Квартирный вопрос (3 рассказа для ознакомления)

Кимберлит

Квартирный вопрос

Сборник фантастических рассказов

Москва«Фантаверсум»

2013

2-е издание

Квартирный вопрос : сборник рассказов / сост. А. Силенгинский; илл. П. Мазаева; дизайн серии А. Павленко. — М. : Фантаверсум, 2013. — 312 с. — (Кимберлит).ISBN 978-5-905360-23-7

Далеко не на каждый вопрос можно найти ответ. С другой сто-роны есть вопросы, ответов на которые бесчисленное множество, причем ни один из них нельзя назвать окончательным. Квартирный вопрос — как раз из таких. Люди начали отвечать на него в незапа-мятные времена, отвечают до сих пор и едва ли скоро завершат этот процесс.

В этой книге собраны шестнадцать совершенно необычных от-ветов — шестнадцать фантастических рассказов, посвященных той или иной стороне квартирного вопроса. Вчера, сегодня, и, конечно же, завтра.

УДК 821.161.1-822ББК 84 (2Рос=Рус) 6-445 К32

Кимберлит

Серия основана в 2013 г.

К32

© ООО «Фантаверсум», 2011© Мазаева П., иллюстрации, 2011

УДК 821.161.1-822ББК 84 (2Рос=Рус) 6-445

ISBN 978-5-905360-23-7

3

Предисловие

Объяснить в двух словах, что такое квартирный вопрос, нелегко. Мы, например, знаем, что он испортил москвичей, — с легкой руки Михаила Афанасьевича Булгакова.

Однако смешно было бы говорить, будто жители российской столицы эту испорченность монополизировали. Неужели киевлян, питерцев, туляков или, скажем, обитателей славного города Нью-Йорк сия участь обошла стороной? Можно не отвечать, вопрос был риторическим. Квартирный вопрос (в самом широком пони-мании) — проблема интернациональная. Живете ли вы в великой и могучей стране или в маленькой и спокойной, богатой или бедной, либеральной или авторитарной — страховки от этой проблемы у вас нет.

Демон по имени Квартирный Вопрос портит нас и портит нам жизнь. Губит дружбу, убивает любовь, разрушает семьи. Это край-ности, конечно, такие масштабные операции удаются ему нечасто. Но, не преуспев в чем-то глобальном, демон отыгрывается в малом: кому из нас не приходилось по его вине терять драгоценные нерв-ные клетки, которые — все знают! — не восстанавливаются!

«Мир хижинам, война дворцам» — это не его лозунг. Квартир-ный вопрос ведет военные действия и во дворцах, и в хижинах. Де-мон имеет множество обличий. Элегантным франтом в сшитом на заказ костюме, сверкая фальшивой белозубой улыбкой, входит он в роскошный особняк миллионера. Топая грязными сапожищами и дыша перегаром, вламывается в полуразрушенную коммуналку с обвалившимся потолком и неработающим водопроводом. В сером неприметном плаще, пряча незапоминающееся лицо под полями невзрачной шляпы, незаметно проскальзывает в уютный и спокой-ный быт счастливой пока еще семьи.

4

И если вам до сих пор не знаком этот многоликий демон, скре-стите пальцы и трижды плюньте через левое плечо — ибо вашему ве-зению можно только позавидовать. Знакомьтесь заочно, наш сбор-ник к вашим услугам!

Что-то я, по-моему, упустил… Ах, да! Книга эта — не просто сборник рассказов, а сборник рассказов фантастических.

Ну вот! Потратил столько времени, чтобы убедить вас в самой широкой распространенности квартирного вопроса, и вдруг — фан-тастика! Откуда? Что может быть фантастического в такой привыч-ной, общедоступной, уныло-бытовой теме?

А вы почитайте — и увидите. Зачем я вам буду подсказывать? Если только самую малость…

Для этого мне нужно всего лишь чуть-чуть развить свою мысль. Квартирный вопрос не знает границ не только в пространстве, но и во времени. Не могу сказать наверняка, но сильно подозреваю, что и в каменном веке не всё было гладко при дележе теплых мест под надежным потолком пещеры. Потому что одни места были чуть те-плее других.

Не стоит наивно полагать, что грядущие столетия превратят словосочетание «квартирный вопрос» в архаизм. По крайней мере, авторы сборника в этом сомневаются. И всё же…

И всё же квартирный вопрос — это далеко не всегда трагично. Что там говорить, иногда складывается впечатление, что это даже не всегда серьезно. Просто на самый серьезный вопрос можно смо-треть с совершенно несерьезным настроением.

Думаю, после прочтения этой книги у вас появятся новые ва-рианты ответа на квартирный вопрос. И, может быть, довольно не-ожиданные…

Андрей Силенгинский,редактор и составитель

60

Сергей Васильев

Современная наука

Перед вами очередной, апреле-майский, номер еженедельной on-line газеты «Современная наука и техника». Мы желаем нашим читателям интересного досуга, новых знаний, любопытных сведений и иной попутной информации, связанной с новейшими исследова-ниями!

Тема номера: «Двери как они есть».

Новейшие технологии

Эпоха открытых дверей

Представляем вашему вниманию статью нашего специаль-ного корреспондента, написанную по итогам Ежегодной научно-технологической конференции. Вы можете ознакомиться с до-кладом, прочитанным известным ученым, профессором Артемом Беспалых на открытой сессии, проходившей в последний день кон-ференции в Большом зале.

Полноприсутственная версияВидеоверсияАудиоверсияПолная текстовая версияСокращенная текстовая версияКомментарий (выбрать форму комментария)

Внимание! Вы выбрали полную текстовую версию

Сергей Васильев. Современная наука

61

* * *

Тема моего доклада — «Поле односторонней проницаемости в современную эпоху». Возможно, такая тема покажется кое-кому странной, ведь применение поля широко и многообразно, а новых открытий в этой области не было в течение последних десяти лет. Что нового может вам сказать докладчик?

Разберемся для начала с терминологией. Так как поле односто-ронней проницаемости привычно вошло в наш быт, то нет смысла отказываться и от общеупотребительного названия поля — «дверь». Изучение этимологии данного слова не входило в мою задачу, тем более что любой человек прекрасно представляет себе дверь, каж-додневно пользуясь ею. Что далеко ходить — вы сами сюда попали с ее помощью.

Тем не менее, пользуясь такой, казалось бы, простой вещью, мало кто задумывается о том, как же все это происходит. Поэтому рискну начать с истории вопроса, уделив ей несколько больше вре-мени, чем полагается по регламенту.

Вероятно, многие, если не все, уверены, что поле односторонней проницаемости было всегда. Разумеется, это так и есть. Но узнали мы о нем не так давно, даже с точки зрения продолжительности жизни человека, — около пятидесяти лет тому назад. Мной найдены доку-менты, неопровержимо свидетельствующие, что поле было открыто одним из легендарных первопоселенцев на Луне — Арсланом Мели-ковым. Случайно это произошло или преднамеренно, в результате продолжительных и целенаправленных исследований, — неизвестно. Известен результат — поле односторонней проницаемости.

Физика явления в данном докладе не рассматривалась. Если есть желание более досконально разобраться в вопросе, прошу об-ратиться к специальным работам: фундаментальной «Односторон-ней проницаемости» Семена Лежнева, парадоксальной «Механике проникновения» Василия Кирпичева и многим, многим другим, которые каждый может найти по соответствующим ссылкам. Если вкратце, то поле напрямую связывает две удаленные друг от друга области пространства, смыкая их в одной плоскости. Полю прису-щи определенные физические параметры: напряжение, упругость, анизотропность, цветность. Но в жизни мы используем лишь один

62


параметр — проницаемость. Остальные либо нами игнорируются, либо мы пытаемся их компенсировать.

Посмотрите на дверь. На любую. Что мы видим? Нет, не поле. На самом деле мы видим обычную стену, на которой закреплен кон-тур. Вот в этом контуре и появляется поле односторонней проница-емости. Разумеется, за пятьдесят лет с момента изобретения контур весьма сильно изменился, как с точки зрения потребления энергии, так и с точки зрения эстетики. Про безопасность я уже и не говорю.

При включении контура, всё, что находится перед ним, неумо-лимо затягивается в поле. Чем плотность вещества меньше, тем с большей скоростью. Первыми, разумеется, проходят газообразные вещества, что наиболее заметно стороннему наблюдателю, особен-но если с потоком газа подхватывается незакрепленный на поверх-ности легкий предмет — например, стоящий перед дверью человек. По сути, он «вдувается» в дверь. В начале исследования поля, однако, кроме моментального прохождения газа, в пространстве, непосред-ственно примыкающем к полю, происходила весьма значительная эмиссия твердых веществ, что выражалось в потере массы и возник-новении на внутренней поверхности передающей камеры харак-терного муарового рисунка. Сейчас, разумеется, большинство нега-тивных эффектов устранено или сведено к минимуму.

Парадоксальность поля заключается в том, что энергия, необ-ходимая для перемещения предметов на сверхдальние расстояния, значительно меньше, чем при перемещении на малые и сверхмалые расстояния. Теоретически при перемещении на бесконечную дис-танцию энергия не требуется вовсе. Однако любые перемещения всегда конечны, да и куда бы мы переместились? В область, где уже не существует Вселенная? Да, я согласен, что этот вопрос может быть вынесен на философские дебаты. Мы же вернемся к теме нашего до-клада. Данный эффект — я имею в виду обратно пропорциональные расстоянию затраты энергии — обусловлен так называемой упруго-стью поля односторонней проницаемости. И именно это свойство поля не позволяет нам в полной мере использовать его во всех сфе-рах нашей жизнедеятельности.

Но это еще не всё!Перемещение объекта в поле всегда прямолинейно, что зача-

стую создает значительные проблемы при перемещении на дальние и средние расстояния. Я имею в виду проблемы ориентации дверей.


63

Если с настройкой в пределах одного гравитационного массива — например, планеты — затруднений обычно не возникает, то при использовании дверей на дальние расстояния возможны сбои при определении координат пункта назначения.

Представьте: вы набираете код для перемещения на Сигму Ко-роны, а попадаете вовсе на Бету Кара. И вас вместо приятного тепла встречает жесточайший холод! Более того, вы можете попасть в не-заселенное космическое пространство, что повлечет за собой неми-нуемую смерть, необходимость возрождения клона и безусловную потерю некоторой части вашей личной информации.

Кроме того, при вероятном сбое в энергогенераторе, вас может зашвырнуть вместо соседней комнаты в совершенно неизведан-ную область, из которой невозможно выбраться. А есть ли среди вас граждане, готовые совершить самоубийство ради возвращения до-мой? Ведь всегда есть риск невозрождения!

Да, это проблемы. И проблемы практически не решаемые, по-тому что вероятность нежелательного исхода вовсе не равна нулю. А кому в нашем обществе хочется рисковать своим здоровьем ради неизвестного результата? Даже риск должен быть обоснован.

Если же риск невозможно прогнозировать, то желательно его устранить вовсе.

Вот мы и подошли к основной идее моего доклада. Что может послужить альтернативой полю односторонней проницаемости? Что заменит дверь? Только дверь, обладающая двусторонней про-ницаемостью!

Назовем ее Д-дверью, чтобы не путать с обычной.Рассмотрим вначале физику такой двери. Она наипростейшая:

никаких полей, никаких энергоустановок, никакого контроля! Про-стая механика. С основами каждый может ознакомиться в соот-ветствующих трудах профессора Яблонского — например, в его книге «Теоретическая механика». Данная книга находится в раз-деле «Антикварная литература», но в последнее время пользуется значительной популярностью у читателей, что не может не радовать. Если вкратце, то возможность применения Д-дверей основана на возвратно-вращательном движении ограниченной плоскости отно-сительно вертикальной оси.

64


Нашей лабораторией разработана общая концепция эксплуата-ции Д-дверей на основе фундаментальных исследований и натурных опытов, проводимых нами в течение всего прошлого года.

Результаты исследований просто поражают!В отличие от двери, Д-дверь вообще может не потреблять сто-

ронней энергии. Достаточно минимального воздействия рукой в направлении, перпендикулярном оси Д-двери. А как мы помним, именно чрезмерная энергоемкость дверей малого радиуса действия больно бьет по нашей экономике.

Д-двери требуют минимального обслуживания. Все обслужива-ние сводится главным образом к устранению избыточного трения в местах крепления плоскости Д-двери к ее контуру путем смазыва-ния оси вращения техническими маслами.

