Бизнес-журнал №09 (210) за 2013 год

#9 (210) 2013

Сам

ый

боль

шой

тира

ж с

реди

дел

овы

х ж

урна

лов

Росс

ии п

о да

нны

м Н

ацио

наль

ной

тира

жно

й сл

ужбы

за

2012

год

Зачем российский стартап Fairwaves заново изобретает GSM

Водородная энергетика: стартапы и фальстарты

Не фьючерсом единым. Как крупные банки манипулируют ценами на сырьевые ресурсы

28 50

90

с. 32

ПЕРСПЕКТИВЫ РОССИЙСКОГО ОРГАНИЧЕСКОГО ЗЕМЛЕДЕЛИЯ

на органике?Сыграемна органике?Сыграем

Владимир Дунин:«XXI век: время

переходить на СУГ!»

18

ЕСТЬ РАЗГОВОР

Помните, какой ажиотаж стоял в конце 1990‑х по по‑воду Интернета (тогда еще — с большой буквы)? Общий смысл происходившего можно было сжать до одной фразы из только вышедшей тогда книги Билла Гейтса: «В будущем на рынке останется два вида компаний: те, кто в Интернете, и те, кто вышел из бизнеса».

Наверное, Гейтс все‑таки немного погорячился — либо будущее еще не наступило. Перемены, которые принес в наш бизнес интернет, конечно, очевидны. Но вымерли ли компании, которые не удосужились обзавестись сай‑том? Или удосужились — но плохим? Нет, многие даже процветают. Обогатились ли те, кто 15 лет назад решил, что за интернетом будущее, и стал вкладывать именно в него? Да, но на каждого сегодняшнего миллиарде‑ра от интернета приходятся тысячи менее удачливых «инвесторов».

Для чего я все это рассказываю? На мой взгляд, сегод‑ня мы (прежде всего российский бизнес) стоим на пороге похожего по своему масштабу сдвига. Сдвига, который гораздо сильнее повлияет на расстановку сил в бизнесе. Причем повлияет на всех: будут выигравшие и проиграв‑шие, но практически не окажется тех, кого это не коснется. И сдвиг этот зовется электронной коммерцией.

Да, электронная коммерция живет и развивается и сегод‑ня. Каждый из нас может купить что‑то в интернет‑магази‑не, полностью спланировать свой отпуск и, не обращаясь в агентство, забронировать самостоятельно билеты, отели, автомобили. Мы можем покупать музыку и кино, оплачи‑вать коммунальные услуги и даже финансировать понра‑вившиеся нам новые проекты: музыкальные, технологиче‑ские, политические. Как видите, электронная коммерция окружает нас все более плотным кольцом. В чем же тогда грядущий сдвиг?

Он в том, что все вышеописанные примеры относятся к так называемой категории B2C, когда бизнес продает свои услуги частным лицам. И хотя «проникновение» этой категории электронной коммерции также ничтожно мало и сосредоточено, как правило, в сегменте интернет‑мага‑зинов, оно хотя бы присутствует.

А вот электронная коммерция в сегменте B2B вполне укладывается в статистическую погрешность. Ее в России фактически нет.

Если бы это была статья, а не колонка, я мог бы привести массу ссылок на исследования, показывающие и доказыва‑ющие, что сдвиг будет кардинальным. Но сейчас предлагаю просто поверить на слово. Поставляете ли вы туалетную бумагу и моющие средства в близлежащие офисы или ка‑кие‑нибудь небольшие детальки с труднопроизносимыми названиями для трубопроводов — практически везде вы можете благополучно вылететь с рынка (если, конечно, проставляете все это не папе в госкомпанию на сомни‑тельных условиях) при отсутствии у вашей фирмы внятно построенных элементов электронной коммерции.

Даже у нынешнего поколения, не говоря о подрастаю‑щем, скоро перестанет хватать терпения справляться по те‑лефону у менеджера Марии Ивановны о наличии на складе туалетной бумаги необходимой плотности или моющего средства нужного аромата, а потом долго согласовывать счета, напоминать о скидках и договариваться о времени доставки — при имеющейся возможности нажать всего несколько кнопок на компьютере и поставить несколько «галочек» на экране, выбрав ассортимент, способ оплаты, формат закрывающих документов, сроки поставки.

И пусть даже у вашей туалетной бумаги выше плотность, а моющее средство дешевле, среднестатистический менеджер выберет то место закупки, где ему надо потратить пять минут работы с компьютером вместо получаса телефонных перего‑воров. Это самый примитивный пример того, для чего нужна электронная коммерция. Сама по себе она слишком много‑гранна и стремительна, чтобы сформулировать все в одной колонке. Но, по моим личным ощущениям, та Критическая Точка, после которой наличие у вас в бизнесе решения или решений в области электронной коммерции станет опреде‑ляющим фактором выживания, — уже видна на горизонте. Вы — решайте сами, насколько это важно для вас. А мы, в свою очередь, уже в самое ближайшее время начнем «погружать» вас на страницах журнала в мир e‑commerce, в ее реше‑ния и технологии, в ближайшее будущее вашего бизнеса.

Те, кто в e‑commerce,и те, кто…

Дмитрий Мендрелюк

БЖ

1Бизнес-журнал сенТЯБрЬ #9 2013

6 альтернативыРазорение инвестициями извнеНа рынке всем нужны покупатели, но никому — конкуренты. Вменяемый инвестор не будет создавать за ру‑бежом сильного конкурента сооте‑чественникам. С альтернативным взглядом на иностранные прямые инвестиции — «знаток» Анатолий Вассерман.

10 Для сравнения

16 Показания приборов

22 образованиеВсё образуется!Цифровая революция докатилась до такой консервативной сферы, как образование: онлайн‑порталы с обу‑чающим контентом собирают мил‑лионы пользователей, а авторы попу‑лярных онлайновых курсов выступают перед стотысячными аудиториями. Революция, правда, ставит «прокля‑тые» вопросы: как монетизировать

достигнутые успехи и каким образом встраивать нарождающиеся «онлайн‑университеты» в существующую систе‑му образования?

28 стартап-клубОткрытая связьОснователь стартапа Fairwaves Александр Чемерис утверждает, что «заново изобрел GSM». Его ко‑манда уже начала выводить телеком‑муникационное решение собственной разработки на зарубежные рынки. Не странно ли это — делать ставку на стандарт сотовых сетей второго по‑коления сегодня, в эпоху повсеместно‑го развертывания 4G?

66 Ноу-хау

74 Цифровая эраВсемирный потокБудущее музыкального бизнеса в интернете именно за подписочной моделью, а не за продажей музы‑ки «поштучно» или «поальбомно». Гиганты ИТ‑индустрии уже почув‑ствовали тренд и пытаются перехва‑тить инициативу.

78 территорияПарковая зонаИндустриальный парк — это квинт‑эссенция прозрачного и понятного формата. Для инвестора возможность увидеть площадку, полностью готовую к его приходу, — мощнейший мотива‑тор. Это доказано Калужской областью, которая привлекла в общей сложности $5,3 млрд инвестиций и обзавелась десятками хайтек‑производств.

Содержание

32 Сыграем на органике? Органическое производство продуктов питания может послужить хорошей основой для развития небольших фермерских хозяйств в депрессивных сельских районах. Правда, для этого нужна наци‑ональная система сертификации. С ее принятием Россия уже изрядно задержалась — даже в сравне‑нии с остальными развивающимися странами.

42 В логике «эко»Органические хозяйства в России уже существуют. Одним из первых в 2008 году «нащупал» нишу органики проект «Чистая еда» из Краснодарского края. Его управляющий Вальтер Борио строит агро‑бизнес с опорой на независимых фермеров: сдает им в аренду участки земли, сертифицированной по итальянским стандартам, а затем выкупает орга‑нический урожай.

46 Уроки натурфилософииЗа пять лет биофермерства Александр Почепцов на личном опыте доказал, что «органическая» мар‑жа вполне позволяет небольшим агрохозяйствам зарабатывать и развиваться без привлечения кре‑дитов даже сегодня, в условиях полного отсутствия регулирования сегмента.

ОРГ

Ани

ЧЕС

КОЕ

ЗЕм

лЕД

Ели

Е

2 БИЗНЕС-ЖУРНАЛ СЕНТЯБРЬ #9 2013

50 Укрощение водородаВсем хорош водород в качестве энергоносителя, кабы не четыре проблемы: производство, хране‑ние, транспортировка и безопасное применение. Научные институты и корпорации бьются над ними уже почти полвека. Ключик к водородному источнику энергии, которая когда‑нибудь покроет все энергопотребности человечества, подбирают химики, физики, нанотехнологи, биологи и даже генные инженеры.

56 Первый элементСреди российских разработчиков немало энтузи‑астов водорода, считающих, что первый элемент таблицы Менделеева в будущем непременно дол‑

жен занять первое по значимости место и среди энергоносителей. «Бизнес‑журнал» «проинспек‑тировал» российские стартапы, которые ближе всего подобрались к коммерциализации массовых водородных технологий.

62 Критика чистого газаИсторически всплеск интереса к водородной энергетике неизменно совпадал с пиком цен на углеводороды на мировых рынках. Шанс, кото‑рый появился в 2008‑м, эта технология не смогла реализовать, в отличие от других видов альтер‑нативной энергетики. Теперь придется ждать следующего, полагает руководитель Экспертного клуба промышленности и энергетики Георгий Афанасьев.

ВОД

ОРО

Дн

Ая Э

нЕР

ГЕТи

КАТЕ

хнО

ДРО

м

82 сегментКуда ветер дуетВетроэнергетика во всем мире совер‑шает тихую революцию. Крупные опе‑раторы в США и Китае опережают все другие сегменты энергорынка по объ‑ему вводимых мощностей, а стартапы создают задел для технологического рывка.

86 лекторийИспорченный телефонИнформационные потоки внутри ком‑пании подобны обмену веществ: про‑текают незаметно для глаза, однако

в случае нарушения способны надолго вывести весь организм из строя. О спо‑собах терапии — в открытой лекции профессора Александры Кочетковой.

90 чужие урокиИндустриальные танцы банковских работниковКрупнейшие инвестбанки мира стали активно проникать в сырьевой биз‑нес с начала 1980‑х. Держать в руках рынок производных ценных бумаг на сырьевые контракты им показалось мало. Прибрав к рукам складскую и ло‑гистическую инфраструктуру и взяв под контроль перемещение больших объемов сырьевых ресурсов в их фи‑зической форме, банки получили воз‑можность манипулировать ценами.

96 Послесловия

Содержание


Ал

ЬТЕР

нАТ

иВы

«Неполживой» рукопожатной отечественной обществен‑ности прекрасно известно: хозяйство Российской Федерации не развивается исключительно потому, что у нас предприни‑мательский климат неблагоприятен, а уж инвестиционный — и вовсе ужасен. По ее мнению, опаснее всего для предпри‑нимательства — изобилие государственной регламентации (в основном в виде ведомственных инструкций о безопасности и государственных стандартов качества), для инвестиций — инфляция. Ради предпринимательства отменена сама система государственной стандартизации (что в перспективе обещает покончить с высокопроизводительными заводами по выпуску комплектующих для множества отраслей сразу и тем самым значительно поднять затраты), а санитарная служба (в со‑ветское время — одна из лучших в мире) объявлена только инструментом тоталитарного давления на другие страны через запрет импорта. Ради инвестиций экономический блок российского правительства вывозит львиную долю бюд‑жетных доходов за рубеж или по меньшей мере складирует на родине — лишь бы эти деньги не пошли в хозяйство в каче‑стве инвестиций. Ведь согласно той экономической религии, чьих адептов только и допускают в этот блок, государство заведомо вкладывает деньги менее эффективно, чем частный предприниматель, а отечественный предприниматель — за‑ведомо менее эффективно, чем зарубежный. В результате сумма фактически омертвленных доходов нашей страны уже давно превысила всё, что вложили в наше хозяйство под‑линно зарубежные инвесторы (в том числе и портфельные, то есть, по сути, краткосрочные спекулянты, на чьих деньгах заведомо невозможно развивать ничто серьезное). О подлин‑ности говорю потому, что львиная доля инвестиций, в нашей статистике признанных зарубежными, идет из офшорных зон вроде Кипра — то есть это в основном деньги наших же пред‑принимателей, проведенные через зарубежную юрисдикцию для защиты от налоговиков и прочих лихих людей.

Изложенное в предыдущем абзаце можно развивать еще долго. Ибо на эти темы пишут уже давно — и, судя по стабильности выхода публикаций, темы очень далеки от исчерпания. Поэтому я не буду далее вдаваться в тонкости разных систем контроля качества и приманивания денег из‑за рубежа. Забуду даже, что прибыль от инвестиций уходит за границу, а в стране остается только зарплата работников. Куда интереснее определить: в коня ли корм?

История единого русского государства насчитывает — от восшествия на великокняжеский престол в Киеве Рюрика, дотоле контролировавшего только Новгород, — уже 1151 год. Для сравнения: первые британские поселенцы в Новом Свете высадились с корабля «Майский цветок» (то есть «Боярышник») 21 ноября 1620 года, а история Соединенных Штатов Америки начинается с подписания Декларации независимости (4.07.1776). Так что в отечественной исто‑рии мы можем почерпнуть куда больше, чем из взглядов за океан. Хотя и привыкли использовать именно США как точку отсчета собственных движений.

На протяжении большей части нашей истории хозяйство развивалось на собственные средства. Но были обширные по‑лосы использования зарубежных инвестиций. Длиннейшая из них началась после отмены 3 марта 1861 года крепост‑ного права, к тому времени непосредственно касавшегося почти 2/5 населения Российской империи, и завершилась 1 августа 1914‑го — с первыми же выстрелами Первой миро‑вой войны, когда деньги понадобились самим инвесторам и поэтому к нам из‑за рубежа шли только займы, причем на неизбежных в военное время жесточайших условиях.

Посмотрим на США. Там 9 апреля 1865‑го — через четыре года после нашего манифеста об освобождении — заверши‑лась гражданская война, основной целью которой провоз‑глашалось решение вопроса о рабстве. Поскольку победили северяне, рабство оказалось отменено (и не только в мятежных

Разорениеинвестициями извнеНаши либералы Не зНают Нашей истории.

6 Бизнес-журнал сенТЯБрЬ #9 2013

государствах, как предписала прокламация об освобожде‑нии рабов, подписанная 30.12.1862 президентом Севера Абрахамом Линкольном, а по всей стране). Начался период бурного развития, продолжившийся и в Первую мировую: воюющие страны покупали за океаном все, чего им не хватало.

Была в Старом Свете и соперница Америки и России по скорости роста. В 1871 году почти все германские госу‑дарства — кроме Австрии, побежденной Пруссией в 1866‑м, а также Дании, Люксембурга и Нидерландов, давно утра‑тивших общность с немцами, — объединились в Германскую империю.

После этих ключевых событий все три державы развивались так быстро, что вой‑на за передел мирового рынка стала неиз‑бежной. Причем по всем хозяйственным показателям, поддающимся учету и со‑поставлению, Российская империя за‑метно опережала и США, и Германскую империю. Исключение — единственное: доля двух последних в валовом мировом продукте за эти десятилетия заметно вы‑росла, а доля Российской империи столь же заметно упала.

Чтобы не вдаваться в переходные процессы первых пореформенных лет, ограничимся четырьмя десятилетиями заведомо без значимых потрясений — 1873–1913. Результат на этой дистанции тот же. Мы бежали куда быстрее всех — и катастрофически отстали от своих главных соперников.

Причина парадокса очевидна: они бежали «за свои», мы — «за чужой счет».

В США Север лет десять развивался за счет ограбления Юга, известного как эпоха карпетбеггеров (ковер/carpet, свернутый в сумку/bag, легко развернуть для ночлега; с Севера на Юг приехало множество жуликов и дельцов, чей багаж размещался в такой сумке и кому не хватало денег даже на постоялый двор; уезжали же они чаще всего богачами), и баснословной дешевизны рабочих рук осво‑божденных рабов. Затем наступила пора индустриализации Юга на заработок от экспорта северных промышленных товаров. Наконец, вся страна стала экспортером не столько сельскохозяйственной продукции (как до войны), сколько промышленной, что качественно выгоднее.

