Стретерн, П.С84 Платон за 90 минут /Пол Стретерн; пер. с англ.

С. Зубкова. - М.: Апрель: ACT, 2007. - 87, [9] с: ил. -(Философы за 90 минут).

ISBN 978-5-17-021008-4 (ООО «Издательство ACT»)ISBN 978-5-271-07490-5 (ООО «Издательство Астрель»)ISBN 1-56663-127-0 (англ.)

В своей книге «Платон за 90 минут» Пол Стретернпредлагает краткий обзор жизни и идей Платона, ко-торые помогли человечеству осознать смысл своегосуществования. Книга также включает в себя выдер-жки из диалогов Платона, краткий список литерату-ры для тех, кто желает углубиться в тему, а также датыважнейших событий, произошедших как в судьбе са-мого Платона, так и в истории его эпохи.

www.infanata.org

Введение 5Жизнь и труды Платона 13Послесловие 51Из произведений Платона 55Важные даты в философии 71Хронология жизни Платона 77

Эпоха Платона 79Рекомендуемая для чтения литература 81

Именной указатель 83

Платона, без сомнения, можно назвать раз-рушителем философии. По крайней мере, таксчитают некоторые современные мыслители. Помнению Ницше и Хайдеггера, с V века до н.э.вплоть до наших дней философия так и не смог-ла оправиться от «заботы» Сократа и Платона.Философия возникла менее двухсот лет назад, ив каком-то смысле можно считать, что она едвазародилась. Но, видимо, уже при самом ее зарож-дении она пошла неправильным путем.

Сам Сократ не оставил после себя нистрочки. Мы знаем о нем лишь из диалоговПлатона. Часто сложно определить, выражаетли персонаж, представленный там, идеи под-

линного Сократа или он просто выступает гла-шатаем идей Платона. В любом случае эта фи-гура совершенно отличается от предшествую-щих философов (в настоящее время известныхкак досократики).

Так как же Платон и Сократ разрушили фи-лософию до того, как она на самом деле возник-ла? По-видимому, они ошиблись, рассматриваяее как рациональную деятельность. Введениеанализа и убедительной аргументации все испор-тило.

Что же представляла собой эта ценная досок-ратовская традиция, разрушенная внесением ра-зума? К досократикам относится ряд замечатель-ных чудаков, которые задавали всевозможныеглубинные вопросы: «Что есть реальность?», «Чтоесть существование?», «Что есть время?». На мно-гие из этих вопросов философы не нашли ответ идо наших дней (к ним относятся и те современ-ные философы, которые отказываются играть вэту игру, сразу заявляя, что такие вопросы не мо-гут задаваться).

Несомненно, самым интересным (и самымстранным) из досократиков был Пифагор. Сегод-

ня Пифагора больше всего помнят по его теоре-ме, которая приравнивает квадраты сторон пря-моугольного треугольника квадрату гипотенузы.На протяжении веков эта теорема давала многимпервое подлинно математическое пониманиетого, что они никогда не понимали математику.Именно Пифагор на Платона оказал наибольшеевлияние, и к нему мы должны обратиться в поис-ках истоков платоновских идей.

Пифагор был больше, чем просто философ.Он также успешно совмещал роли религиозноголидера, математика, мистика и врача-диетолога.Это требующее усилий интеллектуальное искус-ство оставило свой отпечаток на его философс-ких идеях.

Пифагор родился на острове Самос около580 года до н.э., но бежал от местного тирана, что-бы основать свою религиозно-фйлософско-матё-матически-диетическую школу в греческой коло-нии Кротон на юге Италии. Там он написал длин-ный список правил для своих учеников —мистиков и поклонников диет. Среди прочих зап-ретов наибольший упор делался на то, что нельзяесть бобы и сердце, первым брать ломоть хлеба и

позволять ласточкам гнездиться под крышей сво-его дома. Кроме того, ни при каких обстоятель-ствах нельзя было есть собственную собаку. Ари-стотель утверждает, что Пифагор также показы-вал кое-какие чудеса, хотя (что нетипично дляАристотеля) не приводит их описания. С точкизрения Бертрана Рассела, Пифагор «соединял всебе Эйнштейна и миссис Эдди» (основательни-ца Христианской Науки).

Увы, ряд впечатляющих заслуг Пифагора ненашел отклика у граждан Кротона. Постепенноони от всего этого устали, и Пифагору снова при-шлось бежать. Он осел около дороги на Метапонт,где и умер около 500 года н.э. Его учение процве-тало еще около ста лет, распространяемое по юж-ной Италии и Греции его учениками - мистика-ми и математиками. Именно от них Платон и ус-лышал о Пифагоре.

Как и Сократ, Пифагор из предосторожнос-ти ничего не писал. Его поучения дошли до настолько через работы его учеников. Теперь мы зна-ем, что именно их заслугой является многое изтойпестрой мозаики мыслей, мистических практик,математики, философии и заблуждений, которая

сегодня называется пифагореизмом. На самомделе известная теорема Пифагора о квадрате ги-потенузы была почти наверняка открыта не са-мим Пифагором. (К радости нематематиков, этоозначает, что и сам Пифагор не понимал теоремуПифагора.)

Можно предположить, что на Платона глу-боко повлияло известное изречение Пифагора:«Все есть число». Оно является ключом к чистофилософскому мышлению Пифагора, котороебыло столь же глубоким, сколь и влиятельным.Пифагор верил, что за изменчивым миром иллю-зий стоит абстрактный гармоничный мир чисел.В действительности его понимание числа былоближе к тому, что мы бы назвали «формой». Фи-зические объекты были образованы не из мате-рии, но состояли только из форм - форм и струк-тур, - от которых они произошли. Идеальныймир чисел (или форм) был полон гармонии ипредставлялся более реальным, чем так называе-мый реальный мир. Именно Пифагор или пифа-горейцы открыли связь между числом и музы-кальной гармонией. В свете этого открытия тео-рия форм (или чисел) Пифагора не кажется такой

уж неправдоподобной. Как не кажется она лож-ной и в свете современной субатомной физики,которая с большей готовностью обращается кчислам и описаниям форм, чем к определениюсубстанции.

Такое нематериалистическое мышление былораспространенной чертой досократиков. Напри-мер, ученик Пифагора Гераклит верил, что всеявляется потоком. Он провозглашал: «Ни одинчеловек не войдет дважды в одну реку». Все жестранно, что это уводит от поиска чистых форм,поскольку исторически предшествует мысли дру-гого досократика - Демокрита. Именно он наста-ивал на том, что вселенная состоит из атомов.Демокрит пришел к этому заключению за дветысячи лет до того, как современные ученые ре-шили, что он, возможно, прав. Философам по-требовалось столько же времени, чтобы прийти кмысли ионийского досократика Ксенофана, ко-торый прямо заявил: «Ни один человек не знаети никогда не узнает истину о богах и обо всем;так как даже если он случайно и скажет полнуюправду, то тем не менее он этого не поймет». Этоутверждение странным образом совпадает с теми

взглядами, которых в XX веке придерживался Вит-генштейн.

Такой была богатая и разнообразная фило-софская традиция, из которой вырос Платон.

Платон был знаменитым борцом, и имя, подкоторым он известен сегодня, было его именем наринге. «Платон» значит «широкий» или «плоский»:в данном случае первое значение, возможно, от-носится к его плечам (или, как утверждают неко-торые источники, к его лбу). При рождении в 428году до н.э. он получил имя Аристокл. Он родилсяв Афинах или на острове Эгина, который находит-ся всего в двенадцати милях от афинского берега вСароникском заливе. Платон родился в семье од-ного из самых знаменитых политиков Афин. Егоотец Аристон был потомком Кодруса, последнегокороля Афин, а мать вела свое происхождение отвеликого афинского законодателя Солона.

Как и у любого выдающегося члена семьиполитиков, самые ранние интересы Платона ле-жали в других областях. Дважды он выигрывалсостязания по борьбе на Истмийских играх, но,по-видимому, никогда не достиг таких высот наОлимпийских играх в Олимпии. Тогда он решилстяжать себе славу как автор трагедий, но не смогпоразить судей ни на одном известном состяза-нии. Отчаявшись завоевать олимпийское золотоили выиграть древнегреческий эквивалент Нобе-левской премии, Платон почти уже решил бытьпросто государственным деятелем, но перед этимпопробовал заняться философией, а потому при-шел послушать Сократа.

Это была любовь с первого взгляда. Следую-щие девять лет Платон сидел у ног своего учите-ля, вбирая в себя все его идеи, которые мог усво-ить. Сократовский соревновательный метод обу-чения заставлял ученика использовать все своиинтеллектуальные способности, в то же самоевремя открывая его глазам собственные нереали-зованные возможности.

