ФИЛОСОФИЯ ИСТОРИИ КАРЛА МАРКСАiph.kz/doc/ru/483.pdfКарл Генрих МАРКС Алматы. 2014. 2 Философия истории Карла Маркса

1 П р е д у в е д о м л е н и е

ИНСТИТУТ ФИЛОСОФИИ, ПОЛИТОЛОГИИ И РЕЛИГИОВЕДЕНИЯ

КОМИТЕТА НАУКИМИНИСТЕРСТВА ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ

РЕСПУБЛИКИ КАЗАХСТАН

А. А. ХАМИДОВ

ФИЛОСОФИЯ ИСТОРИИКАРЛА МАРКСА

…Я знаю только то, что сам я не «марксист» Карл Генрих МАРКС

Алматы2014

2 Философия истории Карла Маркса

УДК 1/14 (075)ББК 87.3 Я7Х 18

Рекомендовано Учёным советом Института философии,политологии и религиоведения Комитета науки МОН РК

Под общей редакциейЗ.К. Шаукеновой, члена-корреспондента НАН РК,

доктора социологических наук, профессора

Рецензенты:З.Н. Исмагамбетова, доктор философских наук, профессорН.В. Сейтахметова, доктор философских наук, профессор

М.З. Изотов, доктор философских наук, профессор

Х 18 Хамидов А.А. Философия истории Карла Маркса. Монография / Под общ. ред. З.К. Шаукеновой.– Алматы: ИФПР КН МОН РК, 2014. – 500 с.

ISBN – 978-601-304-024-0

В монографии предпринята попытка объективного, свободного как от слепого преклонения, так и от вошедшего в моду огульного нигилистическо-го отрицания, осмысления Марксовой философии истории – подлинного средоточия всей его философии. Рассматриваются такие её узловые темы, как: соотношение человека, общества и истории; периодизация историче-ского процесса; феномен отчуждения; и др. Уделено внимание особенностям инкорпорации идей К. Маркса российским общественным сознанием; дан краткий очерк судеб этих идей в советской философии.

Рекомендуется профессиональным философам, студентам, магистран-там и докторантам философских специальностей.

На обложке помещена репродукция картины Фердинана Виктόра Эжена Делакруа «Свобода на баррикадах» (1830); другое название: «Свобода, ведущая народ».

УДК 1/14 (075) ББК 87.3 Я7

ISBN – 978-601-304-024-0 © А. А. Хамидов, 2014 © Институт философии, политологии

и религиоведения КН МОН РК


СОДЕРЖАНИЕ

ПРЕДУВЕДОМЛЕНИЕ................................................................................... 5

ВВЕДЕНИЕ....................................................................................................... 9

Р а з д е л п е р в ы йОСНОВНЫЕ АСПЕКТЫ ФИЛОСОФИИ ИСТОРИИ

КАРЛА МАРКСА

Глава 1. Человек. Общество. История.......................................................... 29Глава 2. Человек. Общество. История. (Продолжение)........................... 52Глава 3. Материалистическое истолкование истории............................. 79Глава 4. Периодизация Истории и связь в историческом процессе...... 103Глава 5. Диалектика как метод. (Критика Марксом гегелевской Диалектики)................................................................................ 139Глава 6. Диалектика как метод. (Марксов вариант Диалектики)............. 163Глава 7. Концепция отчуждения................................................................... 194Глава 8. Понятие превращённой формы.................................................... 231Глава 9. Концепция идеологии и свободного духовного производства... 258Глава 10. Проблема преодоления Царства Необходимости.................. 287

Р а з д е л в т о р о йФИЛОСОФИЯ ИСТОРИИ КАРЛА МАРКСА

В ГЕТТО БОЛЬШЕВИЗМА

Глава 11. Феномен марксизма........................................................................ 310Глава 12. Специфика российского менталитета и фантом Русской Идеи... 329Глава 13. Некоторые тенденции, приведшие к большевизму.«Большевизированный» марксизм............................................................. 351Глава 14. Тоталитарно-авторитарный социум и его идеология............. 380Глава 15. Сова Минервы в сумерках Разума. (Философия истории Карла Маркса в силовом поле тоталитарно-авторитарной идеологии)..................................................... 407

МАРКС, МАРКСИЗМ И ФИЛОСОФСКАЯ КРЕАТИВНОСТЬ. (Вместо заключения).................................................................................... 432


П р и л о ж е н и е I. А.А. Хамидов. «Капитал»: задача и сверх-задача. (К проблеме соотношения философии и политической экономии в главном труде Карла Маркса)................................................ 441П р и л о ж е н и е II. Г.С. Батищев. Проблемы и трудности перевода некоторых Марксовых философских понятий...................... 459Примечания...................................................................................................... 478Указатель имён................................................................................................. 484Қазақстан Республикасы Білім және ғылым министрлігі Ғылым комитетінің Философия, саясаттану және дінтану институты туралы мәлімет............................................................................ 494Информация об Институте философии, политологии и религиоведения Комитета науки Министерства образования и науки Республики Казахстан............................................ 496Information on the Institute for Philosophy, Political Science and Religion Studies of Science Committee of the Ministry of Education and Science of the Republic of Kazakhstan............................ 498


ПРЕДУВЕДОМЛЕНИЕ

Настоящая книга на 90% была написана в 1992 году в рамках институтской плановой темы и тогда же была рекомендована к пу-бликации Учёным советом Института философии Национальной академии наук Республики Казахстан (так он именовался в то вре-мя). Текст носил название: «Социальная философия Карла Маркса и большевизм». Но прежде чем сдать текст в печать, автором было принято решение его доработать. Во время доработки стало понят-ным, что необходимо выходить на философию истории, благо что она и является сердцевиной всего учения К. Маркса, на что в своё время обратил внимание Н. А. Бердяев. В его посмертно изданной книге «Царство Духа и царство Кесаря» сказано: «Марксистская филосо-фия (правильнее, конечно, было бы сказать: “Марксова”. – А.Х.) есть, прежде всего, философия истории»1.1Друг и соратник Маркса Ф. Эн-гельс пытался создать нечто вроде марксистской онтологии. Имен-но эта его попытка была подхвачена последующими философами марксистской ориентации в границах так называемого «социалисти-ческого лагеря». В доктринально-догматической философии, состо-ящей из двух разделов, онтологическая тематика была прописана в «диалектическом материализме», тогда как философия истории в единстве с социальной философией проходила по линии «истори-ческого материализма». Разумеется, подлинные философы, даже скованные рамками официального марксизма, ставили и решали философские проблемы безотносительно к диаматовско-истматов-ской дихотомии.

