Бизнес-журнал №06 (207) за 2013 год

#6 (207) 2013

30 52

Пожарный случайвыгорание персонала

Сам

ый

боль

шой

тира

ж с

реди

дел

овы

х ж

урна

лов

Росс

ии

по д

анны

м Н

ацио

наль

ной

тира

жно

й сл

ужбы

за

2012

год

90

Дисконта радиатака на Bloomberg

Smart- одеждагоре от ума 8668

Загробный бизнесв социальных сетях

Восход вручнуюнакрутим рейтинг? 22

СТРОИМ ПРОТОТИП

Города будущего

Альтернативная валютаот локальных проблем 42

77

Авто для Бондауправляй с планшета

ЕСТЬ

РАЗ

ГОВО

Р

Буквально перед сдачей номера в печать в России слу-чился национальный праздник — День предпринимателя. Сам я узнал об этом абсолютно случайно, из лент знако-мых в социальных сетях. Узнал и задумался. Совершенно очевидно, что я должен как-то радоваться и считать этот праздник своим: все-таки я никогда и ни на кого не работал и уже более 20 лет являюсь самым что ни на есть пред-принимателем. Но радоваться не получалось — и тогда я опубликовал эту свою «светлую» грусть в качестве статуса в тех же сетях.

Результат оказался предсказуемым: большинство знако-мых бизнесменов воспринимают праздник примерно так же, и радоваться в этот день у них тоже не получается. Тогда на чьей улице праздник? И кто они вообще — сегодняшние предприниматели?

Приблизительно в это же время знакомый вернулся из Воронежа со встречи бизнесменов с президентом, на ко-торой, как предполагалось, с руководством страны должны были обсуждаться наиболее важные для предпринимателей вопросы. Вернулся он в несколько расстроенных чувствах и с недоумением: «Какое отношение имеют все эти олигархи и руководители государственных компаний к предпри-нимателям? Какое отношение обсуждавшаяся повестка дня имеет к предпринимательству?» Какие тарифы, какие льготы, какая миграционная политика?

И все это происходит на фоне явной растерянности всех причастных относительно того, что вообще делать с индивидуальными и малыми бизнесменами. Вроде всего на 17 тысяч рублей в год подняли страховой взнос для частников — и моментально закрылись сотни ты-сяч ИП. На подходе лишение малого (упрощенного) бизнеса льгот по ставке соцстрахования (с 20 до 34%): Минэкономразвития бьет в колокола и призывает этого не делать, иначе малый бизнес в худшем случае не выжи-вет, а в лучшем — полностью уйдет в тень. Вице-премьер правительства уверяет, что из 86 миллионов трудоспо-

собных россиян лишь около половины платят налоги. С другой стороны — официальные отчеты об исполнении консолидированного бюджета страны за первый квартал сообщают, что поступления от малого бизнеса за этот период выросли почти на 8 млрд рублей, или на 14,1%, по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Кому верить, куда смотреть? Где правда?

Но волнует в этот грустный праздник совсем иное. Предпринимательство в России развивается уже третье десятилетие — временами успешно, временами провально, но до последних лет — вполне поступательно. Бизнесмены богатеют, мудреют, осознают свою социальную ответствен-ность и так далее. Но до сих пор не осознают себя единой силой или хотя бы единым сообществом с одинаковыми интересами. Редкие попытки региональных предпринимате-лей собраться на какие-то акции протеста (против тарифов, ставок аренды, сноса ларьков, произвола полиции и проч.) не собирают даже заявленных смехотворных сотни–другой человек. Притом что каждый из непришедших видит, как захватывают или «убивают» бизнес соседа (а еще чаще — как этот бизнес тихо умирает сам собой). И каждый втайне надеется, что его минует чаша сия.

Справедливости ради надо отметить, что непосвященно-му человеку все это покажется удивительным, ибо струк-тур поддержки и защиты предпринимательства в России очень много. Они частые гости в прессе и на телевидении, они смело рассказывают о проблемах бизнеса и не дают усомниться в своей готовности до последнего защищать и ларечника, и локального олигарха. Может быть, именно в этом проблема? Поддержки и защиты предпринимателей все больше, а самого предпринимательства все меньше. И не от нас ли самих, бизнесменов, зависит, чтобы все было наоборот?

Другие материалы Дмитрия Мендрелюка читайте на сайте www.mendrel.ru.

Грустный день календаря

Дмитрий Мендрелюк

БЖ

2 Бизнес-журнал иЮнЬ #6 2013

Централизованное управление финансами сразу нескольких филиалов или дочерних пред-приятий — сложная задача. Многие компании адаптируют для этого собственные учетные си-стемы, придумывают сложные схемы, что требу-ет серьезных расходов на внедрение и обучение персонала. При этом головной офис зачастую остается «на шаг позади», поскольку видит лишь итоги операций. То есть даже самый, казалось бы, технически обеспеченный финансовый ди-ректор может лишь предполагать, сколько в его холдинге имеется свободных средств — потому что, может быть, именно сейчас уходит платеж-

ка, о которой он узнает только завтра. Попытки решать подобные проблемы чисто механической централизацией чаще всего приводят к задерж-кам платежей и необходимости увеличивать штат сотрудников головной компании.

Cистема «Сбербанк Корпор@ция» вопло-щает принципиально иной подход к органи-зации этой работы. Ряд банков предлагает VIP-клиентам продукты аналогичной направ-ленности. Предложение Сбербанка отличается своей ориентированностью на все клиентские сегменты, а также возможностью оперативно и наиболее грамотно управлять счетами группы, привлекая финансовую поддержку банка.

Прежде всего, разумеется, клиент получает стандартный набор — возможность платежа через единый центр или же установки бюдже-тов для каждого подразделения. Но с одним существенным отличием: все эти операции производятся в реальном времени. Казначей видит, что происходит с каждым счетом именно сейчас и может на это повлиять — выделить дополнительный лимит или же, наоборот, за-блокировать платеж.

Характерная особенность — возмож-ность работать со счетами не только в месте расположения головного офиса компании, но и с открытыми в любом из более чем 10 ты-сяч отделений Сбербанка по всей России. Соответственно, теперь доступен и единый остаток на счетах, и в течение дня все средства группы можно по заранее согласованному алгоритму консолидировать и перераспре-делить. Теперь не нужно держать «подушку ликвидности» на каждом из счетов, а освобо-дившиеся средства можно разместить в до-ходные инструменты. Повышенный процент по остаткам на счетах теперь начисляется суммарно, а проценты по овердрафту наобо-рот, снижаются в зависимости от состояния счетов всей группы.

Бывает, что холдинг в целом вполне креди-тоспособен, но отсутствие банковского лимита именно на нужную, конкретную компанию вдруг оказывается «палкой в колесе». Теперь каждая компания группы может использовать единый, общий лимит овердрафта. То есть не только ваши деньги, но и деньги Сбербанка окажутся вовремя и именно там, где нужно для вас.

Наконец, если у вас уже есть собственная корпоративная система и она в целом до сих пор устраивала и обеспечивала необходимый уровень контроля операций холдинга, можно использовать унифицированный шлюз предо-ставляющий возможность прямой интеграции с корпоративной системой для обмена плате-жами и выписками.

При этом продукт Сбербанка в принципе не до-роже внедрения собственной корпоративной систе-мы, да, к тому же, не требует затрат на обучение и содержание персонала на местах, поскольку всю работу делает сам банк. «Мы смогли сде-лать ‘входной билет’ в три-четыре раза дешевле принятых на рынке тарифов, — говорит Сергей Ситдеков, заместитель начальника Управления транзакционного бизнеса и привлечения средств — Функционал системы настолько мощен, а пре-имущества ее настолько очевидны, что мы видим стабильный рост интереса со стороны не только крупного и среднего, но и представителей малого бизнеса».

Возможности системы постоянно растут, и важно, чтобы квалифицированную консуль-тацию можно было получить на месте, а не по телефону из Москвы. В Сбербанке позаботились не только об организации централизованной службы поддержки, но и о том, чтобы специали-сты по этому вопросу имелись в каждом регионе и могли подобрать продукты и схемы под нужды каждого конкретного клиента.Следите за новыми возможностями для роста вашего бизнеса!

ОАО «Сбербанк России». Генеральная лицензия Банка России на осуществление банковских операций №1481 от 08.08.2012.

Сбербанк: и малые станут большимиПо итогам 2012 года спрос на продукты линейки Cash Management (управление денежными средствами) Сбербанка вырос на порядок*. Условия предоставления и широкие возможности использования привлекают не только крупные компании, но также малый и средний бизнес.

* по данным Сбербанка на 31.04.2013 г.

Рекл

ама

Директор казначейства ГК «Росатом» Олег Барабанов:

"Предложенные Сбербанком единые условия обслуживания и начисле-ние процентной ставки на остатки

на счетах каждого предприятия в за-висимости от величины совокупных остатков предприятий атомной отрасли повышают эффективность использо-вания денежных средств. Техническим решением Сбербанка предоставляется информация об операциях по всем открытым в банке счетам организаций отрасли. Сбербанк менее чем через год обеспечил реализацию централи-зованного интеграционного решения (host-to-host) между казначейской систе-мой в Росатоме и отделениями банка по всей стране для выписок и рублевых платежей. Это позволило дополнитель-но повысить уровень автоматизации по обработке и учету банковских опера-ций. Мы высоко ценим оперативность в реализации совместных решений и профессионализм наших коллег».

6 Для сравнения

Альтернативы10 Не печатным станком, а чертежнымМассовый вброс в экономику необе-спеченных денег, поднимающий спрос на все подряд, отвлекает потребите-ля от принципиальных новшеств. А значит, инфляция тормозит инно-вации, полагает «знаток» Анатолий Вассерман.

12 Показания приборов

Вопрос номера14 Толерантность к фиаско. Готово ли наше общественное мнение прощать неуспех стартапера или венчурного инвестора?

Агропром16 Непрозрачное молокоИстория одного техрегламента, кото-рый пока не пошел на пользу ни от-расли, ни потребителю.

Госрегулирование22 Восход рейтинга вручнуюПосильно ли это — поднять Россию с нынешнего 112-го места в рейтинге Doing Business до 20-го к 2018 году, как велит руководство страны? Вполне. Причем — парадокс! — реального облег-чения условий ведения бизнеса по мере улучшения позиций страны в рейтинге может вовсе и не произойти.

СодержаниеУР

бАн

иСТ

икА

Стартап-клуб24 Активация геномаГенотипирование стало вполне до-ступной по цене услугой. Основатель стартапа Primerlife Сергей Мусиенко собирается дополнить ее сервисом по интерпретации генетических дан-ных и сформировать для этого специ-альную соцсеть.

30 Дистанционный смотрительЭпоха Интернета Вещей, о которой говорят визионеры, приближает-ся — и она потребует «коробочных» решений для подключения разно-образных устройств к Сети. Евгений Помазов и его компаньоны по стар-тапу «Виртуриал» к этой эпохе под-готовились, предложив рынку свои «виртурилки».

E-commerce34 Из рук в рукиОнлайн-продавцы изделий ручной работы строят свой бизнес на противо-поставлении себя крупным ритейлерам с их товарами массового производ-ства. А особо успешные — сами ста-новятся крупными (по меркам Сети) ритейлерами.

Инвестиции38 «Быть умным парнем еще недостаточно для успеха»Бизнес-ангел Игорь Рябенький о стар-таперах, прорывных технологиях и ин-новационной экосистеме.

72 Городской агропромВысшей формой развития био-интенсивных технологий в аг-ропроме может стать городское фермерство — высокотехнологи-ческое производство продуктов питания непосредственно в ме-стах, где в наш урбанистический век сконцентрирована б’ольшая часть потребителей.

77 Точная застройкаНедостаток традиционных го-родов заключается в негибкости инфраструктуры. В строительстве городов будущего наравне с чело-веком будут участвовать роботы и микроорганизмы, а сами города станут эволюционировать как живые системы.


Диагностика идей42 Деньги специального назначенияПроект «100 друзей», идеологом ко-торого выступает иркутский програм-мист Сергей Вагаев, — это и сообщество по интересам, и клуб, и электронная торговая площадка, и экономика в ми-ниатюре. Альтернативная валюта, ко-торая имеет здесь хождение, — не кон-курент рублю, поскольку обслуживает сделки, которых при ее отсутствии просто не было бы.

Маркетинг49 Хорошее отстроениеЕсли в силу объективных причин нет возможности быть лучше конкурен-та — всегда есть выход: нужно просто быть не таким, как он, отстроиться.

50 Партнер, а не подрядчикПять вопросов, на которые нужно получить ответ, выбирая рекламное агентство для сотрудничества.

Лекторий52 Пожарный случайВо многих российских корпорациях даже слышать не хотят об угрозе «вы-горания» персонала. О том, чем опасна для компании гонка сотрудников-тру-доголиков, стремящихся заработать или воодушевленных какой-либо иде-ей, — в открытой лекции профессора Александры Кочетковой.

56 Ноу-хауАвтомобиль с вертикальным взлетом, колесо нового поколения, контекстная реклама для офлайнового ритейла, электронный нос, интерактивное ра-дио и другие технологические новин-ки, которые завтра могут изменить наш образ жизни и образ бизнеса.

Технодром62 Аккумулятор: трудная судьбаАккумуляторные батареи слишком тяжелы и недостаточно емки — и ин-женерная мысль пасует перед этой про-блемой уже полтора столетия. Прорыв в аккумуляторных технологиях произ-ведет революцию во многих областях. Не зря проблему веса, размера и емко-сти батарей пытаются решить сотни коллективов и масштабные научные программы, финансируемые разными государствами.

Социальные сети68 «Лайки» из склепаВиртуальные панихиды и кладбища, мемориальные странички усопших, завещания, душеприказчики — це-лый пласт «жизни вокруг смерти» только-только начинает формиро-ваться в Сети. И это, само собой, почва для возникновения множества специ-фических бизнесов.

Ритейл82 Надежные или безнадежные?Онлайновый фэшн-ритейл, который был не в чести у венчурных инвесторов на протяжении почти целого десяти-летия с момента краха доткомов, вдруг превратился в горячее инвестиционное направление.

Среда обитания86 С одеждой на будущееШвейная промышленность весьма консервативна. Несмотря на то что тех-нологии в производстве текстиля стре-мительно развиваются, «умные» тка-ни и одежда из них редко покидают пределы лабораторий — и еще реже протаптывают дорогу с подиумов в ря-довые магазины. Но рано или поздно прорыв должен состояться.

Чужие уроки90 Охота на BloombergВ чем смысл недавней групповой ата-ки банкиров на крупнейшего в мире поставщика финансовой информа-ции, без которой сами же банкиры не мыслят существования? Сервисы Bloomberg нужны всем. Вот только платить за них всем хочется помень-ше! Версия обозревателя «Бизнес-журнала» Сергея Голубицкого.

96 Послесловия

5Бизнес-журнал иЮнЬ #6 2013

Дл

я СР

АВн

Ени

я

Рост экономики России в I квартале ока-зался ниже скорректированных прогнозов Европейского банка реконструкции и раз-вития на 2013 год. Еще до выхода офици-альной статистики Росстата, в начале мая, аналитики банка снизили свой первоначаль-ный годовой прогноз развития российской экономики с 3,5 до 1,8%.

В ежегодном рейтинге консалтинговой компании WealthInsight по коли-честву проживающих миллиардеров Москва уверенно обошла такие крупные финансовые центры, как Лондон, Гонконг и Сингапур. При всем этом она не вошла даже в десятку городов мира с наибольшим числом долларовых миллионеров, что само по себе свидетельствует о чрезвычайно высокой концентрации капиталов в стране.

Массовый исход индивидуальных предпринимателей из бизнеса продол-жается в России уже полгода. Он был спровоцирован увеличением взносов в Пенсионный фонд и Фонд обязательного медицинского страхования с 17 до 36 тыс. рублей с начала 2013 года. За это время с учета снялось 589,3 тыс. ИП, что со-ставляет более 14% от их общего числа по состоянию на 1 декабря прошлого года.

Зарплаты федеральных чиновников растут темпами, которые почти вдвое превышают средние по стране: это следует из данных, опубликованных Росстатом. Чемпионами по этому показателю стали администрация прези-дента РФ, где за год средняя зарплата возросла с 95,5 тыс. руб. до 166,0 тыс. (+73,8%), и аппарат правительства РФ, увеличивший оплату труда своих сотрудников в среднем со 104,2 тыс. руб. до 162,9 тыс. (+56,3%).

2,5% 23,5%

1,6% 11,6%

181,9 тыс.

589,3 тыс.

64 70

рост российского ВВП в I квартале 2013 года (в годовом исчислении)

рост номинальных зарплат в среднем по России (I кв. 2013 года к I кв. 2012-го), до среднего значения 28,5 тыс. руб. в месяц

долларовых миллиардера проживают в Москве; по этому показателю столица России занимает 2-е место в рейтинге городов мира

индивидуальных предпринимателей прекратили свою деятельность в период с декабря 2012 по май 2013 года

граждан РФ зарегистрировались в качестве индивидуальных предпринимателей за последние полгода

рост ВВП США в I квартале 2013 года (в годовом исчислении)

рост зарплат служащих федеральных органов власти РФ за год (I кв. 2013 года к I кв. 2012-го),

до среднего значения 63,8 тыс. руб. в месяц.

миллиардеров проживают в Нью-йорке, занявшем первую строчку рейтинга


На

прав

ах р

екла

мы

Страховой случай: выплаты по нормативам Федеральный закон №225-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельца опасного объекта за причинение вреда в результате аварии на опасном объекте» второй год действует в части коммерческих предприятий и чуть менее полугода для бюджетных организаций.

О том, с какими «подводными» камнями можно столкнуться в процессе урегулирова-ния страхового случая, рассказывает заме-ститель начальника управления – начальник отдела страхования опасных объектов ОСАО «Ингосстрах» Андрей Копыток.

Начнем с того, что 2013 год ознамено-вался вступлением в силу 225-ФЗ в части бюджетных организаций и предприятий. Соответственно, поле применения закона существенно расширилось. Количество за-страхованных опасных объектов в этом году тоже увеличится – об этом уже можно гово-рить по итогам первого квартала. Естественно, основной прирост происходит за счет опасных объектов государственных и муниципальных предприятий.

Кроме того, в 2013 году ощутимо упрости-лась процедура получения страховых выплат: потерпевшим в результате аварии больше не нужно собирать чеки, счета и другие доку-менты, подтверждающие расходы на лечение и восстановление здоровья, т.к. с 1 января 2013 года начали действовать нормативы по выплатам за причинение вреда жизни и здоровью. Теперь потерпевшему доста-точно, чтобы врач поставил диагноз, а в акте по расследованию причин аварии было ука-зано, что данное повреждение связано с про-изошедшей аварией. Далее на основании этой документации пострадавший обращается в страховую компанию или к страхователю, ответственному за нанесение ущерба, и полу-чает компенсацию в соответствии с приняты-ми нормативами. В зависимости от характера

травмы и степени повреждения здоровья рассчитывается процент от полной страховой суммы, который страховая компания возме-щает потерпевшему. Например, выплата при переломе свода черепа составит 15% от 2 млн рублей — максимально возможной суммы компенсации на каждого человека. Таким образом, пострадавший получит 300 тыс. Все нормативы прописаны в «Правилах обя-зательного страхования», утвержденных по-становлением Правительства Российской Федерации от 3 ноября 2011 г. № 916. В по-следнее время для многих предприятий ста-ло очевидно: страховые выплаты в рамках обязательного страхования ответственности владельцев опасных объектов ощутимо со-кращают непредвиденные расходы пред-приятий, но тем не менее этих денег бывает недостаточно. Несмотря на существенное уве-личение страховых сумм, их размер все-таки жестко ограничен законом. Например, если мы говорим об авариях в шахтах, где в смене работает более 5 человек, страховая сумма составляет 10 млн рублей. В случае гибели или причинения серьезного вреда здоровью каждый пострадавший или его семья могут получить до 2 млн рублей. Таким образом, если люди сильно пострадают, страховой сум-мы хватит только на пятерых человек или она будет пропорционально распределена между всеми пострадавшими, остальные расходы лягут на плечи самого предприятия. Также стоит учитывать, что закон об обязательном страховании защищает не от всех рисков. В частности, в него не вошел риск нанесения

вреда окружающей среде. Если предприятие использует, эксплуатирует, транспортирует или уничтожает опасные вещества, которые могут попасть в атмосферу, воду или по-чву, чтобы обезопасить себя от возможных финансовых потерь, ему необходимо за-ключить договор добровольного страхования ответственности.

По итогам первого квартала 2013 года количество застрахованных в «Ингосстрахе» опасных объектов увеличилось приблизи-тельно наполовину: если в прошлом году было застраховано порядка 8 тыс. объектов, то в первом квартале 2013-го их количество приблизилось к 13 тыс. Владельцы опасных объектов постепенно разобрались в продук-те и все больше осознают необходимость страхования.

«Ингосстрах» в свою очередь готов опера-тивно реагировать на все аварийные события и выплачивать потерпевшим компенсации в рамках и добровольного, и обязательного страхования ответственности владельцев опасных объектов.

выплаты по нормативам

Дл

я СР

АВн

Ени

я

Как отмечают эксперты Standard & Poor’s в недавно опубликованном исследовании, темпы наращивания объемов кредитования в России значительно превышают (и будут превышать в среднесрочной перспективе) темпы развития экономики и роста доходов населения. При этом локомотивом высту-пает розничное кредитование (без учета автокредитования и ипотеки). В прошлом году в нашей стране было выдано потреби-тельских кредитов на сумму 7,74 трлн руб., а долги домохозяйств уже вплотную при-близились к 15% ВВП. Сам по себе этот уровень пока еще ниже, чем в развитых странах, однако экспертов смущают высо-кие темпы роста объемов заимствования, которые могут свидетельствовать о начале формирования кредитного «пузыря».

Уполномоченный по делам предприни-мателей Борис Титов предложил Госдуме и президенту РФ амнистировать почти 110 тыс. заключенных, отбывающих нака-зание за экономические преступления по 53 составам, включая преступления по статьям 159 («Мошенничество»), 160 («Присвоение или растрата») и 165 («Причинение имуще-ственного ущерба путем обмана или злоупо-требления доверием»). Таким образом, речь идет об амнистии почти для 16% находящих-ся в местах заключения. Несколько позже, на встрече с предпринимателями в Воронеже в конце мая, президент РФ назвал предложе-ние «сырым и недоработанным».

3%

$16 в мес.

696 тыс.

39,4%

$8,7 в мес.

110 тыс.

годовой рост объемов потребительского кредитования в России (2012 год к 2011-му)

средний доход с одного абонента российских операторов сотовой связи в апреле 2013 года

отбывающих заключение по экономическим преступлениям предложил амнистировать бизнес-омбудсмен Борис Титов

прогноз Минэкономразвития РФ по увеличению реально

располагаемых доходов населения в 2013 году

средний доход c абонента десять лет назад.

человек отбывают наказание в местах заключения в России, по данным

Международного центра тюремных исследований

На совещании о перспективах развития высокоскоростного железно-дорожного развития, которое прошло в Сочи в конце мая, президент РЖД Владимир Якунин заявил, что на строительство ВСМ Москва — Казань будет потрачено в общей сложности 928 млрд рублей. При этом правительство исходит из того, что 70% этой суммы выделит государство, а 30% — бизнес.

Под влиянием конкурен-ции стоимость услуг сотовой связи в России за послед-ние десять лет снизилась на 54%. Средний доход с абонента (показатель ARPU) российских операто-ров сотовой связи по состоя-нию на апрель 2012 года со-ставил 275 руб. в месяц. Как показало исследование ком-пании Comnews Research, больше всего с абонента операторы зарабатывают в Москве и Подмосковье (484 руб.), меньше всего — в Еврейской автономной области (226 руб.).

составит стоимость строительства железнодорожной высокоскоростной магистрали Москва — Казань протяженностью 802 км

смета строительства сданной в эксплуатацию летом 2011 года Пекин-Шанхайской высокоскоростной железной дороги, протяженность которой 1 302 км

$30млрд

$33млрд


Ал

ЬТЕР

нАТ

иВы

В апреле Банк Японии потряс финансовый мир сообще-нием о готовности к массированной эмиссии. Планируемый уровень инфляции по мировым меркам скромен — всего 2% в год. Но по японским — грандиозен: страна уже пару десятилетий живет в условиях дефляции.

Правда, отсчитывается она, в сущности, относительно доллара. А тот за эти десятилетия упал в несколько раз. Есть несколько вариантов расчета — во сколько именно. Если судить по ценам московской недвижимости, золота или нефти — раз в 5–10. Если по ценам компьютерной техники — даже заметно поднялся. Для большинства практических це-лей можно ориентироваться в среднем на падение в 3–5 раз.

И все-таки доллар остается главной точкой отсчета всей финансовой системы. Ведь ради конкурентоспособности на мировом рынке остальные страны вынуждены опускать свои валюты вслед за долларом. По возможности — даже бы-стрее. Невзирая на все издержки, порождаемые инфляцией.

Увы, опыт первой Великой депрессии (1929–1939) и все-мирного валютного кризиса (1967–1975) показал, что гонка инфляций не дает перевеса никому: обесценивать свою валюту довольно просто, и невозможно заметно оторваться от конкурентов. Как писал замечательный математик Чарлз Латуидж Доджсон (он же писатель Льюис Кэрролл) в книге «Алиса в стране чудес», надо бежать со всех ног, чтоб хотя бы остаться на месте, — а если хочешь куда-нибудь попасть, надо бежать еще вдвое быстрее.

Тем не менее инфляцию оправдывает и освящает автори-тет прославленного экономиста Джона Мейнарда Кейнса. Тот еще в 1920-е предложил лечить инфляцией депрессию. Если впрыснуть потребителям дополнительную дозу денег, в погоне за ними производители оживятся.

Правда, оппоненты Кейнса указали: в долгосрочной перспективе инфляция опасна. Он ответил: в долгосроч-

ной перспективе мы все — покойники. На самом же деле он и не собирался применять свой рецепт долго, а указал: избыточные деньги надо изъять — например, дополни-тельным налогообложением развернувшегося произ-водства — до того, как они пройдут полный цикл оборота в хозяйстве. Увы, политики не следуют этому совету: очень уж соблазнительна надежда пожить при непрерывно ра-стущем производстве. В результате, например, всемирный валютный кризис обернулся невиданной ранее стагфля-цией — сочетанием стагнации с инфляцией: непрерывно обесценивающиеся деньги уже никого не привлекали, так что всякий, кто мог обойтись без текущего заработка, старался свернуть дело. Рвать порочный круг пришлось шаманскими средствами вроде тэтчеризма и рейганомики, побочные эффекты которых проявились уже после ухода главных организаторов — Маргарет Хилды и Роналда Уилсона — с постов.

Отчего же, невзирая на этот тяжкий мировой опыт, Япония ныне решается прибегнуть к инфляционному допин-гу — причем, судя по заявленным планам, на долгосрочной основе, равно осуждаемой Кейнсом и его оппонентами?

Специалисты в один голос отмечают: японская дефляция душит всю тамошнюю экономику. Товаров там произво-дится все больше и — благодаря непрерывному совершен-ствованию производства — со все меньшими затратами. Денег же на рынке больше не становится. Поэтому все цены падают. Каждый надеется завтра купить то же, что мог бы и сегодня, но дешевле. И откладывает покупку. Спроса нет — приходится сокращать предложение. Производство свертывается или в лучшем случае остается на прежнем уровне.

Из этого следует: если деньги начнут обесцениваться — их будут расходовать охотнее, не дожидаясь дальнейшего

Не печатным станком, а чертежнымРАСКРуТКА эКоНоМИКИ ИНФЛяцИей, ПоДНИМАющей СПРоС НА ВСе ПоДРяД, оТВЛеКАеТ МАССоВоГо ПоТРеБИТеЛя оТ ПРИНцИПИАЛьНых НоВШеСТВ


падения. И вся экономика завертится ускоренно. На этом основана, например, система принудительного понижения ценности денег путем ограничения срока их обращения, еще до первой Великой депрессии предложенная Йоханом Сильвио Гезелем и с тех пор то и дело вводимая в моду мест-ными властями разных пораженных кризисом регионов. Но простое фальшивомонетничество (а как еще назвать вброс в экономику денег, не обеспеченных никакими реаль-ными ценностями?) на государственном уровне справляется с задачей ничуть не хуже.

Первые сведения о планах Банка Японии даже подняли курс иены. В ожидании ее удешевления и соответствующего роста спроса на японские товары спекулянты (люди, опирающиеся на умозрительное рассмотрение — speculatio — и следующее из него предвидение) стали заранее запа-саться валютой, за которую эти товары мож-но купить. Поэтому даже для намеченного довольно скромного удешевления придется примерно удвоить общее количество иен.

Но какие именно товары с нетерпением дожидаются дополнительных денег? Вряд ли — первой необходимости: те по определе-нию приходится покупать по мере возникно-вения этой самой необходимости. Очевидно, за лишние деньги людям продают то, без чего при желании можно и обойтись. Сирил Норткот Паркинсон чеканно сформулиро-вал: расходы растут с доходами. Это, конеч-но, поднимает уровень жизни — но по сути силы производителей (и силы потребителей, зарабатыва-ющих своим трудом, а не близостью к истокам денежного потока) расходуются без явной и бесспорной пользы.

Между тем все, что приносит в жизнь новое качество, пользуется спросом даже в периоды кризисов, когда сво-бодных денег ни у кого нет. Например, фирма «Ситроен» в начале первой Великой депрессии оказалась на грани разорения, но ее оттуда вытянул автомобиль с передним приводом, так и названный Traction Avant (1934–1957; до него передний привод имели американский Cord L-29 — 1929–1932 — и немецкий DKW, начиная с F1 1931 года, но оба они вместе не достигли и десятой доли 760 тысяч экземпляров французского творения): на узких улочках старых европейских городов меньшая склонность к заносу на поворотах не просто полезна, а еще и спасает от многих видов аварий. Первыми массовыми покупателями стали французские бандиты, дабы лихими поворотами на большей скорости уходить от полиции, а за ними такие же машины стала закупать полиция, чтобы все же догонять бандитов.

Но если подлинно новое покупают при любых обстоя-тельствах — значит, массовый вброс необеспеченных денег, поднимающий спрос на все подряд, отвлекает массовых потребителей от принципиальных новшеств. В тепличных условиях их разработке и производству уделяется меньше внимания, чем безудержному копированию уже освоенного (в лучшем случае — с изменением расфасовки, упаковки, расцветки и прочих мелочей, привлекающих внимание).

Выходит, простейшее для политиков решение — рас-крутка хозяйства деньгами — опасно не только стагфляци-

ей, когда неумеренно употребленное сильнодействующее лекарство становится ядом. Оно еще и тормозит общее совершенствование, препятствует развитию.

Крупнейшие технические прорывы XX века — от мас-совой автомобилизации до авиации, от вычислительной техники до космонавтики — достигнуты при стабильной валюте или в худшем случае весьма умеренной инфля-ции. Зато после отвязки денег от золотого эквивалента, не позволявшего безудержно печатать необеспеченные бумажки, прогресс даже в этих отраслях резко затор-

мозился. Сверхзвуковые пассажирские самолеты, спро-ектированные накануне всемирного валютного кри-зиса, так и не вышли из стадии эксперимента (Ту-144 после нескольких катастроф заброшен, а «Конкорд» летал всего на двух линиях — из Лондона и Парижа в Нью-йорк — скорее для британского и французского престижа). Компьютерные архитектуры по существу почти не совершенствуются уже лет 30–40. Даже космос ограничился Приземельем.

Полагаю, для нашего общего прогресса было бы куда по-лезнее ориентироваться не на Кейнса, а на Йозефа Алоиза Шумпетера. Он — единственный из основателей австрий-ской школы в экономической теории — имел практический опыт. Причем серьезнейший: в 1919-м был министром фи-нансов Австрии, где тормозил послевоенную гиперинфля-цию. Как теоретик он известен прежде всего утверждением: на вполне стабильном рынке прибыль может принести только новшество. Если депрессию прекратят заливать ин-фляцией — ради заработка придется создавать новое, и мир вновь начнет развиваться.

Дефляция душит экономику японии. Товаров производится все больше и со все меньшими затратами. Денег же на рынке больше не становится, поэтому цены падают. Потребитель надеется завтра купить то же, что мог бы и сегодня, но дешевле. И откладывает покупку

Анатолий Вассерманписатель, политический консультант, журналист и многократный победитель интеллектуальных игр

Об авторе

БЖ


ВВп

Источник: Росстат

инВестиЦии В РФ


РоЗниЧнаЯ тоРГоВлЯ


аВто

Источник: АЕБ

ПО

кАЗА

ни

я П

РибО

РОВ

Андрей Белоусовглава Минэкономразвития, защищая идею денежного смяг-чения и наращивания государ-ственных инвестиций, 14.04.2013

Владислав Сурковвице-премьер российского пра-вительства, за неделю до своей отставки, выступая в лондонской школе экономики, 01.05.2013

Алексей Кудринполитик, о возможности воз-вращения во властные структуры, в ходе прямой линии с Влади-миром Путиным, 25.04.2013

Андрей Клепачзамглавы Минэконом-развития, 14.04.2013

Мы не пугаем рецессией. Сегодняшнее торможение началось не сегодня, а идет со второго квартала прошло-го года… Рецессия означает нулевой рост в течение двух кварталов, а в нашем случае годовой рост составит 1,7% (худший вариант прогноза).

Мы еще не в рецессии, но мо-жем туда попасть, риск такой есть!

Я никакого застоя не вижу: жизнь в России очень бур-ная, динамичная, очень беспокойная. У нас много проблем, у нас много хло-пот. Я, честно говоря, был бы рад: был бы застой — было бы хорошо. Все сели бы отдыхать, попозже на ра-боту, пораньше с работы. Но не получается у нас за-стоя. И рады бы, но не дают.

Знаете, я долго работал ви-це-премьером и отвечал за экономику, но система по-лумер и полуреформ сегодня не сработает, Россия не раз-вернется тогда от нефтяной зависимости.

Поиск формулировок

ФО

ТО: W

WW

.KRE

MLI

N.R

U, W

WW

.Go

VERN

MEN

T.RU

12 БИЗНЕС-жУРНАл ИЮНЬ #6 2013

Спор о том, как назвать текущее положение россий-ской экономики — рецессией, стагнацией или «кисляком» (как было предложено премьер-министром), — не простое жонглирование дефинициями. От его исхода зависит то, насколько сильно государство в ближайшие полгода будет участвовать в поддержке отраслей и предприятий.

Одна из причин затянувшихся разногласий между Минэкономразвития, Росстатом и независимыми экспер-тами состоит в том, что в России не существует точной методологии определения рецессии. В США традиционно считается, что рецессия началась, если объемы производ-ства в стране непрерывно сокращаются на протяжении двух кварталов. Другими словами, специалистам американского Национального бюро экономических исследований, ответ-ственным за подсчеты, приходится полгода следить за не-гативной статистикой, прежде чем сделать окончательные выводы. Некоторые эксперты предлагают не дожидаться провала объемов промышленного выпуска и опираться на косвенные признаки рецессии. Цифры не обязательно должны быть со знаком «минус»: лакмусовой бумажкой может стать и заметное замедление темпов роста экономики, и даже слабый рост ВВП на фоне увеличения безработицы.

По официальной статистике Росстата, индекс промыш-ленного производства РФ за последние полгода скорее стагнировал, чем сокращался. В январе–апреле он вырос по сравнению с тем же периодом прошлого года, но всего на 0,5%. Столь невысокие цифры вообще-то можно считать близкими к нулю. Однако их никак не назовешь отрицатель-ными. Поэтому множество экспертов и комментаторов — в частности опрошенные Ассоциацией российских банков Валерий Инюшин, член комитета по денежно-кредитной политике и банковскому надзору АРБ, и Евгений Надоршин, главный экономист АФК «Система», — термином «рецес-сия» оперируют с большой осторожностью, предпочитая говорить о стагнации и общем замедлении темпов роста экономики. Они ссылаются на то, что в марте и апреле 2013 года наблюдался небольшой всплеск активности промыш-ленности. Темпы роста в этот период были выше, чем ито-говые за четыре месяца полпроцента. Общий же скромный показатель получился из-за «провисания» объемов выпуска в начале года.

Если взглянуть на темпы роста ВВП, ситуация стано-вится еще менее страшной. По предварительной оцен-ке Росстата, в первом квартале 2013 года ВВП увеличил-ся на 1,6%. Эта цифра даже выше, чем пессимистичный рост в 1,1%, который прогнозировало в середине весны Минэкономразвития РФ. Доли процента здесь играют ключевую роль. Министерство говорило о необходимости немедленно применять стимулирующие меры в экономи-ке, вплоть до прямой господдержки предприятий. Если верить Росстату, темпы роста находятся в пределах годо-вого правительственного прогноза (на 2,4% за 2013 год), и дополнительных мер регулирования можно избежать. Впрочем, исследователи Института «Центр развития» НИУ ВШЭ считают, что до запланированной отметки страна к кон-цу года так и не допрыгнет. В свежем (20 апреля — 17 мая) «Комментарии о государстве и бизнесе» младший научный

сотрудник института Николай Кондрашов приводит прогноз квартальной динамики ВВП до конца года (с устранением сезонности). «Даже если надеяться на то, что хороший урожай сможет увеличить годовой рост ВВП на 0,2–0,4 процентных пункта, в инерционном сценарии рост экономики в 2013 году не должен превысить 2%, — пишет он. — Минэкономразвития ожидает [...] резкого повышения текущих темпов роста в по-следних двух кварталах 2013 года. За счет чего? Министерство обосновывает такое ускорение «предвкушением» бизнесом старта финансирования государственных инфраструктурных проектов, начинаемых с 2014 года. Как говорится, поживем — увидим, но нам такая надежда не кажется обоснованной. Зато более обоснованной нам видится угроза замедления темпов роста потребления населения, что может еще больше понизить темпы роста экономики».

О том, что рецессия уже наступила, можно судить, если рассмотреть индекс промышленного выпуска под микроско-пом. Для этого нужно вычленить главное — восемь базовых отраслей отечественной экономики, которые ответственны за формирование более двух третей ВВП. Это сельское хозяй-ство, добыча полезных ископаемых, строительство, грузовой транспорт и некоторые другие отрасли. их совокупный вы-пуск снижается с октября прошлого года. И хотя отдельные отрасли «ведут себя хорошо» (например, обрабатывающее производство выросло в первом квартале на 1,2%), общий показатель все же демонстрирует отрицательный прирост. По расчетам ВШЭ, за шесть месяцев (с октября по март) сводный индекс выпуска базовых отраслей, с поправкой на сезонность, упал на 4,5%. Откуда такие низкие цифры? Причин, исходя из майского доклада министра экономики на заседании правительства, множество: высокие процент-ные ставки в сочетании с укреплением рубля, сложный инвестиционный климат, замедление экспорта, снижение покупательной способности населения.

Вопрос в том, что делать со всей этой аналитикой властям. Пока правительство рассчитывает, что сможет обойтись «ручным» регулированием. Среди обсуждавшихся мер мелькали даже довольно радикальные — например, призыв ограничить банковскую маржу в попытке снизить кредит-ные ставки. Традиционную надежду государство возлагает и на Резервный фонд.

Тем временем сторонники теории «невидимой руки рын-ка» полагают, что в сегодняшней ситуации активная господ-держка может стать худшим из всех возможных сценариев. Они опасаются, что искусственное стимулирование спроса и поддержка слабеющего рубля приведут лишь к ускорению инфляции, а не «разогреют» экономику. Директор Центра развития ВШЭ Наталья Акиндинова считает, что помочь могут структурные реформы, но пока все они разбиваются об интересы влиятельных групп: «Для экономики было бы благом, если бы контролирующие органы и особенно силовые структуры на несколько лет оставили в покое пред-принимательский сектор (например, путем объявления моратория на проведение проверок)». Сделав это заявление в «Комментарии о государстве и бизнесе», она, однако, тут же добавляет, что рассчитывать на такие меры, увы, не приходится.

Угодили в «кисляк»

БЖ


ВОП

РОС

нО

МЕР

А

Толерантность к фиаскоГотово ли российское общественное мнение прощать неуспех стартапера или венчурного инвестора

оДИН Из ПоКАзАТеЛей зРеЛоСТИ ВеНЧуРНой ИНДуСТРИИ — оБщАя ТеРПИМоСТь К НеуДАЧе, ВеРояТНоСТь КоТоРой По зАКоНАМ жАНРА ВеСьМА ВеЛИКА КАК у ИНВеСТоРА, ТАК И у ТехНоЛоГИЧеСКоГо СТАРТАПеРА. ДАЛеКо Не ВСе ИНВеСТИцИИ уДАЧНы, И Не ВСе СТАРТАПы «ВыСТРеЛИВАюТ»; ГЛАВНое — ПРАВИЛьНо ТРАНСФоРМИРоВАТь НеуДАЧу В ПоЛезНый оПыТ.

АлЕкСЕй СОлОВЬЕВуправляющий партнер венчурного фонда Prostor Capital

Российская венчурная индустрия находится в начале своего пути, и это проявляется в том числе в нашей низ-кой готовности к ошибкам и высокому риску. Общественное мнение порицает

тех, кто истратил много денег на неудачный технологиче-ский проект, — в первую очередь потому, что люди в России не понимают, как работает венчурный бизнес. На деле провал одного портфельного проекта из десяти–двадца-ти — вовсе не показатель неэффективности для венчурного фонда. Об успешности политики управляющих фондом можно судить, лишь исходя из общей оценки портфеля. А учитывая то, что массового выхода инвесторов из ком-паний мы пока только ждем, делать выводы рано. Топ-20 американских венчурных фондов за последние пять лет показали в среднем 28% доходности своих портфелей. Это хороший показатель. Но при этом у каждого из них было довольно много неудачных историй. На Западе все относят-ся к этой ситуации как вполне допустимой — у нас бы уже давно подняли панику.

К неуспешным (в прошлом) предпринимателям ин-весторы относятся двойственно. Возникает конфликт «рационального» и «эмоционального». С одной стороны, руководители венчурных фондов понимают, что преды-дущий провал для стартапера — это курсы повышения квалификации, которые тот прошел за счет другого инве-стора. (Разумеется, если проект все-таки чего-то добился, но не смог взять высокую планку.) С другой стороны, они

не могут чисто субъективно не принимать во внимание подпорченную репутацию стартапера. Думаю, дело здесь в ментальности: все сегодняшние венчурные инвесторы — люди старшего поколения, пережившие нелегкие для рос-сийской экономики 1990-е годы и склонные даже сегодня относиться ко всему с недоверием. Думаю, с ростом зрелости венчурной индустрии рациональность в отборе проектов все чаще будет брать верх над эмоциональностью.

АРТУР бАГАнОВгенеральный директор GTI Labs, сооснователь Alliance of Angels

В России прозвище «неудачник» прилипает очень легко — в силу на-ционального менталитета. В США, например, предпринимателя с неудач-ными проектами за плечами называ-ют «опытным». Не то чтобы провалы

приветствуются — нет, но чем больше шишек набил пред-приниматель, тем больше вероятность, что тех же ошибок в будущем он уже не повторит.