Действительно, производство технических масел еще недоста-точно развито, но их требуется не так уж и много. В крайнем случае, можно использовать природные масла повышенной ректификации.

Конечно, существует проблема прорезки проемов в существую-щих пластолитовых стенах. Однако, что мешает сооружать необ-ходимые проемы в процессе возведения зданий? Да, такие проемы всегда будут стационарны, но в этом тоже есть плюсы! Например, широко известны случаи, когда граждане не могли выйти из дому, так как их близкие снимали контур и перемещали его в другие ме-ста. В случае же со стационарной Д-дверью такое в принципе невоз-можно без сложного технического вмешательства.

Рассмотрим и другие недостатки Д-дверей, которые может предложить уважаемая аудитория, а также определим и обоснуем пути устранения этих мнимых недостатков.

Проникновение нежелательных граждан? Достаточно поста-вить на Д-двери код распознавания — и Д-дверь не будет откры-ваться перед незнакомцем.

Интересный вопрос! Так как проницаемость двусторонняя, какова вероятность столкновения двух людей, желающих одновре-менно воспользоваться Д-дверью? Скажу вам так: она достаточно мала. Здесь вступают в силу временные параметры, зависимость площадей примыкающих к дверям помещений, количество людей и тому подобные признаки, слабо поддающиеся учету. Однако все эти проблемы можно решить разом, если применить звуковую либо световую сигнализацию, включающуюся в момент подхода человека.


65

Причем ее можно настроить таким образом, что сигналы при под-ходе разных людей тоже будут различны. Заметив сигнал — напри-мер, красный, — человек приостановится, пропуская идущего ему навстречу, которому в данный момент зажегся зеленый сигнал, и никакого столкновения не произойдет.

Наиболее существенная проблема — герметизация помещений. Тем не менее, она вполне решаема. Всем известно, что помещения, в которые попадают из других миров, всегда снабжены тамбурами, служащими защитными буферами в случае проникновения чужой атмосферы, вредной для жизнедеятельности человека. Конечно, на малых расстояниях такой опасности быть не может, но возможно сооружение аналогичных тамбуров для изоляции внутреннего про-странства здания от внешней среды. Кроме того, использование со-временных материалов позволит свести к минимуму проникнове-ние атмосферы из внешней среды.

Очень хороший вопрос, показывающий, что здесь собрались специалисты, а не праздная публика! Материал, из которого может изготавливаться Д-дверь. Я скажу вам так: материал может быть любым. Абсолютно! В том числе и натуральным, природным. Если экстраполировать развитие Д-дверей, то можно представить, что и здания с Д-дверями будут возводиться из натуральных материалов: камня, глины, может быть, даже древесины! Хотя это дело отдален-ного будущего, но почему бы не помечтать?

Установка Д-дверей. Как уже отмечалось, Д-двери могут уста-навливаться в заранее устроенный проем, в том числе и в пласто-лите. Да, я интересовался технической возможностью устройства проемов. Она есть и даже не требует переделки технологического оборудования. Зато какой простор для творчества! Любой проем можно оформить индивидуально! Мы наконец избавимся от обезли-ченности современных зданий с их глухими стенами, когда, выйдя из такого, даже не представляешь, в какой из разноцветных башен ты проживаешь. Конечно, есть небольшая сложность в установке Д-дверей на верхних этажах. Но что мешает устройству современ-ного подъемного оборудования? Технически — ничего. Кроме того, такое оборудование может навешиваться не только снаружи, но и внутри, чтобы попутно решить проблему герметизации, о чем ранее упоминалось.

66


Что же может повлечь за собой техническое воплощение дан-ных идей? Представляется, что вместо окон, которые сейчас могут показывать абсолютно любой пейзаж, будут устраивать, так сказать, Д-окна, показывающие именно то, что находится снаружи здания. Уверяю вас, это не менее занимательное зрелище. Кроме того, в какой-то мере решится проблема избыточного потребления энер-гии, так как Д-окна, кроме эстетической функции, будут служить и для освещения внутренних помещений. Да-да, я проверял — в среднем не менее половины суток во внешнем пространстве пре-обладает так называемый световой день. Таким образом, будет осу-ществляться весьма значительная экономия энергоресурсов.

Нашей лабораторией произведены все необходимые расчеты эффективности нововведения по установке Д-дверей. На основе расчетов можно сделать недвусмысленный вывод о пользе и даже необходимости ввода в эксплуатацию нового способа перемеще-ния между близко расположенными объемами пространства. Все это есть в приложении к докладу. Кроме того, там вы сможете найти специальные выкладки о продолжительности эксплуатации Д-дверей, данные о проводимых испытаниях, а также другую по-лезную информацию для тех, кто заинтересовался этим вопросом.

В заключение я хотел бы поговорить о психологических момен-тах применения Д-дверей. В современную пору всеобщей изолиро-ванности, когда даже близкие люди постоянно находятся в разных помещениях и зачастую общаются с помощью коммуникативных устройств, Д-двери наверняка привнесут нечто новое. А именно: Д-дверь может быть как закрыта, так и открыта. Да-да! Если сосед-ние помещения объединены в некую общность открытым проемом, то люди психологически станут ближе, что повлечет за собой стаби-лизацию эмоционального фона и неосознанное чувство радости.

Открытая Д-дверь — вот залог процветания общества! Фактор, который встряхнет все наше общество и послужит стимулом к даль-нейшему процветанию и совершенству! Грядет новая эпоха!

Разумеется, все это следует оценить, рассмотреть с точки зрения многочисленных воззрений и бытующих представлений. По край-ней мере, нами предложен путь, реально ведущий к оздоровлению современного общества. Не побоюсь предсказать, что именно с се-годняшнего дня настает новая эпоха — эпоха открытых дверей!


67

Напоследок я продемонстрирую вам действующий образец Д-двери. Да-да, он тут есть и ведет во внешнее пространство. И вы лично убедитесь в его безопасности и эффективности. Прошу вас. Д-дверь испытана и надежна в эксплуатации. Чтобы развеять все ваши сомнения, я воспользуюсь ею сам. Внимание!..

Как сообщает наш корреспондент, Артем Беспалых взялся за выступ, расположенный на плоскости Д-двери, и потянул его на себя. Плоскость Д-двери повернулась, и несколько секунд можно было разглядеть нечто синее в верхней части открытого проема, зеленое — в средней и коричневое — в нижней. Что именно — чита-тели могут сами строить догадки. Присылайте ваши варианты! Наиболее интересные и оригинальные будут опубликованы в на-шей газете.

Профессор помахал рукой собравшимся, улыбнулся, шагнул в открытый проем и закрыл за собой Д-дверь.

Где в данный момент находится Артем Беспалых, редакции не-известно. Вероятно, всё еще в области, называемой «внешним ми-ром». Поиски незадачливого профессора продолжаются. Остается надеяться, что Артему все же повезет и он наткнется на один из ранних образцов дверей, которые еще устанавливались во внешнем пространстве. Ведь у нас в наличии имеется всего один экземпляр Д-двери, который, ради обеспечения безопасности и контроля, был вынут из стены и поставлен под охрану, а проем в пластолите заделан.

О дальнейшей судьбе профессора Артема Беспалых и его изо-бретения мы расскажем в следующем номере.

Медицина и общество

Распечатанный

На прошлой неделе, в связи с программным сбоем, был рас-печатан человек. Социальная принадлежность его устанавливается, так как он явно не подпадает под закон о клонировании мыслящих существ.

68


Гражданин А. получил незначительную бытовую травму и обра-тился в ближайший амбулаторный пункт по месту жительства. Так как потеря пальца относится к легким травмам, у гражданина А. взяли образец его стволовых клеток, оформили генетическую карту и поставили палец на распечатывание на достаточно современном объемном принтере — «Нева—Ресурс-5».

Однако ночью была организована хакерская атака на амбула-торию. Программа по распечатыванию не получила необходимого сигнала об остановке печати в момент полного восстановления утра-ченного органа. В результате печать продолжалась всю ночь.

Когда оператор амбулаторного пункта пришел утром на работу, то увидел, что принтер уже допечатывает неизвестного гражданина и вмешиваться в процесс не имеет никакого смысла. Гражданин А., позднее явившийся на контактную операцию, опознал в распеча-танном себя. Первым делом он возмутился и с криками «Это мое личное имущество!» попытался отрезать от распечатанного палец, чему помешала бригада амбулатории и вызванный наряд сотрудни-ков службы по наведению порядка.

После того как вновь была запущена программа на печать, граж-данин А. успокоился и принял в качестве компенсации извинения сотрудников амбулатории. Ему была сделана внеплановая контакт-ная операция, а также предоставлена карта постоянного посетителя со скидкой пятьдесят процентов на все последующие услуги.

Тем не менее гражданин А. отказался забрать с собой распе-чатанного гражданина А-прим, ссылаясь на семейные проблемы. Гражданин А-прим временно находится в помещении амбулатории. Ему предоставлена материальная помощь в соответствии с пунктом Закона о перемещенных лицах, не имеющих документов.

Наибольшую пикантность в создавшейся ситуации имеет тот факт, что гражданин А-прим считает себя единственным и право-мочным представителем самого себя, а гражданина А. называет «клоном, жуликом и похитителем его личности с целью воспользо-ваться всеми благами настоящего гражданина».

Остается только гадать, каким образом у распечатанного граж-данина оказалось мышление и память гражданина А. и кого из них действительно считать полноправным гражданином, а кого — всего лишь копией.


69

Градостроительство

Куда идут дома?

Никто не будет спорить, что реклама — неотъемлемый при-знак современной цивилизации. Не будь ее — откуда бы мы узна-ли, что именно нам нужно? Однако все хорошо в меру. В последнее время реклама шагающих домов заполонила все информационное пространство. Где бы вы ни были, упоминание о шагающих домах неизменно попадет в поле вашего внимания. При этом достовер-ная информация о домах нового типа отсутствует.

Разобраться в ситуации и выяснить перспективы нового мето-да домостроения наш корреспондент попытался в беседе с испол-нительным директором широко известной строительной фирмы «ЗемСтрой» Рафаилом Альбертовичем Абсалямовым.

— Уважаемый Рафаил Альбертович, наших читателей, безусловно, интересует вопрос о шагающих домах. Все видят ре-кламу. Но никто не знает, насколько можно доверять рекламе в такой специфической области. Как вы можете прокомментиро-вать современные тенденции градостроительства?

— Начнем с того, что фирма «ЗемСтрой» не занимается выпу-ском и оснащением шагающих домов. Вы вправе спросить, почему такая, не побоюсь этого слова, солидная фирма, как наша, осталась в стороне от, казалось бы, столь перспективного направления в со-временном строительстве. И я вам отвечу. Основой нашего процве-тания является стабильность. Это не значит, что мы отказываемся от новаторства. Напротив! Мы всецело приветствуем его. Но все нов-шества проходят у нас многочисленные испытания. Только после всесторонних проверок и установления безусловной безопасности для жизни и здоровья человека, мы принимаем новшества к реали-зации в наших проектах.

— Не следует ли из ваших слов, что испытания шагающих до-мов вы проводите прямо сейчас?

— Именно так! На данном этапе уже можно делать предвари-тельные выводы о перспективах шагающих домов, об их нише в общей системе домостроения. Остаются неисследованными лишь незначительные частности, которые не могут в целом повлиять на

70


наше решение. А именно: будем мы строить такие дома или не бу-дем.

— Так каков ваш ответ?— Нет, не будем. Рассмотрим ситуацию на рынке. Дома мас-

совой застройки, как и раньше, составляют основную долю во всей системе домостроения. Что отличает их от остальных? Вовсе не кон-структивные особенности, как можно подумать. Нет. Основная их характеристика — дешевизна. Планировки таких домов — стандарт-ные. Квартиры-ячейки все одинаковые, снабженные простейшей моделью двери. Жители таких домов зачастую не знают, в каком районе Земли находится их дом. Им это и не нужно. Какая разница, что за стенами, если человек никогда не покидает их? Если, пользуясь дверью, попадает сразу из своей квартиры-ячейки на место службы или на массовое мероприятие? Причем, чем дальше находятся точки входа-выхода, тем большая получается экономия энергоресурсов.