После доработки вопрос об издании монографии как-то сам со-бой отошёл в сторону. И вот он снова вышел на передний край. По-зиция автора в отношении философии истории К. Маркса не пре-терпела особых изменений за прошедшие 22 года со времени напи-сания монографии. Однако в текст всё же внесён ряд поправок, что обусловлено как новыми философскими наработками автора, так и появлением некоторых работ других авторов, которые необходимо было учесть.

1 Бердяев Н.А. Царство Духа и царство Кесаря // Он же. Царство Духа и царство Кеса-ря. – М., 1995. – С. 335.


В настоящей монографии поставлена, прежде всего, задача – по возможности – объективно-критически осмыслить основные идеи и положения Марксовой философии истории. Её решение является необходимым условием для ответа на все иные вопросы, касающи-еся исторических судеб и перипетий этого учения, включая и опыт большевизма. Оно (решение) необходимо также и для правильного соотнесения философии Маркса с иными философскими учениями.

Наш анализ, во-первых, охватывает лишь важнейшие, с нашей точки зрения, аспекты, сюжеты, идеи философии истории К. Маркса; многое остаётся вне рассмотрения. Причиной, конечно, является, главным образом, ограниченность объёма монографии. Во-вторых, наш анализ имеет не исторический, а логический характер. Стало быть, в книге почти всецело опущены пути формирования тех или иных составляющих Марксовой философии истории. Они, как правило, взяты как уже сформировавшиеся. В таком рассмотрении есть то преимущество, что эти составляющие легче оценить, увидеть в них как достоинства, так и (если таковые имеются) недостатки. Кроме того, в данной работе внимание почти всецело уделяется только самóй Марксовой философии истории, почти безотносительно к её интерпретациям или критике со стороны кого бы то ни было. Критики критиков философии К. Маркса в данной работе весьма немного. Но мы довольствуемся тем, что изложение и интерпретация этой философии есть уже – пусть и имплицитная – критика всех этих критиков. Да и апелляции к её сторонникам и защитникам тоже немного. Изложение материала есть в то же время и акт солидаризации с ними.

Отметим также, что в настоящей монографии ссылки на русские переводы работ К. Маркса и Ф. Энгельса даются по Второму (факти-чески, как известно, оно третье) изданию их Сочинений в 50-ти то-мах (в 54-х книгах). Они приводятся в тексте в квадратных скобках. Здесь указываются: арабскими цифрами – том, римскими цифрами – часть (если таковая имеется) и, соответственно, арабскими (если не имеется исключения) – страницы. В тех случаях, когда цитируются сноски или примечания, на это указывается. Например: [25, II, с. 168. Примеч. 29]. Ссылки на работы К. Маркса и Ф. Энгельса, содержа-щиеся в других изданиях, а также ссылки на все другие источники и авторские примечания даются подстрочно. Следует специально от-метить особенности цитирования «Немецкой идеологии» Маркса и Энгельса. Как известно, она содержится в третьем томе их Сочине-ний, изданном в 1955 г. Как тоже известно также, сама «Немецкая идеология» состоит из двух томов. Первая глава первого тома на-


зывается «Фойербах. Противоположность материалистического и идеалистического воззрений». Данная глава в новой редакции была в 1966 г. опубликована отдельной брошюрой11 и в таком же виде она вошла в состав отдельного издания «Немецкой идеологии» в 1988 г.22 В этой связи в тексте ссылки на данную главу даются по изданию 1988 г., а ссылки на остальной текст «Немецкой идеологии» – по третьему тому Второго издания Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса.

Издание (как первое, так и второе): Marx K., Engels F. Gesamtausgabe даётся в аббревиатуре (MEGA); указываются отдел (Abt), том (Bd), часть (Tl), если таковая имеется, место и год издания, номер страницы, а также нумерация строк на страницах. Во втором издании MEGA каждый том состоит из двух полутомов: «Text» и «Apparat». При цитировании или ссылках на них это специально ука-зывается. Например: MEGA. II. Abt. Bd. 3. Text. Tl. 5. B., 1980. S. 161312 – 23. Поскольку все тома второго издания MEGA издавались в Берлине, по-стольку место издания обозначается лишь начальной литерой («В.»).

К монографии добавлены два приложения. Одно представляет собой воспроизведение нашей статьи, посвящённой соотношению философского и научного (политико-экономического) содержания в «Капитале» Маркса, написанной в 1988 г. и содержащей некоторые моменты, не раскрытые в должной мере в тексте монографии. Дру-гое представляет собой воспроизведение статьи известного фило-софа Г.С. Батищева, посвящённой проблемам перевода на русский язык некоторых понятий из арсенала философии К. Маркса. Данная статья волей тогдашней дирекции Института философии АН СССР была рекомендована не к открытой печати, а всего лишь к депониро-ванию. В этой связи она до сих пор почти никому не известна. Обе статьи воспроизводятся безо всяких изменений, хотя – что касается нашей статьи – по некоторым моментам наша точка зрения несколь-ко иная (это относится, в основном, к оценке материалистического истолкования истории). Исправлены лишь опечатки, а оформление ссылок и нюансы грамматики (о чём – ниже) приведены в соответ-ствие с текстом монографии. На статью Г.С. Батищева это не распро-страняется.

Отметим, наконец, ещё одну особенность предлагаемого читате-лям текста. Речь идёт о написании немецких имён и фамилий. Как

1 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Фейербах. Противоположность материалистического и идеалистического воззрений. (Новая публикация первой главы «Немецкой идеоло-гии»). – М., 1966.2 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология. – М.,1988. – С. 5–76.


отмечает О.И. Грейгъ, «наличие двух “нн” в немецком языке свиде-тельствует о том, что перед нами немец; наличие одного “н” в окон-чании “-ман”, – что речь идёт о немецком еврее. По этой причине перевод с немецкого на русский обязательно должен соответствовать оригиналу»1.1Однако в литературе это далеко не соблюдается. К при-меру, фамилия известного писателя: P.T. Mann передаётся правиль-но: как Манн, а вот фамилия известного философа: N. von Hartmann передаётся неправильно: как Гартман. Имеет место путаница и с транслитерацией. В немецком языке дифтонги «ei», «eu», наиболее часто встречающиеся в именах и фамилиях, произносятся соот-ветственно как «ай» (а также с, так сказать, мягким «а»: например, G.W. Leibniz – Г. В. Ляйбниц) и «ой». С ними, однако, в русской транслитерации не всё обстоит благополучно. Фамилии Feuerbach, Freud и т. д. должны произноситься и писаться соответственно как «Фойербах», «Фройд» и т. д. Между тем они произносятся и пишутся почему-то как «Фейербах», «Фрейд» и т. д. А с дифтонгом «ei» вообще неразбериха. Иногда он передаётся правильно: как «ай», но гораздо чаще – как «ей». Вот две известные немецкие фамилии: «Heisenberg» и «Heidegger». В бытующей русской транслитерации одна фигури-рует как «Гейзенберг», другая – как «Хайдеггер». На каком основа-нии они именно так транслитерируются? Дифтонг «ei» произносит-ся и читается как «эй» в идише – языке евреев-ашкенази. Например: «эйн» («один»), «цвей» («два»), а не «айн», «цвай». В идише есть диф-тонг «oi», но это отнюдь не немецкий «eu». Следовательно, к приме-ру, «Freud» ни по-немецки, ни «по-идишски» читать и произносить как «Фрейд» нельзя.

