Бизнес-журнал №08 (209) за 2013 год

#8 (209) 2013

Сам

ый

боль

шой

тира

ж с

реди

дел

овы

х ж

урна

лов

Росс

ии п

о да

нны

м Н

ацио

наль

ной

тира

жно

й сл

ужбы

за

2012

год

Новые русские мультипликаторы против Disney

Как российские «вожди индеек» победили импорт

Сколько белорусская компания Wargaming зарабатывает на экспорте танков

22 29

34

Мастерскиетелекинеза50

КАКОЙ ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЙ

ПРОРЫВ ГОТОВЯТ РАЗРАБОТЧИКИ

НЕЙРОИНТЕРФЕЙСОВ

Инновационная

инфраструктура,

стройся и окупайся!

76

ЕСТЬ РАЗГОВОР

За прошедший месяц произошло два, казалось бы, не связанных между собой события. Универсиада в Казани и Всемирный чемпионат рабочих профессий в Лейпциге. На Универсиаде Россия оглушительно победила, завоевав более половины всех золотых медалей, а на чемпионате рабочих профессий — оглушительно же проиграла, заняв последнее место (подробнее см. в статье «Рабочие муки» в этом номере «Бизнес-журнала»).

Какая связь, спросите вы? И на Универсиаде, и на чем-пионате WorldSkills выступали лучшие из лучших, про-шедшие многоступенчатый отбор. Почему же результат оказался таким полярным?

На мой взгляд, правда заключается в том, что дела у нас одинаково плохи как в студенческом спорте, так и в профессиональном образовании рабочих. Просто «выставочная» Универсиада показалась нашей власти каким-то очень важным и только ей понятным символом. А соревнование рабочих профессий — нет.

Любой, кто учился в российском вузе, прекрасно зна-ет: студенческого спорта как системы в России вообще не существует. Имеются единичные примеры чуть более серьезного отношения, работают энтузиасты-преподава-тели. А системы — нет. Зато у нас есть профессиональный спорт, где спортсмены по-прежнему числятся то военными, то студентами, а то и рабочими. Зачастую — на полном государственном обеспечении. Это в корне отличается, на-пример, от американской системы, когда при университете существуют десятки команд всевозможной специализации, в инфраструктуру вуза входят современные стадионы, а матчи студенческих команд по самым популярным видам спорта собирают по 100 тыс. зрителей (на матчи самых известных российских футбольных команд всего несколько раз за сезон приходят более 50 тысяч). И все эти студенты-спортсмены — действительно учатся. Все, что университет может предложить своим «звездным» спортсменам, — это бесплатное обучение.

И вот против таких студентов со всего мира (были, конечно, исключения) Россия выставляет практически олимпийскую сборную и побеждает всех с разгромным счетом. Видимо, для того чтобы все далекие от спорта люди поняли: студенческий спорт у нас есть.

Если бы нашим властям вдруг понадобилось убедить мир в том, что с производительностью рабочих профессий у нас тоже все в порядке, — скорее всего, отбор «професси-ональных» столяров и маляров шел бы еще со школы, а бу-

дущие участники чемпионата шлифовали бы ежедневно свое искусство покраски и создания лестниц в специальных центрах под руководством профессиональных тренеров.

Но, слава богу, этого не происходит. И чемпионат рабо-чих профессий в очередной раз наглядно продемонстри-ровал нам крайне низкий уровень производительности труда в России. И не менее странную логику нашей жизни: туда, где должны соревноваться любители, мы посылаем профессионалов и радуемся победе как дети, а туда, где соревнуются профессионалы, отправляем, как оказывает-ся, любителей. И ничуть не грустим по поводу тотального проигрыша.

Какое же это отношение имеет к бизнесу? И почему «слава богу»?

Да потому что даже в рабочих профессиях мы настолько привыкли к низкому уровню профессиональной подго-товки сотрудников, что даже не задумываемся об этом. Миримся с тем, что рабочие не могут выдержать ни сро-ков, ни качества, ни спецификаций того, чем они заняты. Примирились с тем, что там, где мог бы работать один дорогостоящий профессионал, у нас трудятся три недо-рогих гастарбайтера.

И это в рабочих профессиях, где производительность и качество хорошо видны даже на глазок. Страшно пред-ставить, что в таком случае происходит среди российских управленцев, эффективность работы которых не видна в ежедневном режиме. А когда становится видна — за-частую уже поздно что-либо исправлять.

Как мы, российский бизнес, планируем жить и со-зидать в наступающую постиндустриальную эпоху, ког-да нам еще в индустриальной — догонять и догонять? Какими волшебными палочками мы собираемся создать 25 миллионов высококвалифицированных рабочих мест, если не можем добиться квалифицированной работы (не по российским, а по мировым меркам) в самых простых рабочих специальностях?

Но есть и хорошая новость. Если вы всерьез озаботитесь вышеописанной проблемой, начнете шаг за шагом повы-шать квалификацию своих сотрудников, оптимизировать процессы в своем бизнесе, применять все доступные инно-вации — у вас есть очень серьезный шанс в разы обогнать своих конкурентов, которые по-прежнему этого не делают. Ровно в те разы, которые сейчас демонстрируют наше от-ставание по производительности труда от мирового уровня.

Профессионализм по-российски

Дмитрий Мендрелюк

БЖ

1Бизнес-журнал аВГусТ #8 2013

4 Для сравнения

8 КонкурентоспособностьРабочие мукиПочему российская сборная вчистую проиграла на Всемирном чемпиона-те рабочих профессий, заняв послед-нее место: версия тимлидера Бориса Белкова.

12 ГлобализацияДело рук самих уВТОпающихРоссия спустя год после вступления в ВТО: оправдались ли надежды и опасения? Отрицательный эффект вступления в ВТО проявляется сам, а за положительный приходится бо-роться — и государству, и бизнесу. Пока даже отрасли, которые называли «глав-ными бенефициарами» вступления страны в ВТО, не продемонстрировали выдающихся показателей.

18 АльтернативыТворить можно даже в клеткеПринудительный труд — будь он в со-ветском ГУЛАГе или трудовых лагерях Рузвельта — на самом деле экономи-чески невыгоден. Единственное ис-ключение — труд людей творческих. О природе феномена размышляет «знаток» Анатолий Вассерман.

20 Показания приборов

Рынок22 МультпросветВ начале двухтысячных российская мультипликация стала возрождаться из пепла. Новые студии с тех пор успе-ли набить руку в жанре мультсериала и попробовать силы в полном метре. А теперь готовы бороться и за долю мирового рынка. Есть ли у них шансы против таких признанных фабрик дет-ских грез, как Disney и DreamWorks?

29 Вожди индеекНа рынке индейки бум инвестиций. Индейководство быстро превратилось в «точку роста» российского агроком-

Содержаниеплекса. Тон задает лидер рынка компа-ния «Евродон», но у нее уже появилось немало последователей.

34 Экспортное ориентированиеТанки быстрыНа виртуальных танковых сражениях белорусская компания Wargaming уже зарабатывает свыше 200 млн евро в год. Дальше — больше: создатели онлайн-игры World of Tanks строят целую игровую вселенную, попутно ввязываясь в локальные сражения с пиратами и хакерами на различных национальных рынках.

50 Мастерская телекинеза и телепатииО нейроэлектронных интерфейсах широкая публика уже начинает узнавать из публикаций о различных «несерьезных» внедрениях вроде игровых консолей и «мыслешлемов». Однако управляемые мыслью протезы и манипулято-ры, набор текстов на компьютере при помощи «силы мысли» — это уже не завтрашний, а се-годняшний день.

56 Есть контакт!Неизвестно, смогут ли со временем нейроин-терфейсы обеспечить человеку бессмертие, но значительно продлить его жизнь — наверня-ка, убежден Александр Каплан, руководитель научных проектов компании «Инновационные технологии».

60 В поисках миелофонаМолодые ученые Александр Жаворонков и Михаил Бахнян, основатели компании «Нейроджи-Нейроинформатика» и идеологи проекта NeuroG, пытаются сделать то, что мно-гим кажется научной фантастикой, — научить компьютер разгадывать мысли человека.

63 Азбука мозгаАвстрийская компания g.tec, основанная Кристофом Гюгером, — один из пионеров в об-ласти набора текста с помощью нейроинтерфей-сов. В ближайших планах компании — создание доступных широкой аудитории систем управле-ния «умным» домом и компьютерными играми.

СИЛ

А М

ЫСЛ

ИТЕ

ХНО

ДРО

М

2 Бизнес-журнал аВГусТ #8 2013

40 Франчайзинг Несытый рынокПока российский фастфуд больше чем на 85% состоит из разрозненных, несетевых точек. В ближайшие 5–7 лет эта «аномалия», вероятнее всего, будет исправлена усилиями фран-чайзеров и франчайзи, уверена Анна Рождественская, эксперт Franshiza.ru.

44 Стартап-клубГлубокое погружениеПо стартаперским меркам руко-водитель инновационного проекта «Ландыш» Дмитрий Михайлов — большой везунчик. Путь от идеи до строительства завода, который на-лаживает выпуск разработанного им устройства, занял всего несколько лет, а продвижению вперед то и дело спо-собствовали счастливые случайности.

66 Ноу-хау

74 МаркетингМелкий брендинг на глубоких местахКоличество маркетинговых сообще-ний, обрушивающихся на потреби-теля ежедневно, таково, что самому маркетингу уже давно пора изме-ниться качественно. Не исключе-но, что мы сейчас как раз и живем

в эпоху смены маркетинговых пара-дигм, полагает Ираклий Беселидзе из «Премьер СВ».

Инфраструктура инноваций76 Объекты и субъектыВ России уже построены объекты всех видов, какие только придуманы в мире для поддержки инновационной дея-тельности. Многие — в достаточном количестве. Теперь осталось научиться этим обширным хозяйством эффек-тивно распоряжаться. Но эта задача оказалась посложнее «инновационных строек» и освоения бюджетов.

82 Включиться и работать!Вице-президент Plug and Play Tech Center Джуп Тан — о бизнес-модели крупнейшего частного бизнес-аксе-лератора США.

84 В расчете с государствомГендиректор Научного парка МГУ Олег Мовсесян — о том, что и российские технопарки могут быть коммерчески успешными предприятиями.

87 Особая модель Бизнес большинства российских техно-парков на 95% состоит из сдачи в арен-ду помещений. И даже предоставление резидентам в ряде регионов дополни-тельных налоговых льгот и субсидий не привлекает туда сильные компании.

Чужие уроки90 Цена свободы: $13,65

Основатель корпорации Dell Майкл Делл рассчитывает избавиться от дик-татуры биржи, выкупив акции c рынка и восстановив частный статус своей компании. Ему необходимо развязать себе руки для реализации долгосроч-ной стратегии Dell, прибыль которой стремительно снижается. Позволят ли ему сделать это миноритарии, борь-бу за права которых возглавил из-вестный корпоративный рейдер Карл Икан?

96 Послесловия


ДЛ

я СР

АВН

ЕНИ

я

Рентабельность бизнеса в России, по данным Национального исследовательского университета ВШЭ, которые приводит BFM.ru, упала за два года почти вдвое — с 16% в I кв. 2011-го до 8,7%. Это значит, что средний срок окупаемости инвестиций в бизнес тоже увеличился — с ше-сти лет до 11,5. Промышленность не преминула ответить на тревожную статистику: в июне зафиксировано почти трехпроцентное сокращение инвестиций в основной ка-питал. Примечательно, что положить деньги на депозит в крупном российском банке в начале года было выгоднее, чем вкладывать в отечественный бизнес.

Россия заняла пятое место среди крупнейших экономик мира, вытеснив Германию на шестую строчку рейтинга, составленного Всемирным банком. Первое место осталось за США ($15,6 трлн), далее следуют Китай, Индия и Япония. Правда, в душевом перерасчете уровня ВВП на конец года (то есть 1 июля, по методике расчета ВБ) российские по-казатели получились не такими радужными и позволили занять лишь 72-е место.

За последние три месяца акции «Газпрома» упали на 20%, и сегодня газовый монополист оценивается менее чем в три годовые прибыли. Это самый низкий показатель как среди российских «голубых фишек», так и среди зарубежных конкурентов крупнейшего в стране концерна.

По сообщению компании Strategy Analytics, продажи планшетов снова бьют все рекорды: во втором квартале рынок поглотил 52 млн штук этих устройств. Лучшие показатели у планшетов на базе операционной системы Android: они лидируют и по доле рынка, и по темпам роста популярности. Компания Apple в отчетном квартале новых моделей не выпускала — и поплатилась сокращением доли рынка на 14%.

-1%

2,5

11,7+43%

9,9%

8,7%

текущее отношение рыночной капитализации «Газпрома» к его годовой прибыли

рост мировых поставок планшетных компьютеров во II кв. 2013 года

усредненный показатель рентабельности бизнеса в РФ в I кв. 2013 года

ВВП России в 2012 году, пересчитанный Всемирным банком по паритету покупательной способности

ВВП Германии в 2012 году

средняя максимальная ставка по вкладам Топ-10 банков РФ за тот же период

тот же коэффициент для американской нефтегазовой

компании Exxon Mobil

падение продаж жидкокристаллических

телевизоров в мире за 2012 год

$3,4трлн

$3,3трлн


ДЛ

я СР

АВН

ЕНИ

яНесколько сотен сотрудников крупнейших

сетевых кафе быстрого питания в Нью-Йорке и других американских городах не вышли на работу в конце июля. Они объявили заба-стовку и потребовали повысить вдвое оплату труда, а также отменить запрет на создание профсоюзов. Исследование Арнобио Мореликса из Канзасского университета доказывает, что требования бастующих легко выполнимы, а экономический эффект от создания привлека-тельных рабочих мест превысит вынужденную инфляцию цен в общепите. Судя по прошлогод-нему отчету сети фастфуда McDonalds’s, лишь 17% ее доходов идет на выплату зарплат и пре-мий сотрудникам. Только в США в этой сети трудоустроено свыше полумиллиона человек.

Контракт на строительство беспроводной сети в метро Москвы получила компания «МаксимаТелеком», вла-дельцем которой является группа инвесторов во главе с бывшим директором «Ситроникса» Сергеем Асланяном. В рамках договора сроком на 15 лет оператор построит Wi-Fi на всех линиях московского метрополитена, а затем будет эксплуатировать сеть и осуществлять техподдержку. Как ожидает победитель тендера, окупаться проект должен через размещение рекламы: доступ пользователей в сеть будет предоставляться бесплатно. По оценкам Асланяна, проект окупится в течение семи лет. «МаксимаТелеком» оказалась единственным участником аукциона, подавшим заявку: операторы «большой тройки» посчитали предложенные правительством столицы условия невыгодными и проигно-рировали его. В частности, их недовольство вызвал пункт о передаче построенной сети в собственность метрополитена.

В конце июля КНДР с разма-хом отпраздновала 60-летие по-беды в Корейской войне, устро-ив большой военный парад и массовые шествия в Пхеньяне. Южная Корея ответила демон-страциями, призывавшими по-кончить с тираническим режи-мом на Севере.

В момент раздела полу-острова в 1953 году экономика и численность населения двух Корей были сопоставимы, а уро-вень ВВП на душу населения и на севере, и на юге недотя-гивал до семидесяти долларов. Нынешний ВВП Южной Кореи почти в 45 раз превышает тако-вой у Северной, а население — в два раза (49 млн человек про-тив 24,7 млн). Два мира, две системы…

$0,68

$15 $30 млн

$1,4 трлн

оценочная стоимость строительства бесплатной сети Wi-Fi в московском метро

часовая ставка оплаты, которую требуют установить бастующие работники американского фастфуда

нужно добавить к стоимости стандартного гамбургера, чтобы выполнить требования бастующих

стоимость разработки, развертывания и поддержания

сети Wi-Fi в метро Нью-Йорка

ВВП Южной Кореи

$200 млн

$0,032 трлнВВП Северной Кореи


ДЛ

я СР

АВН

ЕНИ

я

Опубликованный Росстатом доклад «Социально-экономическое по-ложение России» в части, касающейся продаж алкогольной продукции, демонстрирует любопытные тенденции. Россияне стали потреблять меньше водки и слабоалкогольных напитков, но перешли на коньяк, винодельческую продукцию, игристые вина и пиво. По всем этим категориям рост в общей структуре потребления составил 1–1,5 процентных пункта. Вместе с тем на повышение цен на водку (индикатор минимальной цены, устанавлива-емый Росалкогольрегулированием) до 170 рублей за 0,5 литра население ответило интересным жестом. Со стандартных пол-литровых бутылок оно, по данным компании Nielsen, переключилось на мелкую тару: бутылки емкостью 0,25 литра уже заняли почетное второе место в структуре продаж.

Обвал акций производителей калийных удобрений начался после заявления главы «Уралкалия» Владислава Баумгертнера о том, что компания выходит из СП с Белоруссией (оно контролировало, по раз-ным оценкам, от трети до 43% мирового калийного рынка). Одновременно гене-ральный директор сообщил, что компания собирается нарастить производство и про-дажи хлористого калия до 10,5 млн тонн в 2013 году и 14 млн в 2015-м. Скорее всего, той же стратегии наращивания объемов последуют конкуренты «Уралкалия», что не-минуемо вызовет обрушение рыночных цен на калийные удобрения.

+36%

28,1%

-9,3%

18,9%

снижение потребления россиянами водки и ликеро-водочных изделий в первом полугодии 2013 года

потеряли акции «уралкалия» за торговую сессию 30 июля после заявления гендиректора компании, которое эксперты расценили как объявление «калийной войны» зарубежным конкурентам

рост минимальной цены на пол-литровую бутылку водки в розничной продаже за тот же период

обвал акций Intrepid Potash, крупнейшего производителя хлористого калия в СшА

Штрафы юридических и должностных лиц вырастут в разы после вступления в силу по-правок к ст. 14.7 Кодекса об административ-ных правонарушениях («Обман потребите-лей»). Теперь за обмеривание, обвешивание, обсчет, введение потребителей в заблужде-ние относительно потребительских свойств и качества товаров и услуг юрлицам придется заплатить от 20 до 40 тыс. рублей, а долж-ностным лицам — от 10 до 20 тыс.

40 тыс.

$15 млрд

максимальный размер штрафа юридических лиц за обман покупателей с 3 августа 2013 года

максимальный размер штрафа ранее

20 тыс.

О чудотворном экономическом эффек-те Олимпиады для Краснодарского края, многократно превышающем затраты на ее проведение, в 2007 году говорил еще тог-дашний глава Минэкономразвития Герман Греф. С тех пор расходы на знаковое спор-тивное событие выросли в несколько раз, до $47,9 млрд, а об экономическом эффекте публичные лица стараются вспоминать все реже. Лондонская Олимпиада окупилась спустя всего год. Впрочем, оно и понятно: столица Великобритании до игр обладала развитой транспортной, сервисной и го-стиничной инфраструктурой; нам же почти все приходится выстраивать с нуля. К 2020 году британская экономика, по оценкам правительства страны и мэрии Лондона, дополучит за счет проведенных игр еще 30–40 млрд фунтов стерлингов.

годовой эффект от проведения олимпийских игр в лондоне в 2012 году

средняя максимальная ставка по вкладам Топ-10 банков РФ за тот же период

$11 млрдожидаемый эффект от проведения зимней олимпиады в Сочи в 2014 году

6 БИЗНЕС-ЖУРНАЛ АВГУСТ #8 2013

Командировочные и представительские расходы, затраты на хозяйственное обеспечение — не-отъемлемая часть практически любого бизнеса. Зачастую расчет и отчет по этим расходам пре-вращается в достаточно хлопотную и длительную процедуру.Так, например, направляя сотрудника в коман-дировку, бухгалтерия запрашивает стоимость перелетов, гостиниц, рассчитывает суточные по городам и странам. Только потом происходит выдача денег под отчет. По завершении поездки сотрудник предоставляет чеки, квитанции и на-кладные, отчитываясь о потраченных деньгах. Еще больше затягивается процесс, если нужно вернуть лишнее или получить то, что в расчет не входило, но было истрачено за время поезд-ки. И если сотрудник забыл какую-то квитанцию в месте пребывания, у бухгалтера появляются сложности с «закрытием» отчета. Но есть способ сделать процедуру расчета таких затрат намного удобнее и проще: для этого нужно завести для со-трудников корпоративные карты. За рубежом уже несколько десятков лет назад начали отказываться от бумажных операций в этой сфере и перешли на безналичное вы-деление средств. Однако и в нашей стране су-ществует возможность упростить жизнь многим организациям в расчетах накладных расходов. Сбербанк предлагает компаниям воспользоваться преимуществами корпоративных банковских карт MasterCard Business® и Visa Business®.

Корпоративные банковские карты — это меж-дународные платежные карты Visa Business и MasterCard Business, которые выпускаются на имя уполномоченных сотрудников организации и предназначены для оплаты командировочных, представительских и хозяйственных расходов. Также с карт можно снимать наличные денежные средства как на территории нашей страны, так и за её пределами.Один из главных аргументов в пользу использова-ния корпоративных карт — снижение операцион-ных затрат по сравнению с практикой выдачи-при-ема сотрудниками денежных средств под отчет. С картой все расчеты сотрудника детализированы с точностью до копеек. Отпадает необходимость пересчета и возврата неиспользованных средств или, наоборот, доплаты.Кроме того, корпоративные карты сокращают за-траты на получение наличных денежных средств через кассу банка. Открывать валютный счет или покупать иностранную валюту при командиро-вании сотрудника за пределы России не надо, конвертация будет происходить автоматически. Корпоративные карты удобны и тем, что на каж-дую из них можно установить индивидуальный лимит. У водителя — один, у гендиректора — другой. При этом в случае необходимости всегда есть возможность увеличить расходный лимит по карте. Дело в том, что управление расходами существенно облегчается: контроль оборота на-личности упрощен настолько, что бухгалтер может

следить за расходованием средств по каждой карте — где, когда и на какую сумму произошел расчет. Чеки и платежки с печатями не нужны. Преимущества корпоративных карт очевидны. Сотруднику не надо перевозить крупные суммы наличных денег, что существенно снижает риск их потери или кражи. Карта может быть легко за-блокирована, в то время как наличные в случае утраты уже не вернуть.Кроме того, с корпоративной картой не нужно рассчитывать аванс на командировочные рас-ходы, и сотрудник не попадет в ситуацию, когда он будет вынужден тратить собственные средства. Удобно, что во многих ситуациях можно в прин-ципе обойтись без наличных, расплачиваясь картой. Но даже если сотруднику понадобится произвести расчет за наличные, он сможет легко снять средства с корпоративной карты в любой валюте в любое удобное время через банкомат.Карты универсальны в использовании и практи-чески не отличаются от классических дебетовых карт, к которым все привыкли. С их помощью можно бронировать отели, оплачивать билеты, связь, семинары или такси. Кроме того, с помощью корпоративной карты можно приобрести полисы «Страхование средств платежа на бизнес-картах», «Страхование путешествующих». Что опять-таки позволит сэкономить время сотрудников и предоставит им дополнительную защищенность в случае форс-мажорных обстоятельств. В России Сбербанк является одним из признан-ных эмитентов корпоративных карт. Репутация банка, география его отделений и банкоматов позволяют быть уверенным, что использование карты будет максимально удобным. Сбербанк предлагает корпоративные карты достаточно дав-но, поэтому множество компаний уже убедились в удобстве их использования. Командировочные и хозяйственные расходы становятся прозрачнее, оптимизируется работа бухгалтерии, а сотрудники компании уверены в том, что у них всегда при себе есть средства на оплату деловых расходов по поручению фирмы. Максимальная прозрачность, оперативность и снижение издержек — весомые аргументы, чтобы оформить корпоративные карты Сбербанка для бизнеса.

ОАО «Сбербанк России». Генеральная лицензия Банка России на осуществление банковских операций №1481 от 08.08.2012.

Рекл

ама

Директор ООО «Мосвторцветмет» Д.О. Бояршинов (клиент Среднерусского банка):

"Корпоративные пластиковые карты Сбербанка помогают обеспечивать средствами на хо-зяйственные и представительские расходы сотрудников наших филиалов в Рязанской, Московской, Тульской, Владимирской и Тамбовской областях. Сотрудники могут расплачи-

ваться картой, что делает движение средств абсолютно прозрачным. Но в случае необходимо-сти есть возможность и снимать наличные средства с нее. Безусловно, это удобно, в том числе благодаря широкой сети банкоматов.В настоящий момент наша компания развивает новое направление деятельности — между-городние перевозки. При этом также планируется активное использование корпоративных карт для обеспечения водителей и экспедиторов денежными средствами в командировках (на топливо, проживание в гостиницах, оплату суточных и т.п.)».

Касса на ладониС корпоративными картами Сбербанка выдавать наличные под отчет больше не нужно

КОН

КуРЕ

НТО

СпО

СОбН

ОСТ

Ь

На чемпионат WorldSkills International от России, как и полагается, попали лучшие из лучших в своей профессии, прошедшие двойной фильтр — вначале региональный, а затем федеральный. И все равно разгром оказался пол-ным. Например, в дисциплине «Плиточная облицовка» наш участник за отведенное время успел выполнить лишь половину работы. А в соревновании по столярному делу россияне вообще еле успели сделать лишь необходимые заготовки за то время, которое для всех остальных команд оказалось достаточным, чтобы полностью закончить рабо-ту — изготовить лестницу и раму.

Конечно, многое можно списать на то, что Россия ра-нее не имела опыта участия в подобных соревнованиях. Откровенно говоря, провал был ожидаем и ни для кого не стал шоком. Но уроки из него все равно стоит извлечь.

Сама идея проведения чемпионата зародилась в Испании в 1946 году в связи с острым дефицитом квалифицирован-ных рабочих. С течением времени в мероприятии стали принимать участие команды из других стран, появилась возможность сравнивать их профессиональную подготовку и за счет этого выявлять слабые места национального проф-техобразования. Набрав обороты в Европе, чемпионат стал перерастать в глобальный проект. В этом году в Лейпциг приехали команды из 66 стран, которые соревновались в пятидесяти профессиях. WorldSkills International собира-ет тысячи участников, мероприятие посещают сотни тысяч гостей, на глазах которых и разворачивается любопытное зрелище. Для российской сборной такая обстановка ока-залась стрессовой.

Уже в первый день, когда шла подготовка к выступлени-ям, наша команда получила хороший мастер-класс, который касался организации рабочего места. Команды-соперницы подошли к этому необычайно серьезно, разместив на вы-деленной рабочей зоне площадью 10 кв. м инструмен-

ты и материалы так, чтобы все необходимое находилось на расстоянии вытянутой руки. Что до наших участников, то день соревнований продемонстрировал, насколько не-продуманным оказалось у них рабочее пространство: они постоянно теряли время, много ходили, часто нагибались и в результате быстро уставали. Очевидно, этим «мелочам», не говоря уже об азах бережливого производства, в наших колледжах совершенно не учат.

Результат на WorldSkills International оценивается по двум критериям — качеству работы и скорости. И если по первому показателю российская сборная хоть как-то держалась на уровне, то по второму уже в первый день отстала со значительным отрывом. Наша команда была сформирована из представителей 15 профессий, наиболее развитых в России: сварка, мехатроника, парикмахерское искусство, камнеобработка, автопокраска, кирпичная кладка, плиточная облицовка, столярное дело, кузовной ремонт и др. В России ежегодно проводится множество конкурсов по рабочим профессиям, и каждый раз результаты таких мероприятий всех устраивают. Но стоило выйти на междуна-родную арену — и стало ясно, какова цена нашим «домашним» профессиональным достижениям. Если бы не WorldSkills, мы бы, вероятно, так и не узнали, насколько у нас запущена система профобразования, насколько она оторвана от ре-альной экономики1.

Наше ручное устаревшее оборудование слиш-ком бросалось в глаза на фоне современного инструментария других участников. Российский столяр, оснащенный киянкой и долотом, муже-ственно вышел на состязание с иностранными коллегами, использовавшими современный электроинструмент и специальные наборы при-

Рабочие мукиНА НИзКуЮ ПРоИзВоДИТельНоСТь ТРуДА В РоССИИ РАНьше СеТоВАлИ, ПРИВоДя СухИе цИФРы СТАТИСТИКИ. ТеПеРь МожНо ГоВоРИТь о НеЙ более ЭМоцИоНАльНо: В ИЮле ЭТоГо ГоДА РоССИЙСКАя СбоРНАя ВПеРВые ПРИНялА уЧАСТИе Во ВСеМИРНоМ ЧеМПИоНАТе РАбоЧИх ПРоФеССИЙ WorldSkIllS IntErnatIonal И ВЧИСТуЮ ПРоИГРАлА, зАНяВ ПоСлеДНее МеСТо.

Борис Белков

1С 20

12 го

да в

се ф

едер

альн

ые у

чреж

дени

я ср

едне

го п

рофе

ссио

наль

ного

обр

азов

ания

был

и пе

реда

ны н

а ре

гион

альн

ый у

рове

нь (и

ли в

ошли

в

сост

ав в

узов

).


способлений, которые значительно увеличивали скорость их работы. Это уже потом, после разгрома, в российской делегации шутили, что если бы все участники соревнования пользовались киянкой и долотом, наш столяр гарантиро-ванно одержал бы победу. Реальность же оказалась такова: только на чемпионате многие наши ребята впервые увидели современные инструменты, без которых уже давно не обхо-дятся их зарубежные коллеги. Кроме того, возникли и другие сложности: организаторы мероприятия предоставляли каж-дому участнику тяжелое оборудование с интерфейсом на ан-глийском языке, которым никто из нашей сборной не владел хотя бы на базовом уровне, необходимом для работы.

В стремлении выдержать качество мы часто пренебрегали стандартами и многое делали «на глазок», в то время как условия WorldSkills International требуют соблюдения очень высоких стандартов, которые ежегодно пересматриваются высоких стандартов, которые ежегодно пересматриваются

20,7 тыс. в год

тратится в среднем в России на обучение одного человека по рабочим

специальностям. В Германии — 18 тыс. евро, причем эти расходы с государством

делит и бизнес

9БИЗНЕС-ЖУРНАЛ АВГУСТ #8 2013

и обновляются на 30%. Разработка стандартов — особая часть экспертной работы в рамках чемпи-оната. К этому процессу подключаются эксперты разных стран. Они обсуждают специфику развития той или иной профессии и на основании дискуссии определяют пул требований к каждой компетенции. Некоторые страны представляли профессионалов по довольно редким компетенциям. Германия, например, отличилась такими техническими про-фессиями, как оператор станков с числовым про-граммным управлением и ремонтник авиатехники.

Но все же поездка была небесполезной. Благодаря чемпионату мы наконец-то нащупали «дно», от кото-рого нужно отталкиваться. До этого мы в полной мере не могли оценить состояние профессиональной си-стемы образования в России. Несмотря на то что се-годня по линии программ регионального развития техническим колледжам выделяются значительные суммы на закупку оборудования для обучения, наши участники остались практически «обезоруженными». Совершенно непонятно, по какой логике учебные заведения проводят закупку. Чемпионат показал, что правильнее было бы подключать к этому про-цессу бизнес и создавать взаимовыгодные условия, при которых поставщикам передового оборудова-ния было бы интересно партнерство и с учебными заведениями, и с государством. В рамках такого сотрудничества колледж может просто предостав-лять площадку, которой бизнес дает оборудование в безвозмездное пользование, а государство оказы-вает ему помощь нормативно-правового характера, гарантируя субсидии и налоговые льготы. Стоит

ли удивляться тому, что высокие результаты в чем-пионате WorldSkills продемонстрировали именно те страны, где бизнес инвестирует в развитие про-фессионального образования?

Стала очевиднее и проблема недофинансирова-ния подготовки кадров. Если в Германии в среднем на обучение по рабочим специальностям на одного учащегося тратится 18 тыс. евро в год (80% которых вкладывает бизнес), то в России — лишь 20,7 тыс. рублей (все расходы ложатся на государство).

Разница ощутима. В странах — победительни-цах чемпионата, среди которых Южная Корея, Швейцария, Япония, Бразилия, Австрия, Германия, Франция, существует система так называемого дуального образования, когда 20% обучающего процесса проходит в колледже, а 80% — непо-средственно на рабочем месте или в специальных центрах, оснащенных новейшим оборудованием. Бизнес оплачивает стипендии студентам, которые уже на этапе поступления в колледж заключают до-говор с потенциальным работодателем об обучении с последующим трудоустройством. В итоге затра-ты бизнеса на оборудование, зарплаты тренеров и доплаты стажировок гарантируют ему прибыль в будущем. Одновременно решается острейшая проблема дефицита кадров.

В России мы пока видим обратную ситуацию. Колледжи продолжают моделировать рабочую среду в условиях класса. Редкими исключениями являются попытки внедрить систему дуального об-разования. Но само образование пока остается вто-ричным, а попытки бизнеса принять участие в про-фессиональной подготовке кадров рассматриваются государством скорее как благотворительность.

Печальный опыт первого соревнования России в чемпионате WorldSkills International — это сигнал о том, что необходимы серьезные изменения, пре-жде всего в самом отношении к системе профес-сиональной подготовки. Следующий WorldSkills намечен на 2015 год в Сан-Паулу (Бразилия). А это значит, что у нас есть время на решение хотя бы некоторой части проблем.

борис белковруководитель проектов направления «Молодые профессионалы» Агентства стратегических инициатив, тимлидер российской сборной на чемпионате WorldSkills International 2013

Об авторе

БЖ

Прогноз производительности труда по странам G7 / бРИК в 2020 году (тысяч долларов на работника в год)

2011 2020 (прогноз) Рост, %Индия 10 15 +48Китай 15 28 +84

бразилия 23 29 +24Россия 35 52* +48G7 90 102 +13

* Прогноз для России основан на инновационном сценарии Минэкономразвития РФ.Источник: Агентство стратегических инициатив

КОН

КуРЕ

НТО

СпО

СОбН

ОСТ

Ь


ГЛО

бАЛ

ИЗА

ЦИ

я

Первый год пребывания России в статусе члена ВТО, как и ожидалось, разбередил застарелые экономические болячки, залечивать которые стоило бы и безотносительно членства в этой организации. Отрасли, которые считались

основными «выгодоприобретателями» при вступлении в ВТО (цветная и черная металлургия, химические и не-фтехимические производства), об особых успехах не ра-портуют. С другой стороны, большинство «страшилок» тоже не сбылось. «Многие предрекали, что после снижения таможенных тарифов нас неизбежно завалят импортными товарами, — говорит Алексей Портанский, профессор фа-культета мировой экономики и мировой политики ВШЭ. — Время показало, что это была дешевая пропаганда: ничего подобного не произошло. Но и чуда не случилось. Как справедливо говорит об этом наш главный переговорщик Максим Медведков, членство в ВТО — процесс намного более сложный, чем присоединение к ней». Действительно, отрицательный эффект вступления проявляется сам. А за положительный приходится бороться — и государ-ству, и бизнесу. И этому, похоже, за первый год мы еще не научились.

пОбОчНЫй эффЕКТВ прошлом году компания «Эрнст энд Янг» представила

вместе с Российской экономической школой обзор, в кото-ром общий эффект от вступления в ВТО оценивается как положительный. Исследователи подсчитали, что уровень агрегированного потребления в стране возрастет на 0,5% уже в краткосрочной перспективе — благодаря изменению тарифов и улучшению условий доступа российских произ-водителей на зарубежные рынки. Откровенно хуже должно было стать, по прогнозам, только отраслям, которые и без

того «угасали»: деревообработка и целлюлозно-бумажная промышленность, легкая промышленность, отдельные на-правления машиностроения и т. д.

Нельзя сказать, что «эффект ВТО» по прошествии перво-го года оказался для России ярко выраженным. Его иногда даже не фиксируют представители бизнеса в своих субъек-тивных оценках. Как ни странно, в ходе недавнего опроса Росстата «конкурирующий импорт» и «недостаточный спрос на внешних рынках» они назвали среди последних по значи-мости факторов, мешающих развитию бизнеса. По крайней мере гораздо больше пока беспокоят предпринимателей неопределенность экономической ситуации и высокий уровень налогообложения. Более того, роль такого фактора, как конкурирующий импорт, за год (к июню 2013-го) даже снизилась и для добывающих, и для перерабатывающих предприятий.

Впрочем, равнодушие предпринимателей к угрозе со стороны импорта вполне объяснимо: для большин-ства товаров еще не вступили в силу новые таможенные пошлины. «На стадии переходного периода говорить о влиянии ВТО на рынок нефтехимической продукции рано, — считает Михаил Сутягинский, председатель со-вета директоров группы компаний «Титан». — Значимых перемен в нашей отрасли можно ожидать в ближайшем будущем, когда произойдет снижение ввозных пошлин на полимеры с 10 до 6,5%».

Пока темпы роста импорта в большинстве отраслей не-высоки: с сентября прошлого года по март 2013-го импорт из дальнего зарубежья в страны Таможенного союза вырос на 5,4%, подсчитывает Антон Сороко, аналитик инвестици-онного холдинга «Финам». А перевозчики даже отмечают снижение товаропотоков и через границу, и внутри страны, объясняя это экономической рецессией. «Вступление в ВТО

Дело рук самих уВТОпающихРоССИя СПуСТя ГоД ПоСле ВСТуПлеНИя Во ВСеМИРНуЮ ТоРГоВуЮ оРГАНИзАцИЮ: оПРАВДАлИСь лИ НАДежДы И оПАСеНИя?

Наталья Ульянова


должно было увеличить потоки импорта и экспорта — а следовательно, должен вы-расти и грузооборот, чего мы пока не на-блюдаем», — говорит Дмитрий Зотов, ге-неральный директор лизинговой компании «ТрансФин- М».

На полках магазинов тоже мало что из-менилось. То есть импорт, по мнению экспертов, сохраняет свою высокую долю в продуктовой матрице сетей, но принципи-ально не растет. Как констатирует директор по развитию «Руспродсоюза» Дмитрий Востриков, интерес сетей к импорту объ-ясняется не только тем, что они предпо-читают покупать стандартизированный, удобно упакованный импортный товар. Проблема в том, что в большинстве продуктовых категорий отечественные производители еще не сумели создать продукт, способный составить конкуренцию импортному.

ОТРАжЕНИЕ ДЕЛСитуация в отраслях, которым предсказывали приличный

выигрыш от присоединения к ВТО, пока недотягивает до оп-тимистичного сценария. Игроки рынка здесь часто ссылаются на то, что позитивный эффект «съеден» неблагоприятной мировой конъюнктурой. Зато отрасли, которым прочили наибольший проигрыш от вступления в ВТО, показали даже худшие результаты, чем предполагалось изначально. Причем их проблемы эксперты склонны связывать скорее с внутрен-ней экономической политикой последних лет, чем с ВТО. «Просто ВТО оказалась тем зеркалом, которое всем показало, что король-то на самом деле гол», — констатирует Андрей Даниленко, председатель правления «Союзмолока».

Российских металлургов всегда считали чуть ли не глав-ными бенефициарами членства России в ВТО. Но это рас-пространенное мнение до сих пор не проверено практикой из-за глобальных проблем на рынке металла. «Сейчас на рынок намного больше влияют макроэкономические тенденции — затянувшиеся кризисные явления в еврозоне, спад в Китае, проблемы с бюджетом в США, — считает Иван Чепенко, член совета директоров металлопроцессинговой компании «Брок-Инвест-Сервис». — Для России одним из ключевых событий этого года стало открытие новых металлургических мощностей. Однако избыточное пред-ложение на фоне слабого спроса на внутреннем рынке будет только создавать дополнительное давление». Как объясняет Антон Сороко («Финам»), металлурги теряют своих потре-бителей, из-за чего возникает затоваривание рынка, при-водящее к снижению цен: «В итоге мы видим сокращение выручки вместе с сильным падением рентабельности, что, естественно, сказывается на динамике биржевых котиро-

отрицательный эффект вступления в ВТо проявляется сам. А за положительный приходится бороться — и государству, и бизнесу. И этому, похоже, за первый год членства в этой организации Россия еще не научилась


вок. Стоит отметить, что себестоимость добычи в это время не снижалась; это сильно отражалось на рентабельности предприятий и привело, в свою очередь, к распродажам непрофильных активов. В такой ситуации выгоды от вступления в ВТО про-сто теряются на фоне потока негатива».

Негативных тенденций для российского рынка действительно достаточно. Однако, как признают сами игроки рынка, проблемы чаще всего имеют системный характер и находятся в плоскости низ-кой конкурентоспособности российской экономики в целом. «Россия плохо подготовилась к вступлению в ВТО, — считает Игорь Николаев, партнер ФБК. — У нас не было создано условий для появления конкурентной продукции, поскольку до сих пор в стране основным преимуществом производителей является административный ресурс». А это инстру-мент, эффективность которого при конкуренции на внешнем рынке равна нулю.

Есть еще одна проблема. Дело в том, что ВТО — это переговорная площадка, однако у России до сих не появилось штата профессиональных переговор-щиков, способных отстаивать интересы отечествен-ных производителей. В свое время у нас любили ставить в пример Китай, ВВП которого со времен вступления в ВТО в 2001 году вырос в четыре с лиш-ним раза. При этом оставляли за скобками опыт подготовки Китая к членству в этой организации. Между тем, как говорит профессор РЭШ Наталья Волчкова, Китай заранее обучил и отстажиро-вал почти 6 тыс. специалистов, способных вести переговоры в области международной торговли. Директора департамента торговых переговоров Минэкономразвития РФ Максима Медведкова эксперты называют квалифицированным пере-говорщиком, но его одного явно недостаточно, чтобы отстаивать интересы всех российских отрас-лей. «Конечно же, сегодня государство планирует организовать курсы и для переподготовки пред-ставителей госслужбы, и для бизнеса, — говорит профессор Алексей Портанский. — Однако проблема в том, что компетентные решения нужно принимать уже сейчас, притом что в подготовке кадров мы ре-шительно отстаем. По данным Счетной палаты, на 2013–2014 годы даже не было запланировано выделения средств на создание российской миссии при штаб-квартире ВТО в Женеве. А в госбюджете нет отдельной строки по покрытию расходов на уча-стие в процедурах по разрешению споров».

пОДЛОжИТЬ СВИНЬюВТО — всего лишь инструмент, которым нужно

уметь пользоваться, иначе можно обратить его потенциал себе во вред. В качестве примера «то-порной» работы России в рамках ВТО за истекший год многие эксперты называют историю с утили-зационным сбором, который в сентябре 2012-го наша страна ввела для импортных автомобилей (20 тыс. рублей — базовый размер для легковых, 150 тыс. — для грузовых). Попытка таким нехитрым

Импорт наступаетИзменения объемов импорта в Россию из стран дальнего зарубежья по отдельным категориям товаров после вступления в ВТо(январь-май 2013 к аналогичному периоду 2012 года)

ГЛО

бАЛ

ИЗА

ЦИ

я

лук, чеснок

Масло подсолнечное

Сахар-сырец

Молоко сухое

Свинина

Капуста

Сыры, творог

Продукция химической промышленности +8%

+84%

+48%

+42%

+41%

+34%

+20%

+14%

Источник: Росстат


способом защитить российский автопром от конкуренции с иностранными производителями вызвала прогнозируемую реакцию наших партнеров по бойцовскому клубу, имену-емому Всемирной торговой организацией: Евросоюз стал оказывать давление на Россию по всем каналам, добиваясь того, чтобы наши производители были поставлены в рав-ные условия в отношении уплаты утилизационного сбора, а затем подал иск в комиссию по урегулированию споров ВТО. Недавно позицию ЕС поддержали США, так что Россия была вынуждена пойти на уступки в досудебном порядке: с 1 июля 2013 года сбор будут платить и отечественные автопроизводители.

