначенCных для того, чтобы «преодолеть суеCверие веков, дать народу своему ноCвое воспитание и, так сказать, новоепорождение»1, было учрежденноеЕкатериной ІІ в 1764 году ВоспитаCтельное общество благородных девиц.Оно размещалось в стенах ВоскресенCского девичьего монастыря, которыйначал строиться еще при ЕлизаветеПетровне на месте принадлежавшегоей Смольного дворца и был открытодновременно с Воспитательным обCществом. Этим объясняется, почемуего обычно называли Смольным моCнастырем, а его воспитанниц – «смоCлянками» или «монастырками».

Образование, которое давалосьпитомицам Воспитательного общеCства, соответствовало «тому духу, томупсихическому строю и практическимнавыкам, – писал В. В. Розанов, –какие сложились в золотую пору наCшего дворянского быта – быта оченьтвердого, очень высокого, о котороммы можем судить по множеству худоCжественных отражений литературы,который мы все невольно любим ужев этих отражениях»2. Основное местов учебной программе уделялось тому,что считали необходимым для светсCкой жизни: изучению языков (прежCде всего – французского) и овладеC

нию «дворянскими науками» –танцами, музыкой, пением и так даCлее. Однако первостепенное значениепридавалось не образованию, а восCпитанию, о чем свидетельствует самоназвание Воспитательного общества.В соответствии с педагогическимиидеями просветителей ХVIII векавоспитание «нового» человека происCходило в строгой изоляции от внешCнего мира, погрязшего в «суевериях»и «злонравии». Именно это должнобыло способствовать созданию «новойпороды» светских женщин, которыесмогут цивилизовать жизнь дворянсCкого общества.

Особые условия воспитания вженских институтах, как стали назыCваться училища, устроенные по образCцу Воспитательного общества благоCродных девиц, хотя и не создали «ноCвую породу» светских женщин, носформировали оригинальный женсCкий тип. Это показывает само слово«институтка». Его семантика не исC

черпывалась обозначением воспитанCницы женского института: слово «инCститутка» имело и более общий смысл(отсутствовавший у «гимназистки»или «курсистки»), означая любого чеCловека «с чертами поведения и харакCтером воспитанницы подобного завеCдения (восторженном, наивном, неоCпытном и т. п.)»3. Этот образ вошел впословицу, породил множество анекCдотов и отразился в художественнойлитературе. Обстоятельства, в котоCрых выработался особый социальноCпсихологический тип «институтки»,его основные особенности и отношеCние к нему общества заслуживаютвнимания и объяснения.

Если первые «смолянки» воспиCтывались в гуманной и творческойатмосфере, которую поддерживал проCсветительский энтузиазм основателейВоспитательного общества, то впосCледствии возобладали формализм ирутина обычного казенного учреждеCния. Все воспитание стало сводитьсяк поддержанию порядка, дисциплиCны и внешнего благообразия инстиCтуток. Основным средством воспитаCния были наказания, что отдалялоинституток от воспитательниц, больCшинство которых составляли старыедевы, завидовавшие молодежи и сособенным рвением исполнявшиесвои полицейские обязанности. ЕсCтественно, что между воспитательниCцами и воспитанницами зачастуюшла самая настоящая война. Онапродолжалась и в институтах второйполовины ХIХ века: либерализациюи гуманизацию режима сдерживалнедостаток хороших и просто квалиCфицированных воспитательниц. ВосCпитание поCпрежнему основывалось«больше на манерах, уменьи держатьсебя comme il faut, отвечать вежлиCво, приседать после выслушания ноCтации от классной дамы или при выCзове учителя, держать корпус всегдапрямо, говорить только на иностранCных языках»4.

А. Ф. БелоусовА. Ф. БелоусовА. Ф. БелоусовА. Ф. БелоусовА. Ф. Белоусов

«Как некий новый род…»:«Как некий новый род…»:«Как некий новый род…»:«Как некий новый род…»:«Как некий новый род…»:смолянки, монастырки,смолянки, монастырки,смолянки, монастырки,смолянки, монастырки,смолянки, монастырки,

институткиинституткиинституткиинституткиинститутки

Г. И. Ржевская.Худ. С. П. Левицкий. 1773 г.

удни и праздникиБББББ


52

Однако в отношениях между саCмими институтками манерность и чоCпорность институтского этикета смеCнялись откровенностью и непосредCственностью дружеского общения.Институтской «выправке» противоCстояло здесь свободное проявлениесвоих чувств. Это приводило к тому,что обычно сдержанные и даже «конCфузливые» на людях институткииногда могли повести себя совершенCно поCдетски. Вспоминая о том, чтопроизошло с ней, когда разговор снеизвестным молодым человекомперешел на «институтскую тему» изатронул любимые ее предметы: «наCчала хлопать в ладоши, скакать, хоCхотать», – одна из институтокХIХ века называет это «глупым инCститутством»5. «Институтство» вызыCвало резкую критику и насмешки состороны окружающих, когда воспиCтанницы выходили из института. «Неиз луны ли вы к нам пожаловали?» –обращается к институткам светскаядама в романе Софьи Закревской«Институтка» и далее отмечает: «А этодетское простосердечие, которое такрезко выказывается при совершенCном незнании светских приличий…Уверяю вас, в обществе сейчас можCно узнать институтку»6.

Обстоятельства жизни в закрыCтом учебном заведении замедляливзросление институток. Хотя воспиCтание в женском обществе и акценCтировало зарождавшиеся в девушкахдушевные переживания, формы ихвыражения отличались детской обC

рядностью и экспрессивностью. ГероCиня романа Надежды Лухмановой«Институтка» хочет попросить у чеCловека, к которому она испытываетсимпатию, «чтоCнибудь на память, иэто «чтоCнибудь» – перчатку, платокили хоть пуговицу – носить на груди,тайно осыпая поцелуями; затем поCдарить чтоCнибудь соответственноеему, а главное плакать и молиться,плакать на виду у всех, возбуждая ксебе этими слезами интерес и сочувCствие»: «так делали все в институте ивыходило очень хорошо»7. АффектиCрованная чувствительность выделялавыпущенных в свет институток нафоне окружающего общества и былаотмечена им как типично институтсCкая черта. «Показать всем свою пеCчаль, – думает та же героиня, – ещесмеяться станут, скажут: сентименCтальная институтка»8. Однако эта черCта лишь отражает уровень развитиявоспитанниц институтов благородных

Maman и институтки.Е. Самокиш!Судковская. Ил. к книге Н. А. Лухмановой

«Девочки. Воспоминания из институтской жизни» (СПб., 1896)

девиц, вступавших во взрослую жизньс душой и культурными навыками деCвочкиCподростка.

Во многих отношениях они малочем отличались от своих сверстниц,не получивших институтского воспиCтания. Это воспитание, например, таки не смогло преодолеть «суеверие веCков», на что рассчитывали его учреCдители. Институтские суеверия отраCжают бытовые предрассудки дворянCского общества. Они включали в себяи характерные для послепетровскойРоссии формы «цивилизованного»язычества, вроде обожествления супCруги Александра I, императрицы ЕлиCзаветы Алексеевны, воспитанницамиПатриотического института, причисCлившими ее после смерти к «лику свяCтых» и сделавшими из нее своего «анCгелаCхранителя»9. Элементы традициCонных верований тесно переплетаютCся с заимствованиями из западноевCропейской религиозноCбытовой кульC

Портрет Е. Н. Хрущевойи Е. Н. Хованской.

Худ. Д. Г. Левицкий. 1773 г.



«волшебные сказки» собственного соCчинения, пересказывали прочитанныеили же выдуманные ими самими роCманы. Институтки долгое времяпользовались репутацией весьма наCчитанных особ. Эта репутация имелаопределенные основания, если дажеТургенев, который не жаловал воспиCтанниц институтов благородных девиц,поручил любившей литературу и попиCсывавшей «стишки» институтке приCохотить к чтению Елену Стахову, блаCгодаря чему героиня романа «НакануCне» и стала «новой женщиной» в русCской культуре ХIХ века. Впрочем, наCчитанность институток не стоит и преCувеличивать. Оторванные от интересовсовременной жизни, институтские

Екатерининский институт (Санкт!Петербургское училище ордена св. Екатерины) на Фонтанке.Фото. 1890!е гг.

туры. Институтки «все до одной бояCлись покойников и привидений»10, чтоспособствовало широкому распростCранению легенд о «черных женщиCнах», «белых дамах» и тому подобнойчертовщине, населявшей помещенияи территорию институтов. Очень подCходящим местом для бытования такихрассказов являлись старинные зданияСмольного монастыря, с которымибыла связана ходячая легенда о замуCрованной там монахине, пугавшей поночам боязливых смолянок11. И вот,когда «напуганное воображение» риCсовало институткам «ночных призраCков»12, со страхами боролись испытанCным детским способом: «разговор очудесном и о привидениях был одним

из самых любимых, – вспоминалавоспитанница Патриотического инCститута. – Мастерицы рассказыватьговорили с необыкновенным увлечеCнием, меняли голос, вытаращивалиглаза, в самых поразительных местаххватали за руку слушательниц, котоCрые с визгом разбегались в разныестороны, но поуспокоясь немного,трусихи возвращались на покинутыеместа и с жадностью дослушивалистрашный рассказ»13. Известно, чтоколлективное переживание страхапомогает преодолевать его.

Если младшие воспитанницы доCвольствовались пересказом «суеверCных сказок», услышанных от сиделоки прислуги, то старшие рассказывали

Воспитательное общество благородных девиц.Худ. К. П. Беггров по оригиналу С. Ф. Галактионова. 1823 г.

Портрет воспитанницы Смольногоинститута Ольги Жданович.

Фото П. Федотова. 1847–1848 гг.



54

курсы русской и иностранной литераCтур не восполнялись внеклассным чтеCнием, которое всячески ограничиваCлось и контролировалось, чтобы ограCдить институток от «вредных» идей инеблагопристойностей и сохранить вних детскую невинность ума и сердца.«Зачем им душу возвышающее [чтеCние], – говорила начальница одного изинститутов классной даме, читавшейпо вечерам воспитанницам Тургенева,Диккенса, Достоевского и Льва ТолCстого, – это надо народ возвышать, аони и так из высшего класса. Им важCно невинность воспитать»14.

Институт строго оберегал младенCческую непорочность своих воспитанCниц. Она считалась основой высокойнравственности. В стремлении остаCвить институток в неведении относиCтельно греховных страстей и пороковвоспитатели доходили до форменныхкурьезов: иногда седьмую заповедьдаже заклеивали бумажкой, чтобывоспитанницы вообще не знали, о чемздесь идет речь15. Варлам Шаламовписал и об особых изданиях классиCков для институток, в которых «былобольше многоточий, чем текста»:«Выброшенные места были собраныв особый последний том издания, коCторый ученицы могли купить лишь поокончании института. Вот этотCто посCледний том и представлял собой дляинституток предмет особого вожделеCния. Так девицы увлекались художеCственной литературой, зная «на зубок»последний том классика»16. А междутем даже скабрезные анекдоты об

Прием гостей в институте.Е. Самокиш!Судковская. Ил. к книге Н. А. Лухмановой

«Девочки. Воспоминания из институтской жизни» (СПб., 1896)

Вид монастыря Благородных девиц в Санкт!Петербурге.Худ. М.!Ф. Даман!Демартре. 1813 г.



институтках исходят из представлеCний об их безусловной невинности инепорочности.

Однако романы привлекали восCпитанниц не только «греховной» теCмой или занимательным сюжетом,который можно было пересказать пеCред сном подругам. Они давали возCможность познакомиться с той жизCнью, что шла за «монастырскими» стеCнами. «Я вышла из института, – вспоCминала В. Н. Фигнер, – с знаниемжизни и людей только по романам иповестям, которые читала»17. ЕстеCственно, что многих институток обуCревала жажда попасть в героини роCмана. Очень способствовали тому и«фантазерки, начитавшиеся ромаCнов»: они выводили «затейливые узоCры по канве <…> бедняжек, бедныхфантазией, но жаждавших романтиCческих картин в их будущем»18.

Мечты о будущем занимали всеболее существенное место в жизнивоспитанниц по мере того, как приCближался выпуск из института. МечCтали не столько в одиночку, сколькосообща: вместе с ближайшей подруCгой или всем отделением перед сном.Этот обычай является ярким примеCром «чрезмерной сообщительности»воспитанниц, которая приучала их«не только действовать, но и думатьвместе; советоваться со всеми в мельCчайших пустяках, высказывать маCлейшие побуждения, проверять своимнения другими»19. О чем речь, еслиовладевая сложным искусством парCного хождения (которое служило одCним из характерных признаков инCститутского воспитания), институткиразучивались ходить в одиночку. Имдействительно «чаще приходилось гоCворить “мы”, чем “я”»20. Отсюда – инеизбежность коллективного мечтаCния вслух. Характерна реакция одноCго из героев чеховского «Рассказа неCизвестного человека» на предложение«мечтать вслух»: «Я в институте небыл, не проходил этой науки»21.

Обращает внимание подчеркнуCто праздничный характер жизни, окоторой мечтали в институтах. ИнстиCтутки отталкивались от скучного одCнообразия порядков и суровой дисCциплины институтской жизни: будуCщее должно было быть полной протиCвоположностью окружавшей их дейCствительности. Определенную рольиграл и опыт общения с внешниммиром, будь то встречи с нарядно одеCтыми людьми во время воскресныхсвиданий с родственниками или жеинститутские балы, на которые приC

глашались воспитанники самых приCвилегированных учебных заведений.Оттого будущая жизнь казалась бесCпрерывным праздником. Это порожCдало драматическую коллизию межCду институтскими мечтами и реальCностью: многим институткам прихоCдилось «прямо с облаков спуститься всамый неказистый мир», что крайнеосложняло и без того трудный процессадаптации к действительности.

Институтки были весьма благоCсклонно приняты культурной элитойконца ХVIII – начала ХIХ века. ЛиCтераторы превозносили новый типрусской светской женщины, хотя иусматривали в нем совершенно разC

ные достоинства: классицисты – сеCрьезность и образованность, сентиCменталисты – естественность и неCпосредственность. Институтка проCдолжала играть роль идеальной героCини и в романтическую эпоху, котоCрая противопоставляла ее светскомуобществу и миру как образец «высоCкой простоты и детской откровенносCти». Внешний вид институтки, «млаCденческая непорочность» мыслей ичувств, ее отстраненность от мирскойпрозы жизни, – все это помогало виCдеть в ней романтический идеал «неCземной красавицы». Вспомним юнуюинститутку из «Мертвых душ» – «свеCженькую блондинку <...> с очароваCтельно круглившимся овалом лица,какое художник взял бы в образец длямадонны»: «она только одна белела ивыходила прозрачною и светлою измутной и непрозрачной толпы»22.

Одновременно существовал ипрямо противоположный взгляд наинститутку, в свете которого все блаCгоприобретенные ею манеры, приCвычки и интересы выглядели «жеманCством» и «сентиментальностью». Онисходил из того, что отсутствовало винститутках. Воспитанницы женскихинститутов предназначались для дуCховного преобразования светскогобыта, и поэтому институт мало готоCвил их к практической жизни. ИнстиCтутки не только ничего не умели, онивообще мало что понимали в практиCческой жизни. «Тотчас после выходаиз института, – вспоминала Е. Н. ВоCдовозова, – я не имела ни малейшегопредставления о том, что прежде всеCго следует условиться с извозчиком оцене, не знала, что ему необходимоплатить за проезд, и у меня не сущеCствовало портмоне»23. Это вызывалорезко негативную реакцию со стороCны людей, занятых повседневнымиделами и заботами. Они считали инCституток «белоручками», «набитымидурами», «кисейными барышнями»(выражение, восходящее к выпускCной форме воспитанниц женских инCститутов: белые кисейные платья срозовыми кушаками). Вместе с наCсмешками над «неловкостью» инстиCтуток распространялись «стереотипCные суждения» о них как об «изрядноневежественных существах, думаюCщих, что на вербах груши растут, осCтающихся глупоCнаивными до концасвоей жизни»24. Институтская наиCвность стала притчей во языцех.

Осмеяние и возвеличивание инCституток имеют, по сути дела, одну иту же точку отсчета. Они лишь отраC

Е. Н. Водовозова

Портрет воспитанницыЕлизаветинского института.

Фото. 1912 г.



56

1 Полное собрание законов Российской империи. СПб., 1830. Т. ХVI. № 12103.2 Розанов В. В. Сумерки просвещения. М., 1990. С. 58.3 Словарь русского языка. М., 1981. Т. 1. С. 670.4 Половцева Е. А. Екатерининский институт полвека назад: (Из воспоминаний бабушки). М., 1900. С. 17.5 Водовозова Е. Н. На заре жизни. М., 1987. Т. 1. С. 34.6 Закревская С. А. Институтка: Роман в письмах // Отеч. зап. 1841. № 12. С. 230.7 Лухманова Н. А. Институтка. М., 1904. С. 89.8 Там же. С. 90.9 См.: Записки институтки: Предание о Патриотическом институте с 1818 по 1834 г., из рукописей покойного В. И. Даля, доставленных по его распоряжению

в редакцию // Семейн. вечера (для старшего возраста). 1873. № 1. С. 39.10 Записки институтки // Семейн. вечера. 1873. № 2. С. 184.11 См.: Соколова А. Из воспоминаний смолянки // Вестн. всемир. истории. 1901. № 6. С. 137.12 Воропанова М. М. Институтские воспоминания // Рус. школа. 1902. № 10/11. С. 47.13 Записки институтки // Семейн. вечера. 1873. №2. С. 185.14 См.: ГорбуноваCПосадова Е. Е. Друг Толстого Мария Александровна Шмидт. М., 1929. С. 14.15 См.: Половцева Е. А. Указ. соч. С. 26.16 Шаламов В.Т. Об институтках и студентках // За промышленные кадры. 1935. № 19–20. С. 108.17 Фигнер В. Н. Запечатленный труд: Воспоминания: В 2 т. М., 1964. Т. 1. С. 93.18 Лаврентьева С. И. Пережитое: (Из воспоминаний). СПб., 1914. С. 28.19 Виницкая А. [Будзианик А. А.] Повести и рассказы. СПб., 1886. С. 7.20 Там же. С. 8 (курсив автора).21 Чехов А. П. Полное собрание сочинений и писем: В 30 т. М., 1985. Т. 8. С. 164.22 Гоголь Н. В. Полное собрание сочинений: В 14 т. М., 1951. Т. 6. С. 166 и 169.23 Водовозова Е. Н. Т. 2. С. 20.24 Воропанова М. М. Указ. соч. С. 35.25 Лухманова Н. А. Девочки: Воспоминания из институт. жизни. СПб., 1899. С. 117.26 См.: Дружинин А. В. Повести. Дневники. М., 1986. С. 411.27 Записки институтки // Семейн. вечера. 1873. № 2. С. 179.28 См.: А [Казина А. Н.] Женская жизнь // Отеч. зап. 1877. № 3. С. 189.29 [Сумароков А. П.?] Стихи госпожам девицам первого возраста, воспитываемым в Новодевичьем монастыре, на присутствие их в первый раз в саду летнего

Е.и.в. дома, сего 1773 году, маия 20 числа // СанктCПетерб. ведомости. 1773. № 45. 4 июня. Прибавление.30 Выражение П. А. Плетнева (см.: Записки институтки // Семейн. вечера. 1873. № 4. С. 16).

жают различное отношение к детсCкости воспитанниц институтов блаCгородных девиц, которую культивиCровали обстановка и быт закрытогоучебного заведения. Если на «набиCтую дуру» взглянуть с некоторым соCчувствием, то она оказывалась проCсто «дитя малое» (как говорит, обраCщаясь к воспитаннице, институтскаягорничная: «несмышленыш вы, какдитя малое, только что каляCбаля поCфранцузски, да треньCбрень на рояCле»25). А с другой стороны, скептиCческая оценка образованности и восCпитанности институтки, когда онаслужила образцом «светскости» и«поэтичности», сразу же обнаружиCвала ее «детское, а не женское досCтоинство» (что должен был открытьгерой задуманной А. В. Дружининымдрамы, которая затем превратиласьв знаменитую повесть «ПолинькаСакс»)26. В связи с этим и сами инCститутки, чувствовавшие себя «детьCми» в непривычном для них взросCлом мире, иногда сознательно играCли роль «ребенка», всячески подчерCкивая свою детскую наивность (ср.:«все жеманство, так называемое жанCтильничанье, приторное наивничаCнье, все это легко развивалось в инCститутках в первые годы после выC

пуска, потому что этим забавлялисьокружающие»27). «Выглядеть» инстиCтуткой – зачастую значило: говоритьребячьим голосом, придавая ему спеCцифическиCневинный тон и смотретьдевочкой28.

Однако при этом не следует заCбывать и о культурном потенциалеобраза институтки, который возникаCет в период расцвета дворянской кульCтуры и переживает ее кризис, несмотCря на неприязнь со стороны разночинCской интеллигенции 1860–1870Cх гоCдов, видевшей в институтках жалкийпережиток крепостнической России,и презрение передовой молодежи наCчала ХХ века. Лишь зная этот кульCтурный потенциал, можно понять,почему одним из самых типичныхинститутских сюжетов в русской реCалистической литературе являетсяистория превращения институтки впроститутку. Это – по сути дела, паCдение ангелов, в виде которых с саCмого начала и представлялись инстиCтутки. Еще в 1773 году, восхищаясьсмолянками, впервые появившимиCся перед публикой в Летнем саду, поэтпредположил, что

…сами ангели со небеси сошли,Ко обитанию меж смертных

на земли29.

Институтки исправляли порочCных и возрождали к жизни разочароCванных в ней людей, о чем мечталЧичиков в «Мертвых душах» и как этопроисходит в чеховской «Даме с соCбачкой». Они воплощали в жизнь осCновополагающую для нашей культуCры идею: очиститься от греховной«скверны» мирской, повседневнойжизни и спастись можно только с поCмощью сверхъестественной, потустоCронней силы. Этой силой и выступаCли «Шиллеровы ангелочки»30 из инCститутов благородных девиц.

Едва ли этот сокровенный смыслощущается современным человеком.Он забылся не столько за давностьюлет, сколько под давлением обстояCтельств: люди, закрывшие институтыблагородных девиц, похвалялись тем,что они не институтки, и всяческипоносили воспитанниц «благородныхзаведений». Однако им так и не удаCлось окончательно дискредитироватьинституток. Обострившийся в послеCднее время интерес к России, котоCрую мы потеряли, привлек вниманиеи к институткам. Образ юной инстиCтутки вновь воспринимается как хаCрактерный тип старого Петербурга икак один из основных культурныхсимволов дореволюционной России.



ССССССлово «дворник» встречается вдревнейших документах русской исCтории, русского права и быта. Оноимело различные значения. 1 сентябCря 1586 года в Таможенной откупнойграмоте новгородцу Ивану Филатовусказано: «А дворником имати двороCвая пошлина»2, то есть взимать сборы.

В. О. Ключевский сообщал оборешковских землевладельцахXVI века: «Одни из них жили в гороCде, сдавая свои земли в аренду кресCтьянам; другие только числились вгородском обществе, а жили в своихдеревнях, отдавая городские своидворы в аренду “дворникам” (постоCяльцам)»3.

В более общем смысле СловарьАкадемии наук (1895) среди прочихзначений называет дворником «выCборного, заведовавшего торговымподворьем… собиравшего постойнуюпошлину..» «человека, оставленногооберегать двор дворянина в городе»4.

Другие словари и энциклопедииеще больше расширяют границы употCребления слова: «Дворник – терминXVI и XVII веков, обозначавший чеCловека, живущего на частновладельCческом или общественном дворе для“дворового оберегания”»; сообщается,что «слово это часто упоминается вписцовых книгах и грамотах»5.

Дворник нередко занимался каCкимCлибо ремеслом, мелкой торговCлей и пр., вступая в контакт с местCным населением и расширяя своисвязи6. Стоит еще добавить, что в стаCрой Хорватии и Валахии дворникомназывалось придворное лицо (ср. русCское дворянин). Иногда дворникомназывали зятя, принятого в дом тесCтя7. Разнообразные значения этогоочень старого слова дали право «ЭнCциклопедическому словарю БрокгаC

уза – Ефрона» (1893) прямо заметить,что старинное значение термина осCтается еще в истории и в юриспруденCции недостаточно выясненным8.

Но все это история. Начиная сXVIII века в русском языке слово «дворCник» активно употребляется в двух знаCчениях: они прежде всего и зафиксиCрованы в Словаре 1847 года9. Одно знаCчение обозначало хозяина постоялогодвора, другое, основное,– домового раCботника, уборщика. В наши дни перCвое значение полностью отмерло, саCмое сочетание «постоялый двор» стаCло архаизмом, ушло из жизни и утраCчено в нашем обычном словоупотребCлении, второе – прочно укоренилось10.

К XVIII веку относится басняА. П. Сумарокова «Собака и вор». В

ней читаем: «Дворник, забывшись, незапер калитки». Тот же смысл в письCме Пушкина к жене около 28 июня1834 года. Дважды упомянут дворникв том же значении в «Носе» Гоголя(1836). Во всяком случае, бессмертCная реплика Молчалина в «Горе отума» (1824) фиксирует очень привычCную и давнюю традицию. То же в очерCке В. Д. Даля «Петербургский дворCник» (в альманахе «Физиология ПеCтербурга», 1844) и в очерке А. Ф. ПиCсемского «Питерщик» (1852).

В то же время можно вспомнить«Ночлег извозчиков» (1854) И. С. НиCкитина, где «дворник» семь раз употCреблен в значении «хозяин». Вообщехарактерно, что в произведенияхА. В. Кольцова, Н. В. Успенского,И. Т. Кокорева всегда именно такоезначение. Напомню еще письмоИ. С. Аксакова к отцу от 31 октября1848 года, в котором он писал о бракегорожанки с «дворником», «содержаCтелем постоялого двора», пояснял он11.Некрасов в стихотворении «Ночлеги»(1. На постоялом дворе, 1874) дворниCком называет, конечно, хозяина. О хоCзяйке – дворничихе села Воробьиногопишет С. Н. Терпигорев («Оскудение»,гл. 10). «Пустого дворника» (то есть неимеющего постояльцев) дважды упоCминает Лесков в рассказе «Пугало»(1885). Так же в рассказе Л. Н. ТолстоCго «Хозяин и работник» (1894–1895):«В приходе был праздник, к деревенсCкому дворнику, купцу второй гильдииВасилию Андреевичу Брехунову,нельзя было отлучиться». Аналогичнов «Фальшивом купоне» (конец 1880Cхгодов и 1902–1904) и в «Крейцеровойсонате» (1887). Однако в последнемпроизведении слово употребляется и всовременном значении. Оба значениявстречаются и в «Анне Карениной».

С. А. РейсерС. А. РейсерС. А. РейсерС. А. РейсерС. А. Рейсер

ДворникДворникДворникДворникДворник11111

Дворник в начале карьеры.Фото из собрания Я. Ривоша



58

К упомянутым произведениямможно добавить и другие источники:«Долг прежде всего» (1854) Герцена,«Обыкновенную историю» (1847) и«Обломова» (1859) Гончарова, «Пролог»(конец 1860Cх годов) ЧернышевскоCго, «Бедность не порок» (1854) и«Праздничный сон – до обеда» (1857)Островского, «Братья Карамазовы»(1879) Достоевского (например: кн. 3,гл. 5; кн.8, гл. 4; кн. 9, гл.1 и др.).

По мере развития железнодорожCной сети конная (ямская) почта сталабыстро сокращаться; значительноуменьшилось число постоялых двоCров, а с ними, соответственно, сталоредким и обозначение их содержатеCлей привычным словом «дворник». Современем у этого слова осталось тольC

ко одно значение – «уборщик». Оно,впрочем, стало побеждать очень рано,вероятно, еще в середине или во втоCрой половине XVIII века.

Разумеется, ни первое, ни втоCрое значение не имели никакого поCлитического оттенка, оба они обоCзначали только род занятий. ОбычCное бытование слова – в мужскомроде, но уже в рассказе Тургенева«Постоялый двор» (1852) дваждывстречаем «дворничиху», т. е. женудворника; в женском роде слово необозначало профессии. Впрочем,еще в 1838 году П. А. Каратыгин вводевиле «Дом на Петербургскойстороне» трижды упомянет «дворниCчиху Домну», «исправляющую долCжность дворника».

В борьбе русского самодержавияс революционным движением, осоCбенно начиная с конца 1879Cх годов,домовым работникам поручалось слеCдить за жильцами, помогать полициипри арестах и так далее. В «МосковсCких ведомостях» за 1879 год (10 апреCля. С. 3) было перепечатано распоряCжение временного СанктCПетербурCгского генералCгубернатора И. В. ГурCко о круглосуточном дежурстве дворCников именно для этих целей. В МосCкве тоже было издано соответствуюCщее постановление, кажется, отмеCненное в 1882 году. В воспоминанияхК. Головина по этому поводу читаем:«Оригинальный вид столицы, где впродолжение целой прозрачной веCсенней ночи у каждого дома, лежа,караулил спящий дворник, носил отCпечаток какойCто беспомощной испуCганности. ЧтоCто комичное и тревожCное было в этой бесполезной предосCторожности. И проезжавшие по улиCце неистощимо смеялись над неукCлюжим надзором… не мешавшимнисколько победоносному шествиюреволюции»12. Обязательная бляхавыразительно дополняла полицейсCкие функции дворового служителя,юридически состоявшего на частнойслужбе у домовладельца.

Современники долго не моглизабыть фигуру торчавшего у воротдворника13. В воспоминаниях революCционных деятелей этой эпохи, наприCмер у Н. А. Морозова, не раз расскаCзывается о том, как им приходилосьускользать от дворников, нередкострого опрашивавших всех входившихв дом14. О том же читаем в «СовременCной идиллии» СалтыковаCЩедрина:«В случае чего: дворник, исполняйсвою обязанность!»15.

Очевидно, этот образ дворника –охранника, пособника полиции в ееборьбе с нигилистами прочно запомCнился современникам. А. Тверитиновв позднем мемуарном очерке писал,что в 1864 году «Петербург еще не зналнациональной гвардии, состоящей издворников… дворники тогда непользовались доверием начальCства»16. В вольной русской поэзиидворник быстро стал типичной и одиCозной фигурой, всем своим видом наCпоминавший грузного, сурового ибезграмотного дворового работникаCохранника – оплот и символ самоCдержавия. Именно эту мысль воплоCтил скульптор П. Трубецкой в знамеCнитой скульптуре Александра III,установленной на Знаменской плоCщади Петербурга.Петербургский дворник с женой. Фото из собрания Я. Ривоша



На эту тему в зарубежном ревоCлюционном журнале «Общее дело»(Женева, 1885. № 72. С. 14) было аноCнимно напечатано стихотворениеА. Ф. ИвановаCКлассика «Царстводворников»:

…В овчинном тулупебезграмотный дворникБессменно сидит у ворот,И снится ему, что при сей обороне,Нелепой, но грозной на вид,Такой же как он,на наследственном тронеБезграмотный дворник сидит17.

