страница 17

В 9 утра в четверг в Ленинском районном суде г. Кирова судья Сергей Блинов начнет читать приговор по «делу «Кировлеса». Политику Алексею Навальному грозит 6 лет колонии, предпринимателю Петру Офицерову — 5 лет

№ 77 (2072) 18.07.2013 г.

страницы 2—3

39:4Таков счет решений

судьи Блинова в пользу обвиненияза 19 заседаний трехмесячного

процесса

Судья Блинов

Петр Офицеров

Фо

то Е

вге

ни

я Ф

ЕЛ

ЬД

МА

НА

— «

Но

вая»

на Урале

понедельник четверг

2 «Новая газета на урале» четверг.

№77 18. 07. 2013

cупер/рубрика

К ировское областное го-сударственное унитарное предприятие «Кировлес» признано банкротом не-сколько лет назад. Впрочем, его старый офис в промзоне

у вокзала все еще увенчан зеленой таблич-кой, а по железнодорожным путям следуют груженные лесом вагоны. Правда, никако-го централизованного управления лесным хозяйством в области больше нет: каждый из 36 лесхозов-филиалов «Кировлеса» те-перь распался на несколько независимых отделов, а древесину в основном добывают частные компании.

Процесс по делу Навального идет в Кирове третий месяц. И если в апреле горожане о суде ничего не знали или отве-чали равнодушным «Да они все воруют», то уже к началу июля в курсе последних новостей о процессе были почти все, а веры обвинению в словах кировчан почти не осталось.

Прокуроры, впрочем, свою работу считают выполненной. По их мнению, вина Навального и Офицерова доказана: первый в 2009 году организовал хищение 10 тысяч кубометров леса, а второй ему в этом помогал. Основной их аргумент — свидетельские показания Вячеслава Опалева, который тогда был директором «Кировлеса». Опалев признался, что был соучастником хищения: Навальный, со-ветник губернатора на общественных на-чалах, надавил на него и пообещал списать долги предприятия, если тот подпишет не-выгодный контракт с «ВЛК» Офицерова.

В суде Навальный, Офицеров и их ад-вокаты много раз повторяли: Опалев ого-ворил подсудимых. Защита объясняет и его мотив: еще в 2009 году Навальный узнал от пытавшегося покупать у «Кировлеса» дре-весину Офицерова, что запасов заготов-ленного леса у предприятия нет. Областной администрации Опалев рассказывал, что огромные долги «Кировлеса» могут быть погашены, если удастся продать брев-на, которые без дела лежат на складах.

Навальный, узнав об обмане, добился отставки Опалева и даже стал инициато-ром возбуждения уголовного дела против него за злоупотребление полномочиями. Адвокаты уверены, что это дело следова-тели прекратили в обмен на показания Опалева против Навального.

Впрочем, от защитников и обвините-лей уже ничего не зависит. Судья Блинов взял себе 8 рабочих дней на написание приговора — больше, чем предполагали многие. Что происходит в совещательной комнате — загадка, но за три месяца про-цесса Блинов изменился разительно.

В апреле и мае 35-летний судья, ка-залось, искренне интересовался обстоя-тельствами дела. Его прямой начальник, председатель Ленинского суда Кирова Константин Зайцев, даже раздал несколь-ко интервью: пообещал справедливое рас-смотрение дела и назвал «дело Навального» поставленной Москвой «сверхзадачей». Блинов же улыбался, слушая пространные ходатайства защиты, и пытался шутить в диалогах с адвокатами (не очень удачно).Тогда же, в первые месяцы суда, после заседаний он принимал стороны в своем кабинете и внимательно согласовывал график на ближайшие месяцы.

После заседаний 29 и 30 мая Блинов попытался вопреки договоренностям на-

значить слушания на 31-е число, потерпел неудачу, и, когда суд возобновился 10 июня после паузы, судью будто подменили. Он совершенно потерял интерес к происхо-дившему в зале суда, стал авторитарно оп-ределять график заседаний и даже внешне будто оплыл и посерел.

К последней неделе процесса Блинов окончательно превратился в функцию. За 4 заседания его интерес вызвали лишь прокуроры, которые в своем слове в прениях повторили фабулу обвинения и увенчали ее требованием больших сроков для подсудимых. Рассказ Навального и его адвокатов об общественной деятель-ности политика судью явно разозлил, а перечисление его побед в журналистских рейтингах «Людей года» и «Мыслителей планеты» судья слушал с тяжелым взгля-

дом исподлобья. Блинов никак не показал своих чувств, даже когда Петр Офицеров в ответ на расспросы адвоката начал нехотя рассказывать о 5 своих детях и помощи сиротам.

В апреле Блинов Навального, заявив-шего о политическом характере дела в ответ на чтение обвинения, перебил и попросил так больше не делать («Вы хотите сыграть в игру? Вы хотите обсуждать дре-весину? Давайте, но если кто-то надеется, что я замолчу, — он ошибается», — отве-тил тогда Навальный). В июле, во время последних пространных выступлений Навального, — молчал и даже не поднимал глаз от стола.

Скорее всего, приговор станет известен к часу дня в четверг. Следите за онлайн-трансляцией на сайте «Новой».

В 9 утра в четверг в Ленинском районном суде г. Кирова судья Сергей Блинов начнет читать приговор по «делу «Кировлеса». Политику Алексею Навальному грозит 6 лет колонии, предпринимателю Петру Офицерову — 5 лет 39:

Что происходит в совещательной комнате — загадка, но за три месяца процесса Блинов изменился разительно «

«Судья Блинов. Апрель 2013-го.

3 «Новая газета на урале» четверг.

№77 18. 07. 2013

Главная тема

4Таков счет решений судьи Блинова в пользу обвинения за 19 заседаний трехмесячного процесса

Учитывались ходатайства, по которым разнились позиции защиты и обвинения;

подсчет велся по текстовым трансляциям «Новой» и РАПСИ

Многие решения судьи Блинова позволяют сомневаться в справедливости процесса в Кирове. За три месяца заседаний Блинов:

Дважды отказал защите в вызове всех ее свидетелей.

В списке было 13 человек.

Девять раз разрешил обвинению зачитать

письменные показания свидетелей после

их допроса прокурорами, но перед допросом защитой.

Показания основного свидетеля обвинения Вячеслава Опалева прокуроры полностью прочитали аж четырежды: столько раз он давал показания на раз-ных стадиях следствия. При этом до чтения протоколов допросов Опалев, стоя за трибуной, полностью про-тиворечил фабуле обвинения, а после — отделывался словами: «Как в протоколе написано — так и было».

Согласился приобщить к делу прослушку

телефонных разговоров Навального и Офицерова

с их кругом общения (родственниками,

коллегами, губернатором Белых).

При этом первые записи датированы августом 2009 года и никак не могут быть доказательством преступле-ния, якобы совершенного полугодом ранее. Судебное решение о записи разговоров обвиняемых выдано по делу, к которому ни Навальный, ни Офицеров отно-шения не имеют. Из большого массива записанных разговоров кировское УФСБ передало следователям лишь небольшую часть, защита уверена, что нерассекре-ченные записи содержат доказательства невиновности обвиняемых, но судья отказался затребовать весь архив. Понятые, якобы присутствовавшие при вскрытии кон-

вертов с CD-дисками с записями разговоров, прописа-ны по несуществующим адресам, при этом количество дисков в ходе следствия постоянно менялось от одного до четырех, это позволяет сомневаться в сохранности записей.

Приобщил к делу приговор суда в отношении Вячеслава

Опалева.

Экс-директор «Кировлеса» пошел на сделку со следствием и признал свою вину, поэтому процесс шел в закрытом режиме и особом порядке, без рассмотре-ния доказательств и допроса свидетелей. Приговор был вынесен в декабре судьей того же суда, где сей-час рассматривают дело в отношении Навального и Офицерова. Судья Блинов не может поставить под сомнение решение другого судьи той же инстанции; таким образом, приобщив решение по делу Опалева, он без рассмотрения позиции защиты признает факт хищения 16 миллионов рублей у «Кировлеса» через «ВЛК». В приговоре Опалеву указано, что древесину тот похитил вместе с «советником губернатора Н.» и «директором «ВЛК» О.». Обвинению надо было лишь доказать, что это и есть Навальный с Офицеровым. Все остальное судья сделал за них.

Отказался назначить судебную экономико-

товароведческую экспертизу.

Исследование отчетности «Кировлеса» и ситуации на рынке древесины в 2009 году — единственный спо-соб узнать, действительно ли договор между областным предприятием и «ВЛК» был мнимым.

Подготовил Евгений ФЕЛЬДМАН, фото автора

Судья Блинов. Июль 2013-го.

4 «Новая газета на урале» четверг.

№77 18. 07. 2013

место

Красноярское управление СК РФ завело уголовное дело по признакам превышения должностных полномочий против главы Эвенкии Петра Суворо-ва. Еще в 2010 году он получил письмо от ООО «Всероссийский обществен-ный комитет по общественным на-градам и званиям» с предложением наградить его, Петра Ивановича, орденом Петра Столыпина. Всего-то за 97 тыс. рублей. Суворов распорядился оплатить собственную награду из районного бюджета.

П етр Иванович возглавляет Эвенкию с октября 2005 года. В марте 2010-го выдвинут «Единой

Россией» и переизбран главой района на сессии райсовета. Золотые времена для любителей награждать самих себя наступили еще 20 лет назад: самолюбие они могли тешить всевозможными цац-ками с громкими именами, схожими с официальными названиями госнаград, по вполне умеренному ценнику. Правда, в 90-е этим развлекались в основном бизнесмены, шоумены, директора предприятий и хозструктур. Чиновники тратить бюджетные деньги на награды

себе остерегались. Сейчас чиновники, ставшие главным российским сослови-ем, не боятся ничего. В СК пока молчат о главе Шушенского района Анатолие Керзике, видном единороссе, предсе-дателе райсовета. Однако и Керзик по предложению московского ООО на-градил себя орденом Столыпина, «вы-даваемым за мужество, честь и досто-инство в управлении муниципальными образованиями России» (цитирую ООО «Комитет по наградам и званиям»). Не забыл Керзик и о подчиненных: в наградной комплект ордена входят еще три медали им. Столыпина — для награждения сотрудников органа влас-ти, возглавляемого кавалером ордена (желательно не путать с госнаградой — медалью Столыпина, появившейся благодаря Владимиру Путину и вруча-емой решениями Правительства РФ). И столыпинские медали были вручены начальнику финуправления района Ирине Виленской, главе управления планирования и экономического разви-тия Олегу Муну, начальнику управления образования Владимиру Шифрину.

Алексей ТАРАСОВ, соб. корр. «Новой», Красноярск

Чиновники на местах взяли моду оплачивать себе «декоративные» ордена за счет бюджета

Это — мужество и честь?

Накануне открытия фестиваля «Славянс-кий базар» в Витебске народная артист-ка СССР Эдита Пьеха подвернула ногу и упала по дороге на собственную пресс-конференцию. Встреча с журналистами не состоялась: травма оказалась слишком болезненной. Организаторы фестиваля предупредили журналистов, что, скорее всего, Эдита Станиславовна не сможет и выйти на сцену Летнего амфитеатра во время открытия.

Н о на открытии Пьеха должна была не только петь: по сцена-рию на сцену должен был выйти

Александр Лукашенко и вручить ей на-граду «Через искусство — к миру и вза-имопониманию». Это специальная на-града, самим Лукашенко учрежденная и ежегодно им вручаемая на «Славянском базаре». Название награды звучит пате-тически, и сценарий давно утвержден. Так что «хоть тушкой, хоть чучелом» — но на сцену нужно выходить.

Журналисты, аккредитованные на фестивале, наивно думали, что Лукашенко по крайней мере поблагодарит знамени-

тую певицу за то, что, несмотря на трав-му, она пришла на открытие и все-таки вышла на сцену. Но его, как оказалось, случившееся искренне обрадовало: те-перь она точно не забудет «Славянский базар». «То, что вы подвернули ногу, — в этом огромный символ. Все можно за-быть. Цветов вам дарили море, океан. Награды у вас есть. Но то, что вы, идя на эту церемонию награждения, подвернули ногу, это всегда будет помниться», — ска-зал Лукашенко Пьехе. А потом предложил медицинскую помощь у губернатора Витебской области: «Вы не переживай-те — у нас в Беларуси и переломы лечили артистам. И вы можете быть спокойны за свое здоровье. Я попрошу губернатора, он врач-хирург, он обследует вас сегодня и вылечит вас к утру, и вы будете без спе-циального сопровождения».

А в завершение президент еще и сом-нительный комплимент певице отвесил: «Столько лет, а выглядит…» Возможно, Эдита Пьеха действительно запомнит именно этот «Базар».

Ирина ХАЛИП, соб. корр. «Новой», Минск

Лукашенко обрадовался травме Эдиты Пьехи в Витебске

Сплошной базар

В этом году летний рост тарифов связан с новой неприятностью от госу-дарства: федеральный центр отка-зался от ограничения роста тарифов, и с этой сложной задачей призваны справляться местные власти.

В Самаре действует постановление «О введении ограничений на та-рифы по коммунальным услугам,

применяемые для расчета ежемесячной денежной выплаты на частичную оплату коммунальных услуг гражданам».

Вот что говорит руководитель депар-тамента социальной поддержки и защи-ты населения городской администрации Петр Сучков: «Ограничения введены по всем видам услуг: теплоснабжение, водоснабжение, водоотведение. Все то, что превышает установленный макси-мум, будет компенсироваться бюджетом города через департамент социальной поддержки и защиты населения».

Смущают, однако, пояснения руково-дителя департамента тарифного регули-рования Алены Гаршиной. Она называет конкретные цифры субсидирования. Для

подавляющего большинства потреби-телей компенсация составит от 9 до 24 рублей в месяц.

Ужасно, подумает рядовой потреби-тель коммунальных услуг из подавляю-щего большинства. Девять рублей? Какой стыд. И будет не прав, объясняет Петр Сучков. «Конечно, гораздо проще взять и выдать субсидию управляющей организа-ции — сразу на 20 тысяч жителей. С другой стороны, что от того, что житель получил по пониженному тарифу оплату? Он как-то изменил свое отношение к экономии расходов или еще к чему-то? Нет, никак. Каждый из нас, как потребитель услуг, должен научиться считать расходы. Мы никогда не сможем научиться экономить, если каждый из нас не научится считать и думать. С точки зрения экономической очень затратно производить расчеты на каждого человека. Это неприятно всегда, но с точки зрения воспитания это очень важно и правильно».

Так что быть самарскому жителю вос-питанным. Воспитанным и смиренным.

Наталья ФОМИНА, соб. корр. «Новой», Самара

Очаг экстремизма на днях обнаружи-ли омские полицейские и спецслужбы в поселке Овцевод Марьяновского района, где больше двух лет работает центр «Жизнь без наркотиков». Сюда нагрянули сотрудники полиции (центр «Э»), ФСБ и прокуратуры, а также представители МЧС (всего 12 человек в погонах и без) для проведения, как сказано в сообщении пресс-службы регионального управления внутрен-них дел, «совместной проверки».

Ф ормальная причина вторжения: от человека, который проходил курс лечения более полутора лет

назад, поступил сигнал. «Он жалуется в правоохранительные органы на то, что мы удерживаем больных против их воли и применяем к ним физическое насилие, — сказала «Новой» руководитель центра Анастасия Тарутина. — По его заявлениям нас ранее дважды уже проверяли и ника-ких нарушений не обнаружили».

Последняя проверка проходила жестче обычного: всех реабилитируемых — 12 че-ловек — проверяющие увезли из центра в администрацию поселения. Там, по словам правоохранителей, они провели с молоды-ми людьми «беседу», в ходе которой четверо отказались от лечения, написав заявления о том, что их в центре держали насильно.

«Жизнь без наркотиков» — некоммер-ческая организация, входящая в ассоци-ацию «Родина без наркотиков», действу-

ющую в 37 регионах РФ на волонтерских началах. «Иногда люди сами приходят к нам, — рассказывает Анастасия, — часто приводят их родственники. Лечим от нар-котической и алкогольной зависимости. Деньги берем с реабилитируемых только на сопутствующие расходы — транспорт, питание и т.д. В среднем выходит за месяц на человека около 7 тысяч рублей. Кто не имеет возможности заплатить, проживает бесплатно».

Центр занимается и другими делами: кормит, к примеру, омских бомжей, орга-низует в домах престарелых праздничные чаепития, проводит субботники по уборке и благоустройству улиц и дворов. На стене главного офиса — множество благодарнос-тей, грамот от городских и сельских властей. Три из них — от отделов полиции Омска.

Схожие наезды, говорит Тарутина, в последнее время прошли по всем си-бирским филиалам «Родины без нар-котиков» — в Новосибирске, Тюмени, Сургуте, а также в Екатеринбурге.

12 июля все четверо марьяновских «отказников» вернулись в реабилитаци-онный центр, письменно подтвердив, что не по своему желанию отказались от лечения, а под давлением людей в полицейской форме и в штатском. Эти заявления приложены к общему, которое руководство организации подало в облас-тную прокуратуру.

Георгий БОРОДЯНСКИЙ, соб. корр. «Новой», Омск

Как в Самаре борются с ростом тарифов ЖКХ

Очередной наезд на центры лечения от наркомании и алкоголизма завершился провалом

Воспитание чувств, или Девять рублей от мэрии

Нет жизни без наркотиков!

В минувший понедельник «Новая» писала о настоящем герое Марате Рахметове — он погиб,

спасая двух девочек, тонувших в реке под Звенигородом. Поступок Марата очевидно был достоин награды, о чем говорили и родители девочек, — одна-ко у подмосковных чиновников оста-вались сомнения. Проблема состояла в том, что Марат приехал из Дагестана.

«Еще вопрос — легально ли он здесь находился», — сказали «Новой» в ад-министрации Звенигорода.

Наконец все встало на свои места. Временно исполняющий обязанности губернатора Московской области Андрей Воробьев почтил знаком «Благодарю» поступок Марата. Награду отправили его семье, в Махачкалу. Вместе с соболезно-ваниями врио губернатора.

Награда нашлась

справедливость

РИ

А Н

ово

сти

5 «Новая газета на урале» четверг.

№77 18. 07. 2013

Жительнице Омской области оказывалась социальная помощь даже после ее смерти

Состоялась торжественная презентация французского культурного центра

Прокуратура Щербакульского райо-на (Омская область) выявила грубые нарушения в работе местного центра соцобслуживания населения. С одной стороны, учреждение экономило на социальных услугах инвалидам, с другой — усердно оказывало их тем, кто в них уже не нуждался.

Т ак, по данным надзорного органа, в ноябре прошлого года центр за-ключил договоры с двумя инвали-

дами (отцом и сыном), по которым они должны были сами на 100% оплачивать все благодеяния соцработников, хотя у сына с детства I группа и по закону ему положен постоянный уход на дому. А отец, проживающий здесь же, за ним

ухаживать не в состоянии, поскольку сам является инвалидам по зрению II группы, других же родственников у них нет.

Согласно акту, с 6 по 16 августа про-шлого года жительнице д. Новоскатовка ежедневно оказывалась социальная помощь по месту проживания. Но в эти дни она находилась в больнице.

Не смогла оценить по достоинству и огромный объем работ, указанный в финансовых документах, жительница Щербакуля. Если верить бумагам, 31 января 2013 года соцработница навела в ее доме долгожданную чистоту — вы-несла мусор, помыла пол, вытерла пыль и даже выбила подушки. Но соцпомощь к хозяйке пришла запоздало — днем ра-нее, 30 января, она умерла.

Георгий БОРОДЯНСКИЙ, соб. корр. «Новой», Омск

Французский культурный центр, работающий уже 20 лет, до недав-него времени теснился в помещениях «Иностранки». Хотя «теснился» — здесь слово неподходящее: он там занимал целый этаж.

Ц ентр был ориентирован на фран-коговорящую публику и людей, изучающих язык. Каждый же-

лающий мог почитать прессу, художест-венную и научную литературу на языке Бальзака, посмотреть выпуск последних новостей французских телеканалов, сдать тест, позволяющий работать во Франции. Однако пришло время — и одного этажа уже оказалось недостаточ-

но. Тогда благодаря помощи посольства Франции, Министерств иностранных дел и образования России культурный центр переехал в четырехэтажное здание XIX века, которое расположено неподалеку от метро «Курская» (ул. Воронцово Поле, 16). Большому кораблю — большое плавание, и Культурный центр переименован во Французский институт. На его открытии присутствовали министр по делам фран-цузских граждан за рубежом Элен Конвей-Муре, посол Франции в Российской Федерации Жан де Глиниасте. Теперь в этих по-парижски изысканных комнатах любой может почувствовать себя гостем Франции — пусть и на пару часов.

Евгения РУЧКИНА

Собес попутал

Кусочек Франции в Москве

событий

Пресс-служба УФССП по Пермскому краю заявила, что из 60 депутатов краевого Заксобрания 11 имеют за-долженности по судебным решениям и не спешат от этих задолженностей избавляться.

М ы изучили базу исполнитель-ных производств, которые хранятся на сайте ФССП, и вы-

яснили, что самый крупный долг перед приставами имеет руководитель фрак-ции «Справедливая Россия» Алексей Луканин. Его задолженность перед од-ним из пермских банков составляет 190 млн рублей.

— Эти деньги, — поясняет Луканин, — общая сумма кредита, которую я полу-чил как соучредитель компании ООО «Крамор». Сейчас мы выплатили боAльшую часть этой суммы, но осталось еще 40 млн рублей долга: компания немного выбива-ется из графика — недополучаем прибыли. Однако у нас есть активы, чтобы погасить задолженность. Вообще непонятно, по-чему приставы так взбудоражились. Это похоже на политический заказ.

С чьей стороны мог последовать «по-литический заказ», Луканин не уточнил. Между тем ФССП уже наложила арест на активы депутата. Стоимость арестованно-го — 93 млн рублей.

Едва ли может списать долги на «за-каз» соратница Луканина по фракции Дарья Эйсфельд. 8955 рублей 78 копеек она задолжала городской управляющей компании за услуги ЖКХ. Пояснить, почему в ее доме не оплачена электро-энергия и водоснабжение, Эйсфельд не смогла — находится в командировке.

Очень занят и член комитета Зако-нодательного собрания по бюджету Александр Телепнев. У него имеется долг по налогам в размере 6066 руб. 28 коп.

— Просто нет времени сходить и опла-тить эту сумму, — признался депутат.

Уже более двух лет не может от-дать долг судебным приставам депутат от КПРФ Павел Макаров. Сумма его долга — 18 млн рублей. За что именно депутат должен заплатить, выяснить не удалось: Макаров оказался недоступен для комментариев, как и большинство его коллег, — пермское Заксобрание в конце прошлой недели ушло на каникулы.

Служба судебных приставов напра-вила письма с просьбой оказать влияние на задолжавших народных избранни-ков председателю парламента Валерию Сухих и губернатору края Виктору Басаргину. Обращение ФССП пока на-ходится на рассмотрении.

Иван ЖИЛИН

Каждый шестой депутат пермского Заксобрания уклоняется от уплаты долгов по судебным решениям

Элитные неплательщики

О чередная инициати-ва Павла Астахова, стремительно под-хваченная журна-листами, понадела-ла столько шума, что

даже он, попривыкший, надо думать, к критике, поспешил поскорее от нее откреститься. И вот уже пресс-служба детского омбудсмена поясняет, что слова Астахова о намерении массо-во вывозить питерских сирот в Чечню вырваны из контекста, а на самом-то деле речь шла о Краснодарском крае, где усыновителям платят по 300 тысяч за ребенка из детдома, — так отчего бы такой опыт не распространить и на Чеченскую Республику.