Именно такие дома предпочитает строить «ЗемСтрой». Ко-нечно, некоторая часть домов относится к так называемой элитной застройке. Но чем она, по сути, отличается от массовой? Только планировками, более комфортными условиями проживания, не-ким дополнительным пакетом услуг. Например, обязательными видовыми окнами в каждом помещении, исключая помещения са-нобработки. Но ведь каждый вправе украсить свое жилье согласно личным вкусам: нарисовать на стенах что ему вздумается, повесить собственные картины или распылить обои. Это не возбраняется. Наоборот, это приветствуется! Самовыражение людей — важная составляющая любого психологического тренинга.

— Хотелось бы вернуться к шагающим домам и указать их ме-сто в современном мире.

— На мой взгляд, ажиотаж, поднятый вокруг шагающих домов, искусственен и не связан с действительными потребностями обще-ства. Да, это шаг от современного, не побоюсь этого слова, закосте-невшего состояния в отрасли. Но куда сделан этот шаг? Вперед? Нет. Скорее, вбок. По сути, это побочный побег на древе градостроитель-ства. Он интересен своей необычностью, оригинальностью и непри-вычностью. Им можно восхищаться, можно презрительно отвора-чиваться, но разовьется ли из него крепкий ствол, противостоящий натиску жизни, или побег зачахнет — покажет только время. На мой взгляд, есть тенденции к вырождению идеи шагающих домов.


71

— В чем они проявляются на данном этапе? Судя по отзывам информагентств, эти дома приобретают всё большую популяр-ность.

— Это взгляд стороннего наблюдателя, искусственно поддержи-ваемый производителями шагающих домов. Я же говорю с точки зрения специалиста, постоянного отслеживающего тенденции рын-ка. Собственно, в этом и заключается моя работа.

Так вот. Шагающие дома перестали пользоваться популярно-стью у покупателей. Наметился явный спад в продажах. С чем это связано? С несоответствием запросов и цены. По сути, покупатель за большие деньги получает то же, что он и так бы имел, купив стацио-нарный дом за гораздо меньшую сумму. Единственное отличие — в психологической составляющей. Являться владельцем шагающего дома престижно и модно. И эта идея лоббируется производителями шагающих домов, имеющими поддержку в правительстве. Иначе никто бы и не стал покупать их продукцию.

Кроме того, я считаю сам термин «шагающий» неправильным и не отражающим сути движения дома. На самом деле дома движутся на тщательно сбалансированной гусеничной подвеске — попросту говоря, ползут. Но никто же не станет покупать «ползающий» дом! Правильный термин ассоциируется с неприятными существами: змеями, червяками… Довольно неприятно чувствовать себя в боль-шом червяке, особенно, если этот червяк пытается с тобой общаться, не всегда понимает твои желания и доставляет тебе разные неудоб-ства. А их немало. Но, как вы понимаете, продать что-то, рекламируя его недостатки, невозможно в принципе. Поэтому недостатки, за-ложенные еще на стадии проектирования, тщательно замалчивают-ся. Их как бы не существует. Конечно, если дотошный покупатель начнет спрашивать, ему честно всё объяснят и предупредят, как по-ступать в той или иной ситуации. Но покупатель же не имеет ни малейшего понятия, о чем спросить!

— В чем же вы видите недостатки шагающих домов?— Главный недостаток один. Именно тот, который отличает

дома подобного типа от всех остальных, — их мобильность. Да-да! То, что ставилось разработчиками во главу угла и рекламировалось как последнее слово техники, на самом деле принесло жителям та-ких домов изрядные неудобства.

— Не остановитесь на них подробнее?

72


— Охотно. Первое неудобство: чтобы воспользоваться дверью, необходимо остановить дом. Причем желательно заложить останов-ку в программу. Иначе придется воспользоваться аварийным отклю-чением, что зачастую чревато сбоем во всем программном комплек-се. Из кранов с холодной водой может политься горячая; возможны резкие перепады напряжения и выход из строя бытовой техники, электромагнитные импульсы, стирающие оперативную память… И так далее, и тому подобное.

Второе неудобство — движение. Дом перемещается по пересе-ченной местности, и это ощущается. Людей с чувствительным ве-стибулярным аппаратом попросту укачивает. Согласитесь сами, по-стоянно принимать таблетки от морской болезни не очень полезно для здоровья.

Третье — управление домом. Шагающий дом требует посто-янного внимания. Даже поставленный на автоматический режим, программный комплекс управления будет постоянно запрашивать владельца дома о том, что ему делать. Куда шагать? Обойти препят-ствие или повернуть назад? Какой выбрать путь следования? Даже если вы предварительно запрограммировали нужный маршрут, све-ряясь со спутниковой картой, не факт, что ситуация не изменится и препятствие вдруг не возникнет на вашем пути.

— Это данные испытателей домов?— По большей части — да. Получив такие неутешительные вы-

воды, руководство нашей компании решило непосредственно по-участвовать в каком-либо этапе испытания. В частности, мне при-шлось провести двое суток в шагающем доме. Впечатления, скажу я вам, неоднозначные.

— Поделитесь ими с нашими читателями!— Войдя в дом через стандартную дверь, я, согласно инструкции

пользователя, назвался. Причем назвался полным именем — для того чтобы дом запомнил меня и обращался ко мне так, как мне хочет-ся. В любой момент обращение можно поменять, но по указанию владельца дома. Однако дом, вопреки инструкции, сразу же назвал меня, не побоюсь этого слова, Рафиком, что вызвало во мне вну-тренний протест. В той же инструкции настоятельно советовалось не вступать с домом в пререкания, а попытаться либо перепрограм-мировать его, либо вызвать мастера по устранению технических на-кладок.


73

В задачи испытания перепрограммирование, а тем более вызов техника, не входили, поэтому я решил не обращать внимания на столь панибратское обращение. Далее инструкцией предписывался запуск дома. С этим я справился легко, хотя дом и брюзжал, что я мог бы выбрать и более легкий маршрут следования. Тем не менее он подчинился и начал двигаться с заданной скоростью в заданном направлении.

Направление было задано так, чтобы испытать дом на как мож-но большем количестве вариантов пересеченной местности. Нам предстояло двигаться через поля, леса, ручьи, болота, осыпи, овраги, лощины, холмы и т.п.

Дом двигался достаточно равномерно, послушно демонстрируя на двух экранах окружающие виды, создавая полный эффект при-сутствия. Насладившись видами, я решил подкрепиться, о чем тут же сообщил дому. Дом отреагировал несколько странно, сначала заявив, что у него нет продуктов. Когда я возразил, сказав, что сам присутствовал при погрузке, дом ответил, что он этого не видел и все происходило без его ведома. Так что брать на себя ответственность за приготовление пищи из «непонятно чего» для столь ценного че-ловека он не может. Единственное, что он может гарантировать, — включение плиты на достаточную мощность. Но чтобы я не забывал о технике безопасности. И тут же вывесил передо мной инструк-цию, где было много-много запретного и мало-мало разрешенного. Например, разрешалось петь в душе, но не громко и только тогда, когда льется вода.

Итак, готовить пришлось самому — одновременно контроли-руя маршрут, так как дом все время норовил куда-нибудь свернуть, оправдываясь тем, что «там вид лучше, а проходимость вообще иде-альная». От душа я отказался, так как в этот момент не смог бы на-блюдать за движением. Посочувствовав, дом зашел в реку и пред-ложил открыть аварийный шлюз, чтобы я мог вымыться прямо на контрольном посту. Я благоразумно отказался, ссылаясь на запрет пользоваться природными материалами.

В конечном итоге я так и не понял, кто кого испытывал: я — дом или дом — меня. Возможно, для кого-то такое поведение его жили-ща — самое то. Но я к таким экстремалам не отношусь. Большин-ство людей — тоже. Люди начнут отказываться от шагающих домов.

74


— Вы не прогнозируете обвал в отрасли вследствие массовых отказов?

— Заверяю вас, массовых отказов всё же не будет. Будет посте-пенное, равномерное снижение спроса вплоть до единичных по-купок. Какие это может иметь последствия для отрасли? На самом деле — никаких. Некоторая часть участников рынка вернется к тра-диционному строительству. Другая, самая упорная или глупая, будет продолжать строить шагающие дома, постепенно исправляя допу-щенные ошибки.

Да, разумеется, все недостатки можно устранить: развить про-граммный комплекс, сделав его более гибким; установить новое обо-рудование, которое компенсирует эффект непрерывного движения; научиться выходить из дверей на ходу, выключить передающие ка-меры и включить видовые окна… И что мы получим в итоге? Дорогой благоустроенный дом, находящийся неизвестно где. А теперь вспом-ните, что я вам рассказывал в начале нашей беседы о современном домостроении. Шагающий дом практически перестанет отличаться от обычного стационарного элитного дома. Живя в таком доме, вы уже не будете ощущать то, что он идет.

— Передвижение шагающих домов — их главное и основное от-личие от стационарных, разве не так?

— Так. И мы вправе спросить: а на самом ли деле идут сейчас шагающие дома? Нет-нет, успокойтесь! Независимыми экспертами полностью подтвержден факт перемещения домов в пространстве в соответствии с неровностями рельефа. Однако ни один эксперт не задался вопросом, куда именно движутся дома. С какой целью? И куда они в конечном итоге придут?

На этой оптимистичной ноте наш корреспондент и закончил интервью с Рафаилом Альбертовичем.

Энергетика и общество

Расфокусированный

Вчерашняя авария в системе энергоснабжения привела не толь-ко к различным поломкам бытовой техники, отключению электро-


75

приборов и отсутствию связи между гражданами. Сбой в системе энергоснабжения привел поистине к вопиющему случаю.

В квартире гражданки П. отключился свет. Через некоторое время энергоснабжение восстановилось. Каково же было удивление гражданки П., когда она увидела полупрозрачный силуэт мужчины! На естественный вопрос «кто вы?» посетитель объявил, что он тут живет, а она, «курва этакая», не желает признавать собственного мужа. Если учесть, что говорилось это писклявым голосом, совер-шенно непохожим на привычный для нее тембр мужа, то реакция женщины оказалась вполне ожидаема. Гражданка П. схватила пер-вый подвернувшийся под руку предмет (это оказалась тяжелая ваза) и обрушила его на голову нарушителя спокойствия.

Как и следовало ожидать, эффективность удара оказалась близ-кой к нулю: ваза прошла сквозь полупрозрачного мужа, ударилась о металлическую стойку стеллажа и разбилась. Часть мелких осколков тем не менее застряла внутри полупрозрачного тела. Муж покрутил пальцем в районе головы, пробурчал что-то об уничтожении личной собственности и попытался выковырять осколки из своего тела.

Происшествие можно было бы считать простой бытовой ссо-рой, если бы через несколько секунд из двери не вышел второй граж-данин П., тоже полупрозрачный. Огорошив жену теми же словами про «курву», но с дополнительным настойчивым пожеланием видеть первого гражданина П. в гробу, второй гражданин вызвал у жены припадок неконтролируемого визга.

Словно в ответ на это, из двери вышел третий гражданин П. По-вторив в общих чертах слова второго гражданина П., только с указа-нием количества «непонятных мужиков», третий гражданин вызвал обморок у гражданки П. Оставшись втроем, граждане П. начали вы-яснение отношений между собой, безуспешно пытаясь причинить друг другу какие-либо повреждения.

Через некоторое время гражданка П. пришла в сознание и вы-звала сотрудников службы наведения порядка и бригаду техников. Наряду службы не удалось успокоить разбушевавшихся граждан П., желающих выяснить, кто из них находится в квартире по праву, а кто просто зашел в гости. Не удалось доставить их и в отделение — не только в связи с полупрозрачностью, но и по причине невозможно-сти воспользоваться дверью.

76



77

Техники же, не обращая внимания на перепалку, установили следующее.

Сбой в электроснабжении произошел в момент перехода граж-данина П. с работы домой. В квартире гражданина П. стоит дверь не только простейшей модели, но и облегченного варианта — без до-полнительных аккумуляторов. В результате не сработал защитный контур и произошла расфокусировка в точке выхода. Гражданина П. передало по частям, с потерей плотности каждого экземпляра. Сле-дует отметить, что все три части были одинаково доставлены в место назначения, хотя и с задержкой во времени.

Таким образом, дверь оказалась исправной, так что претензии гражданки П. к поставщику дверей оказались неправомерными. По понятным причинам претензии самого гражданина П. по факту уменьшения плотности тела не могут быть предъявлены до момента обретения им целостности и полагающейся плотности.

Сейчас проводятся исследования с целью воссоединения неза-висимых частей гражданина П. Остается надеяться, что наши фи-зики решат эту нетривиальную задачу в ближайшее время, так как психологическое состояние гражданки П. близко к критическому.

