Приходской листок храма иконы Божией матери «сПорительница хлеБов»

г. Щёлково

Московская епархия русская православная Церковь

№ 2288 февраля 2015 года

В притче о блудном сыне Го-сподь уподобляет радость

Божию по поводу покаяния греш-ника радости чадолюбивого отца, к которому вернулся его блудный сын (ст. ст. 11-32).

У некоторого человека было два сына: под образом этого че-ловека представляется Бог; два сына — это грешники и мнимые праведники — книжники и фари-сеи. Младший, по-видимому до-стигший уже совершеннолетия, но, конечно, еще неопытный и легкомысленный, просит выде-лить ему полагающуюся часть от-цовского имения, согласно закону Моисееву (Втор. 21:17), третью часть, в то время, как старший брат получал две трети.

По получении имения в млад-шем сыне явилось желание жить на свободе, по своей воле, и он

ушел в далекую страну, где расточил полу-ченное имение, живя блудно. Так человек, наделенный от Бога дарованиями духовны-ми и телесными, почувствовав влечение ко греху, начинает тяготиться Божественным законом, отвергает жизнь по воле Божи-ей, предается беззаконию, и в духовном и телесном распутстве расточает все те да-рования, которыми наделил его Бог.

«Настал великий голод» — так нередко Бог посылает грешнику, далеко зарвавше-муся в своей греховной жизни, и внешние бедствия, чтобы заставить его образумить-ся. Эти внешние бедствия суть одновре-менно и наказание Божие и призыв Божий к покаянию.

«Пасти свиней» — самое унизительное для истого Иудея занятие, ибо закон иудей-

ский гнушался свиньей, как животным не-чистым. Так грешник, когда привязывается к какому-нибудь предмету, через который удовлетворяет свою греховную страсть, до-водит себя нередко до самого унизительно-го состояния. Даже рожков никто не давал ему — это плоды одного дерева, растущего в Сирии и Малой Азии, которыми питают свиней. Этим указывается на крайне бед-ственное состояние грешника. И вот он «приходит в себя».

«Пришедши в себя» — это чрезвычайно выразительный оборот речи. Как больной, выздоравливая после тяжкой болезни, со-провождающейся потерей сознания, при-ходит в себя, так и грешник, весь объятый грехом, может быть уподоблен такому больному, потерявшему сознание, ибо он уже не сознает требований закона Божия и совесть в нем как бы замирает. Тяжкие последствия греха в соединении с внеш-ними бедствиями, наконец, заставляют его очнуться: он как просыпается, приходит в себя от прежнего бессознательного состо-яния, и трезвое сознание к нему возвраща-ется: он начинает видеть и понимать всю бедственность своего состояния, и ищет средство к выходу из него.

«Встану, пойду к отцу моему» — это ре-шимость грешника оставить грех и покаять-ся. «Согреших на небо», т.е. перед святым местом обитания Бога и чистых безгреш-ных духов, «и пред тобою» пренебрежени-ем к любящему отцу, «и уже несмь достоин нарещися сын твой» — выражение глубо-кого смирения и сознания своего недосто-инства, каковыми всегда сопровождается искреннее покаяние грешника.

«Сотвори мя, яко единаго от наемник твоих» — выражение глубокой любви к дому и крову отеческому и согласие хотя

бы на самых тяжелых ус-ловиях быть принятым в дом отчий. Все дальней-шее изображение собы-тий имеет целью подчер-кнуть беспредельность любви Божией к кающе-муся грешнику, Боже-ственное всепрощение и ту радость, которая бывает, по словам Хри-стовым, на небесе о еди-ном грешнице кающемся (Луки 15:7).

Отец-старец, издале-ка увидев возвращающе-гося сына и еще не зная ничего о его внутреннем настроении, сам бежит ему навстречу, обнимает

и целует его, не давая договорить ему до конца покаянных слов, велит обуть и одеть его, вместо рубища, в самую лучшую одеж-ду и устраивает в честь его возвращения домашний пир. Все это человекообраз-ные черты того, как по любви к кающемуся грешнику, Господь милосердно приемлет его покаяние и ущедряет его новыми ду-ховными благами и дарами, взамен утра-ченных им через грех.

«Бе мертв и оживе» — грешник, отчуж-дившийся от Бога, это то же, что мертвый, ибо истинная жизнь человека зависит толь-ко от источника жизни — Бога: обращение грешника к Богу представляется поэтому, как воскресение из мертвых.