В следующем номере журнала(№ 73. С. 16) было напечатано ещеодно стихотворение неустановленноCго автора – «Дворник». В то же переCосмысление:

Тот высший столп, что из смиреньяТитулом дворника прикрыт18…

В «Истории моего современника»В. Г. Короленко несколько раз говоCрит, что Александру II принадлежатслова: «Домовладельцы, смотрите засвоими дворниками», будто бы скаCзанные им в Кремле, в речи перед соCсловными представителями 20 ноябCря 1879 года, на следующий день посCле неудачного покушения на негоА. К. Соловьева. В действительности

Короленко не точно передает эту шиCроко распространенную версию. Вречи Александра II этих слов нет19, даи трудно понять, в чем смысл надзораза дворниками, которые как раз и долCжны были осуществлять охрану гороCда. Недаром священник в очерке

1 Материал опубликован в книге: Современная русская лексикография. Л., 1981.2 Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографической экспедиции Императорской Академии наук. СПб., 1836. Т. 1. С. 400.3 Ключевский В. О. Курс русской истории. Изд. 2Cе. М., 1908. Т. 2. С. 101.4 Словарь Академии наук. СПб., 1895. Вып. 3. С. 978.5 Большая энциклопедия. Словарь общедоступных сведений / Под ред. С. Н. Южакова. СПб., 1902. Т. 8. С. 196–197.6 См.: Русская энциклопедия. СПб., 1914. Т. 8. С. 13.7 См.: Записки Уральского общества естествознания в Екатеринбурге. 1895. Вып. 2. Т. 15. С. 204.8 Энциклопедический словарь БрокгаузаCЕфрона. СПб, 1893. С. 197 (статья В. Н. Сторожева).9 Там же. СПб., 1847. Т. 1. С. 211.10 Укоренилось настолько, что к нему присоединилось еще одно, метафорическое, ставшее повсеместным – «двигающийся рычажок на ветровом стекле

автомобиля (стеклоочиститель)».11 Иван Сергеевич Аксаков в его письмах. М., 1888. Т. 2. Ч. 1. С. 7.12 Головин К. Мои воспоминания. СПб., 1908. Т. 1. С. 373.13 См.: Чичерин Б. Н. Воспоминания. Земство и Московская дума. М., 1934. С. 168, 215.14 См.: Морозов Н. А. Повести моей жизни: Мемуары. М., 1961. Т. 2. С. 33, 344, 345 и сл. Упоминанием дворников – пособников полиции переполнены

воспоминания В. Н. Фигнер «Запечатленный труд» (ряд изданий).15 СалтыковCЩедрин М. Е. Собрание сочинений: В 20 т. М., 1973. Т. 15. Кн. 1. С. 131. См. также примечания А. А. Жук и К. И. Соколовой на с. 354.16 Тверитинов А. Об объявлении приговора Н. Г. Чернышевскому. СПб., 1906. С. 7.17 В качестве анонимного помещено в кн.: Вольная русская поэзия второй половины XIX века. Л., 1959. С. 410. (БCка поэта. Большая сер.). Автор устанавливается

свидетельством А. Н. Лескова (см.: Жизнь Николая Лескова. М., 1954. С. 477) и неизданными воспоминаниями В. С. Лихачева «Литераторы и журналисты»(Центральный государственный архив литературы и искусства. Ф. 282. Оп. 1. № 32. Л. 48).

18 Вольная русская поэзия... С. 413.19 Моск. ведомости. 1879. 21 нояб. С. 2.20 Лесков Н. С. Собрание сочинений: В 11 т. М., 1957. Т. 6. С. 599.21 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 7. С. 315.22 Листовки московских большевиков в период первой русской революции. М., 1959. С. 359. Дата: 11 дек. 1905 г.23 См.: Русская эпиграмма второй половины XVII — начала XX в. Л., 1975. С. 607. (БCка поэта. Большая сер.).

Н. С. Лескова «Русское тайнобрачие»(конец 1870 – начало 1879 года) говоCрит: «Тьфу! Что за гадость, что за неCдоверие к русскому человеку, даже втом случае, если он дворник, котороCму сама полиция верит больше, чемлюбому ученому и литератору»20.

Так или иначе, дворники сталивосприниматься как ближайшие поCсобники полиции. В статье «Эра реCформ» В. И. Ленин в 1903 году писал:«…на частных заводах представителирабочих могут оказаться в руках поCлиции новыми агентами, новымифабричными дворниками, а на казенCных заводах агентов и дворников всеCгда достаточно!»21.

В одной из большевистских лисCтовок читаем: «Заставляйте дворниковслужить опятьCтаки нам, а не полиCции»22. Речь идет о запрещении запиCрать ворота, чтобы восставшие в слуCчае надобности имели возможностьспрятаться во дворах.

В распространенной эпиграмметех лет назначенный в 1905 году дворCцовым комендантом Д. Ф. Трепов имеCнуется «старшим дворником». Так женазван в 1908 году вождь «Союза русCского народа» А. И. Дубровин23 – чиCтатель хорошо понимал смысл этогоиронического сопоставления.

Такую причудливую трансформаCцию значений прошло за нескольковеков исконное русское слово.

Петербургский дворник.Фото из собрания Я. Ривоша



60

ДДДДДДворник в Петербурге — одна изсамых старых профессий. Их значеCние «Инструкция для дежурных дворCников» определяла так: «…дворникиближайшие охранители личной иимущественной неприкосновенностигородского населения». История возCникновения и становления профессиидворника может сделаться предметомособого исследования; мы коснемсятолько некоторых аспектов деятельCности и быта дворников, начиная с30Cх годов ХIХ века, когда город наCчал застраиваться доходными домамии эта профессия стала массовой.

Дворники «состояли для слуги»при каждом особняке, дворце, учрежCдении. Крупные доходные дома обCслуживались большим количествомдворников, число которых определял,вероятно, хозяин. Например, в домекупцов Тарасовых под началом двухстарших дворников работало 30 младCших дворников или «подручных».Старшие дворники «были начальCством» – сами они «по двору» обычноне работали, а следили за работоймладших дворников, определяя кажCдому участок работы (например, частьдома с лестницей для уборки)1.

Старший дворник вел домовыекниги, наблюдал, чтобы все прожиCвавшие в доме были прописаны в учаCстке, получал жильцам иностранныепаспорта, улаживал недоразуменияжильцов с полицией и вообще «предCставлял собой наблюдательный орган,как домовладельца, так и полиции».

Жильцы доходного дома ТарасоCвых вспоминали старшего дворникакупцов Тарасовых Григория, «больC

шого умницу, получившего средижильцов уважительное прозвищеМинистр. Каждое его слово былодельно, он умел правильно обходитьCся с подчиненными, дворники егоуважали и боялись, порядок на егоучастке был образцовый». Старшиедворники подбирали себе помощниCков из родни и земляков. Поэтомубольшинство дворников были русCские, из отставных солдат или кресCтьян ближайших губерний, приехавCших на заработки. Ценились дворниCкиCтатары, трезвые и работящие, онислужили даже в Зимнем дворце. Ихотличали по бритой голове, покрыCтой суконной или бархатной тюбеCтейкой. Для того чтобы стать дворниCком, достаточно было хорошего здоCровья и большой физической силы,трудолюбия, честности, чистоплотноCсти и отсутствия судимости.

Принятые на работу получалиформенную фуражку с лакированнымчерным козырьком, на околышке коC

торой была медная пластинка с надCписью «Дворник». Медные значки нацепочках – «бляхи», также с надпиCсью «Дворник» и с указанием улицы иномера дома, одевались только придежурстве у ворот. У старших дворниCков цепь с бляхой висела на груди, уподручных укреплялась на шапке.Дворник был снабжен свистком, обычCно роговым. Дворники государственCных учреждений носили какоеCто поCдобие формы: фуражку с кантами поцвету ведомства и кокардой на тулье;черный бушлат с металлическими пуCговицами, присвоенными ведомству, ис петлицами из галуна. У дворниковдоходных домов был свой стиль: летомони ходили в широких черных шароCварах, заправленных в высокие мягCкие сапоги, носили ситцевую или саCтиновую русскую рубашку, а поверхтемноCсиний двубортный глухой «дворCницкий жилет». Желая выглядеть поCгородскому, заводили хромовые сапоCги, пиджак, жилетку, гарусный шарф,однако поCдеревенски стриглись вскобку, оставляли усы и бороду2.

Но в основном облик дворникаопределялся профессией: для уборкина сапоги надевали калоши, поверходежды белый холщовый передник снагрудником, зимой на дежурстве былнеобходим свободного покроя нагольCный тулуп или полушубок.

Самой опасной и тяжелой частьюдворницкой службы были уличныедежурства, особенно ночные: «…ниCкому нет дела, где он укрывается отпотоков дождя, обрушивающихся снеба в осенние ночи, или зимой, когCда морозы достигают 25–30 градусов…Независимо от погоды, он проводитна улице всю ночь…»

Дюма, которому принадлежат этисочувственные слова, так описывает«ночных слуг» Петербурга: «…в однойруке у него деревяшка, в другой бараCбанная палочка, дворник прохаживаCется и выстукивает всегда один и тотже мотивчик, и это означает, что онбодрствует, и, стало быть, несет служCбу. Иногда он обходится без деревяшC

Р. Э. ПавловаР. Э. ПавловаР. Э. ПавловаР. Э. ПавловаР. Э. Павлова

ХранителиХранителиХранителиХранителиХранителипетербургских дворов, илипетербургских дворов, илипетербургских дворов, илипетербургских дворов, илипетербургских дворов, или

Почему дворник не веселитсяПочему дворник не веселитсяПочему дворник не веселитсяПочему дворник не веселитсяПочему дворник не веселится

Дворник. Первая половина XIX в.

Дворник. Завод Гарднерав Вербилках. Россия. 1820!е гг.



ки и стучит по деревянным столбам,установленным перед домами. И меCлодия, им извлекаемая, становитсяеще более звучной. Хотя люди то идело просыпаются, они, по крайнеймере, знают, что можно не беспокоCиться; дворник начеку»3.

Проверить, спит ли дворник дома,договорившись с дворником соседнеCго дома охранять по очереди, или ушелпогреться в подъезд, было трудно.Поэтому родственница ПушкинаЗакряжская решила, «во вкусе умнойстарины», купить дворнику балалайCку с тем, чтобы он всю ночь ходил потротуару, играл и пел. Но так как ночьбыла морозная, дворник побренчал иушел спать. Проснувшись ночью вполной тишине и боясь воров, барыCня захотела узнать, почему «дворникне веселится»4.

Ночной дворник был характерCным «петербургским типом». «В полCночь город затихает, а в два часа ночина улицах остаются только спящиеночные извозчики, дворники, сидяCщие у ворот в своих овчинных тулуCпах, да городовые, приткнувшиесягдеCнибудь у уголка»5. Но сидеть наскамейке или табуретке запрещала«Инструкция для дежурных дворниCков», подписанная в декабре 1901 годасанктCпетербургским градоначальниCком Клейгельсом. Дворникам указыCвалось, что целью дежурства являетCся охрана, поэтому стоять необходиCмо на тротуаре, «имея за домами поCстоянное наблюдение и без крайнейнеобходимости не оставляя своегопоста». Этой задаче подчинялсядаже… угол подъема воротника тулуCпа, который можно было поднимать,«только до такой степени, чтобы онне препятствовал иметь бдительныйнадзор за всем происходящим»6.

Например, дворник должен был«бдительно надзирать», чтобы не подCбрасывали никаких предметов и ниCчего ночью на фасады не наклеивали(днем, при наличии разрешения, можCно было наклеивать «информационCные материалы» строго определенноCго характера).

Летом дежурство начиналось в8 вечера и заканчивалось в 6 утра, приCчем дворники сменялись через 4 часа.Зимой – в 4 вечера и заканчивалось в8 утра, со сменой через 3 часа. Нельзябыло покинуть пост или нанять вмесCто себя другого сторожа без уведомлеCния полиции. «В воскресные, праздCничные и табельные дни, а также наCкануне таковых, для надзора и наблюCдения за порядком и спокойствия на

улицах», должны были стоять в вороCтах лично «старшие дворники»7.

Ворота во двор закрывались с наCступлением сумерек, калитку запиCрали в 11 часов вечера, затем спускаCли дворовых собак. После этого поCпасть в дом можно было, только дерCнув за колокольчик (позже электриCческий звонок) в воротах, под котоCрым была надпись «Звонок дворниCку». Хозяин дворницкой, услышавзвонок и по его характеру узнав жильCца, «поворачивался, почесывался, зеCвал, накидывал тулупишко и, взявключи, отправлялся босиком по мерCзлому снегу, попадая путемCдорогоюлевой рукой в правый рукав тулупа.Но, растворив наконец калитку, обыкCновенно делался вежливее и мягче в

обращении своем и пропускал жильCца молча или даже иногда приговариCвал, будто нехотя, пополам с зевком«ИзвольтеCс»8. Естественно, за такуюуслугу дворник получал «на чай».

Но иногда дворника ждало разоCчарование: поздним гостем оказывалCся околоточный надзиратель, провеCрявший, нет ли в дворницкой чужихлюдей, не выпивают ли на рабочемместе. Ключи от парадного и черногоподъездов постоянно хранились удворника, и всякий желающий осмотCреть сдающуюся квартиру, найти жильCца, оставить сообщение, не мог миCновать «петербургского портье». ДворCник, «если ваша наружность и вашиманеры внушат ему доверие, откроетвам ту дверь, которую вы ищите, аслучись Вам оказаться в этом домевпервые возьмет вас за руку… и проCводит на нужный этаж»9.

Позже стало не обязательно обCращаться к дворнику, так как «в воCротных пролетах выставляется списокжильцов с указанием номеров кварCтир, которые они занимают». Но дворCники знали, «что, если на его участкеслучится кража из окошка или взломдверей и виновные не будут поймаCны, дежурный дворник подвергаетсебя строгой ответственности»10.

Поэтому они сами интересоваCлись подозрительными людьми, ихпаспортом, местом жительства, знаCкомыми в своем доме «прекрасно знаяпо давнему опыту и навыку, что людиэтого разбора беседуют очень неохотCно и поэтому обыкновенно, не затяCгивая разговора, удаляются на поисCки в иное место». В зависимости отхарактера дворника, потенциальныйвор мог быть просто выброшен взаCшей, «погоняемый сзади с разнымиразговорами метлой» либо с разъяснеC

Дворник у дома № 48 по Невскому проспекту. Фото из собрания Я. Ривоша

Невский проспекту Аничкова моста. Фрагмент.

Худ. А. К. Беггров. 1886 г.



62

ниями, что «здесь де брат тебе никаCкой поживы не будет»11. Впрочем, если«украденное в чужом доме» отдавализа бесценок, дворник с преспокойнойсовестью мог купить по принципу «неу нас украдено».

«Наставление дворникам» 1855года, кроме охраны, требовало от дворCников содержать в чистоте и пожарCной безопасности двор, дом и улицу. Вразделе «О содержании тротуаров, улици дворов» указывалось: «Дворникидолжны были мести улицы и тротуаCры, каждодневно, утром и вечером, ноотнюдь не днем»… «откосы тротуаровполагалось посыпать песком». В торCжественных случаях, например, вовремя крестного хода в день святогоАлександра Невского, посыпали имостовые. Поэтому утро дворник встреCчал на улице. Как писал современник,«подметание улиц начиналось в 6 утра.Дворники, коеCгде подметавшие улиCцу, первыми выходили на улицу, вмесCте с городовыми и ночными извозчиCками...»12 Уборка могла вызвать пыль,поэтому сначала полагалось сбрызнутьмостовую водой, причем, «уличныесметки» нельзя было сбрасывать напроезжую часть, а необходимо былособирать. Улицы должны были полиCвать два раза в день – утром (часов вдесять) и вечером (часа в четыре), НеCвский – три раза в день.

Тяжелой работой была очисткаулиц от навоза, ведь транспорт былконный. Особенно доставалось дворCникам центральных улиц, вымощенCных «торцами», дубовыми плашками.На таких улицах дворник метлой ижелезным скребком постоянно подCбирал навоз, пока его не размесиликолесами, а сами мостовые регулярCно поливал и промывал из шланга,чтобы избежать неприятного запаха.

Но эти заботы окупались: преCкрасное удобрение у дворника охотнопокупали немцыCколонисты для своCих огородов.

Зимой выпавший и «скинутый скрыши снег должен быть убран к10 часам непременно, а если снегамало, разрознят по ширине улиц». МальCчиком М. В. Добужинский «с завистьюсмотрел, как дворники особыми зубчаCтыми лопатами скалывали ледок натротуарах, и он отскакивал аппетитныCми пластинками. Иногда панель загоCраживали рогатками – дворники сбраCсывали с крыши снег… и какой это былособенный петербургский звук – гулCко бухавшие снеговые глыбы. Когдавыпадал слишком глубокий снег, егоусиленно счищали, и кучи его, иные с

воткнутой лопатой или метлой, тянуCлись вдоль всех тротуаров»13. Потомдворники растапливали снег в «снегоCтаялках», стоявших во дворах или окоCло домов (сбрасывать снег в реки и каCналы было запрещено, а вывозить наспециальные свалки было далеко и доCрого). Но это делалось только в центрегорода, на окраинах сугробы лежали довесны. Кроме того, «дворники должныбыли «вычищать от снега стены набеCрежных внутри рек и каналов, каждыйперед своим домом»14.

Проезжую часть не убирали, таккак по ней шел санный путь. Но, когCда снег затвердевал и превращался отезды в лед, его скалывали. Первымградоначальником, который ввел скаCлывание грязного весеннего оледеCневшего снега, был оберCполицмейCстер Федор Федорович Трепов (1873–1878). Поэтому конец марта, когда«целые полки дворников в белых пеCредниках быстро убирали снег сулиц», называли «треповской весной».Горожане острили, что дворники деCлали весну в Петербурге»15.

В «зону ответственности» дворниCка входило все, что находилось на троCтуаре, а также фасад дома. Они чисCтили снаружи двери домов, фонарныестолбы и чугунные тумбы, ограждавCшие тротуар, выливали воду из дереCвянных бочек, стоявших под водоCсточными трубами, огораживали иосвещали часть улицы, где велисьстроительные работы.

Дворники должны были следить,«чтобы с наружной стороны подоконCников не выставляли бутылок и горшCков, чтобы не развешивали на балкоCнах белье и платье; чтобы маляры, труCбочисты, рабочие не ходили в грязномплатье и с краской по тротуарам; чтоCбы маленькие дети жильцов не окаCзывались одни на улице и… чтобы немочились на улицах»16. Формальнообязанности дворника определяли доCговор с хозяином, постановления влаCстей, но практически он был «прислуCгой за все». Дворник прибирал у колоCды, где стояли извозчики с лошадьми,выдавал жильцам ключи от прачечныхи чердаков, устанавливая очередностьпользования ими, осматривал печи иочаги на предмет неисправности идаже следил за «благополучием оставCленными на лето дачниками квартир».

Особенно много забот требовалидворы. Дворники отвечали за то, «чтоCбы дворы не загромождались экипаCжами, дровами и бочками», чтоб недержали взрывоC и огнеопасных маCтериалов, чтобы сор собирали в спеC

циальные помойные ямы (позднее вбаки с крышками), а «ветошники» егоне растаскивали.

Немного передохнуть можно былотолько летом. Естественно, официальCного отпуска не было, но Питер пустел,господа разъезжались по «заграницам»и дачам. Дворники также могли по очеCреди уезжать в деревню: кто на пахоту,кто на сенокос, кто на уборку.

Жалованье им шло: артель выполCняла работу за них. Оставшиеся «дворCники, горничные, кухарки чувствоваCли себя хозяевами летнего Петербурга.Они сидели на лавочках у ворот, лущиCли семечки, играли на гармонике»17.

Младший дворник сто лет назадполучал не больше неквалифицироCванного рабочего – 15–20 рублей,старший – в два раза больше. БольCшая часть этих денег отсылалась сеCмье в деревню, поэтому экономили навсем: жили и кормились артельно (гоCтовила «матка» – жена старшего дворCника). То, что на такое место находиCлось много желающих, объяснялось нетолько избытком в Петербурге некваCлифицированной рабочей силы и неCтребовательностью вчерашних кресCтьян, стремившихся любой ценой усCтроиться в городе, но и определенныCми выгодами этой работы.

Кроме жалованья, дворнику поCлагалось в доме бесплатное жилье.Семье старшего дворника – квартиCра, младшим – комната в первом этаCже или подвале – «дворницкая».

Основной доход шел дворнику отжильцов. Мелочь можно было полуCчить, выколачивая ковры, завязываяи вынося вещи при переезде, подниCмая на чердак корзины с бельем.

За отдельную, уже фиксированCную, плату дворники носили в кварCтиру воду (платный водопровод появиCлась в 1863 году) и дрова. В каждомдворе были поленницы дров, которыенужно было распилить, наколоть ипринести. «Каждый день они таскаливязанки дров на спине (были специCальные приспособления) по черной,“кухонной” лестнице, которая вела водвор. Эти лестницы с простыми жеCлезными перилами предназначалисьдля прислуги. Дрова складывались вогромный ящик на кухне»18.

Дворники убирали черные лестCницы. А в Новый год, на Рождество иПасху, в «день ангела», обходилижильцов с поздравлениями, получая«на чай» и, по обычаю, угощаясь воCдочкой с закуской. Но короток праздCник у дворника – «даже напиться неуспеешь».



Чтобы увеличить свои «праздничCные», некоторые дворники придумыCвали оригинальные способы.

«…У него, как и у хозяина, кварCтиры были расценены по доходу, отгривенничка, получаемого по два разав год с прежалкого и прекислого переCплетчика… и до красненькой (10 рубCлей) двух квартир второго жилья... поCэтому дворник давал постояльцампрозвания по числу рублей, получаеCмых к праздникам. Эти прозвища доCходили до честолюбивых жильцов,иногда повышая водочный гонорар. Сжильцов беспокойных, которые поCстоянно возвращались домой по ноCчам, Григорий иногда настоятельнотребовал на чай, уверяя, «что за нимиде хлопот очень много»19. Впрочем,многие, «чтобы быть уверенными, чтоих сердечные тайны не станут достоCянием улицы», не жалели денег.

Неофициальным, но распростраCненным способом «округлить капиCтал» была дача денег под проценты всвоем кругу. Александр Дюма сразузаметил, «что дворники те же полиCцейские. Только их содержит не праCвительство, а частные лица...». ДворCники могли стать платными агентамиполиции, сообщая «о подозрительныхсборищах и всех лицах, входивших ивыходивших из дома и вызывавшихподозрение»20.

Но большинство дворников соCтрудничало с полицейскими бескорыCстно, потому что боялось их не меньCше, чем хозяев. Полиция контролироCвала выполнение постановления влаCстей не только по охране, но и по блаCгоустройству и содержанию в чистотестолицы империи. Значительная частьэтих постановлений касалось содержаCния в чистоте улиц домов и дворов, такчто дворники за различные неисправC

ности могли быть оштрафованы полиCцией. «За оставление сора перед доCмом» дворник платил штраф 10–15 копеек, сон во время дежурств обCходился в 1–5 рублей, появление впьяном виде на дежурстве лишало треCти жалования (на третий раз – увольCнение), а неоднократный уход с дежурCства без смены мог закончиться недеCлей ареста. Так было определено в«Положении о дежурных дворниках»,которое вывешивалось на видном меCсте в полицейском участке, чтобы«дворники могли уяснить меру ответCственности за неисправное несениеобязанностей». Формально квартальCный надзиратель, имевший «строгийприсмотр» за состоянием улиц, могоштрафовать домовладельца, но, еслиэто происходило по не исполнительCности дворника – штрафовали дворCника»21. Все прегрешения дворникасообщались хозяину для принятиямер», так как «в столице служащиедолжны были быть безупречной нравCственности», а затем заносились в спеCциальный полицейский «учетный лиCсток». При смене места службы новыйхозяин мог обратиться в полицию иузнать ту правду, которая в принесенCной рекомендации отсутствовала. ПоCэтому дворники предпочитали с полиCцией не ссориться, выполнять ее поCручения, присутствовать в качествепонятых при обысках и арестах, проCизводившихся в квартирах. Были дворCники, прославившиеся поимкой ниCгилистов: газеты печатали фамилии(«дворник, бляха №…») задержавшихКаракозова и Рысакова.

Но даже если дворник не попаCдал в большую историю, он мог сдеCлать карьеру в масштабах своего двоCра или дома. Например, дорасти достаршего дворника, стать швейцаром,

кучером, лавочником, пусть даже торCговцем толкучего рынка, только изCредка навещая родную деревню, –«человеку со столичным образованиCем в такой глуши жить тяжело».

Меньше всего думали петербургCские дворники, что их профессия исCчезнет как маленькое следствие разCрушительных социальных перемен.Но, после Февральской революции1917 года, вспоминала Мериэл БьюCкенен, «исчезли полицейские, направCлявшие движение транспорта с помоCщью своих коротких белых жезлов…пропали кудаCто и дворники в белыхфартуках… несчастные лошади скольCзили по обледенелой мостовой, мальCчишки катались на тротуарах, как накатке, и хождение по городу стало заCнятием трудным, а иногда – небезоCпасным»22. Уже в декабре 1917 года наулицах увидели «дворника поневоле»,из чиновников, офицеров без погонили студентов «в переднике, с метлойв руке, неумело подметающего улицуна глазах у прохожих, отпускающихшутки или сочувствующих ему, в заCвисимости от того, какую позицию этипрохожие занимали…»23. Так властипытались решить проблему содержаCния города в чистоте.

С национализацией жилья потеCряли своих хозяев не только дома, нои дворники. Часть осталась преданCной господам, стремясь сохранитьхозяйское добро, многие вернулись вболее сытую деревню, некоторые въеCхали в барские квартиры и грабилинаграбленное, вымещали старые обиCды и унижения.

Но сложившийся веками укладоказался столь прочен, что из всей«домовой прислуги» только дворникисохранили свое имя, облик и образжизни на долгие годы.

1 Засосов Д. А., Пызин В. И. Из жизни Петербурга 1890–1910Cх годов. СПб., 1999. С. 61.2 Ривош Я. Н. Время и вещи: Очерки по истории материал. культуры в России начала ХХ в. М., 198. С. 182.3 Дюма А. От Парижа до Астрахани. М., 1991. С. 40.4 Пыляев М. И. Замечательные чудаки и оригиналы. СПб., 1990. С. 280.5 Светлов С. В. Петербургская жизнь в конце ХIХ века (в 1862 году). СПб., 1998. С. 44.6 Алфавитный сборник распоряжений по СанктCпетербургскому градоначальству и полиции, извлеченный из приказов за 1891–1901 гг. СПб., 1902. С. 44–45.7 Инструкция для дежурных дворников. СПб., 1901.8 Физиология Петербурга. М., 1991. С. 49.9 Дюма А. Указ. соч. С. 9.10 Наставления дворникам. Правила, извлеченные из свода законов и приказов СанктCпетербургского оберCполицмейстера. СПб., 1855. С. 2.11 Физиология Петербурга. С. 44–45.12 Светлов С. Ф. Указ. соч. С. 45.13 Добужинский М. В. Воспоминания. М., 1981. С. 11.14 Наставление дворникам. С. 9.15 Светлов С. В. Указ. соч. С. 48.16 Наставления дворникам. С. 12.17 Добужинский М. В. Указ. соч. С. 11.18 Колиндер Т. Петербургское детство // Невский архив: Ист.Cкраев. сб. М.; СПб., 1995. 11. С. 7.19 Физиология Петербурга. С. 46.20 Наставление дворникам. С. 5.20 Наставление дворникам. С. 8–9.21 Алексеева И. М. .Мериам Бьюконен свидетельница великих потрясений. СПб., 1988. С. 174.23 Гирс И. В. Воспоминания из моей жизни // Невский архив: Ист.Cкраев. сб. СПб., 1999. С. 64.



64

ППППППутеводители XIX века, записCки путешественников, богатая отечеCственная мемуаристика кратко илиобстоятельно, но почти обязательнозатрагивали такую яркую сторонужизни Петербурга, как народные гуCлянья. В столице Российской импеCрии гулянья проходили на центральCных площадях, по берегам Невы, наокраинах города, в ближайших и отCдаленных пригородах. Масштабы ипродолжительность их, разумеется,были разными. На первом месте стоCяли знаменитые масленичные и пасCхальные гулянья, отличавшиеся огCромным разнообразием увеселений,большим стечением всевозможноголюда, особой приподнятостью настроCения, броскостью красок (в вывесCках, украшениях площадных строеCний, костюмах актеров и развлекатеCлей, праздничной одежде посетитеCлей) и оглушающим звуковым фоном,создаваемым множеством оркестрови одиночных музыкантов, неизменCными шарманками, выкриками проCдавцов и зазывал, громким смехом иразговорами гуляющей публики.

Качели, карусели, катальныегоры, выступления цирковых артисCтов, кукольников, фокусников, дресCсировщиков с учеными собачками,канарейками, обезьянками и прочим,целая армия разносчиков, раешныеобозрения и всякого рода косморамы,диорамы — это и многое другое в теCчение нескольких дней оглушало иодурманивало толпы посетителей,добровольно бросавшихся в объятияразгульного площадного веселья.

рубежных произведениях «большой»литературы.

Материалы конца XVIII–XIX веков содержат интересные свеCдения о типах балаганов, о популярCных актерах, зазывалах, постановках,о специфической балаганной публиCке. КоеCчто можно узнать и о владельCцах балаганов, которые нередко былиодновременно и антрепренерами, реCжиссерами, иногда и сами выступаCли на подмостках собственных балаCганных «заведений»1.

Пожалуй, первым крупным балаCганщиком был Христиан Леман –любимец петербуржцев, имя котороCго не сходило со страниц столичнойпрессы на протяжении десяти лет –с 1826 по 1836 год.

А. Ф. НекрыловаА. Ф. НекрыловаА. Ф. НекрыловаА. Ф. НекрыловаА. Ф. Некрылова

Христиан ЛеманХристиан ЛеманХристиан ЛеманХристиан ЛеманХристиан Леман

Гуляки. Завод Гарднера в Вербилках.Вторая половина XIX в.