У этой истории есть две морали. «Одно дело, когда жалобы подаются в случае столкновения серьезных кон-курентных позиций, — говорит Алексей Портанский (ВШЭ). — Тогда участие в по-добной процедуре имеет свои оправдания. Но очень обидно, когда это происходит вследствие нерасторопности, из-за того что некоторые принятые решения не были достаточно выверены». А по мнению Игоря Николаева из ФБК, с помощью утилизаци-онного сбора Россия сама себя «наказала»: «Продажи АвтоВАЗа в последние меся-цы и так сильно падали. В мае — на 18%, в июне — еще на 17%. А теперь еще придется повышать цены из-за утилизационного сбора. Это один из примеров, когда по-пытка защиты своего внутреннего рынка в условиях членства в ВТО пошла во вред собственному производителю».

Первая и самая очевидная жертва всту-пления в ВТО — российское свиноводство. Впрочем, виновата не столько ВТО, сколь-ко условия, на которые мы согласились при вступлении (собственно говоря, это высказывание справедливо и для других отраслей, а не только свиноводства.) Эксперты полагают, что Минсельхоз в свое время переборщил с уступками им-портерам, согласившись со снижением пошлины на ввоз замороженной и охлажденной свинины с 15% до нуля, при-чем без какого бы то ни было переходного периода, как это было сделано, например, для мяса птицы. Из какой логики исходило ведомство? Ее вполне можно «реконструировать». В отличие от других сегментов агропромышленного ком-плекса, российское свиноводство к моменту вступления в ВТО на протяжении нескольких лет подряд демонстри-ровало высокий уровень рентабельности (20–25%), отрасль уверенно наращивала обороты и привлекала инвестиции. Вследствие протекционистских мер и государственных дотаций с 2005 по 2012 год общее годовое производство свинины в России выросло на миллион тонн в убойном весе. Наверное, все это притупило опасения за судьбу от-расли. Однако свиноводам со вступлением России в ВТО крупно не повезло дважды. Во-первых, из-за засухи в 2012 году стоимость кормов выросла более чем в два раза. А во-вторых, из-за резкого увеличения объемов импорта произо-шло обвальное (на 30%) снижение цен на живых свиней. В результате, по данным Национального союза свиноводов, уже в первой половине 2013 года с высоты своих показа-

телей свиноводческие комплексы скатились в глубокий минус, до убыточности в 15–20%. Как следствие, были при-остановлены инвестиции в новое строительство, а многие хозяйства оказались на грани банкротства. На этом фоне импортная свинина показала себя во всей красе: по данным союза, сегодняшний уровень импорта по своему объему со-поставим со всем производством промышленного сектора свиноводства в 2012 году.

Не выдержало проверку на прочность и молочное живот-новодство, хотя ВТО и здесь является побочным фактором. По словам президента «Союзмолока» Андрея Даниленко, прежде всего на отрасль повлияли такие обстоятельства, как условия Таможенного союза с преференциями производите-лям ближнего зарубежья, а также все та же засуха прошлого

лета, взвинтившая цены на зерно. В результате по итогам первого квартала 2013-го поголовье коров во всех катего-риях хозяйств сократилось по сравнению с аналогичным периодом прошлого года на 2%, или на 180 тыс. голов. И, как следствие, на внутреннем рынке обнаружился дефицит сырого молока, что уже рикошетом задело молокоемкие отрасли. Производство российских сыров упало на 10,4%, сливочного масла — на 3,3%. Такое изменение показателей российских производителей и привело к росту импорта. По данным ФТС России (без учета стран Таможенного со-юза), импорт сливочного масла вырос на 80%, сыра и тво-рога — на 8,8%, а молока — на 14%.

Однако на этом неприятные сюрпризы не закончились. По цепной реакции выросли цены на конечную продукцию. «У отрасли не было необходимого запаса прочности, чтобы справиться с таким количеством негативных факторов, — объясняет Даниленко. — В случае же, когда местные про-изводители вынуждены сокращать свое производство, иностранные поставщики будут только накручивать цены. Говорить о плюсах ВТО для потребителей можно лишь в том случае, когда государство имеет избыточное произ-водство. Но у нас дефицит — а значит, цены будут только расти».

Даже те российские отрасли, которых называли «главными бенефициарами» вступления страны в ВТо, в первый год не продемонстрировали выдающихся показателей. Сами компании объясняют это тем, что ожидавшийся позитивный эффект «съеден» неблагоприятной мировой конъюнктурой


Отдельной проблемой для агропрома стало та-кое, казалось бы, внешнее по отношению к ВТО обстоятельство, как смена руководства Минсельхоза в прошлом году. По словам Андрея Даниленко, но-вое правительство сократило бюджет, выделенный на дотации предприятиям, а заодно изменило си-стему господдержки. «В результате, — говорит он, — она усложнилась, и многие хозяйства не успели получить даже урезанные дотации». Далее — опять-таки цепная реакция. Павел Рябокляч, начальник отдела сбыта вологодского ФГУП «Учебно-опытный молочный завод», сообщает, что его предприятию пришлось помогать запасаться кормами своим поставщикам сырья, не получившим дотации. Впрочем, прогнозы у завода неважные. «Когда сырья не хватает, уже не думаешь о продажах, — объясняет Рябокляч. — В такой ситуации речь идет скорее о том, как выполнить договорные обязатель-ства перед сетями».

В непростом положении оказались и отечествен-ные рисоводы. Дело в том, что при вступлении в ВТО импортная пошлина на рис снизилась со 120 до 45 евро за тонну. Таким образом, если в прошлом году Россия экспортировала рекордный объем риса, то теперь все может повернуться вспять. Фактически отрасль рискует повторить опыт свиноводов, полу-чив большие объемы импорта и снижение рен-табельности своего бизнеса. Как объясняет гене-ральный директор АФГ «Националь» Юрий Белов, для того чтобы соответствовать ценам иностранных конкурентов, российским производителям придется снижать цены на величину импортной пошлины. И при этом оставаться в тисках монополистов, ко-торые не ориентированы на поддержку местных производителей. Как сообщает Белов, в прошлом году стоимость воды для подачи на рисовые чеки (посевные площади) выросла с 1 840 до 2 579 рублей за гектар.

Что касается экспортного потенциала секторов АПК, то он пока тоже оставляет желать лучшего. Так, по словам президента Российского зернового союза Аркадия Злочевского, высокие показатели экспорта пшеницы в 2011–2012 годах всего лишь восполнили потерянные объемы от эмбарго на экс-порт пшеницы, которое Россия придумала себе в 2010-м. А отдельные позиции, по которым страна могла бы обеспечить потребности мирового рынка, отечественным производителям могут оказаться не-интересными. «Россия вполне способна на большие объемы экспорта масличных культур — например, подсолнечника, — говорит Злочевский. — Однако до экспорта у наших производителей дело вряд ли дойдет: мощности российских переработчиков так велики, что они никогда и никаким объемам не позволят уйти на экспорт».

Зато сами российские перерабатывающие пред-приятия рассчитывают на экспорт готового масла. Впрочем, речь здесь идет о нетрадиционных нише-вых сортах, которые могли бы заинтересовать запад-ный рынок. Директор по маркетингу маслозавода

«Сарепта» Антон Гущин в контексте ВТО пророчит большое будущее горчичному и рыжиковому маслу. Сейчас, по его словам, российские производители рыжикового масла в количестве 200 предприятий разрабатывают стратегию продвижения этого про-дукта в Европу. Впрочем, для пищевой российской промышленности это скорее исключение, чем пра-вило экспортных поставок. В объеме экспорта пого-ды такие продукты не делают, зато содержат в себе все признаки «несырьевой экономики».

В целом же для большинства отраслей влия-ние ВТО пока носит больше эфемерный характер. По мнению профессора Алексея Портанского, по-зитивный эффект от вступления в ВТО можно будет ожидать не ранее чем через пять лет. Эксперты также рассчитывают, что за эти годы нашей стране удастся добиться окончательной отмены дискри-минационных мер, которые применялись по от-ношению к России как к государству с нерыночной экономикой с конца 1990-х годов и ограничивали наш экспортный потенциал.

По словам собеседников «Бизнес-журнала», в настоящее время заинтересованные компании со-вместно с правительством РФ уже начинают процесс оспаривания дискриминационных мер в отношении российского экспорта через орган по разрешению споров ВТО.

«Внутри» страны игроки рынка также рас-считывают на позитивные изменения. Михаил Сутягинский (группа компаний «Титан») надеется, что в ближайшие годы мировые стандарты позволят усовершенствовать российское законодательство, а также устранить препятствия к получению пере-довых западных разработок и технологий.

Все это время никто не возбраняет правительству РФ латать дыры локального рынка и оказывать проблемным отраслям поддержку, разрешенную правилами ВТО. «У нас очень дорогое производ-ство, — напоминает Андрей Даниленко. — Слишком высока стоимость электричества, воды и топлива, высоки и административные барьеры — чтобы на равных конкурировать с товарами зарубежных производителей. Все это можно компенсировать такими мерами, как, например, налоговые льготы для производителей, рост прямой финансовой под-держки, которая в настоящий момент (для АПК) в два раза меньше, чем разрешено по условиям ВТО, и введение жесткого контроля качества импортной продукции».

Впрочем, это непростая управленческая задача для страны, в которой почти никогда системно не занимались вопросами повышения конкуренто-способности бизнеса. Зато теперь довольно велик соблазн внезапно «обнаружить» в лице ВТО того самого врага, на которого можно будет возложить ответственность за все возникшие в последние годы внутренние экономические проблемы. «По крайней мере это было бы очень логично для ны-нешней риторики властей», — считает Игорь Николаев из ФБК.

ГЛО

бАЛ

ИЗА

ЦИ

я

БЖ


АЛ

ЬТЕР

НАТ

ИВЫ

К числу преступлений кровавой советской тирании от-несена, помимо прочего, распродажа музейных шедевров в начале 1930-х. Правда, историк Юрий Николаевич Жуков в книге «Сталин: операция «Эрмитаж» установил немало подробностей, не вписывающихся в версию «Не ценили большевики прошлое». В частности, основная масса распро-данного — рядовые поделки без особой исторической и ху-дожественной ценности (так, общемировая мода на пасхаль-ные яйца мастерской Петера Карла Густавовича Фаберже возникла только вследствие распродажи). Но из этой массы, несомненно, выбиваются два десятка картин признанных мастеров эпохи Возрождения. Проданы они всего двум коллекционерам — по цене, примерно соответствующей аукционной оценке, но без аукциона, напрямую — в обмен на серьезные услуги.

Крупный нефтепромышленник Галуст Саркисович Гюлбенкян согласился продавать советскую нефть под ви-дом собственной и аккуратно возвращал в СССР выручку за вычетом скромных комиссионных. Дореволюционные владельцы бакинских нефтепромыслов пытались отсудить былое имущество. Нобели это быстро забросили, ибо имели и другой бизнес: взрывчатки и пороха на нитроглицерино-вой основе куда доходнее даже нефти. У Манташевых друго-го источника дохода не нашлось, и они регулярно подавали иски в суды по всему миру, требуя арестов экспортных пар-тий советской нефти в обеспечение иска. Пришлось вводить «прокладку» между поставщиком и потребителем. Недавно по сходной причине — для защиты от исков миноритариев ЮКОСа — «Роснефть» стала торговать через Gunvor, а как только исчерпались юридические возможности обеспечи-тельного ареста нефти, глава и совладелец Gunvor Геннадий Николаевич Тимченко вернулся из Швейцарии в Россию.

Еще больше была услуга Эндрю Уильяма Меллона. Министр финансов Соединенных Штатов Америки при-знал: цены товаров, экспортируемых Союзом Советских Социалистических Республик, не занижены вследствие применения принудительного труда, а потому их доступ на рынок США не следует ограничивать для защиты от дем-пинга. Решение Меллона вызвало изрядный скандал. Ему, в частности, пришлось пожертвовать картины, купленные за немалые деньги, государству: вокруг них и возникла

нынешняя Национальная галерея в Вашингтоне (округ Колумбия).

Между тем любой знакомый с основами экономической и исторической науки спокойно подпишется под словами Меллона. С совершенно незапамятных времен общеизвест-но: принудительный труд невыгоден. Дело не только в том, что на охрану приходится тратить в конечном счете даже больше, чем можно сэкономить на содержании самих трудя-щихся. Важно еще, что из-под палки всегда работают спустя рукава. Поэтому рабовладение уступило место феодализму, он проиграл соревнование капитализму, а тот в свою очередь отстал по многим значимым показателям от социализма, где к труду не столько принуждают угрозой голода, сколько привлекают агитацией и осознанием отдаленных перспек-тив текущей деятельности. (Стоило трудностям управления породить сомнение в этих перспективах, как сильнейшее в мире социалистическое государство — наше — рассыпа-лось, и лишь наглядная демонстрация бессодержательности большей части деятельности в капиталистическом мире постепенно склоняет общественное мнение в пользу воз-рождения социализма.)

А вот американцам принудительный труд кажется вы-годным. Не только по опыту рабовладения (в Гражданской войне 1861–1865 годов шансы сторон были почти равны, ибо тогдашняя конъюнктура мирового рынка позволяла Югу за выручку от хлопка и табака, выращенных рабами, покупать едва ли не больше оружия, чем на Севере произ-водили вольнонаемные рабочие, и только морская блокада, установленная Севером, лишила Юг многих ресурсов), но еще и потому, что в США заключенных с незапамятных времен «сдают в аренду» коммерческим фирмам. Правда, это всего лишь один из множества придуманных творчески мыслящими американцами способов перекачки общих денег в частный карман путем приватизации прибылей и национализации убытков: охрану оплачивает государство, а доход от работы заключенных идет арендатору.

Забавнее же всего, что сами США буквально через пару лет оказались одним из крупнейших в мире потребителей принудительного труда. Пребывание в трудовых лаге-рях, основанных в рамках «Новой сделки» (у нас термин New Deal чаще переводят как «Новый курс») президента

Творить можно даже в клеткеПРИНужДеНИе К ТРуДу — Не СРеДСТВо еГо уДешеВлеНИя.


Франклина Делано Рузвельта, формально было добровольным — но уйти оттуда было некуда: первая Великая депрессия лишила работы чуть ли не половину трудоспособных граждан. Правила внутреннего распорядка мало отличались от приня-тых в Главном управлении исправительно-трудовых лагерей Народного комиссариата внутренних дел СССР. За работу платили доллар в день, причем львиную долю оплаты вычитали в счет содержания, так что на руки выдавали $5 в месяц — даже чуть меньше, чем получал (в безналичном виде для покупки това-ров по твердым государственным ценам) заключенный ГУЛАГа, если не пытался откровенно отлынивать от труда (рубль и доллар тогда прямо конвертировались в золото, так что курсовой пересчет надеж-ен). Именно трудовые лагеря Рузвельта ис-полнили множество громадных проектов — от гидроэлектростанций и оросительных каналов до сети автомагистралей.

ГУЛАГ тоже вносил немалый вклад в со-ветское хозяйство: в нем в разные годы содержалось 1–2% трудоспособного населе-ния СССР (хотя до трудовых лагерей США ему было далеко). Но, вопреки расхожей легенде, ГУЛАГ разросся вовсе не ради удешевления рабочей силы. И американ-ские, и советские трудовые лагеря — лишь следствие громадного числа неприкаянных граждан. Почему в СССР время от времени заметно росла доля заключенных — тема отдельного (и пока далеко не завершен-ного ввиду изобилия политических споров) ис-следования. Почему в США тогда было несметное число безработных — мы можем понять по опыту нынешней, второй Великой депрессии. Но раз уж люди оказались без работы — надо им ее дать. Безработный рискует просто помереть с голоду. Заключенный без дела скорее всего сойдет с ума (что в СССР узнали на примере Соловецкого ла-геря особого назначения, где лица, нарушившие тогдашние политические правила, загружались только хозяйственным обслуживанием себя). То есть в обоих случаях государство решало не столько хо-зяйственную, сколько гуманитарную задачу.

Но были в СССР и заведения, не имеющие пря-мого американского соответствия, — знаменитые шарашки. Тогда инженеры и ученые оплачивались на порядок выше рядовых рабочих. Казалось бы, их арест обеспечивал заметную экономию. Тем более что творческая личность, в отличие от но-вомодного креативного класса, творит в любых обстоятельствах, ибо всегда стремится к новому. Да и дополнительный стимул есть: сдал готовый проект — выходишь на волю для его осуществления.

Тем не менее сейчас рассекречено уже доста-точно архивных данных и накоплено достаточно свидетельских показаний, чтобы уверенно сказать: шарашки появились по той же причине, что и

обычные трудовые лагеря, — для использования возможностей тех, кто уже арестован.

Скажем, несомненно великие Андрей Николаевич Туполев и Сергей Павлович Королев осуждены за совершенно реальное нецелевое — не на себя, но на заведомо (что в данном случае важно) бро-совые проекты — использование средств (хотя и квалифицированное как политическое престу-

пление: средства-то были из оборонного бюджета), за что и сейчас не похвалят.

Да и бессмысленно экономить на творце. Да, тот же Туполев получал в десятки раз больше рядового рабочего. Зато каждым своим правильным решени-ем экономил (а ошибочным — выбрасывал на ветер) еще в тысячи раз больше. Прибыль от творчества не-сопоставимо выше расходов на содержание творца.

Кроме того, неизвестно, что создал бы Туполев, если бы оставался на свободе и присутствовал на всех этапах создания своего самолета. То есть и в этом случае нет оснований утверждать, что при-нудительный труд оказался целесообразнее.

Полагаю, это урок нынешним бизнесам. Не рас-считывайте сэкономить на персонале, давая ему только прожиточный минимум: в лучшем случае не выйдет экономии, а в худшем — будут до-полнительные убытки.

цель шарашек сталинских времен — вовсе не экономия. Да, Туполев получал в десятки раз больше рядового рабочего. зато каждым своим правильным решением экономил (а ошибочным — выбрасывал на ветер) в тысячи раз больше. Прибыль от творчества несопоставимо выше расходов на содержание творца

Анатолий Вассерманписатель, политический консультант, журналист и многократный победитель интеллектуальных игр

Об авторе

БЖ


ПРОМПРОИЗВОДСТВО


ЭКСПОРТ ЗЕРНА


ЭКСПОРТ, ИМПОРТ

Источник: Минэкономразвития

БЕЗРАБОТИЦА


пО

КАЗА

НИ

я п

РИбО

РОВ

Алексей Кудринполитик, экс-министр фи-нансов, о свеженазначенном главе Минэкономразвития, в записи Twitter, 25.07.2013

Андрей Клепачзаместитель главы Минэконом-развития, об экономической ситуации в России, 19.07.2013

Игорь Артемьевруководитель Федеральной антимонопольной службы РФ, о железнодорожных тари-фах, на брифинге, 23.07.2013

Игорь Шуваловпервый вице-премьер, о ре-альном продвижении по «до-рожным картам» развития конкуренции в России, 25.07.2013

Даже там, где, как сказал в своем выступлении <глава ФАС>, у нас есть реальные продвижения, — ну нет у нас никакого реального продви-жения!

Алексей Улюкаев предложил очень рациональные шаги по повышению экономиче-ского роста. <…> Хорошее начало. Но это лишь пример-но пятая часть того, что надо сделать.

Могу сказать: в июне пере-лома от стагнации к росту экономики не произошло. Июнь, мы надеемся, являет-ся завершающим в «паузе роста», которой характери-зовалось первое полугодие.

Это до безумства доходящая система. Тарифы, которые сегодня существуют, сдела-ны под то, чтобы большая монополия могла просто вы-живать, — и все это за счет потребителя.

Лето как межсезонье


Россияне не сопоставляют свои доходы с размером долговых обязательств. Чересчур быстрый рост рынка по-требительского кредитования грозит стране кредитным дефолтом. К такому выводу пришел Связной Банк, проведя исследование по базам двух крупнейших кредитных бюро страны — «Эквифакса» и Национального бюро кредитных историй (НБКИ). С ним в целом согласны и независимые международные эксперты, и ЦБ РФ. По данным Связного Банка, сегодня каждый пятый заемщик (19%) имеет пять и более кредитов. В прошлом году доля «многокредитных» заемщиков не превышала 6%. При этом значительного роста покупательной способности населения не произо-шло. Средний размер долга у самой рискованной катего-рии заемщиков, если верить исследованию, превышает полмиллиона рублей. Для сравнения: средний годовой доход россиянина, как сообщает Росстат, в прошлом году составлял вдвое меньшую сумму — около 245 тыс. рублей. Население берет больше кредитов, чем зарабатывает, и привыкает жить не по средствам. Банки это поощряют, используя потребительское кредитование для активного наращивания портфелей. Отказываться от одного из самых прибыль-ных видов деятельности они, очевидно, не собираются.

Появление кредитного пузыря на рос-сийском рынке в этом году пророчило и международное рейтинговое агентство S&P, представившее в минувшем марте оценку рисков банковской системы России. «Мы ожидаем, что в 2012–2013 годах кре-дитование будет расти примерно теми же темпами, что до кризиса, что повысит риск возникновения пузыря в среднесроч-ной перспективе», — говорится в отчете. До кризиса, по данным S&P, рост кредито-вания составлял около 20%. По шкале от 1 до 10 рейтинговое агентство оценило сегод-няшний риск дефолта в 7 баллов — то есть между «высоким» и «крайне высоким». О том, что россияне могут начать не расплачиваться по долгам, предупреждает также Банк России. В обзоре финансовой стабильности, опубликованном в конце июля, ЦБ РФ ссылается на анализ деятельности выборки банков, специализирующихся на по-требкредитовании: для этой группы, на которую приходится 32% всех кредитов физическим лицам, годовой темп при-роста кредитов населению составил 48,4%. Правда, в целом по банковскому сектору темпы увеличения объемов креди-тования населения скорее замедляются: за первый квартал их прирост составил 4,7%, в то время как за январь-март 2012-го кредиты прибавили в весе на 6,2%.

Понять, кто именно попадает в категорию особого риска, помогает исследование кредитного поведения россиян, проведенное в июне НБКИ по результатам обработки кредитных историй 60 млн заемщиков. Бюро утверждает,

что в 2012 году в кредитные отношения были вовлечены более 13 млн россиян — новых заемщиков, прежде не об-ращавшихся за кредитами. Расширение целевой аудитории произошло главным образом за счет молодежи до 24 лет. С одной стороны, это говорит о повышении доверия банков к населению. С другой — именно молодые заемщики чаще других возрастных групп допускают просрочку выплат: не спешит отдавать долги 15% прокредитованной моло-дежи. Генеральный директор НБКИ Александр Викулин отмечает, что качество обслуживания кредитов на покупку потребительских товаров в общем ухудшилось у новых заемщиков всех возрастов. «Одним из важных факторов улучшения ситуации с просрочкой в этом клиентском сегменте, — считает он, — должна стать разъяснительная работа, в том числе информация о важности формирования хорошей кредитной истории с момента выдачи первого зай-

ма». Директор по маркетингу НБКИ Алексей Волков также говорит о заметном ухудшении качества обслуживания кредитов в сегменте кредитных карт — пользоваться кото-рыми, кстати, предпочитают именно молодые заемщики.

Впрочем, экстренные меры по недопущению появления кредитного пузыря Центробанк уже принимает. Так, на-пример, с марта он увеличил размеры резервов по необе-спеченным ссудам. За последний год, согласно официаль-ному обзору финансовой стабильности, доля проблемных и безнадежных ссуд держится на стабильном уровне в 6,9%. При этом примерно 80% объема плохих ссуд покрывается резервами. Понять, насколько меры Центробанка дей-ственны, можно будет уже по данным второго квартала 2013 года: по идее, после введения ограничительных мер рынок потребительских кредитов должен серьезно сбавить обороты роста.

Пускаем пузыри

БЖ

один из признаков возникновения «пузыря» на российском рынке потребительского кредитования — стремительный рост числа «многокредитных» заемщиков, имеющих от пяти и более кредитов. Их доля в общем числе заемщиков за последний год выросла с 6 до 19%


РЫН

ОК

ШАРИКИ ЗА РОЛИКИВ 2003 году новоиспеченная анимационная компания

«Смешарики» провела ряд фокус-групп в детских садах Санкт-Петербурга. Детям показывали эпизоды будущего сериала, главными героями которого были забавные ша-рообразные мультяшки. В одном из учреждений показали серию «Коллекция», в которой использовалось «взрослое» слово «раритет». После этого младшая и старшая группы детсадовцев на протяжении нескольких месяцев по пово-ду и без щеголяли в разговоре понравившимся словечком (например, обращаясь друг к другу так: «Ну ты и раритет!»), а воспитатели не могли нарадоваться чадам, благодаря муль-тфильму неожиданно обогатившим свою лексику.

«Раритет» — далеко не самое сложное понятие, с ко-торым сталкиваются маленькие зрители «Смешариков». Количество аллюзий, потайных смыслов, философских размышлений в мультсериале зашкаливает: здесь можно найти отсылки к классическому зомби-ужастику «Ночи живых мертвецов» Джорджа Ромеро, культовому «Психо» Альфреда Хичкока, картинам Леонардо да Винчи, древ-неиндийской мифологии. Контекст аудитория считывает не всегда, но это не главное. Создатели «Смешариков» взяли себе за правило разговаривать с детьми на взрослом языке. Художественный руководитель проекта Анатолий Прохоров считает, что именно верность этому принципу заложила предпосылки для невероятного успеха сериала. «В советской педагогической идеологии XX века с детьми 5–10 лет было

принято разговаривать очень по-детски, — объясняет он. — Мы отказались от всякого сюсюканья и стали писать истории языком, который стимулировал бы детей к росту, подтягивал до более высокого уровня. В терминах Льва Выготского1, обеспечил бы зону ближайшего развития ребенка. Дети интуитивно приняли эту игру на повышение, она им понравилась».

За детьми неожиданно потянулись родители: студию завалили письмами с историями о том, что взрослые прикипели душой к сериалу, хотя поначалу считали его «фигней для дошколят». Чудесное превращение из детского продукта в се-мейный сыграло ключевую роль в становлении бренда. Дальше родители голосовали рублем: чувствуя симпатию к сериалу, они стали охотно покупать детям DVD, игрушки и лицензирован-ные товары с изображением «Смешариков». А это важнейшая статья доходов отечественной анимации: до 80% оборота студии зарабатывают на продаже лицензий производителям детских товаров и услуг. Мерчандайзинг «Смешариков», вмещающий все — от фирменных каш до тарифов мобильной связи, — приносит производителям товаров более $265 млн в год.

— На Западе анимация — чрезвычайно до-ходная отрасль, — рассказывает Анатолий Прохоров. — Она окупает себя трижды. Первый

Мульт-просветВТоРое РожДеНИе РоССИЙСКоЙ АНИМАцИИ уже СоСТоялоСь. СГоРеВ В ПлАМеНИ ПеРеСТРоЙКИ без ГоСПоДДеРжКИ, НАшИ МульТИПлИКАцИоННые СТуДИИ ВоСКРеСлИ В ДВухТыСяЧНых, уСПелИ НАбИТь РуКу В НоВоМ Для Себя жАНРе МульТСеРИАлА И ПоПРобоВАТь СИлы В ПолНоМ МеТРе. ТеПеРь АМбИцИИ ТолКАЮТ оТеЧеСТВеННых ИГРоКоВ ПобоРоТьСя И зА ДолЮ МИРоВоГо РыНКА. еСТь лИ у НИх шАНСы ПРоТИВ ТАКИх ФАбРИК ДеТСКИх ГРез, КАК dISnEy И drEaMWorkS?

Наталья Югринова

1Сове

тски

й пс

ихол

ог и

мыс

лите

ль, в

несш

ий в

клад

в р

азви

тие

педа

гоги

ки и

дет

ской

пси

холо

гии.

зон

а бл

ижай

шег

о ра

звит

ия —

об

ласт

ь пр

оцес

сов

и за

дач,

спр

авит

ься

с ко

торы

ми р

ебен

ок м

ожет

то

лько

с п

омощ

ью с

овме

стно

й ра

боты

со

взро

слым

.


раз — на телевидении: канал заказывает мультфильм либо выкупает готовый продукт за деньги, оправдывающие за-траты на производство. Второй раз — на носителях. Правда, этот рынок рухнул во всем мире из-за распространения пиратства. Третий раз — за счет продаж сопутствующих товаров с изображением мультяшных героев. У нас в стране первые две ниши практически недееспособны, поэтому до-минирует третья.

Самого Прохорова, кстати, коллеги по цеху характеризуют не иначе как «гуру кино и анимации». В анимации он почти 35 лет — и в свое время стоял у истоков легендарной студии «Пилот».

Вопреки логике рынка, взаимоотношения с телеканала-ми у производителей мультсериалов сложные. Проблемы упираются в законодательство, с 1995 года запрещающее прерывать рекламой детские телепередачи. «Дума считает, что она оберегает детей, в то время как эффект совершенно противоположный: закон разрушил экономические воз-можности для развития детской медийной отрасли», — отмечает Анатолий Прохоров. Даже ведущие телеканалы не всегда выполняют рекомендованную квоту по объемам детских программ в эфире. Вместо положенных 7–10% сетки вещания «Первый», «Россия» и даже «Культура» отдают под детские телепрограммы максимум 3–4%. Пожалуй, единственной «священной коровой» эфира остается теле-передача «Спокойной ночи, малыши!», за право оказаться в которой мультипликаторы встают в очередь.

Ситуацию можно улучшить, только пере-писав закон «О рекламе» заново. Законопроект с соответствующими поправками минувшей

весной вынесли на рассмотрение Госдумы депу-таты Станислав Говорухин, Мария Кожевникова

и Елена Драпеко. Быстро нашлись противники — в частности прославившаяся радикальной борьбой

за нравственность глава думского Комитета по вопросам семьи, женщин и детей Елена Мизулина. С тех пор су-щественных подвижек в этом вопросе не было. Однако и при благоприятном исходе дела увеличение дохода про-изводителям сериалов никто не гарантирует. Даже если законодательный барьер в ближайшее время устранят, доходы телевидения от детских телепередач будут несопо-ставимы с доходами от взрослых программ, полагает худрук «Смешариков». Стоимость рекламы в прайм-тайм, куда ставят взрослые фильмы и сериалы, значительно выше, чем в утренние и дневные часы, когда обычно идут детские блоки. А по покупательной способности детская аудитория никогда не сравняется со взрослой.

К тому же покупать новые сериалы каналам слишком дорого. Производство высокотехнологичной анимации влетает в копеечку, достигая десятков тысяч долларов за се-рию длиной в несколько минут. Поэтому нередко каналы отдают предпочтение зарубежной продукции прошлых лет, которая в разы дешевле премьерных показов или совре-менных российских мультфильмов. По данным за текущий год, опубликованным в отраслевом докладе «Телевидение для детей» Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям, доля отечественных мультиков на круп-нейших федеральных телеканалах составляет лишь 13%. Почти половина этого контента создана еще во времена СССР. «Каналам проще купить какой-нибудь японский сериал де-сятилетней давности по сто долларов за серию, по минимуму его отдублировать и «выполнить квоту», чем вкладываться в создание нового интересного продукта», — комментирует управляющий директор студии «Анимаккорд» Дмитрий Ловейко.

НАША МАШАДмитрий Ловейко — один из тех представителей новой

русской анимации, которых успех «Смешариков» вдох-новил на собственную пробу пера. Проба удалась: пер-сонажей мульт сериала «Маша и Медведь», в создании которого он принимает участие, узнают, по данным ком-пании KidsGlobal, 96% девочек и 92% мальчиков в возрасте трех–шести лет. На официальном YouTube-канале студии «Анимаккорд» сериал ежедневно смотрят около миллиона раз. Сейчас «Маша и Медведь» активно пробивается на меж-дународный рынок и, возможно, станет следующим отече-ственным мультсериалом, одинаково любимым на Украине, в Китае и в странах Латинской Америки.

До «Маши» Дмитрий Ловейко никакого отношения к анимации не имел. Математик по первой профессии, маркетолог по второй, в 2007 году он занимал должность ди-ректора по развитию авиационного НПО «Взлет». Впрочем, небо, как выяснилось, пленяло бывшего кавээнщика не так уж сильно: стоило старому товарищу предложить Ловейко поучаствовать в разработке большого и дорогого анимаци-онного сериала, как тот с готовностью согласился. Тем более

К 2000 году в России выросло целое поколение детей, которое не знает отечественных мультфильмов. художественный руководитель продюсерского центра «Рики» Анатолий Прохоров (на фото) был одним из первых, кто сумел переломить ситуацию: он увлек детей и взрослых тонким и умным мультсериалом «Смешарики». Впрочем, чтобы сохранить место на рынке, ему, возможно, придется поступиться качеством и пойти на поводу у публики.

весной вынесли на рассмотрение Госдумы депу-таты Станислав Говорухин, Мария Кожевникова

и Елена Драпеко. Быстро нашлись противники — в частности прославившаяся радикальной борьбой

художественный руководитель


РЫН

ОК

что у товарища, выступившего инвестором проек-та, была сверхидея — создать с помощью сериала мощный бренд и реализовать его на рынке детских товаров. «Казалось, все козыри были на руках, — вспоминает Ловейко. — У меня имелись неплохие связи на телевидении, и момент был идеальным, чтобы запустить новый детский сериал. Во время кризиса удалось собрать команду отличных про-фессионалов с закрывшихся компьютерных студий. Перед глазами мелькали примеры «Смешариков» и «Лунтика» (сериал студии «Мельница»). Стало ясно, что ребята открыли новый подход к анимации: соединили интеллектуальные традиции советской школы с коммерческим потенциалом современных мультфильмов».

Для российской анимации, кстати, установ-ка на коммерческий успех является важным до-стижением 2000-х годов. В кухонных разговорах об отечественных мультфильмах до сих пор не-зыблемым эталоном качества остается продукция «Союзмультфильма», о которой принято говорить с придыханием: вот раньше, мол, делали шедевры… На деле никакой «машиной по производству анима-ции» «Союзмультфильм» не был: средняя скорость работы не превышала одной десятиминутной ленты

в девять месяцев, в то время как на Западе стандарты приближались к двадцати минутам за две недели. С коммерческой точки зрения предприятие и во-все было обречено на провал. Анимация в СССР полностью зависела от государственной поддержки и привлекала безусловно талантливых художни-ков. Задачи работать на окупаемость, в общем-то, и не стояло. Мультипликаторы имели возможность с головой уходить в авторские работы: создавать дидактические циклы мультфильмов по рисункам Пушкина, экспериментировать с технологиями, как Фёдор Хитрук, подолгу прописывать звуковую до-рожку, как в случае с музыкой к «Маугли», которую сочинила Софья Губайдулина. Государство при этом кормило, поило, готовило кадры, формулировало задачи. Когда в 1990-х молоко в этой «материнской груди» закончилось, анимация оказалась на грани голодной смерти.

Появление нового поколения мультипликаторов, умеющих мыслить, как менеджеры, и готовых рабо-тать с неразвитым рынком, стало спасением отрасли. Многие из них были представителями «старой шко-лы», вовремя сумевшими переориентироваться на за-падную модель анимационного бизнеса. Создатель «Маши и Медведя» Олег Кузовков начинал в том же «Пилоте» Анатолия Прохорова и Александра Татарского, а затем уехал в США учиться и работать в Голливуде. Идея сделать российский мультсериал пришла ему в голову во время отдыха в Крыму, где он «подсмотрел» прообраз будущей главной геро-ини. На пляже он приметил девочку-егозу, которая своими проказами не давала покоя ни родителям, ни посторонним отдыхающим. Со временем девочка превратилась в мультяшную Машу.

Сериал сразу решено было делать в 3D, несмо-тря на дороговизну и необкатанность технологии. Таким способом Кузовков и Ловейко пытались отстроиться от конкурентов, которые работали в двухмерной технике. Из тех же соображений

(«Быть не как все») создатели почти полностью отказались от диалогов в фильме и сделали

ставку на музыкальную составляющую. «Нам удалось возродить забытый жанр песенок из мультфильмов, — объясняет успех Ловейко. — В 1990-е их игнори-ровали: писать песни было сложно и дорого. Олегу удалось найти за-мечательного композитора Василия Богатырева и маленькую актрису Алину

Кукушкину, которая подарила Маше голос. Сериал зазвучал очень мощно,

песни к мультфильму мы даже выпустили отдельным диском». Отказ от диалогов — осоз-

нанный маркетинговый ход. Львиная доля мировой анимации вертится вокруг вербального общения героев: это проще, чем делать клоунаду, где нужно особым образом выстраивать режиссуру, ритмику, раскручивать сюжет. «Том и Джерри», «Крот» и «Ну, погоди!» жанрово значительно сложнее, скажем, «Приключений Винни Пуха». Зато гэги, бессло-

(«Быть не как все») создатели почти полностью отказались от диалогов в фильме и сделали

ставку на музыкальную составляющую. «Нам удалось возродить забытый жанр

Кукушкину, которая подарила Маше голос. Сериал зазвучал очень мощно,

песни к мультфильму мы даже выпустили отдельным диском». Отказ от диалогов — осоз-

управляющему директору анимационной студии «Анимаккорд» Дмитрию ловейко часто говорят, что сериал «Маша и Медведь» — продукт фестивальный, а не коммерческий. Тем не менее за год бренд, ставший популярным благодаря мультику, принес его создателям более 200 млн рублей. Компания пытается выжать из «Маши» весь ее маркетинговый потенциал, а параллельно перебирает другие проекты в поисках еще одной «жемчужины».


весные комедийные ситуации, лучше запоминаются, легче понимаются зрителем и проще переводятся на другие языки. «Диалоги сужают возраст целевой аудитории, — добавляет директор «Анимаккорда». — Если персонажи разговаривают, как пятилетние дети, семилетним они будут неинтересны. Клоунада — искусство для публики от нуля до ста лет; ее сложнее делать, зато аудитория шире. Не случайно 75% нашей аудитории — это взрослые люди».

«Маша» претендует на звание самого дорогого отечествен-ного мультсериала. Первоначальные инвестиции составили около $5–6 млн. Студия три года сидела на кредитных линиях, вкладывалась в производство, обучение сотруд-ников, совершенствование технологий. Каждый эпизод обходится «Анимаккорду» в $250–300 тыс., тогда как серия «Смешариков» стоит в полтора–два раза меньше. За пять лет существования «Маши и Медведя» вышло всего 34 эпизода, каждый по семь минут длиной, плюс еще 18 серий спин-оффа «Машины сказки». Сейчас компания вовсю на-ращивает темпы производства. До конца 2014 года, обещает Ловейко, выйдет еще восемнадцать серий. На студии уже работают 60 человек против первоначального десятка. Деньги на развитие есть: к 2012 году проект возвратил инвестиции и стал приносить доход. За прошлый год сериал заработал более 200 млн рублей; основную долю из них, как и в случае со «Смешариками», принесла продажа лицензированных товаров. Но в обозримом будущем структура доходов может серьезно поменяться.

— Монетизация интернета началась в середине 2011 года, — отмечает Ловейко. — До этого никто особо не думал, что на сетевом контенте вообще можно зарабатывать деньги. Мы, например, поначалу старались поставить мультфильм во все медиа, иногда бесплатно. Даже выкладывали серии на торрент-трекеры. С появлением App Store и приходом iTunes в Россию более или менее становится понятно, в ка-ком направлении двигаться. Впрочем, у нас нет цели любым способом нарастить доходы от продажи контента. Наша главная задача — перенести российскую модель — 20% доходов от контента и 80% от лицензированных товаров и услуг — на внешние территории и рынки.

ТРуДНОСТИ пЕРЕВОДАУже в следующем году «Машу и Медведя» увидят в 30

странах мира, включая Чили, Бразилию, Индонезию, Великобританию, Мексику, Аргентину и Португалию. Студия «Анимаккорд» утверждает, что ее сериал стал самым узна-ваемым российским мультфильмом за рубежом. По данным Дмитрия Ловейко, около 20% детей в Китае, Индонезии, Южной Корее, на Филиппинах знают «в лицо» персонажей сериала. В странах СНГ эти показатели значительно выше: на Украине Маша в тройке самых узнаваемых героев детских телепередач.

Впрочем, с выходом на лицензионный рынок компания не торопится. На этом рынке надо работать с лидерами произ-водства, утверждает руководитель «Анимаккорда», а лидеры будут ждать, пока вы сформируете бренд на их территории. Чтобы местные дети и их родители полюбили новых пер-сонажей, требуется год–два массированного присутствия в коммуникационном поле региона, причем на центральных телеканалах и с качественным дубляжом. Для того чтобы претендовать на серьезные сделки, придется выстроить

звезда экранасколько собирают российские мультфильмы

ЭлькаStudio tema / $0,65 млн / октябрь 2007

Новые приключения

бабки ЁжкиuMP / $0,57 млн / сентябрь

2008

Приключения Алёнушки и ерёмыПарадиз / $3,9 млн / октябрь 2008

Новые приключения Алёнушки и ерёмыПарадиз / $1,6 млн / декабрь 2009

Про Федота-стрельца, удалого молодца

Мельница/СТВ / $2,6 млн / декабрь 2008

День рождения АлисыМастер-Фильм / $0,28 млн / февраль 2009

Первый отрядMolot / $0,29 млн / октябрь 2009

Илья Муромец и Соловей-РазбойникМельница/СТВ / $9,7 млн / декабрь 2007

Наша Маша и волшебный орехАмедиа / $0,63 млн / декабрь 2009


РЫН

ОК

такую же систему взаимодействия с лицензионным рынком, как у крупнейшего игрока Disney. А значит, предстоит научиться защищать интеллектуаль-ную собственность, выпускать брендбуки, ежегод-но обновлять портфель, вдумчиво локализовать продукцию.

Немало трудностей связано с тем, как донести всю прелесть «великого и могучего» русского язы-ка до иностранцев. Клоунадный характер «Маши» позволяет избежать подводных камней перево-да и дубляжа, а вот «Смешарикам» приходится прорабатывать каждый момент — от адекватного перевода шуток на местный язык до интонаций актеров озвучания. «Сложности локализации схо-жи и в Казахстане, и в Китае, и в США, — говорит Анатолий Прохоров. — Есть традиция не замора-чиваться с дубляжом, делать его быстро и дешево. Персонажи от этого многое теряют: образы ведь складываются и из того, как они говорят, насколько искренне реагируют. К счастью, все наши партнеры готовы работать над дубляжом — правда, для этого приходится лично по ним «ездить» и каждому объ-яснять, как делать правильно. В Пекине, например, нас озвучивали быстро и монотонно, как будто на-читывали в микрофон детские сказки. Но стоило сказать одну-единственную фразу: «Отнеситесь к «Смешарикам» как к взрослому игровому сериа-лу!» — и отношение поменялось».

Фольклорные корни большинства российских мультсериалов для экспорта не помеха, считает Ловейко. Проблемы, которые решают герои наших мультиков, универсальны для всего человечества. К тому же дети умеют избирательно подходить к иностранному анимационному контенту. Когда «Первый» показывает мультфильмы Хаяо Миядзаки, самый широкий круг российских детей с легкостью воспринимает их фантасмагорию, отсылки к япон-ским традициям и религии. В обратную сторону, кстати, этот принцип не всегда работает: исторически сложилось так, что японский зритель живет только японской анимацией, а Disney приходится платить огромные деньги, чтобы пробиться на местные теле-каналы. По этой причине Прохоров считает любые попытки закрепиться на японском рынке обречен-ными. Зато и «Маша и Медведь», и «Смешарики» имеют хорошие шансы в Латинской Америке, где ма-ленький зритель по складу ума и особенностям вос-приятия близок к российским малышам. Огромным потенциалом обладает китайский рынок, где легко приживаются даже неординарные бизнес-модели. В 2010 году «Смешарики» открыли в Пекине центр развития для русскоязычных детей, куда сегодня экспаты записываются за полгода, даже несмотря на высокие цены: месяц обучения в группе полного дня стоит 6,3 тыс. юаней (около 33,5 тыс. рублей). Всего же сериал продан в 60 стран мира и переведен на пятнадцать языков.