Сократ учил методом беседы, в которой пред-мет обсуждения постепенно анализировался и

определялся. Этот метод был известен как диалек-тика—от древнегреческого слова, имеющего зна-чение «беседа, спор» (слово «диалект» образова-но от того же корня). Сократ предлагал своемупротивнику по беседе (или ученику) представитьразъяснение какого-то частного вопроса и затемначинал задавать вопросы, раскрывая его силь-ные и слабые стороны, предлагая дополнения,ограничивая и расширяя рамки вопроса и так да-лее.

Нам сложно представить, насколько совер-шенно новой была природа этого метода, пола-гавшегося только на искусство рассуждения. Фи-лософия до Сократа едва ли имела что-то общеес рассуждением или вообще его не касалась. Зна-чительная часть досократиков интересоваласьбольше таким вопросом, как Бытие — метафизи-ческой стороной того, что же значит быть живым,или бесконечной природой мира самого по себе(размышляя, например, о том, что он может со-стоять из воды или атомов). Некоторые из этихспонтанных прозрений странным образом оказа-лись верными, особенно если принять во внима-ние тот способ, которым они были получены. Но

именно Сократ понял, что философия не можетидти таким путем. Философов к тому времени ужевыставляли на посмешище, но еще не дошло дотого, чтобы кто-то стал насмехаться над самойфилософией. Если философской мысли сужденобыло перестать быть только интеллектуальнойшуткой или размышлениями на религиозныетемы (из которых она возникла), то ей требовал-ся более строгий подход. Его дал философии ди-алектический метод Сократа. С высоты нашейболее чем двухтысячелетней истории мы видим,что он стал предшественником логики, котораябыла изобретена учеником Платона Аристотелемвеком позднее.

Благодаря тому что Платон сумел воспринятьновый способ, предложенный Сократом, фило-софия вступила в новый этап своего развития.Чтобы оценить значение этого нововведения, сле-дует просто представить себе, как выглядела бысерьезная научная дискуссия, будучи лишеннойсмыслового наполнения.

И все же, найдя свое истинное призвание,Платон по-прежнему боролся с искушением бро-сить философию и заняться политикой. К счас-

тью, поведение афинских политиков отвратилоего от стремления к политике. В период послеПелопонесской войны к власти пришли «трид-цать тиранов», двое их лидеров (Критий и Хар-мид) были близкими родственниками. Последо-вавший за этим период террора мог бы вдохно-вить молодого Сталина или Макиавелли, но непривлек Платона. После того как к власти при-шли демократы, любимый учитель Платона пред-стал перед судом по сфабрикованным против негообвинениям в непочтительности и развращениимолодежи и был приговорен к смерти. ТеперьПлатон укрепился в убеждении, что демократияповинна в тех же преступлениях, что и тирания.

Тесное общение Платона с Сократом поста-вило его в опасное положение, и ему пришлосьради собственного блага уехать из Афин. Так на-чались его странствия, которым суждено былопродлиться в течение последующих двенадцатилет. Прежде он прошел обучение у своего учите-ля, теперь его учителем стала жизнь. Но в те вре-мена мир был не столь велик, и в первый периодсвоего изгнания Платон оказался совсем недале-к о — в Мегаре, всего в двадцати милях от Афин,

где продолжал заниматься философией вместе сосвоим другом Евклидом. (Это был не тот извест-ный геометр, а бывший ученик Сократа, просла-вившийся тонкостью своей диалектики. Евклидтак любил Сократа, что пробрался на вражескуюафинскую территорию, переодевшись женщи-ной, чтобы присутствовать при смерти своего учи-теля.)

Платон оставался с Евклидом в Мегаре тригода, а затем отправился в Северную Африку, вКирену, чтобы учиться у математика Феодора.После этого он, по всей вероятности, предпри-нял путешествие в Египет. Согласно одной до-шедшей до нас истории, он хотел посетить каких-то магов в Леванте, а затем двинуться на восток идостичь берегов Ганга, хотя эта информация неслишком достоверна.

Возможно, во время пребывания в Мегареили на привалах во время путешествий Платон исоздал свои первые известные нам произведения.Они были написаны в форме диалогов, в кото-рых чувствуется очень сильное влияние Сократа -как личное, так и интеллектуальное. И все женельзя сказать, что Платон целиком остался в его

тени. Эти диалоги были созданы зрелым умоммыслителя и представляют собой прекрасныелитературные и философские произведения. Вомногих из них Сократ присутствует как главныйдействующий персонаж, выражая собственныеидеи. Здесь перед нами встает образ яркого, на-пористого и вместе с тем очень обаятельного че-ловека, объединяющего в себе черты шута и свя-того.

Три ранних диалога Платона - «АпологияСократа», «Критон» и «Евтифрон», а также по-здний «Федон» - посвящены судебному процес-су, дням заключения и смерти Сократа. Реальныесобытия, описанные в них, в свое время произ-вели на Платона сильное впечатление, и их мож-но поставить в один ряд с такими произведения-ми западной литературы, как «Гамлет» Шекспи-ра и «Ад» Данте. «Апология Сократа» описываетсудебный процесс над Сократом и его защитнуюречь, обращенную к жителям Афин. Сократ от-носился к обвинениям с заслуженным презрени-ем и в речи перешел к более интересным вопро-сам, например к тому, почему его считают муд-рым. Он утверждал, что он просто живет согласно

жребию, который был провозглашен ему Дель-фийским оракулом, признавшим его мудрейшимчеловеком на земле. Сначала он с подозрениемотнесся к этому предсказанию, поскольку ниче-го не знал (типичное для Сократа утверждение).И он начал спрашивать других, называемых муд-рыми, и обнаружил, что на самом деле и они тоженичего не знают. Это классический пример диа-лектического метода: философия используетсядля того, чтобы разрушить обычный ход мышле-ния. Он удивительно похож на лингвистическийанализ Витгенштейна в современной философии.В действительности Сократ учил не столько фи-лософии, сколько философскому методу: ясно-му мышлению. В этом он видел не только путь кдостижению истины, но и дорогу к правильномуповедению. Он наверняка бы согласился с утвер-ждением, сделанном в двадцатом веке Витгенш-тейном: «Философия — это не теория, а деятель-ность». Такой подход оставляет в самом центрефилософского мышления пустоту. После Сокра-та она была заполнена Платоном.

В течение десяти лет Платон странствовал, азатем отправился на Сицилию, где посетил кра-

тер вулкана Этна. Это было излюбленное место,куда в те времена стекались туристы, причем нетолько ради того, чтобы осмотреть его как дос-топримечательность. Дело в том, что, по представ-лениям людей той эпохи, так выглядел подзем-ный мир, и, следовательно, визит на Этну позво-лял получить представление об условияхзагробной жизни. Но для Платона кратер обла-дал еще большей привлекательностью, посколь-ку был связан с именем философа и поэта V векадо н.э. Эмпедокла. Эмпедокл был одарен стольчудесной силой интеллекта, что уже при жизнилюди признали его богом, и чтобы доказать, чтоэто так, он бросился в кипящую лаву Этны.

Но гораздо важнее для нас то, что там Пла-тон установил контакт с последователями Пифа-гора, которые распространились по греческимколониям Сицилии и южной Италии. Открытиепифагорейцами соотношений между числом имузыкальной гармонией привело их к вере в то,что числа содержат в себе ключ к пониманию Все-ленной. Все могло быть объяснено с помощьючисел, которые существовали в абстрактной об-ласти по ту сторону физического мира. Эта тео-

рия оказала на Платона сильнейшее воздействие,в результате чего он пришел к убеждению, чтоподлинная реальность абстрактна. То, что в фи-лософии Пифагора было числом, у Платона ста-ло формами или чистыми идеями.

Главным стержнем философии Платона яв-ляется его теория идей (или форм), которую онпродолжал развивать всю свою жизнь. Это озна-чает, что теория Платона дошла до нас в несколь-ких отличных друг от друга версиях, дав тем са-мым философам достаточно материала для спо-ров на целые века. (Ни одна философская теорияне может претендовать на завершенность, покаесть место для споров о том, как ее следует ин-терпретировать.)

Лучшим объяснением теории идей Платонаявляется его собственное (что не всегда так и вфилософии, и в других науках). К несчастью,Платон дает свое объяснение в форме метафоры,что делает его скорее литературным, чем фило-софским. Согласно Платону, большинство людейживет так, как если бы они находились в темнойпещере. Они связаны и, как он говорит, смотрятна белую стену, освещенную фонарем, что распо-

ложен позади них. Они видят лишь колышущие-ся на стене тени, принимая их за реальность. Толь-ко если они догадаются отвернуться от стены итеней и сбежать из пещеры, они могут надеятьсяувидеть свет подлинной реальности.