Общественное мнение в нашей стране часто очень критич-но. И здесь важно понимать, что если мы хотим, чтобы оно было к чему бы то ни было готово, то должны его воспитывать. А в этом вопросе важная роль отводится СМИ. Рассказ о пред-принимателях, стартаперах и инвесторах, уже добившихся высот в бизнесе, стоит начинать с неудач на пути построе-ния компании. Тогда удастся заложить в менталитет, что и в венчурной индустрии, как в любой другой сфере, «первый блин» бывает комом — и это нормально. Вот если и третий блин выйдет таким же, тогда это можно назвать неудачей и, наверное, стоит задуматься о смене вида деятельности.

?


Участники венчурной индустрии должны давать новый шанс авторам неудавшихся проектов. Готовы ли они к это-му — зависит от уровня их профессионализма. Чем дольше инвесторы работают в индустрии, тем более они толерантны к неудачам. Когда у инвестора появляется шанс поддержать человека, в карьере которого есть закрывшиеся проекты, — он должен на секунду задуматься: а все ли проекты, в кото-рые он инвестировал, были удачны? В большинстве случаев, учитывая то, что венчурный бизнес априори рискованный, ответ будет отрицательным.

ДЕниС АнДРЕюкисполнительный вице-президент Нанотехнологического общества России

Отношение к ошибкам в венчурной индустрии имеет два аспекта. Первый касается самих предпринимателей и их инвесторов. В этой части Россия

ничем от остального мира не отличается. В любом биз-несе предприниматель делает ошибки и зачастую теряет на этом деньги. Поэтому опыт неудачных бизнесов — это опыт. Если человек склонен создавать бизнес, он готов к тому, что будут потери, будут препятствия, — и он готов через эти препятствия «пробиваться с боем». Инвестор обычно тоже вкладывает деньги не в идею, а в команду. В этом смысле опыт неудачных попыток у стартапера — это хорошо, но только в случае, если человек сделал правиль-ные выводы. Если не сделал, то ситуация тоже предельно понятна. Как в анекдоте: «Кто страшнее дурака? — Дурак с инициативой!» Небольшой процент таких «энергичных идиотов» встречается среди стартаперов во всех странах, и отношение к ним везде одинаковое.

Второй аспект — это отношение широкой обществен-ности. О частных инвестициях она узнает очень редко (такие деньги любят тишину). А вот за проектами с государ-ственным участием общественное мнение следит довольно пристально. И когда потери списываются на «венчурный риск», общественное мнение начинает протестовать. Но это уже другая история.

ГРиГОРий УлЬкининвестиционный директор венчурного фонда FPI

К ошибкам стартапера в России относятся очень плохо. Один неудав-шийся бизнес фактически лишает че-ловека возможности дальше работать на венчурном рынке, где все друг друга хорошо знают. Западные инвесторы

смотрят на такого человека совсем по-другому — как на по-лучившего большой опыт. Но у нас в стране такой взгляд пока не прижился.

Признаться, я сам не верю, что эта теория применима в России. Дело в том, что отечественный венчурный рынок сейчас предоставляет предпринимателям огромные воз-

можности — и если стартапер не может прийти к успеху быстро, это говорит о наличии системной ошибки в его действиях. Зачастую эта ошибка всего одна — неготов-ность стартапера уделять внимание ключевым бизнес-процессам, в частности формированию входящего потока клиентов. Российские стартаперы довольно пассивны и не привыкли работать с клиентскими заявками, вероят-ность сделки по которым меньше стопроцентной. В этом смысле инвесторы, не прощая ошибок, которые не ведут ни к каким выводам со стороны предпринимателей, дей-ствуют правильно.

кОнСТАнТин ФОкингенеральный директор центра инновационного развития Москвы, президент Национальной ассоциации бизнес-ангелов

Неудачи тех, кто запускает высоко-рисковые технологические стартапы, сообщество инвесторов оценивает по-разному. Венчурный бизнес строится

во многом на человеческих отношениях, а потому то, дадут ли деньги стартаперу, который уже «угробил» несколько миллионов долларов, зависит от конкретной ситуации. Вполне возможно, что предприниматель с негативным опытом сможет лучше управлять бизнесом в будущем — а потому завоюет доверие инвестора. Сообщество инвесторов отлично понимает: чем больше риск, тем больше потенци-альный выигрыш — а значит, риск предпринимателя, на ко-торый он шел и проиграл, стоил того, чтобы попробовать.

То, что российские инвесторы не всегда терпимы к ошиб-кам, связано и с политикой государства, которое тоже еще не научилось признавать свои собственные промахи. У нас пока почти нет прецедентов, когда кто-то из чиновников публично заявляет, что какие-то его решения оказались неудачными. Всем нам еще есть чему учиться, в том числе в части отношения к риску.

АлЕкСАнДР ЖУРбАуправляющий директор венчурного фонда Genezis Capital

О неудачах на венчурном рынке говорить не принято. Но если проана-лизировать изменения, произошед-шие в портфелях венчурных фондов за последние несколько лет, то станет понятно, что очень многие из них за-

крылись. Просто об этом не «шумели». На этом рынке выстреливает лишь один из десяти родившихся проектов, так что венчурные капиталисты не питают лишних ил-люзий. Отсюда и лояльное отношение к предпринимате-лям, совершившим одну или несколько ошибок в работе с прошлыми проектами. Если в арсенале стартапера есть не только «падения», но и «взлеты», он вполне может до-казать инвестору свою компетентность как руководителя и при наличии действительно перспективной идеи получить финансирование. БЖ


АГРО

ПРО

М

«Молочка» стала одной из первых в России отраслей, для которых взялись разрабатывать тех-регламент после принятия закона «О техническом регулировании»1, который запустил процесс отме-ны устаревшей системы советских ГОСТов. И это не случайно: именно здесь ГОСТов было особенно много, притом отрасль традиционно имела обшир-ную научно-исследовательскую базу.

Технический регламент, работа над которым ве-лась с 2002 года с участием представителей власти, общественных организаций и предпринимателей, объединил все стандарты и параметры, которым должна отвечать молочная продукция в части сырья, переработки, упаковки, транспортировки. Впервые в истории молочного рынка была разра-ботана классификация более чем сотни молочных продуктов, введены жесткие требования к произ-водственным помещениям и содержанию в про-дуктах различных веществ, а также к информации на упаковке. «Принятие техрегламента позволило более эффективно отслеживать фальсификат, — говорит Виктория Берлай, аналитик Института конъюнктуры аграрного рынка (ИКАР). — Раньше мы, конечно, понимали, чем молоко отличается от кефира, но формально это нигде не было про-писано». Татьяна Крикун, руководитель Комитета по пищевой продукции Союза участников потре-бительского рынка (СУПР), говорит, что именно

благодаря принятию регламента с рынка начали постепенно уходить продукты под странными на-званиями «Сметанка», «Маслице», «Йогуртер», которые по своей сути не являлись тем, на что про-изводители намекали в названиях.

блАГиЕ нАМЕРЕния На стадии подготовки и обсуждения техрегла-

мента производители молока не смогли исключить из документа пункт, требовавший от них марки-ровать продукцию как «Молоко» или «Молочный напиток» в зависимости от того, использовалось ли при ее производстве сухое молоко. «Молочный напиток» стал находкой аграрного лобби и насто-ящим камнем преткновения для рынка, вызвав множество жарких дискуссий. Минсельхоз и раз-работчики регламента настаивали, что этот пункт не позволит производителям вводить в заблуждение потребителей, а заодно простимулирует развитие отечественного молочного животноводства, по-скольку производители будут вынуждены увеличить закупки сырого молока.

Впрочем, стоит признать, что дела у россий-ских животноводов в постперестроечное время действительно обстояли не блестяще. Поголовье коров в стране сократилось с 20,5 млн в 1990 году до 8,9 млн в 2012-м (предварительные данные Минсельхоза), причем введение техрегламента

НепрозрачностьмолокаИстория одного техрегламента, который пока не пошел на пользу ни отрасли, ни потребителю

Вера Колерова

ПоЧТИ ПяТь ЛеТ НАзАД В РоССИИ БыЛ ПРИНяТ ТехНИЧеСКИй РеГЛАМеНТ НА МоЛоКо И МоЛоЧНую ПРоДуКцИю. ТоТ САМый, ЧТо, ПоМИМо ПРоЧеГо, зАСТАВИЛ МоЛоКозАВоДы ПИСАТь НА уПАКоВКе «МоЛоЧНый НАПИТоК», А Не «МоЛоКо», еСЛИ ПРИ ПРоИзВоДСТВе ИСПоЛьзоВАЛСя хоТя Бы оДИН ПРоцеНТ СухоГо МоЛоКА. ИМПоРТИРоВАТь ПоСЛеДНее В РоССИю С Тех ПоР СТАЛИ ТоЛьКо БоЛьШе, А оБъеМы ПРоИзВоДСТВА СыРоГо МоЛоКА ВыРоСЛИ Не СИЛьНо.

1Фз-

184

от 2

7.12

.200

2


никоим образом не привело к уве-личению численности молочно-го стада. Производство молока-сырья в России также не росло на протяжении последних почти 10 лет, оставаясь на уровне при-мерно 32 млн тонн в год. При этом не более половины мо-лока поступает в переработку (то есть является товарным). Остальное якобы производится и потребляется непосредственно в личных хозяйствах. А на деле, как полагают многие эксперты, это просто приписки Росстата. Уровень потребления молока и молочных продуктов в России также невысок. Он снизился с 387 кг на человека в год в 1990-м до 246 кг в 2011-м.

В условиях ограниченных ресурсов молока-сырья отече-ственные переработчики активно используют сухое молоко. Для розлива питьевого молока, уточняет Татьяна Рыбалова, руководитель аналитического центра Национального союза производителей молока («Союзмолоко»), как правило, ис-пользуется не сухое молоко, а смесь сырого и восстановлен-ного, при этом соотношение может быть разным. Зимой (а иногда и летом), когда уровень белка в молоке снижается, сухое используют «для нормализации по белку», чтобы питьевое молоко соответствовало требованиям техрегла-

мента. Это означает, что зимой до 60% питьевого молока в России должно автоматически превра-щаться в «Молочный напиток» из-за наличия в нем сухого мо-лока. Сегодня, считает Рыбалова, этот показатель заметно ниже.

Логику властей можно понять. Как говорит Татьяна Крикун (СУПР), они ориентировались на европейские страны, в частно-сти Финляндию, куда в тот период съездил тогдашний министр сель-ского хозяйства Алексей Гордеев. Финляндия полностью обеспе-

чивает себя сырым молоком; сухое используется только для нормализации молочного продукта. «Но как можно сравнивать маленькую Финляндию и огромную Россию, с нашим уровнем производства молока?» — риторически спрашивает Крикун. По ее словам, фактический запрет на использование сухого молока, введенный техрегламен-том, был «очень странным и ошибочным решением»:

— Кто-то убедил тогда руководство страны в том, что пе-реработчики злоупотребляют закупками дешевого импорт-ного сухого молока и при этом не повышают цены на сырое. Решили так: запретим использовать сухое молоко, тогда перерабатывающие комбинаты начнут покупать сырое. Но у нас оно и так никогда не сливалось в канавы, все шло

лока. Сегодня, считает Рыбалова,

30тыс.животноводческих

комплексов производят молоко в России. Из них

построенных или модернизированных после 2006 года — всего 1,3 тыс.

17БИЗНЕС-жУРНАл ИЮНЬ #6 2013

на переработку. Причем технология была такая: летом, когда на рынке избыток молока, излишки шли как раз на сушку. А зимой, когда коровы дают меньше сырого молока, это же сухое использовалось для баланса молочной промышленности. А теперь представьте себе, что, с одной стороны, перера-ботчикам запретили использовать сухое молоко, а с другой — потребовали поднять закупочные цены на сырое. Притом что они в России выше, чем среднемировые и чем в той же Белоруссии.

По мнению Крикун, это серьезно нарушило ба-ланс молочного рынка. Сюда приплюсовался кризис

2008 года, повлекший общее снижение потребления молочной продукции.

Между тем нельзя отрицать, что введение терми-на «молочный напиток» сыграло положительную роль в деле повышения качества питьевого молока. По словам Татьяны Рыбаловой, один из главных аргументов противников использования термина состоит в том, что ФАО (Продовольственная ор-ганизация при ООН) не делает различия между восстановленным молоком и сырым. «Это действи-тельно так, — признает она. — Но нужно понимать, что основной тренд развития мировой молочной промышленности — розлив питьевого молока ис-ключительно из натурального сырья. В странах с высоким уровнем развития животноводства сухое молоко не используется в производстве молоч-ной продукции, за исключением случаев, когда без него невозможно обойтись (например, при производстве мороженого). Молоко сушат и от-правляют на экспорт в страны, где есть острая по-требность в молочном сырье. Очевидно, что Россия должна быть ориентирована на передовой опыт, а не на практику стран Азии и Африки».

бОйкОТ ПРОиЗВОДиТЕлЕй Расписываться в выпуске «эрзац-продукта» под

названием «Молочный напиток» производителям,

разумеется, не хотелось. Тем более что это требова-ло прямых затрат: изменения упаковки, дизайна, стандартов производства. И все это ради продукта, продажи которого наверняка провалятся…

Массово «Молочный напиток» в продаже так и не появился: большинство производителей про-сто тихо уклонились от исполнения регламента. Ряд крупных предприятий под нажимом властей выпустил пробные партии с таким наименованием (в том числе «Вимм-Билль-Данн»), в небольших объемах они появились на рынках Москвы и Санкт-Петербурга, но очень скоро исчезли «из-за эконо-мической неэффективности и отсутствия спроса», говорит Татьяна Крикун. В дальнейшем, по сло-вам Андрея Даниленко, председателя правления «Союзмолока», «молочный напиток» пытались производить на Дальнем Востоке, где не хватает на-турального сырого молока: «Но как бы ни старались его раскручивать в регионах, он не пошел. Народ не хочет брать сухое, ему нужно натуральное — и техрегламент это доказал». «Написать на пакете «Молочный напиток» означает для производителя потерять заметную долю лояльных потребителей и часть прибыли, — рассуждает Татьяна Рыбалова. — «Напиток» сегодня будет хорошо продаваться толь-ко в случае, если установить на него цену на 20–30% ниже, чем у молока той же жирности».

Технические регламенты, в отличие от ГОСТов, сегодня имеют статус федеральных законов, ис-полнение которых обязательно для всех. Неужели все то, что мы сегодня видим на полках и на чем написано «Молоко», не имеет никаких примесей сухого? «Есть те, кто пренебрегает техрегламентом, но их не много», — считает Даниленко. «Регламент не работает, он ничего не дал рынку, — заочно спорит с ним Юрий Велецкий из подмосковного хозяйства «Зеленоградское». — Все равно сегодня 90% молока делается с применением сухого, с до-бавками и так далее. Как бодяжили, так и бодяжат. Честных производителей — раз-два и обчелся».

Спор, впрочем, получается бездоказательный: серьезным контролем продукции и выявлени-ем фальсифицированного молока проверяющие органы не занимаются. Эксперты говорят о том, что проверки молока на «натуральность» — крайне затруднительное мероприятие. «Простых способов обнаружить сухое молоко в питьевом не существует, для этого нужны специальные лаборатории, — комментирует Татьяна Крикун. — Контроль будет эффективным, только если проверять само предпри-ятие, при закладке сырья на переработку. Но в чем смысл таких дорогостоящих мероприятий? В на-ложении штрафов за использование сухого молока при производстве молочных продуктов? Сделать то же самое в отношении импортеров нельзя — следовательно, отечественные производители будут подвергаться более жесткому контролю».

Если уж организовывать массовые проверки пи-тьевого молока, то должны быть соответствующее оборудование и утвержденная методика. На сегодня,

АГРО

ПРО

М

Внесение пунктов о «молочном напитке» в техрегламент казалось победой аграрного лобби. Считалось, что переработчики будут вынуждены увеличить закупки сырого молока и это простимулирует развитие молочного животноводства


как говорит Татьяна Рыбалова, есть несколько лабораторий, способных проводить подобные анализы, но утвержденной методики нет.

Предполагалось, что техрегламент настежь откроет дверь в торговые сети небольшим и средним игрокам, вы-пускающим натуральную продукцию, — и им станет легче конкурировать с крупными производителями. Но не тут-то было. «Если бы техрегламент по-настоящему заработал, ритейлеры сразу бросили бы всех «попутчиков», фаль-сификаторов, которые делают «муляжи», а не продук-ты, — говорит Валерий Ильичев, гендиректор молочной компании «Продвижение» (бренд «Молочная здравни-ца»). — Но на деле ситуация на рынке не изменилась: все остались в тех же нишах и ценовых пропорциях».

«На нашу работу регламент никак не повлиял, — под-тверждает председатель совета директоров агрохолдинга «Оптина» Петр Бишко. — Закон есть, а методики проверки содержимого молочных пакетов нет. Никто не может уста-новить, что внутри, кроме самого завода-производителя».

Валерий Ильичев полагает, что необходимо ввести систе-му «сквозного» контроля, когда проверяется и учитывается не сам готовый продукт, произведенный на предприятии, а «входящее» молоко, с одной стороны, и выпущенная продукция — с другой: «Нужно сравнивать вход и выход молока, но эти отчеты закрыты, никто вам их не пока-жет». Однако главное, считает предприниматель, в том, что от проверок не будет никакого толка до тех пор, пока не появится система общественного контроля качества молочной продукции: все другие виды проверок, которые проводятся Роспотребнадзором или коммерческими орга-низациями (например, ритейлерами, заинтересованными в качественной продукции), — необъективны. «Нужны «летучие» отряды от общественности, — поясняет бизнес-мен. — Журналисты, потребители, общественники должны объединяться и проводить проверки в магазинах, на рынках. Да, это кажется фантастикой, но только это может действи-тельно исправить ситуацию».

СУхОй ОСТАТОк С принятием техрегламента потребителям не стало на-

много легче ориентироваться на молочной полке. В про-изводстве молока-сырья — стагнация, а в первые месяцы текущего года, по данным «Союзмолока», оно снизилось на 3,5% к тому же периоду 2012-го. В производство молока инвесторы не идут: сейчас, по словам Андрея Даниленко, сектор убыточен, в последние годы производители имели нулевую маржу. Тому много причин — высокие кредитные ставки, короткие сроки кредитования и давление импор-та — при отсутствии таможенно-тарифных мер защиты отечественного рынка. Добавьте к этому техническую от-сталость сектора. По данным Минсельхоза, в стране молоко производится на 30 тыс. предприятий, и большинство из них имеет устаревшее оборудование и технологии (с начала реализации нацпроекта «Развитие АПК» в 2006 году было построено и модернизировано лишь 1,3 тыс. объектов).

При отсутствии очевидного положительного влияния на отрасль техрегламент, как полагают некоторые экспер-ты, оказал негативное воздействие на развитие сушильной промышленности в стране. Задумайтесь над цифрами: в год вступления техрегламента в силу (2009) импорт сухого

молока в Россию составлял 71 тыс. тонн, а годом позже — уже 237 тыс. (!); импорт в 2012 году — 208 тыс. тонн. И все это на фоне сокращения отечественного производства — с 174 тыс. тонн в 2008 году до 124 тыс. в 2012-м. По словам директора департамента животноводства Минсельхоза Владимира Лабинова, Россия в последние годы «сдала» рынок сухих молочных продуктов и дискредитировала этот продукт, назвав его «молочным напитком» — то есть, по сути, суррогатом. «С принятием техрегламента мы прак-тически загубили собственную сушильную отрасль», — соглашается Виктория Берлай из ИКАРа. Вырос импорт и упало свое производство, потому что производители стали увеличивать долю сырого молока, пускаемого на цельно-молочную продукцию, а не на сухое молоко — из опасений того, что последнее на рынке не будет востребовано.

— Мы напугали российских потребителей, — говорит Берлай, — рассказав им о том, что якобы цельномолочная продукция, произведенная из сухого или концентриро-ванного молока, является менее полезной, чем сделанная из сырого, или даже вредной. Хотя это абсолютно не так. Молочные продукты, произведенные с использованием сухого молока при соблюдении всех норм, могут не уступать по качеству продуктам из сырого молока. Вся мировая про-мышленность работает так: б’ольшая часть цельномолочной продукции, поступающей в продажу, производится на ос-нове сухого молока. А сырое непосредственно пускается в молокоемкие отрасли, такие как производство сыров, сливочного масла и пр.

Сегодня сушильная отрасль малорентабельна, говорит эксперт. Сушка молока — дорогостоящий процесс, тре-бующий больших энергетических затрат; при этом наши предприятия технически плохо оснащены. Если в сегменте цельномолочной продукции рентабельность может дости-


гать 25%, то сухие молочные продукты обычно про-даются на уровне себестоимости, а иногда и ниже, по данным Виктории Берлай. В 2012 году средние цены реализации сухого молока не превышали 150 рублей за кг при себестоимости в 170 рублей. Эта ситуация связана с тем, что на фоне снижения цен на сырое молоко в период «большого молока» (летом) цены на сухое также снижались. Начиная с августа 2012 года сырое молоко стало дорожать, но ответной реакции со стороны сухих молочных продуктов не произошло — по причине наличия на рынке более дешевой белорусской продукции.

Соответственно, при росте цен на сырое молоко себестоимость производства сухого молока увели-чивалась, а цены реализации практически не имели динамики.

Отечественная сушильная отрасль пасует перед импортом в том числе и из-за того, что по услови-ям присоединения к ВТО были понижены ставки пошлин на ввоз сухого молока с 25 до 20% (в пер-спективе они опустятся до 15%). Однако некоторые эксперты считают, что спад в производстве сухого молока в принципе не связан напрямую с введением термина «молочный напиток» и реакцией на него со стороны производителей. «Мы стали меньше производить сухого молока только лишь потому, что менее конкурентоспособны на рынке, чем бе-лорусы, — говорит Андрей Даниленко. — И импорт вырос по той же причине».

В Белоруссии сильнее господдержка молочной промышленности, что позволяет тамошним произ-водителям выпускать в достатке цельномолочную продукцию и развивать сушильную отрасль — в рас-чете на Россию как основной рынок сбыта. Ведь у нас сухого молока мало (мы свои потребности по нему закрываем не более чем на 10%, в то время как по сырому — примерно на 80%). Бороться с сосе-дями нам трудно: в рамках Таможенного союза у нас с Белоруссией единое таможенное пространство.

Кроме того, развиваться сушильной отрасли в России тяжело из-за нехватки сырья: при фак-тической стагнации молочного животноводства нет достаточного количества молока для пере-работки. 70% товарного молока, произведенного в стране, идет на производство цельномолочной продукции, 30% — на масло, сыр, сухое молоко и концентрат. Ясно, что на фоне прироста потребле-ния молочных продуктов в стране только импорт помогает нам избежать дефицита. По данным Global Research Consulting,с января по март 2012 года молочных продуктов в России было реализовано более чем на 100 млрд рублей — на 12% больше, чем за тот же период годом ранее.

ОПЕРАция «РЕАбилиТАция» Сегодня вновь широко обсуждается возможность

изменить требования техрегламента и исключить из него термин «молочный напиток» (заменив хотя бы более щадящим «восстановленное молоко»). Эту идею, в частности, поддерживает департамент животноводства Минсельхоза. Там считают, что это позволит увеличить объемы производства сухих молочных продуктов, уменьшить объемы импорта, нивелировать ценовое падение на рынке сырья в районах, где летнее производство молока пере-крывает потребление, а также увеличить объемы потребления питьевого молока там, где мало сырья и оно почти не производится.

С таким мнением согласны не все участники рынка. Многие считают, что если из регламента исчезнет «молочный напиток», то производители потеряют последний страх — и на молочном жи-вотноводстве можно будет поставить крест: все по-головно перейдут на «порошок». С другой стороны, полагает Татьяна Крикун, очевидно, что в том виде, в каком термин «молочный напиток» вписан в тех-регламент, он может быть применен ограниченно, но он абсолютно нежизнеспособен для питьевого восстановленного молока. «Безусловно, нужно возродить репутацию и сухого молока, и восстанов-ленного, — считает Крикун. — В мире главные требо-вания, которые применяются в отношении пищевой продукции, — стандарты Кодекса Алиментариус2. Эти стандарты не запрещают использовать сухое молоко для получения восстановленного питьево-го». По мнению Татьяны Крикун, если изменить применение терминов «восстановленное молоко» и «молочный напиток», то Россия перестанет обма-нывать сама себя и северные регионы страны смогут работать в открытом режиме, не таясь от контро-лирующих органов. Ведь и так ясно, что везти туда сырое молоко никто не будет, так как это означает слишком большие затраты. Почему же местные предприятия не могут предложить жителям честно обозначенное на этикетке «восстановленное моло-ко», а не «молочный напиток»?

Между тем Андрей Даниленко из «Союзмолока» убежден том, что существует опасность того, что многие потребители, не слишком хорошо раз-

АГРО

ПРО

М

Действительно ли все то, что мы сегодня видим на полках и на чем написано «Молоко», изготовлено без примеси сухого молока, как велит техрегламент? Вопрос спорный. Тем более что системы проверки в России просто не существует

2Co

dex A

limen

tariu

s — с

вод

пищ

евых

меж

дуна

родн

ых

стан

дарт

ов, п

риня

тых М

ежду

наро

дной

коми

ссие

й Ф

Ао/В

оз

по в

недр

ению

коде

кса

стан

дарт

ов и

пра

вил

по п

ищев

ым п

роду

ктам

.


бирающиеся в молочной терминологии, будут покупать продукт под названием «восстановлен-ное молоко», не зная о том, что это сухое молоко, а не натуральное. «Сейчас на возрождении вос-становленного молока как продукта настаивают в Казахстане, — говорит Даниленко, — потому что у них дефицит сырого молока, и они боятся, что если не смогут делать питьевое молоко из сухого, то стол-кнутся с общим дефицитом молочной продукции». А Татьяна Рыбалова отмечает: если чиновники Минсельхоза продолжают требовать исключения из техрегламента термина «молочный напиток», утверждая, что все питьевое молоко разливается из натурального сырья, то логично спросить: зачем тогда убирать термин? Чем он помешал добросо-вестным производителям?

Участники рынка, в свою очередь, отмечают, что наименование «молочный напиток» — слишком широкое, под ним может скрываться что угодно. «Туда можно впихнуть, грубо говоря, и восстанов-ленное молоко, и молоко без содержания молочных компонентов вовсе, — объясняет Валерий Ильичев («Продвижение»). — То есть если ты делаешь «молочный напиток», то тебя могут заподозрить в самых страшных грехах. Даже если ты просто производишь восстановленное молоко из сухо-го — например, на Дальнем Севере, где коровы

не доятся». По мнению Ильичева, нужно «разбить» термин «молочный напиток» хотя бы на два — мо-локо, восстановленное из сухого, и молоко из не-молочных компонентов, которое и следует назвать «молочным напитком». «Тогда будет понятно, что в пакете с «молочным напитком» вместо моло-ка — молочный ароматизатор, эмульгатор, похожий на молочную смесь и подкрашивающий воду непро-зрачной белой жидкостью», — растолковывает он. Петр Бишко из агрохолдинга «Оптина» считает, что понятие «восстановленное молоко» хорошо именно тем, что имеет четкие границы, характери-стики, которые позволяют контролировать его ка-чество, в то время как слово «напиток» изначально не подразумевает наличия молока, что осложняет применение методов контроля.

Но, какая бы терминология ни была принята, обеспечить российского потребителя исключитель-но натуральным свежим молоком на сто процентов не получится, пока не вырастет сырьевая база. «Мы можем изменить техрегламент, начать вести про-паганду среди потребителей и повышать доверие к восстановленному молоку, — говорит Виктория Берлай. — Но пока у нас нет сырого молока в до-статочных объемах для покрытия потребностей как сушильной промышленности, так и производ-ства сыров и масла, — ничего не изменится». БЖ


ГОСР

ЕГУл

иРО

ВАн

иЕ

Бюрократическая работа по подъему рейтинга вручную в России, в общем-то, уже кипит вовсю. В марте прави-тельство РФ приняло «дорожную карту» «Оптимизация процедур регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» (распоряжение от 07.03.2013 № 317-р). Курс, проложенный на «дорожной карте», должен работать на рейтинг: количество этапов регистрации нового пред-приятия планируется снизить к 2018 году с девяти до трех, а срок — с тридцати дней до пяти.

Забавно, но сама по себе проблема регистрации ново-го бизнеса в России уже давно потеряла былую остро-ту — на фоне «большого семейства» других предприни-мательских проблем. В последнее время она не всплывает ни в одном опросе предпринимателей. При необходимости получить «юридическую оболочку» предприниматель за-казывает ее в специализированных юридических компа-ниях, занимающихся регистрацией «под ключ», которые действуют в условиях жесточайшей конкуренции. При этом нельзя сказать, что сроки и оплата такого рода услуг вос-принимаются российским бизнесом как обременительные. Да и проходить через процедуру регистрации предприни-мателю приходится не так часто. Гораздо более серьезной представляется, например, проблема ликвидации юрлица, которая может растягиваться на много месяцев. Так что биз-несу для закрытия юрлица приходится прибегать к различ-ным обходным правовым схемам или просто «сбрасывать оболочку», прекращая сдавать даже «нулевую» отчетность. Проблема эта остается в России нерешенной уже много лет — возможно, потому что никоим образом не влияет на рейтинг (Всемирный банк при его составлении обращает внимание только на «вход» в рынок, а не на «выход» из него).

Продвигать Россию вверх в рейтинге можно, совсем ничего не меняя и не упрощая ни в действующем законодательстве, ни в правоприменении, а лишь «играя» более скрупулезным применением методологии и более точными подсчетами.

Верно и обратное: можно реально упростить для бизнеса все процедуры, но ни на йоту не улучшить рейтинг страны. В каком-то смысле это два параллельных процесса. Конец 2012-го был весьма показательным: тогда выяснилось, что с точки зрения составителей рейтинга в России за год вдруг стало значительно проще создать свой бизнес, и наша страна переместилась по этому параметру со 111-го на 101-е место. На деле ни в числе этапов, ни во временн ’ых затра-тах ровным счетом ничего не поменялось. С чего бы это наш рейтинг так «накрутился»? Все просто: методология Всемирного банка предполагает расчет на основании не толь-ко национальных нормативных актов, но и реальной деловой практики. Последняя изучается путем опроса специалистов нескольких фирм (обычно всего трех), которые работают на рынке регистрации юридических лиц и считаются экс-пертами в этой сфере. То есть тех, для кого регистрация чужих бизнесов — это собственный бизнес. Самостоятельно же проходивший регистрацию, постановку на учет, открытие банковских счетов бизнес в ходе обследований и составления рейтингов респондентом не является. Цитирую из методоло-гии Doing Business: «Данные оформляются и проверяются местными юристами, нотариусами, занимающимися во-просами регистрации предприятий, и государственными чиновниками… Если мнения расходятся, то изучение вопроса продолжается до окончательного согласования данных». Сильно подозреваю, что в 2011 году собирательно-коллек-тивному российскому чиновнику было глубоко безразлично, на какое место попадет Россия в рейтинге Doing Business. Но когда президент, желая реализовать свои предвыборные обещания, поставил перед чиновниками задачу взмыть ввысь, а Агентство стратегических инициатив приступило к разработке «дорожной карты», внутри профильных ве-домств засуетились, безразличие улетучилось, начались консультации, встречи (разумеется, и со Всемирным банком тоже), дискуссии по количеству процедур и времени, обна-

Восход рейтингавручную

ПоСИЛьНо ЛИ эТо — ПоДНяТь РоССИю С НыНеШНеГо 112-Го МеСТА В РейТИНГе DoInG BusInEss До 20-Го К 2018 ГоДу? (ИМеННо ТАКую цеЛь ПоСТАВИЛо РуКоВоДСТВо СТРАНы ЧуТь БоЛее ГоДА НАзАД.) ВПоЛНе, еСЛИ уЧеСТь ВСе оСоБеННоСТИ МеТоДИКИ СоСТАВЛеНИя И ГРАМоТНо ПоРАБоТАТь С оТДеЛьНыМИ ПоКАзАТеЛяМИ — хоТя Бы С ПоМощью СуГуБо «ТехНИЧеСКИх» МеРоПРИяТИй. ПРИЧеМ — ПАРАДоКС! — РеАЛьНоГо оБЛеГЧеНИя уСЛоВИй ВеДеНИя БИзНеСА По МеРе уЛуЧШеНИя ПозИцИй СТРАНы В РейТИНГе МожеТ ВоВСе И Не ПРоИзойТИ.


ружились недоработки рейтинга. Внимательным «читате-лям» в ходе конструктивных обсуждений удалось доказать «мирбанковским счетчикам», что где-то они видят ситуацию неверно и считают с погрешностями.

Что же предлагает как перспективу «дорожная карта», ставшая правительственным планом мероприятий?

� Дать право использовать типовой устав, утвержденный госорганом; исключить обязанность представлять устав регистраторам (достаточно обычной ссылки на приме-нение устава того или иного типа);

� отказаться от обязательного нотариального заверения подлинности подписи заявителя на заявлении о госу-дарственной регистрации, если документы подаются непосредственно самим заявителем;

� ввести институт «регистрационных агентов» (банки, нотариусы), которые смогут заниматься регистрацией от имени своих клиентов;

� нормативно сократить сроки постановки на учет во вне-бюджетных фондах и сроки взаимодействия налоговиков и фондов между собой при обмене информацией по по-воду регистрации, постановки на учет и т. д.

� ввести постоянный мониторинг качества госуслуг по регистрации.На «дорожной карте», впрочем, есть и странные «по-

вороты». Например, предлагается ввести возможность «использования операторов почтовой связи с регистри-рующим органом не только для направления сообщений в регистрирующий орган, но и для получения ответов от него». Обоснование — использование почтовой связи приведет к снижению временн ’ых издержек. И это с нашей-то поч той (про электронную в документе — ни слова)? На полном серьезе?

Что еще может быть сделано исключительно для пере-движения вверх по лестнице рейтинга? Сегодняшнее за-конодательство, например, об обществах с ограниченной

ответственностью требует до получения свидетельства о регистрации открыть накопительный счет и предва-рительно оплатить уставный капитал не менее чем в по-ловинном размере. Во-первых, норма абсолютно пустая и на практике не исполняющаяся (налоговики не требуют от заявителей подтверждения оплаты, а заявители не от-крывают накопительных счетов). Во-вторых, назвать ее об-ременительной для бизнеса по издержкам можно только с большой натяжкой. Тем не менее если просто исключить ее из законодательства, то мы получим очевидный «бонус» в виде улучшения рейтинга — ведь процедура регистрации сократится на один этап и на один день.

«Карта» предлагает отменить обязательность наличия печати при прохождении процедур госрегистрации (не поясняя, отменяется ли печать совсем или только на эта-пе входа на рынок). Заказ и изготовление печати с точки зрения методологии Всемирного банка — это отдельная процедура, требующая затрат времени и денег. Отменим — и снова по ступенькам вверх передвинемся. Отменить печать в России предполагается в декабре 2014 года. Если уж решили, то зачем так долго ждать? Ведь и более важные изменения в законодательстве у нас, случалось, претворя-лись в жизнь сразу в трех чтениях и в гораздо более сжатые сроки. Или это «про запас», чтобы российская позиция в рейтинге улучшалась не рывком, а постепенно и с достоинством?

Планы по упрощениюКакую оптимизацию процедур регистрации юридических лиц в России предусматривает «дорожная карта»

Легкости и трудностиБюрократические формальности при регистрации нового юрлица

Время, необходимое для регистрации нового юрлица

* При расчете рейтинга Всемирный банк учитывает в качестве отдельной процедуры (этапа) любое предписанное заявителю законом или требованием инстанций взаимодействие

с третьими сторонами (органами государственной власти, юристами, нотариусами и т. д.).

Источник: АСИ, НИСИПП. Источник: Всемирный банк, Doing Business 2013.

Лидеры Количество процедур

Канада 1Новая зеландия 1Австралия 2Киргизия 2Македония 2

Лидеры Количество дней

Новая зеландия 1Австралия 2Грузия 2Македония 2Гонконг 3

Антилидеры Количество процедур

экваториальная Гвинея 18Венесуэла 17Филиппины 16уганда 15Бруней 15

Антилидеры Количество дней

Суринам 694Конго 161Венесуэла 144экваториальная Гвинея 135Бразилия 119

Владимир буеввице-президент Национального института системных исследований проблем предпринимательства (НИСИПП)

Об авторе

наименование показателя 2012 2015 2018

Позиция в рейтинге Doing Business пo показателю регистрации юридических лиц:

111 60 20

— количество этапов* 9 5 3— время на регистрацию юридического лица (рабочих дней)

30 7 5

— стоимость регистрации юридического лица(руб.)

6 100 4 000 4 000

БЖ


СТАР

ТАП

- кл

Уб

За последние годы в мире появилось сразу несколько успешных проектов, связан-ных с изучением генома. Один из самых популярных — американский сервис 23andМe — дополнен элементами закры-

той социальной сети. Созданный в 2006 году женой сооснователя Google Сергея Брина Анной Войжицки, ресурс стабильно получает многомиллионные инвестиции от различных инвесторов: Genentech, Johnson & Johnson, Roche Venture Capital, Google и др. 23andMe продает комплекты с пробиркой для сбора слюны для проведения генотипирования1, которые высылаются любому желающему по почте. Выделяющаяся из слюны ДНК расшифровывается, информация хранится в профиле пользователя и используется для оценки риска различных гене-тических заболеваний и анализа генеалогической информации. Многих привлекает вполне при-емлемая цена услуги — $99, а также возможность заглянуть в будущее.

Смелый шаг в сторону индивидуализированной геномики сделала в 2007 году исландская биотехно-логическая компания deCODE genetics, предложив онлайн-услугу по генотипированию под названием DeCodeMe. Правда, в декабре этого года сервис закрылся, после того как компанию за $415 млн купил производитель лекарственных препаратов Amgen. Другие игроки рынка чувствуют себя вполне комфортно: Navigenics, Pathway Genomics, Knome, Counsyl.

Изучив зарубежный опыт, Сергей Мусиенко решил сделать то, чего нет у потенциальных кон-курентов, — использовать информацию о геноме. Какие действия должен предпринимать человек, узнав о риске развития того или иного заболевания? В процессе поиска ответа возникла идея создать

для людей, прошедших процедуру генотипиро-вания, социальную сеть нового формата, где они могли бы объединяться в группы по определен-ным факторам риска и выходить на врачей-гене-тиков для обсуждения результатов тестов. И все это — на одной площадке, в удаленном режиме. Монетизировать такой сервис можно путем сбо-ра комиссии от консультаций со специалистами. Планируется, что получить профессиональную консультацию врача-генетика можно будет за $114.

СУЕТА и ТишинА Эксперты компании Industry Experts, выстраивая

прогнозы по поводу развития глобального рынка геномных исследований до 2017 года, говорят о еже-годном росте на 18%. Согласно прогнозам Renub Research, глобальный рынок генетического тести-рования будет демонстрировать ежегодные темпы роста почти на 20% и достигнет объема в $10 млрд к 2015 году. Прежде всего тенденция будет об-условлена старением населения и увеличением количества генетических и хронических заболе-ваний. Наиболее прибыльный сегмент на рынке генетического тестирования, как ожидается, займет фармакогеномика, исследующая взаимодействия отдельного гена с лекарствами.

Символический «выстрел стартового пистолета» для стартапов в области генетики прозвучал в 2003 году, когда ученые, участвовавшие в междуна-родном научно-исследовательском проекте The Human Genome Project, заявили о расшифровке генома человека, который, по разным оценкам, состоит из 20–25 тыс. генов. Работа велась в те-чение тринадцати лет, ежегодно на нее тратились сотни миллионов долларов. Но она стоила того: для врачей результаты этой работы стали базой

Активациягенома Яна Аржанова

СеРГей МуСИеНКо, оСНоВАТеЛь СТАРТАПА PrImErLIFE, НАМеРеН ПоТеСНИТь НА МежДуНАРоДНоМ РыНКе ИНоСТРАННые СеРВИСы, РАБоТАющИе С ГеНеТИЧеСКой ИНФоРМАцИей ЧеЛоВеКА. СуДя По ВСеМу, РезИДеНТу «СКоЛКоВА» ПРеДСТоИТ НеПРоСТАя КоНКуРеНТНАя БоРьБА.

1Гено

типи

рова

ние

— п

рочт

ение

из

менч

ивых

уча

стко

в ДН

К.


для лечения наследственных заболеваний и, что еще более важно, возможностью их ранней диагностики. Появились сразу несколько открытых для доступа врачей банков данных с последовательностями ДНК разных организмов: GenBank, DDBJ, EMBL.

Крупнейшие медицинские компании, догадав-шись об открывающихся коммерческих возмож-ностях, засуетились. В 2007 году швейцарский фармацевтический гигант Roche купил биотех-нологическую компанию 454 Life Sciences, специ-ализирующуюся на разработке методов геномного пиросеквенирования2, а позже попытался по-глотить производителя устройств для опреде-ления последовательности нуклеотидов в гене Illumina за $5,7 млрд. Переговоры были долги-

ми, скандальными, но сделка в итоге так и не состоялась. В июле прошлого года Life Technologies купила Navigenics — компа-нию, которая одна из первых предложила услугу анализа данных ДНК. А в сентя-бре выдержавшая агрессивный натиск Roche компания Illumina приобрела BlueGnome, британского поставщика услуг по пред ым план тационному генетическому скринингу для экстракорпорального опло-дотворения. Недавно Illumina решилась на еще одно приобретение: за $350 млн она купила Verinata Health, реализую-щую хромосомные тесты для анализа крови матери с целью выявления воз-можных врожденных дефектов у ребенка. Вероятно, активность, связанная с по-купками-продажами, слияниями и по-глощениями, утихнет не скоро, вместе с тем продолжится и нарастание общего интереса к вопросам генома.

Генотипирование стало вполне доступной услугой по цене. основатель стартапа Primerlife Сергей Мусиенко (на фото) собирается дополнить ее сервисом по интерпретации генетических данных и сформировать для этого специальную соцсеть

2Пи

росе

квен

иров

ание

— м

етод

опр

едел

ения

по

след

оват

ельн

ости

нук

леот

идов

в м

олек

уле

ДНК,

ос

нова

нный

на

прин

ципе

«се

квен

иров

ание

пут

ем с

инте

за».


В России ситуация удивительно спокойная. В конце 2000-х годов появились две компании, предлагающие генетические услуги. Созданное в 2007 году по инициативе группы ученых из уч-реждений РАН и российских бизнесменов ЗАО «Геноаналитика» первоначально занималось на-учными работами генетической направленности для академических заказчиков. «Со временем си-туация менялась, у лаборатории стали появляться частные клиенты, — рассказывает генеральный ди-ректор компании Юлия Ахтительнова. — Сегодня любой человек может обратиться к нам и заказать разные варианты генетического анализа, и таких желающих с каждым днем становится все больше. Наша лаборатория единственная в своем роде в России, где можно заказать персональное гене-тическое исследование, которое будет проведено с учетом генофонда РФ». Есть у «Геноаналитики» еще один интересный продукт — «Мой Ген», предлагающий генетическое исследование, с по-

мощью которого можно получить информацию о предрасположенности более чем к 50 заболе-ваниям, чувствительности к фармацевтическим препаратам, узнать физические характеристики, происхождение и этнический состав. Стоимость услуги составляет 30 тыс. рублей; полученная информация, уверяет Ахтительнова, пригодит-ся при планировании образа жизни и поможет разобраться с физическими и генетическими особенностями.