Пожалуй, главная беда выхода на внешние рын-ки в том, что российская анимация уже переросла уровень, на котором ее до сих пор воспринимают

иностранные партнеры. «Смешарики» уже два года «бодаются» с двумя крупнейшими компаниями Северной Америки за сумму сделки по контрактам дистрибуции. По словам Прохорова, российские аниматоры просят «довольно приличные деньги» и цивилизованные условия, которые по междуна-родным стандартам вполне вписываются в средние рыночные цены. Партнеры же пытаются сэкономить, по инерции полагая, что Россия умеет экспортиро-вать только сырье и полуфабрикаты.

ДРуГИМ пуТЕМ— Есть ниши, где «Дисней» нам не конкурент, —

категорично заявляет продюсер Сергей Сельянов, глава киностудии СТВ и совладелец крупнейшей в стране анимационной студии «Мельница». — Например, он не может сделать в России националь-ную комедию — максимум наймет на месте людей и даст денег.

Предложения западных инвесторов создать со-вместный российский фильм или анимационную картину Сельянов регулярно отвергает. Веских ко-зырей у иностранцев нет: они не предлагают ни ми-ровую дистрибуцию, ни интересные имиджевые проекты, руководствуясь лишь жаждой прибыли на внутреннем рынке. Эти деньги Сельянов легко может заработать самостоятельно: последний полно-метражный мультфильм студии «Мельница» «Три богатыря на дальних берегах» собрал в прокате рекордную сумму в $31,5 млн при бюджете (здесь и далее имеется в виду совокупный бюджет про-изводства и выпуска) в $6,3 млн, уступив в сборах только игровому голливудскому «Хоббиту». В ак-тиве «Мельницы», кроме «Богатырей», есть два популярных сериала — «Лунтик» и «Барбоскины», которые в общей сложности принесли своим созда-телям около $30 млн на лицензионных отчислениях. Но именно полный метр — ее визитная карточка.

К тому, чтобы смотреть полнометражные отече-ственные мультики в кинотеатрах, Сергей Сельянов и Александр Боярский, основавшие «Мельницу» в 1999 году, приучали зрителя более десяти лет. В 2002 году компания дебютировала с лентой «Карлик Нос»: вместе с «Незнайкой на Луне» и «Новыми бременскими» она была одной из не-многих российских анимационных картин, добрав-шихся до проката. Следующий мультфильм, «Алеша Попович и Тугарин Змей» (2004), собрал кассу более $1,7 млн, что по меркам скромного рынка оказа-лось вполне прилично. Другое дело, что эти сборы не оправдали бюджета мультфильма, который со-ставил $3,2 млн. Вышедшие по его следам «Добрыня Никитич и Змей Горыныч» (2006) тоже не окупились в прокате. Но «Мельница» не сдавалась: вкладыва-лась в рекламу, боролась с кинотеатрами за право показа в вечерние часы, выбивала из прокатчиков причитающийся ей доход, который кинотеатры от-давали с задержками.

— Мы считали, что правы, и нужно лишь вре-мя, чтобы привить новый формат, — объясняет


Кукарача 3dПарадиз / $2 млн / март 2011

звездные собаки: белка и СтрелкаКиноАтис / $6,2 млн / март 2010

Гадкий утенокСтайер / $0,16 млн / сентябрь 2010

Носферату. ужас ночиСТВ / $0,04 млн / октябрь 2010

Сельянов. — Мы целенаправленно создавали традицию показа «богатырских» мультфильмов в Новый год. С са-мого начала было понятно, что работать надо с нашими, отечественными героями. Их — героических, смешных, обаятельных, трогательных — стране и анимации отчаянно не хватало. Столь же ясно было, что нужны современные герои, близкие зрителю, а не стилизация под «гой еси».

Подобно лягушке из известной притчи, с которой Сергей Сельянов сравнивает свою студию, уже на следующий год «Мельница» все-таки сбила молоко в масло — и сборы стали превышать бюджеты фильмов. «Илья Муромец и Соловей-Разбойник» (2007) собрали $10 млн при бюджете в $5,5 млн. Но настоящий успех пришел в конце 2011 года, когда бокс-офис ленты «Иван Царевич и Серый Волк» в России и странах СНГ составил $24,8 млн, четырехкратно окупив затраты на производство и выпуск. С этого момента в отрасли за-говорили о «методе Сельянова» — искусстве делать кино дешево, а продавать — дорого.

«Мельницу» нередко упрекают в низкой художественной ценности «богатырской» саги — слабой технике, вторичности, низкосортном юморе. «Я не согласен с критикой коллег, — невозмутимо отвечает на претензии продюсер. — Одному фильму необходимы мощные декорации и глубинные ми-зансцены, другому они противопоказаны. Фольклорному фильму в стилистике лубка и не нужно выглядеть по-другому.

Курс на патриотизм оказался на руку продюсеру Сергею Сельянову, сооснователю студии «Мельница». он быстрее других сообразил, что русские дети должны играть с народными игрушками и образами. А тут как раз возобновилась государственная поддержка анимации. Сельянов в буквальном смысле воспитал своего зрителя: он создал традицию каждый Новый год в дни школьных каникул ходить всей семьей в кинотеатр на мультик «про богатырей». А когда фольклорные темы приедятся, можно будет переключиться на фэнтези.

сооснователю студии «Мельница». он быстрее других сообразил, что русские Три богатыря

и шамаханская царицаМельница/СТВ / $19 млн / декабрь 2010

Иван царевич и Серый ВолкМельница/СТВ / $24,8 млн / декабрь 2011


от винта!Парадиз / $1,9 млн / август 2012

Возвращение буратиноuMP / $0,13 млн / апрель 2013

Ку! Кин-дза-дзаСТВ / $0,82 млн / апрель 2013

Печать царя СоломонаrIM / $0,42 млн / май 2013

Снежная королеваWizart animation / $7,6 млн / декабрь 2012

Три богатыря на дальних берегахМельница/СТВ / $31,5 млн / декабрь 2012

РЫН

ОК

Комедии — это не аттракционы с обилием спецэффектов. Кроме того, в работе наших критиков тоже есть недостатки». Упрекать Сельянова в халтуре по меньшей мере неоправдан-но: он может на середине отправить проект в мусорное ведро и начать с чистого листа, если видит в том необходимость. Половина ленты «Карлик Нос» была полностью переделана. Во время работы на «Иваном Царевичем» сорок минут гото-вого материала оказались на свалке: это примерно год труда и миллион долларов инвестиций. Недавний мультфильм «Ку! Кин-дза-дза» стоимостью в $4,7 млн вообще создавался «для себя», заведомо убыточным.

«Низкий» жанр семейной комедии, который возделыва-ют «Богатыри», безошибочно снимает кассу в новогодние каникулы. Однако попытки предложить зрителю что-то новое пока не увенчались успехом. Полнометражная картина «Смешарики. Начало», вышедшая на экраны в декабре 2011 года, собрала всего $9 млн, не окупив производственного бюджета. Анатолий Прохоров видит ошибку в выборе жан-ра: лента сочетала элементы комедии и драмы и оказалась слишком глубокой для зрителя. К тому же в кино не пошли подростки, самая массовая часть кинотеатральной аудитории. Создатели обещают учесть этот опыт во втором полном метре, который выйдет в прокат в 2015 году.

«Анимаккорд» не рискует перевести «Машу и Медведя» в полнометражный формат по другой причине: по прикид-кам Дмитрия Ловейко, для этого нужно минимум $15 млн и два–три года работы. То есть придется вдвое увеличивать ресурсы студии: сериал ведь бросать тоже нельзя. При этом, подсчитывает он, полный метр должен собрать не менее $50 млн, чтобы окупить вложения. «Из российских фильмов такие показатели были разве что у «Иронии судьбы — 2», — добавляет Ловейко. — Это слишком рискованно». Тем более — в нынешних условиях, когда отчетность многих прокатчиков непрозрачна, а кинотеатры не используют электронный билет, так что правообладатель получает мак-симум 30% от кассовых сборов, подлинный размер которых очень сложно проверить.

На вопрос, долго ли еще «богатырская» франшиза сможет приносить прибыль, Сергей Сельянов пожимает плечами: «Как почувствуем, что зрителю надоело, тогда и прекратим». Сейчас в производстве студии появляются другие мульт-фильмы — с новыми темами, героями, техникой рисовки. «Мельница» взялась за экранизацию серии книг Александра Волкова: на 2014 год намечена премьера 3D-ленты «Урфин Джюс и его деревянные солдаты», которая производится совместно с телеканалом «Россия». Тогда же выйдет исто-рическая лента «Крепость» об обороне Смоленска в Смутное время. Есть наметки экспансии на международный рынок с проектом «Волки и овцы», совместным с воронежской студией Wizart Animation. Правда, для победы, считает Сельянов, надо изначально затачивать проекты под ино-странное распространение, а не заниматься локализацией. «У российских мультфильмов лучшие шансы прозвучать на международной арене, чем у игрового кино, — говорит он. — Им легче донести интернациональный месседж в силу большей условности анимации. Кроме того, мы технически вполне конкурентоспособны на мировом уровне: разница бюджетов не так заметна, как в кино. Но быть идиотом и рас-считывать на повторение кассовых сборов Голливуда все равно не стоит». БЖ

Смешарики. Началобазилевс/Петербург / $8,3 млн / декабрь 2011

Ист

очни

к: «

Кино

поис

к»


«Начать производить индейку в России — это же все равно, что в Африке делать промышленное производство матрешек. Не так просто!» — бодро-афористично замеча-ет Вадим Ванеев, глава ростовской компании «Евродон», крупнейшего в России производителя мяса индейки. Ванеев говорит, что долго «был изгоем»: шесть лет искал возмож-ность взять кредит на строительство крупного индейковод-ческого комплекса в Ростовской области. Никто не верил в реалистичность проекта, банкиры и видные аграрии делали кру-глые глаза: не пойдет индейка в России, она здесь непопулярна, да и выращивать ее никто не умеет. Но «одержимость» Ванеева позволила ему найти возможности для реализации индейководческого про-екта. Он «пробил» кредит в ВЭБе и начал в 2003 году строительство первого в стране крупного промышленного производства мяса индейки. Десять лет «Евродону» по-надобилось, чтобы выйти на производство 35–40 тыс. тонн мяса в год. Нынешние мас-штабы у компании впечатляющие: 850 га площадей, 100 птичников на 12 тыс. голов каждый, оборот в 4,5 млрд рублей.

Фактически «Евродон» создал рынок индейки, который до этого не знал таких больших инвестиций: Ванеев построил свой агрокомплекс за 9 млрд рублей. Он и сегодня не стесняется: новый проект «Евродона» по строительству индейководческих комплексов будет осуществляться на кредит ВЭБа в 17 млрд. Сейчас ком-пании нельзя стоять на месте: нужно укрепиться на рынке, который становится все более конкурентным. Если раньше «соревноваться» приходилось с личными подворьями и фермерами, то сегодня на горизонте замаячили более серьезные конкуренты.

НАШИ НАСТупАюТ Рынок индейки в России долгое время состоял преимуще-

ственно из ввозимой продукции. Однако российские произ-водители в последнее десятилетие стали быстро замещать импорт. По данным консалтинговой группы «НЭО Центр», его доля сократилась с 73% в 2006-м до 20% в 2012 году, при этом объем рынка достиг почти 100 тыс. тонн. На вос-

ходящую динамику производства мяса индейки в России не повлиял даже кризис 2008–2009 годов.

Первые попытки начать промышленное производство предпринимались еще до выхода «Евродона» на рынок, хотя это были и не такие масштабные проекты. В 2001 году начало работу предприятие «Краснобор» в Тульской обла-сти, основанное ресторатором Аркадием Левиным; работала подмосковная Егорьевская фабрика с «советским» бэкгра-ундом, начавшая промышленное производство индейки

Вожди индеек Вера Колерова

НА РыНКе ИНДеЙКИ буМ ИНВеСТИцИЙ. ИНДеЙКоВоДСТВо КАК-То оЧеНь быСТРо ПРеВРАТИлоСь В «ТоЧКу РоСТА» РоССИЙСКоГо АГРоПРоМышлеННоГо КоМПлеКСА. ТоН зАДАл лИДеР РыНКА «еВРоДоН», Но у НеГо уже ПояВИлоСь НеМАло ПоСлеДоВАТелеЙ.

РЫН

ОК

за последние 7 лет российские индейководы активно замещали импорт, сократив его долю с 73 до 20%. Эта отрасль в России тяготеет к большим формам: 85% продукции производят 9–10 крупнейших предприятий


в небольших объемах (не более 5 тыс. тонн в год) еще в 1980-е. Эти предприятия не показали быстро-го роста, в отличие от «Евродона», который стре-мительно вырвался вперед в 2005 году. Он сделал очень много для популяризации индейки, создав производство на уровне мировых стандартов, гово-рит Юрий Марков, глава Национальной ассоциации в области индейководческого хозяйства, созданной с целью поддержки российского индейководства. В середине 2000-х началась новая волна инвестиций в индейку, открылось несколько крупных фабрик. Что влекло тогда инвесторов? Они искали более свободные ниши, чем разведение бройлера и сви-новодство, где быстро росла конкуренция и падала рентабельность.

На данный момент индейкой занимается уже не менее полусотни предприятий. По объемам лидирует «Евродон», за ним следуют башкирский птицеводческий комплекс им. Мажита Гафури с 20–24 тыс. тонн в год, «Краснобор» с 10–15 тыс., при-мерно столько же делает птицефабрика «Сибирская губерния». Рынок явственно тяготеет к крупным формам: по данным Олега Коломийца, руково-дителя проектов практики «Агропромышленный комплекс» «НЭО Центра», 9–10 предприятий се-годня производят 85% от общего объема продукции.

Сегодня интерес инвесторов к индейке не падает, так как этот рынок не снижает оборотов. В некоторых регионах губернаторы сами приглашают инвесторов строить проекты на своей территории, предлагая помочь с инфраструктурой и даже обеспечить осо-бое налогообложение. Башкирский комплекс им. Гафури был построен пять лет назад при поддержке властей республики, и правительство продолжает ему помогать. «Предприятие получило от государства 500 млн рублей в качестве субсидий на возмещение части процентов по кредитам», – говорит Даниил Хотько, эксперт рынка красного мяса и мяса птицы Института конъюнктуры аграрного рынка.

Ждет ли «Евродон» обострения конкуренции? Полноценно соперничать с лидером сегодня мало кто может: у компании десятилетний опыт и боль-шие объемы. Наиболее «солидный» претендент сегодня — пензенский проект по производству индейки группы компаний «Дамате», которую соз-дал основатель Русской молочной компании Наум Бабаев. «Дамате» взяла с места в карьер, объявив о планах производить уже в 2015-м 60 тыс. тонн ин-дейки в год. Производств такой мощности в стране еще никто не строил. Стоимость проекта составит 12,2 млрд рублей, основная часть средств — кредит Россельхозбанка. Компания планирует окупить инвестиции за восемь лет.

У «Евродона» — самые далекоидущие планы. В 2016 году компания должна выпускать 130 тыс. тонн мяса индейки. На новый кредит ВЭБа строят новый комплекс на 60 тыс. тонн. «Проектные рабо-ты идут полным ходом», — говорит Ванеев. На во-прос, почему у «Дамате» проект с такой же мощ-ностью производства дешевле, Ванеев отвечает:

РЫН

ОК

ГлАВА РоСТоВСКоЙ КоМПАНИИ «еВРоДоН» ВАДИМ ВАНееВ (НА ФоТо) ГоВоРИТ, ЧТо ДолГое ВРеМя ЧуВСТВоВАл Себя ИзГоеМ: НИКТо Не ВеРИл В еГо ПРоеКТ, И оН шеСТь леТ ИСКАл ФИНАНСИРоВАНИе. НАшел ДеСяТь леТ НАзАД — И ПоСТРоИл ПеРВое В СТРАНе КРуПНое ИНДеЙКоВоДЧеСКое ПРоИзВоДСТВо, КоТоРое До СИх ПоР СЧИТАеТСя лИДеРоМ РыНКА


«А у нас не 60 тысяч — подразумевается 200. Все коммуникации — к комбикормовому заводу, к убою, к инкубатору — ведутся в расчете на 200 тысяч тонн. Мы сразу за-кладываем увеличение мощностей, сразу планируем второй этап. Будет 550 тысяч квадратных метров объектов!»

Кроме того, в 2012 году о выходе в сег-мент индейки объявило «Черкизово», соз-давшее совместное предприятие с испанской компанией Grupo Fuertes. Планируется строительство площадки по производству индейки полного цикла в Тамбовской об-ласти. Инвестиции составят около 100 млн евро; к середине 2015 года производ-ственная мощность достигнет 25–30 тыс. тонн, а в дальнейшем она может вырасти до 50 тыс. тонн. Об этом компания сообщает в своем отчете.

Башкирский комплекс им. Мажита Гафури тоже плани-рует в следующем году выйти на мощность 60 тыс. тонн, говорит Алексей Гордеев, руководитель отдела продаж компании. Видимо, цифра «60» для рынка индейки — ма-гическая. «После того как мы заявили о планах увеличить мощности до 67 тыс. тонн в год, все стали повторять за нами, не понимая, что реально стоит за этими цифрами», — по-смеивается Вадим Ванеев.

По данным «НЭО Центра», сегодня одновременно на раз-ной инвестиционной стадии находится четыре проекта по строительству и расширению производственных площа-док мощностью 180 тыс. тонн мяса. Сергей Чернышов, ана-литик информационно-аналитического агентства «ИМИТ», говорит, что ему известно о десяти инвестиционных про-ектах в индейководстве, которые либо уже реализуются, либо находятся в стадии согласования.

За калейдоскопом этих внушительных цифр стоит ярост-ная гонка мощностей. Похоже, спокойной жизни у индейко-водов в ближайшей перспективе не будет. Готов ли рынок, которого десять лет назад почти не существовало, «про-глотить» запланированные объемы?

НЕ пТИЦА «Я однажды на совещании прямо сказал: индейка — это

не птица!» — говорит Вадим Ванеев. — Специфическая труд-ность — сама порода. Индейка — болезненная, нервная, мо-жет от хлопка в ладоши получить разрыв сердца. Сложный продукт. Индейка не все ест, у нее бывают заболевания ножек: до забоя не доживает 15% индеек, а у бройлера этот показатель — 5%. Индейка растет 140 дней, а бройлер — 30».

Ванеев уверен, что все его последователи-конкуренты столкнутся с немалыми трудностями при попытках вы-йти на большие объемы производства. В стране еще очень мало компетенций в этой сфере, специалистов, технологий, оборудования, нет чистых пород индейки и качественного российского инкубационного яйца. Свой бизнес-проект по строительству индейководческого комплекса Ванеев привез из Израиля, и с тех пор израильтяне делают прак-тически все проекты для российских индейководов.

В «Дамате» убеждены, что это не проблема — собрать лучшие технологии с заводов в Европе и США. Однако скорость развития и объемы, на которые рассчитывает эта

компания, удивляют главу отраслевой ассоциации Юрия Маркова: «То, что сделал «Евродон» за 10 лет, они хотят пройти за два года. Притом что «Краснобор» уже четыре года пытается выйти с объема 10 тысяч тонн на 20 тысяч». При этом стоит отметить, что для «Дамате» (и Русской мо-лочной компании, которая за ней стоит) индейка — отчасти «вынужденный» бизнес. Проект был начат компанией «Евросервис», однако после ее банкротства в 2009 году достался Россельхозбанку за долги, рассказывает пред-ставитель «Дамате». Местные власти и Россельхозбанк настояли на том, чтобы индейководческий проект забрала Русская молочная компания, которая в Пензенской об-ласти занималась операциями с земельными активами, в том числе скупкой колхозов и проблемных агропроектов. Индейководческий проект, доставшийся «Русмолко», был в долгах, часть оборудования разукомплектована.

Сейчас оба лидера рынка активно строят вертикально интегрированные структуры, чтобы свести внешние рыноч-ные риски и возможные проблемы со стороны контрагентов к минимуму. Понятно, что преимущества «Евродона» вели-ки: это уже отстроенная вертикальная структура, замкнутый цикл производства… У компании, единственной в России, есть свое родительское стадо — иначе говоря, комплекс по производству яйца индейки мощностью более 6 млн штук в год, который она запустила в 2010 году.

До создания родительского стада «Евродон» закупал весь объем яиц в Англии, Канаде и Франции. Но когда началась эпидемия птичьего гриппа и Роспотребнадзор закрыл границу, стало понятно, что нужно закупать не яйца, а ге-нетический материал. К тому же доставка яиц из Европы самолетом или автомобилями сопряжена с рисками: пере-пады температуры и другие неблагоприятные факторы приводят к резкому снижению «выводимости».

Таким образом, родительское стадо обеспечивает боль-шую безопасность бизнеса. Поэтому и «Дамате» нацелена на создание своего родительского стада, как заявляли в прессе представители компании.

В замкнутом производственном цикле «Евродона» нет только растениеводства. Корма делаются на своих заводах: качество корма нельзя отдавать на аутсорсинг, считает Вадим Ванеев. У компании своя рецептура кормов. С одной стороны, место для производства индейки благодатное — юг, свое недорогое фуражное зерно. Однако полностью


обеспечить местным кормом индейку нельзя. Здесь кроется одно из главных «узких мест» для крупных индейководов. Необходимы аминокислоты (лизин, метионин) зарубежного производства; «Евродон» закупает их у японцев, корейцев, англичан. При этом 20% в корме занимает соевый шрот, важней-ший элемент состава. Шрот приходится покупать у крупных поставщиков, которые везут его из-за ру-бежа, и доставлять из Калининградской области. В России качественного шрота очень мало. А за-менить его нельзя: индейке он нужен, так как там много протеина, объясняет Ванеев. Цены на шрот постоянно растут, сетует он: «Хотя это отходы производства. Бобы соевые отжимают — и оста-ется шрот. Это жмых. Отходы от масла. В среднем он стоит от 500 до 700 долларов за тонну. Слыша про такие цены, я говорю: почему мы не делаем шрот? В 2003 году в Израиле мне сказали: «Пока в России нет своего соевого шрота, никакого ин-дейководства у вас не будет. А вы думаете, почему Америка и Бразилия — лидеры по производству и экспорту индейки в мире? У них своя соя».

«Замкнутые» структуры российские аграрии строят не от хорошей жизни, а потому, что иначе не проконтролируешь качество продукции и бизнес-процессы. В мире же широко используется модель, когда крупнейшие производители мяса индейки занимаются только производством комбикормов, переработкой, продажами, оставляя выращивание птицы фермерам. У нас, говорит Ванеев, таких возможностей нет, так как фермерство пока не раз-вито: «Где я возьму столько фермеров, способных стабильно и хорошо работать? Кто им даст средства построить 5–10 птичников по требуемым техноло-гиям?» Нужно начинать минимум с 30 тыс. тонн, уверен руководитель «Евродона», ибо ферма-деся-титисячник не сможет конкурировать: «В Америке 15-й по счету производитель в рейтинге дает 85 ты-сяч тонн. А первый — 600. Проект в 10 тысяч уже требует тысячи специалистов».

Но найдется ли место на рынке индейки и не-большим игрокам — или это исключительно вот-чина «гигантов»?

ДОРОГу МАЛЕНЬКИМ Фермеры готовы «идти в индейку», говорит

Юрий Марков. «Те, кто три года назад брал по 150 голов на сезон, берут уже по две тысячи», — говорит он. Однако работать многим приходится «в тушке», продавая птицу крупным компаниям: часть из них все-таки скупает фермерскую птицу, но по ценам, какие фермеров не всегда устраивают. А инвестиции в свою переработку фермеры не делают из опасе-ний, что завтра в регион придет крупный инвестор и перекроет каналы сбыта, в то время как на малом предприятии, объясняет Марков, уже будут «висеть» кредиты.

При более или менее благоприятных условиях и у небольших индейководов есть неплохие шансы, считает эксперт: выйдя на объем в 5 тыс. тонн, уже

можно сделать прибыльный бизнес. Вложения будут зависеть от того, придется ли строить ком-бикормовый завод, переработку, инкубатор (на-пример, предприятиям за Уралом не выгодно везти яйцо из Европы). Но в среднем один корпус, построенный «в поле», стоит 12–15 млн рублей, а нужно делать сразу как минимум пять, учитывая цикл роста индейки. Вложить придется 70–100 млн рублей. Если учесть переработку и стоимость входа в торговые сети, то самый простой фермерский проект «потянет» на 200 млн рублей инвестиций, подсчитывает Марков. Когда их можно будет вернуть? Считается, что окупаемость в индейко-водстве — 5–8 лет. Но это только на бумаге, уверен Юрий.

Эксперты считают, что рентабельность произ-водства индейки высока: по данным «НЭО Центра», показатель EBITDA у таких хозяйств — 30–35%, срок окупаемости — до 7 лет. «Евродон» имеет 12–15%, говорит Вадим Ванеев, однако у компании высо-кая кредитная нагрузка; без нее рентабельность достигла бы 18–20%.

Если говорить о малых игроках, предупреждает Марков, то на практике у предприятий, не имеющих за плечами 10 лет опыта, рентабельность невысокая. Во многих случаях — 7–8%. Цены разнятся, есть низкоценовые позиции, которые можно продать лишь по 120-130 рублей; нельзя при расчетах ори-ентироваться на филе по 300 рублей от известных производителей, которое лежит на полках магази-нов. Чтобы продавать продукт дорого, нужно много инвестировать в переработку. Себестоимость мяса индейки пока довольно высока, рассуждает экс-перт: у очень хороших производителей — 84 рубля, в целом — 90–94. В идеале 70% в структуре себе-стоимости должны занимать корма, но у некоторых настолько высокие издержки, что этот показатель снижается до 50% — это практически катастрофа. В то же время именно в кормах заложен самый вы-сокий риск повышения себестоимости: они растут в цене. Сегодня комбикорм стоит 16–20 рублей за кг в зависимости от удаленности от завода, но может, как считает Марков, подорожать до 24 рублей.

ИНДЕйКА ГОТОВИТСя К пОЛЕТу Игроки наращивают объемы производства или

готовятся к этому, но есть ли такой потенциал у рын-ка в плане потребления? Ванеев уверен, что рынок дефицитный и возьмет индейки столько, сколько ему дадут. «Евродон» не испытывает трудностей со сбытом: наоборот, продукции не хватает, говорят в компании. Есть спрос не только на столичном рынке с высокой покупательной способностью, но и в регионах. Компания даже сократила долю поставляемого в Москву охлажденного мяса до 40% (раньше сюда возили больше половины). Доля Москвы с годами сокращается, говорит Ванеев: все больше спрос в регионах, на территории всей европейской части России и на Урале. 30% уходит в сети, остальное — по другим каналам сбыта. А про-

РЫН

ОК


дукция переработки вообще остается в Ростовской области полностью, уверяет Вадим: не хватает на другие регионы.

Некоторые участники рынка чуть более осторожно говорят о сбыте. «Два года назад рынок можно было на-звать бурно растущим, в прошлом году зимой был дикий спрос, — говорит Алексей Гордеев (комплекс им. Мажита Гафури). — Это была новинка, и люди брали индейку в большом количестве; нам не хватало продукции даже на наш регион. Но сейчас открылось много новых компа-ний, они дают более низкую цену, чтобы войти на рынок. Однако за нами закрепленная территория, мы твердо стоим на ногах». При этом компания не настроена демпинговать, подчеркивает Алексей: цены у нее выше рынка на 2–3%. Это связано с необходимостью держать качество: вся продукция имеет «халяльный» статус, что исключает использование «добавок», влияющих на массу продукта и вкусовые свой-ства. Комплекс им. Гафури все равно планомерно увели-чивает продажи, несмотря на отсутствие на рынке былого ажиотажа. Возможности есть: в региональных городах потребности рынка удовлетворены только на 50%, считают в компании. Однако, как признает Гордеев, приходится «разрабатывать» уже и отдаленные регионы — ближнее зарубежье, Дальний Восток.

Понятно, что широкому распространению индейки в регионах будут, видимо, все же препятствовать цены на продукт. По оценкам ИМИТ, потребление будет расти, но умеренно. На протяжении следующих пяти лет оно мо-жет увеличиться до 1,5–1,8 кг в год. А весь рынок, полагает Сергей Чернышов, в ближайшие 10 лет может достичь объ-ема в 400 тыс. тонн (в убойном весе) в год. Мясо индейки в среднем на 35–40% дороже куриного и на 20–30% — сви-нины, зато дешевле говядины.

Популярность индейки нужно создавать. Участники рынка давно пытаются раскручивать свои торговые мар-ки, хотя в целом категория мяса индейки развита еще недостаточно. У «Евродона» есть бренд «Индолина», у «Дамате» — «Индилайт», Башкирский комплекс рабо-

тает под маркой «Индюшкин». Но широких рекламных кампаний на рынке еще не было. «Мы никогда не тратили на прямую рекламу ни копейки; нужен продукт, — говорит Вадим Ванеев («Евродон»). — Но скоро начнем широкую программу продвижения культуры потребления индейки. 70 тысяч тонн — уже тот объем, который нужно сопрово-ждать рекламой».

Сегодня конкурентоспособность участников рынка может обеспечить развитие ассортимента и переработки. Башкирский комплекс в этом году начал активно развивать переработку, делать из индюка колбасы, полуфабрикаты, деликатесные продукты. «Это наш ход конем», — говорит Алексей Гордеев. На рынке много продукции из свинины, говядины, баранины — но из индейки очень мало, до-бавляет он. «Евродон» тоже считает своим конкурентным преимуществом растущий ассортимент переработки; кроме того, у компании самые большие объемы и более низкая себестоимость, что облегчает вход в торговлю.

«Евродон» выше, чем многие эксперты, оценивает по-тенциальную емкость российского рынка — в миллион тонн. «Когда рынок упрется в потолок (а это будет очень не скоро), пойдем кормить арабский мир», — улыбается Ванеев. На мировой рынок он ориентировался изначально, полагая, что у России есть хороший потенциал, чтобы стать мировой агродержавой: «В Европе я бы не построил такой проект. Почему? 20–30% мировых запасов пресной воды — в России. И 9% мировой пашни — тоже здесь. Мы можем создавать проекты мирового значения. Не все и не всюду могут это себе позволить».

Правда, не очень понятно, как компания будет конку-рировать со своей индейкой на мировом рынке, учитывая довольно высокую стоимость кормов, которые она ис-пользует, притом что происхождение некоторые важные составляющие корма имеют зарубежное. Но, возможно, это дело времени: размах проектов предпринимателя таков, что он наверняка рано или поздно придумает, чем де-шево и вкусно накормить индейку в России. БЖ

Импортозамещение в действииДинамика российского рынка мяса индейки, тыс. тонн

Перспективная птицаПотребление индейки на душу населения в год

Источник: «НЭо центр» Источник: Институт конъюнктуры аграрного рынка

Год

2006

2007

2008

2009

2010

2011

2012

Страна

РФ

Бразилия

ЕС

Канада

США

Израиль

отечественное производствоИмпорт Кг

3390 1,0

3970 1,9

38623,6

4338

4,26335

7,36526

13,17915


эКСп

ОРТ

НО

Е О

РИЕН

ТИРО

ВАН

ИЕ

World of Tanks — пожалуй, самый большой со времен «Тетриса» игровой хит, соз-данный на постсоветском пространстве. Представленная публике в августе 2010 года игра уже на стадии открытого бета-

тестирования имела около двухсот тысяч пользователей. Через полгода их количество перевалило за миллион, а сей-час приближается к 60 миллионам. Это примерно в семь раз больше, чем число зарегистрированных пользователей легендарной игры World of Warcraft (выпущена американ-ской компанией Blizzard Entertainment в 2004 году), долгое время сохранявшей мировое лидерство по популярности в жанре массовых онлайновых игр. «Танчики», как World of Tanks прозвали в рунете, давно переведены на английский и китайский. В них играют в Европе, СНГ, США, Корее, Вьетнаме, Сингапуре. Минская компания Wargaming, сто-ящая за игрой, едва успевает набирать кадры: за последние полгода она открыла три новых офиса, купила чикагскую студию Day 1 Studios и солидного разработчика Gas Powered Games из Вашингтона. Четыре года назад штат насчитывал 60 сотрудников, сегодня их число перевалило за 1 800.

Предпосылки для триумфа World of Tanks заложил раз-разившийся в 2007–2008 годах экономический кризис, который навсегда изменил мировую игровую индустрию: продажи «коробочных» игр резко упали, зато размах по-степенно набирала цифровая дистрибуция. Пользователи поняли, что качать игры с торрентов и играть онлайн удоб-нее, чем идти за диском в магазин, — и отвыкнуть от этого уже не смогли. Руководитель компании Wargaming Виктор Кислый вовремя подметил тенденцию и сумел перестроиться «на цифровые рельсы» даже раньше, чем ушлые издатели игр на Западе.

ИЗ «ГуСЕНИЦЫ» В бАбОчКуНесостоявшийся физик Виктор Кислый свернул с на-

учной стези из-за неискоренимой любви к компьютерным играм. Студент физфака Белорусского государственного университета не пропускал с друзьями ни одной новинки, питая особенную страсть к пошаговым военным стратегиям. Каждый квест детально обсуждали: что можно поменять, улучшить. К четвертому курсу окончательно созрела идея разрабатывать игры самим, тем более что к тому моменту (на дворе стоял непростой 1998 год) студент Кислый уже открыл компанию, которая делала под заказ сайты для ин-тернет-магазинов. Стартовый капитал он собрал по друзьям, поскольку сама процедура поиска инвестора в тот момент казалась предпринимателю таинством — непостижимым и пугающим. Кислый, к слову, до сих пор подозрительно относится к сторонним инвесторам и предпочитает пола-гаться на собственные ресурсы. Даже переместив головную компанию на Кипр и добившись миллионных оборотов, компания старательно развеивает слухи о возможном IPO.

В начале двухтысячных само предположение об IPO по-казалось бы сотрудникам Wargaming смешным. Денег едва хватало на аренду офиса, поэтому первая игра — стратегия DBA Online — делалась на чистом энтузиазме. После релиза игра ежемесячно приносила доход в несколько тысяч долла-ров. Эти доходы стали подспорьем в работе над следующими проектами. Параллельно программисты Wargaming писали софт для SEO-оптимизации, а все вырученные средства вкладывались в то, к чему лежало сердце Кислого, — в раз-работку игр.

До «Танчиков» компания Wargaming успела отличиться несколькими нишевыми играми — добротными, но не рас-считанными на широкую аудиторию. «Сначала мы завоевали

Танки быстрыНА ВИРТуАльНых ТАНКоВых СРАжеНИях белоРуССКАя КоМПАНИя WarGaMInG уже зАРАбАТыВАеТ СВыше 200 МлН еВРо В ГоД. ДАльше — больше: СозДАТелИ оНлАЙН-ИГРы World oF tankS СТРояТ целуЮ ИГРоВуЮ ВСелеННуЮ, ПоПуТНо ВВязыВАяСь В лоКАльНые СРАжеНИя С ПИРАТАМИ И хАКеРАМИ НА РАзлИЧНых НАцИоНАльНых РыНКАх.

Наталья Югринова


репутацию у «хардкорных стратежников», а потом пошли в массы», — объясняет глава отдела глобального маркетин-га Wargaming Майк Белтон. (Это псевдоним, специально выбранный для работы с англоговорящими регионами; Николай Небышинец, как на самом деле зовут собеседни-ка «Бизнес-журнала», пришел в компанию семь лет назад в качестве специалиста по связям с общественностью.) «Первые проекты, — сообщает он, — многому научили нас в плане игрового дизайна и маркетинга, дали нам контракт с крупным мировым издательством Square Enix и в целом подготовили платформу для выхода на более широкий рынок». Для того чтобы сделать решающий шаг в высшую лигу, требовалась игра с некой универсальной идеей — той, что могла бы объединить аудиторию разных возрастов, про-фессий и национальностей, как это сделала World of Warcraft.

€ 218 млнзаработала в 2012 году белорусская компания Wargaming, разработчик

многопользовательских онлайн-игр. ее условно-бесплатные «Танчики»

стали самым большим игровым хитом, произведенным на постсоветском

пространстве.


Проще всего было пойти путем наименьшего сопро-тивления — создать клон лидера рынка, чем промышляли десятки конкурирующих студий. Недолго думая, команда Wargaming так и поступила. В будущем хите подразуме-вались эльфы, гоблины и прочие атрибуты фэнтези-все-ленной, обычной для массовых многопользовательских онлайн-игр (MMO). Однако в какой-то момент Виктор Кислый остановил работу и решил сделать нечто, идущее наперекор моде. Майк Белтон рассказывает: «Почему имен-но танки? К 2009 году мы наработали хорошую техническую базу на военных стратегиях. Два последних наших проекта, «Операция «Багратион» и Order of War, были посвящены эпохе Второй мировой войны. Команде эта тематика нра-вилась, компетенций по ней хватало. Наконец, танки — это универсальная, всем понятная тема. От первоначальных мыслей про фэнтези не осталось и камня на камне. Решение в пользу легендарных бронированных машин было бы-стрым и единогласным».

Проект, в который вложили более $5 млн, пришлось продвигать собственными силами: ни один издатель не захотел связываться с «игрой про железяки», ведь по-требитель, как считалось, готов был платить монетой лишь за рыцарей и драконов. И зря: тема Второй мировой войны оказалась как нельзя более близкой геймерам из России, Белоруссии и с Украины. World of Tanks сделала невоз-можное — привлекла к игре в «Танчики» не только моло-дежь, но и взрослых мужчин (одному из игроков, отмечает компания, 78 лет), для которых победа в реалистичном, приближенном к исторической действительности сраже-нии оказалась делом чести. Тем более что разработчики подошли к танкам с предельной педантичностью: боевые машины в игре стопроцентно соответствуют аналогичным моделям танков в реальной жизни. Уже в январе 2011 года российский сервер игры установил мировой рекорд, который был включен в Книгу Гиннесса: в World of Tanks одновременно играли свыше 90 тысяч человек. А в январе 2013-го игра установила новую планку — 190,5 тысячи игро-ков на одном сервере. Прошлой зимой был зафиксирован еще один рекорд, на сей раз неофициальный: пик игроков в онлайне на всех серверах достиг отметки в 816 тысяч, что сопоставимо с населением крупного российского го-рода — например, Саратова.

ДЕШЕВЛЕ ТОЛЬКО ДАРОМНачать играть в World of Tanks легко: нужно скачать

программную оболочку, через которую запускается игра, получить танки базового уровня, а затем «прокачивать» их в боях — чаще всего в командных битвах. С помощью игро-вой валюты можно совершенствовать свою боевую технику и развивать способности. Или за реальные деньги купить премиум-аккаунт и развиваться быстрее, а также получить доступ к эксклюзивным моделям техники. Впрочем, можно обойтись и вовсе без денег: в основе игры лежит условно-бес-платная модель пользования. Такая «мягкая монетизация», без лишнего давления на игрока, и стала одной из основных причин популярности «Танчиков».

Модель free-to-play («условно-бесплатная игра») успе-ла стать чем-то вроде отраслевого стандарта для MMO-игр. Как правило, она позволяет получить бесплатный, неограниченный по времени доступ ко всем игровым

эКСп

ОРТ

НО

Е О

РИЕН

ТИРО

ВАН

ИЕ

оСНоВАТель WarGaMInG ВИКТоР КИСлыЙ (НА ФоТо) оЧеНь

РАНо улоВИл СМеНу ТРеНДА В ДИСТРИбуцИИ И ПоТРеблеНИИ

ИГР И СДелАл КРуПНуЮ СТАВКу НА СозДАНИе МАССоВоЙ

МНоГоПользоВАТельСКоЙ оНлАЙН-ИГРы С уСлоВНо-беСПлАТНоЙ

МоНеТИзАцИеЙ.


ресурсам. Издатель игры получает доходы от продажи дополнительного контента и различных внутриигровых микротранзакций. Пресловутая World of Warcraft, став-шая для многих издателей примером для подражания, распространяется по несколько иной схеме. Стартовую версию игры можно получить бесплатно, однако через определенное время на нее придется подписываться, а также платить за дополнения и эксклюзивный кон-тент. В World of Tanks политика принципиально другая. Пользователям не нужно платить ни за то, чтобы попро-бовать новый проект, ни за то, чтобы продолжать играть в него длительное время: лишь за специальные опции. Разработчикам же условно-бесплатный старт позволяет быстро сформировать ядро игрового сообщества и раз-вивать «живой» проект, стремительно обрастающий аудиторией и щедрый на обратную связь.

— Потенциал модели free-to-play огромен, она сама по себе является маркетинговой кампанией, — объясня-ет Белтон. — Однако надо еще грамотно ее реализовать. Здесь-то и начинаются трудности. Мы изначально строили систему таким образом, чтобы у платящих пользователей не было подавляющего боевого преимущества над теми, кто играет бесплатно. Такая схема — редкость на рынке онлайн-игр. Чаще всего бесплатные MMO-проекты ис-пользуют классическую азиатскую модель pay-to-win с перекосом в сторону тех, кто платит деньги. Отсюда родился стереотип о «жадных нечестных разработчиках», которые нарочно ставят неплатящих игроков в заведомо проигрышные условия. Все это подтолкнуло нас к созданию собственной версии бизнес-модели, которую мы назвали free-to-win. Сейчас всем пользователям World of Tanks до-ступен одинаковый перечень боевых опций. Премиальные снаряды, например, теперь можно приобрести и за игровую валюту. В будущем мы пойдем еще дальше и введем еди-ный премиум-аккаунт. Заплатив один раз, игроки смогут пользоваться им во всех проектах Wargaming, а не только в World of Tanks.

Такая экономика бизнеса, как ни странно, работает. В ран-них интервью Виктор Кислый хвастался необыкновенно высоким процентом конвертации — долей игроков, которые делают покупки за реальные деньги. По его словам, этот показатель у World of Tanks составлял от 20 до 25% пользо-вателей, а средний чек колебался от трех до десяти долларов в месяц. Сейчас компания предпочитает не оперировать конкретными цифрами — лишь отмечает, что большин-ство пользователей играет бесплатно. А средние размеры платежей на текущий день сильно разнятся в зависимости от региона. Игроки из Азии, например, платят больше ев-ропейцев или пользователей из СНГ. Тем не менее за 2012 год компания Wargaming заработала 218 млн евро, а чистая прибыль составила 6,1 млн. В 2013-м, надеется Кислый, эти результаты удастся удвоить.

В бОйСпустя год после сокрушительного триумфа в России,

Белоруссии и на Украине «Танки» вышли на международ-ную арену. В марте 2011-го игра была запущена в Китае, в апреле — в Европе и Северной Америке. В 2012-м она добралась до Вьетнама и Сингапура, а под занавес года стартовала в Южной Корее. Без трудностей не обошлось.

НА МНоГИх РыНКАх КоМПАНИИ WarGaMInG ПРИшлоСь ПРоДВИГАТь СВоИ «ТАНЧИКИ» САМоСТояТельНо: ИзДАТелИ Не РИСКоВАлИ СВязыВАТьСя С «ИГРоЙ В железяКИ», ВеДь НА ПИКе ПоПуляРНоСТИ НАхоДИлИСь ИГРы С ЭльФАМИ И ДРАКоНАМИ. хоТя бРоНИРоВАННые МАшИНы, По МНеНИЮ МАЙКА белТоНА (НА СНИМКе), — уНИВеРСАльНАя И ПоНяТНАя ВСеМ ТеМА.