129

Анна Смольская

Пора взрослеть

Не открывая глаз, Вадим откинул одеяло и сел.— Плохо всё. Всё плохо. Можно даже сказать, дерьмово. А еще

точнее — как всегда, дерьмово! — громко, с выражением, произ- нес он.

Немного полегчало. Воевать с депрессией бесполезно, это он по-нял еще на Земле, когда поднимал себя с постели после тяжелейших смен в операционной. Надо просто расслабиться, весь негатив при-нять как есть и потом выплеснуть.

Тяжело вздохнув, он открыл-таки глаза. Все было как вчера, поза-вчера, неделю назад — раздражающим и удручающим. И пастельно-бежевые оттенки спальни («Может, цвет поменять?»), и причудли-во выгнутые стены («Или перестроить все к чертовой матери?»), и нежный рассвет над бескрайней ржаво-красной пустыней за окном («А, все равно смысла нет…»).

Выпустив наружу раздражение, Вадим переключился на мыс-ли о хорошем. Это тоже давно вошло в привычку, иначе свихнуться проще простого. Хорошее нашлось быстро: кофе с каждым разом получался всё ароматнее, а сигареты уже давно не воняли тухляти-ной и не разваливались в руках. Даже березка у порога вчера как на-стоящая получилась — весь вечер на нее любовался и, кстати, сегодня собирался еще таких же сварганить штук десять. Или на сколько сил хватит. Итак — утро, кофе, сигарета. Нет, сначала зарядка и душ — нельзя нарушать режим. Стоит расслабиться, и накрывает так, что хочется удавиться.

Лениво почесываясь, он выполз на крыльцо и замер. Опаньки! Это что за самодеятельность?

Перед домом сочно зеленели березки. Медленно, затаив дыхание и боясь поверить своим глазам, он

подошел к деревьям. Нереальность сгустилась — все были точной

130


Анна Смольская. Пора взрослеть

131

копией его творения. Такая же плотная и гладкая кора, и ветки тор-чали в том же порядке. Он надломил одну — ветка рассыпалась об-лачком красной пыли. Всё правильно, но откуда?

За год в этом мире всё происходило только по его инициативе. Ну, кроме самого попадания сюда — кто или что за этим стоит, он так и не понял. Просто щелк — и вместо родной квартиры оказался в пустыне. Абсолютно голым. Что было потом, Вадим помнил отдель-ными кадрами: растерянно оглядывался, щипал и выкручивал кожу на руке; шел, бежал, полз; матерился, срываясь на крик. Задыхался от жары, сходил с ума от жажды. Пока красная пыль в его ладонях не стала вдруг водой. Вот просто взяла и превратилась. Остальное: дом, еда, бытовые мелочи — давалось уже проще, хотя и не сразу.

Только с животными он зарекся экспериментировать после первой же попытки. Вместо пушистого ласкового кота получился плешивый колобок на ножках, который следил за ним огромны-ми бессмысленными глазами и безостановочно ныл на одной ноте. Кошмары потом снились еще долго.

В какой-то момент, когда первый шок отступил, накатила эйфо-рия. Рай! Сделай тент от яркого дневного солнышка и лежи кверху пузом. Есть захотел — руку протянул, пыль зачерпнул, в бутерброд превратил. Красотища! Только вот не умел Вадим вести раститель-ный образ жизни — и на Земле не умел, и здесь не получалось. Скуч-но. В детстве мама не раз вздыхала и поминала «шило в попе», с воз-растом — он и сам порой усмехался — немногое изменилось, разве что игрушки стали другими да опыта прибавилось.

Возможно, именно эта черта характера помогла ему не сойти с ума за этот год. Не сошел. Сумел. Выжил. Научился управлять «гре-баным Солярисом», как иногда в приступах отчаяния называл этот мир. Ох и наслушался же некто за это время! Или нечто. Подозрения, что за всем этим стоит кто-то разумный, то появлялись, то исчезали в зависимости от настроения. Не стихало только желание задать во-прос: «Какого чёрта?» — хорошо бы глядя в глаза. Он бы многое от-дал и за возможность врезать прямым в челюсть. От души, до сбитых костяшек. Если у Некта, конечно, есть глаза и челюсть. Единственное, ради чего Вадим был готов сжалиться, — возвращение домой.

Но есть кто-то здесь или нет — до сих пор никаких признаков жизни он не подавал, покорно и молча превращая красную пыль во всё необходимое по первому желанию. Что-то изменилось? Это

132


знак? Сигнал? О чем? Вадим обернулся и замер: сюрпризы еще не закончились. Или только начинались?

С трудом переставляя ставшие вдруг деревянными ноги, Вадим обогнул свой «коттеджик». За ним расстилалась привычная крас-ная равнина, застроенная точно такими же, как у него, домиками, и даже березки перед крыльцом у каждого толпились точь-в-точь. Не было их вчера! А может…

Вадим рванул к ближайшему, но на полпути остановился. Если там есть люди — да хоть кто-нибудь живой! — не стоило показывать-ся в таком виде. Он провел рукой по песку, поднял тряпку и обернул ей бедра. Сойдет.

Но в доме никого не было. И в другом тоже. И в следующем… Надежда обернулась пустышкой. Запыхавшийся и совершенно рас-терянный Вадим вернулся к своему дому, сел на крыльцо и закурил.

Но ведь что-то это должно означать! А может, Некто ждет от него каких-то действий в ответ? Но, чёрт побери, каких?

Впрочем, долго размышлять ему не пришлось — за домом раз-дался звучный хлопок. Вадим замер. Секунда тишины сменилась от-чаянным женским визгом, детским плачем и мужскими криками.

«Люди?!»Ударившись ногой о крыльцо, упав и совершенно не заметив

рассаженного локтя, Вадим бросился на звуки. Едва он обогнул дом, как навстречу вылетел голый мужик с безумным взглядом.

— Занято, да? — выдохнул тот и, не ожидая ответа, заорал: — Та-нюха, беги дальше, здесь уже застолбили!

Вадим проводил глазами сверкающую ягодицами фигуру и остолбенел. Между домами метались обнаженные люди, прижимая к себе надсадно ревущих детей. Где-то завязалась драка.

И никто не обращал на него ни малейшего внимания.— Ты тряпочку сам сварганил или разжился где?Вадим резко повернулся. Рядом стоял невысокий жилистый

мужчина. Глаза неопределенно серого цвета — в тон тронутым се-диной волосам — смотрели спокойно и чуть насмешливо. Нагота его явно не смущала.

— А?— Тряпочку, говорю, где взял? — он ткнул пальцем в набедрен-

ную повязку.


133

Вадим проследил взглядом за его рукой. Что за чушь? О какой тряпке можно говорить, когда тут такое? Люди! Но…

— Кто вы? Откуда? — Вадим с трудом протолкнул слова сквозь непослушное горло.

— Ты не в курсе? — в голосе незнакомца прорезалось удивление. Вадим помотал головой. — Странно, как же тебя без инструктажа пропустили?

— К-к-какого инструктажа?Мужчина внимательно оглядел Вадима.— Давно здесь?— Год. Или около того… Да что, твою мать, тут творится?!— Так. А ну, пойдем! — решительно подвел черту незнакомец и,

словно не сомневаясь в выполнении приказа, направился к крыльцу. Оглядываясь в страхе, что все эти люди сейчас исчезнут, Вадим по-плелся следом.

— Вот так и выперли нас с Земли, как последних засранцев, — подытожил свой рассказ Миша.

Вадим зачерпнул кофейником красную пыль у порога, провел рукой по ступеньке и поставил посудину на мгновенно раскалившу-юся поверхность. Привычные движения успокаивали и позволяли хоть немного собраться с мыслями.

Невозможно. Бред! Но он здесь. И люди… Как можно поверить, что какие-то инопланетяне — как их там, тхуканцы? — просто яви-лись и всех выгнали? Только потому, что человечество, дескать, за-гадило планету донельзя и та уже не может восстановиться сама. Какое они имели право?

— А ты, значит, из «первопроходцев», — задумчиво протянул Миша. — Хреново было?

Вадим усмехнулся. Им-то всё объяснили, и не поодиночке пере-селили, а всех вместе, да еще на всё готовое. Он же оказался просто тестовым образцом. Справился — и других можно сюда.

— А если бы я сдох? Или свихнулся?— Не думаю, чтобы они позволили тебе умереть. Гуманизм из

них так и прет.— И это ты называешь гуманизмом? — Вадим оторопело посмо-

трел на Мишу.

134


— В масштабах всей цивилизации — да.— А цивилизация — сама по себе или все-таки из людей со-

стоит?— Из людей, а как же! Только из очень большого количества.

Семь миллиардов. Вдумайся в цифру — семь миллиардов! Которым вы помогли спастись.

— Мы? — Вадим вздрогнул.— Тебе и этого не сказали?— Мне ни черта не сказали!!!Миша резво переставил кофейник, над которым уже вздыбилась

шапка ароматной пены, и опасливо покосился на багровое пятно на ступеньке:

— Как ее выключить?— Кого? — не сразу понял Вадим. — А-а-а, да просто всё! Руку

рядом положи и представь, что она уже холодная.— Ух ты! И впрямь просто! — в голосе Миши звучало детское

восхищение. — Знаешь, я ведь до конца не верил, что здесь всё воз-можно…

Не дождавшись ответа, он вздохнул и вернулся к прежней теме:— Ну сам посуди: один человек — это не показательно. Что рус-

скому хорошо, то другим смерть. А на кону жизнь — напоминаю! — семи миллиардов. Тхуканцы во множественном числе о вас гово-рили, но точную цифру не называли. Думаю, с десяток, не меньше. И, кстати, все справились!

— В это, значит, ты поверил?Миша поморщился, покачал головой, но отвечать не стал.Вадим разлил кофе по чашкам, половину мимо. Жизнь снова вы-

ворачивалась наизнанку. Кто-то чужой и равнодушный двигал его по клеточкам ради миллиардов точно таких же пешек. И не только его, оказывается.

— Если бы я знал… — прошептал он.— Вряд ли вам позволили бы контактировать друг с другом, —

всё ж таки услышал его Миша. — Чистота эксперимента была бы нарушена.

— Да имел я этот эксперимент! — Вадим сорвался на крик. — Кто им позволил?! Кто дал право? Со мной, со всеми! Мы же люди!!!

— Тише, тише! — миролюбиво протянул Миша. — Я могу понять твои чувства, но и ты пойми. Они же спасли человечество. Мы, наши


135

дети, может, еще и пожили бы на Земле в более или менее нормаль-ных условиях. Но чем дальше, тем тяжелее бы приходилось нашим потомкам. Тхуканцы лет двести планете отвели, не больше. Потом ей кранты, а всё живое раньше погибнет. Своим внукам, правнукам ты такое пожелаешь? А теперь посмотри на то, как пришельцы всё организовали…

— Я вижу! — рявкнул Вадим, но уже потише.— Что ты видишь? Ты меряешь всё линейкой размером в одну

жизнь. Свою. Они подготовили идеальные условия: загадить этот мир невозможно, а всё необходимое появляется по одному велению. У каждого! Каждый может здесь получить всё то, чего он был лишен на Земле. Причем, заметь — они убедились сначала, что человек здесь сможет жить, и уж потом тщательно проинструктировали и пере-бросили всех, аккуратно и безболезненно. Здесь у нас есть будущее, пойми ты это!

— Какое? — не сдавался Вадим.Перехваченное спазмом горло и кипящий в крови адреналин

мешали сосредоточиться и хладнокровно объяснить Мише всю ущербность его слов.

— Оно есть — это главное! Какое — время покажет. Если у всех есть всё, то вряд ли материальные ценности будут играть какую-то значимую роль, разве что произведения искусства. Представь такую цивилизацию! Разве ты не хочешь, чтобы человечество стало более духовным, менее зацикленным на деньгах и шмотках?

Вот как объяснить Мише, что именно такой исход не гаранти-рован? А если люди просто деградируют на всём готовеньком? Когда всё уже лежит под носом на блюдечке с голубой каемочкой — к чему стремиться? Старые цели, идеалы, мерки — всё псу под хвост, в этом мире они не сработают. Здесь нужно строить всё с нуля — и систему ценностей тоже. Многие ли этим озадачатся? Вадим не питал иллю-зий по поводу общей массы людей: лишь единицы не станут свинья-ми, лежащими в тенечке с бутербродом в руках. Но смогут ли эти единицы построить новую цивилизацию?