Германская империя получила от Франции, разгромлен‑ной Пруссией в 1870‑м, контрибуцию в пять миллиардов франков — 1 451,5 т золота! Конечно, немалая часть этих денег разошлась по мошенническим схемам (в основном через грюндерство, то есть учредительство акционерных компаний без реальных доходов). Но деньги остались в стране и в конечном счете сформировали мощную про‑мышленность, также много и выгодно экспортирующую.

Российская империя получала инвестиции преиму‑щественно извне: помещики тратили основную часть доходов на развлечения (по возможности за рубежом), бюджет уходил прежде всего на военные нужды (увы, слова Александра III «У России есть только два союзника — ее ар‑мия и флот» — плод многовекового опыта, подтвержденного и после Царя‑Миротворца). Инвесторы же вкладывали средства в нужное им, а не нам.

Российские железные дороги развивались в основном на французские кредиты и вложения. Французам же требо‑вались дороги широтного направления — чтобы с началом неизбежной войны Россия поскорее подвезла бы мобилизо‑ванную массу к немецкой границе. Когда началась советская индустриализация, пришлось проложить в меридианном направлении почти столько же: без этого не налаживалось взаимодействие предприятий.

Немецкая коксохимия выдавала несметные потоки бензола и толуола. Русские коксовые батареи, построенные

немцами, почти не производили этого ценнейшего сырья для химической промышленности: немецкая химия была тогда лучшей в мире и хотела остаться лучшей.

Из несметного множества подобных примеров сложи‑лась однобокость развития Российской империи. Основной продукцией оставалась дешевая сельскохозяйственная и лесная. Вдобавок промышленность критично зависела от зарубежных поставок всего подряд — от станков до ско‑росшивателей для документов.

СССР учел печальный опыт. Наша индустриализация ис‑пользовала кредиты в основном в 1‑й пятилетке (1927–1932). Уже во 2‑й почти все связанные кредиты были погашены, и дальше брались только несвязанные. А иностранных инвесторов после 1927 года вовсе не пускали.

На рынке всем нужны покупатели, но никому — конку‑ренты. Вменяемый инвестор не будет создавать за рубежом конкурента соотечественникам, если только не намерен вовсе вывести какую‑то отрасль из своей страны. А выво‑дят туда, где рабочие руки дешевы, да и природу не ценят.

Расчет на зарубежные инвестиции — гарантия в лучшем случае превращения в придаток инвестора, а чаще всего — внутреннего развала.

На рынке всем нужны покупатели, но никому — конкуренты. Вменяемый инвестор не будет создавать за рубежом конкурента соотечественникам, если только не намерен вовсе вывести какую-то отрасль из своей страны

Анатолий Вассерманписатель, политический консультант, журналист и многократный победитель интеллектуальных игр

Об авторе

БЖ


Дл

я СР

АВн

Ени

я

Увеличение акцизов на крепкий алкоголь на 33% в 2013 году привело к повышению розничных цен на водочную продукцию и снижению объемов ее производства. Одновременно в пищевой отрасли наблю‑дался любопытный тренд — неожиданный всплеск спроса на дрожжи после многолет‑него падения. По мнению аналитиков, это косвенно свидетельствует о том, что в стране заметно выросли объемы самогоноварения.

Просрочка по потребительским кредитам в России в июле росла быстрее кредитова‑ния. Годом ранее показатели были лучше: прирост просрочки составил 2% при росте розничного портфеля на 3%. Быстрый рост просроченной задолженности аналитики связывают с неосторожной политикой бан‑ков — агрессивным беззалоговым кредито‑ванием населения.

Показатели инфляции в I полугодии 2013 года России обогнали среднеевро‑пейские в 14,7 раза, сообщает Росстат. При этом в июле в России цены резко росли, тогда как в большинстве европейских стран — снижались.

Продажи смартфонов в первой половине 2013 года выросли на 46,5%, а обычных сотовых телефонов — всего на 21%, подсчи‑тала исследовательская компания Gartner. В качестве критерия отнесения телефонного устройства к смартфонам аналитики рассма‑тривали наличие встроенных приложений и способность подключаться к интернету.

То, что смартфон стал наиболее продава‑емым мобильным устройством, — знаковое событие не только для производителей ми‑кроэлектроники и телекоммуникационной отрасли. Оно отражает все большее про‑никновение мобильного интернета, с чем должен считаться любой бизнес.

+12%

210 млн штук

225 млн штук

-28%

5,3%2,8%

снижение объемов производства водочных изделий в россии в I полугодии 2013 года из-за роста акцизов на крепкий алкоголь

рост просрочки по кредитам населения в июле 2013 года

увеличение портфеля розничных кредитов российских банков за тот же период

рост производства пищевых дрожжей

продажи обычных сотовых телефонов в I полугодии 2013 года

продажи смартфонов за тот же период

4,4%0,3%

инфляция в россии в январе–июле 2013 года

инфляция в странах ес за тот же период


Дл

я СР

АВн

Ени

я

Доходы российских регионов за 6 месяцев текущего года оказались на 400 млрд рублей меньше, чем в прошлом году. На снижение доходной части оказали влияние сокращение поступлений от налога на прибыль организаций, спад дело‑вой активности и последствия «майских указов» президента РФ, ведь все расходы на «социалку», в частности повышение зарплат бюджетникам, лежат на плечах регионов. Расходы региональных консолидированных бюджетов по сравнению с прошлым годом увеличились на 330 млрд рублей (на 9%).

В 2012 году средняя зарплата регионального чиновника была выше средней по региону примерно на 56%, подсчитала компания ФБК. Аналитики делают вывод о том, что в целом разница в уровне оплаты труда чиновников и обычных граждан в последнее время сокращается (в 2011 году она составляла 62%). Однако по меньшей мере в 12 регионах — более чем двукратный разрыв. Например, в Тюменской области по итогам прошлого года зарплата сотрудников органов исполнительной власти составила 75 766 рублей, а прочих граждан — 32 728.

О том, что инвестиционный климат в России далек от идеала, свидетельствуют не только субъективные мнения, но и цифры: российский бизнес гораздо охотнее вкладывает в зарубежные активы, чем иностранные инвесторы — в рос‑сийские. Объем инвестиций за рубеж в I полугодии увели‑чился почти в два раза по сравнению с тем же периодом прошлого года.

$12,1 млрд

$126,4 млрдобъем прямых иностранных инвестиций в россию за тот же период

объем российских инвестиций в зарубежные страны в I полугодии 2013 года

средняя зарплата российского чиновника по итогам 2012 года

профицит консолидированных бюджетов рФ по итогам I полугодия 2013 года

среднестатистическая зарплата гражданина россиипрофицит консолидированных бюджетов годом ранее

46 0385 млрд

29 572400 млрд


Дл

я СР

АВн

Ени

я

Российское правительство намерено в очередной раз поддержать малый и сред‑ний бизнес, выделив из ФНБ средства на кредитование сектора. Однако это лишь капля в море, считают в Высшей школе экономики. Дело не только в смехотворном объеме поддержки, полагают эксперты, но и в том, что эти деньги мало кому достанутся: взять такой кредит можно будет только под проект объемом от миллиарда рублей, притом что к категории малого бизнеса от‑носятся предприятия с выручкой до 400 млн рублей в год.

Российский рынок M&A в первой половине 2013 года сильно просел, сократившись почти вдвое по сравнению с результатом за тот же период в 2012‑м. Спрос иностранных инвесторов на российские активы резко снизился: 85% сде‑лок пришлось на их покупку отечественными инвесторами. Это самое провальное полугодие с 2005 года, комментируют в компании Thomson Reuters.

$441,5 млрд

$0,6 млрд$42 млрд

$13,4 млрд

объем сделок по слияниям и поглощениям в сша в первом полугодии 2013 года

штраф, который могут наложить на банк JP Morgan Chase в наказание за его действия во время кризиса 2007–2008 годов

сумма, в которую обошлась американским налогоплательщикам помощь ипотечным агентствам Fannie Mae и Freddie Mac, качество ипотечных бумаг которых оценивал JP Morgan

объем сделок по слияниям и поглощениям в россии

может выделить Минфин на финансирование кредитования малого и среднего бизнеса из Фонда национального благосостояния

составляет портфель кредитов малому и среднему бизнесу в россии сегодня

100 млрд

4 900 млрд

Чиновники впервые дали прогноз хуже, чем независимые аналитики, которых в августе опросил Центр развития ВШЭ. Последние снизили про‑гноз по росту российской экономики в 2013 году с 2,7 до 2,2%. Их долго‑срочный прогноз оказался также не особенно радужным: вплоть до 2019 года темпы экономического развития в РФ не будут превышать 3,3%. Для развивающихся стран, растущих с относительно низкой базы (к таковым относится и Россия), такие темпы считаются крайне низкими.

Американские регуляторы наме‑рены наказать банк JP Morgan Chase за ошибки и халатность, допущенные при оценке качества ипотечных бу‑маг на сумму около $200 млрд, ко‑торые впоследствии были проданы ипотечным агентствам Fannie Mae и Freddie Mac. Один из регуляторов считает, что штраф должен быть гораздо выше — не 0,6 млрд, а ми‑нимум $6 млрд.

1,8% 3,7%прогноз роста российского ВВП в 2013 году, сделанный Минэкономразвития в конце 2012-го

новый прогноз роста российский ВВП в 2013 году (Минэкономразвития)


зарплатныйтреугольникили правила игры на зарплатном поле

ак известно, треугольник самая устойчивая геоме-трическая фигура. Но так ли устойчив зарплатный треугольник, сторонами которого являются работник, работодатель и зарплатный банк?

На первый взгляд перевес на стороне работодателя, ведь работники пока слабо участвуют в выборе зарплатного бан-ка, это привилегия руководителей. И их можно понять, ведь наличие договоров с банком значительно упрощает процесс выплаты зарплаты на карты. С другой стороны, в условиях дефицита квалифицированных кадров редкий работодатель игнорирует мнение своего коллектива. Можно ли сделать так, чтобы мнения работников и работодателей относитель-но зарплатного банка совпали, и игра на зарплатном поле не превратилась в игру «с нулевой суммой»?

Пообщавшись с руководителями и работниками своих зарплатных компаний, Альфа-Банк вывел три ключевых требования к зарплатному банку, которые удивительным образом совпали с причинами, по которым владельцы зарплатных карт Альфа-Банка готовы рекомендовать его своим друзьям и знакомым.

Правило №1. Удобный банк.

Для руководителей это в первую очередь качество сопро-вождения зарплатного проекта и его функциональность. Альфа-Банк решает эту задачу уже на этапе открытия проекта, помогая бухгалтерии готовить документы, вплоть до запол-нения анкет на выпуск карт. Кстати, руководители крупных предприятий наверняка оценят возможность одномомент-ного получения сотрудниками карт и в головном офисе компании, и в ее представительствах в разных регионах страны. Управлять зарплатным проектом можно удаленно, без установки специального программного обеспечения и посещения отделения банка. Более того, не требуется даже платежное поручение, достаточно передать реестр сотрудников с указанием сумм выплат.

Работникам удобно обслуживаться в банке, который в со-стоянии решить для клиента любую финансовую задачу: накопить деньги или получить кредит, провести денежный перевод, платеж, конвертировать валюту по выгодно-му курсу и т. д. Для этих целей клиентам в Альфа-Банке не просто выдается зарплатная карта, а открывается бес-платный пакет услуг, который включает бесплатный выпуск дополнительных карт, в том числе на имя членов семьи, бесплатное открытие и обслуживание накопительных счетов и счетов в трех валютах, льготную безналичную конвертацию и бесплатный интернет-банк. Кстати, самые востребованные

банковские продукты и услуги (депозит, кредитную карту, платежи и переводы) зарплатные клиенты Альфа-Банка могут оформить и получить самостоятельно через интернет-банк «Альфа-Клик».

Правило №2. Понятные условия.

Для руководителей — это простота документооборота при оформлении зарплатного проекта, выдачи карт и перечис-лении зарплаты. А для организаций с широкой филиальной сетью это еще и единые стандарты обслуживания зарплат-ного проекта в любом регионе страны. Ко всему вышепе-речисленному Альфа-Банк предоставляет персонального менеджера, который поможет решить текущие вопросы и разъяснить все тонкости процесса.

Быть понятным для работника — значит обеспечивать прозрачные условия обслуживания по каждому из пред-лагаемых продуктов, без скрытых комиссий, сюрпризов и неожиданностей. Вместе с зарплатной картой каждый клиент Альфа-Банка получает внимательное отношение сотрудников банка и брошюру-путеводитель, в котором содержится вся необходимая новичку информация о бан-ковских продуктах и услугах.

Правило №3. Доступность собственных и заемных средств.

Доступность зарплатного банка для работников в интересах любого работодателя. Вряд ли руководитель по доброй воле захочет испытать массовое недовольство своих со-трудников, если те не смогут вовремя получить перечислен-ные им деньги. И здесь ключевой момент — доступность банкоматов. Альфа-Банк планомерно решает этот вопрос с помощью банков-партнеров, которых у него уже семь: Россельхозбанк, Московский кредитный банк, Росбанк, Мастер Банк, Уральский банк реконструкции и развития, Промсвязьбанк и МДМ Банк. В банкоматах этих банков можно снимать зарплату без комиссии. Полный актуаль-ный список адресов банкоматов опубликован на сайте alfabank.ru, а информацию о ближайшем банкомате можно получить, установив бесплатное мобильное приложение Альфа-Банка.

Доступный зарплатный банк должен обеспечить доступ к зарплате, если зарплатная карта потерялась. Альфа-Банк предлагает уникальное решение — моментальный выпуск

К

временной карты доступа к зарплатному счету в любом отделении банка, даже если вы в этот момент находитесь в командировке в другом регионе страны. Кстати, коли-чество отделений Альфа-Банка также растет и в столице, и в регионах. До конца года по всей стране откроются около 40 новых отделений.

Тем, кто не любит посещать банковские отделения, интернет-банк «Альфа-Клик» обеспечит круглосуточный доступ к счетам и банковским услугам. Соперничать по до-ступности с ним может, пожалуй, только мобильный банк «Альфа-Мобайл».

Наконец, правильный зарплатный банк предлагает кли-ентам особые условия кредитования, т.е. кредиты должны быть доступными и привлекательными. Такими как кредитная карта «100 дней без процентов», которую зарплатные кли-енты Альфа-Банка могут оформить с льготной процентной ставкой прямо на рабочем месте.

Словом, выстроить прочные взаимовыгодные отношения в рамках зарплатного треугольника не так уже и слож-но. Достаточно выбирать зарплатный банк по правилам: удобный, понятный, доступный. Убедитесь в этом сами, оставив заявку на сайте alfabank.ru в разделе «Зарплатным клиентам» или позвонив по телефонам: 8 (800) 100-77-33 и (495) 755-58-58.

А поскольку нет монет На автобусный билет, То пешком из магазина Добираться тыщу лет!

2 Папа мудро набирает Номер «Альфа-консультант», И ему там отвечают,Где ближайший банкомат!

3Так бывает с каждым папой:Карта есть — наличных нет.Не считайте папу шляпой —Исчерпал он свой бюджет!

1

Рады мы и папа рад — Деньги выдал банкомат!С ветерком в такси, довольный, Едет папочка назад!

4 Если у вас коммуникатор, то адрес ближайшего банкомата можно узнать, установив бесплатное мобильное приложение Альфа-Банка!

6Альфа-банк всегда поможет получить доступ к наличным, когда это необходимо.

5

0% за снятие наличных в более чем 14 000 банкоматов по всей России! 7 банков-партнеров: МДМ Банк, Росбанк, Промсвязьбанк, Уральский банк реконструкции и развития, Московский кредитный банк, РоссельхозБанк и Мастер Банк. оао «алЬФа-баНК». Генеральная лицензия банка россии

на осуществление банковских операций от 05.03.2012 № 1326.