В 2010 году генетические исследования в России стала предлагать компания Genotek. «Когда мы по-явились, в Америке уже работал проект 23andМe с очень хорошими финансовыми возможностями для маркетинга, — вспоминает генеральный ди-ректор компании Артём Елмуратов. — Отчасти ориентируясь на западных первопроходцев, мы все же хотели сделать сервис, адаптированный под нашу страну. Очевидно, что генетика россиян от-личается от генетики, например, афроамериканцев. Поэтому при интерпретации результатов гене-тических тестов мы используем только данные, актуальные для российской популяции». По сло-вам Елмуратова, в России спрос на генетическую экспертизу активно растет, становится меньше барьеров для прохождения тестов, в том числе и в связи со снижением их стоимости. Сегодня самое дешевое исследование Genotek можно пройти за 990 рублей — например, чтобы выявить свою предрас-положенность к быстрой потере избыточного веса при физических упражнениях или определить риск развития хронического гастрита.

В свою очередь, Сергей Мусиенко пока видит воз-можности для активного развития подобных услуг на зарубежных рынках, куда и планирует выйти со своим сервисом. Сегодня работа над Primerlife ведется в трех странах — России, Испании и США. В Москве, в технопар-ке «Сколково», сосредоточена команда биологов, в Америке разрабатывается маркетинговая стратегия, налажива-ются контакты с врачами-генетиками, а в Испании ведутся работы по сайту. Развитием Primerlife занимаются даже специалисты из Колумбии и Палестины. «Сегодня мы работаем практически не-прерывно, 24 часа в сутки, — рассказыва-ет Мусиенко. — Когда в Москве заканчи-вается рабочий день, в Штатах он только начинается».

ПОПУляРнАя ГЕнЕТикА В 2011 году Сергей Мусиенко, будучи

сотрудником Центра высоких техноло-гий МФТИ, по гранту попал на летнюю стажировку в Университет сингуляр-ности3 в США. На этапе отбора участ-ников 10-недельного образовательного курса в качестве инновационной идеи он предложил проект для генетиче-

Став резидентом «Сколкова», Primerlife быстро превратился в международный проект: биологи стартапа трудятся в России, маркетологи — в США, а испанские сотрудники — работают над сайтом

3ун

ивер

сите

т син

гуля

рнос

ти —

меж

дисц

ипли

нарн

ый у

ниве

рсит

ет,

расп

олож

енны

й в

Крем

ниев

ой д

олин

е. П

редо

став

ляет

обу

чаю

щие

пр

огра

ммы

для

тех,

кто

зани

мает

ся р

азви

тием

техн

олог

ий д

ля р

ешен

ия

глоб

альн

ых п

робл

ем ч

елов

ечес

тва.

СТАР

ТАП

- кл

Уб


ской диагностики. Идею поддержала коллега Мусиенко по Центру высоких технологий МФТИ Анна Трунина, также оказавшаяся в числе студен-тов Университета сингулярности. Позже нашлись и другие единомышленники, и уже в США нача-лась работа над прототипом сервиса. Версия, под-готовленная к концу программы обучения, была не без изъянов, признается Мусиенко. Однако именно с ней команде удалось прорваться в рези-денты «Сколкова» и получить мини-грант в раз-мере 2,8 млн рублей. Позже желание вложиться в проект изъявил частный инвестор. А сегодня стартаперы намерены получить от «Сколкова» большой грант.

Основная цель проекта Primerlife заключается в том, чтобы, основываясь на интерпретации генетических данных, предупреждать появление болезней. Такая услуга, по мнению основателя сервиса, будет особенно актуальна для людей с определенной семейной историей заболеваний, но не только для них. Ведь так называемые муль-тифакториальные болезни часто развиваются под влиянием внешней среды, диет или их от-сутствия, жизни в неблагоприятных условиях и т. д. «В Primerlife будут учитывать не только геномные данные, но и медицинскую историю

человека, информацию об образе жизни и многое другое, — объясняет Сергей Мусиенко. — Поэтому пользователь, помимо загрузки своих геномных данных, может дополнительно заполнить опрос-ник или указать семейную историю болезни. Имея максимум информации, мы можем более точно оценить риски болезни и назначить нужные рекомендации».

Очевидно, что на американском рынке, который так привлекателен с точки зрения перспектив раз-вития, российскому стартапу Primerlife придется мериться силами прежде всего с 23andMe. А этот проект за шесть лет существования успел охватить 52 страны и в 2008-м удостоился почетного звания «Открытие года» от журнала Time. Последняя шумиха вокруг проекта связана с именем Юрия Мильнера, основателя Mail.Ru, инвестировавшего в него $50 млн.

Пугает ли Сергея Мусиенко такая серьезная конкуренция? «Даже если в Штатах мы сможем занять небольшую долю рынка, для нас это уже будет победа», — скромно отвечает он. Главное, что в Америке есть аудитория, которую можно подключать к сервису, — около 5 тыс. генетиков и постоянно растущее число людей, прошедших генотипирование.


В России пока планируется запустить с осени генетические тесты. Но поскольку подобную ус-лугу уже предлагают и другие игроки (Genotek и «Геноаналитика»), то конкурировать Primerlife намеревается в цене. «У нас услуга стоит практи-чески вдесятеро дороже, чем в Америке, — говорит Мусиенко. — Объясняется это тем, что нам при-ходится завозить сюда реактивы и чипы для про-ведения тестов. В процесс вовлечены посредни-

ки, из-за этого стоимость услуги растет. Однако мы нашли способ, как удешевить ее до $300, и на-деемся предложить тест, который будет доступен большинству людей». В первую очередь команда Primerlife рассчитывает охватить ту категорию по-требителей, которые готовы выезжать за рубеж, где доступны услуги 23andMe, поскольку до нашей страны этот беспрецедентно успешный сервис еще не дотянулся. Пока это весьма скромная по своему количеству аудитория пользователей, зато заинте-ресованная, увлеченная самой идее.

Полная расшифровка генома человека — удо-вольствие дорогое, и позволить себе его может далеко не каждый. В России, например, эта услу-га оценивается в несколько сотен тысяч рублей. Удешевление процесса во всем мире стало воз-можным за счет исследования преимущественно изменчивых участков ДНК (снипов), благодаря которым люди отличаются друг от друга. Всего таких снипов около 10 миллионов, но при про-ведении генетических тестов специалисты берут только некоторое количество изменчивых участков ДНК с определенными мутациями, по которым су-ществует проверенная научная информация. Ведь фактически на 99% геном у всех людей одинаковый.

МЕДицинСкий кРАУДСОРСинГКак часто случается, любое смелое начинание

требует длительной «пропагандистской» работы. В России, по словам Сергея Мусиенко, людям часто

приходится рассказывать о важности генетических тестов. «А когда мы искали инвестора, то при-ходилось возвращаться к самым азам биологии: что такое гены, мутации», — признается основатель Primerlife. В общем, реакция на российский про-ект, основанный на персональных генетических данных, оказалась гораздо более спокойной, не-жели в Америке на 23andMe. Ситуация хорошо знакома генеральному директору компании Genotek

Артему Елмуратову: «Причина того, что в России признание генетики за-паздывает, кроется в том числе и в осо-бенностях нашего менталитета. Люди у нас реже заботятся о профилакти-ке, часто полагаются на авось и ждут, что возникшая проблема разрешит-ся сама собой». По его словам, три года назад Genotek начинала как раз с того, что рассказывала людям, зачем и для чего им следует делать генети-ческие тесты. Впрочем, эта образова-тельная деятельность продолжается и по сей день.

Основатель Primerlife намерен ак-тивно подключать врачей-генетиков к краудсорсингу. Сертифицированные специалисты могут оставлять на сайте базовые публикации, исследования по геному, добавлять информацию, которая используется для оценки ри-

сков какой-либо болезни. «Новые знания появля-ются постоянно, количество исследований растет с невероятной скоростью, — делится наблюдени-ями Сергей Мусиенко. — При этом значительно увеличивается выборка людей, что обеспечивает более точные данные. Весь этот поток знаний, нередко противоречащих друг другу, нужно уметь быстро обрабатывать». Вот эту сложную работу, как предполагается, и будут делать общими уси-лиями тысячи генетиков-профессионалов в США.

Есть у компании также и планы на перспективу — года через полтора автоматизировать процесс под-бора рекомендаций и составления индивидуального плана для лечения и предотвращения заболеваний с помощью технологии искусственного интеллекта. В этой работе проекту поможет испанский партнер IActive — крупный разработчик приложений с при-менением искусственного интеллекта в области персонализированных планов лечения заболе-ваний. Пока же Primerlife предстоит наработать необходимый массив статистических данных через зарегистрированных пользователей, чтобы эта за-думка воплотилась в реальность. На ближайшие годы работы точно хватит всем участникам стартапа. Но уже сегодня Сергей Мусиенко мечтает о том, чтобы в будущем проект стал не просто полезной социальной сетью для обычного пользователя, но и мощным информационным хабом для компа-ний, проводящих клинические исследования по генетике.

Символический «выстрел стартового пистолета» для стартапов в области генетики прозвучал в 2003 году, когда было объявлено о расшифровке генома человека. уже к 2020 году глобальный рынок геномного тестирования может достичь объема в $10 млрд

СТАР

ТАП

- кл

Уб

БЖ


СТАР

ТАП

- кл

Уб

Ролик на YouTube, в котором автомобиль уверенно маневрировал, разворачивался и даже крушил сугробы, стал лишь прощу-пыванием рынка и демонстрацией возмож-ностей технологии. Суть ее вовсе не в том,

чтобы воплощать в железе механические приводы, которые станут крутить баранку, переключать рычаг автоматической коробки передач и жать на педали ак-селератора и тормоза. Она в разработанной стартапе-рами маленькой, но очень емкой электронной плате, состоящей из 10 слоев и 400 различных компонентов. Свое изделие разработчики нежно называют «вир-турилкой», а официально маркируют как Virt2Real.

Это микрокомпьютер с Wi-Fi-модулем, который способен «командовать» всей периферией под-ключенных к нему устройств, считывать данные датчиков, сжимать и быстро передавать видео с камер, четко реагировать на команды удален-ного оператора и делать многое другое. По сути, «виртурилка» — универсальный «мозг» для лю-бого устройства, которое требуется подклю-чить к интернету и превратить в телеметри-ческое. Так что его коммерциализация лежит не в одном лишь направлении поставки «ум-ных» автомобилей для экипировки секретных агентов. Как ни крути, на подходе эра Интернета Вещей, когда любое устройство — от кофейной машины до холодильника — будет подключено ко Всемирной сети для удобства владельца. Аналитики компании Ericsson предсказывают, что к 2020 году таких подключенных устройств

во всем мире будет свыше 50 млрд штук2. А это значит, что «Виртуриал» и подобные разработчики найдут где развернуться.

иГРА В МАшинкиВсе четверо основателей стартапа — «родом»

из кибернетики, хотя и окончили разные техниче-ские вузы страны. По словам руководителя проекта Евгения Помазова, еще в стенах МФТИ он вместе со своим однокашником Александром — в дальней-шем компаньоном — увлекался всем, что касалось робототехники и интеллектуальных систем. После выпуска Евгений уехал в Питер, однако связи не пре-рывались, приятели обменивались техническими идеями и, как выяснилось, продолжали мыслить в одном направлении. А вскоре к этому «направле-нию» присоединился энтузиаст-кибернетик из Тулы, в дальнейшем — «золотые руки» проекта. «В конце концов мы все решили попробовать — просто так, для себя — сделать «умное» устройство, с помощью которого можно было бы удаленно управлять раз-личными предметами — машинками, коптерами и так далее», — рассказывает Евгений Помазов. Два года назад они собрались вместе, написали себе техническое задание на разработку такого устройства (получился текстовый документ в 17 страниц убори-стым шрифтом) и начали методично его выполнять. Чтобы гаджет получился универсальным, он должен был, помимо недюжинного «ума», обладать малы-ми размерами (не больше визитной карточки — 4 на 7 см) и отличаться низким энергопотреблением.

ДистанционныйсмотрительВ МАРТе эТоГо ГоДА зАПАДНые И оТеЧеСТВеННые СМИ С уДоВоЛьСТВИеМ ПИСАЛИ ПРо РоССИйСКИх уМеЛьцеВ, ПРеВРАТИВШИх В оДНоМ Из ГАРАжей В ТуЛе СТАРеНьКИй «оПеЛь» В «ТАЧКу ДжейМСА БоНДА»1 — МАШИНу, КоТоРой МожНо уПРАВЛяТь ДИСТАНцИоННо С ПЛАНШеТНоГо КоМПьюТеРА. ТеПеРь еВГеНИй ПоМАзоВ И ДРуГИе ЧЛеНы КоМАНДы, ИМеВШИе оТНоШеНИе К ТоМу ПРоеКТу, Из ГАРАжНых эНТузИАСТоВ оФИцИАЛьНо ПРеВРАТИЛИСь В СТАРТАПеРоВ, зАРеГИСТРИРоВАВ КоМПАНИю «ВИРТуРИАЛ». цеЛь — ВоВСе Не СТРоИТь ДИСТАНцИоННо уПРАВЛяеМые МАШИНы, КАК МожНо БыЛо Бы ПоДуМАТь. ВСе НеСКоЛьКо СеРьезНее.

1В во

семн

адца

том

филь

ме «

бонд

ианы

» «з

автр

а не

умр

ет н

иког

да»

(1997

) Аге

нт 0

07 (П

ирс

Брос

нан)

уп

равл

яет с

воим

шпи

онск

им с

упер

авто

моби

лем

с по

мощ

ью м

обил

ьног

о те

лефо

на.

2о

бзор

комп

ании

Eric

sson

«m

ore

than

50

billio

n co

nnec

ted

devic

es»

(фев

раль

201

1).

Наталья Ульянова


— Выяснилось, что в электронике нет готового аппаратного решения, которое было бы одно-временно и маленьким, и мощным, и недоро-гим, — объясняет Помазов. — В основном образцы требовали большого количества различных плат, кучи проводов и разнообразной электроники, с помощью которых нужно было «колхозить» (так это называется на языке технарей). Подобная конструкция занимала много места и была, мягко говоря, неудобной для использования. Поэтому пришлось все делать своими руками.

В результате появилась сложная система, которую можно было бы установить на автомобиле, само-лете или домашней системе безопасности. А затем подключиться с помощью телефона, планшета или компьютера к устройству, наблюдать за происходя-щим, передавать команды управления и получать от-ветную реакцию — в зависимости от установленных датчиков на приборе (от температуры до скорости, давления, радиации и т. п.).

Впрочем, прежде чем приступить к исполнению первых «миниатюр», изобретатели решили по-смотреть, имеет ли это смысл, можно ли всерьез думать об управлении предметами через интернет. Поэтому — вразрез расхожей практике — изобре-татели решили начать непосредственно с полевых испытаний. Немного «поколхозив», они купили радиоуправляемые микромодели размером со спи-чечный коробок, оборудовали две настольные гоночные трассы (в Москве и Санкт-Петербурге) и объявили о гонках на микромашинах, управляе-

эпоха Интернета Вещей, о которой говорят визионеры, приближается — и она потребует «коробочных» решений для подключения разнообразных устройств к Сети. евгений Помазов (на фото) и его соратники по стартапу «Виртуриал» к этой эпохе подготовились, предложив рынку свои «виртурилки»


СТАР

ТАП

- кл

Уб

мых через интернет. К участию были приглашены пользователи Сети из различных городов России, которым предстояло побороться за ценные при-зы — эти же самые гоночные машинки. Под таким вполне благовидным предлогом коллеги тестиро-вали, насколько возможно на практике управлять через интернет предметами в режиме реального времени. Выяснилось — вполне. Например, ког-да московский «мини-гонщик» нажимал кнопку «Вперед» на клавиатуре своего компьютера, ско-рость отклика машинки, находившейся на трассе в Санкт-Петербурге, составляла всего лишь около одной десятой секунды. А для пользователей из бо-лее отдаленных регионов — 0,2–0,5 секунды.

Поэкспериментировав таким образом на модель-ках, изобретатели приступили к работе над «вирту-рилкой», а затем и к более крупным формам — тому самому старенькому «Опелю». «Главное, что нам удалось, — это «скрестить» устройство с органами управления автомобиля, такими как руль, педа-ли и коробка переключения передач», — делится Евгений.

Идея управлять вещами через интернет сама по себе не нова. «Такие проекты были, — согла-шается сооснователь «Виртуриала», — но в целом ниша показалась нам свободной от внятных пред-ложений по решению подобных задач. Возможно, как раз потому, что разработчики пока не привыкли к скорости интернета. Ведь еще 5–7 лет назад люди дозванивались по модему, а сейчас уже через Yota можно спокойно смотреть видео».

По мнению Сергея Суховея, директора по разви-тию бизнеса Artec Group (производство биометриче-ских устройств и сканеров), ставку на беспроводную связь разработчики сделали верно. «Сейчас, — го-ворит он, — даже консервативный рынок безопас-ности начинает отказываться от прокладки проводов в пользу беспроводной связи».

ДОиГРАлиСЬ ДО биЗнЕСАПосле того как инноваторам показалось, что они

сделали нечто стоящее, они решили сообщить об этом на сайте технических энтузиастов Habrahabr.ru. И тут же получили шквал отзывов. При этом в числе комментариев к статье довольно настойчиво звучал вопрос «Где купить?». Тогда, вспоминает Евгений, в голове и щелкнуло, что «виртурилку» вполне можно тиражировать и продавать, а увлече-ние способно перерасти в бизнес. «И тут судьба свела нас с человеком, который быстро вошел в число наших партнеров, — говорит Помазов. — У него уже был опыт организации стартапа: его бизнес связан с видеотрансляциями. У нас он стал заниматься биз-нес-девелопментом и привнес в проект методологию «экономного стартапа».

Новый знакомый предложил для начала разо-браться, сколько человек действительно хотели бы купить плату. Для этого авторы микроконтрол-лера сняли трехминутное рекламное видео и сде-лали на своем сайте раздел предзаказа. Запросы посыпались сразу же: за сутки они получили тысячу заявок, а в общей сложности желающих купить «виртурилку» в итоге набралось две тысячи.

«Предзаказы помогли разобраться в том, кому может быть интересен наш продукт, — объясня-ет Евгений. — Выяснилось, что прежде всего это рынок энтузиастов и технарей, то есть экспертное сообщество, которое так или иначе решает похожие задачи». Однако, к удивлению инноваторов, люби-телями (первичной аудиторией любого венчурного проекта) все не ограничилось. Продуктом размером со спичечный коробок заинтересовались и компа-нии, причем самые разные. Запросы приходили от специалистов в области информационной без-опасности, от производителей видеорегистраторов, пользователей агророботов, бульдозеров… «Очень многие заявки нас даже удивили, — продолжает стартапер. — Например, все, что связано с видео-наблюдением. Казалось бы, рынок весьма плотный и развитый. Однако, как выяснилось, в «обычном» видеонаблюдении оказалось много нерешенных специфических задач. Таких как автономная пере-

Контроллер, разработанный стартаперами, — размером не более спичечного коробка. это микрокомпьютер с Wi-Fi-модулем, который способен «командовать» всей периферией подключенных к нему устройств


дача видео по беспроводным сетям плохого каче-ства и в сложных ситуациях — например, во время отключения питания. Оказалось, что эта проблема довольно остро стоит перед строительными компа-ниями, которые нуждаются в установке подобных си-стем — например, на подъемных кранах. Было даже странно, что такой большой и давно сложившийся рынок еще не решил все проблемы, связанные с без-опасностью. Выяснилось также, что такая банальная задача, как снятие показаний с удаленных счетчиков и передача этих данных по сотовой связи, тоже представляет собой актуальное направление».

О том, что предложений может быть на-столько много, изобретатели даже мечтать не смели. Изначально их умозрительные планы были связаны скорее со специфи-ческими нишами — такими, например, как производство интерактивных игрушек, которые новое устройство могло бы замет-но модернизировать. Впрочем, в одном Евгений уверен до сих пор. Он считает, что микроконтроллер прежде всего при-годится для удаленных объектов, которые тем или иным образом перемещаются.

«Сейчас наблюдается всплеск интереса к раз-личным роботам — например, к беспилотным ле-тательным аппаратам в МЧС, вооруженных силах, энергетических компаниях, сельском хозяйстве, — подтверждает Алексей Янкелевич, руководитель направления робототехники компании «КРОК». — В качестве бортового вычислителя роботов как раз и выступают такие миниатюрные компьютеры».

УДАлЕннОЕ ПРОиЗВОДСТВОМежду тем проект все отчетливей перерастал

из хобби в b2b. Несколько заказчиков захотели получить тираж устройства, при этом большинство корпоративных обращений было связано не столько с покупкой микроконтроллера, сколько с решениями на его базе конкретных задач. «Таким образом, перед нами сразу же нарисовалось три рынка, — радуется изобретатель, — энтузиасты, корпоративные клиен-ты как заказчики готовых устройств и консалтинг».

Единственное, что в такой ситуации оставалось сделать, — это правильно расставить приоритеты, чтобы не распылять свои скромные ресурсы и слу-чайно не потерять всех клиентов. Начать решили с изготовления первого тиража на собственные деньги: сейчас клоны «образцовых» плат находятся в производстве, и если в июне тестирование первой сотни устройств пройдет успешно, будет запущен ос-новной тираж контроллеров. Всю производственную цепочку — в Юго-Восточной Азии — организовал подрядчик, с которым партнеры также познакоми-лись через сайт технических энтузиастов.

Обеспечив своих первых заказчиков обещанными устройствами, они надеются приступить к своему приоритетному направлению — проектным работам, то есть адаптации «виртурилки» под конкретные

задачи заказчиков. «Это возможно, ведь мы изна-чально делали универсальное базовое устройство, в которое можно вносить небольшие изменения, — объясняет руководитель проекта. — Параллельно будем изучать рынок; возможно, в дальнейшем наши приоритеты поменяются и производство для нас станет основным направлением. Именно поэтому мы и не спешим искать инвестиции. Ведь

основная проблема не в деньгах, а в том, чтобы, не теряя качества и темпа, развивать свой проект и улучшать устройство. В общем, мы сторонники аккуратных, но уверенных шагов. Хотя, возможно, именно поэтому теряем несколько больше времени, чем нужно».

Партнеры пока не спешат покидать свои основ-ные места работы. Однако Евгений считает, что все к этому идет. Компания уже зарегистрирована, заявка на регистрацию патента на изобретение подана, спрос намечается — а значит… скоро пар-тнерам придется съезжаться вместе. Сейчас в ко-манде «Виртуриала» работают уже шесть человек. Четверо из них живут в Москве, по одному — в Туле и в Питере. Все это время они паяли — по «Скайпу», в свободное от основной работы время, общались по телефону и через закрытый форум. «Однако, — делится опытом Евгений, — один день личного общения позволяет решить такое количество вопро-сов, которое при удаленном обсуждении занимает как минимум неделю–полторы».

Впрочем, по мнению Сергея Суховея, успех тех-нологического стартапа определяется не только скоростью принятия решений. Важным является также то, содержит ли в себе разработка «маги-ческий кристалл» — ту уникальность, которую можно защитить юридически и сложно повторить: именно в запатентованной «уникальности» и будут заинтересованы потенциальные инвесторы и сама компания. «В противном случае, — предупреждает Суховей, — стартап рискует навлечь на себя все риски первопроходца, который сформировал спрос и раз-вил рынок, но не смог удержать, поскольку его за-хватил какой-то энтузиаст, вовремя купивший и скопировавший устройство».

Готовы прототипы, на подходе — опытная партия, заказчики бомбардируют предзаказами… То, что начиналось для разработчиков как хобби, уже готово превратиться в полноценный бизнес

БЖ


E-CO

MM

ERCE

Преимущества массового производства казались неоспоримыми с момен-та, когда Генри Форд запустил свой конвейер. Однако в середине 2000-х плеяда технологических компаний

доказала, что кустарное производство тоже может вырасти в серьезный бизнес. Оно способно дать покупателям кое-что упущенное масс-маркетом в погоне за тиражами и дешевизной — персональ-ное внимание и особую связь с вещами, которые входят в их жизнь.

Одной из первых и наиболее успешных на ниве «торговли с душой» оказалась Etsy.com — бру-клинская компания, начинавшая как маленькая торговая площадка для продажи различных по-делок. Ее основатель Роб Калин долго не мог найти способ продать свои картины, фотографии и само-дельную мебель. Онлайн-магазин eBay.com ему не нравился из-за бедного дизайна, а на блошиных рынках торговать не хотелось. В 2005 году Калин с друзьями запустил собственный сайт, с помощью которого стулья и картины разошлись влёт, и на-чал предлагать сервис другим любителям ручного творчества. Каждый желающий мог открыть вир-туальный магазин под эгидой Etsy и вывести его в лигу вполне серьезных игроков. Сейчас отдельные магазины на портале торгуют на миллион долларов

в год, общая аудитория площадки — свыше 25 млн пользователей, а ежегодный объем сделок подби-рается к миллиарду.

С ФЕРМЕРСкиМ ДУхОМПожалуй, самое интересное в Etsy — ее фило-

софия. Генеральный директор Чад Дикерсон часто говорит в интервью, что его компания когда-нибудь изменит мир. В миссии так и написано: создать новую модель торговли, при которой мир станет гармоничнее и экологичнее. Высокие устремления очень удачно вписались в «зеленые» настроения в обществе. Буквально за год до открытия Etsy.com в экономике появился специальный термин, опи-сывающий массовые изменения в покупательских привычках, — «осознанное потребление»1. В обще-стве появилась целая группа людей, готовых тра-тить деньги на товары из экологичных материалов, поддерживать региональную экономику и выходить на пикеты против компаний, эксплуатирующих дет-ский труд или вырубающих леса Амазонки. Более того, эта группа оказалась довольно обширной. Согласно прошлогоднему исследованию Nielsen, осознанное потребление поддерживают около 66% населения 56 наиболее развитых стран мира.

Успех Etsy объясняется просто: компания на-шла подход к растущей группе «сознательных

Из рук в руки Наталья Югринова

оНЛАйН-яРМАРКА ETsy.Com ПеРеоТКРыЛА ДЛя МАССоВоГо ПоТРеБИТеЛя РыНоК ПРеДМеТоВ РуЧНой РАБоТы. ВыяСНИЛоСь, ЧТо ПоКуПАТеЛИ уСТАЛИ оТ оДНоТИПНых ТоВАРоВ ПоД КоПИРКу И хоТяТ ЧеГо-То «С ДуШой». В РоССИИ НоВАя МоДеЛь ВзАИМооТНоШеНИй МежДу ПоКуПАТеЛяМИ, ПРоДАВцАМИ И ТоВАРАМИ ТоЛьКо НАЧИНАеТ НАБИРАТь СИЛу. ее ВоСхоДящАя зВезДА, ПРоеКТ «яРМАРКА МАСТеРоВ» (LIvEmAsTEr.ru), ПыТАеТСя ПРИВИТь ТоРГоВой ПЛощАДКе ПоВАДКИ СоцИАЛьНой СеТИ — И СДеЛАТь ТАК, ЧТоБы зА КАжДыМ КуПЛеННыМ ПРеДМеТоМ СТояЛА оТДеЛьНАя ИСТоРИя.

1На а

нгл.

— c

onsc

ious

co

nsum

erism

.


потребителей» и удачно его монетизировала. Дикерсон называет этот подход «экономикой Etsy»: «Это экономика, краеугольным камнем которой являются люди, а торговля становится очень личным процессом. Мы дарим людям ощущение того, что они приобретают товары не в супер-маркете, а на фермерском рынке». В идеале такой подход, по его мнению, должен распространиться и дальше, на эко-систему крупных ритейлеров. Что отчасти уже происходит, если судить по успеху в США супермаркетов органических продуктов Whole Foods. Они не только тщательно отбирают товары, но и стараются поддерживать обстановку «домаш-них» магазинов, работают преимущественно с небольшими региональными производителями и активно занимаются сбором пожертвований на благотворительность.

«Все больше людей хотят окружать себя не просто ве-щами, а вещами с историей», — продолжает трактовать новые желания потребителей Брэдфорд Шеллхаммер, сооснователь онлайн-магазина дизайнерских вещей Fab.com2 (более «дорогая» версия Etsy, уделяющая основное

внимание дизайнерским товарам, а не работам полу-профессиональных любителей рукоделия). Каждый товар на сайте магазина сопровождает не только традиционная информация о размере, цене и мате-риалах изделия, но и персональный комментарий от автора. Это может быть байка о том, как дизайнер нашел пару джинсов на блошином рынке и украсил их вышивкой, или просто несколько неформальных строчек о товаре, сказанных с особой теплотой.

Портал Fab.com начинал в качестве социальной сети для людей нетрадиционной сексуальной ориен-тации, однако два года назад переформатировался в магазин дизайнерских товаров — мебели, картин, винтажной одежды и украшений. Компания быстро привлекла ударные инвестиции, подняв свою стои-мость до $600 млн, и вышла в 2012 году на оборот в $125 млн. Что, правда, пока не покрыло затрат на расширение стартапа. Тем не менее Шеллхаммер уверен, что его компания когда-нибудь сможет выра-

сти до соразмерной с большими ритейлерами. Осознанное потребление, по его мнению, способно дать достойный от-пор Walmart и IKEA, диктующим массам, что им есть и но-сить и чем украшать дом. Верность теории Шеллхаммера о жажде историй могут подтвердить 12 млн пользователей магазина. Еще год назад их было в два раза меньше.

Нужно, однако, понимать, что истории могут продать далеко не любой товар: вряд ли покупатель жаждет глубо-ких отношений с парой шлепанцев или упаковкой влажных салфеток. Контекст вокруг товара нужен, но его должно быть в меру. Куда важнее для потребителя возможность выбора. Этого торговые площадки вроде Etsy и ее россий-ского аналога «Ярмарка мастеров» добиваются с помощью привлечения в ряды продавцов множества авторов. Они работают по принципу «приходи и торгуй» и максимально упрощают открытие своего бизнеса для всех, кто умеет создавать вещи своими руками. «Организовать старт своих продаж можно буквально за пару часов, — говорят пред-ставители «Ярмарки мастеров». — Мастерам предлагаются готовая инфраструктура магазина, огромная аудитория

Продавцы изделий ручной работы строят свой бизнес на противопоставлении себя крупным ритейлерам вроде Walmart и IKEA, которые диктуют массовому потребителю, что ему есть и носить и чем украшать дом

2ц

итир

уетс

я по

выс

тупл

ению

14 ф

евра

ля 2

012

года

на

конф

ерен

ции

socia

l med

ia W

eek

в Нь

ю-й

орке

, СШ

А.


уникальных посетителей и разнообразные марке-тинговые акции в придачу. На сайте работает стол индивидуальных заказов, удобная почта для связи с заказчиками, система СМС-уведомлений, отзы-вов — все то, что при организации собственного бизнеса в интернете отнимает кучу времени и сил или о чем просто забывают».

Не последняя составляющая успеха обоих про-ектов — дешевизна входа. На Etsy.com продавцы платят двадцать центов за каждый выставленный на продажу товар; еще 3,5% от стоимости каждой сделки компания берет в виде комиссии. На первый взгляд, это мизерная цена, но в пересчете на мил-лиардный оборот сумма становится солидной. Условия на Livemaster.ru еще более демократичные. Продавец может бесплатно выставить в своем мага-зине три работы, снабдив каждую двумя фотогра-фиями. Чтобы получить право публиковать больше

работ и больше снимков, нужно купить клубную карту. Абонентская плата по самой простой карте (13 работ, 6 фотографий для каждой) — 60 рублей в месяц; по самой «навороченной» (500 работ) — 1 700 рублей. Оборотов компания не раскрывает, но, по приблизительным подсчетам, они находятся в районе полутора миллионов долларов.

У нАС В клУбЕДенис Кочергин и Сергей Черкасов, основатели

торговой площадки авторских изделий «Ярмарка мастеров», пришли на этот рынок по воле случая, практически повторив «траекторию» Роба Калина. Они запустили проект в 2006 году для того, чтобы Елена Черкасова, жена Сергея, могла торговать изделиями из войлока (ее магазин на «Ярмарке», кстати, существует до сих пор). Рынок изделий руч-

ной работы в России в то время существовал в по-лумаргинальной форме: мастера распространяли товары по знакомым или на нечастых ремесленных ярмарках, отдельные авторы пытались привлечь к себе внимание в онлайне.

Встряхнули его многочисленные арт-ярмарки, ба-зары и фестивали народных ремесел, которые стали регулярно проводиться в Москве, а затем и в регио-нах России с середины 2000-х. В 2008 году к круп-нейшим и старейшим фестивалям «Жар-птица» и «Ладья» присоединилась российская компания Sunday Up Market, сумевшая заинтересовать хенд-мейдом сегмент молодых покупателей. На устра-иваемые ею ярмарки выходного дня в Москве (затем — в Санкт-Петербурге, Ростове-на-Дону, Екатеринбурге) молодежь стала приходить, чтобы купить платье, которое существует в единственном экземпляре, необычные подарки, дизайнерскую бижутерию. А заодно потусоваться: послушать лек-ции, выпить коктейля, потанцевать или посмотреть выставку фэшн-фотографий. Ярмарки устраивались без стабильного графика, с перерывами; постоянных площадок не было: организаторы все время экспери-ментировали с местом проведения. В промежутках между «маркетами» покупатели шерстили интернет в поисках понравившейся вещицы ручной работы, попадая в профильные сообщества в LiveJournal и, разумеется, на «Ярмарку мастеров».

Впрочем, влияние офлайнового рынка на он-лайновый не стоит переоценивать: они скорее существовали параллельно, чем прямо зависели один от другого. Главным толчком для онлайнового сегмента стало распространение широкополосного интернета в глубь России. С его помощью превра-тить свои таланты в бизнес смогли даже мастера из отдаленных регионов. Таких, к слову, немало: лишь треть покупателей «Ярмарки мастеров» из Москвы и области.

Постепенно проект Кочергина и Черкасова вы-бился в лидеры онлайнового рынка изделий руч-ной работы и продемонстрировал, что он куда жизнеспособнее конкурентов. «Мы работаем на весьма сложном рынке, — комментирует Денис Кочергин. — Он нишевый, не относится к товарам повседневного спроса и не способен принести быстрые деньги. Мы неоднократно наблюдали попытки создать похожие проекты, которые обер-нулись финансовыми неудачами и не получили развития. В сегодняшних экономических условиях возможность эффективно развиваться есть только у одного лидера, крупного игрока-консолидатора. Такая же ситуация за рубежом: даже очень большие инвестиции не помогли конкурентам Etsy достичь серьезных результатов и перехватить лидерство».

Сейчас в портфолио самоуверенной компании более 800 тысяч работ, аудитория насчитывает свыше трех миллионов уникальных пользователей в месяц, а количество просматриваемых страниц преодолело в 2012 году порог в 100 миллионов. В «Ярмарке» отмечают, что основные покупатели

E-CO

MM

ERCE

На руку проектам вроде Etsy.com — концепция «сознательного потребления», набирающая популярность на западе. Потребитель все чаще выбирает товары из экоматериалов, поддерживает долларом местных производителей и выходит на пикеты против компаний, эксплуатирующих детский труд


приходят из России, Белоруссии, Прибалтики и с Украины, однако порталом активно пользуется русскоязычная ау-дитория США, Израиля, Японии, Восточной и Западной Европы — стран, в которых сильны позиции Etsy или ее национальных аналогов.

— Индивидуальные дизайнерские вещи, сделанные с душой и своими руками, — восходящий тренд в России и СНГ, — говорит Кочергин. — Люди стремятся к развитию своего творческого потенциала, к обрете-нию себя, к возвращению времени, когда массовое производство еще не сделало всех похожими друг на друга.

Из слов сооснователя проекта ясно, что «Ярмарка мастеров» обращается в пер-вую очередь к продавцам, выполняя функ-ции некой ассоциации профессионалов и любителей. Ее главная цель — помочь мастерам рассказать о себе, найти поку-пателей и наладить продажи в интернете. Более того, «Ярмарка» давно уже выросла из одежд просто торговой площадки и пре-вратилась в «клуб по интересам» — про-странство, в котором можно общаться, проводить мастер-классы, вести публичные блоги.

Etsy, к слову, тоже вовсю продвигает социальные функции: разумеется, каждый товар можно «лайкнуть», добавить в избранное, обсудить на «Фейсбуке», задать уточняющий вопрос продавцу. Это еще не все: недавно портал «прикрутил» трансляцию всех покупок клиентов в социальные сети — чтобы друзья моментально узнавали, что ты приобрел набор винтаж-ных значков с героями «Звездных войн» или деревянную шкатулку с резными голубками на крышке. «Прокол»

был в том, что система публиковала данные о покупках фактически без ведома и разрешения пользовате-ля. Что, разумеется, немедленно спровоцировало скандал — после того как один из покупателей за-казал дизайнерские секс-игрушки и информация об этом попала в но-востные ленты его друзей и коллег.

«Ярмарка мастеров» умудряется избегать скандалов и минимизирует количество претензий: у большин-ства мастеров в «отзывах» сплошной позитив и благодать. Возможно, это связано с тем, что любители изделий ручной работы — вообще люди спо-койные, незлобивые, ценящие уют. В «Ярмарке» же это объясняют тем, что уровень работ на портале очень высок. К тому же магазины с мно-жеством отрицательных отзывов система блокирует и удаляет.

— В России большое внимание уделяется качеству и аккуратности, а также соответствию фотографии реальному изделию, — отмечает

Кочергин. — В тех же Штатах или Европе можно позволить себе определенную небрежность в исполнении — и это понравится покупателям. Им важно, чтобы было видно, что это сделано вручную. Российские мастера сейчас ак-тивно осваивают новые виды хендмейда, которые перво-начально стали популярны в западном мире: фьюзинг3, лэмпворк4, декупаж5, скрапбукинг6 и так далее. Поэтому ситуация радикально отличается от того, что было еще

пару лет назад: уровень наших хендмейдеров вырос, они успешно осваивают новые материалы и техники, открывают собственные мастерские, школы и студии.

Впрочем, шагнуть на качественно новую ступень он-лайн-рынку изделий ручной работы мешают обычные для российской электронной коммерции трудные места. Самые наболевшие, лежащие на поверхности перечис-ляет руководство «Ярмарки мастеров»: плохо развитая логистика, низкое проникновение интернета в регионах, отсутствие сформированной привычки расплачиваться в интернете банковской картой. Почтовая монополия наложила на российского потребителя неизгладимый отпечаток. Во-первых, люди не любят заказывать това-ры почтой. Во-вторых, их пугает необходимость сначала оплатить товар и только потом его получить. Для авторов же куда выгоднее модель по оплаченным предзаказам: им не приходится хранить излишки исходных материалов, появляется четкое понимание объема текущих заказов.

Возможно, в ликбезе населения помогли бы партизан-ские методы, которые с недавнего времени практикует Etsy. В феврале компания запустила в одном из городов штата Иллинойс пилотную программу обучения рукоделию и ремесленному творчеству старшеклассников и мало-обеспеченных граждан. Она организовала передвижную лабораторию, в которой все желающие (программа оплачи-вается мэрией) могут создавать, а затем учиться продвигать и продавать свои товары. На начальном этапе обучение ведется с инструктором, на финальном ученик открывает свой собственный магазин на площадке Etsy и начинает за-рабатывать деньги. В России, кажется, первый этап можно смело опустить: традиции рукоделия в стране по-прежнему довольно сильны. А вот поучиться предприниматель-скому искусству нашим левшам было бы полезно.

При тех традициях рукоделия, которые есть в России, идея площадки «ярмарка мастеров» лежала на поверхности. Сооснователь проекта Денис Кочергин сам начинал с интернет-магазина, торгующего изделиями его жены

3Ф

ьюзи

нг —

техн

ика

созд

ания

вит

ража

пут

ем с

пека

ния

стек

ла в

печ

и.

4Лэ

мпво

рк —

обр

абот

ка с

текл

а с

помо

щью

горе

лки

для

полу

чени

я ра

зноц

ветн

ых б

усин

или

худо

жест

венн

ых и

здел

ий.

5Де

купа

ж —

укр

ашен

ие п

редм

етов

апп

лика

цией

из

бума

ги, ч

асто

в ко

мбин

ации

с

обра

ботк

ой к

раск

ой, п

озол

отой

и д

руги

ми м

атер

иала

ми.

6Ск

рапб

укин

г — о

форм

лени

е фо

тоал

ьбом

ов, с

емей

ных а

рхив

ов, л

ичны

х дн

евни

ков

с по

мощ

ью р

исун

ков,

ткан

и, а

ппли

каци

и, н

ебол

ьших

укр

ашен

ий.

БЖ


ин

ВЕСТ

иц

ии

В России, пожалуй, трудно найти инвестора с б’ольшим стажем, чем у Игоря Рябенького. Программист по образованию, успешный серий-ный ИТ-предприниматель, он начал делать вло-жения в технологические компании еще в начале

1990-х годов — задолго до того, как сами слова «бизнес-ан-гел» и «стартап» вошли в российский деловой оборот. С тех пор многое изменилось: инновационное развитие попало в приоритеты государства, объем рынка бизнес-ангельских инвестиций в России достиг $310 млн (оценки Российской венчурной компании за 2011 год), технологическое старта-перство стало настоящим движением. Игорю Рябенькому есть с чем сравнивать.

— Некоторые из компаний, проинвестированных вами в 1990‑е, вероятно, стали уже совсем большими? А каких‑то наверняка и в помине нет?

— Да, и это обычная для инвестиций в компании на ран-ней стадии история. Одна из них, которую я когда-то под-держал, например, была продана публичной компании (Net1, торгуется на NASDAQ. — Прим. ред.) — это BGS Smartcard Systems. Она дала жизнь «смарт-карточкам» для электрон-ных платежей, ее клиенты — банки по всему миру.

В целом первые мои инвестиции были весьма крупными. Я плотно сотрудничал с командами, постоянно консульти-ровал ребят по организационным и финансовым вопросам, помогал им формировать стратегию.

В определенный момент мне казалось, что заниматься инновациями в ИТ, постоянно оставаясь на пике техно-

логий, слишком сложно. Поэтому, когда в мире начался интернет-бум, я предпочитал инвестировать в онлайн-сер-висы. А затем и вовсе перестал на несколько лет работать с ИТ-стартапами.

Однако бросить это занятие совсем не так-то просто. Я продолжал общаться с ребятами, которые когда-то ра-ботали в моих проектах, а в какой-то момент стали пред-принимателями и основали собственные; как мог помогал советами. И так получилось, что в определенный момент решил помочь им и деньгами… Вновь активно инвестиро-вать я стал с 2011 года и могу сказать, что мое возвращение случилось благодаря моим же «ученикам».

— После возвращения появился новый «стиль» инвестирования?

— Поначалу у меня не было хорошего «аппетита», я хотел все так же делать точечные вложения в компании ранних стадий. Но постепенно основатели компаний, в которые я инвестировал, стали знакомить меня с новыми молодыми командами; их идеи тоже казались мне интересными — и я запланировал расширить свой портфель до десяти проектов. Тогда, например, я инвестировал в LinguaLeo, буквально за полгода ставший лучшим российским сервисом для онлайн-изучения языков. Это была инвестиция, осно-ванная именно на личной заинтересованности: зачинатель проекта Айнур Абдулнасыров убедил меня в эффективности своей методики, и я, самоучкой овладевший тремя ино-странными языками, решил ему помочь.