Используя язык философии, можно сказатьследующее: Платон верит в то, что все восприни-маемое нами - корабли и обувь, короли и капус-та, все вещи повседневного опыта, — есть простовидимость. Подлинной реальностью обладаеттолько мир идей или форм, порождающий эту ви-димость. Таким образом, можно сказать, что оп-ределенная черная лошадь получает свой обликот универсальной формы лошади и от идеи чер-ноты. Воспринимаемый нами с помощью чувствфизический мир находится в постоянном изме-нении. Универсальный мир идей, воспринимае-мый умом, напротив, неизменен и вечен. Каждаяформа - например круглого, человека, цвета, кра-соты и так далее — является образцом для много-численных предметов мира. Но отдельные объек-ты есть лишь несовершенные, постоянно меня-ющиеся копии этих универсальных идей.Используя рационально свой ум, мы можем

вспомнить свое знание этих универсальных идейи начать чувствовать их лучше. Таким способоммы можем постигнуть подлинную реальностьдневного света, которая находится за пределамитемной пещеры нашего повседневного мира.

Эта область идей организована иерархичес-ки, начиная от меньших форм и заканчивая бо-лее общими абстрактными идеями, высшей изкоторых является идея блага. Когда мы учимсяотстраняться от мира постоянно меняющихсявещей и концентрироваться на вневременнойреальности идей, наше понимание начинает под-ниматься по этой иерархической лестнице к за-вершающему мистическому постижению идейПрекрасного, Истины и, наконец, Божественно-го.

Так мы приходим к этике Платона. Все, чтоможно воспринять, находясь в этом изменчивоммире, - лишь кажущееся добро. Только с помо-щью разума можно постичь природу великой об-щей идеи Блага. Подлинно моральным является,по Платону, духовное просветление, а не различ-ные правила поведения. Его теория идей частоподвергалась критике за недостаточную практич-

ность. Говоря словами Платона, многие предпо-лагали, что все, что он описывает, — это идеямира, а не мир сам по себе. Другие утверждали,что мир идей Платона существует только в уме иимеет мало общего с миром, из которого эти идеии произошли. С другой стороны, трансцендент-ная в своей основе природа философии Платонаозначает, что большая часть его мыслей позднеемогла быть принята христианством.

Например, платоновская теория творениялегко вписывается в иудео-христйанскую версию.Согласно Платону: «Отец и создатель создал жи-вое и подвижное существо в образе вечного бога.Когда он увидел его, он исполнился радостью ирешил сделать его еще более похожим на ориги-нал. Поскольку образец был вечным, он стремил-ся создать Вселенную вечной, насколько это мог-ло быть сделано. Так он создал подвижный образвечности. Когда он завершил творение небес, онсделал этот образ вечным, но изменчивым, в со-ответствии с числами. Этот образ вечности отли-чается от другого, который един и находится впокое. Подвижный образ вечности мы называемвременем».

Этот текст звучит как абстрактное эхо КнигиТворения (написанной около восьмисот лет допифагорейской концепции, которая лежит в ос-нове этого отрывка). И все же представленноездесь Платоном объяснение природы времени —«движущегося образа вечности» — есть нечтобольшее, чем глубокое религиозное объяснение(и нечто гораздо большее, чем глубокое и краси-вое объяснение). По сути, оно глубоко философ-ское. Платоновское описание времени, по-види-мому, объединяет числовой мир явлений, в кото-ром живет человек, с безвременным единствоммира идей.

Время всегда было одним из самых загадоч-ных понятий, с которыми приходилось иметь делофилософии. Но также и одно из наименее продук-тивных: мы все знаем о времени, и оно течет неиз-менно, вне зависимости от того, что о нем говорятили думают. Все мы думаем, будто знаем, что этотакое, но описать его словами, которые не былибы тавтологией (например, «Время есть последо-вательность») или просто поэтическим образом(«Время есть только ручей, в котором я собираюсьпорыбачить», — Тюро), крайне сложно.

Объяснение Платона было превосходнымфилософско-поэтическим образом, который нетолько прекрасно вписывается в теорию идей, нотакже является нитью, соединяющей ее в единоецелое. (Ее можно было бы назвать «прекрасноподходящим к месту винтом, который заставляетдвигаться каждую часть как целое» - но эта пре-красная механистическая метафора неточна, по-скольку мир идей неподвижен и не приводится вдвижение временем.)

Со времен Платона мало кто смог предста-вить такое же убедительное объяснение времени.Прошло еще семьсот лет, пока Августин не пред-ложил столь же удовлетворительную теорию. Длянего время было просто нашим субъективнымспособом видения мира. Фактически здесь мывидим ту же теорию Платона, рассмотренную сдругой точки зрения. Через полторы тысячи летпоявилась теория времени Канта. Здесь времятакже представлено как субъективная сущность(в то время как на первый взгляд кажется очевид-ным, что время не таково). Кант верил, что вре-мя - часть нашего аппарата восприятия (какочки, которые нельзя снять) и именно с его по-

мощью мы видим мир. Тем не менее теория Пла-тона больше всего соответствует последним на-учным теориям о природе времени. «Когда он за-вершил творение небес, он сделал этот образ веч-ным, но изменчивым, в соответствии с числами».Другими словами, время и Вселенная начали своесуществование в один момент. Это утверждениесовпадает с теорией Большого взрыва, согласнокоторой мы не можем сказать, что было «до» боль-шого взрыва, поскольку тогда время еще не су-ществовало.

Наука и философия в своей основе являютсядвумя различными способами рассмотрениямира: между ними существуют принципиальныеразличия. Как утверждает Бернард де Манде-вилль: «Одна имеет дело с тем, что есть, другаяудивляется, почему это есть». Даже если это и так,отрадно, что наука и философия иногда прихо-дят к согласию.

Когда Платон был в Сицилии, он завязалблизкие дружеские отношения с Дионом, зятемДионисия, правителя Сиракуз. Дион познакомилсвоего нового друга с Дионисием, возможно, сцелью получения Платоном должности придвор-

ного философа. Но, несмотря на путешествияПлатона по миру, он во многом остался афинс-ким аристократом, и на него не произвели впе-чатления провинциальные манеры сиракузскогодвора. Дионисий был полководцем и тираном,имевшим, кроме того, и литературные претензии.Он пребывал в убеждении, что сам он в два разалучше любого из живущих людей. В один день онженился на двух женщинах — Доре и Аристома-хе - и провел брачную ночь с ними обеими.

Когда на сцене появился Платон, все каза-лось довольно спокойным. Из его описания скла-дывается довольно приятная картина, несмотряна то, что он «не находит ничего приятного вовкусах общества сестры-Италии, где счастье со-стоит в том, чтобы набить дважды в день желудоки никогда не проводить ночь в одиночестве». Оче-видно, что сорокалетнему Платону, чья афинскаяпривередливость скоро начала раздражать Дио-нисия, это казалось излишеством.

Дионисий начал свою карьеру клерком в город-ской администрации, но с самого начала был отме-чен за свой выдающийся поэтический дар. Затем онзанимал несколько чинов в армии, параллельно с

этим сочинив несколько трагедий в стихах, кото-рые были оценены как непревзойденные (что с го-товностью подтверждали все его подчиненные офи-церы). После захвата власти он ценой несколькихжестоких войн превратил Сиракузы в самый могу-щественный город к западу от Греции. Чтобы смяг-чить дипломатические отношения, афиняне поза-ботились о том, чтобы его драма «Выкуп Гектора»получила приз на Ленайском фестивале.

Дионисий был не тем человеком, которыймог позволить запугать себя какому-то родовито-му философу, претендующему на место при егодворе. Когда он начал обсуждать философию сПлатоном, обстановка вскоре начала накаляться.В один момент Платон был вынужден указать наошибку в ходе рассуждений Дионисия.

— Ты говоришь, как старый дурак, - в гневевоскликнул он.

— А ты говоришь, как тиран, - ответил емуПлатон.

На этом Дионисий решил закончить фило-софский диалог и велел заковать Платона в кан-далы. Его привели на спартанский корабль, иду-щий в Эгину, капитану которого было приказано

продать Платона как раба. «Не беспокойся, он такпогружен в философию, что даже не заметит это-го», — бросил ему Дионисий.

Некоторые источники сообщают, что в тотмомент жизнь Платона была в опасности. Но то,что его отправляли в Эгину, позволяет предполо-жить обратное, поскольку этот город был болеевероятным местом его рождения, чем Афины.Послав Платона домой в цепях, Дионисий про-сто нашел способ унизить философа. Возможно,он был абсолютно уверен в том, что Платона уз-нают и выкупят влиятельные друзья. Это позво-лило бы ему избежать серьезных дипломатичес-ких конфликтов с Афинами.

