На правах рукописи 

6&/ 

0 0 3 4 6 1 2 5 2 Ковлакас Елена Федоровна 

ОСОБЕННОСТИ ФОРМИРОВАНИЯ ТОПОНИМИЧЕСКОЙ 

КАРТИНЫ МИРА: ЛЕКСИКОПРАГМАТИЧЕСКИЙ 

И ЭТНОКУЛЬТУРНЫЙ АСПЕКТЫ 

Специальность 10.02.19. Теория языка 

Автореферат 

диссертации на соискание ученой степени доктора 

филологических наук 

*  О  г    • 

Краснодар   2009 

Работа выполнена на кафедре общего и славянорусского языкознания Кубанского государственного университета. 

Научный консультант:  доктор филологических наук, профессор Немец Георгий Павлович 

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор Ахиджакова Марьет Пшимафовна 

доктор филологических наук, профессор Павловская Ольга Евгеньевна 

доктор филологических наук, профессор Факторович Александр Львович 

Ведущая организация:  Пятигорский Государственный Лингвистический университет 

Защита состоится 3 марта 2009 года в 9.00 на заседании диссертационного совета Д 212.101.08 по присуждению ученой степени доктора филологических  наук  в  Кубанском  государственном  университете  по  адресу: 350040, г. Краснодар, ул. Ставропольская, д. 149, ауд. 231. 

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Кубанского государственного университета. 

Автореферат разослан  28 января 2009 г. 

Ученый секретарь диссертационного совета, к.ф.н., доцент  Н.М.Новоставская 

Общая характеристика работы 

Исследование роли языка в процессах фиксации, отражения и формирования этнического опыта и культуры дает возможность более глубокого познания того, что национальный язык и культура во многом  определяются особенностями истории развития и жизни соответствующего этноса. Язык и культура,  культурные  традиции,  которые  вырабатывает  этнос  в  процессе адаптации к жизненным условиям, неизбежно попадают под влияние языка и культурных традиций тех народов, с которыми происходит активное взаимодействие. При этом языковая картина мира каждого народа  отражает как способы воплощения и структуры знаний о мире, особенности восприятия и концептуализации мира, так и этапы и результаты освоения человеком когнитивного  пространства  средствами  национального  языка.  У  каждого народа есть своя история, природа, материальные и духовные ценности, что и составляет в совокупности «национальную модель мира», т.е. целостный образ  представлений  и  многообразия  видов  деятельности  человека.  Как отмечает  Е.С.Кубрякова,  «язык  выполняет  две  главные  функции   когнитивнорепрезентативную и коммуникативную (дискурсивную)» (Кубрякова, 2004:  325),  в  связи  с  чем  «поиски  и  нахождение  оптимальных  языковых форм для выражения необходимого содержания   эта постоянно возникающая при порождении речи задача не может быть разрешена без вступления в  действие  правил  осуществления  номинативной  деятельности»  (там  же: 327). 

Проблема конструирования и реконструкции картины мира решается в современной лингвистике в рамках теоретической семантики, когнитивной лингвистики,  этнолингвистики,  лингвокультурологии  и  лексикографии  в работах  Р. Лангакра,  Дж. Тэйлора,  Дж. Лакоффа,  В.В. Воробьева, Е.С. Кубряковой,  В.А. Масловой,  Ю.Д. Апресяна,  Л.Ю. Буяновой, Ю.Н. Караулова,  Л. Барташевича,  В.З. Демьянкова,  В.И. Постоваловой, Б.А. Серебренникова, Ю.С. Степанова, С.Д. Смирнова и др. Если рассматривать эту проблему с точки зрения специфики  внутреннего вербального отражения  восприятия жизни конкретным народом, то картина мира как категория  лингвокультурологическая  и  историкоэтнологическая  обязательно включает в себя способы языковой концептуализации мира. В решении этого вопроса мы опираемся на исследования А. Вежбицкой, Н.Ф. Алефиренко, Л.Ю. Буяновой,  А.П. Бабушкина,  И.А. Стернина,  С.Г. Воркачева, О.А. Дмитриевой, Д.С. Голева, С.А. Аскольдова,  Ч. Морриса, З.Х. Бижевой, С.С. Неретиной,  Е.С. Кубряковой,  В.П. Нерознака,  З.Д. Поповой, Д.С. Лихачева, В.И. Карасика, С.Х. Ляпина, Г.Г. Слышкина  и др. Концепты взаимокоррелируют с кодами культуры, при помощи которых культура членит и категоризует  окружающий мир (Красных, 2001: 5). 

В последние десятилетия 20го века внимание ученых было привлечено к культурноисторическому  аспекту имен собственных, в частности топонимов. Топонимы рассматриваются как некий этнокультурный текст, не

3 

сущий релевантную информацию об историческом прошлом народов, о границах их расселения, о культурных, торговых  и географических центрах и т.п. Своеобразие  функций топонимов, их способность номинировать и характеризовать явления действительности обусловили различные подходы к их  изучению.  Этнолингвистический  подход  прослеживается  в  работах Е.Л.Березович  (1997,  1999,  2001),  И.А.Воробьевой  (1976),  А.С.Герда (1994),  А.Ф.Журавлева  (1995),  Н.И.Толстого  (1983,  1989),  А.Н.Фролова (1984).  Лингвострановедческий  подход  находит  выражение  в  работах Е.М.Верещагина  (1980,  1991),  В.Г.Костомарова  (1994),  В.Д.Бондалетова (1987);  ментальноонтологический  подход    Л.М.Дмитриевой  (2001), НД.Голева  (1974);  когнитивный    в  трудах  М.Э.Рут  (1999,  2002), М.В. Голомидовой  (1998);  исследованию  региональной  топонимической личности посвящены работы Е.В .Макаровой (2001,2002). 