зарплатный проект альфа-банка в цифрах:

0 рублей за годовое обслуживание пакета услуг

3 бесплатные дополнительные карты к зарплатному счету

10 минут требуется на восстановление утерянной зарплатной карты в любом

отделении альфа-банка

100 дней длится беспроцентный период кредитования по кредитной карте

14 000 банкоматов для бесплатного снятия наличных по всей россии

Алексей Улюкаевминистр экономического развития, о состоянии россий-ской экономики, в интервью «Коммерсанту», 12.08.2013

Сергей Лукьяненкописатель, комментируя при-нятие «антипиратского» закона в России. 08.08 2013

Дмитрий Рогозинвице-премьер России, о со-стоянии ракетно-космиче-ской отрасли, в интервью «Коммерсанту», 22.08.2013

Андрей Белоусовпомощник президента РФ по экономическим вопросам, о своем несогласии по пово-ду планов Минэкономразвития снизить прогноз роста ВВП в 2013 году до 1,8%, 27.08.2013

Снизить прогноз по инер-ции — это дело нехитрое. Важно показать, что надо сделать, чтобы не допустить снижения.

Рецессии нет. И не будет. Стагнация, наверное, термин уместный. Очень низки темпы роста, это фактор институцио-нальный, структурный, макро-экономический. И это то, чем нужно будет заниматься очень долгое время.

И антипиратские, и прочие законы, о которых вы сейчас стенаете, — это то, что вы бу-дете вспоминать с носталь-гической тоской и улыбкой, когда станете входить в ин-тернет по паспорту.

Проблем в ракетно-косми-ческой промышленности так много, что правительство просто не вправе предостав-лять отрасли возможность в ней разобраться по своему усмотрению. Здесь нужна постоянная помощь, чтобы наконец разорвать пороч-ный круг аварий и неудач.

Бизнес теперь может рассчитывать на то, что правила работы на рынке станут более предсказуемыми: еще в июне этого года было принято решение ограничить рост тарифов естественных монополий с 2014 года уровнем прошлогодней инфляции. Этот порядок будет действовать в течение пяти лет.

В конце августа заместитель министра экономического раз-вития Андрей Клепач сообщил о том, что рост тарифов на газ и электроэнергию для российской промышленности в 2014 году составит 6%, в 2015–2016-м — 5%. Население, в свою очередь, в ближайшие три года ждет повышение тарифов соответствен-но на 10, 9 и 8 процентов. Клепач пояснил, что в механизм формирования тарифов заложен подход, согласно которому для промышленных потребителей индексация будет делаться на уровне инфляции предыдущего года, а для населения — не-много выше: «для ограничения роста объемов перекрестного субсидирования» (когда за счет промышленных и коммерческих потребителей компенсируются низкие тарифы для населения). Инфляция по итогам 2012 года составила 6,4%, а в конце 2013-го, по прогнозу Минэкономразвития, будет на уровне 5–6%.

Ранее министерство предлагало снизить темпы роста тари-фов для промышленных потребителей в 2014–2015 годах на газ

с запланированных 15 процентов до 5, на электроэнергию — с 10 до 6. До принятия решения об ограничении роста тарифов они ежегодно увеличивались на 15–20% (последний раз были повышены на 15% с 1 июля 2013 года). Это делало российский бизнес неконкурентоспособным и создавало «замкнутый круг»: повышение тарифов разгоняло инфляцию, высокая инфляция становилась поводом к очередному повышению тарифов и увеличивала кредитные ставки для бизнеса, при этом дороговизна финансирования не позволяла привлекать кредиты на инфраструктурные проекты тех же естественных монополий.

Уполномоченный при президенте России по правам пред-принимателей Борис Титов на одном из совещаний, посвящен-ных этой теме, заявил, что рост тарифов естественных моно-полий занимает до двух третей в сумме инфляции, влияя через нее на уровень процентных ставок по кредитам для бизнеса. По расчетам аналитиков МФЦ, ежегодное подорожание газа и электроэнергии прибавляет к годовому показателю инфля-ции 1,5%, а помимо этого, значительно повышает издержки компаний, которым приходится так или иначе перекладывать их на потребителя.

Тарифные заморозки


Иностранные ИнвестИцИИ в рФ

Источник: Росстат

ПроФИцИт внешней торговлИ


ввП


отток каПИтала

Источник: Минэкономразвития

ПО

КАЗА

ни

я П

РиБО

РОВ

По результатам исследования «Барометр предпринима-тельской деятельности G20», проведенного Ernst & Young, самыми благоприятными для предпринимательства странами в 2013 году признаны Австралия, Канада, Южная Корея, Великобритания и США. Как отмечают авторы исследова-ния, для всех стран «Большой двадцатки» актуальны общие цели — создание новых рабочих мест и борьба с вялостью экономического роста, которая невозможна без активи-зации частного бизнеса. Добиться этого можно, облегчив предпринимателям доступ к финансированию, упростив регулирование и налогообложение, улучшив системы об-разования и профессиональной подготовки в предпринимательской среде.

«Барометр» EY оценивает страны «Большой двадцатки» по 5 основополага-ющим аспектам предпринимательской си-стемы: доступ к финансированию, культура предпринимательства, налогообложение и регулирование, образование и профессио-нальная подготовка и координация работы по поддержке предпринимательства. Оценка произведена на основе данных опроса 1,5 тыс. ведущих предпринимателей и изучения ко-личественных данных об условиях ведения бизнеса.

На лидерских позициях по большинству критериев в рейтинге оказались развитые страны. Однако, как подчеркивают аналитики, развивающиеся страны быстрыми темпами улучшают свою предпринимательскую среду, до-гоняя лидеров. Например, по параметру «Налогообложение и регулирование» первое место заняла Саудовская Аравия — за счет низких налоговых ставок и упрощенного правового режима. Россия же оказалась впереди всех по критерию «Координация работы по поддержке предпринимательства», который включает институты наставничества и прямое обще-ние с коллегами-предпринимателями (6,23 балла).

Основной проблемой для 70% предпринимателей, участво-вавших в исследовании EY, является затрудненный доступ к финансированию. По этому критерию лучшие результаты показывают США (7,12 балла), у России — 5,04 балла. Только 15% опрошенных предпринимателей-американцев заявили,

что им чрезвычайно трудно найти финансирование для сво-его бизнеса, притом что в Италии об этом сообщили 45%, в Аргентине — 40%.

Предприниматели говорили также о том, что принципи-ально улучшить условия для ведения бизнеса в их странах могло бы налоговое стимулирование инноваций (83% опро-шенных предпринимателей). Кроме того, представители бизнеса из разных стран «Большой двадцатки» отмечают, что остро нуждаются в изменении отношения к ним со стороны общества и государства — в частности большей терпимости к неудачам. Сегодня терпимее всего к предпринимательским

провалам общество в США: 43% американских бизнесменов, опрошенных EY, рассматривают неуспех проекта лишь как возможность извлечь для себя урок (средний показатель для стран «Большой двадцатки» — 23%).

По итогам опроса EY дает правительствам и предприни-мателям стран-участниц 40 рекомендаций для улучшения условий ведения бизнеса, которые должны стимулировать создание новых рабочих мест и экономический рост. В числе прочего EY настоятельно рекомендует странам «Большой двадцатки» в процессе улучшения бизнес-климата актив-но привлекать к совместной работе предпринимателей, общественные структуры и государство и максимально за-действовать креативный подход в повышении доступности финансирования для бизнеса — краудфандинг, краудсорсинг и другие методы.

Бизнес в поисках денег

70% предпринимателей из стран G20 в качестве одной из основных проблем для бизнеса в своей стране назвали затрудненный доступ к финансированию


На

пр

авах

рек

лам

ы

XXI ВЕК: ВРЕМЯ ПЕРЕХОДИТЬ

НА СУГ!11 ОКТЯБРЯ 2013 ГОДА ЗАКРЫТОМУ АКЦИОНЕРНОМУ ОБЩЕСТВУ «ГРУППА КОМПАНИЙ «СИГМА-ГАЗ» (САНКТ-ПЕТЕРБУРГ) ИСПОЛНЯЕТСЯ 20 ЛЕТ! ПО СЛУЧАЮ ЮБИЛЕЯ ПРЕЗИДЕНТ КРУПНЕЙШЕЙ НА СЕВЕРО-ЗАПАДЕ РОССИИ КОМПАНИИ ПО СНАБЖЕНИЮ СЖИЖЕННЫМ УГЛЕВОДОРОДНЫМ ГАЗОМ (СУГ) ВЛАДИМИР ДУНИН РАССКАЗАЛ РЕДАКЦИИ «БИЗНЕС-ЖУРНАЛА» О СВОЕМ СЕГМЕНТЕ РЫНКА, О ПРЕИМУЩЕСТВАХ СУГ, О СВОЕЙ КОМПАНИИ, А ТАКЖЕ О НОВЫХ ТРЕНДАХ РАЗВИТИЯ.

О ТОПЛИВНОМ СЕГМЕНТЕ РЫ НКА

Всем людям нужно тепло. Но чтобы дома были теплые — нужны котельные. И в идеале, чтобы эти котельные рабо-тали на таком виде топлива, которое одновременно и максимально дешевое, и экологически чистое. И чтобы тепла хватало на всех. Во всяком случае, так должно быть. И должно быть сегодня — в XXI веке!

Что касается сегодняшних реалий то-пливного рынка, то они демонстрируют безусловное лидерство двух видов газа: природного и сжиженного углеводород-ного. Действительно, если посмотреть на картину в целом, то во всем цивили-зованном мире в этом сегменте рынка первое место занимает природный газ, а сжиженный углеводородный газ СУГ — на почетном втором месте! И в первую очередь потому, что прежде всего эко-номия и экология во всем мире ставятся во главу угла. Сегодня к этому стремится и Россия.

На самом деле это выгодно со всех точек зрения, так как такие дорогосто-ящие и экологически грязные топливные продукты, как дизельное топливо, мазут и уголь, сегодня как топливо для котель-ных морально устарели и, наконец, уходят в далекое прошлое. А распиаренный, но небезопасный в добыче и неразвитый инфраструктурно сланцевый газ, и эко-логически чистый, но дорогущий в про-изводстве и эксплуатации сжиженный природный газ (СПГ) по соотношению цена-качество-безопасность существен-

но проигрывают лидерам этого рынка — природному газу и сжиженному углево-дородному газу.

Если посмотреть на сегодняшнее раз-витие топливного сегмента рынка в мире, то мы увидим следующее: природный газ традиционно охватывает все круп-ные города и густонаселенные районы, а остальная территория успешно по-крывается сжиженным газом СУГ. Дело в том, что тянуть дорогостоящую нит-ку газопровода до каждого маленького и удаленного городка, поселка, деревни, а также до небольших провинциальных промышленных предприятий просто не-рентабельно. Ввиду малого количества жителей и, соответственно, небольшого потребления энергии необходимые на это затраты банально не окупаются. Именно для этого и существует СУГ!

Одним словом, все страны Европы и Америки давно и благополучно живут с природным газом в больших населенных пунктах и со сжиженным газом СУГ в ре-гионах. Отрадно, что на этот путь сегодня встала и Россия.

О ПРЕИМУЩЕСТВАХ СЖИЖЕННОГО ГАЗА СУГ

Рост населения, проблемы отопления, нехватка топлива для заводов, фабрик и различных производств, а также все большее стремление людей к комфорт-ной жизни являются движущей силой непрерывно растущего мирового спро-са на источники энергии. Причем рост спроса во многих частях мира опережает скорость построения сети современ-

ной энергетической инфраструктуры. Газопроводы природного газа чрезмерно удалены или недоступны вовсе, а их стро-ительство порой просто нерентабельно. СУГ легко решает эту проблему, так как чрезвычайно удобен в транспортировке как автомобильным, так и железнодорож-ным транспортом. Уникальные физические характеристики СУГ позволяют перевозить его как жидкость, а использовать как газ. Это дает ощутимое преимущество в виде низкой стоимости инфраструктуры, транс-портировки и хранения.

Кроме того, сжиженного углеводо-родного газа на планете Земля много. Такое понятие как дефицит отсутствует в принципе, так как во всем мире давно и успешно налажено мощное и бес-перебойное производство этого вида топлива. И обратите внимание, что СУГ производится самым, можно сказать, естественным путем в результате пе-реработки нефти на более чем 40 не-фтеперерабатывающих заводах только в России (!), и сразу же идет потреби-телям, так как не требует никакой до-полнительной технологической обра-ботки. И в этом заключается еще одно преимущество СУГ.

Отдельно хочется отметить, что СУГ намного дешевле всех ныне существу-ющих видов топлива за исключением природного газа, который в России, в от-личие от всего остального мира, пока дешевле, но, судя по динамике цен, скоро сравняется со сжиженным газом СУГ. Если к тому же учесть, что СУГ является самым экологически чистым видом топлива, по-тому что имеет самые низкие показатели

выбросов парниковых газов и вредных веществ по сравнению со всей линейкой традиционных видов топлива, становится понятно, что сжиженный углеводородный газ — это действительно современный, надежный и выгодный со всех точек зре-ния источник энергии.

Не случайно весной 2012 года только что избранный Президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин одним из своих первых указов постановил увеличить к 2016 году объемы выработ-ки сжиженного углеводородного газа в России в 2 раза.

О «ГРУППЕ КОМПАНИЙ «СИГМА-ГАЗ»

«СИГМА-ГАЗ» была образована в 1993 году группой высокопоставленных лиц нефтегазовой промышленности во главе с будущим министром энергетики Петром Родионовым и фактически пришла на сме-ну советской эпохе системы снабжения сжиженным газом СУГ Северо-Запада России.

Что я могу сказать о сегодняшней «СИГМЕ-ГАЗ»? Думаю, что первое ме-сто в своем сегменте рынка Северо-Западного федерального округа говорит само за себя. Так что свой 20-летний юбилей наша компания встречает с до-стойными результатами, здоровым оп-тимизмом и, как всегда, грандиозными планами на будущее!

На сегодняшний день ЗАО «Группа компаний «СИГМА-ГАЗ» включает в себя 15 разнопрофильных фирм и компаний, осуществляет доставку сжиженного газа СУГ собственными газовозами и желез-нодорожными цистернами, реализует различные продукты нефтехимии, осу-ществляет строительство и эксплуатацию газовых котельных на СУГ, производит

поставки газопромышленного обору-дования, занимается строительством жилых и производственных объектов на сжиженном газе СУГ, а также осу-ществляет снабжение баллонным и при-родным газом население и предприятия Ленинградской области.

ЗАО «Группа компаний «СИГМА-ГАЗ» входит в Реестр субъектов естественных монополий и в Реестр газораспреде-лительных организаций Министерства энергетики Российской Федерации. Федеральной антимонопольной служ-бой России ЗАО «Группа компаний «СИГМА-ГАЗ» классифицируется как «Естественный монополист в своем сег-менте рынка».

О ТЕКУЩИХ ПРОЕКТАХ НА СЖИЖЕННОМ ГАЗЕ СУГ

Сегодня ЗАО «Группа компаний «СИГМА-ГАЗ» реализует следующие про-екты в области газификации сжиженным углеводородным газом:

1. СУГ — идеальное топливо для малых населенных пунктов, которые до сих пор отапливаются котельными, работающими на мазуте, дизеле, угле и даже на дровах. Но это же прошлый век! Представляете, какой вред нашему здоровью и экологии в целом наносят эти «доисторические ди-нозавры». А ведь эти котельные элемен-тарно переводятся на дешевый и чистый СУГ, причем экономия при таком переводе составляет: по сравнению с мазутом —

более 30%, а с дизельным топливом — аж более 80%!

2. СУГ — идеальное топливо для заво-дов, фабрик и различных производств, где нет природного газа. Здесь стоит учесть, что процесс подключения к природному газу — это всегда очень долго, очень до-рого и зачастую экономически просто нецелесообразно. А подключение к сжи-женному газу СУГ — это, как говорится, быстро, дешево и сердито!