Вот что, собственно, неосторож-но сказал Астахов корреспонденту Росбалта: «В Москву приезжают забирать детей из провинции, по-тому что тот же Ткачев (губернатор Краснодарского края) платит очень серьезные деньги усыновителям. А у нас нет ограничений по территори-ям, поэтому можно в любой субъект Федерации приехать и взять детей. Мы вот с Рамзаном Кадыровым договорим-ся, привезем в Петербург чеченских родителей, возьмем петербургских сирот».

Ну вот, теперешнее высказывание о необходимости материального стиму-лирования усыновления все ставит на свои места. Речь, конечно, не о судьбах детей, и, упомянув Рамзана Кадырова в контексте своих профессиональных обязанностей, Астахов просто в оче-редной раз шаркнул ножкой перед милым его сердцу руководителем про-цветающего региона.

Не знаю, действительно ли Астахов, бывавший в Грозном и испытавший, ко-нечно, все прелести кавказского гос-теприимства с изобильными столами, народными танцами и домашним зоо-парком, — примерил весь этот эдем к питерским сиротам. Однако очевидно другое: он пребывает в некотором за-блуждении по поводу реалий кавказ-ской жизни. Жизнь, которую Астахов наблюдал в кадыровских дворцах, сильно отличается от той, что ведут люди, которые решатся за 300 тысяч рублей принять к себе в дом сироту из Питера.

«В Чеченской Республике при нуле отказов от новорожденных число де-тей-инвалидов в два с половиной раза выше, чем в России. И от них никто не отказывается, их все воспитывают», — заявил Астахов в том же скандальном интервью Росбалту.

Вот интересно, детскому омбуд-смену не приходит в голову очевид-нейший вопрос: а отчего вдруг такой дисбаланс с детской инвалидностью на Кавказе? Ответов может быть два: либо медицина хромает (что тоже не-

далеко от истины) — либо число инва-лидов искусственно преувеличено. И если бы Павел Астахов дал себе труд покопаться немного в этом вопросе, то быстро наткнулся бы на одну неприят-ную истину: разного рода социальные выплаты, в том числе и по инвалиднос-ти, — лежат в основе доходной базы ог-ромного количества кавказских семей. Здесь схема обналички материнского капитала доведена до совершенства: такую услугу открыто предлагают чи-новники от социалки; беженцы, даже уже и отстроившие себе какие-ника-кие дома, продолжают жить в своих вагонах — потому что так можно еще хоть что-то от государства получить. Разного рода пособия — для многих семей основной источник дохода. И вовсе не потому, что кавказские люди бездельники, а потому, что огромное количество местного трудоспособного населения работой не обеспечено. Есть, конечно, полуподпольная не-фтянка; есть кое-какой частный биз-нес, строительный преимущественно. Но этого катастрофически мало для региона с преобладающим молодым населением. Республиканские руко-водители рапортуют о строительстве все новых мечетей, дворцов спорта, курортов и культурных учреждений. Но новое производство где? Что у нас производят кавказские республики, кроме неизгладимого впечатления на заезжих звезд типа Павла Астахова?

Главная проблема с распростра-нением краснодарского опыта «плат-ных» усыновлений на кавказские республики лежит далеко от области «культурных противоречий». И разо-шедшиеся по Сети стенания о том, что всех усыновленных девочек заберут в младшие жены, а мальчиков непре-менно отдадут в рабство на кирпичные заводы, — выползают из каких-то дре-мучих уголков нашего общественного сознания, в котором байки времен первой чеченской войны умножаются на нынешнюю безнаказанность не луч-ших представителей Кавказа.

Проблема как раз в мотивах. И что бы там ни говорил Астахов о крово-жадных американцах, которые (скла-дывается такое впечатление) усынов-ляют наших больных детей только лишь затем, чтобы потом их мучить, — все же стоит отдать должное решимости этих людей. И также стоит признать, что мо-тивы усыновителей, принимающих ре-бенка и вместе с ним 300 тысяч рублей из российского бюджета, — несколько иные. Они, может, и замечательные окажутся, эти «платные» усыновите-ли, — однако предлагаемая сделка с государством, с учетом наших реалий, больше похожа на пытку. И для детей, и для их новых родителей.

Шаркнул ножкойКое-что об инициативе Павла Астахова о «платном усыновлении» в регионы

Республиканские руково-дители рапортуют о строи-тельстве все новых мечетей, дворцов спорта, курортов и культурных учреждений. Но новое производство где?

Ольга Боброваобозреватель «Новой»

6 «Новая газета на урале» четверг.

№77 18. 07. 2013

место событий

После 18 лет работы во главе правительства премьер-министр Люксембурга был вынужден уйти в отставку

В Великом герцогстве Люксембург, величайшей державе планеты, если счи-тать по ВВП на душу населения, а не по числу боеголовок и фигурантов списка «Форбса», — случился правительствен-ный кризис. Парламент свалил пре-мьер-министра за то, что тот не уследил за национальной службой разведки. Ее агенты, как оказалось, шпионили за гражданами и использовали служебное положение в личных целях. Для россий-ского обывателя — оксюморон…

П ремьер-министр, христианский демократ Жан-Клод Юнкер, долго убеждал депутатов, что ни

один начальник не в состоянии уследить за всеми подчиненными, а разведка не входит в число лично его приоритетов, ибо он больше специалист по финансам. Он действительно был министром фи-нансов Люксембурга, пока 18 лет назад не возглавил правительство.

Известный своим язвительным юмо-ром, которым на саммитах в Брюсселе выгодно отличался от других лидеров стран ЕС, он начал выступление в своем парламенте словами: «Я потею не потому, что боюсь, а потому, что сегодня на улице жарко». Парламентарии, в том числе соци-алисты из правящей коалиции, не оценили юмора, сочли, что премьер должен нести политическую ответственность за все подконтрольные ему правительственные органы, и вынесли вотум недоверия.

Юнкер не сдался, распустил парламент, пошел к великому герцогу Анри, попросил отставки и назначения досрочных парла-ментских выборов. Они пройдут в октябре, и по их итогам, вероятнее всего, он сам опять же возглавит правительство.

Злоупотребления в национальной разведслужбе SREL вскрылись в ре-зультате парламентского расследова-ния. Оказывается, люксембургская разведка противозаконно занималась прослушкой и слежкой за политиками и общественными деятелями; покупала за государственный счет дорогие авто-мобили, которые агенты спецслужбы использовали фактически в личных целях, и брала деньги с бизнесменов в обмен на организацию доступа к вли-ятельным чиновникам. Шеф разведки Марко Милле в 2008 году записал бесе-ду с премьером Юнкером на потайной диктофон в наручных часах. Тот же Милле сообщал премьеру, что будто бы глава государства, великий герцог Анри, имеет постоянный контакт с британ-ской разведкой.

Правительственный кризис в Люксембурге проходит на фоне обеща-ний правительства смягчить законода-тельство о банковской тайне, благодаря которому, как принято считать, страна получает сверхдоходы от несоразмерно-го ее величине банковского сектора.

Люксембург под давлением ЕС вынуж-ден подчиниться международной тенден-ции к автоматическому обмену банков-ской информацией. Юнкер подтвердил, что обмен начнется с 1 января 2015 года. По мнению обосновавшихся здесь бан-киров, Люксембург все равно останется привлекательным местом для денег бла-годаря стабильности и транспарентности политической системы. Скандал с выяв-лением грехов главной спецслужбы только укрепляет убежденность в этом.

Александр МИНЕЕВ, соб. корр. «Новой», Брюссель

«Большой брат» есть и в маленькой стране

Столичные муниципальные депутаты начнут получать поощрение от столич-ной мэрии. Распределять деньги пред-ложено муниципальным собраниям.

В ыделенные городом средства депу-татам предстоит разделить между собой самостоятельно. Каждый

из депутатов сможет получить не более 18–20 тысяч рублей, а может не получить вообще ничего — схему распределения денег предложено определить на заседа-нии муниципальных собраний.

Муниципальный депутат района Гагаринский Елена Русакова в беседе с «Новой» заметила, что в ходе обсуждения в ее районе депутатами были высказаны предложения выдавать деньги лишь тем, кто успешно проявил себя, голосуя за спу-щенные сверху инициативы: «Говорили, что те, кто бегает по квартирам и собирает подписи против строительства, деньги не получат». В этом Русакова, собирающая подписи против расширения Ленинского проспекта, усмотрела прямой намек на ее деятельность.

Практически все опрошенные «Новой» независимые муниципальные депутаты считают, что неслучайно фи-нансовый вопрос всплыл как раз перед выборами мэра. «Раньше оппозицион-ных депутатов в муниципальных собра-ниях было мало, и их игнорировали, —

рассуждает в беседе с корреспондентом «Новой» депутат от района Отрадное Михаил Вельмакин. — Сейчас у властей другая стратегия — пытаются всячески задабривать и переманивать на свою сторону». Собеседник подчеркивает, что собирается отказаться от этой премии.

Отметим, что городские власти на-зывают выделенные на депутатов средс-тва субсидией, которая рассчитана до конца года. Официально ее связывают с расширением полномочий муници-палов, которое год назад одобрил мэр Москвы Сергей Собянин, — теперь логично премировать их за выполнение дополнительной работы.

Независимые депутаты ранее сето-вали, что полномочий им по-прежнему мало, а новые средства можно было бы потратить на оплату помощников — са-мим, мол, времени разбираться в район-ных делах физически не хватает. Однако попытку нанять официальных помощ-ников пресекла прокуратура, рассказал корреспонденту «Новой» муниципаль-ный депутат района Таганский Илья Свиридов, где первыми в городе опро-бовали эту инициативу: «Прокуроры сказали, закон не позволяет нам иметь помощников и принимать их на работу, даже на безвозмездной основе, мы не имеем права».

Алексей ГОРБАЧЕВ

В преддверии выборов мэрия решила премировать столичных районных депутатов, но деньги получат не все

Кто не бегает по квартирам

В марте этого года врачи сфотографировались у своей поликлиники с пла-катами в поддержку бас-тующих ижевских коллег, требовавших от власти

справедливых зарплаты и условий тру-да. Ржевские правоохранители, увидев спустя месяц выложенную в интернете фотографию, инициировали возбуж-дение дела о незаконном проведении пикета, административные протоколы на всех участниц подписал начальник Ржевского ГУВД. Врачам грозили штра-фы, до 20 тысяч рублей каждой.

Заседание суда вышло нелепым до противности. В течение семи минут юрист Конфедерации труда России Дмитрий Якушев подробно пояснял суду то, что представители законности должны знать наизусть. А именно, что в № 54-ФЗ о публичных мероприятиях указывается, что пикетирование как понятие предполагает объект, в отноше-нии которого оно проводится. Обычно это какое-то здание, где располагается инстанция, к которой адресуются тре-бования участников акции. Медики же фотографировались у двух берез во дво-ре своей больницы и не имели какого-то конкретного объекта пикетирования. И что понятие «публичное мероприятие» предполагает общедоступность его про-ведения для всех. Фотографирование же производилось в течение нескольких минут, во дворе поликлиники, в отсутс-твие посторонних лиц.

Прений сторон не было, на вось-мой минуте заседания судья сообщил присутствующим, что дело в отноше-нии гражданки Григорьевой (одной из обвиняемых) закрыто за отсутствием события правонарушения. В зале раз-дались аплодисменты.

Победа, если таковой можно назвать разоблачение абсурда силами СМИ, а никто из тверских чиновников не спешил вмешаться в позорную ситуацию, вышла пирровой: еще одно такое «дело врачей», и кадровый дефицит этих специалистов в провинции станет необратим.

Тверское здравоохранение, а кста-ти, и губернатор мог высказать свое мнение в отношении ситуации на эта-пе, когда скандал набирал обороты, — самоустранилось. То есть дало понять: совершенно неинтересно, кто и как в ближайшем будущем будет лечить де-тей на подведомственной территории.

Восьмерых врачей и медсестер Ржевской больницы мало того что уни-зили позорным судилищем, так еще и не извинились перед ними. На мой взгляд, в ногах должны валяться, упрашивая не увольняться и не саботировать работу. Только в Ржевской ЦРБ сегодня пять сво-бодных вакансий педиатров. Это значит,

что оставшиеся врачи работают за двоих. И по участкам ходят во время эпидемий гриппа на десятки вызовов до темноты в глазах и с подскочившим давлением, по-тому что большинство уже не девочки.

История с преследованием по фо-тографии врачей, а инициировано дело было спустя месяц после ее появления в интернете, — на мой взгляд, здорово смахивает на отсроченную месть недо-вольным женщинам.

Еще в марте ржевские педиатры объявили о намерении провести «ита-льянскую забастовку» и частично при-остановить прием детей. Поводом для возмущения стало то, что так называе-мые стимулирующие надбавки, которые должны были получать врачи с января 2013 года, им не выплатили, а официаль-ный оклад у большинства менее 7 тысяч рублей. Женщины обратились в тверс-кой минздрав, писали письма Путину и губернатору области, в службу заня-тости… В полученных ответах не было ничего конкретного, неизвестный чи-новник из тверского минздрава ответил в телефонном разговоре, что критерии, по которым будут начисляться надбавки, только разрабатываются и «денег не жди-те». После поднятого шума деньги все же нашлись, но вскоре появилось дело о пикете, с перспективой штрафа в три месячных оклада детского врача.

Много найдется поверивших в то, что эти события никак не взаимосвязаны?

Если деньги для врачей все же на-шли, значит, до этого просто не стреми-лись их искать? Значит, до сих пор есть уверенность в том, что можно послать куда подальше специалиста со стажем и жизненно важной профессией, а за-втра найдется ему замена? И будет кого отправить на участок к ребенку со стре-мительно подскочившей температурой, которая не сбивается третьи сутки?

За чиновничье хамство и безраз-личие будут расплачиваться дети. Здоровьем и, не дай бог, жизнью.

И к слову о деньгах, которых остро не хватает провинциальной медицине. В конце июня были арестованы двое со-трудников тверского минздрава: Юрий Тельнов — специалист-эксперт матери-ально-технического отдела и размещения заказа министерства здравоохранения Тверской области, и ведущий специалист отдела оказания медицинской помощи Алексей Романов. Оба подозреваются в организации мошеннической схемы, по которой коммерческие организации поставляли для нужд минздрава обору-дование по существенно завышенным ценам. По мнению следствия, стоимость поставленного медицинского обору-дования была завышена более чем на 7 миллионов рублей.

Выкарабкивайтесь сами!Во Ржеве закончился процесснад педиатрами местной ЦРБ

Тверское здравоохранение от скандала самоустранилось, дало понять: нам неинтересно, кто и как в ближайшем будущем будет лечить детей на подведомственной территории

Наталья ЧЕРНОВАобозреватель «Новой»

7 «Новая газета на урале» четверг.

№77 18. 07. 2013

ПОЛИ

ТИЧЕ

СКИЙ

РЫНО

К

здесь!

ринципиальный бо-рец за электронную нравствен-ность Эдвард Сноуден попросил в России политического убежища от кровавого американского ре-жима, прослушивающего своих граждан.

Сейчас в Кирове идет процесс над ли-дером российской оппозиции Алексеем Навальным. В ходе этого процесса были озвучены прослушки Навального. Мало того что они были сделаны без санкции суда, так они вообще были сделаны за несколько лет до того, как Навальный стал лидером оппозиции. ФСБ, не стесняясь, продемонстрировала, что в России пишут всех.

Сейчас в Екатеринбурге идет другой процесс — над Аксаной Пановой, быв-шей владелицей крупнейшего новостно-го агентства Урала «Ура.ру».

Роль прослушек в этом процессе еще беспрецедентней. Дело в том, что Панова, влиятельный журналист и красивая женщина, отвергла ухажи-вания губернатора области Евгения Куйвашева. Так вот, мы имеем все основания предполагать, что прослу-шивались все разговоры Пановой и

Ройзмана, а само уголовное дело на-чалось практически сразу после того, как по телефону прозвучали слова, что Панова беременна.

Более того, Панова, которую до-прашивали по нескольку раз в сутки, потеряла ребенка. Через полчаса после того, как Панова сообщила эту новость по телефону, ей перезвонили: «Это правда?»

Но и это еще не все! Пока готовился суд над Пановой, в Екатеринбурге по другому делу арестовали киллера. И у него дома нашли биллинги и материалы слежки за Пановой и Ройзманом.

Ничего удивительного в этом нет. Во время следствия по убийству Анны Политковской выяснилось, что офици-альная милицейская «наружка» в Москве

подрабатывала, выполняя заказы килле-ров: полицейские в служебное время на служебных машинах следили за будущей жертвой и передавали данные киллерам. Один раз даже киллер, сидящий в поли-цейской машине, начал стрелять.

Вот в этой-то стране, где отвергну-тый женщиной чиновник прослуши-вает ее телефон и телефоны ее друзей; где материалы прослушек передают киллерам; где прослушки лидеров оп-позиции вешают в интернет; где менты за деньги пишут разговоры бизнесме-нов и пользуются этим, чтобы отнять у них бизнес, — вот в этой-то стране и попросил убежище от страшных, ужас-ных, кровавых Соединенных Штатов Америки бывший сотрудник спецслужб Эдвард Сноуден.

Что тут сказать? Если инфантиль-ный левак Сноуден действительно хотел стать героем, ему бы следовало вернуть-ся в США: распять не распяли бы, но десятку дали бы. Пятерку бы отсидел.

Но Сноуден хотел стать цифровым Христом, а на кресте не висеть. Теперь г-н Сноуден проведет не пять лет, а всю жизнь в гостях у ФСБ.

Не сомневаюсь, что за последний ме-сяц Сноуден узнал, что такое настоящий контроль. Тотальный контроль. Когда ты сидишь на даче ФСБ и не имеешь права сказать, где ты сидишь. Когда ты не влас-тен ни над своими перемещениями, ни над своим поведением. Когда твои ку-раторы диктуют тебе глупости, которые ты должен говорить, и привозят тебя на встречу с псевдоправозащитниками. И г-н Сноуден не торопится, как мы видим, об этом настоящем контроле рассказы-вать. Вместо этого он явно озвучивает то, что хотят слышать кураторы.

На мой взгляд, Владимир Путин не-чаянно сделал США лучший подарок. Он дискредитировал Сноудена окончатель-но. Он показал всему миру, как ведет себя инфантильный левак, мечтающий о лав-рах разоблачителя, — не тогда, когда ему противостоят невегетарианские США, а когда ему по-настоящему страшно.

Парадокс Сноудена

Уйти от Большего Брата, чтобы попасться

Очень Большому,да еще —

коррумпированному

П

Юлия ЛАТЫНИНАобозреватель «Новой»

За последний месяц Сноуден узнал, что такое настоящий контроль. Тотальный контроль. Когда ты сидишь на даче ФСБ и не имеешь права сказать, где ты сидишь. Когда ты не властен ни над своими перемещениями, ни над своим поведением «

«

Евг

ен

ий

ФЕ

ЛЬ

ДМ

АН

— «

Но

вая»

8 «Новая газета на урале»

№77 18. 07. 2013

политический рынок/версии

Уничтожение инакомыслящих

Нет, Москва — это не Рио-де-Жанейро, а путинский режим — не полицейское государство.

Полицейское государство контролиру-ет поведение человека в публичной сфере, оставляя ему на собственное усмотрение частную жизнь. В отличие от полицейско-го государства, тоталитарное государство не признает разделения на публичную и частную жизнь, пытаясь контролировать человека везде, всегда и во всем. Именно Ленин, отрицавший границу между час-тным и публичным правом, заложил ос-новы советского тоталитаризма. Сталин лишь развил на практике ленинские при-нципы управления страной.

Авторитарное государство борется с преступными (с его точки зрения) дейс-твиями, тоталитарное — с преступной мыслью. Авторитарный режим уничтожает оппозицию, тоталитарный расправляется со всеми, кто имеет позицию, свою точку зрения. Врагом авторитаризма является нелояльно мыслящий человек. Врагом тоталитаризма является просто мыс-лящий человек. Именно мыслящий человек, обычный homo sapience, ка-ким мы его знаем и любим, — является для тоталитарного государства главной угрозой. Чтобы такое государство было стабильным, способность человека само-стоятельно мыслить должна находиться в подавленном состоянии.

При тоталитаризме думать можно только коллективно. Любой индивиду-ально мыслящий человек автоматичес-ки становится здесь инакомыслящим. Инакомыслие — главная мишень для тоталитарного государства. На борьбу с ним оно тратит огромные силы. Если ав-торитарное государство просто ограничи-вает свободу, то тоталитарное государство моделирует несвободу. Оно программирует поведение атомизированных и лишенных собственной воли субъектов, тщательно пропалывая массовое сознание от любых сорных мыслей. Внушение и страх — вот те два скальпеля, при помощи которых то-талитаризм производит операции на мозге и сердце нации.

Борьба с инакомыслием — суть совре-менной политики. Действия Путина зачас-тую трактуются совершенно неверно, как попытка подавить оппозицию. На самом деле объектом его внимания является вовсе не оппозиция, а общество в целом. Цель власти — смена социального кода поведения самых широких общественных слоев, вклю-чение у них подсознательных, основанных на страхе и агрессии, рефлексов. Магнитского осудили посмертно не в отместку, а потому что его имя стало символом инакомыслия и сопротивления. Поэтому потребовался столь же символический ответный жест.

Все последние инициативы властей, внешне разнородные и изолированные, начиная с законов о защите чувств веру-ющих, о запрете на пропаганду гомосек-суализма, об ограничении иностранных усыновлений и заканчивая гротескным «делом экспертов», травлей Морщаковой и изгнанием Гуриева, — соединены между собой глубинной логикой и направлены на установление всеобщего ментального однообразия.

Путин — это подобие Великого Инквизитора, очередной русский «ин-женер человеческих душ», любитель экс-периментов над русским сознанием. Эти эксперименты для него жизненно необ-ходимы, потому что, если ему не удастся ввести Россию в состояние ментальной комы, его режим не устоит, а у всех его кон-ституционных контрреформ снесет крышу. Ради этого он готов пойти так далеко, как этого потребуют обстоятельства.

Навстречу терроруИстория однозначно доказала, что

добиться единомыслия и подавить инакомыслие без террора невозможно. Россия обречена на террор, причем на массовый террор. Сегодня большинству это заявление покажется чрезмерным. Но цели не только оправдывают, но и предопределяют средства. Цели Путина задают выбор им средств их достиже-ния. Не напугав, Россию мыслить не отучишь — вот тот единственный урок, который он, похоже, вынес из всей рус-ской истории. Он будет пугать, потому что не способен убеждать.

Террор — это больше, чем насилие и произвол. И то и другое в избытке при-сутствует и при авторитаризме (а в той или иной степени и при демократии: идеальной политической формы челове-чество не изобрело и вряд ли когда-либо изобретет). Но террор — это нечто иное, это — система, не имеющая определен-

ных политических координат и поэтому рождающая животный и безотчетный страх. Страх, причину которого невоз-можно установить. В условиях террора человек не может предотвратить угро-зу, демонстрируя лояльное поведение, потому что не знает, чего именно нуж-но бояться. Поэтому он боится всего. Террор — это система всеобщей незащи-щенности снизу доверху. Это когда еще сегодня ты «эффективный палач», а уже завтра на твоих запястьях защелкивают наручники.

Только такой безотчетный и всепог-лощающий страх может задействовать психологические механизмы, которые работают на «молекулярном» уровне. С их помощью человек сам включает интеллектуальную самоцензуру, не до-жидаясь указаний цензора. Он больше не ждет приказа «сверху», а сам стремится угадать, какой поступок в данной ситу-ации является наиболее ожидаемым и, следовательно, безопасным. При этом самые одаренные особи ориентируются в этом вопросе исключительно на свою интуицию, а не на подсказки разума (ко-торый обычно в такой ситуации является обременением).

В условиях террора отпадает необхо-димость заставлять думать как все. Люди сами, добровольно и в массовом порядке, отказываются думать вовсе.