Таким образом, проблема формирования особой   топонимической  картины мира является актуальной задачей современной лингвистики в силу её этнокультурной значимости и интегративного статуса, так как топонимическое картирование окружающего мира представляет собой один из системообразующих  способов вербализации действительности, отражает  корреляцию историкосоциальных,  языковых  и этнокультурных  аспектов развития народов. Топоним как когнитивный  знак служит для номинации «географических» фрагментов мира, а «само наречение преследует, в конечном счёте, описание мира, а не только обозначение всего сущего» (Кубрякова, 2004:327). 

Отсюда следует, что  актуальность  исследования  определяется несколькими  ключевыми факторами.  Взаимодействие  народов на всех этапах их исторического развития отражается и проявляется в этнической истории. Этническая  история представляет  собой сложный и многогранный процесс, который затрагивает язык, духовную  и материальную культуру. Немаловажен и тот факт, в полиэтнических районах  культуры сохраняют свое своеобразие, но, вступая во взаимодействие, приобретают общие черты. Представления  об окружающем  мире  и национальноэтнические  особенности, которые  проявляются  в традиционной  культуре  народа, фиксируются в языке и служат предметом исследований лингвистов, этнологов, историков, психологов, археологов, основной акцент которых направлен на антропоцентрическую  парадигму знания, на исследование  семантики языкового знака в сфере этнокультурного  знания о мире. Лексическая семантика,  реконструкция  которой  помогает  восстановить  фрагменты  картины мира, также интегрируется с другими научными сферами. Из этого следует, что реконструкция и изучение особой картины мира, репрезентируемой топонимами,   топонимической картины мира,   в которой предстает окружающая действительность во всей совокупности присущих ей факторов, изучение тенденций и механизмов  взаимодействия культур и результатов этнокультурных  контактов, зафиксированных  в региональной топонимике, остается перспективным и актуальным направлением теории языка и на сегодняшний день. 

4 

Выделяя топоним как вместилище знаний о стране, как хранитель историкокультурной  информации, В.В. Молчановский  отмечает, что «национальнокультурный  компонент  семантики  топонимов  отличается  особой страноведческой репрезентативностью, богатством культурноисторических ассоциаций»  (Молчановский,  1985: 28). И.С. Карабулатова  выделяет социальный компонент значения топонима, который возникает как результат отражения  принятых  в  обществе  эмоций  и  оценок,  связанных  с  реалиями, обозначающимися данным словесным знаком. Ставя своей задачей реконструкцию картины мира народа, М.Э.Рут подчеркивет, что образная номинация «всегда национально специфична в том смысле, что закрепляет в себе исторически сложившуюся в сознании народа   субъекта номинации картину мира» (Рут,  1992:127128). 

Как известно, конструктами картины мира являются ментальные образы и ментальные концепты. Словаконцепты служат именем семантического поля и заключают в себе лексические, синтаксические, образные показатели. Человек воспринимает не то, что возможно благодаря языку, а субъективно вербализует актуальное для него в данной конкретной речевой ситуации содержание концептуальной картины мира. 

Топонимическая  система,  по  нашим  наблюдениям,  складываясь  на протяжении длительного времени, представляет собой когнитивный «конгломерат», в котором отражены культуры, языки, время и пространство, этапы и социальноисторические условия развития общества. В этой связи следует признать, что степень научного лингвистического изучения и описания топонимии Краснодарского края (Кубани) и Республики Адыгея до настоящего времени всё ещё остается очень низкой. 

Объектом исследования служит топонимикой данных регионов, представленный ойконимами, гидронимами, оронимами, космонимами и т.д. 

Предметом  исследования  является  топонимическая  картина  мира, воссоздаваемая  (реконструируемая)  на основе топонимии  Краснодарского края (Кубани) и Республики Адыгея, её лексикосемантическая и этнокультурная специфика. 

Практическим языковым материалом исследования послужил фактический материал, собранный автором путем  фронтальной  записи топонимов на территории  Краснодарского  края и Республики  Адыгея, извлечения географических  названий  из  исторической,  этнографической  литературы, Госархива  Краснодарского  края,  географических  карт  и т.д.  Большую  помощь оказали авторитетные фундаментальные труды по топонимике Западного  Кавказа  (включая  Черноморское  побережье),  выполненные Дж.Н. Коковым «Адыгская (черкесская) топонимия»; топонимические исследования  сочинского краеведа С.А. Загайного  «Происхождение  названий некоторых  населенньк  пунктов  Краснодарского  края»,  в  которьк  приведена классификация географических названий и даны переводы некоторых из них. В процессе исследования привлекались также работы СИ. Вахрина по топонимике Краснодарского  края,  например,  «Биография  Кубанских  названий» (1995);  статьи  СВ. Самовтора  (19931997),  фундаментальный  труд 

5 

B.H. Ковешникова «Очерки по топонимике Кубани» (2006), уникальное исследование К.Х. Меретукова «Адыгейский топонимический словарь» (2003). 

Цель исследования   многоплановое изучение и описание топонимики  и  ментальных  стереотипов  полиэтнических  регионов  Краснодарского края (Кубани) и Республики Адыгея и осмысление, интерпретация реалий, заключенных в топонимии, рассматриваемой в качестве вербальной основы реконструкции  топонимической  картины  мира,  необходимой  также  и для освоения иной культуры. 

Поставленная цель предполагает решение следующих задач: 1)  определение характера топонимической номинации с точки зре

ния семиотики; 2)  выделение понятийных, значимостных (ценностных) и образных 

составляющих  лексикосемантического  поля  и  входящих  в  него  лексикосемантических групп; 

3)  анализ топонимической системы Краснодарского края (Кубани) и Республики Адыгея с точки зрения отражения культурного «ландшафта»; 

4)  установление  как  внутренних  закономерностей  существования топонимов, так и внешних форм их реализации; 

5)  моделирование ментальных образов Человека, Реки, Горы, запечатленных в топонимических номинациях; 

6)  структурирование  топонимической  модели  освоения  «чужой» (иной) культуры; 

7)  установление  связи между топонимической  концептуализацией и особенностями номинации; 

8)  рассмотрение аспектов соотношения топонимических моделей и культурных ценностей народаноминатора. 