Так, с треском провалились попытки найти издателя для англоязычной версии игры: модель free-to-play в 2010 году только начинала проникать на западный рынок, и крупные игровые издательства относились к ней с опаской. За локализацию и распростране-ние вновь пришлось браться самостоятельно. Зато в Китае партнера найти удалось: им стала местная компания KongZhong, довольно быстро сумевшая добиться высоких показателей присутствия (сейчас в Китае в «Танки» играет свыше 25 миллионов геймеров). Однако с умножением играющих нача-ла подводить техническая составляющая: сервера перегружались, барахлила система техподдержки. Пришлось экстренно латать дыры — и, к счастью, удалось сделать это очень быстро.

К каждому региону компания ищет отдельный подход. Северная Америка предпочитает играть на консолях, а не на персональных компьютерах, по-этому количество игроков здесь пока сравнительно скромное — около шести миллионов. Зато компания

ожидает наплыва новых посетителей с выходом версии World of Tanks для приставки Xbox 360. В Китае существует множество законодательных ограничений для иностранных агентов, и оказалось, что логичнее оперировать через локальное изда-тельство, чем действовать напрямую, как в Европе. В Юго-Восточной Азии правовая ситуация про-ще, а вот предпочтения аудитории значительно отличаются от европейских или американских. На этот рынок Wargaming также выходила через посредников. Сначала продвижение «Танков» ку-рировала компания SEA Gaming, но, изучив местные реалии, Виктор Кислый открыл собственные офисы в Сингапуре и Сеуле и перешел на прямое присут-ствие в регионе. В перспективе — старт в Японии, где компания уже обзавелась представительством, и освоение Латинской Америки.

Азия приняла World of Tanks с особенным эн-тузиазмом. «Было бы странно, не приживись наш проект на родине MMO и free-to-play», — замечает Белтон. Тем более что конкурировать «Танкам» в общем-то было не с кем: занятие для суровых мужчин явно выделялось из ряда бесконечных цветастых онлайновых игр по мотивам аниме, которые в тот момент царили на рынке. Не удиви-тельно, что проект очень быстро обзавелся клона-ми. Недавно белорусы подали два судебных иска к китайским компаниям Changyou и Beijing Gamease Digital Technology: они полностью или частично скопировали концепцию «Мира танков» в своих проектах. Впрочем, даже если клоны не будут ликвидированы, у World of Tanks есть отличные шансы на выживание среди игр-копий: ее игроки отличаются высокой лояльностью.

В любом случае в помощь World of Tanks бело-русская компания готовит другие игры-тяжеловесы: к «Танкам» вскоре присоединятся «Самолеты» (World of Warplanes) и «Корабли» (World of Warships). В июле стартовал открытый бета-тест первого проекта, второй до конца года ждет гло-бальное альфа-тестирование. Wargaming вовсю осваивает смежные платформы: готовит релиз для Microsoft Xbox, коллекционную карточную игру World of Tanks General для браузеров, World of Tanks Blitz для смартфонов и планшетов. По словам Майка Белтона, компания не стремится повторить успех «Танков», а пытается занять новыми про-дуктами соседние ниши, обратившись к аудитории, которая прежде оставалась равнодушной. «Наша цель — выйти с качественным проектом, обеспе-чить ему сеть из околоигровых сервисов и высокий уровень техподдержки, — подытоживает он. — На перспективу мы создаем полноценную мульти-платформенную онлайн-вселенную Wargaming.net, в которой каждый геймер сможет найти себе игру по душе». Прецедента такой игровой вселенной, работа над которой ведется уже второй год, в гейм-индустрии пока нет. Но Виктор Кислый уверен, что идея сработает — причем без привлечения эльфов и драконов.

эКСп

ОРТ

НО

Е О

РИЕН

ТИРО

ВАН

ИЕ

БЖ

успех «Танчиков» у геймеров всего мира быстро превратил Wargaming из малого бизнеса в крупный — по всем показателям. Четыре года назад в компании работало 60 сотрудников, сейчас — уже свыше 1,8 тысячи


фРА

Нч

АйЗИ

НГ

Выбор фастфуд-франшиз с громкими мировы-ми брендами в России пока невелик, притом что даже представленные на отечественном рынке глобальные франчайзеры в большинстве своем предпочитают по разным причинам развиваться

осторожно и не двигать свою франшизу в «широкие массы».Давайте проинвентаризируем наиболее заметные на на-

шем рынке «импортные» франшизы в сфере быстрого питания: McDonald’s, Wendy’s, Burger King, Taco Bell, Pizza Hut, Subway, KFC и Dunkin’ Donuts. В реальности из всего этого списка рядовому российскому инвестору доступны лишь три последние позиции.

McDonald’s с момента своего появления в России в 1990 году и вплоть до 2012-го развивался исключительно «на свои», перепрыгнув за это время планку в 300 заведений. Такой отказ от франчайзинга на отдельно взятой террито-рии не совсем характерен для мирового бургерного гиганта: в глобальной сети McDonald’s, состоящей сейчас из 34 с лиш-ним тысяч ресторанов, лишь 15% заведений принадлежит самой корпорации, остальные либо работают по договору франчайзинга, либо контролируются совместными предпри-ятиями. Вероятно, российский «Макдоналдс» почувствовал давление со стороны конкурентов и поэтому в прошлом году стал искать дополнительные пути экспансии с помощью франчайзинговых конструкций. Свою первую франшизу в нашей стране он продал компании «Развитие РОСТ» — «дочке» ресторанного холдинга «Росинтер Ресторантс», которая получила право открытия точек на авиа- и железно-дорожных вокзалах Москвы и Санкт-Петербурга. С большой вероятностью можно предположить, что «Макдоналдс» бу-

дет использовать схему франчайзинга в основном для «осво-ения» отдаленных территорий России, однако ставку сделает только на крупных региональных игроков с большим опытом в общепите и достаточными ресурсами для активного раз-вития бренда на вверенной им территории.

Похожим образом дело со стратегией развития обстоит в России и у другого гиганта фастфуда — Burger King. В сере-дине 2012 года компания выбрала из нескольких локальных партнеров наиболее сильного и передала ему эксклюзивное право развития бренда Burger King на российских про-сторах. Таким партнером стало совместное предприятие, которое создали сеть кофеен «Шоколадница» и ЗАО «ВТБ Капитал». Благодаря внушительному бюджету на развитие сеть планирует быстрый параллельный выход во многие регионы России без привлечения франчайзи.

Право развития в нашей стране еще одного американско-го бургерного бренда — Wendy’s — получила группа компа-ний «Арпиком» (стейк-хаусы Goodman, пивные рестораны «Колбасофф», фиш-хаусы «Филимонова и Янкель»). Она

Несытый рынок Анна Рождественская

В зАПАДНоЙ еВРоПе И СшА ФАСТФуД — НАСТоящАя «зВезДА» ФРАНЧАЙзИНГА: НА НеГо ПРИхоДИТСя 15–20% ВСех РАбоТАЮщИх По ФРАНшИзе ПРеДПРИяТИЙ. В РоССИИ ЭТоТ ПоКАзАТель НА уДИВлеНИе НИзоК — МеНее 6%; более ТоГо — РоССИЙСКИЙ ФАСТФуД По КРАЙНеЙ МеРе НА 85% СоСТоИТ Из РАзРозНеННых, НеСеТеВых ТоЧеК. В ЧеМ ПРИЧИНА? В НеРАзВИТоСТИ НАшеГо РыНКА, КоТоРАя, ВеРояТНее ВСеГо, буДеТ ПРеоДолеНА В блИжАЙшИе 5–7 леТ — уСИлИяМИ ФРАНЧАЙзеРоВ И ФРАНЧАЙзИ.

«Колбасофф», фиш-хаусы «Филимонова и Янкель»). Она

6%российских франчайзи работают в сфере

быстрого питания. В западной европе и СшА этот показатель намного выше — 15–20%


32%$150-250 тыс.

29%до $100 тыс.

21%$250-400 тыс. 15%

$100-150 тыс.

3%свыше $400 тыс.

успела открыть 8 ресторанов в Москве. Продажа франши-зы для регионов в планах имеется, но начнется не ранее следующего года. Конкретные условия сотрудничества и требования к партнерам компания пока не обозначила.

Американской корпорации YUM! Brands принадлежит три мировых бренда, два из которых представлены у нас в стране, — Pizza Hut и KFC. Франшиза первого была снята в России с продажи несколько лет назад из-за сложности управления. В развитии бренда KFC — если проанализи-ровать условия франшизы — корпорация ориентируется на действующих региональных рестораторов, имеющих немалый опыт. Тем не менее, по словам главы российского подразделения YUM! Brands Олега Писклова, за 2012 год компании удалось открыть в России 35 точек (рост — 46%).

Более демократичны требования американских конди-терских-кофеен Dunkin’ Donuts. Компания недавно начала поиск потенциальных франчайзи в России, рассчитывая продавать единичные франшизы в Москве и Московской области и мастер-франшизы на регионы.

Кому явно пошел на пользу недостаток предложения франшиз мировых брендов в России, так это концепции Subway, в которой все крутится вокруг такого монопродук-та, как сэндвич. Компания предлагает франчайзи удобную линейку форматов, что позволяет открыть заведение прак-тически в любом месте. Вложения в открытие точки относи-тельно небольшие, требования к франчайзи — невысокие. Результат говорит сам за себя: под брендом Subway в России уже работает 537 заведений, причем все — по франчайзингу.

Дефицит качественных фастфуд-концепций в российском франчайзинге привлекает и других иностранных игроков.

…с точки зрения распространенности франчайзинговых концепций

…с точки зрения инвестиций в открытие точки по франшизеИнвестиции, %

Российский фастфуд…

Сегмент

Пекарни и булочные

Гамбургеры и бутерброды

Пиццерии

Мороженое

Азиатские концепции

21%

19%

16%

10%

8%


фРА

Нч

АйЗИ

НГ

В конце 2012 года о своих планах выйти на наш рынок за-явили такие сети, как американские Quiznos и Krispy Kreme, а также латиноамериканская Moe’s Southwest Grill. Готовится стартовать в России и австралийская франшиза Muzz Buzz, формат заведений которой — киоски, продающие кофе и закуски на парковке крупных торговых центров, а основ-ной потребитель — вечно спешащий горожанин, который не любит отклоняться от маршрута.

Однако не все так гладко у зарубежных франчайзеров в России: некоторым успешным на Западе концепциям противопоказана наша национальная специфика. Так, не-удачу потерпел производитель Campbell Soup, предлагавший готовые борщи и супы. Продукция не пользовалась спросом, так как российские женщины предпочитают готовить такие блюда самостоятельно.

Какие фастфуд-концепции пользуются наибольшим спросом у наших франчайзи? В последние несколько лет назад большую популярность набрали пекарни и раз-нообразные булочные. Среди них можно выделить сети Cinnabon (основной продукт — булочки с корицей) и Auntie Anne’s (крендели и сосиски в тесте). Постепенно среди потребителей набирает популярность тренд правильного питания — даже тогда, когда речь идет о «быстрой еде». На этой волне растет интерес к джус барам и концепциям, выстроенным, например, вокруг вок-овощей1 или салатов. Крупная французская сеть салат-баров Green is Better, пропагандирующая здоровую легкую еду и позволяющая посетителям комбинировать различные ингредиенты и за-правку, уже вовсю засобиралась в Россию.

Очень ярким событием прошлого года стал выход на рос-сийский рынок Tea Funny — франшизы по продаже напит-ков, основанных на топпингах. В регионах как раз не хватало подобной «свежей» концепции, и у компании уже появилось немало копирующих ее последователей. В сегменте фастфу-да, ориентированного на молодежь, активно развиваются также разнообразные концепции, основанные на заморо-женных йогуртах. Например, Pinkberry, позиционирующая себя как производитель легкого замороженного йогурта с различными вкусами.

Российские франчайзи все чаще берут на вооружение хорошо зарекомендовавшую себя практику западных кол-лег — кобрендинг. Это когда две или даже три разных кон-цепции фастфуда «прописываются» на смежной площади, что увеличивает доходы оператора франшиз. Такие «союзы» не несут угрозы ни одной из сетей, так как либо дополняют друг друга своими продуктами, либо обслуживают совершенно разных клиентов. Кобрендинг не только обеспечивает сокращение эксплуатационных затрат, включая арендную пла-ту, расходы на персонал, кухонное оборудование, коммунальные платежи, рекламу… Он еще и «вы-равнивает» поток клиентов, позволяя удовлетворить как можно больше их потребностей в одном месте. В России нередко франчайзи булочных и пекарен дополнительно приобретают франшизу мороже-ного. Например, франшиза «33 пингвина» (родом из Томска) часто соседствует с франшизой пекарен «Панетти» или Tea Funny.

Поможет развитию российских франчайзинго-вых сетей и новая политика РЖД. В прошлом году 1о

вощ

и, п

риго

товл

енны

е на

оче

нь б

ыстр

ом о

гне

в сп

ециа

льно

й то

нкос

тенн

ой п

осуд

е с

выпу

клым

дн

ом, н

азыв

аемо

й «в

ок».

61%Москва

53%Другие города

России

15%Другие города

25%Москва и область

12%Санкт-Петербург

15%Города-миллионники

12%Города-миллионники

7%Санкт-Петербург

…с точки зрения географии франчайзеровРегион, %

…с точки зрения географии запросов на франшизыРегион, %

Источник: портал Franshiza.ru

Российский фастфуд…


компания пересмотрела свою стратегию работы с аренда-торами и приняла решение размещать на всех железнодо-рожных вокзалах страны только сетевые заведения обще-пита. Всего под рестораны и фудкорты только в столичных транспортных узлах будет выделено 10 тыс. кв. м.

Другой вектор конкуренции между франчайзерами — адаптивность формата заведения под различные условия и площади помещения. Многим франчайзерам, особенно из числа тех, кто ранее делал ставку на работу в жанре стрит-фуда («уличной еды»), пришлось искать новые возможности для развития из-за политики ликвидации нестационарных объектов торговли, которую проводят власти многих российских городов. Хорошим выходом стало открытие точек быстрого питания при АЗС. Симбиоз в результате получается очень выгодный. Например, консультант по развитию бизнеса Subway Андрей Попов уверяет, что появление закусочной при АЗС увеличивает прокачку бензина в среднем на 10–15% в течение года — благодаря повышению лояльности клиентов и появлению дополнительного аттрактора.

Очень активно с автозаправочными станциями работает сеть «Стардог!s», точки которой легко встраиваются в АЗС любого проекта. Во многом благодаря этому сегменту «Стардог!s» продолжает удерживать позиции лидера в России по количеству действующих франчайзинговых точек (585 — по состоянию на начало апреля 2013 года) и демонстрировать впечатляющую динамику развития (140 открытий в 2012-м). И это несмотря на то, что привычный для компании торговый формат — уличные киоски и па-вильоны — почти повсеместно попал в немилость муници-пальных властей. За год в сети были вынуждены закрыться или поменять локацию около 60 точек.

Лучшую динамику роста показала Subway, которая за прошлый год открыла 218 точек (абсолютный рекорд для франчайзинговых сетей в России) и практически уд-воила свою сеть.

На какие показатели стоит ориентироваться потенци-альному франчайзи при выборе франшизы? Один из самых информативных — так называемые повторные открытия, то есть случаи, когда действующий франчайзи открывает еще одно заведение под тем же брендом. Понятно, что ни один здравомыслящий предприниматель не станет открывать новые точки, если его не устраивает франчайзер, концепция или доходность. Так что показатель вполне надежен. Принято считать, что если в общем числе открытий в сети на повтор-ные приходится более 40%, то она стабильна. Примечательно, что у многих крупных российских сетей фастфуда показатель повторных открытий достигает 70% и выше. Это своеобраз-ный комплимент в адрес как франчайзи, так и франчайзеров, много говорящий об их обоюдном взвешенном подходе к пар-тнерству. Например, в «Стардог!s» на каждого франчайзи приходится в среднем 5–6 точек. А у KFC этот показатель и того выше, поскольку сеть изначально налагает на своих франчайзи определенные обязательства по графику и объему открытий новых заведений. Так, крупнейший российский франчайзи KFC держит сразу 58 точек.

То, что сетевые фастфуд-концепции постепенно и в России отвоюют приличествующую им долю рынка, ни у кого из экспертов не вызывает сомнений. И в этом еще не поздно поучаствовать.

В подготовке публикации принимали участие Евгения Ачкасова и Людмила Соловова, консультанты портала Franshiza.ru.

Доля франчайзи, открывающих новые точкиSubway

«33 пингвина»

Cinnabon

«Стардог!s»

«Баскин Роббинс»

KFC

Плетение сетей

лояльность франчайзи

Анна Рождественскаяруководитель отдела продажи франшиз компании «ФРАНКОН», эксперт портала Franshiza.ru

Об авторе

Примечание: данные на апрель 2013 годаИсточник: портал Franshiza.ru

Источник: портал Franshiza.ru

СетьSubway

«33 пингвина»

Cinnabon

«Стардог!s»

«Баскин Роббинс»

KFC

общее количество франчайзинговых точек

Из них — прирост сети в 2012 году

537

71%

218

68

46

46

35

140

350

85%

585

95%

102

80%

250

70%

172

87%


СТАР

ТАп

- КЛ

уб

Отправляясь однажды в 2009 году на обследо-вание у гастроэнтеролога, студент МИФИ и без пяти минут дипломированный инженер-схемо-техник Дмитрий Михайлов вряд ли мог предпо-ложить, что обнаружит в клинике разом и идею

для бизнеса, и будущего соратника по НИОКР. Процедура исследования желудка проняла студента, по его собствен-ным словам, «до глубины души»: мучительное глотание эндоскопа (весьма неприятного шланга с камерой на конце) мало напоминало медицину XXI века. Нельзя ли как-то поэлегантней — в эпоху микроэлектроники-то? Ведь мож-но же придумать какую-нибудь малюсенькую капсулу, начиненную всем необходимым оборудованием, — чтобы проглотить ее, запить водой, запустив естественным путем в путешествие по желудочно-кишечному тракту, а потом снять «показания» о состоянии организма… Врача, прово-дившего обследование впечатлительного студента, звали Ландыш Губайдулина. В ее честь Дмитрий Михайлов потом и назовет свою диагностическую эндокапсулу, поскольку Ландыш приняла самое активное участие в исследователь-ской работе по проекту.

КОМАНДА НА ВСпЛЫТИЕПервая же штудия темы альтернативных методов иссле-

дования желудочно-кишечного тракта принесла Дмитрию Михайлову разочарование. Блестящая идея с капсулой пришла в голову не только ему: разработка такого обору-дования началась в Израиле, Южной Корее и Японии еще в 1980-е годы. В российских клиниках импортные капсулы использовались нечасто, потому что такое обследование

обходилось довольно дорого — 50–60 тыс. рублей, так что единственным доступным широким массам спосо-бом диагностики повсеместно выступал шланг-«кишка». Выяснилось, что это создавало для системы здравоохране-ния определенные проблемы: многие люди отказываются проходить профилактическое скрининговое обследование, чтобы избежать неприятных ощущений, хотя врачи наста-ивают на том, что после достижения 35 лет обследоваться необходимо всем в обязательном порядке. Капсула не мо-жет полностью заменить колоноскопию и эндоскопию одновременно (для этого ее возможности пока слишком ограничены), но является более предпочтительным вари-антом именно для скринингового метода обследования. «Недаром первыми капсулы начали делать в Южной Корее и Японии — странах, которые соревнуются за более высокую продолжительность жизни, — поясняет Михайлов. — Чем раньше обнаружится недуг, тем проще с ним бороться».

Проведя вместе со своими коллегами из МИФИ даль-нейшие инициативные исследования, Михайлов понял, что имеет смысл попытаться создать российский вариант капсулы, который будет дешевле зарубежных аналогов. В Молодежном инновационном центре при институте он стал собирать команду разработчиков. «Мы придумали тогда ряд уникальных решений», — начинает было расска-зывать Михайлов, но тут же умолкает — видимо, не желая раскрывать подробности ноу-хау.

Создание опытного образца капсулы потребовало до-рогостоящих электронных компонентов, но денег на них университетский стартап не имел. За деньгами пошли по проторенной многими дорожке — в Фонд содействия

ГлубокоепогружениеПо СТАРТАПеРСКИМ МеРКАМ РуКоВоДИТель ИННоВАцИоННоГо ПРоеКТА «лАНДыш» ДМИТРИЙ МИхАЙлоВ — большоЙ ВезуНЧИК. ПуТь оТ ИДеИ До СТРоИТельСТВА зАВоДА, КоТоРыЙ НАлАжИВАеТ ВыПуСК РАзРАбоТАННоГо ИМ уСТРоЙСТВА, зАНял ВСеГо НеСКольКо леТ, А ПРоДВИжеНИЮ ВПеРеД То И Дело СПоСобСТВоВАлИ СЧАСТлИВые СлуЧАЙНоСТИ.

Вера Колерова


развитию малых форм предприятий в научно-технической сфере. Пошли — и уверенно заняли призовое место в кон-курсе малых инновационных предприятий «УМНИК», получив полагающееся призеру финансирование на реа-лизацию проекта (200–400 тыс. рублей в год). Этих денег хватило, чтобы создать прототип и убедиться, что идея вполне жизнеспособна. Даже ректор НИЯУ МИФИ Михаил Стриханов разработку посмотрел и похвалил.

С научной стези Дмитрий Михайлов тем временем не сходил — поступил в аспирантуру МИФИ, продолжая возить ся со своей эндокапсулой. В серьезный бизнес-проект «Ландыш» стал превращаться с легкой руки российского президента, с которым Дмитрию Михайлову в числе про-чих молодых инноваторов посчастливилось побеседо-вать на инновационном форуме в «Сколкове». Президент очень заинтересовался капсулой, сказал, что ученые ею «буквально поразили» его, и даже забрал прототип с со-бой. После этого все и закрутилось не на шутку. Сначала администрация президента попросила автора разработки подготовить справку с описанием проекта. «Наверно, это было немного наивно, но я сделал там приписку, что про-шу ведущих специалистов из медицинского сообщества оценить нашу технологию», — говорит Михайлов. Потом вдруг Министерство здраво охранения и вправду созвало комиссию, в которую входили известные гастроэнтероло-ги, чтобы дать оценку разработке. Заключение оказалось положительным и окрыляющим. А следом ректор МИФИ Михаил Стриханов принял решение, которое самого стар-тапера приятно удивило, — построить небольшой опытный завод по производству эндокапсул прямо на территории ин-

ститута, выделив для этого 20 млн рублей. Сделали ремонт, создали в помещении стерильные условия, необходимые для медицинского производства, закупили 10 станков разного типа — и начали налаживать производство капсул. Пришлось здорово повозиться, чтобы миниатюризировать прибор и поместить все сложное содержимое в компактный корпус. Сейчас в эндокапсулу «Ландыш» — при ее длине в 15 мм и диаметре в 7 мм — помещаются цветная видео-камера, радиопередатчик и миниатюрный аккумулятор. Проходя по желудочно-кишечному тракту, капсула находит опухоли, кровотечения, язвы — и передает информацию на специальный аппарат-считыватель, который крепится на теле пациента. Из полученных данных для врача затем монтируется «слайд-шоу» с ключевыми моментами исследо-

15x7 ммразмер умной диагностической

«пилюли», которую разработал Дмитрий Михайлов (на фото). Капсулу, как

альтернативу неприятной процедуре гастроэнтерологического обследования

с использованием эндоскопа в виде шланга, первым придумал не он. Но его

«ландыш» оказался в разы дешевле, чем у иностранных конкурентов.


вания. Преимущество капсулы в том, что она может проникать в тонкий кишечник, который другими методами исследовать невозможно (для традици-онного эндоскопа он недоступен).

Когда инженерные проблемы были разреше-ны, возникли сложности с тем, чтобы обеспечить производство компонентной базой. Выяснилось, что глобальная конкуренция — штука жесткая, а международные производственные цепочки в хай-теке до обидного хрупки. Японцы оказались себе на уме и совершенно неожиданно для Михайлова отказались серийно поставлять в Россию электрон-ные компоненты, необходимые для производства эндокапсул. «Так и сказали: добро пожаловать в Японию, делайте свое производство здесь», — го-ворит Михайлов. Альтернативу нашли в Германии, при этом пришлось немного изменить архитектуру диагностического прибора. Заодно потренирова-лись: прибор получился в конце концов таким, что в него при необходимости можно встраивать другие

компоненты — например, камеру с более высоким разрешением. Получилась капсула-«конструктор», ядро которой — миниатюрный чип, отвечающий за обработку, сжатие и передачу данных.

ИНВЕСТИЦИОННЫй буМ Мини-завод в МИФИ и первые опытные об-

разцы эндокапсулы стали хорошим аргументом для уверенного разговора с венчурными инве-сторами. Увесистый научно-технический отчет, прибор, который можно потрогать и посмотреть в действии… Пора было поднимать серьезные инвестиции, поскольку речь зашла о создании собственного производства. Первым решение ин-вестировать принял Росатом, головным институтом которого является МИФИ. Площадка была вы-брана на территории закрытого уральского города Лесной, на строительство должно уйти 60 млн ру-блей и два года. С одной стороны, Росатом поверил в перспективы широкого применения эндокапсул в системе здравоохранения. С другой — увидел в них решение проблем с медицинским обслуживанием собственных сотрудников, в том числе в закрытых научных городках. «Например, на Урале не много высококвалифицированных врачей, которые спо-собны интерпретировать результаты эндоскопии на месте, — объясняет Михайлов. — Наш диагно-стический комплекс позволяет передавать данные исследований в Москву, чтобы там могли поставить диагноз».

Поток инвестиций на этом не пресекся. Потенциал проекта, команду и продемонстриро-ванные результаты положительно оценили в АФК «Система». При поддержке государства «Система» решила соинвестировать в разработку капсулы второго поколения. Контракт с АФК заключен на 300 млн рублей. Кроме того, ее «дочка» — Радиотехнический институт имени академика А. Л. Минца — намерена построить под выпуск эндокап-сул собственную производственную базу за 300 млн рублей. Капсула второго поколения, в которую инвестировала «Система», отличается, по словам Михайлова, тем, что при ее создании используется меньше импортных компонентов, причем процес-сор внутри, являющийся одной из самых важных деталей, — российского производства. За счет этого будет снижена себестоимость «Ландыша».

Как уверяют разработчики, сегодня она состав-ляет примерно 7 тыс. рублей. По расчетам, полно-стью процедура эндоскопического обследования, включая работу врача, будет обходиться пациентам в 10 тысяч.

За счет чего удается снизить стоимость производ-ства капсулы? Как говорит Михайлов, использовали более дешевые элементы в инженерной архитекту-ре. Приходилось экономить, ведь и размер инве-стиций в российский проект был меньше, чем в за-рубежные. Например, разработчики израильской эндокапсулы получили 300 млн долларов — почти в 30 раз больше.

СТАР

ТАп

- КЛ

уб

Элемент питания, светодиоды, цветная камера, чип, отвечающий за обработку, сжатие и передачу данных, — все это скомпановано в миниатюрную капсулу, предназначенную для «диагностического путешествия» по желудочно-кишечному тракту человека


Недорогая по сравнению с импортными аналога-ми российская капсула очень интересна частным ме-дицинским клиникам, утверждают ученые. С рядом медцентров Москвы уже достигнуты предваритель-ные договоренности о продажах. Чтобы привлечь их интерес, не пришлось даже прилагать особых усилий, говорит Михайлов: после памятной беседы инноватора с президентом в «Сколкове» начался целый шквал звонков. «Позвонили сразу все — как по команде — частные медицинские клиники и ин-тересующиеся врачи из государственных, — говорит разработчик «Ландыша». — Очень много звонило и пациентов: презентуя капсулу в «Сколкове», я был одет в белый халат, так что все, видимо, подумали, что я врач».

С частными клиниками будет работать легче всего, считают авторы проекта: капсульное обследо-вание, по всем признакам, должно стать востребо-ванной процедурой, к тому же у частной медицины есть средства на закупку капсул. Им нужно только дождаться, когда прибор пройдет сертификацию. С государственными клиниками, конечно, сложнее. Легче всего войти туда через систему обязательного медицинского страхования, но это только отдален-ная перспектива. В любом случае не помешает новая порция живительной поддержки на самом верху. «Было бы здорово, если бы капсульная эндоскопия участвовала в ОМС и государство хотя бы частично возмещало затраты на расходный материал — сами капсулы, — опять «немного наивно» (а вдруг сно-ва сработает?) высказывает пожелание Дмитрий Михайлов. — Или же чтобы частично субсидиро-валась работа врача по обработке диагностических данных, полученных с помощью капсулы».

Стартап планирует продавать в госклиники кап-сулы и аппараты-считыватели (они рассчитаны на долгий срок использования, в отличие от одно-разовых капсул) по минимальной цене и проводить обучение врачей, а также рассчитывает участвовать в программе по дистанционной медицинской по-мощи, которую собирается утвердить Минздрав.

ЗАКАДЫчНЫЕ КОНКуРЕНТЫ Проект «Ландыш» уже в полной мере почув-

ствовал на себе недоброжелательное внимание иностранных конкурентов. Недорогая умная диа-гностическая «пилюля» из России может оказаться слишком горькой для их бизнеса. «Они за нами внимательно наблюдают, и с некоторыми мы даже успели познакомиться, — говорит ученый-предпри-ниматель Михайлов. — Например, южнокорейские производители капсул приглашали нас к себе, и мы к ним летали за их счет. Не скажу, что это был приятный разговор; никто не раскрывал карт: обсуждали наши планы очень осторожно. Но худой мир всегда лучше доброй войны».

Сначала конкуренция будет разворачиваться в России, но амбициозный «Ландыш» рассчитывает быстро (насколько это возможно для медприборов, требующих сертификации) начать выходить на за-

рубежные рынки. Уже нашли потенциальных пар-тнеров — компанию из Бахрейна, где колоноскопия используется редко, так как на нее мусульмане почти не соглашаются из-за особенностей менталитета, а израильские капсулы не закупаются — видимо, по принципиальным соображениям. С Бахрейном «Ландыш» уже подписал рамочное соглашение о сотрудничестве, и скоро делегация из этой страны приедет в МИФИ — изучать на месте производство капсул. Через Бахрейн Михайлов надеется проло-жить дорогу и на рынок Объединенных Арабских Эмиратов и других стран Персидского залива. Главное — заслужить доверие у восточных партнеров.

Но прежде предстоит выпустить несколько серий продукции на заводе в Лесном, чтобы окончательно пройти медицинскую сертификацию и получить одобрение Минздрава.

Первое поколение капсул еще не пошло в серию, второе только разрабатывается, но проект «Ландыш» уже задумывается о третьем — и даже начал со-ответствующие исследования. Предварительные результаты, уверяет Дмитрий Михайлов, достигну-ты уже неплохие. «Ландыши» третьего поколения должны будут стать управляемыми, уметь расши-ряться, чтобы задерживаться вплоть до нескольких часов в любом отделе желудочно-кишечного тракта для создания трехмерной модели исследуемой обла-сти. Это важно, ведь эндоскопическое обследование во многих случаях требует подробного и точечного изучения — например, стенок желудка.

Правда, инвестора под разработку капсул третье-го поколения пока не нашлось. Но для «Ландыша» это сегодня не приоритетная задача, утверждает Михайлов: хотелось бы сначала завершить первые проекты по строительству заводов и выпустить первую партию капсул, чтобы можно было про-демонстрировать венчурным фондам конкретные результаты.

Но и слишком затягивать нельзя. Медицинский мир быстро меняется, конкуренты уже работают над производством капсул нового поколения. Раньше они не могли их сделать, потому что отсутствовала база — «продвинутые» технологии и материалы. При этом проект нацелен не только на использо-вание импортных материалов и технологий, но и на увеличение российской компонентной базы. «Государство выдало нам немало авансов, их нужно оправдывать», — говорит Михайлов.

Инвестиции «Ландыш» рассчитывает окупить за три–четыре года. Хотя медицинские проекты в принципе отнюдь не быстрые: к примеру, из-раильская капсула только создавалась десять лет. Российской команде приходится действовать опе-ративнее. «Нам важно не потерять лицо, — говорит ее руководитель. — Проект должен стать востребо-ванным и выйти на прибыль. Это даже не столько денежный вопрос, сколько вопрос чести. Научный мир не прощает серьезных ошибок». Сам Михайлов, видимо, еще не до конца определился, кто он — ученый или технологический предприниматель.

СТАР

ТАп

- КЛ

уб

БЖ


Редакционная подписка на «Бизнес-журнал»Уважаемые читатели, предлагаем вам подписаться на «Бизнес-журнал» — самое массовое российское деловое издание1 — непосредственно через редак-цию журнала. Данное предложение действует только для физических лиц.

Наша служба поддержки готова ответить на все ваши вопросы: по электронной почте [email protected] по телефону +7 (495) 744-55-13

Вы можете оформить подписку начиная с девятого (сентябрьского) номера. Доставка производится по всей территории Российской Федерации одним из следующих способов (по вашему выбору):

в почтовое отделение (Вы сами забираете журнал из указанного вами почтового отделения);

в почтовый ящик (журнал будет доставлен в Ваш почтовый ящик); курьером по указанному адресу (для жителей Москвы в пределах МКАД).

Стоимость подпискиПодписной период (число номеров)

Код предложения (указывается при оплате)

Стоимость подписки2

(включая НДС 10%)

3 месяца (3 номера журнала) 6465 450 руб.

6 месяцев (6 номеров журнала) 6466 900 руб.

12 месяцев (12 номеров журнала) 6467 1 800 руб.

«Артос- гал» (www.a r tos-ga l .mp i . ru ) | « Деловая пресса» (www.de lp ress . ru )«Интер-Почта» (www.interpochta.ru) | «ИнформНаука» (+7-495-787-38-73) | «ИнформСервис» (+7-495-651-82-19) | «Книга сервис» (www.akc.ru) | «ЛитРес» (www.mymagazines.ru) | «МК-периодика» (www.periodicals.ru) | «Роспечать» (www.rosp.ru) | «Союзпечать-Курьер» (www.pinform.spb.ru)«Урал-Пресс» (www.ural-press.ru)

Подписка для юридических лицЮридические лица могут оформить подписку на «Бизнес-журнал» через любое из следующих подписных агентств:

1Подписку можно оформить на нашем сайте www.b-mag/subscription (короткая ссыл-ка — qr.lt/bm/b). Оформление подписки производится непосредственно на сайте,

оплата — с помощью банковской карты или с ис-пользованием электронных платежных систем.

2Вы можете самостоятельно заполнить квитан-цию, которая приведена ниже. При заполнении

поля «Адрес доставки» обязательно укажите по-чтовый индекс, в поле «Наименование платежа» впишите срок подписки (подписной период) и код предложения (см. таблицу стоимости подписки), а в поле «Сумма платежа» — стоимость подписки (из той же таблицы). Мы просим Вас указать телефон, чтобы согласовать способ доставки. Оплата должна быть произведена до 20 августа 2013 года в любом отделении Сбербанка России2. После опла-ты обязательно вышлите на нашу почту ([email protected]) копию оплаченной квитанции или платежного поручения. Это ускорит оформление Вашего заказа и позволит быстро снять вопросы, если в заказе допущены случайные ошибки. Внимание! При оформлении платежа в банке попросите операциониста вписать в поле «Назначение платежа» Ваш адрес с индексом, ФИО и телефон.

Способы оформления подписки

!

codeAgency,*UAB*

Company!Code:!302552566!

VAT!code:!LT100005720012!

LT45!4010!0424!0309!3286!

DnB!NORD!Bankas!

Bank!code:!40100!

SWIFT:!AGBLLT2X!

p:!! +370!52045477!

f:!! +370!52045478!

Saulėtekio!av.!15!

LTQ10224!Vilnius,!

Lithuania!

www.codeagency.lt!

!

!

!

Код #2

Printed: 2013-04-19 17:46

1 — По данным Национальной тиражной службы по итогам 2012 года подтверждено сви-детельством лауреата премии «Тираж — рекорд года» в номинации «Деловой журнал».

2 — Обратите внимание, что при данном способе оформления и оплаты подписки Сбербанк возьмет с Вас комиссию за перевод денежных средств.

http://qr.lt/bm/b

Извещение

Квитанция

Форма ПД-4Получатель платежа: ЗАО «Бизнес журнал»КПП: 772501001 ИНН: 7725741785 р/счет: 40702810200000220102в: АКБ «РОСЕВРОБАНК» (ОАО) г. Москвы БИК: 044585777К/сч.: 30101810800000000777 ОКПО: 37296774Наименование платежа: Оплата подписки на «Бизнес-журнал» на месяца(ев) с №9 (2013). Код предложенияФИО плательщика: Адрес доставки:Почтовый индекс: Телефон:Сумма платежа:

С условиями приема указанной в платежном документе суммы ,в том числе с суммой взимаемой платы за услуги банка, ознакомлен и согласен.

Подпись плательщика: Дата: « » 2013 годаОплата до 20.08.2013

Получатель платежа: ЗАО «Бизнес журнал»КПП: 772501001 ИНН: 7725741785 р/счет: 40702810200000220102в: АКБ «РОСЕВРОБАНК» (ОАО) г. Москвы БИК: 044585777К/сч.: 30101810800000000777 ОКПО: 37296774Наименование платежа: Оплата подписки на «Бизнес-журнал» на месяца(ев) с №9 (2013). Код предложенияФИО плательщика: Адрес доставки:Почтовый индекс: Телефон:Сумма платежа:

С условиями приема указанной в платежном документе суммы ,в том числе с суммой взимаемой платы за услуги банка, ознакомлен и согласен.

Подпись плательщика: Дата: « » 2013 годаОплата до 20.08.2013

Мастерскиетелекинеза и телепатии

Евгений Золотов

СИЛ

А М

ЫСЛ

ИТЕ

ХНО

ДРО

М

Интерфейс — это то, что позволяет человеку взаимодействовать с маши-нами и механизмами и управлять ими. Высшая точка прогресса в этой об-ласти — управление силой мысли, о котором давно мечтали писатели-фантасты. И теперь оно постепенно становится реальностью — настолько, что в продаже появляются первые нейроэлектронные «контроллеры».Дальше — больше. Чтение мыслей, передача их на расстоянии другому чело-веку — перестают быть уделом одних лишь парапсихологов и экстрасенсов. Все это становится обычной научно-технической задачей, практическое решение которой ищут команды ученых и разработчиков в разных странах мира.


В вычислительной технике с середины XX века сменилось несколько поколений интерфейсов. Несколько упрощая, можно сказать, что до 1980-х в этой сфере доминировали клавиатура и неуклю-жее «световое перо». Затем почти на тридцать лет

акцент сместился на компьютерную мышь (изобретатель которой Дуглас Энгельбарт, удостоенный всех мысли-мых наград, скончался этим летом). А в последнее время мы наблюдаем, как начался дружный переход устройств на интерфейсы, использующие возможности сенсорных экранов, которые еще сильнее упростили контакт чело-века с машиной. Но вот что интересно: есть основания полагать, что сенсорный этап не растянется на привычные тридцать лет. Вместо этого в считанные годы мы совершим прыжок к интерфейсу абсолютно нового уровня, который изменит мир цифровой техники до неузнаваемости.

Интерфейс «четвертого поколения» позво-лит подключить головной мозг пользователя напрямую к машине — и это обеспечит не-виданный скачок скорости и функциональ-ности. Скажете, фантастика? Не спешите!

Интерфейсы нового поколения назы-вают по-разному: мозговой интерфейс, человеко-машинный, прямой нейронный или нейрокомпьютерный. Полнее всего их, пожалуй, описывает термин, который используют в некоторых западных лаборато-риях: нейроэлектронный интерфейс (НЭИ). Разработка идет по двум основным направ-лениям. Первое — это прямое электрическое подключение компьютера к мозгу человека. Разумеется, не с помощью разъемов вроде USB, а вживлением электродов. Второе — измерение электрической активности мозга с помощью датчиков, укрепленных снаружи, что не требует каких-либо хирургических операций. У каждого подхода свои плюсы и минусы, свои сферы применений и свои перспективы. И каждый заслуживает под-робного рассмотрения.

НА эЛЕКТРИчЕСКОМ ХОДуОснова для намечающегося технологиче-

ского прорыва в области НЭИ была заложена еще в XIX веке учеными, изучавшими ра-боту мозга, — в том числе нашими соотече-ственниками (Иван Сеченов и др.). Однако отправной точкой принято считать 1920-е годы, когда немецкий невролог Ганс Бергер сумел измерить электрическую активность головного мозга человека. Мозг генериру-ет электрическое напряжение, и, внедряя электроды под кожу головы, Бергер сумел его обнаружить. Напряжение это чрезвычайно слабое (измеряется в десятитысячных долях вольта, поэтому требуются особо чувстви-тельные приборы), и оно изменяется. Так родилась электроэнцефалография (ЭЭГ),

которая и по сей день остается самым популярным методом исследования головного мозга.

Есть какой-то грустный символизм в том, что Бергер покончил с собой из-за хронической депрессии — болезни, которую сегодня пробуют лечить методами, восходящими к его же работам. Так или иначе, следующие полвека ученые потратили на глубокое зондирование человеческого мозга. Здесь тоже заметный вклад внесли советские специалисты, в частности нейрофизиолог Наталья Бехтерева, работавшая, помимо прочего, над задачей вживления электродов. А соб-ственно первое упоминание термина brain-computer interface (в буквальном переводе с английского «интерфейс мозг —

компьютер»; ИМК) произошло в 1970-х годах, когда сразу несколько научных кол-лективов, экспериментируя с обезьянами, показали, что можно измерить и расшифро-вать электрические импульсы, генерируемые так называемым двигательным участком коры головного мозга. В 1990-е годы «под-ключенные» к компьютеру обезьяны уже могли «силой воли» управлять на экране компьютера различными объектами и даже электромеханическими устройствами вроде руки-манипулятора.

Не стало дело и за подключением к ком-пьютеру человеческого мозга. В 1998 году американец Джонни Рэй стал первым из лю-дей, электрически связанным с вычисли-тельной машиной. Почти полностью пара-лизованный после инсульта (подвижность сохранили только глаза и некоторые лице-вые мышцы), Рэй согласился на вживление электродов в область коры головного мозга, отвечавшую за его левую руку. Компьютер преобразовывал мозговые импульсы в ко-манды, управляющие курсором, однако авторы эксперимента, конечно, не знали, как именно будут выглядеть импульсы Рэя. Поэтому потребовалось обучение. Подопытный натурально учился управ-лять новой «частью тела»: он представлял, что двигает рукой, компьютер считывал мозговую активность и перемещал курсор, Рэй оценивал результат и вносил мыслен-ную поправку, пытаясь добиться правильной реакции курсора, и все повторялось снова и снова. Через несколько месяцев он уве-ренно управлял курсором, а спустя год мог вести беседу, мысленно выбирая нужные буквы из нарисованного на экране алфавита.

В этом эксперименте, который, к сожа-лению, оказался недолгим (Джонни Рэй скончался в начале двухтысячных от есте-ственных причин), проявилось, пожалуй, самое ценное свойство головного мозга — нейропластичность. Структура мозга не оста-ется постоянной, она непрерывно меняется, что, к примеру, помогает ему восстанав-ливаться после повреждений (тех же ин-сультов). Именно благодаря этому свой-

1924

Ганс Бергер записывает первую электроэнце-фалограмму (ЭЭГ) че-ловека. Опубликовать результаты он решает-ся лишь через пять лет, но все равно многие продолжают считать его чудаком, а некото-рые — мошенником.

1969

Обоснована воз-можность создания нейроэлектронных интерфейсов (НЭИ) для приматов: обезья-ны легко обучаются ге-нерации электрических импульсов заданными группами нейронов в коре головного мозга.