Стабильность в тоталитарном госу-дарстве поддерживается благодаря эффек-ту «выключенного сознания». Население превращается в человекообразных робо-тов, которые способны решать отдельно взятые задачи (и как показывает советс-кая история — даже совершать подвиги), но в целом живут не рефлексируя. Это настоящие зомби, как будто пришедшие с киноэкрана. Людям, родившимся в СССР, они должны быть хорошо знако-мы. Обществом «выключенного сознания» являлись в равной степени и нацистская Германия, и сталинский Советский Союз.

Обществом «выключенного сознания» обе-щает стать и современная Россия.

Неизбежность усиления «клановой войны»

Проблема с террором у власти одна, и она заключена в его природе — им никто не может управлять. Маховик террора можно раскрутить, но его невозможно остановить. Он как плазменный двигатель — будет ра-ботать до тех пор, пока не выгорит дотла.

Наивно думать, что Путин или тем бо-лее его окружение способны контролиро-вать террор. Это так же ошибочно, как по-лагать, что Сталин управлял созданной им адской машиной. Террор тем и отличается от произвола, что он носит ненаправлен-ный характер, что рождаемая им паранойя заставляет репрессивную машину обруши-ваться на всех подряд. Террор начинает с врагов, а заканчивает друзьями.

В условиях террора Россия неизбеж-но станет полем битвы многочисленных элитных кланов, которые в бесконечных «боях без правил» окончательно обескро-вят себя. При этом почти все, кто сегодня со всей силой раскручивает маховик реп-рессий, — позже сами попадут под него. У террора нет очевидного вектора. Ни Сечин, ни Патрушев, ни Бортников, ни весь кооператив «Озеро», не говоря уже о сошке помельче, не могут быть уверены на сто процентов в том, что их не сомнут эти жернова. Бывали в России и покруче деятели, но и тех перетерло.

Уже сегодня видно, как проседает и трещит по швам созданная Путиным пирамида власти. В ее основании лежало феодальное по своей природе «крышева-ние» экономики кланами «силовиков», породнившихся с криминалом. Под каждым таким кланом, как виноградные гроздья на ветке, висели многочисленные «опекаемые» ими бизнесы, а между бизне-сами и властью сновали истинные герои эпохи — бесчисленные «решалы». Еще два-три года назад казалось, что эта систе-ма будет стоять неколебимо, а печальные примеры того, что происходит с теми, кто в нее не вписался, были у всех на слуху — Ходорковский, Браудер, Магнитский, Лебедев, далее везде…

Но сегодня уже все иначе. Улицы Лондона наполняются эмигрантами «нового типа». Бывшие чекисты и их подопечные, полагавшие себя в полной безопасности, еще два года назад задорно декламировавшие: «Нам что: чем хуже, тем лучше», — попали под каток собственного асфальтоукладчика и очумело мечутся в

ТотализаторОтветом на создание «Общенародного фронта»

может быть только движение Сопротивления. Духовного

Стоящие на краю русской бездны не ощущают отсутствия дна. Им не хватает глубины воображения. Там, за преде-лами воображения, сегодня происхо-дит тектонический сдвиг культурных пластов, равного которому по мощи и значению в России не было несколько десятилетий, а то и столетий. Возможно, совсем скоро колебания культурной почвы достигнут поверхности соци-альной и политической жизни, и тогда Россия вздрогнет от удара такой силы, какого не было со времени окончания Второй мировой войны.Несмотря на громкие предупреждения политически активного меньшинства, «определяющее большинство» пола-

гает, что реставрационная политика Владимира Путина не зайдет слишком далеко, а политические репрессии будут носить локальный характер и остановятся на приемлемом для элиты уровне. Все ждут от Путина, что и даль-ше будет «как сейчас», — тошно, но тер-пимо. В действительности все обстоит с точностью до наоборот. Россия нахо-дится на пороге масштабных и необ-ратимых потрясений, инициированных самой властью, которые затронут очень широкие слои населения. Жизнь будет быстро меняться, и далеко не в лучшую сторону.Масштаб случившегося с Россией эли-тами не осознан, брошенный историей

вызов недооценен, глубинный смысл происходящего не понят. Пока россий-ские элиты приспосабливаются к жизни при авторитаризме, Россия плавно, но неуклонно скатывается в тоталитаризм. Те, кто готовится жить при Пиночете, могут быть весьма разочарованы, не-ожиданно обнаружив себя живущими при Муссолини или Сталине. Россия не отделена от своего страшного прошлого китайской стеной. Это прошлое живет в ней, как бацилла чумы, готовая в лю-бую минуту вырваться наружу из потре-воженной могилы. Россия ходит сегодня по чумному кладбищу собственной истории с лопатой. Не дай бог ей начать копать…

Владимир ПАСТУХОВдоктор политических наук, St.Antony College, Oxford

Из провинции, с самых низов выстроенной феодальной вертикали, подтягиваются страшные люди, готовые «душить и давить», получая в награду не какой-то бойкий бизнес, не доступ к трубе, не бюджетный миллиард под «распил», а относительно скромный номенклатурный «паек» «

«

9 «Новая газета на урале»

№77 18. 07. 2013

поисках аварийного выхода из захламлен-ной ими страны. Другим повезло меньше: для них все выходы уже закрыли вместе с ними самими. Какие-то авантюристы еще предлагают свои услуги провинциалам. Но серьезный бизнес уже знает горькую правду: «решалы» уже ничего не решают в России. Более того, похоже, что вскоре самих «решал» в массовом порядке «по-решат».

На первый взгляд кажется, что это спонтанная борьба всех против всех. Но присмотревшись, в ней можно раз-глядеть скрытую историческую логику. Гидра террора пожирает старый правя-щий класс, чтобы освободить дорогу новому классу, еще более жадному и беспринципному. Из провинции, с самых низов выстроенной феодальной вертикали, подтягиваются страшные люди, готовые «душить и давить», получая в награду не какой-то бойкий бизнес, не доступ к трубе, не бюджетный миллиард под «распил», а относительно скромный номенклатурный «паек». С ними меньше возни, им не надо «вырубать сознание», они приходят во власть с уже «выключенными» мозгами. К тому же они обходятся намного дешев-ле, а в условиях нарастания бюджетного дефицита это немало. По сравнению с ними традиционные «жулики и воры» выглядят аристократами.

«Молодая поросль» новых путинцев размножается, как саранча, и так же, как саранча, опустошает все вокруг, подъедая в том числе нуворишей и сибаритов старой волны. Это новое издание борьбы бояр и дворян, «старых большевиков» и «верных сталинцев». Известно, что внутривидовая конкуренция — самая жестокая. Россия еще содрогнется от хруста, когда эти два паразитических класса сомкнут свои без-жалостные челюсти на костях друг друга. Запуганное и затравленное население бу-дет безмолвным статистом в этой схватке хищников.

Главный заложникНаивно полагать, что Путин — это че-

ловек, который может направлять террор. Террор — это не инструмент политики, а состояние общества. Он сродни стихийно-му явлению, похож на торнадо. Начавшись с небольшого ветра, террор постепенно вырастает до размеров гигантской во-ронки, втягивающей в себя из окружа-ющего пространства людей и предметы. Провалившись в террор, общество теряет контроль над своей собственной историей до тех пор, пока бедствие само по себе не прекратится, исчерпав свою энергию.

Путин является не столько архитек-тором, сколько прорабом «нового тота-литаризма». В целом тоталитаризм — это истерическая реакция общества на пе-реживаемый им глубочайший кризис, аффективный ответ на страх и усталость. В таком состоянии люди готовы отдать столько своей свободы, сколько власть может унести. Не Путин толкает Россию в тоталитаризм, а Россия — Путина. По большому счету сегодня Путин, а вовсе не Ходорковский, является главным залож-ником в России.

В сложившейся ситуации от Путина требуется огромное мужество и чувство исторической ответственности, чтобы не поддаться искушению «легких решений и простых идей». Он должен был бы идти вперед не вместе с толпой, а наперекор ей, как это делают по-настоящему вели-кие исторические личности. Миссия элит состоит в том, чтобы сопротивляться мас-совому психозу, а не потакать ему. Но это не его случай.

Тоталитаризм в России есть удел ре-форматоров-неудачников, тех, кто круто закладывал, но потом быстро выдыхался. Страна обрушивалась в пропасть каждый раз после того, как «за гуж брался тот, кто не дюж». Грозный, начинавший с про-свещения и самоуправления, закончил опричниной. Ленин, начинавший с ми-ровой революции, закончил «диктатурой пролетариата». Путин, проваливший в начале своего правления все реформы, за которые брался, заканчивает «православ-ным чекизмом».

Сегодняшний «прыжок в прошлое» — это всего лишь движение по линии на-именьшего сопротивления. Для того чтобы избежать возвращения в тоталитаризм, не-обходимо прилагать огромные моральные и физические усилия. Для того чтобы в нем снова оказаться, достаточно просто ничего не делать. Путин пошел на поводу у масс, он растворился в них, вместо того чтобы вести их. В историческом смысле винить его надо не столько за то, что он сделал, сколько за то, чего он не сделал.

Движение СопротивленияПредстоящий и практически неми-

нуемый сдвиг в сторону тоталитарного государства полностью меняет представ-ление о том, что является целями и зада-чами оппозиции в России. Политическая оппозиция как таковая в ближайшем будущем будет практически невозможна, не столько потому, что на нее обрушится лавина репрессий, сколько потому, что в обществе «выключенного сознания» она

никогда не станет массовой и должна будет всегда оставаться маргинальной силой.

В этой ситуации на первый план вы-ходит не столько политическая, сколько духовная оппозиция режиму. Особое зна-чение в этой связи приобретает мнение видных деятелей культуры, лидеров про-фессиональных сообществ — всех тех, кого принято называть «цветом нации». От этих людей больше, чем от «профес-сиональных революционеров», сегодня зависит будущее России в самом глу-бинном, цивилизационном смысле этого слова. Если они не определятся в своем отношении к происходящему сползанию России в бездну, то русское общество обречено, потому что, кроме них, это сделать в данный момент некому.

В России традиционно бытует искажен-ное представление о движущих силах исто-рии. Сначала народники, а за ними и мар-ксисты придали действиям народных масс преувеличенное и даже сакральное значе-ние. В действительности народные мас-сы — это стволовые клетки истории. Они формируют социальные и политические институты по лекалам, которые нарезают элиты. Поэтому на элитах и лежит основная ответственность за судьбу страны.

Это, кстати, хорошо понимает Кремль. Идея «Общероссийского народного фронта», который воспринимается мно-гими как потенциальный восприемник исчерпавшей себя «Единой России», прочитывается многими совершенно не-правильно. Это не столько политическая организация для участия в каких-то буду-щих выборах, сколько механизм контроля и нейтрализации элит в преддверии гряду-щих потрясений. Это способ организации элит в обществе-муравейнике (собор-ном — если кому-то больше так нравится). Альтернативой ему может стать только движение Сопротивления, охватывающее все культурные слои общества.

«Общенародный фронт» и движе-ние Сопротивления — это две диамет-рально противоположные философии организации русских элит, отражающие принципиальное различие между об-ществом-муравейником и гражданским обществом.

В новых условиях лейтмотивом Сопротивления должны быть не орга-низация массовых митингов, шествий и стачек, не подготовка революции (сама придет, не спрашиваясь), не создание программ и манифестов, а «всего лишь» борьба против лжи и за человеческое достоинство. Сегодня каждый, кто не поддался истерии, кто отказался «выклю-чить» свое сознание, кто готов помнить, за что убили Магнитского, держат в тюрь-ме Ходорковского, травят Навального, — тот уже боец Сопротивления. Страна вступает в такую эпоху, когда битва будет вестись за каждого думающего человека, потому что все они будут на счету.

Россия идет вразнос. Мало шансов, что эту катастрофу удастся спустить на тормозах. Но все-таки они есть. Новый тоталитаризм отличается от старого двумя очень важными показателями. Во-первых, у режима нет подходящей новой «домини-рующей идеи», без которой тоталитарное общество выстроить практически невоз-можно. Попытка скрестить православие с большевизмом обречена на провал, так как обе эти идеологии давно вышли из де-тородного возраста. Во-вторых, и инфор-мационно (интернет), и чисто физически (свободная граница) новый тоталитаризм приходится строить в условиях «открытого контура». Это существенно снижает эф-фективность репрессивной машины.

Россию, скорее всего, ожидает весьма тусклый и унылый тоталитаризм, соответс-твующий масштабу личности его создате-лей. В этих условиях консолидированные усилия элит могут остановить эшелон, несущийся вспять по исторической ко-лее. При этом именно позиция «корневых элит» (как показал конфликт с РАН) имеет наиболее существенное значение. Сегодня судьба России в руках тех, кто традиционно не занимается политикой. Если этот стоп-кран не сработает, то Россия, скорее все-

го, не удержится на том условном рубеже «нового 1953 года», на котором она сейчас застряла в своем возвратном историческом движении, и последовательно свалит-ся сначала в «большой террор», потом в «большой маразм» стареющего вождя и, наконец, в «большую революцию», кото-рую уже, видимо, не переживет.

Русская рулеткаДемонстрирующий на публике избы-

точную уверенность в себе, Путин оши-бочно полагает, что он играет с русской историей в тотализатор и все дело только в том, чтобы сделать правильную ставку. Он не отступает ни по одному пункту, удваивая и утраивая ставки, отправляя за решетку живых и мертвых врагов, дразня Америку, заигрывая с Китаем и не считаясь по большому счету ни с кем. Но в действи-тельности он играет с историей в «русскую рулетку», где он сам лишь патрон в пустом барабане. Рано или поздно этот патрон разнесет вдребезги все казино.

Пе

тр С

АР

УХ

АН

ОВ

— «

Но

вая»

Авторитарное государство борется с преступными (с его точки зрения) действиями, тоталитарное — с преступной мыслью. Авторитарный режим уничтожает оппозицию, тоталитарный расправляется со всеми, кто имеет позицию, свою точку зрения «

«

10 «Новая газета на урале» четверг.

№77 18. 07. 2013

громкое дело

М айор запаса Алексей Новиков — попытав-шийся дать взятку и ставший основным «свидетелем» — на ог-лашение приговора не

явился. И хорошо: если бы пришел, то услышал бы о себе много интересного.

В с а м о м в м е с т и т е л ь н о м з а л е Одинцовского гарнизонного военно-го суда не протолкнуться. Половина присутствующих — журналисты. Остальные — летчики. Пилотажная группа «Стрижи» почти в полном соста-ве, родственники, друзья.

В липкой духоте зала, не рассчитан-ного на громкие процессы, ждали судью Андрея Слепухина. Для журналистов ожидание привычно. Для тех, для кого приговор — не просто несколько строчек в ленте новостей, — мучительно. Через два с половиной часа судья пришел и приступил к оглашению. Читал очень тихо. На диктофоне едва различим его голос, гораздо явнее — грохот проезжаю-щих электричек, врывавшийся в откры-тые окна зала.

Исходя из текста приговора — да, следователи, извините за выражение, накосячили: оформляли документы за-дним числом, назначили оперативный эксперимент в ситуации, в которой его по закону проводить нельзя; все мате-риалы, полученные в ходе него, и ре-зультаты можно считать недопустимыми доказательствами… Но сути дела это, уважаемые участники процесса, не ме-няет. О каких деньгах толкует Новиков, подсудимый понял? Понял. Куда поло-жить их, сказал? Сказал. Ну и что, что в деле две явки с повинной, одна — только в ксерокопии (на суде следователь с поч-ти детской непосредственностью заявил, что оригинал он… разорвал и выбросил), а вторая написана по настоянию все того же следователя и оформлена задним числом. Ничего, в них же почти одно и то же написано, а значит, «покаяние» засчитано…

Прокурор попросил 1,5 миллиона штрафа, лишения воинского звания и госнаград? Ну зачем же так? Морозов — уважаемый человек, не привлекался, имеет малолетнего сына и заслуги перед Родиной… Так что 775 тысяч и запрет занимать руководящие должности в орга-нах госвласти на полтора года. Если тяже-лая финансовая ситуация в семье, можете ходатайствовать об отсрочке вступления приговора в законную силу…

И вроде никого не обидел. И вашим, и нашим.

Все это, конечно, достаточно вольное изложение оглашенного в четверг приго-вора. И моя ирония, возможно, не впол-не уместна. Судья Слепухин достойно вел этот непростой процесс, и приговор, учи-тывая то, что часть 3 статьи 290 — тяжкая, скажем так, далеко не самый жесткий. Но хочется говорить не о процессуальных тонкостях. Хочется — о сути.

«Ну смотрите на наши хоромы» — так встретила меня Людмила, жена Валерия Морозова, когда я первый раз оказалась в гостях у командира «Стрижей». Обычная

трешка в Красногорске, которую семья Морозовых ждала бог знает сколько лет и наконец, в 2009-м, получила. Ремонт в квартире не закончили до сих пор. Не хватает денег.

«Я не помню почти ничего из тех первых месяцев после того августовско-го вечера, когда я долго не могла дозво-ниться до Валеры, а потом он перезвонил сам и не своим голосом сказал: «Вернусь домой поздно. Если не посадят», — рас-

сказывает Людмила. И вдруг начинает улыбаться: «Хотя был один случай. Это время — такой мрак и ощущение такой безысходности, что мы решились вдруг пойти в церковь. Начали рассказывать священнику о нашей беде. Он слушал, а потом вдруг перебил: «Это вы тот самый Морозов, что ли, который командир «Стрижей»?» Мы кивнули. «И сколько взяли?» — с искренним любопытством спросил он. «Да я не брал...» — «Хорошо,

сколько не взяли?» — с иронией. «31 ты-сячу». Священник ошарашенно замол-чал. А потом вдруг рассмеялся: «Церковь на вашей стороне».

Так вот, о сути. Меня поначалу удив-ляло, почему эта история с уголовным делом стала для семьи Морозовых на-стоящей трагедией. Да, неприятно, но, как говорится, не смертельно. Поняла, только когда познакомилась с Валерием и Людмилой лично.

Морозов — из той категории воен-ных, каких осталось мало. Из тех, кто не ушел в 90-е и в начале 2000-х, неделями сидел на земле без полетов, потому что не было керосина, ночами подрабатывал сторожем и таксистом, чтобы кормить семью. Из тех, кто обивал пороги кабине-тов чиновников от Минобороны, чтобы его подчиненным выделили наконец жи-лье, чтобы продлили ресурс самолетов, чтобы выпустили на показ… Из тех, кто шил комбинезоны и делал атрибутику за свой счет, чтобы на зарубежных показах за нашу страну и армию не было стыдно. Но и армия, и страна его в итоге сдали. Еще не было возбуждено уголовное дело, а его уже уволили. И сделали вид (и про-должают делать), что ничего такого не произошло.

Когда в этом году в Кубинке празд-новали день рождения «Стрижей», к му-зыкантам перед выступлением подошли и доступно объяснили: если со сцены прозвучит хоть одно слово в поддержку Морозова — и концерт, и праздник за-кончатся.

Морозов, конечно, свое недолетал. Но больше переживает не из-за этого, а из-за того, что не успел научить всему, что умел сам, тех, кто в «Стрижах» ос-тался. Многие в Кубинке до последнего надеялись, что он вернется. Наверное, надеются до сих пор.

Перед оглашением приговора Людмила сказала: «Знаешь, мне уже все равно, лишь бы все поскорее закон-чилось, лишь бы уже сняли подписку о невыезде. Очень хочется просто съездить с ним на море». Но на следующее утро заявила, что море отменяется. «Мы не можем этого так оставить. Будем оспа-ривать. До конца».

Зинаида БУРСКАЯ

М айор Алексей Новиков перевелся в «Стрижи» в конце 2009 года, но к вы-полнению полетов в составе пилотаж-ной группы так и не был допущен — на новом месте службы у летчика возник-ли проблемы со сдачей теоретических

зачетов. Летом 2010 года Алексей Новиков пожало-вался на головные боли, был списан по здоровью и подлежал увольнению, однако к тому моменту не был обеспечен положенным по закону жильем. Как позже будут говорить его сослуживцы, возможно, Новиков пе-реводился в Кубинку не для того, чтобы летать в составе знаменитой пилотажной группы, а из-за возможности получить квартиру в Московском регионе.

Жилья пришлось ждать полтора года. Все это время Алексей Новиков состоял в распоряжении командира части (или, как говорят военные, «за штатом»), хотя по

закону военный может находиться за штатом не больше шести месяцев. Долгожданную квартиру выделили толь-ко летом 2012 года — 23 августа был подписан договор социального найма. Спустя несколько дней, 27 августа, Новиков обратился с заявлением в Межмуниципальное управление МВД «Одинцовское» и попросил принять меры в отношении своего командира, который требует с него и других «распоряженцев» деньги за «мнимые послабления по службе». Уже через несколько часов полицейские совместно с управлением ФСБ по объеди-нениям дальней и военно-транспортной авиации про-вели оперативный эксперимент по передаче «взятки» в 31 тысячу рублей подполковнику Морозову.

В суде сослуживцы Морозова (в том числе нахо-дящиеся за штатом) заявляли, что никогда не стал-кивались с каким-либо вымогательством со стороны командира «Стрижей», однако подтвердили, что в группе существовала «общая касса», средства из ко-торой шли, в частности, на изготовление сувенирной

продукции для обмена с иностранными делегациями. В общении со следователями некоторые военные из Кубинки упоминали про то, что за несколько дней до оперативного эксперимента Новиков крайне нелестно отзывался о своем командире и обещал отомстить. Сам Алексей Новиков в суде заявил, что никакой личной неприязни к Морозову никогда не испытывал и о мести не упоминал.

Ходатайство о досрочном увольнении подполковни-ка Морозова из рядов Вооруженных сил было подписа-но врио начальника 4-го Центра подготовки авиацион-ного персонала и войсковых испытаний Минобороны Прокофьевым уже через неделю после эксперимента (за месяц до возбуждения уголовного дела).

Представители Минобороны категорически от-казались говорить что-либо о деле Морозова еще в сентябре. Ни одного официального комментария ми-нистерства не появилось до сих пор. Алексей Новиков также отказался ответить на вопросы «Новой».

Не посадили, но оплевалиОглашен приговор по делу командира «Стрижей» Валерия Морозова

СПРАВКА «НОВОЙ»

Морозов, конечно, свое недолетал. Но больше переживает не из-за этого, а из-за того, что не успел научить всему, что умел сам, тех, кто в «Стрижах» остался «

«

Из

сем

ей

но

го а

рхи

ва

Валерий Морозов с женой Людмилой дома

ПравдаГУЛАГа

стр. 12—13«Меня и мать расстреляли»: свидетельства детей — очевидцев Гражданской войны

О стались в далеком прошлом те уди-вительные времена, когда обитатели одного древнего города, по словам его летописца, конопатили блина-ми острог да подпирали кольями небо. Звоном, зато ныне торжествует

справедливость, что особенно ярко проявилось в реа-билитации знатного чекиста Агранова.

Потомок местечковых лавочников из Рогачёвского уезда Могилёвской губернии, получивший 4-классное образование, эсер, своевременно переметнувшийся к большевикам, Агранов Яков Саулович (1893—1938) смолоду выделялся смышленостью и расторопнос-тью, неукротимой фантазией и бойкостью в изложе-нии своих вымыслов. Как попадаются иногда люди с врожденной неспособностью различать цвета, так он совершенно не понимал общечеловеческих моральных критериев, что при тоталитарном режиме сулило опре-деленные преимущества и способствовало неуклонному продвижению по службе.

После Октябрьского переворота он занимал должности секретаря Полесского обкома партии, потом секретаря Совнаркома РСФСР, но персо-нальную нишу обрел в ВЧК, куда поступил в мае 1919 года на место особоуполномоченного. Под ру-ководством своего непосредственного начальника В.Р. Менжинского он довольно быстро обзавелся репутацией одного из самых компетентных сотруд-ников по расправам не только с инакомыслящими, но и просто мыслящими подданными и одного из лучших (если не лучшего) фальсификаторов кара-тельного ведомства.