Центром этих гуляний были баCлаганы. Именно они создавали лицои престиж народного городского празCдника, определяя его ценность и веCсомость в глазах любителей площадCной зрелищной культуры. Бесспорноеглавенство признавалось за крупныCми балаганамиCтеатрами, где шли«обстановочные спектакли» – пантоCмимы, арлекинады, феерии, баталии,а позднее разыгрывались пьесы «длянарода», зачастую основанные наадаптированных отечественных и заC

Зазывалы на балконе карусели. Худ. Х.!Г. Гейслер.Конец XVIII – начало XIX в.


(ИЗ ИСТОРИИ БАЛАГАНОВ

В САНКТ!ПЕТЕРБУРГЕ)


Регулярные корреспонденции«Северной пчелы» (газеты, рассчиCтанной на самого широкого петербурCгского читателя) донесли до нас восCторженные отклики на выступлениялемановской труппы.

В отчете, посвященном маслеCничным балаганам 1834 года, читаем:«...балаганы наши отличаются числом,просторностью, наружным и внутренCним изяществом, которое возвышаетCся с каждым годом. Числом их восемь.Первое место принадлежит Леману.<...> У нас идея о масленице неразCрывно соединена с идеею о Лемане.Спросить у когоCнибудь “скоро либудет масленица?” значит то же, чтосказать: “Скоро ли Леман начнет предCставления?”»2.

Через два месяца (в № 93) газетавновь обращалась к народным увеCселениям. Прерванные Великим поCстом, они с неменьшим блеском возCрождались на пасхальной неделе:«На Адмиралтейской площади возCник фантастический городок, ишумные, пестрые толпы довольного,веселого народа потянулись туда изовсех концов столицы... Вокруг качеCлей построено одиннадцать балагаCнов; из них первое место, как и всеCгда, занимает Леман»3.

Талантливый и успешный балаCганный деятель воспринимался каксвоего рода достопримечательностьПетербурга, среди поклонников егоискусства были отнюдь не только проCстые люди. Известно, что в 1830 годуна масленицу балаган Лемана «извоCлил посетить» Николай I вместе с наCследникомCцесаревичем, будущимАлександром II4. Видимо, это собыCтие подвигло Фаддея Булгарина5 нанаписание целой статьи, посвященCной пантомиме Лемана, где поступокимператора расценивался как проявCление мудрости и истинного народоCлюбия, а самой пантомиме придавалCся статус древнего и подлинного исCкусства, ибо еще «в Римской импеCрии не только простые граждане исенаторы пристрастились к пантомиCмам, но и сам Август чрезвычайнолюбил сей род представлений»6.

Судя по дневнику, дважды побыCвал на постановках Лемана АлекCсандр Васильевич Никитенко — акаCдемик петербургской Академии наук,один из главных цензоров, видныйлитературный критик и историк лиCтературы. 22 апреля 1831 года он заCписал: «Сегодня же был под качеляCми и, между прочим, в балагане ЛеCмана. <...> К Леману нелегко проC

браться. У дверей его храма удовольCствий так тесно, как в церкви в больCшой праздник до проповеди. Я с труCдом достал билет, еще с большим труCдом пробрался к дверям»7. О гуляньи28 апреля 1834 года в дневнике всегонесколько слов: «Праздники. БалагаCны. Леман. Косморама. Бродил в толCпе с Делем, Гергардтом и Чижовым»8.Торопливая, на память, запись, содерCжащая лишь ключевые слова, и, поCнятно, имя Лемана здесь далеко неслучайность.

С нескрываемым восхищениемвспоминал о Лемане художник ПаCвел Петрович Соколов: «Центром цеCлой массы построек и балаганов былпантомимный театр Лемана... Этотразвеселый театр был битком набити отборным обществом, и народом –хохот в нем стоял неумолкаемый. ИгCралась постоянно итальянская комеC

дия, и Леман играл Пьеро так, какпосле него никто не играл. Этот ЛеCман был преоригинальная личностьи при этом природный комик; по мне,он ужасно походил на Живокини,которого я позднее видел в Москве.Надо быть человеком чрезвычайнотонкого ума, чтобы уметь так рельCефно изобразить совершенного дураCка и выставить так сильно весь коCмизм его непроходимой глупости.Каково же было мое удивление, когCда я узнал, что этот Леман – человек,получивший очень большое образоCвание и весьма начитанный»9.

Огромная популярность ХристиCана Лемана, безусловный его талант,оригинальность и неподражаемость,высоко ценимые современниками,оказались, однако, недостаточнымповодом для написания биографиибалаганного увеселителя. Мы ничего

Масленица на Исаакиевской площади в Петербурге в 1851 году.Литография с рис. В. Ф. Тимма. 1852 г.



66

не знаем о том, где и когда родился искончался Леман; как, чему и у когоон обучался; где гастролировал до приCезда в Россию, была ли у него семья,и прочее. Все, что сохранилось, – этовпечатления от выступлений на наCродных (преимущественно петербурCгских) гуляньях, скупые описанияотдельных постановок и особенно заCпомнившихся номеров, а также... поCжар. Один из самых страшных театCральных пожаров, потрясший петерCбуржцев и положивший конец русCской карьере Христиана Лемана.

2 февраля 1836 года, в первыйдень масленицы, загорелся переполCненный зрителями балаган Лемана,выстроенный в центре АдмиралтейCской площади. ИзCза возникшей паCники, неумелых действий админисCтрации и пожарных, изCза просчетапри строительстве балагана (двериего открывались внутрь, а не наруCжу; широкие выходы находилисьтолько справа, где и возник пожар,толпа же бросилась влево, по узкимлестницам, отчего и возникла страшCная давка) погибло по официальнымданным 126 человек. ПередававшиCеся из уст в уста слухи и рассказыподлинных и мнимых очевидцев увеCличивали число жертв вдвое. Сам баCлаган сгорел дотла10.

Леман со своей труппой вынужCден был перебраться в цирк у СимеоCновского моста, который он арендоC

вал с 1835 года. Там состоялась преCмьера новой пантомимыCарлекинады,но оправиться после тяжелого удараЛеман уже не смог и, «оказавшисьнесостоятельным к платежу арендыза цирк», в конце следующего – 1837года – тайно покинул Петербург11.Дальнейшая судьба его неизвестна.

Несмотря на то, что Леман вомногом остается загадочной личносCтью, его можно считать типичной фиCгурой своего времени. Как и большинCство представителей балаганной кульCтуры начала XIX столетия, он прибылв Россию из Европы. Есть сведения о

том, что Христиан Леман с братомприехали в Россию в 1818 году и высCтупали поначалу в Москве. Через неCкоторое время Христиан перебралсяв Петербург, а его брат остался в древCней столице, где имел свой балаган(может быть, и другие строения).

В Москве Христиан Леман полуCчил известность как площадной акCтер, владевший несколькими циркоCвыми и комедийными жанрами, атакже как хозяин небольшого зверинCца. Во всяком случае «Северная пчеCла» в апреле 1826 года, напоминаячитателям о приближении пасхальнойнедели с ее непременными старымии новыми увеселениями и развлечеCниями, настоятельно советовала завCсегдатаям столичных гуляний обраCтить внимание на «балансераCгротесCка» Лемана и его зверинец. Это перCвое упоминание Лемана в прессе12.

Благодаря разысканиям А. И. БройCтман и Е. И. Красновой, стало известCно, что в конце 1820Cх годов зверинецЛемана располагался в манеже купCца Козулина на Большой Морскойулице, в доме № 20. Козулин сдавалпомещения конторе дилижансов и заCезжим гастролерам13. Был ли у ЛеCмана второй зверинец, или местоCположение его менялось в разныегоды, достоверно не известно. Вовсяком случае Ю. Л. Алянский наCзывает другой адрес лемановскогозверинца – «на Вознесенском проCспекте в доме Струговщикова во втоCром этаже», добавляя, что там «обиCтали слон, тигрица, пантера, гиена,два кенгуру, зебра, змеи и обезьяCны»14. Насколько вероятно размещеCние такого зверинца на втором этаCже, сказать трудно.

Ледяные горы на Неве. Худ. А. Г. Убиган. 1817 г.

На масленичной неделе у балаганов в Петербурге.Литография с рис. И. Егорова. 1857 г.



Зверинец пользовался успехом упетербуржцев. ВоCпервых, по сравнеCнию с московским, столичный звериCнец Лемана значительно расширилCся, став одним из самых больших вЕвропе. ВоCвторых, посетители могCли видеть там довольно много необычCных для России, а уж для жителейПетербурга и подавно диковинныхживотных и птиц: помимо слона, гиеCны, пантеры, кенгуру, — белого медCведя, шакала, страуса, льва, ягуара,попугаев и других. «Особенно пораCжал публику <...> редкий зверь ВальCрос, обитатель Северного Ледовитогоокеана. Он был необычайно громадCной величины, имел большие здороCвые зубы, кожа на нем была неимоCверной толщины. Публика биткомнаполняла зверинец, когда это чудоCвище показывалось» (в переводе санглийского walrus – морж)15. НакоCнец, вCтретьих, популярность зверинCца определяло, как пишет Ю. А. ДмитCриев, то, что Леман не ограничивалсяпоказом экзотических животных, онпривносил элементы цирка с его чуCдесами дрессировки и смелыми эксCпериментами. Так, зрители удивляCлись мирному пребыванию в однойклетке удава, тигра и льва16.

Посетивший зверинец ЛеманаА. В. Никитенко записал в дневникепод датой 22 апреля 1831 года: «МолоCдой слон очень мил. Он с точностиюисполнял все предписания хозяина:

щеткою чистил себе ноги, смахивалсебе со спины пыль платком, звонилв колокольчик, плясал, то есть переCдвигал в такт передние ноги и топталCся на месте. Не без любопытства расCсматривал я также обезьян»17.

Поначалу Леман, как многиецирковые и комедийные артисты,выступал в составе какойCнибудь изCвестной гастролирующей труппы иливсей своей (небольшой на первых поCрах) труппой входил в «сборную коCманду» собратьев по арене. Так, в1820Cе годы существовало временноеобъединение компании Лемана ишведской труппы Финарди. ИсколеCсивший всю Европу, покорившийВаршаву, Москву, даже некоторыерусские провинциальные города,Финарди оказался запечатленным ив «Мертвых душах» Н. В. Гоголя. РасCсказывая Чичикову о ярмарке, НоздCрев не преминул сообщить: «Однихбалаганов, я думаю, было пятьдесят,Финарди четыре часа вертелся мельCницею». Чуть позже Леман уже могпозволить себе приглашать в собCственную труппу лучших, известнейCших цирковых актеров. К примеру, в1831–1832 годах, когда он выступал в«Императорском ТеатреCцирке у СиCмеоновского моста», успех обеспечиCвался не только замечательными коCмическими пантомимами, танцами наканате и на проволоке, исполнявшиCмися самим Леманом и его постоянC

ными партнерами по труппе, но и тем,что удалось заполучить выдающегосяатлета Карла Раппо18.

Всего четыре года понадобилосьЛеману для того, чтобы освоиться вПетербурге и стать популярным и знаCменитым. В мае 1827 года «ОтечеCственные записки», помещая традиCционное обозрение гуляний на святойнеделе, ограничились простым упоCминанием новой фигуры средиувеселителей столицы, отметив лишьналичие «сарая» Лемана под № 3 иобозначив основной жанр – «пляскипо канату»19. «Северная пчела» в ноCмере от 9 апреля того же года дала акCтеру более полную характеристику,скорее, более развернутую информаCцию о нем: «Леман артист вроде паяCцев. Он, кроме ловкости во всех гимCнастических упражнениях, одаренособым искусством переменять фиCзиономию и смешить мнимою своеюпростотою». А уже в 1831 году газетапочтительно именовала его «господинЛеман» и устами своего корреспонCдента с восторгом восклицала: «ТакоCго классического паяца, как г. Леман,мы отроду не видывали!»20.

Действительно, почти все, комудовелось побывать на представленияхЛемана, отмечали превосходное умеCние его ходить по туго натянутому каCнату, причем артист не только выполCнял сложнейшие трюки, от которых узрителей захватывало дух, но успевал

Ледяные горы на Адмиралтейской площади во время масленицы.Издательство Е. Фельдмана. 1830!е гг. (Справа — балаган Лемана)



68

еще смешить публику. Запомниласьтакая его «коронная штука»: «Он прыCгает по канату сперва верхом на коCлоссальном петухе, потом на спине“старухи”: эти два чучела так искуснок нему подвязаны, что никак нельзядогадаться, кто прыгает – всадник илипетух. Публика всех сословий аккомCпанирует сии прыжки громким бесCпрерывным хохотом»21.

Присутствовавшему на одном изподобных выступлений А. В. НикиCтенко понравился фарс, с блескомразыгранный Леманом: «Паяц естяйцо. Вдруг схватывает его сильнаяболь в животе. Он корчится поCпаяCцовски, стонет и прочее. Приходитдоктор, делает ему во рту операцию ивытаскивает пребольшую утку, котоCрая движется точно полуживая»22.Если для академика и цензора НикиCтенко Леман все же оставался «полуCартистом», шутки которого носилислишком грубый, безыскусный хаCрактер, то для основной массы посеCтителей гуляний он был кумиром, подCлинным олицетворением площадноCго искусства, площадной эстетики,так что любые его номера, «штуки» игрубовато фамильярный юмор всегдавоспринимались восторженно.

«Имя Лемана, — пишет А. М. КоCнечный, — стало легендарным. Даже

много лет спустя, в 1860Cе годы, народназывал паяцев Адмиралтейской плоCщади “лейманами”»23. А. Я. АлексеевCЯковлев уверял, что и в начале следуCющего десятилетия о Лемане можнобыло услышать “в воспоминаниях акCтеров, машинистов сцены, декоратоCров”, работавших у братьев Легат —учеников и последователей знамениCтого актераCпредпринимателя24.

Яркие, талантливо выполняемыетрюки на канате и блестящее исполCнение роли паяца заставили говоритьо ЛеманеCкомике как об истинномукрашении столичных гуляний. ОдCнако настоящую славу ему составилине эти жанры. В глазах современниCков и в памяти последующих поколеCний Леман был прежде всего создатеCлем оригинальных пантомимCарлекиCнад. Вынесенные впервые на суд пубCлики в апреле 1830 года, именно онисделали из пользовавшегося большимуспехом балаганного увеселителя изCвестного всем «господина Лемана»,владельца крупнейших балаганов. Оновом направлении в деятельностиЛемана сообщала все та же «СеверCная пчела» в номере, выпущенном кПасхе 1830 года: «ГCн Леман, с новымобществом акробатов, поместился наСвятую неделю в самом большом баCлагане под № 8 и будет давать предC

ставления, состоящие из пляски наканате, эквилибристических шуток ипантомимы с всевозможным разнообCразием».

Похоже, Леман был хорошо знаCком с европейскими представленияCми такого рода. Есть основание дуCмать, что какоеCто время до приезда вРоссию он подвизался на подмосткахнебольших полуфольклорных театриCков в предместьях Парижа, где ещев XVII–XVIII веках сформировалсяособый тип ярмарочных постановок –французский вариант пантомимCарCлекинад в духе классической евроCпейской комедии масок. Эти предCставления, своеобразно соединившиетрадицию итальянской commediadell’arte с богатым опытом французсCких феерий, имели огромный и долCгий успех в России25.

Следует сказать, что подобныйвид площадного искусства не был длярусского зрителя начала XIX века соCвершенной новинкой. Первая труппаитальянских актеров комедии масок,выписанная Анной Иоанновной изПольши сроком на один год, прибылав Москву в феврале 1731 года. «СпекCтакли, начавшиеся уже через неделю,произвели фурор, и в течение послеCдующих пяти лет комедия масок висполнении различных трупп станоC

Катальные горы и балаганы на Адмиралтейской площади в Петербурге.Литография с рис. А. И. Шарлеманя. 1850!е гг.



вится зрелищем регулярным»26 как вМоскве, так и в Петербурге. Быстрорасширив пространственные границысвоих выступлений, заезжие актерыс легкостью перекочевали с придворCной сцены на балаганную. Примернос сороковых годов XVIII века персоCнажи итальянской комедии – АрлеCкин, Пьеро, Коломбина и другие –стали обычными героями русских баCлаганов, где жанр арлекинады занялодно из ведущих мест в репертуаре, акомикиCзазывалы удачно соединялив себе (в разных, конечно, пропорциCях) итальянского паяца и русскогомасленичного или святочного деда,используя арсенал как тех, так и друCгих комических средств и приемов27.

Таким образом, Леману со товаCрищи предстояло заслужить вниманиерусских поклонников балаганныхпостановокCарлекинад не столько ноCвизной, сколько качеством и размаCхом своих представлений.

Безусловно, Христиан Леманследовал вкусам века. Известно, чтопоCнастоящему мода на пантомимыCарлекинады в России установиласьпосле 1825 года, когда они стали осCновной частью репертуара многих баCлаганов. Веселые, занимательные,искрометные представления привлеCкали большое число зрителей. ОбраCтившийся к этому жанру Леман скоCро вышел в несомненные лидеры. Егоарлекинады и феерии поражали масC

сой невероятных сценических эфCфектов, которые достигались с помоCщью «замысловато устроенных маCшин», так называемого «черного каCбинета», сложной системы зеркал,использования декораций в виде мноCгогранных призм, специальных люCков для провалов и прочего.

Основу лемановских пантомимсоставляли казавшиеся совершенноневозможными, поистине фантастиCческие «превращения». Подобногопетербургская публика еще не видеCла. «Пантомимы сии, – писала, будоCража воображение горожан, «СеверCная пчела» 8 апреля 1830 года, – соCпровождаемы будут забавными преCвращениями, например, управителя восла, крестьянской избы в моднуюлавку, Арлекина в книги; камень преCвратится в Пегаса, на котором АрлеCкин полетит на воздух; Арлекиномзарядят мортиру и выстрелят его в окномодной лавки; Пьеро раздвоится и обечасти его пойдут в противные стороCны; сильным ветром из мехов Пьеров ванне поднимется на воздух».

На масленице 1831 года передглазами зрителей разворачивались неменее удивительные картины: «...таCкие чудеса, что едва верится! Тут черCная школьная доска превращается вхрам, сияющий рубинами и яхонтаCми, там Паяц плывет в ушате, взлетаCет в воздух, падает и – не ушибается.Арлекин, убитый из ружья, распадаC

ется на части, и вдруг начинается опеCрация: ему приклеивают руки, головук туловищу, и он воскресает. Паяцараспиливают надвое. Словом, забавCного много, и всё производится в дейCство так быстро, так ловко, что глазне успевает следовать за движениеми не примечает обмана»28.

Напомним, что, следуя давнейтрадиции, знаменитые лемановскиеарлекинады начинались еще с наружCного балкона балагана, на которомнередко выступал и сам Христиан вкостюме Пьеро, наряженный в балаCхон с длинными рукавами, весь обCсыпанный мукой. «Можно ли заCбыть... давку перед его балаганом, егонеподражаемого Пьеро и милую КоCломбину!» – воклицал оставшийсянеизвестным «любитель карнавальCной драматургии»29. Со ссылкой наэтого таинственного «любителя» «СеCверная пчела» поместила довольнолюбопытную характеристику лемаCновского стиля в искусстве балаганCных арлекинад и феерий, поставивпоследние выше театральных постаCновок по произведениям В. Гюго,А. Дюма, Дюканжа30, переполненныхстрашными сценами с разбойникамиили потусторонними силами, кошCмарными злодеями и безвинно страCдающими жертвами, где зритель соCдрогался, испытывал неподдельныйужас, едва ли не падал в обморок. БаCлаганная эстетика, пользуясь тем же

Балаганы на Адмиралтейской площади. Фото. А. Лоренса. 1870!е гг.



70

театральным языком, переводила выCсокую патетику трагедий и мелодрамв смеховой регистр площадной кульCтуры. Как раз это подметил и оценил«любитель карнавальной драматурCгии». «В балагане Лемана можно отCдохнуть от театральных ужасов. <...>Впрочем, не пугайтесь, гг. любителиВиктора Гюго, Дюмаса и Дюканжа; недумайте, чтобы Леман лишил вас люCбимых вами эффектов: он тоже покаCжет вам чертей, скелеты, ад, пожар,убийства; все это будет, непременнобудет у Лемана, только Леман не такзлопамятен, как Виктор Гюго, не такразрушителен, как Дюканж, не такзакоренел в злодействе, как Дюмас.Леман добр по природе и потому, еслиубьет когоCнибудь, то через минутуопять воскресит; если оторвет у ПьеCро голову, то, из жалости, опять скоровозвратит ее туловищу; если разрежетАрлекина на части, то немедленносклеит их; если черти посадят ПантаCлона в клетку, то Леман, по добродуCшию, отопрет ее. Из всех его убийствни одно не огорчает, а все заставляютсмеяться. И когда на сцене домы изалы превращаются в домы развратаи тюрьмы, Леман объявляет, что онбудет превращать домы в розовые беCседки, поведет вас в поля и леса, изснопов покажет вам амуров, из блинCника сделает китайского великана,заставит путешествовать Арлекина изколесницы в бутылку, из бутылки вбарабан, из барабана в солонку, изсолонки в кофейную мельницу, измельницы в ландкарту... Да это целаяОдиссея!».

Подчеркивая самостоятельностьи оригинальность Лемана, восторженCный почитатель его не преминул доCбавить: «Однако же он увлекся веком,покорился отчасти господствующемутеперь вкусу. И Леман обещает сцеCны в современном роде: терзаниеПанталона, разрыв Пьеро на две часCти, появление мумий, превращениебочек в чертей и прочее»31.

Действительно, Леман и другиевидные балаганщики прекрасно знаCли вкусы своих посетителей. ОдноCвременно подчиняясь им и управляяими, они устанавливали массовуюмоду на определенные типы представCлений, героев, сценические приемы.

Вероятно, не без воздействия инаглядного успеха столичных балаганCных постановок провинциальные теCатры со второй четверти XIX века стаCли уделять большое внимание офорCмлению спектаклей, в основном техCническими «чудесами». По словам

И. Ф. Петровской, до конца 1850Cх гоCдов, а в отдельных антрепризах и позCже, пользовались успехом спектаклис «волшебными явлениями, блуждаCющими огнями, огненными полетаCми, превращениями, провалами, теCнями, адскими чудовищами, летаюCщими драконами, скелетами, разныCми страшилищами». Взятые в кавычCки слова — часть текста афиши кпопулярному представлению «ИоаннФауст, или Чернокнижник»32.И. Ф. Петровская пишет также, чтомемуаристы сплошь и рядом вспомиCнали «постановки 1890Cх годов, когдана сцене шли проливные дожди, низCвергались водопады, били фонтаны,извержение Везувия или бушующееморе с гибнущими кораблями былообычным явлением...»33.

Удивительно, но все это гораздораньше, а часто оригинальнее, чем втеатрах, проделывалось в крупных баCлаганах. Современники, свидетелиграндиозных успехов Лемана, еще в1830Cе годы признавали его «чудесныйдар предупреждать» театры: «Все, чтотеперь влечет нас в Театр, все это мыдавно уже видели у Лемана в балагаCне. Вам нравится извержение Везувияв “Фенелле”, – Леман показывал егоза два года прежде; вас ужасает скелетв “Игроках” – Леман выставлял его в1830 году; вы восхищаетесь краснымогнем в “Волшебном стрелке”, – ноэто изобретение Лемана, это его секCрет; уже пять лет, как Леман освещаеткрасным огнем свои храмы, своих боCгинь, амуров, волшебниц...»34.

Популярность представленийХ. Лемана к середине третьего десяCтилетия XIX века была столь велика,что он мог позволить себе, вопрекисложившимся правилам и традиции,не украшать балаган вывесками и карCтинами. Вместо них имелась простаянадпись: «A’bon vin point d’enseigne»(«Доброе вино не нуждается в ярлыке»– франц.). Балаганы Лемана, выстроCенные по принятому шаблону, не отCличались архитектурной оригинальноCстью, зато удивляли и ошеломляли своCими размерами (балаган под № 6 «поогромности своей стоил всех прочих»35)и богатством внутренней отделки. Каквыглядел балаган Лемана, рассказыCвает журнал «Русский архив». Один изсамых больших балаганов располагалCся, как положено, на самом выгодномместе Адмиралтейской площади.«Главный фасад его был обращен наплощадь, сцена находилась в концездания к стороне [Зимнего] дворца,затем шли места, устроенные амфиC

театром, так что третьи места находиCлись под самою крышею. Кассы и входCные двери в балаган находились состороны Адмиралтейства, а выходы –в противоположной стороне, к ГорохоCвой улице. Лестницы эти, особенно длятретьего класса, были очень высоки икруты»36. Представить внутреннее убCранство могут помочь сведения о крупCных балаганах Берга и Легата, преемCников Лемана, многое заимствовавCших у него и успешно развивавшихлемановское направление в жанре арCлекинады. Вместо обычных свечей тамбыли роскошные люстры, «скамейкиобиты яркою материею», «авансценарасписана искусной кистью, а не скоCлочена из досок, загрунтованных беCлою кистью, как бывало»37.

Достигнув вершины успеха, ЛеCман стал законодателем балаганногоискусства, к нему охотно шли извесCтные актеры, зазывалы, пиротехниCки, декораторы и прочие. Ему пытаCлись подражать, но, как правило, беCзуспешно. «Северная пчела» упомиCнала некоего Вейнарта, представлявCшего в своем балагане «рождение ХарCлекина – горькую пародию на ЛемаCна: бедность в костюмах, бедность вдекорациях, бедность в смысле арлеCкинады». Все это, по мнению газеты,составляло «разительную противопоCложность Лемана»38.

Богатство и признание не оченьизменили балаганного маэстро, он поCпрежнему охотно сам играл в пантоCмимах, принимал активное участие воформлении постановок, в создании«живых картин» и рекламных вывеCсок для своих балаганов, с увлечениCем придумывал новые номера и трюCки. Один показательный пример. В1837 году в Москве работал балаганГеорга Клейншнека, вторую часть проCграммы которого составляли трюковыемарионетки. Объявление, помещенноев «Московских ведомостях», уведомCляло: зрителей ожидают «фигуры, преCвращающиеся в пять или шесть комиCческих предметов», полная трасформаCция всей сцены: «внезапно театр преCвратится в храм Аполлона; из землипоявятся 5 горящих жертвенников;вторичное превращение театра предCставит золотой храм богини Минервы,который вскоре потом, в третий раз,превратится в прекраснейший жертCвенник трех Граций; потом... появитсяМинерва» и так далее. Специальноподчеркивалось, что «механизмы ипревращения» одного из марионеточCных балетов «сочинены гCм Леманом вС.CПетербурге»39.



По всей видимости, Леман отноCсился к тому типу людей, которые немогут останавливаться на достигнутом.Обязанный огромной славой и доходаCми арлекинадам и феериям, доведенCным им до совершенства (так, по крайCней мере, считали современники), онодин из первых отказался от беспроигCрышных героев и сюжетов. Уже в1834 году, на гребне успеха, Леман вноCсит в свой репертуар неожиданное: насмену Арлекину, Пьеро, Коломбинепришли персонажи греческой и римсCкой мифологии – Тезей, Геркулес,Ахилл, Ромул и Рем и другие40.

Поиски, увлечение механикой и«увеселительной физикой» приводиCли иной раз к тому, что Леман пренебCрегал сюжетом, логикой развития дейCствия, целиком сосредоточившись на«чудесах», метаморфозах, потрясаюCщих сценических эффектах, так чтопредставление, по сути, сводилось ксумме отдельных виртуозных номеCров. Это вовсе не разочаровывало,напротив, подогревало интерес обычCной публики, настроенной на неожиCданное, невиданное, «любопытствадостойное» – ведь именно это и соCставляло особенность, очарование ипритягательную силу городского масCсового гулянья. В то же время подобCные новшества вызывали упреки улюбителей классической арлекинаCды. Помещая отчет о масленичномгулянье 1834 года в Петербурге, «СеC

верная пчела» с разочарованием пиCсала: «...в нынешнем году Леман нето, что был прежде: ни тени прежнейарлекинской затейливости и насмешCливости, ни искры прежней умориCтельной забавности Пьеро. Теперьмножество перемен декораций и преCвращений, но нет сюжета, нет связимежду всеми этими переменами ипревращениями, видно, что Арлекини Пьеро, Коломбина и Полишинельвыходят единственно для того, чтобыдать время машинисту приготовитьмашины, распустить храм, раздетьчертей и поджечь фейерверк»41.

Так или иначе, но Христиан ЛеCман оказался яркой звездой на небосCклоне русской балаганной культуры.Несомненным было его влияние насценическое искусство второй полоCвины XIX столетия, на развитие такихжанров, как мелодрама, водевиль,цирковые представления. Дело ЛемаCна подхватили и продолжили его учеCники и более молодые коллеги – браCтья Легат, семейство Берг, отец и сынЛейферты, первый профессиональCный режиссер балаганных театров –А. Я. АлексеевCЯковлев и другие.

Леман оказался верен себе доконца. Его судьба в России — скромCное начало, невероятно быстрый,ошеломляющий успех и трагическийконец карьеры — сродни его же фееCриям и арлекинадам. Яркие эффектыи метаморфозы составляли основу и

пантомим, и реальной жизни ЛемаCна. То и другое происходило как бына одних подмостках и объединялосьобщим понятием театра. Похоже, длясовременников Леман и не существоCвал вне балагана.

Поразительно, как публика, заCполнившая в роковой день 2 февраля1836 года балаган Лемана, увиделаначавшийся пожар на сцене: «Этобыло в начале пятого часа пополудни.<...> Вдруг действующие в пантомиCме актеры, одеваясь в отдельной каCморке, увидели, что от одной лампы,слишком высоко подвешенной, загоCрелись стропила. Желая заблаговреCменно предостеречь публику, подняCли занавес, чтобы показать ей приCближающуюся опасность»42. Однаков первые минуты реальный огонь былвоспринят как истинно лемановскоеэффектное зрелище. М. И. Пыляевприводит рассказ кадета Д. Чаплина,молодого человека, едва не погибшеCго в тот день: «Как только заиграламузыка, так на сцену с правой стороCны изCза занавеса выскочил какойCто человек и громко закричал: “ГосCпода, пожар, горим!” и сейчас же исCчез. В балагане сделалась суматоха;многие вскочили с мест, а большаячасть зрителей, думая, что Леман поCтешается над публикой, начала громCко смеяться и кричать: “Браво!”. Но вэтот самый миг откудаCто повторилсяновый неистовый крик: “Пожар, гоCрим, спасайтесь!”. Тогда все бросиCлись с своих мест, и вот тутCто сделалCся страшный переполох»43.