В какой-то момент я понял, что мои опасения по поводу участия в инновационных проектах безосновательны. Конечно,

«Быть умным парнем еще недостаточно для успеха» Елена Краузова


мне не так просто, как сегодняшнему студенту или выпуск-нику, разбираться в тонкостях технологий — но я могу дать командам видение рынка и свой предпринимательский опыт. Я стал делать более широкую выборку по рынку — за день просматривал уже не единицы, а десятки потенциально пер-спективных проектов. В итоге к концу прошлого года я был активным инвестором в 19 компаниях. Это объясняется еще и тем, что к тому моменту некоторые мои стартапы уже полу-чили раунды от венчурных фондов, и я, сохраняя отличные от-ношения с ребятами, перестал быть для них «моноучителем». У меня появилось больше времени, и я стал инвестировать еще активнее именно в начинающие компании.

— Вы работали исключительно как частный инвестор, не создавая фонда?

— В 2005 году я учредил Altair Capital, но не привлекал деньги других игроков, а продолжал инвестировать только сам. Фонд был создан скорее просто для удобства работы, для консолидации усилий моей команды помощников.

— На ваш взгляд, что изменилось в российской стар‑тап‑индустрии в последние годы — после того как тема инноваций стала «модной»?

— Проблема в том, что из запускаемых в России старта-пов по-настоящему успешными по-прежнему становятся единицы. Молодые люди мечтают сделать второй Facebook, быстро разбогатеть и, смастерив очередной ИТ-сервис «на коленке», выводят его на рынок. При этом сами не особо хорошо понимают, что и как делают. «Мы же неплохие про-граммисты!» — такова их логика. Да, неплохие. Но просто быть умным парнем — еще недостаточно для успеха.

Не стоит строить бизнес из желания что-то построить. Или думать: мы сделаем технологию, которая для всех ре-шит все задачи. Лучше идти от потребностей рынка — либо эти потребности создавать.

Роль инвестора посевной и ранней стадии как раз и состоит в том, чтобы дать проекту, помимо денег, кое-что еще — биз-нес-компетенции. Стартаперам, которые приходят ко мне, я говорю: «Поддерживая вашу компанию, я рискую своими деньгами; вы, запуская бизнес, рискуете несколькими годами своей жизни, которые потратите на проект. Поэтому очень важно, чтобы идея, над которой вы собираетесь работать, вас по-настоящему увлекала: нужно постараться абстрагировать-ся от желания заработать как можно больше».

Возможно, я наступлю на больную мозоль многим рос-сийским инвесторам, но скажу: главный показатель добро-совестности венчурного фонда — количество успешных про-ектов на выходе. В России игроков, выпустивших на рынок существенно «подросшие» компании, пока очень и очень мало. Нередко можно видеть «инвестора», создавшего себе риторикой на ивентах и в медиа репутацию «гуру венчур-ного рынка» и набравшего в портфель десятки стартапов, чьи вложения не только не помогают молодым компаниям быстро развиваться, но даже, напротив, тормозят бизнес. Значит, что-то не так с качеством знаний «учителей». Сегодня среди российских стартапов я наблюдаю немало «инвалидов», подписавших с такими «учителями» со-глашения на кабальных условиях, не получивших взамен практически никакой поддержки и потерявших темп роста, а часто и растерявших по пути команду. Стартаперам могу

БИзНеС-АНГеЛ ИГоРь РяБеНьКИй о СТАРТАПеРАх, ПРоРыВНых ТехНоЛоГИях И ИННоВАцИоННой эКоСИСТеМе.


ин

ВЕСТ

иц

ии

лишь посоветовать стараться не попасть в число та-ких проектов: оценивайте эффективность предыду-щих проектов инвестора, общайтесь с основателями других его портфельных компаний.

— Многим внушает опасение, что даже на ИТ‑рынке в России нет стартапов с прорывными технологиями. В портфелях инвесторов — «фа‑новые» сервисы, ставшие успешными благодаря продуманному маркетингу…

— Я не считаю, что у нас нет по-настоящему инновационных проектов. Пример из собствен-ного опыта: в 2010 году я инвестировал в Eruditor, агрегатор услуг частных специалистов. Основатели компании придумали революционную концепцию с точки зрения формата работы на рынке фрилан-са — и идея помогла им построить устойчивую, прибыльную и масштабируемую модель ведения бизнеса. Это инновация в самой концепции раз-вития компании, если хотите. Среди российских высокотехнологичных стартапов (если говорить об инновациях именно «продуктовых») я бы назвал TeamLab — облачный сервис для совместной работы онлайн. И таких примеров хватает.

— По вашим наблюдениям, насколько хорошими предпринимателями могут стать авторы инно‑вационных идей, изобретатели?

— Здесь есть огромная проблема. Если стартапом руководит выходец из научной среды, он обычно не понимает самого алгоритма построения бизне-са. И я сейчас говорю не только об «айтишниках». Я, например, слушаю презентации биотехнологи-ческих проектов. Вы не поверите, но наши разра-ботчики новых лекарств почему-то сплошь и рядом мечтают в конце концов построить собственный

фармацевтический завод, полагая это мерилом успеха. Но ведь такая стратегия на современном фармрынке выглядит абсурдной. Нашим разра-ботчикам просто не приходит в голову, что уже давно вершина успеха в области биотеха для стар-таперов — продать успешную компанию кому-нибудь из мировых лидеров фарминдустрии.

Еще одна страсть изобретателей — придумы-вать что-то невероятно интересное, но абсолютно ненужное рынку. Меня иногда зовут проин-вестировать очень «красивый» с технической точки зрения и прорывной продукт. И на мой вопрос, кто будет пользоваться новшеством, стартаперы отвечают: «Все!» При этом уверяют, что конкурентов у них нет. Такое положение ве-щей — яркий сигнал для инвестора, что продукт не будет востребован. В России сегодня огромное количество подобных стартапов, решающих «важную технологическую проблему», которую выдумали сами разработчики.

— У нас на слуху истории успеха ИТ‑стартапов, в основном, ориентированных на рынок B2С. А привлекательны ли сегодня для инвесторов B2B‑стартапы?

— B2B-проекты вполне могут быть «легкими». Например, я сам инвестировал в американский

сервис для менеджеров по продажам, который позволяет пользователям отслеживать реакцию получателей рекламных писем. Это инструмент на уровне бытовой логики, «примочка» к любому почтовому ящику. Такие B2B-продукты — фак-тически утилиты — сегодня популярны. И спустя год я вижу, как для пользователей это становится незаменимым повседневным инструментарием.

Но лично я неохотно инвестирую в B2B-проекты, которые не имеют перспективы масштабирования. А таких стартапов, ориентирующихся на запросы одного крупного заказчика, требующих внедрения, обучения и поддержания, на рынке большинство. Мне важно, чтобы за проект, в который я инвести-рую, «голосовал» деньгами рынок.

Многим стартаперам сегодня кажется, что можно быстро сделать B2B-продукт по заказу корпорации, а потом немного «допилить» технологию и начать масштабироваться. Это большое заблуждение. Нельзя работать на одного клиента и одновремен-но — на массовый рынок.

— На ваш взгляд, какие отрасли, помимо ИТ, се‑годня перспективны для инвестиций в стартапы?

— Сейчас больше говорят именно про ИТ-сервисы, потому что их истории взлета быстрые и заметные. А теперь представьте, например, коман-ду, которая больше десяти лет занималась разработ-кой системы мониторинга утечек из газопровода. О выводе на рынок такого изобретения узнают лишь нефтегазовые корпорации, даже если это будет на-стоящий killer application1. Другое дело — успех соз-дания социальной сети. Сама концепция продукта понятна каждому, равно как и путь, пройденный бизнесом от стартапа до IPO меньше чем за десять лет. Для инвестора такие темпы развития компании означают, что он может рассчитывать на отдачу от вложений раньше.

Другая причина «моды» на ИТ — низкий порог вхождения на рынок. Если вы запускаете ИТ-сервис, вам не нужны реактивы, оборудование, специ-альные разрешения и кандидаты наук в команде. Вам понадобятся ноутбуки, бесперебойный доступ к интернету и несколько программистов — и за две-три недели MVP2 уже готов.

В качестве бизнес-ангела я вот уже шесть лет участвую в австрийском биотехнологическом про-екте, который разработал средство дезинфекции нового типа. В отличие от сегодняшних спиртовых гелей, оно абсолютно безвредно для человека: им можно дышать, можно использовать как спрей для рта, мыть им фрукты и обрабатывать детские игрушки… Мы рассчитывали, что такой антибакте-риальный спрей в скором времени появится на кас-сах в супермаркетах по всему миру. Однако этого сделать пока не удалось. Продажи организованы большей частью в Китае, где и находится основное производство. Регистрация препарата потребовала огромных денег и временн’ых затрат в США и ряде других стран. Почти везде на получение разреше-ний уходило более пяти лет. Прибавьте сложности 1Ан

гл.,

в ра

сшир

ител

ьном

толк

ован

ии —

инн

овац

ионн

ый п

роду

кт, к

отор

ый

сами

м фа

ктом

сво

его

появ

лени

я за

дает

нов

ые о

трас

левы

е ст

анда

рты,

выт

есня

ет

трад

ицио

нные

реш

ения

и с

ерье

зно

меня

ет ко

нкур

ентн

ую с

итуа

цию

на

рынк

е.

2Аб

брев

иату

ра о

т анг

л. m

inim

um v

iable

pro

duct

— «

мини

маль

но

жизн

еспо

собн

ый п

роду

кт».

В пр

акти

ке И

Т-ра

зраб

отчи

ков

— п

ерва

я,

несо

верш

енна

я ве

рсия

соф

та с

неп

олны

м фу

нкци

онал

ом, к

отор

ую в

се р

авно

вы

водя

т на

рыно

к —

для

пол

учен

ия о

брат

ной

связ

и и

реак

ции

поль

зова

теле

й.


с таможней, административные барьеры… Конечно, в этот стартап я инвестировал куда больше, чем обычно даю каж-дому отдельно взятому ИТ-проекту. Я пытался получить разрешения на поставки в Россию; административные за-траты неимоверно высоки. И это притом, что есть мировые патенты и разрешения на продажи в ЕС и азиатских странах.

Этот пример показывает, что, делая высокотехноло-гичные вещи, нужно соизмерять время от прототипов до реального масштабного выхода на рынок. И пытаться не застрять в пути.

— Еще одно опасение участников венчурной индустрии — отсутствие инновационных спин‑оффов при российских корпорациях. Как вы полагаете, в чем здесь причина?

— То, что успешная корпорация долж-на развивать внутри себя предприни-мательство, абсолютно правильный те-зис. Но убедить в этом топ-менеджмент российских крупных компаний очень и очень сложно: смущает неопределен-ность в судьбе спин-оффа. Как правило, руководители не очень-то верят, что про-ект вырастет в масштабный самостоя-тельный бизнес.

— А какой политики стоит при‑держиваться топ‑менеджменту, если в компании появляется «инноватор»? Ведь он может рискнуть открыть свой бизнес и — в перспективе — со‑ставить конкуренцию…

— Я бы советовал управленцам вы-сокого ранга абстрагироваться от своих личных целей и взглянуть на положение дел глазами внешнего инвестора. Если изобретение кого-то из специалистов действительно кажется прорывным, можно просто оставить человека на зарплате, освободив от основных обязанностей и предоставив возможность «креативить». Да, так менеджер развивает сторонний проект фактически из кармана своей фирмы — но, возможно, в дальнейшем но-вый продукт будет интегрирован в линейку компании. Другой подход применяют в США: дают умельцу шанс получить инвестиции от стороннего бизнес-ангела или фонда, а когда идея будет воплощена и докажет свою жизнеспособность, корпорация просто покупает стартап. Применения такой схемы на российском рынке я пока не встречал.

— Дело в консерватизме менеджмента?— Главным образом — да. И сказывается он не только

в негативном отношении к спин-оффам, но и в формате работы с проектами на открытом рынке. Например, неред-ко корпорация, заинтересовавшись разработкой стартапа, предпочитает не сотрудничать с ним, а создать аналог «под-смотренного» продукта в собственных R&D-подразделениях. Из этого обычно ничего не получается, потому что одно дело — неповоротливый проект, регламентированный внутрикорпоративными правилами, другое — творческий процесс у стартаперов, которые готовы не спать ночами и делать продукт на благо — свое и человечества.

— Как вы оцениваете инновационную экосистему, о которой в последнее время так часто говорят? Она вполне сложилась в России?

— Нет, пока на выходе она дает слишком мало проектов. Возможно, Россия и выйдет на те же темпы генерирова-ния качественных стартапов, что и США, но пока этого не произошло.

Во-первых, менеджмент в наших стартапах, как правило, очень слаб. Ярких изобретателей, «Кулибиных» у нас много, но управлять бизнес-процессами мало кто научился. Радует, что нередко стартапам удается переманить к себе менедже-ров крупных компаний. Но обычно такие люди, долгие годы получавшие деньги, сидя на должности, в инновационном бизнесе оказываются слабыми управленцами. Они не готовы отвечать за результат, а зарплат требуют высоких. Поэтому

лично я помогаю молодой компании пригласить такого менеджера, только когда бизнес выходит на прибыль.

Во-вторых, сегодня огромное количество стартаперов приходит к инвестору с абсолютно непродуманной иде-ей. Люди в таких командах воспринимают привлечение инвестиций как конечную цель. Получив первый транш, они начинают ощущать себя «работниками», нанятыми инвестором: делают продукт на деньги бизнес-ангела или фонда, не думая о будущем. А инвестор должен отстроить им систему продаж, найти для них инвестора следующего раунда… Это не работает. И в итоге на российском стар-тап-рынке «выстреливает» один проект из десяти, причем больше половины запущенных «сгорает» в самом начале своего пути.

И, наконец, основатели стартапов нередко боятся по-терять свое влияние в команде и из-за этого не хотят брать в нее сильных сотрудников. В частности, приглашать сильных менеджеров. Более того, иногда по этим же со-ображениям предприниматели отказываются привлекать внешнего инвестора или же выгодно продавать компанию. Знаете, есть такая хорошая поговорка: «Строить — это увле-кательное занятие, но такое ощущение, что эти люди хотят умереть на стройке». Не нужно бояться развития. Сильная команда — залог успеха. Желаю огромных и глобальных успехов нашим стартапам. Считаю, что сегодня еще есть шанс на занятие достойных позиций в мировом ин-новационном процессе.

Парадоксально, но бывают инвестиции, которые тормозят развитие компании. Сегодня среди российских стартапов можно наблюдать «инвалидов», подписавших с тем или иным венчурным фондом кабальные условия и потерявших темп роста под его опекой

БЖ


Ди

АГн

ОСТ

икА

иД

Ей

К онцепцией «Деньги — это зло» пропитана куль-тура и психология многих народов. На самом деле это усеченная цитата из Библии; в полном виде фраза звучит так: «Ибо любовь к день-гам — корень всех зол» (1 Тим. 6:10). Почему-

то со временем слово «любовь» перестало упоминаться, и от этого все мы, пожалуй, стали еще меньше понимать в сути товарно-денежных отношений. Что произойдет, если вернуть это важное слово в исходное уравнение?

Каждый из нас вовлечен в товарно-денежный обмен и участвует в нем ежедневно. Но вместо того, чтобы ценить возникающие отношения и получаемые блага, мы начи-наем ценить материальный эквивалент обмена — деньги. Мы их копим, хотя они не подкреплены материальными активами: они созданы в долг, просто нажатием несколь-ких кнопок банковским клерком. В процессе траты денег, покупки вещей мы думаем, что нам нужны именно они — купюры, монеты и банковские карты…

Могут ли возникать иные отношения, если мы применим иные деньги? Человечество до сих пор продолжает экспери-

ментировать с этим, создавая так называемые допол-нительные валюты, параллельные национальным.

нА ОСОбый СлУчАйВокруг нас существует множество «альтернатив-

ных» валют, которые мы не воспринимаем как деньги: авиамили, топливные карты АЗС, бонусные системы ритейлеров. Или товарные талоны башкирской дерев-ни Шаймуратово, о которых «Бизнес-журнал» писал в прошлом номере1. Несмотря на специфичность решаемых задач, они вполне понятны и с легкостью могут быть использованы каждым из нас. Достаточно просто перевести все эти эрзац-деньги в обычный рублевый эквивалент, да и механика использования подобных псевдовалют ничем принципиально не от-

личается от варианта с обычной национальной валютой. Но вместе с этими коммерческими денежными эквивален-тами во всем мире встречается огромное множество других примеров, когда люди, используя некий материальный но-ситель, называемый деньгами, запускают совершенно иные процессы взаимодействия. Примеров тому масса.

Американский экономист Пол Кругман, говоря о до-полнительных валютах, любит рассказывать историю «Кооператива нянек с Капитолийского холма», который возник в США в 1970-е годы. 150 молодых американских пар объединились в своеобразную коммуну, чтобы помогать друг другу в случае возникновения весьма распространен-ных для семей с детьми затруднений: родителям хочется пойти в кино или на концерт — а ребенка оставить не с кем. Чтобы не оказалось так, что одни пары постоянно сидят дома со своими и чужими детьми, а другие только и делают, что ходят по увеселительным мероприятиям, в кооперативе была введена внутренняя валюта — купоны, которыми пары расплачивались друг с другом. Полчаса работы нянькой стоили один купон. Всем парам раздали одинаковое количество купонов — 20 штук; так и появились «другие» деньги в этом маленьком социуме, причем валюта обслуживала очень ограниченный круг операций. А точнее, всего одну — услугу няньки.

Похожие отношения обслуживает и японская дополни-тельная валюта — Fureai Kippu («фурэаи киппу», буквально: «Билеты заботы»), созданная в 1995 году. Доля населения преклонного возраста в Японии — одна из самых высоких в мире; сегодня более 1,8 млн пожилых японцев нуждаются в ежедневном уходе. При этом молодое поколение часто живет далеко от своих престарелых родителей и не может о них регулярно заботиться. Для решения этой проблемы и была создана система Fureai Kippu. Эти электронные «билеты» выплачиваются на сберегательные счета физи-ческим лицам, помогающим пожилым людям или инва-

Деньгиспециального назначения Максим Митусов

КАК «ДРуГИе» ДеНьГИ зАПуСКАюТ «ДРуГИе» оТНоШеНИя

1День

ги н

а об

орот

//Би

знес

-жур

нал.

—

2013

. — №

5. —

С. 2

4.


лидам в тех аспектах ухода, которые не покрыва-

ются японской системой здравоох-ранения (уборка по дому, приготовление

пищи, ритуал ежедневного принятия ванны, мелкий бытовой ремонт и многое другое). Единица

учета Fureai Kippu — час обслуживания. Существует различие в цене услуг: например, час помощи при со-

вершении покупок или чтение вслух дает волонтеру одну единицу, гигиенические процедуры оцениваются в две. Таким образом, каждый участник Fureai Kippu может сохранить накопленные часы для собственного исполь-зования в будущем или передать их кому-либо — обычно родителям или иным членам семьи, живущим в другой части страны, чтобы те смогли рассчитаться за помощь с местными участниками системы.

Оба примера связывает одно: это «другие» деньги, ис-пользуемые для немного других отношений. Сейчас во всем мире существует более 4 тыс. так называемых дополнитель-ных валютных систем, однако на постсоветском простран-стве эта концепция пока используется очень редко. Причин тут может быть две. С одной стороны, для нас значительно привычнее в обиходе бартерные схемы, когда происходит прямой обмен, или использование универсальных «нату-ральных» форм оплаты — например, в виде приснопамятной «поллитровки», которая годилась и как плата за помощь по огороду, и как подношение сантехнику из ЖЭКа (впро-чем, в последнее время традиция использовать водку как средство обращения почти сошла на нет). С другой стороны, в современном российском обществе вообще низок уровень взаимопомощи и доверия друг к другу. (В этом смысле очень показательны высокие заборы, которыми россияне привыкли отгораживаться от окружающего мира и соседей: их высота обратно пропорциональна уровню доверия.) Именно поэтому у нас плохо приживаются абстрактные схемы взаимозачетов на базе часа личного времени и др. Только рубль или только товар — причем желательно по полной предоплате.

Радует то, что и на нашей почве встречаются исклю-чения. К таковым можно отнести проект «100 друзей», появившийся в Иркутске около пяти лет назад и распро-странившийся на полтора десятка российских городов. Суть проекта, название которого отсылает к известной всем поговорке «Не имей сто рублей, а имей сто друзей», сложно определить в нескольких словах. Это и сообще-ство по интересам, и клуб, и торговая площадка в Сети, и экономика в миниатюре.

ЗАбУДЬТЕ ПРО кОшЕлЕкИдеолог и создатель проекта «100 друзей» Сергей Вагаев,

программист по профессии, вспоминает, как в середине 2008 года он и четверо его близких друзей остались без работы. Атмосфера вокруг была не самая приятная и жиз-неутверждающая: из каждого радиоприемника твердили о надвигавшемся финансовом кризисе, отсутствии ликвид-ности в банковской системе и проч. Было очевидно, что в экономике что-то сломалось. «Хотя с чего бы?» — стали рассуждать на досуге друзья. Вроде бы вот они — пятеро безработных специалистов, у каждого есть ценные уме-ния, ресурсы и время. И вдруг оказывается, что все это

не востребовано по какой-то абсурдной причине: наступил кризис и ни у кого вокруг вдруг не стало денег. «Но если мы друг другу доверяем, то зачем нам рубли? Ведь можно обойтись без них или придумать собственные», — примерно таков был ход мысли Вагаева и Ко.

Эта идея стала отправной точкой для развития новой практики взаимоотношений. Сначала процесс запустился в узком кругу, затем участники стали при-глашать и друзей своих друзей. Проводились встре-чи, на которых каждый мог рассказать, кто чем богат и в чем нуждается. Вследствие того, что диалог был самый непосредственный, быстро обнаруживались взаимные интересы, складывались вполне серьезные отношения и заключались сделки — как на неорганизованной бир-жевой площадке. Собственно говоря, нечто подобное, но в несколько иных масштабах происходило по всей нашей стране в первой половине 1990-х годов на различных то-варных и иных биржах. Только в случае с проектом «100 друзей» речь идет лишь о сделках С2С, когда и продавец и покупатель — частные лица и практически все сделки направлены на личное потребление.

Таким образом, встречи этого небольшого клуба позволя-ли его участникам решать множество проблем, не прибегая к рублям: пользоваться транспортными услугами, делать ремонт, закупать продукты питания и так далее. Для удоб-ства обмена товарами и услугами придумали внутреннюю валюту клуба — О. Е. (обменные единицы, или «оешки», как их называют участники проекта).

Проблема была лишь в том, что на встречи клуба при-ходилось ездить регулярно, а с ростом числа участников процесс обмена товарами и услугами становился все бо-лее сложным. Поэтому к концу 2008 года инициаторам создания сообщества пришлось создавать специальную электронную площадку, на которой спрос и предложе-ние каждого участника отображались в виде объявле-ния (100druzei.info).

Казалось бы, идея простая, но именно поэтому она захватила массы (особенно в условиях кри-зиса). На сегодня в проекте зарегистрировано около 25 тыс. пользователей, из них примерно четверть ежемесячно совершает какие-либо сделки; общее количество заключенных между участниками сделок за четы-ре года приблизилось к 100 ты-сячам. Ежемесячный т о в а р о о б м е н


не совсем корректно оценивать в рублях, поскольку многие сделки не могут быть напрямую переведены в рублевый эквивалент. Средний ежемесячный обо-рот активного участника составляет около 5 тыс. О. Е. Чтобы понять масштаб цен на внутреннем рынке, достаточно сказать, что за 400 О. Е. в час можно нанять человека, который поможет сделать генеральную уборку, а за тысячу — купить новый

модем одного из сотовых операторов. Курса обмена рубль / О. Е. как такового не существует, однако на рынке можно найти предложения продать или купить О. Е. из расчета 70 коп. за штуку.

Сам сайт — это всего лишь доска объявлений, где каждый из зарегистрированных участников указывает имя, контактную информацию, город, личный спрос и предложение (какими товарами и услугами интересуется и что может предложить сам — в виде талантов, умений или ненужных вещей). Кроме того, в личной карточке участника отображается информация о том, как давно человек зарегистрирован на сайте, по чьему приглашению, с кем уже заключал сделки, а также отзывы других участников.

Зарегистрировавшись, каждый из участников может публиковать объявления — как с конкретны-ми коммерческими предложениями, так и общего плана (вроде «Предлагаю репетиторство по рус-скому языку» или «Продукция с приусадебного хозяйства»).

О. Е. — не единственное средство взаиморасчетов; частично оплата может совершаться и традици-онно — на усмотрение продавца, который вправе указать в объявлении, что часть суммы (25%, 50%, 75%) рассчитывает получить в рублях. Практика площадки такова, что за услуги и «самодельные» товары участники традиционно расплачиваются друг с другом в основном «оешками», а если про-дается какой-то ценный товар, купленный ранее за рубли, сумма назначается в двух валютах.

ОТкУДА В СиСТЕМЕ ДЕнЬГиСами по себе О. Е. — очень интересная валюта,

которая эмитируется децентрализованно: по сути, каждый из участников может «создавать» новые деньги. Хотя правильнее сказать, что валюта соз-дается не сама по себе, а под каждую конкретную сделку. Следовательно, в обороте всегда находится ровно столько денег, сколько необходимо в каждый конкретный момент для обслуживания сделок участников.

Как это выглядит на практике? Представим себе двух участников, которые хотят совершить сделку стоимостью 500 О. Е., притом что и у того и у другого на счете — ноль О. Е. Каждый из них фиксирует на сайте свое желание совершить сдел-ку, затем они встречаются лично — для передачи товара или оказания услуги. Далее в личном кабинете и покупатель, и продавец отмечают, что сделка была совершена, и система проводит две операции: минусует счет покупателя и плюсует счет продавца. То есть у покупателя образуется отрицательный остаток по счету, а у продавца — положительный, в размере совершенной сделки. Таким образом, расчет по сделке происходит даже в случае, если на счете покупателя нет средств. Выходит, система верит покупателю на слово? Тут мы на практике сталкиваемся с такой характери-стикой любого платежного средства, как доверие:

Ди

АГн

ОСТ

икА

иД

Ей

Проект «100 друзей», идеологом которого выступает иркутский программист Сергей Вагаев (на фото), — это и сообщество по интересам, и клуб, и электронная торговая площадка, и экономика в миниатюре


участников — к системе, запустившей в обращение валюту, системы — к участникам. Разумеется, кредит доверия в пределах любой товарно-денежной системы не бес-конечен. В проекте «100 друзей» он зависит от многих параметров: от того, как давно человек находится в про-екте, его репутации, опыта предыдущих сделок и т. д. Каждый может обратиться к Сергею Вагаеву лично или иным людям, исполняющим роль арбитров, и попросить увеличить этот лимит, рассказав, для каких целей ему это нужно и что он может предложить взамен «внутреннему рынку» товаров и услуг.

Ключевая идея заключается в том, что просто так на-капливать внутреннюю валюту не имеет никакого смысла: ни к чему аккумулировать богатство внутри системы сверх того, что может тебе понадобиться для обслуживания текущих потребностей (и то лишь тех, которые способны удовлетворить другие участники проекта).

В свою очередь, участники с отрицательным остатком на счете стремятся предложить на внутреннюю «бир-жу» такие товары и услуги, которые будут востребованы сообществом. Во-первых, потому что кредит конечен и не слишком велик (особенно для новичков без истории сделок), а польза от дальнейшего участия в системе оче-видно весомее. Во-вторых, в сообществе культивируется идея, что постоянно быть нахлебником (должником систе-мы) — несолидно. Периодический минус на счете — это абсолютно нормально, хронический — настораживает других участников, которые просто из солидарности начнут сторониться человека, настроенного лишь брать от системы, ничего не давая взамен.

ПРОблЕМА нАхлЕбникАНа 1980-е годы в США и Западной Европе пришелся

расцвет так называемых банков времени2. Очень бы-стро многие из них столкнулись с проблемой «нахлеб-ников» — участников системы, которые только покупали чужие услуги, допуская у себя огромные отрицательные балансы. При этом они не торопились отрабатывать свой долг за ранее потребленный труд других, сознательно предлагая «для галочки» никому не нужные услуги или вовсе объявляя о своем выходе из системы. Небольшое количество таких нахлебников внутренняя экономика переносила легко (кстати, здесь и далее вполне уместны аналогии с «большой» экономикой), однако с течением времени число подобных лиц возрастало, в результате чего накапливался ничем не обеспеченный внутренний долг одних перед другими. Первое поколение «банков времени» массово закрывалось именно из-за «проблемы нахлебника». Она усугублялась еще и тем, что системы учета времени и взаиморасчетов между участниками были тогда несовершенны. Все строилось на доверии, и неко-торые участники пользовались этим в своих корыстных целях. В определенный момент всем становилось понятно, что слишком многие только берут и ничего не отдают, далее возникал кризис доверия, после чего разрушались все цепочки обмена.

Российский проект «100 друзей» разглядел угрозу со сто-роны нахлебников уже на раннем этапе. Поэтому в конструк-цию системы были заложены защитные механизмы: учет, контроль и лимиты доверия. По словам Сергея Вагаева,

за пять лет работы за безнадежные долги пришлось исклю-чить из системы лишь трех участников; крупных должников было гораздо больше, но все они находили возможность погасить долги перед сообществом приемлемым способом. Таким образом, недобросовестных участников оказалось всего 0,012%. Такой ничтожно малой доле недобросовестных заемщиков позавидует любой банкир. (Достаточно сказать, что в российском банковском секторе доля ссуд с просрочен-ными платежами свыше 90 дней составляет 4,9% в общем объеме ссуд, по данным Банка России на 01.04.2013).

Главная причина таких замечательных показателей — именно клубная система и высокий уровень доверия, а еще то, что система изначально нацелена не на извлечение прибыли от деятельности внутри, а на удовлетворение естественных потребностей своих участников. Поэтому правила на площадке и возникающие отношения весьма специфичны: здесь не контрагенты, а «дру-зья», не сделки, а «взаимопомощь», не деньги, а обменные единицы.

Сергей Вагаев рассказывает, что проект сложился именно таким, какой он есть сейчас, очень постепенно. Не было единого плана раз-вития и набора функций, которые необходимо реализовать на сайте; более того: о том, что есть зарубежные аналоги и что они развиваются уже более 20 лет, узнали лишь через несколько лет после запуска проекта. Как показала прак-тика, базовые принципы «100 друзей» очень похожи на те, что сложились в Европе и США десятилетия назад.

УДАРники ВнУТРЕннЕГО РынкАСами спрос и предложение, которые воз-

никают внутри системы, очень показательны. Это услуги такси и парикмахерских, обучение бисероплетению, курсы йоги и т. д. На прода-жу предлагается множество вещей собствен-ного изготовления — от продуктов питания до мебели и сувениров. Часто попадаются 2

орг

аниз

ация

, цел

ью ко

торо

й яв

ляет

ся в

заим

опом

ощь

и ок

азан

ие

учас

тник

ами

услу

г дру

г дру

гу. Р

асче

тной

еди

нице

й вы

ступ

ает ч

ас

затр

ачен

ного

вре

мени

(обы

чно

— в

не з

авис

имос

ти о

т ква

лифи

каци

и и

навы

ков

учас

тник

а, о

казы

ваю

щег

о ус

лугу

). На

ибол

ее и

звес

тные

«б

анки

вре

мени

» —

Tim

e-Do

llar (

США)

, «Da

nDan

» (я

пони

я).

Большая угроза для альтернативных валют — «нахлебники», накапливающие ничем не обеспеченный долг перед другими участниками системы. Аналогии с «большой» экономикой вполне уместны


объявления о продаже бывшей в употреблении бытовой техники и электроники. Люди просто используют «100 друзей» для продажи ставших ненужными, но годных для употребления предме-тов. Хотя правильнее сказать, что они не продают эти товары, а производят обмен на другие ресурсы внутри своего сообщества. Просто обмен не всегда бывает прямым. В принципе, ровно те же сделки можно совершать без использования какой-либо внутренней валюты, выстраивая длинные бар-терные цепочки. О. Е. позволяют сделать этот обмен гораздо удобнее и быстрее. Сам принцип построения внутренней экономики подразумевает, что валюта нужна просто как некий эквивалент общепризнанной полезности.

Примечательна история преподавателя из Новосибирска Виссариона Сибирякова, кото-рый уже многие годы занимается популяриза-цией теории решения изобретательских задач (ТРИЗ). Осенью он организовал несколько учеб-ных курсов в Иркутске и близлежащих городах, за которые предложил слушателям заплатить «оешками». На курсы записалось необходимое количество людей, и Сибиряков купил билеты на поезд Новосибирск — Иркутск. Оплата биле-тов оказалась его единственной тратой в рублях за все время поездки. Все остальное он оплачивал с помощью «оешек», которые заработал: проезд по области, питание, проживание, сувениры, экс-курсию по озеру Байкал с непременной покупкой меда и омуля… Вернувшись в Новосибирск, он по-

тратил оставшиеся О. Е. на закупку картошки и других продуктов на зиму вперед. Удалось бы ему собрать нужное количество слушателей курса, если бы оплату он принимал только в рублях? Вряд ли. Рубли у людей вечно в дефиците или в заначке, а вот заплатить за курс своими умениями и други-ми ресурсами при посредстве «оешек» оказалось для многих курсантов приемлемой альтернативой.

В чем мораль? Почему участники проекта «100 друзей» находят своим талантам и умениям лучшее применение в рамках относительно неболь-шого сообщества, чем в большой рублевой экономи-ке? Все просто. Рубли — универсальный (в пределах нашей страны) эквивалент, которым можно опла-тить что угодно — от счетов ЖКХ до автомобиля. При этом люди склонны тратиться на многие свои потребности, которые они сами относят к раз-ряду необязательных, по остаточному принципу. Им гораздо легче расстаться с «оешками», которые они легко могут заработать, потратив час–другой свободного времени. Не удивительно, что в рамках проекта «100 друзей» особенное распространение получили различные «душеполезные» услуги вроде курсов и тренингов.

лОкАлЬный, ЕщЕ лОкАлЬнЕЕПроект давно вышел за рамки Иркутска, причем

сам Сергей Вагаев признается, что не прилагает к этому особых усилий: в основном его роль сводит-ся к просветительству. Обычно в другом городе по-является человек, который «заболевает» проектом и формирует инициативную группу, регистрирую-щуюся на сайте «100 друзей» и с «благословения» Вагаева запускающую свою маленькую локальную экономику, где начинают обращаться «оешки». Вот и вся стратегия «региональной экспансии». Никаких паушальных взносов или сложной схемы согласования и регистрации нет: платформа полно-стью открыта и доступна для всех желающих. Иных выплат в пользу «центра» также не существует.

Важная особенность проекта — локализация, ведь подавляющее большинство сделок проводится в пределах одного города. Случаи, когда они про-исходят между иногородними «друзьями», очень редки. Технологически и идеологически это никак не запрещается, скорее даже наоборот, но б’ольшая часть внутреннего спроса и предложения пред-полагает непосредственную встречу покупателя и продавца.

Любопытно, что местные сообщества, которые складываются вокруг проекта во всех городах при-сутствия «100 друзей», очень разные и самобыт-ные. И это притом, что все работают на одной и той же ИТ-платформе, имеют доступ к одинаковым материалам и описаниям и на старте слушают одни и те же лекции. Сказывается местный колорит, социальные и экономические особенности города. Но самое большое влияние оказывает личность организатора и руководителя местной «ячейки» — его харизма и организаторские способности. Если это заядлый общественник и массовик-затейник, то и клуб в городе приобретет более социальный характер, будет больше мероприятий и встреч, направленных на выстраивание дружеских от-ношений, различные походы, гуляния, ярмарки. Основной род занятий первого лица иногда также определяет направленность клуба. Если им ста-новится, например, выходец из MLM (сетевого

Ди

АГн

ОСТ

икА

иД

Ей

«оешки» — не конкурент рублю. они обслуживают сделки, которых при их отсутствии просто не было бы, создавая дополнительный оборот. это локальное решение, позволяющее в рамках местного сообщества наладить перераспределение ресурсов


бизнеса), то это отражается на ассортименте товаров, пред-лагаемых к продаже на внутреннем рынке: преобладает продукция сетевых компаний.

Вскоре после запуска клуба в новом городе — по мере роста числа сделок — у его участников обычно начинается легкая эйфория, а иногда даже возникает желание вовсе от-казаться от использования рублей и перевести собственное потребление на товары и услуги, предлагаемые в рамках проекта — на внутреннем рынке. Одним из первых такой эксперимент проделал над самим собой Сергей Вагаев: в январе 2010 года он целый месяц продержался только на том, что мог приобрести за О. Е. Это, пожалуй, было экс-тремально, но семьи некоторых участников проекта «100 друзей» сейчас ухитряются обеспечивать свои потребности на 70–90%, рассчитываясь «оешками».

Становление локальных экономик подвержено опреде-ленным циклам. Через 4–6 месяцев после старта эйфория уходит и наступает определенный кризис. Участники начинают замечать, что предложение на внутреннем рынке не такое уж и широкое и что товар большей частью уникальный, нестандартизированный, — поэтому при-ходится тратить много времени на поиск нужных вещей. Кого-то постигает разочарование: например, парикмахер, скопивший своим ремеслом солидную сумму в «оешках» и мечтающий купить «Айфон» последней модели, наконец обнаруживает, что подобные устройства почти никогда не появляются в списке товаров на внутреннем рынке. Иногда причиной недовольства становятся завышенные ожидания самого участника: сам он пытается продать что-то или ненужное лично ему (а возможно, и никому),

или по завышенной цене, а купить рассчитывает востре-бованный товар по дешевке…

Сообщество в Иркутске все эти циклы и кризисы разо-чарования давно прошло — и теперь делится опытом с остальными. И квинтэссенция этого опыта такова: до-полнительная валюта — никакая не панацея и не замена рублю; она обслуживает сделки, которых при ее отсутствии просто не было бы, создавая дополнительный оборот. Это локальное, нишевое решение, позволяющее в рамках мест-ного сообщества наладить перераспределение имеющихся ресурсов. Не стоит ждать, что благодаря «100 друзей» в об-мен на картошку со своего огорода можно получить ноутбук (хотя и такие сделки периодически происходят), главная цель — это взаимовыгодный обмен с соседом.

основатели позиционируют свой проект как экономико-социальный. его главная цель — не получение прибыли, а построение социальных связей, накопление социального капитала


Эта «местечковость» и является одновременно сильной и слабой стороной проекта. Сильной — по-тому что система максимально настроена на под-держание внутреннего спроса и предложения. Слабой — потому что проект не нацелен на внеш-нюю экспансию и развитие дополнительных серви-сов и возможностей, вовлечение новых аудиторий. В Иркутске «100 друзей» достигли состояния динамического равновесия: кто-то из участни-ков уходит, кто-то приходит, количество сделок стабилизировалось, и основатели проекта его скорее поддерживают, чем развивают. Они вводят новые предложения, читают лекции и помогают освоиться новым участникам. Этим и отличается устойчивая клубная структура от быстрорасту-щего фан-движения или клиентской базы нового стартапа.

Примечательно, что проект никогда не привле-кал каких-либо инвестиций со стороны. Код писали сами основатели, а если требовалось дополнительно привлечь программистов или иных специалистов — уговаривали их принять оплату в О. Е. Собственной же валютой расплачивались за хостинг сайта и дру-гие услуги внешних поставщиков.

Монетизация проекта долгое время была полем для эксперимента: пробовали продавать баннерную рекламу, пытались наладить перепродажу товаров с внутреннего рынка на внешний за рубли и т. д.

Но потом поняли, что такие разовые заработки мало того что нестабильны, так еще и в какой-то мере дискредитируют саму идею проекта. Все-таки главная цель основателей — не получение при-были, а построение социальных связей, накопле-ние социального капитала. В итоге остановились на единственном варианте — небольшом проценте, который взимается с каждой операции в пользу организаторов, на поддержание и развитие проекта и личные нужды. Все необходимое, разумеется, организаторы тоже закупают на внутреннем рынке.

«Монетарная политика» в рамках проекта про-водится очень жестко, денежная эмиссия находится под контролем. Новые деньги появляются в системе только как предмет сделки; если у кого-либо из участ-ников появляется положительный баланс, то у кого-то другого обязательно возникает задолженность. Новые «оешки» не эмитируются в угоду организа-торам или для их личных нужд — и это обеспечивает финансовой системе сообщества устойчивость.

Поразительным стало другое: внутри такого сугубо некоммерческого проекта и благодаря ему стали возникать вполне жизнеспособные бизне-сы, которые могут конкурировать и на обычном, а не только на внутреннем рынке. Например, один из участников сообщества искал деньги на открытие собственной парикмахерской и обратился к ор-ганизаторам с просьбой поддержать его стартап. Ему предоставили большой лимит «оешек», кото-рыми начинающий предприниматель расплатился за аренду помещения, закупил стройматериалы, оплатил ремонт, рекламу и так далее. Более двух третей расходов на запуск бизнеса было оплачено в О. Е. На первых порах после открытия парик-махерская обслуживала в основном участников проекта «100 друзей», зарабатывая О. Е. и выводя свой баланс в системе на положительное значение. Сейчас у нее число «рублевых» клиентов сравнялось с теми, что расплачиваются «оешками». Таким об-разом, бизнес-проект начался на внутреннем рынке, получив сразу и внутренний кредит системы, и ло-яльных клиентов из числа одноклубников. А дальше оставалось лишь хорошо работать, чтобы оправдать доверие, — и дальнейший выход на большой рубле-вый рынок прошел безболезненно. Какая разница, какую валюту принимать, если есть стабильный клиентский поток?

По такой же модели уже открылось несколь-ко десятков компаний: парикмахерские, салоны красоты, небольшие магазинчики, туристические фирмы, специализирующиеся на местных турах, агентства по организации праздников и многое другое, что принято относить к микро- и малому бизнесу.

Из небольшого клуба по интересам «100 друзей» эволюционировал во внутреннюю бизнес-среду, где доверие, заработанное на межличностном уровне, развивается в доверие и кооперацию и в бизнесе. Проект стал своеобразной «теплицей» для бизнес-начинаний: стартапы здесь создаются в качестве эксперимента для себя и своих товарищей по клубу, получают первый опыт, доказывают свою состоя-тельность, а затем выходят вовне.

С точки зрения бизнеса «100 друзей» не соз-дает большого богатства ни для его основателей, ни для участников. Зато обеспечивает и тем и дру-гим собственное развитие и самое главное — ком-муникацию. А уже это формирует новые отношения и доказывает, что есть целые пласты жизни, где можно обойтись без денег. Точнее, заменить их чем-то принципиально иным.

Ди

АГн

ОСТ

икА

иД

Ей

«Монетарная политика» в рамках проекта проводится очень жестко, эмиссия о. е. находится под контролем. Новые «оешки» не эмитируются для личных нужд организаторов — и это обеспечивает системе устойчивость

БЖ


МАР

кЕТи

нГ

«Не такой, как все», «Он такой один», «Think different», «Просто другой» — все это декларации компаний, в основе бизнеса которых лежит одно желание: во что бы то ни стало отличаться от своих конкурентов. Или, другими словами, отстраиваться. Несмотря на громкие слова, в реальности быть «другими» получается далеко не у всех. В чем же секрет успешных примеров «отстройки» — одного из самых эф-фективных подходов к маркетингу? Какие «отстроительные материалы» для этого лучше использовать?

Приведу в пример несколько классических приемов от-стройки от конкурентов.