19241924

Ганс Бергер записывает

1969

Обоснована воз-


ству подключенное к мозгу внешнее устройство постепенно становится словно бы частью организма: чело-век учится управлять им, как соб-ственным телом. Это дарит надежду миллионам людей, частично или полностью утративших естественные функции: однажды и они, подоб-но Джонни Рэю, смогут управлять электронными устройствами, слов-но недостающими частями тела. Да что там, уже сегодня на рынке доступны нейроэлектронные «про-тезы», частично возвращающие зре-ние, слух и подвижность.

К сожалению, имплантация электродов в головной мозг остается процедурой, которая чревата про-блемами для здоровья, а то и жизни пациента. Кроме того, даже если вживление электродов проходит успешно, место контакта со време-нем начинает обрастать рубцовой тканью, что затрудняет долгосроч-ную эксплуатацию «соединения». Наконец, количество электродов, которые удается таким образом «вот-кнуть» в мозг, очень ограничено (а значит, ограничена и пропускная способность при передаче сигналов): в среднем наука и медицина доволь-ствуются сегодня десятками электро-дов, работающими несколько лет. К решению этих проблем исследова-тели подбираются с разных направ-лений, и хотя пока говорить о победе рано, имеются обнадеживающие результаты. Например, не далее как в июле 2013 года Калифорнийский университет в Беркли сообщил о разработке так называемой ней-ропыли — крохотных (всего десятки микрометров в поперечнике) беспро-водных сенсоров, которые наносятся на нужный участок мозга и подчиня-ются ультразвуковому контроллеру, спрятанному там же, под черепной коробкой (а он уже в радиодиапа-зоне обменивается данными с пере-датчиком, установленным на коже головы). Нейропыль теоретически позволяет устранить проблему руб-цевания и малого числа контактов, однако по-прежнему ее помещение внутрь черепной коробки требует хирургического вмешательства.

Вот почему по мере возможно-сти исследователи стараются обой-тись подключением электронных устройств не напрямую к головному

мозгу, а к нервной системе. Здесь дальше всех продвинулись специали-сты Агентства перспективных иссле-дований (DARPA) при Министерстве обороны США. Минувшей весной они продемонстрировали разрабо-танную ими RE-NET (англ. аббре-виатура, которая расшифровывается как «надежная нейроинтерфейсная технология»), при помощи которой возвращают подвижность солда-там, изувеченным на войне. RE-NET предполагает вживление электродов в нервы и мускулы культи (что де-шевле, проще и чревато меньшими неприятностями для здоровья в слу-чае, если что-то пойдет не так) и под-ключение их к электромеханическо-му протезу. В ходе демонстрации подопытные проявляют настоящие чудеса ловкости: хватают предметы на лету, манипулируют небольшими объектами, действуют на ощупь и т. п. Все это стало возможным не толь-ко в силу гибкости НЭИ (через нерв-ную систему человек одновременно генерирует десятки управляющих сигналов), но и благодаря тому, что нейроэлектронное соединение в данном случае двунаправленное. Выдаваемые нервами электрические импульсы передаются на двигатели протеза, а электрические сигналы с сенсоров, установленных на про-тезе (к примеру, на его «пальцах»), транслируются обратно, в нервную систему человека. И если Джонни Рэй учился управлять курсором, ни-чего не чувствуя, полагаясь только на зрение, то подопытные DARPA свои протезы по-настоящему ощуща-ют, что положительно сказывается и на возможностях их применения, и на скорости обучения. В ближай-шем будущем DARPA обещает по-ставить RE-NET на коммерческие рельсы, сделав технологию доступ-ной для гражданских лиц и массо-вого рынка.

ДЛя НАРужНОГО пРИМЕНЕНИя

Инвазивные нейроэлектронные интерфейсы (так иногда называют соединение человека с машиной, требующее прямого электрического контакта) уже имеют коммерческое применение. Так, на рынке присут-ствуют медицинские имплантаты, которые устанавливаются в мозг

СИЛ

А М

ЫСЛ

ИТЕ

ХНО

ДРО

М 1978

Доброволец по имени Джерри, ослепший в зрелом возрасте, становится первым человеком, которому частично возвращено зрение: сигнал с видео-камеры транслируется в его мозг через 68 электродов, благо-даря чему Джерри может ориентиро-ваться в пространстве и различать крупные объекты.

СЕРЕДИНА

1980-Х

Первое применение неинвазивного НЭИ для связи парализован-ного человека с синте-затором речи.

КОНЕЦ

1980-Х

Удается декодировать импульсы отделов го-ловного мозга обезьян, отвечающих за управ-ление руками.

1990Электроды, вживляе-мые в мозг обезьян, функционируют без замены на протяжении более трех лет.

Доброволец по имени


парализованных пациентов и помогают им контролировать роботизированный манипулятор или движение кресла-ка-талки (продукт американской компании Cyberkinetics/BrainGate). Впрочем, слож-ность операции и риски для здоровья па-циента сильно ограничивают диапазон применений имплантата. Фактически ин-вазивные НЭИ сегодня применяются толь-ко в медицине — для коррекции зрения, слуха, речи, неврологических отклонений и физических недостатков — и всегда тре-буют клинических испытаний, одобрения регулятором.

А что если отказаться от вживления электродов в человеческое тело? Например, считывать электрические импульсы с по-верхности головы? Этому посвящено вто-рое направление в индустрии нейроэлек-тронных интерфейсов — неинвазивное. И именно оно имеет наибольшие шансы породить по-настоящему массовые техно-логии. Не нужно сверлить дыру в черепе, не нужно подключать ничего к нейронам и нервам: достаточно надеть на голову легкий, красивый шлем!

Основой тут служит все та же старая до-брая ЭЭГ. Оператор цепляет к коже головы дюжину датчиков-сенсоров, каждый из ко-торых измеряет электрический потенциал в конкретной точке (относительно одной общей — скажем, мочки уха), после чего совокупность сигналов обрабатывается ком-пьютером. Ведь теоретически напряжение в произвольной точке коры головного мозга можно измерить и по эту сторону черепной коробки. Так что, укрепив сенсоры, скажем, на макушке, мы получим картину работы участков мозга, отвечающих за двигательные функции, на затылке — за зрение, на лбу — за мыслительные процессы. Казалось бы, остается их только дешифровать.

К сожалению, не все так просто. Отказавшись от хирургического вмешатель-ства, мы не можем рассчитывать на прямую обратную связь и сильно теряем в точности измерения — а значит, и в интерпретации сигнала. Но если обратную электрическую связь можно компенсировать визуальной (как Рэй, подавая «мысленные приказы» кур-сору, оценивал результат глазами), то с точ-ностью дело обстоит хуже. «Пробиваясь» через кости черепа и кожу головы, элек-трические импульсы мозга слабеют и «раз-мазываются». Так что, хотя возможность управления компьютерным курсором с по-мощью неинвазивного НЭИ исследователи продемонстрировали еще двадцать лет назад, только в последние годы удалось более или менее компенсировать потерю точности.

Идея в следующем: нужно ориентировать-ся не на отдельные импульсы (как в случае с инвазивными НЭИ, когда есть возможность измерять сигналы небольших групп нейро-нов), а на изменение формы электрических колебаний головного мозга, типичных моз-говых ритмов. Компьютер запоминает такие изменения и, поймав впоследствии одно из них, выполняет назначенное для него дей-ствие. В простейшем случае это может быть сопоставление так называемых альфа- и бе-та-ритмов. В расслабленном состоянии мозг человека формирует в затылочной части электрические колебания с частотой около 10 Гц: это альфа-ритм. Если же мы перехо-дим к состоянию активного бодрствования, доминирующим оказывается бета-ритм — колебания с частотой около 25 Гц в лобных долях. Таким образом, переключаясь между расслабленностью и концентрацией, чело-век может выдавать наблюдающему за ним компьютеру минимум две команды.

Оценить, как далеко продвинулись иссле-дователи, работающие над неинвазивными НЭИ, можно по демонстрации, устроенной этим летом группой американского про-фессора Бина Хи. Пользователь, на голо-ве которого была укреплена шапочка с 64 электродами, после недолгого обучения успешно осуществлял мысленное управ-ление игрушечным вертолетом, который носился по спортзалу с расставленными по нему препятствиями.

Строго говоря, на пути неинвазивных НЭИ к прилавку было и остается еще несколько помех — вроде необходимости обеспечить плотный электрический контакт электродов (или электромагнитных сенсоров) с кожей головы. Однако в сравнении с избавлением от хирургического вмешательства все это мелочи, на которые можно закрыть гла-за. В результате последние пять лет стали чрезвычайно урожайными на стартапы, воз-делывающие ниву «цифрового телекинеза». Типичный пример — австралийская Emotiv Systems, предлагающая «мыслешлем» EPOC. Дизайнеры потрудились на славу: человек в таком футуристическом шлеме уже не вы-глядит подопытной обезьяной, опутанной проводами. С технической точки зрения EPOC — это 14 сенсоров, показания с ко-торых передаются через Bluetooth-канал на персональный компьютер. Специальное программное обеспечение обрабатывает и дешифрует сигнал. Мыслешлем позволяет, например, управлять аватаром в компью-терной игре: виртуальный персонаж будет менять выражение лица, повторяя мимику игрока, или перемещать предметы. Пока такие фокусы возможны лишь в простых

НАЧАЛО

1990-Х

Изобретена функцио-нальная магнито-ре-зонансная томография (МРТ), которая в паре с ЭЭГ становится наи-более популярным методом визуализации нейронной активности.

СЕРЕДИНА

1990-Х

Совершенствование инвазивных НЭИ при-водит к серии успеш-ных экспериментов,

в которых подопытные животные (главным образом обезьяны)

управляют внешними электромеханическими устройствами (рука-ма-

нипулятор и т. п.).

1998Джонни Рэй становится первым человеком, управляющим компью-тером напрямую, через вживленные в мозг электроды.

1999Группа Янг Дана вжив-ляет электроды в та-ламус кошки и восста-навливает на дисплее компьютера видимое кошкой изображение.

1990

Изобретена функцио-

Совершенствование


играх, написанных специально под EPOC. Но с мыслешлемом можно играть и в обычные компьютерные игры — правда, после предваритель-ной настройки и тренировки: ведь необходимо объяснить компьютеру, какое движение мышью или нажа-тие кнопки на клавиатуре заменяет та или иная мысленная команда.

В том же направлении трудит-ся и другой крупный игрок НЭИ-индустрии, американская компа-ния NeuroSky. Она продает самый дешевый «мыслешлем» MindWave (стоимостью $99), а разработан-ная ею микроэлектронная начин-ка используется многими более мелкими разработчиками в своих продуктах. Скажем, PLX Devices построила на чипах NeuroSky серию спортивных гаджетов XWave Sports, которые сопрягаются с мобильными устройствами.

Вообще говоря, «мобильная» тема в неинвазивных НЭИ сейчас привлекает многих — как произво-дителей, так и энтузиастов: пишутся программные интерфейсы, прораба-тываются идеи мысленного управ-ления смартфонами и планшетами.

Простота и безвредность неин-вазивных НЭИ позволили охватить даже самую юную категорию по-требителей. В конце двухтысячных известный производитель детских игрушек Mattel выпустил Mindfl ex — настольную игру для всех возрас-тов, начиная с младшего школьного (кстати, тоже на чипах уже знакомой вам NeuroSky). Здесь, переключаясь между альфа- и бета-ритмами, один или два игрока могут управлять па-рящим в потоке воздуха шариком (расслабляешься — шарик опуска-ется, концентрируешься — поднима-ется). Считается, что Mindfl ex стала самым продаваемым продуктом, реализующим НЭИ.

ВОСпОМИНАНИя О буДущЕМ

Неинвазивные НЭИ — это не одни лишь игровые интерфейсы: есть для них приме-нение и в медицине. К примеру, НЭИ-гарнитура, производимая австрийской компанией g.tec, ори-ентирована на людей, страдающих параличом: с ее помощью после недолгого обучения пользователи усилием воли могут набирать текст на компьютере, рисовать и играть в компьютерные игры (подробнее см.: «Азбука мозга» на с. 63). А продукты компаний

Interaxon и Interactive Productline нацелены на общую оценку психофи-зического состояния пользователя: с их помощью компьютер или смарт-фон могут судить о том, насколько расслаблен или сконцентрирован че-ловек, спит он или бодрствует, меч-тает или ведет разговор… Подобная информация полезна для медитатив-ных тренировок, но не будет лишней и для тренировки внимания, и даже в настоящем спорте, где (есть дан-ные, позволяющие это утверждать) мысленная концентрация на про-цессе улучшает результат.

Более того, неинвазивные НЭИ можно все-таки попробовать допол-нить обратной электрической связью. Делается это так: на некоторые дат-чики, укрепленные на голове поль-зователя, подается слабое электри-ческое напряжение. Коммерческие продукты с таким функционалом выпускаются, к примеру, компания-ми Neuroelectrics и Mind Alive — с той лишь разницей, что первая ориенти-руется на профессионалов-врачей, а вторая — на энтузиастов, жела-ющих экспериментировать дома. Что дает электростимуляция мозга? Есть свидетельства, что с ее помощью можно вылечить или облегчить те-чение многих психических болезней (включая депрессию, бессонницу), а еще — улучшить память, ускорить процесс обучения и усвоения новых знаний.

К с о ж а л е н и ю , т у т мы пересекаем опасную черту. К настоящему мо-менту не зафиксировано негативных побочных эф-фектов использования так называемой прямой транс-краниальной1 стимуляции, но нет гарантии, что они не проявятся в будущем.

Обоснованные опасения вызывает и чувствитель-ность НЭИ-продуктов даже к слабым посторонним электромагнитным полям:

работа микроволновки, системы зажи-гания двигателя автомобиля, штатного медицинского и производственного обо-рудования может стать (и уже становилась) причиной сбоев в функционировании как инвазивных, так и неинвазивных НЭИ. Вот почему в развитых странах все больше сторонников идеи классифицировать все

СИЛ

А М

ЫСЛ

ИТЕ

ХНО

ДРО

М

1от л

ат. t

rans

(«че

рез,

скво

зь»)

и c

rani

um («

чере

п»).

Физ

иоте

рапе

втич

ески

й ме

тод

элек

трос

тиму

ляци

и мо

зга,

кото

рый

испо

льзу

ется

при

так

назы

ваем

ой Т

ЭС-т

ерап

ии.

КОНЕЦ

2000-Х

Удается декодировать снятые неинвазивны-ми методами сигналы из отделов мозга человека и животных, отвечающих за зрение. В перспективе это по-зволит читать сны.

2002

Британский профессор Кевин Уорвик имплан-тирует сотню двуна-правленных электродов в нервы своей руки. Это позволяет ему управ-лять электромеханиче-ской рукой-манипуля-тором и «чувствовать» сенсорами на пальцах манипулятора. Позже супруга Уорвика про-ходит аналогичную операцию — и они становятся первыми людьми, осуществив-шими прямой нейро-электронный контакт (через интернет).

2000

Удается декодировать Удается декодировать


нейроэлектронные устройства как медицинские — а следо-вательно, подвергнуть их соответствующей обязательной сертификации, регулировать продажи и т. д.

Вместе с тем чрезмерная осторожность некоторых ис-следователей не должна помешать вам оценить поистине безграничный потенциал НЭИ. Между лабораторными опытами и прилавком в нейроэлектронике зияет про-пасть, перекинуть мостики через которую сейчас пыта-ются всё новые и новые стартапы. При этом НЭИ отнюдь не ядерная физика: проблемы, встающие здесь перед технологическими предпринимателями, чаще всего очень приземленные и прикладные. Скажем, сейчас главный тормоз на пути НЭИ-гарнитур на рынок компьютер-ных игр — недостаточно быстрая реакция компьютера на мысленные сигналы (вот почему мыслешлем EPOC не в силах пока заменить мышь и клавиатуру в игровых аркадах и шутерах, где важна скорость).

Что до перспектив, то они рисуются со-вершенно фантастические. Не претендуя на охват всех возможных применений ней-роэлектронного интерфейса в будущем, позвольте остановиться на двух наиболее важных. Это передача мысли на расстояния и — ни больше ни меньше — бессмертие.

НЭИ в тех формах, в каких мы его знаем сегодня, предлагает передачу только от-дельных управляющих импульсов — грубо говоря, скачков электрического напряже-ния. А возможно ли передать через нейроэ-лектронное соединение мысль? Знающему читателю идея может показаться смешной, ведь многие исследователи пока не готовы согласиться даже с электрической природой сознания. Но, как говорится, если теория противоречит фактам, тем хуже для тео-рии. 28 февраля этого года рупор научной мысли журнал Nature опубликовал отчет американо-бра-зильского коллектива ученых, поставивших следующий замечательный эксперимент. В головной мозг двух белых крыс в одинаковых местах была вживлена матрица электро-дов. Сигналы из мозга первой, назовем ее крысой А, после обработки цифровым устройством (фактически обычным персональным компьютером) транслировались по цифро-вому каналу (фактически через интернет) в мозг крысы Б.

Эксперимент сводился к решению простой логической за-дачки. Крысу А ставили перед двумя идентичными кормушками, содержимое которых ей было не видно, но давали подсказку: над той, в которой есть корм, загоралась лампочка. После того как А обучалась де-лать правильный выбор, к опыту подключали ее на-парницу. Одновременно с А крыса Б оказывалась перед идентичными кормушками и должна была сделать аналогичный выбор — вот только подсказки в виде лампочки у нее не было. Тем не менее Б уве-ренно выбирала правильный вариант! Авторы объ-ясняют результат так: налицо передача информации по цифровому каналу из мозга в мозг и совместная работа двух нейронных систем при посредничестве электронной. Если когда-нибудь место крыс займут люди, они смогут так же общаться через интернет без

помощи клавиатуры, микрофона или видеокамеры — чистой мыслью! А вдобавок смогут совместно думать, образуя своего рода параллельный биологический «компьютер».

Как скоро будет построена такая нейроэлектронная система связи, предсказать не берусь. Зато уже нашлись смельчаки, вообразившие, что такую систему построили, и сделавшие следующий шаг — заменившие на одном конце человека на мощный компьютер. В самом деле, представьте, что в опыте с Джонни Рэем число электродов, подключен-ных к мозгу, было бы увеличено до нескольких тысяч штук: та же нейропыль это позволяет. Плюс НЭИ-контакт был бы сделан двунаправленным (как это происходит по уже описанной технологии RE-NET), и с другой стороны под-ключили бы не рядовой «Пентиум», а, скажем, суперком-пьютер, на котором работает искусственная нейронная сеть (опыты по расшифровке биотоков мозга искусственными нейросетями тоже уже проводились и ведутся с очень об-

надеживающими результатами). Теперь попросим нашего подопытного научиться использовать подключенный к его мозгу электронный мозг. Конечно, на это уйдут не недели и месяцы, а годы — ведь речь не о курсоре на экране и даже не о протезе. Но важно, что в конце концов человек, вероят-но, освоится: расширит свои интеллектуальные способности за счет электронной вычислительной машины, задействует ее для запоминания новых знаний, решения математиче-ских задач, может быть — и рассуждений.

Теперь сделаем еще один шаг: предположим, что живая половинка получившейся системы умерла. Что случится по-сле этого? Отключится ли и суперкомпьютер? Или сознание человека останется «жить» в искусственной нейросети? Тему эту давно разрабатывают фантасты (вспомните «Свечи перед пультом» братьев Стругацких), но теперь, когда ничто принци-пиально не мешает провести проверку, ею занялись и серьез-ные ученые. В частности, в рамках инициативы «Россия 2045», запущенной российским бизнесменом Дмитрием Ицковым2, в этом направлении работают серьезные научные коллекти-вы, включая членов Российской Академии наук. К 2035 году участники «России 2045» планируют создать электронное тело, в которое можно будет переместить сознание человека.

Фантазии? Может быть. Но первые шаги в этом направлении уже давно сделаны!2

См. и

нтер

вью

с Д

митр

ием

Ицк

овым

«М

ы хо

тим

сдел

ать

прот

ез те

ла»

//

бизн

ес-ж

урна

л. —

201

3. —

№5.

— С

. 10.

БЖ

ценное свойство головного мозга — нейропластичность. Подключенная к мозгу «периферия» в виде различных устройств постепенно становится словно частью организма: человек учится управлять ими, будто собственным телом


Естьконтакт! Яна Аржанова

СИЛ

А М

ЫСЛ

ИТЕ

ХНО

ДРО

М

Разумеется, все это возможно лишь в отдален-ной перспективе, и пока продление жизни как практическая бизнес-идея плохо «покупается» венчурными инвесторами. Поэтому на текущем этапе компания «Инновационные технологии»

в качестве приоритетного направления разработок выбрала для себя реабилитационную медицину.

Ядро команды — ученые из лаборатории нейрофизио-логии и нейрокомпьютерных интерфейсов биологического факультета МГУ им. Ломоносова, которой заведует про-фессор Александр Каплан.

Одна из разработок ученых — манипулятор, управляемый через интерфейс «мозг — компьютер» (ИМК) и позволяющий оператору мысленными командами передвигать, например, фигуры на шахматной доске. Чтобы управлять манипуля-тором, человек надевает на голову специальную шапочку с электроэнцефалографическими электродами, которые через усилитель подключены к компьютеру. Компьютер же интерпретирует полученные сигналы как намерения че-ловека и дает команды манипулятору. Пока процесс требует от оператора недюжинной сноровки: чтобы раз передвинуть шахматную фигуру, ему приходится выдать устройству с де-сяток мысленных команд. После того как интерфейс будет доработан, перспективы практического применения просчи-тываются легко. В больницах такие манипуляторы помогут частично разгрузить медицинский персонал: пациенты с ограниченной подвижностью с помощью манипулятора смогут, например, сами подать себе стакан воды.

Еще один класс ИМК-устройств, которыми занимаются в «Инновационных технологиях», — нейротренажеры. «В случаях, когда после инсульта человека плохо слуша-ется рука, важно как можно раньше начать тренировки,

чтобы «запустить» ее в действие, — объясняет Александр Каплан. — Но как тренироваться, если у пациента мыш-цы не сокращаются? Первый толчок тренировке можно дать с помощью ИМК-нейротренажера, который пере-дает намерение человека на экзоскелет, сжимающий или разжимающий кисть. С помощью этого механического устройства человек получит первый опыт тренировки своих волевых усилий». Для западных клиник такие раз-работки уже не экзотика. Ученые ставят перед собой задачу сделать подобные устройства недорогими и доступными для сотен тысяч российских пациентов. Идею поддержало Министерство здравоохранения РФ, выступив инвестором проекта. Сегодня совместно с ведомством компания также работает над созданием нейрокоммуникатора, который позволит пациентам, лишенным возможности коммуни-кации, с помощью мысленных команд набирать тексты на мониторе, перемещать компьютерный курсор для работы в интернете, листать справочники гипертекстовых систем.

ЗАТяНуВШИйСя пРОРЫВ«Инновационные технологии» — типичный российский

университетский стартап, созданный учеными на собствен-ном энтузиазме и с помощью минимальной финансовой поддержки научных грантов. То, что проект в итоге офор-мился как коммерческое предприятие, говорит не столько о желании команды заработать на коммерциализации технологии, сколько о том, что такая форма дает больше возможностей получить финансирование. Юридическое лицо ученые зарегистрировали в 2009 году: без этого нельзя было получить статус резидента «Сколкова». Спустя некоторое время «Инновационные технологии» выиграли грант в размере 25 млн рублей. Но возникли сложности:

Неизвестно, смогут ли со временем нейроинтерфейсы обеспечить человеку бессмертие, но значительно продлить его жизнь — наверняка, убежден Александр Каплан, руководитель научных проектов компании «Инновационные технологии». Ресурс человеческого мозга сравнительно с любым другим органом рассчитан на значительно больший срок. А значит, если по мере старения заменять изношенные «системы жизнеобеспечения» на искусственные, человек сможет жить дольше.


по условиям гранта проект должен был иметь частного со-инвестора, согласившегося вложить не менее 30% от той суммы, что давало «Сколково». Между тем, как выяснилось, нейроэлектронные интерфейсы воспринимаются большин-ством частных инвесторов как технология слишком отда-ленного будущего, не имеющая пока ни гарантированного рынка, ни потребителя.

Заместитель генерального конструктора ОАО «РТИ» Дмитрий Ступин считает, что сама тема интерфейсов «мозг — компьютер» в России пока представляет сугубо научный интерес: «Участие ученых из МГУ, как правило, говорит о наличии в проекте глубокой науки и одновре-менно о некой проблематичности с точки зрения бизнеса. Вероятно, сначала должны появиться продукты специ-ального назначения (подозреваю, что в интересах силовых структур), которые потом можно будет реализовать в виде бизнес-решений».

Инвестиционная компания Genezis Capital в свое время всерьез присматривалась к нейроэлектронным интерфей-сам и просчитывала возможные варианты инвестиций в это направление, однако в итоге отказалась от идеи. Управляющий партнер Genezis Capital Александр Журба называет три причины такой осторожности: «Во-первых, в тех ученых группах, которые занимаются ИМК в России, нет людей, разбирающихся в бизнесе, и они в основном не продвинулись дальше создания прототипов. Во-вторых, готовность таких технологий под большим вопросом. Ученые уже, безусловно, могут что-то показать, но говорить о том, что у них есть точные инструменты, готовые к использова-нию, пока рано. В-третьих, нам до сих пор непонятно, где все это можно применять. Если говорить о робототехнике, манипуляторах и протезах, то эти рынки все же достаточно небольшие и специфичные. Это не масс-маркет, а очень ограниченное применение».

История знает немало примеров того, как серьезные технологии прокладывали себе путь на рынок поначалу с помощью «несерьезных» коммерческих применений. Попытались встать на этот путь и «Инновационные техноло-гии». Около года назад российский издатель и дистрибьютор ПО и компьютерных игр «Новый Диск» изъявил желание за-действовать ИМК-технологию компании в своих играх, чтобы предложить геймерам управление мыслью в качестве допол-нительного интерфейса к привычному джойстику. Однако после серии переговоров проект было решено не запускать. По мнению Александра Каплана, руководство «Нового Диска» не нашло приемлемого для компании бизнес-под-хода и в итоге решило не рисковать. По сути, нужно было просто красиво «упаковать» технологию, чтобы она имела привлекательный коммерческий вид. «Если говорить о сто-имости такого гаджета с учетом элементной базы и софта, то она была бы ничтожна, — прикидывает Каплан. — При поточном производстве конечный продукт будет не дороже 300 долларов. Но требовались деньги, чтобы изготовить этот гаджет в промышленном дизайне: упаковать усилитель биопотенциалов, микроконтроллер, Bluetooth-модуль и эле-менты питания в красивый «спичечный коробок», а вместо медицинской шапочки с электродами изготовить стильную бандану со скрытыми контактами».

О перспективе использования нейроэлектронных ин-терфейсов в игровой индустрии сейчас можно судить, ана-

зА РубежоМ НеЙРоЭлеКТРоННые ИНТеРФеЙСы ПРеВРАщАЮТСя В «ГоРяЧее» ТехНолоГИЧеСКое НАПРАВлеНИе С КРуПНыМИ ИНВеСТИцИяМИ. АлеКСАНДР КАПлАН МеЧТАеТ об объеДИНеНИИ РоССИЙСКИх ИССлеДоВАТелеЙ И РАзРАбоТЧИКоВ В РАМКАх НАцИоНАльНоГо ПРоеКТА — ЧТобы ВыДеРжАТь зАДАННыЙ зАРубежНыМИ КоллеГАМИ ТеМП


лизируя опыт американских компаний NeuroSky и Emotiv Systems, которые первыми предложили издателям свои гарнитуры «мозг — компьютер». В 2009 году производитель игр Uncle Milton запу-стил продажи игры Star Wars Force Trainer на ос-нове гарнитуры NeuroSky и добился большого коммерческого успеха. Emotiv Systems не отстает от конкурента, продавая свои гарнитуры, с помощью которых можно играть в популярные игры Call Of Duty и World of Warcraft, а также программы, по-зволяющие пользователям управлять компьютером без мыши или клавиатуры.

«Недавно, беседуя с основателем NeuroSky Стэнли Янгом в его офисе в Сан-хосе, я в полной мере осознал, сколько потеряли потенциальные инвесторы в России, не поддержав в свое время наши предложения по внедрению ИМК, — говорит Александр Каплан. — Ведь первая наша работа в этой области была опубликована за рубежом еще в 2005 году». Он уверен: тот, кто выйдет с техноло-гией ИМК в отечественной индустрии игр, получит от нее максимум. В отличие от простых «стрелялок», которые часто ругают (они только и делают, что по-догревают азарт), игры на основе технологии ИМК вырабатывают у пользователей исключительно полезные качества — способность фокусировать внимание и владеть своим состоянием.

ГЛубИНЫ пОЗНАНИй На день открытия чемпионата мира по футболу

2014 года в Бразилии запланирована нейроэлек-тронная сенсация: на поле должен выйти полностью парализованный юноша, который сделает первый удар по мячу. Событие пообещал устроить доктор Мигель Николелис из Университета Дьюка. Сейчас бразильский ученый занят тем, что создает для сво-его пациента управляемый непосредственно мозгом ажурный протез-экзоскелет. Среди нейрофизиоло-гов Николелис известен благодаря своим прошлым заслугам: в свое время он начинал с экспериментов по «прочтению» мыслей обезьяны с помощью имплантированных в ее мозг электродов. Цели своей он добился: показал всему миру, как за счет зафиксированной моторной активности животное может без проблем управлять механической рукой.

Будущую бразильскую сенсацию можно рассма-тривать как символ того, что нейроэлектронные интерфейсы действительно постепенно выходят на широкую арену и превращаются в «горячее» тех-нологическое направление. Высокотехнологические страны реагируют на это увеличением госбюджетов на финансирование исследований в этой обла-сти. «Первая разработка руки-манипулятора обо-шлась американцам в 34 млн долларов, — говорит Александр Каплан. — Евросоюз в начале этого года выдал ученым на компьютерное картирование стро-ения мозга человека небывалый грант в размере 1,3 млрд евро на 10 лет. Недавно в США объявили о том, что вложат в развитие нейротехнологий в рамках программы BRAIN1 3 млрд долларов. Чем

ответит Россия? Наши ученые готовы поддержать темп европейцев и американцев. Необходимо толь-ко объединить их в рамках национального проекта по созданию и внедрению нейроинтерфейсных технологий».

Человеческий мозг действительно таинственный и прелюбопытнейший орган, обладающий большим потенциалом для длительного функционирования. Клетки нашего тела в течение жизни многократно обновляются. И в этом постоянном обновлении организма, казалось бы, нет ничего плохого. Однако во время этого процесса в клетках тела в первую очередь копируется программа их создания, со-стоящая из ста тысяч генов. В результате массового обновления клеток накапливается огромное число ошибок копирования. «Неправильно» работающие клетки мешают другим. «Считается, что ошибки копирования и есть один из главных факторов ста-рения, — говорит Александр Каплан. — Но нервные клетки мозга находятся в организме в каком-то особом, привилегированном положении: они «не делятся», не обновляются. Может, поэтому чаще всего человек уходит из жизни не по причине за-болеваний нервных клеток, а из-за недугов сосудов, сердца, печени и других органов».

Вот поэтому-то нейроэлектронный интерфейс — уверенный шаг в сторону радикального продления жизни человека. Промежуточная цель — улуч-шение качества жизни инвалидов. Полученный от «Сколкова» грант «Инновационные технологии» рассчитывают пустить на создание управляемых от мозга манипуляторов и протезов руки до состоя-ния готовности к промышленному производству — благо необходимый по условиям гранта частный со-инвестор в конце концов нашелся. Финансирование прежде всего понадобится для того, чтобы привлечь к работе нескольких программистов, нейрофизио-логов и инженеров. «У нас более миллиона рублей из гранта фактически уходит на зарплату только одного программиста в год», — подсчитывает в уме издержки Александр Каплан. Минимальный бюд-жет, который требуется для серьезной работы над проектом по созданию протезов, составляет как ми-нимум 10 млн рублей ежегодно. Несмотря на общий скепсис по поводу специфичности и ограниченности использования технологии, специалисты из МГУ уверены в том, что смогут благодаря разработке охватить российский рынок искусственных протезов конечностей, потребность в которых, по данным подразделения протезно-ортопедических средств ОАО «Ракетно-космическая корпорация «Энергия», составляет около 8 тыс. в год.

К одному из продуктов российской компании, а именно нейрокоммуникатору, или «печаталке», как его называют сами разработчики, неподдель-ный интерес проявляет американский миллионер, готовый вложить несколько сотен тысяч долларов. Команде «Инновационных технологий» такое вни-мание, конечно, льстит, но пока она решитель-но обходится без иностранных инвестиций.

СИЛ

А М

ЫСЛ

ИТЕ

ХНО

ДРО

М

БЖ1Аббр

евиа

тура

от а

нгл.

bra

in re

sear

ch th

roug

h ad

vanc

ing

inno

vativ

e ne

urot

echn

olog

ies —

«ис

след

ован

ия го

ловн

ого

мозг

а с

помо

щью

пе

редо

вых и

ннов

ацио

нных

ней

роте

хнол

огий

». о

зап

уске

этой

про

грам

мы

през

иден

т Сш

А ба

рак

оба

ма о

бъяв

ил 2

апр

еля

2013

года

.


В поисках миелофона Яна Аржанова

СИЛ

А М

ЫСЛ

ИТЕ

ХНО

ДРО

М

В направлении «чтения мыслей» пока сделаны самые первые шаги: система, изначально раз-работанная на базе лаборатории математиче-ской нейробиологии Института высшей нервной деятельности и нейрофизиологии РАН, умеет

распознавать только четыре образа, да и то не со стопро-центной точностью. Принцип действия прибора, прообразом которого стал фантастический «миелофон»1, столь же прост для понимания, сколь труден в практической реализации. Когда человек концентрируется на каком-либо образе, ком-пьютер «считывает» с помощью электроэнцефалограммы «картинку» активности его головного мозга и «запоминает» ее в облачной базе данныx. В следующий раз, когда электро-

энцефалограмма испытуемого окажется похожей на сохраненные в базе профили, система «угадает», на каком образе тот сконцентрировался. Казалось бы, все элементарно. Но возникает масса исследо-вательских проблем в интерпретации «картинок» активности мозга. Что в «картинке» случайный параметр, а что — неслучайный, позволяющий прочитать мысль? Каким должен быть алгоритм распознавания? Как различаются «картинки» ак-тивности головного мозга у разных людей, которые концентрируются на одном и том же образе? Есть ли вообще универсальный для всех людей электро-энцефалографический «отпечаток», когда они име-ют дело с тем или иным образом? Ответы требуют физико-математического и отчасти даже статисти-ческого подхода, а это как раз по специальности от-цов-основателей «Нейроджи-Нейроинформатики».

На ближайшие несколько лет стартаперы за-планировали трудоемкую работу по накоплению базы распознаваемых образов. Ее можно было бы назвать неподъемной для небольшой молодой компании, если бы у Александра Жаворонкова и Михаила Бахняна не появился уже хорошо из-вестный в нейрокомпьютерных кругах партнер —

австралийская компания Emotiv System. Австралийцы производят и продают «мыслешлемы» EPOC и, разумеется, весьма заинтересованы в расширении функциональности своего устройства. С другой стороны, пользователи «мыс-лешлемов» во всем мире (в основном это геймеры) — весьма активная и полная энтузиазма группа людей, которых мож-но привлечь к наполнению базы образов. Так и сложился этот российско-австралийский альянс. Пользователей EPOC призывают зарегистрироваться на сайте проекта NeuroG и закачивать на него файлы со своими образами и показаниями, записанными датчиками «мыслешлема». Разработчики надеются, что при наличии приличной базы данных смогут создать универсальный алгоритм распозна-вания образов.

В 2011 году Жаворонков, Бахнян и заведующий лабора-торией математической нейробиологии Института высшей нервной деятельности и нейрофизиологии РАН Александр Фролов публично продемонстрировали технологию NeuroG в стенах Политехнического музея в Москве. Желавшие при-нять участие в эксперименте надевали на голову гарнитуру EPOC и работали лишь с двумя образами — бутерброда и автомобиля. Лицом в грязь молодые ученые не ударили, но осечки в распознавании все же были. Уже тогда у проекта появилось немало критиков, накидавших каверзных вопро-сов. Как технология будет справляться с распознаванием абстрактных образов? Сможет ли она определять образы с разными характеристиками — скажем, отличать красное яблоко от зеленого? От «Бизнес-журнала» добавим еще один: когда и как удастся начать зарабатывать на технологии?

НЕйРОИНфОРМАТИКА ВМЕСТО ЛЕКАРСТВ Интерфейсы — коварная штука. «В свое время много

разговоров было о шлеме и перчатке как новых компью-терных интерфейсах для 3D-управления и дополненной реальности, — вспоминает Михаил Миньковский, эксперт компании «Энвижн Груп». — Но ничего не произошло. Технология оказалась востребована разве что для решения

Специалистам в области физико-математических наук нейрокомпьютерные интерфейсы интересны не меньше, чем биологам и психофизиологам. Молодые ученые Александр жаворонков и Михаил бахнян, основатели компании «Нейроджи-Нейроинформатика» и идеологи проекта neuroG, пытаются сделать то, что многим кажется научной фантастикой, — научить компьютер разгадывать мысли человека.

1Мие

лофо

н (о

т гре

ч. «

мозг

» и

«зву

к») —

вым

ышле

нное

уст

ройс

тво

для

чтен

ия м

ысле

й в

ряде

про

изве

дени

й ро

ссий

ског

о пи

сате

ля-

фант

аста

Кир

а бу

лычё

ва.


специальных задач и в среде особо увлеченных геймеров. Почему? Выигрыш с точки зрения удобства не столь велик, чтобы отказываться от привычного интерфейса, с помощью которого пользователи сегодня умеют прекрасно решать свои задачи при работе с компьютером. Другое дело — при-менение интерфейсов «мозг — компьютер» для людей с фи-зическими ограничениями. В этой области действительно возможен прорыв».

Специальное применение — это как раз то, о чем осно-ватели «Нейроджи-Нейроинформатики» уже основатель-но подумали. Здесь действительно быстрее всего можно добраться до коммерческого продукта. Одна из областей, которую уже наметил себе Александр Жаворонков, — реабилитация детей с посттравматическим синдромом, лечение синдрома дефицита внимания и диагностика и профилактика возрастзависимых нейродегенеративных заболеваний. Тем более что сам он в настоящее время занимает должность заведующего лабораторией регене-ративной медицины в Федеральном научно-клиническом центре детской гематологии, онкологии и иммунологии им. Дмитрия Рогачёва. Сегодня лечение таких пациентов ограничивается использованием специальных препаратов, которые могут иметь неблагоприятные последствия для ор-ганизма. С помощью NeuroG врачи смогут анализировать активность мозга пациентов, выявлять факторы, влияющие на их самочувствие, и после этого вводить их в состояние, максимально приближенное к норме, показывая различные картинки и используя другие внешние возбудители — за-пахи, звуки разных частот и исполнителей. Запуск проекта состоится тогда, когда будет собрана коллекция паттернов, соотносящихся с состоянием эмоционального подъема чело-века. Над этим «Нейроджи-Нейроинформатика» работает совместно с группой ученых с факультета вычислительной математики и кибернетики МГУ, где находится крупнейшая в стране лаборатория распознавания паттернов.

Другое применение NeuroG в медицине — диагностика и лечение нейродегенеративных заболеваний. Например, на ранней стадии болезни Альцгеймера человек может создать личную «библиотеку образов» — с тем чтобы, ког-да болезнь начнет прогрессировать и создавать проблемы с узнаванием людей и предметов, система могла выдавать ему подсказки. У проекта трудности с финансированием, однако это никак не влияет на мотивацию Александра Жаворонкова: «Даже если мы никогда не сможем в пол-ной мере коммерциализировать свой проект, то все равно не пожалеем о потраченном на него времени. Он может стать базой для исследований в других областях и оказаться очень полезным для людей».

пСИХОТИпЫ В СОЦСЕТИ В 2012 году основатели «Нейроджи-Нейроинформатика»

подали заявку на грант «Сколкова», рассчитывая получить 100 тыс. долларов на развитие технологии NeuroG. При оформлении документов они определили свой проект как некоммерческий. В технопарке в должной мере оценили наукоемкость технологии, но в финансировании отказали. «Все подобные проекты в России и за рубежом обычно ос-новываются на серьезных фундаментальных исследованиях в области биофизики, медицины, психологии и кибернети-ки, — говорит директор по проектам ИТ-кластера Фонда «Сколково» Альберт Ефимов. — Однако общий недостаток многих приходящих в «Сколково» проектов, в числе ко-торых и NeuroG, — слабая проработка бизнес-модели как способа коммерциализации инновации. А задача Фонда все же заключается в поддержке инноваций, имеющих ясный коммерческий потенциал».

С учетом того, что желающих вкладываться в столь долго-срочные разработки не много, отказ «Сколкова» сильно ударил по ожиданиям и планам команды NeuroG. Сегодня в судьбе проекта принимают участие несколько некрупных

инвесторов из области ИТ. У компании по-явились более четкие планы по коммерци-ализации технологии, причем сразу с вы-ходом на международный уровень. Сейчас команда работает над прототипом платного приложения для социальной сети Facebook под названием FaceBrain. Задумка такая: пользователь сети надевает «мыслешлем», и приложение начинает демонстрировать ему определенный набор картинок, записы-вая его уникальный «электроэнцефалогра-фический профиль». А далее встроенный поисковик помогает ему найти пользователей с похожим или близким ЭЭГ-профилем либо

ЧТеНИе МыСлеЙ — ДАлеКАя цель. оДНАКо НА ПуТИ К НеЙ АлеКСАНДР жАВоРоНКоВ И МИхАИл бАхНяН РАССЧИТыВАЮТ зАРАбоТАТь НА «ПРоМежуТоЧНых» КоММеРЧеСКИх ПРИМеНеНИях


сравнить свою реакцию на изображение, например, Моны Лизы, ядерного взрыва или собаки с реакцией знаменитостей, друзей или просто незнакомцев. «Это будет чем-то вроде игры, которая позволит подбирать оптимальных партнеров по жизни или друзей — по различным психотипам, — говорит Александр Жаворонков — и тут же признается в «корыстном» исследовательском интересе: — Кроме того, мы реши-ли, что это будет наиболее удобным способом для нас быстро собрать ЭЭГ-реакции на образы для нашей базы». Совершенно новое применение системы — оценка реакции различных людей на предметы искусства. Зачастую очень сложно описать словами собственное впечатление от картины, фотографии или скульптуры, и анализ с помощью ЭЭГ может оказаться полезным. Например, можно сравнить реакции ценителей искусства на картины известных мастеров и молодых художников для определения наиболее «перспективных» работ.

НА СТАРТЕ Проекты в области нейроэлектронных интер-

фейсов в определенной степени зависимы от ряда факторов. Например, значительному продвижению проекта NeuroG, по словам его идеологов, сильно помогло бы улучшение качества электроэнцефа-лографов. И вполне возможно, что это произойдет уже в ближайшем будущем. «То, что сейчас дела-ют в Америке в рамках проекта BRAIN, не может не принести результата, — рассуждает Александр Жаворонков. — Технология так или иначе будет постепенно становиться на коммерческие рельсы, но для начала необходимо заняться хотя бы базо-выми научными исследованиями и помочь первым технологическим идеям дойти до рынка». NeuroG в этом смысле уже определяет для себя стартовые позиции, чтобы при удобном случае, в наиболее подходящий период «конвергенции технологий», занять лидирующее положение среди команд, ве-дущих разработки в той же области.

Пока пример успешной коммерциализации в об-ласти интерфейсов «мозг — компьютер» демонстри-руют такие компании, как Emotiv Systems. Помимо индустрии видеоигр, этот разработчик сегодня хорошо себя чувствует на рынке продуктов воен-ного назначения, поставляя свои «мыслешлемы» в армию США для разработки и внедрения методов реабилитации посттравматического синдрома, а также для исследований в области интерфейсов «мозг — компьютер». «Военные закупают у Emotiv по 15–20 тыс. устройств в год», — демонстрирует осведомленность Жаворонков.