О столь трагически начавшейсямасленице говорили и писали многие,и сразу по горячим следам происшеCствия, и спустя какоеCто время.18 февраля 1836 года помечены письCма, отправленные князем П. А. ВяCземским и сестрой А. С. Пушкина –О. С. Павлищевой. И в них, помиможутких подробностей пожара, присутCствует тот же мотив зрелища, чудоCвищного и одновременно красочного;зрелища, будто гениально поставленCного самим Сатаной. Вот строки изписьма Ольги Сергеевны ПавлищеCвой своему мужу: «Начался пожар.Леман крикнул: “Горим!”. Это сочлиза мистификацию; он поднял занаCвес – вся сцена была объята пламеCнем, и через четверть часа все былокончено»44. Из письма П. А. ВяземCского А. И. Тургеневу: «Ты, верно,уже знаешь о несчастном происшеCствии, коим открылась наша маслеCница в первое воскресенье: пожарбалагана Лемана, в котором сгорело

Народные гулянья на масленицев 1870–1880!е гг. на Марсовом поле



72

1 О петербургских балаганах см., например: «Балаганщики»: Очерки жизни и нравов артистов и антрепренеров увеселительных заведений и праздничныхбалаганов. СПб., 1868; Бенуа А. Н. Мои воспоминания. М., 1980. Кн. 1. С. 289–298; Лейферт А. В. Балаганы. Пг., 1922; Конечный А. М. Петербургские народныегулянья на масленой и пасхальной неделях // Петербург и губерния: Ист.Cэтногр. исслед. Л., 1989. С. 21–52; Некрылова А. Ф. Русские народные городские празCдники, увеселения и зрелища: конец XVIII – начало XX века. Л., 1988; Петербургские балаганы: А. Лейферт. Балаганы / Предисл. А. Бенуа; А. Алексеев. ВоспомиCнания; Балаганные пьесы / Сост., вступ. ст. и коммент. А. М. Конечного. СПб., 2000; Русские народные гулянья. По рассказам А. Я. АлексееваCЯковлева. В записии обработке Евг. Кузнецова. М.; Л., 1948.

2 Северная пчела. 1834. № 48.3 Там же. № 93.4 Там же. 1830. № 46; Русские народные гулянья. По рассказам А. Я. АлексееваCЯковлева. В записи и обработке Евг. Кузнецова. С. 9.5 Булгарин Ф. В. – писатель, журналист; вместе с Н. И. Гречем издавал «Северную пчелу» (1825–1859); автор многих статей, заметок, корреспонденций

в этой газете.6 Северная пчела. 1831. № 38.7 Записки и дневник (1826–1877) А. В. Никитенко. СПб., 1893. Т. 1. С. 288.8 Там же. С. 328.9 Соколов П. П. Воспоминания. Л., 1930. С. 66.Живокини Василий Игнатьевич (1805–1874) – знаменитый русский актер, комикCбуфф, мастер импровизации.10 Северная пчела. 1836. 4 февраля, 4, 5 и 6 марта; Записки и дневник А. В. Никитенко. Т. 1. С. 365–367; Письма Ольги Сергеевны Павлищевой к мужу и отцу

// Мир Пушкина. Фамильные бумаги ПушкиныхCГаннибалов. СПб., 1994. Т. 2. С. 153 (письмо из Петербурга от 18 февр. 1836 года); Воспоминания старого учителяИ. К. Зайцева. 1805–1887 // Рус. старина. 1887. Т. 54. № 6. С. 677; Пыляев М. И. Старый Петербург. Л., 1990. С. 96–98 (репр. изд. 1889 г.).

Пожар балагана Лемана совпал с приездом в Петербург юного Д. В. Григоровича. В «Литературных воспоминаниях» писатель говорит о слухах, по которымчисло погибших определялось в несколько сот человек (Григорович Д. В. Полное собрание сочинений: В 12 т. СПб., 1896. Т. 12. С. 221).

11 Конечный А. М. Петербургские народные гулянья на масленой и пасхальной неделях // Петербург и губерния: Ист.Cэтногр. исслед. Л., 1989. С. 29.12 Северная пчела. 1826. 20 апр.13 Бройтман Л. И., Краснова Е. И. Большая Морская. СПб., 1996. С. 64.14 Алянский Ю. Увеселительные заведения Старого Петербурга. СПб., 1996. С. 104.15 Бройтман Л. И., Краснова Е. И. Указ. соч. С. 65.16 Дмитриев Ю. А. Цирк в России. От истоков до 1917 года. М., 1977. С. 99.17 Записки и дневник А. В. Никитенко. Т. 1. С. 288–289.18 Дмитриев Ю. А. Указ. соч. С. 52, 59.19 Отеч. записки. 1827. № 85. Май. Ч. 30. С. 325.20 Северная пчела. 1831. 17 февр.21 Там же. 1827. № 43.22 Записки и дневник А. В. Никитенко. Т. 1. С. 288–289.23 Конечный А. М. Указ. соч. С. 47.24 Русские народные гулянья по рассказам А. Я. АлексееваCЯковлева. С. 50.25 Об арлекинадах см., к примеру: Русские народные гулянья по рассказам А. Я. АлексееваCЯковлева; Бенуа А. Н. Мои воспоминания. Кн. 1. С. 289–298;

Дмитриев Ю. А. Цирк в России. От истоков до 1917 года. С. 112–116; Конечный А. М. Указ. соч.26 Голдовский Б. П. Кукольный театр в Петербурге XVIII столетия // Кукольники в Петербурге. СПб., 1995. С. 28.27 См. об этом, в частности: Кузьмина В. Д. Русский демократический театр XVIII века. М., 1958; Русская народная драма XVII–XX веков. Тексты пьес и

описания представлений / Ред., вступ. ст. и коммент. П. Н. Беркова. М., 1953.28 Северная пчела. 1834. 28 февр.29 Там же.30 Дюканж Виктор Анри Жозеф (1783–1833) – французский писатель, его романы и мелодрамы пользовались большой популярностью, в том числе у русского

читателя и зрителя.31 Северная пчела. 1834. 28 февр.32 Петровская И. Ф. Театр и зритель провинциальной России. Вторая половина XIX века. Л., 1979. C. 62.33 Там же. С. 139.34 Северная пчела. 1834. 28 февр.35 Там же. 16 мая.36 Алянский Ю. Указ. соч. С. 40.37 Северная пчела. 1836. 4 апр.38 Там же. 1834. 16 мая.39 Моск. ведомости. 1837. № 6. 24 февр.40 Северная пчела. 1834. 27 апр.41 Там же. 4 апреля.42 Там же. 1836. 4 февр.43 Пыляев М. И. Старый Петербург. С. 97.44 Письма Ольги Сергеевны Павлищевой к мужу и отцу. С. 153.45 Остафьевский архив. СПб., 1899. Т. 3. С. 293–294.

более 125 человек по полицейским изCвестиям, а может быть, и более. УжаCсы рассказывают: мучения ада, огнь,плач и скрежет зубов в буквальномзначении. <...> Сказывают, что тутбыла картина под пару “Последнемудню Помпеи”, когда одна из разгоревCшихся стен обрушилась и посредипламени открылись на местах задохCшиеся зрители, черные обгорелыелица, груды трупов <...>. Я нечаяннопопал на пожар и минут десять стоял

перед ним, любуясь как декорациею,и ни мне, ни толпе, окружавшей меня,не приходило в голову, что это не поCжар, а человеческий костер...»45.

Так что даже пожар, унесшиймножество жизней и уничтожившийлюбимое детище Лемана, оказалсяпохожим на оглушительно яркий фиCнальный акт короткой феерическойдеятельности знаменитого балаганCщика в столице Российской империи.Символично, что панихида по погибC

шим, состоявшаяся по инициативеВ. А. Жуковского, была отслужена насамом пожарище и «вечная память»жертвам катастрофы невольно восCпринималась и как поминки по делуЛемана.

Вообще петербургский период вбиографии Христиана Лемана высвеCчен будто лучом театрального прожекCтора, все остальное так и осталось закулисами, окруженное тьмой и неизCвестностью.



Роман Гуль в статье «Писатель и цензура в СССР»,опубликованной в парижских «Современных записках» в1938 году, писал: «Немыслимо перечислить всех писатеCлей, уничтоженных диктатурой. Об этом надо написатькнигу, но только тогда, когда вскроются все архивы КГБ,Отдела Пропаганды, Главлита. И это будет одна из самыхстрашных книг»1. Казалось бы, в наши дни не осталосьникаких препятствий для создания такой книги, но этововсе не так просто, как может показаться на первыйвзгляд. Основная причина: недоступность и засекреченCность многих архивных документов советской цензуры. ВкакомCто смысле даже архивы тайной политической поCлиции представляют меньшую тайну, хотя, конечно, мноCгое до сих пор остается за семью печатями. Очевидно, меCханизм убиения мысли, запечатленной в слове, представCляет еще большую государственную тайну, чем физичесCкое истребление людей.

Тем не менее до конца сохранить тайну никогда неудается... Так, автору этих строк при фронтальном обCследовании архивного фонда так называемого «Особогоотдела» Ленинградского обкома ВКП(б) за 1930Cе годыудалось обнаружить множество секретных цензурныхдокументов. Именно в этот отдел доставлялись донесеCния органов НКВД/КГБ, а также, что представляет осоCбый интерес, ежедекадные «Сводки важнейших вычерCков и конфискаций, произведенных Леноблгорлитом»,снабженные обязательным грифом «Секретно» (при пубCликации общая стереотипная «шапка» и гриф опускаCются). Обычно эти оперативные сводки имели такую тиCповую схему: «1. Наименование инкриминируемого

произведения печати. 2. Автор. 3. Редактор. 4. Фамилияцензора, произведшего вмешательство. 5. Мотивы вмеCшательства (вычерки или конфискации). 6. Принятыемеры». СводкиCотчеты распределялись, с одной стороCны, на разделы «Предварительный контроль» (то естьцензурный просмотр произведения в рукописном виде)и «Последующий контроль» (на уровне версток и граCнок, вторично поступавших на цензурный просмотр), сдругой — на разделы «Нарушения военноCэкономичесCкого перечня секретных сведений. Литера А» и «ВажCнейшие вычерки предварительной цензуры и обнаруCженные на последующем контроле нарушения политиCкоCидеологического характера. Литера Б».

Под литерой «А» подразумевался первый разделосновного документа, которым руководствовались цензоCры, – «Перечня сведений, запрещенных к публикации»,содержавшего «военные тайны». Начав выходить с 1927года, он периодически обновлялся: последний такой доCкумент вышел в 1987 году. В ежедекадных сводках ЛенобCлгорлита сведения о «нарушениях» этого раздела «ПеречCня...» занимали львиную долю и уже к середине 30Cх годовприобрели вполне абсурдистский характер. Остальные доCкументы почерпнуты из второго раздела ежедекадных ценCзурных сводок, касавшегося нарушений в печати тайн «поCлитикоCидеологических», точнее не тайн, а установокпартийного аппарата, менявшихся в те годы с калейдосCкопической быстротой. Волны террора, следовавшие одназа другой, лихорадили работу издательств, журналов и гаCзет, и, естественно, цензоров; масса уже подготовленныхи сверстанных книг и журнальных публикаций была запC

А. В. БлюмА. В. БлюмА. В. БлюмА. В. БлюмА. В. Блюм

Ленинградская печатьЛенинградская печатьЛенинградская печатьЛенинградская печатьЛенинградская печатьв годы большого террора:в годы большого террора:в годы большого террора:в годы большого террора:в годы большого террора:

хроника цензурных репрессий 1937 года.хроника цензурных репрессий 1937 года.хроника цензурных репрессий 1937 года.хроника цензурных репрессий 1937 года.хроника цензурных репрессий 1937 года.ПО ДОНЕСЕНИЯМ ЛЕНОБЛГОРЛИТА В ОСОБЫЙ ОТДЕЛ

ЛЕНИНГРАДСКОГО ОБКОМА ВКП(Б)

ород в XX векеГГГГГ


74

рещена в последний момент (иногда – конфисковываCлась и изымалась из библиотек и книготорговых органиCзаций уже после выхода в свет по особым проскрипционCным спискам Главлита). Цензоры не успевали объявлять«нелицами», если вспомнить термин, применявшийся чиCновниками поразительно похожего на «наш Главлит» «МиCнистерства правды» в романе Джорджа Оруэлла «1984»,авторов, причисленных к «врагам народа».

Пик цензурных репрессий приходится на годы БольCшого террора, когда запуганные и терроризируемые «комCпетентными органами» чиновники Главлита и его местCных отделений впадали, употребляя термин академикаИ. П. Павлова, в «парадоксальное состояние». Им всюдумерещился затаившийся враг, проникший на страницылитературы и печати. Многие претензии цензуры выгляCдят сейчас полнейшим курьезом, но тогда их «виновниCкам» было явно не до смеха: цензурные инстанции тотCчас же передавали сведения о них в органы НКВД «дляпринятия мер».

Обратим внимание еще на одну особенность публиCкуемых документов: для цензоров нет «важного» и «неCважного». И академический труд, и лирическое стихотвоCрение, и пустячная заметка в какойCнибудь фабричноCзаCводской «многотиражке» на цензурных весах одинаковы:они в равной мере могли нанести вред незамутненномучитательскому сознанию и нарушить гармонию единомысCлия. Ко всем произведениям печатного станка цензорыотносились с убийственной серьезностью, и не только вметафорическом смысле, а в самом прямом, ибо вслед зацензурными репрессиями – и они прекрасно об этом знаCли! – очень часто следовали «оргвыводы» истребительныхинстанций. Следует учесть также, что в то время в главлиCтовские инстанции поступали профильтрованные тексты,уже прошедшие самоцензуру авторов и, что еще более суCщественно, цензуру редакторскую.

Хранятся публикуемые документы в Центральном гоCсударственном архиве историкоCполитических документов:(ЦГА ИПД – бывший Ленинградский партийный архив),фонд 24, опись 2Cв (секретная). В этой публикации далееуказываются только номера дел и листов. Кроме того, в приCмечаниях использованы документы из фондов ЛеноблгорCлита, хранящиеся в Центральном государственном архивелитературы и искусства в СанктCПетербурге (ЦГАЛИ СПб).

1–10 январяПоследующий контроль. Газета «Северо�Западный вод�

ник», № 1, от 1 января. На 1Cй полосе помещено клише –рисунок, символически изображающий наступление ноCвого 1937 года. На клише помещены две фигуры (летчик илетчица), держащие в руках заштрихованное знамя, у древCка которого изображена мертвая голова т. Сталина.

Портреты производства Полиграфкомбината. Портретт. Сталина. Лицо затемнено. Плечи в разных планах (праCвое – неверно). Предложено переделать.

Портрет т. Ворошилова – неправильная расстановкаглаз. Запрещен. Портрет т. Блюхера – халтура.

Д. 2295. Л.42, 53.

30 январяЛеноблгорлит В Ленинградский Горком ВКП(б)Направляю вам несколько вычерков из фабричноC

заводских газет за январь 1937 года в связи с процессомнад фашистской бандой, характеризующих, что и в друCгих газетах возможны аналогичные ошибки, контрревоC

люционные «опечатки», политически вредные формулиCровки и статьи.

Желательно было бы созвать группу редакторов и обCсудить политически неверный материал, печатающийся вгазетах.

Начальник Леноблгорлита (Чекавый).

Газета «Рычаг», завод № 23, № 5 за 24 января.Первый абзац статьи «Изменники родины» начиналC

ся так: «С глубоким возмущением встретили рабочие, ИТРи служащие нашего завода сообщение прокуратуры обокончании следствия по делу троцкистского центра».Получается, что рабочие возмущены не злодеяниями фаCшистских бандитов, а тем, что окончено следствие и опубCликовано сообщение прокуратуры о привлечении их ксуду. – Цензором абзац снят.

В газете «Советский объектив», № 10, вместо – «Мытребуем уничтожить троцкистскую нечисть» – «Мы треCбуем уничтожить троцкистскую печать». Предупрежденысоответствующие органы о выявлении виновника. – ГазеCта задержана и исправлена.

Газета «Цементник», № 2, от 17 января.Дается фотография т. Кагановича, рядом с которой

следующий заголовок: «Резолюций много, а толку мало».Сочетание клише и заголовка дает возможность вредноистолковать указания т. Кагановича.

Газета «Пищевой гигант». Орган «Пищекомбината».Пыталась опубликовать материалы о случаях воровC

ства и хищений (кур, студня и тому подобного) под назваCнием «Враги народа», совершенно произвольно характеCризуя действия этих рабочих, как действия врагов народа.Приводится масса примеров, фамилии расхитителей, споCсобы кражи и так далее. Все эти абзацы создают впечатлеCние, что все или большинство рабочих комбината – воры,а это неверно. – Снято.

Газета «Красный деревообделочник», № 3, от 27 января.В стихотворении «Приказчики из фирмы Гестапо»

встречаются следующие строчки:«Они Мироныча убили:



Работали изменщики не зря...»— Последняя строчка исправлена.

Газета «Володарка» (Швейная фабрика). № 7, от 29 января.В заметке «невиданные в истории подлецы» было наC

писано: «Просчитались наемные убийцы Троцкого – ПяCтаков, Радек, Серебряков, Сокольников, и им подобные...»Кого же убивали эти убийцы? Получается явная контрреCволюционная формулировка, что они убили Троцкого, тогCда как сам Троцкий убийца, главарь этой фашистскойбанды. – Переработано.

Газета «Крестьянская правда» (Лужский район). № 17, 21.1.На клише, на котором изображен В. И. Ленин среди

красногвардейцев, увешанных ручными гранатами и пуCлеметными лентами, была дана подпись, искажающаядействительное положение вещей: «В. И. Ленин отправCляет агитаторов в деревню». – Снято.

Д. 2295. Л.50, 57, 70.

10–20 февраля«Стахановец канонерки» (Канонерский завод. Многоти�

ражка).7. II.1937 г.На развороте дана шапка из стихотворения Пушкина

«К Чаадаеву»:«Товарищ, верь: взойдет она,Звезда пленительного счастья».Получается, что звезда счастья еще не взошла. НалиC

цо факт неумелого использования выдержки из стихотвоCрения Пушкина, помещение которого в виде шапки являCется контрреволюционным. Шапка снята2.

Д. 2295. Л. 173.

10–20 мартаПредварительный контроль. Газета «Лесной порт»,

№ 2 от 8.1.1937. В статье «Что творится в ремонтном цехе»снято выражение, что среди рабочих процветает антисеCмитизм, так как в доказательство не приводится ни одногослучая. Как обвинение, не подтвержденное ни одним факCтом, было цензором снято.

Газета «Монтажник» – завод «Гидравлика», от 6.2.1937.В заметке «Позорное явление» редакция неверно и безCграмотно освещает имевшие у нас случаи антисемитизма:«Товарищеский суд, состоявшийся в мае 1936 г., показал,что в этом доме существует национальная вражда по отноCшению к евреям и татарам. Суд постановил: Постникову иПономареву оштрафовать на 10 рублей каждую». РедакCция восклицает: «Казалось бы, что после решения суда(штраф в 10 рублей) вражда должна прекратиться? ОднаCко, случилось наоборот». Статья была переделана3.

Д. 2295. Л.137–138.

1–10 апреляПредварительный контроль. Газета «Профилактик»

(2Cй Медицинский институт), от 8 апреля. Редактор БеляCнин. Цензор Лесохин.

В газете была помещена статья группы работниковкафедры психиатрии «Обсуждать методику работы», сутькоторой сводится к тому, что при демонстрировании дуCшевного больного надо до минимума свести применениеобщественноCполитических вопросов, заменив их вопроCсами бытовыми, профессиональными и так далее. Как

указано в статье, вызывается это тем, что душевнобольCные на общественноCполитические вопросы отвечают анCтисоветскими высказываниями.

Отсюда может быть только один контрреволюционCный вывод, что эти больные (или, по крайней мере, больCшинство из них) заболели изCза Советской власти.

Цензором дано указание статью переделать.Д. 2296. Л. 22.

14 октябряЛеноблгорлит. СекретноОсобому отделу Ленинградского Обкома ВКП(б) МаC

териалы о вредительстве в печати (по газетам и журналамЛенинграда)

<...> Особенно широкое распространение за послеCднее время получили опечатки, причем опечатки эти, взначительной своей части, отличаются от обычных опеCчаток, тем, что они искажают смысл фразы в антисоCветском духе. «Опечатки» берут начало в типографии,но бывает, что первоисточником контрреволюционныхвылазок в виде «опечаток», искажения цитат, фото ипрямой вражеской пропаганды являются и редакции.Враги плодили антисоветские опечатки, проделываявсякие гнусности, используя газету, как трибуну для анCтисоветской агитации.

Техника опечаток такова: вражеская рука выбрасываетцелые строки, заменяются целые слова... и тогда заголовкуили тексту придается гнусный контрреволюционный смысл.

Например, в газете «Спартак» была дана такая «опеCчатка»: «...мелкий тоскливый вождь сеял над зеркальнымпрудом стадиона» – вместо дождь. Природа всех этих, спозволения сказать, «опечаток» совершенно ясна. Всё этоделается с определенным умыслом – грубо извратитьсмысл в контрреволюционном духе. И эти подлые ухищCрения газетных вредителей иногда удаются благодаря бесCпечности некоторых редакторов и работников цензуры.

Д. 2294. Л.91–92.

20–31 сентябряНиколай Браун. Книга стихов. Издательство «Советс�

кий писатель». Цензор А.Семенов.На предварительной цензуре снято 4 стихотворения.

Например, «Друзьям» – послание к ним о будущей встреCче с ними, когда «пройдут наши тяжелые годы». СтихотвоCрение давнишнее и сейчас звучит двусмысленно. «На друCгой день» – стихотворение из цикла о Маяковском. Рядомс Маяковским поставлен Пастернак, как товарищ и близCкий Маяковскому4.

Д. 2297. Л. 135.

20–31 октября«Литературный современник». № 10. Журнал задержан

изCза перевода стихотворения Б. Лившицем, арестованCного к моменту выхода сборника5.

Д. 2294. Л. 30.20–31 декабряЖурнал «Литературный современник». № 1.На предварительном контроле из номера журнала снят

плач Карташовой Анны Николаевны по Ленину. Плач посвоему художественному уровню не только примитивен,но в политическом отношении неправилен. Например:

«Как мы все сволновалися,Что потеряли потеряшечку,Да обронили оброняшечку,



76

Да оброняшечку немаленьку...»и в конце:«Как мы будем жить без Ленина?» Снято.

Журнал «Советская этнография», № 1–2, 1937 г. ИздаCние Академии наук СССР.

На страницах журнала в отделе «Хроника» в статье«1Cя Марийская языковедческая конференция» сказано:«По мнению Капитонова, слово «Революция» на марийсCком языке – это качым мундранымаш, то есть «народнаясмута», а диктатура – чот нентыден кучумаш, то есть«крепкое держание». Эта политически вредная практикаперевода слов на марийский язык была применена нациCоналистом Васильевым, который слово «коммунист» пеCреводит как пармызе («кучкист») а ячейку ВКП(б) как «изCпармызе тушка», то есть «маленькую совместную кучку».Таким образом, журнал предоставляет трибуну клеветниCческим выпадам врагам народа против диктатуры пролеCтариата и ВКП(б).

Васильев арестован как враг народа.Д. 2861. Л. 51, 67.

* * *

Сплошное чтение даже немногих публикуемых докуCментов из бюллетеней Главлита может вызвать ощущениесюрреалистического абсурда. Мелочность и придирчивостьцензуры очень часто не вызывалась «опасностью» текста,вовсе не претендовавшего на подрыв устоев. Но в томCто

1 Гуль Р. Одвуконь. Советская и эмигрантская литература. НьюCЙорк, 1973. С. 196.2 Этот документ уже был однажды опубликован автором и подробно прокомментирован в статье «Снять контрреволюционную шапку...» (Пушкин и ленинC

градская цензура 1937 г.) // Звезда. 1997. № 2. С. 209—216.3 В отличие от 1920Cх годов, когда вышло более 40 книг, разоблачавших проявления антисемитизма, в 1930Cе началась и продолжалась полувековая полоса

полного замалчивания этой темы. Цензурой запрещаются в это время даже сугубо исторические труды, в которых упоминаются еврейские погромы даже в дореCволюционное время. Подробнее об этом см.: Блюм А. В. «Еврейский вопрос под советской цензурой» (СПб., 1996).

4 Браун Николай Леопольдович (1902–1975) – ленинградский поэт. Внимание цензора привлекло, поCвидимому, и такое четверостишие в стихотворении«Друзьям» (1934):

Идем и тычемся — кроты!Дугой — пророки — горбимся!Жрецы куриной слепоты,Подножной травкой красоты,Поджав копытца, кормимся!Это стихотворение позднее изредка все же перепечатывалось и даже вошло в двухтомное «Избранное» Н.Брауна (Л.,1972). Второе инкриминируемое ему цензором

стихотворение – «На другой день», вошедшее в цикл «Четыре эпизода из воспоминаний о смерти Маяковского» и опубликованное впервые в ленинградском коллекCтивном сборнике «Маяковскому» (1931) – последний раз печаталось в 1935 году (книга стихотворений «Поединок»). В глазах цензора образ канонизированноговластью поэта, которого, по словам Пастернака, в 1930Cе годы она насильственно насаждала «как картофель при Екатерине», никак не сочетался с таким своевольными «неуправляемым» поэтом, каким был в глазах официального режима Пастернак, тем более что он назван Брауном «побратимом» Маяковского.

Позднее стихотворение «На другой день» не входило в сборники Брауна, не вошло оно и в двухтомное «Избранное» 1972 года. Тогда уже по другой причине:велено было как можно меньше упоминать имя Пастернака – в связи с публикацией в 1958 году за рубежом «Доктора Живаго» и скандалом вокруг полученной имНобелевской премии.

5 Лившиц Бенедикт Константинович (1888–1939) – поэт, автор до сих пор непревзойденных переводов французских «проклятых» поэтов (Рембо, Малларме,Верлена и других). Арестован в 1937 году, умер в лагере 15 мая 1939 года. Номер журнала вышел с большим опозданием; перевод Б. Лившица в нем, конечно,отсутствует. Бенедикт Лившиц – автор интереснейших мемуаров «Полутороглазый стрелец», вышедших впервые в Ленинграде в 1933 году, причем с большимицензурными осложнениями. Главлит обратил внимание на просчет ленинградской цензуры, выпустившей книгу, отличавшуюся «несомненно формалистическимиустановками автора <...> и только тот факт, что книга уже отпечатана, заставило Главлит все же пойти на ее разрешение, обязав издательство («Издательствописателей в Ленинграде». – А. Б.) снабдить ее предисловием, резко противостоящим формалистической концепции Б. Лившица» (ЦГА ИПД. Ф. 24. Оп. 10. Д. 582.Л. 5). За последние 7 лет вышло в свет три различных изданий «Полутороглазого стрельца». Об уровне «гласности» даже под самый занавес «перестройки» можносудить по тому, что во вступительной статье к ленинградскому изданию 1989 года ни слова не говорилось об аресте поэта. Вместо этого мы встречаем такойпривычный для того времени эвфемизм: «Трагическая гибель в 1938 году (ошибка – в 1939Cм. – А. Б.) погрузила его имя в полузабвение» (с. 35).

ород в XX векеГГГГГвсе и дело, что тоталитарная цензура не делала различиямежду главным и неглавным, существенным и несущеCственным. На ее цензурных весах одинаковы и действиCтельно криминальный «антисоветский» текст и пустячнаяопечатка в кроссворде или курьезный полуграмотный обоCрот фразы при переводе. Главная задача – устрашение всехпишущих, порождение тотального страха, полной неувеCренности авторов, тщетно пытающихся угадать желаниявласти и тем самым обезопасить себя. Можно вывестизакономерность тоталитарной цензуры: для нее важнее самфакт запрещения, чем содержание запрещаемого текста.Другими словами – репрессия как таковая (это касается имассового физического уничтожения людей) имеет в ееглазах самодовлеющую ценность.

Выявленные цензурные «огрехи», зафиксированныев бюллетенях, становились затем материалом для обвинеCния авторов в антисоветской деятельности и входили в «соCстав преступления». Главлитовские инстанции, всегда раCботавшие рука об руку с органами тайной политическойполиции, неизменно сигнализировали о наиболее «вражCдебных вылазках» в печати, что влекло за собой «оргвывоCды»: физическую расправу с журналистами, учеными,писателями. Только в Ленинграде была уничтожена в годыБольшого террора треть писательской организации. ВелиCкий английский поэт и мыслитель XVII века Джон МильCтон говорил, что «убить хорошую книгу все равно, что убитьчеловека». И там, где начинают с уничтожения книги,неизменно заканчивают убиением человека. Такова пеCчальная логика истории...


ППППППетербурговедение как особаяформа общественного самосознаниявозникло в начале XX века. В предCдверии 200Cлетнего юбилея города наНеве образовалось художественноеобъединение «Мир искусства». НеCсколько лет деятельности этой небольCшой группы энтузиастов, сплотивCшейся вокруг Александра Бенуа, полCностью перевернули отношение соCвременников к Северной Пальмире.Их усилиями были созданы Музейcтарого Петербурга и общественнаяКомиссия по изучению и описаниюстарого Петербурга1.

Наивысший подъем отечественCное краеведение переживало в первоепослеоктябрьское десятилетие. ПетCроградский научноCисследовательскийэкскурсионный институт, ЛенинградCское отделение Центрального бюрокраеведения (ЦКБ) и общество «СтаCрый Петербург – новый Ленинград»стали методическими центрами краеCведческой работы для всей России.

Важнейшей фигурой петербургоCведения 1920Cх годов был НиколайПавлович Анциферов (1889—1958) —автор замечательной книги «ДушаПетербурга» (1922) и других классиCческих работ, в которых заложеныпринципы комплексного изучениягорода как целостного историкоCкульCтурного организма2.

Краеведческое движение, как имногие другие живые начинания тоговремени, было раздавлено в годы «веCликого перелома». Среди жертв борьCбы с «вредительством на историческомфронте» оказался и Н. П. Анциферов.В апреле 1929 года он был арестован.Затем – пять лет в Соловецких лагеCрях, на Беломорканале… В 1937Cм –новый арест. В годы ежовщины егопристанищем стали Бутырка, ТаганCка, лагеря на Дальнем Востоке.