Вот основные пояснения.

P. S. Когда монография уже сдавалась в печать, пришло известие о том, что 22 августа сего года, то есть ровно за месяц до исполения его 89-летия, ушёл из этой жизни Зияя Аташевич МУКАШЕВ – про-фессионально порядчный, честный и ответственный Философ. В 1992 г. он был одним из рецензентов данной монгорафии. И потому она посвящается его светлой памяти.

1 Грейгъ О.И. Секретная Антарктида, или Русская разведка на Южном полюсе. – М., 2011. – С. 43.

9 В в е д е н и е

ВВЕДЕНИЕ

Не читать, не перечитывать и не обсуждать Маркса всегда будет ошибкой.

Ж. Деррида1

Карл Генрих Маркс (Karl Heinrich Marx) относится к числу тех мыслителей, судьба учения которых довольно драматична. Поверх-ностно понятое ближайшими сторонниками и последователями, оно многократно и разнообразно было искажено и в этих преврат-ных модификациях подхвачено экзальтированными и фанатичны-ми революционаристскими партиями Запада и России (а позже – и Азии), превращено ими в своё идеологическое знамя, а в Российской империи даже стало «материальной силой», которая, как и предска-зывал Мишель Нострадамус2, иссякла лишь через 73 с лишним года.

Следует специально отметить, что Сочинения К. Маркса до сих пор полностью не изданы даже на языках оригинала (а Маркс писал не только по-немецки, но также по-французски и по-английски; он, кроме того, владел греческим и латынью, а в последнее десятилетие жизни изучал русский язык). С конца 20-х годов прошлого века СССР совместно с Германией стали издавать собрание сочинений Маркса и Энгельса на языках оригинала (Gesamtausgabe; сокращённо MEGA). С 1927 по 1935 гг. было издано 7 томов в 8-и книгах первого отдела и 4 тома третьего отдела3. В 1935 г. данное издание было прервано приходом в Германии к власти национал-социалистов во главе с А. Гитлером. С 1928 по 1941 г. издавалось издание их сочинений на рус-ском языке. Оно было довольно неполным. Вышло 28 томов в 30-ти книгах. С 1955 г. стало выходить второе издание Сочинений Маркса и Энгельса. Сначала предполагалось издать 30 томов, затем издание было расширено до 39-ти. С 1968 г. было издано ещё 11 дополни-

1 Деррида Ж. Призраки Маркса. – М., 2006. – С. 28.2 См.: Нострадамус М. Центурии. – М., 1991. – С. 97.3 Подробнее см.: Крылов Б.А. Первое издание Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса. Начало публикации полного собрания Сочинений Маркса и Энгельса на языках оригинала (МЭГА) //Литературное наследство К. Маркса и Ф. Энгельса. История пу-бликации и изучения в СССР. – М., 1969. – С. 194–203.

Философия истории Карла Маркса10

тельных томов. Всего, таким образом, во второе издание вошло 50 томов, состоящих из 54-х книг (тома 25 и 46 состоят из 2-х, а том 26 – из 3-х частей). С 1975 СССР совместно с ГДР стали осуществлять второе издание MEGA в 4-х отделах1. Но ГДР и СССР прекратили своё существование. По счастью их дело продолжает Международ-ный фонд Маркса и Энгельса (International Marx-Engels-Stiftung). На публикацию же некоторых произведений К. Маркса на русском язы-ке, в частности на работу «Разоблачения дипломатической истории XVIII в.», в советское время было наложено «августейшее» вето. Она была опубликована лишь в 1989 г.2

Теперь следует коснуться качества переводов сочинений К. Марк-са на русский язык. Следует сразу же отметить, что монополия на перевод и издание этих сочинений (как и сочинений Ф. Энгельса и В. И. Ленина, а раньше – также и И. В. Сталина) принадлежала Инсти-туту марксизма – ленинизма при ЦК КПСС (ИМЛ)3. Там, в Секторе произведений Маркса и Энгельса трудились штатные переводчики-исследователи этих произведений, и их переводы официально счи-тались аутентичными.

Однако такие исследователи трудов К. Маркса, как Л. А. Мань-ковский, Э.В. Ильенков, Н.И. Лапин, Г.С. Батищев, А.П. Огурцов4, Э.В. Безчеревных, Г.А. Багатурия, И.С. Нарский доказали, что перево-ды некоторых из них, особенно «Капитала» и серии примыкающих к нему работ, являются неудовлетворительными. По этим переводам нелегко усмотреть философское содержание «Капитала» и того, что было названо «подготовительными работами» к нему5. Столь низкий

1 См. брошюру: Карл Маркс, Фридрих Энгельс. Академическое Полное собрание со-чинений (МЭГА). Берлин, 1985. Здесь дана характеристика задач издания, его спец-ифики, структуры, а также краткая аннотация уже вышедших к тому времени и го-товящихся к выходу в ближайшее время томов.2 См.: Маркс К. Разоблачения дипломатической истории XVIII века // Вопросы исто-рии. – 1989. – № 1–4. 3 Первоначальное его название «Институт Маркса – Энгельса – Ленина» (ИМЭЛ), за-тем «Институт Маркса – Энгельса – Ленина – Сталина» (ИМЭЛС).4 Г.С. Батищев в 1987 г. отмечал: «Критические результаты, полученные А.П. Огурцо-вым в 1960-х годах, к сожалению, до сих пор не опубликованы. Между тем они всё же оказали своё влияние на многих авторов, в том числе и на автора данной статьи…» (Батищев Г.С. Проблемы и трудности перевода некоторых Марксовых философских понятий. М.: ИФ АН СССР, 1987. Деп. в ИНИОН АН СССР. № 80012 от 25. 06. 1987. – С. 3. Примеч. 10). См. также: Приложение II. С. 461. Примеч. 5.5 О том, что тексты, вошедшие в тома 26, 46–50 Второго издания Сочинений К. Марк-са и Ф. Энгельса суть не просто подготовительные работы к «Капиталу», а вполне


уровень переводов во многом был обусловлен тем, что в «Капитале» и серии примыкающих к нему работ усматривали исключительно политико-экономическое произведение, в котором-де кое-где встре-чаются философские вкрапления. И потому не стремились утруж-дать себя вникновением в существо этих «вкраплений». Но весь-то парадокс заключается ещё и в том, что и политико-экономическую теорию Маркса невозможно аутентично и во всей полноте понять без-относительно к его философии.