План Дионисия осуществился в точности.Платон пережил сильный испуг (необходимостьработать за кусок хлеба может напугать любого ис-тинного философа). Довольно скоро его заметилна рынке невольников Эгины старый добрый другПлатона Аннисер Киренаик, который и выкупилего за двадцать мин. Аннисер был так рад приоб-ретенному за полцены философу, что вскоре от-правил его в Афины, снабдив суммой денег, дос-таточной для открытия школы.

В 386 году до н.э. Платон купил часть землив саду Академа, который находился на расстоя-нии около мили на северо-запад от Афин, за во-ротами Эрия в древней городской стене. Это былапарковая область с раскидистыми деревьями, втени которых стояли статуи и храмы. Здесь, сре-ди прохладных тропинок и журчащих ручьев, Пла-тон открыл Академию, собрав вокруг себя груп-пу последователей, в которую входили (что оченьнеобычно) и несколько женщин. Среди них былаАксиофея, переодетая мужчиной. Этот сад при-знан первым университетом.

Роща Академа, в которой основал свою Ака-демию Платон и от которой школа получила своеимя, была посвящена бывшему ее жителю Гека-дему — непонятному полубожественному героюгреческой мифологии. Главным подвигом Гекаде-ма была, по-видимому, посадка в том месте око-ло двадцати оливковых деревьев, побегов священ-ного оливкового дерева Афины на Акрополе. Нопоскольку Платон выбрал именно это место, Ге-кадема до сих пор помнят во всем цивилизован-ном мире. С его именем связано многое — от сек-ретарских колледжей до кинотеатров. Его имя

носит шотландская футбольная команда, а такжеежегодная премия для таких же полубожествен-ных персон с непонятными достижениями.

Сегодня роща Академа - большой неопрят-ный пустырь в северо-западной части Афин, где вбеспорядке высятся городские окраины. Под де-ревьями около автобусной остановки лежат раз-бросанные древние камни — случайно сохранив-шиеся остатки домов, кое-где покрытые граффи-ти. Место, где находилась платоновская Академия,и дом, в котором он жил, почти наверняка уженикогда не будут найдены. Тем более удивитель-но, что дом Гекадема все еще находится там. Подтонкой защитной крышей, сооруженной археоло-гами, виден фундамент из обожженной глины иостатки кирпичных стен, которым уже было око-ло двухтысяч лет, когда там поселился Платон. Ге-кадем, кажется, весьма ловко добился бессмертия.

Кстати, сразу за пустырем находится совре-менное поселение, в котором сейчас, спустя че-тыре тысячи лет, можно наблюдать условия жиз-ни, сравнимые с условиями в доисторическомдоме Гекадема. Среди луж застоявшейся воды инавесов из картонных коробок под раскаленным

солнцем играют бритоголовые дети иммигрантов.Вокруг них вьются мухи, а их матери с покрыты-ми чадрой головами сидят рядом, скрестив ноги,и кормят загорелых дочерна младенцев.

«Что такое справедливость?» — спрашивалПлатон в своей самой известной работе «Государ-ство». В этом диалоге он описывает ужин в домеотошедшего от дел купца, на котором присутству-ет Сократ и ряд других персонажей. Время от вре-мени Сократ вступает в беседу, и компания согла-шается, что нет смысла обсуждать понятие спра-ведливости без связи с обществом. Тогда Сократначинает описывать свою идею справедливого об-щества.

Ранние диалоги Платона, в которых присут-ствует Сократ, обычно содержат навеянные Со-кратом идеи. В средних и более поздних диалогахпроисходит некоторая трансформация, и в нихидеи, произносимые Сократом, уже явно принад-лежат Платону. «Государство» — самый прекрас-ный из диалогов среднего периода, и в описаниисправедливого общества Платон выражает своиидеи по самым разным вопросам, таким, как сво-бода слова, феминизм, контроль над рождаемос-

тью, частная и общественная мораль, отношенияродителей и детей, психология, образование, об-щественная и частная собственность и многимдругим. Это как раз те темы, которых так и хочет-ся избежать за любым приятным ужином. Но ди-алог «Государство», как мы скоро увидим, не былбеседой за приятным ужином. И тип общества,предлагавшийся в нем, также был не слишкомприятным. Точка зрения Платона на упоминав-шиеся выше вопросы настолько сильно отлича-ется от той, которая разделяется современнымобществом, что в наше время ее могли бы при-держиваться только преданные фанатики или от-части сумасшедшие люди.

В идеальном государстве Платона не было бысобственности и браков (они допускались толькосреди самых низких сословий). Детей забирали быот матерей вскоре после рождения, чтобы воспи-тывать их всех вместе. После этого они считалибы государство своей единственной семьей, а всехсвоих сограждан - братьями и сестрами. До двад-цати лет их обучали бы гимнастике и поддержи-вающей боевой дух музыке (ионийская и лидий-ская музыка запрещалась, разрешались только

военные марши для укрепления смелости и люб-ви к отчизне).

Все это позволяет задуматься о детстве самогоПлатона. У Диогена Лаэртского можно прочитать(и это почти наверняка соответствует действитель-ному положению вещей), что отец Платона «бе-зумно любил» его мать, но «не смог завоевать еесердца». Хотя Платон родился в браке, его матьскоро вышла замуж за второго мужа, и Платон по-чти наверняка воспитывался родственниками.Поэтому неудивительно, что он уделял мало вре-мени и внимания семейной жизни.

В утопии философ развивает мысль о том, чтодвадцатилетних юношей и девушек, не показавшихсебя достаточно искусными в музыке и гимнасти-ке, следует отделять от прочих. Он считает их не-способными к умственной работе, так что поддер-живать жизнь общества им предстоит, сделавшисьфермерами и купцами. Лучшие же ученики про-должают обучаться геометрии, арифметике и аст-рономии еще десять лет. Тех, кто устал от матема-тики — следующая партия отбракованных — от-правляют в армию. Теперь остается только элита.Еще пять лет, пока им не исполнится тридцать пять

лет, они удостаиваются великой чести — изучатьфилософию, затем пятнадцать лет им предстоитизучать практическое устройство правительства,погружаясь в мирскую жизнь. Достигнув возрастапятидесяти лет, они могут считаться достаточноучеными, чтобы управлять государством.

Эти философы-правители должны были житьвместе в общем доме и не иметь собственности.Они могли спать вместе с тем, с кем им захочет-ся. Провозглашалось полное равенство мужчини женщин (хотя в другом диалоге Платон пишет,что «если душа человека прожила плохую жизньв теле мужчины, в следующем воплощении онапопадет в тело женщины»). Живя вместе и не имеяличных интересов, представители элиты были бывыше взяточничества; их единственной заботойдолжно было быть осуществление справедливос-ти и правосудия в государстве. Из них выбиралсяглава государства — правитель-философ.

Даже для небольшого идеального города-го-сударства («в девяти милях от берега моря»), гдеПлатон намеревался осуществить свою утопию,она выглядела, как лекарство от болезни. В луч-шем случае она была бы невыносимо скучной для

всех поэтов и драматургов, поскольку тех, ктоисполнял неправильную музыку, изгоняли, как изаконодателей. В худшем она была бы тоталитар-ным кошмаром, который быстро обзавелся бывсеми обычными неприятными методами, необ-ходимыми для поддержания такого режима.

Со стороны все эти недостатки кажутся оче-видными. Даже для Платона его проект государ-ства был кое-где противоречив. Он пишет, чтопоэтов следовало бы изгонять, в то время как самиспользует множество превосходных поэтическихобразов в ходе повествования. Кроме того, былизапрещены поклонения богам, мифология и ре-лигия, хотя" сам Платон включил в свою работунесколько мифов, да и элита «философов-прави-телей» совершенно очевидно напоминает по егоописаниям касту священников. Он также изоб-рел собственного идеального бога, который не-примирим и должен почитаться (хотя его суще-ствование и не может быть доказано).

На самом деле образ идеального государстваПлатона есть продукт его эпохи. Афины не такдавно были завоеваны Спартой в Пелопоннес-ской войне. Ни демократия, ни тирания не при-

несли спокойствия, и Афины отчаянно нужда-лись в правительстве, которое смогло бы устано-вить порядок (некоторые комментаторы на самомделе считают, что когда Платон говорит о спра-ведливости, он часто имеет в виду что-то большепохожее на порядок). Кажущимся верным реше-нием было создание строго управляемого государ-ства, подобного тому, что существовало в то вре-мя в Спарте. Но в отличие от Афин, Спарта быласуровым, экономически неразвитым обществом,которому для того, чтобы выжить, необходимобыло воспитывать касту слепо повинующихсявоинов, способных только подчиняться приказами биться до смерти. Их задачей было наводитьужас на постоянно восстающих бедняков городаи грабить более искусных и экономически разви-тых соседей. Платон либо игнорировал это, либоне хотел принимать в расчет.