Для этого нужно, как минимум, иметь желание выжить и жить дальше. И как-то принять, что у них забрали всё.

Как объяснить Мише, что никакой высшей целью нельзя оправ-дать такое отношение к отдельным людям? Что нельзя так равно-душно списывать в утиль все достижения человечества? Для чужаков

136


они, может, и не значат ничего или даже вредны и опасны, а нам каждый шаг вперед достался немалой ценой. А теперь всё потеряно. Перечеркнуто. Уничтожено. Речь даже не о науке и технике. Многие ли помнят наизусть всего Гомера, Шекспира, Пушкина? А музыка? А живопись?

— Но мы — никто, и на наше мнение можно наплевать… — он и не заметил, как заговорил вслух.

— Опять ты за свое! Не плевать им на нас, иначе оставили бы человечество умирать вместе с планетой.

— Но зачем так-то? Словно с детьми малыми, неразумными. Неужели нельзя было по-человечески, по-взрослому? Обсудить, до-говориться…

— А мы и есть малые и неразумные! — Миша тоже начал заво-диться. — Или ты хочешь сказать, на Земле мы вели себя как взрос-лые? Обсудить? У нас правительства между собой не могут догово-риться! Да, по сравнению с тхуканцами мы — дети. Видел бы ты, на что они способны!

— Я видел…— Ты сам как ребенок сейчас — обижен: доиграть не дали, по-

смели сломанную игрушку забрать. А что об эту игрушку ты пора-ниться мог — не думаешь.

Вадим не стал отвечать. Надо успокоиться, взять себя в руки. Не для того он в одиночку выживал всё это время, чтобы подраться с первым же человеком.

Шум за домом постепенно стихал, лишь изредка вспыхивая дет-скими восторженными воплями и смехом, плачем, хлопаньем две-рями и другими звуками, от которых Вадим уже успел отвыкнуть. Звуками человеческой общины.

Интересно, Миша сам верит в то, что говорит? Это ж насколько надо быть идеалистом, чтобы втирать подобные розовые сопли про более духовное человечество?

— И что теперь будет?— А ничего, — Миша проглотил остатки кофе и с сожалением

посмотрел в пустую чашку. — Люди попривыкнут, освоятся. Со-бьются в кучки вокруг вожаков и будут жить дальше.

— Вожаков?— Большинство людей предпочитает не думать самостоятельно,

а делать, что говорят. Им нужны вожаки. Лидеры.


137

— Где ж их столько взять?— Сами найдутся. Или люди выберут — они без этого не могут.Ответить Вадим не успел — из-за дома вырулила крупная дама

неопределенного возраста в строгой юбке и белой блузке с рюшеч-ками и направилась прямиком к ним. Бюст ее выдавался далеко впе-ред, а закрученные «фигушкой» волосы довершали картину. В руке она держала что-то похожее на блокнот и карандаш.

— Добрый день! — не дожидаясь ответа, она продолжила: — Мы тут переписываем всех. Для порядка. Кто здесь проживать будет — вы вдвоем?

— Посмотрим. Может, вдвоем, а может, я и в другое место пере-еду, — усмехнулся Миша.

— Нет уж, вы сейчас определяйтесь! Как потом разбираться бу-дем, кто где живет? Не хотите здесь — там еще много пустых домов осталось, любой берите.

— Определимся, не волнуйтесь.— Как это — не волнуйтесь? И так бедлам устроили, а я теперь

бегай, всех пересчитывай! А если потом кого найти надо будет, а? Где искать? Адресов-то нет еще. Вот вечером все соберемся, будем и администрацию выбирать, и прочий порядок наводить. Ну так что — двоих записывать, или как?

— Пиши двоих, — Миша решительно пресек говорливую тетку и подмигнул Вадиму.

Тот, впрочем, и не собирался вмешиваться. Вместе так вместе.— Та-а-ак, — протянула она, скрипя карандашом. — А кто вы

такие будете?— Люди, вроде как. Мужеска полу, — уже откровенно веселился

Миша.— Это я вижу, что мужеского! — рявкнула дама. — Работали на

Земле кем?— А какое это имеет значение?— Большое! Особенно ежели врачами были. Есть кто из медпер-

сонала?— Есть, — буркнул Вадим.— Ой, правда? — ее голос сразу потеплел. — Сколько домов обо-

шла, еще ни одного. Так что вы уж вечером обязательно приходите! Вы нам очень нужны! — она посмотрела на Мишу и сурово добави-ла: — И вы тоже. Все должны быть. Для порядка!

138


— Для порядка… А ты спрашивал — где взять, — проводив взгля-дом тетку, хмыкнул он и повернулся к Вадиму. — Слушай, научи меня сигареты крутить! А то теория теорией, а ручками попробо-вать тоже надо.

— А откуда она одежду взяла? — вдруг озадачился Вадим, когда они уже задумчиво дымили.

— Так баба же! Она из какого хочешь дерьма конфетку сделает — это у них в крови. Помнишь анекдот, что любая женщина может из ничего сделать три вещи: шляпку, салат и скандал? Это еще на Земле придумали, а тут только захоти — и любой наряд готов. Кстати, надо будет заглянуть к кому-нибудь — штаны попросить смастерить, а то как-то непривычно.

Вадим оглядел наброшенную на бедра тряпку. Целый год его не волновало, во что он одет. А ведь среди прибывших и женщины есть…

— Угомонился? — Миша покосился на него и сплюнул на пе-сок. — И то дело! Горячку пороть ни к чему. А то я уж подумал, рва-нешь пришельцам морды бить и требовать возвращения.

— В глаза им посмотреть я и сейчас бы не отказался. А уж вер-нуться — и подавно.

— Куда? Земля пустая, города мертвые, электричества нет. Как ты жить будешь? Откуда еду брать? А одежду? Что делать собира-ешься, чем заниматься? Людей там нет. Или по одиночеству со-скучился? Это очередной детский каприз, уж прости: «Буду делать поперек, просто лишь бы не соглашаться! Отобрали игрушку — вер-ните обратно!» И после этого хочешь, чтобы к тебе относились не как к ребенку?

— А делать, что приказывают, — не детство?— Если дело приказывают — нет. Почти все это поняли, только

ты возмущаешься.— Почти? — уцепился за слово Вадим. — Значит, не все добро-

вольно сюда пошли?— Конечно, нет. В любой ситуации найдутся идиоты, которым

неважно, против чего выступать, лишь бы пошуметь погромче.— Ты на Земле, часом, не политиком был?— Угадал, — Миша усмехнулся. — Только сейчас это не имеет

никакого значения. Главное, как человек себя в этом мире проявит. Здесь цениться будут, в первую очередь, личные качества.


139

— Особенно умение красиво врать и убеждать.— И всё равно эта цивилизация будет лучше той, где сам человек

не стоил вообще ничего! — Миша помолчал и, не дождавшись ответа, продолжил совсем другим, тихим и проникновенным голосом, в ко-тором аккомпанементом звучала железная убежденность: — Вадим! Ты же здравый, адекватный мужик. Выбрось из головы эту ерунду о возвращении — надо помочь людям здесь. Ты — врач, и, похоже, единственный среди этой группы. Неужели ты готов бросить людей, которые могут заболеть, сломать ногу? Женщины рожать будут — кто поможет? Надо и других спецов готовить, иначе кому следую-щие поколения врачевать — шаманам с бубнами? Священникам с молитвами? О детях хотя бы подумай — сам же знаешь, как им по-мощь медика нужна!

Это Вадим знал не понаслышке. Сколько раз приходилось вы-таскивать пацанов с того света... Детская фантазия границ не при-знает. Какими приключениями и травмами обернутся их игры в этом мире, где можно сотворить всё?

Но разве можно смириться с тем, что сделали пришельцы с ним и со всем человечеством? Принять, простить и остаться?

— Гладко стелешь. И ловко манипулируешь, — бессильно огрыз-нулся он.

— Ох, достал! Я никого ни к чему не принуждаю. Хочешь вер-нуться — вперед! Ищи пришельцев, требуй своего, — Миша встал и отряхнул песок. — Пойду я, пожалуй. Не дело двум взрослым мужи-кам в одном доме жить. Захочешь поговорить — заходи.

Вадим провожал его взглядом, пока он не скрылся за домами.Два взрослых мужика? Так ли? Один покорно принял переселе-

ние и других призывает радоваться чистой комнате и новым игруш-кам. Другой пытается отстоять честь и достоинство человека и чело-вечества, но его убеждают в том, что именно это и есть ребячество. Кто прав? Кто из них рассуждает по-взрослому?

К чему призывает Миша? Воспитатель цыкнул — и детки, дер-жась за руки, стройными рядами потянулись за ним. Вожак сказал: «Туда!» — все радостно завопили «Да!» и ломанулись в указанном направлении. Как говорится, найдите отличия, кроме возраста. Нет, не зря он назвал всех нас детьми, не зря! Только вот как он при этом был убедителен! Аргументы непробиваемы, на каждый вопрос — од-нозначный ответ. Может, в этом-то всё и дело? Он не слепо следует

140


приказу, а сознательно гнет свою линию. Пусть гнусную, но он ее все-таки отстоял.

Вадим понурился. А он сам? Смог ли привести хоть один внят-ный довод в свою защиту? И что, собственно, предлагает? Пойти к тхуканцам, добиться возвращения и остаться одному на пустой пла-нете? Он слишком хорошо знает, что это такое. Найти единомыш-ленников и вместе махнуть возрождать Землю? Это тоже означает бросить людей без медицинской помощи. Остаться и не брать грех на душу за смерти людей из-за отсутствия врача рядом? И посто-янно мучиться, что прогнулся, покорился, смирился. Если в мыслях такой раздрай, о каких аргументах может идти речь?

Мишу можно понять: политикам проще управлять детьми. Ну или свиньями. Сказал — сделали. И слава богу, что ни о чем не за-думались! И самим детям хорошо — никто не заставляет шевелить мозгами, напрягаться. Гораздо проще поступать по правилам, сле-довать каждой букве инструкций, приказов, заповедей... Только вот детство не только беззаботно, но и беззащитно. Завтра придет дру-гой Миша и поведет толпу этих самых свиней на бойню. И никто не пикнет, пока ворота не захлопнутся.

И всё же сам Миша не ребенок: он сознательно принимает ре-шения и умеючи их отстаивает. Измерять нравственность его по-зиции надо другой линейкой. «Плохими» и «хорошими» могут быть все независимо от возраста. Быть взрослым — значит, думать своей головой: понимать, что тебе говорят, предлагают, требуют, — и со-глашаться или протестовать исключительно в зависимости от того, разделяешь ли сам эту точку зрения.

Ему самому тоже пора уже прощаться с детством. Объявит ли он персональную войну пришельцам, пойдет ли собирать команду и требовать возвращения на Землю — в любом случае это должно быть его собственным решением. Даже если останется, то поступит так не потому, что приказали.

Тогда он найдет аргументы для Миши. И для всех остальных миш тоже, с какой бы планеты они ни были родом.

Пора взрослеть.Мимо пробежала стайка малышни лет пяти. Вадим вздрогнул —

среди ребят прыгало безобразное существо, похожее на помесь ко-лобка и голубого кролика.

— Эй, пацанва!


141

Они дружно повернулись на оклик.— Это кто у вас такой?— Это Крош. Смешарик. Это мы сами сделали! Прикольный,

правда? А у девчонок — Нюша, — наперебой загалдели малыши.Вадим встретился глазами с Крошем. Тот улыбнулся и подмиг-

нул.

247

Алекс де Клемешье

Курортдля даючих женщин

Одуряюще пахло розами. Вчера, собрав подаренные по случаю дня рождения букеты в одну охапку, я едва дотащил их до лифта, а потом от лифта, минуя входную дверь и прихожую, — до комнаты.

В душевой кабинке шумела вода, и не просто шумела: там жур-чало, плескалось, переливчато звенело, туго ухало в плексигласовые стенки и распадалось дробью капель. Чувствовалось, что принимаю-щий душ человек знает толк в этом деле...

М-м-м... Алёна, да? Да, вроде бы, Алёна.С определенной завистью к умению принимать водные проце-

дуры и с интересом я приоткрыл один глаз. Сквозь неплотно при-крытую створку кабинки была видна длинная стройная нога. «Это хорошо!» — мысленно одобрил я свой автопилот, сделавший накану-не выбор. К сожалению, с этого ракурса рассмотреть что-либо еще не представлялось возможным, и я чуть изменил положение, при-поднявшись на локте.