В 1968 г. Г. С. Батищев опубликовал статью «“Капитал” как фило-софское произведение». В ней он писал: «Никоим образом нельзя из автора “Капитала” делать лишь экономиста в ряду экономистов. Само экономическое исследование у него есть вместе с тем путь, спо-соб и развитое с р е д с т в о для целостного решения в конечном счёте именно философских проблем. Это были такие проблемы, которые не могли быть решены ни только философскими, ни толь-ко специально-экономическими средствами, но которые властно потребовали единства и взаимопроникновения тех и других. Такое единство и взаимопроникновение философского и специально-эко-номического содержания и являет нам “Капитал”. Тут перед нами ц е л о е, которое есть и экономическое, и в то же самое время – не рядом, не в “отступлениях” от основного текста, а именно в то же са-мое время – философское произведение. Но чтобы уметь читать его в таком двуедином качестве, мало благих намерений и уважения к авторитету Маркса. Для этого нужна специально воспитанная спо-собность к строгому пониманию также и того ф и л о с о ф с к о г о я з ы к а, который неотъемлемо принадлежит языку “Капитала”»1.

Политико-экономическое содержание «Капитала» ещё как-то возможно понять, но философское содержание – увы. Но и собствен-но политико-экономическое содержание этого произведения, как уже сказано, не может быть до конца понято без понимания его фи-лософского содержания и тех философских категорий, которые в нём присутствуют. Его нельзя понять, если не знать Марксову концепцию человека, трактовку им предметной деятельности, его концепцию от-

определённые этапы работы над ним и до известной степени его варианты, которым соответствует преимущественный круг проблем и их аспектов, которые ставил и ре-шал К. Маркс, см.: Хамидов А. А. «Капитал»: задача и сверх-задача. (К проблеме со-отношения философии и политической экономии в главном труде Карла Маркса) //Известия АН КазССР. Серия обществ. наук. – 1988. – № 6. См. также: Приложение I.1 Батищев Г.С. «Капитал» как философское произведение //«Капитал» Маркса, фи-лософия и современность. – М., 1968. – С. 50.


чуждения, если вообще не знать, какую сверх-задачу ставил Маркс, осуществляя политико-экономическое исследование. А чтобы усмо-треть философское содержание, погружённое в содержание специ-ально-научное, политико-экономическое, необходимо пробиться сквозь камуфляж перевода. И дело тут не в знании языка оригинала. ГДР’овские философы читали «Капитал» и примыкающие к нему ра-боты на языке оригинала, то есть на своём родном языке, однако про-блематику отчуждения, например, они там почему-то не узрели. А российские исследователи «Капитала», читая русские переводы, до-гадались, что тут что-то не так. И стали обращаться к немецкому ори-гиналу. И увидели. Ибо недостаточно знания языка оригинала; надо ещё обладать живой творческой культурой мышления.

Перевод характеризует степень понимания концепции, изло-женной в тексте. Само это понимание (тем более таких сложных трудов, как «Капитал») есть процесс и потому он, разумеется, сопро-вождается постоянным уточнением перевода. Но что необходимо учитывать с сáмого начала, так это то, что произведения типа «Ка-питала» меньше всего нуждаются в литературно-художественном оформлении перевода. Оно, разумеется, тоже нужно, но забота о нём должна отойти на второй план, а на первый обязана встать за-бота о концептуальной аутентичности перевода.

Здесь уместно напомнить один исторический факт. Когда в ок-тябрьском номере журнала «To-day» за 1885 г. появился перевод некоторых разделов первой главы первого тома «Капитала», выпол-ненный Г.М. Гайндманом (псевдоним: Джон Бродхаус), Ф. Энгельс обратил внимание на то, что перевод этот «очень далёк от верной пе-редачи текста…», что в нём «г-н Бродхаус заставляет Маркса сказать как раз обратное тому, что он говорит на сáмом деле», что данный перевод может быть квалифицирован как «образчик превращения немецкой мысли в английскую бессмыслицу» [21, c.c. 237, 241, 243]. И Энгельс написал статью «Как не следует переводить Маркса», кото-рая не утратила своей поучительности и по сей день.

«Для перевода такой книги, – пишет Энгельс, – недостаточно хоро-шо знать литературный немецкий язык. …Чтобы понимать его, нуж-но в совершенстве владеть немецким языком, разговорным так же, как и литературным, и кроме того знать кое-что и о немецкой жизни» [21, с. 237]1. Нужно, кроме того, хорошо знать и английский язык. Как,

1 «Маркс, – пишет Энгельс, – свободно пользуется выражениями из повседневной жизни и идиомами провинциальных диалектов; он создаёт новые слова, он заимствует свои примеры из всех областей науки, а свои ссылки – из литератур целой дюжины языков…» [21, с. 237].


очевидно, способный журналист, отмечает Ф. Энгельс, г-н Бродхаус, конечно, владеет английским языком. «Для этих целей он знает язык достаточно, но это не тот английский язык, на который можно было бы переводить “Капитал”. Выразительный немецкий язык следует передавать выразительным английским языком; нужно использовать лучшие ресурсы языка; вновь созданные немецкие термины требуют создания новых английских терминов» [21, с. 238]. Г-н Бродхаус же «пе-редаёт трудное немецкое слово более или менее неопределённым тер-мином, который не режет его слуха, но затемняет мысль автора; или, что ещё хуже, он переводит его, если оно повторяется, целым рядом различных терминов, забывая, что технический термин должен всег-да передаваться одним и тем же равнозначащим выражением» [21, с. 238]1. И Энгельс приводит примеры таких волапюков. К сожалению, многие подобные волапюки встречаются и в наличных русских пере-водах «Капитала» и других произведений К. Маркса.