Методологической основой диссертационного исследования являются  философские  концепции  и  положения  о  взаимосвязи  и  корреляции мышления,  сознания,  языка,  речи  и  познавательной  деятельности;  о диалектическом единстве эмпирического и теоретического типов знаний. В этом  плане язык  интерпретируется  как важнейшее  средство  аккумуляции, хранения и трансляции знаний человека об окружающей действительности, как  социальнокультурный  и  коммуникативнодеятельностный  феномен, единицы которого принимают участие в конструировании картины мира. 

Теоретической  основой  работы  послужили  фундаментальные  идеи, взгляды  и концепции  различных  исследователей,  изложенные  в  трудах по лингвоконцептологии и этнолингвистике (Н.Ф. Алефиренко, А.П. Бабушкин, З.Х. Бижева,  Л.Ю. Буянова,  Ю.С. Степанов,  Е.С. Кубрякова,  Д.С.  Лихачёв, А. Вежбицкая, В.И. Карасик, Г.Г. Слышкин  и др.); по проблемам концептуализации  мира  (Е.С. Кубрякова,  В.И. Карасик,  Дж. Лакофф,  Ю.С. Степанов, Б.А. Серебренников,  В.И. Постовалова  и  др.);  по когнитивной  лингвистике (В.З. Демьянков, Е.С. Кубрякова, Н.Д. Арутюнова, Р. Лангакр, Дж. Лакофф и др.);  по  теории  языка,  социолингвистике  и  лингвокультурологии (Б.А. Серебренников, В.А. Маслова, ГЛ. Немец, С.Х. Ляпин, С.Г. Воркачёв, В.П. Нерознак, И.С. Карабулатова и др.). 

6 

Научная новизна  исследования  определяется  рядом факторов и заключается в том, что впервые в рамках теории языка поднимается проблема реконструкции нового типа (подвида) языковой картины мира   топонимической картины мира (ТКМ); в рассмотрении топонима  1) как знака, заключающего  в  себе  знания  об  общечеловеческих  и национальных  ценностях; 2) как вербальноментального образа, реконструкция которого эксплицирует связь с этнической культурой и самосознанием всего народа; 3) как текста, который при прямом чтении отождествляется с «открытой», а при обратном   с эзотерической  сферой  культуры.  Описание  топонимической  системы, предложенное  в  работе,  позволяет  воссоздать  «географическую»  картиігу мира того или иного этноса  путем описания «топонимических концептов», при  помощи  которых  интерпретация  смысла,  заключенного  в топоішмах, возможна как в прямом, так и в обратном направлении: как от носителя сознания (имядателя) к знаку (топониму), так и от топонима к носителю сознания (воспринимающему имя). 

Теоретическая  значимость исследования заключается в интерпретации топонима как лингвистического и культурологического знака, как этнокультурного явления, которое при интегрированном восприятии реализуется через логический  анализ: от выявления  концептов  как результатов мыслительных процессов до концептуального анализа воспринимающего сознания субъекта, при котором топонимическая единица предстает в ментальных категориях и является  связующим  звеном  между  субъектомноминатором  и воспринимающим  субъектом. Значимым  для теории языка можно  считать позицию,  которая  постулирует,  что  единицей языкового  уровня  является топоним  как  знак, а  ментального уровня   топонимический  («географический») концепт, что топонимы представляют собой  знаки взаимной включенности в коммуникативный процесс носителей сознания  и служат средством  перехода от знака   топонима к сознанию   картине мира. Теоретически весомым является положение о том, что ментальный образ, лежащий в основе  сознания  и структурирующий  представления  человека об объектах действительности, обусловливает языковые параметры знаковтопонимов и их  связь  с  культурноисторическими  аспектами  значениями.  Применение лингвокультурологического, концептуального и этнолингвистического подходов  к  изучению  топонимов  как системообразующих  компонентов топонимической картины мира этноса позволяет выявить информацию об этнической  истории, социальной жизни, материальной и духовной культуре народа, реконструировать, в том числе, и топонимическую картину мира, что является определённым вкладом в теорию языка. 

Практическая значимость работы. Материалы, основные результаты и выводы исследования могут быть использованы в теории и практике лингвокогнитивных  и  лексикосемантических  изысканий  по  следующим  направлениям: 1) в изучении топонимических систем разных регионов с целью осмысления  через топонимическую  картину  мира особенностей  культуры; 2)  в  когнитивном  аспекте    при  изучении  структур  знания,  ментальных представлений и стереотипов о пространстве в широком смысле и конкрет

7 

но —  о  восприятии  типов  географических  объектов  через  их  номинации; 3) в лексикографическом аспекте   для разработки методологических принципов и составления топонимических  словарей с когнитивным  и этнокультурным компонентом; 4) в практике вузовского преподавания теории языка, лингвоэтнологии,  концептологии,  межкультурной  коммуникации,  ономасиологии, ономастики, топонимики; при разработке спецкурсов и спецсеминаров по проблемам а) языковой концептуализации  мира, б) типов и параметров картин  мира; в) лингвокультурологии,  а также  по другим  актуальным проблемам моделирования и реконструкции различных картин мира. 

На защиту выносятся следующие положения: 

1. Топонимия как вербально фиксированная система наивнобытового, культурного и историкосоциального  знания и этнокультурного  опыта, полученного  в  результате длительного  развития  народа,  выступает уникальным  средством  (и  способом)  отражения,  идентификации  и оценки  окружающего мира и его «географического» фрагмента. 