Старший брат, гневающийся на отца за милосердие к младшему брату, это жи-вой образ книжников и фарисеев, гордых своим по виду точным и строгим исполне-нием закона, но в душе холодных и бес-сердечных в отношении к своим братиям, хвалящихся исполнением воли Божией, но не хотящих иметь общения с кающими-ся мытарями и грешниками. Как старший брат «разгневался и не хотяще внити», так и мнимые точные исполнители закона фа-рисеи гневались на Господа Иисуса Христа за то, что Он вступает в близкое общение с кающимися грешниками. Вместо сочув-ствия брату и отцу, старший брат начинает выставлять свои заслуги, брата не желает даже называть «братом», а презрительно говорит: «этот сын твой».

«Ты всегда со мною и все мое — твое» — этим указывается на то, что фарисеи, в руках которых закон, всегда могут иметь до-ступ к Богу и духовным благам, но не могут заслужить благоволения Отца Небесного при таком извращенном и жестоком духов-но-нравственном настроении.

Архиепископ Аверкий (Таушев)

В доме ли отчем пребываешь, не рвись вон на свободу. Видишь,

чем кончился подобный опыт! Убежал ли и проматываешься, остановись по-скорей. Промотал ли все и бедствуешь, решайся поскорей возвратиться, и воз-вратись. Там ждет тебя вся снисходи-тельность, прежняя любовь и доволь-ство. Последний шаг самый нужный. Но распространяться насчет его нечего. Все сказано коротко и ясно. Опомнись, решись возвратиться, встань и спеши ко Отцу. Объятия Его отверсты и готовы принять тебя

Свт. Феофан Затворник

Н Е Д Е Л Я О Б Л У Д Н О М С Ы Н Е

Последнее прошение главной христианской молитвы, молитвы

«Отче наш», звучит так: «И не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго» (Мф. 6:13). Прошение это издревле вызывало непонимание и подвергалось всевозможным толкованиям. Прежде всего, что может означать это «не введи»: значит ли это, что Сам Бог искушает нас, посылает нам те страдания, испытания, искушения и сомнения, которыми наполнена наша жизнь и которые делают ее так часто такой мучительной? Или иначе, неужели Сам Бог мучит нас, хотя бы для того, чтобы в конечном итоге это мучение, скажем, просветило или спасло нас?

Далее, о ком идет речь, когда мы молимся, чтобы избавил нас Бог от «лукаваго»? Слово это переводили и переводят просто как «зло»: «избави нас от зла», ибо греческий оригинал «апо ту пониру» может быть переведен и как «от злого», и как «от зла».

Так или иначе, откуда же это зло? Если есть Бог, почему же в мире все время торжествует зло и торжествуют злые? И почему присутствие сил зла настолько очевиднее присутствия силы Божией? Если есть Бог, как Он допускает все это? И если, скажем, спасет меня Бог, то почему же Он не спасет всех тех, кто так очевидно страдает и гибнет кругом?

Скажем сразу, что вопросы эти не могут получить легкого ответа. Или еще ясней — на них вообще нет ответа, если под ответом разуметь рациональное, разумное, так называемое «объективное» объяснение. Все попытки так называемой «теодицеи», то есть рационального объяснения существования в мире зла при наличии всемогущего Бога, были неудачными и неубедительными, против этих объяснений сохраняет всю свою силу знаменитый ответ Ивана Карамазова у Достоевского: «Если будущее счастье построено на слезинке хотя бы одного ребенка, я почтительнейше возвращаю билет на такое счастье».

Но что же тогда ответить?Тут-то и начинает, может быть,

раскрываться смысл, и даже не столько смысл, сколько внутренняя сила последнего прошения молитвы «Отче наш»: «И не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго». Ибо прежде всего зло приходит к нам именно как искушение, как вот это как раз сомнение,

разрушение веры, воцарение темноты, цинизма и бессилия в нашей душе.

Страшная сила зла не столько в нем самом, сколько в разрушении им нашей веры в добро и в то, что добро сильнее зла. Вот это и есть искушение. И даже сама попытка объяснить зло, узаконить его, если так можно выразиться, какими-то рациональными объяснениями есть все то же искушение, есть внутренняя сдача перед злом. Ибо христианское отношение к злу как раз и состоит в том, что зло не имеет никакого объяснения, никакого оправдания, никакой основы, что оно есть плод восстания против Бога, отпадения от Бога, отрыва от Подлинной Жизни и что Бог не объясняет нам зло, а дает нам силу бороться со злом и дает нам силу побеждать зло. И победа эта опять-таки не в том, чтобы мы поняли и объяснили зло, а в том, чтобы мы противопоставили ему всю силу веры, всю силу надежды и всю силу любви, ибо вера, надежда и любовь и есть преодоление искушения, ответ на искушение, победа над искушением и поэтому победа над злом.