А ведь В.В. Адоратский, будучи одно время (в 1938 – 1941 и 1944–1945 гг.) главным редактором Института Маркса – Энгельса – Лени-на, составил своеобразную «памятку» для переводчиков, в которой, в частности, писал: «Не думай, что одно знание греческого языка обе-спечивает понимание греческой философии. Знай предмет, о коем идёт речь в переводимом тобой тексте»2. Следует отметить, что в русских переводах неадекватно переведены многие термины, выра-жающие различные аспекты Марксовой концепции человека, дея-тельности и её аспектов, отчуждения и его аспектов. Поэтому, как от-мечает Г.С. Батищев, на основе русских переводов «Капитала» и при-мыкающих к нему работ, особенно «при недостатке философской грамотности и попытке заменить её представлениями обыденного “здравого смысла” порой складывается узко экономический и даже технически-ремесленнический подход к тексту “Капитала”. При та-ком подходе специално-экономические понятия (такие, как “приба-вочная стоимость”, “постоянный и переменный капитал”, “издерж-ки производства” и т. п.), быть может, ещё и распознаются, но зато философско-экономические и сугубо философские понятия либо

1 «Так, – отмечает Энгельс, – даже такое несложное новшество, как “рабочее время” [“labour-time”] для Arbeitszeit слишком трудно для него… Между тем, как хорошо известно, “категория” рабочее время – одна из самых основных в книге, и переводить её четырьмя различными терминами менее чем на десяти страницах – более чем не-простительно» [21, с. 238–239].2 Адоратский В.В. Проблема перевода // Научно-информационный бюллетень Сектора произведений К. Маркса и Ф. Энгельса ИМЛ при ЦК КПСС. – № 25. – М., 1973. – С. 143.


усваиваются крайне узко и бедно (например, “абстрактно-всеобщий труд”), либо вовсе не схватываются. “Восхождение от абстрактного к конкретному”, “от всеобщего к особенному”, “взаимопревращение субъекта и объекта”, “опредмечивание” (NB: в отличие от “овещест-вления”), “отчуждение” (NB: в отличие от “делания чего-то чужим”), “наделение внешним бытием” (NB: не просто “выделение”), “наде-ление самостоятельностью” (NB: не просто “обособление”), “превра-щённые, иррациональные и лишённые понятия формы” (не просто “непонятные”!!), “соответствие предмета понятию”, “беспокойство” – эти и им подобные выражения, конечно, с точки зрения “здраво-го смысла” парадоксальны… Отсюда – тенденция обойтись без этих ценнейших Марксовых понятий и даже списать их на счёт “гегелев-щины”, как позволяли себе делать “механисты”»1.

В 1987 г. Г.С. Батищев написал статью «Проблемы и трудности перевода некоторых Марксовых философских понятий»2, которую тогдашнее руководство Института философии АН СССР сочло возможным не публиковать в печати, а всего лишь депонировать в ИНИОН АН СССР. В этой статье не просто даны некие терминоло-гические эквиваленты некоторым немецким терминам. Здесь дана концептуальная расшифровка и экспликация нескольких Марк-совых понятий. Г.С. Батищев пишет: «Однако терминологические трудности перевода на иные языки сами являются лишь внешним и обострённым выражением препятствий более глубоких – концеп-туальных, культурно-парадигмальных»3. Именно этого рода препят-ствия помешали ученикам К. Маркса, особенно П. Лафаргу, понять смысл Марксовой философии истории. П. Лафарг, как известно, по-нял её в духе грубейшего экономического редукционизма, «а этот последний, – отмечает Г.С. Батищев, – в его ослабленном, компро-миссном виде, снабжённый всяческими “поправками”, обнаружил удивительную живучесть и доныне. Так или иначе, но всматриваясь в исторические перипетии, мы видим: весь стиль мышления и схе-матика, бывшие у П. Лафарга или у А. Лабриолы, а равно “пятич-ленка” Г.В. Плеханова и всё то, что можно было бы поставить в этот ряд, отнюдь не давало ключа к адекватному прочтению ряда важных вновь открытых в ХХ в. текстов К. Маркса – не давало именно пото-

1 Батищев Г.С. «Капитал» как философское произведение. – С. 50–51. 2 См.: Приложение II.3 Батищев Г.С. Проблемы и трудности перевода некоторых Марксовых философских понятий. – С. 2. См. также: Приложение II. С. 460.


му, что оно не содержало в себе должной адекватности и раньше. Так возникли версии, согласно которым у К. Маркса будто бы вовсе отсутствуют или будто у него не может быть (или будто бы он даже сам отказался от них) ряда таких понятий, которые на сáмом деле у К. Маркса есть в его текстах: имеющий непредубеждённое око их видит. Однако при упрощающем или обедняющем (при всей субъ-ективной добросовестности этих упрощений и обеднений) переводе увидеть их несколько труднее»1.

Философии К. Маркса и его философии истории, разумеется, в «социалистическом лагере» не повезло ещё и по другой причине. Дело в том, что в этом «лагере» был возведён в ранг государственной идеологии так называемый «марксизм – ленинизм» и, следователь-но, учение К. Маркса формально стало не только легитимированным, но и общеобязательным. Тем не менее, с глубоким знанием его дело обстояло – даже в среде профессиональных философов – крайне плачевно. И речь идёт даже не о критическом отношении к этому учению – речь идёт о простом овладении им, каково оно в себе и для себя (an und für sich). Штудируя и конспектируя в сентябре – дека-бре 1914 г. «Науку логики» Гегеля, В.И. Ленин с грустью отметил, что «никто из марксистов не понял Маркса ½ века спустя!!»2. Считанные единицы (среди которых следует, прежде всего, назвать в бывшем Советском Союзе Г.С. Батищева, Э.В. Безчеревных, О.Г. Дробницкого, Э.В. Ильенкова, М.К. Мамардашвили, Л.К. Науменко, А.П. Огурцо-ва и некоторых других; в «братских странах социализма» – А. Грам-ши, К. Косика, Л. Колаковского, Д. Лукача, М. Мáрковича и других) стремились вникнуть в глубинную архитектонику Марксова учения и именно прежде всего на этом пути были сделаны подлинные до-стижения в марксистской философии, имевшие далеко не локаль-ное значение. Конечно, такое вникновение властями предержащими не поощрялось, но всё же официальное признание учения К. Марк-са как идейной основы политики и идеологии «социалистического строя» до некоторой степени – всякий раз, конечно, вариативной – сдерживало их регламентирующие усилия. Что же касается 99,99% профессиональных философов, то они тексты К. Маркса почти не читали, а пробавлялись идеологически обкатанными сюжетами и пользовались «для аргументации» неким стандартным комплектом

1 Там же. – С. 2–3. См. также: Приложение II. С. 460.2 Ленин В.И. Конспект книги Гегеля «Наука логики» // Он же. Полное собрание сочи-нений. Т. 29. Философские тетради. – М., 1973. – С. 162.