Неплотно прикрытая створка — это не случайность, не под-дразнивание и не эксгибиционизм со стороны моей... хм, ну мож-но сказать, моей немного уже знакомой. Это заводской брак: что-то там при установке переклинило-перекосилось, а сразу не замети-ли, а потом вызвать мастера не хватало времени и памяти, а потом... А потом выяснилось, что такая бракованная дверца — это довольно занятно и даже где-то будоражащее. В ситуациях, схожей с этой, на-пример.

Влажно лоснилась гладкая кожа спины, пикантный светлый треугольник на ягодицах соперничал белизной с пеной, стекавшей по бедрам не подозревающей о факте подглядывания девушки... Жаль, что я практически не помню минувшей ночи, а повторить... Взглянув на часы, я чертыхнулся. Выметнувшись из-под одеяла к окну, чертыхнулся вторично: Люблинская на глазах добрела, раз-

248


бухала пробкой. Я прочертил ногтем по сенсорам стекла несколь-ко линий, спроецировав таким образом видимые отсюда улицы и перекрестки — варианты своего маршрута. Через секунду стекло запунцовело изломанными лентами: красный, красный, на всех раз-вязках — пробки… Не успел проскочить.

— Ти-им! — донеслось негромкое. — С добрым утром!Картина маслом: розы, всюду розы, а среди них — Алёна, цело-

мудренно завернувшаяся в простынных размеров белое махровое полотенце. Свежая, чуть распаренная — не смазливая, не шикарная, а... нежная, что ли? Домашняя?

— Привет, — буркнул я, размышляя о том, что, наверное, имен-но так выглядит спальня молодоженов наутро после свадьбы: сплошь цветы и чистая скромная невеста в самодельном сари.

Мне показалось, что она ждет чего-то еще — возможно, каких-то моих действий, улыбки; и будь у нас больше времени, я бы с удо-вольствием чмокнул ее в кончик носа. Но думалось мне в данный момент: «Нафиг гигиену, или таки успею в душ? Конечно, уже без того размаха и вкуса, что продемонстрировала девушка…»

— Пробка, — будто извиняясь за бездействие, мотнул я головой в сторону окна. — Не получится подбросить.

Усмехнувшись, Алёна иронично изогнула бровь, в глазах скак-нули бесенята, и, вдруг вспомнив, я буквально почувствовал, как за-ливаюсь краской. «Девушка, вас подбросить?» — спросил вчера один изрядно пьяный мужчина на «мерседесе». «Если обещаете подбра-сывать нежно — почему бы нет?» — пожала плечами стоящая на краешке тротуара шатенка с идеальными локонами до плеч.

Смутившись своего смущения перед «ночной бабочкой», я ло-манулся в кабинку и теперь, блаженствуя под колючими обжигаю-щими струями, подглядывал уже в обратную сторону. Чуть шеве-лящиеся волосы Алёны меня заворожили: они на глазах подсыхали, складываясь во вчерашнюю прическу. Рекламная заставка «Taft “Три душа”» целый месяц предваряла новостные блоки, но в реальности эффект новомодного мусса я наблюдал впервые.

Собрались быстро и молча. Не могу сказать, что часто пользо-вался услугами путан, но одним они мне нравились гораздо больше обычных знакомых пассий: им не надо объяснять по утрам, что всё, пора уже. А если вдруг какая и не понимала, то можно было спокой-но проговорить ей то, что у обычной знакомой наверняка вызвало

Алекс де Клемешье. Курорт для даючих женщин

249

бы истерику. Ну не люблю я утренних «ах, это было чудесно!», так не люблю — аж скулы сводит! Нехорошо мне, неуютно, муторно от не-обходимости подобные разговоры ворковать. И дело вовсе не в том, что я такая вот эгоистичная черствая скотина — я просто не умею сюсюкать и делать комплименты. Равно как и лицемерить.

Завязывая шнурки, чувствовал спиной ее взгляд.— Ти-им! Ты…— А?.. А, деньги… Сейчас, сейчас!Ее брови чуть дрогнули, будто она слегка уколола палец, но через

секунду Алёна протягивала мне изящный и явно недешевый коше-лек. Уже вставив карточку в приемную щель кошелька, я остановил-ся и внимательно посмотрел ей в глаза.

— Ты ведь не о том хотела спросить, да? А о чем?— Уже не важно, — тряхнув идеальными локонами, улыбнулась

девушка.— И все же?— Да я и не помню уже. Ну, чего ты стоишь-то? Побежали, опо-

здаешь!Я редко приплачиваю. Тем более проституткам. Тем более —

вдвое против стандартной ставки за ночь. А тут перевел. И тут же обругал себя последними словами. И дело было не в том, что денег жалко, и не в том, что я даже не помнил собственно услугу. Просто двойная оплата выглядела именно как «ах, это было чудесно!».

И вот в этот момент в прихожую, держась за стеночку, выползла мама. Обычно ее до десяти не разбудишь, а тут…

— Тима, — со страхом глядя на девушку, прошептала она, — а кто это?

— Мама, это Алёна, моя знакомая. Алёна, познакомься — это мама. Мы очень спешим, так что…

— А Наташа знает?Я скрежетнул зубами.— Мам! Всё, я убежал, с работы позвоню. Сиди дома, хорошо?

Что ты там просила тебе купить? Яблок? Всё, вечером принесу яблоки.

Лифт поднимался до нашего этажа невыносимо долго, и я не выдержал:

— Наташа — это…

250


— Да прекрати! — Алёна положила руку мне на плечо. — Это не мое дело.

— Наташа — моя дочь, ей восемь, — почему-то я считал себя обязанным оправдаться хотя бы в этом. — До последнего времени мы жили втроем, теперь Наташа живет со своей мамой и новым папой.

— Прости…— А мама, которая бабушка, всё никак не привыкнет, что теперь

мы вдвоем…Дребезжа, разъехались створки лифта.— То есть, получается, ты один растил дочь?— Во-первых, не один: мама растила, а я изредка обозначал

воспитательный процесс, — криво усмехнувшись, я вдавил кнопку первого этажа. — Во-вторых, длилось это не больше года. Моя быв-шая супруга уехала на Валдай в составе Первой добровольческой миссии. Через полгода сообщила, что встретила замечательного че-ловека, доктора. Еще через какое-то время приехала развестись. На-ташку забрала, маму оставила.

— Подожди… Так это еще и не твоя мама?!— Тёща, — кивнул я и добавил совершенно серьезно: — Самая

лучшая в мире тёща!Алёна покачала головой.— А я-то думала, сюрпризы закончились еще ночью…Призадумавшись, что бы это могло значить, я первым вышел из

подъезда. Немелодично гудела клаксонами Люблинская, перелива-ясь аж через тротуары, будто где-то в неведомом далеко ее кто-то запрудил. Странная такая река Люблинская, временами текущая в обоих направлениях сразу, а теперь превратившаяся в озеро.

— Теперь ты ее туда? — неожиданно спросила Алёна, и я не сра-зу понял, о чем она.

Потом сообразил, что смотрит девушка на гигантский, во всю торцовую стену соседней многоэтажки, плакат с изображением белокаменных коттеджей на берегу моря. Контраст между чистым июньским небом и низким мартовским, между пышной зеленью на плакате и подмороженной слякотью под ногами был так силен, что я невольно остановился.

— Да нет, конечно! — тряхнув головой, я сбросил оцепенение.


251

— Почему — конечно? — вздернув брови домиком, улыбнулась девушка. — Там хорошо.

— Сомневаюсь.Я быстро зашагал в сторону метро. Алёна старалась не отстать,

более того — пыталась заглянуть мне в лицо.— Не сомневайся! Действительно хорошо. Я там работала…

правда, недолго.— Ты? Там?— Ну а что такого? Поехала добровольцем то ли в Шестой, то ли

в Седьмой волне. Хотелось изменить мир к лучшему, — она негромко рассмеялась. — У нас какой сейчас лозунг? «Дорогу молодым!»

— И как?— Условия замечательные, врачи опытные, персонал почтитель-

ный…— Прямо-таки рай! — я покачал головой. — А что ж уехала?— Уволили, — просто, без эмоций ответила она. — Там очень

строго — за любую жалобу увольняют. А контингент — сам пони-маешь. Я санитаркой работала, а одна бабуля, лежачая, выразила начальству недовольство: дескать, я морщусь, когда задницу ей под-тираю. Ну и… Зато представляешь, какое там с пациентами обхож-дение? Место-то потерять никто не хочет.

Я покивал грустным мыслям. Не знаю, буду ли я морщиться, если вдруг однажды мама перестанет вставать, но почему-то я был уверен, что ни одна почтительная санитарка с проплаченной госу-дарством улыбкой не сделает для чужого человека то, что каждый из нас — для родного. Я представлял, как будет стесняться мама такой вот Алёны, как будет переживать… Ни воды, ни валидола ведь не по-просит! Нет, пока я могу ухаживать сам — буду сам.

— Алёна, о чем всё же ты хотела спросить тогда, в прихожей?— Забудь.Она поскользнулась, забалансировала сумочкой, удержалась, но

предпочла взять меня под руку. Очень мило. Тот самый случай, когда женское присутствие меня весьма тяготит. Если при пробуждении настроение еще хоть как-то напоминало вчерашнюю веселуху, то теперь оно сравнялось с окружающим миром: не темно и не светло, не зима и не весна. Мне бы на работу настроиться, а тут — она.

Прохожие узнавали меня, кивали и здоровались. Алёна наконец догадалась отцепиться, пошла параллельным курсом на расстоянии

252


вытянутой руки. В какой-то момент я заметил, как она с удивленной улыбкой качает головой.

— Что?— Надо же, не обманул! Получается, я даже не представляла, как

мне повезло?Ах, да! Всплыло: она же говорила вчера, что не смотрит новостей,

а потому и не признала меня ни сразу, ни после того, как я уже дома ей представился. «Понтанулся», — поправил меня внутренний голос, и я не стал спорить. Какой же мужчина упустит случай рисануться, распушить хвост перед женщиной, даже если та — легкого поведе-ния?

Я поморщился. Образ утренней Алёны никак не сочетался с определенными, не раз подтвердившимися на практике стереоти-пами. Да и наших ночных кувырканий я не помнил, хоть убейте! В роли санитарки она представлялась мне реалистичнее, нежели в роли шлюхи. Такой вот диссонанс. Совсем кстати.

«Ладно, — думал я, — доберемся до метро, а там, сославшись на спешку, убегу по эскалатору или потеряюсь в толпе».

Но до метро мы не дошли.— Мне сюда, дворами ближе.— Ты недалеко живешь?— Я недалеко работаю. Большой такой торговый центр на пло-

щади — наверняка ведь знаешь. Отдел бытовой техники. Понадо-бится новая плазма — заходи, подберем.

— А… это? Или ты не… ?— О, нет! — она вновь рассмеялась. — Только в случае острой со-

циальной необходимости!— Так подожди! — я смешался. — Может, тебе какая-то помощь

нужна? Деньги?— Я же не сказала: «В случае финансовой необходимости», я

сказала: «Социальной». А с этим ты мне уже помог. Да и усыпанное охапками роз заднее сидение заинтриговало...

Ощущая себя придурком, каких свет не видывал, я стоял и не знал, что сказать, как попрощаться. Мялся, тер зябнущие пальцы. Алёна по-своему поняла мои терзания.

— Да расслабься ты! — она, как тогда, возле лифта, положила мне руку на плечо. — Я никому не скажу… про маму. Кстати! Понадо-


253

бятся услуги сиделки — обращайся. Я и уколы делать умею. Ну, если вдруг... Удачи, телезвезда!

Она крутанулась на высоких каблуках и побежала вглубь ми-крорайона.

— Алёна! — крикнул я ей в спину. — А всё же — о чем ты хотела меня спросить?

— Ты и правда хочешь знать? — казалось, ничто не может омра-чить ее жизнерадостность. — Я хотела узнать, встретимся ли мы се-годня вечером. Но ты вовремя напомнил мне мое место. Пока!

Если бы мы все же дошли до метро вместе, свое намерение удрать от Алёны я бы осуществить не смог. Толпа в вестибюле стан-ции была такой огромной и плотной, что ни продраться к эскала-торам, ни раствориться в ней не представлялось возможным: нас бы намертво прижали друг к другу, а дальше… А дальше — топ-топ, шарк-шарк.