Отстройка через идею продукта. Еще несколько десяти-летий назад в США практически отсутствовала культура потребления свежезаваренного кофе. В основном пили либо растворимый, либо в фастфуде из баков. В один чудесный день никому не известный молодой человек по имени Говард Шульц, путешествуя по Италии, заметил, что утром итальянцы любят по дороге на работу выпить за стойкой в маленьких кафе чашечку крепкого кофе espresso, сварен-ного прямо у них на глазах, и обсудить новости. Ничего по-добного в Америке просто не было. Так родилась империя Starbucks — крупнейшая мировая сеть кофеен, абсолютно не похожая ни на одно американское кафе того времени.

Отстройка через стратегию. Здесь вряд ли есть свежий пример лучше, чем создание Олегом Тиньковым банка без розничных отделений. В то время как конкуренты активно инвестировали гигантские средства в ребрендинг сети, обу-чение операционистов, открытие новых точек в проходных местах, появился банк, который шел к клиенту сам. Конечно, создатель «ТКС-банка» не придумал альтернативную мо-дель, но первым решил масштабно адаптировать в России опыт первых западных онлайн-банков. И не прогадал!

Отстройка через коммуникации. Создавая новую авиа-компанию Virgin Airlines, Ричард Бренсон не мог предоста-вить клиентам принципиально новый сервис или маршруты. Отрасль авиаперевозок всегда была строго регламентиро-вана множеством правил, ограничений и сложившихся традиций. Поэтому он решил отличаться эмоционально и эпатировал будущих пассажиров сообщениями в духе

«Зачем переплачивать за билеты, чтобы несимпатичная стюардесса принесла вам остывший кофе? У нас нет ни того ни другого, зато дешевле».

Все эти компании активно развиваются! Что же нужно сделать, чтобы успешно отстроиться?

Во-первых, знать все о конкурентах. Чтобы отличать-ся, нужно для начала внимательно изучить их продукты и стратегию.

Во-вторых, иметь смелость не копировать успешные действия конкурентов. Это сложно. Всегда есть иллюзия, что повторять удачный опыт проще, чем не повторять. Тем более что примеры эффективного «копировального» биз-неса, построенного на модели «гонки за лидером», конечно же, имеются в большинстве отраслей.

В–третьих (и это самое сложное), найти именно то, что не просто отстроит от конкурента, но и будет актуальным для потребителя отличием. Вряд ли за счет отстройки вы-играет кофейня, в которой не окажется espresso. А вот если в ней будет, например, только персонал из Колумбии или Бразилии — это уже что-то…

В-четвертых, поддерживать отстройку в коммуникациях. Нельзя забывать, что мало быть непохожими, нужно еще и постоянно делать на этом акцент в рекламе и не только. Если в кофейне работают лишь мулатки и мулаты с родины кофе, было бы странным рекламировать «три какао по цене двух». Подчеркивайте именно то, чем вы не похожи!

В-пятых, быть последовательными. Не меняйте идею отстройки, если вдруг возникли сомнения. Доведите дело до конца.

Удачной настройки на отстройку!

ХорошееотстроениееСЛИ В СИЛу оБъеКТИВНых ПРИЧИН НеТ ВозМожНоСТИ БыТь ЛуЧШе КоНКуРеНТА — ВСеГДА МожНо БыТь ПРоСТо Не ТАКИМ, КАК оН.

Антон куклинначальник Управления стратеги ческого маркетинга Альфа-Банка, пре по даватель кафедры рек ла мы РУДН

Об авторе

БЖ


Сегодня клиентам рекламных агентств уже не нужна ре-клама. Им нужен крутой продающий сайт, вирусное видео, 100 тысяч фолловеров в Twitter, Facebook, «ВКонтакте», раскрученный канал в YouTube — и все это быстро и дешево. И именно по этой причине в ближайшие годы индустрию рекламы неизбежно ждет трансформация. Традиционные рекламные и маркетинговые агентства, которые не смогут или не захотят меняться, неизбежно ждет упадок, а на пер-вые роли выйдут агентства нового поколения, которые отка-зываются от привычной модели вознаграждения (почасовая оплата труда профессионалов или процент от стоимости рекламы в СМИ) и выстраивают новые взаимоотношения, где вознаграждение зависит от ценности, которую агентство создало для клиента.

Неизбежность изменений связана со стремительно ме-няющейся моделью поведения потребителей при принятии решения о покупке, и только те компании, которые смогут постоянно адаптировать свои стратегии к этим условиям, окажутся на вершине успеха.

Можно говорить о том, что меняются сами критерии, по которым бизнес выбирает себе рекламное агентство для сотрудничества.

На мой взгляд, при оценке кандидата вы должны задать сами себе пять вопросов:

1 Насколько глубоко рекламное агентство в состоянии разобраться в тонкостях ваших взаимоотношений

с покупателями? Ценность, которую оно может предло-жить, как раз и заключается в создании содержательных связей между вами и ними. Связи без содержания — лишь имитация деятельности. Без теснейшего общения с вашими покупателями агентство будет не в состоянии придумать и реализовать по-настоящему эффективную кампанию.

2 Действительно ли агентство способно к «цифрово-му» мышлению? Компании, специализирующиеся

на онлайн-маркетинге, безусловно, станут особенно вос-требованными в ближайшие годы. Однако не все то digital, что так называется: наличия у агентства интернет-подраз-деления недостаточно. Ищите компанию, которая является цифровой по сути: цифровое мышление должно быть в ней частью культуры и творческого процесса.

3 Умеет ли агентство работать с различными источни-ками информации? Невозможно строить онлайн-стра-

тегии и кампании без серьезного фундамента. Социальные медиа, мобильный маркетинг, веб-сайт должны быть полностью интегрированы в традиционные медиастратегии.

Ведущие агентства превращают информацию в знания, а знания — в продуманные действия. Они создают кампа-нии, достигающие конкретного результата, который можно измерить как с точки зрения традиционных показателей эффективности рекламы, так и в плане продаж.

4 Достаточно ли хорошо агентство продвигает свой соб-ственный бренд, чтобы работать с вашим? Работайте

только с теми, у кого слово не расходится с делом. Мир ре-кламных услуг полон говорунов — «великих мыслителей» и самопровозглашенных гуру, но спустя некоторое время оказывается, что все они говорят примерно одно и то же. Наибольшую пользу вашей организации могут принести агентства, на деле подтверждающие то, что декларируют. Обратите внимание на те из них, которые демонстрируют успешность собственных теорий на примере своего бренда. Посмотрите, насколько эффективно они используют сами для себя те маркетинговые инструменты, которые пред-лагают вам. Оцените их сайт, персональные бренды со-трудников, уровень вовлечения в социальные сети и другие направления маркетинговых коммуникаций.

5 Насколько приоритетным клиентом вы будете для агент-ства? Оно должно стать вашим партнером с большой

буквы, а не просто подрядчиком. Его сотрудники должны быть сосредоточены на вашем успехе и удовлетворенности, а не уделять вам внимание по остаточному принципу. Членам команды день за днем необходимо делать маленькие шаги к завязыванию профессиональных отношений и находить время для того, чтобы показать: они заинтересованы в вашем успехе — как в личном, так и в корпоративном.

Но главное — нужно помнить о том, что задачей марке-тинговых усилий являются не отраслевые награды за креа-тивность, не высокая ценовая эффективность медиазатрат, не красивый дизайнерский веб-сайт, не величина толпы друзей в соцсетях и даже не количество просмотров вирус-ного видео в YouTube. Работа агентства — это генерация новых покупателей для вашего продукта.

МАР

кЕТи

нГ

Партнер, а не подрядчик

ираклий беселидзеуправляющий директор рекламного агентства «Премьер СВ»

Об авторе

БЖ


лЕк

ТОРи

й

В «выгорании», которое протекает в форме само-разрушения организма, виноват прежде всего сам человек. Причем состояние трудоголической горячки в себе он может поддерживать как бес-сознательно, так и сознательно — в декадентском

упоении самим процессом угасания собственной персоны. В определенный момент интенсивность деятельности человека достигает такого уровня, когда восстановление сил становится попросту невозможным с физиологиче-ской точки зрения. И если человек вовремя не замечает этого момента и не начинает сопротивляться процессу разрушения своего организма, он погибает. Работа без полноценного восстановления — это как раз то, для чего, например, была придумана в свое время царская каторга. А Достоевский называл каторгой любой нелюбимый труд. Эту мысль можно развить: каторга — труд, который не дает человеку возврата энергии, не компенсирует его усилий. К трудовой деятельности следует относиться как к разно-направленному движению энергии: она может заряжать, придавать смысл человеческой жизни, а может выкачивать жизнь из человека.

Начнем с простой демографической зарисовки, которая иллюстрирует положение дел в стране. Годовой прирост населения в Российской Федерации имел нулевое или от-рицательные значения начиная с 1992 и вплоть до 2009 года; но даже нынешний небольшой «плюс» (0,4% при-роста в 2011-м, по данным Всемирного банка) помещает страну по этому показателю лишь в последнюю четверть мирового списка. Кроме того, мы занимаем первое место в мире по скорости вымирания людей трудоспособного возраста. А заодно можем «похвастаться» самым коротким сроком дожития по сравнению с другими цивилизованными странами. Словом, наши люди сгорают на работе, а пото-

му на долгую спокойную жизнь в статусе пенсионера сил и здоровья уже не остается.

Человек по своей природе способен выдерживать ко-лоссальные нагрузки. Однако для этого ему необходимо ритмизировать свой труд и отдых. Без этого он быстро разо-вьет в себе синдром хронической усталости (или «синдром менеджера»), который ведет к преждевременной смерти. Мужчины в нашей стране вымирают примерно в пять раз быстрее, чем женщины. Женщины поневоле все больше взваливают на себя мужские нагрузки, компенсируя тем самым недостаток работников-мужчин на рынке труда. А дальше включаются физиологические механизмы, хорошо известные науке (как пресловутым британским ученым, так и отечественным специалистам): перегрузки вызывают в женском организме рост уровня тестостеронов, который смещает гормональные границы и вызывает бесплодие. Причем к такому исходу приводит не только тяжелый физический, но и интеллектуальный труд. Бесплодие — это одно из следствий неумеренного труда.

СиниМ ПлАМЕнЕМНа хроническую усталость нередко накладывается хро-

нический стресс, в котором пребывает человек долгие годы. Все вместе это снижает адаптивность психики, и человек теряет способность спокойно переживать происходящее. Стрессы влияют на развитие вегетососудистых заболева-ний (в последние годы мы видим гигантский скачок ин-сультов и инфарктов, в том числе среди молодых людей). Перегрузки также нарушают обмен веществ и могут вы-звать диабет второго типа (это классическое «заболевание усталости»). Третьей страдает система кровоснабжения: бледные губы и лицо (в древние времена такое состояние именовали «бледной немочью») — это классические при-

Пожарныйслучай Александра Кочеткова

РоССИя — ТИПИЧНАя СТРАНА «ГоРящИх НА РАБоТе». В эТоМ Не зНАюТ уДеРжу НИ РАБоТоДАТеЛИ, НИ САМИ РАБоТНИКИ. ВКЛАД ТАКоГо «ВыГоРАНИя» В оБщИй уРоВеНь СМеРТНоСТИ В НАШей СТРАНе ТРуДНо оцеНИТь, Но оН ВеЛИК. ДВАДцАТый ВеК С еГо ВойНАМИ, РеВоЛюцИяМИ И ПеРеСТРойКАМИ ПРИуЧИЛ НАС К ЧуДоВИщНыМ ПеРеГРузКАМ, А ВоТ С РАзГРузКАМИ НАМНоГо СЛожНее.


знаки «выгорающего» человека. Остается только упомя-нуть о нервной системе, которая, кроме прочего, отвечает за полноценный сон. Стрессы приводят к его нарушению. В результате на общенациональном уровне мы видим пла-чевную картину: в 2012 году, по официальной статистике, в России наблюдался всплеск психических заболеваний. И врачи уже давно ожидали подобной реакции людей на избыточный труд.

Картина с трудоспособным населением в России не об-надеживает. Как гласят официальные данные Росстата, в нашей стране проживает 143,3 млн человек. Вычитаем от-сюда как минимум треть (старики и дети) — и получаем при-мерно 90 млн. Трудоспособных из них — около половины, 45–50 млн. При этом настоящую ценность для экономики страны (учитывая уровень образования и профессиональные качества) имеет «ядро» приблизительно из 30 млн человек. Вот на них-то как раз и ложится основная нагрузка (включая многочисленных «иждивенцев»); именно они — в группе риска в смысле «выгорания».

Ценность таких людей понимали всегда. В СССР была даже такая дисциплина, как «научная организация труда», которой занимались на очень серьезном исследовательском уровне. В частности, рассчитывали, сколько часов может пребывать монтажник на высоте, электрик — в зоне маг-нитных полей, оператор ЭВМ — за своей машиной и т. д. Исходя из этого, определялись и длительность отпуска, и регенерирующие процедуры, и питание на предприятии (с непременным «рыбным днем» по четвергам). Все это делалось ради того, чтобы восстанавливать и сохранять для экономики сильно изнашивающихся специалистов. И страна в этом очень преуспела. Но после обрушения системы и сами специалисты, и работодатели бросились ставить рекорды «капиталистического труда» почти без

каких-либо тормозов. Молодому российскому бизнесу эта гонка трудоголиков, изо всех сил стремящихся за-работать или воодушевленных какой-либо идеей, только на руку. Эксплуатировать таких людей выгоднее, чем ин-вестировать в улучшение физических условий труда — строить бассейны, баскетбольные площадки и комнаты, оборудованные для работы полулежа (как это принято в наиболее продвинутых западных компаниях). При этом во многих российских корпорациях даже слышать не хотят об угрозе «выгорания» персонала. «Какое выгорание? Работать нужно!» — эту фразу я регулярно слышу от мно-гих управляющих.

Итак, нашему человеку, кроме себя, не на кого надеяться в таком важном деле, как планирование нагрузки и отды-ха. В частности, научная организация труда предполагает ежегодный отпуск сроком не менее 21 дня. Найдется не-мало компаний, которые на столь немалый срок своих сотрудников просто не отпускают. А иногда и сам человек не готов на такую длительную отлучку, исходя из интересов дела. Так или иначе, тема трехнедельного отпуска не яв-ляется общим местом, зато становится первопричиной того, что люди круглый год еле ноги таскают, в сорок лет выглядят на шестьдесят, а чувствуют себя и подавно почти что трупами.

Мало кто из нас отвечает простым критериям полностью трудоспособного человека. Таковым считают того, кто за ночь успевает восстановиться, пробуждается до звонка будильника, а проснувшись, испытывает нормальное чув-ство голода. Человек, загруженный избыточным трудом, по утрам, как правило, чувствует себя телом, которое вынуждено вставать и плестись на работу, где его снова ждут дикий цейтнот и стрессовые ситуации. При этом мало кто способен правильно маршрутизировать свои за-

Во многих российских корпорациях даже слышать не хотят об угрозе «выгорания» персонала


лЕк

ТОРи

й

дачи. Поэтому отдельный поклон Глебу Архангельскому1, который ввел в корпоративный обиход ряд правильных формулировок — таких как «искусственная важность», «ложная значимость»… Действительно, окружающий мир имеет обыкновение навязывать нам свое мнение о первостепенной важности многих задач, в том числе тех, которым самое место в конце списка, а то и вовсе в «долгом ящике».

Однако эксплуатирующая система, агентом которой зачастую выступает сам человек, диктует нам другие правила поведения, приближая момент «выгорания». Рано или поздно даже двужильный человек надрывается. Нельзя вечно скакать во весь опор, безрассудно расходуя свою силу, которая была отпущена природой на преодо-

ление чрезвычайных проблем, а не на обычную житейскую практику. А посему, когда возникает действительно нештатная ситуация, защитные реакции организма могут не сработать.

Есть одно типичное заблуждение, которое харак-терно как для работодателей, так и для самих работ-ников, и звучит оно так: «Лучший отдых — это смена деятельности». Должна заметить, что регенерация человека — процесс, который может происходить только в состоянии покоя, и это заложено в нас самой природой. Поэтому покой себе необходимо организовывать — и в течение рабочего дня, и тем более ночью. Все остальные источники энергии спо-собны лишь отчасти поддержать человека. Однако следствием неумеренной жизни и работы часто ста-новится отнюдь не покой, а пьянство или же обжор-ство, что еще больше расшатывает энергетический баланс. И рано или поздно человек обнаруживает, что не может восстановиться за ночь, затем — за вы-ходные и, наконец, во время отпуска. Проживая свою жизнь на износ, такие люди нередко умирают в течение полутора лет после выхода на пенсию. Объяснение низкого уровня дожития в современной России лежит именно в этой плоскости.

Если человек живет в режиме «два года за один» — это, в принципе, еще находится в пре-

делах нормы. Однако реальность далека от идеала. И за-частую расширение функций человека не имеет ограни-чений. Особенно если человек работает в недостроенной компании, участвует в становлении стартапа или же ведет сразу несколько проектов. В таком рабочем ритме человек может «терять» 5–7 или даже 11 лет за один календарный год. На этот счет есть замеры, касающиеся сотрудников аудиторских компаний, где один бухгалтер подчас ведет сразу несколько небольших предприятий: в случае полно-го бухгалтерского учета компаний расширение функций и количество нагрузочных лет будет расти вместе с числом клиентов. А заодно — увеличивать вес тела многостаноч-ника, портить ему зрение и ухудшать здоровье в целом. Чудовищные перегрузки приводят к тому, что человек быстрее проживает свои трудовые годы. И раскачавшийся таким образом трудоголик (он же «адреналиновый нар-коман») со временем останется без резервов.

ТРУДОТЕРАПияПроблема страны и российского корпоративного мира

в том, что системы провоцируют человека на такой сценарий. Для периода дикого капитализма вполне логичным выглядит правление племени хищников. Причем это вовсе не означает, что сам хищник, в роли которого выступает пассионарный собственник бизнеса, будет относиться к себе более бережно. Как правило, такой человек точно так же расхищает и раз-базаривает свою собственную энергию. Но и сотрудникам достанется сполна: спекулянтам свойственна показная, а не подлинная забота о людях.

Корпоративная забота начинается с упорядочивания внутренней среды, внедрения процессинга, нормально-го оборудования рабочих мест, создания комфортных психофизических условий труда и так далее. И все это, откровенно говоря, тяжело, муторно и очень дорого, в то время как бизнесмену нужно быстро «отбиться». Максимум за три года. В хороших компаниях, ориентированных на долгосрочность или хлебнувших горя с отсутствием преемственности, выбытием из профессии сотрудников на почве «выгорания» (болезней, травм или в связи с пре-ждевременной смертью), а также с судебными последстви-1Гл

еб А

рхан

гель

ский

— э

кспе

рт в

обл

асти

упр

авле

ния

врем

енем

. Ген

ерал

ьный

ди

рект

ор ко

мпан

ии «

орг

аниз

ация

вре

мени

». Ав

тор

книг

по

тайм

-мен

еджм

енту

, ср

еди

кото

рых «

орг

аниз

ация

вре

мени

» и

«Тай

м-др

айв»

.

В хороших компаниях, хлебнувших горя с выбытием из профессии сотрудников на почве «выгорания», рано или поздно приходят к выводу, что пресловутая «научная организация труда» — не пустой звук


ями собственной небрежности, рано или поздно приходят к выводу, что пресловутая «научная организация труда» — не пустой звук. По крайней мере мне известны компа-нии, которые уже несколько лет практикуют не только добровольное медицинское страхование, но также общую диспансеризацию: сотрудников в обязательном порядке грузят в автобус и отправляют в поликлинику, а затем следят за исполнением рекомендаций врача. Со стороны это может показаться давлением, однако мало кто может не признать очевидного факта: прежде всего именно гиперответственный «незаменимый» сотрудник никогда сам не дойдет до врача и будет трудиться на рабочем месте до последнего под лозунгом «Если я заболею — к врачам обращаться не стану».

Среди корпораций, которые обеспечивают своих со-трудников нормальными условиями труда — со всем сопут-ствующим антуражем в виде норм метража и освещения, зимнего сада, комнат для релаксации и т. д., — особенно выделяются ИТ-компании. Не в обиду остальным можно заметить, что это объясняется простым обстоятельством: ИТ-сектор — порождение современного бизнеса, флаг-манская индустрия, которой важно хорошо выглядеть. С другой стороны, пожалуй, прежде всего «айтишникам» знаком такой феномен, как сотрудник, вырубившийся от усталости прямо перед компьютером в самой гуще ра-бочего процесса — притом что цена ошибки в этом бизнесе очень велика.

Казалось бы, ничто не мешает построить в компани-ях условия, пригодные для продолжительной — во всех смыслах — жизни. Но парадокс современного мира за-ключается в том, что с точки зрения финансов такие траты рассматриваются как чистые потери. Гуманная компания мало что сможет противопоставить хищнику-конкуренту, который сидит в подвале и делает ставку на «сгорающих» на работе сотрудников. Выигрывает тот, кто сокращает свои издержки, среди которых инвестиции в персонал выглядят основными. Поэтому нам ничего не остается, кроме как вернуться туда, откуда мы начинали.

Единственный способ не погибнуть в этой гонке — забота о собственной персоне. Хороших компаний, по-настоящему

заботящихся о сотрудниках, не так много. И если человек по какой-то причине остается работать там, куда он попал в силу разных обстоятельств, ему необходимо отдавать себе в этом отчет. Только тогда его правое полушарие начнет подстраивать систему под внешние условия и чет-ко выполнять задание, двигаясь к цели. А вот внутренние монологи на тему «Когда все это закончится?» ни к чему не приведут. Правда в том, что «все это» не закончится никогда, поскольку конкуренция между компаниями выглядит именно так. Мир разнообразен. И потому, с од-ной стороны, в нем выигрывают системы типа Google и Adobe с их фантастическими мирами, а с другой — про-изводственные монстры, которые эксплуатируют людей в жутких условиях. Сосуществование таких систем — это норма бытия. А посему человек, который решил остаться «не в той» компании, должен адаптироваться к среде: повысить свою мощность, заняться своим телом, подсо-знанием, научить себя маршрутизироваться, выдерживать стрессы и, наконец, построить свою собственную систему возобновляемых источников энергии. В том числе на ра-боте — для того чтобы последняя превратилась для него в энергонесущее, а не энергопоглощающее пространство. Мертвый ниндзя — это не ниндзя. А чтобы стать хорошим бойцом, необходимо научиться регенерироваться, восста-навливать свои силы. Выжить и избежать «выгорания» позволит только непрерывная работа над собой. И здесь надеяться не на кого. В такое время мы живем — и та-кие компании вокруг нас.

Выжить и избежать «выгорания» позволит только непрерывная работа над собой. И здесь надеяться не на кого. В такое время мы живем

Александра кочетковапрофессор кафедры бизнеса и делового администрирования Института бизнеса и делового администрирования Академии народного хозяйства при Правительстве РФ. Автор книги «Основы управления в условиях хаоса (неопре делен-ности)» — М.: Рид Групп, 2012.

Об авторе

БЖ


НОУ‑

хАУ

Ритейл

Маркетинг со вкусом майонеза

К каждой из тележек в продуктовом супермаркете был прикреплен сенсор-ный планшет. Как только покупатель брал с полки банку майонеза Hellmann’s и клал ее в тележку, устройство определяло это по NFC-чипу на банке и включало экран. Затем оно начинало следить за тем, куда покупатель устремляется дальше, и в за-висимости от выбранного направления предлагало ему посмотреть пошаговый видеорецепт к ужину. Навигацию сен-сор осуществлял с помощью все тех же NFC-чипов, расклеенных по всему магазину. Если покупатель отправлялся в отдел свежих овощей, на экране на-чинал проигрываться ролик овощно-го салата, заправленного майонезом. В рыбном отделе сенсор предлагал при-готовить форель, запеченную под луком и майонезом. В мясном — шашлычки в майонезном соусе. Если покупателю нравился рецепт, он мог начать взаимо-

действовать с приложением в планше-те — найти недостающие ингредиенты на карте магазина или отправить рецепт себе на электронную почту.

Идею интеллектуальных тележек ком-пания подсмотрела у Microsoft, которая еще год назад продемонстрировала прототип похожего устройства (только вместо планшета в нем установлен ин-терактивный контроллер Kinect). Тележка легко определяет, какие товары попада-ют в корзину, и сверяет их со списком покупок. В случае ошибки она «подает голос» — сообщает о том, что такого предмета в списке нет. Кроме того, она, как и в случае Hellmann’s, прекрасно знает, где в супермаркете лежит тот или иной товар, — и даже может, совсем как заправский навигатор, направить к нему заблудившегося покупателя.

По данным Hellmann’s, за месяц пи-лотного проекта в бразильской кам-

пании поучаствовало около 45 тысяч покупателей, которые увидели и поде-лились тысячами рецептов, а продажи майонеза выросли на 68%. Скорее всего, рост обеспечили не новые покупатели, а те, кто действительно открыл для себя новые способы использовать майонез в домашней готовке — ведь для того, чтобы начать просматривать рецепты, надо активизировать программу покуп-кой продукции бренда. В России такой фокус, очевидно, не прошел бы: наши хозяйки, кажется, и так готовы добавлять обожаемый соус в любое блюдо.

Как заставить потребителя по-новому использовать товар? Производитель майонеза Hellmann’s обнаружил, что его продукт покупают в основном для одного — чтобы намазывать в качестве соуса на сэндвичи. Научить покупателей новым рецептам компания решила с помощью «умных» тележек в супермаркетах. Не так давно она провела маркетинговую акцию Hellmann’s Recipe Cart в бразильском пригороде Сан-Паоло Пан-ди-Асукар: там расположен один из крупнейших в регионе торговых центров.

Реклама на экране, прикрепленном к тележке

покупателя, всегда попадает в «контекст» окружающих

полок и продуктов


НОУ‑

хАУ

тРанспоРт

Маркетинг со вкусом майонеза

Изобрести колесоРешение проблемы нашел британец

Сэм Пирс, который в очередной раз предложил усовершенствовать вело-сипедное колесо. В нем полностью отсутствуют традиционные спицы и за-крепленная в центре втулка. Эту систему заменяют три гибкие широкие спицы из углепластика и подвижная втулка из того же материала. Как только колесо попадает на кочку, втулка отклоняется от центра, а колебания и вибрации от столкновения «гасятся» гибкими спи-цами. В результате кататься с колесами Loopwheels почти так же комфортно, как на велосипедах с мягкой вилкой: снижается вибрация, а путешествия через кочки и ямы становятся вполне сносными. Кстати, главная причина, по которой мягкая вилка не ставит-ся на складные велосипеды, — ее тя-жесть. Система колес Пирса добавляет к весу транспорта всего триста грам-

мов. Правда, пока она подходит только к велосипедам с самыми маленькими колесами — диаметром 20 дюймов — и жесткой вилкой. В частности, такими характеристиками обладают некоторые российские складные STELS, которые собираются под Москвой.

В середине мая стартап изобретателя Loopwheels собрал на краудфандин-говой платформе Kickstarter свыше 60 тысяч фунтов (около 92 тысяч дол-ларов) на то, чтобы запустить серийное производство необыкновенных колес. Ожидается, что вскоре систему мож-но будет подогнать под велосипеды с 26-дюймовыми колесами — таких на-много больше, чем двадцатидюймовых. Сэм Пирс надеется, что при нынешней популярности складных велосипедов он быстро освоит рынок Европы, Азии и даже России. Тем не менее шанс уви-деть велосипеды с колесами без спиц

на отечественных дорогах не слишком высок. Цена их кусается: основатель Loopwheels планирует продавать пару колес за 500–600 фунтов. Популярные складные велосипеды российского про-изводства стоят примерно в пять раз меньше.

До сих пор владельцам складных велосипедов приходилось разрываться между двумя крайностями. С одной стороны, хочется иметь мобильный транспорт, который можно в любой момент «вынуть из кармана» и беспрепятственно пронести в метро. С другой — недорогие модели, как правило, лишены хороших амортизаторов. На неровном асфальте или брусчатке езда на них превращается в занятие сомнительного удовольствия.

Велосипедное колесо, которое конструктивно

не менялось на протяжении почти двух столетий,

удалось усовершенствовать благодаря

появлению нового материала — углепластика


НОУ‑

хАУ

тРанспоРт

От винта

Будущий летающий автомобиль — некий гибрид машины и вертоле-та. Он имеет двигатель внутреннего сгорания и два мощных электромо-тора, отвечающих за взлет и посадку. Электрические батареи можно будет подзарядить от обычной розетки. Корпус у TF-X сравнительно компактный: в салоне четыре места для пассажиров, а на дверях-крыльях крепится винтовой механизм, который позволяет взлетать вертикально. Ожидается, что в воздухе летающий автомобиль сможет разо-гнаться до трехсот с лишним километров в час. Управление водитель и бортовой компьютер будут осуществлять совмест-но. От водителя требуется задать время и место взлета, а компьютерная система проанализирует все условия — погоду, заряд батареи, ландшафт местности, наличие запасных взлетных площадок или зон, закрытых для гражданской ави-

ации, — и на их основании либо даст добро на взлет, либо откажет в нем.

Разработчики говорят, что TF-X мак-симально дружественен водителю: на то, чтобы обучиться управлению, потребуется не больше пяти часов. Однако до серийного выпуска моде-ли еще далеко: по прогнозам ком-пании, на разработки и запуск про-изводства уйдет от восьми до десяти лет. Потенциальную стоимость каж-дой машины эксперты оценивают в $500–900 тысяч. Более дешевый ва-риант летающего автомобиля, аэрокар Transition, компания Terrafugia серти-фицировала к использованию на аме-риканских дорогах еще в 2011 году. Правда, он больше похож на легкий спортивный самолет с четырьмя коле-сами, на котором при необходимости можно докатиться из аэропорта домой. Transition тоже пока толком не видел

дороги: доработка модели стоимостью $200 тысяч продолжается до сих пор.

В России разработки летающего ав-томобиля активно ведутся как минимум с 2005 года: тогда группа инженеров под руководством Николая Бабешко заявля-ла, что готовит к выпуску компактный самолет «лАРК-4», который может пере-мещаться по дорогам и через полвека заменит автомобили. Впрочем, проект так и не обзавелся инвестором и даже не дожил до опытного образца.

О том, чтобы взлететь над шоссейной дорогой, автомобилисты мечтают давно. За последние пять лет инженеры подобрались к выполнению этой мечты довольно близко: с 2008 года появилось несколько десятков прототипов таких машин. Но большинство из них ограничено в возможностях из-за того, что для взлета требуется достаточно длинная полоса разгона. Эта проблема скоро будет решена. Недавно американская компания Terrafugia представила проект автомобиля TF-X с системой вертикального взлета.

Два года назад компания Terrafugia уже сертифицировала более

дешевый вариант аэрокара в США. Запуск в серию новой

модели потребует 8-10 лет

58 Бизнес-журнал иЮнЬ #6 201358 БИЗНЕС-жУРНАл ИЮНЬ #6 2013

Сладкая жизнь

Бывшие архитекторы попробова-ли себя на ниве кондитерского дела, когда решили подарить торт подруге на день рождения. В маленькой кухоньке не было духовки, зато стоял трехмерный принтер. Выбор материала и инструмен-та был предрешен. Сегодня Кайл и лиз создают из сахара затейливые конструк-ции, напоминающие ажурные скуль-птуры: супруги планируют увенчивать ими торты и пирожные. И, разумеется, устанавливать на дизайнерские десерты

соответствующие ценники. Компанию Sugar Lab они основали на $100 тысяч, выделенные Южнокалифорнийским ин-ститутом архитектуры в качестве гранта.

По словам изобретателей, большин-ство трехмерных принтеров ориентиро-вано на использование синтетических материалов: резины, пластика, раз-личных химических смесей. Сахар — вещество органическое, нетоксичное и сравнительно дешевое. К тому же на-печатанные конструкции из сахара весь-

ма прочны: хрупкость, с которой этот продукт обычно ассоциируется, удалось победить. Для их укрепления использу-ется специальная пропитка на основе воды и алкоголя.

Сахар не впервые попадает в поле зрения инженеров трехмерной печати. В 2007 году американская компания CandyFab уже создавала самодельный принтер ценой в пятьсот долларов и пе-чатала на нем сахарные скульптуры. Правда, они не отличались особым изя-ществом и часто имели подгоревшие участки. Компания активно развивалась до 2009 года, после чего пропала с ра-даров. Основатели Sugar Labs надеются, что их стартап окажется более удач-ливым. На профильных форумах тем временем уже вовсю обсуждают воз-можность использования сахара или его производных по технологии супругов в качестве дешевого стройматериала.

Чем больше миллионов долларов инвестиций вливается в трехмерную печать, тем крепче ощущение, что до рядового потребителя технология дойдет не скоро. Однако 3D-принтеры могут успешно выстрелить не только в сегментах биопротезов и форсунок для космических кораблей, но и в случае сравнительно недорогих нишевых товаров. Супруги Кайл и Лиз фон Хасселн из Лос-Анджелеса ставят на кондитерский бизнес: они заправляют бытовой трехмерный принтер «чернилами» из чистейших низкомолекулярных углеводов. Проще говоря, сахаром.

Сахар оказался превосходным материалом для печати кондитерских изделий и скульптурных композиций

на 3D-принтере. Правда, для этого пришлось модифицировать обычные трехмерные принтеры, рассчитанные на печать

резиной и пластиком

НОУ‑

хАУ

пиЩепРоМ

59Бизнес-журнал иЮнЬ #6 2013 59БИЗНЕС-жУРНАл ИЮНЬ #6 2013

НОУ‑

хАУ

Гаджет

Нюх — как у собаки

«Тонкие осязательные волоски, ко-торыми собака чует запах наркотиков или взрывчатки, мы заменили паутиной из нановолокон, которые в тысячу раз тоньше человеческого волоса, — ком-ментирует Бен Роллинс, генеральный

директор и сооснователь компании Vaporsens. — А вместо мозга использо-вали запрограммированный микрочип. В итоге у нас получилось небольшое — помещающееся в руку — устройство, которое и по виду, и по функциональ-ности очень напоминает собачий нос». Правда, в отличие от собак, оно не устает и не ошибается. животные-пограничники, как правило, не могут ра-ботать дольше двадцати минут в сухом климате. А основные проверки грузов в Северной Америке происходят имен-но в пустынных регионах на границе с Мексикой.

«Электронный нос» работает и в пу-стыне, и в прибрежной зоне, и при сильном ветре. Система может уловить наличие в грузе героина, кокаина и ме-тамфетамина, а также отличить взрыв-чатку от бензина и дыма сигарет, кото-рые часто вводят собак в заблуждение.

Устройство имеет небольшой экран, на котором отображает информацию о подозрительном веществе — что, со-гласитесь, куда удобнее, чем попытка по-граничников «расшифровать» собачий лай. Впрочем, изобретение Vaporsens может заменить не только служебных животных. В аэропортах давно исполь-зуют аппаратные детекторы наркотиков и взрывчатки, однако существующие на рынке машины весьма дороги и гро-моздки. Компания планирует продавать «нос» по цене чуть ниже крупногабарит-ных аналогов, хотя точных цифр пока не называет.

Стартап уже выиграл грант в $150 ты-сяч от правительственной программы поддержки начинающих изобретателей SBIR. Сейчас компания ведет перегово-ры о перспективах поставок устройства с Министерством внутренней безопас-ности США и органами таможни.

История киношного агента K-9, полицейской овчарки, скоро может потерять актуальность: помощь кинологов копам больше попросту не понадобится. Стартап Vaporsens, созданный под крылом Университета штата Юта (США), разработал электронное устройство для поиска взрывчатки и наркотиков, которое имитирует принцип действия собачьего носа. Проектом уже заинтересовались американские службы безопасности.

Американский университетский стартап

Vaporsens ухитрился воспроизвести принцип действия собачьего носа

в приборе благодаря использованию

нановолокон, которые в тысячу раз тоньше

человеческого волоса

60 Бизнес-журнал иЮнЬ #6 201360 БИЗНЕС-жУРНАл ИЮНЬ #6 2013

Нюх — как у собаки

НОУ‑

хАУ

Медиа

Программа по заявкам

Радиоприемник с рабочим назва-нием Perceptive Radio был представлен в конце мая на конференции Thinking Digital в британском городе Гейтсхед. Его разработала инновационная лабора-тория BBC. Она же представила первую интерактивную радиопостановку, спо-собную на ходу менять сценарий пьесы. Приемник транслирует ее, используя беспроводное интернет-соединение. С помощью микрофона, датчиков света и приближения он определяет время суток, свое местоположение, а также распознает окружающие шумы: речь, музыку, смех, шум проезжающего ав-томобиля. Затем он использует эту ин-формацию для того, чтобы привязать содержимое радиопостановки к окру-жению слушателя — и тем самым при-влечь его внимание. К примеру, фразу «На улице светит солнце» он заменяет «противоположной»: «На улице льет

дождь» — если за окном действитель-но ливень. По ходу чтения он может делать отсылки к месту, где находится слушатель, или ремарки вроде «Кто-то вошел в комнату и заговорил», если такая ситуация действительно возникла в реальной жизни. Интерактивную часть постановки проговаривает вокальный синтезатор, поэтому разные варианты текста не нужно записывать заранее.

Стоимость проекта BBC не раскры-вает. Известно лишь, что разработчики

планируют открыть свободный доступ к технологии. BBC — некоммерческая организация, которая финансируется правительством страны и не зараба-тывает на рекламе. Однако кому-то, возможно, удастся монетизировать «радио следующего поколения». Ведь «умный» интерактивный контент мо-жет так же изменить рекламу на радио и телевидении, как контекстные объ-явления Facebook и Google поменяли рекламу в интернете.

Крупнейшая телекоммуникационная компания Великобритании BBC стремительно теряет радиослушателей. За последние полгода, по информации издания The Courier, аудитория только одной ее станции Radio 1 сократилась на миллион. В попытках удержать британцев у радиоприемников медиагигант разработал экспериментальное интерактивное радио. Оно может автоматически менять контент в зависимости от того, где и в каких условиях находится слушатель.

Можно ли усовершенствовать старое доброе радио? Лаборатория ВВС экспериментирует с интерактивным радиоприемником, который умеет взаимодействовать

со слушателем

61Бизнес-журнал иЮнЬ #6 2013 61БИЗНЕС-жУРНАл ИЮНЬ #6 2013

ТЕхн

ОД

РОМ

В погоне за совершенством техники мы не-заметно перешли важную черту: скорость, габариты, функционал уже не так важны, как степень автономности. Что проку от новейшего планшетного компьюте-

ра, от очков «дополненной реальности» вроде Google Glass, смартфона или электромобиля, если через три–четыре часа активного пользования они требуют подключения к розетке? Внезапно — буквально за последние пять лет — вскрылась не-приглядная правда: «батарейка» слишком тяжела и недостаточно емка — и инженерная мысль пасует перед этой проблемой. Не только электроника, но и автомобилестроение, энергетика страдают от отсутствия емких, но дешевых, компактных, долговечных источников электричества. Пока все прочие технологии развиваются по закону Мура1, удваивая показатели через энное количество лет, батарейки топчутся почти на том самом месте, от-куда они и стартовали во второй половине XIX века.

Будем точны: речь не просто о батареях, а о батаре-ях перезаряжаемых, называемых еще аккумулятор-ными (АБ) или просто аккумуляторами. Если вы еще не забыли школьную физику, разница здесь простая. Электрическая батарея — конструкция, в которой благодаря химическим процессам вырабатывается электрическая энергия. Процессы эти необратимы, так что по исчерпании ресурса батарейку выбрасы-вают. А вот в аккумуляторах химические реакции могут протекать в обоих направлениях. Простейший пример — свинцово-кислотный аккумулятор, где свинцовые пластины погружены в раствор серной кислоты. Приложив к такой конструкции электри-ческое напряжение, мы запускаем реакции в одну сторону — и аккумулятор накапливает электрический заряд. Потом, в процессе использования, реакции текут в обратном направлении: заряд отдается.

Свинцово-кислотная АБ, маркируемая «Pb», яв-ляется старейшей (ее изобрели в 1859 году) и по сей день весьма популярной в некоторых нишах: именно такие аккумуляторы установлены, в частности, в по-давляющем большинстве автомобилей. Несмотря на полуторавековую историю, на этом примере можно продемонстрировать все основные детали и свойства аккумуляторных батарей. Это, во-первых, электроды — анод и катод (соответственно «плюс» и «минус»). И электролит, в который они погруже-ны, — в данном случае серная кислота, разбавленная водой; электролит помогает заряженным частицам перемещаться между электродами. Аккумулятор, как правило, ст’оит больше, чем обычная батарейка. Однако в эксплуатации он оказывается дешевле, поскольку перезаряжать его можно сотни раз.

Свинцово-кислотная АБ характеризуется хо-рошим диапазоном рабочих температур (грубо — от минус 40 до плюс 40 градусов Цельсия), не за-висящим от температуры высоким КПД, хорошей удельной энергоемкостью (количеством энергии, запасаемой в единице объема; в данном случае около 50 Ватт-часов на литр). Но имеются и недо-статки. Хранить такой аккумулятор нужно только в заряженном состоянии, в процессе эксплуатации он требует ухода (вроде подлива дистиллированной воды) и после нескольких сотен циклов заряда-раз-ряда начинает терять функциональность, потому что на электродах скапливаются нерастворимые соли свинца. Кроме того, он тяжел — и если для ав-томобилей или стационарных устройств это не про-блема, то для мобильной электроники, например, свинцово-кислотный тип уже не годится.

Вот так желание увеличить емкость, уменьшить вес и сделать аккумуляторную батарею менее ка-призной в эксплуатации запустило поиск идеаль-ного аккумулятора, продолжающийся поныне.

Аккумулятор:трудная судьба Евгений Золотов

1зако

н, с

форм

улир

ован

ный

одни

м из

осн

оват

елей

ко

рпор

ации

Inte

l Гор

доно

м М

уром

в 19

65 го

ду:

коли

чест

во тр

анзи

стор

ов, р

азме

щае

мых н

а кр

иста

лле

инте

грал

ьной

схе

мы, у

дваи

вает

ся к

ажды

е дв

а го

да.


В ПОиСкАх СОВЕРшЕнСТВАУже тридцать лет спустя, на переломе XIX и XX столетий,

была изобретена никель-кадмиевая АБ (NiCd). Ее электроды выполнены из кадмия и никеля, в качестве электролита ис-пользуется гидроксид калия; функционально такой аккуму-лятор схож со свинцово-кислотным, но обладает некоторыми важными преимуществами. Прежде всего, он не требует обслуживания (так что его можно герметично запечатать), сравнительно быстро заряжается, весит значительно меньше и имеет более механически прочную конструкцию. Но са-мое главное — удельная энергоемкость его втрое выше. Так что NiCd успешно пережил век пара и вступил в косми-ческую, атомную и даже интернет-эпоху, найдя применение везде — от телефонов до искусственных спутников Земли. В бытовой электронике вплоть до самого конца XX века никель-кадмиевые аккумуляторы доминировали.

Однако ничто не дается бесплатно. Материалы для из-готовления таких АБ дороже, чем для свинцово-кислотных, а кадмий — тяжелый металл — еще и токсичен. Последнее обстоятельство сильно ударило по NiCd в последние де-сятилетия минувшего столетия, когда вопросу охраны окружающей среды стали придавать значение. В настоящее время некоторые страны (в частности Евросоюз) ввели серьезные ограничения на производство и эксплуатацию никель-кадмиевых аккумуляторов (вплоть до принуждения производителей заботиться об утилизации каждого выпу-щенного экземпляра по окончании срока службы) — с явным намерением вывести их из употребления вовсе.