цитат, которыми они инкрустировали свои «труды» (лишь бы это звучало в унисон с очередным зигзагом Генеральной Линии КПСС); эти цитаты кочевали из диссертации в диссертацию, из статьи в ста-тью, из монографии в монографию…

Не лучшим образом в отношении учения К. Маркса обстояло и на «свободном Западе». Э. Фромм по этому поводу пишет: «В прессе, литературе и речах политических деятелей постоянно упоминаются Маркс и марксизм, так же как в книгах и статьях известных фило-софов и социологов. Создаётся впечатление, что ни политики, ни журналисты ни разу не прочли ни единой Марксовой строчки, а со-циологи и обществоведы привыкли довольствоваться минимальны-ми знаниями текстов Маркса. И при этом они явно чувствуют себя совершенно уверенно…»1.

Конечно, – если вернуться к бывшей нашей стране (СССР) – на-сильственное возведение учения К. Маркса (пусть и в препариро-ванном виде) в ранг государственной идеологии наносило и нанесло урон как философии вообще, так и самóй философии Маркса. Что касается мировой философии, то в этой связи все философские уче-ния и системы – прошлые, настоящие и даже возможные в будущем, – как бы значительны они ни были, измерялись масштабом «марк-сизма – ленинизма» и оценивались с мнимой высоты этого «изма». Всё это лишало возможности полифонирования философии Марк-са с иными системами. Вся послемарксовская западная философия была, как известно, зачислена в разряд «буржуазной философии» (термин, родственный по типу терминам «меньшевиствующий иде-ализм», «социалистический реализм» и им подобным), которую непременно необходимо было критиковать. Кроме того, редко кем учитывался факт развития взглядов Маркса или Энгельса: их уче-ние воспринималось как всецело монолитное, как, по выражению В.И. Ленина, «вылитое из одного куска стали»2.

Но ведь в том вина не самóй философии К. Маркса, а чья-то иная, и вполне же ясно, чья! И когда рухнули тоталитарно-авторитарные тотемы и были сняты многочисленные деспотические табу, то ведь тем самым создались нормальные условия для вполне беспристраст-ного и объективного переосмысления (а для многих – так и ещё только впервые-осмысления) всего наследия Карла Маркса. В конце концов,

1 Фромм Э. Концепция человека у К. Маркса // Он же. Душа человека. – М., 1992. – С. 376.2 Он писал: «В этой философии марксизма, вылитой из одного куска стали, нельзя вынуть ни одной основной посылки, ни одной существенной части, не впадая в объ-ятия буржуазно-реакционной лжи» (Ленин В. И. Полное собрание сочинений. Т. 18. Материализм и эмпириокритицизм. – М., 1961. – С. 346).


философия Маркса должна занять то объективное место в контексте мировой философии, которого она достойна. Ни больше, ни мень-ше. Казалось бы, чтó может быть тривиальнее данного суждения?

Однако в постсоветской действительности (и даже ещё в так на-зываемый период перестройки) наметилась, укрепилась и набрала невиданную силу тенденция отречения от философии К. Маркса и нигилистического ниспровержения её. Отмечая данную тенденцию, В.А. Лекторский пишет: «Нужно заметить, что распространённые се-годня попытки превратить мыслителя, который до недавнего време-ни преподносился в качестве вершины развития мировой культуры, в какого-то недоумка (делают это нередко те же самые люди), воз-можны только в нашей стране. В любом западном учебнике по фило-софии антропологические и социально-философские идеи Маркса анализируются рядом с соответствующими идеями Платона, Канта, Гегеля»1. Вчерашние дипломированные лакеи КПСС с мстительным упоением набросились топтать всё – и мёртвое и живое. Как же – не запрещается, значит, дозволено!.. Особенно ретив в этом отношении был в период «перестройки» А.С. Ципко, в своё время рьяно отстаи-вавший Марксов социализм, а, начиная с 1988 г., с не меньшим рве-нием начавший обвинять того же сáмого Маркса и его философию во всех смертных грехах – и в совершённом большевиками во главе с В.И. Лениным (Ульяновым) и Л.Д. Троцким (Бронштейном) Ок-тябрьском (1917 г.) перевороте в России, и в сталинском ГУЛАГе, и в брежневском застое, и прочая, и прочая, и прочая…

«Ведь должен кто-то назвать вещи своими именами»2, – оправдывал он свои геростратовы акции. Эдакий новоявленный Конфуций с идеей «исправления имён»! Но это словечко «своими» имеет – увы – два значе-ния, соотносимые с разными денотатами. В одном случае оно относится к «вещи», к предмету, каков он в себе и для себя. Называть вещи своими именами означает здесь относиться «ко всякой вещи так, как того требу-ет сущность самóй вещи», означает «говорить языком самогó предмета, выражать своеобразие его сущности» [1, с. 7]. В другом же случае это слово относится к самомý называющему, к его, как выражался Гегель, namengebende Kraft. И тут «свои слова» могут не только не совпадать с «вещами», но и не иметь к ним никакого объективного отношения. В прецеденте с А. С. Ципко мы как раз и имеем второй род «своих имён». Ну что ж, пущай его…

1 Лекторский В.А. Генрих Степанович Батищев и его «Введение в диалектику творче-ства» // Батищев Г. С. Введение в диалектику творчества. – СПб., 1997. – С. 10. Сноска *.2 Ципко А.С. Насилие лжи, или Как заблудился призрак. – М., 1990. – С. 40.


В 1991 г. вышла в свет монография В.В. Скоробогацкого «По ту сторону марксизма». Автор придал своему изложению позицию «объективной учёности», не подверженной впаданию в крайности: «критика Маркса и Ленина, граничащая с огульным отрицанием прошлого, или, напротив, стремление вернуться к их духовному на-следию как духовному истоку настоящего и ариадниной нити в буду-щее – явления одного порядка»1. Оба эти явления, согласно ему, со-храняют «родимые пятна тоталитарного мышления». Объективное отношение к марксизму, утверждает В.В. Скоробогацкий, обуслов-ливается, как выразился бы В.И. Ленин, особенностью «текущего мо-мента»: «Уникальность культурно-исторической ситуации, в которой мы находимся, – пишет он, – заключается в том, что мы, самим ходом истории поставленные по ту сторону марксизма, можем взглянуть на него со стороны, понять марксизм как исторически ограниченное во времени духовное целое, как необходимый момент духовного раз-вития человечества. Марксизм – детище мировой цивилизации XIX в., возникшее тогда, когда происходил переход от гражданского об-щества к обществу индустриальному, духовно-теоретическое выра-жение, самосознание переходной исторической эпохи. И он несёт на себе отпечаток трагических противоречий той эпохи»2. А поскольку автор пишет свой труд на исходе ХХ в., то марксизм и его филосо-фия оказываются нерелевантными. «Всё, что принадлежит только к настоящему, умирает вместе с ним»3, – отмечает М.М. Бахтин. Но ни одно основательное философское и научное учение никогда не огра-ничивается своей современностью, хотя и, как правило, в той или иной степени выраженности несёт на себе его печать. Истинное его содержание может даже быть недоступно его современникам. Как отмечает М.М. Бахтин, «полнота его раскрывается только в большом времени»4. В.В. Скоробогацкий же жаждет намертво замкнуть учение Маркса в той современности, в которой он его создавал. Марксист-ская философия, пишет он, переживает кризис. Кризис же марк-систской «философии – это кризис её оснований, требующий для