Согласно положению АнцифеCровские премии присуждаются раз вдва года по четырем номинациям: лучCшая научноCисследовательская рабоCта; лучшая популярная работа; лучшаяработа о Петербурге зарубежного авCтора; за общий вклад в современноепетербурговедение. На соисканиепремий выдвигаются опубликованCные работы в широком диапазоне,включающем культурологические,экономические, социальноCполитиCческие, этнографические и иные асCпекты петербургского краеведения.

Художник Е. Ю. Меркурьев разCработал эскизы дипломов двух видов –для победителей (лауреатов) и длядипломантов конкурса. На Монетномдворе по модели скульптора А. В. БакCланова были заказаны бронзовые меCдали «За лучшую работу о ПетербурCге» с портретом Н. П. Анциферова.

На первый конкурс, итоги котоCрого были подведены в мае 1996 года,представили свои труды 74 автора изПетербурга и Москвы, а также из ГерCмании, Нидерландов, ВеликобритаCнии и Финляндии. Два года спустячисло номинантов стало еще больше.На соискание премии 2000 года73 автора представили десятки самыхразнообразных сочинений – от докуCментальных многотомников до краCсочных книжек для детей. На торжеCственные церемонии вручения преCмий из США приезжала дочьН. П. Анциферова – Татьяна НикоCлаевна Камендровская.

Все тридцать работ, которым былиприсуждены Анциферовские премиии дипломы в 1996, 1998 и 2000 годах,являются выдающимися достиженияCми в исследовании и популяризациипетербургской темы. Среди них спраCвочникCпутеводитель «Историческиекладбища Петербурга» (авторыCсостаCвители А. В. Кобак и Ю. М. Пирютко,

А. Д. МарголисА. Д. МарголисА. Д. МарголисА. Д. МарголисА. Д. Марголис

Анциферовские премииАнциферовские премииАнциферовские премииАнциферовские премииАнциферовские премии

Новый подъем в петербургикеприходится на 1970—1980Cе годы. Вкраеведении, казавшемся властям неболее чем формой культурного досугасоветских трудящихся, было позволеCно больше, чем в «серьезной» историCческой науке. Поэтому в краеведениепришло новое поколение молодыхисследователей. Ленинградскимикраеведами был поднят и освоен огCромный пласт информации.

«Душа Петербурга» оказаласьвпервые переиздана только в1990 году. Вскоре лучшая книга АнCциферова выдержала еще несколькоизданий и стала вдохновляющим ориCентиром для нынешнего поколенияпетербурговедов. Поэтому, когда в1995 году возникла идея учредить преCмию за лучшие современные работыпо истории Петербурга, ее названиебыло принято единодушно. УчредитеCлями Анциферовской премии сталиМеждународный благотворительныйфонд спасения Петербурга—ЛенингCрада, Балтийский гуманитарныйфонд и Государственный музей истоCрии СанктCПетербурга, полномочныепредставители которых вошли в оргCкомитет (сопредседатели А. В. Кобаки А. Д. Марголис). К участию в жюриудалось привлечь наиболее авторитетCных и уважаемых специалистов, втом числе академиков Д. С. ЛихачеCва, В. Н. Топорова, Б. В. Ананьича,Т. А. Славину. Председателем жюрибыл избран председатель Союза краCеведов России академик Российскойакадемии образования С. О. Шмидт.

стория – сегодняИИИИИ


78

1993), филигранная краеведческая раCбота И. Ф. Петровской и В. В. СомиCной «Театральный Петербург: началоXVIII века – октябрь 1917 года», книCга А. М. и М. А. Гординых «ПушкинсCкий век: Панорама столичной жизни»(1995), фундаментальная монографияпрофессора СанктCПетербургскогогосударственного университетаМ. С. Кагана «Град Петров в историирусской культуры» (1996), работа мосCковского искусствоведа Ю. М. ОвсянCникова «Великие зодчие СанктCПетерCбурга: Трезини, Растрелли, Росси»(1996), книга «Большая Морская улиCца» (1996), ставшая итогом многоCлетних архивных исследованийЛ. И. Бройтман и Е. И. Красновой, моCнография М. Бейзера «Евреи ЛенингCрада. 1917–1939: Национальная жизньи советизация» (1999), многотомный«Ленинградский мартиролог 1937–1938», подготовленный под руководCством А. Я. Разумова. Среди зарубежCных сочинений хочется отметить книCгу финского исследователя Сауло КепCсу «Петербург до Петербурга: историяустья Невы до основания Петербурга»(1995) и замечательную работу америCканской писательницы СюзанныМасси «Павловск: жизнь русскогодворца» (1997).

За общий вклад в современноепетербурговедение Анциферовскойпремией были отмечены искусствоCведы Б. М. Кириков и В. В. Антонов,историк Е. В. Анисимов, коллекциоCнер Н. П. ШмиттCФогелевич.

Петербурговедение рубежа вековхарактеризуется появлением прекрасCных образцов справочной литературы.Кроме уже упомянутых «ИсторичесCких кладбищ» и «Театрального ПетерCбурга», это трехтомная историкоCцерCковная энциклопедия «СвятыниСанктCПетербурга» В. В. Антонова иА. В. Кобака, справочник «АрхитектоCрыCстроители СанктCПетербурга сереCдины XIX – начала XX века» под реCдакцией Б. М. Кирикова, «ЭнциклоCпедия улиц СанктCПетербурга: ВасиCлеостровский район» Г. Д. Никитенкои В. Д. Соболя, «Топонимическая энCциклопедия СанктCПетербурга» подредакцией А. Г. Владимировича, и друCгие. Достоверная, объективная инфорCмация интересует наших современниCков гораздо больше, чем идеологизиCрованные толкования.

С другой стороны, огорчает то, чтоАнциферовская премия в номинации«за лучшее учебное пособие по краеCведению» так и не была присуждена,хотя соискателей было немало. Жюриконстатировало, что уровень педагоCгической литературы по краеведениювсе еще недостаточно высок.

Междисциплинарность – харакCтерная черта петербургского краевеCдения, которое сегодня переживаетновый расцвет. Тем не менее принCципы комплексного подхода и групCпировки знаний еще не вполне разCработаны. Поэтому среди наиболееактуальных задач – создание методоCлогической базы междисциплинарнойпетербургики.

Согласно Положению об АнцифеCровской премии, поданные на конкурсработы авторам не возвращаются. Из нихформируется специальная АнциферовCская библиотека3. Какова цель созданияэтой библиотеки и принципы ее компCлектования? По мысли организаторов,ядро книжного собрания составляют соCчинения, поданные на соискание АнCциферовской премии. Авторы сдают воргкомитет также свои автобиографиии специальные анкеты. Таким образом,в библиотеку поступают лучшие совреCменные труды по истории Петербурганаряду со сведениями об их авторах.

Последнее — принципиальноважно. Мы не только собираем пубCликации, а хотим зафиксировать соCвременный этап развития нашихзнаний о городе. А это прежде всеголюди – сотни тех, кто выявляет свеCдения о городе на Неве, систематиCзирует и публикует их. Поэтому нашазадача – собрать биографические

1 Марголис А. Д. Музей Старого Петербурга // Архитектура Петербурга: Материалы исслед.. СПб., 1992. Ч. 2. С. 140–146.2 Добкин А. И. Н. П. Анциферов: Материалы к биобиблиографии // Анциферовские чтения: Материалы и тез.конф. Л., 1989. С. 19–21.3 Анциферовская библиотека: Аннот. кат. // Сост. И. С. Галеева, А. В. Кобак, А. Д. Марголис. СПб., 1996. В статье использованы рисунки художников Р. П. Костылева и П. Р. Костылева.

сведения об авторах, изучающих ПеCтербург. Результатом должен статьбиблиографический словарь совреCменных петербургских краеведов.

Поистине бесценный подароксделал нам в 2002 году Николай ПавCлович ШмиттCФогелевич (лауреатАнциферовской премии 1998 года).Он передал в Анциферовскую библиоCтеку свое книжное собрание, котороевключает несколько тысяч книг оПетербурге, изданных с серединыXVIII века до наших дней.

Анциферовская библиотека отCкрыта в помещении МеждународноCго благотворительного фонда им.Д.С.Лихачева (Моховая ул., 15) длявсех, кто интересуется историей наCшего города. В будущем, возможно,она станет основой для большой гоCродской специализированной библиоCтеки. В настоящее время идет создаCние электронного каталога, которыйбудет доступен в Интернете.

В наши дни мы испытываем деCфицит профессионального и человеCческого общения. Анциферовская преCмия сплачивает людей вокруг достойCного дела, которое сегодня приобрелохарактер общественного движения.

Лауреаты и дипломанты очередCного Анциферовского конкурса,который финансирует МеждунаCродный благотворительный фондим. Д. С. Лихачева, будут названы вдекабре 2003 года. На соискание преCмий в год 300Cлетия Петербурга выдCвинуты работы около 100 авторов изшести стран. Общий уровень изданийв последние годы заметно вырос, аколичество новых первоклассныхкниг о городе исчисляется десятками.



государственного архива кинофотоCфонодокументов, ряда институтов имузеев. Ими были созданы 12 оригиCнальных, явившихся результатамисобственных разработок, содержащихисторически достоверные сведения изанимательных по содержанию текCстов. Авторы путеводителей опираCлись на 20Cлетний опыт изысканийежегодных конференций по этнограCфии Петербурга, организованных веCдущим научным сотрудником КунстCкамеры доктором исторических наукНатальей Васильевной Юхнёвой, наматериалы, собранные петербургскиCми краеведами, востоковедами, истоCриками. И все же серия путеводитеCлей не повторяет работы по теме«французы (или немцы, итальянцы)в Петербурге». Своеобразие проектазаключается в том, что он позволяетувидеть уникальную культуру городакак результат диалога с культурамидругих народов.

Возможно, поэтому проект былподдержан Постоянным представиCтельством России при ЮНЕСКО,включившим его в План мероприятийпо празднованию 300Cлетия СанктCПетербурга, подписанный президенCтом страны. Проект получил ЭгидуЮНЕСКО, и директор ЮНЕСКОКоитиро Мацуура в своем интервьюдля ИТАР—ТАСС 20.05.03 отметил этуособенность: «Этот проект дал возCможность раскрыть традиции кульCтурного диалога города с различными

странами… Отчеканена медальЮНЕСКО с надписью “СанктCПетерCбург 1703—2003 “Диалог цивилизаCций”. По моему решению, – сказалгосподин Мацуура, – она будет вруCчаться впредь за исключительныйвклад в диалог цивилизаций».

Основные культурологическиеидеи проекта были предложены докCтором философских наук, профессоCром кафедры этики и эстетики филоCсофского факультета СанктCПетерCбургского университета ТатьянойАнатольевной Акиндиновой. В кульCтурологической концепции, на осноCвании которой создавались текстыпутеводителей, было сжато сформуCлировано существо общей позицииавторского коллектива: «Мы разделяCем точку зрения культурологов, котоCрые видят в СанктCПетербурге реалиCзацию стремления Петра Великогосделать город местом встречи и близCкого взаимодействия России и ЗападCной Европы (смотри: М. Каган. ГрадПетров в истории русской культуры.СПб., 1996)… Новая столица не проCсто превращала Россию в морскуюдержаву, она создавала особое проCстранство для насыщения русскойтрадиционной культуры достижениCями соседних государств в областинаук, искусств, ремесел. Мы не моCжем, поэтому, согласиться с оценкойпетровских реформ как начала утраCты национальной самобытности “зоCлотой Руси”. Напротив, уникальная

Е. С. ПротанскаяЕ. С. ПротанскаяЕ. С. ПротанскаяЕ. С. ПротанскаяЕ. С. Протанская

ССССССреди юбилейных проектов, поCсвященных 300Cлетию СанктCПетерCбурга, своеобразным вкладом научнойинтеллигенции города стал проект«СанктCПетербург на перекресткекультур» – серия путеводителей, отCражающих вклад иностранцев в строCительство и культуру северной столиCцы, выпускаемых издательством«Фрегат».

В феврале 2003 года он был предCставлен в Милане на Туристическойвыставке в День СанктCПетербурга,презентация проекта прошла в МежCдународном прессCцентре на ИтальCянской улице в марте сего года, пубCликации о проекте появились в рядежурналов, ему посвятили несколькосюжетов радиожурналисты. ИнициаCтор проекта – автор настоящей стаCтьи. К работе над проектом были приCвлечены специалисты крупнейшихнаучных организаций города: СанктCПетербургского государственногоуниверситета, Кунсткамеры, нашегоуниверситета, Российской нациоCнальной библиотеки, Центрального

ПроектПроектПроектПроектПроектпетербургских ученыхпетербургских ученыхпетербургских ученыхпетербургских ученыхпетербургских ученыхк 3005летию городак 3005летию городак 3005летию городак 3005летию городак 3005летию города

стория сегоднястория – сегодняИИИИИ


80

красота облика СанктCПетербурга,деловой и вдохновенный образ жизниего обитателей свидетельствовали овозникновении особого культурногосинтеза, о плодотворности скрещенияв нем разнородных тенденций. Болеетого, мы считаем закономерным этаCпом эволюции культуры России оргаCническое вхождение ее в культуруЕвропы. Почему? Петр I знакомилсяс западноевропейской культурнойжизнью, как известно, в эпоху, котоCрая сама отличалась интегральносCтью: XVII век явился там гранью, разCделявшей и одновременно соединявCшей средневековье, которое заверCшилось эпохой Возрождения, и НоCвое время, которое получило логичесCкое завершение в эпоху ПросвещеCния. Средневековая христианскаятрадиция, которой принадлежало ирусское православие, дополниласьсветскими формами культуры, возCникшими в пору католического ВозCрождения на юге Европы и широкораспространившимися затем в протеCстантской Северной Европе. ХристиCанская любовь к Богу все более явнопроявляется и в любви к человеку вединстве его духовноCтелесной приCроды, а также переходит на весь приCродный мир, что выразилось в становCлении художественных жанров портCрета, пейзажа, натюрморта.

Благоговейное изучение природы,провозглашенное Галилеем, приобретаCлет ко времени Бэкона все более пракCтическую направленность, его резульCтаты влияли на обустройство человечесCкого жилья, разрастание ремесел. Дажеархитектурный облик храма в стилисCтике барокко обретает неведомую доCтоле динамичность и грацию. Расцветнаук и искусств оказался, однако, возCможен постольку, поскольку первонаCчальная парадигма сознания и общеCния людей “МЫ – ОНИ” была оттесCнена парадигмой “Я – ТЫ”, утвержCдавшей ценности личности и межличCностных отношений, диалогическогоначала во всех видах человеческой деCятельности, творчества.

Духовная атмосфера Европы, неCсшая на себе печать названных измеCнений в традиции христианской кульCтуры, в которую окунулся молодойПетр, отнюдь не случайно захватилаего воображение. Мы рискнем утверCждать, что в ней Петр сумел угадатьнекоторую внутреннюю логику эвоCлюции христианской культуры, необCходимую стадию будущего развитиякультуры России, и в этом смысле –“свое”, а не чуждое ей. Поэтому поC

ставленная Петром Великим цель проCсвещения русского народа, реформытрадиционной культуры имела глуCбинное основание. Ее достижениепредполагало, прежде всего, открыCтость иноземному опыту наук, исCкусств, ремесел, его использование вкачестве собственного. Первые жесооружения в Петербурге, построенCные, скажем, итальянским зодчим(Петропавловский собор, здание ДвеCнадцати коллегий), ассоциировалисьи с голландской архитектурой (водворце Меншикова). Рядом воздвигаCлись аналогичные строения с участиCем русских архитекторов (КунсткамеCра). А стилистика всех этих зданийполучила название «петровского баCрокко». Соответственно, после появCления барокко в России происходитсмена художественных стилей паралCлельно западноевропейскому искусCству: классицизм, романтизм, реаCлизм, модернизм, постмодернизм… Ипостепенно эти стили становятся соCвершенно органичными формами саCмовыражения души русского человеCка, закономерными явлениями кульCтуры России.

Становление культуры СанктCПетербурга нельзя, тем не менее, наCзвать в определенном смысле беспреCцедентным феноменом мировой истоCрии. Оригинальные культурные новаCции возникали как раз чаще всего врезультате пересечения различныхэпох и географических передвижений.Достаточно сказать, что обращениехристианской традиции к античностиоткрыло человечеству эпоху ВозрожCдения. Иначе говоря, уже в началеХХ века Россия стала неотъемлемойчастью европейской культуры, ее наCциональным вариантом наряду с друC

гими. Итальянская, французская арCхитектура и живопись, немецкая фиCлософия и музыка, голландское ирриCгационное искусство и изразцы, евроCпейская наука, медицина, промышCленность, культура обслуживания,традиции фермерства и многие, мноCгие другие участники творения гороCда нашли здесь достойных ученикови преемников, в свою очередь обогаCтивших различные виды, жанры и отCрасли европейской культуры. В томчисле и вследствие эмиграции научCной и художественной интеллигенциипосле Октябрьской революции и в соCветский период.

Своеобразие СанктCПетербургазаключается здесь прежде всего в том,что его культура доказала перспективCность сознательной установки на диCалог между народами. Ее отличительCной чертой стала открытость “ДругоCму”, желание понять его. Вероятно,не случайно, что именно в этом гороCде России особенно ярко обнаружиCвает себя чуткость к культурным феCноменам, которые привыкли протиCвопоставлять европейской традициикак Восток – Западу. Интерес к кульCтуре древней Индии, Китая, Япониив течение двух последних столетийнабирал силу во всем мире, включаяРоссию. Однако среди глубоких исCследователей индийской культуры,пожалуй, особое место принадлежитНиколаю Рериху, сделавшему ее близCкой русской душе. Конец ХХ века озCнаменован рождением нового синтеCза России и Японии, представленноCго в творчестве А. Сокурова. ЭстетиCка благоговейного созерцания пейзаCжа, человеческого лица, вещи, отлиCчающая японское искусство, оказаCлась наиболее адекватной для выраC



жения художнической натуры киноCрежиссера, и, наверное, точнее всегоотвечает потребности всей европейсCкой культуры переосмыслить дальCнейшую перспективу традиционнойдля нее ориентации на коренные преCобразования и скорость перемен.

СанктCПетербург за свою 300CлетCнюю историю, несмотря на трагичесCкие ее страницы, обрел неповторимуюауру культуры, делающую ее исклюCчительно привлекательной для пытлиCвого ума и чистого сердца.

Именно поэтому мы считаем соCвершенно необходимым изучитьопыт осуществленного здесь творчесCкого синтеза и показать как вкладразличных народов, так и его трансCформацию в уникальной культуренашего города».

Для авторов сложность работысостояла также в том, что стояла задаCча – дать читателю представление огороде в целом. Это должен был бытьпутеводитель по СанктCПетербургудля тех, кого интересует «итальянсCкий» (или какойCто другой) профильгорода, но вместе с тем мы не моглисебе позволить не сказать об основCных достопримечательностях северCной столицы, о ее славной истории,хотя бы и коротко. В наибольшей стеCпени, на мой взгляд, этот аспект удалCся профессиональным историкам гоCрода, имеющим большой экскурсионCный опыт, – авторам «Английскогомаршрута» Наталье Николаевне КаCретниковой, Алле АлександровнеСмирновой и Руфине ЭммануиловнеПавловой, работающим в нашемуниверситете. Именно Наталья НиCколаевна поделилась опытом общеCния с иностранцами на экскурсиях иобратила внимание на эту сторонупроекта. Путеводитель «Английскиймаршрут» создает впечатление о всеCобъемлющем вкладе англичан в ПеCтербурге, между тем достоверно извеCстно, что их в городе проживало неболее 2,5 тысячи. Материалы о нихсобирались авторами буквально покрупицам.

Авторами показано величие заCмысла Петра I – «окна в Европу» иперспективности его для мира и РосCсии, сосуществование конфессий,верований, традиций разных народов,их взаимное дополнение и обогащеCние, значение традиций города, в коCтором никогда не было межнациоCнальной розни.

Проект в определенной мере восCстанавливает историческую справедCливость в оценке вклада иностранцев

в культуру города. Он стал формойвыражения благодарности горожанучастникам его строительства. Онможет стать своеобразной точкой отCсчета дальнейшего диалога ПетербурCга с культурами других стран. Авторыповествуют о том, как многие голланCдцы, немцы, французы, итальянцы,шведы, англичане несли миссию проCсветительства из Европы. Именноздесь они начинали свой блистательCный путь, получали поддержку росCсийских монархов, градоначальников,встречали благодарных слушателей ипреемников, обучали русских мастеCров, сотрудничали с учеными, помоCгали приоткрыть «железный занавес».Серия служит созиданию в глазах росCсийской и мировой общественностипривлекательного образа города, отCкрывающего предпосылки для развиCтия туризма, инвестирования, открыCтия наукоемких и высокотехнологичCных производств и тому подобного.Известно, что сегодня Петербург одиниз восьми наиболее привлекательныхдля туристов городов мира.

Авторы проекта стремятся покаCзать, что Петербург раньше и теперьоткрыт для всех культур и народов, чтоздесь можно увлеченно и с прибыльюработать, приятно жить и отдыхать,находясь в гуще культурной жизнимира и Европы, что здесь уникальныйприродный, архитектурный и культурCный климат, созданный представитеCлями разных народов в прошлом инастоящем.

Несомненна значимость идейпроекта для целей патриотическоговоспитания: его тексты способствуютосмыслению горожанами и гостямиисторических судеб, настоящего и перCспектив развития великого города.

Моральный дух прошлых и ныCнешних поколений петербуржцев,

участвовавших в созидании города,упрочении его традиций, отстаиванииего независимости, борьбе со стихийCными бедствиями, наводнениями,формировался благодаря, в том чисCле, и привнесенному опыту выходцеви представителей народов другихстран. Петербург привлекал, вдохновCлял, сближал, соединял людей в проCшлом, в этом была его сила и тайна.Неповторимый стиль его архитектурCных ансамблей, садовоCпаркового усCтройства, величайшие, мирового уровCня музейные коллекции, уникальныйуровень балетного, музыкального, теCатрального искусства, экономичесCкие, торговые традиции, обычаи хлеCбосольства и гостеприимства формиCровались в диалоге культур, во взаCимном притяжении России и мира.

Проект включает в себя сериюпутеводителей по городу, каждый изкоторых будет представлять собой опCределенный маршрут: «СанктCПетерCбург на перекрестке культур. ФранCцузский маршрут», «…Английскиймаршрут», «…Итальянский маршрут»,«…Немецкий маршрут», «…ФинсCкий…», «…Арабский…», «…КитайсCкий…», «…Шведский…», «…ЯпонсCкий…» – всего 12 маршрутов, из коCторых к настоящему времени выпуCщены французский, итальянский,английский, немецкий, голландский,китайский, финский – на русском ина языке маршрута.

Путеводители адресованы петерCбуржцам и гостям города. Они переCведены на языки стран – участницпроекта и продаются непосредственCно в этих странах. Историческая инCформация раскрывает те страницыистории города, которые сознательнозамалчивались или затенялись по идеCологическим соображениям в советсCкую эпоху. Многое стало открытиемкак для горожан, так и для гостей, вчастности, для потомков эмигрантов,желающих посетить свою прародину.

Значительное внимание уделеносовременности. Показано, что многиетрадиции, обычаи, ремесла, увлечения,формы проведения досуга, привнесенCные иностранцами, были переосмысCлены и преобразованы, став частьюпетербургской жизни, российской траCдиции. Несмотря на многообразие сюCжетов, поворотов темы в каждом путеCводителе, главное достижение проекCта – показ неповторимого культурноCго своеобразия Петербурга как целого.

Путеводители рассказывают обитальянских, голландских, французCских, английских архитекторах, инC



82

женерах, промышленниках, заводчиCках, о китайских, японских моряках,немецких врачах, ученых. Авторыповествуют о художниках и путешеCственниках, о визитах политическихдеятелей, о взаимном интересе ивлиянии народов и культур, об удиCвительных судьбах и славных биограCфиях многих известных и не оченьэмигрантов из разных стран мира,приехавших и оставшихся жить в ПеCтербурге, основавших и успешно ведCших здесь свое дело, полюбившихнаш город, Россию, ставших частьюее истории. Наряду с ними текстырассказывают о тех, кто отдал ПетерCбургу часть своей жизни и возвратилCся на родину, но чей вклад не забыт исегодня.

Проект осуществляется совместCно с ЮНЕСКО и под эгидой ЮНЕСCКО. Однако речь идет о консультативCном сотрудничестве, посколькуЮНЕСКО – не коммерческая оргаCнизация и никаких материальныхвложений в проект не делает.

Путеводители увлекли всех егосоздателей. Эта работа практическивсеми выполнялась впервые и не имеCла аналогов. Ведь нигде в мире неттакой серии. И хотя в Париже можноприобрести путеводитель «Русские вПариже», в нем, в отличие от нашейсерии, речь идет о знаменитостях,живших в Париже или посещавшихего. Мы же рассказываем о диалоге ивзаимном влиянии французской ирусской культур, о становлении пеCтербургских архитектурных стилей,балетных и живописных школ, садоCвоCпаркового искусства при участиифранцузов и итальянцев, голландцеви немцев, шведов и японцев.

Нельзя не отметить энтузиазмавторов и неоценимый вклад каждоCго в создание путеводителей. Ведькроме скрупулезнейших изысканий,связанных с поисками и уточнениемадресов, авторам пришлось заниматьCся и поисками иллюстративного маCтериала. Неоценимую помощь в этомоказали сотрудники Национальнойбиблиотеки Инга Георгиевна Ландери Людмила Ивановна Шишова, поCдобравшие основные иллюстрации.Но расстановка иллюстраций в верCстке, уточнение подписей, имен, в томчисле русских написаний, в разныхисточниках не совпадающих, оказаCлось тяжелейшим трудом.

В серии для петербуржцев будетнемало открытий. В частности, болеевыпукло предстает личность Петра I,Екатерины II, других российских моC

нархов, способствовавших диалогу снародами других стран, строивших иукрашавших город, приумножавшихмузейные коллекции, развивавшихнауку, систему образования, покровиCтельствовавших искусствам. ИнтеCресно, что во многих маршрутах с разCных сторон рассказывается о зданияхнашего университета, о связанных сними исторических фактах.

Одним из первых в серии вышел«Французский маршрут». Его автор– Наталья Николаевна Павлова –филологCроманист, написавшая раCнее для издательства «Фрегат» «ПуCтеводитель по Парижу». Собственно,с этого путеводителя и начался проCект, поскольку при подготовке к паCрижскому путеводителю состоялосьзнакомство автора и издателей с тогCдашним генеральным консуломФранции в СанктCПетербурге АлекCсандром Никитичем Кельчевским.Александр Никитич показал нам паCрижское издание «Русские в ПариCже» и высказал пожелание написатьи издать подобную книгу о СанктCПетербурге. Отсюда и возникла идеявсего проекта. Нам захотелось проCследить развитие взаимовлияниякультур. Одна из тем – языковая. Также как изначально латынь для ЕвроCпы, европейские языки для России,начиная именно с Петербурга, гдеоткрылся первый в стране универсиCтет, Академия наук, стали языкамиобразования и культуры. Об этом гоCворит такой факт. В 1809 году по укаCзанию А. Н. Оленина, тогда еще тоCварища гл. директора, а впоследствиидиректора Императорской публичCной библиотеки, «был произведенподсчет фонда. Всего оказалось262 640 книг, 12 000 рукописей, 24 574

эстампа и только четыре книги нарусском языке» (Сотрудники РоссийCской национальной библиотеки –деятели науки и культуры: Биогр.словарь. СПб., 1995. С. 394).

Как пишет автор «Французскогомаршрута»: «французская культуравходила в русскую культуру органичCно. Этому способствовало традиционCное «французское» образование русCской интеллигенции, традиционныйфранцузский язык русского дворянCства. Множество слов проникало кнам из французского. ВоCпервых, этобыли слова, которые приходили в русCскую жизнь вместе с теми предметаCми, которые они обозначали. Как заCмечал Пушкин: «Но панталоны, фрак,жилет, / Всех этих слов на русскомнет…». Действительно, надо же былокакCто называть вошедшие в модупарики, декольте, вуали или боа. Апортсигары, портфели и портмоне,тартинки и бульоны, абажуры и люсCтры? По словам, заимствованным изфранцузского, можно сделать выводо том, как широко было французскоевлияние во всех областях искусства:актер, артист, спектакль, менуэт, гаCвот, падекатр; фронтон, антаблемент,колоннада, бордюр, вестибюль, анCсамбль, декор; пьедестал, панно, порCтрет, натюрморт, бюст – этот списокнескончаем!». Наталья Николаевнаразыскала данные о более чем трехCстах французах, чья судьба так илииначе связана с Петербургом, уточCнила многие адреса. По словам АлекCсандра Никитича Кельчевского, он«предполагал, что может получитьсяинтересная книга, но такой, какуюувидел, — занимательной, прекрасноизданной, с такими красивыми иллюCстрациями – не ожидал!»



Захватывающа история ПетербурCга, раскрываемая авторами «НемецCкого маршрута» – Натальей ВасильCевной и Екатериной Даниловной ЮхCнёвыми. Это и рассказ о немецкойколонии, насчитывавшей до 50 тысяччеловек, и повествование о многих отCраслях культуры, производства и реCмесел с участием немцев: академичесCкая наука и дома для обывателей, хлеCбопекарное дело и устройство армии.Дух российского офицерства, воспиCтание чувства долга и чести в значиCтельной степени начал формироватьCся в Пажеском корпусе. А основатеCлем его был немецкий писательФ. И. Клингер. Как пишут авторы,«Наибольший успех имела его драма«Буря и натиск» («Sturm und Drang»),она дала название целому литературCному течению штюрмеров. ПринадлеCжавшие к штюрмерам писатели облиCчали нравы владетельных феодалов,правящих верхов и церкви.

В 1780 году Клингер приехал вРоссию, где сделал блестящую военCную карьеру (в 1811 году получил чингенералCлейтенанта). Впрочем, карьCера эта была не столько военной,сколько педагогической. Он служилв Сухопутном шляхетском кадетскомкорпусе, 20 лет был его директором,был членом совета Смольного инстиCтута, членом Комиссии об училищахпри Министерстве народного просвеCщения, руководил созданием ПажесCкого корпуса. Кадетские корпуса усCпешно справились с подготовкой отеCчественных офицеров. При Николае Iдоля немцев среди них была поCпреCжнему велика, но это были уже неиностранцы, а балтийцы – подданCные российской короны».