Толпа на пути к турникетам — явление уникальное. Сотни — а иногда кажется, что тысячи, — плотно спрессованных человек пере-минаются с ноги на ногу, покачиваются в едином ритме, продвига-ясь вперед столь незначительно, что могли бы просто стоять на месте, делая шаг раз в тридцать секунд. Но у толпы, стремящейся к турни-кетам, свои законы: шарк-шарк, шарк-шарк... Попробуй остановись! Выдернуть любого из толпы и рассмотреть в отдельности — обхохо-чешься: губки поджаты, локоточки растопырены, ножки расставле-ны, и, переваливаясь из стороны в сторону, — топ-топ, топ-топ...

Когда же ты сам находишься внутри, в процессе, смешного мало.

Задумавшись, я преодолел половину пути, когда по ушам реза-нул свисток дежурной. Толпа заколыхалась активнее, и из нее двое в фуражках действительно кого-то выдернули, потащили против те-чения.

— Р-разбер-ремся! — доносилось до меня раскатистое мили-цейское.

— Мне правда пятьдесят девять! — плаксиво оправдывался кто-то, яростно вращая лысоватой головой то ли в ожидании поддержки, то ли в поисках возможностей отступления.

254


— Р-разбер-ремся! — повторял молодой лейтенант, проклады-вая путь сквозь толпу.

Сбитая с ритма толпа загудела.— Вот козёл! — с чувством произнес мужчина в бейсболке с ло-

готипом движения «Дорогу молодым!». — Им же всё легкое метро отдали!

— И монорельс! — добавил кто-то.— И монорельс, — согласился мужчина в бейсболке. — А они всё

сюда прутся!— Линии легкого метро не идут в центр, — нейтрально конста-

тировал я в пространство над головами.Сказал негромко, но меня услышали.— А что им делать в центре, а? Вот вы мне скажите, а? На Мавзо-

лей смотреть, что ли? За шестьдесят лет ни разу в Третьяковку не по-пали, а теперь в рабочий день, в самый час пик, им приспичило, а?

— Да какая Т-третьяковка?! — подхватился кто-то сзади. — Мне наземным т-транспортом до работы — пять минут, так я, н-ну вот, ну значит, ни в один троллейбус влезть не м-могу! Т-тут как-то, н-ну вот, ну значит, пытаюсь в сотый раз, рядом дедок — божий оду-ванчик локтями работает. Впихнулись, висим на одном п-поручне, я спрашиваю: «В-вот скажите, по какой такой необходимости вы сюда лезли?» Он мне, н-ну вот, ну значит: «За картошкой еду». Я ох-хренел, говорю ему: «Дед, так вот же, рядом с остановкой, рынок!» А он: «На Даниловском к-картошка лучше!» П-редставляете? Н-ну вот что с ними п-поделаешь? А вы — Третьяко-о-овка, н-ну вот, ну значит, Третьяко-о-овка…

— Ой, и не говорите! В какой трамвай ни сунься — везде одни пенсионеры!

— А что? Прикольно! Целый автобус бабушек!— Вы еще молодой, вот вам и прикольно! А знаете, что еще год

назад здесь, в подземке, из-за них творилось? Ни сесть ни встать!— Ну да, — снова кинул я в пространство, наступая кому-то на

ногу, — сейчас-то гораздо просторнее!На меня заозирались.— О! И вы здесь? Вот вы иронизируете, а я вам вот что скажу:

это дело принципа! Когда власти запретили частным автомобилям въезд в центр города — разве я спорил? Я отогнал машину на дачу, а


255

сам — вот, послушно, со всеми вместе. А эти — лезут и лезут в метро, лезут и лезут!

— Раньше люди крепкие были, у них и сейчас энергии хоть от-бавляй!

— Ну! И ведь всякий раз со скандалом: «Я воева-а-ал, я это ме-тро стро-о-оил!» — снова подал голос мужик в бейсболке. — А рань-ше — помните? Летят, всех обгоняют, распихивают, а в вагон за-прыгнут — место им уступай. Как же — пожилой человек! А то, что я ночную смену за станком отпахал, с ног валюсь, им разве втолкуешь? По барабану! Нет, молодец президент: в кои-то веки нормальный указ издал!

Толпа одобрительно загалдела. Слева-справа слышались отдель-ные выкрики: дескать, не президент, а мэр, и не мэр, а Госдума, — но в целом, похоже, указом довольны были все.

С облегчением пробравшись к турникету (шарк-шарк, шарк-шарк), я приложил карточку и поспешил сбежать — нейтральное мое настроение обрушивалось под углом наклона эскалатора и на такую же глубину, но со скоростью, в разы стремительней ползущих ступеней. Бежать было мерзко, а вякать что-либо в ответ… Толпа не любит, когда ей вякают в ответ.

Толпу на место не поставишь.

Совсем сбежать не получилось: кто-то из вестибюльной давки переместился в давку вагонную и разговор продолжился.

Окно передо мной рекламировало тот же гериатрический са-наторий, что и гигантский плакат рядом с домом. Миниатюрные проекторы формировали на стекле довольно сносную картинку чер-номорских пляжей, белокаменных корпусов-коттеджей, внутрен-него убранства палат и интерьеров помещений общего пользования. Мельком показали подобные же санатории на Валдае, Алтае, Север-ном Кавказе, Дальнем Востоке — сказка, а не дома престарелых!

Ролик запустили сначала. Я отсчитал глазами шестое окно — там обычно крутили не рекламу, а новости, — но до шестого было далеко и под таким углом я не мог рассмотреть изображения. Зацепился взглядом за двух девиц справа — одного возраста, с одинаково голы-ми, несмотря на март месяц, животиками, в одинаковых наушни-ках.

256



257

— Раньше хоть прическу можно было поправить! — кивая на ре-кламное окно, посетовала одна; и вторая ее, как ни странно, услыша-ла, поджала губы и кивнула.

На спине ее куртешки светилось алым: «Дорогу молодым!». Ну разумеется!

Я бы многое отдал за наушники: до слуха упорно доносились отголоски вестибюльных разговоров, привлекших новых участни-ков из числа пассажиров. Попытался отгородиться чтением бегу-щей строки внизу рекламы санатория на Черном море. «Милые вы наши! — похоже, это была реклама женского отделения, которую не удосужились отредактировать для метро, где “милые вы наши” ука-зом президента уже давно не появлялись. — У вас была насыщенная жизнь, вы много работали на благо страны, не жалея сил и здоровья. Теперь настал наш черед позаботиться о вас! Места, куда вы рань-ше мечтали попасть раз в год, теперь открыты для вас постоянно. Только для вас, специально для вас, совершенно бесплатно! Волшеб-ный климат, комфортабельные комнаты, профессиональный уход, индивидуальные программы, высококвалифицированные врачи-геронтологи, маммологи, гинекологи, невропатологи, диетологи, эндокринологи — всё к вашим услугам в гериатрическом центре на побережье, в двух шагах от Черного моря!» В телевизионной версии ролика фоном напевал Утёсов. В общественном транспорте звуковая информация была запрещена.

Окно посветлело, протаяло — станция. Открывшиеся двери вы-пустили одну партию ушей и ртов и впустили другую.

— И правильно! — кто-то, мгновенно сориентировавшись, под-ключился к беседе. — Подошел возраст — освобождай рабочее ме-сто, ступай на заслуженную пенсию!

— Дорогу молодым! — пошутил, кажется, всё тот же мужчина в бейсболке.

— Вот-вот! А рабочих мест всегда не хватает.— И не говорите! — сокрушенно вздохнула полная женщина

слева. — У меня дочь — дипломированный хирург. Ординатура, аспи-рантура — а работает в социальной службе! Тридцать пять скоро, а она продукты старикам разносит. Нет, я понимаю, это тоже работа. Но почему? А потому что в клинике, видите ли, светило медицины с полувековым стажем!..

258


— Тридцать пять лет дочери, говоришь? — зарычал вдруг моло-дой человек с выбритым затылком.

Вокруг полной женщины моментально образовался круг сво-бодного пространства. Она вспыхнула, задышала часто-часто:

— Да нет, что вы! Как вы могли подумать? Мне пятьдесят два, я ее в семнадцать родила! Мне до пенсии еще три года!

— Ну смотри! — смилостивился бритоголовый, а мать дипломи-рованного хирурга всё никак не могла успокоиться:

— Ну как вы могли подумать? Да я и на пятьдесят два не выгля-жу! Нет, ну просто хамство какое-то!..

— Светило медицины с работы не уволят. Там же в указе про квоты на работающих пенсионеров тоже есть: ученые, профессора всякие, наставники на производстве. Должен же кто-то свой опыт молодежи передавать.

— Дорогу молодым!!! — грянуло из противоположного конца ва-гона, послышался хохот — студенты развлекались.

— Да и вообще, н-ну вот, ну значит… — продолжил кто-то пре-рванную мысль. — В т-то же метро раньше заходишь — стоит возле турникетов н-неопрятная страхолюдина, ц-цербер недоделанный, злость за неудавшуюся жизнь на пассажирах срывает…

— О, да! А в общагах на вахте? Помните?— И в-в общагах, да. И на проходных. А теперь, н-ну вот, ну

значит, видели? Заметили? Сегодня иду — пригожая д-девочка д-дежурная: м-макияжик, блузка на груди не сходится, коленки остренькие… Сердце, н-ну вот, ну значит, радуется! Рядом конспект лежит. Поток схлынет — она конспект полистает, а вечером — на учебу. Она, может, если бы не эта работа, то и учиться бы не с-смогла: сейчас же все платное, кроме курортов для этих!..

— Правильно, пусть старичьё в море отмокает! — плюгавый му-жичок нашел мои глаза и, мерзко щеря зубы, подмигнул. — Оно это заслужило ударным трудом. Правильно я грю?

— Люди, опомнитесь! Ну что ж вы несете-то? — на вид девушка была моей ровесницей — несимпатичная, угловатая, словно подро-сток, с пылающими щеками. — Это же ваши родители! Ну как так можно?

— Истеричка! — плюгавый, явно признав меня, решил подмиги-вать персонально. — Я грю, истеричка, да? — и уже девушке в ответ: — Ты родителями не попрекай! Я грю, родители родителям рознь! Мой


259

папаня еще год назад все свои накопления на участок в области по-тратил. Я грю, сельское хозяйство — огурчики, поросятина. И тут ни-кому не мешает, и нам подспорье в виде натурпродукта!

— А у моего отца нет накоплений! — пуще прежнего ощетини-лась девушка. — Он сорок лет в школе преподавал — таких, как вы, учил… А вы!.. Мешает он вам теперь! На работу — нельзя, в метро — нельзя… Скоро вообще всех стариков из Москвы выселите!

— Ну, вот, значит, так хорошо он нас учил!— Ополоумели совсем… Никакого уважения к старшим!— А вот я, пожалуй, не соглашусь! — встрял «бейсболка». —

К примеру, мой сосед, он и сорок лет назад был быдло быдлом. Пом-ню, мы с мальчишками мяч гоняли во дворе, попали по его машине… Знаете, как он меня выдрал, коз-з-зёл?! Главное, если бы мы разби-ли ему что, а так — даже вмятины никакой не оставили! Ну попали мячом — так ведь нечего машину в неположенном месте оставлять! На восемнадцатилетие друзей собрал… Ну музыка громко играла, да — так в жизни же раз бывает! Ментов вызвал, скотина… Ну, и праздновали в результате в «обезьяннике». И вот ты мне скажи: я теперь должен уважение испытывать просто потому, что быдло со-старилось?

Открылись двери, девушка выскочила в слезах — вероятно, даже не на своей станции.

— Ну а что я такого сказал? — смутился «бейсболка», увидел меня: — Кстати, здравствуйте! Я же про всех-то не говорю, я только один пример привел. Сам-то я давно родителей потерял, но отчис-ления на курорты всегда аккуратно плачу. Что ж я, не понимаю, что ли? Кто еще о стариках позаботится, если не мы?

— А мне валко бабуфек, фто их из Москвы выгоняют! — болтая ногами, признался бутуз неопределимого с моего места пола.

— Ой, не жалей, деточка! Я вот полжизни работаю, вкалываю, а дальше Подмосковья никуда не выезжала — ни на юга, ни на Каре-лию денег никогда не хватало. А им — всё бесплатно! Все условия!