И именно эту победу одержал Христос, вся жизнь Которого была одним сплошным искушением. Вокруг Него все время торжествовало зло во всех его видах, начиная с избиения невинных детей при Его рождении и кончая страшным одиночеством, предательством всех, физическими мучениями и позорной смертью на кресте. Евангелие есть в каком-то смысле рассказ о торжестве зла и о победе над ним, рассказ об искушении Христа.

И Христос ни разу не объяснил и поэтому ни разу не оправдал и не узаконил зло, но Он все время противопоставлял ему веру, надежду и любовь. Он не уничтожил зло, но Он явил силу борьбы с ним и эту силу оставил нам, и вот как раз об этой силе мы и молимся, когда говорим: «И не введи нас во искушение».

Про Христа сказано в Евангелии, что когда Он изнемогал один, ночью в саду, всеми брошенный, когда Он начал, как говорит Евангелие, «скорбеть и тосковать» (Мф. 26:37), когда, иными словами, легла на Него вся тяжесть

искушения, явился Ангел с неба и укреплял Его.

Вот об этой таинственной помощи молимся и мы, чтобы в зле, страдании и искушении не дрогнула наша вера, не ослабела надежда, не иссякла любовь, чтобы не воцарилась тьма зла в нашей душе и не стала сама источником зла. Молимся о том, чтобы мы доверились Богу, как доверился Ему Христос, о том, чтобы разбивались о нашу силу все искушения.

И мы молимся также о том, чтобы избавил нас Бог от лукавого, и тут дано нам еще одно — не объяснение, а откровение, откровение о личном характере зла, о личности как носителе и

источнике зла.Нет действительной сущности,

которую можно было бы назвать ненавистью, но она является во всей своей страшной силе, когда есть ненавидящий; нет страдания, но есть страдающий; все в этом мире, все в этой жизни лично. И потому об избавлении не от какого-то безличного зла, а от злого молимся мы в молитве Господней. Источник зла — в злом человеке, а это значит — в человеке, в котором зло парадоксально и страшно стало добром и который живет злом. И быть может, именно тут, в этих словах о лукавом, и дается нам единственно возможное объяснение зла, ибо тут раскрывается нам оно не как какая-то безличная сущность, разлитая в мире, а как трагедия личного выбора, личной ответственности, личного решения.

Но потому-то и только в личности, а не в отвлеченных структурах и устроениях побеждается зло и торжествует добро, потому-то и молимся мы прежде всего о самих себе, ибо всякий раз преодолевается в нас искушение, всякий раз выбираем мы веру, надежду, любовь, а не тьму зла.

Начинается в мире как бы новый причинный ряд, открывается новая возможность победы, и поэтому звучит наша молитва: «Не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго».

И молитва Господня заканчивается и увенчивается торжественным

славословием: «Яко Твое есть Царство и сила и слава во веки» (Мф. 6:13) — три ключевых слова и понятия Библии, три главных символа христианской веры. Царство — «приблизилось Царство Небесное» (Мф. 4:17), «Царство Божие внутрь вас есть» (Лк. 17:21), «Да приидет Царствие Твое», — приблизилось, пришло, открылось — как? — в жизни, в словах, в учении, в смерти и, наконец, в воскресении Иисуса Христа, в этой жизни, наполненной таким светом и такой силой, в этих словах, ведущих нас так высоко, в этом учении, отвечающем на все наши вопросы, и, наконец, в этом конце, с которого все снова началось и который стал сам началом новой жизни.

Когда мы говорим о Царстве Божием, мы говорим, следовательно, не о чем-то загадочно-отвлеченном, не о другом, загробном мире, не о том, что будет после смерти. Мы говорим прежде всего о том, что сообщил, что дал, что обещал нам — верующим в Него и любящим Его — Христос, и мы называем это Царством, потому что ничего лучше, прекраснее, полнее и радостнее не было открыто, дано и обещано людям. И вот это и значит: «Яко Твое есть Царство…»

«… и сила», — говорим мы дальше. Какая же сила у этого Человека, умершего одиноко на кресте, ни разу Себя не защитившего и не имевшего «где приклонить голову» (Мф. 8:20)? Но вот сравните Его с любым сильным — сколько бы ни набрал человек силы, какой бы силой ни окружил себя, как бы ни заставил всех трепетать перед собой, неизбежно наступает момент,

когда падает и разрушается все это в пух и прах, так что ничего не остается от этой силы. А вот Этот, «слабый» и «бессильный», живет, и ничто, никакая сила, не может вытравить память о Нем из человеческого сознания.