2.  Топонимия  полиэтнического  региона  представляет  собой  многоуровневое культурносемиотическое образование, эксплицирующее особенности  взаимодействия  этнокультурных  кодов  народов,  населяющих  его и соседствующих с ним. 

3.  Топонимы  Краснодарского  края  (Кубани)  и  Республики  Адыгеи, зафиксировавшие в своей когнитивносемантической структуре связь с пространственными объектами, как номинационные знаки выполняют функцию репрезентации  кардинальной  философской категории бытия   ПространствоВремя.  Анализ  семантических  аспектов  «пространственновременных» топонимов позволяет реконструировать наивную картину мира прошлого и проследить  направление  и  этапы  этнокультурного  освоения  региона:  от времени начала заселения земель, формирования языковой и этнической самобытности поселенцев, их бытовых, социальноэкономических  и культурных контактов с представителями других народов. 

4. Топонимическая  система как основа топонимической картины мира фиксирует и отражает в языковой форме взаимоотношения этнического и  бытийного уровней  сознания  (мышления),  что  определяется  фактором, согласно которому языковая система структурирует пространство  в сознании носителей языка, предопределяя  их взаимоотношения  с окружающим миром. Топонимы представляют собой ценнейший языковой носитель географических, исторических, этнографических знаний, являясь  когнитивнопрагматическим средством аккумуляции, хранения и передачи внеязыкового  межпоколенного  опыта  и  опыта  межэтнического  взаимодействия  и коммуникации. 

5. Топонимическая  концептуализация действительности  (её фрагментов)  представляет  собой  объективацию  и  выделение  значимых  этнокультурных концептов, которые следует интерпретировать как культурно и исторически  обусловленные стереотипы национального  (регионального) менталитета.  Концептосферу  топонимической  картины  мира  образуют взаимосвязанные  концепты  «Человек»,  «Земля»,  «Гора»,  «Вода»,  «Имя», 

8 

связанные  концепты  «Человек»,  «Земля»,  «Гора»,  «Вода»,  «Имя», «Река», «Пространство», «Время», «Движение». 

6. Наиболее релевантным для топонимической картины мира, по данным  топонимики  Краснодарского  края  и  Республики  Адыгея,  выступает обобщенный образ водного пространства, который  выражается в специализированных знаках   ландшафтных топонимах. Знак и символ в данном контексте равнозначны. Ландшафтные топонимыгидронимы со временем становятся  этническими  символами,  которые несут в себе идеалы и ценности культуры, актуализируя равнозначность и равноценность понятий и образов «Река» и «Душа». 

7. Пространственная соотнесенность денотатов и их экстралингвистические  особенности  являются  фактором  их  номинации.  Внутрисемиотические  связи  между  знакамитопонимами  оказываются  сильнее  корреляции знаков с репрезентируемыми  ими объектами действительности, денотативными классами. 

8. Моделирование топонимической картины мира на основе ментальных образов, сформированных  обобщением представлений  человека о географических объектах действительности и выраженных в топонимах, позволяет выявить и эксплицировать этнокультурігую информацию, связанную с социальной структурой общества, межэтническими и  межкультурными отношениями, с системой нравственных ценностей и оценок. 

9.  Особенности  номинации  географических  объектов  Краснодарского края (Кубани) и Республики Адыгея, закрепленные в языке, косвенно свидетельствуют о том, что моральнонравственные  устои играют важную роль в мировосприятии и культурном развитии народа. Топонимическая картина мира  ориентирована  на отражение и сохранение  аксиологических  приоритетов национальноэтнических сообществ, зафиксированных в топонимах как знаках оценивания через номинацию феноменов природы, жизни, бытия человека. 

Методы и методики изучения материала. Основным методом исследования является описательный метод; при анализе топонимов используются приемы этимологического анализа; методы сравнительноисторического, сопоставительного, идеографического и интерпретативного анализа; а также метод семантических оппозиций и семиотический анализ. 

Апробация  работы. Основные  положения  и результаты  диссертационного исследования  докладывались  и обсуждались на заседании кафедры общего и славянорусского языкознания Кубанского государственного университета; были представлены на различных лингвистических симпозиумах, семинарах,  а  также  на  Международных,  Всероссийских,  региональных, межвузовских  научных,  научнометодических  и научнопрактических  конференциях: «Языковые и культурные контакты различных народов» (Пенза, 2002);  «Проблемы  прикладной  лингвистики»  (Пенза,  2002);  «Человек  и культура. Проблемы экологии юга России» (Краснодар, 2007); «Гуманитарные и социальноэкономические науки в начале XXI века» (Нижний Новгород, 2007);  «Семиотика  культуры  и искусства»  (Краснодар, 2007); «Актуальные проблемы языкового образования»  (Майкоп, 2007); «Традиционное, 

9 

современное и переходное в Российском обществе» (Пенза, 2007); «Культура и власть» (Пенза, 2007); «Лингвистические и культурологические традиции образования» (Томск, 2007, 2008); «Слово, высказывание, текст в когнитивном,  прагматическом  и  культурологическом  аспектах»  (Челябинск, 2008); «Гуманитарные науки и образование: новые пути интеграции» (Орёл, 2008); «Наука и образование» (Белово, 2008); «Язык. Культура. Коммуникация» (Ульяновск, 2008); «Русскоязычие и би(поли)лингвизм  в межкультурной коммуникации XXI века: когнитивно  концептуальные аспекты» (Пятигорск 2008) и др. 

По  теме  диссертации  опубликованы  36  работы  общим  объёмом  33,1 усл. п.л., в том числе в изданиях, рекомендованных ВАК, 10. 