Техническая возможность научиться «читать мысли» весьма соблазнительна, так что россий-ский проект не единственный в своем роде в мире. Разработки в этом направлении ведут в том числе и гиганты хайтека, хотя судить о них можно только по отрывочным сведениям. Например, в 2007 году Microsoft запатентовала разработку под названием «Использование сигналов электроэнцефалографа

для классификации задач и распознавания дей-ствий». Компания заявила о том, что хочет лучше разобраться в специфике взаимодействия поль-зователя с компьютером, поскольку сами люди являются «плохими генераторами собственных действий». Цель работы заключалась в том, чтобы на основе полученных данных проектировать более удобные пользовательские интерфейсы. Метод, предложенный специалистами компании, позво-лял фильтровать данные электроэнцефалограмм, то есть отделять полезную информацию от «помех», которые появляются в результате миганий глаз и других ненамеренных движений человека. Однако с момента подачи заявки на патент от Microsoft не было слышно ни одного сенсационного заяв-ления касательно дальнейшей судьбы технологии.

В направлении «чтения мыслей» движется Агентство по перспективным оборонным научно-исследовательским разработкам США (DARPA) при Пентагоне. В прошлом году оно представило разработку CT2WS, которая, как предполагается, найдет применение в боевых условиях для обнару-жения угроз. Смысл ее заключается в следующем: специальная видеокамера делает обзор места бо-евых действий, после чего снимки с вероятными угрозами поступают к оператору, подключенному к компьютеру с помощью ЭЭГ-интерфейса. Система CT2WS демонстрирует человеку десяток изображе-ний в секунду, а его мозг определяет, какие из пред-ставленных угроз настоящие.

Ресурсов у DARPA, разумеется, неизмеримо боль-ше, чем у стартапа из России, но и «поляна» для ис-следований и разработок в области нейроэлектронных интерфейсов столь обширна, что места хватит всем.

Сегодня значительное внимание развитию новых биомедицинских технологий уделяется в Московском физико-техническом институте. Здесь создан БиоБизнес-Инкубатор (ББИ) для развития стартапов этого направления, а также целый факультет для под-готовки специалистов в области биомедицины.

«Руководство биофармкластера «Северный» и факультета биологической и медицинской физики МФТИ поддержало проект «Нейроджи-Нейроинформатика», — говорит Александр Мелерзанов, декан факультета биологической и медицинской физики МФТИ. — Мы приняли решение о разработке концепции совместной на-учно-исследовательской деятельности в данном направлении при участии лаборатории электро-физиологии ББИ МФТИ и кафедры трансляционной и регенеративной медицины ФБМФ МФТИ».

По признанию Александра Жаворонкова, сейчас проект NeuroG «сильно убыточен», но разработчики технологии большие надежды возлагают на свое приложение для Facebook. Эта разработка впол-не подъемна и реализуема даже при нынешних скромных финансовых возможностях стартаперов. И потом: поиск людей по психотипам в соцсетях с применением ЭЭГ — до такого еще пока ни-кто не додумался!

СИЛ

А М

ЫСЛ

ИТЕ

ХНО

ДРО

М

БЖ


Азбука мозга Антон Ковалевский

СИЛ

А М

ЫСЛ

ИТЕ

ХНО

ДРО

М

Джордж Клуни — это буква «W», певица Шакира — «А», Чак Норрис — «R»… Нет, это не игра в ассоциации, и никакого скрытого смысла за буквенными символами нет. Идея использовать лица знаменитостей вместо букв — находка австрийской компании g.tec.

В 2010 году она представила первую в мире индивидуаль-ную систему набора текста без клавиатуры — с помощью интерфейса «мозг — компьютер». Образы знаменитостей понадобились разработчикам только потому, что, как вы-яснилось, они вызывают более сильные электрические импульсы в мозгу человека, нежели обычный алфавит. А значит, эти импульсы легче считывать и распознавать.

Intendix Speller, самая известная разработка g.tec, выгля-дит как неброская купальная шапочка с восемью электро-дами, смазанными проводящим гелем. Шапочка соединена с компьютером через так называемый усилитель (еще одна разработка компании), который улучшает точность распоз-навания сигналов электроэнцефалограммы, получаемой в режиме реального времени. Увы, просто «подумать» нужную букву нельзя: пока распознавать такие мысли в g.tec еще не научились. Пользователю приходится смо-треть на мигающий алфавит на черном фоне — и концен-трироваться на нужной букве.

Спустя всего несколько минут тренировки с помощью Intendix практически любой человек начинает набирать текст усилием мысли; впрочем, в первую очередь разра-ботка рассчитана на парализованных пациентов больниц и инвалидов. Поначалу скорость не слишком высока — око-ло трех–пяти символов в минуту, однако, как утверждают в компании, опытный пользователь вполне способен «пе-чатать» до одного символа в секунду. «Наши исследова-ния показывают, что образы знаменитостей значительно ускоряют набор текста, — говорит основатель g.tec доктор Кристоф Гюгер. — Сейчас мы пытаемся выяснить, не ра-

ботают ли еще лучше фотографии друзей, родственников и домашних животных».

Средняя скорость для обычного человека — около 10 символов в минуту. Состояние усталости или трудности с концентрацией серьезно замедляют процесс набора. Сколько стоит передовой интерфейс? Цену комплекта пока нельзя назвать демократичной — около 9 тыс. евро. При этом Intendix — один из первых серьезных коммерческих нейроинтерфейсов, рассчитанных на решение утилитарных задач и пригодных для персонального использования: от пользователя не требуют никаких технических знаний или специальных навыков. Система чем-то напоминает аппарат, который применяет почти полностью парализован-ный, но продолжающий вести активную жизнь британский ученый-астрофизик Стивен Хокинг. Однако в его случае на-бор текста происходит за счет микродвижений мимической мышцы щеки, сохранившей подвижность, а не посредством интерпретации электроэнцефалограммы.

МЫСЛИТЕЛЬНЫй пРОТЕЗВпервые идея, положенная в основу Intendix, пришла

в голову нейропсихологам Ларри Фарвеллу и Эмануэлю Дончину: в своей статье 1988 года они предложили ис-пользовать электрические сигналы мозга для фиксации символов из таблицы размеров 6 на 6 клеток. Ученые на-звали свое изобретение «ментальным протезом».

На полноценную коммерческую реализацию их раз-работки ушло более 20 лет. Глава g.tec Кристоф Гюгер изучал биомедицину и инженерное дело в технологиче-ском университете Граца и получил магистерскую степень в университете Джона Хопкинса в Балтиморе. После чего вернулся на родину, где в 1999 году защитил докторскую диссертацию как раз в области нейроинтерфейсов, осно-ванных на электроэнцефалограмме. Тогда же совместно со своим коллегой Гюнтером Эдлингером он основал g.tec —

Австрийская компания g.tec, основанная Кристофом Гюгером, — один из пионеров в области набора текста с помощью нейроинтерфейсов. В ближайших планах компании — создание доступных широкой аудитории систем управления «умным» домом и компьютерными играми.


как проект университетского бизнес-инкубатора. Первый прототип Intendix Speller появился в 2009 году, и к тому моменту g.tec набрала немалый вес в профессиональном сообществе: ее разработки ис-пользовали Nokia, Merck, Sony и NASA. Компания начала сотрудничать более чем с шестьюдесятью исследовательскими группами по всему миру и по-лучила целый ряд престижных наград — в частно-сти награду Microsoft в области инноваций в 2010 году.

Intendix использует два знакомых нейропсихо-логам независимых протокола — Р300 и SSVEP: по данным многочисленных исследований, с ними легко справляется любой человек, не имеющий серьезных проблем с глазами. И в том и в другом случае пользователю нужно смотреть на ту или иную область экрана компьютера. Р300 показывает ряд объектов (к примеру, букв), мигающих попере-менно. Когда мигает нужная буква, пациент должен посчитать про себя число вспышек — чтобы активи-зировать мозговую деятельность в нужный момент. Один из наиболее заметных таких сигналов ней-ропсихологи называют Р300 — отсюда и имя под-хода. В случае с SSVEP (что расшифровывается как «зрительный потенциал устойчивого состояния») объекты не мигают, но переливаются с определен-ной частотой. Если пользователь концентрируется на одном из них, мозг начинает генерировать уни-кальный для каждого объекта сигнал.

Впрочем, с момента выхода на рынок Intendix постоянно обновляется — тем более что состоит система из нескольких независимых компонентов: собственно сенсоров, усилителя с алгоритмами обработки данных, устройства или приложения, на которое отправляется сигнал, и операционной системы. Когда продукт только вышел на рынок, компания использовала как так называемые ак-тивные, так и пассивные электроды; последние требуют подготовки кожи головы к процедуре

и дают чуть более «шумный» сигнал. Оба типа использовали специальный гель для лучшей про-водимости, но уже спустя год компания выпустила электроды собственной разработки под названием Sahara: теперь использование геля не обязательно.

Еще одно улучшение — система Extendix, пред-ставленная в 2010 году. С ее помощью пользователь может не только набирать текст, но и контролиро-вать различные «умные» домашние устройства — телевизор, МР3-плеер, кондиционер, освещение и даже роботов. Одно из последних достижений компании — совместный проект с Северо-восточным университетом США, аспиранты которого постро-или управляемого робота, использующего SSVEP-подход: с помощью видеокамеры и нейроинтерфей-са оператор может контролировать его движения и наблюдать окружающий мир «от первого лица». Первый шаг к эре управляемых аватаров!

упРАВЛяй ВСЕМЛогичным развитием Extendix стала система под

названием SOCI («экранный контрольный интер-фейс»): с ней нейроинтерфейс позволяет управлять ПК-приложениями — к примеру, компьютерными играми. Первая публичная демонстрация SOCI про-шла на немецкой выставке CeBit в 2012 году: ее посе-тители могли не только посмотреть видео с работой системы, но и попробовать поиграть в популярную онлайн-игру World of Warcraft без использования клавиатуры — исключительно силой мысли. После определенной тренировки с помощью SOCI можно управлять движением героя в игре, общением с пер-сонажами, управляемыми компьютером, сражаться с монстрами и использовать заклинания. Впрочем, полноценного контроля не получится: по словам Кристофа Гюгера, нейроинтерфейсы пока не слиш-ком подходят для сложных игр — однако в неслож-ные головоломки вроде «Тетриса» любой сможет поиграть силой мысли уже в ближайшем будущем.

При этом, как объясняют в компании, система вполне может работать в паре с клавиатурой: даже если лишь часть функций берет на себя нейроин-терфейс, игрок получает серьезное преимущество по сравнению с конкурентами — если, разумеется, научится им эффективно пользоваться. В SOCI используется уже упомянутый SSVEP-подход: ин-терфейс игры модифицирован таким образом, что некоторые его элементы мерцают на опреде-ленной частоте. Как только игрок концентрирует свое внимание на мерцании — нужная кнопка срабатывает; кроме того, SOCI имеет состояние «без контроля», при котором игрок не обращает внимания ни на один элемент. Как утверждают в компании, это важный шаг в развитии интерфей-сов «мозг — компьютер», часто ловящих случайные сигналы: на данном этапе SOCI распознает нужные импульсы с точностью в 98%.

Конечно, у электроэнцефалограммы есть свои ограничения. Как заметил изобретатель и футуро-лог, технический директор Google Рэй Курцвейл

СИЛ

А М

ЫСЛ

ИТЕ

ХНО

ДРО

М

g.tecКомпания g.tec (Guger technologies oG) основана в 1999 году в Граце (Австрия). Специализация — разработка биомедицинских и нейроинтерфейсов, а также систем анализа и обработки биосигналов на основе ЭЭГ и ЭКГ. В 2006 году компания была названа в числе лучших стартапов Австрии и получила награду GEWInn-award, в 2007-м — европейскую награду в области информации и телекоммуникаций (ICt-prize) и приз Well-tech award 2007. В 2009 году она удостоена Австрийской инновационной награды Econovius, в 2010-м — Microsoft Innovation award. В компании работает 35 человек.


в своей речи о нейроинтерфейсах на вручении премии MIT XPrize Lab, ЭЭГ работает довольно быстро, но ей не хватает точности для полноценного перевода мыслей в цифровой сигнал. В конечном итоге инженерам потребуются не только отдельные центры мозга, но и более мелкие участки и даже отдельные нейроны. Как это сделать без вживления дат-чиков непосредственно в мозг, никто не знает — поэтому пока развитие технологий концентрируется на улучшении точности так называемых неинвазивных методов. «В конеч-ном итоге, — размышляет Кристоф Гюгер, — мы, наверное, сможем подключить беспроводные датчики напрямую к вашему мозгу и объединить вас и ваших друзей в одну мыслительную сеть. Однако в таком случае вам придется поволноваться: вдруг ваша жена узнает о вашей подружке?»

В этом году компания представила развитие идеи SOCI — интерфейс Brain-Painting, позволяющий рисовать с помо-щью мысли. Выглядит он как таблица с тремя десятками

различных кнопок, отвечающих за выбор цвета, прозрач-ность и размер кисти, различные типы фигур и движение кисти на экране. Таким образом, чтобы нарисовать, к при-меру, розовый круг, прозрачный на 75%, нужно сначала сосредоточиться на мигающей иконке 75% и сосчитать про себя число миганий — после чего интерфейсу доста-точно лишь около 300 миллисекунд для фиксации мозго-вой активности. Затем выбираются «круг», розовый цвет и иконка «нарисовать» — и нужное изображение появляется на экране. Полноценных картин с помощью Brain-Painting пока никто не создал — только простейшие изображения в духе детских рисунков в Microsoft Paint, однако компания считает новую систему еще одним шагом к более сложным интерфейсам. Впрочем, Brain-Painting уже протестировали в клинических условиях на пациентах, больных атеросклеро-зом, и им рисовать понравилось даже больше, чем набирать текст: в среднем каждый использовал систему от полутора до трех часов и выражал готовность к повторным сеансам.

— Наша цель на данном этапе — создать полноценный практический атлас мозга, — говорит Кристоф Гюгер. — Так мы сможем считывать сигналы гораздо быстрее и точнее. В случае с животными — к примеру, крысами — мы уже способны определить пять–десять нейронов, отвечающих за пространственную ориентацию.

В том, что более замысловатые разработки и идеи бу-дут появляться в ближайшие годы все чаще, сомневаться не приходится. Уже сейчас инженеры думают о портатив-ных нейроинтерфейсах на базе Intendix: кто бы не хотел управлять своим смартфоном усилием мысли? Отправлять СМС или электронную почту — и получать ответ в наушник через своеобразный аналог «умных» очков Google Glass, оснащенных детектором мозговых импульсов. Уже сейчас у g.tec есть специализированный интерфейс для работы в Twitter: с его помощью можно не только набирать со-общения, но и переключаться между различными лентами, вводить логин и пароль, подписываться на «Твиттеры» других людей — в общем, полноценно пользоваться мобильным приложением. БЖ

СКоРоСТь НАбоРА ТеКСТА НА КоМПьЮТеРе «СИлоЙ МыСлИ» ДАже у хоРошо ТРеНИРоВАННоГо ЧелоВеКА ПоКА НеВелИКА — Не более 60 СИМВолоВ В МИНуТу (Для СРАВНеНИя: ПРоФеССИоНАльНыЙ СТАНДАРТ Для СеКРеТАРеЙ, ПользуЮщИхСя обыЧНоЙ КлАВИАТуРоЙ, — Не МеНее 180). Но уже В НыНешНеМ СВоеМ СоСТояНИИ РАзРАбоТКА КоМПАНИИ G.tEC оКАжеТСя ВеСьМА ПолезНоЙ Для ПАРАлИзоВАННых И ИНВАлИДоВ. ПРАВДА, цеНА ИНТеРФеЙСА ПоКА Не ДеМоКРАТИЧНА — оКоло 9 ТыС. еВРо


НОУ-

ХАУ

ГАДЖЕТ

Инфракрасная цена

В июле небольшая компания Public Lab закончила сбор средств на про-мышленное производство необыч-ной инфракрасной камеры Infragram на крупнейшей краудфандинговой плат-форме Kickstarter. Рынок фотоаппаратов более чем насыщен, однако прорывные, принципиально новые продукты на нем практически не появляются — тем бо-лее в эпоху, когда фотокамеры активно мигрируют в смартфоны и планшеты. Public Lab сделала ставку на довольно специфический сегмент покупателей — ботаников, природоохранные организа-ции и садоводов-любителей.

Уникальность Infragram заключается в том, что камера служит не для созда-ния памятных снимков, а для выявления загрязнения окружающей среды и боль-ных растений. Прототип в компании разработали два года назад, чтобы от-слеживать урон, причиненный разливом нефти в результате аварии на буровой платформе концерна BP в Мексиканском заливе в апреле 2010-го. Несколько поз-же принцип действия дополнили си-стемой оптических фильтров, которые обеспечивают съемку в инфракрасном диапазоне. Infragram позволяет с лег-костью мониторить состояние флоры: дело в том, что здоровые растения от-ражают инфракрасные лучи спектра, а вода и грязь их поглощают. На снимках с «суперсиним» фильтром здоровые деревья и растения будут выглядеть ярко, а больные — более тускло. В за-висимости от интенсивности окраски почвы и растений можно оценивать общую степень загрязненности терри-тории, на которой они растут.

В компании утверждают, что про-ект пока в полном смысле не является коммерческим, но пожертвовавшим на него через Kickstarter пообещали отправить промышленный экземпляр камеры или набор фильтров. Фильтры, позволяющие превратить в Infragram практически любую камеру, стоят $10. За $35 можно приобрести веб-камеру, снимающую в инфракрасном спектре. В планах авторов проекта — создание полноценной двухмегапиксельной ин-фракрасной «мыльницы». Не исключе-но, что Infragram сумеет «выстрелить» не только среди садоводов: интерес к камере может проявить и молодежь, которая любит фотографии с большим количеством ярких и необычных эф-фектов. В этом случае Public Lab лучше поторопиться, пока на рынке не по-явился серьезный конкурент: компания Polaroid в этом году уже представила концепт цифровой камеры, которая делает снимки в стилистике популярного фотоприложения Instagram.

Казалось бы, рынок фототехники плотно занят продукцией мировых концернов, модельные ряды которых перекрывают почти любую потребность пользователя. Однако и здесь можно обнаружить удобную нишу, покушаться на которую гиганты вряд ли станут, — как доказала американская Public Lab.

Проект инфракрасной фотокамеры с «экологическим уклоном» собрал за полтора месяца методом краудфандинга

$71 тыс. — достаточную сумму, чтобы заказать промышленную партию


НОУ-

ХАУ

ГАДЖЕТ

Сказочная работа

Компания из Тель-Авива разработала устройство Sparkup Magical Book Reader, которое записывает голос родителя, чита-ющего детскую книгу, а затем воспроиз-водит его постранично. Кроме микрофо-на, в устройство встроена камера, которая распознает слова на страницах книги и соотносит их с проговариваемым тек-стом. Если ребенок захочет остановиться на каком-либо месте, начать читать книгу с середины или пропустить пару–трой-ку страниц, Sparkup Reader, в отличие от обыкновенной аудиокниги, справит-ся с этой задачей без проблем. Ридер может работать с любой книгой: нужно всего лишь закрепить его на обложке — и ребенок сможет беспрепятственно переворачивать страницы параллельно с тем, как родной голос читает ему текст. Встроенной памяти хватает на 250 минут

записанной речи, что эквивалентно пяти-десяти средним детским книгам.

«Мы рассчитываем, что Magical Reader пригодится всем членам семьи, — утверждает основатель и генеральный директор Sparkup Амир Корен. — Его вместе с книгами могут подарить вну-кам бабушки и дедушки, которые живут далеко и не имеют возможности читать им сказки на ночь. Но особенно его оценят родители, работающие допоздна или просто уставшие читать одни и те же книги по несколько раз подряд».

Продажи ридера стартуют в августе, стоимость одного устройства в роз-ничной продаже составит 50 долларов. Как обещает компания, к концу года у всех владельцев устройства появится возможность скачивать аудиофайлы с популярными книгами, прочитан-

ными профессиональными чтецами. Кстати, Sparkup далеко не первая пыта-ется встряхнуть рынок детских товаров с помощью инновационных техноло-гий. В апреле, например, стало извест-но о проекте американской компании Smart PJs, которая с помощью QR-кодов зашифровывает на детских пижамах сказки и картинки.

Рынок детской книги своеобразен: покупатель и конечный потребитель на нем — как правило, разные люди. Однако довольно часто взрослые принимают самое активное участие в «потреблении» детских книг — когда читают их своему ребенку вслух. Израильская компания Sparkup нашла способ, как монетизировать эту особенность детских книг, а заодно немного разгрузить родителей от ежедневных забот по укладыванию детей спать.

Идея детского ридера — на стыке бумажной

и аудиокниги: ребенок слышит голос родителя, рассматривает картинки и может слушать чтение

с любого места


Зальцбургская пивоварня Stiegl, ко-торая производит одну из самых попу-лярных в Австрии местных марок пива, превратила свою продукцию в наглядную агитацию за то, чтобы люди не сади-лись за руль в нетрезвом виде. Компания на время отказалась от этикеток, а вместо них стала приклеивать к своим фирмен-ным бутылкам прозрачные «кармашки» с вложенными билетами на обществен-ный транспорт, как бы намекая: «Выпил — поезжай автобусом!» По замыслу авторов идеи из рекламного агентства Demner, Merlicek & Bergmann, большинство по-требителей пива используют шанс бес-платно проехаться до дома, «купившись» на такую приятную предусмотритель-ность производителя. Получив позитив-ные отклики от акции в рождественские

праздники, Stiegl повторила эксперимент еще раз в начале лета, когда продажи пива, а с ними и случаи употребления алкоголя за рулем традиционно растут.

Похожую схему использовала ком-пания AmBev во время ежегодного карнавала в Рио-де-Жанейро. В рамках продвижения одного из сортов своего пива она установила в метрополите-не специальные модифицированные турникеты. Вместо щели для жетона или сенсора для проездной карты в турникетах имелся сканер, который считывал штрихкод с пустых пивных ба-нок — и давал людям, которые пришли в метро с банкой из-под пива, право бесплатного проезда. Рядом же были установлены большие контейнеры для сбора пустой тары. Таким образом удалось убить сразу двух зайцев — сни-зить количество потенциальных поез-док за рулем в пьяном виде и собрать жестяные банки в одном месте для их последующей переработки. По словам представителей AmBev, через ее «пив-ные» турникеты проходило в среднем около тысячи человек в час, что на 86% выше проходимости обычного турникета. При этом число инциден-тов с участием нетрезвых водителей, по заявлению бразильской полиции, сократилось в ночь карнавала на 43%.

НОУ-

ХАУ

МАРКЕТИНГ

Приложиться к бутылкеПроизводителю алкоголя обычно нелегко заработать имидж социально ответственной компании. Тем не менее австрийские и бразильские пивовары нашли способ заслужить общественное уважение своими рекламными и маркетинговыми акциями.

Банка пива — как проездной билет на метро? Бразильские пивовары попробовали этот маркетинговый ход и добились

неплохого эффекта — как рекламного, так социального и экологического

ВМЕСТО ПИВНОЙ ЭТИКЕТКИ —

БИЛЕТ НА ОБЩЕСТВЕННЫЙ ТРАНСПОРТ С НАМЕКОМ:

«ВЫПИЛ — ЗА РУЛЬ НЕ САДИСЬ!» В УСЛОВИЯХ

ОГРАНИЧЕНИЙ НА РЕКЛАМУ АЛКОГОЛЯ ПРОИЗВОДИТЕЛИ ПРИДУМЫВАЮТ ВСЕ БОЛЕЕ

СОЦИАЛЬНО ОТВЕТСТВЕННЫЕ СПОСОБЫ ПРОДВИЖЕНИЯ

СВОЕЙ ПРОДУКЦИИ


НОУ-

ХАУ

МАРКЕТИНГ

Энергичная кампания

Где еще рекламировать линию средств для загара, как не на пляже? Местом действия необычной рекламной кампании, которую для Nivea разрабо-тало бразильское агентство Giovanni Draftfcb, в мае этого года стали пляжи Рио-де-Жанейро.

Майский номер популярного жур-нала Veja Rio вышел с рекламой крема для загара от Nivea на задней обложке. На нее была наклеена тончайшая сол-нечная панель, которая на ярком солнце способна вырабатывать достаточное

количество электроэнергии, чтобы под-питать какой-нибудь гаджет. Кроме па-нели, разумеется, имелся USB-адаптер, к которому можно было подключить смартфон или плеер. «Теперь вы можете отдыхать, не отвлекаясь ни на что, — и оставаться на пляже до самого захода солнца!» — гласил рекламный слоган. Размер аудитории, которую удалось охватить кампанией, рассчитать сложно, однако известно, что в хорошую погоду на пляжах города ежедневно до двух миллионов местных жителей и туристов.

Экономический эффект в Nivea тоже пока не успели подсчитать; не раскры-вает компания и данных о стоимости создания солнечной «электростанции» формата A4.

Колумнист журнала Forbes Питер Келли-Детвайлер считает, что новатор-ская рекламная кампания Nivea породит целую волну клонов. Солнечные элемен-ты, по его мнению, в ближайшем буду-щем появятся на одежде, пляжных зон-тах, шляпах и рюкзаках — любой вещи, которая может продолжительное время находиться на солнце. Возможно, он не-далек от истины. Совершенствование технологии производства фотоэлемен-тов позволяет не только снизить за-траты на их изготовление, но и перейти к сверхтонким и сверхлегким элемен-там. В прошлом году журнал Nature Communication опубликовал работы австрийских и японских ученых, которым удалось создать солнечную батарею тол-щиной всего 1,9 микрометра — тоньше паутины. При этом фотоэлементы полу-чаются гибкими и не создают изломов при увеличении их площади. А ученые из Массачусетского технологического института недавно вообще предложили перейти к использованию одноатомных солнечных элементов. Правда, на ком-мерциализацию этой технологии уйдет не менее трех лет.

Читатели бумажных изданий нередко перелистывают страницу с рекламным модулем. Как заставить их задержаться на ней, да еще привлечь к рекламе внимание окружающих? Немецкий косметический концерн Nivea нашел свой, технический подход к целевой аудитории.

Солнечные панели стали уже настолько

тонкими, что их можно «монтировать» прямо в рекламные модули,

публикуемые в журналах. Это открывает новые,

необычные рекламные возможности


НОУ-

ХАУ

РИТЕЙЛ

Футболки — самиздатом

В июне этого года Lumacoustics от-крыла в оживленном торговом районе британской столицы, на Карнаби-стрит, тестовый магазин YrStore, который про-работал всего лишь месяц. Основной бизнес компании — вовсе не ритейл, а создание интерактивных панелей. Собственный магазин ей понадобился для того, чтобы апробировать в реаль-ных условиях несколько технологиче-ских решений для розничной торговли.

Каждый посетитель магазина YrStore мог прямо на месте своими руками соз-дать уникальный дизайн футболки или майки, немедленно распечатать рису-нок на ткани и тут же забрать покупку. На огромной сенсорной стене посетители самостоятельно рисовали узоры с помо-щью набора «инструментов», основным из которых был виртуальный баллончик с краской. Причем рисовать можно было как с чистого листа, так и поверх како-го-либо выбранного или закачанного

фонового изображения. К картинке мож-но было добавить надпись, повернуть, изменить цвета — словом, как угодно подгонять принт под свои вкусы и жела-ния. Покупатели, не испытывавшие тяги к творчеству, могли выбрать картинку из базы эскизов, над наполнением ко-торой поработали профессиональные дизайнеры, а также специальные гости магазина — известные диджеи и музы-канты. Майку с виртуальным изображе-нием можно было тут же «примерить» в интерактивном цифровом зеркале.

Футболки, изготовленные по прин-ципу «Сделай сам», продавались в ма-газине по цене от 20 фунтов стерлингов. В среднем это дороже, чем футболки «с вашим собственным принт’ом», кото-рые в Великобритании можно заказать в многочисленных интернет-компаниях и небольших типографиях. Однако в слу-чае с YrStore цена перестает быть реша-ющим фактором, поскольку покупатель,

помимо собственно товара, получает радость от творчества и тактильные ощущения. Авторы проекта доказали это статистикой продаж, обслужив за месяц свыше 10 тыс. покупателей.

Неизвестно, будет ли компания про-должать работать в ритейле, однако ее интерактивными панелями и зеркала-ми уже заинтересовались представители Adidas.

Подгонять продукт под вкусы и потребности покупателя всегда было хорошей «продающей» идеей. Высшая форма такой кастомизации — позволить покупателю сделать это самому. Такой подход позволяет продавать еще лучше, как недавно доказала на практике лондонская компания Lumacoustics.

Принцип «Сделай сам!» для покупателя

иногда притягательнее, чем простая кастомизация

продукта. Нужно только дать ему удобные

и легкие в использовании инструменты. Например,

интерактивные панели


НОУ-

ХАУ

ИНСТРУМЕНТ

Фреза для смартфона

Портативный фрезерный станок с программным управлением Handibot можно использовать на небольших ме-бельных фабриках или для домашних целей. Он управляется с помощью при-ложения на мобильном устройстве, по-этому научиться обращаться с ним легко могут даже новички.

Станок крепится на полу, стенах, по-толке — везде, где требуется что-либо вырезать, выстругать или просверлить; ему под силу почти любые материалы — дерево, пластик, алюминий, композиты. Handibot умеет выполнять массу полез-ных работ, от простейшего сверления до сложной трехмерной гравировки. Кроме этого, он может выпиливать узо-ры разной глубины и толщины, вырезать дуги, изогнутые линии и окружности, вы-полнять рельефные изображения и т. д. За каждый из видов работ отвечает от-дельное приложение, которое нужно скачать и установить на свой планшет,

смартфон или персональный компьютер. Дальше пользователь должен задать параметры фрезерных работ, устано-вить станок на месте работы и запустить программу.

По мнению разработчиков из Shop Bot Tools, станок станет незаменимым для ши-рокого круга потребителей: любителей постолярничать, небольших фабрик, ра-ботающих с деревом, частных ремеслен-ников, архитекторов, студентов, образо-вательных учреждений, где станок можно применять на уроках труда. На краудфан-динговой платформе Kickstarter, где ведет-ся сбор денег на проект, Handibot можно было предварительно заказать за сумму

от 1 999 до 2 400 долларов, в зависимости от комплектации. Производитель станка полагает, что сможет дополнительно за-работать на проведении мастер-классов по работе с Handibot и продаже прило-жений для станка. Кстати, портативное устройство может найти рынок сбыта и в России: по прогнозам немецкого концерна Gildemeister, ведущего произво-дителя станков в мире, наша страна к 2015 году имеет все шансы стать основным потребителем станков с числовым про-граммным управлением. А небольшие размеры и низкая цена устройства — хо-рошая мотивация для малого и среднего бизнеса.

Мода делать домашний ремонт самостоятельно в США не утихает, она даже стала причиной бума на рынке инструментов. Компания из Северной Каролины ShopBot Tools атакует этот рынок с помощью «умного» станка собственной разработки.

Все больше устройств попадает «под управление» планшетов и смартфонов. Портативный фрезерный

станок с программным управлением Handibot —

лишь первая ласточка для рынка строительного

инструмента


Компания Кертиса Стоуна Green City Acres из города Келоуна берет в аренду небольшие клочки земли, которые есть в распоряжении горожан. Палисадники, задние дворы частных домов, газоны — все это ее работники превращают в вы-сокодоходные децентрализованные фермы. Земля используется для вы-ращивания овощей и зелени, которые компания продает местным ресторанам, потребительским кооперативам, реали-зует на локальных ярмарках и рынках. Часть продукции уходит на оплату арен-ды владельцам земли: они еженедельно получают набор свежих овощей, выра-щенных на их земле. Все сельскохозяй-ственные работы выполняются вручную, без применения профессиональной

«тяжеловесной» техники, поэтому затра-ты на старт дела минимальны. В активе Green City Acres сейчас около четырех акров возделываемых площадей (160 со-ток), обрабатывать которые умудряются всего пять человек. Кертис Стоун прин-ципиально не использует химических удобрений и пестицидов, что позволяет ему продавать овощи с пометкой «ор-ганические». Зато он тщательно выстра-ивает систему ирригации, использует почву максимально эффективно и перед выращиванием культур внимательно анализирует спрос.

О том, насколько выгодно такое фер-мерство, основатель Green City Acres пока умалчивает. Однако добавляет, что срок окупаемости проекта очень

невелик. Интересно, что в России растет популярность прямо противоположных по смыслу проектов: рядовые огород-ники-любители арендуют на лето землю под грядки у городских парков и круп-ных фермерских хозяйств. С 2011 года, когда инициативу впервые запустила компания LavkaLavka, число подобных «садиков» в Москве и Санкт-Петербурге увеличилось до десятков.

НОУ-

ХАУ

АГРОПРОМ

Грядки напрокат

Городским фермерством никого не удивишь: в США компании разбивают огороды на крышах высоток, в Европе строят вертикальные фермы, а в Азии вписывают в городское пространство компактные гидропонные «агрокубы». Канадец Кертис Стоун занялся интенсивным фермерством в городских условиях на свой лад — и с куда меньшими капитальными вложениями.

Если поискать, то даже в городе найдется

достаточно клочков земли, чтобы устроить

«децентрализованную» ферму. Владельцы земли

с удовольствием будут брать оплату частью урожая. Чем не бизнес-модель?


НОУ-

ХАУ

ОБУЧЕНИЕ

Работа над ошибками

Разумеется, рассчитана такая ручка в первую очередь на учащихся, которым чаще всего приходится писать от руки. Подсказки искусственного интеллекта призваны помочь им овладеть прави-лами орфографии и грамматики.

Идея такой ручки пришла в го-лову Фальку Вольски, программисту из Мюнхена, когда он наблюдал, как его десятилетний сын готовит уроки. Ребенок наделал кучу мелких ошибок, которых мог избежать, если бы чуть больше внимания уделял правописа-нию. «Моя жена, — рассказывает со-основатель Lernstift, — вдруг сказала, что было бы здорово, если бы ручка слегка ударяла ребенка током каждый раз, когда он делает ошибки. Ток — это все-таки чересчур, и я задумался о создании «умной» ручки с вибраци-ей». Вместе с другом программистом

Даниэлем Кэсмахером, тоже отцом, Вольски создал прототип ручки, в ко-торую встроен компьютерный модуль на основе операционной системы Linux c крошечной батареей и чипом Wi-Fi. Ручка работает в двух режимах — «Правописание» и «Каллиграфия». В первом она в реальном времени распознает написанное от руки слово и проверяет правильность, сравнив с базой данных, к которой подключается через интернет-соединение. Если слово в базе не найдено, ручка вибрирует, подавая сигнал об ошибке. Во втором режиме ручка вибрирует, если буквы «скачут» по строчке, имеют разную величину и не отвечают школьным нормам для прописей.

В настоящее время Lernstift умеет работать с английским и немецким языками. Компания планирует увели-

чивать количество доступных языков и расширить функционал устройства. Средства на промышленный выпуск ручек (140 тыс. евро) собираются через Kickstarter: те, кто пожертвует 89 евро, получат ручку в ноябре. Рыночная цена гаджета, по прикидкам создателей, будет колебаться между 130 и 150 евро.

Автоматическая проверка грамотности в текстовом редакторе многих спасает от постыдных ошибок. А как быть, если пишешь от руки? Немецкая компания Lernstift (в переводе это название означает «Обучающая ручка») вывела на рынок «умную» авторучку, которая начинает вибрировать, когда пишущий допускает ошибку.

Новый тренд инженерной мысли — придавать обычным

предметам материального мира функции, которые

прежде были доступны лишь пользователям компьютеров.

Ручка с автоматической проверкой орфографии — как

раз тот случай!


В 2007 году американские исследователи установили, что на среднестатистического горожанина в день обруши-вается более трех тысяч рекламных сообщений, из которых только 52 привлекают его внимание и лишь четыре — запоминаются1. С тех пор каждодневная «маркетинго-вая волна» наверняка захлестывает еще сильнее, однако сути это не меняет: мы, адресаты всех этих сообщений,

прекрасно адаптировались к «шторму» и ничуть не страдаем от «морской болезни». Мы запоминаем лишь приблизительно тысячную долю инфор-мации, а остальное с успехом игнорируем. Мозг современного человека превратился в мощный фильтрующий механизм, который безжалостно отбрасывает все, что к нему лично не относится и не представляет интереса в конкретную минуту.

Новым потребителям наплевать на продукты и бренды: их волнуют только собственные про-блемы и способы их решения. Поэтому задачей маркетинга становится выстраивание ассоциации между продуктом и конкретной проблемой по-купателя. Раньше с этим прекрасно справлялись брендинг и реклама, а сейчас в рамках интернет-продвижения появилась масса новых инструментов вроде контентного и реферального маркетинга.

И что мы видим? «Классический» брендинг стал сдавать, поскольку бренд уже не так жестко линейно определяет выбор продукта потребителем.

Брендинг, каким мы его знали раньше, представлял собой настоящую гонку рекламных бюджетов. Известно даже, когда примерно эта гонка стартовала. В 1988 году Philip Morris приобрел пищевого гиганта — компанию Kraft Foods — за астрономическую сумму в $12,6 млрд. В портфе-ле Kraft Foods была коллекция известных брендов: Milka, Alpen Gold, Carte Noire, Maxwell House, Estrella и многие другие. Их «вес» в стоимости компании оказался огромен, ведь все материальные активы Kraft, согласно оценке, «ве-сили» чуть более $2 млрд. Это был очень наглядный урок для всех: реклама, на которую приходится до 80% всех вложений в бренд, — это инвестиция вдвойне, поскольку она не только повышает продажи сегодня, но и увеличивает капитализацию бренда завтра. Урок был усвоен: рекламные бюджеты корпораций начали расти как на дрожжах, а по-скольку инвентарь СМИ все-таки небезграничен, началась беспрецедентная медиаинфляция. Но и она не смущала ни рекламодателей, ни рекламные агентства. Всем казалось, что так будет продолжаться всегда. Тем более что принци-пы, на которых строились бренды, были уже определены, инструменты обкатаны, их эффективность проверена.

МАР

КЕТИ

НГ

Мелкий брендингна глубоких местах

1См.:

lear

mer

rich

ard,

Sim

mon

s Mar

k. Ge

t off

your

ass

and

Join

the

revo

lutio

n. —

new

york

: Ha

rper

Collin

s Pub

lishe

rs, 2

007.


В эпоху «классического» брендинга было важно проде-монстрировать «крутость» своего бренда, инвестировав в из-вестность (рекламу) и в «крутые» объекты (соответствующие события или людей), с которыми компания хотела бы ассо-циироваться. Отрыв бренда от продукта — характерная черта этой эпохи. Маркетологи и рекламные агентства постоянно размышляли о том, как обновить идеи бренда, — притом что сам продукт практически не менялся. Всякий раз они прикладывали колоссальные усилия, чтобы по-новому рас-крыть старый продукт, омолодить его «легенду», сделать бренд динамичней и современней, а потом тратили огромные средства, чтобы донести это до целевой аудитории. Однако с появлением интернета и его интеграцией в повседневную жизнь большинства людей массовые коммуникации стали менее актуальными, а идеи брендов — менее востребован-ными. На первое место для потребителей вышли не слоганы, а реальная польза от продукта. Сейчас людей все меньше волнует, что говорят сами о себе бренды. Их интересует прежде всего польза, которую могут принести продукты. Сегодня мы находимся на этапе перехода от маркетинга брендов к маркетингу пользы для потребителя. Причем это касается не только компаний, но и любых медийных фигур, в том числе политических. А самое главное, что для ком-муникации с потенциальными покупателями совершенно

не обязательно покупать дорогую рекламу. Эта мысль стала мейнстримом в 2007 году, после того как Синди Гордон, ди-ректор по маркетингу Warner Bros., придумала нешаблонный способ донести до публики информацию о том, что студия Universal вложила миллиард долларов в запуск Парка Гарри Поттера. На кампанию по продвижению проекта ей было выделено $20 млн, однако Гордон справилась с задачей, потратив на порядки меньшую сумму. Она организовала «тайную» встречу топ-блогеров, пишущих для поклонников Гарри Поттера, с писательницей Джоан Роулинг. На встрече блогерам рассказали о проекте; те не преминули сообщить об этом в своих блогах; новость подхватили СМИ — в ре-зультате через сутки о событии знала вся Северная Америка. Можно ли было представить себе такое в 1990-е годы?

Новый урок таков: рекламные инвестиции больше не такой уж и ценный актив по сравнению с вложениями в контент-маркетинг. Создание информационного поля вокруг продукта в современных условиях подразумевает производство большого количества обучающего и полезного контента, который помогает потенциальным покупателям находить правильное решение своих жизненных проблем и осуществлять выбор. Создание полезных коммуникаций, которые продолжают работать на вас всегда, — это и есть главный маркетинговый актив. Видеоотзыв счастливого покупателя, красочная инструкция, электронная книга, со-стоящая из ценных советов, или полезная статья на вашем сайте будут работать на привлечение новых покупателей постоянно — в отличие от традиционной рекламы, которая перестает действовать, как только вы прекращаете пла-тить за ее размещение рекламоносителю. Хороший при-мер — крупнейший интернет-ритейлер Amazon, который занимает первые позиции в поисковиках, притом что прин-ципиально не занимается SEO-оптимизацией и не платит за контекстную рекламу. Как это ему удается? Очень про-сто: у Amazon в интернете 300 млн страниц уникального контента, которые доступны покупателям в любое время, где бы те ни находились; при этом продавцы всегда готовы к диалогу с покупателями, то есть и в помине нет одно-сторонней трансляции потребителю «ценностей бренда», которой до сих пор занимается традиционный маркетинг.

Каким будет резюме? Сегодня умение компании адапти-роваться к новым условиям и готовность экспериментиро-вать с новыми инструментами способны привести к более впечатляющим результатам, чем массивные бюджеты, выделяемые на традиционный рекламный инвентарь. Станет ли это мейнстримом в ближайшие десять лет? Лично я уверен, что прав Джон Бонд, сооснователь аме-риканского маркетингового агентства Kirshenbaum Bond Senecal + Partners. Пару лет назад он сказал: «В будущем маркетинг станет подобен сексу. Только неудачники будут платить за него».

Ираклий беселидзеуправляющий директор рекламного агентства «Премьер СВ»

Об авторе

БЖ

КолИЧеСТВо МАРКеТИНГоВых СообщеНИЙ, обРушИВАЮщИхСя НА ПоТРебИТеля ежеДНеВНо, ТАКоВо, ЧТо САМоМу МАРКеТИНГу уже ДАВНо ПоРА ИзМеНИТьСя КАЧеСТВеННо. Не ИСКлЮЧеНо, ЧТо Мы С ВАМИ КАК РАз И жИВеМ В ЭПоху СМеНы МАРКеТИНГоВых ПАРАДИГМ.


Любимый советский анекдот генерального директора новосибирского «Академпарка» Дмитрия Верховода — про руководителя, ко-торого ЦК КПСС отправил поднимать колхозы в Биробиджане. Через некоторое время от ру-

ководителя пришла телеграмма: «Колхозы построены тчк присылайте колхозников вскл». Примерно такова же сейчас ситуация в стране с инновационной инфраструктурой: стены есть, но отчаянно не хватает инноваторов на роль резиден-тов и пользователей, а также тех, кто запустит в этих стенах необходимые процессы. Только присылать их неоткуда; нужно, чтобы свои появлялись.