1 Скоробогацкий В.В. По ту сторону марксизма. – Свердловск, 1991. – С. 5.2 Там же. – С. 7.3 Бахтин М.М. // Он же. Собрание сочине-ний. В 7-ми т. Т. 6. «Проблемы поэтики Достоевского», 1963. Работы 1960-х – 1970-х гг. – М., 2002. – С. 454.4 Там же. – С. 455.


своего разрешения отказа от принципов марксизма-ленинизма»1. Ни больше ни меньше.

Обратимся к ещё одному изданию. В начале 1990 г. в клубе «Сво-бодное слово» Союза кинематографистов СССР совместно с Инсти-тутом философии АН СССР состоялась дискуссия на тему «Умер ли марксизм?», а через два года её материалы были опубликованы2. Из числа философов в дискуссии приняли участие В.И. Толстых, В.М. Межуев, А.А. Гусейнов, В.С. Стёпин, Э.Ю. Соловьёв, В.А. По-дорога, А.С. Ципко, В.Н. Порус, А.Г. Здавомыслов, В.Ж. Келле, М.Я. Ковальзон, Ю.К. Плетников, Ф.Т. Михайлов, В.Н. Шевченко, Н.И. Лапин, Н.Н. Козлова. Нет необходимости анализировать взгля-ды всех этих авторов. Отметим лишь следующее.

В своей статье, открывающей сборник, В.И. Толстых очень точ-но охарактеризовал общую атмосферу конца 1980-х годов, пика так называемой «перестройки», когда из уст М. С. Горбачёва была про-возглашена установка на деидеологизацию: «Дело в том, что марксизм не просто судят, его хоронят, а для кого-то он уже умер, без тризны, погребального обряда канув в вечность. Марксизм хоронят дав-но, но до недавнего времени этим занимались те, кого мы называли “идеологическими противниками”, “врагами социализма”. Сейчас, в пылу внезапного коллективного “прозрения”, этим занялись мы сами, вчерашние толкователи и апологеты марксизма, маститые пи-сатели и публицисты, вообще все, кто однажды “проходил” и сда-вал экзамены по марксизму-ленинизму. И как всегда бывает в таких случаях, наиболее решительно, радикально опровергают марксизм те, кто плохо его знает и понимает»3. В сборнике «Марксизм: pro и contra» имеется ещё одна статья В. И. Толстых (она в нём предпослед-няя). «Меня, – пишет он, – смущает, что нынешняя критика марксиз-ма, за редкими исключениями, ведётся не на уровне мысли самогó Маркса. Отчётливо проступает тенденция “опустить” его до себя, своего собственного уровня, а то и расхожих, чисто идеологических представлений о сущности марксистского учения, пустивших глубо-кие корни не только в обыденном, но и в теоретическом (научном) сознании»4.

1 Скоробогацкий В.В. По ту сторону марксизма. – С. 10 (курсив мой. – А.Х.).2 См.: Марксизм: pro и contra. – М., 1992.3 Толстых В.И. «И беда, и вина…» // Марксизм: pro и contra. – М., 1992. – С.С. 6, 7.4 Толстых В.И. Суть дела, или Что не надо упрощать… // Марксизм: pro и contra. – М., 1992. – С. 282.


На страницах цитируемой книги имеются, конечно, и резко про-тивоположные мнения. Пожалуй, крайнюю позицию занял мате-матик В.Э. Матизен. Он заявил, что «во Всеобщую декларацию прав человека следовало бы внести пункт об уголовной ответственности за пропаганду марксизма как политической доктрины, поскольку он призывает к внеправовым насильственным действиям»1. Прав В.И. Толстых: огульно опровергают марксизм, как правило, те, кто с ним знаком лишь поверхностно. Либо же те, кто это делает из конъ-юнктурных соображений. При этом забывают или же не знают, что сам Маркс открещивался от того марксизма, свидетелем которого он оказался. Он заявлял: «…Я знаю только то, что сам я не марксист» [22, c. 74]2. А в ХХ веке появились варианты марксизма, ничего общего не имеющие с доктринальной квазифилософией страны Советов.

Но и вышеупомянутая дискуссия, и «перестроечные» публика-ции о Марксе и марксизме лишь обнажили действительный уровень поголовного большинства прежних казённых «марксистов». Кстати, такой глубокий и искренний не-приемник Октябрьского переворота и всего, что за ним последовало, а также вдумчивый и глубокий зна-ток и критик философии К. Маркса, как Н.А. Бердяев, уверенно заяв-лял, что «русская коммунистическая революция, наверное, очень из-умила бы Маркса, ибо совершенно противоречит его учению и даже опровергает его»3. Наши же нынешние критики (вернее, кры́тики: от слова «крыть», то бишь клеймить) Маркса фактически принимают на веру лживые притязания ВКП(б), а затем – КПСС на последова-тельное и полное воплощение его идей в жизнь и лишь оценивают это мнимое воплощение резко противоположно...

В одной из своих лекций Г.В.Ф. Гегель как-то сказал: «Известна поговорка, что для камердинера не существует героя; я добавил, – а Гёте повторил это через десять лет, – но не потому, что последний не герой, а потому что первый – камердинер»4. Это как нельзя лучше подходит к нашим вчерашним и позавчерашним государственным философам. Тот же «праведный» гнев, который они ещё недавно за харч и регалии обрушивали на всех «марксологов», «советологов» и прочая, они теперь – за ту же самую плату – с тем же остервенением

1 Матизен В.Э. Постулаты марксизма и практика концлагеря // Марксизм: pro и contra. – М., 1992. – С. 25 (курсив мой. – А.Х.). 2 См. также: [21, с. 491]; [35, с. 324]; [37, с. 370].3 Бердяев Н.А. Судьба человека в современном мире. К пониманию нашей эпохи // Он же. Философия свободного духа. – М., 1994. – С. 326. Ср. – С. 350.4 Гегель. Философия истории // Он же. Сочинения. [В 14-ти т.] Т. VIII. – М.; Л., 1935. – С. 31.