Люди уходят от Него, забывают о Нем, а потом снова возвращаются. Они увлекаются другими словами, другими обещаниями, но в конце концов, рано или поздно, остается только она — эта маленькая, такая простая книга, и в ней записаны слова, из нее сияет образ Человека, говорящего: «На суд пришел

Я в мир сей, чтобы невидящие видели, а видящие стали слепы» (Ин. 9:39); говорящего также: «Заповедь новую даю вам: да любите друг друга» (Ин. 13:34); и говорящего, наконец: «Я победил мир» (Ин. 16:33). И потому Ему мы говорим: «Яко Твое есть Царство, и сила» — и, наконец, «слава».

П р и з р а ч н о й , к р а т к о в р е м е н н о й , хрупкой оказывается всякая слава на этой земле. И, кажется, меньше всего славы искал Христос. А вот

если есть подлинная и неразрушимая слава, так это только та, что вспыхивает и горит всюду, где Он, — слава добра, слава веры, слава надежды. Это прежде всего Человек, который Сам внезапно становится светоносным, из Которого начинает исходить луч света, подобного Которому нет на земле. И глядя на Него, мы понимаем, что сказал поэт, когда воскликнул, что «Он горит звездной славой и первозданною красой!».

Мы понимаем, и не разумом, а всем существом, чего так страстно ищет и

жаждет человек во всех метаниях своих, во всей неуспокоенности своей: ищет, чтобы вспыхнул этот свет, просветилось все этой небесной красотой, засияло все этой Божественной славой.

«Яко Твое есть Царство и сила и слава во веки веков» — так кончается молитва Господня. И пока не забыли мы ее, пока повторяем ее, направлена наша жизнь в Царство, исполнена силы, светится славой, и против этого бессильны тьма, ненависть и зло.

Этой беседой мы заканчиваем очень краткое и, конечно, далеко не полное объяснение молитвы «Отче наш». Мы видели, что за каждым ее словом, за каждым прошением раскрывается целый мир духовных реальностей, духовных отношений, о которых мы никогда не думаем, которые мы растеряли в суматохе повседневной жизни. С этой точки зрения молитва «Отче наш» — больше чем молитва, это явление и раскрытие того духовного мира, для которого мы созданы, той иерархии ценностей, которая одна позволяет нам все расставить на свои места в нашей жизни. В каждом прошении — целый пласт нашего собственного самосознания, целое откровение о нас самих.

Протопресвитер Александр Шмеман

ПШЕНИЦА ЗОЛОТАЯ

Неделю не мог домой попасть — служил на дальних приходах. Воз-

вращаюсь, — а у меня перед домом сеют. Отслужил молебен, положенный перед началом сеяния хлебов, взял святую воду и пошел по дорожке через поле, кропя парящую землю. Гляжу, по сторонам все пустые бутылки валяются — насчитал шесть, и механизаторов — они на даль-нем краю у тракторов возлегли — тоже шестеро… Окропил трактора, зерно в сеялках, отцов-механизаторов и ушел во-свояси.

А сеяли они пшеницу, которая в здеш-них краях ну никак не урождается. То есть в прежние времена, когда Отече-ство наше было православной державой, местный народ даже торговал пшеницей, потом, когда оно отступало от веры, пше-ница еще кое-как вызревала, но вот уж когда оно провозгласило себя страной воинствующих безбожников, пшеница удаваться перестала. Как говорил наш архиерей: "За всю историю человечества не было в мире других дураков, которые провозгласили бы богоборчество государ-ственной политикой. Додумались, е-мое, паки и паки!"