Таким образом, и NiCd не стал идеалом. Однако если первый эволюционный виток аккумуляторы совершили за тридцать лет, то на второй потребовался уже почти целый век. Только в 1990-х годах, вместе с расцветом мобильной электроники, начали борьбу за доминирование сразу два новых типа АБ: никель-металлогидридная (NiMH) и литий-ионная (Li-ion). В никель-металлогидридном аккумуляторе место кадмия заняли сплавы обычных металлов (титан и др.). Это решило проблему токсичности и увеличило энер-гоемкость: NiMH запасает уже примерно вшестеро больше энергии в единице объема, нежели свинцово-кислотный предшественник. Благодаря этому его активно применяют, в частности, в электромобилях. Однако обозначились новые болячки. Мало того что такая АБ подвержена сильному само-разряду (за счет внутренних утечек она — особенно в первые дни — теряет заметную часть заряда), так она еще и требует немало редкоземельных элементов для производства.

В ходе исследований, активизировавшихся с 1970-х годов, выяснилось, что применение в конструкции аккумулятора лантана и других металлов, относящихся к так называе-мой редкоземельной группе, позволяет вывести емкость и долговечность АБ на новый уровень. Но если мелким аккумуляторам такая добавка ничем не грозит, большие АБ в результате оказываются очень дорогими. Разведанные запасы лантана и его собратьев малы, разбросаны по Земле неравномерно (с акцентом на Китае), а, к примеру, одна только NiMH-батарея для Toyota Prius требует для своего изготовления больше десяти килограмм лантана. При цене в несколько долларов за грамм теоретическая себестоимость такого аккумулятора измеряется десятками тысяч долларов. Так оно и есть на самом деле: аккумуляторная батарея остается самым дорогим компонентом электромобилей.


ТЕхн

ОД

РОМ

Электромобили и «гибриды» сегодня выпуска-ются или проектируются большинством миро-вых автобрендов и множеством зеленых старта-пов. BMW, GM, Nissan, Chevrolet, Toyota, Honda и Chrysler конкурируют здесь с новичками вроде Tesla Motors. их совместными усилиями, если верить прогнозам, к 2020 году электромобили зай мут несколько процентов мирового рынка авто, а гибриды — и того больше: за десяток. Но пре-жде предстоит решить проблему неадекватной дороговизны аккумуляторных батарей. И явно не каждый сумеет с этим справиться. Автогиганты, столкнувшиеся с недостаточным спросом на до-рогущие электрокары, сокращают выпуск (как Chevrolet для своей Volt) или продают ранние модели себе в убыток, работая на перспективу (как Chrysler). У мелких производителей резервы тоньше, так что они вынуждены просто уходить из бизнеса. Только за последнюю весну о бан-кротстве или значительном сокращении штата объявили CODA Automotive и Fisker Automotive. Ни недостаточный запас хода (пока в среднем составляющий полторы сотни километров, но по факту часто и еще меньший, ибо сказываются низкие температуры за бортом и городской ре-жим эксплуатации), ни отсутствие «заправочных станций», ни длительное время полной зарядки не пугают потенциальных покупателей электро-мобилей так, как высокая цена.

Впрочем, мы отвлеклись. Литий-ионные АБ тоже родились в лабораториях в 1970-е годы, но на рынке они появились лишь в 1991-м, а претендовать на ли-дерство смогли только в «нулевые», когда несколько важных усовершенствований подняло их харак-теристики до уровня, недостижимого для других типов АБ. Основой для электродов тут служат литий и углерод, а электролит может быть даже твердым. Все вместе это обеспечивает малый вес, сравнительно слабый саморазряд, возможность придать аккуму-лятору почти любую форму, а главное — емкость, сравнимую или превосходящую NiMH, а также не-превзойденное долголетие (литий-ионные аккуму-ляторы могут выдерживать несколько тысяч циклов заряда-разряда). В результате к настоящему моменту их используют везде, вплоть до автомобилей и кос-мических кораблей, но больше всего — в мобильной электронике. Литий-ионная АБ идеально вписывает-ся в эксплуатационную кривую типичного бытового электронного устройства: она обеспечивает время работы, близкое к одному дню, и «живет» около пяти лет — срок, за который современная электроника технически и морально устаревает.

бАТАРЕя, ОГОнЬ!Строго говоря, совершенствование никель-ме-

таллогидридных и литий-ионных аккумуляторов продолжается. И сегодня еще отдельные компа-нии, владеющие патентами на варианты NiMH-батарей, работают над улучшением их характе-ристик (в их числе — американская ECD Ovonics).

Больше сил, впрочем, тратится на модернизацию технологии Li-ion: таких аккумуляторов разработано огромное множество, на все случаи жизни — от сег-мента мобильной электроники, где используется смесь лития с кобальтом, до автомобилестроения, где в батарею добавляют марганец, железо, фосфор и даже просто воздух — и вообще составляют десят-ки сложных смесей ради продления срока службы и уменьшения опасности взрыва.

Последнее — не шутка. Увы, в погоне за со-вершенством наука и техника подошли вплотную к границам возможностей литий-ионной техноло-гии. При том энергопотреблении, которого требуют современные задачи, и том объеме свободного про-странства, который допускает рыночная конъюнкту-ра, литий-ионный аккумулятор уже не в состоянии справиться с возлагаемой на него задачей. Конечно, можно заняться экономией электроэнергии (и про-изводители микропроцессоров, электромобилей даже обещают большие подвижки в этом направле-нии в ближайшем будущем), но пока резервы слиш-ком малы, а запросы продолжают расти. Скажем, в микроэлектронике переход к дисплеям сверхвы-сокого разрешения (что у Apple называется Retina) и быстрой беспроводной связи (LTE, 4G) оборачива-ется возросшим энергопотреблением — и деваться производителям некуда: приходится увеличивать габариты устройств, чтобы вместить в них более емкую батарею. Так что Apple, хоть и подшучивает над «гигантоманией» Samsung (топовые смартфоны Galaxy едва умещаются в руке), сама тоже не без греха: iPad 3 тяжелей и толще предшествующей модели, а время работы то же самое.

Пытаясь использовать возможности «литий-ио-на» по полной, производители начинают пренебре-гать механической прочностью (в некоторых уль-трабуках, к примеру, аккумуляторы бескорпусные) и, как следствие, делают небезопасную технологию еще опасней. Механическое повреждение, тяже-лые режимы эксплуатации (вроде зарядки после глубокого разряда или заряда при отрицательной температуре) могут привести к короткому замыка-нию внутри аккумулятора, перегреву и возгоранию или взрыву. Предохранительных мер придумано много: и контроль процесса заряда-разряда встро-енной в АБ «умной» электроникой, и аварийный сброс газа, и отслеживание температуры, и кон-структивные ухищрения (можно поделить одну АБ на множество независимых ячеек, снизив риск повреждения всей батареи сразу). Однако ни одна из них не гарантирует абсолютной безопасно-сти литий-ионного аккумулятора. Свидетельство тому — множество инцидентов с взрывающимися, перегревающимися аккумуляторами смартфонов, ноутбуков, электромобилей, даже самолетов!

В лучшем случае, обнаружив потенциально опасное место в новом аккумуляторе, произ-водитель отзывает его до возникновения про-блем — и речь порой идет о десятках миллионов экземпляров, как у Nokia в 2007 году. В худшем,


как это было минувшей зимой с флотом авиалайнеров Boeing 787 Dreamliner, разбираться приходится уже по-сле того, как несколько аккумуляторов перегрелись или загорелись. Для «Боинга» та история окончилась благопо-лучно (аккумуляторную часть модифицировали), но уже весной те же батареи вызвали проблемы в электромобилях Mitsubishi.

При этом времени остановиться, подумать, отыскать новую технологию нет. Потребность в аккумуляторных батареях в развитых странах растет сегодня примерно вдвое быстрей, чем в одноразовых источниках тока. Объясняется это прежде всего стремительным ростом числа мобильных электронных устройств. Но в ближайшем будущем к ним добавятся электромобили, а вскоре после них или одно-временно с ними — новая электроэнергетика, называемая «распределенной». Домохозяйства завтрашнего дня сами станут удовлетворять свои потребности в электроэнергии за счет установленных на крыше солнечных батарей или ветряков. Излишки же электричества будут или продавать-ся в сеть, или запасаться домашним аккумулятором (чтобы питать дом в плохую погоду либо в часы повышенных на-грузок). Так удобней, выгодней, надежней. Мешает мелочь: не существует вменяемых по цене аккумуляторных батарей требуемой емкости. Специалисты не стесняются в выра-жениях: качественная, дешевая технология аккумуляции электроэнергии станет Святым Граалем новой энергетики!

МЕСТО Для РАЗбЕГАЧто ж, здесь найдется место для каждого исследователя.

Одна из замечательных особенностей аккумуляторов в том, что электрохимические процессы, протекающие внутри них, до сих пор до конца не изучены. Базовая «химия» проста и сводится к нескольким уравнениям, но, помимо нее, в каждой АБ протекают десятки тонких сопутствующих реакций, выяснить влияние которых на эксплуатационные характеристики батареи чрезвычайно сложно и даже порой не удается. Так что всегда есть шанс, добавив к известному

процессу какие-то присадки, получить аккумулятор с ради-кально новыми свойствами.

В последние десять лет внимание исследователей было сосредоточено на литий-ионных АБ, а прорывы в увеличе-нии емкости связаны главным образом с применением на-ноструктур. Будь то использование графена (сита из атомов углерода в атом толщиной), кремниевых нанотрубок или «3D-электродов», где анод и катод смешаны в наноматрицу (и то, и другое, и третье — примеры из недавних научных работ) — идея в общем одна: максимально увеличить пло-щадь электродов, чтобы умножить запасаемую энергию и ускорить процесс заряда. Результаты подобных экспе-риментов, как правило, впечатляют: емкость вырастает в десятки раз, время зарядки сокращается на два порядка. Чудеса, да и только, но до коммерческой стадии их еще предстоит довести. И вот тут кто-то обещает конец 2013 года, а кто-то берет пять и даже больше лет на «доводку». И в любом случае поле для экспериментов остается: мате-риалы электродов новые, но химия все та же.

Аккумуляторные батареи слишком тяжелы и недостаточно емки — и инженерная мысль пасует перед этой проблемой уже полтора столетия, с момента изобретения свинцово-кислотных батарей в 1859 году


ТЕхн

ОД

РОМ

Не исключено, что эволюция классических аккумуляторных батарей на этом завершится — и дальше техника двинется по другому пути. К примеру, кипят работы над суперконденсатором (он же ионистор) — устройством, сочетающим в себе свойства химического источника тока и элек-трического конденсатора: заряжается мгновенно, но, к сожалению, пока запасает на порядок меньше энергии, чем АБ. Там, где малая емкость не про-блема, суперконденсаторы уже используются (к примеру, в общественном транспорте этот не-достаток компенсируют частыми подзарядка-ми, как уже сделано в электробусах нескольких фирм; применять СК планируется и в российском

«Ё-мобиле»). Да и на электрохимии свет клином не сошелся. Мало того что аккумуля-торные батареи всегда содержат токсичные вещества и требуют правильной утилизации, но и запасать энергию можно не только хи-мическими реакциями. Скажем, в больших системах могут использоваться механиче-ские аккумуляторы вроде изобретенного нашим соотечественником Нурбеем Гулиа2 супермаховика (он медленно прокладывает дорогу в энергетику и автомобилестроение).

Но пока именно на классических акку-муляторах сконцентрированы наибольшие усилия. Пробить преграду емкости по всему

миру пытаются сотни коллекти-вов, от мелких частных лавочек наподобие Seeo до финансиру-емых государствами масштабных на-учных программ вроде «5-5-5» в США (за пять лет сделать АБ впятеро де-шевле и настолько же вместительнее). Соединенные Штаты вообще, вероят-ней всего, выйдут победителем в этой гонке и закрепят свое преимущество патентами: там государство не скупясь финансирует исследования новых АБ. Но, положа руку на сердце, что ме-шает нам собрать студентов-химиков и, как обычно, компенсировав фи-нансы энтузиазмом, попробовать самим? Ау, эдисоны!

Прорыв в аккумуляторных технологиях произведет революцию во многих областях. Не зря проблему веса, размера и емкости батарей пытаются решить сотни коллективов и масштабные научные программы, финансируемые различными государствами

2Ну

рбей

Гул

иа (р

од. в

1939

году

) — и

звес

тный

ро

ссий

ский

уче

ный

и из

обре

тате

ль.

БЖ


Редакционная подписка на «Бизнес-журнал»Уважаемые читатели, предлагаем вам подписаться на «Бизнес-журнал» — самое массовое российское деловое издание1 — непосредственно через редак-цию журнала. Данное предложение действует только для физических лиц.

Наша служба поддержки готова ответить на все ваши вопросы: по электронной почте [email protected] по телефону +7 (495) 744-55-13

Вы можете оформить подписку начиная с седьмого (июльского) номера. Доставка производится по всей территории Российской Федерации одним из следующих способов (по вашему выбору):

в почтовое отделение (Вы сами забираете журнал из указанного вами почтового отделения);

в почтовый ящик (журнал будет доставлен в Ваш почтовый ящик); курьером по указанному адресу (для жителей Москвы в пределах МКАД).

Стоимость подпискиПодписной период (число номеров)

Код предложения (указывается при оплате)

Стоимость подписки2

(включая НДС 10%)

3 месяца (3 номера журнала) 6459 450 руб.

6 месяцев (6 номеров журнала) 6460 900 руб.

12 месяцев (12 номеров журнала) 6461 1 800 руб.

«Артос-гал» (www.artos-gal.mpi.ru) | «Деловая пресса» (www.delpress.ru)«Интер-Почта» (www.interpochta.ru) | «ИнформСервис» (+7-495-651-82-19)«Книга сервис» (www.akc.ru) | «МК-периодика» (www.periodicals.ru)«Роспечать» (www.rosp.ru) | «Союзпечать-Курьер» (www.pinform.spb.ru)«Урал-Пресс» (www.ural-press.ru)

Подписка для юридических лицЮридические лица могут оформить подписку на «Бизнес-журнал» через любое из следующих подписных агентств:

1Подписку можно оформить на нашем сайте www.b-mag/subscription (короткая ссыл-ка — qr.lt/bm/b). Оформление подписки производится непосредственно на сайте,

оплата — с помощью банковской карты или с ис-пользованием электронных платежных систем.

2Вы можете самостоятельно заполнить квитан-цию, которая приведена ниже. При заполнении

поля «Адрес доставки» обязательно укажите по-чтовый индекс, в поле «Наименование платежа» впишите срок подписки (подписной период) и код предложения (см. таблицу стоимости подписки), а в поле «Сумма платежа» — стоимость подписки (из той же таблицы). Мы просим Вас указать телефон, чтобы согласовать способ доставки. Оплата должна быть произведена до 20 июня 2013 года в любом отделении Сбербанка России2. После оплаты обязательно вышлите на нашу почту ([email protected]) копию оплаченной кви-танции или платежного поручения. Это ускорит оформление Вашего заказа и позволит быстро снять вопросы, если в заказе допущены случайные ошибки. Внимание! При оформлении платежа в банке попросите операциониста вписать в поле «Назначение платежа» Ваш адрес с индексом, ФИО и телефон.

Способы оформления подписки

!

codeAgency,*UAB*

Company!Code:!302552566!

VAT!code:!LT100005720012!

LT45!4010!0424!0309!3286!

DnB!NORD!Bankas!

Bank!code:!40100!

SWIFT:!AGBLLT2X!

p:!! +370!52045477!

f:!! +370!52045478!

Saulėtekio!av.!15!

LTQ10224!Vilnius,!

Lithuania!

www.codeagency.lt!

!

!

!

Код #2

Printed: 2013-04-19 17:46

1 — По данным Национальной тиражной службы по итогам 2012 года подтверждено сви-детельством лауреата премии «Тираж — рекорд года» в номинации «Деловой журнал».

2 — Обратите внимание, что при данном способе оформления и оплаты подписки Сбербанк возьмет с Вас комиссию за перевод денежных средств.

http://qr.lt/bm/b

Извещение

Квитанция

Форма ПД-4Получатель платежа: ЗАО «Бизнес журнал»КПП: 772501001 ИНН: 7725741785 р/счет: 40702810200000220102в: АКБ «РОСЕВРОБАНК» (ОАО) г. Москвы БИК: 044585777К/сч.: 30101810800000000777 ОКПО: 37296774Наименование платежа: Оплата подписки на «Бизнес-журнал» на месяца(ев) с №7 (2013). Код предложенияФИО плательщика: Адрес доставки:Почтовый индекс: Телефон:Сумма платежа:

С условиями приема указанной в платежном документе суммы ,в том числе с суммой взимаемой платы за услуги банка, ознакомлен и согласен.

Подпись плательщика: Дата: « » 2013 годаОплата до 20.06.2013

Получатель платежа: ЗАО «Бизнес журнал»КПП: 772501001 ИНН: 7725741785 р/счет: 40702810200000220102в: АКБ «РОСЕВРОБАНК» (ОАО) г. Москвы БИК: 044585777К/сч.: 30101810800000000777 ОКПО: 37296774Наименование платежа: Оплата подписки на «Бизнес-журнал» на месяца(ев) с №7 (2013). Код предложенияФИО плательщика: Адрес доставки:Почтовый индекс: Телефон:Сумма платежа:

С условиями приема указанной в платежном документе суммы ,в том числе с суммой взимаемой платы за услуги банка, ознакомлен и согласен.

Подпись плательщика: Дата: « » 2013 годаОплата до 20.06.2013

СОц

иА

лЬн

ыЕ

СЕТи

«Добро пожаловать в загробную социальную жизнь! Ваше сердце остановится, но ваш Twitter — никогда!» — зазывает посетителей американское рекламное агентство Lean Mean Fighting Machine. Оно вовсю работает над искусственным интеллек-том LivesOn, который будет вести активную жизнь в «Твиттере» заказчика даже после его смерти. Для этого программа просканирует все следы присутствия клиента в Сети, его манеру письма, увлечения, взгляды на животрепещущие темы, а затем попытается создать цифровую копию по-койника. От его имени LivesOn будет публиковать твиты с частотой, оговоренной и оплаченной за-ранее. Пока нет даже демоверсии продукта, однако в агентство уже выстраивается очередь: по данным компании, стать подписчиками сервиса захотели более тысячи человек.

Похожую услугу предлагает If I Die, разработчик одноименного приложения для Facebook. С его по-мощью любой желающий может написать последние слова, которые будут опубликованы в случае смерти. Соответствующая идея пришла в голову основателю компании Эрану Альфонте после того, как несколько его друзей чуть было не погибли в автомобильной аварии во время каникул в Италии. Лучше быть го-товым к смерти заранее, считает Альфонта — и с ним соглашаются примерно миллион человек, уже за-писавших в приложении свою собственную надгроб-ную речь. Сервис зарабатывает деньги на продаже дополнительных услуг и контента. Одно публичное сообщение после смерти можно оставить бесплатно, а за личные послания родным, друзьям и знакомым придется заплатить, в зависимости от их количества, от пяти до девяноста долларов.

«Лайки»из склепа Наталья Югринова

СоцИАЛьНые СеТИ НеПЛохо СПРАВЛяюТСя С РоЛью ДуБЛеРА РеАЛьНой жИзНИ. В НИх МожНо ПоБоЛТАТь С КоЛЛеГАМИ, НАйТИ оДНоКЛАССНИКоВ, ВСТРеТИТь ЛюБоВь, оТМеТИТь РожДеНИе РеБеНКА И ВыхоД НА ПеНСИю. ВПРоЧеМ, ФИНАЛьНую ТоЧКу В жИзНИ ЛюБоГо ПоЛьзоВАТеЛя — СМеРТь — FACEBooK И «ВКоНТАКТе» ПоКА По БоЛьШоМу СЧеТу ИГНоРИРуюТ. КАК И ВозМожНоСТИ зАРАБоТАТь НА ВИРТуАЛьНоМ ПохоРоННоМ БИзНеСе.


С помощью веб-технологий можно не только жить после соб-ственной смерти, но и наживаться на ней. Еще в 2004 году британ-ский комик Боб Монкхаус появил-ся на телеэкранах спустя неделю после своих похорон. В ролике со-циальной рекламы, гонорар за ко-торую не раскрывается, он с фир-менной улыбкой говорит: «Я умер от того же, от чего британские мужчины умирают каждый час. И это не стряпня моей жены, а рак простаты». Посмертный альбом Майкла Джексона «Michael», изданный в 2010 году, продался платиновыми тиражами. Споры о том, откуда взялся вокальный материал для записи — из рабочих сессий или из уст искусных подражателей, — продолжаются до сих

пор. Как и распри относительно того, кому принадлежат права на запись: лейблу, семье покой-ного или фонду, которому активы Джексона отошли по завещанию. В прошлом году на музыкальном фестивале Coachella в США гвоз-дем программы стала голограмма рэпера Тупака Шакура, убитого в 1996 году. Она «исполняла» ра-нее не издававшиеся песни, кото-рые были найдены среди чернови-

ков музыканта. После выступления поползли слухи о том, что голограмма отправится в персональный тур, однако этого так и не случилось: менеджеры, распоряжающиеся наследием певца, побоялись, что на концертах не соберется достаточно зрителей.

в $37тыс.в среднем оценивают свое

«цифровое наследство» пользователи интернета —

аккаунты в соцсетях, переписку, фотографии, виртуальные

кошельки, базы данных, портфолио и другой контент


СОц

иА

лЬн

ыЕ

СЕТи

циФРОВОЕ нАСлЕДСТВОВиртуальное возвращение с того света — идея

как минимум спорная. Но «цифровое наследство» умершего человека (то есть все данные, которые хранятся в облаках, на жестком диске компьютера и смартфона и в архивах поисковых систем) дей-ствительно может стоить немало. В 2011 году одна из крупнейших в мире корпораций по компьютер-ной безопасности McAfee инициировала онлайновое

исследование среди трех тысяч человек в десяти странах. Выяснилось, что пользователи интернета не только взволнованы тем, что станет с их активами в Сети после смерти, но и вполне способны оценить в денежных знаках стоимость своего цифрового на-следства. В среднем сетевой багаж одного человека стоит чуть более $37 тыс.; в США медиана проходит намного выше — в районе $55 тыс. Респонденты за-явили, что имеют в общей сложности около 2 800 файлов, которые можно отнести к персональным цифровым активам: электронную переписку, вирту-альные кошельки, фотографии, загруженные файлы в iTunes, Netflix, Kindle и других сервисах, аккаунты в социальных сетях, резюме, портфолио, подписку на цифровые газеты и журналы и т. д.

Всплывает резонный вопрос: можно ли распо-рядиться всем этим имуществом? На информаци-онном сайте американского правительства недавно появилась особая главка о составлении цифрового завещания. Власти рекомендуют назначить специ-ального онлайнового душеприказчика — человека, который в случае смерти распорядится всеми акка-унтами по вашему желанию. Для этого придется составить список сетевых паролей, приложить его к основному завещанию и не забывать вовремя обновлять. Душеприказчик обязательно должен будет иметь на руках копию свидетельства о смерти, поскольку некоторые сайты — например, Twitter, Facebook, а также отечественные «Одноклассники» и «ВКонтакте», — требуют предоставить под-

тверждающий документ для того, чтобы закрыть или заморозить аккаунт покойного.

Число виртуальных нотариусов, предлагаю-щих подобный сервис на коммерческой основе, на Западе растет с каждым днем. Американские стартапы DataInherit, Legacy Locker, SafeSecure, AssetLock, Personal.com за несколько десятков дол-ларов дают клиентам годовой доступ к автоматиче-ской системе хранения паролей, которая в случае

смерти отошлет близким подробные инструкции о том, что делать с актива-ми пользователя в сети. Пожизненный доступ обойдется в $250–300. Портал Personal.com пошел чуть дальше, чем остальные: он объединился с пар-тнером — компанией Everplans, которая через онлайн помогает решить все во-просы, связанные с будущей смертью. Она организует похороны, составляет завещание и даже оговаривает с кли-ентом возможное поминальное меню. Тонкость в том, что сценарий, при ко-тором клиент переживет своего вирту-ального нотариуса, более чем вероятен: неизвестно, сколько еще кризисов до-ткомов ждет человечество впереди.

С меньшим риском можно доверить свою смерть большой корпорации. Первым из веб-тяжеловесов, решив-шихся подойти поближе к столь де-

ликатной теме, оказалась компания Google. Новая настройка аккаунтов Inactive Account Manager по-зволяет дать системе распоряжение о том, что делать с письмами Gmail, фотографиями Picasa, докумен-тами Google Drive, аккаунтами YouTube и другими данными, если учетная запись неактивна в течение продолжительного времени. Как только Google запо-дозрит что-то неладное (в аккаунт никто не заходит шесть, девять или двенадцать месяцев), она пришлет СМС или письмо на дополнительный ящик. Если на него никто не среагирует, система либо удалит аккаунт и данные в нем, если так распорядился владелец, либо предоставит доступ к нему доверен-ному лицу, которое можно выбрать заранее. Пока пользование этой опцией бесплатно: неизвестно, собирается ли Google монетизировать утилизацию аккаунтов в дальнейшем. Однако определенную выгоду корпорация получает в любом случае, ведь ей не придется хранить огромные массивы данных усопших пользователей, которые через несколько де-сятков лет разрастутся до колоссальных масштабов.

Если аккаунты и пароли к ним — то, чем можно распорядиться на законных основаниях, то право-вая ситуация вокруг приобретенного цифрового контента намного сложнее. Электронные книги, купленные в Google Books или Amazon Kindle, а также музыкальные файлы в iTunes невозмож-но передать по наследству. «В отличие от книг или компакт-дисков, которые вы покупаете в ма-газине, онлайновые магазины продают вам не сам

Виртуальные панихиды и кладбища, мемориальные странички усопших, завещания, душеприказчики — это целый пласт «жизни вокруг смерти», который только-только начинает формироваться в Сети. И это, само собой, почва для возникновения множества специфических бизнесов


файл, а лишь лицензию доступа к нему, — поясняет ад-вокат Сара Келлог, обозреватель юридического журнала Washington Lawyer. — Вы приобретаете лишь право читать строчки на экране или слышать звуки, а не сам предмет. Причем право это пожизненное: когда вы умираете, пере-дать другим членам семьи вам нечего. Помните документ «Правила использования», на котором вы быстро кликаете, не читая, когда скачиваете файл или устанавливаете про-граммное обеспечение? Обычно там все это и написано».

СОцСЕТи ПРиТАщили МЕРТВЕцАСоциальная сеть Facebook, пожалуй, опытнее прочих в во-

просах смерти: по разным оценкам, ежегодно в мир иной уходит от 400 тыс. до 2,4 млн ее пользователей. Она ста-рается избегать разговоров на эту тему, хотя отработанный алгоритм того, как поступать в случае смерти пользователя, у нее все-таки имеется. Если семья усопшего обращается к администрации сети, та предлагает на выбор два сцена-рия: закрыть и удалить аккаунт — или оставить его в форме памятной странички, которую видят лишь друзья, добавленные при жизни пользователя. Аналогичный выбор имеет и «ВКонтакте». Сервис микро-блогов Twitter может лишь удалить аккаунт по просьбе семьи покойного, заверенной документально. Вообще, корпорации до последнего пытаются защитить приватность своих пользо-вателей. Интернет знает немало слу-чаев, когда родственники человека, покончившего с собой, запрашивали у Yahoo!, Google или Facebook доступ к его аккаунту и переписке, чтобы луч-ше понять мотивы, подтолкнувшие к трагическому поступку. Как прави-ло, решаются такие споры не в пользу родственников. Компании избегают создавать прецедент раскрытия конфи-денциальной информации — даже информации умершего. Facebook, Yahoo и Twitter предоставляют такой доступ только при наличии судебного постановления.

Понятно, что не все аккаунты покойных пользователей удаляются. Число «мертвых душ» на Facebook, по при-кидкам основателя блога о сохранении семейных историй 1000memories.com Джонатана Гуда, к 2015 году может до-стичь 50 млн. «Покойники — самая быстрорастущая группа в социальных сетях», — иронизирует он. И кое-кто уже пытается обратить этот тренд в звонкую монету: на подъ-еме социальные кладбища — сети, созданные специально для того, чтобы вспоминать умерших.

Старейший в Сети виртуальный мемориал MyCemetery.com существует с 1994 года. С того времени он практически не изменился: это обычная страничка, где можно разместить эпитафию усопшему с фотографией; возможности коммен-тировать отключены. Сайт существует на пожертвования, хотя теоретически он мог бы зарабатывать на ненавязчивой рекламе похоронных услуг. Так, к примеру, делает более функциональный портал ValleyOfLife.com, который, кро-ме профилей умерших пользователей, размещает ссылки на сайты похоронных бюро и служб доставки цветов.

По схожей схеме работает так называемая Международная система поминовения усопших Skorbim.com — крупная база данных мемориальных досок и могил для русскоязычных пользователей, на которой можно заказать церковную службу за здравие или за упокой. Это не столько социальная сеть, сколько поисковик покойных, а также своеобразный информатор о том, что делать, столкнувшись со смертью близкого человека.

Есть в рунете и классические соцсети-кладбища. С 2006 года функционирует закрытая социальная сеть Lifeafter.ru для родителей, потерявших детей. C 2008-го — социальная сеть для умерших «Мы помним». Но, пожалуй, наиболее известным является пермский мемориал памяти «Помни про» (Pomnipro.ru), в котором, как в виртуальной книге, можно хранить информацию о покойных. Как правило, со-циальные сети используются не только для того, чтобы «не забыть»: пользователи ищут там совета, участия, возмож-ности поделиться горем или получить помощь психолога. Откровенной монетизацией своих сервисов ни одна из оте-

чественных сетей, в отличие от западных, не занимается. Что понятно: русский человек с такой неохотой думает о смерти, что вряд ли станет платить за возможность по-знакомиться с ней поближе.

Привычка замалчивать смерть, кстати, отчасти объ-ясняет, почему ритуальный бизнес в России до сих пор остается сравнительно невежественным. На нем процветают «черные агенты», осаждающие семьи покойных, и теневая торговля землей на кладбищах. Возможно, перенести по-хороны в онлайн — не такая уж плохая идея. И, что важно, технически осуществимая. Прощание с покойным, на ко-тором присутствуют лишь члены семьи, может трансли-роваться для всех остальных в режиме реального времени на YouTube или любой другой видеохостинг. Вместо праха можно размещать на урне или надгробной плите QR-коды с фотографиями, видеороликами и цитатами из сказан-ного усопшим. В Facebook можно проводить виртуальную панихиду, а на сайте церкви — заказывать веб-отпевание. Ну а больше всего интригует то, что с помощью новых сервисов посмертных сообщений жить в Сети можно едва ли не вечно. Точнее, до того момента, пока сами со-циальные сети не испустят дух.

По разным оценкам, ежегодно в мир иной уходит от 400 тыс. до 2,4 млн пользователей Facebook. Компания старается избегать разговоров на эту тему, хотя отработанный алгоритм того, как поступать в случае смерти пользователя, у нее все-таки имеется

БЖ


УРбА

ни

СТи

кА

Всемирная организация здравоохранения полагает, что к 2050 году 7 из 10 человек будут проживать в городе, а численность населения планеты воз-растет до 9 миллиардов. Фермеры к этому време-ни должны будут производить на 60–70% больше

продуктов питания, чем теперь, притом что соразмерного прироста площади земель, пригодных для ведения сельского хозяйства, явно не предполагается.

Абсурдной с экономической точки зрения идея городских ферм кажется только на самый первый взгляд. Да, площади для бизнеса такого рода в городской черте очень ограничен-ны и д’ороги. Зато на выходе будет экологически чистая еда, свободная от пестицидов и гербицидов. К тому же город-ской агропром поможет сгладить последствия неурожаев в традиционном земледелии и сезонные колебания в по-ставках, внесет свой вклад в обеспечение продовольствен-ной безопасности, позволит озеленить города и, наконец,

создаст рабочие места. Что до экономики процесса, то ее можно отработать. Чем в последнее время и занялись предприниматели, запуская одну за дру-гой городские фермы. Большинство подобных проектов до сих пор работает в пилотном режиме. Смогут ли такие фермы превратиться из экзотиче-ской новинки в источник дохода?

В свое время Диксон Деспоммер, профессор Колумбийского университета (США), рассчитал эффективность так называемого вертикального хозяйства и предложил перенести его в закрытые помещения и строго контролируемые условия1. С тех пор предприниматели не оставляют по-пыток втиснуть побольше возможностей в узкие

пространства. Некоторые используют естественные ресур-сы — например, размещают теплицы на крышах городских зданий и собирают дождевую воду для полива. Другие занимают пустующие помещения в городских районах и устраивают там вертикальные фермы, сооружая внутри многоуровневые конструкции, в которых растения распо-лагаются, как книги на стеллажах библиотеки.

Если в традиционном сельском хозяйстве вековые прин-ципы работают столь же исправно, как и на заре цивилиза-ции, то городской агропром просто обязывает к инновацион-ным подходам, нестандартным решениям и скрупулезному планированию. В отличие от бесплатного солнечного света, за освещение и отопление в здании фермеру приходится платить. И хорошо еще, если лампочки энергосберегающие, а приборы сами знают, когда нужно отключиться, чтобы сэкономить электроэнергию. Любые ресурсы — площадь, питательные вещества, электроэнергию и все остальное — приходится задействовать предельно эффективно для полу-чения максимальной отдачи.

Основная цель биоинтенсивного хозяйства — обеспе-чить свое долгосрочное существование как замкнутой, автономной системы. Компьютерный контроль орошения, отопления и освещения, возвращение избытка воды и теп-ла в систему, по возможности автономная энергетическая установка, работающая на энергии ветра, солнца или на ор-ганических отходах, — вот что нужно для успеха городской вертикальной ферме.

Использование искусственного освещения значительно повышает операционные расходы, поэтому среди город-ских фермеров особенно ценятся решения, основанные на естественном свете. Однако как добиться того, чтобы

Городскойагропром Ирина Парошина

зеМЛю БоЛьШе Не ПРоИзВоДяТ, ТеМ БоЛее ПАхоТНую. ЧТоБы ПРоКоРМИТь РАСТущее НАСеЛеНИе зеМЛИ, АГРАРИИ ПеРехоДяТ К БИоИНТеНСИВНыМ ТехНоЛоГИяМ. ВыСШей ФоРМой Их РАзВИТИя МожеТ СТАТь ГоРоДСКое ФеРМеРСТВо — ВыСоКоТехНоЛоГИЧеСКое ПРоИзВоДСТВо ПРоДуКТоВ ПИТАНИя НеПоСРеДСТВеННо В МеСТАх, ГДе В НАШ уРБАНИСТИЧеСКИй ВеК СКоНцеНТРИРоВАНА Б’оЛьШАя ЧАСТь ПоТРеБИТеЛей.

1Dick

son

Desp

omm

ier. T

he v

ertic

al Fa

rm: F

eedi

ng th

e W

orld

in th

e 21

st Ce

ntur

y. st

. mar

tin’s

Pres

s: n

ew yo

rk, 2

010.


растениям хватало этого света в условиях «уплотненного» многоуровневого выращивания? На открывшейся в конце прошлого года большой вертикальной ферме в Сингапуре, например, использовали технологию компании A-Go-Gro. По принципу действия смонтированная на ферме автоматическая система напоминает колесо обозрения: лотки с овощами укладывают в алюминиевые рамы, и 60-ваттный (всего-то!) гидравлический привод вращает «колесо», обеспечивая равномерное распределение света и орошения. Каждая конструкция занимает площадь 5,5 кв. м при высоте 9 м. Овощи, выращенные на таком «колесе обозрения», вкусны и очень популярны у потреби-телей. Хотя при всем этом себестоимость их все же выше, чем у импортных. Несмотря на энтузиазм потребителей и поддержку государства, ферме еще предстоит доказать свою рентабельность.

Распространенные способы выращивания растений на вертикальных фермах без использования почвы — это гидропоника и аэропоника. Кстати, одно другому не ме-шает: на территории одной фермы можно использовать оба метода. В случае гидропоники почву заменяют ми-нерализованной и насыщенной полезными веществами водой, а для аэропоники питательные вещества к корням доставляют через воздух, в виде аэрозоля.

На Среднем Западе США сельское хозяйство на заброшен-ных складах стало горячей тенденцией. Все больше предпри-нимателей с переменным успехом пытаются выращивать продукты питания в крытых помещениях и под боком у по-требителя. Совсем недавно — в апреле этого года — в Чикаго состоялось торжественное открытие вертикальной фермы FarmedHere, которая стала самой крупной в стране. Ферма

Предприниматель Иоланта хардей (на фото) разместила свое агрохозяйство FarmedHere на территории бывшего склада в Чикаго и выращивает методом аквапоники экологически чистую зелень и разводит рыбу. Выход продукции — в 20 раз выше, чем у аналогичной по площади сельской фермы

ФО

ТО: F

aRM

EDH

ERE


УРбА

ни

СТи

кА

занимает более 8 тыс. кв. м и в ближайшем будущем планирует вый ти на проектную мощность — 450 тонн продукции. Специализироваться FarmedHere будет на выращивании базилика, руколы, мяты, салата и другой экологически чистой зелени. FarmedHere не использует почву. Ростки сажают в «поплавок» — таким образом, чтобы их корни были в воде. А сама вода поступает из цистерн, в которых разводится рыба (на каждую трехтонную цистерну — 800 тела-пий). Богатая рыбными отходами вода фильтруется, очищается и отводится к растениям. Рыба, разумеет-ся, тоже попадает на ближайший рынок, как только достигает товарного размера. Так что отходов в этом производстве не много.

Растет зелень на такой ферме круглые сутки, поскольку свет никогда не выключается. Благодаря этому цикл вегетации значительно сокращается. Например, базилик на вертикальной ферме растет 20–22 дня, а на обычной — 48–60, рукола — 14–16 дней вместо обычных 50. Климат-контроль позво-ляет не беспокоиться о засухах или заморозках. 99% урожая, по словам владелицы FarmedHere Иоланты Хардей, идет в дело, в то время как потери урожая на обычной ферме могут составлять 25% и более. Что же касается эффективности на единицу площа-ди, то выход продукции в 20 раз превышает таковой сельского хозяйства. Хардей старается не про-давать свои продукты дальше, чем за 20–25 км

от фермы. К концу 2013 года ферма, работающая лишь на 20% своей мощности, вырастит 120 тонн зелени, при этом трудятся на ней только 25 штатных работников.

Конечно, далеко не все можно вырастить на ак-вапонике2, под искусственным светом — и не всякое агропроизводство выгодно в городе. Выигрыш на логистике имеет место, но его вполне могут перекрыть затраты на электроэнергию и доставку воды. Полное самообеспечение города продоволь-ствием — пока недостижимая цель. Зато вполне рентабельно удовлетворить потребность в опреде-ленных продуктах — тех, которые сложно и дорого импортировать или привозить издалека. Экономия на площади зачастую сомнительна: цены в сельской местности и городах разнятся чересчур ощутимо, поэтому вертикальные фермы лучше всего при-живаются там, где с землями дело обстоит совсем уж плохо, — в том же Сингапуре, Японии и т. п. В городах, подобных Нью-йорку и Чикаго (несмо-тря на успешный запуск FarmedHere), эксперты рекомендуют воспользоваться старыми добрыми теплицами на крышах домов: их гораздо проще реализовать, и продуктивность у них высокая. Так, Gotham Greens производит на крыше теплицы в Бруклине салат и базилик и сбывает продукцию в окрестные рестораны и маркеты. Lufa Farms вы-ращивает целых 23 сорта зелени и овощей на вер-2

Спос

об в

еден

ия а

грох

озяй

ства

, соч

етаю

щий

в с

ебе

гидр

опон

ику

(выр

ащив

ание

рас

тени

й бе

з гр

унта

) и а

квак

ульт

уру

(раз

веде

ние

водн

ых ж

ивот

ных и

рыб

ы), п

ри эт

ом ги

дроп

оник

а и

аква

куль

тура

сво

дятс

я в

одну

эко

сист

ему.

ФО

ТО: G

oTH

aM G

REEN

S, B

aCK

To T

HE

Roo

TS


шине здания в Монреале площадью почти 3 тыс. кв. м — и обеспечивает ими около 2 тыс. потребителей.

Чем отличаются такие теплицы от обычных? Они долж-ны удовлетворять городским строительным нормам, легко интегрироваться в существующие здания, выдерживать большие нагрузки снега и порывы ветра, предельно эко-номно расходовать воду, не создавая нагрузку на городскую структуру водоснабжения, и в частности по возможности использовать осадки. Вокруг монреальской теплицы даже создана «буферная» водная система, замедляющая уход воды в городскую канализацию. Кроме того, вода для полива подвергается рециркуляции — то есть многократно исполь-зуется и меньше нагружает городскую систему дренажа. Коммунальные платежи владельца здания сокращаются, поскольку теплица работает для здания как теплоизолятор. Справедлив и обратный эффект: в городской среде затраты на отопление теплиц несколько ниже за счет термальной массы зданий и дорог и обогрева помещений. А владельцы, как правило, могут еще и получить некоторые льготы по раз-личным муниципальным и государственным программам: все-таки их предприятия можно отнести к экологическим. Словом, теплицы пытаются органично прижиться в городе и никого не побеспокоить. А кроме того, их создатели готовы работать в качестве партнеров для заинтересованных лиц и внедрять свои опробованные решения в других городах. Для этого нужна только плоская крыша (10–20 тыс. кв. м), выдерживающая вес теплицы.

Городское хозяйство перестало быть хобби для отдельных энтузиастов: это по-настоящему инновационная сфера, в которой пробуют себя новаторские конструкции, выра-батываются масштабируемые технологии. Ведь небольшим фирмам приходится решать ровно те же проблемы — эф-фективное использование пространства, безотходное про-изводство, энерго сбережение, продажа без посредников и т. д. И они их решают, а некоторые даже ставят результат на поток. Приведем лишь один показательный пример — проект UrbanFarmers Box. Молодые предприниматели из Швейцарии, увлеченные идеей аквапоники и городского хозяйства, наладили выпуск небольших производственных блоков — переносных контейнеров размером 18 кв. м, куда встроены системы тепло- и водоснабжения и все необхо-димые приспособления для аквапонного хозяйства. Такой блок можно поместить на крыше, заднем дворе, в углу ав-

тостоянки — и он будет давать 60 кг рыбы и 120 кг овощей. А начинался этот популярный проект с двух старых, ржа-вых, проплававших 11 лет в морях грузовых контейнеров, которые команда студентов из Веденсвильского отделения Цюрихского университета прикладных наук переоборудова-ла под городскую ферму. Проект с энтузиазмом поддержала Международная федерация ландшафтных архитекторов в Берлине. Так что стать хозяином инновационной городской фермы стало элементарно — найти чуть-чуть свободных метров и купить один или несколько готовых модулей.

И еще одно модное направление городского агропрома — выращивание грибов. Они прекрасно вписываются в тренд экспериментов с городским хозяйством, не требуя больших площадей. А самое приятное, что и проблем с обогащенной почвой не возникает: грибы отлично растут на богатых питательными веществами отходах кофе. С учетом разви-той кофейной культуры в большинстве стран, найти сырье для своей грибной фермы нетрудно. Один Starbucks чего стоит. Вот так выглядит базовый набор для выращивания вёшенок: картон, пластик, бумага, кофейная гуща. В течение 10 дней из одной коробки появляется как минимум 600 г вёшенок. Первой выращивать грибы на дому научилась (и научила других) американская компания Back to the Roots: именно ее основатели, еще будучи студентами, при-думали производить и продавать готовые к использованию практичные наборы для выращивания грибов в домашних условиях («Просто полей!»). К концу 2012 года компания перерабатывала около 4 млн фунтов кофейных отходов и продавала свои наборы стоимостью $20–30 за штуку более чем в двух с половиной тысячах международных точек про-даж. За последние два года у Back to the Roots объявилось немало конкурентов, так что компании пришлось расши-рить продуктовую линейку — начать выпускать маленькие самоочищающиеся аквариумы для аквапоники.