Свои первые подвиги он совершил в 1921 году, приняв сначала активное участие в подавлении Кронштадтского мятежа и в последующих репрессиях против восставших, а затем создав, согласно положе-ниям классической диалектики, из ничего нечто — дело «Петроградской боевой организации» (или «дело Таганцева»). К формированию «Петроградской боевой организации» Агранов приступил в июне 1921 года, а через три месяца завершил свое так называемое рассле-дование, постепенно увеличив число заключенных в тюрьмах бывшей столицы на 833 человека. Президиум Петроградской губернской ЧК 24 августа вынес пос-тановление о расстреле 61 арестованного по этому делу (в том числе профессора В.Н. Таганцева и его жены, поэта Н.С. Гумилёва и замечательного химика М.М. Тихвинского, проректора Петроградского университета Н.И. Лазаревского и профессора Петроградского технологического института Г.Г. Максимова), а 3 октября приговорил к расстрелу еще 36 человек.

В последующие два года Агранов, назначенный особоуполномоченным по важнейшим делам и на-чальником Особого бюро по делам административной высылки антисоветских элементов и интеллигенции, показал себя не только безукоризненным, но и весьма инициативным исполнителем ленинского требования об изгнании российских интеллектуалов за пределы советской державы — повеления вождя, которое воп-лотилось в уникальной полицейской операции, на-реченной впоследствии «Философским пароходом». С тех пор Агранов старательно и увлеченно истреблял скрытых вероотступников и явных оппозиционеров, но подлинной его страстью было перманентное покарание интеллигенции, за что в 1927 году ему пожаловали ор-ден Красного Знамени. В свою очередь, представители «межклассовой прослойки», хоть и опасались влия-тельного чекиста и одновременно профессионального провокатора, — перед ним заискивали и его располо-жения домогались.

Между тем Агранов уверенно шел, как нередко гово-рили в те годы, от победы к победе и в 1930 году сфаб-риковал «вредительскую организацию» под названием «Трудовая крестьянская партия». В период начавшегося в стране массового голода по делу «Трудовой крес-

тьянской партии» арестовали свыше 1100 агрономов и экономистов; Агранову же в 1932 году вручили второй орден Красного Знамени.

Высоко ценимый вождями партии и начальством ее передового отряда меченосцев, этот «замечатель-ный человек», по определению Н.С. Хрущёва, достиг в итоге постов заместителя председателя ОГПУ СССР (20.02.1933), потом первого заместителя наркома внутренних дел СССР (10.07.1934) и получил звание комиссара государственной безопасности 1-го ранга (26.11.1935), что соответствовало воинскому званию генерала армии. Однако сработаться с Н.И. Ежовым, назначенным наркомом внутренних дел СССР 26 сентября 1936 года, первому заместителю кровавого карлика не удалось.

Агранова взяли под стражу 20 июля 1937 года, предварительно отправив его на пару месяцев пору-ководить управлением НКВД Саратовской области. Неутомимому фальсификатору, оставившему свой след чуть ли не в каждом крупном политическом процессе с осени 1919-го по весну 1937 года, инкриминировали по стандарту того времени — измену Родине, шпионаж, терроризм, а заодно подготовку убийства С.М. Кирова. Расстреляли Агранова 1 августа 1938 года.

За полвека, промелькнувшего после ХХ съезда КПСС, бесчисленные жертвы Агранова были реаби-литированы. Однако ему в реабилитации отказали сначала в 1955 году (из-за «систематических нару-шений социалистической законности»), затем в 2001 году. И вот наконец 22 января нынешнего, 2013 года Главная военная прокуратура признала выдвинутые против него обвинения несостоятельными и Агранова реабилитировала, возвысив его тем самым до уровня загубленных им граждан, некогда осужденных по ана-логичным обвинениям. Об этой реабилитации стало известно совсем недавно. Таким образом, один из вид-ных организаторов массовых политических репрессий, фактически серийный убийца, мгновенно превратился в невинно пострадавшего, наследникам которого надо бы вернуть его ордена и два знака «Почётный работник ВЧК–ГПУ», а также выплатить, наверное, денежную компенсацию.

Спору нет: Агранов не шпионил в пользу иностран-ных государств. Но не поспешила ли Главная военная прокуратура, сняв с него обвинения в терроризме? Разве не занимался он именно террором, отправляя на расстрел или в концлагерь советских граждан, кото-рых, в сущности, должен был защищать как сотрудник органов государственной безопасности? И кроме того, не превышал ли он своих должностных полномочий, любой ценой домогаясь от подследственных нужных показаний?

Понятие справедливости содержит в себе, как из-вестно, не только правовую, но также моральную и психологическую составляющие, требующие соответс-твия между преступлением и наказанием. Реабилитируя Агранова, Главная военная прокуратура вроде бы вос-станавливает попранную справедливость, но, закрывая глаза на совершенные им преступления, — создает яв-ное несоответствие между его деяниями и воздаянием за них, или, иными словами, новую несправедливость. Так стоило ли выходить из «административного оцепе-нения» (как выражался упомянутый летописец древнего города), чтобы тут же угодить в этическую ловушку?

Если данное постановление Главной военной прокуратуры не будет опротестовано, то в связи с этим прецедентом появится возможность добиваться реабилитации таких одиозных псевдошпионов, как Г.Г. Ягода, Н.И. Ежов и Л.П. Берия. Вслед за тем при-дется объявить, что массового политического террора в СССР никогда не было, опять переписать учебники истории, а художественную и специальную литературу по тотальным репрессиям вновь упрятать в спецхраны или сжечь на площадях. А дальше останется только ждать, пока возмущенная История — дама строгая и бескомпромиссная, хотя и многотерпеливая, — не про-учит в очередной раз склонных по традиции к убогому конформизму постсоветских подданных.

Виктор ТОПОЛЯНСКИЙ

В рваных сетях справедливостиГлавная военная прокуратура реабилитировала сталинского палача, убийцу Николая Гумилева и организатора «Философского парохода»

Тот самый Яков Агранов

Правда ГУЛАГа12

6500 страницВсе началось 23 декабря 1923 года в русской гимна-

зии в чешском городе Моравска-Тршебова. Это было знаменитое учебное заведение, крупнейшее среди рос-сийских эмигрантских школ. В канун католического Рождества совершенно неожиданно для учащихся и пе-дагогов были отменены два смежных урока. Изменение в школьное расписание внес сам директор гимназии А.П. Петров. Детям было предложено: в свободной форме, не ограничиваясь в размерах, без учительской опеки написать сочинение на тему «Мои воспоминания с 1917 года по день поступления в гимназию». Потом эти «человеческие документы» были изданы отдельной книжкой. «Я не знаю, что может сравниться с детскими сочинениями в их простодушных описаниях событий последнего времени, — писал в предисловии к изданию председатель Пражского педагогического бюро профес-сор В.В. Зеньковский. — Не знаю, где отразились эти события глубже и ярче, чем в кратких, порой неумелых, но всегда правдивых и непосредственных записях де-тей? Погружаясь в эти записи, мы прикасаемся к самой жизни, как бы схваченной в ряде снимков, мы глядим во всю ея жуткую глубину…»

Пражские педагоги предложили подобную тему слу-шателям русских эмигрантских гимназий в других странах. Откликнулись многие: в Турции, Болгарии, Югославии и самой Чехословакии. К 1 марта 1925 года в Прагу были доставлены 2400 сочинений. 6500 страниц, исписанных ученической рукой.

В большинстве родители детей — представители сред-ней городской интеллигенции. Географически — почти вся Россия. Отправные точки эмиграции — Одесса, Новороссийск, Крым, Архангельск, Владивосток. Многие дети покинули Родину с учебными заведениями без роди-телей. Меньшая часть эмигрировала после Гражданской войны, пережив голод 1921 года. Вчитайтесь в эти строки: «…Там начали есть человеческое мясо, и часто бывали случаи, что на улицах устраивали капканы, ловили людей, делали из них кушанья и продавали на базарах». Выведено рукой ребенка.

«Красные банты, растерзанный вид…»Отдельно — о сочинениях кадетов. Их свидетельства

бесконечны, их исповеди глубоко трагичны. Кадетские корпуса находились далеко не во всех даже губернских центрах. Родители привозили детей на учебу издалека. Взгляните на события того времени из окон кадетско-го училища: 1917 год, отречение Государя, недоумение, непонимание происходящего, Октябрьский переворот, обстрел корпуса из орудий и взятие его штурмом, неже-лание детей снять погоны… Расстрелы, пытки, казни, невзирая на возраст…

«Встретил меня полковник, и я отдал ему честь. Он сказал: «Я старый полковник, был храбрый, говорю Вам по совести, чтобы Вы сняли погоны, не рискуйте своей жизнью… кадеты нужны».

Первые воспоминания детей о революции. Февраль…

«Директор вынул из кармана телеграмму и начал медленно читать. Наступила гробовая тишина: Николай Второй отрекся от престола», — чуть слышно прочитал он. И тут не выдержал старик, слезы, одна за другой, слезы солдата, покатились из его глаз… Что теперь бу-дет? Разошлись по классам, сели за парты, тихо, чинно. Было такое впечатление, что в доме покойник. В наших детских головках никак не могла совместиться мысль, что у нас теперь не будет Государя». И еще: «После от-речения Государя вся моя дальнейшая жизнь показалась мне серой и бесцельной…»

Сильно сомневаюсь, что наши правители, архитек-торы нашего счастья, бывшие и настоящие, дождутся подобных признаний от наших детей.

Чтобы мы поняли, чего мы лишились, приведу еще один отрывок:

«Нас заставили присягать Временному правительству, но я отказался. Был целый скандал. Меня спросили, отче-го я не хочу присягать. Я ответил, что я присягал Государю, которого я знал, а теперь меня заставляют присягать лю-дям, которых я не знаю. Он (директор) прочел мне нота-цию, пожал руку и сказал: «Я Вас уважаю».

Октябрь. Первые дни… «Солдаты, тонувшие в цис-тернах со спиртом, митинги, семечки, красные банты, растерзанный вид».

«Вечером большевики поставили против нашего кор-пуса орудия и начали обстреливать училище. Наше отде-ление собралось в классе, мы отгородили дальний угол классными досками, думая, что они нас защитят. Чтобы время быстрее шло, мы рассказывали различные истории, все старались казаться спокойными. Некоторым это не удавалось, и они, спрятавшись по углам, чтобы никто не видел, плакали».

«Когда нас привезли в крепость и поставили в ряд для присяги большевикам, подошедший ко мне матрос спросил, сколько мне лет? Я сказал: девять, на что он выругался по-матросски и ударил меня своим кулаком в лицо. Что было потом, я не помню, т.к. после удара я ли-шился чувств. Очнулся я тогда, когда юнкера выходили из ворот. Я растерялся и хотел заплакать. На том месте, где стояли юнкера, лежали убитые, и какой-то рабочий стаскивал сапоги. Я без оглядки бросился бежать к во-ротам, где меня еще в спину ударили прикладом».

Альбатросы революции… Часто они вторгаются в воспоминания детей-эмигрантов, не вызывая в их душах ничего, кроме ужаса, ненависти и презрения.

«Я начинала чувствовать ненависть к большевикам, а особенно к матросам, этим наглым лицам с открытыми шеями и звериным взглядом».

«Это были гады, пропитанные кровью, которые ничего не знали человеческого».

Истязали и казнили детей: «По каналам вылавливали посиневшие и распухшие маленькие трупы кадетов».

«Игрушки были навсегда забыты»Вчитываюсь в анонимные строчки сочине-

ний, а вижу скорбные складки на детских лицах: «Чувствовать, что у себя на родине ты чужой, — это хуже всего на свете». Тяжелые и трогательные сцены расставания детей с родителями. Больше — с мама-ми (отцы воевали). В детских признаниях слышится «Прощание славянки».

«Помню также в самую последнюю минуту, уже со всех ног бросившись бежать к корпусу, я вдруг вернулся и отдал матери часы-браслет, оставшиеся мне от отца. Еще несколько раз поцеловав мать, я побежал к помещению, чтобы где-нибудь в уголке пережить свое горе».

Несправедлив и долог был этот путь. Псковский корпус уходил через Казань, Омск, Владивосток. А потом — Шанхай, Цейлон, Порт-Саид… Московский корпус эвакуировался через Полтаву, Владикавказ, Мцхети, Батум, Феодосию. И псковичей, и москвичей

приютила Югославия. Неприкаянные скитальцы, ма-ленькие перелетные птицы. На юг…

Донской корпус отступал из Новочеркасска через Кущевку в Новороссийск. «Большевики были в 40 вер-стах. Мы, младшие кадеты, были возбуждены. У многих был замысел бежать на фронт. День 22 декабря склонялся к вечеру, когда нам объявили, что в 8 часов корпус вы-ступает из города. За полчаса до отхода был отслужен напутственный молебен. И сейчас я ярко представляю себе нашу маленькую, уютную кадетскую церковь, в полумраке которой в последний раз молятся кадеты. После молебна была подана команда выстроиться в сотни, где сотенный командир сказал несколько слов… У командира, который смотрел на кадетов-мальчиков, стоявших с понуренными головами, блеснули на глазах слезы. Видно было, что он искренно жалел нас. Наконец мы, перекрестившись на кадетскую сотенную икону, подобравши свои сумочки, тихо стали выходить из кор-пуса. Это шествие напоминало похоронную процессию. Все молчали…»

ПОИМЕННО, ЛИЧНО И ОТДЕЛЬНО

«Меня и мать расстреляли»

Детские сочинения, написанные 90 лет назад: о жизни, о себе и о Гражданской войне, подкосившей Россию 95 лет назад

«Помню Владимирский собор в Киеве и в нем тридцать гробов, и каждый гроб был занят или гимназистом, или юнкером. Помню крик дамы в том же соборе, когда она в кровавой каше мяса и костей по случайно найденному ею крестику узнала сына».Это из книги «Дети эмиграции», изданной в Пра-ге в 1925 году. Педагогическим бюро по делам средней и низшей русской школы за границей. По форме — сборник ученических сочинений. По сути — страшная летопись «окаянных дней» России. Читая эту невыдуманную, лишенную пафоса книгу и испытывая отчаяние, я вспомнил отрывок из «Доктора Живаго» Бориса Пастерна-

ка, имеющий, на мой взгляд, прямое отношение к последующему рассказу. «Они приближались и были уже близко. Доктор хорошо их видел, каждого в лицо. Это были мальчики и юноши из невоенных слоев столичного общества и люди бо-лее пожилые, мобилизованные из запаса. Но тон задавали первые, молодежь, студенты, первокур-сники и гимназисты-восьмиклассники, недавно записавшиеся в добровольцы.Доктор не знал никого из них, но лица половины казались ему привычными, виденными, знако-мыми. Они напоминали ему былых школьных товарищей. Может статься, это были их младшие братья?..

Служение долгу, как они его понимали, одушев-ляло их восторженным молодечеством, ненуж-ным, вызывающим. Они шли рассыпным, редким строем, выпрямившись во весь рост, превосходя выправкой кадровых гвардейцев, и, бравируя опасностью, не прибегали к перебежке и зале-ганию на поле… Пули партизан почти поголовно выкашивали их.…Доктор лежал без оружия в траве и наблюдал за ходом боя. Все его сочувствие было на стороне героически гибнувших детей. Он от души желал им удачи. Это были отпрыски семейств, вероятно, близких ему по духу, его воспитания, его нравс-твенного склада, его понятий».

С чего началось

13Правда ГУЛАГа

«Особенно жаль было смотреть на малышей, среди которых попадались 8-ми и 9-ти лет… Завернутые в ог-ромные шинели, с натертыми до крови ногами… Кадеты помогали друг другу и шли, шли и шли».

А за ними шла война, катилось «Красное колесо»… «Из России, как из дырявой бочки, все более и более прилива-ло красных. Помню выкрик одной старухи по их адресу: «У, проклятые! Ишь понацепили красного тряпья, так и Россию кровью зальете, как себя бантами разукрасили». И оно так и вышло». «Россию посетил голод, мор и болез-ни, она сделалась худою, бедною, оборванною нищенкою, и многие покинули ее со слезами на глазах. Бежали от нея и богатые, и бедные».

Читая сочинения мальчиков и девочек, не могу изба-виться от ощущения, что морок революции преследовал их потом всю жизнь. И что надо пережить, чтобы под-няться до такого вот обобщения:

«Человечество не понимает, может быть, но может, может быть, не хочет понять кровавую драму, разыгран-ную на родине. Если бы оно перенесло хоть частицу того, что переиспытал и перечувствовал каждый русский, то на стоны, на призывы тех, кто остался в тисках палачей, ответило бы дружным криком против нечеловеческих страданий несчастных людей». И в подтверждение этих слов такая цитата: «Меня и мать расстреляли, но к счас-тью, и я, и мама оказались только раненными…»

Судьбы детей… Похожих нет, только война была на всех одна. И беда тоже. Искал в этих сочинениях и не нашел: беззаботности, смеха, упоминаний об играх и игрушках, воспоминаний о первой любви — всего, что делает человека человеком и в юном возрасте. Кровь, смерть, штык, пуля, застенки, пытки, вражда, ярость… Этого — в избытке. «Началась война, и игрушки были на-всегда забыты, навсегда, потому что я никогда уже больше не брал их в руки».

Скитания, голод, обыски, аресты… «И потянулись страшные памятные дни. По ночам, лежа в постели, жутко прислушиваешься в тишине. Вот слышен шум автомоби-ля. И сердце сжимается и бьется, как пойманная птичка. Этот автомобиль несет смерть… Так погиб дядя, так по-гибло много из моих родных и знакомых». Спросите себя: когда «с нами случился» 1937 год? Ответ есть: в 1917-м… «Матросы озверели и мучили ужасно офицеров. Я сам был свидетелем одного расстрела: привели трех мичманов, одного из них убили наповал, другому матрос выстрелил в лицо, тот остался без глаза и умолял добить, но матрос только смеялся и изредка колол его в живот. Третьему распороли живот и мучили, пока он не умер».

Или вот это: «Несколько большевиков избивали офицера чем попало: один колол его штыком, другой бил ружьем, третий поленом. Наконец офицер упал в изнеможении, и они, разъярившись как звери при виде крови, начали его топтать ногами».

«Помню жестокую расправу большевиков с офице-рами Варнавинского полка в Новороссийске. Ночью офицерам привязали к ногам ядра и бросили с пристани в воду. Через некоторое время трупы начали всплывать и выбрасываться волнами на берег. После этого долгое время никто не покупал рыбы, так как стали в ней попа-даться пальцы трупов».

Еще: «Я быстро подбежал к окну и увидел, как разъ-яренная толпа избивала старого полковника. Она сорвала с него погоны, кокарду и плевала в лицо. Я не мог больше смотреть на эти зверские лица. Через несколько часов долгого и мучительного ожидания я подошел к окну и увидел такую страшную картину, которую не забуду до смерти: этот старик-полковник лежал изрубленный на части. Таких много я видел случаев, но не в состоянии их описывать».

«Расстрелы у нас были в неделю три раза: в четверг, субботу и воскресенье. И утром, когда мы шли на базар продавать вещи, видели огромную полосу крови на мос-товой, которую лизали собаки».

«Кто снимет с меня кровь? Мне страшно по ночам»

Если мы когда-нибудь все-таки будем судить идеоло-гию классового убийства, психологию насилия и партию палачей, то сочинения детей-эмигрантов должны быть на этом суде неопровержимым доказательством и беспощад-ным приговором. Уже тогда в детскую жизнь вторгались неведомые слова. Одно из них стало символом целой эпохи — «чрезвычайка».

«Дом доктора реквизировали под чрезвычайную ко-миссию, где расстреливали, а чтобы расстрелов не было слышно, играла музыка».

«Добровольцы забрали Киев, и дедушка со мной по-шел в чрезвычайку. Там был вырыт колодезь для крови, на стенах висели волосы…» «Большевики ушли, в город вступили поляки. Начались раскопки. На другой день я пошел в чека. Она занимала дом и сад. Все дорожки сада были открыты, и там лежали обрезанные уши, скальпы, носы и другие части тела. На русском кладбище откопали трупы со связанными проволокой руками».

А вот этот отрывок я приведу полностью: «Пришли чекисты и стали выволакивать со двора ужасные поси-нелые трупы и на глазах у всех прохожих разрубать их на части, потом лопатами, как сор, бросать на воз, и весь этот мусор людских тел, эти окровавленные куски мяса были увезены равнодушными китайцами. Впечатление было потрясающее, из телеги сочилась кровь, сквозь до-ски глядели два застывших глаза отрубленной головы, из другой дыры торчала женская рука и при каждом толчке начинала махать кистью. На дворе после этой операции остались кусочки кожи, кровь, косточки. И все это какая-то женщина очень спокойно, взяв метлу, смела в одну кучу и унесла».

Если есть силы, читайте дальше. «Офицеры устроили в Ставрополе восстание, но оно было открыто, всех ожида-ла несомненная смерть, казни производили в юнкерском училище: вырывали ногти, отрезали уши, вырезали на коже погоны и лампасы».

Дети и война и дети на войне — самое нелепое, самое горестное сочетание несочетаемого. Ожидание смерти, гибель родных — удар в сердце. Но в школьных сочине-ниях есть признания пострашнее. Это признания детей-убийц.

«В августе 1919 года нам попались комиссары. Отряд наш на три четверти состоял из кадетов, студентов и гимназистов… Мы все стыдились идти расстреливать. Тогда наш командир бросил жребий, и мне из числа двенадцати выпало быть убийцей. Да, я участвовал в расстреле четырех комиссаров, а когда один недобитый стал мучиться, я выстрелил ему из карабина в висок. Помню еще, что вложил ему в рану палец и понюхал мозг. Потом меня мучили кошмары и чудилась кровь. Я навеки стал нервным, мне в темноте мерещатся глаза моего комиссара, а ведь прошло уже 4 года. Забылось многое… Но кто снимет с меня кровь? Мне страшно иногда по ночам».

У этого жуткого повествования есть свое начало, не оправдательное, но многое объясняющее. «Мы по-лучили известие, что отец убит большевиками в одном из боев. Привезли труп отца. В этот же день больше-вики заняли город. Несколько пьяных матросов, с ног до головы увешанных оружием, бомбами и перевитых пулеметными лентами, ворвались в нашу квартиру с громкими криками и бранью: начался обыск. Все тре-щало, хрустело, звенело. Прижавшись к матери, дрожа всем телом, я с ужасом смотрел на пьяные, жестокие, злобные лица матросов. Даже иконы срывали эти бо-гохульники, били их прикладами, топтали ногами. Добрались до комнаты, где лежало тело отца, окру-жили гроб, стали издеваться над телом. Мать и сестра стали умолять их не трогать мертвого. Но их мольбы еще более раздражали негодяев. Один из них ударил мать штыком в грудь, а сестру тут же расстреляли. Мой двоюродный брат, приехавший к нам в гости, попал на штык матроса. Матрос подбрасывал брата в воздух, как мячик, и ловил на штык… Матросы стали уходить. Один обернулся и, увидев меня, закричал: «А вот еще один!» Последовал удар прикладом по голове, и я упал без чувств. Очнувшись, услыхал чьи-то глухие стоны. Стонала мать. Через некоторое время она скончалась. Я почувствовал, что я остался один. Все близкое, род-ное, дорогое так безжалостно отобрали у меня. Хотелось плакать, но я не мог».