направляют на К. Маркса и его учение. В их поведении действует всё та же холуйская, камердинерская логика, логика, напрочь лишённая этического начала. И кто есть кто, судить сейчас надо не по сегодняш-ней публицистике, а по публикациям тех лет. Ведь по прошествии двадцати лет после развала СССР многие одумались и, как говорит-ся, «прикусили языки». Но, как сказано в шуточной пословице, «что с воза упало, того не вырубишь топором»…

Однако и в советское время существовали честные и глубокие фи-лософы, которые были способны по достоинству оценить философ-ские идеи Карла Маркса. Так, в 1968 г. М.К. Мамардашвили опубли-ковал глубокую статью «Анализ сознания в работах Маркса», которая начиналась следующей заставкой (имеет смысл воспроизвести её пол-ностью: «Обращение к Марксу стало в философии формой осмысле-ния развиваемых теорий и критического самоотчёта исследователя. И это не случайно: Маркс входит в тот весьма немногочисленный круг мыслителей в истории человечества – во всей истории их можно пере-честь по пальцам, – которые поднимали мыслью целые пласты реаль-ности, обнажали целые массивы новых предметных переплетений и зависимостей. Отчётливо фиксируя условия и посылки подобного нового “геологического обнажения”, они на столетия вперёд опреде-ляли сам стиль познающего мышления, точки отсчёта его движения, тип его рациональности. После них в руках исследователей оказыва-лась масса неизвестных до этого и требующих объяснения предметов, которых без интеллектуального подвига мыслителей типа Галилея, Эйнштейна, Маркса просто не существовало бы для мысли. Но новый предметный континент открыт именно для дальнейшей работы, и мыслить по-старому уже невозможно»1. И это отнюдь не вынужден-ная дань партийно-государственной идеологии и её цензуре, пред-ставителем которой в те времена обязан был являться даже рядовой редактор издательства, журнала или газеты. Люди такого ранга, как Э.В. Ильенков, Г.С. Батищев, О.Г. Дробницкий, А.С. Арсеньев, Э.В. Без-черевных, Ф.Т. Михайлов, М.К. Мамардашвили и ряд других, никогда ни строки не писали в угоду «научной идеологии». Процитированные слова М. К. Мамардашвили выражают и внутреннюю его убеждён-ность (по крайней мере, на период их написания и публикации2) и – что гораздо важнее – выражают действительно объективную истину.

1 Мамардашвили М. Анализ сознания в работах Маркса // Он же. Как я понимаю фи-лософию. – М., 1990. – С. 295. 2 М.К. Мамардашвили включил статью «Анализ сознания в работах Маркса» в подго-товленный и изданный в последний год его жизни сборник его работ «Как я понимаю философию» (М., 1990) и не высказал пожелания, чтобы её сняли при его переиздании.


К. Маркс, как известно, не только философ, но и политико-эконо-мист. Мыслящие представители политической экономии признаю ́т его заслуги в этой области. Так, один из крупнейших экономистов ХХ в. Й.А. Шумпетер называет имя Маркса «великим» и пишет, что «К. Маркса от современных ему экономистов и от его предшествен-ников отличало именно понимание экономической эволюции как особого, обусловленного самóй экономической системой процесса»1. И ещё: «Его теория накопления, обнищания, гибели капитализма в результате краха его экономической системы строятся действитель-но на идеях и соображениях чисто экономического порядка, и его взгляд постоянно направлен на достижение цели, заключающейся в том, чтобы мысленно постичь развитие экономики в целом, а не про-сто кругооборот хозяйства в определённый период времени»2. А в своей дискуссии с советским учёным С.М. Меньшиковым известный экономист Дж. К. Гэлбрейт на реплику первого: «По-моему, вы рас-суждаете, как марксист» ответил: «Йозеф Шумпетер называл Маркса одним из величайших учёных всех времён, и, откровенно говоря, я считаю Маркса слишком крупной фигурой, чтобы целиком отдавать его вам, социалистам и коммунистам»3. И цитируемая книга издана в период «перестройки», но, судя по всему, таких, как Ципко, ни в чём не убедила. Например, Е.Т. Гайдар и В. Мау пишут: «Происхо-дит естественная реакция отторжения. То, что насильственно навя-зывалось на протяжении десятилетий, отходит на задний план, а то и вовсе тисчезает из интеллектуальной жизни. О марксизме не хочет думать российская интеллигенция среднего возраста, которой это учение вбивалось на почти анекдотическом уровне – “всесильно, по-тому что верно”. Марксизмом не интересуется молодёжь, воспитан-ная в постсоветский период, и в лучшем случае не путает Маркса с шоколадными батончиками “Марс”. Марксизмом мало интересуют-ся российские коммунисты. Это, впрочем, неудивительно – слишком многое в оригинальных текстах основоположника противоречит тео-рии и практике его нынешних официальных последователей. Проти-воречия эти находятся не на уровне цитат, они касаются фундамен-

1 Шумпетер Й. Теория экономического развития. (Исследование предпринимательской прибыли, капитала, кредита, процента и цикла конъюнктуры). – М., 1982. – С. 53. «Един-ственной значительной попыткой обращения к проблеме развития является попытка, предпринятая Карлом Марксом» (Там же. – С. 139).2 Там же. – С. 139. См. также: Там же. – С. 196. Примеч. 2.3 Гэлбрейт Дж. К., Меньшиков С.М. Капитализм, социализм, сосуществование. – М., 1988. – С. 79.


тальных проблем оценки тенденций мирового развития. И только некоторые правые интеллектуалы, как это ни странно, продолжают, хотя и не часто, обращаться к работам Маркса, видя в них методоло-гические ориентиры, полезные для анализа современных обществен-но-экономических процессов»1. Конечно, в неолибералистских очках недостаёт диоптрий, чтобы увидеть такие ориентиры.

Философия К. Маркса, как верно отмечено Н.А. Бердяевым, есть, прежде всего, философия истории. И её идеи, как отметил К. Ясперс, имеют непреходящее значение2. Конечно, слова Н.А. �

Documents

ФИЛОСОФИЯ ИСТОРИИ КАРЛА МАРКСАiph.kz/doc/ru/483.pdfКарл Генрих МАРКС Алматы. 2014. 2 Философия истории Карла Маркса