СТЕНЫ пОМОГАюТВсе нажитое непосильным трудом за счет средств бюд-

жета с начала 1990-х до недавнего времени было даже трудно исчислить: объекты инновационной инфраструк-туры строились при разных правительствах, по разным госпрограммам и попадали в разное ведомственное под-чинение. Только в 2012 году Минэкономразвития заня-

Объекты

?

В РоССИИ уже ПоСТРоеНы объеКТы ВСех ВИДоВ, КАКИе ТольКо ПРИДуМАНы В МИРе Для ПоДДеРжКИ ИННоВАцИоННоЙ ДеяТельНоСТИ. МНоГИе — В ДоСТАТоЧНоМ КолИЧеСТВе. ТеПеРь оСТАлоСь НАуЧИТьСя ВСеМ ЭТИМ обшИРНыМ хозяЙСТВоМ ЭФФеКТИВНо РАСПоРяжАТьСя. Но ЭТА зАДАЧА, КАК оКАзыВАеТСя, ПоСложНее «ИННоВАцИоННых СТРоеК» И оСВоеНИя бЮДжеТоВ.

Наталья Ульянова

СТАРТ-АП

ТехНоПАРКИ

цеНТРы КоллеКТИВНоГо ПользоВАНИя НАуЧНыМ

обоРуДоВАНИеМ

бИзН

еС -И

НКубАТо

Ры

шАНСГРАНТ InCoME

taX


лось составлением сводного государственного реестра объектов с описанием их специализации. Инвентаризация имущественного комплекса дает внушительную картину: технопарков по стране — почти 200, бизнес-инкубаторов — свыше 180 (примерно каждый пятый имеет инновационную специализацию), центров коллективного пользования научным оборудованием — 311, наноцентров — 121. Есть еще инженерно-технологические компании, инноваци-онно-технологические центры, центры трансфера тех-нологий и прочее… Во что это обошлось государству, скалькулировать сложно — опять-таки потому, что ассигно-вания шли по разным каналам: через институты развития, отраслевые, региональные и федеральные программы и т. д. Но о порядке цифр можно догадаться по разрознен-ной информации о стоимости отдельных проектов: к при-меру, технопарк в Красноярске обошелся в 5 млрд рублей (из которых 70% — средства краевого и федерального бюджетов), технопарк «Жигулевская долина» в Тольятти —

в 4 млрд, а Беломорский биотехнологический парк в Карелии — в 3 млрд.

Не многие уже помнят, что первые бизнес-ин-кубаторы в России стали появляться еще в начале 1990-х, причем открывались они, по сути, на деньги американских налогоплательщиков и зарубежных донорских организаций. Львиную долю необходимой суммы выделило тогда Агентство по международно-му развитию США (USAID) в рамках Морозовского проекта, и в России было запущено 12 инкубаторов. Увы, они довольно быстро свернули работу — почти сразу же, как сошло на нет зарубежное финансирова-ние. В США, на родине концепции бизнес-инкубиро-вания, подобные проекты, равно как и технопарки, «прорастают» обычно по инициативе снизу, когда рыночный запрос на инновации и взаимный инте-рес заставляет частные компании и университеты

объединять усилия. В России в свое первое пришествие бизнес-инкубаторы не встали на ноги даже при внешнем финансировании. Видимо, тогда еще время не пришло для такого формата.

Системное строительство бизнес-инкубаторов «на свои» началось у нас с 2005 года, после того как Минэкономразвития продвинуло идею создания в стране сети муниципальных и региональных бизнес-инкубаторов. Тогда в рамках программы господдержки субъектов малого и среднего предпринимательства на выделенные 2,2 млрд рублей на период с 2005 по 2009 год в различных регионах России построили 111 объектов. Чуть позже, в 2007-2010 годах, были выделены еще более внушительные сред-ства — 7 млрд — на создание сети технопарков по линии Минкомсвязи.

Управление инновационной инфраструктурой — насто-ящий вызов. В идеале нужно добиться совпадения эффек-тивности функциональной (то есть когда объект выполняет свое предназначение «поддерживать и способствовать») и экономической (когда он как минимум самоокупаем или окупается косвенным образом — через налоги в региональ-ный бюджет). Получается далеко не всегда и не сразу: не-редко приходится сталкиваться либо с глубоко убыточной и требующей постоянной финансовой подпитки «богадель-ней» для инновационных компаний, либо с прибыльным объектом, но давно позабывшем о своем инновационном предназначении, — вроде бизнес-инкубатора, в котором торгуют свадебными платьями и цветами.

Уравновешивать функциональное и экономическое в рамках объекта инновационной инфраструктуры не про-сто. Бизнес-подход требует рассчитывать эффективность, исходя из инвестиций на квадратный метр. При этом объект должен выполнять функцию института развития — а это уже требует работы вдолгую и нередко идет вразрез с ожи-даниями властей получить чуть ли не мгновенную отдачу. 1По

сос

тоян

ию н

а ко

нец

2012

года

. В 2

013-

м Ро

СНАН

о п

лани

рует

зап

усти

ть е

ще

9.

IPo

НАНоцеНТРы

InCoMEtaX

и субъекты


Эффективная инновационная инфраструктура — это больше, чем просто стены. Это мероприятия и атмосфера, это место циркуляции компетенций, идей, кадров. И именно в этом направлении, как ни странно, пролегает путь к коммерческой успеш-ности инфраструктурного объекта: если площадка начинает работать как «точка сбора» всех участ-ников экосистемы инноваций и средоточие сер-висных удобств для технологических компаний, то сами «поддержанты» готовы платить за это «по рынку» и даже выше. Например, когда уфимско-му технологическому предпринимателю Камилю Хисматуллину нужно было определиться с дисло-кацией своего стартапа «Наномет», то он не искал предложений по льготной аренде, а сознательно по-просился в «Технопарк Авиационных Технологий» при Уфимском моторостроительном производствен-ном объединении (УМПО), где никаких скидок на «стартаперскую бедность» не делают. Однако профиль более чем подходил, а кроме того, имелось все необходимое для доведения лабораторного образца до серийного продукта. «На предприятии такое уникальное и дорогое оборудование, доступ к которому малым компаниям даже не может снить-ся, — поясняет Хисматуллин. — Причем у самого УМПО производственный цикл таков, что это обо-рудование недозагружено. Так что — пожалуйста, бери его в краткосрочную аренду и делай опытную партию в реальных условиях — да еще при помощи опытных производственников».

ОКупАНИЕ КРАСНОГО КОНяПонятно, что государство создавало огромный

имущественный комплекс объектов, призванных поддерживать инновационную деятельность, вовсе не для того, чтобы он в итоге грузом повис у него на шее, требуя новых дотаций. Задача-минимум — самоокупаемость. А как насчет возможности воз-врата инвестиций?

По мнению Ивана Бортника, исполнительного директора Ассоциации инновационных регионов, инфраструктурный проект необходимо изначально строить с прицелом на IPO — независимо от того, государственный он или частный. С одной сторо-ны, объект получит новые финансовые вливания на свое развитие, с другой — государство сможет вернуть свои инвестиции. Приватизация — еще один способ для государства выйти в деньги. Вопрос только в цене сделки: не отпугнет ли она частного инвестора? «Например, если приватизировать московский Технопарк «Строгино», он уже будет доходным предприятием, — считает Константин Фокин, генеральный директор Центра инноваци-онного развития Москвы. — В ближайшие годы должен стать рентабельным Технополис «Москва», который также был проинвестирован городом. Столичное правительство рассчитывает на его ка-питализацию и — в идеале — выход на IPO с целью привлечения дополнительного (уже не бюджетного) финансирования для развития».

То, что эффективная инфраструктура инноваций может создаваться целиком и полностью на частные деньги и при этом процветать, доказано на практике многими — правда, пока только за рубежом. Таков, например, крупнейший американский частный бизнес-акселератор Plug and Play, для которого даже арендные платежи резидентов — вовсе не основная статья дохода (подробнее — в колонке вице-пре-зидента Plug and Play Джупа Тана на с. 82). Есть пример и успешной публичной компании с инфра-структурной специализацией — финская Technopolis Oyj, акции которой обращаются на NASDAQ OMX Helsinki. За 30 лет компания сумела вырасти из не-большого предприятия в международную сеть, в которую входит девять технопарков, расположен-ных не только в Финляндии, но также в Эстонии и России (Санкт-Петербург). Задумайтесь только о размахе деятельности этой финской сети: 1,4 тыс.

ИН

фРА

СТРу

КТуР

А И

НН

ОВА

ЦИ

й

Российские бизнес-инкубаторы в цифрах2009 2010 2011 2012

Общее число, ед. 80 105 125 160Из них — при вузах, ед. 26 12 8 0Финансирование из федерального бюджета, млн руб. 180 500 2 400 2 000

Финансирование из бюджета субъектов РФ, млн руб. 77,1 214,3 1 028,6 857,1

Финансирование из внебюджетных источников 0 0 0 0

Источник: Минэкономразвития


компаний-резидентов, в которых работают в общей сложности 23 тыс. человек, EBITDA — 55,8 млн евро (в 2012 году).

Конечно, это выглядит очень заманчиво — попы-таться воспроизвести успех финской компании на рос-сийской почве. Но эксперты отмечают, что система поддержки инновационной деятельности в Финляндии и России сильно различается, поэтому копирование бизнес-модели невозможно. «Сравнивать нас с финна-ми очень некорректно, — считает Дмитрий Верховод (новосибирский «Академпарк»). — В Финляндии дру-гая схема дотирования инфраструктуры. Technopolis не получает напрямую бюджетные деньги, зато сдает свои площади резидентам по арендным ставкам, которые выше рыночных. При этом государство ком-пенсирует резидентам 20–80% их расходов на аренду». В итоге в Финляндии инновационные стартапы выби-рают, где им действительно удобнее, а не где дадут скидку, — и тем самым поощряют своим выбором наиболее эффективные объекты инфраструктуры. В России схема другая: до-тации и гранты от государства получают сами инфраструктурные площадки, и благодаря этому имеют возможность снижать арендную плату. «С точки зрения рынка правильнее дотировать компании, — говорит Верховод. — Однако в ближайшие годы, по моему глубо-кому убеждению, в России это будет сделать просто невозможно. Чиновникам гораздо комфортнее финансировать технопарки. Проблема в том, что доверительные отноше-ния между государством и бизнесом в нашей стране еще не установились».

ИНфРАСТРуКТуРНЫй эффЕКТЕсли оценить количество налоговых от-

числений со стороны создаваемых малых компаний, которые полностью остаются в бюджете региона, то казанский Технопарк «Идея» за первые семь лет существования окупил себя дважды, подсчитывает его генеральный директор Сергей Юшко, при-зывая учитывать в том числе и косвенный эффект для экономики региона.

«Идея» начала работу в 2004 году. Правительство Республики Татарстан выделило управляющей компании деньги на реконструкцию бывшего обо-ронного предприятия и сформулировало задачу создать новые рабочие места для квалифицирован-ных специалистов, а в дальнейшем — выйти на са-моокупаемость. «Есть два вида налогов, которые полностью остаются в бюджете региона, — ЕСН и НДФЛ, — объясняет Сергей Юшко. — Через эти налоги с площадки Технопарка «Идея» в бюджет республики ежегодно уходит от 150 до 190 млн рублей. А за все время нашей работы сумма отчис-лений превышает миллиард рублей».

За основу управляющие «Идеи» взяли модель шведского инновационного агентства Vinnova, пред-полагающую совмещение на одной площадке малых

инновационных компаний, которых выращивает технопарк, а также крупных якорных резидентов. Последние размещаются в технопарке бессрочно и не пользуются льготами по аренде, в то время как малые компании имеют таковые в течение нескольких первых лет. А затем — либо переходят на коммерческую аренду наравне с якорными рези-дентами, либо уходят на открытый рынок. В первый год своего присутствия в бизнес-инкубаторе малая инновационная компания платит всего 40% от ры-ночной стоимости за квадратный метр, на второй — 60%, и только на третий год — полную ставку.

Инновационная инфраструктура, которую по-степенно начинают создавать при себе некоторые крупные российские предприятия, тоже может функционировать на основе модели непрямой, опосредованной монетизации. Впрочем, все это

далеко от подхода времен СССР, когда завод сосре-доточивал в своих руках все активы («И конвейер наш, и столовая своя!»), говорит Сергей Юшко. Технопарки и инкубаторы нужны предприятиям для совсем иных целей — как необходимый эле-мент модели «открытых инноваций», позволяю-щей вести НИОКР не только силами собственных корпоративных разработчиков, но и стартапов, для которых поблизости устраивается специальный «инновационный палисадник».

Именно так поступило, например, уже упо-минавшееся башкирское предприятие «УМПО» в партнерстве с Уфимским государственным авиа-ционным техническим университетом. Технопарк Авиационных Технологий изначально задумывался как некоммерческое партнерство, рассказывает

управление инновационной инфраструктурой — настоящий вызов. В идеале нужно добиться совпадения эффективности функциональной (то есть когда объект выполняет свое предназначение «поддерживать и способствовать») и экономической (когда он как минимум самоокупаем или окупается косвенным образом — через налоги в региональный бюджет)


Ирек Кандаров, начальник отдела инновацион-ной деятельности парка, — а значит, прибыль от своей хозяйственной деятельности имеет право тратить только на уставные цели: «В качестве взноса в уставный капитал УМПО передало нам здание, которое было полностью отремонтирова-но за счет учредителей, а также закупило базовое оборудование. Сейчас мы полностью покрываем свои расходы за счет аренды и участия в крупных инновационных проектах предприятия и вуза (вы-полняем заказы на НИОКР, выпускаем опытные партии, делаем спецоборудование). Однако зада-ча окупить капитальные вложения учредителей перед нами изначально не ставилась: у нас иные цели». С одной стороны, и университет, и за-вод были заинтересованы в том, чтобы студенты и выпускники оказались поближе к реальному производству. С другой — УМПО хотело создать вокруг себя пласт близких по профилю малых технологических предприятий: такие компании могли бы вести собственные разработки, внося свою лепту в улучшение технических характери-стик продуктов, а также выполнять заказы объ-единения. Синергетический эффект от этого про-екта, по словам Кандарова, налицо: все компании, собранные в Технопарке, дополняют друг друга, а само предприятие за счет такого «перекрестного опыления» получает новые технологии. «Знаковый пример — компания «УАСТ», которая специали-зируется на технологиях по изменению качества поверхности, — рассказывает Кандаров. — Очень успешное предприятие, которое давно работает на внешний рынок, резидентов технопарка, а также выполняет заказы УМПО. Другой пример — ком-пания «Инвертор», специализирующаяся на про-изводстве металлических материалов с особыми физическими свойствами. Ее материалы широко применяет УМПО».

Как говорит Сергей Юшко («Идея»), некоторые крупные российские компании, включая структуры «Газпрома», уже строят подобное инновационное окружение. В Республике Татарстан, например, по образу и подобию Технопарка «Идея» и с его участием в доле новых компаний были построены технопарки для «Татнефти» и КамАЗа. «К примеру, «Татнефть» работает в заведомо тяжелых конку-рентных условиях, — объясняет логику Юшко. — Ее скважины обеднены, нефть ей дается гораздо сложнее, чем остальным нефтяным компаниям. Чтобы оставаться на том же уровне переработки и в том же ценовом диапазоне, ей нужно постоянно применять новые технологические решения».

эВОЛюЦИя СЕРВИСА«Жесткая» инновационная инфраструктура

в виде объектов недвижимости — это только базовый уровень поддержки. Требуются еще инфраструк-туры «полужесткая» (научное и технологическое оборудование) и «мягкая» (сервисы, консалтинг, менторинг и т. д.). Последние две, пожалуй, для ин-

Специалист высиживанияПервый в мире бизнес-инкубатор был открыт в 1959 году в СшА — в цехе инкубирования разорившейся птицефабрики в городе батавия (штат Нью-Йорк). Так что слово «инкубатор» в названии заведения изначально не выглядело метафорой и воспринималось буквально. Авторство термина и самой концепции приписывают американцу Джозефу Манкузо (1920–2008). будучи агентом по недвижимости, он получил в управление корпус заброшенной птицефабрики, которому нужно было срочно придумать правильное — а главное, выгодное! — применение. Между тем дела в городке, где проживало около полутора десятков тысяч жителей, шли неважно, свирепствовала безработица. И Манкузо решил превратить заброшенный объект в центр по выращиванию бизнесов — Batavia Industrial Center (BIC), — предоставляя небольшим компаниям офисные помещения в аренду по низким ставкам и оказывая им всяческую поддержку — от различного рода администраторских услуг до управленческого консалтинга. Спустя лишь два года несколько десятков небольших предприятий, обосновавшихся в BIC, создали для местных жителей больше рабочих мест, чем было во времена птицефабрики. здание обрело новую жизнь, которая с успехом продолжается до сих пор. А бизнес Джозефа Манкузо подхватили его сыновья. Под управлением созданной им компании Mancuso Business development Group в СшА сейчас находится четыре бизнес-инкубатора и центра по развитию малого бизнеса.

ИН

фРА

СТРу

КТуР

А И

НН

ОВА

ЦИ

й


новационного стартапа будут поважнее любой льготы на аренду помещения. Нехватка сервисов, доступных по цене и «заточенных» на оказание услуг молодым технологическим компаниям, — слабое место российской инновационной экосистемы. Международное патентование, бухгалтерское и юри-дическое сопровождение в области ВЭД, консалтинг, научно-техническая экспертиза, быстрое прототипи-рование, таможенный брокеридж — все это сервисы, которые стартапы обычно рассчитывают получить от внешних поставщиков, притом что сами постав-щики, обладающие достаточными компетенциями, не склонны рассматривать молодые компании как перспективную и платежеспособную клиентуру. Поэтому для операторов объектов инновационной инфраструктуры становится делом принципа за-лучить к себе на площадку такие неинновационные по своей сути сервисные фирмы в качестве партне-ров или арендаторов.

Взгляд управляющих на развитие «мягкой» ин-фраструктуры за последние три года заметно изме-нился, делится наблюдениями Андрей Введенский, директор департамента инфраструктурного и ре-гионального развития РВК: «Предпринимателям и инвесторам стали понятны точки приложения усилий. Прежде всего это ощущается в сегменте сер-висной инфраструктуры. Уже к 2013 году заметно выросло количество и качество сервисных коммер-ческих компаний, в числе которых «упаковщики», акселераторы, клубы менторов, коучинг-центры, брокеры и т. п.». Если раньше инфраструктурные площадки начинали с простых сервисов (напри-мер, консультаций в подготовке заявок резидентов на получение грантов), то в последние годы они значительно расширили ассортимент доступных услуг, предлагая резидентам помощь в подготовке бизнес-плана и презентации для венчурного фонда, технологический аудит и т. д. Причем, по мнению Введенского, растет динамика частных инвести-ций в сервисные компании. Такие сделки обрели регулярность, в то время как еще недавно они со-вершались лишь в единичных случаях.

Кроме того, в последние три года речь зашла о полноценном участии инфраструктуры в создании и рыночном продвижении продуктов. В первую очередь это строительство центров коллективного пользования, которые позволяют малым ком-паниям решать свои технологические вопросы, воплощать разработки в материальную форму и даже производить малые опытные серии. К при-меру, в «Зеленоградском ИТЦ» (ЗИТЦ) таких центров — восемь; каждый из них отвечает за свой этап в цикле производства изделий электронной техники, что позволяет компаниям довольно быстро проходить все стадии создания продукта и выводить его на рынок. Как замечает генеральный директор ЗИТЦ Владимир Беспалов, это особенно важно для инновационных продуктов. Среди последних разработок ИТЦ, которые смогли таким образом быстро пройти этапы прототипирования и испы-

таний, он называет несколько наиболее масштаб-ных. Так, сейчас на европейский рынок выводится дефибриллятор нового поколения, разработанный резидентом центра, а в России внедряется про-дукт комплексной системы энергоучета (на основе собственной элементной базы), которая позволит жителям многоэтажных домов самостоятельно контролировать расходы электричества и тепла в своей квартире и расплачиваться только за по-требляемую энергию.

В новосибирском «Академпарке» работает четы-ре центра прототипирования, каждый из которых обеспечивает потребности отдельного кластера. Центр технологического обеспечения обслуживает кластер приборостроения, центр обработки данных предоставляет услуги резидентам ИТ-кластера, центр наноструктурированных материалов работает с прицелом на кластер нанотехнологий и новых материалов, а медико-биологический инжини-ринговый центр — на резидентов кластера био-технологий и биомедицины. «Для технопарка это центры прибыли, притом что они оказывают не-оценимую помощь малым компаниям, — говорит Дмитрий Верховод. — Ни один стартап не сможет самостоятельно — быстро и качественно — создавать прототипы. Да и не должно это быть областью его компетенции».

Некоторым элементам инновационной инфра-структуры в России уже двадцать лет (например, Научному парку МГУ), но даже перед ними, не гово-ря уже о «новострое», остро стоит проблема поиска резидентов. Иными словами, объектам не всегда хватает субъектов.

И как это часто бывает, когда инновационная экосистема сложилась еще не вполне, наиболее активным управляющим инфраструктурных объ-ектов приходится брать на себя несвойственные функции, чтобы заполучить резидентов, — агити-ровать знакомых ученых и изобретателей заняться технологическим предпринимательством и даже помогать им на общественных началах «упаковы-вать» свои идеи в бизнес-проект.

Объект инновационной инфраструктуры с хоро-шим менеджментом — это во многом «атмосферное явление», место общения единомышленников, которое даже крепко вставшие на ноги компании-резиденты покидают неохотно — лишь по край-ней бизнес-необходимости. Но и после этого они нередко поддерживают связи с прежним местом обитания. «Так технопарк выходит за пределы своих стен и становится как бы экстерриториальным», — говорит Сергей Юшко из «Идеи».

Как справедливо заметил на прошлогоднем фо-руме «Открытые инновации» Питер Коучмэн, гене-ральный директор «Технополиса» (Санкт-Петербург), технопарк — это не столько объект недвижимости и оборудование, сколько процесс. Это верно и для дру-гих инфраструктурных объектов: чтобы быть коммер-чески успешными, они должны стать настоящим «атмосферным явлением». БЖ


ИН

фРА

СТРу

КТуР

А И

НН

ОВА

ЦИ

й

В том, чтобы помогать технологическим стартапам становиться на ноги и одновременно неплохо зарабатывать на этом, нет абсолютно никакого внутреннего противоречия. Ставки аренды у Plug and Play — коммерческие, ничем не отличаю-

щиеся от среднего уровня, который установился на рынке офисной недвижимости Кремниевой долины. Но арендные платежи — это лишь примерно 50% дохода бизнес-акселера-тора. Наша материальная инфраструктура — это спокойный, устойчивый и самодостаточный бизнес. Но сверх того мы за-рабатываем еще примерно столько же — на предоставлении различных сервисов, проведении мероприятий, по спон-сорским программам и т. д. При этом я здесь не учитываю тех доходов, которые получает инвестиционное «крыло» Plug and Play на вложениях в наших резидентов. (А это, возможно, главное, ради чего все затеяно!)

Представьте себе поток проектов, с которым приходит-ся иметь дело нашим инвестиционным менеджерам: под крышей бизнес-акселератора в любой момент времени обитает 300 с лишним стартапов, за успехами которых можно наблюдать в развитии; ежемесячно появляется 10–20 новых резидентов, большинство из которых находится на ранней стадии. В некоторых уже сейчас можно угадать будущих «звезд» хайтека. Причем это компании не только из Северной Америки, а практически со всех континентов. Так, есть несколько стартапов, основатели которых — рос-сийского происхождения или приехали из России. Наше инвестиционное «крыло» очень разборчиво — инвестирует менее чем в 5% наших резидентов, заключая две–три сделки в месяц. Суммы обычно небольшие — $20–25 тыс. в стартап (в исключительных случаях — до полумиллиона), но по-скольку речь идет о проектах ранней стадии и тщательной селекции из большой и качественной выборки, результаты такого инвестирования впечатляющие.

Основной костяк наших резидентов — небольшие ко-манды, не превышающие двадцати человек. Лишь 15% —

компании со штатом в 20–60 сотрудников. Plug and Play работает как комбинация бизнес-акселератора и бизнес-инкубатора, поэтому среди наших резидентов есть как участники программ, продолжающихся несколько месяцев, так и компании, арендующие офисные площади на более долгий срок. В среднем стартапы проводят в наших стенах от полугода до двух с половиной лет.

Историю бизнес-акселератора с момента основания в 2006 году можно представить как непрекращающийся процесс вовлечения в нашу орбиту все новых и новых заинтересованных игроков. Поначалу у нас была только инфраструктура и резиденты. Мы понимали, что вокруг всего этого необходимо организовать активное и живое сообщество, и начали с различных мероприятий. Сначала они были небольшими и редкими, но в определенный момент к нам потянулись разного рода сервисные пар-тнеры — банки, юридические конторы, патентные бюро и т. д. Они приходили со словами: «Нам интересна ваша аудитория, мы хотим получить доступ к вашим стартапам!» «Пожалуйста! — отвечали мы. — Будьте спонсорами наших мероприятий». С их помощью мероприятия становились все масштабнее, и очень быстро, сами того не ожидая, мы стали площадкой, на которой проходит более сотни знаковых событий в год.

Затем нами стали интересоваться крупные корпорации, причем интерес у них многоплановый. Представители корпоративных венчурных фондов, например, вносят Plug and Play в свой рабочий график и наведываются к нам регулярно, не реже раза в квартал, — посмотреть перспек-тивные стартапы. ИТ-компании, заинтересованные в соз-дании экосистемы разработчиков вокруг своих продуктов, устраивают у нас презентации, семинары, проводят курсы обучения. Есть еще более тесный способ взаимодействия с корпорациями — бизнес-акселерирование отобранных ими стартапов на нашей площадке: вплоть до того, что в открытом офисном пространстве технологического центра

Включиться и работать!PluG and Play tECH CEntEr — ВозМожНо, САМыЙ большоЙ ЧАСТНыЙ бИзНеС-АКСелеРАТоР В СшА. еСлИ бы Мы РАбоТАлИ В РежИМе обыЧНоГо оФИСНоГо цеНТРА, СДАЮщеГо ПлощАДИ В АРеНДу, То былИ бы зНАЧИТельНо МеНее ДохоДНыМ ПРеДПРИяТИеМ.

Джуп Тан


для них «выгораживается» отдельный павильон. Например, так мы акселерируем молодые компа-нии для одного европейского автоконцерна, кото-рый заинтересован в разработках по направлению connected car1. Можно сказать, что большинство крупных автопроизводителей мира — Mercedes-Benz, Volkswagen, GM и т. д. — уже сотрудничает с нами в той или иной форме.

Примечательно, что круг наших «корпоративных знакомств» вовсе не ограничивается компаниями из сферы ИТ и высоких технологий. Мы плотно работаем с несколькими крупными европейскими издательствами и, например, корпорацией Coca-Cola. Чем мы можем быть им интересны? Все очень просто: большие компании, которые принято от-носить к традиционному бизнесу, тоже занимаются инновациями, чтобы сохранять свои лидерские позиции и получать новых клиентов. Как сделать так, чтобы молодежь воспринимала Coca-Cola как «классную» компанию? Для этого нужны бес-платные мобильные приложения, игры, сервисы, нестандартные способы продвижения в интернете. А это все — как раз предмет специализации многих наших резидентов. Вот вам и почва для совместной работы.

Где стартапы — там всегда и венчурный капи-тал. Мы активно сотрудничаем со 180 инвести-ционными фондами, которые всегда с интересом присматриваются к нашим резидентам (некото-рые даже заезжают раз в месяц). Даже если наше инвестиционное «крыло» не вкладывает само, оно связывается с другими инвесторами и помогает перспективному стартапу найти финансирование, тем более что «резидент Plug and Play» — это уже почти бренд.

Еще один виток развития нашего центра в опре-деленный момент вывел нас на уровень между-народного сотрудничества. Обычно мы находим за рубежом «правительственного партнера» — агентство развития или ведомство, которое отвечает за поддержку инноваций. Тут тоже много вариантов сотрудничества — от спонсорства программ для на-циональных стартапов в стенах нашего бизнес-ак-

селератора до организации постоянно действующего национального павильо-на. Такие павильоны у нас организова-ли, в частности, правительства Канады и Австрии, которые присылают нам по 20–30 стартапов в год.

Так что если взглянуть на наше офисное пространство, то видно, что организовано оно довольно слож-но с точки зрения условных «границ»: есть национальные и корпоративные павильоны, отраслевые «кластеры» (например, для стартапов, занимаю-щихся разработкой мобильных прило-жений). Но все равно это пространство остается открытым для циркуляции людей и идей. Поэтому «миграция»

технологий в новые сферы применения происходит легко. Например, технология управления жестами одного из наших резидентов, которая пока исполь-зуется преимущественно в игровой индустрии, за-интересовала крупного автопроизводителя. Ведь когда вы ведете машину, это небезопасно — от-влекаться на кнопки или сенсорный экран. Почему бы не интегрировать жест-контроль в современ-ный автомобиль, чтобы водитель мог, например, увеличить громкость автомагнитолы или ответить на телефонный звонок, просто махнув рукой?

Накопленная масса партнеров, в свою очередь, усиливает приток стартапов на площадку, поскольку она представляет собой хороший трамплин в боль-шой бизнес. Мы, со своей стороны, тоже не сидим на месте. Например, мы много выступаем в уни-верситетах и организуем соревнования стартапов. Казалось бы, бизнес-акселератор — простой объект недвижимости, но посмотрите, сколько движения происходит вокруг него!

Некоторое время назад мы придумали для наше-го бизнес-акселератора слоган, который даже заре-гистрировали в качестве торговой марки, поскольку он очень точно определяет то, чем мы занимаемся: «Silicon Valley in a Box»2. Кажется, нам это удалось — привлечь все ресурсы, которыми располагает Кремниевая долина, под одну крышу.

Джуп Танвице-президент по международным операциям бизнес-акселератора Plug and Play (США, Калифорния)

Об авторе

1В пе

рево

де с

анг

л. б

уква

льно

— «

подк

люче

нный

к

инте

рнет

у ав

томо

биль

».

2В

пере

воде

с а

нгл.

бук

валь

но —

«Кр

емни

евая

до

лина

в о

дной

коро

бке»

.

БЖ

Plug and Play Tech Centerоснован в 2006 году в Саннивейле (Калифорния)основатель и CEo: Саед Амиди (венчурный инвестор и глава венчурного фонда, инвестировавшего в разное время в такие компании, как PayPal, danger, Bix, Powerset, dropBox, lending Club).Текущее количество резидентов: свыше 300.объем инвестиций, привлеченных компаниями-резидентами с момента осно-вания: $1 млрд.


ИН

фРА

СТРу

КТуР

А И

НН

ОВА

ЦИ

й

Думаю, двадцатилетняя история Научного пар-ка МГУ это доказывает. Парк был учрежден по инициативе ректора главного университета страны и при поддержке Минобрнауки РФ в на-чале 1990-х годов. При этом дотации ведомства мы получали только в течение первых трех лет:

эти деньги пошли на строительство первых корпусов. С са-мого начала проекта мы научились отчаянно «бутстрэпить»1, поскольку средства, предоставленные нам, по тем временам были совсем крошечными. Концепция развития Научного парка изначально исходила из того, что нужно мыслить рыночными категориями и развиваться, не ожидая «по-дачек» государства. Менеджменту парка пришлось искать тех, кто обеспечит финансирование строительства новых корпусов: на 80% здания в нашем парке проинвестированы коммерческими компаниями, которые просто поверили на слово первому директору — Михаилу Рычеву.

Пока шла стройка, мы начали присматриваться к про-ектам, которые могли бы стать нашими резидентами. Активность в сфере технологического предпринимательства тогда, в первые годы после развала СССР, была довольно высокой, поэтому без труда удалось собрать на конкурс около восьмидесяти инновационных проектов. Из них в ка-честве первых резидентов отобрали двадцать. Кстати, среди победителей была команда, которая впоследствии создала известный интернет-поисковик «Аппорт», долгое время входивший в тройку ведущих в рунете. Команда Научного парка активно помогала проектам первых резидентов раз-виваться, предлагая разнообразные консультационные услуги. Возможно, именно то, что в нашем технопарке изначально появилась интеллектуальная «надстройка», по-могло нам не скатиться до модели обычного бизнес-центра, предоставляющего арендаторам только «стены» и мебель.

И могу сказать, что помещения Научного парка МГУ никогда не пустовали. С запуском третьего здания (всего

их сейчас 9) мы прошли точку безубыточности, а затем и полностью вернули деньги, которые вложило в нас государство через Фонд содействия. Кстати, резиденты Научного парка ежегодно выплачивают более 500 млн рублей налогов, так что вложенные в парк деньги ежегодно возвращаются кратно.

Когда разразился кризис 1998 года, мы уже твердо стояли на ногах, были обеспечены резидентами — и крах нам не грозил.

Чуть позже, с процессом восстановления экономики, наступил момент, когда мы смогли начать брать деньги за предоставление консалтинговых услуг: компании-ре-зиденты уже вполне осознали их ценность. Сегодня 75% выручки мы получаем от сдачи в аренду офисов, лабора-торий и производственных помещений, а 25% приносит консалтинг.

Я вообще против того, чтобы выращивать стартапы в «тепличных» условиях, ведь рано или поздно им придется выходить на от-крытый рынок и конкурировать там всерьез. Ставки аренды в Научном парке не выше и не ниже среднерыночных. Компании пла-тят примерно столько же, сколько платили бы за офис где-нибудь в бизнес-центрах побли-зости, но выбирают нас, потому что в парке они получают постоянный доступ к компетенциям коллектива консультантов и попадают в среду единомышленников.

Проблема «выращивания» будущих рези-дентов по-прежнему стоит перед нами весьма остро. Новых качественных стартапов на рын-ке появляется мало — особенно в сферах, отличных от ИТ. Все хотят инвестировать или поддерживать уже сформировавшиеся и показавшие себя стартапы, но никто (за ис-

В расчете с государствомВ РоССИИ СлоВо «ТехНоПАРК» уже уСПелИ ПоРяДКоМ зАболТАТь. большеЙ ЧАСТИ НАСелеНИя ТехНоПАРКИ ПРеДСТАВляЮТСя оРГАНИзАцИяМИ, ПРоеДАЮщИМИ ДеНьГИ ГоСуДАРСТВА И ПРИДуМАННыМИ В целях ПолИТИЧеСКоГо ПИАРА. И зРя: оНИ ВПолНе МоГуТ быТь КоММеРЧеСКИ уСПешНыМИ ПРеДПРИяТИяМИ.

Олег Мовсесян

1от а

нгл.

boo

tstra

p —

«пр

обив

ать

себе

дор

огу

без

пост

орон

ней

помо

щи»

(бук

валь

но: «

затя

гива

ть р

емеш

ки

на о

буви

»). Ч

асто

упо

треб

ляет

ся п

риме

ните

льно

к с

тарт

апам

, ко

торы

м уд

аетс

я ра

звив

ать

бизн

ес в

усл

овия

х отс

утст

вия

или

недо

стат

очно

сти

фина

нсир

ован

ия и

звне

.


ключением, пожалуй, Фонда содействия) не готов принимать участие в процессе их зарождения! Поэтому мы проводим различные образовательные программы под общим брендом «Формула Успеха» для всех, у кого есть идея какого-либо высокотех-нологичного бизнеса.

Такие программы отдаленно напоминают биз-нес-акселератор: участникам рассказывают, как вы-вести технологию из стен лаборатории, разработать продукт, заточенный на решение определенной проблемы рынка, минимально «упаковать» про-ект для инвестора. А в конце проводится конкурс проектов выпускников, на котором присутствуют наши партнеры из венчурных фондов. Лучшие выпускники получают первое финансирование и «оседают» в технопарке. При этом авторы про-екта не обязательно должны быть связаны с МГУ: около 30% резидентов Научного парка сегодня — «сторонние» компании.

Одно из важнейших направлений деятельности (и одновременно — источник дохода) для оператора технопарка — это помощь компаниям-резидентам в привлечении грантового и венчурного финанси-рования. Тут у Научного парка есть стандартный перечень услуг по фиксированной цене, которые позволят компании правильно «упаковаться»

и презентовать себя инвестору: подготовка бизнес-плана, написание грамотной заявки в инвестици-онный фонд или для участия в госконкурсе, анализ конкурентной ситуации в рыночном сегменте, исследование потенциальных рынков сбыта и т. д. Разумеется, мы делаем определенную скидку на мо-лодость наших резидентов, но опять же не сильно отходим от рыночных цен.

По-другому монетизируются возможности и свя-зи парка с инвестиционно-венчурным сообществом. Мы регулярно проводим встречи с инвесторами и так называемые Demo Days2 с приглашением управляющих партнеров венчурных фондов. Если на этих мероприятиях наши резиденты на-ходят своего инвестора, мы получаем не-большую success fee — «премию за успех».

Помимо этого, с недавнего времени мы начали пробовать работать по модели инвестиционного консалтинга, которая пред-полагает предоставление услуг в обмен на не-большую долю в консультируемой компании (обычно не более 3–10%). Таким образом, доход парка начинает зависеть от результа-тов, которые демонстрирует стартап, и его дальнейшей судьбы — а значит, возникает еще больший стимул «вести» и «сопрово- 2

от а

нгл.

«де

нь д

емон

стра

ций»

, то

ест

ь пр

езен

таци

онна

я се

ссия

.


ждать» его. По этой модели, в частности, мы ра-ботаем с нашими резидентами, которые получают финансирование Фонда посевных инвестиций РВК. Научный парк МГУ — сертифицированный партнер Фонда, а это означает, что мы занимаемся отбо-ром перспективных проектов для него. При этом инвестор понимает: когда к проекту прилагаются еще и «внешние» компетенции Научного парка, это повышает шансы на успех, поэтому не возра-жает против предоставления нам небольшой доли в компании. До первых выходов из капитала таких компаний нам еще далеко, но думаю, что со време-нем для парка это станет заметной статьей дохода.

За двадцать лет, в результате долгого пути проб и ошибок, бизнес-модель Научного парка усто-ялась, мы давно финансово независимы, более того — ежегодно по решению совета директоров выплачиваем дивиденды акционерам, в том чис-ле и нашей alma mater, которой принадлежит контрольный пакет (60%). 7 из 12 членов сове-та директоров технопарка — это ректор, деканы и проректор МГУ, так что именно университет определяет политику распределения дивидендов. Недавно мы подсчитали, что только прямые по-ступления в МГУ от деятельности Научного парка

составили около 300 млн рублей, а общий эффект, включая приведенные в университетские проекты средства по федеральным и московским програм-мам, составил более 1,5 млрд рублей. Расходная часть у технопарка также значительна. Основные траты приходятся на аренду земельного участка, коммунальные и эксплуатационные платежи. Довольно дорого обходятся текущий ремонт и зар-плата персонала.

Тем не менее финансовое состояние Научного парка вполне устойчиво и сбалансировано. Чего — увы! — пока не скажешь про большинство россий-ских технопарков, созданных в рамках госпро-граммы Минкомсвязи3 и до сих пор не прошедших точку безубыточности. Они выстроились в очередь к государству, чтобы получить — сверх уже полу-ченного — дополнительные налоговые льготы, дабы стать привлекательными для будущих резидентов. Словом, пока получилось так, что государство по-тратило немалые деньги для того, чтобы создать инфраструктуру поддержки инноваций, но эта инфраструктура требует поддержки сама, став лишь очередной обузой.

В чем ошибка и как поправить дело? Одна из первоочередных необходимых мер — внедрение рыночных механизмов управления технопарками. Я имею в виду создание условий для появления в этой сфере рыночных игроков — частных управ-ляющих компаний. Б’ольшая часть российских технопарков — это казенные предприятия, ФГУПы или другие организационно-правовые формы, где доля государства близка к ста процентам — а это означает, что предпринимательского подхода к управлению там нет и не будет.

Следующий шаг — попытаться вывести наи-более успешные технопарки на биржу, как это произошло с «Технополисом» у наших соседей в Финляндии. Пусть сейчас это предложение выглядит как попытка форсировать естествен-ный ход событий, но публичный статус и все, что с ним связано, заставят операторов техно-парков вести себя более профессионально и по-деловому: их отчетность станет прозрачной, они научатся работать в конкурентной среде. Тогда и частный капитал на дальнейшее развитие станет доступнее. А государство будет вкладывать средства в фундаментальные исследования, образование и здравоохранение. То есть в самое главное, без чего невозможно конкурировать в современ-ном мире, — в человеческий капитал.

Олег Мовсесянгенеральный директор Научного парка МГУ

Об авторе

3Го

суда

рств

енна

я пр

огра

мма

«Соз

дани

е в

Росс

ийск

ой Ф

едер

ации

техн

опар

ков

в сф

ере

высо

ких т

ехно

логи

й». В

общ

ей с

ложн

ости

бю

джет

ные

расх

оды

по п

рогр

амме

до

2014

года

со

став

ят 12

,5 м

лрд

рубл

ей.

БЖ

Научный парк МГУоснован в 1992 году в МосквеНедвижимость: центр информационных технологий и 8 двухэтажных корпусов, общая площадь — 11,5 тыс. кв. м. Резиденты: 82 компании.Выручка резидентов: более 5 млрд руб. в год.Специализация резидентов: ИТ (60%), биотех, медицина, новые материалы и др.«Выпускники»: более 300 компаний.Доходность инфраструктуры: 3–5%.

ИН

фРА

СТРу

КТуР

А И

НН

ОВА

ЦИ

й


Ситуация в России сегодня выглядит следующим образом: численность работающих технопарков приближается к двумстам (включая университет-ские и научные парки), а общая сумма средств, выделенных на их создание государством, состав-

ляет 20 млрд рублей. И это на порядки меньше, чем в стра-нах Европы и в США.

Рассмотрим в качестве примера один из типичных американских технопарков — Triangle Park в Северной Каролине, то есть в штате, который в российском понимании как нельзя лучше соответствует понятию «глубинка». На протяжении пятнадцати лет власти штата инвестировали в ин-фраструктуру технопарка, чтобы решить конкретные проблемы экономики региона: привлечь квалифицированные кадры, соз-дать новые рабочие места, выстроить ком-фортную для жизни и работы среду. За это время управляющей команде удалось пре-вратить Triangle Park в мировой центр ком-петенций в области биотехнологий, стать лидером по объему прикладных исследо-ваний и организатором самой популярной программы повышения квалификации специалистов в биотехе. Там не ставят цели вывести технопарк на самоокупае-мость или за три года вернуть госинвестиции благодаря налогам, которые платят резиденты парка. Правительство штата сделало более высокую ставку: оно занимается укреплением глобальной конкурентоспособности региона в борьбе за исследовательские бюджеты международных высокотехнологических компаний и привлечением самых талантливых ученых и менеджеров.

В российской практике все обстоит иначе. Если называть вещи своими именами, зачастую главная цель региональ-ных властей при создании технопарка формулируется так: привлечь и освоить ресурсы. При этом следует учесть, что объем и порядок расходования бюджетных средств очень строго регламентированы: деньги могут быть на-

правлены только на «твердую» инфраструктуру, то есть на строительство или реконструкцию зданий, подведение коммуникаций, закупку оборудования. Все это не дает воз-можности выстроить необходимую среду, привлекательную для динамичных инновационных компаний, позволяющую ускорить развитие, выйти на выгодные контракты, новые рынки. Успешный технопарк — не площади со станками,

Особая модель Анастасия Тюрина

КоГДА РеЧь зАхоДИТ об ЭФФеКТИВНоСТИ ТехНоПАРКоВ, хоЧеТСя СКАзАТь: «зАбуДьТе АМеРИКу, НАМ НИКоГДА Не ПоВТоРИТь ее МоДель ИНФРАСТРуКТуРНоЙ оРГАНИзАцИИ». у НАС С зАПАДНыМИ КоллеГАМИ СоВеРшеННо РАзНые уСлоВИя: объеМы ФИНАНСИРоВАНИя, ВРеМеНН’ые РАМКИ, ИСТоРИя РАзВИТИя бИзНеСА И, НАКоНец, целИ.