Еще один случай, вложивший винтовку в руки подростка. «Арестовали отца… Нам не дали даже поп-рощаться, сказав: «На том свете увидитесь». Пришли немцы… Отец вернулся. Опять большевики… Отец вновь попал в чрезвычайку, где заболел. Чтобы отец лег в больницу при тюрьме, нужно было сесть кому-нибудь из семьи на его место. Пришлось идти мне. Просидел две с половиной недели. За этот срок меня 4 раза пороли шомполами за то, что я не хотел называть Лейбу Троцкого благодетелем земли русской и не хотел отказаться от своего отца…

В полночь за нами пришли красноармейцы, с ко-торыми была одна женщина. Построив по росту, они отвели нас в подвал. Раздев нас догола (среди нас были и женщины), они отобрали несколько офицеров и пос-тавили к стенке. Прогремели выстрелы, раздались сто-ны. После чего женщина-комиссар передала женщин красноармейцам для потехи у нас же на глазах…»

Этот же мальчик написал в сочинении: «Я решил поступить в добровольческий отряд и поступил… С тре-петом прижимал к плечу винтовку и радовался, когда видел, как «борец за свободу» со стоном, который мне казался музыкой, испускает дух».

Наше богатствоВ центре Москвы, в сердце страны лежит мумия

человека, которому мы обязаны столькими бедами. «Народ, забывающий свое прошлое, обречен пережить его вновь…» Это о нас.

Поэтому давайте вспомним детей эмиграции и за-думаемся над тем, какие просеки прорублены в гено-фонде нации.

«Утешаю себя мыслью, что когда-нибудь отомщу за Россию и за Государя, и за русских, и за мать, и за все, что мне так дорого. Как они глупы. Они хотели вырвать из людей то, что было в крови, в сердце».

«…Пришел солдат, и нас куда-то повели. На вопрос, что с нами сделают, он, гладя меня по голове, ответил: «Расстреляют». Нас привели во двор, где стояло не-сколько китайцев с ружьями. Я не чувствовала страха. Я видела маму, которая шептала: «Россия, Россия…», и папу, сжимавшего мамину руку».

«У меня ничего нет собственного, кроме сознания, что я русский человек. Любовь и вера в Россию — это все наше богатство. Если и это потеряем, то жизнь для нас будет бесцельной».

…2400 детей и подростков, 6500 страниц свидетель-ских показаний о преступлениях против человечнос-ти. «Репрезентативная выборка» Истории, будет и ее приговор.

Виталий ЯРОШЕВСКИЙПрага — Москва

litce

tera

.ne

t

«А помните, как зи-мой 41—42–го года м ы с в а м и , с и д я на диване, читали «Легенды» Ирвинга и «ДонКихота»? Как

это было хорошо! Неужели вы сможете совсем забыть об этой нашей счастливой жизни. Как мы с вами упивались хорошей музыкой! Как старались достать лучшие пластинки и лучшие книжки! Где все это теперь? Куда пропало…»

«Ты бежал за мной, жалким и унижен-ным, и говорил: «Папа, папа!» Тебе непонят-но было, почему папа от тебя уходит».

«Если нужно, ты узнаешь, почему ты должен был расти без отца. Лучше, если ты не узнаешь этого. Но ты должен помнить: свои хорошие годы, свою молодость твой отец отдал за торжество Советской влас-ти, он делал то, что нужно было этой влас-ти, он работал там, где она требовала…»

Все эти письма написаны в 1935—1943 годах. Место отправления — Магнитогорск, Соловки, Колыма, Тайшет… Основанная на архивах общества «Мемориал», выставка «Папины письма» состоит из писем репрессированных ро-дителей своим детям. Как ни странно, она получилась не про сопротивление (все ее герои были преданы советской власти и даже в лагере остро переживали невоз-можность служить ей). Не про взаимоот-ношения с государством (обвинительных заключений и бесконечных просьб о пе-ресмотре дела в экспозиции нет). Не про быт лагерей. Получилась — про самые простые вещи: любовь к детям, память, надежду, достоинство.

— До своего ареста эти люди, как и вся сталинская система, работали до глубокой ночи. Своих детей они видели только спящими, — говорит сопредседа-тель правления общества «Мемориал» и одна из организаторов выставки Ирина Островская. — Попав в лагерь, они поня-ли, что самое главное — не работа. Самое главное — передать свои знания ребенку, заразить его своей идеей, видеть в нем собеседника и свое продолжение. Но когда они это поняли, единственной воз-можностью влиять на интеллектуальный уровень детей оказались письма.

Всего героев выставки 16, основ-ных — трое. Большинство были аресто-ваны в начале 30-х: тогда еще не расстре-ливали сразу и разрешали посылать из лагерей письма и даже посылки. Почти все занимали крупные посты и были вы-дающимися людьми своего времени.

Гавриил Гордон — мыслитель, фило-лог, полиглот. Арестованный в 1935 году вторично, уже 50-летним, благодаря хлопотам Надежды Крупской в заключе-нии работал сторожем на строительстве Угличского гидроузла. Там же, парал-лельно с письмами, написал две тетрад-ки: старшей дочери — «Маленькое вве-дение в большую философию» (краткий курс всемирной философии), младшей — «Введение во всемирную историю». Писал по памяти, набело, без справоч-ников и первоисточников: «То в набитой шумными, грубо бранящимися людьми ком-нате штаба, то ночью в бараке, под храп спящих, чуждых мне и безразличных людей. В дни неопределенности и томительного ожидания новых испытаний. Но когда я писал ее (тетрадь. — Е. Р.), большая лю-бовь к тебе, милая моя доченька, уводила меня от окружавшей меня тяжкой дейс-твительности в тот мир наслаждения чистой мыслью и образами чудесной ста-рины, который, наряду с музыкой, всегда был подлинным достоянием и содержанием моего «я»…»

Владимир Левитский был военным, участником Первой мировой войны, преподавателем кадетского корпуса и — тихим, страстным коллекционе-ром. Он собирал всё: марки, открытки, монеты, конверты… В Курске, где он жил, Левицкий создал маленькое фила-телистическое общество. В него вошли 15 человек. В 1931-м 10 из них — посадили. Все следующие годы, уже из Сиблага, Левицкий посылал домой письма. Со всей страстью коллекционера он вклеи-вал в них листочки сибирских деревьев, картинки из газет, случайно найденные марки. Описывал и зарисовывал все, что видел вокруг: комендантский дом, куда он ходил на работу; каланчу, которую видел из окна; луну над бараком; журав-линый клин, пролетевший над головой. И — марки, какими могли бы быть марки лагерных лагпунктов, если бы кому-то пришло в голову их создавать.

По первоначальному замыслу выстав-ка должна была быть посвящена одному человеку — создателю первой советской метеослужбы, крупному метеорологу Алексею Вангенгейму. В 1933 году он про-вел в Ленинграде конференцию, куда при-ехали метеорологи со всего мира. Рабочим языком был французский. Вангенгейму лично позвонили из аппарата Сталина и предупредили, что в Советском Союзе конференции должны проходить только по-русски. Вангенгейм не послушался: приехавшие русского не знали, фран-цузский знали все. Вскоре в СССР упал

метеорологический зонд, затем пароход «Челюскин» затонул во льдах — и по об-винению в метеорологической диверсии Вангенгейма отправили на Соловки.

С о г л а с н о л а г е р н о м у р е ж и м у Вангенгейм мог писать одно письмо в 10 дней. Всего получилось 168. В каж-дом он писал жене: «Не отправляй мне посылок, не отрывай от себя. Надо, что-бы в доме было полное собрание сочинений Лермонтова, ребенок не может воспи-тываться без Лермонтова…» И в каждое вкладывал послание для четырехлетней дочки.

После 12-часового рабочего дня (Вангенгейм был уборщиком в лагер-ной библиотеке) он рисовал для ребенка картинки с загадками, животных и птиц. Собирал гербарий, на нем объясняя про-стейшие арифметические и геометричес-кие понятия. Из камней, коры и обломков кирпича делал узор на шкатулках, которые сопровождал комментариями о том, как образуются эти камни и где их искать…

Жена Вангенгейма сражалась за него 30 лет. 18 раз обращалась к Сталину, писа-ла Ежову, Берии, Горькому, Луначарскому, Крупской…Уже узнав, что муж пригово-рен к 10 годам без права переписки, искала его по дальним лагерям, продол-жала посылать ему деньги (и получать ответы, что они пришли!). Собираясь в эвакуацию, взяла с собой огромный тюк с одеждой для мужа. И в 1957 году получила классическую фальшивку с заключением о его смерти от перитонита

в дальних лагерях. Только в конце 90-х дочь Вангенгейма узнала, что в 1937-м ее отец был среди 1111 расстрелянных в урочище Сандармох.

— Когда к нам приходят школьники, я всегда объясняю им: эти дети отца не помнят, — говорит Островская. — Не помнят его голоса, его смеха, не знают его прикосновений. Для них отец — вот эти бумажки… Отцы это тоже знали. В их письмах нет жалоб или просьб. Только четкое понимание, что интеллект, силу духа и чувство собственного достоинс-тва нужно закладывать с детства, и делать это надо, где бы ты ни был.

Неудивительно, что дети пошли по стопам отцов. Старшая дочь полиглота Гордона Ирина переводила Фолкнера и Диккенса. Младшая, Елизавета, умерла, когда Гордон был в лагере (семья скрыла ее смерть, предпочтя в письмах врать, что Елизавета вступила в комсомол и отказалась от отца). Сын коллекцио-нера Левитского Олег стал коллекцио-нером. Дочь метеоролога Вангенгейма Элеонора — известным палеонтологом, доктором минералогических наук.

Никто из отцов из лагерей не вер-нулся.

Елена РАЧЁВА

P.S. Выставка «Папины письма» будет идти до конца августа в здании об-щества «Мемориал», по адресу: Каретный Ряд, 5/10. Вход бесплатный.

Правда ГУЛАГа14

Шеф-редактор спецвыпуска — Олег ХЛЕБНИКОВ. Спецвыпуск подготовлен совместно с Международным обществом «Мемориал»

Спецвыпуск «Правда ГУЛАГа» публикуется при поддержке Международного фонда социально-экономических и политологических исследований М.С. Горбачева

Правда ГУЛАГа ПОИМЕННО, ЛИЧНО И ОТДЕЛЬНО

Уроки философиииз-за колючей

проволокиВ «Мемориале» проходит выставка «Папины письма»

Хроника сопротивления

Картинка с выставки «Папины письма»

Вас

или

й П

ОП

ОВ

15 «Новая газета на урале» четверг.

№77 18. 07. 2013

люди/система

Сержанты вневедомственной охра-ны Дмитрий Воронин и Владимир Крутов, проверяя документы у подозрительных граждан, были расстреляны в упор («граждане» оказались вооруженными бандита-ми). Воронин погиб на месте, Крутов на всю жизнь остался инвалидом с пулей в голове, которую невозмож-но извлечь без риска для его жизни. Теперь он живет на нищенскую пенсию в съемной квартире.

Контрольные выстрелы

4 августа 2010 года Дмитрий Воронин и Владимир Крутов заступили на патру-лирование в восемь утра.

«С нас требовали пять административ-ных протоколов за смену и минимум одно уголовное дело в месяц с экипажа: «палоч-ная» система никуда не делась, — вспо-минает Крутов. — Фальсифицировать дела ни разу не приходилось никому в моем взводе: на улице достаточно людей, на которых можно оформить протокол. Тогда нам нужна была уголовная «палка», мы поехали на Ударников, 27, это земля очень наркоманская. Около 12 дня соби-рались ехать на обед, когда увидели, как двое мужчин справляют малую нужду. Оформить за это мы не можем: нет ста-тьи, но хотели сделать замечание, так как вокруг были женщины и дети».

Всего мужчин оказалось трое — они сидели в «Шевроле Ланос», на сиденье которого лежала женская сумка. В от-сутствие женщины в машине это пока-залось милиционерам странным. Они попросили граждан проехать в отдел досмотреть сумку под протокол, но те предложили провести досмотр на мес-те. Воронин открыл сумку и крикнул: «Вова, здесь ствол!» И получил удар от главаря бандитов Парушенкова.

«В тот же момент самый здоровый из них — Ворожцов — ударил меня; я начал уходить в сторону, чтобы достать оружие, но меня встретил третий — Баташев, — продолжает Владимир. — Потом нас долго избивали. Я считал на записи ви-деонаблюдения, Ворожцов нанес мне больше 40 ударов рукой в голову. Но я парень крепкий, еще смог встать — и тог-да он начал добивать меня ногами. В это время рядом со мной бросили Димку, он был в наручниках и без сознания. Затем один из них, по голосу Баташев, сказал: «Вали этих ментов!» Ворожцов взял наган из сумочки и выстрелил Димке в лоб. На меня горячее брызнуло, и затем у меня выключили свет — пуля вошла в темя и застряла у лба».

По версии следствия, милиционеры в тот день сорвали разбойное нападение банды из Удмуртии, которая в течение недели была задержана в полном составе: пятеро мужчин и две женщины приехали в Петербург на «гастроли», совершали грабежи и разбои. У них обнаружили огнестрельное оружие и даже два грана-томета. Сейчас члены шайки ожидают суда присяжных.

Все могло закончиться иначе

Владимир Крутов работал в петер-бургской милиции с 1 июня 2004 года. До 2009-го, по его словам, в патрули всегда выезжали по трое: чтобы двое сотрудников могли заниматься проверкой документов, а третий стоял в стороне, в 7—10 метрах, с автоматическим оружием и страховал. Таковы же, по словам Крутова, были и тре-бования устава патрульно-постовой служ-бы и внутренних распоряжений МВД.

Однако в 2009 году ситуация изме-нилась: грядущая реформа по переиме-нованию милиции в полицию требовала сокращения числа сотрудников. Начались массовые увольнения. «В мой отдел при-шла разнарядка: из 250 надо уволить 50 — причем сокращались не офицерские, а рядовые и сержантские должности, — рассказывает Крутов. — Число экипажей четко регламентировано: семь на район, их уменьшить нельзя. Но можно уменьшить количество людей в экипаже… Конечно же, с преступников я вину не снимаю. Но считаю также, что заместитель командира батальона по воспитательной работе капи-тан милиции Новиков, который был на тот момент ответственным от руководства на-шего отдела, также виновен. Он поставил нас на линию в составе двух человек вместо трех, положенных по Закону «О милиции» и уставу патрульно-постовой службы. В результате у нас в подразделении один погибший, второй — инвалид, а капитана Новикова поощрили присвоением оче-редного звания». Сейчас он — заместитель начальника отдела кадров УГИБДД ГУ МВД по Санкт-Петербургу и ЛО.

«Новая газета» обратилась в ГУВД Петербурга с запросом: соответствовала ли численность экипажа Крутова и Воронина требованиям действовавших на тот мо-мент нормативных документов? Однако в ответе начальника пресс-службы ГУВД Вячеслава Степченко этот вопрос остался без внимания. Между тем Степченко со-общил, что по факту нападения на сотруд-ников вневедомственной охраны 4 августа 2010 года проведена служебная проверка. «По результатам проверки к дисципли-нарной ответственности привлечены пятеро руководящих сотрудников ОВО при УВД по Красногвардейскому району: командир взвода батальона милиции ОВО и его заместитель, заместитель командира батальона милиции ОВО и заместитель на-чальника ОВО предупреждены о неполном служебном соответствии, начальнику ОВО объявлен строгий выговор».

Ни фамилий этих сотрудников, ни в чем конкретно была их вина, в ответе не сообщается. Между тем Новиков, непос-редственный виновник того, что в патруле оказалось не три, а два человека, не зани-мал ни одну из вышеуказанных должнос-тей. «Я собирался подать на Новикова в суд на возмещение морального и материаль-ного вреда, но уже прошел срок исковой давности», — говорит Крутов.

Мы сами себя расстреляли

Владимир Крутов потерял больше двух литров крови; пулю в голове не извлечь без риска для его жизни; девять дней он пролежал в коме — выжил чудом. После ранения заново учился ходить и говорить.

До сих пор плохо работают рука и нога; с момента ранения Владимир пережил три эпилептических припадка (один из них закончился реанимацией). Ему противо-показаны любые перегрузки.

Несмотря на это, ему присвоена третья, рабочая, группа инвалидности. Пенсия 7560 рублей. По страховке и в качест-ве единовременного пособия по ране-нию Владимир получил 360 тыс. рублей. Помогли товарищи: сдали 40 литров крови, собрали деньги, которые ушли на лекарства.

«Ребятам и врачам — большое спаси-бо: что могли, то делали», — благодарит Крутов. Бывший милиционер надеялся получить жилплощадь, но — не положено, не хватает выслуги (для получения права на квартиру нужно было прослужить 10 лет). Сейчас Крутов, его мать и сестра живут в съемной квартире, их совместный доход — 22 тыс. рублей в месяц.

Можно было бы вернуться в Ставропольский край, где у них остался де-ревенский дом, но врачи говорят, что в жаре он больше года не проживет. Продать дом и купить жилье в Петербурге тоже не полу-чится: дом стоит не больше 750 тысяч.

На вопрос «Новой газеты», может ли ГУВД содействовать Крутову в получении

жилья, пресс-служба ответила: «Крутов В.А. неоднократно обращался в ГУ МВД России по СПб и ЛО с вопросами соци-ального характера. Правовым управлением давались Крутову В.А. подробные разъяс-нения о социальных гарантиях и льготах с учетом произошедших изменений в зако-нодательстве, в том числе и в части обеспе-чения жильем». Видимо, это означает, что ГУВД «содействовать» не может.

«Меня просто ошарашило отношение милицейского руководства! — возмущает-ся Крутов. — Первый раз моих родителей и родителей Димы пригласили к начальнику ГУВД Пиотровскому в октябре 2010-го, я тогда не мог пойти по состоянию здоро-вья. Обещали наградить к Дню милиции и квартиру предоставить в течение 4—5 месяцев. 10 ноября прошло — тишина. В январе 2011-го наконец пригласили в

главк — и вдруг пошел уже совсем другой разговор. Чуть ли не мы сами виноваты с Димкой. Сами постреляли в себя и пришли просить милостыню. Нам отказ во всем: и в награде, и в квартире».

Общественная организация «Комитет социально-правовой защиты военнослу-жащих» оказала Крутову безвозмездную помощь на приобретение машины — 100 тыс. рублей, так как далеко он не может сам передвигаться.

«С Крутовым поступили цинично, — говорит председатель комитета Леонид Полохов. — Человек защищал нас с вами, был на посту. И после того, что произошло, его бросили на произвол судьбы. В ГУВД заявляют, что не мо-гут предоставить Крутову квартиру по формальным основаниям. Но на самом деле у них есть выход из положения: в исключительных обстоятельствах они имеют право оказывать необходимую помощь. Это ли не исключительные обстоятельства?»

Анджей БЕЛОВРАНИН Санкт-Петербург

Фото Михаила МАСЛЕННИКОВА

Пуля и дуракиПолицейский, получивший тяжелое ранение в схватке с бандитами, уже не нужен начальству

Владимир Крутов: «Нам отказали во всем»

16 «Новая газета на урале» четверг.

№77 18. 07. 2013

люди/справедливость

К расноярск, ул. Декабристов, 20. Для одних горожан в неоготи-ческом здании по этому адресу находится католический храм Преображения Господня, для других — Органный зал кра-

евой филармонии. Одни приходят сюда днем молиться. Другие приходят вечером слушать «музыку очеловеченного космоса» (определение Евгения Богата).

Для кого лекарство от одиночества и тоски — музыка, для кого — молитва. Для третьих вообще деньги или водка, все — разные. Что с того, уживаемся. Вот и на Декабристов, 20, соседство филармонии и прихода, искусства и веры обходилось миром на протяжении 20 лет. Понятно, ка-толикам не могло нравиться, что в храме — концерты. Что орган стоит в алтарной части. Ну на то они и верующие. У них — эксклю-зив на истину, и это — черта любой религии. И все 20 лет римско-католический приход Преображения Господня пробовал отста-ивать свою единственную правоту перед любителями искусства, требуя от властей передачи здания ему: это краденое, верните! Тем не менее оно продолжало оставаться в краевой (государственной) собственности и в оперативном управлении у госучреждения «Красноярская краевая филармония». Ни «да», ни «нет» власти католикам не отвеча-ли, и они продолжали приходить в пять. А в семь наступало время музыки.

Всё изменилось с принятием закона РФ № 327 от 30.11.2010 «О передаче ре-лигиозным организациям имущества ре-лигиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собс-твенности». Через год, 22.10.2011, во время богослужения, посвященного 100-летию костела, губернатор Лев Кузнецов пообе-щал скорое возвращение храма верующим. За закрытыми дверями состоялись пере-говоры с апостольским нунцием (послом Ватикана) в РФ архиепископом Иваном Юрковичем. Еще через год, 3.10.2012, пер-вый вице-губернатор Сергей Пономаренко публично подтвердил позицию краевой власти: Органный зал будет передан в собс-твенность Римско-католической церкви.

Быть может, так и следует поступить. Но! Органный зал, его акустика, музы-канты, сам инструмент — духовой орган Rieger-Kloss, изготовленный в начале 80-х годов прошлого века в Чехословакии специально для данного зала; какие-то невесомые, хрупкие вещи в самом воздухе этого зала, в игре теней — одно из явле-ний настоящей, европейского и мирового уровня, культуры и искусства. Потеря всего этого для небогатого такими явлениями и событиями Красноярска будет, безуслов-но, непоправимой.

Мастера сервисного обслуживания Rieger-Kloss отзываются о красноярском органе как лучшем из тех, что они видели в Чехии, Германии, Австрии. Своим звуча-нием он обрел известность далеко за преде-лами края. В Красноярск едут выдающиеся органисты со всего мира. Пономаренко, например, подгадал со своим заявлением о передаче здания как раз к IV фестивалю «Вселенная — орган». Лучшие органис-

ты Германии, Австрии, Франции играли, посвятив свои выступления 30-летию крас-ноярского Органного зала. Йоанн Вексо (собор Парижской Богоматери) при этом заметил, что «в традиционно католической Франции все церковные здания, включая знаменитый Нотр-Дам-де-Пари, находят-ся в собственности государства, и никто от этого не страдает. Почему же мы так спешим переложить содержание памятника архи-тектуры на плечи церковной общины?»

Если бы в спорном здании, как рань-ше, размещались студии ТВ, естествен-но, горожане согласились бы отдать его католикам. Однако на Декабристов, 20,

находится полезный и нужный городу ду-ховой орган. И если б зал пустовал, если б не было спроса на эту музыку — нет, зал полон, орган приносит немалые прибыли госфилармонии. Ежегодно слушать его приходят десятки тысяч людей (их явно больше, чем прихожан). Приходят с совсем маленькими детьми: для них дают специ-альные просветительские программы. И что, всего этого город лишать?!

Конституцию пока не переписали, и, согласно ее 14-й статье, РФ — светское государство. Следовательно, отчуждать для церкви имущество, пользующееся у обще-ства большим спросом, — нужно хотя бы с учетом мнения этого общества.

М атематик, доцент Сибирского технологического универси-тета Вячеслав Кривоколеско

остановился поздороваться с соседом: Андрей Бардин — любимец публики, работает с красноярским органом с 1999 года, солист Красноярской филармо-нии, лауреат международных конкурсов. Осведомившись о предстоящих концер-тах, Вячеслав Павлович услышал, что вы-бираться в зал нужно побыстрее: власти готовятся передавать его католической общине. Собственно, из этого разговора и начал рождаться гражданский протест. И вскоре сотни красноярцев подписа-

лись под обращениями к региональным властям с требованием сохранить в Красноярске органное искусство. Ушли письма в администрацию президента, Генпрокуратуру.

Чиновники продолжают ссылаться на ФЗ № 327. Но этот закон не о реституции. Он не обязывает, а позволяет передавать имущество.

Власти говорят о восстановлении «исторической справедливости». Но это оксюморон. Сочетание несочетаемого.

— Что это такое? — спрашивает В. Кривоколеско. — До каких пределов ее надо восстанавливать? До 1917 года, 1861-го? Землю отдать помещикам, заво-

ды — фабрикантам, а нас обратно запи-сать в крепостные?!