Как видим, в случае с грибами городской агропром по-шел по пути упрощения производства, а не по пути высоких технологий — ради максимального удобства для клиента.

Самый трудный жанр городского агропрома — живот-новодство. Решение с многоярусными «этажерками», ис-пользуемое для растений, здесь явно не годится. Однако примеры животноводства в городской черте все-таки есть. Такова крупнейшая в Европе городская ферма Mudchute Park & Farm в Лондоне площадью в 13 гектаров. Там содер-

Компания Back to the roots про-дает удобные наборы для выращи-вания грибов в городских условиях. С почвой проблем нет — ее роль выполняют отходы кофе, которые в достатке имеются у окрестных кофеен


УРбА

ни

СТи

кА

жатся ламы, коровы, свиньи, овцы, козы, лошади и птица. Впрочем, основной доход ферме приносят не животные. Главное ее предна-значение — рекреационное: она выступает местом для экскурсий. Экономическую модель такого предприятия спасает только объ-единение фермы с местами для от-дыха и развлечений. Чаще всего такое начинание субсидируется муниципалитетом города и ставит целью улучшение экологии и умно-жение развлекательных объектов; с точки же зрения животноводства они немногим полезнее зоопарка.

Еще один красивый и экзоти-ческий пример — городское пче-ловодство. Отель InterContinental New York Barclay расположил прямо у себя на кры-ше полноценную пасеку. Мед собственного про-изводства, который подают в ресторанах отеля, стал его визитной карточкой. А у соседних садов в радиусе нескольких километров все в порядке с опылением плодово-ягодных растений. Это решение, надо сказать, абсолютно имиджевое: Barclay претендует на статус одного из самых экологичных отелей мира. Почти 100% потре-бляемой зданием энергии вырабатывается с по-мощью ветряков, отель предлагает посетителям так называемые зеленые встречи в экологически чистой природной обстановке и изысканную на-туральную еду. Очевидно, что доставлять мед откуда-то еще не составляет никакой проблемы, но собственная пасека служит прекрасной ре-кламой и оправдывает высокую цену блюд. Если бы не грамотно выстроенный имидж, возможно, пчелы не принесли бы много денег — но кого это волнует, когда несколько проданных в баре медо-вых коктейлей окупают месячное существование целой пасеки. Кстати, отель Barclay в пчеловод-стве первый, но не единственный в своем роде. Так, пчелы недавно появились и в парижском Mandarin Oriental Hotel, и в Waldorf-Astoria — куль-товом оте ле в самом сердце Манхэттена.

Экологичные городские хозяйства уже чрезвы-чайно престижны и идеологически востребова-ны, но еще слишком дороги. К счастью, расходы на «чистые технологии» неуклонно снижаются. Улучшается энергоэффективное освещение, фото-электрические панели стоят вдвое меньше, чем три года назад. Специалисты считают, что обновление освещения на предприятии до современных реше-ний позволяет добиться экономии на 70–80% — а это снимает одно из главных препятствий к разви-тию вертикальных ферм. Кроме этого, появляются компании, занимающиеся анализом «больших дан-ных» и энергоэффективности. Вводя мониторинг и интеллектуальные системы управления на основе множества датчиков температуры и освещенности

и контроллеров электроприборов, можно значи-тельно сократить затраты.

Клиент и покупатель городского хозяйства на-ходятся рядом — а это большой плюс, хотя и да-леко не для всех продуктов. Крупнейшие в мире аквапонные фермерские хозяйства выращивают в основном салаты и разнообразные травы для мест-ных супермаркетов. Почему? Это скоропортящиеся продукты, и перевозить их на дальние расстояния нерентабельно.

Малое предпринимательство находится в пре-красном положении: новые технологии уже ча-стично отработаны и доступны по цене. Фактически достаточно иметь надежную точку сбыта — а обо-рудовать крошечную ферму можно с помощью готовых решений. Часто удается создать своей про-дукции положительный имидж именно благодаря тому, что она априори экологически чиста и про-изведена с использованием современных техноло-гий. А такое уникальное ценовое предложение — уже хороший козырь.

Но сумеет ли городской агропром действительно заменить сельский? Вероятно, на полное само-обеспечение город перейдет не скоро. Но главное, что в условиях городской стесненности уже сейчас отрабатываются технологии будущего, и самые эффективные из них начинают приносить реальные плоды.

Рентабельная городская пасека на крыше? отель InterContinental new york Barclay доказал, что возможно и такое

БЖ


УРбА

ни

СТи

кА

Офисное здание Media-ICT в Барселоне, перестро-енное три года назад из заброшенного склада, — один из успешных примеров футуристического градостроительства. Оно покрыто оболочкой из термопластика, которая надувается и сдува-

ется в зависимости от воздействия солнечного света. Это позволяет поддерживать микроклимат внутри здания: летом оболочка не пропускает слишком много солнца во внутренние помещения, а зимой, наоборот, улавливает максимальное количество тепла. Надувной пластик полно-стью заменяет стекло и превосходит его по качественным характеристикам. Он в сто раз легче, пропускает больше све-та, задерживая при этом ультрафиолетовые лучи, и на 70% дешевле в установке. Удешевить удалось и энергетическую составляющую: металлический каркас здания покрывает специальная минеральная краска, которая аккумулирует солнечную энергию. Даже в пасмурный день собранной энергии хватает на восемь часов неяркого ночного освеще-

Точнаязастройка Наталья Югринова

МеГАПоЛИСы МИРА ПеРежИВАюТ «СИНДРоМ НеРезИНоВой» В оСТРой СТАДИИ. По ПРоГНозАМ ДеМоГРАФоВ, К 2050 ГоДу В ГоРоДСКИх АГЛоМеРАцИях БуДуТ жИТь В оБщей СЛожНоСТИ оКоЛо 7,5 МЛРД ЧеЛоВеК. ГоРоДСКАя ИНФРАСТРуКТуРА Не ПоСПеВАеТ зА СТРеМИТеЛьНой уРБАНИзАцИей. СМоГ, ДеФИцИТ РеСуРСоВ, уДоРожАНИе жИзНИ, РоСТ ПРеСТуПНоСТИ И РАзРАСТАНИе ТРущоБ ПеРеКоЧеВАЛИ В РАзРяД хРоНИЧеСКИх БоЛезНей СоВРеМеННых ГоРоДоВ. АРхИТеКТоРы ПРеДЛАГАюТ ЛеЧИТь Их С ПоМощью ВыСоКИх ТехНоЛоГИй: РоБоТоВ-ДРоНоВ, МеТАБоЛИЧеСКИх СТРойМАТеРИАЛоВ И ШТАММоВ БАКТеРИй-СТРоИТеЛей.


УРбА

ни

СТи

кА

ния здания. Солнечные панели установлены также на крыше — рядом с системой сбора дождевой воды, которая собирается в огромные резервуары, очищается и используется повторно.

Строительством зданий и даже городов без едино-го гвоздя сегодня никого не удивишь. Традиционное градостроительство, которым в XX веке, кажется, серьезно занимался только Советский Союз, пере-живает бурные изменения. За перестройку мегапо-лисов и возведение новых городов с нуля взялись Португалия, Китай, ОАЭ, Индия, Корея. Причем самые невероятные задумки архитекторов находят в них место. В арабском Масдаре (ОАЭ) автомобили под запретом, зато пешеходы передвигаются с по-мощью траволаторов. В строящемся корейском Сонгдо все, от воды в трубах до мусора, измеряется, отслеживается и регулируется автоматическими системами. В Рио-де-Жанейро пробки на дорогах устраняют «умные» цифровые системы, перена-страивающие работу светофоров.

Все эти проекты пытаются бороться с основной проблемой традиционных городов — негибкостью инфраструктуры. Как строили раньше? Главным законом архитекторов было выполнение стро-ительных нормативов, призванных увеличить срок жизни городов и обеспечить относительный комфорт жителям. Поэтому рассчитывали они на то, чтобы здания простояли хотя бы двести лет, инженерные коммуникации не нарушались даже во время землетрясений, а количество жи-лых метров и озелененной территории на душу населения попадало в установленные властями пределы. Города, построенные таким образом, вполне пригодны для жизни. Однако они с трудом адаптируются к каким-либо изменениям внешней среды — от климатических до роста популяции. В идеале они должны быть обучаемыми, легко и быстро меняться — как человек меняет одежду в зависимости от погоды. Именно этим принципом руководствовался при возведении Media-ICT испан-ский архитектор Эрик Руиз Гели, один из главных идеологов «зеленой» архитектуры. Он выступает за максимальный симбиоз в урбанистике человека, технологий и природы. Надувные пластиковые «лепестки» на фасаде здания, реагирующие на сол-нечный свет, — пример того, как строительные материалы помогают городу меняться, вступать в диалог с природой.

Природу и технологии можно соединить двумя способами. Можно внедрить живые организмы в традиционные здания и инфраструктуру, сде-лав их более «зелеными». Эти решения просты и очевидны: еще «отец современной архитектуры» Ле Корбюзье в 1920-е годы предложил делать крыши домов плоскими, чтобы на них можно было разбивать сады. С тех пор человечество научилось обсаживать растительностью не только крыши, но и стены жилых кварталов (например, водорослями или бобовыми, которые затем можно использовать для производства биотоплива), открывать верти-

Недостаток традиционных городов заключается в негибкости инфраструктуры. Города будущего будут построены так, что смогут адаптироваться к изменениям внешней среды — будь то климат или рост населения


кальные фермы и организовывать огороды во внутренних двориках городских домов. Другой путь — попытаться «мимикрировать» под природу: создать с нуля строитель-ные материалы, которые будут вести себя как живые. Британский архитектор Рэйчел Армстронг, не первый год работающая над темой, называет такие материалы «мета-болическими». И ведь не поспоришь: они и в самом деле запускают обмен веществ с окружающей средой, имитируя процесс метаболизма.

СПАСТи ВЕнЕциюИдеи, над проведением в жизнь которых сейчас работает

Армстронг, пригодятся отнюдь не в строительстве городов будущего, а в сохранении города прошлого. Архитектор является автором одного из нашумевших проектов по спа-сению Венеции от затопления. Как известно, у города и лагуны, в которой он расположен, непростые отноше-ния. Ежегодно уровень воды поднимается на несколько миллиметров, а резкий ветер гонит с Адриатики к суше высокие волны. Из-за оседания грунта и постоянных наводнений горожане вынуждены четыре–пять раз в год хо-дить по деревянным настилам.

Несколько лет назад спасти город собирались с помощью строитель-ства специальных заградительных сооружений, призванных остановить «большую воду». Однако противников этого проекта в конечном счете на-бралось не меньше, чем сторонников. Дамба, разумеется, защитит город от наводнений, но при этом затруднит обновление воды в каналах — а запах застоявшейся воды моментально пре-сечет поток туристов. К тому же вене-цианские здания могут разрушиться, прежде чем жители города окончательно пересядут с ав-томобилей в гондолы. Дело в том, что кирпич, которым обложены старинные дома, каждый день подвергается воздействию соляных кристаллов. Они перекочевывают в каналы Венеции из Адриатического моря. А там, где кирпич не касается воды, его иссушает яркое солнце. Без укрепления фундамента городские здания очень быстро придут в аварийное состояние даже с возведенной дамбой.

Потенциальный спаситель Венеции, которого обнаружила Армстронг, настолько мал, что разглядеть его можно толь-ко в микроскоп. Это небольшой мешочек жировой ткани с химической батареей внутри, который называется прото-клеткой. Протоклетку можно запрограммировать — точнее, навязать ей с помощью химических реагентов определенный алгоритм поведения. «Протоклетки работают по принципу лейкопластыря, — объясняет Армстронг в презентации своей идеи на конференции TED. — Некоторые их разновидности живо реагируют на свет и уплывают от него в тень стен и мостов. Они прилепляются к кирпичу и дереву и образуют что-то вроде второй кожи, защитного покрова». Со временем этот покров начинает добывать из проточной воды кальций и углекислый газ и образовывать известняковую корку, эта-кий каменный корсет для целого города. В итоге, уверена Армстронг, таким образом удастся вырастить с помощью

протоклеток огромную известняковую плиту, которая станет для Венеции вторым фундаментом.

Протоклетки очень хорошо показали себя в пилотных экспериментах в Венецианской лагуне. Однако шанс прове-сти масштабные исследования британскому архитектору еще не выпал: не хватает финансирования. Сейчас Армстронг обивает пороги инвесторов и не теряет оптимизма: она уверена, что стоит на пороге нового прорывного сегмента индустрии стройматериалов.

СТРОйкА ПОД МикРОСкОПОМПерспективы метаболических материалов и вправду вы-

глядят чрезвычайно заманчиво. По оценкам американской исследовательской компании Navigant Research, в ближай-шие семь лет мировой рынок «зеленых» строительных материалов вырастет более чем в два раза — со $116 млрд в 2013 году до $254 млрд в 2020-м. Причем речь идет не только об «умных» синтетических материалах вроде надувного термопластика или известняковых протоклеток,

но и о куда более одушевленных, то есть созданных на базе живых организмов. В ход, как правило, идут микробы и бак-терии, которых архитекторы «вербуют» для выполнения нестандартных задач.

Так, голландским ученым из Делфтского технического университета удалось решить проблему хрупкости бетона. Это один из самых распространенных и дешевых стройма-териалов в мире, однако он плохо выдерживает постоян-ную вибрацию и склонен к растрескиванию. Голландцы же разработали цементную смесь, которая в составе бетона может самостоятельно «заделывать» трещины с помощью микроорганизмов, образующих известняк. Способ этот несложен и довольно дешев. Споры бактерий и питатель-ная среда — кальциевые соли органических кислот — по-мещаются в виде гранул в цемент. Если в нем образуется трещина, куда проникает влага, жизненный цикл бактерий активизируется — и они начинают размножаться. Точно так же, как протоклетки, они образуют известняк и со временем заполняют трещину. В опытных условиях удалось избавить-ся таким образом от трещин шириной в полмиллиметра. Исследователи обещают, что массовое производство био-бетона начнется в течение четырех лет.

Этот пример далеко не единственный. Архитектор Дэвид Бенджамин, основатель исследовательской лаборатории

Для создания новых строительных материалов архитекторы «вербуют» микроорганизмы. И получается, например, биобетон, который умеет сам заделывать возникающие трещины


УРбА

ни

СТи

кА

The Living, работает над новейшей отраслью науки, которую он называет программированием природы. Вместе с учеными Кембриджа он пытается построить компьютерные модели и алгоритмы, описывающие поведение бактерий. Конечная цель — научиться влиять на них, а затем при их помощи получать стро-ительные материалы с уникальными характеристи-ками. Суть эксперимента Бенджамин объясняет так: «Считается, что бактерии могут создавать гибкие или плотные материалы в зависимости от их вида и спо-собностей собираться в колонии. Мы искусственно выращиваем в чашках Петри штаммы, которые имеют очень сложную пространственную структуру. Материалы, полученные с помощью таких бактерий, обладают смешанными характеристиками: часть их гибкая, другая часть плотная».

Пока технология производства метаболиче-ских материалов еще очень далека от того, чтобы серьезно повлиять на рынок. Однако как только Бенджамин построит компьютерный симулятор

поведения бактерий, он сможет получать их синте-тическим путем, без использования чашки Петри: например, печатая на 3D-принтере. А это значит, что до массового создания биоматериалов рукой подать. Потенциальное применение таких мате-риалов и возможные прибыли почти безграничны! Печатать можно будет не только строительные материалы и покрытия, но также живые ткани и органы, уникальные материалы для космической и аэровоздушной индустрии, даже биологических нанороботов.

Сегмент биоматериалов уже заинтересовал кор-порации с мировым именем, хотя ни один проект по созданию программируемых материалов за пре-делы лабораторных стен пока не вышел. Полгода на-зад компания Autodesk, разработчик программного обеспечения CAD, объявила о совместном проекте с одним из лидеров рынка биопринтеров Organovo. Софтверная компания предоставила партнеру воз-можность виртуально моделировать живые ткани на микроскопическом уровне. Правда, на то, чтобы напечатать опытные образцы, уйдет пять–семь лет. В эру смартфонов это время кажется вечностью, однако для медицины и строительной отрасли такой срок можно считать скоростным.

ЗАМки иЗ ПЕСкАТрехмерная печать, к слову, становится вполне

самостоятельным методом градостроительства. Сейчас архитекторы используют 3D-принтеры в основном для создания макетов зданий, а также послойного производства предметов интерьера и малых архитектурных форм. Однако перспектив у них громадье. Итальянец Энрико Дини, основатель компании Monolite, мечтает в один прекрасный день напечатать полноразмерное здание — исклю-чительно силами роботизированного принтера, без человеческого вмешательства. Принтер уже есть: Дини является автором крупнейшей в мире системы трехмерной печати D-Shape, которая может создавать здания из песчаника и неорганического связующего вещества. Это вещество (смесь кальция, алюминия, кремния и некоторых других химических элементов) заставляет песок превращаться в твер-дейший минерал, которому, в отличие от цемента, даже не нужна арматура для усиления конструк-

ций. В принтер закладываются проек-ты любых домов. Он напечатает арки, окна, лестницы, трубопроводы под ка-нализацию и вентиляцию. Послойно возводя по одному и тому же эскизу серии домов, принтер может в четыре раза быстрее традиционного спосо-ба построить целые жилые кварталы: останется лишь продумать элементы городской инфраструктуры. Причем себестоимость таких домов будет при-мерно на треть дешевле, чем обычных. Можно было бы добиться еще большей экономии, если бы связующее вещество не обходилось так дорого, утверждает

Дини. Дешевого заменителя пока не нашлось.На сегодня с помощью D-Shape удалось создать

в три приема небольшой дом; для здания в полный рост нужен принтер большей мощности и размера. Инвестиции, с которыми у архитектора пока туго-вато, скоро появятся. Проектом заинтересовалось Европейское космическое агентство (ESA), пред-ложившее Дини поработать над созданием домов из лунного грунта. Если принтер сработается с но-вым материалом, который представляет собой грязь пополам с пылью, на Луне может возникнуть на-печатанная им база из нескольких жилых модулей. Такая технология, по словам представителей ESA, обойдется гораздо дешевле, чем доставка готовых модулей на поверхность Луны с Земли.

Впрочем, речь идет не только об удешевлении и ускорении темпов возведения зданий. Трехмерная печать может породить совершенно новую логи-ку градостроительства. Запрограммированные машины будут постоянно создавать, достраивать и перестраивать целые города, добывая строитель-ные материалы из близлежащего карьера. Только представьте: в семье родился ребенок — и принтер «допечатывает» еще один этаж к дому. Во время крупного спортивного события забиты все отели?

Промышленные роботизированные 3D-принтеры, способные «напечатать» настоящий дом, а в перспективе — целый квартал, уже существуют в виде прототипов


Не проблема, нужно всего лишь заказать за неделю несколь-ким принтерам типовые гостиницы. Разумеется, сегодня строительная индустрия к столь колоссальным изменениям не готова: в ней слишком силен институт посредников. Энрико Дини, тем не менее, уверен, что рано или поздно все стройки отдадут на откуп роботам — и произойдет это, по мнению архитектора, еще на его веку.

ЭТО нЕПРАВилЬныЕ ПчЕлыВ стенах лабораторий это уже отчасти случилось. В на-

чале этого года на видеосервисе YouTube появился ролик, в котором несколько миниатюрных летающих роботов возводят башни и различные кубообразные конструкции из строительных модулей. Авторами ролика стали ученые из лаборатории GRASP Пенсильванского университе-та: им одним из первых удалось создать коллективную «стаю» роботов-дронов. Каждый из роботов, называю-щихся квадроторами, оснащен четырьмя пропеллерами, работающими по принципу вертолета, программируемым модулем, батарейкой питания и захватывающим механиз-мом. Этими «лапками», как строитель-ными кранами, они зацепляют детали и, плотно удерживая их, переносят на строительную площадку. Там робо-ты определяют, куда лучше вписыва-ется выбранная деталь, и монтируют ее в конструкцию, пока та не станет устойчивой. Три робота собирают не-сложную башню за полчаса — и могут повторять действия до тех пор, пока у них не кончатся строительные мо-дули. Для того чтобы определить свое текущее положение в пространстве и не столкнуться друг с другом, квадро-торы используют камеру и автоматиче-скую систему идентификации. В более крупном масштабе им пришлось бы прибегнуть к помощи GPS-навигации.

Автоматическому строительству обучены и наводные ро-боты, созданные в том же университете. Они представляют собой программируемые блоки, дрейфующие по водной поверхности. При необходимости эти блоки могут соеди-ниться в мост, вертолетную площадку или любую другую желаемую конструкцию. В другом ролике на YouTube боты участвуют вместе с квадроторами в импровизированной сцене спасения человека. Вначале игрушечный человечек Lego в машине скорой помощи перебирается через бурное течение по понтонному мосту, собранному прямо у него на глазах из «умных» наводных блоков, а затем достигает вертолетной площадки, где его перехватывает робот-коптер.

Координированные стайки быстрых роботов, размера-ми и внешним видом напоминающие насекомых, можно научить многому. Пока что квадроторы и очень похожие на них роботы гарвардского проекта Robobees, представ-ленные публике месяц назад, не слишком умны. Они могут летать, избегая столкновений с подвижными и неподвиж-ными объектами, образовывать сложные фигуры вроде «восьмерки» и двигаться по заложенным в них алгоритмам и траекториям. Однако и этого достаточно, чтобы возлагать на них большие надежды. Роботы-насекомые могут решить главную проблему сельского хозяйства, связанную с сокра-

щением популяции пчел. Лишившись главных переносчи-ков пыльцы, растения рискуют остаться неопыленными. Особенно остра ситуация в городской черте, где медоносы часто не могут выдержать загрязненной атмосферы и поги-бают. На этот сегмент четко нацелены создатели Robobees: они хотят обучить роботов полетам от цветка к цветку и ис-кусственному переносу пыльцы с растения на растение.

Затором на пути роботов к городским садам и паркам становятся аккумуляторные технологии. Заряда батарейки в легчайших миниатюрных роботах хватает ненадолго. Впрочем, это не единственная проблема: автор проекта Robobees Роберт Вудс говорит, что до имитации поведения пчел интеллекту роботов пока далеко. Да и способ про-мышленной сборки роботов и материалы, из которых они делаются, еще не отточены. К тому же одно дело — жужжать в уютной лаборатории с искусственными цветами, и со-всем другое — отправиться на реальную улицу с дождями, ветром, живыми людьми и хищниками, которые, очевидно, не будут замечать разницу между настоящими насекомыми и их роботизированными двойниками.

Увы, вопрос о том, когда именно нанороботы, трехмер-ные принтеры и программируемые материалы перейдут из лабораторных условий в реальную жизнь, пока остается без ответа. Известный футуролог Рэй Курцвейл, который сейчас занимает должность технического директора по ма-шинному обучению в Google, ставит на 2020-е годы. По его мнению, меньше чем через десять лет наноботы и «умные» технологии будут окружать человечество сплошь и рядом. Правда, гораздо чаще звучат предположения, что поворот-ной точкой станет середина XXI века, 2050 год.

В частности, свои прогнозы, которые пока еще чита-ются как фантастический роман, недавно представили инженерное агентство Arup и немецкая автомобильная компания Audi. Они разнятся в деталях, но общие черты городов будущего схожи. Дома из метаболических матери-алов будут адаптироваться под внешние условия. Обмен информацией и доступ к беспроводному интернету будет повсеместным. Общественный транспорт станет главным способом передвижения. В стройках наравне будут участво-вать роботы и микроорганизмы. Архитектура перестанет ориентироваться на «строительство на века», а здания и го-рода начнут развиваться и постоянно совершенствоваться, как живые растения. Насколько справедливы эти пред-сказания, покажет время. Оно же ответит на вопрос, поспеют ли технологии за ростом населения планеты.

В строительстве городов будущего наравне будут участвовать роботы и микроорганизмы, а сами города станут эволюционировать как живые системы

БЖ


Надежные или безнадежные?

РиТЕ

йл

После печально известного краха дот-комов в начале двухтысячных в фэшн-стартапы в интернете долгое время не решался вкладываться ни один се-рьезный венчурный инвестор: ниша

считалась слишком узкой, поэтому электронную торговлю одеждой предпочли оставить гигантам вроде Amazon и непритязательным производителям футболок и носков. Основательнице одного из са-мых заметных ныне онлайновых фэшн-ритейлеров Net-a-Porter Натали Массенет в 2000-м пришлось занимать деньги у друзей и знакомых: венчурные капиталисты, несмотря на вполне солидный бизнес-план, были слишком осторожны.

Спустя десять лет все изменилось. В 2010 году Массенет продала Net-a-Porter швейцарской груп-пе Richemont за $500 млн. В 2012-м крупнейший британский модный ритейлер ASOS показал 37-про-центный рост выручки, а капитализация компа-нии — исходя из цены акций на Лондонской фон-довой бирже — превысила $4 млрд. Фэшн из ниши превратился в настоящий мейнстрим: венчурные капиталисты вкладывают в новые проекты десятки миллионов долларов. Moda Operandi ($46 млн), Nasty Gal ($49 млн), ShoeDazzle ($66 млн), BeachMint ($75 млн) и Gilt Groupe ($236 млн) — лишь не-сколько примеров впечатляющих стартовых (!) инвестиций в проекты так называемого Fashion 2.0 — ритейла онлайн-поколения.

ЕщЕ ОДин ПУЗыРЬ?По оценкам издания Business of Fashion, в первом

квартале 2013 года инвесторы вложили в интер-нет-моду около $150 млн (к примеру, знаменитый издательский дом Condé Nast поучаствовал в фи-

нансировании проектов Farfetch и Rent the Runway, собравших по $20 млн инвестиций каждый).

Разумеется, ни один бум не обходится без оши-бок. Американский сайт Gilt Groupe по итогам последнего раунда финансирования оценивали более чем в $1 млрд, однако недавние решения менеджмента сигнализируют о наличии серьез-ных проблем: компания уволила значительное число сотрудников и закрыла сразу несколько направлений бизнеса. В марте британский стар-тап Luxup, торгующий дорогими модными мар-ками, полностью свернул продажи. Упомянутая выше лос-анджелесская компания BeachMint (один из лидеров рынка в США, более 800 тыс. уникальных посетителей в месяц) испытыва-ет трудности с поиском дополнительного фи-нансирования и переживает постоянную смену топ-менеджмента. Стартап StyleOwner, создающий онлайновые магазины модной одежды, и одна из крупнейших европейских платформ Lookk прекратили существование.

По словам фэшн-предпринимателя Инмы Мартинез, наибольшего успеха пока что добиваются наименее инновационные и одновременно самые массовые модели. Среди них, к примеру, ASOS, Yoox и Fab.com — не столько модные онлайн-бутики, сколько удобные инструменты для реализации складских остатков популярных марок. Однако инвесторов это не останавливает — так что экспер-ты все чаще начинают говорить о формировании нового пузыря.

— У слишком многих новичков нет никакой бизнес-модели, и они ничего не понимают в этой отрасли, — говорит Лоуренс Ленихан, управляющий директор фонда FirstMark Capital, вложившегося

Антон Ковалевский

оДежНые СТАРТАПы В СеТИ


в Pinterest, Ahalife и Sneakpeeq. — Нам пора перестать давать деньги дурацким проектам из бизнес-школ, пытающимся «оседлать волну» без реальной увлечен-ности делом. Большинство «успешных» стартапов на этом рынке имеют завышен-ную капитализацию и по большей части не смогут отбить инвестиции.

Впрочем, у некоторых инвесторов на-строение прямо противоположное.

— Нет никакого пузыря на рынке мод-ного онлайн-ритейла, — уверен партнер фонда Index Ventures Робин Кляйн, входя-щий в совет директоров Farfetch. — Отрасли нужно не меньше денег, а даже больше: проекты вроде ASOS, Net-a-Porter, Nasty Gal and Farfetch показали, что они действительно могут создавать стабильный денежный поток. Оценки кажутся завышенными, однако все эти стартапы растут очень бы-стро. Да, кому-то не повезет. Но с венчуром по-другому и быть не может.

МОДА кАк иДЕяКому везет больше? Здесь венчурные эксперты едино-

душны: нужна понятная, масштабируемая и рассчитанная на долгий срок бизнес-модель, ориентация на текущие нужды покупателя, а не на стимулирование нового спроса, качественные инфраструктура и сервис. К примеру, Nasty Gal (около $100 млн выручки в год) удается удерживать рентабельность на уровне до 60% благодаря низким посто-янным издержкам и минимальным затратам на маркетинг за счет работы с социальными сетями: у компании более полумиллиона подписчиков только на Facebook. Другой успешный стартап — Farfetch — напротив, работает только с дорогими бутиками-поставщиками и не имеет собствен-

ных складов, тщательно занимаясь отбором ассортимента и активно при этом выходя на международный рынок.

А как же новые формы и модели? Рискуют пока не-многие — однако истории успеха все же есть. Так, на рын-ке дорогой одежды и украшений появляются компании, предлагающие прокат вместо продажи: нью-йоркским и голливудским модницам, не любящим появляться на пу-блике в одном и том же платье, подобный формат пришелся по душе. Самый заметный игрок на этом поле — компания RentTheRunway, которую называют «Нетфликсом» для пла-тьев. В активе стартапа — более 1,5 млн клиентов и 25 тысяч платьев от полутора сотен марок, среди которых наиболее популярны Proenza Schouler, Nina Ricci и Alice+Olivia. Цена проката на 4–8 дней — около 20% от стоимости платья, при этом за $25 клиент может добавить в заказ еще одно; страхов-ка обязательна и стоит около $5; кроме того, цена включает химчистку и доставку по всей территории США. Компания, основанная в 2009 году, быстро привлекла внимание ин-весторов (в общей сложности фонды Bain Capital Ventures

онлайновый фэшн-ритейл, который был не в чести у венчурных инвесторов на протяжении почти целого десятилетия с момента краха доткомов, вдруг превратился в горячее инвестиционное направление

$150 млнвложили американские инвесторы в онлайн-площадки, торгующие модной одеждой, только в I кв. 2013 года. Не перерастет ли бум в «пузырь»?


и KPCB инвестировали в RentTheRunway около $30 млн) и медиа (журналы Time и Fast Company включали компанию в число наиболее инноваци-онных фэшн-стартапов 2010 года).

Другая пока еще относительно свободная ниша — В2В-сегмент. Одним из пионеров этого направления стал стартап Joor, запущенный в 2010 году Моной Биджур. Сейчас это один из крупнейших опто-вых онлайновых рынков планеты: более 30 тысяч байеров из крупных сетей и небольших бутиков взаимодействуют с почти тысячей дизайнеров со всего мира. В прошлом компания способство-вала заключению сделок на $117 млн, в 2013-м, судя по текущей динамике, этот объем будет как минимум утроен. Прежде байерам приходилось заключать все сделки лично, подписывать физи-ческие документы и дежурить возле факса, с Joor же весь процесс автоматизирован и оцифрован. При этом раскручивать платформу практически не при-ходится: байеры сами предлагают постоянным партнерам регистрироваться на Joor для упрощения взаимодействия. Компания берет комиссию только с заключенных сделок: в 2012 году она заработала около $1,5 млн (еще один источник средств для раз-вития — венчурные инвесторы, вложившие более $3 млн).

Наконец, активно развиваются и разнообразные сопутствующие сервисы: к примеру, канадский стартап Shoplocket (около $1 млн венчурного фи-нансирования от Valar Ventures) помогает всем желающим организовать собственный модный магазин на базе Wordpress за считанные минуты. Знания программирования не требуется, а для стар-та достаточно аккаунтов на Facebook и в платежной сети PayPal. Зарабатывать компания планирует на комиссии — 2,5% с объема продаж.

ГиД ПО СТилюТак миллионы потребителей со всего мира полу-

чили возможность покупать одежду — как повсе-дневную, так и дорогую — не только в ближайшем к дому торговом центре, но и в любой точке земного шара, практически любого из тысяч брендов, при-чем зачастую гораздо дешевле. Ориентироваться во всем этом многообразии зачастую довольно непросто — так что здесь на помощь приходят раз-нообразные агрегаторы.

Стартап Shoptiques, запущенный бывшей моделью и выпускницей Гарвардской школы бизнеса Ольгой Видишевой, помогает офлайновым бутикам, не име-ющим представительства в интернете, продавать дорогие вещи самых различных брендов онлайн. При этом ассортимент, который показывается каж-дому посетителю сайта, привязан к его местополо-жению: таким образом, не выходя из дома, можно оценить предложение модных магазинов в радиусе нескольких километров. Бутики платят комиссию с каждой продажи, при этом фото товара и другие технические детали берет на себя Shoptiques. В 2012 году компании удалось привлечь финансирование в рамках известного бизнес-инкубатора Y Combinator.

Другой похожий стартап, Snapette, называет себя «шопинг-гидом» и ориентируется в первую очередь на пользовательский контент: покупатели фотографируют понравившиеся вещи с помощью приложения для смартфонов и выкладывают фото, ценник и бренд на сайт. Кроме того, ритейлеры сами могут создавать профили на Snapette и сообщать о промоакциях и распродажах.

Мобильный «персональный шопинг-ассистент» Swirl рассчитан на совсем другие масштабы: ком-пании удалось заключить более 200 контрактов с крупными брендами вроде Macy’s, Nordstrom и Old Navy; сейчас в каталоге этого агрегатора более 30 тысяч магазинов в США и сотни тысяч предметов одежды. Основатель компании Хилми Озгук при-влек около $6 млн инвестиций от группы инвесто-ров во главе с Softbank и фондом General Catalyst: на эти деньги он собирается построить «умную» систему, которая будет запоминать и обрабатывать

РиТЕ

йл


предпочтения потребителей, используя эту информацию как для формирования рекомендаций самим покупателям, так и для построения эффективных рекламных кампаний. В ближайших планах — внедрение платежной системы, которая позволит оплачивать покупки в магазинах прямо через приложение.

В свою очередь, проект The Game of Taste от агентства Createthe Group, занимающегося онлайн-продвижением в фэшн-индустрии, собирается эксплуатировать игровые механики: в компании обещают своего рода социальную сеть для тех, кто ежедневно следит за модой и не прочь сам поучаствовать в определении новых тенденций. Опыта у ос-нователей вроде бы достаточно: среди кли-ентов — довольно известные марки вроде Burberry и Marc Jacobs, однако окончатель-ный облик новой сети пока не определен.

При этом масштабная интеграция с со-циальными сетями и мобильными техноло-гиями остается одним из наиболее заметных признаков Fashion 2.0. К примеру, крупная британская сеть TopShop скооперировалась с Google и выпустила приложение, которое позволило покупателям выбрать наиболее понравившиеся модели прямо во время он-лайнового показа новой коллекции, чтобы определить таким образом оптимальный набор вещей для магазинов сети. Компания Telfar создала приложение для смартфо-нов, которое дает пользователю возмож-ность подобрать себе наряд из текущей коллекции и поместить его в социальных сетях для обсуждения с друзьями. В свою очередь, бразильские магазины компании С&А размещают «лайки», полученные той или иной одеждой в онлайновых каталогах, на товаре в реальных магазинах.

Вариантов множество — от внедрения QR-кодов для поис-ка, подбора и оплаты товара прямо в магазине без помощи консультанта и приложений для «распознавания марок одежды» (по аналогии с распознаванием музыки), от ски-док для пользователей социальных сетей до встроенных в джинсы Bluetooth контроллеров, позволяющих сообщать о настроении владельца в Facebook.

кОСТюМчик СиДиТПожалуй, единственным и главным недостатком онлайн-

ритейла остается невозможность примерки понравившейся вещи: именно по этой причине более 98% потребителей предпочитают покупать одежду в обычных магазинах. Частичное решение проблемы — бесплатный возврат товара, который, несмотря на относительное удобство, обходится ритейлерам недешево (доставка, упаковка, обработка и другие небольшие расходы составляют довольно серьез-ный процент издержек). Целая плеяда новых стартапов — Fitiquette, MyShape, Virtusize, True Fit, Clothes Horse и Fits.me — пытается найти более современный выход, причем каждый исповедует собственный подход.

Шведская компания Virtusize использует в качестве опорной точки вещи, уже имеющиеся в гардеробе или купленные на сайтах-партнерах Virtusize. В первом случае покупатели самостоятельно измеряют собственную одежду,

указывают мерки в специальной форме — после чего полу-чают наглядное сравнение потенциальной покупки и своего образца. Компания заключила партнерские соглашения с несколькими европейскими ритейлерами, в том числе, например, с ASOS. По оценкам Virtusize, инструментом пользуются около 30% покупателей, из которых 15% совер-шают реальную покупку — причем число возвратов в этой категории вдвое ниже.

В лондонской компании Fits.me разработали виртуаль-ный манекен, способный отображать до 100 тыс. вариантов телосложения. Строится трехмерная модель на основе дан-ных, введенных пользователем: для ее создания достаточно

измерить рост, охват шеи, груди, талии, бедер и рук. Среди клиентов Fits.me — Ermenegildo Zegna, Hawes & Curtis и дру-гие известные марки; как утверждают в компании, система позволяет снизить уровень возврата на 35%. Еще один ана-логичный стартап из Сан-Франциско — Fitiquette — недавно был куплен индийским ритейлером Myntra, продающим около 30 тыс. предметов одежды от 500 различных брендов. Схожий подход (впрочем, без виртуального манекена) ис-пользует стартап MyShape, соотносящий введенную инфор-мацию с размерами одежды из базы данных. В результате каждому покупателю предлагается лишь одежда, наиболее близко соответствующая его размерам и телосложению.

True Fit и Clothes Horse идут чуть дальше: на основе подробных анкет, включающих и персональные вопросы, системы от этих стартапов предлагают не только наибо-лее подходящие вещи, но и советы по подбору гардероба для того или иного телосложения.

Массово подобные системы пока не внедряются — однако все еще впереди: по оценкам исследовательской компании IBISWorld, за последние 5 лет только в США рынок модного онлайн-ритейла вырос более чем в полтора раза, достигнув объемов выручки в $2 млрд ежегодно. Подобных темпов роста «обычный» ритейл в развитых странах не знает уже давно. При этом аналитики Forrester Research прогнозируют как минимум 15-процентный рост онлайнового ритейла к 2016 году: возможно, нынешний бум — лишь начало серьезных структурных изменений в отрасли.

Главный бич фэшн-ритейлеров в Сети — возврат одежды из-за того, что она не подошла покупателю по размеру. Торговцы одеждой пытаются найти ответ в стиле хайтек, придумывая виртуальные примерочные и виртуальные манекены

БЖ


СРЕД

А О

биТА

ни

я

Индустрия моды охотно примеря-ет на себя новейшие технологии. Наноматериалы и нательные ком-пьютеры перекочевывают из функцио-нальной одежды военных, спортсменов

и спасателей в повседневный гардероб. Одежда умнеет на глазах: джинсы Levi’s заряжают iPod на ходу, кроссовки Nike отправляют в интернет информацию о том, сколько километров прошел их хозяин, а футболки ThinkGeek «сканируют» окружающее пространство на наличие бесплатного Wi-Fi. По прогнозам американской исследователь-ской компании Global Industry Analysts, мировой рынок «умной» ткани и интерактивного текстиля (то есть того, который определенным образом реаги-рует на внешнее воздействие) к 2015 году вырастет до двух миллиардов долларов. А если учитывать разнообразные нательные гаджеты, уточняет агент-ство IMS Research, то и до всех шести миллиардов.

СУРОВАя ниТкАЛьвиная доля разработок в области «умной»

одежды принадлежит Северной Америке и Европе. В погоне за новыми идеями ученые вживляют в ткани светодиоды и фотоэлементы, пропиты-вают их специальными жидкостями, соединяют с металлическими волокнами. Синтезировать

пряжу и нити научились из неожиданных источ-ников вроде угольного порошка и лактозы. Один из самых любопытных проектов в сегменте нано-текстиля — полуэлектрическая ткань-хамелеон, которую придумала Джоанна Берзовска, про-фессор Университета Конкордия в Монреале. Электрические волокна в ней сплетены с хлопком таким образом, что ткань может накапливать тепло-вую энергию тела и превращать ее в электрическую. В зависимости от движений человека материя удивительным образом меняет окраску и даже форму, трансформируясь из облегающей рубашки в просторный плащ. Энергию можно расходовать и по-другому: например, подзаряжать небольшие устройства вроде смартфонов и плееров.

Российские модельеры тоже не лыком шиты. Дизайнер Людмила Норсоян, владелец одно-именного бренда трикотажа (Ludmila Norsoyan) и биохимик по образованию, уже десять лет экс-периментирует с инновационными материалами. Свои первые идеи она подсмотрела в одежде со-трудников спецслужб и полярников. Для пошива бронежилетов, например, часто используется прочнейшее кевларовое волокно; им, помимо про-чего, армируют автомобильные шины и укрепляют детали космических кораблей. Норсоян добавила кевлар к мягкой шерсти и показала на подиуме

С одеждой на будущее Наталья Югринова

КоГДА МАРТИ МАКФЛАй, ГеРой ФИЛьМА «НАзАД В БуДущее», ПоПАДАеТ В МАШИНе ВРеМеНИ Из 1985-Го В 2015-й, ПеРВое, С ЧеМ оН СТАЛКИВАеТСя, — эТо «уМНАя» оДежДА. КРоССоВКИ САМИ ПоДТяГИВАюТ БоЛТАющИеСя ШНуРКИ, А КуРТКА АВТоМАТИЧеСКИ ПоДГоНяеТСя По РАзМеРу И ВыСуШИВАеТ СеБя, еСЛИ ПРоМоКЛА. зА ТРИДцАТь ЛеТ, ПРоШеДШИх С ВыхоДА КИНоЛеНТы, ШВейНАя ПРоМыШЛеННоСТь ТАК И Не ВоПЛоТИЛА В жИзНь ФАНТАзИИ ГоЛЛИВуДА. оДНАКо СеГоДНя оНА БЛИзКА К эТоМу КАК НИКоГДА.


коллекцию сверхпрочных шапок, курток и маек — правда, скорее ради эпатажа, чем в качестве серьезной затеи. Зато углеродное волокно поликолон, которое используется для изготовления термобелья в условиях экстремальных температур, она полюбила настолько, что занимается им уже четыре года.

— В рамках маленькой лаборатории я пробую работать со всеми инновационными материалами, которые по-падают ко мне в руки, — говорит Норсоян. — Не все они пока приспособлены к массовому производству. Но есть волокна, которые идеально подходят для создания модной одежды для повседневной носки. Например, мой любимый поликолон имеет комплекс жизненно полезных свойств: не горит, гигроскопичен, гипоаллергенен, уничтожает запахи, обладает термоэффектом и эффектом санитарной самоочистки. Чистая шерсть с инсталлированными ча-стицами тефлона применяется для производства верхней одежды. Это чрезвычайно теплые и комфортные вещи, которые отталкивают снег и дождь, а также не поддаются воздействию огня.