Содержание работы 

Во  Введении  обосновывается  актуальность  темы  исследования,  состояние её научной разработанности, степень изученности материала; обозначаются цель и задачи работы, выделяются предмет, объект и методы исследования;  определяется  научная  новизна,  теоретическая  и  практическая значимость работы;  формулируются  основные  положения,  выносимые на защиту; представлена база апробации основных результатов исследования. 

В  главе  первой    «Общетеоретические  позиции  интерпретации языка  как средства  выражения  общеэтнической идентичности»   систематизируются  и обобщаются  исследования  языка  и культуры  в российской  научной  традиции,  представленной  в  трудах  А.Н. Афанасьева, Г.О. Винокура,  В.В. Виноградова,  В.фон Гумбольдта,  Ю.М. Лотмана, А.А. Потебни, Ю.С. Степанова, Е.Ф. Тарасова,  А.А. Шахматова; прослеживается история исследования проблемы культурной обусловленности языка, выражения  в языке этнического  опыта народа,  анализируются  семиотические связи языка и культуры. 

В современных исследованиях взаимосвязи культуры и языка внимание учёных  акцентируется на тех теоретических аспектах, которые связаны с репрезентацией культуры в языке как семиотическом коде, с одной стороны; в языке как речевой  системе,   с другой, и как в системе  идиом,   с третьей. Е.Ф. Тарасов, доказывая, что язык включён в культуру, вводит понятие «тело знака» (означающее), которое, в свою очередь, является предметом культуры. В этом  «теле» языковая  и коммуникативная  способность человека получает предметное воплощение, а значение знака   это культурное образование, возникающее только в человеческой  деятельности  (Тарасов, 1994: 85). Культура считается включенной в язык, поскольку  она предстает смоделированной в тексте. 

На уровне взаимодействия  языка как семиотического  кода культуры последняя  использует  парадигматическую  и  синтагматическую  структурированность  языка  (сама  культура  неспособна  самоорганизовываться  (см.: Маслова,  2004: 60). В.А. Маслова предлагает считать «объектом культуро

10 

логии  исследование взаимодействия  языка,  который есть транслятор культурной информации, культуры с её установками и преференциями,  и человека, который создаёт эту культуру, пользуясь языком» (Маслова, 2004: 36). Исследователь  расширяет сферу этого  взаимодействия до триады «язык  человек   культура». 

В настоящее время изучение культурной составляющей в языке, рассмотрение языка в неразрывной  связи с культурой ведутся в рамках новой дисциплины    лингвокультурологии    (самостоятельной  дисциплины  или отрасли лингвистики), обоснование статуса и методологии которой присутствует в работах многих  учёных. Лингвокультурология ставит своей целью интегративное  описание синхронно  взаимодействующих  реализаций языка и культуры, которые находят отражение и  в диахронии. 

Предложенная В.В. Воробьёвым  «единица языкового значения и внеязыкового культурного смысла» (Воробьёв, 1997: 44)   лингвокультурема  предполагает лингвистический и когнитивный анализ, и её можно рассматривать как микрофрейм   блок знаний о культуре. 

Множество аргументов, подтверждающих  необходимость системного изучения проблемы «язык   культура», подводят к тому, что надо знать совокупность  внеязыковых  факторов, то,  что лежит  вне  языка.  Связующим звеном в этом случае  может рассматриваться  человек как носитель языка и носитель  культуры  в  целом. При  решении  данной  проблемы  необходимо интегрировать все знания о человеке, в том числе о его принадлежности к определённому этносу. 

Опираясь  на  предложенную  классификацию  взаимосвязи  языка  и культуры (см.: ТерМинасова,  2000:  1415), можно проследить роль и значение языка в формировании  и развитии культуры общества, выявить следующие его функциональные репрезентации: 

1. Язык   это отражение культуры;  язык и реальный мир связывает человек   носитель культуры и языка. Человек  воспринимает мир, создаёт свои представления о мире, которые осмысливаются в словах. 

2. Язык аккумулирует знания, умения, материальные и духовные ценности, накопленные многими поколениями народа, которые хранятся в его языковой  системе;  культура  представляет  собой  совокупный  объем  этих знаний. 

3. Язык в процессе инкультурации способствует формированию основополагающих  человеческих  навыков: общению между людьми, контролю за собственным поведением и эмоциями, оценочное отношение к явлениям окружающего  мира.  И  результатом  инкультурации  выступает  культурная компетентность  человека  в  языке,  ценностях,  традициях,  обычаях  своего культурного окружения. 

4. Язык   это один из методов идентификации объектов окружающего мира, классификации  и упорядочения  сведений  о нём. Представители разных этносов обладают присущими только им национальнообусловленными способами языкового отражения объективного мира. 

11 

5. Язык есть способ адаптации человека к условиям окружающей среды. В силу необходимости  адаптироваться  к новым культурным условиям люди вступают в контакт с представителями чужой культуры. Психологическая  адаптация  будет  зависеть  от типа личности человека,  событий  в его жизни, а также от  знания  культуры, степени включенности  в  контакты и знакомства с межкультурными установками. Но этнокультурная  адаптация только тогда будет успешной, когда будет прёодолён языковой барьер. 

6. Язык как средство адекватной оценки действительности, явлений и их соотношений. В отличие от естественного языка, в котором единственно возможный  код  понимается  всеми  членами  лингвистического  сообщества одинаково, коды вторичных  моделирующих  систем  различны. Понимание культурной  значимости предмета мысли достигается  путём смысловой реконструкции, в процессе изучения системы семантических значений языка. 

7. Язык, оставаясь инструментом мышления, предстает творческой силой, формирующей и преобразующей этнокультурное сознание. С культурой язык связан  генетически и функционально. Язык является порождением общества и культуры, феноменом, способным к эволюционному развитию. 