В путеводителях даны интересCнейшие биографические материалы.Так «Финский маршрут», его автор –ведущий научный сотрудник КунстCкамеры, кандидат исторических наукАлександр Иванович Терюков, повеCствует о многих финнах, для которыхПетербург стал городом восхожденияк вершинам науки и отправной точCкой служения своей Родине. Срединих прекрасно имя Эрика Лаксмана.Его имя упоминается и в «Японскоммаршруте» «Кирилл Густавович (ErikLaxman, 1737—1796), финский естеCствоиспытатель, геолог, путешественCник. Будущий академик родился всемье бедного лавочника из городаНейшлот (Савонлинна, Финляндия).Учился в Академии Або, но не законC

чил университетского курса по бедCности. После этого в 1762 году Э. ЛакCсман переезжает в Петербург и стаCновится воспитателем в пансионеПетришуле и учителем естественнойистории и ботаники в УниверситетсCкой гимназии.

В 1764 году он принял предложеCние отправиться в Барнаул в качествепастора на 5 лет. Перед отъездом онбыл избран членомCкорреспондентомПетербургской академии наук с поCручением изучить сибирскую растиCтельность, которая была мало известCна науке.

В 1770 году академия избрала ЛакCсмана действительным членом по разCряду экономии и химии. Он был единCственным ученым в академии, котоCрый избирался по такой кафедре.

Позднее преподавал химию вАкадемической гимназии и СухопутCном кадетском корпусе. В 1778 годуученый предпринял большую поездCку с целью “физикоCтопографическоCго и экономического исследования”районов “Северных гор между моряCми Ледовитым и Балтийским”. За своинаучные заслуги он бы избран членомряда заграничных научных обществ.Так, например, шведский король ГуCстав III наградил его двумя золотымимедалями.

В 1780 году он был назначен надолжность помощника главного коCмандира Нерчинских заводов ивновь отправился в Сибирь. На этотраз он провел там десять лет, с 1781по 1791 год. Его деятельность закCлючалась в поисках и доставке поCделочных камней и самоцветов дляцарских дворцов.

Под Иркутском вместе с БараCновым в 1784 году он основал стеCкольный завод по совершенно новой,изобретенной им технологии выплавCки стекла. После публикации спосоCба получения этого материала с поCмощью глауберовой соли его техноCлогия постепенно распространяетсяво всей Европе.

С именем Э. Лаксмана связанапервая попытка установления диплоCматических отношений с Японией. В1790 году он встретил в Иркутске поCпавшую в Россию после кораблекруCшения группу японцев во главе с каCпитаном Дайкокуя Кодаю. В 1791 годуон сопровождал эту группу в ПетерCбург, где она была принята императCрицей Екатериной II. Она санкциоCнировала снаряжение в 1792 году спеC

циальной экспедиции для возвратаяпонцев на родину, которую возглаCвил сын Лаксмана – Адам. Ему удаCлось получить согласие японских влаCстей на посещение Японии один раз вгод русскими судами.

В 1794 году отец и сын Лаксманыснова были в Петербурге, где отчитыCвались о первой японской экспедиCции. В 1795 году Лаксман отправилсяв новое путешествие, на этот раз вБухарский эмират. Но планам не сужCдено было осуществиться. 5 января1796 года он умер в пути».

Не менее интересны и «восточCные маршруты» проекта. Например,неожиданным для многих будет«Арабский маршрут». Его автор –доктор исторических наук, заместиCтель директора Кунсткамеры по наCучной работе Михаил АнатольевичРодионов. С самого начала читателяинтригует рассказ о распространенCной метафоре – сравнении ПетербурCга с древней Пальмирой. «Это словоCсочетание вызывает в памяти древнийарабский город в Сирийской пустыCне, окно с Востока на Запад. В обликеПальмиры органично слились античCные и азиатские традиции. То же саCмое можно сказать и о городе на Неве.Мало кто знает, что среди тех, чьимируками строился Петербург, были ипленные “турки”, или подданныемноголикой Османской империи,включавшей и арабские страны.Пальмирой правила царица Зиновия(БатCЗаббай, IV век нашей эры), броCсившая вызов могучему Риму и проCигравшая битву с ним. Обращенная вразвалины Пальмира опустела, сталапристанищем кочевников, пока вXVII веке у европейцев не возникаетинтерес к этому многоколонному гоCроду. Ученые приступили к изучениюпальмирских надписей именно в товремя, когда Петр задумывал своюстолицу “на берегу пустынных волн”.

Оба города строились по плану, сширокими проспектами, просторныCми площадями, величественнымиарками. Русскую императрицу ЕкаCтерину Великую сравнивали с пальCмирской Зиновией, а Петербург сПальмирой. Только Екатерина непроигрывала войн, и город на Неверос и становился все прекрасней, неCсмотря на старое пророчество: “бытьПетербургу пусту”».

О других маршрутах будем радырассказать в следующих номерахжурнала.



84

ББББББиблиология – комплексная наCука о книге. В XVI веке французскийученый Ж. Ж. Рив впервые применилэтот термин для обозначения науки окниге. Он считал, что библиология –«искусство рассуждать о книгах и гоCворить о них с уверенностью или вотношении их содержания или в отCношении их истории» (НемировскийЕ. Л. Библиология // Книга: ЭнцикCлопедия. М., 1999. С. 77). В России, слегкой руки известного библиографаи книговеда первой половиныXIX века В. Г. Анастасевича, с 1814года стали употреблять термин «книCговедение». Основоположником росCсийского книговедения считаютН. М. Лисовского, сформулировавшеCго состав науки в своей знаменитойтриаде: книгопроизводство, книгорасCпространение и книгоописание. Помнению Н. М. Лисовского, книговеCдение – социальная наука. Первымучебным заведением, где в 1913–1917 годах читался Н. М. Лисовскимкурс «Книговедение», был ПетроградCский университет. Вторым высшимучебным заведением стал Институтвнешкольного образования (нынеСанктCПетербургский государственCный университет культуры и искусств),где с 1920 года Михаил Николаевич КуCфаев начал читать курс «История книCги». С того года и того курса можно отCсчитывать начало формирования книCговедческой школы в СанктCПетерCбургском государственном универсиCтете культуры и искусств.

Под научной школой, как извесCтно, понимается научное направлеCние, связанное единством основныхвзглядов, методологии, общностью ипреемственностью принципов и меCтодов, продолжением и развитиемтрадиций, уважением к трудам предCшественников. Научная школа предCполагает широкий круг изучаемыхвопросов, проблем, наличие крупныхученых и их учеников, у которых, в

свою очередь, есть ученики. Научнаяшкола немыслима без крупных фунCдаментальных исследований, публиCкаций учебников, монографий. Всеэти качества в полной мере присущикафедре общей библиографии и книCговедения СанктCПетербургского гоCсударственного университета культуCры и искусств. Они были заложеныМ. Н. Куфаевым.

Михаил Николаевич Куфаев –многогранная личность: историк, бибCлиограф, библиотековед, библиофили, в первую очередь, книговед. ИстоCрия книги, теория и методика книгоCведения, практика книжного дела –основные направления его научныхинтересов. Он впервые исследовалкнигу и книжное дело в единстве ихисторической эволюции и реальнойданности. В его знаменитом труде«Проблемы философии книги»(Л., 1924) была впервые сделана поCпытка философского осмыслениясущности книги, ее роли в социуме.Он разрабатывал проблемы библиоCпсихологии и библиосоциологии.М. Н. Куфаев – ученый старой, досоCветской формации, и, естественно,вульгарный социологизм 20–30Cх гоCдов ХХ века был ему чужд. ИзCза этоCго его нещадно критиковали, обвиняCли в идеализме, особенно за уже упоCминавшийся труд «Проблемы филоCсофии книги». Тем не менее его идеи,новые направления нашли продолжеCние и развитие в трудах зарубежных иотечественных ученых.

Широта и разносторонность инCтересов, независимость суждений,свойственны М. Н. Куфаеву,А. М. Ловягину, Н. М. Лисовскому,были восприняты и развиты их посCледователями. Основные их принциCпы прослеживаются в трудах И. Е. БаCренбаума, А. В. Блюма, И. А. ШомраCковой и их учеников.

Развивая традиции М. Н. КуфаеCва, ученые кафедры вели и ведут исC

следования по широкому спектру книCговедческих направлений. Основным,естественно, является разработка всеCобщей истории книги – исследованияпроблем бытования книги в различCных странах и в различные хронолоCгические периоды, роли книги в форCмировании социума, развитии мироCвой культуры. Эти исследования веCлись в рамках функционального наCправления, свойственного петербурCгской книговедческой школе. ИстоCрия книги и книжного дела исследоCвалась в зависимости, говоря совреCменным языком, от социокультурныхусловий возникновения, развития ифункционирования книги и книжноCго дела. ИсторикоCкнижное направCление всегда занимало ведущее месCто в книговедении, но петербургскимученым вообще и сотрудникам кафедCры общей библиографии и книговеCдения в частности свойственно стремCление к расширению границ исслеCдований.

Ученые кафедры: доктор филолоCгических наук, профессор И. Е. БаCренбаум первым стал исследовать исC

И. А. ШомраковаИ. А. ШомраковаИ. А. ШомраковаИ. А. ШомраковаИ. А. Шомракова

Историко5книговедческая школаИсторико5книговедческая школаИсторико5книговедческая школаИсторико5книговедческая школаИсторико5книговедческая школав Санкт5Петербургскомв Санкт5Петербургскомв Санкт5Петербургскомв Санкт5Петербургскомв Санкт5Петербургском

государственном университетегосударственном университетегосударственном университетегосударственном университетегосударственном университетекультуры и искусствкультуры и искусствкультуры и искусствкультуры и искусствкультуры и искусств

М. Н. Куфаев



торию демократической книги в РосCсии, доктор филологических наук,профессор И. А. Шомракова фактиCчески сформировала новое историкоCкнижное направление в исследоваCнии истории книги советского периCода. На кафедре впервые, после закCрытия в 1936 году Института книги,документа и письма, в середине60Cх годов ХХ века возобновились исCследования всемирной истории книCги. Результатом стали не только стаCтьи, но и монографии, учебники, учебCные пособия. В то же время на кафедCре сформировалось фактически новоенаправление в книговедении – истоCрия читателя и чтения. История нациCональной книги, история местного,провинциального книжного дела такCже достаточно длительное время заCнимала ведущее место в научной деяCтельности кафедры в области книгоCведения. Впоследствии для избежаниядублирования научных исследованийэто направление перешло в секторкниговедения Российской нациоCнальной библиотеки.

Дискуссионные теоретическиепроблемы также были в центре наCучных интересов ученых кафедры.Так, профессор И. Е. Баренбаум –автор основополагающих статей повопросам состава и методов книгоCведения. Профессор И. А. ШомракоCва – одна из первых разрабатывалавопросы источника в историкоCкниCговедческих исследованиях, проблеCмы периодизации истории книги соCветского периода, проблемы массоCвой книги, массового читателя, масCсового типа издания.

После 1989—1990 годов, когдапрекратился идеологический контCроль и прессинг, на кафедре появиCлись направления, по которым исслеCдования велись и ранее, но, что назыCвается, «в стол». Доктор филологичесCких наук, профессор А. В. Блюм выCпустил две обширные монографии,посвященные истории цензуры советCского периода, и составил Указателькниг советских писателей, запрещенCных советской цензурой. И. А. ШомCракова стала публиковать результатысвоих исследований книжного делаРусского зарубежья первой волны.Доктор исторических наук, професCсор Д. А. Эльяшевич исследовал поCложение еврейской книги и печати вРоссии 1797–1917 годов, результатомстала монография и докторская дисCсертация. Нет надобности подчеркиCвать, что все названные выше наCправления исследовались впервые.

Таким образом, даже из такогобеглого перечня тем, проблем и наCправлений, исследуемых на кафедреобщей библиографии и книговедения,можно сделать вывод о наличии в деCятельности кафедры широты проблеCматики, научной новизны и фундаCментальности. Одним из определяюCщих, принципиальных свойств петерCбургской книговедческой школы вцелом и на кафедре общей библиоCграфии в частности является строгоеследование принципам историзма,предполагающее обязательное накопCление разностороннего и репрезентаCтивного фактического материала и егоскрупулезную проверку по возможнобольшему кругу столь же репрезентаCтивных источников.

Вторым признаком научнойшколы, созданной на кафедре, являCется наличие учеников, традиций ипреемственности. На кафедре болееполувека работает аспирантура покниговедению, ее окончило околосотни ученых. Аспиранты занимаCлись разработкой ведущих кафедCральных научных направлений: исCтория книги в России, всемирнаяистория книги, история национальCной книги, история цензуры, истоCрия книжного дела Русского зарубеCжья. Единство тематики научныхисследований обеспечивало преемCственность. А единая методология,выработанная ведущими ученымикафедры, способствовала не тольковысокому уровню исследований, нои создавало определенные традиции.Одной из традиций кафедры являетCся исключительно уважительныйуровень полемики, абсолютное уваCжение к трудам предшественников.УченыеCкниговеды, получившиеподготовку на кафедре, работают вразличных университетах, институCтах и научных центрах России, в гоCсударствах бывшего СССР, в странахЕвропы, Азии, Африки и Америки.

Среди учеников И. А. ШомракоCвой, И. Е. Баренбаума есть докторанаук С. А. Пайчадзе, В. В. Головин,Д. А. Эльяшевич, А. В. Шевцов, у котоCрых, в свою очередь, есть ученики —кандидаты наук. Профессор, прорекCтор по научной работе СанктCПетерCбургского государственного универCситета культуры и искусств В. В. ГоCловин свою первую работу «Новейшиепубликации автографов Пушкина»опубликовал в сборнике Институтарусской литературы (Пушкинскийдом) еще студентом второго курса. Васпирантуре он занимался исследоваC

нием изданий литературы для детей в20—30Cе годы в Советской России. Стечением времени его интересы окаCзались связанными с изучением наCродного крестьянского чтения и фольCклором. Доктор исторических наук,профессор Д. А. Эльяшевич в аспиCрантуре исследовал теоретическиепроблемы, связанные с определениCем понятия «книга» и изданием книгдля детей, а затем стал изучать проCблемы еврейской книги и печати вРоссийской империи. Доктор историCческих наук С. А. Пайчадзе – автормногих монографий по истории книжCного дела Сибири и Дальнего ВостоCка. Доктор филологических наукА. В. Шевцов занимается исследоваCниями издательской деятельности неCсоциалистических политическихпартий России начала ХХ века и исCторией издания политической литераCтуры в Российской империи. РезульCтатом стали многочисленные статьии монография. Кандидат педагогичесCких наук П. Н. Базанов исследует изCдательскую деятельность политичесCких организаций Русского зарубежья,аспирант С. С. Кремнев – издательсCкую деятельность военных организаCций Русского зарубежья.

Большое число учеников, разноCобразие тематики и в то же время посCледовательное исследование основныхкниговедческих направлений кафедCры является продолжением начатогоМ. Н. Куфаевым, И. Е. Баренбаумом,А. В. Блюмом, И. А. Шомраковой инесомненным свидетельством продукCтивной научной деятельности книгоCведческой школы в СанктCПетербурCгском государственном университетекультуры и искусств.

Уважение к трудам предшественCников также свойственно научнойшколе нашего вуза. Примером можетслужить подготовленный к изданиюИ. Е. Баренбаумом труд М. Н. КуфаеCва «Избранное: Труды по книговедеCнию и библиографии» (М., 1981) с егоже вступительной статьей, где вперCвые всесторонне и уважительно анаCлизируется деятельность МихаилаНиколаевича.

Книговедческая школа СанктCПетербургского государственногоуниверситета культуры и искусств,получившая признание в нашей страCне и за ее пределами, продолжает разCвиваться и решать задачи, связанныес современными проблемами книжCного дела, с новыми реалиями в фунCкционировании, бытовании книги исамой ее сущностью.



86

888888 июля 2003 года в Музее изобраCзительных искусств Республики КаCрелия к 300Cлетнему юбилею городаПетрозаводска открылась выставка«Два града Петровых», на которойпредставлены 200 работ из коллекциимузея и из частных собраний (45 раCбот предоставили авторы).

Первый раздел выставки посвяCщен личности императора Петра I игороду СанктCПетербургу. В нем предCставлены произведения мастеровXVIII — начала XX в. Среди них масCтерские гравюры А. Зубова «Бой приГангуте», «Свадьба Петра I», гравироCванные портреты Петра I, выполненCные И. Крамским, Е. Чемесовым,В. Бобревым и большое количествовидов Петербурга. Из живописныхпроизведений экспонируются портCреты Петра I и его дочерей, Анны иЕлизаветы, выполненные неизвестCными художниками XVIII века, икартина И. Айвазовского «ПриездПетра I на Неву», написанная в 1853году к 150Cлетию СанктCПетербурга.Дополняется раздел портретами ЖанаМекю, на которых запечатлены праCвители из династии Романовых. ОсоCбый интерес в экспозиции вызываетгипсовый барельеф К.CБ. Растрелли«Основание Петербурга».

Второй раздел выставки посвяCщен произведениям мастеров

Выставка Выставка Выставка Выставка Выставка«Два града Петровых»«Два града Петровых»«Два града Петровых»«Два града Петровых»«Два града Петровых»

в музее Петрозаводскав музее Петрозаводскав музее Петрозаводскав музее Петрозаводскав музее ПетрозаводскаО. Б. ПапковаО. Б. ПапковаО. Б. ПапковаО. Б. ПапковаО. Б. Папкова

XX века, отразивших в своем творчеCстве тему Петрозаводска и СанктCПеCтербурга. Представлены известныепетербургские художники, такие какЯ. Крестовский, Ю. Люкшин, Г. ЕгоCшин, Б. Рахлин, Р. Доминов и еще рядкрупных имен.

Художники Карелии в этомразделе занимают центральное меCсто. Это такие мастера, как С. ЮнCтунен, А. Авдышев, Б. Акбулатов,В. и С. Чиненовы, А. Харитонов,М. Юфа и другие: наряду с ПетроCзаводском, многие из них изобраCжают СанктCПетербург, особенно техудожники, кто учился в этом заCмечательном городе.

СанктCПетербург и Петрозаводсксвязаны исторически и вместе отмеCчают свое 300Cлетие. Высокий уроCвень художественной культурыСанктCПетербурга оказывал и окаCзывает влияние на формирование хуCдожников Карелии. Основанные имCператором Петром I два города устCремлены в будущее, ведь в историCческой перспективе 300 лет – совсемнемного. По разному интерпретируCют тему художники, но их объединяCет главное – любовь к своей стране,к ее историческим памятникам и жеCлание сохранить для потомков своеCобразие жизни этих прекрасных гоCродов в XX веке.


Петр I. Худ. Толяндер

Приезд Петра I на Неву.Худ. И. Айвазовский

Музей изобразительных искусств в Петрозаводске(бывшее здание мужской и женской гимназий)

Александр I на набережной Невы.Худ. Н. Г. Чернецов


ДДДДДДворец на берегу Невы, которым, собственно, и заCканчивалась в начале ХIХ века Дворцовая набережная ис которого она начиналась в ХХ веке, дворец, во второйполовине XVIII века связанный с именем известного русCского просветителя И. И. Бецкого, а в ХIХ веке ставшийсемейным гнездом не менее известных своей любовью кпросвещению и благотворительности принцев ОльденCбургских, этот дворец в самом конце XVIII века оказалCся связан с именем человека, прочно вошедшего в истоCрию России.

Иосиф Михайлович (как звался он в России) де Рибаси Бойон, сын Мишеля де Рибаса, министра короля ОбеихСицилий, и знатной ирландки, происходившей из родалордов Дункан и Фингальд, разбросанных после неудачCных восстаний в пользу лишенных английской короныСтюартов в 1715 и 1745 годах, а также и кровавых «умиCротворений» католической Ирландии протестантской АнCглией по дворам Бурбонов, царствовавших тогда в ПариCже, Мадриде и Неаполе. Именно в Неаполе и появился насвет 6 июня 1749 года1 этот блестящий авантюрист, «заCконное» дитя скептического, беспокойного и космополиCтического XVIII столетия. Испанец и ирландец по крови,неаполитанец по подданству, слуга дома Бурбонов по приCсяге, он прочно связал свою судьбу с Россией и в этойстране упокоились его бренные останки.

На русскую службу И. М. де Рибас поступил, познаCкомившись с самим графом А. Г. ОрловымCЧесменским вЛиворно в 1773 году2 . Там помог он знаменитому «АлехаCну» вывезти из Италии и доставить в Петербург небезызCвестную авантюристку «княжну Тараканову». Эта услугабыла оценена по достоинству, и поручик неаполитанскойслужбы был зачислен в русскую армию уже капитаном иопределен цензором в Сухопутный шляхетский корпус с6 марта 1774 года3 , а уже 11 апреля4 отправился волонтеCром в русскую действующую армию на Дунай, где учаC

ствовал в боях против турок в корпусе М. Ф. Каменскогопри Козлице и в других местах. По возвращении с театравоенных действий он продолжал службу в корпусе, там,очевидно, он и познакомился с И. И. Бецким, которыйуже к тому времени расстался с главным директорством,но продолжал оставаться членом Совета корпуса. Служба

Портрет Хосе де Рибаса.Худ. И. Б. Лампи Старший. Холст, масло

Штурм Измаила с речной стороны. Худ. М. М. Иванов

Б. Г. КипнисБ. Г. КипнисБ. Г. КипнисБ. Г. КипнисБ. Г. Кипнис

Герой ИзмаилаГерой ИзмаилаГерой ИзмаилаГерой ИзмаилаГерой Измаилав доме Бецкогов доме Бецкогов доме Бецкогов доме Бецкогов доме Бецкого

лужилый ПетербургССССС


88

де Рибаса была вознаграждена 21 апреля 1776 года чиномподполковника, но более важным успехом было его сваCтовство к Анастасии Ивановне Соколовой, которую офиCциально считали воспитанницей И. И. Бецкого, а иныеговорили, что это его побочная дочь. Так это было или инаCче, мы вряд ли уже когдаCнибудь узнаем, а для нашегоповествования важно то обстоятельство, что она была главCной наследницей знаменитого вельможиCпросветителя иочень приближена к самой императрице Екатерине II.

Искательство энергичного полуиспанца, полуирланCдца было встречено благосклонно, и 27 мая в дворцовойцеркви Екатерининского дворца в Царском Селе в приCсутствии ея величества состоялось бракосочетание подCполковника и кавалера де Рибаса с девицею СоколоCвой5 . Так как Анастасия Ивановна продолжала и послезамужества проживать в доме на берегу Лебяжьей каCнавки, то там поселился и наш герой. Последующий егожизненный путь и карьерный рост хорошо известны:наиболее славные его страницы – это война с Турциейв 1787—1791 годах. Де Рибас – один из героев победынад турецким флотом в ДнепроCБугском лимане6 виюне–июле 1788 года, близкий сотрудник князяГ. А. ПотемкинаCТаврического и личный друг великогоСуворова, под водительством которого особенно отлиCчился наш испанец 11 декабря 1790 года при штурмеИзмаила. Его десант с лодок Дунайской военной флоCтилии, которую де Рибас, кстати, и создал, решил исходсражения: дотоле мужественно оборонявшиеся на стеCнах крепости турки дрогнули и отступили на улицы гоCрода, где и погибли в рукопашной схватке. За свои боеCвые подвиги Иосиф Михайлович был удостоен орденовСвятого равноапостольного князя Владимира 2Cй степеCни, Святого и благоверного князя Александра Невскогои Святого великомученика и победоносца Георгия2Cй степени, а также чина контрCадмирала7. Однако ктому времени относился и его первый конфликт с тогдаеще цесаревичем Павлом Петровичем. Цесаревич былгенералCадмиралом российского флота, но чин свой деРибас получил помимо него соизволением Г. А. ПотемCкина, а поэтому, когда Павел Петрович встретил де РиCбаса в Царском Селе в контрCадмиральском мундире исделал ему замечание: как может он носить мундир, поCлученный не по официальному каналу, испанец сослалCся на приказ Потемкина. Естественно, большого восCторга это у цесаревича не вызвало8.

Однако со вступлением на престол императора ПавCла I вначале И. М. де Рибас не пострадал, хотя на негобыли большие нарекания, связанные с хищениями каCзенных средств, когда он в 1791—1793 годах руководилстроительством Одессы. Наоборот, он даже стал вицеCадмиралом и управляющим Лесным департаментом, но

1 Русский биографический словарь. СПб., 1913. Т. 16. С. 168–169.2 Древняя и Новая Россия. 1879. Т. 3. С. 85.3 Русский биографический словарь. С. 168–169.4 Там же.5 Там же. С. 168.6 Записки А. В. Храповицкого. М., 1990. С. 128.7 Русский биографический словарь. С. 169.8 Записки А. В. Храповицкого. С. 147.9 Русский биографический словарь. С. 169.

вот тутCто в начале 1800 года и был наказан за очередноехищение. Жительствовал же адмирал поCпрежнему сженою и двумя дочерьми в доме Бецкого, скончавшегосяеще в 1794 году. Вот тогдаCто и сошелся И. М. де Рибас сграфом Н. П. Паниным, вицеCканцлером и другом детCства Павла I, с которым граф Никита Петрович окончаCтельно «разошелся» в тот момент на почве внешней полиCтики. Император развалил союз с Англией и Австрией ипошел на сближение со ставшим только что первым конCсулом Франции Наполеоном Бонапартом. Во времявстреч полуопальных сановников и зародилась, как счиCтали современники, мысль о свержении императораПавла I, вскоре к ним примкнул и третий «конфидент»граф П. А. фон дер Пален. Однако в середине 1800 годаграф Н. П. Панин был выслан из столицы, а вицеCадмиCрал де Рибас вскоре прощен и стал докладчиком приимператоре по делам АдмиралтействCколлегии. СчитаCется, что граф Пален очень засомневался в том, захочетли при новых обстоятельствах адмирал сохранить их«секрет». И тут в ноябре 1800 года де Рибас заболел.В последние дни болезни, когда стало ясно, что она роCковая, граф Пален безотлучно находился при умираюCщем. И когда тот испустил дух, немедленно завладелвсеми его бумагами. Произошло это 20 декабря 1800года9. Императору Павлу I оставалось жить еще три снебольшим месяца.

Так, рожденный на берегу Неаполитанского залива,И. М. де Рибас окончил свои дни на берегу Невы в томсамом особняке, который сегодня ежедневно посещаюттысячи студентов Университета культуры и искусств. Домже Бецкого оставался во владении А. И. де Рибаса и вначале ХIХ столетия, пока не был выкуплен в казну.

Летний сад и дом Рибаса.Неизвестный художник. 1822 г.



РРРРРРусский. Из служащих. Генерал армии (26 августа1943; 03.8.1953). Герой Советского Союза (7 мая 1965). ВВооруженных силах с 1920 г. Член компартии с 1921 г.Окончил Новоржевское высшее начальное училище(1919), 74Cе Псковские пехотные командные курсы (июнь1921 – январь 1922), курсы «Выстрел» (октябрь 1924 – окCтябрь 1925), основной факультет Военной академииим. М. В. Фрунзе по 1Cму разряду (апрель 1932 – май 1936).

Участник Гражданской войны. Красноармеец 242CгоВолжского полка 27Cй стрелковой дивизии (май 1920 –июнь 1921), политрук 6Cй роты Псковского территориальCного полка (июнь 1921), отделенный командир (январь –август 1922), командир взвода (август 1922 – январь 1924),помощник командира учебной роты (январь – август 1924),начальника полковой школы 33Cго стрелкового полка11Cй стрелковой дивизии (август – октябрь 1924).

После окончания курсов «Выстрел» – помощник начальCника (октябрь 1925 – февраль 1926), начальник (февраль1926 – октябрь 1927) полковой школы 33Cго, командир батаCльона 31Cго (октябрь 1927 – октябрь 1928) стрелковых полCков, преподаватель, командир батальона Школы переподCготовки командиров запаса РККА (октябрь 1928 – ноябрь1929), преподаватель тактики Ленинградской пехотной шкоCлы (ноябрь 1929 – январь 1930), начальник штаба моторизоCванного отряда 11Cй Ленинградской дивизии (январь 1930 –январь 1932), исполняющий должность инспектора по мотоCризации корпуса ВУЗ МВО (январь – апрель 1932).

Начальник штаба 9Cй механизированной бригады (май1936 – июль 1937), 5Cго механизированного корпуса (июль1937 – июнь 1938).

Заместитель командующего войсками ДальневосточCного фронта по укрепрайонам (июнь – август 1938), наCчальник штаба (сентябрь 1938 – июль 1939), командуюCщий (июль 1939 – январь 1941) 1Cй Отдельной КраснознаCменной армией Дальневосточного фронта. Дважды высCтупал на совещании высшего командного и политическоCго состава РККА в Москве (23–31 декабря 1940). СовещаCние проходило в условиях, когда пламя мировой войныстремительно распространялось по земному шару.

Командующий войсками Ленинградского военного окру2га (14 января – 23 июня 1941).

Территория округа к началу Великой Отечественнойвойны включала Ленинградскую (в предвоенных граниCцах территория нынешних Ленинградской, Псковской иНовгородской областей), Мурманскую области, КарелоC

Финскую ССР. Архангельская и Вологодская области,Коми АССР в марте 1940 г. отошли ко вновь образованноCму Архангельскому ВО.

За полгода до начала войны Попов провел большуюработу по оперативной подготовке командного состава,строительству оборонительных сооружений, дорожнойсети, укреплению северных границ.

Прежде всего новый командующий уделил большоевнимание укреплению границ, тем более что после советCскоCфинляндской войны на ряде больших участков онизначительно изменились. На Карельском перешейке разCвернулось строительство трех укрепрайонов: ВыборгскоCго, Кексгольмского и Сортавальского. К сожалению, кначалу войны они практически не были готовы.

В марте под руководством заместителя наркома обороCны К. А. Мерецкова в округе проводилась большая, многоCдневная оперативная игра, на которой отрабатывались иизучались главным образом такие вопросы, как ведениеоборонительных операций на широком фронте против преCвосходящих сил противника. К игре привлекли командоваCние и штабы округа и армий, которым она принесла больCшую пользу в деле укрепления навыков и расширения опеCративного кругозора. Несколько позже игра была повтореCна примерно с тем же составом с целью устранения недочеCтов, вскрытых на игре, проводившейся К. А. Мерецковым.