3. СУГ — идеальное топливо для кот-теджных поселков и садоводческих хо-зяйств: для них фактически и придуман СУГ! Установка газгольдера на сжижен-ном углеводородном газе с дальнейшей разводкой по домам — самый быстрый и самый дешевый вариант энерго-снабжения для подобных садоводств и поселков.

4. СУГ — самое экономичное топливо для автотранспорта. Может, для жите-лей Москвы или Санкт-Петербурга авто на сжиженном газе считается дурным то-ном, но Питер и Москва — это еще не вся Россия! А вот большинству людей в реги-онах это точно выгодно — ведь на этом они экономят до 30% своих средств еже-месячно! Что касается руководителей автотранспортных предприятий, то я хочу им напомнить: бензиновые моторы съеда-ют вашу прибыль! А между тем они очень легко переоборудуются на СУГ, который, кстати, в два раза дешевле бензина и ди-зельного топлива. Считайте свои деньги, господа!

ПРЕЗИДЕНТ РОССИИ ВЛАДИМИР ПУТИН ОДНИМ ИЗ СВОИХ ПЕРВЫХ УКАЗОВ ПОСТАНОВИЛ

УВЕЛИЧИТЬ В 2 РАЗА ОБЪЕМЫ ВЫРАБОТКИ СЖИЖЕННОГО УГЛЕВОДОРОДНОГО ГАЗА В РОССИИ

О НОВЫ Х ТРЕНДАХ «ГРУППЫ КОМПАНИЙ «СИГМА-ГАЗ»

На данном этапе развития — на ру-беже своего 20-летия — в нашей компа-нии сформировались следующие новые тренды:

1. Начиная с 2005 г. ЗАО «Группа ком-паний «СИГМА-ГАЗ» начала свое тесное сотрудничество с Министерством обо-роны Российской Федерации в области перевода военных гарнизонов с раз-личных морально устаревших видов то-плива на сжиженный газ СУГ. Для этого специально была создана дочерняя ком-пания «Сигма-Трейд». На первом этапе было установлено несколько котельных пилотного проекта, которые наглядно подтвердили преимущества сжиженного газа СУГ по сравнению с предыдущими видами топлива. В последующие годы Министерством обороны была одобрена программа на расширение газификации военных объектов сжиженным газом СУГ. Но в результате известных перестановок в высших эшелонах Министерства обо-роны планы по газификации военных гарнизонов были отложены. И только с приходом нового Министра обороны Российской Федерации Шойгу Сергея Кужугетовича это перспективное на-чинание получило второе дыхание и ми-нистром была одобрена «Программа га-зификации военных объектов Западного военного округа Министерства обо-роны», которая в данный момент начи-нает воплощаться в жизнь на благо всех воен нослужащих, воинов-контрактников и членов их семей.

2. Принципы диверсификации биз-неса привели ЗАО «Группа компаний «СИГМА-ГАЗ» к достаточно неожидан-ному шагу — шагу в область медицины. Не секрет, что все сотрудники в лю-бой сфере бизнеса, тем более такой важной, как нефтегазовая сфера, за-служивают качественного медицин-ского лечения. Обладая креативными топ-менеджерами и современным взгля-дом на жизнь, руководство ЗАО «Группа компаний «СИГМА-ГАЗ» воспользова-лось своими связями в Германии и в 2011 году организовало компанию «Сигма-Мед» в Санкт-Петербурге и компанию «Мюнхен Либеро Мед» («Munich Libero

Med») в Мюнхене с целью качественно-го лечения сотрудников нефтегазовой сферы Северо-Запада России в лучших клиниках Германии. Надо ли говорить, сколько благодарных и лестных отзывов получила «СИГМА-ГАЗ» от наших коллег по нефтегазовому рынку. Пользуясь слу-чаем, от души желаю всем клиентам на-шего медицинского направления сибир-ского здоровья, семейного благополучия и новых свершений в нашей нелегкой, но очень нужной работе.

3. Являясь крупнейшим поставщи-ком сжиженного углеводородного газа на Северо-Западе России и параллельно строя и эксплуатируя котельные на СУГе, ЗАО «Группа компаний «СИГМА-ГАЗ» просто не могла обойти вниманием сфе-ру строительства, а именно строитель-ства жилых и производственных объ-ектов, питающихся от наших котельных. Таким образом, в 2010 году была обра-зована строительная компания «Сигма-Строй», которая и взялась за подряды самого широкого спектра строительных работ по всему Северо-Западу России. И сегодня мы с удовольствием пред-лагаем нашим заказчикам — владель-цам неосвоенных земельных ресурсов в Ленинградской области и Северо-Западном регионе в целом — программу под названием «Строительство и газифи-кация объектов под ключ».

Так же, как и в строительстве газовых котельных, мы используем самые совре-менные и прогрессивные методы. Во-первых, все объекты наших заказчиков строятся из самых высококачественных материалов. Во-вторых, мы создаем весь комплекс инженерно-технических сетей, необходимых для жизнедеятельности объекта. В-третьих, на выбор заказчи-ка мы предлагаем самые современные электронные и компьютерные опции. Преимуществом наших проектов является то, что, помимо строительства и газифи-кации, мы также выполняем весь цикл работ по благоустройству и озеленению территории. В результате мы сдаем объ-екты нашим заказчикам в буквальном смысле «под ключ»!

Таким образом, на сегодняшний день ЗАО «Группа компаний «СИГМА-ГАЗ» предлагает не только весь спектр ус-луг по снабжению сжиженным газом СУГ, но и полный комплекс по строи-

тельству, газификации, благоустройству и дальнейшей эксплуатации объектов. И все это делается, в первую очередь, для комфортной и цивилизованной жизни наших людей!

Так что, дорогие руководители об-ластных, муниципальных, производствен-ных и коммерческих организаций: если вы хотите жить в ногу со временем — обра-щайтесь к нам. Переезжайте из прошлого века в настоящий. Помните: на дворе ХХI век — время переходить на СУГ!

СЕГОДНЯ «СИГМА-ГАЗ» ПРЕДЛАГАЕТ НЕ ТОЛЬКО ВЕСЬ СПЕКТР УСЛУГ ПО СНАБЖЕНИЮ СЖИЖЕННЫМ ГАЗОМ СУГ, НО И ПОЛНЫЙ КОМПЛЕКС ПО СТРОИТЕЛЬСТВУ, ГАЗИФИКАЦИИ И БЛАГОУСТРОЙСТВУ ОБЪЕКТОВ

сферы Северо-Запада России в лучших клиниках Германии. Надо ли говорить, сколько благодарных и лестных отзывов получила «СИГМА-ГАЗ» от наших коллег по нефтегазовому рынку. Пользуясь слу-чаем, от души желаю всем клиентам на-шего медицинского направления сибир-ского здоровья, семейного благополучия и новых свершений в нашей нелегкой,

3. Являясь крупнейшим поставщи-ком сжиженного углеводородного газа на Северо-Западе России и параллельно строя и эксплуатируя котельные на СУГе, ЗАО «Группа компаний «СИГМА-ГАЗ» просто не могла обойти вниманием сфе-ру строительства, а именно строитель-ства жилых и производственных объ-ектов, питающихся от наших котельных. Таким образом, в 2010 году была обра-зована строительная компания «Сигма-Строй», которая и взялась за подряды самого широкого спектра строительных работ по всему Северо-Западу России. И сегодня мы с удовольствием пред-лагаем нашим заказчикам — владель-цам неосвоенных земельных ресурсов в Ленинградской области и Северо-Западном регионе в целом — программу под названием «Строительство и газифи-

Так же, как и в строительстве газовых котельных, мы используем самые совре-менные и прогрессивные методы. Во-первых, все объекты наших заказчиков строятся из самых высококачественных материалов. Во-вторых, мы создаем весь комплекс инженерно-технических сетей, необходимых для жизнедеятельности объекта. В-третьих, на выбор заказчи-ка мы предлагаем самые современные электронные и компьютерные опции. Преимуществом наших проектов является то, что, помимо строительства и газифи-кации, мы также выполняем весь цикл работ по благоустройству и озеленению территории. В результате мы сдаем объ-екты нашим заказчикам в буквальном

Таким образом, на сегодняшний день ЗАО «Группа компаний «СИГМА-ГАЗ» предлагает не только весь спектр ус-луг по снабжению сжиженным газом

век — время переходить на СУГ!

НАГРАДЫ И ПРЕМИИ ЗАО «ГРУППА КОМПАНИЙ «СИГМА-ГАЗ»

2005 годВладимир Дунин — лауреат пре-мии «Топ-менеджер Российской Фе де рации — 2005».

2006 годГруппа компаний «СИГМА-ГАЗ» — об-ладатель звания «Лидер экономики Се веро-Запада», присуждаемого за многолетний труд на благо региона.

2007 годВладимир Дунин — лауреат премии «Топ 12 лидеров», присуждаемой лучшим бизнесменам года города Санкт-Петербурга.

2008 годВладимир Дунин — включен в «На цио-наль ную энциклопедию личностей Российской Федерации».

2009 годВладимир Дунин — включен в европей-ское издание «Who is who в России».

2010 годВладимир Дунин — лауреат IV Нацио-нальной Независимой бизнес-премии «Шеф года».

2011 годГруппа компаний «СИГМА-ГАЗ» — об-ладатель награды «Компания-лидер Северо-Запада в своем сегменте рын-ка», присуждаемой Санкт-Пе тер бург-ским Бизнес-клубом.

2012 годВладимир Дунин и Группа компаний «СИГМА-ГАЗ» — обладатели награды «За многолетний вклад в нефтегазовую отрасль Северо-Западного федераль-ного округа», присуждаемой Нефтяным Клубом Санкт-Петербурга.

2013 годГруппа компаний «СИГМА-ГАЗ» — об-ладатель «Международной премии за качество» в категории «GOLD», присуждаемой Международной Конвенцией по качеству «Business Initiative Direction» в Женеве.

Материал публикуется в текстовой редакции ЗАО «Группа компаний «СИГМА-ГАЗ»

ОБР

АЗО

ВАн

иЕ

Революция, правда, ставит «проклятые» вопросы: как монетизировать достигнутые успехи и ка‑ким образом встраивать нарождающиеся «он‑лайн‑университеты» в существующую систему образования?

Аббревиатуру для цифрового тренда в образовании на Западе уже придумали — MOOC, от английского «массовые открытые онлайн-курсы». Год назад президент Стэнфордcкого университета Джон Хеннеси сравнил начавшееся движение с цунами, призванным вскоре взбаламутить тихие воды, в ко-торых привыкли плавать университеты. В России структурные перемены на глобальном рынке знаний пока отозвались мелкой рябью, но она тоже предвещает большие перемены.

В 2006 году американец Салман Хан, работавший финан-совым аналитиком инвестфонда в Бостоне, потратил немало времени, чтобы подтянуть по школьной программе своих племянников из Нового Орлеана. Обучение шло при помо-щи интернета, в том числе с использованием самодельных роликов, которые выкладывались на YouTube. Впечатленный достигнутым результатом, Хан задался вопросом, почему он-лайн-репетиторство до сих пор настолько неразвито. Спустя четыре года он уже владел академией дистанционного обра-зования Khan Academy, записал несколько тысяч видеоуроков и получил финансирование в $1,5 млн от Фонда Билла Гейтса. Эту историю успеха любят приводить в пример, когда речь заходит о перспективах новых технологий в образовании. Правда, редко заостряют внимание на том, что созданная Ханом академия — организация некоммерческая и существует исключительно на пожертвования и гранты.

История проекта Хана не уникальна. Несколько лет назад российский предприниматель Михаил Лазарев, совладелец компании по производству витаминов «Аквион», объяснял что-то внучке по телефону — тоже по математике, — когда ему в голову пришла похожая мысль. Зачем ограничиваться одной

лишь внучкой, если можно создать высокотехнологичную платформу, где профессиональные учителя будут объяснять что-то сразу тысячам школьников? В 2010 году Лазарев за-пустил проект «ИнтернетУрок», аудитория которого, по его словам, сегодня составляет 40-50 тыс. посещений в день. Параллельно Лазарев развивал другой свой проект в сфере открытого образования, запущенный в 2008 году, — портал «УниверТВ», который занимается агрегированием видеолек-ций. Разница в том, что школьный проект предпринимателя предполагает производство собственного контента.

«Школа в целом и российская в частности очень инерцион-на, — рассуждает Михаил Лазарев. — Вот почему школьникам преподают литературу, а, скажем, не кино? В XIX веке, когда закладывались основы современной школы, книга была един-ственным ресурсом, который легко было донести до каждого села. Но сейчас-то есть и другие ресурсы!» Лазарев мечтает выстроить платформу, на которой можно было бы рассказать обо всем и для каждого. Все осваиваемые в школе темы были бы записаны в разных вариантах, от сложных до спе-циальных, — например, для дислексиков1. В идеале видео было бы интерактивным: в «проблемных» местах, где спотыкается большинство учащихся, школьник мог бы нажать паузу и получить ссылки на дополнительные ролики, где более подробно разбираются нюансы. Сравнений с американским коллегой Лазарев не любит и говорит, что у них разные миссии: Хан ликвидирует пробелы в знаниях, а Лазарев помимо этого помогает школьнику изба-виться от комплекса «непонимающего».

Пока российских клонов западных проектов в сфе-ре цифрового образования немного (справедливее сказать, что их нет совсем), однако сама концепция дистанционных видеокурсов потихоньку начинает приживаться.

Всё образуется!ЦиФроВая реВолюЦия ДоКатиласЬ До таКой КоНсерВатиВНой сФеры, КаК образоВаНие: оНлайН-Порталы с обУчающиМ КоНтеНтоМ собирают МиллиоНы ПолЬзоВателей, а аВторы ПоПУлярНых оНлайН-КУрсоВ ВыстУПают ПереД стотысячНыМи аУДиторияМи.

Наталья Югринова

1чело

век

с из

бира

тель

ным

нару

шен

ием

спос

обно

сти

к чт

ению

(спо

собн

ость

к

обуч

ению

при

этом

у н

его

сохр

аняе

тся)

.


ОБРАЗОВАниЕ В мАССыКонцепция открытого бесплатного образования

появилась еще в 2000‑х. Массачусетский техно‑логический институт (MIT) в 2002 году открыл проект OpenCourseWare, в рамках которого начал выкладывать в общий доступ материалы из своей учебной программы. Институт публиковал все — от конспектов лекций и видеозаписей до домаш‑них заданий и слайдов. Пример оказался зарази‑тельным, и по этому пути пошли еще несколько вузов и колледжей в США. Однако переломный момент наступил только летом 2011 года в стенах Стэнфордского университета. Тестовый бесплатный курс видеолекций «Искусственный интеллект» привлек 160 тыс. студентов со всего мира — причем 23 тыс. из них успешно его окончили.

Спустя полгода два преподавателя, как раз рабо‑тавших над реализацией этой программы, уволились из Стэнфорда, чтобы запустить собственный про‑ект — Coursera. По данным на июль 2013 года, ком‑пания подписала партнерские соглашения о публи‑кации онлайн‑курсов с 83 вузами по всей планете, в том числе наиболее престижными американскими университетами. Смотреть их может любой человек вне зависимости от того, является он студентом или нет. Главный соперник Coursera — компания Udacity, которая чуть более удачно ставит онлайн‑обучение на коммерческие рельсы, за что регулярно подвергается критике сторонников «открытости» образования. В массе своей курсы бесплатные, но за отдельные нужно выложить около $150. Udacity работает независимо от университетов: по мнению ее основателя Себастьяна Труна, преподавательский состав вузов часто не имеет понятия, как следует по‑

давать материал в онлайне, так что все видеолекции компания продюсирует и снимает своими силами.

Почувствовав конкуренцию с независимыми проектами, вузы экстренно принялись объединяться в рамках собственных платформ MOOC.