Язык является выражением  национального коммуникативного сознания,  представляющего  собой  ментальные  категории  процесса  коммуникации, регламентирующей ее нормы и правила. 

Если в этническом коммуникативном сознании выделять коммуникативные категории, то особенно важной следует считать категорию общения, которая  тем  или  иным  способом  упорядочивает  эти  категории.  Занимая центральное место в духовной культуре социума, категория общения определяет степень вписанности индивида в духовную культуру этноса. Описание  категорий  коммуникативного  национального  сознания,  по  мнению З.Д. Зинченко, может осуществляться  на двух уровнях    рефлексивном и бытийном.  Исследователь  предлагает описывать отдельные мыслительные категории (концепты) на духовном уровне (см.: Зинченко, 1991). 

Как справедливо утверждает А.А. Леонтьев (1977: 67), существование «национальных смыслов» проявляется на любом уровне коммуникации. Этнический  фактор  особое  значение  приобретает  на уровне  полиэтнических обществ,  где  языковая  коммуникация  осуществляется  с  помощью  одного или нескольких языков. Наличие языкапосредника не уменьшает и крайне редко сводит на нет межнациональные конфликты, совершенствуя  в то же время и расширяя  возможности укрепления  межкультурных  и межэтнических социальноэкономических и иных контактов, сближая постепенно важнейшие аспекты бытия народов, пользующихся одним языком. 

В своей схеме, отражающей процесс коммуникации между Лицом А и Лицом Б, американский  лингвист начала прошлого  века Р.Ладо, обосновывая взаимосвязь языка и культуры, показал стадии и  формы прохождения мысли от одного собеседника к другому  (Ладо,  1989). Схема представляет собой  модель  ценностей  (культурной)  коммуникации.  Если проанализировать схему, то видно, что  при  совпадении культурных значений Лица А и 

12 

Лица Б должны совпадать и индивидуальные значения. Но это был бы идеальный вариант всеобщего взаимопонимания. 

Схема 1 

Культурное значение, заключенное в знаках языка, мы понимаем как регулятор ценностных установок; этот уровень можно определить как «уровень влияния культуры на язык» и дальнейшее понимание самой культуры. 

Язык является органом и атрибутом культуры, образующим мир. Языковые границы разделяют культуры народов. Именно поэтому, по мнению А.А. Потебни, перевод с одного языка на другой  «невозможен без изменения смысла, ибо мысль сама по себе непередаваема. Слово одного языка не тождественно  и не может быть тождественным  слову другого языка, хотя бы они и относились к одному и тому же предмету или явлению» (Потебня 1989: 104). 

И язык и культура представляют собой смысломоделирующие системы,  которым  свойственны  такие  качества,  как  социальность  и когнитивность, способность к вторичному означиванию, кодирование и декодирование. Трансляция культурных ценностей обеспечивает непрерывное сохранение культуры. 

Согласно  пониманию  культуры  К. Гирца  как  «паутины  значений», «системы  смыслов», фиксирование наблюдаемых фактов заключается  и  в попытках проникнуть в мыслительные процессы носителей этой культуры, и  во вхождении  и в интерпретации  смыслов этой культуры.  Исследователь, излагая символическую  концепцию  культуры в работе «Интерпретация культуры», отмечает, что культура   это «стратифицированная иерархия значительных структур; она состоит из действий, символов и знаков. Анализ культуры, то  есть этнографическое  описание,  сделанное  антропологами,  это интерпретация интерпретации, вторичная интерпретация мира, который уже постоянно описывается  и интерпретируется людьми, которые его создают» (Гирц, 2004: 74). 

13 

Интерпретация  делает понятным даже то, что кроется  под «непонятным», которое своей необычностью для человека, принадлежащего данной культуре,  не может  быть  адекватно  воспринято. Только  когда установлен процесс понимания между представителями различных культур, становится возможным  сама коммуникация между ними (Гирц, 2004: 76). 

Лексикосемантические  изменения  в  языке  больше,  чем  какиелибо другие, выражают связь языка с жизнью, деятельностью  и прошлым говорящего на данном языке народа. Семантика слов  отражает изменения, происходящие  на разных  этапах  развития  общества,  не исключая  и  условия жизни. Особенно чётко это свойство обнаруживается в топонимах как особых знаках культуры. 

Культура и язык, выведенные с семиотической точки зрения на равнозначный уровень, позволяют понимать культуру как содержание цивилизации, а язык   как форму существования этого содержания. 

Во  второй  главе    «Концептуализация  как  процесс  отражения  и фиксации этнического опыта  в идеальных  категориях»   речь идет о детерминированности  языковых  различий  формальноструктурной  стороной языка и семантической способностью создавать собственную  картину мира при общечеловеческом характере мышления, что закономерно ставит перед исследователями задачу соотнесения особенностей мышления народа с формальноструктурной архитектоникой языка; рассматриваются теоретические аспекты анализа феноменов концептуализации, когниции, концептосферы и концепта; выявляется  и интерпретируется  сущностная  специфика духовноэтнической парадигмы «мышление   этнос — концепт   язык». 

С конца XX века изучение языка оказывается приоритетным  направлением  не  только  лингвистики,  но  и  философии,  этнологии,  этногеографии,  культурологии:  открыть  путь  к  структурам  внеязыковым  помогают именно языковые структуры, описывающие реальный мир (Cassirer, 2002, Cadamer,  1991, Hydegger,  1993, Patocka,  1995).  По  мнению  3. Бижевой, очевиден тот факт, что «исследования только формальной структуры языка и  его  коммуникативной  функции  ограничивают  реальное  место  языка  в процессе созидания культуры того или иного народа» (Бижева,  1999: 3). В лингвистике  необходимо  рассматривать  язык  и  как  средство  общения, и как существенный компонент культуры этноса, и как когнитивное средство отражения и фиксации в семиотических единицах духовного и этнического опыта: «новые обозначения создаются не только для того, чтобы фиксировать результаты  познавательной  и эмоциональной  деятельности человека, но и для  того, чтобы  сделать  эти  результаты  достоянием  других людей» (Кубрякова, 2004: 63). 