В начале мая Попов и начальник оперативного отделаокруга П. Г. Тихомиров были вызваны в Генштаб, где втечение нескольких дней отрабатывали варианты планаприкрытия и обороны границ округа на случай войны. Каквспоминал сам Попов, «очень напряженно жил и работалв те майские и июньские дни штаб округа. До утра невыключался свет в большинстве кабинетов, и даже по восCкресеньям. К подъездам штаба округа подходили автомаCшины с начальниками, спешившими на работу…»

В десятых числах июня Попов выехал на Карельскийперешеек, где встречался с командующим Северным флоCтом адмиралом А. Г. Головко. 22Cго утром вернулся в ЛеCнинград. Война уже была в самом разгаре.

24 июня 1941 г. на базе управления и войск ЛенинCградского военного округа был образован Северный фронт.Авторы считают, что читателям будет интересно узнать,какими силами располагал наш округ на 22 июня 1941 г.

В. М. Лурье, П. А. КалёновВ. М. Лурье, П. А. КалёновВ. М. Лурье, П. А. КалёновВ. М. Лурье, П. А. КалёновВ. М. Лурье, П. А. Калёнов

КОМАНДУЮЩИЕ ВОЙСКАМИ

ЛЕНИНГРАДСКОГО ВОЕННОГО ОКРУГА*

Маркиан МихайловичПОПОВ

2 (15) ноября 1904**, станица Усть�Медведицкая, ныне г. СерафимовичВолгоградской области – 22 апреля 1969, Московская область.

Советский военачальник.

* Продолжение. Начало см. в № 1—4 за 2001 г.; № 1—6 за 2002 г.; № 1—3 за 2003 г.** Вопреки официальной дате (1902), М. М. Попов прибавил себе два года, чтобы поступить на службу в Красную армию, о чем свидетельствует его отец,

письменно подтвердили сестры Валентина и Лида. (По сообщению ЦА МО СССР 13.01.1977 № 7/74985, Серафимовического ЗАГСа Волгоградской области6/1 — 1977 № 4. См.: Попов А. А. Тогда решать судьбу людей дано… СПб., 1995. С. 2, 49.)



90

В связи с образованием Северного фронта и ликвидаCцией Ленинградского военного округа 15 июля 1941 г. обCразован ЛВО 2Cго формирования как тыловое управлениеСеверного фронта, которому оно подчинено директивойГенерального штаба РККА от 25 июля 1941 г. Включал терCриторию Ленинградской, Мурманской областей, КарелоCФинской и Эстонской ССР.

Приказом НКО СССР от 21 августа 1941 г. управлениеокруга расформировано и обращено на укомплектованиеполевого управления Ленинградского фронта.

Командующий войсками Северного фронта (24 июня –23 августа 1941).

Отражая наступление одной немецкой и двух финсCких армий в Карелии, фронт сумел к середине июля 1941г. остановить врага в 20–30 км от советской границы. В этовремя создалась угроза прорыва крупных сил противникак реке Луга. Проявив решительность и отличные органиCзаторские способности, Попов собрал семь стрелковыхдивизий, в том числе дивизию народного ополчения, объеCдинил их с двумя военными училищами, рядом артиллеCрийских частей и выдвинул к реке. Они задержали проCтивника почти на месяц. План немецкого командования сходу прорваться к Ленинграду был сорван.

Блокада рассекреченная. СПб., 1995. С. 22.

С целью совершенствования управления войскамидирективой СВГК Северный фронт 23 августа 1941 г. былразделен на Ленинградский и Карельский фронты.

Командующий войсками Ленинградского фронта (23 ав2густа – 5 сентября 1941).

Первоначально в состав фронта вошли 8Cя, 23Cя и48Cя армии, Копорская, Южная и СлуцкоCКолпинскаяоперативные группы, 30 августа в оперативное подчинеCние был передан Балтийский флот. Попову не удалось осCтановить дальнейшее наступление немцев на Ленинград.

О причинах ухудшающейся оперативной обстановки ибездействии командования Ленинградского фронта

Телеграмма И. В. Сталина членам ГКО В. М. Молотовуи Г. М. Маленкову 29 августа 1941 г. ЛЕНИНГРАД

Сов. секретноШифром

СЕКРЕТАРЮ ГОРКОМА КУЗНЕЦОВУдля МОЛОТОВА, МАЛЕНКОВА

Только что сообщили, что Тосно взято противником.Если так будет продолжаться, боюсь, что Ленинград будет

Численный и боевой состав Северного фронта (на 23 июня 1941 г.)

№ Личный Танки Орудия и минометысоединения состав

76'мм минометы ПТ орудия зен. орудия Всегои крупнее

14�я А14 сд 9425 — 30 150 37 4 22152 сд 8192 7 54 120 53 4 231104 сд 9105 9 74 156 54 4 288122 сд 10 124 12 72 140 54 8 2741 тд 9963 364 24 45 8 4 81

7�я А54 сд 13 849 9 78 144 54 8 28471 сд 11 759 9 76 152 62 4 294168 сд 13 437 — 76 134 64 4 278237 сд 9311 — 85 101 50 — 236

23�я А142 сд 12 987 10 78 151 52 4 285115 сд 12 421 8 80 150 54 — 28443 сд 12 678 10 75 132 54 4 26570 сд 13 887 16 70 120 49 8 247123 сд 14 094 16 92 150 36 — 278198 мд 9963 77 44 66 32 12 15421 тд 5343 201 4 45 65 6 15624 тд 7515 282 26 45 50 8 129

8 осбр 7600 64 56 100 36 12 204

Резерв Сев. фр.191 сд 14 136 — 68 142 54 — 264177 сд 14 370 — 77 136 54 4 271163 мд 9229 254 42 60 30 4 1363 тд 10 011 263 28 39 5 8 80Арт. РГК 13 103 — 214 — — — 214Корп. Артилл. 4053 — 92 — — — 92

Всего в Сев. фр 256 555 1771 2115 3825 1053 1236 8229(ЛВО)



сдан идиотски глупо, а все ленинградские дивизии рисCкуют попасть в плен. Что делают Попов и Ворошилов? Онидаже не сообщают о мерах, какие они думают предприCнять против такой опасности. Они заняты исканием ноCвых рубежей отступления, в этом они видят свою задачу.Откуда у них такая бездна пассивности и чисто деревенсCкой покорности судьбе? Что за люди – ничего не пойму. ВЛенинграде имеется теперь много танков КВ, много авиаCции, эресы. Почему эти важные технические средства недействуют на участке Любань—Тосно? Что может сделатьпротив немецких танков какойCто пехотный полк, высCтавленный командованием против немцев без этих техниCческих средств? Почему богатая ленинградская техникане используется на этом решающем участке? Не кажетсяли тебе, что ктоCто нарочно открывает немцам дорогу наэтом решающем участке? Что за человек Попов? Чем, собCственно, занят Ворошилов и в чем выражается его помощьЛенинграду? Я пишу об этом, так как очень встревоженнепонятным для меня бездействием ленинградского коCмандования. Я думаю, что 29Cго ты должен выехать в МосCкву. Прошу не задерживаться.

СТАЛИН(Известия ЦК КПСС. 1990. № 9. С. 123)

5 сентября Маркиан Михайлович был снят с должноCсти и направлен в распоряжение Ставки ВГК.

Вспоминает бывший командующий ВВС фронтаглавный маршал авиации, дважды Герой СоветскогоСоюза А. А. Новиков: «Маркиан Михайлович, будучикомандующим фронтом и одним из немногих руководиCтелей, прямо ответственных за судьбу Ленинграда, дажев самые тяжелые времена был всегда выдержан, делоCвит, никогда не дергал людей. Это в нем – нравилосьмне. А поэтому все устные приказы, большей частьювыраженные в форме просьбы, я воспринимал не тольCко умом, но и сердцем» (Новиков А. А. В небе ЛенинCграда. М., 1970. С. 110).

Заместитель командующего (ноябрь–декабрь 1941),командующий (декабрь 1941 – июнь 1942) 61Cй, 40Cй (июль–октябрь 1942) армиями. Заместитель командующего войсCками Сталинградского фронта (октябрь–декабрь 1942), заCместитель командующего ЮгоCЗападным фронтом по руCководству действиями 5Cй ударной и 5Cй танковой армий(декабрь 1942 – апрель 1943), одновременно командующий5Cй танковой армией (декабрь 1942 – январь 1943).

Командующий войсками Резервного фронта (10–15 апреля 1943), Степного ВО – резервными формироваCниями Ставки ВГК (апрель—июнь 1943), где под рукоCводством Попова готовились семь общевойсковых и однавоздушная армия.

Командующий войсками Брянского (июнь–октябрь1943), Прибалтийского (10–20 октября 1943), 2Cго ПриCбалтийского (20 октября 1943 – 23 апреля 1944; 21–31 марCта 1944) фронтов. Войска фронта в январе–феврале 1944 г.приняли участие в разгроме противника под Новгородом иПсковом. Немецкое командование начало отход, которыйне был вовремя обнаружен, что позволило противнику отоCрваться от наших войск и отвести боевую технику. ГКО всвоем постановлении отметил недостаток резервов, вследCствие чего советские части продвинуться не смогли, хотяфронт имел задачу вступить в Восточную Латвию. Поповбыл снят с должности и понижен в звании до генералCполковника (20.4.1944).

Начальник штаба Ленинградского фронта (28 апреля

1944 – 22 марта 1945; 1 апреля – 9 июля 1945), 2Cго ПриCбалтийского фронта (март 1945).

При непосредственном участии Попова в июне–авCгусте 1944 г. Ленинградский фронт при активном содейCствии Балтийского флота, Ладожской и Онежской военCных флотилий успешно осуществил Выборгскую операCцию, в результате которой он вместе с Волховским фронCтом создал условия для вывода Финляндии из войны. Виюле–октябре того же года участвовал в Прибалтийскойоперации, освободившей континентальную часть ЭстоCнии; кроме того, войска Ленинградского фронта во взаиCмодействии с Балтийским флотом в период с 27 сентябряпо 24 ноября очистили от противника Моонзундские осCтрова. На этом наступательные действия фронта заверCшились. Его войска занимали позиции на советскоCфинCляндской границе и побережье Балтийского моря от ЛеCнинграда до Риги.

9 июля 1945 г. Ленинградский фронт был преобразоCван в Ленинградский военный округ.

Имя Попова шесть раз отмечалось в приказах ВерховCного главнокомандующего.

Условные фамилии в период Великой Отечественной войCны: Марков – до 31 мая 1944 г., Поляков – с 1 июня 1944 г.

Война для Попова закончилась. Она была для него иудачной, и связанной с поражениями. «М. М. Попов вовремя войны то повышался по служебной должности, тоопускался ниже. Начал войну командующим ЛенинградCским фронтом, а закончил начальником штаба того жефронта. То же самое произошло и с воинским званием, ввойну вступил генералCполковником, в 1943 – генерал арCмии, а заканчивает войну генералCполковником. И всеэто при его исключительных способностях», – вспоминалА. М. Василевский.

Командующий Львовским (июль 1945 – май 1946),Таврическим (май 1946 – сентябрь 1954) военными окруCгами. 50Cе годы были переломными в истории ВооруженCных сил. Появление ракетноCядерного оружия определиCло новые способы обучения сухопутных войск. Попов удеCлял много внимания перевооружению соединений, освоеCнию личным составом поступившей техники. В распоряCжении МО СССР (сентябрь 1954 – январь 1955).

Заместитель начальника (январь 1955 – июнь 1956),начальник (июнь–август 1956) Главного управления боеCвой подготовки, 1Cй заместитель Главнокомандующего –начальник Главного штаба (август 1956 – июль 1962) СуCхопутных войск. «…Не раз мне довелось быть на командCноCштабных учениях и военных играх, которые проводилначальник штаба Сухопутных войск. Всегда поражалаоригинальность мысли, умение схватывать главное, глуCбокие знания природы современных операций и общеCвойскового боя» (Жадов А. Генерал армии М. М. Попов //Воен.Cист. журн. 1959. № 10. С. 125–127).

Военный инспектор – советник группы Генеральныхинспекторов МО СССР (июль 1962 – апрель 1969).

За заслуги перед Родиной и Вооруженными силами,умелое руководство войсками, мужество и героизм, проявCленные в борьбе с немецкоCфашистскими захватчиками,указом Президиума Верховного Совета СССР М. М. ПопоCву было присвоено звание Героя Советского Союза.

Депутат Верховного Совета СССР 2Cго – 6Cго созывов.Награжден пятью орденами Ленина (22 февраля 1941,

30 апреля 1945, 14 ноября 1952, 16 ноября 1962, 7 мая1965), тремя орденами Красного Знамени (5 октября 1944,3 ноября 1944, 5 ноября 1950), двумя орденами Суворова



92

I степени (№ 32 – 28 января 1943, 27 августа 1943), КутуCзова I степени (22 июня 1944, 29 июня 1945), орденомКрасной Звезды (22 февраля 1968), медалями, иностранCными орденами.

Некролог:Красная звезда. 1969. 25 апр.Сочинения:В боях за город Ленина // Оборона Ленинграда. 1941–1944: Воспоминания и дневники участников. Л., 1968. С. 29–74.Курляндский «котел». Л., 1969. С. 588–595.Фланговый удар Брянского фронта // Воен.Cист. журн. 1959. № 10. С. 19–33.Южнее Сталинграда. Сталинградская эпопея. М., 1968. С. 641–643.Литература:Блокада рассекреченная. СПб., 1995. С. 84, 85, 89.Бычевский Б. В. ГородCфронт. М., 1963. С. 4–69.Василевский А. М. Дело всей жизни. 3Cе изд. М., 1978. С. 309, 499.Горьков Ю. Государственный комитет обороны постановляет (1941–1945): Цифры и документы. М., 2000. См. имен. указ.Еременко А. И. Годы возмездия. М., 1969.Жуков Г. К. Воспоминания и размышления: В 2 т. 13Cе изд., доп. и испр. по рукописи автора. М., 2002. См. имен. указ.Г. К. Жуков. Стенограмма октябрьского (1957 г.) пленума ЦК КПСС и другие документы. М., 2001.Курочкин П. Генерал армии М. М. Попов // Воен.Cист. журн. 1982. № 11. С. 90–92.Ленинград в осаде: Сб. документов о героич. обороне Ленинграда в годы Великой Отеч. войны. 1941–1944. СПб., 1995.Попов А. А. Когда решать судьбу людей дано… СПб., 1995.Русский архив. М., 1944. Т. 13 (2–1): Великая Отечественная: Приказы нар. комиссара обороны СССР.Русский архив. М., 1993. Т. 12 (1): Великая Отечественная. С. 85–88, 185–188.Русский архив. М., 1997. Т. 15 (4–3): Великая Отечественная. Прелюдия Курской битвы.Русский архив. М., 1997. Т. 15 (4–4): Великая Отечественная. Курская битва: Документы и материалы. 27 марта – 23 августа 1943.Русский архив. М., 1996. Т. 16 (5–1): Великая Отечественная: Ставка ВГК: Документы и материалы. 1941 год.Русский архив. Т. 16 (5–2). Великая Отечественная: Ставка ВГК. Документы и материалы. 1942 год.Русский архив. М., 1998. Т. 23 (12–1): Великая Отечественная. Генеральный штаб в годы Великой Отечественной войны: Документы и материалы. 1941 год.Самсонов А. М. Сталинградская битва. 3Cе изд., доп. М., 1982.Свердлов Ф. Д. Человек долга // Воен. мысль. 1992. № 12. С. 69–73.Стрешинский С., Франтишев И. Генерал Симоняк. Л., 1971. С. 277–278, 352–353.Штеменко С. М. Генеральный штаб в годы войны. М., 1973. С. 274, 484, 487–488.

Русский. Из рабочих. ГенералCлейтенант (04.6.1940). ВСоветской армии с 1918 года. Член компартии с 1917 года.Окончил школу мотористов (1915), Курсы «Выстрел» (окCтябрь 1924 – май 1925), КУВНАС (1928), Курсы командиCровCединоначальников при ВоенноCполитической акадеCмии (1931).

В службе 1909–1913 и с июля 1914 по март 1916. КоCмандир взвода. Фельдфебель.

Участник Гражданской войны. Начальник партизансCкого отряда в Красноуфимском и Златоустовском уездах(декабрь 1917 – июнь 1918), помощник командира1Cго Красноуфимского 4Cй Уральской дивизии ВосточноCго фронта (ноябрь 1918 – октябрь 1920), 262Cго (октябрь1919 – сентябрь 1920) стрелковых полков, командир этогоже полка (сентябрь 1920 – май 1922), командир и военком88Cго стрелкового полка (май 1922 – июнь 1925), в спецCкомандировке в Китае (июнь 1925 – октябрь 1927), поCмощник командира 29Cй (октябрь 1927 – январь 1928),33Cй (январь 1928 – февраль 1930), командир и военкомэтой же (февраль 1930 – май 1934) стрелковой дивизии,комендант и военком Полоцкого Ура (октябрь 1934 – окCтябрь 1936), помощник командующего БВО по материCальному обеспечению (октябрь 1936 – июль 1937), команCдир 4Cго стрелкового корпуса (июль 1937 – март 1938),заместитель командующего (март 1938– январь 1939), коCмандующий (январь 1939 – июль 1940) войсками ПриволCжского ВО, в распоряжении НКО (июль 1940 – август

1940). Заместитель генералCинспектора пехоты Краснойармии (август 1940 – июль 1941).

Участник Великой Отечественной войны.Командующий войсками Ленинградского военного окру2

га 22го формирования (июль – сентябрь 1941).Командующий войсками 8Cй армии (сентябрь – ноябрь

1941), в распоряжении ГУК НКО СССР (ноябрь 1941 – март1942), командующий войсками Архангельского (март 1942 –февраль 1945), БелорусскоCЛитовского (февраль – сенCтябрь 1945) ВО, в распоряжении ГУК НКО СССР (сенCтябрь – ноябрь 1945), заместитель командующего войскаCми Уральского ВО (ноябрь 1945 – апрель 1948).

С 07.4.1948 в отставке по болезни.Комдив (26.11.1935), комкор (09.02.1939).Награжден двумя орденами Ленина, тремя орденами

Красного Знамени, орденом Отечественной войны I ст.,медалями.

Некролог: Красная звезда. 1954. 6 ав.

Трифон ИвановичШЕВАЛДИН

01.02.1888 – с. Пристань, ныне Артинский район Свердловской области –02.7.1954 – г. Свердловск, ныне г. Екатеринбург.

Комбриг (1938), комдив (1939), генералCлейтенант(1940), генералCполковник (1943).

Трагически погиб.Похоронен на Новодевичьем кладбище.



ЗЗЗЗЗЗамечательный след в историиПетербурга оставили первые годыXXI века – последние годы подготовCки к трехсотлетнему юбилею города игод проведения юбилейных мероприCятий. Нам еще предстоит осмыслитьи оценить сделанное, но уже сегодняможно с удовлетворением отметить тообстоятельство, что эти годы пополCнили наши библиотеки разнообразныCми книгами о Петербурге. Увидевшиесвет благодаря поддержке администCрации СанктCПетербурга в лице еекомитета по подготовке к праздноваCнию 300Cлетия основания города, рядафондов и, что весьма симптоматичCно, частных лиц, эти книги, и подаCрочные фолианты, и энциклопедии,и скромные издания, представляютсобой существенный вклад в петерCбурговедение. И хотя библиографамеще предстоит составить полный спиCсок вышедших в нашем городе книг сгодами издания от 2001 до 2003, ужеможно сделать краткий обзор такихизданий и прорецензировать некотоCрые из них.

Первоначально из множества изCданий я выбрал книги, посвященныевесьма интересующим меня темам:история и культура Петербурга, еготопонимика, архитектура и общиеиздания (энциклопедии, справочниCки, путеводители), надеясь позже обCратиться к иным.

Тема городских названий всегдабыла близка всем интересующимсяпетербургской культурой. Ей отдалидань историки, филологи, краеведы,культурологи. Ныне топонимическаябиблиотека пополнилась тремя издаCниями. Это «Топонимическая энцикCлопедия»1, «Топонимика Петербурга–Петрограда второй половины XIX –начала ХХ вв. (до 1917 г.) по планамгорода»2 и «Реестр названий объектовгородской среды СанктCПетербурга»3.

Энциклопедия, как и положеноизданиям такого рода, беспристрастCно и объективно воссоздает топониCмическую картину города, пригородови окрестностей в ее поэтапном истоCрическом развитии на протяжениитрех веков жизни СанктCПетербурга.Городская топонимия представлена вкниге со всей возможной полнотой и

охватывает 10 тысяч названий проезCдов всех типов, рек, каналов, остроCвов и мостов, расположенных на терCритории, относящейся к юрисдикцииадминистрации и Законодательногособрания СанктCПетербурга.

Для каждого топонима приведеCны сведения о его происхождении,границах действия, истории бытоваCния и изменения. Для большинстваназваний указаны устанавливающиеих нормативные документы. Стольподробные и точные сведения о гоCродской топонимии приводятся вперCвые. Все названия в книге даны в норCмативной форме, установленной леCгитимными властями и являющейсяобязательной на территории города.

Основному справочному блокупредшествуют указания о пользованииэнциклопедией, сведения о принятойтерминологии, территориальном делеCнии СанктCПетербурга и очерк «ПеCтербургская топонимия» (История,этапы и особенности развития).

Удобство пользования энциклопеCдией обусловлено как распределениCем топонимов по месту их нахождения(собственно город, пригородное посеCление или окрестности), так и по вреCмени действия (действующее, утраченCное или проектное название). Удобнытопонимические схемы городских иокраинных исторических районов.

Замечателен справочный аппараткниги, включающий именной указаCтель – наиболее полное собрание именгосударственных и общественных деCятелей, отраженных в городской топоC

нимии, или имевших к ней определенCное отношение; указатель литературыи источников – это весьма полныйсписок публикаций по петербургскойтопонимической практике.

Вышедшая в 2003 году «ТопониCмика Петербурга–Петрограда второйполовины XIX – начала ХХ вв. (до1917 г.) по планам города» завершаетначатую ранее в отделе картографииРоссийской национальной библиотеCки работу по составлению свода наCзваний проездов, встречающихся напечатных планах города, хранящихсяв отделе. Таким образом, комплект изтрех книг4 содержит топонимическуюинформацию для исторического пеCриода от основания города до 1917года. Подобное издание, как и энцикCлопедия, предпринято впервые в РосCсии и не имеет аналогов в мировойтопонимической литературе. Основойиздания служит рукописный (и поэтоCму доступный ограниченному кругупользователей) Сводный каталог пеCчатных планов Петербурга–ПетроCграда, составленный в 1960Cх годахстарейшим библиографом РНБН. К. Шаблаевой. Продолжая ее делои изучая многочисленные печатныепланы города как один из основныхисточников сведений о городской тоCпонимии, составитель «ТопонимиCки...» В. В. Кукушкина по разработанCной ею методике составила своды гоCродских топонимов, включающих наCзвания частей города, слобод, дереCвень, улиц, площадей, переулков,набережных, рек, каналов, мостов,

А. Ф. ВекслерА. Ф. ВекслерА. Ф. ВекслерА. Ф. ВекслерА. Ф. Векслер

Книги о ПетербургеКниги о ПетербургеКниги о ПетербургеКниги о ПетербургеКниги о Петербургев год его трехсотлетияв год его трехсотлетияв год его трехсотлетияв год его трехсотлетияв год его трехсотлетия

ецензииРРРРР


94

островов, садов и других объектовгородской среды, относящихся кXVIII в. (книга издана в 1993 г.) и кXIX – началу ХХ веков (книги издаCны в 1996 и 2000 годах). Печатныепланы города в их хронологическойсовокупности позволили составителювыявить главные характеристики тоCпонимов – их написание в различныепериоды существования и границы впределах городской территории (в томчисле проектное или еще не закреCпившееся в городском обиходе, вклюCчая разночтения), время введения тоCпонима в официальный оборот, частоотличающееся от времени установлеCния названия нормативными актами.Это обстоятельство особенно ценнодля топонимов, возникших в XVIII в.,и во многом способствует уточнениюместа действия ряда событий историигорода, уточнению словаря петербурCгского городского языка.

Издание содержит список плаCнов города и список литературы икартографических материалов, исCпользованных для составления кажCдой из книг.

Топонимическая энциклопедияСанктCПетербурга, как и комплекткниг, изданных в РНБ, – не толькоценные пособия по истории петербурCгской топонимики, но и строго научCные издания, способствующие ее соCхранению как основной части петерCбургского городского языка – значиCтельного явления петербургской кульCтуры. Эти книги заинтересуют в перCвую очередь историков, опытных краCеведов, преподавателей курса «ИстоCрия и культура СанктCПетербурга».

Достижению той же цели, но адCресованная читателю, имеющему делос практическим использованием тоCпонимии (сотрудникам ГосударственCной инспекции по безопасности доCрожного движения, Федеральных поCчтовой и налоговой служб, городскойтелефонной сети, справочной служCбы, средств массовой информации,рекламных агентств, служб городскойадминистрации), послужит выпущенCная информационноCиздательскимагентством «ЛИК» книга5, содержаCщая официальный текст «Реестра наCзваний объектов городской средыСанктCПетербурга», разработанногоПетербургским топонимическим обCществом6 и введенного в действиеРаспоряжением губернатора СанктCПетербурга № 1144Cр от 1.11.1998, всепринятые Топонимической комиссиCей и утвержденные в установленномпорядке дополнения к нему (около 30),

комментарии и разъяснения. В проCцессе подготовки издания все вклюCченные в него названия выверены егосоставителями – членами ТопонимиCческой комиссии СанктCПетербургаА. Г. Владимировичем, А. Д. ЕрофееCвым и П. А. Скрелиным. «Реестр...» всвое время был разослан по официCальным каналам службам городскойадминистрации и включен в инфорCмационную базу данных «Кодекс».Новое издание делает «Реестр...» ещеболее доступным.

Несмотря на свою деловую наCправленность и краткость, «Реестр...»в полной мере отражает традиции иособенности петербургской топониCмии и предоставляет пользователюмасштабную информацию о совреCменных наименованиях объектов гоCродской среды, что позволяет устраCнить существующие искажения вупотреблении топонимов, путаницу вобозначении их статусных частей.Кроме точного названия объекта разCработчики включили в Реестр граниCцы действия названия и дату его приCсвоения (последнего изменения). ИнCтересны комментарии и уточнения,сопровождающие основную часть изCдания, написанные составителямивместе с В. Е. Левтовым. Так авторыкомментария обращают внимание наотсутствие в городском законодательC

1 Топонимическая энциклопедия СанктCПетербурга / Авт.Cсост.: С. В. Алексеева, Е. А. Балашов,А. Г. Владимирович и др.; ШефCред. В. Е. Левтов; Под общ. ред. А. Г. Владимировича. СПб.: Информ.Cизд.агентство «ЛИК», 2002. 808 с.

2 Топонимика СанктCПетербурга первой половины XIX в. по планам города / Сост. В. В. Кукушкина;Науч. ред. Н. К. Шаблаева; Предисл. С. В. Семенцова. СПб.: Рос. нац. бCка, 1996. 443 с.

3 Реестр названий объектов городской среды СанктCПетербурга / Сост.: А. Г. Владимирович,А. Д. Ерофеев, П. А. Скрелин; Вступ. ст. и коммент. их же и В. Е. Левтова. СПб.; Информ.Cизд. агентство«ЛИК», 2003. 190 с.

4 См.: Топонимика СанктCПетербурга первой половины XIX в. по планам города…; Топонимика ПеCтербурга–Петрограда второй половины XIX – начала ХХ вв. (до 1917 г.) по планам города / Сост.В. В. Кукушкина; Науч. ред. Н. К. Шаблаева; Предисл. С. В. Семенцова. СПб.: Рос. нац. бCка, 2000. 353 с.;Топонимика СанктCПетербурга XVIII в. по планам города / Сост. В. В. Кукушкина; Науч. ред. Н. К. ШаблаCева; Предисл. С. В. Семенцова. СПб.: Рос. нац. бCка, 1993. 341 с.

5 Реестр названий объектов городской среды СанктCПетербурга…6 Реестр названий объектов городской среды СанктCПетербурга // Топоним. журн. 1999. № 1/2. С. 21–104. В статье использованы рисунки художников Р. П. Костылева и П. Р. Костылева.

стве рекомендаций по употреблениюполной и краткой форм названия гоCрода – СанктCПетербург и Петербург:«...нынешняя тенденция преимущеCственного повсеместного использоваCния полной формы названия нарушаCет существовавшие на протяжениидвух веков исторические традиции,согласно которым полная форма обяCзательна при использовании в закоCнодательных и нормативных актах,официальных сообщениях, в различCных торжественных случаях... КратCкая форма целесообразна в повседCневном употреблении, включая СМИ,средства связи и коммуникации, слуCжебную документацию, деловую пеCреписку, живую речь».

В заключение отмечу, что в год трехCсотлетнего юбилея СанктCПетербургагородская топонимика, так много страCдавшая во времена волюнтаризма и изCлишней политизации общества, а в посCледнее десятилетие – от его коммерциCализации, и всегда – от безразличия ктрадициям и русскому языку, получилаабсолютно безупречные доступные гоCрожанам издания, подобных которымне имеет ни один другой город в мире.Это обстоятельство позволяет надеятьCся на то, что не только научная общеCственность, но и городские властивключатся в дело сохранения уникальCной петербургской топонимики.



КККККК 300Cлетию СанктCПетербургаиз печати вышло немало достойныхнаучных изданий об этом городе. Длямногих людей это, возможно, самыйглавный итог юбилейного года.

Среди замечательных книг, к коCторым тянутся душа и разум, я бывыделил ту, что, на мой взгляд, сталалучшей. Это поCнастоящему академиCческое издание. Его редакторами стаCли одни из самых известных петерCбургских историков – Р. Ш. Ганелин,В. М. Ковальчук, В. Н. Плешков,В. А. Шишкин.

Монография состоит из трех часCтей. В каждой добротно и основательCно освещаются события столетия: гоCрод в XVIII веке, в XIX и, наконец, вминувшем, который едва успел статьисторией.

Структура книги проста, разумCна и соответствует интересам как наCучного исследования, так и любогочитателя. В первой и второй частях пошесть глав, в третьей – 10, что тожево многом обоснованно, хотя, вероятCно, наступит время, когда и об истоCрии ХХ века ученые будут говоритьесли не через запятую, то уж по крайCней мере не так подробно, как хочетCся и как «умеется» нам.