Пока пшеница себе возрастала, я мо-тался по огромнейшему району с разны-ми сельскохозяйственными требами: в одном углу нужен дождь, в другом — ве-дро… Получилась полная неразбериха. Известно, что раньше священники на мо-лебен о дожде брали с собою зонтик. Мне зонтик был без надобности, поскольку я успевал уехать на автомобиле до начала дождя, но люди-то оставались! И когда я,

недели через две снова попадал в этот край, то оказывалось, что ручьи вышли из берегов, мо-сты посносило, а сено-

кос может не состояться вообще, так что пора готовиться к голоду. Срочно служи-ли другой молебен. Дождь прекращался, но в течение двух недель до следующего моего приезда засуха сжигала посевы и даже траву, так что голод опять оказы-вался неминуем. Либеральный газетчик организовал партию «зеленых», возгла-вил ее и в каждом номере публиковал передовую статью об угрозе глобальной экологической катастрофы в районе… И тогда вместо молебнов о ведре и дожде мы стали служить молебны, полагающи-еся перед началом доброго дела. Тем более что к этому времени сложение крестьянских просьб стало представлять неразрешимую задачу: один-два дождич-ка для картошки, но, чтобы сенокосу не повредить, а там для капусты маленько добавить, но не в уборочную, хотя и для грибков дождик не помешал бы, но без жары, чтобы не зачервивели…

Между тем пшеница выросла такой красивой, такой могучей, что это стало смутительной неожиданностью для наше-го хозяйства. Со всего района съезжались специалисты: щупали, мяли и перетирали в ладонях шоколадные колосья, нюхали и жевали зернышки. Председатель расска-зывал о составе почвы, сроках посева, ко-личестве удобрений, и гости записывали, записывали. А жители нашей деревни то и дело просили исполнить по радио ла-сковую песню Исаковского: "Стеной стоит пшеница золотая по сторонам тропинки полевой"…

Механизаторы, гулявшие в честь окон-чания уборочной, достоверно поведали мне, что урожайность оказалась такой громадной, что компьютер не вместил, и

на счетах костяшек не хватило. По всему получалось, сказали они еще, что с такой урожайностью наш колхоз сможет зава-лить пшеницею всю Европу, и даже Аме-рике маленько перепадет. Но, конечно, не на этот год, а только на следующий.

Следующей весной я предложил аг-роному объехать с молебнами все поля. Агроном у нас женщина современная, гоняет на мотоцикле. Правда, забывает иногда, как тормозить и оттого по време-нам в заборы врезается, но это уж… Прав был архиерей: "С баб, наверное, и на Страшном Суде ничего не спросят. Ну что с них спрашивать? Чуда в перьях… Похо-же, за все придется отвечать нам".

Она сказала: "Это все глупости для от-сталых старух. Урожай зависит только от уровня агрокультуры".

Глупости, так глупости. Для старух, так для старух. Агрокультуры, так агрокульту-ры.

Но с тех пор на этом поле не вызре-вало уже ничего: ни рожь, ни ячмень, ни пшеница — все не угадывали с почвой, сроками, семенами и удобрениями, а если и угадывали, то случались поздние заморозки, град или еще что-нибудь не-предвиденное, напоминавшее о том, кто здесь Хозяин.

Так что Европу нам завалить не уда-лось. Да и Америке не перепало.

приходской листок храМа иконы Божией Матери «спорительниЦа хлеБов» г. Щелково

141100, Московская область, г. Щелково, ул. Малопролетарская, д. 55т. 8-926-318-11-70 (СВЕЧНОЙ ЯЩИК)

e-mail: sporitelnitsa@mail.ru

Приходской листок вы также можете читать на нашем сайте - w w w . s p o r i t e l . r u

РЕДАКЦИОННЫЙ КОЛЛЕКТИВ:

Главный редактор, верстка:свяЩенник александр Мороков

Фотограф: сергей прядко

р а с п и с а н и е Б о г о с л у ж е н и й с 9 п о 1 5 ф е в р а л я 2 0 1 5 г .

9 февраляпонедельник

ПЕРЕНЕСЕНИЕ МОЩЕЙ СВЯТИТЕЛЯ ИОАННА ЗЛАТОУСТА

8:30 Часы. исповедь.Божественная литургия. МолеБен

/иерей Александр/17:00 веЧерня. утреня (полиелей). 1 Час

/иерей Александр, диакон Алексий/

10 февралявторник ПРП. ЕФРЕ́МА СИ́РИНА

8:30 Часы. исповедь.Божественная литургия. МолеБен

/иерей Александр, диакон Алексий/17:00 веЧерня. утреня. 1-й Час

/иерей Александр/

11 февралясреда Перенесение мощей сщмч. Игна́тия Богоно́сца

8:30 Часы. исповедь.Божественная литургия.