ИН

фРА

СТРу

КТуР

А И

НН

ОВА

ЦИ

й

бизнес большинства российских технопарков на 95% состоит из сдачи в аренду помещений. И даже предоставление резидентам в ряде регионов дополнительных налоговых льгот и субсидий не привлекает туда сильные компании

Об авторе


это комфортная для развития бизнеса среда и со-общество профессиональных людей, обеспечиваю-щих экономический рост своего региона. На самом же деле сейчас «бизнес» технопарков на 95% состоит из сдачи в аренду помещений. И даже предоставле-ние резидентам в ряде регионов дополнительных налоговых льгот и субсидий не привлекает силь-ные компании. Здесь яркий пример — реализация инфраструктурной стратегии в Москве: очередей инновационных компаний и управляющих ор-ганизаций, которыми можно было бы оправдать создание новых технопарков, не наблюдается. Вот и получается, что команды технопарков работают в режиме жесткой бюджетной экономии, не могут нанять профессионалов, при этом управленцы по рукам и ногам связаны различными юриди-ческими нормами. И традиционная российская

проблема государственных органов власти — чуть ли не ежедневный контроль, сверхбюрократизация и ожидание увидеть рост числа рабочих мест и нало-говых отчислений «максимум за год»! Получается, сегодня они сажают картошку, а уже завтра побегут смотреть, не взошла ли она. К сожалению, в ин-фраструктуре плоды никогда не созревают быстро, тем более без постоянной финансовой «поливки».

Другое важное отличие российских реалий от за-падноевропейских, американских и израильских — низкий уровень зрелости нашей инновационной экосистемы. Участники экосистемы не готовы к открытости и здоровой предпринимательской культуре. Во многом причина тому — вынужденная борьба разных инфраструктурных организаций друг с другом за скудный пирог госконтрактов. В США есть такой девиз: «Не конкуренция, а сотрудниче-ство». Смысл его в том, что разные организации

открыты по отношению друг к другу и стараются «дружить» — по крайней мере до тех пор, пока обеим сторонам это выгодно. Например, они обме-ниваются базами данных, устраивают совместное продвижение и мероприятия.

Что касается проблемы с кадрами, то на оклад во ФГУП невозможно нанять профессионалов. Выращивать самим кадры для инфраструкту-ры — слишком затратное и долгосрочное заня-тие, а в условиях необходимости срочно выда-вать сверхрезультаты — еще и нецелесообразное. Мотивационные пакеты, системная работа по по-иску и отбору кандидатов, проектные «испытания» для потенциальных консультантов, качественное PR-освещение работы технопарков — все это акту-альные и эффективные инструменты менеджмен-та, до которых у нас «никогда не доходят руки».

Мы видим, как перегружены руководители технопарков и ключевые специалисты, работая с коллегами в регионах.

Несмотря на все очевидные труд-ности, в России существуют настоящие истории успеха. Например, Технопарк Новосибирского Академгородка под руко-водством Дмитрия Верховода. Это много-летняя история сотрудничества бизнеса с научным сообществом, позволившая сформировать команду сильных профес-сионалов. Им удалось привлечь и стабильно получать поддержку власти, выстроить отношения с активными инвесторами, международными партнерами — миро-выми лидерами хайтека. Создание такой системы заняло практически двадцать лет. Профессионалы подтверждают, что бы-стрее инновационную экосистему не вы-растишь. Главное, что получилось создать в Новосибирске, — благодатную для инно-вационных бизнесменов среду. Там научное сообщество, предприниматели, интеллек-туалы — все варятся в одном котле, прово-дят совместные бизнес-миссии, на летних

школах растят «вторую волну» стартапов — буду-щих резидентов, даже по выходным в кафе играют в покер. Администрация технопарка сделала очень много и в отношении улучшения качества среды для работы и жизни.

Второй пример — это технопарк «Идея» в Казани. Его путь к успеху проходил через долгие и бюро-кратически сложные процедуры реорганизации госструктуры в акционерное общество. Сегодня «Идея» притянула стабильный состав якорных арендаторов, благодаря системным мероприятиям для начинающих предпринимателей сформировала резерв инновационных компаний в состав резиден-тов, создала лучшие технические ресурсы для раз-вития инновационных стартапов — дата-центры, центры коллективного пользования, конференц-за-лы, гостиницу и др. В Казани стало модно работать в стартап-компании, если она резидент технопарка

На уровне региона отдача от создания технопарка может быть различной. Прямая — через передачу объекта в частные руки, косвенная — через налоги в местный бюджет. Но власти могут сделать и более высокую ставку, рассматривая технопарк как инструмент в борьбе за укрепление глобальной конкурентоспособности региона

ИН

фРА

СТРу

КТуР

А И

НН

ОВА

ЦИ

й


«Идея»: красивое офисное здание, сообщество успешных команд, внимание первых лиц региона, высокое качество жизни и рабочей среды.

Еще один сильный инфраструктурный игрок — это систе-ма технопарков вокруг вузов Томска — Политехнического университета и Томского государственного университе-та систем управления и радиоэлектроники. Благодаря усилиям лидеров региональной экосистемы в Томске удалось создать модель «тройной спирали» инноваций, подробно описанную Генри Ицковицем1 в одноименной книге. Команды технопарков собирают вокруг себя боль-шой поток ученых и студентов, которые активно создают и развивают малые инновационные предприятия. Сегодня команды технопарков Томска работают над инструментами стимулирования спроса на инновации. Уверена, что скоро мы сможем изучить их передовой опыт и познакомить с ним коллег-инфраструктурщиков.

Должны ли окупаться технопарки? Большинство аналитиков, экспертов, чи-новников пытаются измерить эффектив-ность инфраструктурных организаций, как это принято в «обычном» бизнесе. Это неверный подход. Сейчас Министерство связи выступило со здравой идеей оце-нивать эффективность технопарков через обороты их резидентов, то есть по величине налогов, возвращенных в казну.

В идеальной модели доходы технопар-ка складываются как минимум из трех источников. Первый источник в объем-ном соотношении — арендные платежи. Однако арендная ставка в технопарках конкурентоспособна, как правило, при условии финансирования государством

наиболее «тяжелых» инфраструктурных за-трат. Второй источник (желательно не менее трети бюджета) — до-полнительные сервисы для резиден-тов: продвижение, привлечение ин-вестиций, рекрутмент, бухгалтерия, консалтинг. Повторю, что государ-ственные технопарки зачастую не име-ют юридической возможности полу-чения таких доходов, так как для них изначально прописан перечень бес-платных сервисов. У вузовских техно-парков другая проблема: они не имеют права сдавать помещения в аренду и вести коммерческую деятельность на территории университета.

Третий источник доходов — это по-лучение государственного финансиро-вания, например, на образовательную и консалтинговую деятельность, ме-роприятия по развитию экосистемы и т. п. Учитывая бюрократически слож-ные и затратные процедуры работы с госконтрактами, мы рекомендуем

не превышать отметку в 20–25% доходных статей бюдже-та. Можно также рекомендовать за счет госфинансиро-вания выстроить собственную систему образовательных программ и консалтинга для резидентов и начинающих предпринимателей, а после «рождения» качественного контента направить свои усилия на продвижение платных консультационных сервисов более развитым и динамичным компаниям. С одной стороны, это постепенно станет четвер-тым источником доходов технопарка в течение двух–трех лет, будет способствовать формированию его репутации как профессионального и полезного для роста бизнеса консультанта. С другой стороны — позволит обеспечивать устойчивость бизнес-модели через управление портфелем резидентов, привлечение перспективных бизнес-команд, способных быстро расти, создавать рабочие места, попол-нять бюджет региона.

Практически любой технопарк может обеспечивать текущую окупаемость — покрывать затраты на оплату труда сотрудникам, коммунальные платежи, связь и т. п. Вопрос лишь в том, сможет ли при таком подходе техно-парк развиваться? Тут все по Маслоу2: когда стоит задача выжить, не думаешь об интересах более высокого порядка, о развитии, о долгосрочном улучшении среды. В условиях недостаточности ресурсов инфраструктура не может фор-мировать качественную среду для развития бизнеса. Изобилие в пустыне не рождается.

Анастасия Тюринагенеральный директор Инновационного центра НИУ ВШЭ

Об авторе

БЖ

1В мо

ногр

афии

200

8 го

да п

рофе

ссор

Стэ

нфор

дско

го у

ниве

рсит

ета

Генр

и И

цков

иц о

писа

л ин

нова

цион

ное

разв

итие

чер

ез о

тнош

ения

уни

верс

итет

ов,

пром

ышле

ннос

ти и

пра

вите

льст

ва н

а на

цион

альн

ом и

рег

иона

льно

м ур

овня

х. Кн

ига

опуб

лико

вана

в р

усск

ом п

ерев

оде:

Тро

йная

спи

раль

. уни

верс

итет

ы —

пр

едпр

ияти

я —

госу

дарс

тво.

Инн

овац

ии в

дей

стви

и. —

Том

ск, 2

010.

2Аб

раха

м М

асло

у —

аме

рика

нски

й пс

ихол

ог, о

снов

ател

ь гу

мани

стич

еско

й пс

ихол

огии

. Изв

есте

н ка

к ав

тор

«Пир

амид

ы М

асло

у» —

диа

грам

мы,

иера

рхич

ески

опи

сыва

ющ

ей ч

елов

ечес

кие

потр

ебно

сти.

Инфраструктурные плоды не созревают быстро. Между тем государственные органы власти тяготеют чуть ли не к ежедневному контролю и сверхбюрократизации — притом что им постоянно не терпится увидеть рост числа рабочих мест и налоговых отчислений «максимум за год»


чуж

ИЕ

уРО

КИ

В прошлом номере «Бизнес-журнала» я уже рас-сказывал об американской «IPO-хондрии» — тревожной тенденции в экономике США, свя-занной с повальным отказом коммерческих структур выходить на биржу и расставаться

с непубличным статусом1. В случае с Dell мы опять-таки имеем дело с проявлением все той же «ипохондрии», толь-ко в обратном направлении: компания, уже прописанная в котировочных листах, нацелилась на то, чтобы вернуть

себе частный статус.

ИСХОД ГИГАНТОВОписанная тенденция уже привела к качествен-

ному изменению фондового рынка Америки, ко-торый за 15 лет сократился более чем в два раза (из 8,8 тыс. публичных компаний в 1997 году оста-лось лишь 4,1 тыс. в 2012-м). Обвальное снижение числа IPO и вымывание публичных компаний с биржи не только способствуют росту безрабо-тицы, но и ослабляют реальную экономику. Одна из ключевых причин отвращения коммерческих

структур от бирж — благие намерения правительства, отлившиеся в законодательные инициативы по регули-рованию фондового рынка, придаче ему прозрачности и, как казалось властям, созданию равных условий для всех участников рынка. Принятие этих законов (Сарбейнс-Оксли и др.) вызвало прямо противоположное действие: биржевой трейдинг превратился в вотчину автоматизированных ком-пьютерных систем, не пригодную для рядовых участников торгов, а инвестиционный капитал сконцентрировался в голубых фишках, способствуя обогащению акционеров компаний-гигантов и их менеджмента, а не развитию ре-альной экономики.

Похоже, однако, что запущенные процессы саморазру-шения фондового рынка Америки одним исходом малого и среднего бизнеса уже не ограничатся.

Корпорация, созданная Майклом Деллом, подобно Microsoft, IBM, Intel и Apple, на протяжении четверти века демонстрировала миру триумфальность модели, основан-ной на привлечении биржевого капитала для развития и расширения бизнеса до уровней и масштабов, о которых частной компании не приходилось даже и мечтать.

Цена свободы: $13,65 Сергей Голубицкий

1Амер

икан

ское

сам

оуби

йств

о //

Биз

нес-

жур

нал.

— 2

013.

—

№7.

— С

. 90.

СеГоДНя НА НАшИх ГлАзАх РАзыГРыВАеТСя беСПРецеДеНТНАя ДРАМА, СВязАННАя С РешеНИеМ РуКоВоДСТВА АМеРИКАНСКоЙ dEll InC. ВыКуПИТь НАхоДящИеСя В обРАщеНИИ НА бИРже АКцИИ КоМПАНИИ, То еСТь ПРеВРАТИТь ее В НеПублИЧНуЮ. зНАЧеНИе ЭТоГо СобыТИя ТРуДНо ПеРеоцеНИТь: ВСе-ТАКИ РеЧь ИДеТ о ТРеТьеМ По РАзМеРу ПРоДАВце ПеРСоНАльНых КоМПьЮТеРоВ В МИРе (ПоСле HP И lEnovo), КоТоРыЙ, К ТоМу же, ВыСТуПАл ЧуТь лИ Не СИМВолоМ уСПешНоЙ СВязКИ It-бИзНеСА С ПублИЧНыМ КАПИТАлоМ.


И вот теперь Майкл Делл заявил о бесперспективности и даже губительности публичного статуса и предложил совету директоров план выведения акций из публичного владения и возвращения Dell в лоно частного бизнеса. Согласитесь, шаг беспрецедентный и чреватый непредска-зуемыми последствиями не только для рынка ИТ, но и всей экономики страны, поскольку, если Майклу Деллу удастся довести задуманное до конца и затем продемонстрировать реальные преимущества частного статуса, его примеру на-верняка последуют и другие голубые фишки.

Одно дело — сокращение числа торгуемых на бирже ком-паний за счет исхода малого и среднего бизнеса, и совсем другое — отказ от публичного статуса гигантов капитали-зации. Можно не сомневаться, что финансовый мировой рынок не просто изменится, но перейдет в совершенно иное, доселе не известное качественное состояние.

О причинах, побудивших Майкла Делла принять столь радикальное решение, о сложностях на пути реализации его плана, о яростном сопротивлении акционеров и о по-тенциальных последствиях исхода Dell c биржевого рынка мы и поговорим сегодня в «Чужих уроках».

КОНСТРуКТОР В ГАРАжЕИстория компании Dell шаблонна до неприличия.

В 1984 году студент Университета штата Техас в Остине Майкл Делл зарегистрировал собственный бизнес под названием PCs Limited с уставным капиталом в тысячу долларов. Идея, положенная Майклом в основу пред-принимательской инициативы, по нынешним временам кажется верхом банальности. Однако на заре проник-новения персональных компьютеров в народные массы смотрелась пророческой: находчивый Делл взялся про-давать IBM-совместимые компьютеры с учетом пользо-вательских пожеланий по конфигурации, комплектации и функциональному назначению.

Эта модель прямого маркетинга и продаж получила название build-to-order («сделать на заказ») и со временем прижилась повсеместно, войдя в арсенал ключевых игроков компьютерного ритейла — таких как Apple, Asus и проч. Разумеется, Майкл Делл концепцию build-to-order не при-думал, а заимствовал на стороне. Но он оказался в числе первых на рынке, и этого обстоятельства было достаточно для того, чтобы его компания молниеносно вознеслась

МАЙКл Делл РАССЧИТыВАеТ ИзбАВИТьСя оТ ДИКТАТуРы бИРжИ, ВыКуПИВ АКцИИ у РыНКА И ВоССТАНоВИВ ЧАСТНыЙ СТАТуС СВоеЙ КоМПАНИИ. еМу НеобхоДИМо РАзВязАТь Себе РуКИ Для РеАлИзАцИИ ДолГоСРоЧНоЙ СТРАТеГИИ dEll, ПРИбыль КоТоРоЙ СТРеМИТельНо СНИжАеТСя

ИзВеСТНыЙ КоРПоРАТИВНыЙ РеЙДеР КАРл ИКАН, ДеЙСТВуя В СВоеЙ ИзлЮблеННоЙ МАНеРе, СобРАл ПАКеТ В 8,7% АКцИЙ dEll И РАзВязАл ВоЙНу «зА ПРАВА АКцИоНеРоВ». ВеРНее, зА щеДРые ДИВИДеНДы — зДеСь И СеЙЧАС, без ВСяКИх ДолГоСРоЧНых СТРАТеГИЙ


к звездам: в первый же год продажи компьютеров PCs Limited достигли 73 млн долларов.

В 1988 году компания Майкла Делла сменила название на Dell Computer Corporation и вышла на биржу. Через четыре года журнал Fortune уже включил Dell в список 500 крупнейших компаний мира, а Майкл Делл стал самым молодым генераль-ным директором Fortune-500 за всю его историю.

В 1993 году Dell предприняла попытку дивер-сифицировать схему продаж за счет организации традиционных розничных точек, открытых в боль-ших торговых центрах и супермаркетах, но очень быстро отказалась от идеи, столкнувшись с яростной конкуренцией. Концентрация на прямых продажах компьютеров с пользовательской конфигурацией позволила Dell добиться уникальных успехов на тор-говом поприще: компания не только вышла в 1999 году на первое место в мире по объемам продаж персональных компьютеров, но и возглавляла с 1995 по 2001 годы рейтинг продавцов самых надежных компьютеров и рейтинг компаний, предоставляю-щих наилучшую техническую поддержку.

убИйСТВЕННАя КОНъюНКТуРА В марте 2000 года, на пике пузыря доткомов,

акции Dell достигли своего исторического максиму-ма в 54 доллара. После этого бумаги стремительно

обвалились вместе с остальным рынком и больше никогда уже не оправились. К 2005 году капитали-зация компании кое-как восстановилась до уровня 42 долларов, но затем перешла к окончательному затяжному нисходящему тренду. В декабре 2012 года, накануне переломных событий в судьбе ком-пании Майкла Делла, стоимость акций Dell нахо-дилась на худшем с 1997 года уровне — 10 долларов за штуку.

Деградация ценных бумаг Dell на фондовом рын-ке лишь косвенно связана с дефектами самого рынка и негативными факторами, вызванными попытками государства зарегулировать биржу до состояния сте-рильной безопасности. Причина неудач Dell кроется в объективной конъюнктуре рынка персональных компьютеров — обстоятельство, особенно заметное при сравнении с ценовым графиком главного кон-курента Dell — Hewlett-Packard.

Общая картина деградации налицо, между тем на графике HP более рельефно представлены не-посредственные «убийцы» рынка ПК: видите два пика — в 2007 и 2010 годах, после которых бумаги крупнейшего в мире продавца компьютеров сры-вались в пропасть? Именно в эти годы компания Apple представила гаджеты, которые произвели революцию в мире IT и навсегда изменили сложив-шуюся парадигму, — iPhone и iPad.

чуж

ИЕ

уРО

КИ

0

14

28

42

56

70

1990 1991 1992 1993 1994 1995 1996 1997 1998 1999 2000 2001 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013

Динамика котировок dell и HPПричина деградации ценных бумаг dell с начала века — в объективно испортившейся конъюнктуре рынка персональных компьютеров, что отчетливо видно при сопоставлении с графиком главного конкурента — Hewlett-Packard. Срывы графиков в 2007 и 2010 годах вызваны появлением iPhone и iPad — гаджетов, сыгравших роль «убийц» рынка

Источник: naSdaQ


При общем сходстве графики Dell и HP все-таки каче-ственно отличаются друг от друга, особенно в период с 2005 года. Если Hewlett-Packard хоть как-то пытался противосто-ять превратностям судьбы, подстраиваться под изменения капризной конъюнктуры рынка и заигрывать с мобильными гаджетами различных форм-факторов (в 2002 году купил крупнейшего по тем временам производителя коммуника-торов Compaq, в 2010 — поглотил Palm Inc, в 2011 — наладил производство интернет-планшетов TouchPad и т. д.), то Dell однозначно проигнорировал новый тренд, формально отде-лавшись тупиковыми поделками вроде коммуникатора Axim, провальных линеек смартфонов Venue и планшетов Streak.

В 2012 году компания Майкла Делла попала в крити-ческое положение: впервые за всю ее историю прибыль оказалась ниже не только предсказаний аналитиков, но и собственных прогнозов, которые у Dell традиционно отличались консервативностью. Рынок персональных компьютеров продолжил стремительно со-кращаться, а выход долгожданной новой ОС Microsoft Windows 8 ситуацию не улучшил, а даже ухудшил.

Разумеется, руководство компании во главе с председателем совета директо-ров и генеральным директором Майклом Деллом трезво оценивало критичность создавшегося положения и даже разрабо-тало долгосрочный план по трансформации бизнеса и переносу акцента с розничных продаж компьютеров на аналитические ус-луги корпоративным клиентам (по подобию IBM). Тем не менее, сразу же обозначился драматический конфликт интересов: клю-чевым словом стратегической перестройки Dell выступает «долгосрочность» — по-нятие, принципиально не совместимое с публичным статусом компании!

Вся философия фондового рынка в том виде, в какой он эволюционировал в наше время, требует от менеджеров публичных компаний концентрации на текущем со-стоянии показателей бухгалтерской отчетности. Не долго-срочные перспективы структурных перестроек, а актуальная позитивная динамика деловой активности, которая выража-ется в постоянном росте коэффициента прибыли в расчете на акцию, рентабельности капитала, доходности активов, удельной прибыли, операционного лимита, отношения обо-ротного капитала к долгосрочным обязательствам и прочих царьков и божков Его Величества Квартального Отчета.

Основная проблема не в том, что несоответствие ожи-даниям биржи показателей текущей деловой активности публичной компании ведет к снижению ее капитализации. Стоимость акций как раз — дело десятое. Проблема в ином: стоит акционерам заметить расхождение между деловой стратегией, проводимой менеджерами, и собственными представлениями о том, чем должна заниматься публич-ная компания, как они начинают энергично вмешиваться во внутреннюю кухню бизнеса, требовать и добиваться изменений в тактике и стратегии, переизбирать неугодное руководство и всячески самоуправствовать во имя скорей-

шего возвращения публичной компании в положенную ей колею.

На протяжении последних пяти лет Dell пытался, как мог, лавировать между необходимостью коренной перестройки всего бизнеса компании и соблюдением биржевого ритуала. Несколько раз пришлось задерживать выпуск квартальной отчетности и даже подтасовывать цифры. И то и другое вышло боком: сначала бумаги Dell едва не сняли с торгов, пригрозив позорным исключением из котировочного листа за недопустимые нарушения сроков подачи Form 10-Q2, затем SEC инициировала расследование несоответствий реальных показателей прибыли компании цифрам, заявленным в фи-скальных отчетах, которое завершилось гражданскими исками к уволенным предусмотрительно работникам бухгалтерии Dell.

ВОЗВРАщЕНИЕ В ГАРАжВ середине 2012 года после очередного спа-

да розничных продаж в секторе персональных компьютеров стало очевидно, что шансов на вы-живание в условиях критически негативной конъюнктуры рынка у компании при сохранении ее публичного статуса нет никаких. Единственная возможность избавиться от диктатуры биржи и из-бежать разорения — это выкупить Dell у акционеров и восстановить частный статус компании.

В августе прошлого года Майкл Делл созвал совет директоров и сообщил о своей готовности выкупить все публичные акции родной компании. На тот момент бумаги Dell торговались на уровне 12,5 доллара за штуку. Майкл Делл выдвинул следующие условия: все находящиеся в публич-ном обращении на бирже акции компании будут выкуплены по цене 13 долларов 65 центов, то есть приблизительно с премией в 10% относительно 2Н

азва

ние

отче

та, е

жек

варт

альн

о пр

едос

тавл

яем

ого

публ

ичны

ми

ком

пани

ями

в Ф

едер

альн

ую

ком

исси

ю п

о це

нны

м б

умаг

ам и

бир

жам

СШ

А (S

EC).

Корпорация dell на протяжении четверти века демонстрировала миру триумфальность модели, основанной на привлечении биржевого капитала для развития и расширения бизнеса до уровней и масштабов, о которых частной компании не приходилось даже и мечтать. И вот теперь ее основатель заявляет о бесперспективности и даже губительности публичного статуса!


текущей биржевой котировки, что составит в сумме 24,4 млрд долларов.

Деньги для выкупа по предложенному плану долж-ны были предоставить лично Майкл Делл, владею-щий 15,6 процента акций компании и являющийся крупнейшим акционером, частный инвестиционный фонд Silver Lake Partners, корпорация Microsoft и бан-ковский консорциум (Bank of America Merrill Lynch, Barclays, Credit Suisse и RBC Capital Markets).

Конфиденциальный характер предложения Майкла Делла поддерживался почти полгода, по-этому акции Dell, не испытывая искусственного давления, продолжали свой тоскливый дрейф вниз — с 12,5 до 10 долларов в последнюю сессию уходящего года. Все это время работала специальная комиссия, учрежденная cоветом директоров Dell, задача которой заключалась в объективной оценке привлекательности плана Майкла Делла, исходя из текущего положения дел в компании.

14 января произошла утечка информации на бир-жу, и акции Dell на спекулятивных ожиданиях резко повысились в цене — сначала до 12,29, а затем и 14,5 доллара за штуку.

5 февраля 2013 года было сделано официальное заявление о предложении Майкла Делла, подкре-пленное заключением специальной комиссии со-вета директоров, которая пришла к единодушному выводу: необходимо поддержать его инициативу.

Первые недовольные реплики раздались уже в день обнародования плана Майкла Делла. Через неделю ворчание переросло в полномасштабную войну, объявленную Dell публичными акционера-ми: биржа категорически отказывалась возвращать

компанию в руки отца-учредителя. Первым выразил недовольство ре-

приватизацией Dell крупнейший (после Майкла Делла) акционер — инвестицион-ный фонд Southeastern Asset Management (SAM). По мнению SAM, предложенная Деллом цена — 13,65 — сильно занижена относительно реальной стоимости ком-пании, которая составляет 23,72 доллара за акцию. То обстоятельство, что текущая биржевая котировка бумаг Dell была в два раза ниже оценки инвестиционного фон-да, аналитиков SAM не смущало: перед их глазами стояли цифры былого вели-чия — 54 доллара в 2000 году или хотя бы 40 долларов в 2005-м. Изменилась конъ-юнктура рынка, Dell стремительно теряет прибыль из-за бесперспективного позици-онирования — ничто не могло вразумить Southeastern Asset Management, который требовал не допустить реприватизации компании Майклом Деллом.

В начале марта стан биржевого сопротив-ления получил мощное пополнение в лице Великого Магистра корпоративного рейдер-ства — Карла Икана3, который в свое время послужил прототипом рейдера Гордона

Гекко в исполнении Майкла Дугласа в культовом фильме «Уолл-стрит». К нему присоединился и самый влиятельный в политических кругах США финансо-вый игрок — Blackstone Group. Если участие Карла Икана в крестовом походе против Майкла Делла обещало лишь истерические дрязги, ругань, скандалы и судебные разбирательства, то Blackstone представ-лял реальную угрозу планам реприватизации: денег у фонда, учрежденного в 1985 году птенцами гнезда Lehman Brothers, Kuhn, Loeb Inc., было предостаточно, а опыта — вообще с избытком: в 2006 году Blackstone возглавил консорциум, который произвел крупней-ший на тот момент в истории частный финансиро-ванный выкуп4 компьютерной компании — Freescale Simiconductor — за 17,6 млрд долларов.

Карл Икан действовал по разработанному им же самим еще в 1980-е годы плану5. То есть сначала нарастил свою долю в компании, скупая акции, до 6%, а затем, обретя статус крупного акционера, взялся за ультиматумы и поучения совета дирек-торов в духе: «Ни в коем случае нельзя допустить передачу Dell в частные руки — это оскорбление инвесторов!» При этом отец рейдерства в своем открытом письме в компанию от 5 марта настаивал, что будет гораздо правильнее, если Dell возьмет кредит и выплатит всем инвесторам специальный дивиденд в размере 9 долларов на акцию (!). В слу-чае отказа от условия (очевидно неприемлемого) Икан требовал совмещения голосования по пред-ложению Майкла Делла с переизбранием нового правления, а иначе «можете рассчитывать на долгие годы судебных разбирательств, в которых мы будем оспаривать решения и действия, предпринятые всеми ответственными лицами компании».

22 марта, в последний день, назначенный правле-нием Dell для рассмотрения альтернативных заявок, Карл Икан и Blackstone формально представили проекты, в которых не было ничего, кроме голого желания удержать Dell на бирже. Икан предло-жил выкупить 58% существующих акций компа-нии по цене 15 долларов за штуку, а Blackstone — неопределенное число акций по 14,25 доллара. И то и другое представляло собой неприкрытую попытку получить контрольный пакет акций, кото-рая камуфлировалась демагогией и рассуждениями об интересах публичных инвесторов. Об интересах самой Dell и путях выхода компании из системного кризиса «акционер-активист» и инвестиционный фонд даже не задумывались.

В середине апреля очередная порция экономиче-ской статистики вывела из игры Blackstone Group: в первом квартале 2013 года продажи персональных компьютеров снизились на 20,5% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, проде-монстрировав худший результат за всю историю. Сославшись на сомнительность перспектив Dell сохранить рентабельность в будущем, Blackstone отозвал свою заявку на покупку акций.

Оставшись в одиночестве, Карл Икан решил под-сластить для публичных инвесторов свое предложе-

чуж

ИЕ

уРО

КИ3Че

лове

к, к

отор

ый

в ра

зны

е го

ды н

е од

ин р

аз та

к ил

и ин

аче

стан

овил

ся

геро

ем р

убри

ки «

Чуж

ие у

роки

»: B

orn

to b

e so

ld //

Биз

нес-

жур

нал.

— 2

008.

—

№ 12

. — С

. 76;

Чис

тота

иде

и //

Биз

нес-

жур

нал.

— 2

009.

— №

1. —

С. 9

0.

4До с

их п

ор в

рус

ском

язы

ке н

ет а

декв

атно

го п

ерев

ода

англ

ийск

ого

фина

нсов

ого

терм

ина

leve

rage

buy

out,

поэт

ому

прих

одит

ся п

ольз

оват

ься

опис

ател

ьны

ми

конс

трук

циям

и.

5Изв

естн

ость

к И

кану

при

шла

в 19

85 го

ду п

осле

того

, как

он

пров

ерну

л ре

йдер

ский

зах

ват а

виак

омпа

нии

TWA,

кот

орую

зат

ем у

ничт

ожил

, рас

прод

ав

по к

усоч

кам

ее

акти

вы.


ние, доведя условия сделки до полного абсурда, — отказался от первоначального плана выкупить 58% акций по цене 15 долларов и предложил акционерам комбинацию: компен-сацию наличными из расчета 12 долларов за акцию плюс желаемое количество акций новой эмиссии по стартовой цене 1,65 доллара за штуку. Наличная составляющая хоть и выходила меньше, чем в предложении Майкла Делла (13,65 доллара), зато сделка Икана позволяла сохранить долевое участие всех акционеров в компании, которая, разумеется, оставалась публичной.

В мае вышла очередная квартальная отчетность Dell, которая лишь подтвердила правоту ее руководителя относи-тельно бесперспективности сохранять ориентацию бизнеса на продажи персональных компьютеров: прибыль компа-нии упала на беспрецедентные 79% по сравнению с тем же периодом 2012 года — с 635 млн до 130 млн долларов.

Карл Икан, однако, не ослаблял хватку. Во второй полови-не мая он объединился в боевой союз с инвестиционным фон-дом Southeastern Asset Management и выкупил у него 72 млн акций Dell, благодаря чему стал вторым после Майкла Делла крупнейшим акционе-ром компании (с долевым участием в 8,7%). После чего выдвинул очередной — еще более радикальный ультиматум: руководство Dell обязано выдвинуть на ежегодном собрании акционеров, запланированном на 24 июля, альтернативный план, суть которого своди-лась к выкупу Dell у публичных акционеров за счет собственных денежных средств и до-полнительных кредитов 1,1 млрд акций по цене 14 долларов за штуку.

Показательно, что выкуп 1,1 млрд акций, составляющих около двух третей массива бумаг, находящихся в биржевом оборо-те, ничего не менял в публичном статусе Dell — компания по-прежнему была об-речена остаться на бирже. Разумно по-лагая, что текущее руководство компании никогда не согласится на его условия, Карл Икан обратился к инвесторам с призывом переизбрать совет директоров компании на собрании и назначить 11 новых членов из команды рейдера, которые в благодарность принудят Dell к выкупу собственных акций на сумму в 16 млрд долларов. При условии сохранения текущих котировок в обороте останутся акции еще на 7,5 млрд долларов — обстоятель-ство, позволяющее инвесторам продолжить биржевые игры и не допустить ухода Dell в частные руки.

Какими бы разнообразными ни казались альтернатив-ные предложения, выдвинутые многочисленными противниками реприватизации Dell, всех их объ-единяет не столько желание сохранить любой ценой публичный статус компании, сколько абсолютное равнодушие к ее непосредственным интересам и пер-спективам на будущее. Урвать как можно больше здесь и сейчас, а потом хоть трава не расти — вот лейт-мотив, лежащий, к великому сожалению, в основе неразрешимого противоречия между долгосрочным процветанием публичной компании и интересами биржевой публики.

Не удивительно, что при таком отношении привлека-тельность процедуры going public6 сегодня практически исчерпала себя без остатка. Да и о какой привлекательности может идти речь, если «акционеры-активисты» прямым текстом декларируют паразитизм как основу всех своих во-жделений и амбиций. «Вопреки попыткам руководства Dell использовать тактику устрашения относительно здоровья компании, мы не можем оставить без внимания тот факт, что их собственная консалтинговая фирма BCG планирует доход в 2014 году на уровне 3,3 млрд долларов, — заявил в одном из июньских интервью Карл Икан. — А это означает, что 670 млн акций, которые должны остаться в обращении в случае утверждения нашего плана, принесут по 3 доллара 72 цента с каждой акции».

То обстоятельство, что цифра в 3,3 млрд долларов почти в два раза ниже дохода, запланированного годом ранее, публичных акционеров не интересует: главное присосать-ся и урвать побольше — пусть даже и ценой потопления корабля.

* * *18 июля 2012 года общее собрание акционеров Dell

не смогло определиться, как отнестись к предложению Майкла Делла, и перенесло голосование на 24 июля.

24 июля пошел энергичный торг: Майкл Делл повы-сил цену выкупа на 10 центов, акционеры попросили еще поднапрячься и довести предложение до 14 долларов за акцию. К слову сказать: каждые 10 центов — это допол-нительно 150 млн долларов за право реприватизировать компанию.

Договориться не удалось, поэтому голосование отодви-нули еще дальше в будущее — на 2 августа.

Карл Икан и примкнувший к нему Southeastern Asset Management времени тоже не теряют и энергично под-бивают неопределившихся акционеров на срыв сделки.

Спектакль, похоже, затягивается, но, независимо от резуль-тата, можно с уверенностью констатировать очевидное: живому бизнесу и биржевой публике явно не по пути.

Майкл Делл трезво оценивает ухудшившуюся рыночную конъюнктуру, поэтому задумал трансформацию бизнеса и перенос акцента с розничных продаж компьютеров на аналитические услуги корпоративным клиентам — по подобию IBM. Вот только миноритариям это не совсем по вкусу!

БЖ6Англ

. — п

ревр

ащен

ие

в пу

блич

ную

ком

пани

ю.


В м а й с к о м н о м е р е «Бизнес-журнал» рас-сказал об опыте башкир-ского агропредприятия «Шаймуратово», которое два года назад эмитировало и запустило в обращение собственную «деревенскую» валюту, чтобы «расшить» традиционную для села цепочку взаимных задол-женностей. Предприятие стало расплачиваться «шай-муратиками» со своими работниками, а те могли отоваривать их в местном магазине. Первоначальный объем «шаймуратиков» был выпущен как раз на размер то-варных остатков в нем. Когда магазину требуется пополнить товарный запас и расплатиться с внешними поставщиками, он предъявляет «шаймуратики» к погашению в контору и получает рубли.

Очень быстро хождение локальной валюты распро-странилось и на другие товарно-денежные отношения на селе: ее даже стали принимать окрестные таксисты. Местные жители тоже вполне доверяют ей и используют во взаиморасчетах.

Авторы «шаймуратиков» — большие поклонники тео-рии «свободных денег» немецкого экономиста Сильвио Гезеля, который считал, что в эффективной экономике деньги должны служить средством только обмена, а не на-копления. В соответствии с рекомендациями Гезеля они придали своей валюте такое качество, как демередж: «шаймуратики» постепенно, по заранее определенному графику теряют в своей стоимости в процессе обращения. А значит, их получатели заинтересованы расплачиваться ими за товары и услуги как можно скорее, а не держать на руках. Благодаря этому ускоряется обращение денег; как следствие — оживляются товарно-денежные отношения и сельская экономика в целом, уверены экспериментато-ры. Правда, теперь им приходится отстаивать свое право на выпуск локальной валюты в судах.

В преддверии прошло-годнего чемпионата Европы п о ф у т б о л у « Б и з н е с -журнал» в специальной теме номера проанализиро-вал экономический эффект спортивных мегасобытий. Состязание стран за право стать местом проведения того или иного крупного спортивного мероприятия давно превратилось в своего рода спорт. Экономические выкладки, которые содер-жались в национальных за-явках стран-победительниц на протяжении последних нескольких десятков лет, ни разу не совпадали с действи-тельностью: фактические траты неизменно оказывались выше (иногда — на порядки!), а экономический эффект — значительно ниже (или не поддавался объективному ис-числению). В среде спортивных экономистов — огромное число скептиков, которые с цифрами в руках доказывают, что выгода от проведения мегамероприятий для нацио-нальных экономик при правильном подсчете оказывается почти всегда меньше понесенных затрат, а подлинные бенефициары — национальные и международные спор-тивные организации-устроители. И вряд ли Россия станет исключением в качестве хозяйки зимней Олимпиады-2014, а затем и чемпионата мира по футболу — 2018.

Рштуни, 12.06.2013: @Уверен, что валюты с демереджем станут основой будуще-го нового экономического порядка — более устойчивого и бескризисного. Правда, придется дождаться, пока рухнет прежний порядок, построенный на ростовщичестве и — как следствие — на надувании разнообразных рыночных пузырей.

Brazzer, 13.06.2012: @Сейчас любят говорить, что экономические неприятности Греции начались из-за того, что страна крупно потратилась и надорвалась на олимпийских стройках. Не исключено, что все было как раз наоборот: эффект Олимпиады в Афинах позволил отсрочить финансовый кризис в стране. Нет такого аршина, чтобы измерить все инфраструктурные эффекты, возникающие до (в период строительства объектов) и после (в процессе эксплуатации).

Разумовский, 31.07.2013: @Мне кажется, что самый большой спортивно-экономический прокол последних лет — это пекинская Олимпиада-2008. Китайцы скромно заявили расходы в размере 1,6 миллиарда, а экономический эффект — нескромно — на 16 миллиардов. По факту смета расходов составила под 40 миллиардов. В этом смысле сметчики сочинской зимней Олимпиады сработали намного аккуратнее. Напомню, что в российской заявке траты оценивались в 12 миллиардов. По факту уже получается под 50 миллиардов. Но Олимпиада — такое дело, что ошибиться в разы, а не на порядки — это еще по-божески!

«Деньги на оборот» 2013, №5 (206)

«Большая игра»2012, №5 (194)

WWW.BUSINESS-MAGAZINE.RU

ди

Агн

ОСТ

икА

ид

ЕЙ

Все мы привыкли к тому, что государство, начиная бо-роться с кризисными явлениями, оперирует макропоказате-лями: уровень инфляции, ставка рефинансирования, объем денежной массы и т. д. Шаймуратики — это история совсем про другое. Про то, как локальными инструментами можно решить локальные проблемы небольшого сообщества людей.

Казалось бы, что с того, что на отдельно взятой террито-рии вдруг начало хождение «параллельное» национальной валюте платежное средство? Общая масса выпущенных шаймуратиков сейчас составляет миллион с небольшим рублей; в своих расчетах их используют более 250 человек, проживающих на территории района. Какой экономический эффект это способно дать?

Мне довелось бывать в Шаймуратове несколько раз; это крупное село с населением более 800 человек в 60 киломе-трах от Уфы. Отличия от других наших деревень из глубинки видны невооруженным глазом: село чистое и ухоженное, дома зажиточные (почти на всех висят спутниковые тарел-ки), в каждом втором дворе можно увидеть автомобиль. Что важно — село растет: недавно открылся новый детский сад, поскольку прежний уже не мог вместить всех детей.

Молодые отсюда не уезжают: окончив местную школу, отправляются учиться в Уфу, затем устраиваются на работу и ездят туда, оставаясь шаймуратовскими жителями (та-ким «отхожим промыслом» занимается больше половины взрослого населения села). Местным тут же нарезают землю

Деньгина оборот

Максим Митусов

в феврале 2013 года башкирская деревня шайМуратово через суд восстановила в правах свою локальную валюту: верховный суд республики башкортостан снял с Местного агропредприятия «шайМуратово» запрет выплачивать своиМ сотрудникаМ зарплату шайМуратикаМи, наложенный за полгода до того районныМ судоМ. так что уникальный для россии экспериМент с обращениеМ «свободных» денег продолжается и даже подниМается на новый уровень: вскоре шайМуратики начнут существовать в безналичной форМе.

24 Бизнес-журнал МаЙ #5 2013

34 БИЗНЕС-ЖУРНАЛ МАЙ #5 2012

ТЕМА БИЗНЕС И СПОРТ

Илья Валенин

Это тоже своего рода спорт — состязание стран за право стать местом проведения того или иного крупного спортивного мероприятия, будь то чемпионат мира или Европы по фут-болу либо Олимпиада. Экономические

выкладки, которые содержались в национальных заявках стран-победительниц на протяжении послед-них нескольких десятков лет, ни разу не совпадали с действительностью: фактические затраты неиз-менно оказывались выше (иногда — на порядки!), экономический эффект — значительно ниже (или не поддавался объективному исчислению). В среде спортивных экономистов огромное число скептиков, которые с цифрами в руках доказывают, что выгода от проведения мегамероприятий для национальных экономик при правильном подсчете оказывается почти всегда меньше понесенных затрат, а подлинные бенефициары — национальные и международные спортивные организации–устроители.

Что заставляет политиков и спортивных функцио-неров так упорно добиваться для своей страны статуса хозяйки международного турнира и волноваться, вы-ступая «фром май харт ин инглиш»1 перед заявочными комитетами? Не праздный вопрос для России, которая в не самой далекой перспективе станет хозяйкой зим-ней Олимпиады, а затем, в 2018 году, — чемпионата мира по футболу.

Ставки вырослиЧемпионат Старого Света по футболу вернулся

в Восточную Европу впервые со времен Югославии 1976 года. Времена изменились, и теперь даже той стра-ны больше не существует. Тогда в финальном турнире участвовало только четыре команды, он проходил всего четыре дня на двух стадионах. Сравните с предстоя-щим этим летом: 16 команд играют 24 дня на восьми стадионах сразу двух стран — Польши и Украины. Совсем другой масштаб! И что же произошло за эти 36 лет, что помогло чемпионату так вырасти? Ответ простой: деньги и национальные амбиции.

В 1976-м Югославии не нужно было особенно готовиться к проведению международного турнира. Страна использовала уже существующие стадионы и транспортную инфраструктуру, и даже расходы на увеличение гостиничного фонда для размещения приезжих фанатов были небольшими.

С тех пор цена вопроса значительно выросла, а до-рогой и качественной инфраструктуры чемпионатам требуется все больше. В наши дни частью тендерного пакета, предоставляемого в УЕФА претендентами на проведение чемпионата Европы, становится сумма, которую принимающие города собираются потратить на модернизацию транспортной системы, включая рас-ширение или строительство аэропортов, возведение новых спортивных объектов и меры безопасности.

играбольшая

пОСЛЕСЛОВИя


AppStore > Поиск > Бизнес-журнал

http://qr.lt/bm/c

на iPad и iPhone

Ре

клам

а

Documents

Бизнес-журнал №08 (209) за 2013 год