Продолжая мысль Сократа о том, что «толь-ко добрые люди счастливы», Платон пришел кидее, что «только несправедливые несчастливы».Создайте справедливое общество, и всем будетхорошо. Но что он предлагал? Просто проект,который мог родиться в голове честного, высо-

кообразованного интеллектуала, закрывшегося всаду Академа. Осуществление такого проектабыло невозможным.

Но, как это не удивительно, он тем не менеереализовался. Во всяком случае осуществилосьнечто похожее. Почти тысячелетие просущество-вало средневековое общество, с его низшим клас-сом, кастой воинов и могущественным священ-ством, создав систему, подобную государству Пла-тона. Совсем недавно существовавшиекоммунизм и фашизм в основных своих чертахсильно напоминают платоновскую республику.

Семь лет Платон продолжал преподавать вАкадемии, сделав ее самой лучшей школой в Афи-нах. Затем в 367 году до н.э. он получил известиеот своего друга Диона, что сиракузский тиранДионисий умер и на трон взошел его сын, Дио-нисий Младший.

В течение многих дет Дионисий Младшийбыл под замком, поскольку его отец стремилсяпресечь всякое желание сына преждевременнозахватить власть. Воцарившись во дворце, Дио-нисий Младший проводил время с пилой в руках,изготовляя деревянные столы и стулья.

о По мнению Диона, это была прекрасная воз-можность для Платона. Судьба предоставила емуидеального правителя, которого можно было вос-питать по образу философа-правителя. Его ум былсвободен от других идей, и Платон смог бы осу-ществить на практике свою идею об устройствегосударства.

По неизвестным причинам предложение по-казалось Платону непривлекательным. Возмож-но, он опасался, что ему, философу шестидесятиодного года, будет не так-то легко получить мес-то в идеальной республике. Вдруг ему тоже при-дется проходить продленный курс гимнастики ивоенной музыки для того, чтобы присоединить-ся к элите? Но в конце концов «страх потерятьсамоуважение и статьв собственных глазах чело-веком , который никогда не доводит слова до дела»вынудил Платона уступить просьбе друга, и онотправился в долгое путешествие на Сицилию.

Приехав туда, он обнаружил, что двор Дио-нисия Младшего погряз в интригах. Некоторыевлиятельные придворные еще помнили его попервому визиту и видели в нем не более чем снис-кавшего славу мыслителя-интеллектуала, а неко-

торые считали, что и Дион недалеко ушел от него.Несколько месяцев спустя эти враги философииумудрились обвинить Диона и Платона в измене(частое препятствие для тех, кто собирается осу-ществить утопию). Сначала король-плотник жезнал, что делать. Затем, опасаясь власти Диона,он выслал своего дядю за пределы города, Платотну же уезжать запретил. Он сказал старому фило-софу, что не желает, чтобы тот рассказывал пронего гадости в Афинах.

К счастью, друзья вскоре сумели организо-вать побег Платона, и он смог вернуться в Афи-ны, где его верные ученики, в том числе и Дион,ждали его в Академии.

Что же касается Дионисия Младшего, то онбыл очень огорчен поступком Платона, посколь-ку получал огромное удовольствие от философс-ких бесед с ним, хотя и совершенно не собиралсявоплощать его советы на практике (Сиракузы едвали подходили для такого эксперимента. В то вре-мя они были единственным сильным государ-ством, способным сопротивляться вторжению наюг Италии быстро развивающейся Римской рес-публики).

Кажется, Дионисий Младший вскоре началвидеть в Платоне фигуру отца. Он наверняка рев-новал философа к своему дяде Диону, к которо-му Платон испытывал сильную привязанность.Молодой тиран продолжал приставать к Плато-ну с просьбами вернуться в Сиракузы. Совсемобезумев, он объявил всем своим придворным,что его жизнь не мила ему без общества его на-ставника по философии. В конце концов он по-слал свою самую быструю трирему в Афины ипригрозил Диону конфисковать все его имуще-ство в Сиракузах (которое было весьма нема-лым), если Платон не приедет повидать его.

Вопреки здравому смыслу Платон в возрастесемидесяти одного года отплыл в Сиракузы. Ди-ону, кажется, удалось убедить его в необходимос-ти сделать это, хотя сам он в этом возрасте ока-зался захвачен уже другими заботами, не имею-щими ничего общего с осуществлением утопииПлатона и «доказательством тирану превосход-ства души над телом».

Прошло совсем немного времени, и Платонв очередной раз оказался настоящим пленникомв Сиракузах. Несомненно, он отказывался дваж-

ды в день набивать себе живот блюдами итальян-ской кухни и каждую ночь со злостью выгонял не-желанных подруг из своей кровати. Но к счастью,его спасли еще раз, на этот раз ему помог сочув-ствующий его положению Пифагорей из Таран-то, который как-то раз под покровом ночи при-вел его на свою трирему. Вместе с галерными ра-бами, мужественно гребущими под ударами бича,престарелый философ в который раз пересекморе, чтобы вновь почувствовать себя в безопас-ности в Афинах. (Несколькими годами позжеДиону удалось добиться того, к чему он, скореевсего, уже давно стремился: он захватил Сираку-зы, изгнал Дионисия Младшего и стал правитьсам. Попытался ли он создать государство Плато-на теперь, когда у него наконец-то появился шанс?Очевидно, что нет. Но трагическая справедливостьвосторжествовала там, где не осуществилась пла-тоновская. Вскоре Дион был жестоко предан и убитдругим бывшим учеником Платона.)

На этом деятельность Платона в политичес-кой сфере закончилась - Римская империя быласпасена. И все же в результате его неосуществлен-ных замыслов средневековый мир, выросший на

развалинах Римской империи, получил модель об-щественного устройства. А позднее такие полити-ки, как Сталин и Гитлер, уже имели перед собойклассический образец воплощения их замыслов.

Можно ли считать, что все учение Платона огосударстве было чистым заблуждением? Он ут-верждал, что истинное знание и понимание мо-гут быть получены только с помощью интеллек-та, а не чувств. Разум должен отстраниться от мираопыта, если хочет достичь истины. Если Платонсерьезно верил в это, то сложно понять, ради чегоон в первую очередь пытался создать свое утопи-ческое государство? Ведь такие философскиеидеи совершенно несовместимы с политическойпрактикой. И все же по Платону: «Если философне становится правителем или правитель не изу-чает философию, не будет конца страданиям лю-дей». (На практике дело обстоит совершенно по-другому. Вдохновленные философскими идеямиправители причиняют людям гораздо больше не-приятностей, чем те, кто несведущ в философии.)

Другая часть философии Платона, которая небыла связана с политикой, также бесспорно ока-зывала на культуру огромное влияние в течение

нескольких веков. Это было связано главным об-разом с тем, что она хорошо коррелировала с хри-стианским мировоззрением и фактически далатому, что начиналось как просто вера, солидноефилософское обоснование. В результате уженельзя было просто заявить о своем неверии вхристианские ценности, теперь их необходимобыло еще и опровергнуть.

Платон считал, что душа состоит из трех раз-личных частей. Рациональное начало души ищетмудрость, активный дух стремится завоевывать иопределять, желания жаждут удовлетворения. Этиэлементы отражают три составных части общества,описываемые Платоном в «Государстве»: филосо-фов, людей действия, или воинов, и отбросы, ко-торые могут только заниматься хозяйством и на-слаждаться. Праведный человек управляется умом,но каждый из трех элементов играет важную роль.Мы не можем продолжать жить, не удовлетворяясобственных потребностей, точно так же, как и всегосударство остановится, если рабочие перестанутработать и наслаждаться, а вместо этого попыта-ются стать философами. Дело в том, что правед-ность может быть достигнута только тогда, когда

каждая часть души выполняет свою собственнуюфункцию, как и справедливость в государстве до-стигается только тогда, когда каждый из трех эле-ментов выполняет свою роль в обществе.

Гораздо более приятным диалогом Платонаявляется «Пир», посвященный разговору о люб-ви в ее различных проявлениях. Древние греки нестеснялись говорить об эротической любви, ичасть текста, в которой Алкивиад описывает своюгомосексуальную любовь к Сократу, позволяет суверенностью сказать, что в более поздние вре-мена эта книга жестоко преследовалась, став всредневековых монастырях настоящей классикойзапрещенной литературы (новое издание «Пира»помещалось католической церковью в «Списокзапрещенных книг» до 1966 года).