Мнение,  согласно  которому  владение  языком  предполагает  концептуализацию  мира, особый  способ его Членения, стало уже общепринятым. Понятие  и термин языковая  картина мира  становится  основной единицей метаязыка лингвистики. Именно в языковой картине мира находит свое выражение  этнический  менталитет,  объективированный  в  таких  структурах знания, как культурный концепт. 

14 

Следует  признать,  что  довольно  сложно  разграничивать  языковую картину  мира  и  концептуальную,  т.к.  они  находятся  в  состоянии  взаимовлияния, диалектического противостояния и единства. 

Термин  «концепт»  обычно  использовался  для  обозначения  содержательной  стороны  языкового  знака.  Этническая  специфика  представления языковых знаний   неуловимый  «дух народа»   находила выражение в активно  появляющихся  номинативных  единицах,  образующих  то  или  иное концептуальное единство, или концепт. В концепте можно выделить три его измерения — образное, понятийное и ценностное. К образной  стороне концепта  следует  отнести  воспринимаемые  органами  чувств  характеристики предметов,  явлений,  событий,  отраженных  в  нашей  памяти.  Понятийная сторона концепта   это языковая фиксация концепта, его обозначение, описание, признаковая  структура,  сопоставительные  характеристики  концепта по отношению к тому или иному ряду концептов, которые никогда не существуют изолированно. Понятийная сторона концепта   это план выражения. Ценностная  сторона  концепта   собственно  психическое  образование, определяющее сознание, как ивдивида, так и социума в плане приверженности и предпочтения той или иной системы ценностей. 

Наиболее точно трехмерность концепта представлена в исследованиях В.И. Карасика:  «Образная  сторона  концепта    это  зрительные,  слуховые, тактильные, вкусовые, воспринимаемые обонянием характеристики предметов, явлений, событий, отраженных в нашей памяти, это релевантные признаки практического  знания. Понятийная  сторона концепта   это языковая фиксация концепта, его обозначение, описание, признаковая структура, дефиниции, сопоставительные  характеристики  данного концепта  по отношению к тому  или  иному  ряду  концептов,  которые  никогда  не  существуют изолированно,  их  важнейшее  качество    голографическая  многомерная встроенность в систему нашего опыта. Ценностная сторона концепта — важность этого психического образования, как для индивидуума, так и для коллектива. Ценностная  сторона является определяющей для того, чтобы концепт можно было выделить» (Карасик 2001:10). 

Опираясь на мысль Ю.С. Степанова, который полагает, что «концепты представляют собой коллективное наследие  в сознании  народа, его духовную культуру, культуру духовной жизни народа» (Степанов  1997: 76),  выделим следующие признаки концепта как языкового и культурного явления (образования): 

1.  Концепт  является  ментальным  образованием,  принадлежащим  к сфере сознания  индивида. Именно коллективное  сознание является хранителем  констант,  то  есть  концептов,  существующих  постоянно  или  очень долгое время. 

2. Концепт представляет собой многомерное образование, его многомерность соотносима со сложностью и внутренней расчлененностью. 

3.  Для  концепта  характерно  наличие  множества  «входов»,  которые представляют собой единицы языка и речи, при помощи которых происходит актуализация  концепта  в сознании  носителей языка. Единицы языка и 

15 

речи  могут относиться к различным уровням системы: это морфемы,  лексемы, слова, словосочетания, фраземы, тексты. 

4. Концепт является объектом сопоставительного анализа, подразумевающего сравнение а) межъязыковое, т.е. сопоставляются концепты различных  языков,  б) внутриязыковое,  когда  сопоставляют дискурсы  бытования концепта. Любой  сопоставительный  анализ  концептов  направлен  на выявление специфического для данного этноса признака. Совокупность отличительных  признаков  позволяет  говорить  о  стереотипах  в  восприятии  мира, отраженных в семантике концепта. 

5. Концепт предельно субъективен. Ему мало «изменения души индивида, размышляющего о вещи, он непременно предполагает при своем формировании  другого  субъекта   слушателя  или читателя  ...,  что  и рождает диспут...» (Неретина, 1994:141). 

6. Культурный  концепт обладает  формальной характеристикой, поддающейся статистическому учету, это так называемая «номинативная плотность» (Карасик, 2002:133) концепта. 

На основании этого можно сделать вывод о том, что концепт вербализуется в национальной картине мира и получает этнокультурную маркированность. 

В третьей главе   «Топонимическая  концептосфера  как  отражение мировосприятия  и аксиологическиоценочной  системы  этноса»  исследуется  моделирование ментальных образов посредством топонимики, представленной в Краснодарском  крае и Республике Адыгея; описываются концепты  «Человек», «Гора»  и «Река» как специфические формы ментального бытия топонимической системы; изучается  образная  составляющая концептов как аспект фиксации и выражения мировоззрения и стереотипов народов. 

Представления  отдельного  человека  об  объекте  формируют  субъективный образ, представления коллектива (этноса), выраженные в языке (топонимии), формируют объективный образ предмета (см.:  Васильева, 2006). 

Более трехсот лет назад жил один из первых, а может быть и первый, философов адыгов   Жабаги Казаноко, философия которого на основе практической  деятельности  его  современников  раскрывает  образ человека  как абсолютной ценности. Человек   творец природы, себя и окружающего мира. Венчает этику Жабаги категория   «род», «народ» и тесно с ним сопряженные категории «родина», «страна», «родимый край». Родина   пристанище человека и дел человеческих» (Бгажноков, 2002: 243). 