Объем книги немного превышаCет 100 печатных листов, и поэтомуавторский коллектив из 11 человексправедливо кажется вовсе не больCшим. Авторы глав книги – признанCные ученые. Это Е. В. Анисимов,Е. М. Балашов, А. З. Ваксер, Р. Ш.Ганелин, А. Р. Дзенискевич, В. М. КоCвальчук, А. П. Купайгородская,В. А. Нардова, А. С. Сухорукова,

А. Н. Цамутали, А. Н. Чистиков. Ихимена и работы на слуху и известныдалеко не только специалистам. Какглавный редактор «Истории ПетерCбурга» я горжусь тем, что трое из автоCров и членов редколлегии – Р. Ш. ГаCнелин, В. Н. Плешков и А. Н. ЧистиCков – члены редколлегии нашегожурнала, а Е. В. Анисимов, А. З. ВакCсер, А. Р. Дзенискевич, В. А. ШишCкин и опять же В. Н. Плешков иА. Н. Чистиков – постоянные авторы«Истории Петербурга». Воистину«узок круг…», но это, правда, говориCлось совсем по другому поводу.

Радует то, что каждый член авCторского коллектива, что называется,«на своем месте». Взять хотя быЕ. В. Анисимова, автора всех шестиглав первой части исследования. Имнаписано более 160 из 760 страницкниги. По существу – монография вмонографии!

Признаюсь, будучи хорошо знаCкомым с публикациями Евгения ВикCторовича, я вначале предположил, чтов этом труде он во многом «выезжаетна старом багаже». Но прочитав наCписанные им главы, удивился и обCрадовался: использовано много новыхфактов, идей; появились интереснейCшие гипотезы, а некоторые старыедоказательно отвергнуты. Например,только во второй главе в научный обоCрот введены сведения более чем из стаархивных документов, и это при том,что автор не упустил из вида уже опубCликованные работы видных историCков, археологов. Конечно, по ходу чтеCния у меня возникло неприятие тракCтовки какихCто событий или суждеCний, но это – нормально. ПоCдругому,пожалуй, и бытьCто не должно.

Показалось странным, что средиавторов первой части не оказалосьЮ. Беспятых, хотя десятка два, а то ибольше ссылок на его публикацииесть. Но в каждом авторском коллекCтиве – свое закулисье, и лезть в него,как в чужие семейные дела, негоже.

Стержневую роль в подготовкевторой части книги сыграл, на мойвзгляд, А. Н. Цамутали. Хотя, конечCно, опыт и надежность блестящегопрофессионала В. А. Нардовой, как,вероятно, и старания А. С. Сухоруковаимели в подготовке второй части суCщественное значение. Изучение иописание исторических событийXIX века имеет свои, только этому пеCриоду свойственные, особенности. Вотличие от XVIII тот век оказался боCлее информационно насыщенным, чточасто не облегчает, а наоборот, осложCняет исследование. Смещение акценCтов в угоду комуCто или чемуCто поройкуда коварней обычного отсутствияинформации. А история XIX века, втом числе Петербурга, была богата наполутона и недоговорки.

Представляется, что авторы втоCрой части поступили мудро, испольCзовав в качестве источников во мноCгом мемуары людей часто взаимоисCключающих взглядов и убеждений.Созданная на этой основе историчесCкая диффузия убеждений, мироощуCщений, поступков очень достоверноотразила динамичный XIX век. ПравCда, бросилось в глаза, что ПетербургXIX века в изложении авторов окаCзался очень уж невоенный, тогда какбыл он и военной столицей. ПетерCбург XIX столетия без шпор, гвардейCцев и клинков, пронизывавших, проCпитывавших его дух и быт, – это несовсем тот Петербург. И еще. Во втоCрой части очень скромно представлеCны архивные сведения – дай бог, чтоCбы набралось ссылок пятнадцать таCкого рода. Они – не самоцель, а свиCдетельство новизны подаваемого чиCтателю материала.

Думаю, что все же самой сложCной была работа над третьим раздеCлом, посвященным событиямХХ века. Петербург минувшего стоCлетия столько пережил, что не то чтоописать это, а даже чтобы осмыслить,потребуются долгие годы. Одно то, что

С. Н. ПолторакС. Н. ПолторакС. Н. ПолторакС. Н. ПолторакС. Н. Полторак

* СанктCПетербург: 300 лет истории. СПб.: Наука, 2003. 760 с. 2000 экз.


«Санкт5Петербург.«Санкт5Петербург.«Санкт5Петербург.«Санкт5Петербург.«Санкт5Петербург.300 лет истории»300 лет истории»300 лет истории»300 лет истории»300 лет истории»*****


96

замахнулись написать об этой истоCрии,– уже научный подвиг!

Я с интересом изучал расстановCку авторских сил, участвовавших внаписании третьей части монограCфии. ПочемуCто возникали аналогиис действиями военачальника, выдвиCгавшего на передовые рубежи своиотборные и проверенные в боях соCединения. Представляется, что главCным идеологом этого раздела былР. Ш. Ганелин. Чувствуется, как говоCрится, рука мастера. Причем ощущаCется это в неприметных, на первыйвзгляд, деталях. Например, с ювелирCной точностью сформулированы наCзвания глав. И дело не только в слоCвах, но и во многих важных штрихах.В частности, в выверенности периоCдизации столетия. Признаюсь, болееудачной мне встречать не приходиCлось. Тут что ни фраза – кладезь мудCрости и исследовательского опыта: всеочень выверенно, академично, корCректно и наряду с этим – поCнаучноCму смело. Взять, к примеру, названиявосьмой и девятой глав: «В годы “отCтепели” и реформаторских попыток(1950Cе – начало 1980Cх гг.)» и «В годыперемен (1982–1991 гг.)». Вроде бы всепросто, но ведь в этомCто и проявляCется талант ученого. Никаких словесCных нагромождений. А как мастерсCки соединены в единый сплав оченьразные, но исторически неразделиCмые этапы истории?! Да только тем,что авторы включили в единую главусобытия 1982–1991, а не ставший стеCреотипным период 1985–1991, ужестоит восхититься – высший пилотаж.

В третьей части работы чувствуCется общий дирижер. Быть может, этозаслуга не только Р. Ш. Ганелина, нои ответственного редактора В. М. КоCвальчука. Даже скорее всего так. Ноэто тот счастливый случай, когда диCрижер управляет виртуозами. Все безисключения главы написаны на выCсоком научном уровне. При этом ниодин из авторов не потерял свою саCмостоятельность, свойственныйлишь ему стиль, аргументацию, язык.

Как всегда наслаждался, читаяседьмую и восьмую главы, написанCные А. З. Ваксером. С почтением вечCного ученика прослеживал блестящиерассуждения А. П. Купайгородской,В. М. Ковальчука, А. Р. Дзенискевича.С пристрастием – моя давняя «родная»проблематика – вчитывался в строки,написанные А. Н. Чистиковым.

Признаюсь, с замиранием сердCца читал две последние главы, напиCсанные Е. М. Балашовым, поскольC

ку посвящены они самому последнеCму периоду истории Ленинграда–ПеCтербурга. Не все ложилось на душу,но даже то, с чем не соглашался илив чем сомневался, воспринималоськак очень талантливая, прочно «сшиCтая» работа.

Но вопросов возникало немало.Так, зная А. Р. Дзенискевича как оченькрупного специалиста по истории блоCкады Ленинграда, сожалел, что он неучаствовал совместно с В. М. КовальCчуком в написании шестой главы «ВеCликая Отечественная война. Блокада».Конечно, В. М. Ковальчук – известCный историк блокады, но ряд моменCтов, в частности, медицинские аспекCты проблемы, Андрей Ростиславовичпервым среди ученых поднял на долCжную высоту, и то обстоятельство, чтоего научные достижения не нашли отCражения в главе о блокаде, ее не усиCливает. Не хочу покушаться на святое,но замечу, что глава о блокаде ЛенингCрада – ярчайшей странице жизни гоCрода – занимает почти десятую частьвсей книги, что вносит некоторую дисCпропорцию в общей контекст освещеCния истории города. В то же время неCкоторые фразы не очень четко отраCжают суть происходивших событий.Например, человеку несведущему вистории защиты Ленинграда от фашиCстов, непросто будет понять истинныйсмысл фразы: «К исходу 11 сентябрябыл занят Дудергоф, а 12 сентября осCтавлено Красное Село» (с. 542). О чемидет речь, понятно только подготовленCному читателю.

Монографии такого уровня и масCштаба не обходятся без обобщениярезультатов труда предшественниковCисследователей, работавших в преCжние годы. Эта книга – не исключеCние, но в ней есть досадные прорехи.Так, можно поCразному относиться кработам академика И. И. Минца,можно даже ставить под сомнение егоавторство, но игнорировать его трехCтомник об Октябрьской революции,основательный том о событиях1918 года вряд ли стоит. Кстати, в треCтьей главе третьей части книги нет нислова о достижениях самого крупноCго знатока истории Петербурга в1918 году – М. О. Малышева. А ведьон в начале 1980Cх годов на истфакеЛГУ прекрасно защитил докторскуюдиссертацию. Я был на той защитееще аспирантом, и она произвела наменя большое впечатление. Да и самМилентий Олегович – историческаяличность: разведчик, воевавший в фаCшистском тылу под Ленинградом. ЗаC

быты в главе и другие имена. НаприCмер, Ю. С. Кулышев. А ведь он всего20–30 лет назад был одним из лучшихзнатоков истории Гражданской войCны у стен Петрограда.

А. Н. Чистиков не раз ссылался всвоей главе на книгу А. С. Пухова«Петроград не сдавать!». Это справедCливо, но ведь у этого автора была ивполне достойная книга о морякахCбалтийцах, защищавших этот город.Но морская тематика какCто не оченьпривлекала Александра НиколаевиCча. Думаю, что полторы страницы, отCведенные в книге изложению собыCтий советскоCфинляндской войны(с. 530–531), вряд ли достаточно, чтоCбы показать роль Ленинграда в тех боCевых событиях. Огорчают ссылки наработы Н. И. Барышникова иВ. Н. Барышникова, опубликованные18 лет назад. КнигаCто хорошая и дажеочень, но после этого отец и сын БаCрышниковы столько нового написаCли по этой проблеме. Только предпосCледняя монография Н. И. БарышниCкова «Блокада и Финляндия. 1941–1944» (СПб.; Хельсинки, 2002) чегостоит! Правда, вышла она из печатилишь в начале этого года, так что «среCагировать» на нее было сложно.

Но поводов для радости несоизCмеримо больше, когда читаешь этукнигу. Как колоритно, например, опиCсана атмосфера Петербурга в 1914году, в первые месяцы войны. ЗреCлищная жизнь города описана тонкои с глубоким проникновением в сутьпроисходивших событий (с. 368–375).

К сожалению, в книге встречаCются и огрехи технического характеCра, и, как говорится, есть резервы длясовершенства. Крайне скромно исCпользовалась зарубежная историограCфия Петербурга. Но ведь об историигорода иностранными исследователяCми написаны сотни книг, тысячи стаCтей. В них – далеко не всегда переCсказ работ российских авторов, а часCто – новые идеи, совершенно незнаCкомые зарубежные источники.

В книге есть подробный именCной указатель, но он страдает неточCностями. Например, в нем указанД. Аль (с. 733), но нет уточнения вскобках, что это – Даниил НатаноCвич Альшиц – не только драматург,но и очень известный петербургскийисторик – доктор наук, профессор,заслуженный деятель науки Россиии, кстати, автор любопытной книгиоб истории Петербурга, вышедшей изпечати в 2002 году и не упомянутой вэтом издании.



ДДДДД

Монографии, как изданию акаCдемическому, явно недостает спискалитературы и источников. Будь он вкниге, она бы стала еще и очень ценCным справочным изданием.

Огорчает подготовка сносок втексте. КоеCгде имя автора указановпереди фамилии (с. 502) и множеCство случаев, когда сноски на страCнице начинаются со слов «там же», чтонедопустимо.

Особого разговора заслуживаютиллюстрации. Многие из них кочуют

Два года назад написав для «ИсCтории Петербурга» рецензию на выCшедший тогда путеводитель по ЦентCральному государственному архивуисторикоCполитических документовСанктCПетербурга, я предложил реCдакции ввести в журнале рубрику«Путеводители по Петербургу». ОднаCко осторожная редакция посчиталаэто преждевременным, полагая, чтоэта рубрика может не получить проCдолжения. И вот теперь я торжествую:в серии «Архивы России» опубликоCван новый фундаментальный путевоCдитель по Центральному государCственному архиву СанктCПетербурга,богатейшие фонды которого нынетщательно описаны профессионалаCмиCархивистами и выставлены такимобразом на широкое использованиеисследователями. Последним ещепредстоит по достоинству оценить тиCтанический труд своих коллегCархиCвистов, досконально изучивших замногие годы тысячи фондов и создавCших свой «Архивный фонд» и научCноCсправочный аппарат: описи, катаCлоги по истории учреждений, систеCматический, географический и именCной каталоги, указатели, справочныекартотеки по личному составу. СпраCведливо отмечая, что настоящий пуCтеводитель является самым полным

справочником о составе и содержаCнии всех фондов ЦГА СанктCПетерCбурга, находящихся на открытом храCнении по состоянию на 1 января2001 года, вероятно, следовало бы подCчеркнуть, что это результат работы неодного поколения сотрудников архиCва, образованного в 1936 году как АрCхив Октябрьской революции. В разCное время в нем трудились талантлиCвые архивисты, ставшие впоследCствии видными историками, –Ю. С. Токарев, В. И. Старцев,О. И. Шкаратан, В. А. Зубков,Б. Д. Гальперина, Н. Б. Лебедева,А. С. Дубин и другие. Прежде чемстать опытными публикаторами докуCментов, они прошли все этапы архиCвной работы и много сделали для того,чтобы Ленинградский архив ОктябрьCской революции стал одним из ведуCщих в стране.

В обширном предисловии прослеCжен сложный и тернистый путь, котоCрый прошел архив в прошлом веке ксвоему новому названию – ЦентральCный государственный архив СанктCПетербурга. Как известно, с 1938 годаархивы страны были переданы в ведеCние НКВД, в связи с чем деятельностьЛенинградского архива Октябрьскойреволюции претерпела существенныеизменения: главное внимание стало

уделяться выявлению и использоваCнию документов, представляющих«оперативноCчекистский» интерес. Входе почти двадцатилетней работы таCкого характера были собраны обширCные справочные материалы о лицах,лишенных избирательных прав, гражCданах, оказавшихся на оккупированCной территории, и так далее. ОдновреCменно развернулась работа по засекCречиванию документов: в дополнениек материалам секретного отдела, соCзданного на базе ликвидированногоСекретного архива, из научного исCпользования в Ленинградском архивеОктябрьской революции было изъято84 фонда, в том числе и фонд ПетрогCрадского Совета. С конца 1980Cх годовархив приступил к массовому рассекCречиванию своих документов, былисняты, если верить составителям, всегрифы «ограниченного доступа», устаCновленные фондообразователями, соCздана межведомственная комиссиядля изучения материалов спецхрана.За десять лег (до 1997 года) на общеехранение были переданы документыоколо 800 фондов, в том числе докуCменты секретных отделов областного,городского, районных исполкомов, коCмиссий по лишению избирательныхправ, Петроградской чрезвычайнойкомиссии по борьбе с контрреволюциC

из книги в книгу, особенно в юбилейCном году. Но есть, к счастью, немалои таких, которые мне прежде не встреCчались. Однако очень многие иллюсCтрации не атрибутированы, что мешаCет в работе с текстом. Да и сами иллюCстрации, сделанные в виде вставок«пакетами» в текст, не пронумероваCны, что при необходимости затруднитих поиск и ссылку на них при появCлении такой необходимости.

Опечалило и то, как даны сведеCния об авторах книги – только учеC

Г. Л. CoболевГ. Л. CoболевГ. Л. CoболевГ. Л. CoболевГ. Л. Coболев

Капитальный трудКапитальный трудКапитальный трудКапитальный трудКапитальный трудпетербургских архивистовпетербургских архивистовпетербургских архивистовпетербургских архивистовпетербургских архивистов

ные степени. Но ведь многие имеюти ученые звания, которые почемуCтоне упомянуты. Не сказано и чтоА. З. Ваксер – заслуженный деятельнауки РФ.

Но авторы такого труда по сутиуже стали заслуженными, даже оченьзаслуженными деятелями науки!

Убежден, монография «СанктCПетербург: 300 лет истории» – это саCмая значительная из книг о его проCшлом, написанных за три столетиясуществования города.

ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ АРХИВ САНКТ!ПЕТЕРБУРГА: ПУТЕВОДИТЕЛЬ:В 2 Т. / СОСТ.: Н. И. ДЕРИНГ (ОТВ. СОСТАВИТЕЛЬ), М. Г. ЕРШОВА,

Т. А. ЗЕРНОВА, Ж. В. ФРИДМАН, Н. Ю. ЧЕРЕПЕНИНА, Т. Я. ЯСКЕЛЯЙНЕН;РЕДКОЛЛЕГИЯ: Н. И. ДЕРИНГ, Т. С. КОНЮХОВА, О. Ю. НЕЖДАНОВА,

Н. Ю. ЧЕРЕПЕНИНА. М.: ЗВЕНЬЯ, 2002. Т.1. 855 С.; Т. 2. 871 С.



98

ей и саботажем, Чрезвычайного собраCния уполномоченных фабрик и завоCдов и др. Однако, как мне кажется,составители могли бы более полнораскрыть состав рассекреченных доCкументов.

Сегодня Центральный государCственный архив СанктCПетербурга,носящий это название с 1991 года, явCляется одним из крупнейших архивовнашего города: в нем хранится4284 фонда, содержащих почти3 млн. единиц хранения. РецензируеCмый путеводитель помогает исследоCвателю сориентироваться в этом моредокументов и определить направлениенаучного поиска. Квалифицированноеописание фондов по тематическомупринципу и указатель включенных впутеводитель фондов смогут оценитьв первую очередь историки, ранее заCнимавшиеся в этом архиве и не имевCшие такого источника информации.Конечно, богатейшие материалы арCхива по истории революционного двиCжения и советского времени широкоиспользовались исследователями ипрежде, о чем можно судить и по поCмещенному в приложении библиограCфическому списку монографическихработ, подготовленных на документахархива. А сколько было написано канCдидатских и докторских диссертаций!И все же значение нового путеводитеCля по ЦГА СанктCПетербурга как исCточника информации трудно переоцеCнить. Далеко не все, кто занимаетсяисторией Временного правительства,например, знали о существовании вархиве документов Главного экономиCческого комитета при Временном праCвительстве, Министерства продовольCствия Временного правительства, КоCмиссаров Временного правительствапо Петроградской губернии, ПетрогCрадской городской общественной упCравы, уездных и волостных управ. ПуCтешествуя но архиву с путеводителем,можно обнаружить в нем и документыза более ранний период: они отложиCлись в фондах профсоюзных органиCзаций, где собраны материалы комисCсий по истории профсоюзов, а также вколлекциях по истории фабрик и заCводов, по истории Ленинградского СоCвета, общества бывших политкаторCжан и ссыльноCпереселенцев. ЗнакоCмясь с описанием фонда ПетроградсCкого Совета рабочих и солдатских деCпутатов, еще раз убеждаешься в том,какие богатейшие материалы по исCтории революционного движения вРоссии в 1917 году в нем хранятся.Именно в Петроградский Совет стали

обращаться с первых же дней ФевCральской революции тысячи рабочих,солдат и крестьян, о чем свидетельствуCют их многочисленные письма, храCнящиеся в этом фонде. И хотя этиписьма уже привлекали внимание исCториков, они требуют новых подходови новых приемов их изучения. Будетобидно, если эту важную и нужнуюработу сделают за нас и на наших маCтериалах зарубежные исследователи.

Достаточно полно раскрыты в пуCтеводителе и фонды периода ГражданCской войны. Это документы органовСоюза коммун Северной области,Центральной и районных комендатурреволюционной охраны, комитетовобороны. Петроградской чрезвычайCной комиссии по борьбе с контрревоCлюцией и саботажем, революционныхтрибуналов, милиции. Большой интеCрес представляют сведения о составелиц, «выключенных» из политическойжизни, которые хранятся в фондахКомиссии по лишению избирательCных прав. В фондах административCных органов сохранились уникальCные «дела по контролю» за деятельноCстью общественных организаций, соCюзов и религиозных общин.

Основные этапы истории ПетроCграда–Ленинграда в советское времяотражены в фондах местных органоввласти – губернского (областного) гоCродского и районных Советов. ИстоCрия развития ленинградской проCмышленности в ее различных аспекCтах представлена в фондах совнархоCзов, Севзаппромбюро, трестов, планоCвых комиссий, статистических и фиCнансовых учреждений, многочисленCных заводов и фабрик.

Принятая составителями струкCтура описания фондов по рубрикам –государственная власть и управление,экономика, социальноCкультурнаясфера, административноCполитичесCкое управление, общественные оргаCнизации – позволяет получить достаCточно отчетливое представление о боCгатстве фондов, хранящихся в архиCве, помогает исследователям в их наCучных поисках. Правда, в ряде случаCев хотелось бы получить от составиCтелей и более конкретную и полнуюинформацию. Меня, как историкаобороны Ленинграда в годы ВеликойОтечественной войны, интересовало,например, какие новые фонды и доCкументы, помещенные ранее в спецCхран, теперь находятся на открытомхранении. Из предисловия я толькознал, что «период Великой ОтечеCственной войны отражен в докуменC

тах штабов МПВО, комиссий: по усCтановлению и расследованию злодеяCний немецкоCфашистских захватчиCков, эвакуационной, по трудовой поCвинности. На общее хранение переCданы трофейные немецкие докуменCты сельскохозяйственной части групCпы «Норд», отдельных организацийоккупационных властей». Если это ивсе, то можно высказать только сожаCление. Дело в том, что из фондов ЛеCнинградского городского Совета депуCтатов трудящихся, плановой комиссииисполкома Ленинградского городскоCго Совета и Статистического управлеCния Ленинграда было изъято раньшенемало документов военного времени(целые описи!) на специальное хранеCние. С некоторыми из них, касающиCмися смертности населения в блокиCрованном городе, я в свое время знаCкомился (разумеется, по специальноCму допуску), не имея права ссылатьсяна них в открытой печати. Судя по опубCликованному в 1995 году сборнику доCкументов «Ленинград в осаде», покрайней мере часть из них была расCсекречена, но упоминания об этом впутеводителе я не нашел.

Отдельно выделены в путеводиCтеле личные фонды (участников реCволюционного движения, партийныхи советских работников, деятелей наCуки и культуры), а также коллекциидокументов, среди которых стоит упоCмянуть коллекцию документов неCмецких оккупационных властей, дейCствовавших на временно оккупироCванной территории Ленинградскойобласти. Из поступивших в ЦГА СПбв последние годы материалов следуетотметить коллекцию документов озверствах, разрушениях и убытках,причиненных Ленинграду и ЛенинCградской области в период ВеликойОтечественной войны. Обязательнонадо сказать о ценных приложениях:это история административноCтерриCториального деления Петрограда–ЛеCнинграда–СанктCПетербурга (1917–2001), история объединения органоввласти и управления Петрограда–ЛеCнинграда и Петроградской–ЛенингCрадской губернии, области (1917–1931), списки председателей исполCкомов Петроградского – ЛенинградCского городского Совета и ПетроградCского–Ленинградского губернского,областного Совета (1917–1991).

В заключение хотелось бы выраCзить благодарность составителям заценный путеводитель, который, яуверен, послужит не одному поколеCнию историков.



икторинаВВВВВ

1. Сколько мостов насчитывается в настоящее время в СанктCПетербурге(без пригородов и без многочисленных мостиков в садах и парках)?

2. Какой мост упоминает И. А. Бунин в стихотворении «На Невском»:«И на мосту, с дыбящего коняИ с бронзового юноши нагого,Повисшего у диких конских ног,Дымились клочья праха снегового…»?

3. У какого моста, по свидетельству коломенского будочника, видели огромную тень умершегоБашмачкина, срывавшую теплые шинели с генеральских плеч (смотри повесть Н. В. Гоголя «Шинель»)?

4. Через какой мост проезжал Печорин – герой романа М. Ю. Лермонтова «Княгиня Лиговская»:«Между тем белый султан и гнедой рыцарь пронеслись вдоль по канаве, поворотили на Невский,с Невского на Караванную, оттуда на … мост, потом направо по Фонтанке и тут остановились убогатого подъезда с навесом и стеклянными дверями и с медною блестящею отделкой…»?

5. «Нет ли лишнего билетика?» – так в Петербурге прозвали мост у одного из самых знаменитых театровгорода и страны.

6. Первый постоянный мост через Неву, построенный в 1842–1850 годах инженером С. В. Кербедзом,продвинувшимся за время строительства моста от капитана до генерала.

7. В огромном доме купца Зверкова, стоявшем у этого моста, в 1829–1831 годах жил писатель Н. В. Гоголь.В Столярном переулке у этого моста оказался и художник Лугин из неоконченной повестиМ. Ю. Лермонтова «Штосс».

8. Мост, с 1738 года называвшийся Цветным, в 1790 году получил свое нынешнее романтическое названиеот находившегося на левом берегу реки Мойки, на углу нынешней улицы Глинки, кабака в доме купца….

9. Построенный в 1879 году по проекту военного инженера А. Е. Струве, этот мост был первым в миремостом постоянного типа с электрическим освещением.

10. Первый наплавной мост через Неву, наведенный в 1727 году по приказу А. Д. Меншикова инаводившийся затем ежегодно 184 года.

СоставительН.П. Матвеев

ПППППДорогие друзья!

Продолжаем викторину «Из истории Санкт�Петербурга», начатую в первом номере этого года. Вашему вниманиюпредлагаются вопросы четвертого тура. Впереди – еще один тур. Желаем успехов всем читателям – участникам

викторины. Напоминаем, что в последнем номере «Истории Петербурга» 2003 года редакция подведет итог викто�рины. Победителя ожидает приз – бесплатная подписка на наш журнал на 2004 год.

Редколлегия

ВИКТОРИНА

«Из истории Санкт5Петербурга»«Из истории Санкт5Петербурга»«Из истории Санкт5Петербурга»«Из истории Санкт5Петербурга»«Из истории Санкт5Петербурга»ВОПРОСЫ ЧЕТВЕРТОГО ТУРА – «МОСТЫ САНКТ�ПЕТЕРБУРГА»

История Петербургажурнал

№ 4 (14) 2003

Корректор Т. В. КоролеваКомпьютерная верстка и дизайн обложки Е. А. Тальянова

ОригиналCмакет подготовлен в издательстве «Нестор»Подписано в печать 6.10.2003. Формат 60 х 84 1/8

Объем 12,5 п. л. Тираж 3000 (1Cй завод 1—1200) экз.Отпечатано в типографии «TOURUSSELL»,

СанктCПетербург, ул. Миллионная, д. 1. Лицензия ПД № 2C69C571.Заказ № 1074

Сведения об авторахСведения об авторахСведения об авторахСведения об авторахСведения об авторахБЛЮМ Арлен Викторович – доктор филологических

наук, профессор кафедры общей библиографии и книгоCведения СанктCПетербургского государственного универCситета культуры и искусств (СПбГУКИ).

БЕЛОУСОВ Александр Федорович – кандидат филоCлогических наук, доцент кафедры детской литературыСПбГУКИ.

ВАСИЛЬЕВА Елена Евгеньевна – кандидат искусстCвоведения, доцент кафедры русского народного песенCного искусства СПбГУКИ.

ВЕКСЛЕР А. Ф. – член Топонимической комиссииСанктCПетербурга, педагог высшей квалификации обCщего и дополнительного образования.

КАЛЁНОВ Павел Александрович – исследователь.КИПНИС Борис Григорьевич – старший преподаваC

тель кафедры истории СПбГУКИ.ЛЕЙКИН Николай Александрович (1841–1906) –

писатель.ЛУРЬЕ Вячеслав Михайлович – военный историк.МАРГОЛИС Александр Давидович — кандидат истоC

рических наук, генеральный директор Фонда спасенияПетербурга—Ленинграда.

МАСЛЕННИКОВА Наталья Николаевна – доктористорических наук, профессор, заведующая кафедройистории СПбГУКИ.

МАТВЕЕВ Николай Петрович – врачCофтальмолог(ВИТУ, г. Пушкин).

НЕКРЫЛОВА Анна Федоровна – кандидат искусстCвоведения, доцент кафедры режиссуры массовых праздCников, зав. сектором фольклора Российского институтаистории искусств.

ПАВЛОВ Владимир Егорович – доктор техническихнаук, профессор СанктCПетербургского государственноCго университета путей сообщения.

ПАВЛОВА Руфина Эммануиловна – старший препоCдаватель кафедры истории СПбГУКИ.

ПАПКОВА Ольга Борисовна — заведующая отделом разCвития Музея изобразительных искусств г. Петрозаводска.

ПОДБОЛОТОВ Павел Алексеевич – доктор историCческих наук, профессор, заведующий кафедрой новейCшей истории отечества СПбГУКИ.

ПОЛТОРАК Сергей Николаевич – доктор историчесCких наук, профессор, главный редактор журнала «ИстоCрия Петербурга».

ПРОТАНСКАЯ Елена Сергеевна – доктор философсCких наук, профессор, заведующая кафедрой педагогикии психологии СПбГУКИ.

ПОНОМАРЕВ Игорь Алексеевич – исследователь.

РЕЙСЕР Соломон Абрамович (1905–1989) – докторфилологических наук, профессор кафедры литературыЛенинградского государственного института культуры им.Н. К. Крупской, выдающийся литературовед, текстолог ибиблиограф.

СЕРГЕЕВА Надежда Ивановна – профессор, завеCдующая кафедрой музееведения и экскурсоведенияСПбГУКИ.

СОБОЛЕВ Геннадий Леонтьевич – доктор историчесCких наук, профессор СанктCПетербургского государCственного университета.

ШЛЯПНИКОВ Владимир Алексеевич — кандидат исCкусствоведения, доцент кафедры фортепиано СПбГУКИ,руководитель органного совета СанктCПетербургской гоCсударственной консерватории им. Н. А. РимскогоCКорсаCкова, член Британского института органных исследоваCния (BIOS).

ШОМРАКОВА Инга Александровна – доктор филолоCгических наук, профессор, заведующая кафедрой общейбиблиографии и книговедения СПбГУКИ.


Редколлегия журнала выражает признательностьпроректору Санкт2Петербургского государственного университета культуры

и искусств по научной работе профессору В. В. Головину за участиев подготовке этого номера «Истории Петербурга».

Documents

ИСТОРИЯ ПЕТЕРБУРГА № 4 (14). 2003 Содержаниеmirpeterburga.ru/upload/iblock/a8d/a8dd305d77a544487b8c... · 2015. 11. 30. · История Петербурга