/иерей Александр/

17:00 всеноЩное Бдение/иерей Андрей, диакон Алексий/

12 февраляЧетверг

СОБОР ВСЕЛЕНСКИХ УЧИТЕЛЕЙ И СВЯТИТЕЛЕЙ ВАСИЛИЯ ВЕЛИКОГО, ГРИГОРИЯ

БОГОСЛОВА И ИОАННА ЗЛАТОУСТОГО

8:30 Часы. исповедь.Божественная литургия. МолеБен

/иерей Андрей, диакон Алексий/

17:00 веЧерня. утреня . 1 Час/иерей Андрей/

13 февраляпятниЦа Мч. Три́фона

8:30 Часы. исповедь.Божественная литургия.

/иерей Андрей/

17:00 веЧерня. утреня . 1 Час/все священнослужители/

14 февралясуББота

ВСЕЛЕНСКАЯ РОДИТЕЛЬСКАЯ СУББОТА

ПАМЯТЬ СОВЕРШАЕМ ВСЕХ ОТ ВЕКА УСОПШИХ ПРАВОСЛАВНЫХ ХРИСТИАН, ОТЕЦ И БРАТИЙ НАШИХ

8:30 Часы. исповедь.Божественная литургия. панихида

/все священнослужители/

17:00 всеноЩное Бдение/все священнослужители/

15 февралявоскресенье

СРЕ́ТЕНИЕ ГОСПОДА БОГА И СПАСА НАШЕГО ИИСУСА ХРИСТА

8:30 Часы. исповедь. Божественная литургия

/все священнослужители/17:00 веЧерня. утреня с акафистоМ

Божией Матери «спорительниЦа хлеБов». 1-й Час/иерей Александр/

Апостол Павел говорит: иже Христовы суть, плоть распяша со страстьми и похотьми (Гал. 5:24).

Что это значит?Преподобный Мартиниан стал постни-

ком и удалился в пустыню с восемнадцати лет. Проживши в ней двадцать пять лет, он однажды перенес такое искушение от дьявола. Некоторая блудница, надевши на себя нищенскую одежду, пошла в гору, где жил преподобный Мартиниан. Подо-шедши к келии святого вечером, она стала плакать и рыдать и просить преподобного, чтобы он спас ее от зверей. Мартиниан, ни-чего не подозревая, впустил ее в келью и спросил: «Кто ты и зачем пришла сюда?» Блудница отвечала: «Ненавидя тебя и всех монахов, а равно и постническое житие, я пришла соблазнить тебя на грех». Препо-добный ужаснулся и не знал, что делать; но вскоре, пришедши в себя, он победил дьявола таким образом: он собрал много хвороста, зажег его и, когда он разгорался, вошел внутрь пламени и сказал самому

себе: «Убогий Мартиниан! Ну, что же? Если можешь пере-нести огонь геенский, сотво-ри грех!» Преподобный, весь опаленный, вышел наконец из огня и уговорил ужаснувшую-ся блудницу уйти в монастырь женский. Исцелившись от ран, он отплыл на один остров, где пробыл десять лет. Тут ис-кушение с ним повторилось. Одна девица, плывшая на корабле, во время бури по-терпела крушение и была вы-брошена волною на остров, на котором жил преподобный. Последний приютил ее, но, опасаясь соблазна, сам бросился в море, воскликнув: «Не может сено ужиться с огнем». Достигнув земли, он обошел много городов и стран, постоян-но восклицая: «Бегай, Мартиниан, чтобы не постигла тебя напасть!» Достигнув Афин, он там скончался и честно погребен был епископом при множестве народа.

Итак, вот что значит распять плоть свою

со страстями и по-хотями: значит не только просто воз-держаться от стра-стей и похотей, но и бороться с ними до совершенного само-отречения. Увидал Мартиниан огонь: чтобы спасти себя от огня геенского, бросается в оный; увидал воду: чтобы не быть потоплену грехми, погружает-

ся в оную. Вот и плоть распята, и дьявол побежден и постыжен. Будем, братие, рас-пинать ее и мы. Трудно это? Да, трудно, не спорим, но зато ведь не забудем, что за са-мораспятие и награда велика. Побеждаю-щему, т.е. распинающему плоть свою, дам сести, говорит Господь, со Мною на престо-ле Моем (Апок. 3:21). Аминь.

Пролог в поучениях. Составил протоиерей Виктор Гурьев