Эрос у Платона рассматривается как стрем-ление души к благу. В самой простой форме онвыражается в страсти к прекрасному человеку ижелании бессмертия, достигаемого рождениемдетей вместе с этим человеком. Однако такоестремление трудно заподозрить у Алкивиада, по-тому что Сократ был совсем не красив, да и заве-сти с ним общее потомство было невозможно.

Более высокая форма любви предполагает духов-ный союз и стремление к возвышенности, создавнию общественного блага. Наивысшая формаплатонической любви — любовь к мудрости, илифилософия, и вершиной ее является постижениемистического образа идеи блага.

Идеи Платона о любви не могли не оказатьна общество сильного влияния. Оно проявляетсяв понятии возвышенной любви, столь популяр-ной у трубадуров раннего Средневековья. Неко-торые даже склонны видеть в понимании Плато-ном эроса ранний набросок шокирующих сексу-альных фантазий Фрейда. Сегодня платоническаялюбовь сведена до очень узкого смысла, означа-ющего почти исчезнувшую форму влечения меж-ду противоположными полами. Даже теория идейПлатона, направленная на мистическое постиже-ние Красоты, Истины и Блага, в настоящее вре-мя лишилась большей части своего эфирного ве-личия. Она утверждает, что мир устроен также, каки язык с его абстракциями и понятиями, в осно-ве которых лежат еще более высокие абстракции.Это положение может оказаться и спорным, но вто же время и опровергнуть его трудно. Платон

предполагал, что реальный мир не таков, какиммы его воспринимаем и описываем посредствомязыка и опыта. А почему, собственно, он долженбыть не таким? В самом деле, совсем не похоже,чтобы он был другим. Но разве мы когда-нибудьсможем это узнать?

В возрасте восьмидесяти одного года Платонумер и был похоронен в Академии. Несмотря насвоеобразие его философии, многие ее положе-ния До сих пор присутствуют в нашем отношениик миру. И образованное от его имени прилагатель-ное продолжает определять совершенно непохо-жую форму любви, отражающую его теорию идей.Академия Платона просуществовала в Афинах до529 года н.э., а потом была закрыта по приказуимператора Юстиниана, пытавшегося подавитьязыческую эллинистическую культуру ради про-цветания христианства. Сейчас многие историкисчитают, что эта дата отмечает конец греко-рим-ской культуры и начало темных веков Средневе-ковья.

Как на смену Сократу пришел его ученикПлатон, так за Платоном последовал его ученикАристотель, замыкая троицу самых великих гре-ческих философов. Аристотель развил и крити-чески переосмыслил мысли Платона, предложилмножество собственных идей, и в конце концовсоздал собственную философию. Но философияПлатона в ее чистом виде продолжала процветатьв Академии, получив известность под названием«платонизм».

С расцветом Римской империи эта филосо-фия постепенно распространилась по всей ее тер-ритории, теряя по пути некоторые свои положе-ния. Совершенно очевидно, что рассуждать о по-

литических утопиях в империи, управляемойлюдьми вроде Калигулы и Нерона, было крайненеразумно. Другие идеи, например платоновскаяматематика, были совершенно проигнорирова-ны, поскольку римляне просто не интересовалисьматематикой.

Спустя какое-то время платонизм получилсвое дальнейшее развитие. Многие из его самыхпреданных последователей постепенно пришлик выводу, что, хотя философия Платона и верна,сам он часто не понимал, о чем говорил. Эти фи-лософы решили, что они-то поняли, о чем он го-ворил, и в результате появилась на свет новая вер-сия платоновской философии, известная под на-званием неоплатонизма. В целом неоплатоникиразвивали мистические элементы платонизма.Они склонялись к убеждению в иерархичностибытия, поднимающейся от множественности доконечной простоты Бога (или Единого).

Главным выразителем идей неоплатонизмабыл философ III века н.э. Плотин, получившийобразование в Александрии. Плотин учился убывшего христианина, ставшего платоником, ипоэтому некоторые его идеи звучат совсем по-

христиански. Но со временем, когда христиан-ство и неоплатонизм распространились по Рим-ской империи, между ними неизбежно началисьстолкновения. Некоторое время неоплатонизмбыл основной силой, сдерживающей наплыв но-вой религии.

Четвертый век н.э. отмечен рождением Ав-густина Блаженного из Гиппо — величайшегофилософа со времен Аристотеля. Августин былогорчен недостатком интеллектуального содержа-ния в христианстве и поэтому его привлек нео-платонизм. Постепенно ему удалось примиритьфилософию Плотина с ортодоксальной христи-анской теологией. Так эта религия получила проч-ное интеллектуальное основание, а развитие идейПлатона было на протяжении всех темных вековединственной интеллектуальной силой, позво-лившей сохранить культуру.

Платонизм (в том или ином виде) стал, та-ким образом, частью христианской традиции,которая в течение многих веков давала мыслите-лей, понимавших Платона лучше него самого, -платоников и неоплатоников, Августина и дру-гих. Философия Платона продолжала процветать

в главных европейских университетах, особеннов Германии и в Кембридже, вплоть до началаXX века, но сейчас этот вид философии считает-ся почти вымершим.

«Философия начинается с удивления».Теэтет, фрагмент 155d

«После этого, — сказал я, — ты можешь уподо-бить нашу человеческую природу в отношениипросвещенности и непросвещенности вот какомусостоянию... посмотри-ка: ведь люди как бы на-ходятся в подземном жилище наподобие пещеры,где во всю ее длину тянется широкий просвет.С малых лет у них там на ногах и на шее оковы, такчто людям не двинуться с места, и видят они толь-ко то, что у них прямо перед глазами, ибо повер-нуть голову они не могут из-за этих оков. Люди

обращены спиной к свету, исходящему от огня,который горит далеко в вышине, а между огнём иузниками проходит верхняя дорога, огражденная -глянь-ка — невысокой стеной вроде той ширмы,за которой фокусники помещают своих помощни-ков, когда поверх ширмы показывают кукол.

— Это я себе представляю.— Так представь же себе и то, что за этой сте-

ной другие люди несут различную утварь, держаее так, что она видна поверх стены; проносят онии статуи, и всяческие изображения живых су-ществ, сделанные из камня и дерева. При этом,как водится, одни из несущих разговаривают, дру-гие молчат.

— Странный ты рисуешь образ и странныхузников!

— Подобных нам. Прежде всего, разве тыдумаешь, что, находясь в таком положении, людичто-нибудь видят, свое ли или чужое, кроме те-ней, отбрасываемых огнем на расположеннуюперед ними стену пещеры?

— Как же им видеть что-то иное, раз всюсвою жизнь они вынуждены держать голову не-подвижно?

- А предметы, которые проносят там, за сте-ной? Не то же ли самое происходит и с ними?

- То есть?

- Если бы узники были в состоянии друг сдругом беседовать, разве, думаешь ты, не счита-ли бы они, что дают названия именно тому, чтовидят?

- Непременно так.— Далее. Если бы в их темнице отдавалось

эхом все, что бы ни произнес любой из проходя-щих мимо, думаешь ты, они приписали бы этизвуки чему-нибудь иному, а не проходящей тени?

- Клянусь Зевсом, я этого не думаю.- Такие узники целиком и полностью при-

нимали бы за истину тени проносимых мимопредметов.

- Это совершенно неизбежно».Государство, книга VII, фрагмент 514а—515

«Просвещенность — это совсем не то, что ут-верждают о ней некоторые лица, заявляющие,будто в душе у человека нет знания и они его тудавкладывают, вроде того, как вложили бы в слепыеглаза зрение.

- Верно, они так утверждают.— А это наше рассуждение показывает, что у

каждого в душе есть такая способность; есть удуши и орудие, помогающее каждому обучиться.Но как глазу невозможно повернуться от мрака ксвету иначе, чем вместе со всем телом, также нуж-но отвратиться всей душой ото всего становяще-гося: тогда способность человека к познанию смо-жет выдержать созерцание бытия и того, что в немвсего ярче, а это, как мы утверждаемой есть бла-го. Не правда ли?»

Государство, книга VII, фрагмент 518b—с;

«Бог невинен».

Государство, книга X, фрагмент 617е

«Не забывай о том, что слава в обществе —путь к высоким достижениям, а тот, кто своево-лен, нравом обречен на одиночество».

Письма, IV, фрагмент 321с

«Мы признаем это - отдельный человек бы-вает справедливым таким же образом, каким осу-ществляется справедливость в государстве.

— Это тоже совершенно необходимо.— Но ведь мы не забыли, что государство у

нас было признано справедливым в том случае,если каждое из трех его сословий выполняет в немсвое дело».

Государство, книга IV, фрагмент 441 d

«Итак, способности рассуждать подобает гос-подствовать, потому что мудрость и попечениеобо всей душе в целом — это как раз ее дело, на-чало же яростное должно ей подчиняться и бытьее союзником...