Провайдер онлайновых курсов EdX, который наряду с Coursera и Udacity сейчас входит в тройку крупнейших в мире, — организация подчеркнуто некоммерческая. Компания, основанная в мае 2012 года Гарвардским университетом и Массачусетским технологическим институтом на $60 млн собствен‑ных средств, сегодня превратилась в гигантский консорциум из 28 институтов. Великобритания ответила созданием собственной платформы FutureLearn, которая сейчас объединяет 23 уни‑верситета. В 2012 году к движению присоединилось большинство университетов Лиги Плюща, включая Гарвард и Принстон, а также множество других сильнейших учебных заведений планеты: универси‑теты Дьюка и Риса, Музыкальный колледж Беркли и десятки других. Пока единственными бастионами образовательного консерватизма остаются Оксфорд и Кембридж, игнорирующие MOOC и публично на‑зывающие движение «мышиной возней».

Рынок растет так быстро, что может попросту перегреться. Платформа Class Central, которая со‑бирает информацию обо всех стартующих курсах на крупных ресурсах, сообщает, что только до конца 2013 года в мире будет запущено около 400 новых видеокурсов. Производство контента развивается лавинообразно; правда, резко растет и спрос. К теку‑щему моменту у Coursera набралось свыше четырех миллионов студентов, у Udacity — почти миллион. Курс «Машинное обучение» Эндрю Энга, бывшего


преподавателя Стэнфорда и сооснователя Coursera, регулярно собирает стотысячную аудиторию. В про‑шлом году на курс Udacity «Введение в компью‑терные науки» записалось 270 тыс. человек. Это на 70 тыс. больше, чем число всех американских студентов‑первокурсников, ежегодно выбирающих компьютерные науки своим основным направле‑нием. Пока среди всех онлайн‑курсов отчетливо лидируют естественные науки, программирова‑ние и технологические дисциплины. Около трети всех курсов посвящено искусству и гуманитарным наукам.

Почему университеты так держатся за MOOC? Во‑первых, онлайновые курсы позволяют им сэконо‑мить на рабочих часах преподавателей: зачем опла‑чивать профессору чтение одних и тех же лекций из года в год, если можно просто отправить студентов посмотреть видеоурок? Во‑вторых, цифровые про‑граммы позитивно сказываются на имидже вузов и позволяют им «оставаться в тренде»: по данным инвестиционного банка IBIS Capital, рынок элек‑тронного образования к 2017 году вырастет на 23% и станет самым перспективным сегментом образо‑вательной индустрии, оборот которой оценивается в $4,4 трлн. Наконец, в‑третьих, при правильной бизнес‑модели онлайновые курсы, даже бесплатные, могут принести университетам немалую прибыль.

СКРыТАя КАмЕРАНа нынешнем этапе еще до конца не понятно,

что же такое проекты МООС: один из способов популяризации науки, инструмент, с помощью которого можно давать полноценное образование, или так называемый эдьютейнмент (неологизм, образованный из двух английских слов — education и entertainment / «образование» и «развлечение»). «Чтобы разобраться в этом, нужно понимать разни‑цу между образованием и просвещением, — говорит Ивар Максутов, сооснователь проекта «ПостНаука», в котором российские и зарубежные ученые рас‑сказывают о фундаментальной науке в формате коротких видеолекций. — Просвещение — это при‑обретение новых знаний, которые не будут исполь‑зованы в профессиональных целях. Образование — это все‑таки формирование специалиста. Когда условная домохозяйка из Айдахо хочет послушать лекцию о Караваджо, это совершенно не означает, что она будет в дальнейшем заниматься историей искусств. Это означает, что она хочет чуть больше узнать об окружающем мире».

Впрочем, основные потребители MOOC — в боль‑шинстве своем студенты, которые таким образом обретают профессиональные знания, по каким‑то причинам недоступные в офлайне. Они либо гео‑графически удалены от мировых образовательных центров, либо стеснены в средствах, либо готовятся к дальнейшему образованию. Студент, который собирается поступить в MIT, может прослушать онлайновый курс знаменитого профессора физики Уолтера Льюина — а затем сдать экзамен, закрыв

какой‑либо базовый курс по предмету. С точки зрения потребителя такая схема экономически вы‑годна: уменьшив время своего образования, можно сэкономить на оплате обучения до нескольких сотен долларов за каждый курс. С точки зрения вуза выгода в основном в дополнительных баллах престижности и инновационности: внутренние ис‑следования MIT в середине 2000‑х показали, что на выбор почти 35% студентов повлияло наличие у вуза общедоступных онлайн‑лекций. Конкуренция среди вузов настолько высока, что им приходится биться за клиентов всеми возможными способами — даже тем, кто не боится пропасть с верхних строчек рей‑тингов лучших учебных заведений планеты.

В России дела обстоят с точностью до наоборот. Большинство отечественных вузов, даже самых авторитетных, организует образовательный процесс по инерции: имя работает, студент идет, конкурс не снижается. По сути, руководству приходится за‑ниматься лишь административной и хозяйственной работой, а внимание вопросам науки и просвещения уделяется по остаточному принципу. Учебные за‑ведения воспринимают MOOC скорее как допол‑нительный канал рекламы и пиара, чем как живой образовательный инструмент. А тем, кто обладает наибольшим финансовым ресурсом для внедрения этого инструмента, реклама, как правило, не нужна.

Формальное движение в сторону онлайн‑обра‑зования в стране есть. В 2012 году представители МГУ им. Ломоносова заявили о том, что ведут переговоры c Coursera по размещению на площадке курсов на русском языке. В феврале переговоры якобы завершились, и договор был передан на со‑гласование в юридическое управление вуза. С тех пор не появилось ни новостей о судьбе документа, ни подробностей соглашения. Официальных ком‑ментариев «Бизнес‑журналу» добиться не уда‑лось: на момент подготовки материала ректор вуза оказался в отпуске. В этом году Coursera вела переговоры еще и с Санкт‑Петербургским госу‑дарственным университетом. По словам Евгении Синепол, исполняющей обязанности начальника управления по связям с общественностью СПбГУ, договор между вузом и Coursera сейчас в стадии со‑гласования, и до его подписания раскрывать детали сотрудничества вуз не намерен.

Едва ли не единственный проект в России, кото‑рому удается развиваться по стопам Coursera и стро‑ить работу исключительно с вузами, — питерский «Лекториум». Его основатель Яков Сомов получил «добро» на основание проекта в 2009 году на встрече с главой правительства РФ. Стенограмма памятной встречи до сих пор висит на сайте Lektorium.TV в «уголке почета». «Меня зовут Яша, я из Санкт‑Петербурга. Я хочу создать единую интернет‑библи‑отеку видеолекций вузов России», — так презентовал автор свой будущий проект. Сейчас его медиатека академического образовательного видео претендует на звание самой большой в рунете: здесь собра‑но около трех тысяч видеороликов. «Лекториум»

ОБР

АЗО

ВАн

иЕ


организует весь процесс видеосъемки, монтажа и публикации лекций, ориентируясь в основном на образовательные учреждения Санкт‑Петербурга. Съемка ведется прямо в учебных аудиториях. Проект Сомова, окончившего знаменитый физико‑мате‑матический лицей №239, тоже тяготеет к точным дисциплинам: самая большая коллекция лекций здесь касается компьютерных наук.

Работа с отечественными вузами дается Сомову не просто. Мало того что создание и постобработка видеолекций — кропотливый, долгий и трудоемкий процесс: далеко не все университеты готовы идти на сотрудничество. Автор «Лекториума» отмечает проблемы и с осознанием вузами необходимости онлайнового образования, и с инвести‑циями в сферу новых образовательных концепций, и с мотивацией лекторов. Тем не менее только за последний год проекту удалось записать свыше тысячи лекций в российских учебных заведениях. Сейчас он, как и другие игроки, ищет способы пре‑вратить библиотеку с бесплатным доступом к контенту в самоокупаемое предприятие.

муЗЕй нАуКиМежду тем отдельные российские игро‑

ки на поле MOOC доказывают, что при желании через строптивые отечественные вузы можно попросту перепрыгнуть. Так, проект «ПостНаука», открывшийся в мае 2012 года, привлекает к сотрудничеству в качестве лекторов ученых из Гарварда и MIT.

— Сначала мы просто хотели записать для ре‑сурса некоторое количество западных лекторов, — рассказывает главный редактор и сооснователь «ПостНауки» Ивар Максутов. — Постепенно идея вылилась в большой англоязычный проект Serious Science, который сейчас готовится к выходу. У нас в активах около сотни интервью более чем с трид‑цатью зарубежными учеными. Мы записали специ‑алистов в совершенно разных областях наук. Есть, например, лекция профессора Рудольфа Йениша, одного из пионеров исследований стволовых кле‑ток. Многие рассказывают о самых свежих своих разработках и исследованиях — тех, результаты которых прямо сейчас публикуются в журналах уровня Science и Nature. В десять–пятнадцать минут они укладывают довольно сложную информацию, но умудряются заинтересовать ей аудиторию.

Английский язык для пользователей «Пост‑Науки» — не проблема: просмотр роликов без перевода на сайте не менее популярен, чем рус‑скоязычных. У ресурса вообще очень качественная и лояльная аудитория. Это люди старше 22 лет, которые когда‑то получали высшее образование. Неважно, окончили ли они аспирантуру или броси‑ли вуз на втором курсе, — важно то, что по какой‑то причине они недовольны высшим образованием и чувствуют потребность в знаниях. Три–четы‑ре года назад именно они ввели моду в крупных

российских городах на всевозможные лектории. Впрочем, Ивару Максутову и его партнеру по ком‑пании Елене Верёвкиной все эти форматы казались слишком игровыми. Хотелось общаться на науч‑ные темы серьезно, без сознательного упрощения, но максимально интересно. «В формате публичной лекции ученый должен в пять–десять минут суметь уложить то, что сам он пытался постигнуть в течение многих лет, — объясняет Максутов. — Как только ты начинаешь упрощать, ценность знания стреми‑тельно падает». Кроме того, контента становится так много, что аудитория в нем теряется. Приходится идти на ухищрения. В «ПостНауке», например, придумали специальную кнопку «Нажми меня!»,

которая позволяет пользователю одним кликом сделать случайную подборку видеолекций. «Кнопка оказалась очень популярной, — говорит главный редактор «ПостНауки». — В день ее нажимает всего 50–60 человек, 1% посетителей сайта, но это очень важный процент: эти люди проводят на сайте не менее 20–25 минут и уходят вглубь приблизи‑тельно на десять страниц». После того как авторы проекта обнаружили важность случайных видео, появилась идея сделать специальный ТВ‑ресурс, который постоянно транслировал бы разные лек‑ции из каталога. Правда, задумку до сих пор так и не воплотили в жизнь. Сейчас на сайте около 470 роликов (в неделю производится около семи), до конца года Максутов прогнозирует двукратный рост их количества. Часть лекций в начале осени будет объединена в спецкурсы — в частности, по‑явятся курсы по лингвистике, биологии клетки, римскому праву и другим областям знания.

— Первое время, — вспоминает Максутов, — я очень переживал из‑за того, что государство ни‑какого внимания не проявляет к проекту, который, казалось бы, занят важным делом популяризации науки. А потом понял, что это пережиток, достав‑шийся всем нам от советской эпохи. Мы привыкли считать, что любым большим благим делом должно заниматься государство или, на худой конец, какая‑либо крупная корпорация. Такое мировоззрение, к слову, является одной из причин, почему ученые

западный рынок онлайн-курсов уже поделился на независимые и университетские проекты. Первые учатся зарабатывать на своей аудитории деньги, вторые — снимать имиджевую «ренту»


в России не становятся предпринимателями. Они ждут, пока к ним придут, возьмут их изобрете‑ние и реализуют его на рынке. А должно быть по‑другому: если видишь проблему и понимаешь, как ее решить, — бери и решай.

ГДЕ ДЕнЬГи лЕжАТВ минувшем июле представители Coursera объ‑

явили, что собрали еще $43 млн венчурных ин‑вестиций в довесок к прошлогодним $22 млн. Бизнес‑модель, которая возвращала бы вложе‑ния инвесторам онлайновых курсов, пока так и не найдена. «Брать деньги за доступ к курсам было бы трагедией и крушением наших идеалов», — считает глава Coursera Эндрю Энг. Однако выход есть — и не один.

Компания уже начала брать плату за сертифика‑ты со студентов, завершивших курсы и желающих получить подтверждение обучения, — например, для будущих работодателей. Она также решила заняться лицензированием контента для универси‑тетов, которые хотят расширить свои существующие

программы за счет видеолекций, предлагаемых площадкой. В будущем провайдеры курсов смогут аккредитоваться в качестве учебных заведений (сейчас уже ведутся соответствующие переговоры) — и вот тогда за полные университетские программы разумно будет брать деньги. Однако тут есть ого‑ворки. Пока MOOC демонстрирует очень высокие показатели незавершенности обучения: до конца программ добирается максимум 10% пользователей. Отдельный вопрос в том, как удержать студентов.

Проект Udacity пошел по иному пути: после того как выручка от введения платных курсов не оправдала себя, провайдер начал искать деньги не среди студентов, а среди крупных корпораций. Им он предложил специальные курсы обучения работников, а также услугу подбора будущих со‑трудников из числа наиболее способных студентов. В партнерах компании сегодня значатся гиганты телекома AT&T и Google.

— Модель монетизации для MOOC‑проектов существует, но для этого пользователь должен

быть готов платить за контент, — считает Ивар Максутов. — Не обязательно напрямую: мы думали о том, чтобы ввести условно‑бесплатную модель freemium, когда часть контента и сервисов доступна всем, а часть — только подписчикам. Стоимость подписки, разумеется, будет невысокой, сравнимой с ценой чашки кофе. Но пока в России эта схема идет тяжело.

Сейчас «ПостНаука» живет за счет предельно диверсифицированных источников финансиро‑вания. Есть немного собственных средств, есть гранты Российской венчурной компании, есть спонсорская поддержка под конкретные совместные проекты: например, проект «Диалоги» делается при поддержке Фонда Дмитрия Зимина «Династия». Пару недель назад «ПостНаука» пошла на экспе‑римент — запустила возможность пожертвовать на развитие проекта через кошелек на сервисе «Яндекс.Деньги». Удалось собрать сумму в 50 тыс. рублей, чему Максутов невероятно обрадовался: «Это вселяет оптимизм относительно будущего». Кроме этого, выяснилось, что некоторые читатели

ждут удобной возможности вносить по‑жертвования регулярно.

В своем проекте «ИнтернетУрок» Михаил Лазарев исходит из принципиальных сооб‑ражений и обещает аудитории сохранить бесплатность контента. Впрочем, он тоже рассматривает модель freemium как жиз‑неспособную. Другой вариант — собирать под каждый образовательный курс средства с помощью краудфандинга. «Если у нас по‑явится сто подписчиков, заинтересованных в школьной программе голландского языка, мы подсчитаем стоимость создания такого курса и распределим ее между всеми же‑лающими», — объясняет он. Правда, непо‑нятно, будет ли предоставлен доступ к этим спецкурсам тем, кто платить не захочет.

Как бы то ни было, ни средств, ни мощности, ни намерения заменить традиционное образование у онлайн‑обучения нет. Оно просто может дать тол‑чок к поиску более эффективных моделей. «Триста человек в одной аудитории полтора часа слушают лектора, который скучно излагает бесполезный материал, — это же безумие! — восклицает Ивар Максутов. — Этот процесс может и должен быть заменен курсами. В то же время курсы никогда не дадут интеграции в профессиональную среду, они не помогут создать хороший исследовательский проект, дипломную работу. К сожалению, диплом в нынешней системе образования ценится меньше, чем успешное овладение теоретическим материалом. А ведь именно дипломный проект демонстрирует качество специалиста — и именно для его получения необходимы офлайновые учебные заведения. Если бы они передали часть своих функций новым систе‑мам образования и сосредоточились на главном, можно было бы серьезно повысить эффектив‑ность всего образовательного процесса».