Рассматривать концепт «Человек» мы считаем целесообразным с учётом  анализа  антропонимов  и  этнонимов,  представленных  в  топонимике Краснодарского края и Республики Адыгея. Исследование ономастикона того  или  иного  народа  связано  с  извлечением  культурноисторической информации и адекватной ее интерпретации. 

В своей работе мы опираемся на этнонимический подход, предложенный М.В. Горбаневским, т.е. описание истории названий,  произведенных от этнонимов. Концепция М.В. Горбаневского находится на стыке лингвострановедческого и лингвокультурологического подходов, «...топоним это ре

16 

альный компонент системы географических названий (принадлежащих данному этносу и его истории, культуре, территории проживания), обладающих общей языковой историей и, в то же время, отдельной историкокультурной биографией»  (Горбаневский,  1994:22).Текст, а в нашем случае,   топоним, при нормальном чтении отождествляется  с «открытой», а при обратном   с эзотерической  сферой  культуры. Интерес  представляет  проблема сохранения смысла топонима при интерпретации  как в прямом, так и в обратном направлении; как от имени, носителя  имени, к знаку  (топониму), так и от топонима к носителю сознания: 

Носитель имени  Знак (топоним)  Носитель сознания. Уровни выделенной цепочки от личности человека до другой лично

сти, разделенных  временем, имеют связующее звено   топоним, представляют собой участников диалога и являются включенными в семиотическую модель. 

Концепт 

Денотат 2 (носитель сознания) 

Денотат 1 • (носитель  Знак имени)  (топоним) 

Периферийные  семиотические  образования  (Денотат  1 и Денотат 2) становятся взаимодополняющими частями информации об этносе, истории, географии,  культуре,  выполняют  функцию  так  называемого  «усилителя» смыслообразования. Благодаря  знаку  (топониму) Денотат  1 (носитель имени) становится знаком культуры. 

Исследуемый  нами  концепт  «Человек»  представлен  несколькими структурообразующими компонентами: 

Рассмотрим каждую из выявленных групп. 1. Социум  этнический  (денотат)   Концепт   Личное имя (топоним

знак^ Кубань издревле является родиной адыгского народа. Издавна обита

ли здесь и предки русского народа   славяне. Географические объекты Адыгеи зафиксировали в своих названиях имена живших племен и народов, из которых впоследствии образовался адыгский народ: 

1) Меоты  р. Абин   «абун»  племя меотов, 2) Абхазцы  г. Аибга, с. Аибга    кабардинское название абхазцев, 3) Аланы  г. Ассара   «ассы» племя  аланов,  предков  осетин,  г.  Оскол    «ос»    самоназвание  алан, 4) Аредба  пос. Адлер   причерноморское племя  аредба, 5) Абадзехи   сца Абадзехская   племя «абадзехов», 6) Адыги   р. Адыгако   племя «адыгов», 7) Гоайе  г. Агой   племя « гоайе», 8) Армяне   г. Армавир, с. Армянское,  с.  Верхнее  Армянское,  с.  КраевскоАрмянское,  р.  ВерхнеАрмянская Хобза, р. НижнеАрмянская Хобза, с. ГайКодзор  армянское поселение  «армянское ущелье», 9) Бесленеевцы   стца  Беслснеевская  этническая группа  адыгских племён и др. 

17 

В  рассматриваемых  нами  примерах  конституентов  концепта  «Человек» имя (знак) лишено обобщающих сем. Номинации географических объектов  по  имени  этноса сохранили  память  о далеких  предках,  населявших территорию Краснодарского края и Республики Адыгея. В философии адыгского народа этически  значимой является  связь членов триады «человек  дело   народ», которая проявляется как сознательное творческое отношение человека  к  сфере  морали.  Внутри  родоплеменных  отношений  начинает формироваться  определенный  круг общеадыгских  ценностей, которые создали  благоприятные  условия  для  формирования  и дальнейшего  развития моральноэтической системы адыгского общества. 

2. Социум родовой (денотат)   Концепт   Личное имя (топонимзнак). Большинство  адыгских  аулов  получило  свое  название  по родовым 

именам  (фамилиям) тех  семей,  которые  наиболее  были  представлены  в этих населенных пунктах, а также по именам князей, владельцев или основателей аулов:  аул Адамий (Адам), аул  Азнауровых, аул Асколова, аул Бабука, стца Баговская (родовая фамилия), стца Баракаевская  (родовая фамилия),  аул  Беноковых,  аул  Бечмиза,  стца  Гостагаевская  (родовая фамилия), пос. Дагомыс (адыгская родовая фамилия) и др. 

Концепт  «Человек»,  формируемый  именами/номенами  данной  группы, представлен семантически и прагматически сопряженным с понятиями «род», «институт старейшин», что тоже восходит к этической системе адыгов.  «Характер  родственных  связей,  безусловно,  играл  главную  роль при определении статусов в различных родственных объединениях, например, в семье, патронимии или фамилии, но в ряде случаев не был лишен значения и в обществе в целом» (Бабич, 2002:270). 

В данной группе имя максимально нагружает смыслом денотат антропонима и соотносится с реальным человеком или в ряде случаев   с целым родом. Понимать и адекватно расшифровывать значение этого имени означает получать новую информацию о названном этим именем человеке или роде. Если топоним, образованный на базе личного имени, не соотносится с человеком  или родом,  отсутствие  знания  о новой  (иной)  соотнесенности обусловливает семантическую пустоту топонима. Если даже носитель имени незнаком реципиенту, но известен социум, в котором этот носитель имени находился, т.е., в нашем случае, социум   род, то семантика имени содержит  набор  денотативных  признаков,  достаточных  для  произвольного функционирования топонима как имени. 

Социум родовой оказывает влиян