Оба этих начала, воспитанные таким образом,обученные и подлинно понявшие свое назначение,будут управлять началом вожделеющим — а оносоставляет большую часть души каждого человекаи по своей природе жаждет богатства. За ним надоследить, чтобы оно не умножилось и не усилилосьза счет так называемых телесных удовольствий ине перестало бы выполнять свое назначение: ина-че оно может попытаться поработить и подчинитьсебе то, что ему не родственно, и таким образомизвратить жизнедеятельность всех начал».

Государство, книга IV, фрагмент 441е, 442а

«Ну что же, слушай мой сон вместо своего.Мне сдается, я тоже слышал от каких-то людей,что именно те первоначала, из которых состоиммы и все прочее, не поддаются объяснению. Каж-дое из них само по себе можно только назвать, нодобавить к этому ничего нельзя — ни того, что оноесть, ни того, что его нет. Ибо в таком случае емуприписывалось бы бытие или небытие, а здесьнельзя привносить ничего, коль скоро высказы-ваются только о нем одном и к нему не подходитни «само», ни «то», ни «каждое», ни «одно», ни«это», ни многое другое в том же роде.

Таким образом, эти начала необъяснимы инепознаваемы, они лишь ощутимы. Сложное жепознаваемо, выразимо и доступно истинномумнению. Поэтому, если кто составляет себе ис-тинное мнение о чем-то без объяснения, его душавладеет истиной, но не знанием этой вещи; ведькто не может дать или получить объяснение чего-то, тот этого не знает».

Тэетет, фрагменты 20 le, 202Ь

«Предположим, что когда кто-то видит, слы-шит или ощущает что-то, он говорит себе: «То, что

я чувствую, похоже на что-то другое, хотя на са-мом деле является только его неудачной имита-цией». Не согласишься ли ты, что этот человекдолжен уже заранее иметь знание об этом «чем-то еще» и, по правде говоря, помнить о нем?

— Конечно.— Тогда у нас должно уже быть более раннее

знание о равенстве, до того, как мы в первый разувидели две почти одинаковые вещи.

— Я согласен.— И в то же самое время следует согласиться,

что к понятию равенства мы не можем прийтииначе, чем через зрение, осязание или другие чув-ства. Я рассматриваю их все как одно.

— Да, Сократ, мы должны с этим согласить-ся, чтобы быть последовательными.

— Тогда именно посредством чувств мы полу-чаем представление о том, что вещи, которые по-чти одинаковы, не являются абсолютно равными.

— Это звучит довольно логично.— Но на самом ли деле мы в первый раз ви-

дим, слышим и используем чувства только послерождения?

— Конечно.

— Но ранее мы согласились, что еще до при-менения чувств нам необходимо иметь понятияравенства и неравенства, иначе мы не могли быих почувствовать.

-Да.— Что означает, что это знание мы должны

были получить еще до рождения.— Кажется, так.— Следовательно, если у нас есть это знание

до рождения, и мы знали это и после рождения,значит, у нас есть знание не только о равенстве иотносительном равенстве, но также и о всех веч-ных образцах. И это самое рассуждение, котороемы применили к абсолютному равенству, точнотак же можно применить и к неизменной красо-те, праведности, моральности и святости. А так-же, настаиваю я, и ко всем другим вещам, к кото-рым мы применяем понятие «вечное». Это зна-чит, что мы должны обладать знанием вечныхидей еще до рождения».

Федон, фрагменты 73с, 74е и далее

«Говорят, Сократу приснился сон, что на ко-ленях у него сидел птенец лебедя. Он быстро опе-

рился и стал лебедем, а затем улетел, издав долгийпрекрасный крик. На следующий день Сократупредставили его нового ученика Платона, и Со-крат немедленно узнал его в лебеде из своего сна».

Диоген Лаэртский, «О жизни, учениях и изре-чениях знаменитых философов», книга 3, 5

Другая сторона учения Платона:

«Самое главное здесь следующее: никто ни-когда не должен оставаться без начальника — нимужчины, ни женщины. Ни в серьезных заняти-ях, ни в играх никто не должен приучать себя дей-ствовать по собственному усмотрению: нет, все-гда — и на войне, и в мирное время — надо жить спостоянной оглядкой на начальника и следоватьего указаниям. Даже в самых незначительных ме-лочах надо ими руководствоваться, например, попервому его приказанию останавливаться на ме-сте, идти вперед, приступать к упражнениям,умываться, питаться, пробуждаться ночью длянесения охраны и исполнения поручений... Сло-вом, пусть человеческая душа приобретет навыксовершенно не уметь делать что-то отдельно от

других людей и даже не понимать, как это воз-можно. Пусть жизнь всех людей будет возможноболее сплоченной и общей. Ибо нет и никогда небудет ничего более лучшего и полезного, и искус-ного в деле достижения удачи и победы на войне.Упражняться в этом надо с самых малых лет, при-чем и в мирное время. Надо начальствовать наддругими и самому быть у них под началом. А без-началие должно быть изъято из жизни всех лю-дей и даже животных, подвластных людям».

Законы, фр. 942a-f

Это кажется пугающе знакомым всем, ктоизучал Третий Рейх и коммунистические режи-мы от сталинской России до культурной револю-ции в Китае. «Политическая наука» диктаторства,кажется, мало изменилась за последние две ты-сячи лет со времен зарождения нашей цивилиза-ции. Так же как и психология, подталкивающая ксозданию таких государств, не сильно улучшиласьза это время.

Веками идеи Платона не причиняли вреда.Пока его книги хранились на полках классиков итеологов, эти взгляды были не опасны. Однако

настало время, и руководители элитных школ ипансионов положили их в основу викторианскойсистемы образования. В середине XX века австрий-ский философ Карл Поппер решил, что пора по-казать связь этой теории с фашистской идеологи-ей. Он сделал это в книге «Открытое общество иего враги», из которой взят следующий отрывок:

«Индивидуализм, объединенный с альтруиз-мом, стал основой нашей западной цивилизации.Это — центральное положение христианства(«Возлюби ближнего», — говорит священное Пи-сание, а не «возлюби свое племя») и ядро всех эти-ческих доктрин, возникших в нашей цивилиза-ции и питавших ее... Платон был прав, когда ви-дел в этой доктрине врага своего кастовогообщества, и он ненавидел ее больше всех прочих«подрывающих» учений его времени... Никогдачеловек не был более откровенен в выражениивраждебности к индивидуальному».

Поппер цитирует следующий отрывок, в ко-тором Платон описывает свое государство как«высшую форму государственного устройства».Платон пишет:

«Женщины и дети, а также все слуги, рабы

и домашнее хозяйство считаются общей соб-ственностью государства. Должны предприни-маться все возможные меры для искорененияиз нашей жизни любой возможной черты ин-дивидуализма или всего, что желают присвоить.Настолько, насколько это возможно, и даже тевещи, которые сама природа создала личнымии неповторимыми, должны быть преобразова-ны в общественную собственность. Ничего неостается личным: даже наши глаза, уши и рукидолжны видеть, слышать и действовать так, какбудто они принадлежат не отдельному челове-ку, а коллективу. Все должно быть сделано поодному образцу, чтобы до последней черты бытьподобным другим вещам. Они хвалят или руга-ют по молчаливому согласию, они даже раду-ются и печалятся одним и тем же вещам, всевместе и в одно время. Все законы служат од-ной цели: сделать граждан равными до наибо-лее возможной степени... Невозможно отыскатьлучшего принципа для самой замечательнойформы государства».

Законы, фрагмент 739с и далее.

Это не взгляды молодого экстремиста, а обо-

снованные суждения зрелого и мудрого ума. «За-коны» — одна из последних работ Платона. Онпочти наверняка написал ее после возвращенияиз Сиракуз в третий и последний раз, когда емубыло уже за семьдесят.

Многие комментаторы могли бы поспоритьс мнением Коплестона, что в «Законах» Платон«пошел на уступки реальной жизни, изменив уто-пическую природу «Государства». Оставляя в сто-роне вопрос о том, является ли государство Пла-тона утопией (любого вида и для всех, кто при-нимает в нем участие), можно ли, в самом деле,считать, что эти изменения представляют собойуступку той жизни, которую мы хотим видеть вок-руг нас? Тоталитарное государство с массовымподчинением, увы, часто было реальностью длямиллионов несчастных (причем для многих - ипо сей день). Но большинство из нас совсем по-другому представляют себе уступки реальной жиз-ни, которые хотелось бы усмотреть в государствеПлатона.