российские вузы демонстрируют слабую заинтересованность в размещении

видеолекций в онлайне. Пока склонить их к сотрудничеству удалось лишь питерскому порталу «лекториум»

БЖ

ОБР

АЗО

ВАн

иЕ


СТАР

ТАП

- Кл

уБ

Похоже, эксплуатация неизрасходованного по‑тенциала устаревающих технологий вполне может быть инновационной бизнес‑страте‑гией. В Fairwaves посчитали, что GSM рано списывать со счетов, и разработали недорогие

базовые станции UmSITE, которые позволяют развернуть GSM‑покрытие там, куда крупные операторы сотовой связи вряд ли когда‑либо дотянут свою традиционную инфраструктуру по причине малочисленности или слабой платежеспособности потенциальных абонентов. Глухие африканские деревушки, сельские районы Мексики, зате‑рянные в океане острова — на все это основатель Fairwaves Александр Чемерис имеет большие коммерческие виды. Крупные корпорации и владельцев поместий, желающих завести у себя частную GSM‑сеть, тоже не стоит вычеркивать из числа возможных клиентов.

«В ряде случаев разработанная нами технология может быть эффективнее современных средств связи — хотя бы потому, что сотовые GSM‑терминалы широко доступны во всем мире и очень дешевы», — говорит Андрей Бахмат, директор по маркетингу Fairwaves.

Российской компании удалось радикально удешевить операторскую часть мобильной сети с помощью целого ряда технических и бизнес‑приемов. Одна из технических хитростей — максимальное использование общедоступных массовых компонентов. Так, программное обеспечение работает на самых обычных процессорах Intel. Для пере‑дачи голоса используется эффективная технология VoIP1, а не «тяжелые» телекоммуникационные протоколы. Есть

свои хитрости и в радиочастотной части, и в выборе опти‑мальных параметров системы для конечного потребителя.

«Станция средней мощности способна обеспечить связь в радиусе 2–10 километров, помогая решать проблемы с коммуникациями именно там, где это необходимо, — уве‑ряет Бахмат. — В итоге получается «лоскутное покрытие», зато на земле найдется немало мест, где такое решение эко‑номически оправдано». Решение может быть интересно не‑большим, начинающим игрокам рынка телекоммуникаций, для которых стоимость оборудования и его обслуживания принципиально важна. Сама компания ставит себе цель заработать не на продаже базовых станций, как это делают конкуренты, а на сервисном обслуживании развертываемых сетей — причем через интернет. И это само по себе выглядит для вендора оборудования несколько нетривиально — мо‑нетизировать не «железо», а услугу.

— Просто мы решили попробовать бизнес‑модель, кото‑рая пришла из интернета, — поясняет Александр Чемерис, — и считаем, что двигаем телеком‑индустрию в правильном направлении. Начинающему оператору связи для роста нужно привлекать как можно больше клиентов. И тут воз‑никает проблема: чтобы получить клиентов, нужно обе‑спечить хорошее покрытие, а для этого необходимо много дорогостоящего оборудования. Мы помогаем решить эту проблему, отдавая оборудование практически бесплатно, а техническое управление сетью берем в свои руки.

Открытая связьКоМаНДа российсКоГо стартаПа FaIrwaves заНоВо изобрела GsM (По КрайНей Мере УтВержДает это В сВоеМ МарКетиНГоВоМ слоГаНе — «GsM re-Invented») и Уже Начала ВыВоДитЬ собстВеННое телеКоММУНиКаЦиоННое решеНие На МежДУНароДНый рыНоК. Не страННо ли это — ДелатЬ стаВКУ На стаНДарт сетей ВтороГо ПоКолеНия, Которые роДоМ из 1990-х, сеГоДНя, В эПохУ ПоВсеМестНоГо разВертыВаНия сетей 4G?

Яна Аржанова

1 аббревиатура от англ. voice over Internet Protocol — «передача голоса по интернет-протоколу»; другое название — IP-телефония.


Клиентам удобно перекладывать управление сетью на вендора: ведь в большинстве развивающихся стран, на ко‑торые нацелились молодые предприниматели, — острый дефицит грамотных технических специалистов.

ТуЗЕмЦы С ТЕлЕФОнАми Fairwaves — необычный российский стартап, объеди‑

няющий увлеченных идеями open source software2. Даже само место, где базируется молодая компания, заметно отличается от большинства стандартных офисных поме‑щений: это московский хакспейс3 Neuron, который пару лет назад вместе с несколькими другими коллегами‑ай‑тишниками открыл Александр Чемерис. Здесь собираются гики и хакеры для обсуждения идей и обмена опытом, проходят воркшопы и лекции. «Хакспейс — это место, где гики и хакеры чувствуют себя хозяевами, — объясняет Александр Чемерис. — Своего рода дворец пионеров 2.0, но для профессионалов». Жизнь в хакспейсе помогает на‑чинающей компании развивать бизнес. «Рядом работают отличные промышленные дизайнеры из ObjectLab, которые разрабатывают для нашей продукции корпуса, — дополняет Андрей Бахмат. — За соседней дверью живет Лаборатория трехмерной печати, она помогает с прототипированием».

Первым клиентом Fairwaves оказался французский предприниматель Жан‑Самуэль Найнудель, строящий новую мобильную сеть на острове Майотта неподалеку от Мадагаскара. Жан‑Самуэль — совладелец одного из по‑пулярных провайдеров недорогой международной связи во Франции — BJT Partners. Чтобы диверсифицировать

бизнес, он решил стать бюджетным мобильным операто‑ром. Несмотря на то что на острове Майотта (население — 230 тыс. чел.) присутствуют все основные французские мобильные операторы, связь для местных жителей до сих пор остается слишком дорогой. «Он написал нам, что ему нужны максимально дешевая мобильная сеть и качествен‑ное «железо», способное пройти необходимое лицензи‑рование, — вспоминает Александр Чемерис. — Мы тогда прикинули и поняли, что если сами разработаем «железо»,

в 5–10 раздешевле обходится звонок в сетях мобильной связи, которые можно

развернуть при помощи бюджетного программно-аппаратного решения,

разработанного стартапом Fairwaves. теперь основатель компании александр

чемерис (на фото) имеет большие коммерческие виды на сельскую

глубинку в развивающихся странах, куда крупные операторы сотовой

связи вряд ли когда-либо дотянут свою традиционную инфраструктуру

2 от англ. «открытое программное обеспечение». Программное обеспечение с открытым исходным кодом, доступным для просмотра, изучения

и изменения. Пользователю предоставляется возможность участвовать в доработке программы или использовать код для создания новых программ.

3 от англ. hacker и space. Место, где собираются люди со схожими интересами — научными, технологическими и др.

29БИЗНЕС-ЖУРНАЛ СЕНТЯБРЬ #9 2013

получится дешевле, чем покупать то, что предла‑гается на рынке, — и начали совместную работу». Сегодня Жан‑Самуэль — практически член команды Fairwaves. Он не только определяет технические условия для оборудования как заказчик, но и зани‑мается его производством, вкладывая свои деньги в оборотный капитал. Взамен француз получает обо‑рудование по себестоимости. «Выходит необычная схема взаимодействия, но в нашем проекте много необычного», — шутит Чемерис.

Недавно команда завершила проект в Ни дер‑лан дах — стране с нелицензируемым (свободным для использования) радиочастотным диапазоном для сетей GSM, в котором любой человек или орга‑низация могут развернуть собственную мобильную сеть. (Аналогичный нелицензируемый диапазон есть во многих странах для Wi‑Fi.) На специали‑стов Fairwaves вышла компания Event Connection, занимающаяся технической поддержкой фестива‑лей и других крупных мероприятий. Когда в гол‑ландский город Неймеген, где проживает 165 тыс. жителей, на фестиваль Walk of the World при‑езжает около миллиона гостей, мобильную связь разбивает паралич — несмотря на все ухищрения и меры, принимаемые местными мобильными операторами. Event Connection требовалось бы‑стро обеспечить бесперебойной «альтернативной» мобильной связью муниципальные службы, по‑лицию и организаторов мероприятия на террито‑рии города. И российская компания на практике продемонстрировала, что ее решение как нельзя лучше подходит на роль сети связи «быстрого раз‑

вертывания», — управилась за месяц и отработала мероприятие без сбоев.

Работа с островом у берегов Африки и небольшим европейским городом — это только первые шаги Fairwaves в телеком‑индустрии. В планах — более сложные проекты. Сейчас базовые станции россий‑ской разработки в пилотном режиме тестируются в Мексике, где миллионы жителей бедных сельских районов до сих пор не имеют доступа к мобильной связи. В 2007 году ООН приняла декларацию4, кото‑рая предоставила коренным народам особые права на использование ресурсов родной страны. К числу таких ресурсов относится и радиочастотный спектр. Некоммерческая организация Rhizomatica добилась от правительства Мексики признания этого права и получила разрешение бесплатно использовать радиочастотный спектр для обеспечения мобильной связи 5 тыс. туземных поселений штата Оахака. После успешного тестирования разрешение пла‑нируется расширить на 50 тыс. поселений по всей Мексике. За счет своей сервисной бизнес‑модели Fairwaves смогла сделать выгодное предложение: базовая станция обходится в пять раз дешевле, чем у конкурентов, и сразу подключена к VoIP‑провайдеру, что снижает стоимость звонков в 5–10 раз по сравнению с ценами мобильных операторов. Именно с обслуживания входящих/исходящих звонков и планируется получать основную при‑быль. Таким образом, Fairwaves из простого вендора превращается в провайдера связи с собственным оборудованием.

На очереди может оказаться еще один серьезный клиент — Африка. Оттуда ожидается основной поток желающих приобрести базовые станции UmSITE. Пока же команда очень скромно оценивает достиг‑нутые результаты. «Подключение острова Майотта не так серьезно в масштабах индустрии, — рассужда‑ет Александр Чемерис. — Если мы покроем связью всю Мексику, то это будет действительно круто!»

ПлОхО СлышнОИдеология open source основана на принципе

совместной работы над усовершенствованием ПО и «железа». Эта идеология идет вразрез с «зако‑нами» крупных корпораций, которые предпочи‑тают тратить сумасшедшие суммы на разработку собственных решений и всячески избегают взаи‑модействий с другими участниками рынка. Для вендора использование open source — это экономия огромного количества средств и времени, для по‑требителей — свобода действий. Выбирая такие решения, заказчики не связывают себя по рукам и ногам с одним поставщиком, открывая перспек‑тивы для поиска новых возможностей. Кроме того, программное обеспечение open source отличается гибкой настройкой под потребности конкретного бизнеса.

В России в качестве целевого клиента стартап рас‑сматривает прежде всего небольших региональных операторов, а в перспективе — «большую четверку».

СТАР

ТАП

- Кл

уБ

Массовые компоненты и обычные процессоры внутри, идеология

open source и никаких «тяжелых» телекоммуникационных протоколов —

вот рецепт «приготовления» бюджетной базовой станции от Fairwaves


Но наладить сотрудничество здесь гораздо сложнее, чем в Голландии, Мексике или Африке. «В России все GSM‑частоты лицензируются, поэтому, не бу‑дучи оператором, нельзя просто так взять и уста‑новить базовую станцию, — говорит аналитик ИАА TelecomDaily Илья Шатилин. — Операторы же по‑добные решения применяют — прежде всего это передвижные базовые станции для временного ис‑пользования или для использования на удаленных объектах. Однако в России применение подобного оборудования осложняется тем, что развертывание передвижной базовой станции в конкретном месте требует столь же длительного согласования, как и стационарной».

Перспективы разработки Fairwaves на россий‑ском рынке телекоммуникационных решений спе‑циалисты оценивают по‑разному. Алексей Бойко, эксперт MForum.ru, указывает на ряд факторов, которые осложнят ее судьбу. «В ней не предус‑мотрено выполнение требований системы опе‑ративно‑разыскных мероприятий, но, возможно, это не является ограничителем для имеющихся способов применения, — уточняет он. — Кроме того, есть проблемы с безопасностью такой си‑стемы: вызовы в ней могут быть перехвачены, поскольку телефон не аутентифицирует базовую станцию до соединения с сетью. Операторы связи, как правило, не спешат инвестировать в подобные технологии». Более оптимистичные прогнозы у ру‑ководителя ИТ‑отдела АКГ «Деловой Профиль» (GGI) Николая Рябцева: «Приятно видеть движение в этой области, несмотря на тотальное доминиро‑вание исключительно проприетарных участников рынка. Этот продукт имеет хорошие перспективы развития как в России, так и в других странах с труд‑нодоступными участками. И его низкая стоимость определенно вызовет интерес у операторов связи — как возможность получить выгоду от завоевания новых территорий».

СОБСТВЕнными СилАми Безуспешно пообщавшись с рядом инвесторов,

Александр Чемерис развивает проект на соб‑ственные деньги и гранты. Крепкую поддержку с момента старта Fairwaves оказывают два фон‑да — голландский Nlnet и американский New America Foundation Open Technology Institute (оба специализируются на финансировании про‑ектов open source). Стандартный грант от Nlnet составляет в среднем 15–20 тыс. евро, от OTI — до 50 тыс. долларов. На данный момент Fairwaves получила уже несколько таких грантов, в общей

сложности на разработку уже ушло более полу‑миллиона долларов. Сегодня благодаря первым продажам Fairwaves начала зарабатывать день‑ги. Одновременно с продажами стали заметнее и международные конкуренты — Range Networks из США, основателями которой стали создатели OpenBTS5 Харвинд Самра и Дэвид Бургесс, а так‑же немецкая компания Sysmocom. В прошлом году все три игрока встретились на междуна‑родном конгрессе Chaos Communication Congress в Гамбурге, где провели совместный воркшоп по системам связи open source и развернули свои сети для общедоступного использования участни‑ками конференции.

Оборудование, разработанное специалистами Fairwaves, в настоящее время тестируется в ис‑следовательском центре Machine‑to‑Machine and Connected Device телекоммуникационной корпо‑рации AT&T. Последняя планирует к 2017 году полностью отказаться от GSM в пользу глобаль‑ного стандарта четвертого поколения мобильных сетей LTE (Long Term Evolution). Однако в связи с намеченными планами остро встал вопрос о том, что делать с огромным количеством устройств, работающих на GSM, — например, со встроенны‑ми GSM‑модемами в миллионах автомобилей. Заменить их все — задача невыполнимая, но кли‑ентов — владельцев таких устройств — необходимо продолжать обслуживать. Здесь могут пригодиться дешевые маломощные станции GSM. Сам факт того, что такой гигант, как AT&T, заметил моло‑дую российскую компанию, невольно заставляет верить в перспективность начинаний Fairwaves.

«У нас получился уникальный коммерческий продукт — на основе open source, для телеком‑индустрии в развивающихся странах, — заклю‑чает Александр Чемерис. — В подобные проекты ни в России, ни за рубежом практически никто не инвестирует, потому что они требуют пони‑мания той ниши рынка, в которой мы работа‑ем». Но отсутствие инвесторов еще не означает отсутствия интереса. Проекту многие искрен‑не симпатизируют, благодаря чему круг друзей и партнеров с каждым месяцем расширяется. «Мы видим мощную позитивную реакцию на то, что делаем, — говорит Андрей Бахмат. — Многие специалисты бескорыстно делятся с нами цен‑ными знаниями, помогают выйти на нужных людей, консультируют по экономическим и фи‑нансовым вопросам». Некоторые люди из числа заинтересованных настолько известны, что одно только упоминание их имени придает разработке весомость. Например, одним из консультантов Fairwaves является американский инвестор Эстер Дайсон, влиятельная личность на ИТ‑рынке, член совета директоров «Яндекса». Не то чтобы Дайсон хорошо разбиралась в телекомах, просто она часто путешествует по развивающимся странам и зна‑кома с проблемой, решение которой нашел российский стартап. БЖ

4 «United nations declaration on the rights of Indigenous Peoples», принята 13 сентября 2007 года.

5 аббревиатура от англ. open base transceiver station — «свободно распространяемая опорная точка приема-передачи».

Программная точка доступа стандарта GsM, позволяющая делать звонки с мобильных телефонов без использования сетей сотовых операторов.