Красноярская общественность пишет властям, что восстановление «историчес-кой справедливости» неприемлемо за счет новой несправедливости. А она, по мнению многих горожан, заключается в том, что католикам передают не построенный их прадедами и дедами костел, а совершенно другое здание — Органный зал, построен-ный другими людьми и на другие деньги.

Пономаренко, аргументируя необхо-димость возвращения храма прихожанам, утверждает, что он — «поистине народ-ный», «построенный на пожертвования тысяч верующих Красноярского края и других регионов Сибири и незаконно экспроприированный властью».

Действительно, собирать деньги на воздвижение церкви начали в 1904 году во всей Енисейской губернии и на западе России. К июлю 1906 года собрали 8865,13 рублей. Участок под строительство выкуп-лен у потомственной почетной гражданки Красноярска Е.П. Кузнецовой за 4914 рублей. Но какое это отношение имеет к нынешнему зданию?

— Категорически утверждаю, — говорит В. Кривоколеско, — духовой орган краевой филармонии находится не в костеле, а в по-мещении Органного зала. К моему сожалению и стыду, католический храм разрушен моими дедами и прадедами в 1929—1930 годах про-шлого века, обрушены обе башни-звонницы, а орган с хоров выкинут на помойку. Очевидно, в годы воинствующего атеизма городские и краевые власти не могли строить или вос-станавливать католический костел.

Строительство Органного зала прохо-дило на деньги довоенных, военных и пос-левоенных поколений, а не на деньги губер-натора и его заместителей. Зал строился в рамках движения «Превратим Сибирь в край высокой культуры!» И в нем есть и мои копейки, и копейки родителей вице-губер-натора Пономаренко. В 80-е годы и я, и мои сверстники, и мои старшие братья и сест-ры неоднократно и добровольно перечисляли свой однодневный заработок на строитель-ство объектов культуры. И в строительс-тве Органного зала принимали участие не только жители края — вся страна. Так что для меня, моего поколения и поколения моих старших братьев и сестер Органный зал — тоже поистине народный. Фразу же Пономаренко о «незаконной экспроприа-ции властью» категорически не понимаю. Революции совершаются помимо наших же-ланий: отрубаются головы королям, начина-ются гражданские войны, расстреливаются парламенты, совершается масса и ужасных, и благородных деяний. Главный вопрос: как далеко надо идти в светлое прошлое, чтобы восстановить историческую справедли-вость, и что же это такое?

Считаю, что самое серьезное беспокойс-тво и тревога жителей города и края по пово-ду Органного зала связаны с легкомысленным обещанием Льва Кузнецова, который плохо знает историю города и края, губернатором которого является. Кроме того, им до сих не дан ответ на обращение граждан города.

— Речь о возможной экспроприации Органного зала, а не возвращении косте-ла, — резюмирует Бардин. — И Красноярск нельзя упрекнуть в несправедливости или предвзятости к католикам. Год назад от-крылся католический храм прихода Святого Семейства. И из Органного зала католиков ни в коем случае не вытесняют, хотя до-говор аренды и истек. Их общине никогда ни в чем не препятствовали. Но почему мы должны уходить? У нас свои представле-ния о долге, о нашем предназначении. На

Крестовый Кризис 14-й статьи

Конституции: государство

предпочитает культуре культ

Алексей ТАРАСОВсоб. корр. «Новой»

Красноярская общественность пишет властям, что восстановление «исторической справедливости» неприемлемо за счет новой несправедливости. А она, по мнению многих горожан, заключается в том, что католикам передают не построенный их прадедами и дедами костел, а совершенно другое здание — Органный зал, построенный другими людьми и на другие деньги «

«Лидеры гражданского протеста: ученый В. Кривоколеско и музыкант А. Бардин

17 «Новая газета на урале» четверг.

№77 18. 07. 2013

подход

нас ответственность перед людьми — это единственный в крае духовой орган.

Не только красноярская интеллиген-ция бомбардируют письмами власти. За орган вступились широко известные в России и мире музыканты, деятели куль-туры. Петербург, Новосибирск, Москва, Нижний, Самара, Казань, Краснодар, Сочи — такова география протеста. Музыканты справедливо замечают, что прежде передачи Органного зала в собс-твенность католической общины должно состояться открытие нового зала с уста-новкой в нем нового духового органа либо переносом и реконструкцией органа су-ществующего. Федеральный закон имен-но на этом и основывается: организации культуры, отдавая имущество, которым они управляли, религиозным общинам, должны получить взамен равноценные здания. При этом понятно, что демонтаж и даже временное складирование закончатся безвозвратной потерей инструмента.

— Трубы сделаны из столь мягкого спла-ва, что хранить их горизонтально нельзя: они могут деформироваться под собствен-ным весом, — говорит Бардин. — Трубы следует переносить вертикально и тут же монтировать.

Все специалисты как один подчерки-вают: органы строятся для конкретного зала, с учетом его архитектуры, акустики, микроклимата, и звучать хорошо могут только в нем. Мастера Rieger-Kloss не реко-мендуют разборку и перемещение органа, хотя, конечно, и органы перемещают, пере-страивают под новые помещения. Но пока в Красноярске не найдено здание, готовое принять орган; нет денег в бюджете и на воз-движение нового органного зала. Бюджет края дефицитен как никогда, и в ближай-шие годы такое строительство нереально. По мнению Пономаренко, оптимальный вариант заключается в «возвращении зда-ния в собственность католической общины с сохранением на договорных основах фун-кциональных и концертных возможностей духового органа». Еще из вице-губернатора: «Руководство общины заявило о готовности сохранить орган на прежнем месте с про-должением его концертной деятельности до тех пор, пока не будет найдено соответству-ющее здание для будущего органного зала или построено новое».

Ну договариваются, насколько «Новой газете» известно, минимум на 3, макси-мум на 5—7 лет ожидания. За это время, конечно, никакого нового органного зала не появится. Фигурирует идея создания Дома искусств, где будет и органный зал, и помещение для инсталляций, и куколь-ный театр (на его теперешнее здание в центре города тоже есть свои виды). Но это лишь слова. С советских времен в крае не построено ни одного (!) сколько-нибудь значимого объекта культуры и ис-кусства. Пока только ремонтируем. Денег на ремонт Большого концертного зала Красноярской филармонии ушло больше, чем на капитальную реконструкцию Ла Скала, — 114 млн долл. против 72 млн, а

по реальным результатам таких вливаний БКЗ уступает не миланскому театру — сельским клубам. Получилось только что «богато» (ключевое слово нулевых), гранит и мрамор. Акустика, правда, после четырехлетней модернизации хуже, чем в актовых залах средних школ. Коррупция и непрофессионализм являются здесь наглядно, грубо, зримо: звук отскакивает от стен и возвращается на сцену. Словом, надежд на появление нового достойного органного зала немного.

М ирное сосуществование музыки и религии после передачи здания церкви тоже вызывает сомнения.

Декан католических общин Красноярского деканата епархии св. Иосифа о. Антоний Бандура говорит, что никто не хочет вы-носить орган. Но что, если собственник начнет делать ремонт, — его святое право? Орган угробят. Его, поскольку он находится в алтарной части, католики никогда — за 20 лет — не использовали в литургии. И, надо полагать, он им не особенно нужен.

Прокуратура края на днях сообщила, что на ее запрос региональные минкульт и агентство по управлению госимуществом ответили: решение о передаче здания не принято, не определены порядок и сро-ки. А представители католических общин утверждают, что процесс передачи здания уже близится к завершению.

Непонятно, зачем власти — с их навяз-чивым желанием всё на свете переделить или экспроприировать — раскапывают могилы и расставляют оценки прошлому. Это не их функция. Их дело — живые, дать им жить. Нет, чиновники берутся судить о том, о чем не знают. Отдавайте тогда РПЦ половину проспекта Мира (главная улица Красноярска, в его историческом центре). Это всё здания и помещения попов.

Если принять логику власти, то ей следует попутно принудить Дерипаску демонтировать плотину Красноярской ГЭС, чтобы отдать РПЦ затопленные церкви. Ну и напоследок отдать киргизам Красноярск — как потомкам аборигенов, заселявших эту местность до ее освоения русскими. Где останавливаться, на чем?

В общем, властям следует поискать дру-гие аргументы в пользу передачи Органного зала католикам, а не молоть чушь о восста-новлении исторической справедливости. Справедливость и мораль, мечты о том, чтобы во всем мире каждому осталось то, что было его, — не по их ведомству. У них есть законы, вот и соблюдали бы их. Орган приобретен на госсредства (700 тыс. долл.), он может служить столетия, вот и думали бы, как его сохранить. Перечитали бы Конституцию. А то как-то странно в итоге выходит: государство — светское, но церквей всё больше, а школы, больницы, учреждения культуры — закрываются.

Красноярск Фото автора

Храм Преображения Господня воздвигнут в 1908—1911 годах. Архитектор В.А. Соколовский, красноярец польского происхождения (1874—1959). В 1922 году Енисейский губисполком издал приказ о реквизиции церковных ценностей и национализации здания. Затем его отдали католической общине в аренду. В 1936 году договор на пользование мо-литвенным зданием расторгли, здание от служителей культа передали культработникам. С 1936 года здание неоднократ-но перестраивалось, потом пришло в окончательный упадок и ничем не напоминало католический храм.Претворяя в жизнь лозунг «Превратим Сибирь в край высо-кой культуры!», крайком решил перестроить бывшую сту-дию звукозаписи в Органный зал. Над зданием вознеслись два ажурных шпиля, появились замечательные витражи, всё оно подверглось внутренней перепланировке. Основное внимание уделялось обеспечению хорошей акустики (и это получилось).В 1992 году католическая община попросила провести в Органном зале Пасхальное богослужение.С тех пор службы проводятся регулярно.Здание является объектом культурного наследия России.

СПРАВКА «НОВОЙ»

Если принять логику власти, то ей следует попутно принудить Дерипаску демонтировать плотину Красноярской ГЭС, чтобы отдать РПЦ затопленные церкви. Ну и напоследок отдать киргизам Красноярск — как потомкам аборигенов, заселявших эту местность до ее освоения русскими. Где останавливаться, на чем? «

«

Храм Преображения Господня

18 «Новая газета на урале» четверг.

№77 18. 07. 2013

люди/приоритеты

— З аконопроект о реорганизации РАН был при-нят во втором чтении, хотя п р о ф и л ь н ы й

комитет рекомендовал его отклонить. Теперь необходимо дорабатывать его до осени. Но так и осталось непонятно, кто же автор законодательной инициативы?

— Законопроект внесен от имени правительства. Авторство неизвестно. Но нам говорят, что закон поможет улучшить работу фундаментальной науки. Благое дело. Так кто это придумал?

На фракции «Справедливой России» в Госдуме 1 июля — перед первым слушани-ем — были Ливанов и Голодец. Министра спросили: «Кто автор закона?» Он отве-тил: «Большая группа ученых — несколь-ко членов-корреспондентов, сотрудники вузов — очень грамотные специалисты, я тоже в ней состою». Голодец добави-ла: «И я готова вписаться в эту группу». Я спросил, почему не обсуждался этот законопроект? Голодец ответила: «Мы с декабря его обсуждаем». — «С кем?» — «С Ливановым…»

На следующий день я узнал, что Ливанов отказывается от авторства.

Помню, как 5 лет назад Ливанов — тогда заместитель министра образова-ния — пришел на президиум академии с предложениями по ее реформированию. Он уже тогда говорил про агентство, по-печительский совет, аудит. Его проводили свистом и топотом.

— Есть еще одна версия: автор зако-нопроекта о реорганизации РАН — уче-ный секретарь президентского Совета по науке, технологиям и образованию, дирек-тор научного центра «Курчатовский инсти-тут» Михаил Ковальчук.

— Не могу ни подтвердить, ни оп-ровергнуть. Да, Ковальчука не выбрали директором Института кристаллографии в мае этого года. Провели повторное го-лосование, и опять не избрали. Но еще Осипов назначил Ковальчука исполняю-щим обязанности вице-президента РАН, притом что его не выбрали и в академики, когда он баллотировался. А вице-прези-дентом может быть только действитель-ный член академии. Так что Ковальчуку есть за что обижаться на академию, но повод ли это, чтобы уничтожать ее?

— А что, на ваш взгляд, сегодня дейс-твительно необходимо для развития рос-сийской науки?

— Необходимо финансирование. В за-ключении комитета по законопроекту за-писано: повысить эффективность фунда-ментальных исследований в академии не получится за счет оптимизации системы управления и перераспределения финан-совых потоков, освобождения научных организаций от управления имущест-

вом. Решение этой задачи достигается прежде всего социальной защитой на-учного работника, урегулированием проблем материально-технического, приборного обеспечения научных орга-низаций, доведением размера финансо-вого обеспечения научных исследований до уровня экономически развитых стран. Ведь сдача академией помещений в арен-ду — не от хорошей жизни. С 1990 до 2000 года финансирование РАН уменьшилось в 25 раз!

— В эти же годы были закрыты почти все отраслевые НИИ. Сектор прикладной науки исчез.

— Академия удержалась, но жила на голодном пайке; люди уходили за зара-ботками, уезжали за рубеж; помещения освобождались, перепрофилировать их запретили, а сдавать в аренду разрешили. И сейчас за счет аренды академия при-бавляет к своему бюджету 2 млрд рублей. Финансирование академии выросло, но оно все еще в 3—4 раза меньше, чем в 1990-м.

— Какими средствами сейчас распола-гает академия?

— 62 млрд рублей в год. Это 2 млрд долларов — бюджет среднего американ-ского университета. Задумайтесь: 436 институтов РАН имеют бюджет одного университета! При этом нас спрашивают: где индекс цитирования?

— Что академия просит у правитель-ства?

— Например, жилье для молодых ученых. Чтобы наука развивалась, нужно сегодня принять на работу в академию минимум 10 000 молодых ученых. Но средств на расширение штатов у нас нет, перспективные исследователи, окончив аспирантуру, приходят на 0,2—0,3 ставки. Например, в Институте иммунологии и физиологии именно за такие копей-ки работает молодежь. И перспективы нерадужные. Ведущий научный сотруд-ник получает 15—20 тыс. рублей, доктор наук — 25—30 тысяч. Есть, конечно, уче-ные, которые имеют до десятка грантов, зарабатывают тысячи долларов в месяц, востребованы за границей. Но таких — единицы. А многие специалисты вообще никогда не получат грантов. Например, изучает ученый рукописи. Кто ему даст грант?

— Перспектив нет?— Нет. Бюджет принят до 2014

года. Прибавится только 7% на ин-фляцию. Конечно, есть отрасли, где

молодым ученым подработать удается. Аспиранты-компьютерщики зарабатыва-ют по 50 тысяч в месяц не перенапрягаясь. И «пенсию» аспирантскую увеличили: в прошлом году стипендия аспиранта была 1500 рублей в месяц. Сейчас — 7000.

— 62 млрд — это госфинансирование. Сколько академия зарабатывает?

— Еще 30 млрд. Это договоры, гранты, участие в различных программах. Но на Западе треть средств на науку приходит из бизнеса. У нас — меньше 10%. Там компании в очереди стоят, чтобы под-держать науку, — при таких вложениях они освобождаются от ряда налогов. Это продуманная и налаженная система.

— Для науки еще важно обеспечение приборами и материалами для исследова-ний. Как с этим?

— Минимум по бюджету есть. Что-то дают по институтам, есть центры кол-лективного пользования. Объединенные ученые советы по направлениям наук ре-шают, что нужно приобрести. Например, говорят, что нужен прибор, который стоит 2 млн долларов. Если принимает-

ся положительное решение, значит, все средства в будущем году уйдут на приоб-ретение этого прибора. Но все институты будут им пользоваться. Институт физики металлов, например, говорит: нам ну-жен сканирующий микроскоп — 3 млн долларов. Дайте 1,5 млн, а 1,5 млн мы сами добавим из грантов и договоров. Аспиранты, специалисты были вынуж-дены ездить в Германию, чтобы работать на микроскопе, потому что у нас его не было. Теперь он в центре коллективного пользования, работает в три смены без выходных, ученые приезжают со всех концов страны.

Но то, что средств должно быть боль-ше, — это очевидно. Как будут финан-сироваться институты, откуда возьмем вакансии и ставки, как привлечем мо-лодых — на эти вопросы законопроект ответов не дает. А именно они должны решаться.

Людмила РЫБИНА, обозреватель «Новой»

Мозг не прокормить крошкамис барскогостола

Финансирование всех 436 научных институтов РАН равно бюджету рядового американского университета

Мозг — самый энергозатратный орган в чело-веческом организме. Люди тратят от 25 до 30% всей добытой энергии на поддержание его в ак-тивном состоянии. Если оставить «золотые моз-ги» (так в Москве прозвали здание Российской академии наук на Ленинском проспекте, свер-кающее своими причудливыми архитектурными

конструкциями) без достаточной поддержки, пострадают все «мозговые» структуры в стране. Мозг без достаточного количества кислорода может сохранять активность только 10—15 секунд, а через 5—6 минут начинается гибель нейронов. И социальный организм загнется без полноценной подпитки своего мозгового

центра — научного сообщества. После трудного последнего дня весенней сессии Госдумы мы поговорили об этом с председателем думского Комитета по науке и наукоемким технологиям, академиком РАН и РАМН, директором Инсти-тута иммунологии и физиологии Уральского отделения РАН Валерием ЧЕРЕШНЕВЫМ.

Чтобы наука развивалась, нужно принять на работу в РАН 10 000 молодых ученых. Но средств на расширение штатов у нас нет, перспективные исследователи приходят на 0,2—0,3 ставки «

«

РИ

А Н

ово

сти

19 «Новая газета на урале» четверг.

№77 18. 07. 2013

люди/среда обитания

В этом доме вечно не хвата-ет места, здесь весело и нервно. Особенно сейчас — приехали Оля из Питера, Вика из Украины, Лера и Настя из Белоруссии — активисты

Молодежного правозащитного движения (МПД), главного арендатора и сердца дома. МПД — и фонд, и интернациональное со-общество правозащитников: редкий слу-чай, когда штаб-квартира международной организации находится не в Москве. Так что стажерами из других городов и стран дом постоянно наполнен — есть даже Арнольд из Венгрии. До правозащитного фестиваля «Город прав» остался всего один день.

Трехэтажное кирпичное здание нача-ла XX века в центре Воронежа по адресу: Цюрупы, 34, давно уже — около полутора десятков лет — называют «Домом прав человека». Правозащитники сейчас зани-мают большую часть третьего этажа; зал для семинаров на втором; и помещение на первом, где располагается общественная приемная.

Начал все выпускник-физик Андрей Юров в 1993 году. «Тогда казалось, что, раз Союз рухнул, с базовыми правами чело-века проблема решена, и оставалось для всеобщего благоденствия только развивать гражданское общество…» Его Центр граж-данских инициатив вселился сюда первым. Позже появилось главное его детище — Молодежное правозащитное движение, подселились Межрегиональная правоза-щитная группа, Конфедерация свободного труда, местные «Мемориал», «ГОЛОС», всего 13 правозащитных организаций… Непросто отличить, кто чей активист, — все свои. Считают, что вместе они приносят больше пользы, чем по отдельности.

Уникальное, на самом деле, место в ми-ровом масштабе. Мог бы греметь Воронеж как правозащитная столица. Где еще так видна забота городской администрации об основах демократии? Но нет, воронеж-ские власти отказываются от такой чести. Половину занимаемой площади «Дом прав человека» должен был покинуть месяц на-зад, а аренда на остальные их помещения закончится в августе. Правозащитников банально гонят, расторгнув договор арен-ды…

Я спросила у Никиты Чеботарева, на-чальника информационного отдела адми-нистрации, отчего такая немилость.

«Предоставлять в аренду муници-пальное помещение, — пояснил он, — не обязанность органов местного само-управления, а их право: если у них самих нет потребности в площади».

А потребности у этих органов есть. Чеботарев рассказывает, что освободивше-еся место займет многофункциональный молодежный центр, включающий работу с военно-патриотическими клубами, об-щественными организациями, и он уже занимает часть площади на Цюрупы, 34.

Н аполняют дом люди молодые, средний возраст — слегка за 20, и паники по поводу пред-

стоящего выселения не заметно. Дима Макаров организует правозащитную миссию в Коми: националистический «Рубеж Севера» наезжает на местный «Мемориал». Чтобы помочь коллегам, правозащитники шлют запросы в мест-ные органы со всех концов России, при-езжают лично, общаются с властями и полицией: показывают, что за них есть кому заступиться, просят расследования провокаций националистов.

Приходит, сияя рыжей шевелюрой, Оля Гнездилова — свободный адвокат: обычно она консультирует НКО всей страны по юридическим вопросам, по-могает составить документы, отправить жалобы или запросы. Сейчас занимается в основном Новохоперском, где протестуют против разработки никелевого месторож-дения: защищает экоактивиста, которого обвинили в перекрытии дороги во время волнений 22 июня. Движение в защиту Хопра сейчас — приоритет ДПЧ. Еще Оля добивается извинений от Воронежского

ГУВД по трем случаям пыток в отделе-ниях полиции: «Суд над конкретными полицейскими — само собой, а извинения тоже очень важны. Признав свою вину хоть один раз, ГУВД постарается в дальнейшем не давать поводов».

За столом, обложенном бумагами, — Вика Громова, директор фонда МПД. Вика отвечает за альтернативную гражданскую службу — узаконенную замену армии для верующих, пацифистов и всех, кто не хочет «под ружье». Сроки подачи заявления на АГС — за полгода до призыва. Многие об этом не знают и попадают в бюрократичес-кие ловушки, из которых их достает Вика с помощью долгих — до 2 лет — судов.

В апреле к правозащитникам прихо-дили с прокурорской проверкой: как и по всей стране, воронежские НКО тревожили в связи с законом об иностранных агентах. МПД отказалось представлять документы прокурорам и обжалует проверку в суде. А иностранные средства перестали прини-мать «до правовой ясности». Теперь МПД существует на голом энтузиазме и инди-видуальных пожертвованиях. Снимать другой офис денег не хватит точно.

Вика родом из Владимира — не мест-ная, как и большинство сотрудников дома. В Воронеж активисты приезжают со всей страны и остаются: такой притягательный этот дом. В два часа дня приходит Андрей Юров, глава МПД, член президентско-

го Совета по правам человека. Накануне он вернулся из командировки, ездил в Среднюю Азию: там с правами человека дела обстоят еще хуже. С «Юрьичем» все обнимаются, а он требует срочно созвать журналистов на разговор и от руки набрасы-вает приглашение на «тайное чаепитие».

Волонтер Арсений приехал в Воронеж из Москвы. Позвали преподавать анг-лийский на заводе: недавно предприятие купили иностранцы, и начальники цехов буквально не понимают топ-менеджеров. По дороге домой Арсений расклеивает объявления о выездной консультации Общественной приемной в Машмете, са-мом неблагополучном районе Воронежа.

На саму консультацию едем вместе.Асфальт здесь отсутствует. Малыши

возятся в куче песка: детских площадок во дворах нет. В подъезде мрак, устойчивый кошачий запах, стены стесаны до бетона, проводка свисает с потолка, подъездные окна разбиты. Послушать консультанта общественной приемной и сопредседателя местной «Солидарности» Бориса Супренка приходит человек 35. Он рассказывает, как организовать ТСЖ. Интереса у слушателей рассказ не вызывает. Встречая равнодушие, Борис распаляется: «По закону вы — собс-твенники всего дома, а быть ими не хотите, только бухтите!» Слушатели потихоньку расходятся по домам.

Помощь приходит неожиданно. Одна из присутствующих бабушек при-знается: обращалась в общественную приемную, там ей помогли выиграть иск в Страсбургском суде, получила компен-сацию за недоплаченную пенсию. 100 тысяч рублей.

Цифра потрясает, но едва только Борис пытается вернуться к теме, население «де-лает ноги». «Зачем самому консультанту все это нужно?» — «Ему рейтинг нужен!»

Арсений злится: «Видишь?! Чтобы нашему человеку помочь, ты его сначала догони».