«Хорошо, раз вы не способны жить в моей,утопии, я вместо этого дам вам ад на земле», —кажется, в этом суть подхода Платона. Как я уже

говорил, есть серьезные исторические и психо-логические причины того, почему Платон верилв такие странные идеи. Но в чем же польза фило-софии, если один из ее лучших представителейпридерживался таких столь необдуманных тео-рий, несущих в себе реальную угрозу? Можно до-казать, что философия Платона (например, егомир идей) выходит за пределы его эпохи, в то вре-мя как политические идеи (например, устройствонаселяемого нами мира) есть не что иное, какужасное порождение лишь наполовину истинныхидей. Действительно, нет смысла отрицать, чтоего политические представления есть продукт еговремени. Афины находились под угрозой гибелии для того, чтобы выжить, им необходимо былостать второй Спартой. Десятилетие спустя Афи-ны попали под власть Македонии. К несчастью,Платон защищал свой порожденный страхом ре-жим и в военное, и в мирное время, и в годы опас-ности, и тогда, когда ее уже не было, и в трудные,и в более спокойные времена (при таком режимепросто не могло быть «хороших времен»).

Тем не менее эти пугающие политические идеине умерли более двух тысяч лет назад в маленьких

городах на Балканах. Они продолжают распрост-раняться. Другими словами, политические идеиПлатона так же вечны, как и его философия. Ка-кой же вывод можно сделать из этого? Филосо-фия Платона была и остается одним из великихучений западной цивилизации. В ней сформули-рованы вопросы, на которые философы до сих порне могут найти ответа, кроме того, она создалаинтеллектуальную основу для христианской иде-ологии. И все же социальная концепция Платонавызывает у современного человека недоумение истрах. Ее возникновение трудно оправдать тем, чтоподобный образ мыслей был присущ всем совре-менникам Платона, поскольку это не соответству-ет истине. Ведь Платон жил в Афинах, которыеизвестны как родина демократии. Скорее всего,здесь можно сделать только один вывод: за фило-софию Платону следовало бы поставить пять сплюсом, а за политику — два с минусом.

VI в. до н.э. - с Фалеса Милетского начина-ется западная философия.

Конец VI в. до н.э. - смерть Пифагора.

399 г. до н.э. - Сократа приговаривают к смер-ти в Афинах.

387 г. до н.э. - Платон открывает Академию вАфинах — первый университет.

335 г. до н.э. - Аристотель основывает в Афи-нах Лицей — школу, конкурирующую с Академи-ей.

324 г. н.э. - император Константин переме-щает столицу Римской империи в Византию

400 г. н.э. — Августин Блаженный пишет «Ис-поведь». Философию поглощает христианскаятеология.

410 г. н.э. — осада Рима вестготами и началотемных веков Средневековья.

529 г. н.э. - закрытие императором Юстини-аном афинской Академии знаменует собой конецэллинистической культуры.

Середина XIII в. - Фома Аквинский пишеткомментарии к трудам Аристотеля. Эпоха схола-стики.

1453 г. - захват Константинополя турками,гибель Византийской империи.

1492 г. — Колумб достигает берегов Америки.Флорентийское Возрождение и возобновлениеинтереса к греческой культуре.

1543 г. - Коперник публикует работу «Об об-ращении небесных тел», математически доказы-вая, что Земля вращается вокруг Солнца.

1633 г. — Галилей под давлением церкви отре-кается от гелиоцентрической теории Вселенной.

1641 г. Декарт издает «Философские рас-суждения», рождение современной философии.

1677 г. - после смерти Спинозы выходит в

свет его «Этика».

1687 г. - Ньютон публикует «Принципы»,

вводя понятие гравитации.

1689 г. - Локк пишет «Опыты о человеческомразумении». Возникновение эмпиризма.

1710 г. - Беркли издает «Принципы челове-

ческого познания», расширяя горизонты эмпи-

ризма.

1716 г. - смерть Лейбница.

1739—1740 г. - Юм публикует «Трактат о че-ловеческой природе», доводя эмпиризм до его ло-гического завершения.

1781 г. - Кант, разбуженный от «догматичес-кого сна» Юмом, пишет «Критику чистого разу-ма». Начало великой эпохи немецкой метафизи-ки.

1807 г. — выходит в свет произведение Гегеля«Феноменология разума», шедевр немецкой клас-сической философии.

1818 г. - Шопенгауэр публикует работу «Миркак воля и представление», внося в немецкуюметафизику элементы индийской философии.

1889 г. — провозгласивший смерть Бога Ниц-ше сходит с ума в Турине.

1921 г. — Витгенштейн пишет «Логико-фило-.софский трактат», в котором утверждает, что на-шел «окончательное решение» проблем филосо-фии.

1920-е гг. - Венский кружок разрабатываетлогический позитивизм.

1927 г. - издается «Бытие и время» Хайдеггера, провозгласившего разрыв между аналитичес-кой и континентальной (европейской) философ-скими традициями.

1943 г. - Сартр публикует работу «Бытие иничто», в которой развивает мысли Хайдеггера икладет начало экзистенциализму.

1953 г. - посмертная публикация «Философ-ских исследований» Витгенштейна. Расцвет эпо-хи лингвистического анализа.

Около 428 г. до н.э. - рождение Платона нао. Эгина (или в Афинах).

399 г. до н.э. - покидает Афины после смертиСократа, путешествует по Северной Африке,Ближнему Востоку и Италии.

388 г. до н.э. - появляется при дворе Диони-сия I, правителя Сиракуз в Сицилии.

387 г. до н.э. - основывает Академию в Афи-нах.

367 г. до н.э. - возвращается в Сиракузы обу-чать Дионисия II, но вскоре бежит оттуда.

361—360 гг. до н.э. - еще раз возвращается кодвору Сиракуз.

347 г. до н.э. - смерть Платона в возрасте вось-мидесяти одного года.

529 г. н.э. - закрытие Академии императоромЮстинианом и начало темных веков Средневе-ковья.

438 г. до н.э. - в Афинах построен Парфенон.

431 г. до н.э. - перепись свободного мужско-го населения Афин (42 000 человек, число рабовбыло, вероятно, в два раза больше).

430 г. до н.э. - смерть Фидия, скульптора иархитектора, создателя Парфенона.

415—413 гг. до н.э. — афинская военная экс-педиция на Сицилию, закончившаяся неудачей.

408 г. до н.э. - Еврипид покидает Афины.

404 г. до н.э. - Пелопоннесская война закон-чилась победой Спарты над Афинами. В Афинахк власти приходят олигархи и устанавливают ре-жим террора.

399 г. до н.э. - гибель Сократа.

384 г. до н.э. — рождение Аристотеля.

380 г. до н.э. - смерть автора комедий Арис-тофана.

367 г. до н.э. — гибель Дионисия I, правителяСиракуз в Сицилии. К власти приходит его сынДионисий Младший.

353 г. до н.э. — в Малой Азии умер царь Мав-зол. Он был похоронен в Мавзолее, ставшем од-ним из семи чудес света Древнего мира.

Scott Buchanan, еd:, The Portable Plato (VikingPenguin, 1977)

Richard M. Hare. Plato (Oxford University Press,1983)

Richard Kraut, ed. The Cambridge Companionto Plato (Cambridge University Press, 1992)

Платон. Диалоги. - M.: ACT, 2002.Поппер К. Открытое общество и его враги.

Т. 1: Чары Платона.

Августин Блаженный 27, 53Академия 32Аристотель 51

Витгенштейн, Людвиг 83

Гекадем 32Гераклит 10

Дельфийский оракул 20Демокрит 10Диалектика 15Диоген Лаэртский 36,63Дион28, 41

Дионисий Тиран (Дионисий I)Дионисий Младший (Дионисий II) 40Досократики 6-7

Кант, Иммануил 27Кодрус 13

Мандевилль, Бернард де 28

Неоплатонизм 52Ницше, Фридрих Вильгельм 5

Пифагор и пифагорейцы 7—10Платонизм 51, 53Плотин 52Поппер, Карл 65

Работы: «Апология Сократа» 19, «Государство» 34,57—59, «Законы» 63—67, «Критон» 19, «Пир» 47,«Теория идей» 22, «Теория времени» 25, «Теэ-тет» 55, 60, «Федон» 19, 62, «Эвтифрон» 19.Рассел, Бертран 8Роща Академа 32

Сократ 14-16Солон 13

Тридцать тиранов 17Тюро, Генри Давид 26

Хайдеггер, Мартин 5, 75Христианство 53

Эгина31

Юстиниан 51

Пол Стратерн читал лекции по философии иматематике и сейчас живет и работает в Лондоне.Лауреат премии Сомерсета Моэма, он являетсяавтором книг по истории и путешествиям, а так-же пяти новелл. Его статьи выходили в самых из-вестных периодических изданиях, таких как «06-зервер» (Лондон) и «Айриш таймс». Степень пофилософии он получил в Тринити колледж, Дуб-лин.