ОРГ

Ани

ЧЕС

КОЕ

ЗЕм

лЕД

Ели

Е

Разобраться с ходу в различиях между «органикой», «био» и «эко» не так просто. Тем более что раз‑ница эта продиктована в основном географи‑ей распространения терминов: в англоязычных странах обычно используют название «organic»,

в Германии и Скандинавии — «bio», а во Франции — «eco». Терминология в органическом сельском хозяйстве — едва ли не самая запутанная составляющая. Лингвистическую иронию наверняка оценил бы автор «Скотного двора» Джордж Оруэлл. То, что мы сегодня называем «традици‑онным сельским хозяйством», предполагает производство продуктов питания с использованием гербицидов, пестици‑дов, гормонов, стимуляторов роста и ГМО. В то время как органическое земледелие, которое потребитель восприни‑мает как нечто инновационное и передовое, — на самом деле совокупность методов, которые аграрии использовали испокон веку: ротация культур на полях, беспахотная об‑работка почвы, применение естественных удобрений… Уж куда традиционнее!

Долгое время споры велись не только по вопросам по‑нятийного аппарата, но и относительно общей философии органического фермерства: то ли это движение, призванное наносить минимальный вред природе, то ли ответ частных хозяйств крупным агроконцернам, то ли прихоть обеспе‑ченных людей, желающих платить больше, чтобы получать эксклюзивный продукт (ведь цены на товары с биосерти‑фикатом выше обычных на 20–200%).

Сыграем на органике?

ВозМожНо, российсКие ПроизВоДители ПроДУКтоВ ПитаНия В сКороМ ВреМеНи бУДУт ВыНУжДеНы отКазатЬся от сВоих МарКетиНГоВых трюКоВ с НаНесеНиеМ На ПроДУКЦию МарКироВКи «орГаНичесКий», «био» и «эКо» без особоГо На то осНоВаНия. В осеННюю сессию На рассМотреНие В ГосДУМУ ПостУПит заКоНоПроеКт об орГаНичесКоМ зеМлеДелии, Который ПризВаН отреГУлироВатЬ отраслЬ. от тоГо, КаКиМ ПолУчится это реГУлироВаНие, заВисит, НасКолЬКо УсПешНо российсКое село сМожет реализоВатЬ сВой «орГаНичесКий» шаНс — КаК На ВНУтреННеМ, таК и На ВНешНеМ рыНКе.

Наталья Югринова


Между тем на заре органического хозяй‑ства все было куда понятнее. Зародилось оно в 1940‑е годы в сельских областях Великобритании как альтернатива повсе‑местному использованию синтетических удобрений: часть консервативных фер‑меров попросту отказалась признавать прогрессивные технологии. Свой отказ они мотивировали заботой о почве, тем более что результаты долговременного воздей‑ствия на нее пестицидов и гербицидов еще толком не были изучены. Идеологом движения стал британский ботаник Альберт Ховард, под‑смотревший основные технологии обработки земли у индийских крестьян. Через десять лет идеи экологичного фермерства распространились по Европе и перекочевали в США, где прижились в основном среди хиппи‑коммун и религиозных сектантов. В 1972 году во Франции возникла пер‑вая организация, призванная консолидировать и регулировать отрасль, — Международная феде‑рация движения экологического сельского хозяй‑ства (IFOAM). Она прописала базовые стандарты производства и переработки биопродуктов, а со временем учредила организацию, которая про‑водит аккредитацию экопроизводителей по сер‑тификатам IFOAM.

ЗРи В КОРЕнЬБум на рынке органических продуктов случился

только в начале 2000‑х. К этому времени в одной лишь Северной Америке число фермерских хо‑зяйств, функционирующих по принципам эколо‑гичного земледелия и животноводства, перевалило за восемь тысяч, а рынок сбыта ежегодно при‑бавлял в росте 13–18%. В 2002 году Министерство сельского хозяйства США приняло Национальный органический стандарт: пометка «органический продукт» отныне давала гарантии, что продукция выращена без применения синтетических удобре‑ний, гормонов роста, антибиотиков и вмешательства биоинженеров.

Документ прописал строгие требования к процес‑су производства. Экофермеры должны полагаться

органическое производство продуктов питания может послужить хорошей основой для развития небольших фермерских хозяйств в депрессивных сельских районах. Правда, для этого нужна национальная система сертификации. с ее принятием россия уже изрядно задержалась — в сравнении даже со многими развивающимися странами


на возобновляемые источники энергии, миними‑зировать расход воды, восстанавливать дегради‑рованные сельскохозяйственные угодья — словом, готовить лучший мир для следующих поколений. И производители, и компании по переработке биопродуктов инспектируются и сертифицируются специальными агентствами, которые прошли ак‑кредитацию при Министерстве сельского хозяй‑ства. В 2001 году подобная программа появилась в Японии, в 2005‑м — в Китае, в 2009‑м — в Канаде. Евросоюз принял регулирующее законодательство в этой сфере еще в 1992 году, а в 2002‑м обзавелся единым для всей территории содружества марке‑ром органической продукции, который три года назад стал обязательным к использованию.

Органическое земледелие часто считают уде‑лом богатых стран, где аграрии могут позволить себе обильно инвестировать в улучшение почвы (органические удобрения значительно дороже синтетических), платить за ручной труд и про‑изводить продукцию с высокой себестоимостью. Однако это не совсем верно: основной массив сельскохозяйственных угодий, на которых никогда не применялись химикаты, расположен, наоборот, в беднейших и малоразвитых странах. От развития органического земледелия выигрывают террито‑рии, которые ранее считались зонами отсталого сельского хозяйства.

Так, одним из лидеров по распространению беспахотного метода возделывания земли в по‑следние годы становится Венесуэла. Беспахотное земледелие — это способ, при котором плуг прак‑тически не используется, а качество почвы по‑вышается благодаря высаживанию специальных культур. Например, клевер и бобовые улавливают азот из воздуха и накапливают его в корневой системе, а в дальнейшем азотные соединения служат естественными удобрениями. Мелкие фер‑мы Ганы и Индии тоже охотно используют такой метод культивации — просто потому, что покупать топливо для тракторов и химикаты слишком до‑рого. За последние пять лет количество земель, обрабатываемых с минимальной эрозией почвы, выросло в Индии в десять раз.

До сих пор не существует статистически прием‑лемых научных исследований, подтверждающих, что вкус органических продуктов лучше, чем у по‑лученных от традиционного агрокомплекса, — как и то, что они полезнее для здоровья. Зато ряд иссле‑дований, заказанных Министерством сельского хо‑зяйства Великобритании, подтвердил, что экоземли обладают лучшим составом почвы и б’ольшим ви‑довым разнообразием птиц и насекомых. Впрочем, ученые никак не могут прийти к консенсусу по са‑мому важному вопросу: является ли органическое земледелие менее урожайным, чем интенсивное, то есть неорганическое. Авторитетный Институт Родейла в Пенсильвании два года назад опублико‑вал результаты тридцатилетнего сравнения эффек‑тивности органического и интенсивного хозяйства.

ОРГ

Ани

ЧЕС

КОЕ

ЗЕм

лЕД

Ели

Е

шаг в кластерс подачи губернатора сергея Морозова

Ульяновская область может стать главной «всероссийской органической житницей». здесь не стали дожидаться, пока правила игры на рынке установят на федеральном уровне, и 27 июня приняли собственный закон «о мерах государственной поддержки производителей органических продуктов». руководство намерено создать в регионе свой кластер экологичного агробизнеса. исходные данные неплохие: в области суще-ствует обширный резерв залежных земель, длительный период не бывавших в обработ-ке. «Для инвесторов, готовых вкладываться в производство органических продуктов питания, мы можем предложить более 300 тысяч га подходящих по стандартам от-расли сельхозугодий», — говорит директор агентства по развитию сельских территорий Ульяновской области руслан Кантемиров. Взамен инвесторам компенсируют поло-вину затрат на сертификацию продукции. хозяйствам, которым будет присвоен статус «органик-производитель», дадут налоговые послабления — в частности избавят от нало-га на имущество организаций.

Курс на то, чтобы стать регионом номер один в производстве органических про-дуктов, Ульяновская область взяла после прихода крупного американского инвестора Moloko Holdings, дочки корпорации aurora Organic dairy. В следующем году иностран-цы начнут строить в области экоферму на пять тысяч дойных коров и перерабаты-вающий завод органического молока общей стоимостью 6 млрд рублей. тем временем в отрасль подтягиваются производства по-меньше: общественная организация органи-ческих производителей меда «симбирская пасека» уже сняла в этом сезоне 25 тонн меда. «Процесс создания кластера органиче-ского производства весьма длителен, — от-мечает Кантемиров. — однако в перспективе до 2020 года мы настроены вовлечь в орга-нические методы производства не менее ста товаропроизводителей и довести соответ-ствующие площади до 100 тысяч га (это 5% региональной площади)».

Ульяновский Нии сельского хозяйства уже закладывает первые делянки: он станет базо-вым научным учреждением региона по ор-ганическим методам земледелия. одной наукой, впрочем, не обойтись. Властям придется провести серьезную просветитель-скую работу как среди производителей, так и среди потребителей: в провинции слова «органика» до сих пор немного чураются.


Выяснилось, что урожайность кукурузы, сои и пше‑ницы примерно одинакова при обоих типах земле‑делия. А в засушливые годы органические фермы дают на 30% больше зерна, притом что затраты ресурсов на них меньше. «Интенсивное хозяйство способно кормить мир ближайшие пятьдесят лет, но если мы говорим о ближайшем тысячелетии, однозначно надо переключаться на органику», — утверждает исполнительный директор института Марк Смолвуд.

Параллельно американцам швейцарские ученые из Исследовательского института органического сельского хозяйства в Цюрихе провели собственное 21‑летнее исследование на землях Центральной Европы. Они зафиксировали обратные результаты: интенсивное земледелие обе‑спечивает на 20% больше урожая. А груп‑па биологов из канадского Университета Макгилла и вовсе пришла к неоднознач‑ным выводам. Проанализировав 66 иссле‑дований по 34 культурам, ученые в недав‑ней публикации в журнале Nature заявили, что в случае овощей и зерна эффектив‑ность органического сельского хозяйства в целом на 34% ниже, зато фрукты и ягоды отлично приживаются в экологичном зем‑леделии, давая всего на 3% меньше про‑дукции. Это объясняется тем, что овощи нуждаются в большом количестве азотных удобрений, которые с трудом вписываются в экостандарты.

ОГРАниЧЕннО ОРГАниЧЕСКиЕДля России современные методы ве‑

дения органического сельского хозяй‑ства почти наверняка окажутся инновационными и смогут обеспечить куда б’ольшую урожайность, чем нынешнее отечественное интенсивное земле‑делие, уверен Яков Любоведский, исполнительный директор Союза органического земледелия (СОЗ). Союз был создан минувшей весной для того, чтобы объединить средних и крупных производителей органической продукции и представлять их инте‑ресы в законотворческих инстанциях. В него вошли фермерские хозяйства «Эконива» (Калужская об‑ласть), «Назарьевская слобода» (Рязанская область), «Чистая еда» (Краснодарский край) и пара десятков других производителей.

— Экономическая эффективность органики налицо, — считает Любоведский. — По нашим подсчетам, она позволяет увеличивать доходы сель‑хозпроизводителей пятикратно. Самое важное то, что все эти доходы идут не переработчикам и пере‑купщикам, а производителю на земле. Все условия для производства органической продукции у нас имеются: в России не используется более 40 млн га сельхозугодий, есть огромные запасы пресной воды, богатые гумусом черноземы.

Сейчас российское органическое хозяйство все еще находится в зачаточном состоянии. Число

мелких и средних ферм, претендующих на зва‑ние «органических», по оценкам игроков рынка, не превышает нескольких сотен. Производителей, сертифицировавших продукцию по международ‑ному регламенту (за неимением национального), и того меньше: в СОЗ утверждают, что их не больше нескольких десятков. Для сравнения — в Уганде их 188 тысяч, в Турции — 44 тысячи, в Индии — 548 тысяч. Да и российский потребитель пока не го‑тов серьезно наращивать спрос. Реальный объем рынка экопродуктов в России в 2012 году составил, по данным Минсельхоза США (показательно, что со‑ответствующей российской статистики в открытом доступе нет), $148 млн — меньше процента еже‑

годного объема продаж всех продуктов питания. В основном это импорт: отечественные фермеры поставляют скромную десятую долю биопродукции, которая потребляется в стране.

Для того чтобы фермер массово пошел в орга‑нику, нужно создать нормативно‑правовую базу, защищающую производителя, а также соответ‑ствующую инфраструктуру — от системы серти‑фикации до образовательных центров. Подвижки в этом направлении уже есть: прошлой осенью на рассмотрение в Госдуму РФ был внесен проект Федерального закона «О производстве органиче‑ской сельскохозяйственной продукции и внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации». Тогда законопроект отправили на до‑работку; в июле на портале Министерства сельского хозяйства появилась вторая редакция, вызвавшая волну замечаний экспертов. По мнению аграриев, в новой версии законопроект не корреспондирует с международными нормами ведения органического сельского хозяйства — а значит, фактически закры‑вает фермерам путь на экспортный рынок. Кроме этого, единоличный контроль над всеми процессами производства в нем предлагается закрепить за не‑названным федеральным органом исполнительной

органическое земледелие, которое потребитель воспринимает как нечто инновационное и передовое, на самом деле — совокупность методов, использовавшихся аграриями испокон веку: ротация культур, беспахотная обработка почвы, естественные удобрения


власти. На практике это может обернуться «узким входом» в отрасль, бюрократией и взятками. СОЗ отреагировал на законопроект публикацией откры-того письма в Минсельхоз и Минэкономразвития. Официального ответа пока нет.

— Во властных структурах идет противостояние двух мнений — за и против органического земле-делия, — утверждает Яков Любоведский. — Лобби против — весьма сильное, так как за ним стоит большой бизнес. Органика лишает прибыли произ-водителей химикатов, антибиотиков, комбикормов, гормонов роста, ГМО. К тому же рано или поздно биопродукты составят серьезную конкуренцию влиятельным пищевым концернам. Осень будет определяющей: либо появится политическая воля и органическому хозяйству дадут «зеленый свет», либо в России так и не будет налажено массовое производство экологически чистой продукции. Все ждут единых правил игры: во многих местах уже достаточно наработок для запуска региональных программ, только все они без единой централизо-ванной политики не столь эффективны.

По мнению исполнительного директора СОЗ, первое, что нужно сделать, — создать на государ-ственном уровне единый понятийный аппарат. Добиться этой цели можно уже этой осенью, если постановлением президента или главы правитель-ства будет принят национальный стандарт. А еще лучше принять сразу технический регламент для ор-ганической сельскохозяйственной продукции. «Но это уже уровень федерального закона, его придется согласовывать через Таможенный союз, — поясняет Любоведский. — На это уйдет минимум два года».

Недовольство законом разделяют не все игро-ки. Заместитель генерального директора агро-холдинга «АгриВолга» Максим Огладков считает, что волнения фермеров насчет еще не принятого закона возникли от неправильного его толкова-ния: «Отдельные фермеры почему-то думают,

что как только закон выйдет, то их сразу же по-теснят. А чего, собственно говоря, бояться, если ты в своем хозяйстве все делаешь правильно?» Компания «АгриВолга», на балансе у которой бо-лее 40 тыс. га сельхозугодий и сеть магазинов «УглечеПоле. Органик Маркет», входит в груп-пу компаний «Агранта». Этой весной, вскоре по-сле создания СОЗ, «Агранта» создала совместно с ритейлером «Азбука Вкуса» и двумя другими крупными игроками («Ариверой» и корпорацией «Органик») собственную общественную организа-цию — Национальный органический союз (НОС). Цели ее в целом не слишком отличаются от про-декларированных СОЗ. Однако никакой публичной реакции на появление новой редакции законопроек-та от этой структуры не поступало: видимо, крупных игроков в ней все устраивает.