После того как по окнам дома стреляли, к подъезду приходили «зиговать» национа-листы, устраивали пикеты прокремлевцы, было придумано правило: уходить по домам

не позже девяти, пока на улице еще людно и не совсем темно. «Думаю, нас здесь ненави-дят. Ведь кого мы защищаем? Отщепенцев всяких: ЛГБТ, иммигрантов, нацменьшинс-тва… Людям много лет промывают мозги. В Воронеже ведь новости в интернете не читают», — объясняет Юров. Впрочем, это правило позабыто, и никто не расходится. В комнате галдеж, обсуждают линию защиты на завтрашнем суде с прокурату-рой и объясняют мне: «Система грантов нормальна для НКО, она обеспечивает независимость, так как деньги поступают из разных источников, а не из одного — от государства». Я ухожу поздно вечером, из осажденной крепости раздается дружный молодой смех. Завтра — фестиваль.

П равозащитники располагаются на главной улице Воронежа, пе-ред кукольным театром. Мимо

проходят сотни людей, но от волонте-ров, предлагающих заглянуть в «Город прав», — шарахаются. Люди-книги из «живой библиотеки» от нечего делать «читают» друг друга. Хоть какой-то инте-рес вызывает фри-маркет: по идее книги и брошюры, предложенные домом, гости фестиваля здесь должны обменивать на свои. На деле же люди просто растаски-вают «халявные» книжки о правозащите и антифашистские комиксы. Пусть хоть так распространяется просвещение.

На обсуждение транспортной структуры Воронежа собираются шесть человек — и все они организаторы или участники фес-тиваля. Ведет дискуссию Михаил Аксенов из МОО «Город и транспорт». Он заду-мал исследовать транспортную структуру Воронежа, как делали в Москве «Городские проекты». Вот только волонтеров в городе не найти. Благие идеи и интересные задум-ки остаются в замкнутом кругу пары десят-ков активистов. Город не прав.

Наталия ЗОТОВА,спец. корр. «Новой»

Воронеж

Город не правИстория уникального «Дома прав человека» близится к концу.

Воронеж никогда не станет центром правозащиты

Видишь, чтобы нашему человеку помочь, надо его сначала догнать «

«

Фо

то а

вто

ра

20 «Новая газета на урале» четверг.

№77 18. 07. 2013

культурный слой/ценности

— П одписали ли вы обраще-ние к прези-денту стра-ны об отмене реформы?

— Да, я подписал заявление на сайте Общества научных работников, как только оно там появилось. На нашем внутреннем сайте тотчас была опубликована информа-ция о возможности подписать это обраще-ние, и его подписали многие сотрудники института, от аспирантов до членов дирек-ции. Я также поддержал обращение Бюро отделения историко-филологических наук РАН и требование созыва внеочередного Общего собрания РАН в начале сентября. Как директор старейшего научного и музей-ного учреждения России, я категорически протестую против ликвидации уникальной и прославленной Академии наук.

— Почему академики так слабо за-щищаются: из 1200 членов академии подписал петицию только 91 человек?— Мне трудно ответить на этот вопрос. Присоединиться или нет к петиции «1 июля» — должен решить каждый член академии сам для себя. Я не являюсь членом академии, но горячо поддержи-ваю это движение. Более того, я считаю, что если бы петицию дружно подписали все члены президиума РАН во главе с ее президентом В.Е. Фортовым, это реально могло бы повлиять на отмену скоропали-тельных и тайных действий правительства и Министерства образования и науки и привело бы к цивилизованному обсужде-нию проблем реформирования РАН.

— Какая реформа нужна академии, с вашей точки зрения?

— Проблем много. Есть вопрос «ста-рения» членов академии и сотрудников академических институтов. Есть вопрос использования «имущества». Есть вопрос планирования научных проектов и изме-нения системы их финансирования. Но при этом я считаю, что виновником этих проблем в большей степени является само правительство.

По порядку. Первый вопрос не будет ре-шен без достойных пенсий для ученых, при которых они бы переходили с администра-тивных и относительно высокооплачивае-мых ставок главных научных сотрудников в категорию «эмеретус». В институтах РАН огромные проблемы с молодым поколени-ем ученых. И не потому, что нет талантли-вой и мотивированной молодежи, а потому, что у нас «зафиксировано» число научных сотрудников в каждом институте и нет возможности взять талантливого выпуск-ника аспирантуры, если кто-то из старшего поколения не ушел на пенсию или, не дай бог, из жизни.

Я знаю множество случаев, когда сложности с использованием академи-ческих зданий связаны с финансирова-нием институтов и остановленными из-за отсутствия денег научными проектами. По этим же причинам на выделенных когда-то под строительство институтов и лабораторий площадях так ничего и не построено. Упреки в сдаче помещений в аренду справедливы, но в ряде случаев это реальный источник внебюджетных доходов институтов при хронической нехватке бюджетных денег на исследова-ния, публикации, командировки и мно-гое другое. Конечно, есть случаи и зло-употреблений, но посмотрите вокруг… Такой стиль жизни в стране в последние десятилетия, определяемый неправиль-ными и неработающими законами.

В нашем институте категорически низ-кое финансирование со стороны государс-тва, и отчасти в этом виновата Академия наук, которая считает, что при дефиците бюджета в первую очередь можно уще-мить гуманитарные институты. Вы не поверите: в прошлом году мы получили кроме бюджета на зарплату сотрудникам всего 5,5 миллиона рублей на 85 научных сотрудников и примерно столько же работ-ников в музейных отделах. Это курам на смех, если сравнить с бюджетами научных учреждений в других странах. При этом

трудно сказать, что мы бездельничаем: за прошлый год опубликованы 41 книга, 48 статей в рецензируемых журналах, более 200 статей в других изданиях и т.п.

То есть мое мнение, что, если в России перестанут пренебрежительно относиться к науке и ученым (мы это наблюдаем в прессе, Думе, на уровне руководства Миннауки); если власть бу-дет думать о будущем науки, а не только решать вопросы с «распилом» имущества и местью за личные обиды непокорным академикам, — изменения внутри РАН могут решаться конструктивно, а не на-поминать сценарии рейдерских захватов в частном бизнесе.

— С ХVIII века Кунсткамера была сим-волом и лицом академии. Каково сейчас выражение этого лица?

— Внешне — уверенное. Изображение ее здания, в котором располагалась ос-нованная Петром I Академия наук, — до сих пор логотип академии, оно украшает визитки ее президентов, на его фоне высту-пает премьер-министр на Петербургском

экономическом форуме и т.п. Но внутри страны жизнь устроена так, что приня-тые законы во многом противоречат друг другу. Музей антропологии и этнографии (Кунсткамера) с точки зрения бюджетных законов — учреждение науки, входит в РАН. Нам могут давать финансовые средства только на научные исследования. В проти-воположность нам музеи, находящиеся под эгидой Министерства культуры, получают средства на музейную деятельность, но не имеют права тратить эти деньги на науку. В наш музей ежегодно приходит около 500 тысяч человек, которые не знают о таких «тонкостях» и с грустью смотрят на давно не крашенные стены и устаревшие экспо-зиции во многих залах.

— Но хоть деньги на научные исследо-вания дают приличные?

— Нет, конечно. Дают на зарплату, на оплату коммунальных услуг и немного

на ремонт и реконструкцию (как особо ценному объекту культурного наследия народов РФ). И нет даже статьи, а значит, и денег, на создание экспозиций, хране-ние коллекций, их публикацию… Все, что мы делаем в этом плане, делаем на деньги, заработанные музеем.

— Для создателя Кунсткамеры Петра I этот музей был миром в кармане; в советс-кие времена окном в мир; теперь, когда это окно распахнуто, каковы задачи?

— Конечно, задачи изменились. Люди стали часто путешествовать, в интернете множество материалов, по телевизору показывают качественные программы. Но музей, представляя свои коллекции, обязательно занимается образовани-ем посетителей, в его миссию входит воспитание не просто толерантности, а восхищения культурными ценностями народов мира. Кроме того, посетителей привлекает обаяние подлинных вещей. Не будем забывать, что это единственный в России музей этнографии народов мира. Для сравнения: в Германии 7 больших му-

зеев этнографии, в Нидерландах — 4.— Тем не менее посетители идут в

Кунсткамеру в первую очередь смотреть на коллекцию уродств времен Петра I.

— Этот имидж музея меня беспокоит, тем более что он неправильный. У Петербурга, построенного по замыслу Петра, три сим-вола: ангел на шпиле Петропавловского собора, кораблик над Адмиралтейством и планетарная (армиллярная) сфера над Кунсткамерой. Символы христианской веры, покорения стихий и постижения Вселенной. C самого начала первый обще-доступный музей России был проникнут духом Просвещения. Когда 25-летний Петр впервые попал в Европу, заморские «кабинеты чудес» при королевских дворах, у знатных вельмож и известных ученых про-извели на него сильное впечатление. Петр с большим размахом стал скупать не только отдельные диковины, но и целые коллек-

ции, из каждой своей поездки привозил редчайшие экспонаты. И с самого начала идея создания Кунсткамеры была уникаль-на. Ее ему нашептал знаменитый математик и философ Лейбниц, с которым они обсуж-дали проекты организации Академии наук и которого Петр звал работать в Россию. Тот вместо себя рекомендовал своих уче-ников, но советы давал правильные. Петр прозорливо поручил Кунсткамеру заботам Академии наук, по сути, государству. В 1697 году Петр в Голландии познакомил-ся с анатомом Фредериком Рюйшем, чью выдающуюся коллекцию страстно захотел купить. Сначала цена показалась слишком высокой, Петр отступил, но через 20 лет все равно своего добился, приобретя около 2 тысяч анатомических экспонатов для Кунсткамеры. И сделал это не для развле-чения публики, а для обучения студентов естественным наукам и анатомии, для расширения научного кругозора посетите-лей. Петр положил начало так называемой русской анатомической коллекции, издав ряд указов о собирании и о доставлении в Кунсткамеру живых и мертвых уродов для составления научной коллекции и изуче-ния. Как сформулировал английский фи-лософ Френсис Бэкон: чтобы понимать, что такое норма, надо знать границы откло-нений. Разговоры о том, что у Петра было особое пристрастие к уродам, — легенда. Петр боролся с народным невежеством и даже издал специальный указ, где объяснял причины рождения уродов, которых часто умертвляли сразу после рождения из-за страха и отвращения. В нем говорилось, что виновны не дьявол и черти, а природа, а также повреждения внутренние и страх матери во время беременности.

— Вы сопротивляетесь обостривше-муся интересу масс к разного рода откло-нениям?

— Мы радуемся тому, что экспозиция «Ранние естественно-научные коллекции Кунсткамеры» располагается в дальнем от входа зале, куда попадаешь, прохо-дя залы Северной Америки, Японии, Африки, Китая, Индии. Даже двигаясь целеустремленно, нельзя не обратить внимания на уникальность этих экспо-зиций. Помню, у нас была выставка в финском городе Тампере, посвященная самураям. Она случайно совпала с пре-мьерой фильма «Последний самурай». Фильм с глупым сценарием, но хорошо сделанный в Голливуде, давал достаточно яркое впечатление о традиционной куль-туре самураев. И зрители из кинотеатра

«Кунсткамера — свидетельство того,

что модернизация России может быть

успешной»

Юрий ЧИСТОВ:

События вокруг реформы Академии наук продолжают волновать общество. Сегодня на вопросы «Новой газеты» отвечает директор Музея антропологии и этнографии им. Петра

Великого (Кунсткамера) — одного из веду-щих исследовательских центров Российской академии наук, доктор исторических наук Юрий Кириллович ЧИСТОВ.

Академия наук нуждается в перестройке, но не по образцу рейдерских захватов «

«

21 «Новая газета на урале» четверг.

№77 18. 07. 2013

плавно перетекали на нашу выставку, где проводили целый день, расспрашивая экскурсоводов, рассматривая экспонаты. А когда мы издали каталог эскимосских коллекций в содружестве с сотрудниками музея острова Кадьяк, то к нам приезжали женщины с острова, учившие посетите-лей плести корзинки, вышивать бисером. Отбою не было от желающих.

— Пытаетесь переориентировать по-сетителей с развлечения диковинным на познание необычного?

— Конечно, мы учитываем современ-ную избалованность публики зрелища-ми. Рассказывая о коллекции русского путешественника Николая Резанова, экскурсоводы обязательно упоминают романтичную историю его любви к испан-ке Кончите, отраженную в легендарной «Юноне» и «Авось». У нас есть специ-альный центр для занятий с детьми, где с ними проводят занятия, сопровождаемые экскурсиями по музею. Я перешел от от-чаяния, в котором живу 12 лет директорс-тва, что не могу расширить выставочное пространство, поскольку строить в центре города не разрешат никогда, — к органи-зации виртуального доступа к коллекциям на нашем сайте. К сожалению, обслужи-вающая компания, монополист на рынке музейных услуг, не очень помогает, тем не менее это выход в ситуации, когда из более чем миллиона экспонатов физически мы можем показать лишь полпроцента.

— Речь о пополнении коллекций не идет, дай бог справиться с тем, что есть?

— Наши сотрудники каждый год ез-дят в экспедиции по своим темам, но все отдают себе отчет, что должны привезти хоть что-то для коллекций.

— А в кругосветные путешествия хо-дите?

— Время научных подвигов в духе Николая Гумилёва прошло. В этом году исполняется 100 лет первой научной эк-спедиции нашего музея в Африку. Когда в начале XX века зашла речь о создании специальной африканской экспози-ции, то профессиональных этногра-фов-африканистов не было, а молодой поэт Гумилёв уже побывал в Восточной Африке, и музей послал его в экспеди-цию. Он прошел по Абиссинии 965 км пешком, с караваном, привез более 100 ценных экспонатов, 240 фотографий. Нескольку лет назад мы повторили этот путь по Эфиопии, только на джипах. Подвига его не совершили, но привезли 120 экспонатов не хуже гумилёвских.

— Пополняете ли вы фонды за счет частных коллекций?

— Конечно. Недавно подарили кол-лекцию петербуржца, который собирал ее в Африке. Американский консул, уезжая из Петербурга, подарил свою

коллекцию, собранную в годы, когда он был послом в ряде африканских стран. Конечно, это не столь уникальные кол-лекции по сравнению с теми, что при-возили когда-то знаменитые путешес-твенники: Крузенштерн, Лисянский, Литке, Лазарев, Станюкович, или со-бирали ботаники и зоологи ХVIII века. Этнографии как науки не существовало, а классификаторы-естественники под-ходили к предметам культуры примерно как к сбору гербариев. К 300-летию музея мы готовим реконструкцию экспозиций музея начала XVIII века и видим, что в одном шкафу выставлялись не отдельные уникальные вещи, а экспонаты, собран-ные сериями, например, меховая одежда народов Сибири, свадебные полотенца и наволочки из Поволжья. То есть коллек-ции явно предназначались для научного изучения.

— О какой реконструкции идет речь, если пожар 1747 года уничтожил большую часть этнографических коллекций?

— Сохранилось более 2300 рисунков первых экспонатов, поскольку Петр, за-мышляя музей, отдал распоряжение со-здать рисовальную палату при Академии наук. Кроме того, в 1741—1744 годах был издан двухтомный каталог Кунсткамеры на латинском языке, а также гравюры с изображениями и планами экспозиций.

— Когда Петр повелел устроить в цен-тральном помещении Кунсткамеры анато-мический театр, он тем самым обозначил центр внимания своего времени — человек, которого надо изучать. Что бы вы сейчас наделили особым значением?

— Мы называем башню здания Кунсткамеры «Башней знаний». На первом этаже был спроектирован Анатомический театр; с галереи второго этажа студентам можно было наблюдать за анатомированием тел; на третьем стоял Готторпский глобус, внутри кото-рого располагался самый старый в мире планетарий. А на верхнем этаже была первая в России обсерватория, позже переехавшая в Пулково. Вот такой была башня в самом большом публичном зда-нии новой столицы, и оно было первым в мире, специально построенном для му-зея. Мне хотелось, чтобы именно это ин-тересовало посетителей, — знакомство с историей становления российских наук, с коллекциями по этнографии народов мира, собранными людьми, фамилии ко-торых известны из школьных учебников. Согласитесь, Кунсткамера является яр-ким свидетельством, что модернизация России может быть успешной.

Беседовала Ольга ТИМОФЕЕВА

БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬ

Ph

oto

XP

ress

Д али — очень общительная и веселая девочка. Она любит петь и танцевать, за год лечения

в РДБК она обрела множество друзей не только среди других детей и волон-теров, но и среди врачей и медсестер. Несколько лет назад Дали очень тяжело пережила смерть младшей сестренки Амины. А вскоре после того, как Дали пошла в первый класс, заболела и она сама. Ее тошнило, из носа ручьем текла кровь. Обследование показало, что у Дали острый лимфобластный лейкоз. Целый год Дали лечилась в Москве, сейчас девочка в ремиссии, и ее вы-писали домой на поддерживающую терапию. В день отъезда из больницы Дали устроила настоящий праздник с песнями и танцами! Но не все радужно в ее семье. Мама Дали не работает, так как воспитывает троих детей, папа — инвалид и тоже не может работать. Семья живет исключительно на пенсии, которых, конечно, не хватает. Ведь деньги нужны, чтобы привозить Дали в Москву на проверки, на покупку не-которых лекарств и продуктов для нее. Мы очень просим всех неравнодушных людей поддержать Дали и ее семью. Ежемесячная помощь в размере15—20 тысяч рублей в течение полугода помог-ла бы Дали и ее родным продержаться до полного выздоровления девочки.

ДалиМАРЗИЕВОЙнужна помощь

КАК ПОМОЧЬ? Вы можете связаться с сотрудни-ком фонда «Подари жизнь» Олесей Рамхиной по тел. 8 926 208-14-39 или перечислить деньги на банковский счет мамы Дали.Московский банк ОАО СБ РФВСП № 9038/01545БИК 044525225ИНН 7707083893Р/с 30301810938006003811К/с 30101810400000000225В ОПЕРУ Московского ГТУ Банка РоссииСчет № 42307.810.6.3811.8154940Карта № 676280609013779299Получатель: Дзаурова Айна Мусаевна

22 «Новая газета на урале» четверг.

№77 18. 07. 2013

культурный слой/портрет явления

Н у да, лауреат премии «Эмми» Роберт Б. Уайде шьет свое кино по старомодным лека-лам традиционного байопи-ка: интервью режиссера, его родственников, продюсеров,

знаменитых актеров, архивные съемки, фрагменты из фильмов и «свежие» кадры, в которых Аллен ведет нас тропами брук-линского детства. Показывает на окна — здесь в горшках с геранью он прятал своих солдатиков; заводит нас в школьный двор в Мидвуде, где он уворачивался от хулигана на мотоцикле; пускает в святая святых — монтажную; демонстрирует немецкую пишущую машинку. На ней он и создает свои шедевры и проходные тексты лет с шестнадцати. Пожалуй, эта ретромашинка и чрезмерно заботливая и строгая еврей-ская мама — единственные «существа», которым он неизменно предан на протя-жении всей жизни.

Главный магнит и нерв фильма — сам Аллен, чистой воды стихия: огонь, воздух, вода и земля… Проза и поэзия. Кажется, и самого Уайде не покидает вопрос: чем же этот 77-летний тщедушный невротик держит интерес и внимание многомилли-онной аудитории? Отчего его, коротышку в метр шестьдесят пять, любили не толь-ко самые красивые, но и по-настоящему умные женщины? Неотразимая Дайна Китон, например, и сегодня говорит о нем с неподдельным восхищением. Да она просто теряла голову, мечтая лишь об одном: как бы понравиться ему еще боль-ше. Все его кинематографические музы — фантазии наяву. Стоило кому-то из див понравиться Вуди, как он заставлял весь мир влюбляться: в Киттон, Миа Фэрроу, Шарлотту Рэмплинг, Миру Сорвино, Джуди Дэвис, Скарлетт Йохансон.

Его путь был тернист, поскольку он безжалостен и нетерпим по отношению к себе. А еще нечеловечески работоспосо-бен. После уроков он сочинял по 50 шуток за день, зарабатывая больше родителей, видевших будущее неказистого сына в аптекарском деле. Вряд ли маму радовали телевизионные аттракционы, в которых ее взрослый сын боксировал с кенгуру, пел дуэтом с собакой. Его стендапы в извест-ных клубах «Голубой ангел» и «Последний

вздох» уже пользовались успехом… а он боялся сцены до тошноты. На протяжении всей долгой жизни он боксирует (не без успеха) с реальностью, чуть ли не ежегод-но снимая по фильму. Он может проиг-рать «раунд», но едва заканчивает съемки одного фильма — немедленно начинает следующий.

После первого искалеченного сце-нария он принял решение, что будет сам ставить свои тексты. От инвесторов всего-то и требовалось: оставить мешок с парой миллионов долларов… и ждать. Вуди сни-мает быстро, дешево и сердито.

Циник и романтик, он состоит из па-радоксов. Прирожденный трагик снимает комедии. Живет, пренебрегая правилами успеха, общественным мнением. Вместо своей первой оскаровской церемонии идет играть концерт в Нью-Орлеане на кларнете. Женится на своей приемной дочери и становится героем скандальной хроники. «Аллену конец! — кричат газе-ты. — Он — антихрист!» Но он обладает способностью превращать жирную точку, которую в его карьере ставят журналисты (а порой и публика), как минимум в мно-готочие, а нередко и в восклицательный

знак. На нем столько раз ставили крест. Хорошо, что он пропускал это мимо ушей; он предпочитает, чтобы всю критику чита-ли продюсеры.

После суперуспешных комедий он снимает меланхолические драмы. «Какая разница, чего хочет публика? Я знаю, чего хочу я. А я всегда хочу делать кино. Не вижу никакого смысла себе в этом отказывать». И создает революционную, полную реф-лексий «Энни Холл» — исповедальное, зрелое кино без привычных гэгов. С иной природой юмора, высекаемого из сложных парадоксов реальной жизни. Эту горькую и веселую историю любви он снимает с великим оператором Гордоном Уиллисом, которого после «Крестного отца» назвали князем тьмы. Никто никогда не знает, в какую сторону Аллен повернет. Для него кино — давно не повод рассмешить, но возможность задать самому себе самые сложные вопросы, лезущие из всех щелей его вроде бы незамысловатых комедий. К примеру, существует ли Бог? В чем смысл жизни и «почему мы здесь?»

Сам он почти презирает свои мега-популярные хиты вроде «Манхэттена», зато обожает провалившиеся в прокате «Воспоминания о звездной пыли». В этом фильме его альтер-эго — режиссер задает спустившимся на землю пришельцам му-чающий его вопрос: «Если жизнь не вечна, почему я снимаю кино?» — «Потому, что оно нравится нам!» — отвечают его фана-ты-инопланетяне.

В эпоху кризиса идей Аллен разраба-тывает собственное бездонное месторож-дение замыслов. В начале любого проекта он раскладывает на кровати бумажные клочки с шутками и идеями, выбирая из них подходящие.

Убежденный пессимист, он дарит зри-телю вожделенную надежду. Его комедии помогают справляться с будничными ужа-сами жизни. Юмор по Алену — не панацея, но что-то вроде лейкопластыря: лучше за-клеить раны, чем ходить разбитым.

Несмотря на всю любвеобильность Аллена, его главная любовь — экран. Ребенком он смотрел «Белоснежку» — не выдержал, вскочил с места, побежал и дотронулся до белого холста. До волшебс-

тва. Мечта соединить киноволшебство с реальностью дремало в нем, пока не воп-лотилось в «Пурпурной розе Каира». По сути, уникальной love story между экраном и действительностью.