Поглядел на ребенка — и вспомнилось, как в октябре пришел на открытый урок к Наташке. А им накануне задали дома сочинение написать на тему «Мой самый близкий человек». Хоть Наташка и отказалась мне вечером показать свое творение, иллюзий я не ис-пытывал и ничуть не удивился, когда, выйдя к доске, она принялась зачитывать написанное:

260


— «Моя бабушка». Моя бабушка — даючая женщина...Состояние мое после этих слов трудно описать. Присутствую-

щие взрослые аж дыхание затаили, учительница — бочком-бочком к Наташке, чтобы, если что, прервать. Сижу ни жив ни мертв, готовый сквозь землю провалиться. А доча с выражением продолжает:

— Она всегда дает мне много разных вещей. И никогда ничего не просит взамен. Она дает мне конфеты и пирожки, даже если я себя не очень хорошо веду или не ем суп. Даже если я получу двойку или тройку, она все равно будет мне давать разные вкусные вещи. Хотя двоек и троек у меня нет. Она дает мне деньги на мороженое, хотя у нее маленькая пенсия. Она привыкла так делать, потому что она любит меня. Моя бабушка — мой самый близкий человек!

Меркантильный текст, ничего не скажешь, но маленькому ре-бенку трудно как-то еще выразить чувства, измерить отношение. Надеюсь, кроме меня это дошло и до остальных присутствовавших. В конце концов, аргументы моей дочери были ничуть не хуже, чем сочинения их детей: «Мой папа никогда меня не бьет», «Моя мама — очень красивая…»

— …Племянница в прошлом месяце прогорела, — воодушев-ленно вещала дама средних лет. — Открыла кафе-пирожковую. Она повар по образованию, кулинар. Оборудование закупила, посуду, столики. Аренда, официанты, всё такое. И что вы думаете? Пришел какой-то старый хер, прости господи, попробовал и выплюнул! Моя старуха, говорит, вкуснее печет! А у них район-то спальный, малень-кий; все, считай, друг друга знают. Ну и разошлась слава. В день — один-два посетителя, не больше. Кто ж такое выдержит?

— Может, надо было лучше учиться печь? — процедил я сквозь зубы.

— Ой! — съежилась дама. — Здравствуйте, Тимофей… э-э-э… не знаю, как по отчеству… А я-то всегда считала, что вы за справедли-вость!

Обсуждать с пассажирами, что есть справедливость в моем по-нимании, я не стал.

— Скорей бы уж Третий указ был одобрен! — подал голос оче-редной почитатель законодательства. — В магазин ни утром, ни днем, ни вечером не зайти — очередины-ы-ы! Вот что им дома не сидится? Ведь есть же социальная служба — они и лекарства доставляют, и продукты!


261

— А старики, знаете, какие привередливые? — оживилась роди-тельница дипломированного хирурга. — Дочь моя приносит заказ — это не то, это не так, хлеб черствый, кефир вчерашний… Ужас просто какой-то!

— А я вот что предлагаю! — потер бритый затылок молодой че-ловек. — Помните, лет пять назад лозунг был — «У нерусских не по-купаем!»? Помните? Безо всяких указов, безо всяких президентов народ сам придумал — и вперед! А сейчас надо такой лозунг: «Ста-рикам не продаем!». И куда они тогда денутся? Тут два пути: или на курорт переселятся, или через социальную службу вынуждены будут заказывать, чё там им надо. И очередей не станет, и все работой обе-спечены! А что? Нерусских же тогда из Москвы вытравили, и этих…

Поймав мой взгляд, он осекся, набычился.— …вытравим, да? — подсказал я ему. — Как тараканов, пра-

вильно?И вышел. Благо рекламное окно протаяло на нужной станции.

Толпа — существо удивительное. Рождается зачастую без бе-ременности, жизненный цикл непредсказуем, существование пре-кращает всякий раз по-разному: то рассосется, то делением размно-жится. Неизменным остается лишь процесс пищеварения чудовища: стоит тебе попасть внутрь — и ты уже не сам по себе, ты — часть чуждого организма.

Я человек наблюдательный, и, например, в вагоне я всюду при-мечал то затравленный взгляд, то краску стыда, испарину на лбу, мучительно сжатые кулаки. Выдерни любого из толпы — хороший человек, любящий сын, заботливая внучка... Но желудочные соки су-щества пропитывают всех одинаково.

Когда в моем детдоме умерла директриса, мне было лет десять. Я прекрасно помнил, как воспитанники вперемешку с воспитателя-ми и педагогами длинной процессией тянулись за санями с гробом в сторону кладбища. Было грустно и скучно, я то отставал, то ускорял шаг. На середине подъема в горку внезапно остановился старенький завуч, вроде бы перевести дух. И я вдруг увидел, как и куда он смо-трит, усмиряя дыхание. В глазах его страх перемежался с покорно-стью: он прекрасно осознавал, что еще год-другой — и его ровно так же будут провожать по этой дороге...

262


Сегодня в вагоне таких глаз был не один десяток. Год, другой, пять лет, десять — нам всем выпишут путевку «на курорт». Плещет-ся в зрачках ужас, сводит скулы от злости и безысходности. Будь ты один — можно было бы застонать, заорать, разрыдаться, спрятаться под одеяло. Но ты не один, ты — часть рациона удивительного су-щества, тебе, пропитанному желудочным соком, практически пере-варенному, положено с упоением предаваться сладострастному са-дизму, цинично обличать и унижать тех, кого ты вне толпы искренне любишь. Да и не их вовсе! Разве толпа ведет речь о твоих родных и близких? Да нет же! Это про вдову академика, проживающую в четырех комнатах, тогда как ты сам с семьей ютишься в «однушке»; это про соседок, перемывающих тебе косточки на лавочке у подъ-езда...

Программный директор Семён будто не сидел на стуле, а торчал из него.

— Убью! — полуобморочно пообещал он.— Так еще десять минут! — демонстративно постучав пальцем

по наручным часам, ответил я.— Лена, где ты? Пиджак Тимофею, галстук, быстро! Ты бухал,

что ли?— Сеня, так день рожденья ведь вчера... Да мы же вместе бу-

хали!— А. Да. Забыл, извини! И что мне с рожей твоей делать при-

кажешь?— А я побольше трагизма на лоб напущу — пусть решат, что я

всё утро плакал о судьбе Отечества... — Я принял из рук Семёна ли-сток со своим текстом, пробежал глазами интересующий абзац. — Шутишь?

— А похоже?— Похоже, что вот этим делом ты мне всю политику партии ис-

портишь!— Поздняк метаться, Тим! Наверху решили, что теперь ты бу-

дешь послушным мальчиком. Ты куда?!— Позвонить. Я мигом!Успел. Мама была уже одета, вертела в руках древнюю авоську.— Привет, мам! Куда собралась?— Тима, знаешь, Любка что-то к телефону не подходит. Как бы

не случилось с ней чего! Съезжу, проведаю...


263

— Мам, тетя Люба сейчас на курорте, на Черном море.— Да что ты? По путевке? А там что — уже тепло?— Да, мам, там тепло, хорошо... Слушай, мне уже пора бежать.

Пожалуйста, очень прошу — не выходи никуда из дома!— А почему? Что случилось?— Ничего, мам, просто холодно на улице. Поверь, сегодня тебе

выходить не стоит. Ладно?Разлуку с дочерью она перенесла вполне сносно, а вот Наташ-

кин отъезд ее подкосил. Уже второй месяц она как минимум раз в неделю «теряет» бывшую сокурсницу Любку и всякий раз радуется, узнав, что та на курорте. Всё ждет ее возвращения, рассказов и впе-чатлений, а потом — всё заново. Узнай кто о таком ее состоянии, ей и самой бы быстренько оформили путевку... в принудительном порядке. Отменили у нас иждивение и домашнюю опеку. Болен — в гериатрический центр! Чем болен — без разницы. Пошел на поправ-ку — по барабану.

Я не знал на сей момент ни одного старика, которому удалось бы вернуться с курорта.

— Доброе утро! В эфире нашего телеканала — блок новостей, и с вами — я, Тимофей Печкин.

Для начала — о курьезном. Вновь в Московском метрополитене пассажиро-поточное происшествие. Нам с вами было бы смешно, когда бы не было так грустно! В семь сорок четыре в переходе на Курской-кольцевой тридцатидвухлетний уроженец Тамбова был сбит спешащим на работу москвичом. С сотрясением мозга и мно-гочисленными травмами пострадавший был доставлен в больницу. Очевидцы утверждают, что сам он и является виновником проис-шествия: зазевался, снизил скорость в потоке. Хочу напомнить, что это уже третий случай только за прошедшую неделю.

Где же та критическая отметка, что заставит власти обратить внимание на ситуацию? Несовпадение жизненных ритмов москви-чей и гостей столицы становится настолько очевидным, что пора бы уже поднять вопрос о целесообразности допуска в Москву жителей провинции. В качестве альтернативы — предложить всем команди-рованным сдавать нормативы ГТО, прежде чем покупать билет в наш город.

264


А теперь о главном. Вся страна замерла в ожидании, будет ли сегодня принята Госдумой так называемая Третья поправка к Феде-ральному закону «О защите старости». Напоминаю, что своим фев-ральским Указом наш Президент внес в палату нормы, предостав-ляющие субъектам Федерации право на ограничение передвижения пенсионеров в общественных местах в рабочее время. Если Третья поправка будет одобрена, в пятнадцати субъектах России будет вве-ден комендантский час для пожилых — с шести утра до двадцати трех часов, за исключением выходных и праздничных дней...

Поднялся ветерок. Видимо, в вышине он был гораздо сильнее, поскольку разметал казавшиеся утром монолитными облака, и те-перь я щурился от садящегося солнца. Яркое, но по-прежнему хо-лодное, оно норовило спрятаться за своим изображением на ре-кламном плакате, а я строил путь к дому так, чтобы подольше не выпускать его из виду.

Шел «грибной» снежок. То есть я-то понимал, что это ветерок сдувает в крыш снежную пыль, но думать о снегопаде из ниоткуда было интереснее.

В какой-то момент в холодной крупе мне почудились алые тона. Решил: показалось. Но чем ближе подходил к дому, тем настойчивее лезли на глаза яркие красные бабочки, порхающие в вышине.

У подъезда собрался народ — еще не толпа, но уже что-то вну-шительное. Сверху, из-за штор и занавесок, на недотолпу взирали перепуганные, бегающие, прячущиеся, непонимающие глаза. Со-бравшийся народ, дружно задрав головы, пялился на балкон, на котором, счастливо улыбаясь, обрывала лепестки вчерашних роз и пригоршнями кидала их по ветру моя тёща. А молодой милиционер, придерживая фуражку, пальцем пересчитывал окна, чтобы опреде-лить нашу квартиру.

Содержание

Предисловие (от редактора и составителя) . . . . . . . 3Мой дом . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 5

Иван НаумовЭмодом . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 6

Светлана ТулинаЦыганское проклятье . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .24

Евгений ЛобачевАнгел на скрипучих крыльях . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 53

Сергей ВасильевСовременная наука . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .60

Ян РазливинскийДождь из лягушек . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .78

Максим ТихомировПена будней . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 102

Анна СмольскаяПора взрослеть . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .129

Олег РостковичСон номер четыре . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 142

Моя крепость . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 149Игорь Евсеев

Белый носорог . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .150Дмитрий Витер, Влади Новэ

Последний этаж . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .177Андрей Гореликов

Порча . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .213Андрей Силенгинский

Беглец . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 235Алекс де Клемешье

Курорт для даючих женщин . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 247Алексей Толкачев

Паровозики . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 265Наталья Болдырева

Семья . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 276Эльвира Вашкевич

Канал . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 284Интервью с авторами . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 301

ООО «Фантаверсум»141410, Московская обл., г. Химки, ул. Молодежная, д. 70

[email protected]

Кимберлит

Квартирный вопросСборник фантастических рассказов

2-е издание

Редактор и составитель А. СиленгинскийКорректор Л. ПодистоваИллюстрации П. Мазаева

Дизайн серии А. Павленко

Литературно-художественное издание16+

Подписано в печать 16.12.2013. Формат 60х90 1/16. Объем 19,5 п.л.

Тираж 1000 экз.

Общероссийский классификатор продукцииОК 005-93, том 2; 953000 - книги, брошюры

Отпечатано в типографии «Книга по требованию»Москва, ул. Сущевский вал, д. 49

http://letmeprint.ru

Где и как купить бумажные книги?Где и как купить электронные книги?

Как они выглядят?

Все о книгах издательства «Фантаверсум»:

www.fantaversum.ru

Education

Квартирный вопрос (3 рассказа для ознакомления)