Отсылки к специальной одежде неслучайны. Условия, в которых протекает жизнь современного горожанина, по агрессивности мало уступают тем, в которых работают спецслужбы, уверена Людмила Норсоян. Человек спу-скается в час пик в метро и попадает в душный, грязный вагон — скопление бактерий и микробов. Зимой, пере-бегая из транспорта в транспорт, он постоянно ощущает температурные перепады. Одежда из поликолона способна защитить его от пота, бактерий и грибков и согреть лучше шерсти. К тому же она не мнется, редко нуждается в стирке, не растягивается и долго носится.

«Умные» материалы, с которыми работает дизайнер, преимущественно иностранного происхождения: они заку-паются в Швейцарии, Японии, Южной Корее. В России тоже есть несколько лабораторий, производящих нановолокна, но они ориентированы на заказы госсектора и закрыты для посторонних. Тем не менее Норсоян надеется на буду-щее сотрудничество с отечественными поставщиками: это помогло бы ликвидировать издержки, связанные с закупкой сырья за границей. В том, что рано или поздно российская швейная индустрия массово обратит взор на умные матери-алы, она не сомневается. Наноматериалы доступны в про-изводстве, удобны в эксплуатации и легки в утилизации. К тому же они, как правило, позволяют организовать более экологичное производство. Но особенно важно, что они дешевле традиционных аналогов: на фоне значительного роста цен на хлопок это может оказаться самым значимым аргументом для покупателя, голосующего рублем.

хРАбРый ПОРТняЖкАОдежда, которая способна на большее, нежели просто

укрывать, согревать и украшать, — далеко не новшество. Еще в 1823 году шотландский химик Чарльз Макинтош придумал непромокаемый плащ, покрытый раствором ка-учука. Фирма DuPont в 1950-х произвела настоящий фурор с помощью лайкры — искусственного волокна, помогавшего сделать одежду эластичнее и сохранять ее форму. За послед-ние двадцать лет человечество проделало путь от футболок Hypercolor, меняющих цвет в зависимости от температуры (и теряющих этот эффект после стирки в горячей воде или


глажки), до костюма Marks & Spencer, в карман которого вшит пульт управления плеером iPod.

Тенденция налицо: от опытов с тканями чело-вечество переходит к внедрению в одежду и об-увь готовых гаджетов. Новшества такой одежды виднее глазу обывателя — а значит, способны быстрее заинтересовать его и заставить с большей охотой купить товар. Причем в качестве товара может выступать не только сама одежда. Концерн Phillips в 2007 году продемонстрировал с помо-щью «умных» нарядов свои достижения в области светотехники. В рамках проекта SKIN он создал платье Bubelle, снабженное датчиками настроения. Они могут улавливать изменения температуры тела и уровня потоотделения, а затем на основе этих данных делать выводы о психофизическом и эмоциональном состоянии человека. Заметив перемены, датчики заставляют реагировать све-товые шары, которыми усыпано платье: те на-чинают светиться разным цветом и пульсировать. Платье можно запрограммировать так, чтобы оно становилось красным, когда его владелица рассер-жена или подавлена, зеленым — когда спокойна, черным — когда ей страшно. Еще одна модель из коллекции — комбинезон Frison — реагирует на порывы ветра или дыхание человека: в месте, где поверхность кожи начинает нагреваться или меньше потеть, загорается небольшое созвездие светодиодных огоньков.

Голландский дизайнер Анук Виппрехт пошла еще дальше. Она создает громоздкие платья-меха-низмы, которые могут взаимодействовать не только

с владельцем, но и с его окружением. Платье-бармен смешивает коктейли для незнакомцев, причем количество алкоголя регулируется тем, насколько близко стоит человек к хозяйке платья — и насколь-ко охотно он играет с ней в «Правду или действие», классическую игру для вечеринок. Платье-паук на плечах оснащено заостренными манипулято-рами, которые могут ощупать приближающегося незнакомца или (в случае слишком резкого при-ближения) вцепиться в него. Платье-откровение, сшитое из гибких полосок «умной» фольги, может темнеть или терять интенсивность цвета в зависимо-сти от частоты сердцебиения. Если человек, который его носит, волнуется, боится или обманывает, платье может стать совершенно прозрачным.

Впрочем, проектов «от кутюр» в технологиче-ской моде не так много: утилитарность обычно побеждает. Большинство проектов по соединению одежды и гаджетов касается либо медицины (раз-нообразные измерители давления, сердечного ритма, определители потенциальных раковых опу-холей), либо развлечений и социализации (одежда и обувь, с помощью которой можно читать Facebook, регистрироваться в Foursquare, слушать музыку). Женевьева Дион, профессор Дрексельского универ-ситета в Филадельфии, занимается и тем и другим: она руководит несколькими проектами «умной» одежды в технологической лаборатории вуза. Сейчас Дион работает над созданием специального пояса для беременных женщин с высокой угрозой выкидыша. Пояс, сотканный из проводящей пряжи и снабженный портативными антеннами, будет

СРЕД

А О

биТА

ни

я

«умные» ткани в ассортименте. На снимке слева — инновационный материал Coldblack, который пропускает солнечное тепло, но задерживает ультрафиолет. Справа — ткань 3XDry, которая отталкивает воду и грязь, но впитывает пот.


поддерживать живот и при этом постоянно отслеживать рост плода. Он сможет передавать круглосуточные радио-сигналы о состоянии организма женщины и младенца наблюдающему ее врачу — чтобы в случае опасности можно было быстро принять меры, препятствующие по-тере ребенка.

«Моя мечта — создать такую одежду, которой не нуж-ны будут карманы, чтобы носить различные мобильные устройства, и батарейки, чтобы их заряжать, — говорит Дион. — Я очень надеюсь, что в один прекрасный день одежда сама станет таким устройством». Может ли эта мечта превратиться в реальность? Не исключено. Микрочип с искусственным интеллектом уже можно спрятать в подкладку или лацкан либо вплести в саму ткань. Впрочем, пока все попытки создать одежду-компьютер бьются лбом об одну и ту же стену: она выходит чересчур тяжелой, а батарейки питания слишком быстро разряжаются.

ЗАлАТАТЬ ПРОРЕхиНесмотря на то что технологии разви-

ваются семимильными шагами, «умные» ткани и одежда из них редко покидают пределы лабораторий — и еще реже про-таптывают дорогу с подиумов в рядовые магазины. Как правило, исследования финансируются университетскими или правительственными грантами, а как толь-ко дело доходит до поиска коммерческих инвесторов, проекты начинают трещать по швам.

«Умная» одежда все еще вызывает массу вопросов о том, как ее примет потребитель — и как она встроится в повседневную жизнь. Можно ли отдавать ее в чистку? Придется ли раздеваться перед прохождени-ем службы безопасности в аэропорту? Инновационным материалам лишь предстоит обрести форму, в которой покупатели захотят их носить. Пока что успеха на рынке добились лишь самые простые представители «умной» одежды — те, которые с виду не слишком отличаются от привычных элементов гардероба. их можно перечислить по пальцам: водоотталкивающие и ветронепродуваемые куртки, перчатки для работы с сенсорными экранами, бесшовное нижнее белье, сверхлегкие кроссовки. К одежде громоздкой, требующей привычки, пусть и способной из-менить жизнь до неузнаваемости, покупатель еще не готов.

Проблему дизайна, впрочем, тоже можно решить с по-мощью инновационных технологий. Рано или поздно трехмерная печать превратит каждую квартиру в дизайнер-ское бюро — и в персональную пошивочную мастерскую. Пользователь сможет задать машине любой дизайн и лю-бой доступный набор функций. Остается лишь загрузить в принтер волокно, краситель и фурнитуру: остальное дело техники. В готовом изделии не останется места чело-веческим ошибкам, так что можно будет навсегда забыть кривые строчки и торчащие нитки. Франческа Роселла, креативный директор лондонской компании CuteCircuit (она изобрела платье, транслирующее в прямом эфире сообщения из «Твиттер»-потока его хозяйки), считает,

что 3D-принтеры породят новые бизнес-модели в инду-стрии моды. Работа дизайнеров сведется к продаже лекал одежды, а пошивом ее будут заниматься надомные роботы. Фирменные магазины при таком раскладе вообще исчезнут или превратятся в выставочные залы для показа образцов коллекций.

Пока Запад с трепетом ждет очередной промышленной революции, обещанной трехмерными принтерами, отече-ственная швейная индустрия только-только начинает при-ходить в себя. «Умная» одежда могла бы придать ей нужный импульс для восстановления — однако в одиночку, без го-сударственной поддержки отрасли попросту не справиться.

— В России сейчас нет никаких объективных условий для производства смарт-одежды в массовом масштабе, — считает Людмила Норсоян. — Мы не производим не-обходимого сырья, не владеем нужными технологиями, не имеем и не растим квалифицированных кадров. К тому же для этого нужно выстраивать принципиально новую систему онлайновой и офлайновой торговли, по-новому продвигать товар на рынке и, конечно же, растить потреби-теля. Необходима мощная кампания по пропаганде зарож-дающейся индустрии. Я полагаю, что наш потребитель еще только ходит в детский сад и в школу: это новое поколение детей, о которых говорят, что они родились с интернетом в голове. Именно эти дети, когда подрастут, предъявят высо-кие требования к интеллектуальной составляющей одежды.

Следуя этой логике, можно сделать вывод, что в запасе у страны есть еще десяток лет. Потратив время с умом, можно добиться очень многого — например, создать градообразую-щий кластер в сфере производства одежды. Такой сценарий, считает Норсоян, был бы оптимальным. Сконцентрировав в одном месте фабрики по производству сырья и готовой про-дукции, обучающие комбинаты, информационные центры, научно-исследовательские лаборатории, логистические узлы, можно быстро наладить связи между производственными и сбытовыми цепочками, разрушенные в постсоветскую эпоху. И, кто знает, может быть, однажды туристы будут покупать на память о России ушанки с геолокатором и антибактериальные валенки…

Швейная промышленность консервативна. Несмотря на то, что технологии в производстве текстиля стремительно развиваются, «умные» ткани и одежда из них редко покидают пределы лабораторий и еще реже протаптывают дорогу с подиумов в рядовые магазины

БЖ


ЧУЖ

ИЕ

УРО

КИ

Весной у корпораций непременно случается обострение чувства конкурентной борьбы и укрепляется желание в очередной раз побороться за лучшее место под солнцем. С загадочной закономерностью почти

все самые звонкие и долгоиграющие скандалы приходятся на весенние месяцы: даже биржевые обвалы — и те носят в это время года не привычно психологический (паника), а сугубо конспироло-гический характер (например, в виде включения загадочных трейдинговых алгоритмов1).

2013 год не стал исключением: вот уже целый месяц мировое финансовое сообщество при прямом участии и безоговорочной поддержке СМИ и примкнувших к ним государственных структур дружно топит компанию Bloomberg, уникальное одно-именное детище мэра НьюЙорка2. На ведущего мирового поставщика финансовой информации для профессиональных участников финансовых рынков неприязнь свалилась как снег на голову. А ее повод выглядит со стороны то ли неуместным, то ли просто несуразным: руководство компании якобы предоставило своим журналистам возмож-ность использовать для публикаций конфиден-циальную информацию о клиентах компании. Клиенты возмутились — и понеслось.

Человеку со стороны, тем более далекому от фи-нансовой и медийной специфики, понять суть скандала не такто просто. Не понимают сути про-исходящего, похоже, и сами журналисты. «Бывшие сотрудники агентства на условиях анонимности рассказали, что репортеры Bloomberg News исполь-

зовали этот Терминал, чтобы выяснить, работает ли все еще тот или иной сотрудник в компании и на какие страницы заходит клиент, что позволя-ло, например, понять, готовится ли компания со-вершить какуюто сделку», — сообщил, например, о скандале Newsru.com.

Поскольку в реальности развязанный вокруг Bloomberg скандал пролегает в плоскости, далекой от этики и морали (к которым изо всех сил пыта-ются свести дело «разоблачители»), и, к тому же, обслуживает интересы совершенно определенных финансовых и медийных кругов, читателям, пола-гаю, будет интересно изложение, представляющее события в более адекватном контексте. И вдумчи-вому человеку будет не сложно сделать собственные выводы, отличные от того, что навязывают мейн-стримные СМИ.

Начнем с обвинений, предъявленных информа-ционному агентству Bloomberg возмущенной обще-ственностью. Собственно, проблемы с адекватным изложением контекста начинаются уже здесь: клич «Ату!» бросила никакая не общественность, а очень специфическая финансовая компания — левиафан по имени Goldman Sachs. Корреспондент информа-ционного агентства Bloomberg News в Гонконге, яко-бы, связался с представительством Goldman Sachs по телефону и поинтересовался, не был ли случайно уволен один из партнеров финансовой компании. На вопрос, откуда взялись подобные предположе-ния, сотрудник Bloomberg беззаботно ответил: «Ваш партнер уже давно не входил в свой информацион-ный терминал».

Охота на Bloomberg Сергей Голубицкий

1См.,

напр

имер

, мои

эсс

е «Ж

ирны

й па

лец»

(Биз

нес-

журн

ал. —

201

0. —

№6.

— С

. 106

) и «

В но

каут

—

за 9

сек

унд»

(Биз

нес-

журн

ал. —

201

2. —

№5.

— С

. 106

).

2О

снов

ател

ь ин

форм

ацио

нног

о аг

ентс

тва

Bloo

mbe

rg

пред

прин

имат

ель

Май

кл Б

лумб

ерг с

200

2 го

да

зани

мает

дол

жнос

ть м

эра

Нью

-Йор

ка.


Из этого диалога Goldman Sachs сделал два далеко иду-щих вывода. Во-первых, если гонконгский корреспондент Bloomberg имеет возможность отслеживать факт исполь-зования терминала партнерами Goldman Sachs, значит, он имеет доступ и ко всей остальной конфиденциальной информации клиентов. И во-вторых, если этот доступ по-лучил корреспондент в Гонконге, значит он есть и у всех остальных журналистов Bloomberg.

С этой своей «печалью» Goldman Sachs отправился в газету New York Post, которая с превеликой радостью и поведала 10 мая читателям о «преступлениях» журналистов Bloomberg, одного из самых злостных конкурентов New York Post. Чтобы стал понятен смысл обвинений (кто, куда и зачем подсматривал), необходимо хотя бы в об-щих чертах обрисовать структуру бизнеса Bloomberg. Компания была учреждена Майклом Блумбергом, быв-шим партнером легендарной Salomon Brothers, в 1981 году. Долгое время миноритарным партнером Блумберга выступал финансовый конгломерат Merill Lynch (его впоследствии поглотил Bank of America). А в 2008 году Блумберг выкупил 20-процентную долю у разорившихся финансистов, так что ныне мэр Нью-Йорка контролирует 88% акций Bloomberg, который представляет собой част-ное партнерство с ограниченной ответственностью (LP). Изначально Bloomberg задумывался как компания, предостав-ляющая профессиональным участникам финансового рынка пакет, содержащий исчерпывающую информацию по ценным бумагам (Bloomberg Professional) и поставляемый клиенту через так называемый Терминал (Bloomberg Terminal).

Когда Майкл Блумберг предложил услуги своей компа-нии в начале 1980-х, на рынке даже близко не было ана-логов. Показательно, что сегодня, 30 с лишним лет спустя,

у Bloomberg по-прежнему нет конкурентов, способных предоставить профессиональным участникам финансового рынка пакет, равный по охвату и качеству информации. Помимо традиционных котировок, поступающих со всех существующих в мире финансовых рынков, и не менее традиционного торгового терминала, позволяющего, не выходя из проприетарной сети Bloomberg, размещать заявки на любых торговых площадках, сервис Bloomberg Professional 24 часа в сутки поставляет клиентам исчер-пывающую и уникальную информацию по всем отраслям экономики, секторам рынка, а также политике, обществен-ной жизни и т. п.

Откуда берет Bloomberg LP уникальную информацию по рынкам? В подавляющем большинстве случаев создает

Информационно‑медийная империя мэра Нью‑йорка Майкла Блумберга (на снимке; личное состояние оценивается в $20 млрд) в мае стала жертвой хорошо спланированной информационной войны


самостоятельно. Первое новостное подразделение компании было открыто в 1990 году (Bloomberg News), в 1993-м — создан портал Bloomberg.com, затем почти сразу — собственный телевизионный канал Bloomberg Television и радиостанция. Также издается серия журналов, и венчает ее Bloomberg Markets — бесценный источник эксклюзивной фи-нансовой информации для любого профессионала. Чтобы представить себе в полной мере уникальное качество информационных сервисов Bloomberg, при-веду только один пример: компания постоянно арен-дует спутник, который регулярно дважды в неделю фотографирует крупнейшее в США нефтехранилище в Кушинге (штат Оклахома). Фотографии доступ-ны пользователям сервиса Bloomberg Professional (поставляемого через Bloomberg Terminal) вместе с аналитической оценкой текущих запасов нефти в нефтехранилище, а делается она на основании длины теней, отбрасываемых резервуарами3.

Очевидно, что данные такого уровня стоят до-рого. Годовая аренда Bloomberg Terminal вме-сте с подпиской на информационный сервис Bloomberg Professional и ряд других сопутствую-щих услуг (о них поговорим чуть позже) обходится клиенту ни много ни мало в 20 тыс. долларов! У Bloomberg сегодня 315 тыс. подписчиков, кото-рые и приносят компании львиную долю годо-вой прибыли, составляющую 7,9 млрд долларов. Теперь поговорим о месте Bloomberg в деловом со-обществе. Частная компания нью-йоркского мэра контролирует сегодня ровно треть всего рынка финансовых информационных услуг. На «игле» Терминала Bloomberg сидят абсолютно все лидеры рынка, крупнейшие финансовые компании, паевые и хедж-фонды, биржевые трейдеры, брокеры, диле-ры, банки, сберегательные учреждения, пенсионные фонды, государственные институты, Федеральный резерв, не говоря уже обо всех ключевых политиках и общественных деятелях.

Одним словом, Bloomberg Terminal сегодня — это абсолютный «маст-хэв»4 для любого предпри-

нимателя или структуры, опериру-ющих на финансовых рынках. Есть и еще одно важное обстоятельство, которое делает сервис Bloomberg не-заменимым: услуга Bloomberg Instant, встроенная в Терминал. С ее помо-щью любой подписчик сервиса мо-жет вести чат либо обмениваться в режиме реального времени элек-тронными сообщениями с каждым из 315 тыс. клиентов Bloomberg (об уровне и влиятельности клиентуры я уже сообщил).

Представляете, какие фантастиче-ские возможности открываются у поль-зователей Терминала для налажива-ния связей и партнерских отношений, а также — получения бесценной экс-клюзивной информации из первых

рук от людей, непосредственно создающих мировой финансовый рынок? В Bloomberg Instant таится едва ли не главная привлекательность Терминала для подписчиков, которые в прямом смысле слова не мыслят существования без этого сервиса.

Очень показательный момент: даже после того как скандал вокруг Bloomberg приобрел лавиноо-бразную форму, не было зафиксировано ни одного отказа от услуг Терминала и подписки на Bloomberg Professional! Странно, не правда ли? Если ты не до-волен сервисом или боишься, что за тобой через Терминал следят ушлые журналисты, — откажись от него! Ан нет, никто не отказывается. Значит, причина развязанного скандала кроется в каких-то других плоскостях. Попробуем их нащупать.

После того как Goldman Sachs выдвинул обвине-ние против Bloomberg, подсуетился JP Morgan и тут же взял алаверды у своего старшего брата: инвести-ционный дом пожаловался прессе на то, что жур-налисты Bloomberg с помощью такого же трю-ка — сопоставления времени последнего входа в Терминал — узнали об увольнении из JP Morgan трейдеров, работавших в отделе Бруно Иксиля, из-вестного под прозвищем «Лондонский Кит»!

Обиду JP Morgan можно понять: именно журна-листы Bloomberg первыми раструбили на весь мир о похождениях и проделках «Лондонского Кита»5. Однако вирусное распространение жалобной волны заставляет предположить о существовании каких-то иных, более универсальных, чем личные обиды, претензий общественности к Bloomberg.

В выходные к облаве присоединились Федеральный резерв, Казначейство США и Комиссия по ценным бумагам и биржам: представители каждой из структур поделились с журналистами (разумеется, из конкурирующих с Bloomberg информационных агентств и изда-ний!) намерением провести собственное рассле-дование того, какую информацию сотрудники Bloomberg пытались получить из источников, те-оретически закрытых, согласно договору о кон-фиденциальности и защите клиентских данных. В понедельник в бой пошла тяжелая артиллерия на международном фронте: немецкий Bundesbank связался с Bloomberg и запросил информацию о возможных утечках конфиденциальных данных. Обратите внимание: никаких собственных претен-зий к Bloomberg у немецкого Центробанка не было, и все же он посчитал необходимым примкнуть к кампании по шельмованию.

Немцам мигом подыграл и Центробанк Европы. «ЕЦБ очень серьезно относится к защите конфиден-циальности сведений об использовании информаци-онных продуктов своими менеджерами и сотрудни-ками, — заявил он. — Наши специалисты находятся в тесном контакте с Bloomberg». Очевидное сообще-ние ни о чем, тем не менее — с тонким намеком на возможные последствия.

Под вечер понедельника в хор вступил Центробанк Великобритании: опять же — никаких личных

ЧУЖ

ИЕ

УРО

КИ3

Резе

рвуа

ры в

Куш

инге

сна

бжен

ы пл

аваю

щей

кр

ышей

: она

под

нима

ется

и о

пуск

аетс

я в

зави

симо

сти

от ко

личе

ства

неф

ти, н

аход

ящей

ся в

нутр

и. П

омим

о из

мере

ния

тени

, Blo

ombe

rg ф

отог

рафи

рует

рез

ерву

ары

инфр

акра

сным

и ка

мера

ми, к

отор

ые п

озво

ляю

т опр

едел

ить

тепл

овые

гран

ицы,

сов

пада

ющ

ие с

уро

вням

и на

полн

ения

ре

зерв

уаро

в не

фтью

.

4О

т анг

л. M

ust-h

ave

— «

то, б

ез ч

его

нель

зя о

бойт

ись»

.

5См

. «Ки

товы

й пр

омыс

ел»

// М

оско

вски

й Би

знес

-жу

рнал

. — 2

012.

— №

6. —

С. Х

.


претензий, но зато — осуждение практи-ки Bloomberg подпускать своих журнали-стов к клиентской информации. А в ночь на вторник подтянулся и главный конкурент по ремеслу — британская Financial Times. Трудолюбивые журналисты издания нарыли свой scoop6: оказывается, Bloomberg до такой степени не уважает своих клиентов, что вы-кладывает их приватную переписку прямо онлайн для всеобщего доступа! А в перепи-ске — батюшки святы! — и цены на акции, и адреса электронной почты, и даже имена пользователей Bloomberg!

Не беда, что весь этот ворох совершенно невинной информации появился онлайн

с ведома и согласия самого клиен-та, который собственноручно отсы-лал электронную почту в Bloomberg на специально созданный для тести-рования канала почтовый адрес. После «разоблаче-ния» Bloomberg, дав соответствующие разъяснения общественности, удалил смутившую всех «утечку конфиденциальной информации» со страницы от-крытого доступа. Но осадочек, конечно, остался.

Все то время, пока разворачивались атаки, Bloomberg сознательно держался в глухой обороне,

реагируя на каждое очередное разоблачение публичными извинениями и посыпая голову пеплом. В пятницу гене-ральный директор Даниэл Доктороф в специальном об-ращении к сотрудникам заявил, что решение давать доступ журналистам к «ограниченной информации о сетевой актив-ности клиентов» было «ошибкой», поскольку шло вразрез с трепетным стремлением клиентов к конфиденциальности.

Агентство Bloomberg не жалеет денег на добычу информации. Например, оно арендует спутник, который фотографирует крупнейшее в США нефтехранилище в Кушинге (Оклахома). Большая часть резервуаров там имеет «плавающие» крыши, и по длине теней можно рассчитать заполненность хранилища

6Ан

гл. —

сен

саци

онна

я но

вост

ь.

Фо

то: D

igit

alg

lobe


ЧУЖ

ИЕ

УРО

КИ

В связи с этим дальнейший доступ журналистам к ин-формации, поступающей из «логов»7 Терминала, пе-рекрыли, а для контроля за интересами клиентов в бу-дущем даже назначили специального руководителя.

В понедельник к покаянию подключился Мэтью Винклер, главный редактор Bloomberg News. В своей передовице на портале компании, помимо ожида-емых извинений, он порадовал весьма важными «проговорками» (разумеется, умышленными): «У наших репортеров не должно быть доступа к ин-

формации, которую могут счесть проприетарной. Я очень сожалею о случившемся. Наша ошибка непростительна». И тут же добавил: «Никогда у наших репортеров не было доступа к таким узлам системы, как трейдинговый терминал клиентов, портфель ценных бумаг, перечень транзакций или другой подобной информации. Также у них не было доступа к переписке клиентов между со-бой. Они не могли видеть статей, которые читали клиенты, и котировок, запрашиваемых клиентами».

Одним словом, по большому счету у журна-листов не было доступа ни к чему существенно-му. За исключением «информации, которую мо-гут счесть проприетарной». Что это такое? Уже помянутые данные по времени входа клиентов в Терминал, а также запросы, сделанные в служ-бу клиентской поддержки Bloomberg (потому что эта информация была доступна со стороны самой службы поддержки). Всё, больше ничего. Получается, не особо густо. И уж как минимум не-достаточно, чтобы вычислить «Лондонского Кита», чьи сделки репортеры Bloomberg явно отследили не через время входа в Терминал. Винклер не слу-чайно назвал доступную журналистам информацию не проприетарной, а такой, какую «могут счесть» таковой. Перед нами явный реверанс в адрес кли-ента (который, как водится, всегда прав) при вну-тренней убежденности в абсурдности обвинений.

Разумеется, Уолл-стрит заявлениям Мэтью Винклера не поверил. После выступления глав-

Доступ к финансовой информации и сервисам клиенты Bloomberg получают через терминал, аренда которого обходится в $20 тыс. в год. Умножьте эту сумму на 315 тыс. подписчиков по всему миру, и вы поймете, что терминалы приносят компании львиную долю прибыли

7Ан

гл. l

og —

зде

сь: с

тати

стик

а об

ращ

ения

пол

ьзов

ател

ей

к се

рвис

у.


ного редактора Bloomberg News Харви Питт, бывший руководитель Комиссии по ценным бумагам и бир-жам, дал волю своему скепсису: «Все, что у нас есть, это слова тех людей, что сами и занимались этой ужас-ной деятельностью. Bloomberg все отрицает, и пока что у нас нет оснований им слишком доверять». Пассаж Питта об «ужасной деятельности» (то есть наблю-дении журналистов за логами входа и выхода клиентов в Терминал) — особенно умиляет в контексте того, что пред-ставляет собой финансовый рынок как таковой. Мы живем в эпоху, в которой тотальная слежка всех за всеми давно уже является основным двигателем прогресса. Информацию о каждом из нас собирают все кому не лень, начиная с нашего мобильного оператора и заканчивая социальными онлайн-сер-висами Twitter и Facebook и поисковыми системами.

О клиентах Bloomberg с помощью разно-образных открытых систем интернета при должном умении можно получить в разы больше информации, чем из сведений о времени его входа и выхода из информа-ционного терминала. Сегодня элементарно узнать, что человек ел за ужином, какие фильмы видел перед сном, какие газеты и порталы просмотрел за завтраком, с кем общался в обед и даже как перемещается по миру (спасибо GPS и смартфонам).

Но главное, конечно, — не общедо-ступность любой информации в нашем цифровом веке, а другое. Вся современная финансовая система держится на информа-ционных tips (наводках) и информацион-ном edge (гандикапе), позволяющих быть на шаг впереди бешеной конкуренции. Каждый цент на бирже зарабатыва-ется сегодня исключительно за счет обладания какими-либо сведениями, не доступными окружающим. Зарабатывает только тот, кто что-то знает. И эта аксиома — основа основ финансового мира, его альфа и омега.

Bloomberg LP — это средостение информационных по-токов финансового сообщества. Неужели кто-то сомневался, что Bloomberg мог выжить в таком мире без постоянного экс-клюзива, добываемого изо всех доступных источников? Хоть через замеры тени, отбрасываемой нефтяными резервуа-рами, хоть через сопоставление времени входа в Терминал с возможными карьерными изменениями в судьбе банкира. Это естественные процессы, и — разумеется! — все прекрас-но знали, что журналисты Bloomberg вовсю пользуются клочками и утечками информации, поступающей от самого лакомого пирога — сервиса Bloomberg Terminal.

Собственно, сама компания никогда не делала боль-шого секрета из того, что Терминал постоянно использу-ется сотрудниками в поиске эксклюзивной информации. Естественно, эта практика не афишировалась, но время от времени вырывалась наружу: в 2011 году ведущий ка-нала Bloomberg TV в прямом эфире заявил, что информа-ция в сюжете была получена из различных источников, в том числе и через Bloomberg Terminal. Ведущего тогда, правда, не уволили, хотя и пожурили, лишив премии. Одним словом, все всё всегда знали и четверть века

молчали, а тут вдруг решили возмутиться. С чего бы это? Моя версия неожиданной войны, объявленной Bloomberg как по мановению волшебной палочки миро-вым финансовым сообществом, далека от конспироло-гии и цинична в своей приземленности: дело в деньгах! Никто не обратил внимание на стоимость клиентской подпи-ски на Bloomberg Terminal? Наверняка обратили, но не при-дали значения. Повторю: 20 тыс. долларов в год! Столько стоит в Соединенных Штатах автомобиль среднего класса. Если кому-то эта цифра покажется несерьезной для развя-зывания шумного скандала, предлагаю взглянуть на вещи под другим углом: на своем Терминале Bloomberg зараба-

тывает в год более 6 млрд долларов! Эти деньги — как кость в горле Financial Times, CNN, CNBC, Wall Steet Journal, Dow Jones, Reuters и всех остальных новостных воротил планеты. С другой стороны, крупные компании устанавливают для сво-их сотрудников не один-два или пять-десять терминалов Bloomberg, а в прямом смысле слова тысячи. Вот и подумайте: 20 млн долларов накладных расходов только для того, чтобы получать котировки и новости! Хоть бы и эксклюзивные. Почему бы не воспользоваться удачным предлогом и не за-ставить ненасытный Bloomberg слегка поумерить аппетиты? Британская газета The Gardian, сумев, на удивление, выдер-жать полный нейтралитет в освещении скандала, провела опрос финансистов, и вот что обнаружилось: «Банкиры Уолл-стрит заявили нам, что они вряд ли попытаются встать в публичную оппозицию после того, как Goldman вынес сор из избы. А вот чем они не преминут воспользоваться, так это возможностью выторговать себе после скандала большие скидки на Терминал. Поэтому они с большим интересом будут следить за результатами расследования, которое регу-ляционные ведомства собираются устроить по обе стороны Атлантического океана».

Именно такая версия представляется мне наиболее правдоподобной в истории группового «наезда» банкиров на поставщика информации, без которой, по их собствен-ному признанию, они не мыслят существования. Сервисы Bloomberg нужны всем. Вот только платить за них всем хочется поменьше!

В чем смысл истории групповой атаки банкиров на поставщика информации, без которой они, по их собственному признанию, не мыслят существования? Сервисы Bloomberg нужны всем. Вот только платить за них всем хочется поменьше!

БЖ


Предприниматель Ев ге-ний Бутман, двадцать лет сотрудничавший с компа-нией Apple и написавший книгу «Ритейл от первого лица. Как я строил бизнес Apple в России», в апрель-ском номере «Бизнес-ж у р н а л а » п о д е л и л с я с читателями своими раз-мышлениями о причинах успеха этой компании и роли Стива Джобса как топ-менеджера. В обще-ственном сознании Джобс обычно представляется то изобретателем гениальных продуктов, то талантливым маркетологом, то технологическим визионером. Но автор статьи рассмотрел фигуру сооснователя компании под не-сколько другим углом. При Джобсе все аспекты деятель-ности Apple и ее коммуникаций с внешним миром были не просто «заточены», но скрупулезно срежиссированы ради одной великой цели — непрерывного и управляемого роста капитализации компании. Джобс не только управлял компанией и придумывал продукты, но и ставил в гло-бальных масштабах уникальный спектакль. Стратегией Apple стало не ждать от рынка «справедливой оценки», а формировать ее. График биржевых котировок показы-вает, насколько рост курсовой стоимости бумаг Apple был привязан к ее маркетинговым мероприятиям, релизам новых продуктов, намеренным (вероятнее всего) утечкам информации и т. д. При анализе календаря участия в вы-ставках и релиза продуктов заметно, как расчетливо ком-пания подогревала ажиотаж среди участников фондового рынка и пользователей своих гаджетов. Не зря символом народной любви к Apple стал парень с палаткой и термо-сом, занявший позицию перед входом в магазин Apple Store за двое суток до начала продаж.

Мировой автопром — консервативная и непо-воротливая индустрия с десятилетними циклами разработки и продаж, в ко-торой, казалось бы, не ме-сто стартапам. Однако, по наблюдениям колум-ниста «Бизнес-журнала» Константина Хайта, главно-го инженера Componentality Oy, сейчас складывается уникальная ситуация, в ко-торой автопром вынужден «открыться» и начать со-трудничество с разного рода «вольными энтузиастами», поскольку двадцать первый век отрасль встретила глубоким застоем и кризисом идей. Ни гибридные двигатели, ни навигационные системы не стали для автопрома свежей струей: современные ав-томобили все равно выглядят однотипными четырехко-лесными коробками, так что производителям приходится прилагать колоссальные усилия, чтобы их продукция вы-делялась из общей массы. Процесс быстрых изменений, по мнению автора, смогут запустить только те из них, кто начнет использовать потенциал стартапов. И уже понятно, что главный источник новых идей — это ИТ. Бортовой Wi-Fi, системы самодиагностики, телематика, приложения для бортового компьютера — все это в ближайшее время должно стать полем применения сил для новых игроков и разработчиков, которые ранее не имели никакого отно-шения к автомобильной индустрии. И автопроизводители уже начинают подготовительную работу: в последние годы в отрасли активно создаются альянсы для продвижения открытых решений и платформ — вроде GENIVI, AGL, CCC.

Рамирес, 27.04.2013: @Позволю себе немного развить мысль автора. Даже свое угасание от смертельной болезни Стив Джобс ухитрился обставить так, что это почти не повлияло на котировки акций apple: сперва серия слухов о нездоровье, приучившая биржевиков не дергаться по этому поводу, потом, в августе 2011-го, — уход из СЕО, с сохранением поста председателя совета директоров, потом убедительная демонстрация того, что и без Джобса у руля компания в хорошей форме. Постро-енная им машина продолжает исправно работать до сих пор.

казанцев, 03.05.2013: @Действительно, по сравнению с производителями гаджетов, продукция всех без исключения автоконцернов выглядит безнадежно устаревшей морально. Вы садитесь в новенькую, только с конвейера машину, а мультимедийная система в ней уже отстает на два поколения от того, чем вы пользуетесь дома. Думаю, что тренд «гаджетизации» автомобиля неизбежен. Пройдет еще пара–тройка лет, и все новые автомобили будут подключены к интернету, а приложения для их бортовых ком-пьютеров можно будет покупать и скачивать в специализиро-ванных онлайн-магазинах — по примеру app Store. Не говоря о том, что диагностику вашего автомобиля специалисты авто-сервиса смогут проводить дистанционно — через интернет.

«Стив Джобс: магия как технология капитализации» 2013, №4 (205)

«Донжуаны у порога. Стартаперы, которых не ждали»2013, №3 (204)

WWW.BUSINESS-MAGAZINE.RU

ПОЛИГОН ПрактИкум

несколько… уставшей. Но это еще не причина перестать считать Sony гигантом, который через некоторое время наверняка выпустит товар, который станет знаковым для всего мира. А до тех пор — продолжит производить просто очень хорошие устройства.

Apple моложе, но, как мы пом-ним, тоже переживала не лучшие времена. А потом «вдруг» воз-родилась буквально из пепла. В чем секрет? В том, что в одно-часье разработала замечательные устройства, быстро завоевавшие весь мир? В этом тоже. Но, конечно же, дело не только в продуктах. Так что отвлечемся на время от мно-гочисленных мифов и поговорим о предпринимательских качествах Джобса. А вернее даже, о том, как тщательно и тонко он выстраивал работу компании с целью повы-шения ее стоимости.

Сразу скажу: я не знаю в деталях, как именно это происходило. Даже для бизнес-партнеров Apple всегда представляла собой «черный ящик». Но с уверенностью могу предпо-ложить: Стив Джобс и его команда делали все для роста капитализации. Чтобы не ждать от рынка «справед-

ливой оценки», а формировать ее. В момент возвращения Джобса в компанию акции Apple были немно-гим дороже простой бумаги. А по-том началось пресловутое «чудо». Но если присмотреться вниматель-нее, легко заметить: все анонсы, все объявления новых продуктов, все публичные выступления Джобса, все спровоцированные утечки ин-

формации (а чаще — как раз от-сутствие таковых) были подчинены одной цели — управляемому росту биржевой стоимости компании.

магия PixarОдна из неразгаданных до сих

пор загадок — как и где Джобс овла дел теми удивительными предпринимательскими навыками,

которые он продемонстрировал по-сле возвращения в Apple. Давайте вспомним хронологию. Спасать компанию Стив пришел спустя почти 12 лет после ухода из нее. Уволился он в 30 лет, а вернулся — уже за 40. Если оценивать одних и тех же людей в тридцатилетнем и сорокалетнем возрасте, легко за-метить различие. Это разные люди,

разного уровня зрелости. И, навер-ное, Стив Джобс многому научился в это время. Но в том-то и дело, что ничего особенно выдающегося за этот период мы при всем жела-нии не обнаруживаем.

Да, была компания NeXT, раз-рабатывавшая и выпускавшая графические рабочие станции для вузов и бизнеса. И это были за-

Даже для бизнес-партнеров Apple всегда представляла собой «черный ящик». Но с уверенностью можно предположить: Стив Джобс и его команда делали все для роста капитализации. Чтобы не ждать от рынка «справедливой оценки», а формировать ее

Одни считают, что Джобс был человеком, который лучше всего на свете «умел придумывать гениальные продукты». Другие полагают, что он был прежде всего талантливым маркетологом, сумевшим обычные, в общем-то, продукты сделать невероятно популярными. третьи уверены, будто главный секрет Джобса состоит в том, что он был провидцем, умевшим распознать будущее, а все остальное получалось уже как-то само собой. Итак, три самых распространенных точки зрения: изобретатель, маркетолог, провидец

15Бизнес-журнал аПрелЬ #4 2013

Вокруг бизнеса стартаПЫ

Донжуаны у порогаСтартаперы, которых не ждали.

Правду сказать, словосочетание «автомобильный стартап» всегда проходило у меня по разряду ок-сюморонов — вещей, столь же не-совместимых между собой, как гений и злодейство. Я вообще не-долюбливаю стартаперов: их образ устойчиво ассоциируется у меня с безграмотным прожектерством, самообманом, бесчисленными учебниками «Как стать счастли-вым» и прочими вещами, далекими от упорства и трудолюбия — черт, ценимых мною выше всех прочих.

К тому же мало найдется от-раслей столь же неприступных для пустопорожних фантазеров, как ставший для меня почти родным автопром. Не случайно возраст почти всех заметных компаний здесь измеряется десятилетиями, а иные (числом немалым!) и во-все кичатся вековым долголетием. Здесь не бывает простых решений, любой прорыв требует знаний и на-стойчивости и почти всегда совер-шается в свирепой конкурентной борьбе. Так повелось давно, и я, человек шебутной и стремитель-ный, постепенно научился ценить эту устойчивость, педантичность и обстоятельность своего ремесла.

Кризис 2008 года прокатился по мировому автопрому чудовищ-

ным катком. И не столько по объ-емам выпуска (даже во много худшие времена машины всегда продолжали штамповаться — в ко-личествах пусть и меньших, но все равно вполне астрономических), сколько на немногочисленных ростках творческой технической мысли, прораставших к тому мо-менту в нашей консервативной отрасли. Все они были вытопта-ны и вырваны с корнем свирепым и безжалостным зверем по имени Сокращение Затрат, всегда напа-дающим на самое хрупкое и безза-щитное. А когда страсти слегка уле-глись, автопроизводители поняли, что деваться некуда: нужно либо сеять заново, а потом долго-долго ждать всходов на зыбкой ниве не-стабильного спроса и жесткого кон-курентного рынка, либо… Тут-то выяснилось, что у автомобильных стартапов все-таки есть шанс со-служить автопрому службу. «Что такое автомобиль? — вопрошал мой инструктор по вождению четыр-надцать лет назад — и сразу же сам отвечал: — Самодвижущаяся теле-жка. И конструкция этой тележки принципиально не меняется уже лет шестьдесят». Разумеется, в этом было некоторое преувеличение. Все-таки машины конца двадцатого века отличались от своих после-военных прародителей довольно серьезно. Но по существу он был прав. Двадцать первый век мировой автопром встретил глубоким за-стоем и всеобъемлющим кризисом идей. Не случайно машины на ру-беже тысячелетий стали такими одинаковыми, что производителям приходится прилагать колоссаль-ные усилия, чтобы их продукция выделялась из общей массы одно-типных четырехколесных коробок.

Ни гибридные двигатели, ни нави-гационные системы не стали здесь свежей струей. Наоборот, все эти инновации лишь подчеркнули гро-тескный разрыв между тяжеловес-ным медлительным автопромом и, например, пугающе стремительной индустрией гаджетов.

Неповоротливым, громоздким, с десятилетними циклами разра-ботки и продаж вошел автопром в новое тысячелетие — без денег и технологического задела на бу-дущее. И будто бы замер. И вдруг — чу! — что-то едва заметно измени-лось в головах. Сначала еле-еле, затем ускоряясь, набирая темп и уже не скрывая намерений. Засновали по потребительским выставкам за-купщики автомобильных концер-нов. Появились свежие лица вроде TomTom1, никогда не входившие в круг «избранных» поставщиков автокомпонентов. Замелькали в но-востях странные заголовки: «Google и Audi объединили усилия», «Ford раздает разработчикам свои устрой-ства», «FIAT объявляет конкурс». Нет, все это, конечно, так же да-леко от революции, как гвардей-ский мятеж от крестьянского бунта, но, как говаривал Остап Бендер, лед тронулся. И, чутко реагируя на первые его трещинки, подняли голову настоящие стартаперы: без-башенные студенты, ошалевшие от работы офисные клерки, инже-неры, уставшие от решения чужих задач. Все, что хотя бы теоретически может быть улучшено в машине, попало под пристальный взгляд многих тысяч глаз. Бортовая Wi-Fi-сеть? Отчего бы нет? OBD2? Нет ни-чего проще. Экраны для пассажиров на задних сиденьях? «Голден Драгон Гонконг Лимитед» может делать их для вас хоть с завтрашнего утра!

Константин Хайт

сотрудник центра техно ло ги-чес кой стратегии компании «люксофт», главный инженер Componentality Oy

1 Голландский производитель автомобильных навигационных систем и софта.

2 Аббревиатура от англ. on-board diagnostics — «бортовая диагностика». Термином обозначают способность автомобиля

к самодиагностике и выявлению технических неисправностей.

18 БИзнес-журнал МарТ #3 2013

ПОСлЕСлОВия


AppStore > Поиск > Бизнес-журнал

http://qr.lt/bm/c

на iPad и iPhone

Documents

Бизнес-журнал №06 (207) за 2013 год