Впервые серьезно нахмурился он в 5 лет, осознав, что смертен: «Вы хотите сказать, что это не будет продолжаться вечно? Пас! Я в такие игры не играю!» На каннской пресс-конференции ему зада-ют вопрос об отношении к смерти: «Мое отношение к смерти остается прежним, я по-прежнему против». Для него разница между комедией и трагедией и состоит в том, что в комедии люди находят способ справиться с трагедией.

Кажется, режиссер Уайде нащупыва-ет формулу успеха манхэттенского гуру. Аллен Стюарт Конигсберг — человек, осу-ществивший детские и юношеские мечты. Он по-прежнему играет джаз, снимает кино и снимается, пишет тексты, которые никто не правит, и терпеть не может фес-тивальные ритуалы.

Его фанаты — члены «Клуба Вуди Аллена» пожизненно. Безусловно, его аудитория никогда не сравнится с аудито-рией «Трансформеров». Увы, прав Аллен: «Будь у людей больше чувства юмора, мы бы жили совсем в другом мире».

Кино для инопланетянЛариса МАЛЮКОВАобозреватель «Новой»

В российском прокате — фильм «Вуди Аллен», сулящий поклонникам обширного творчества манхэттенского гуру истинное удовольствие

Убежденный пессимист, он дарит зрителю вожделенную надежду. Его комедии помогают справляться с будничными ужасами жизни «

«

Разные маски Вуди Аллена

23 «Новая газета на урале» четверг.

№77 18. 07. 2013

спорттовар

А мерику и клуб «Нью-Джерси Дэвилз» он по-кидает вроде как цивили-зованно и по взаимному согласию, но кто его зна-ет, чего стоило это согла-

сие патронирующему питерский СКА «Газпрому». Национальная хоккейная лига подобных прецедентов не знает, от таких денег и от таких сверхдлинных со-глашений не убегают. Культовый 30-лет-ний российский форвард три года назад открывал эру суперконтрактов, он же ее, похоже, и закроет. Больше никто так рисковать не будет, особенно с россия-нами, которые, находясь в полном бла-годенствии (как Ковальчук после десяти с лишним лет спокойной жизни в США), могут выкинуть такой фортель, который изумит весь хоккейный мир.

Что бы сейчас про Илью ни гово-рили, как бы ни сложилась очередная часть российской карьеры форварда, Ковальчук из героев в изгои не перей-дет. Положительный имидж обеспечен мощнейшим запасом прочности, и одно только то, что национальной сборной он никогда не отказывал и внес едва ли не решающий вклад в два золотых сезона главной команды страны, перевешивает все. И то, что уроженец Твери и воспи-танник московского «Спартака» долги малым родинам в двух локаутных сезонах отдавать не собирался, и то, что в каждый новый клуб переходил исключительно с повышением финансовых требований, руководствуясь исключительно прагма-тическими соображениями.

Мастер он классный и работяга ка-ких поискать. Все остальное решающего значения не имеет, так что речь в данном случае не столько о решении Ковальчука, сколько о позиции хозяев питерского СКА. Операция под кодовым названием «Перехват» длилась долго, готовилась тща-тельно и под носом у такого энхаэловского волка, как генеральный менеджер «Нью-Джерси» Лу Ламорелло. Итог привел в замешательство весь хоккейный мир, но я бы не торопился объявлять предстоящий приход Ковальчука в СКА безоговорочной победой менеджмента питерского клуба и началом новой биполярной эры в хоккее. НХЛ пощечина обидела, но империя не настолько проста, чтобы не выработать ответных мер и не ответить адекватно.

Болельщики «Нью-Джерси» в ярос-ти, болельщики СКА потирают руки, но популярности армейцам с Невы приход Ковальчука вряд ли добавит. Совершенно ясно, что Илью подписывают под гря-дущую победу СКА, которой Санкт-Петербург ждет пять лет и никак не дождется, несмотря на все титанические мегаусилия всесильного спонсора. После того как Ковальчук исключительно удач-но провел в Питере свои осенне-зимние энхаэловские каникулы, перекупить ли-дера «Нью-Джерси» и одного из самых дорогостоящих игроков мирового хоккея для президента СКА Геннадия Тимченко, похоже, стало навязчивой идеей. Сумму, брошенную на ее осуществление, ник-то, кроме непосредственных участни-ков сделки, не узнает, но по факту Илья Ковальчук со своим многочисленным семейством после отдыха в Майами может собираться в Санкт-Петербург.

Кто следующим пожалеет о «сделке десятилетия», пока не ясно. Назад для Ильи пути нет: разрыв контракта по су-ществующим правилам означает заверше-ние карьеры в Национальной хоккейной лиге. Чтобы ему вернуться, потребуется

согласие всех тридцати клубов НХЛ, что после отвешенной прошлогоднему фи-налисту Кубка Стэнли (а значит, и всей лиге) оплеухе представляется попросту невозможным. Ковальчуку ничего не ос-тается делать, кроме как, переменив судь-бу в 30 лет, выиграть вначале сочинскую Олимпиаду со сборной, а затем и Кубок Гагарина с клубом.

Без особого риска прослыть неудачли-вым предсказателем и при всем уважении к талантам Ковальчука, могу сказать, что двойного успеха не будет.

И одного может не быть.

И лью Ковальчука признали лучшим спортсменом страны по резуль-татам одного матча, на сегодня

самого важного в новейшей истории рос-сийского хоккея. По сути проваливший

чемпионат мира в Квебеке-2008 форвард «Атланты» сказал свое слово в момент, когда россияне безнадежно проигрывали финал хозяевам: Ковальчук и сравнял счет, и отправил «Кленовые листья» в нокаут в овертайме. «Золото» было добыто через 15 лет, победный сюжет оказался фантас-тическим, героя искать было не надо, но как человек разумный, Илья свою роль не подчеркивал. Он прекрасно помнил, что до того все его бомбардирские усилия ни к чему не приводили, а в героя он превра-тился в одночасье и не в последнюю оче-редь благодаря везению — первую шайбу голкипер Кэм Уорд точно не должен был пропускать.

С трана Ковальчука снова полюби-ла, слегка недооценив то, что он сделал через год на чемпионате

мира в швейцарском Берне. Там команда Вячеслава Быкова и Игоря Захаркина не была столь звездной, как в Канаде, побед-ный порыв прошлогоднее «золото» слегка приглушило, но у сборной России был другой Ковальчук — игрок абсолютно ко-мандный, в отсутствие звездных партнеров принявший на себя все бремя лидерства, игравший с невероятной отдачей и уверен-ностью. Россиян много лет не признавали самыми ценными игроками чемпионата мира, но тут деваться было некуда: главный индивидуальный приз Илье Ковальчуку вручили не за снайперские достижения,

а за роль истинного вожака, с которой он блестяще справился. Так, как в Берне, Илья больше нигде и никогда не играл.

Ну с НХЛ в «Атланте» или с недолгим пребыванием в набитом звездами под за-вязку «Ак Барсе» образца сезона-2005 все было ясно: за океаном очень сред-нюю команду он лишь раз вытянул в плей-офф, в Казани Ковальчук растворился в звездной компании. В финал чемпионата мира-2008 и в весь следующий чемпионат он вло-жил все силы и всю не-растрачен-ную злость, обретя зре-лость истин-ного мастера. На клубном уровне, од-

нако, все оставалось по-прежнему до про-шлогоднего прорыва с «Нью-Джерси», который о Кубке Стэнли до прихода Ильи и не мечтал.

То, что Ковальчук с ходу мог добиться желанного успеха, но помешал амбици-озный финалист «Лос-Анджелеса», мне кажется, Илью сильно подкосило. Он уже был связан с новым клубом фантастичес-ким контрактом, но понял, что в ближай-шие годы Кубка Стэнли ему не видать. Долгая заокеанская эпопея находилась в самой середине (удачный контракт мог продолжаться до достижения игро-ком 40-летнего возраста), но внутренне Ковальчук с НХЛ уже расстался — ны-нешнее состояние «Нью-Джерси» опти-мистических перспектив не обещало.

После недолгого пребывания в Питере, где его носили на руках (а иг-рой он это оправдывал) в Нью-Йорк Ковальчук возвращался чуть ли не позже всех локаутных джокеров и, в отличие от его коллег, с явной неохотой. Обработка форварда со стороны владельцев СКА шла полным ходом, но предположить, что группа Тимченко—Медведева продвинет-ся в переговорах настолько далеко, не мог никто из сторонних наблюдателей. Тут надо заметить, что речь шла о культовом и для НХЛ игроке, имеющем действующий долгосрочный контракт, — то есть о пред-приятии совершенно безнадежном.

Ковальчук не блефовал, говоря о сво-ем желании продолжить сотрудничество с СКА. Это у него получалось лучше, чем дежурные фразы о необходимости выпол-нять контракт и ехать в Нью-Йорк. Он тя-нул до последнего, успев на пару с Павлом Дацюком принять участие в челябинском «Матче звезд». А дальше «Нью-Джерси», резво взяв со старта, начал заваливаться, лидер получил травму, все пошло напере-косяк, прошлогодний финалист не попал в кубковую восьмерку Восточной конфе-ренции, а Ковальчук, как старый солдат,

по первому призыву оказался в сборной Зинэтулы Билялетдинова.

Но в Хельсинки чувствовалось, что Ковальчук не в своей тарелке. Он тянул за собой первое звено, но прежней уве-ренности и драйва не было и в помине. Он после двух победных лет вместе со всеми лидерами опозорился в олимпий-ском Ванкувере, он испытал сильнейший удар по самолюбию в Братиславе-2011, а в победном Хельсинки-2012 его просто физически не было по причине того, что за океаном он впервые бился за Кубок Стэнли. И вот нынешней весной на чем-пионате мира его снова накрыло в полу-финальной встрече с американцами, где первое звено соперник закрыл наглухо, а сборная потерпела самое жестокое со времен Ванкувера поражение. К перемене судьбы он был вполне готов.

Г оворят, что «Нью-Джерси» выиг-рал, освободившись от непомерной тяжести контракта своего лидера.

Говорят, что возвращение Ковальчука в Россию пойдет на пользу сборной и к Олимпиаде он будет лучше готов. Говорят, что возвращение такого мастера выведет Континентальную хоккейную лигу на но-вый уровень. Да мало ли чего говорят.

Очевидно, «Газпром» сделал такое предложение, от которого трудно было отказаться. И все другие обстоятельства сложились таким образом, что оставалось только уладить вопрос с менеджментом «Нью-Джерси», и одно бабло победило другое.

Слова о патриотизме и любви к Родине оставим до более подходящего случая. Надеюсь, Илье Ковальчуку он предоста-вится в самое ближайшее время.

Владимир МОЗГОВОЙ,обозреватель «Новой»

Илья Ковальчук с «дьявольским» скандалом переезжает с берегов Атлантики на берег Финского залива. Разорвать 12-летний контракт общей стоимостью в 100 миллионов долларов — не шутки шутить

23 №77 18. 07. 2013

тинного вожака, с которой справился. Так, как в Берне, нигде и никогда не играл.в «Атланте» или с недолгим

м в набитом звездами под за-рсе» образца сезона-2005 о: за океаном очень сред-у он лишь раз вытянул , в Казани Ковальчук в звездной компании. В оната мира-2008 и в весь емпионат он вло-лы

- На вне, од-

» ов лива.

онов

Подвиг разведчика

Операцию под кодовым названием «Перехват» хозяева питерского СКА готовили долго и тщательно. Ее итог привел в замешательство весь хоккейный мир. Но о безоговорочной победе СКА говорить пока не стоит «

«

Re

ute

rs

Обозреватели и специальные корреспонденты: Роман АНИН, Юрий БАТУРИН, Ольга БОБРОВА, Борис ВИШНЕВСКИЙ, Эльвира ГОРЮХИНА, Елена ДЬЯКОВА, Зоя ЕРОШОК, Вячеслав ИЗМАЙЛОВ, Сергей КАНЕВ, Павел КАНЫГИН, Елена КОСТЮЧЕНКО, Юлия ЛАТЫНИНА, Владимир МОЗГОВОЙ, Галина МУРСАЛИЕВА, Леонид НИКИТИНСКИЙ, Ирина ПЕТРОВСКАЯ, Алексей ПОЛИКОВСКИЙ, Юлия ПОЛУХИНА, Елена РАЧЕВА, Людмила РЫБИНА, Слава ТАРОЩИНА, Марина ТОКАРЕВА, Павел ФЕЛЬГЕНГАУЭР, Вера ЧЕЛИЩЕВА, Наталья ЧЕРНОВА

Ведущие рубрик: Евгений БУНИМОВИЧ, Дмитрий БЫКОВ, Юрий ГЕЙКО, Александр ГЕНИС, Павел ГУТИОНТОВ, Андрей КОЛЕСНИКОВ (Мнения & Комментарии), Александр ЛЕБЕДЕВ, Александр ПОКРОВСКИЙ, Юрий РЕВИЧ, Кирилл РОГОВ, Дина РУБИНА, Владимир РЫЖКОВ, Ким СМИРНОВ, Артемий ТРОИЦКИЙ, Сергей ЮРСКИЙ

Руководители направлений: Руслан ДУБОВ (спорт), Лариса МАЛЮКОВА (кино), Елена МИЛАШИНА (спецпроекты — «отдел Игоря Домникова»), Надежда ПРУСЕНКОВА (пресс-служба)

Группа выпуска: Анна АРТЕМЬЕВА (фотокорреспондент), Анна ЖАВОРОНКОВА, Алексей КОМАРОВ, Татьяна ПЛОТНИКОВА (бильдредакторы), Оксана МИСИРОВА,

Надежда ХРАПОВА, Вероника ЦОЦКО (технические редакторы, дизайн, макет)

Собственные корреспонденты: Надежда АНДРЕЕВА (Саратов), Георгий БОРОДЯНСКИЙ (Омск), Борис БРОНШТЕЙН (Казань), Иван ЖИЛИН (Киров), Сергей ЗОЛОВКИН (Гамбург), Сергей КУРТ-АДЖИЕВ, Наталья ФОМИНА (Самара), Виктория МАКАРЕНКО (Ростов-на-Дону), Александр МИНЕЕВ (Брюссель), Ольга МУСАФИРОВА (Украина), Нина ПЕТЛЯНОВА (Санкт-Петербург), Алексей ТАРАСОВ (Красноярск), Евгений ТИТОВ (Краснодар), Ирина ХАЛИП (Минск)

WEB-редакция: Константин ПОЛЕСКОВ (редактор), Сергей ЛИПСКИЙ, Евгений ШИРЯЕВ

дирекция

Ольга ЛЕБЕДЕВА (директор АНО «РИД «Новая газета»), Светлана ПРОКОПЕНКО (заместитель директора), Валерий ШИРЯЕВ (заместитель директора),Ярослав КОЖЕУРОВ (юридическая служба),Светлана БОЧКАЛОВА (распространение),Владимир ВАНЯЙКИН (управление делами),Вера ИЛЬЕНКО (реклама),Наталья ЗЫКОВА (персонал)

Евг

ен

ий

ФЕ

ЛЬ

ДМ

АН

— «

Но

вая»

«Новая газета» зарегистрирована в Федеральной службе по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия. Свидетельство ПИ № ФС 77624833 от 04 июля 2006 г.Учредитель: ЗАО «Издательский дом «Новая газета». Редакция и издатель: АНО «Редакционно-издательский дом «Новая газета». Адрес: Потаповский пер., д. 3, Москва, 101000.

© АНО «РИД «Новая газета», 2013 г. Любое использование материалов, в том числе путем перепечатки, допускается только по согласованию с редакцией. Ответственность за содержание рекламных материалов несет рекламодатель. Рукописи и письма, направленные в Редакцию, не рецензируются и не возвращаются. Направление письма в Редакцию является согласием на обработку (в том числе публикацию в газете) персональных данных автора письма, содержащихся в этом письме, если в письме не указано иное

Наш адрес в интернете:NovayaGazeta.Ru

РЕДАКЦИЯ

www.novayagazeta.ru

Материалы, отмеченные знаком ® , печатаются на правах рекламы.

Дмитрий МУРАТОВ (главный редактор)

Редакционная коллегия: Ольга БОБРОВА (обозреватель), Сергей КОЖЕУРОВ (первый зам главного редактора), Андрей КОЛЕСНИКОВ (обозреватель), Андрей ЛИПСКИЙ (зам главного редактора, редактор отдела политики), Нугзар МИКЕЛАДЗЕ(зам главного редактора, редактор службы информации), Алексей ПОЛУХИН (редактор отдела экономики), Георгий РОЗИНСКИЙ (зам главного редактора), Юрий РОСТ (обозреватель), Петр САРУХАНОВ(главный художник), Юрий САФРОНОВ(редактор пятничного выпуска), Сергей СОКОЛОВ(зам главного редактора, расследования — «отдел Юрия Щекочихина»), Ольга ТИМОФЕЕВА (редактор отдела культуры), Олег ХЛЕБНИКОВ (зам главного редактора), Виталий ЯРОШЕВСКИЙ (зам главного редактора, редактор отдела «Общество»)

Редакторы номера: Р. Дубов, Г. Розинский

«Д у м а ю , в Р о с с и и развита культура до-машней выпечки. У вас в обычном про-дуктовом продаются свежие дрожжи, —

шеф-повар Трине Ханеманн из Дании месит тесто для хлеба так энергично, что у нее сбивается дыхание. — Традиционную культуру еды вытесняет культура кебаба и суши. Не смотрите на меня так, я тоже люблю суши! Но исторически мы ели определенный набор продуктов, потому что они растут там, где мы живем. Если перестаем — теряем связь с природой».

Институт «Стрелка» собрал российских и зарубежных специалистов по кулинарии и истории кухни, агрономов, фермеров и управляющих рынками, чтобы разобрать-ся: как зависят друг от друга еда и город? Как через пищу люди идентифицируют себя и свою среду обитания?

Есть надо свое, местное, локальное — посыл едва ли не всех специалистов конференции. Можно самостоятельно выращивать себе еду — хоть на крыше. В Европе городские огороды — не редкость. В России первые шаги уже сделаны, ком-пания «Вертикальные сады» производит специальные горшки для подвешивания на стену. Придумали целую технологию: кроме земли в горшок помещается дре-наж, а главное — специальные напол-нители-губки, впитывающие воду: они позволяют поливать сад всего лишь раз в две недели, ведь горожане люди занятые. Несколько таких садов уже возникло в Москве: самый элитный, рассказали мне, висит в Белом доме.

«Я дома, на балконе, уже ращу дикий виноград, мяту, тимьян, — рассказала Катя, пришедшая на семинар за новым опытом. — У меня восьмой этаж и окна во двор — от машин далеко». Так она обеспечивает себе свежие пряности для домашних блюд. Ездить на дачи возить-ся с укропом и помидорами становится не модно — дачи вместе с помидорами кочуют в мегаполис.

А в десятке метров, под Патриаршим мостом, адресаты конференции — моло-дые кулинары-предприниматели — раз-били городской маркет «Местная еда». Проект Laboratory предлагал лимонад из копченого чая и плов. «Мы заказали крутой ретро-автомобиль, 56-го года выпуска, — рассказала стилист Алена, разливающая напитки: поварская коман-да состоит из двух диджеев, фотографа и стилиста. — Хотим продавать еду из ва-

гончика, но в Москве с этим трудности: каждое место стоянки нужно согласовы-вать с властями отдельно».

«Пироги с оленями!» — зазывал па-рень из соседнего прилавка. Удивленным объяснял: «Да нету у нас оленины! Пироги с оленями — это как свитер с оленями: домашние, родные, уютные». В проекте участвуют четверо поваров:

работали вместе в ресторане, но захо-телось открыть что-то свое. «Мы будем специализироваться на пирогах и соле-ньях, маринадах — они ассоциируются с домашней кухней, но жителям мегапо-лиса не хватает времени печь и консер-вировать самим», — рассказал участник проекта Павел. Сейчас ребята вместе с пирогами ездят по музыкальным фести-валям и ищут спонсора, чтобы открыть свой магазин-кафе.

Для кулинаров это и самовыражение, и заработок. Для горожан — необычная, полезная, быстрая еда в городе. Только бы нам в этом городе встретиться. Впрочем, городские власти предпринимают шаги навстречу: Александр Иванов из депар-тамента торговли Москвы представил проект развития индустрии городского питания. Город собирается увеличивать площади для аренды под кафе, разви-вать логистику снабжения ресторанных кухонь продуктами, работать над гастро-номическим обликом столицы: сейчас в Москве очень мало ресторанов русской кухни — по сравнению, например, с су-ши-барами.

Советы западных специалистов зву-чали сказочно и совершенно неприме-

нимо к России. «Ну какие огороды в го-родской черте, когда у нас цветы с клумб воруют?!» — шептались в зале. Молодой фермер Борис Акимов упадничество осу-дил: «А я буду говорить воодушевленно: меня распирает от того, что мы делаем, от фермеров, которые меняют реальность. Они были политтехнологами, художни-ками, офисными рабочими — а уехали заниматься коровами и козами». Словом, «Фермер как супергерой» — именно так называлась его презентация.

Акимов с товарищами организовали фермерский кооператив «Лавкалавка», а на подходе у них — городской рынок для фермеров, производящих экологически чистые продукты. Рынок нужен отде-льный, иначе нечестная конкуренция сводит на нет все преимущества товара. «Рядом какой-нибудь дядя Вася торгует дешевой картошкой с ближайшей ово-щебазы, а покупателей убеждает, что у него тоже все свое, без пестицидов». А человек, пришедший на фермерский рынок, будет покупать у конкретного человека, доверять ему. Задачу ставят — сформировать новый тип ответственного потребителя, который свои 40 рублей за картошку сознательно вкладывает в раз-витие фермерских хозяйств.

Посетитель конференции Даша Бутусова — тоже из тех, кто ступил на кулинарное поприще. По образова-нию — юрист, сейчас сидит с ребенком, а чтобы не скучать, устроила проект «Кайф-кулек»: жареные орехи на про-дажу. «Однажды на Новый год я приго-товила миндаль в карамели с корицей, и муж сказал: «О-о-о!» Картонные кульки с орехами продаются по 130 рублей штука в местах, которые нравятся «возрастному хипстеру» Даше: в парке Горького, в ма-газинах подарков и книжных. Для Даши ее орехи мировоззренчески ценны.

«Когда ты понимаешь, что бесполезно бороться с монстром — государством, ко-торое ставит непроходимый барьер между собой и обществом, — думаешь: давай я хоть что-то сделаю, чтобы наш город стал приятнее, — гово-рит она. — И мы понемногу меняем его. Мы — в своем роде маленькие ре-волюционеры».

Наталия ЗОТОВА

Фермеры-супергероии кулинары-революционерыНа Стрелке учили разбивать висячие сады и печь домашний хлеб

«Пироги с оленями»олениной не торгуют

Общий тираж — 256 950 экз.Тираж сертифицированNovayagazeta.Ru — 8 494 668 просмотров за июнь 2013 г.

Выходные данные «Новой газеты на Урале»:Учредителем является ЗАО «Новая газета».Газета зарегистрирована в Федеральной службе по надзору в сфере массовых коммуникаций, связии охраны культурного наследия. Свидетельство о регистрации: ПИ №ФС77-29225 от 31 августа 2007 года. Главный редактор: ДРОБИНА И.В.По вопросам рекламы обращайтесь по тел: 8-922-203-27-18. Предложения и вопросы присылайте на адрес: ng-redaktor@mail.ru.Адрес редакции: 620075, г. Екатеринбург, ул. Кузнечная, 92, оф. 501. Тел: (343) 290-92-20, тел/факс: (343) 365-73-21.Для корреспонденции: 620086, г. Екатеринбург, а/я 39.Цена свободная.

Срок подписания в печать по графику: 12.00. 17.07.2013 г. Срок подписания в печать фактически: 12.00. 17.07.2013 г.Отпечатано в типографии ЗАО «Прайм Принт Екатеринбург»,г. Екатеринбург, пр. Космонавтов, 18н.

Тираж регионального выпуска : 3 200 экз. № заказа 3161