Несмотря на явное противостояние на рынке, существует общая проблема для всех его участни-ков — и крупных корпораций, и мелких фермеров. Отсутствие закона ставит в неравное положение тех, кто действительно производит органику, и тех,

кто лишь зарабатывает деньги на мод-ном движении. По мнению предприни-мателя Александра Коновалова, владель-ца подмосковной экологической фермы «Коновалово» и основателя профессио-нального объединения производителей и поставщиков экологической продукции «Экокластер», проблема и в отсутствии ин-формационной политики со стороны госу-дарства. «Многие игроки, зашевелившиеся на рынке в последние годы, даже не могут четко ответить на вопрос о том, что такое экологически безопасный продукт, — рас-сказывает Коновалов. — У них нет ни куль-туры, ни понимания сути органического хозяйства. В Европе субсидии фермерам за ведение органического хозяйства до-стигают 900 евро за гектар. По телевизору крутят социальную рекламу о важности органических продуктов. У человека вы-растают крылья, ему хочется заниматься

любимым делом. У нас ситуация прямо противо-положная: нет ни мотивации, ни финансового стимулирования, ни помощи в построении системы конечной реализации продукции».

Завтрак туристаИнтересно, что российский экофермер денег

у государства не просит. Союз органического земле-делия прямо подчеркивает, что специализирован-ная финансовая поддержка на федеральном уровне в данный момент неприоритетна. Средств, которые направлены на село по существующим программам, в целом достаточно и для органического сельхоз-производителя. «Если правительство примет феде-ральный закон, направленный на рост и развитие органического сельского хозяйства, то, по эксперт-ным оценкам, в данный сектор уже в первые пять

ОрГ

аНи

ЧЕс

кОЕ

ЗЕМ

ЛЕД

ЕЛи

Е

Многие земли сельхозназначения в России уже достаточное время

«отдыхали» (некоторые — с начала 1990‑х годов), а значит в них давно не осталось

и следа гербицидов, пестицидов и синтетических удобрений. Хороший задел для органического фермерства!


лет придет примерно 100 млрд рублей частных ин‑вестиций, — уверен Яков Любоведский. — Поверьте, эти инвестиции для развития российского села будут более эффективны, чем, например, субсидии процентных ставок на такую же сумму».

Ожидая законодательных перемен, органи‑ческое сельское хозяйство успешно доказывает, что может функционировать и в условиях само‑контроля. Объединение «Экокластер» Александра Коновалова — живой тому пример: оно вооружилось собственными нормами, которые, по признанию основателя, кое в чем жестче стандартов IFOAM. Справедливости ради стоит добавить, что мировой рынок, как правило, руководствуется националь‑ными стандартами, и сертификаты IFOAM еще не гарантируют возможности работать на экспорт.

«Экокластер» заключает договоры на реали‑зацию биопродуктов с производителями и по‑ставщиками продукции по всей России. В розницу продукты попадают под единым брендом через сеть фирменных магазинов и онлайн‑продажи. «Ежедневно я получаю десятки звонков с предложе‑

ниями совместной работы, — говорит Коновалов. — Но для того, чтобы стать нашим партнером, нужно доказать свою состоятельность. Во‑первых, бизнес должен быть полностью прозрачным: мы кон‑тролируем весь цикл производства, от закупки сырья до продажи конечному потребителю. Не все соглашаются работать согласно нашим строгим внутренним стандартам качества. Во‑вторых, даже если производитель в настоящий момент не имеет органического сертификата, он должен понимать, что это непременный следующий логический шаг».

Александр Коновалов, друг и бывший пар‑тнер пионера российского предпринимательства Владимира Довганя, в аграрный бизнес пришел из компании «Эдельстар», занимавшейся сетевым маркетингом косметики. В 2009 году он принялся строить в Подмосковье первую в России экофер‑му — хозяйство с коровами, огородом и гостини‑цей. Новый для рынка агротуристический формат

оправдал себя быстро: вложив $1 млн собственных средств, фермер вывел хозяйство на безубыточность уже через полгода. Общий срок возврата инве‑стиций Коновалов оценивает в пять с половиной лет. Постепенно удалось освоить и особенности работы с животными, и технологию молочного производства (ряженку и творог на ферме готовят по народным старорусским рецептам), и прочие премудрости «органической хореки».

В «Коновалово» съезжаются не только ради бани и парного молока, но и за свежими впечатлениями. Гостей водят в соседний лес по грибы, для них про‑водят кулинарные мастер‑классы на натуральных продуктах, организуют экскурсии в коровник, где бу‑ренки смотрят специально установленные телевизо‑ры, транслирующие виды альпийских лугов. Сейчас агротуризм в общей структуре доходов фермера за‑нимает около 30%, остальное — выручка от продажи органических продуктов. Когда Коновалов понял, что спрос на продукты явно превосходит его воз‑можности, он стал привлекать в помощники соседей, а затем и фермеров из других регионов. В ассорти‑

менте «Экокластера» овощи, орехи, грибы, ягоды, мясо, бакалея, детское питание — все в разы дороже, чем «неорганические» ана‑логи в розничных сетях, однако потребитель охотно голосует за натурпродукт рублем. Совокупный оборот от фермерской деятель‑ности за прошлый год Коновалов оценивает в 48 млн рублей в год, причем в этом году он ожидает роста на 10‑12%.

Предприниматель рассказывает, что бы‑стро уперся в потолок: число партнеров «Экокластера» приблизилось к сотне, ма‑газин приносил максимально возможные продажи, а расширять хозяйство стало некуда — появились бюрократические про‑блемы по переоформлению категории зе‑мель. Толчок к дальнейшему развитию дал исполняющий обязанности губернатора Московской области Андрей Воробьев:

после личного визита на экоферму он пообещал Коновалову свое содействие. «Я одним из первых подписал инвестиционное соглашение в своем районе на строительство нового агротуристическо‑го комплекса, — говорит фермер. — Но реальной помощи так и не дождался — до вмешательства первого лица. У агротуризма огромный потенциал: в Европе он по популярности бьет все рекорды. А у нас Министерство туризма, куда мы пару меся‑цев назад написали письмо, видимо, занято реше‑нием других задач. Ни ответа от них, ни привета».

Сейчас Коновалов весь в делах — строит ферму «Коновалово‑2». В проекте предусмотрен новый отель на 36 человек с конференц‑залом, теннисный корт, вертолетная площадка. На этом предприни‑матель не остановится. Он готовится тиражировать свое ноу‑хау и разрабатывает франчайзинговое предложение на открытие экофермы для партне‑ров. Предметные переговоры уже ведутся с Санкт‑

ОРГ

Ани

ЧЕС

КОЕ

ЗЕм

лЕД

Ели

Е

экономия на химикатах в биофермерстве с лихвой съедается за счет того,

что приходится использовать много ручного труда. зато потребитель готов платить за органическую продукцию

гораздо больше — иногда в разы


Петербургом, Воронежем, Самарой, Нарьян‑Маром, Новосибирском. С пробелом государства по части профессионального специализированного обра‑зования фермер тоже планирует справляться сво‑ими силами: следующим шагом станет открытие учебного центра, в котором преподавать тонкости организации органического агробизнеса будут не‑посредственно «на натуре».

Независимые объединения поставщиков и про‑изводителей, подобные «Экокластеру», могут стать действенным выходом для новичков в аграрном бизнесе, которых в органике особенно много. «В США и Европе по подобной схеме работает огромное количество мощных кооперативов с мил‑лионными оборотами», — утверждает Коновалов. С ним соглашается Яков Любоведский: «Стандарты органического сельского хозяйства удобнее всего выдерживать на средних и мелких сельхозпред‑приятиях. Скорее всего, в России в этом секторе будут преобладать именно крестьянские (фермер‑ские) и личные подсобные хозяйства, объединен‑ные в кооперативы, товарищества, партнерства — для получения преимуществ, которые обычно имеют крупные игроки. Для отрасли это только на пользу, ведь кооперативы — это объединение труда, а не капиталов, как в акционерных обще‑ствах». Развитие кооперативного движения, кстати, может в определенном смысле защитить рынок от «интервенции» со стороны западных агропро‑мышленных холдингов: скупать тысячи локальных сельхозпроизводителей, в отличие от крупных компаний, весьма затруднительно.

В светлом будущем российского села Александр Коновалов не сомневается: «Я абсолютно уверен, что если появится законодательный регламент по работе с органическим хозяйством, то Россия уже к 2020 году может выйти в мировые лиде‑ры по производству органической продукции». Почему именно к 2020‑му? Арифметика простая: если в ближайшее время фермеры смогут подать заявки на международные сертификаты, то полу‑чат они их спустя два–три года: столько занима‑ет стандартный конверсионный период, процесс перехода от интенсивных технологий агропроиз‑

водства к органическому земледелию. Плюс срок на «раскачку»: запуск производства, маркетинг, завоевание доли рынка. Учитывая, что объем ми‑рового рынка органики в 2020 году приблизится к $200–250 млрд, бороться есть за что. По данным ВНИИ «Агроэкоинформ», потенциал рынка орга‑нической продукции в России к этому времени со‑ставит 300–400 млрд рублей. Еще столько же при благоприятных условиях может уходить на экспорт. В общей сложности это почти 10% мирового рынка органической промышленности.

ГОнКи ПО ВЕРТиКАлиПодобно экофермам, ярославская «АгриВолга»

тоже строит вертикально интегрированное произ‑водство, но масштабы работы здесь совсем другие. «Мы исходим из того, что гарантированно каче‑ственный продукт можно получить только тогда, когда все производственные мощности находятся в нашей собственности», — говорит заместитель генерального директора Максим Огладков. В сег‑менте мясной продукции у «АгриВолги» есть хо‑зяйство для выращивания животных, собственные комбикормовый и мясоперерабатывающий заво‑ды. Далее по налаженной логистической цепочке мясные и молочные продукты под фирменным брендом в сжатые сроки попадают на полки мага‑зинов. В собственности у компании крупнейшие фермерские хозяйства Ярославского региона, где сейчас осуществляется племенное и товарное раз‑ведение уникальных пород крупного рогатого скота и овец. В перспективе планируется разводить птицу и в полную силу заняться выращиванием овощей.

В органическом пищепроме логистика решает все. «Если продукт со сроком годности пять суток попадает на полки магазина с остаточным сроком трое суток, то он уже мало кому интересен, — объяс‑няет тонкости бизнеса Огладков. — Крупные сетевые игроки, оговаривая условия сотрудничества, сразу предупреждают: остаточный срок годности должен составлять не менее 80–90%». В Центральном реги‑оне с непростой задачей пока справляться удается, но, очевидно, чем дальше от главного рынка сбыта органической продукции (а это традиционно Москва и Санкт‑Петербург), тем сложнее. Именно поэтому, отмечает Яков Любоведский, наибольший потенци‑ал для развития экологичного сельского хозяйства имеют территории на удалении 100‑300 километров от городов‑миллионников. У «АгриВолги» есть не‑большая, из трех точек, сеть собственных магазинов органической продукции, но ее развитие требует солидных инвестиций. На данном этапе компа‑ния развивает два канала — собственную розницу и дистрибуцию, делая главный акцент на продажах в премиальных супермаркетах — «Глобус Гурме», «Бахетле», «Холдинг‑Центр».

На Западе дорога мелким фермерам в большую розницу открыта: если у производителя на руках есть сертификат для подтверждения его органического статуса, он может спокойно реализовывать продук‑

ОРГ

Ани

ЧЕС

КОЕ

ЗЕм

лЕД

Ели

Е


цию в большинстве супермаркетов. Американская сеть супермаркетов здорового питания WholeFoods работает на рынке с 1980 года и сейчас насчитывает 355 магазинов в США и Европе. Каждый магазин в сети в обязательном порядке налаживает прямые поставки из локальных хозяйств. Кроме этого, с на‑чалом органического бума специальные отделы для фермерских продуктов открываются в каждом уважающем себя супермаркете. Многочисленные органические рестораны тоже обеспечивают изряд‑ный спрос на продукцию мелких фермеров. Другой популярный сценарий реализации продукции — фермерские рынки выходного дня и традиционные крупные ярмарки округов и штатов, куда, как пра‑вило, свободно съезжаются хозяйственники всего региона.

— У нас рынок для сельхозпроизво‑дителя — это система оптовых закуп‑щиков, переработчиков и продавцов, — описывает российскую ситуацию Юрий Зубов, руководитель аграрных проектов сети супермаркетов «Азбука вкуса». — Выстроена она участниками исключи‑тельно в своих интересах. Все взаимо‑отношения с конечным потребителем ограничиваются постулатом «Ешь, чего дают», а с производителем — «Давай много, де‑шево, технологично». Мелкий и средний производитель этой системе неинтересен. Но именно он в состоянии удовлетворить растущий спрос на качественное здоровое питание. Речь не только об органик‑про‑дуктах: покупатель сейчас ищет просто натуральную, свежую, вкусную еду. Этот спрос несомненен: как на дрожжах в го‑родах растут интернет‑магазины, «фермерские» магазинчики и прилавки, но и в них цепочка про‑исхождения товара для покупателя неочевидна.

«Азбука Вкуса» нашла способ организовать сотрудничество с экологичными фермерскими хозяйствами на взаимовыгодных условиях. Она создает собственные «вертикальные» товарищества, обеспечивая полный замкнутый цикл переработки, производства и реализации. Основную часть при‑были получает фермер: ее он может направить на развитие хозяйства. Ритейлер при этом по до‑говору прописывает возможность участвовать в раз‑работке технологий и осуществлять контроль над всем жизненным циклом производства продукции.

— Важно понимать, что каждой отдельно взятой розничной компании не интересно выстраивать централизованный агрохолдинг: слишком широк востребованный ассортимент, да и непрофильное это занятие, — объяснил Зубов в выступлении на Всероссийской интернет‑конференции орга‑нических сельхозпроизводителей (она состоялась в августе при содействии Союза органического земледелия). — Оптимальный путь — собрать произ‑водителей, объединив их общей задачей, планом, га‑рантией сбыта, прозрачным распределением дохода

на всех этапах. В таком кооперативе появляется рас‑пределение ролей: кто‑то занимается техникой, кто‑то — заготовкой кормов, кто‑то — животноводством.

Одним из первых проектов «Азбуки Вкуса» стало товарищество «Наша ферма», реализован‑ное совместно с предпринимателем Александром Саяпиным. Он, в свою очередь, знаменит страстью к роботизации сельского хозяйства. Коровы у него живут на воле, а когда приходит время дойки, жи‑вотные самостоятельно заходят в полностью авто‑матизированные доильные станции, напичканные детекторами движения и системами распознавания вымени. Сотрудничество с ритейлером вылилось в приобретение собственных земель, кормозагото‑

вительной техники, импортного поголовья коров, доильных роботов, завода по переработке молока, логистики. Общие инвестиции составили 65 млн рублей — зато сейчас торговая сеть получает высо‑чайшего качества молочные продукты с розничным годовым доходом 90 млн. Другой проект связан с мясным скотоводством: в Калужской области «Азбука Вкуса» собрала шесть локальных ферме‑ров и организовала на равноправных основаниях производство мраморной говядины мощностью 10 тонн в год. Пример для российского рынка уникаль‑ный: говядину высшего качества поставляют почти исключительно импортную. Стоимость проекта оценивается в 150 млн рублей.

Опыт «Азбуки Вкуса» лишний раз доказывает простую истину: система взаимодействия фермеров с розничными операторами может регулироваться и без вмешательства государства. Органический рынок готов перевернуть мир, дайте ему лишь отсутствующую точку опоры — одобренную про‑фессиональным сообществом законодатель‑ную базу.

В подготовке публикации принимала участие Яна Аржанова

распространенный миф: органическое земледелие гораздо менее урожайно, чем традиционное. Многолетние наблюдения ученых позволяют утверждать, что не всегда, не везде и не по всем культурам. В ряде случаев даже наблюдалась обратная картина

БЖ


ОРГ

Ани

ЧЕС

КОЕ

ЗЕм

лЕД

Ели

Е

Управляющий компании Вальтер Борио, наполо‑вину итальянец, наполовину испанец, в России с 1990‑х годов. Еще в 1980‑е он имел дело с российскими партнерами, работая в Италии в компании «Асти», — поставлял вина в ва‑

лютные магазины «Березка». В 1990‑е приехал работать в отечественный филиал компании «Чупа‑Чупс», а с 1998 по 2008 год был антикризисным менеджером, «обновив» за этот период около 10 российских предприятий. Уволить половину персонала, поднять продажи вдвое за короткий срок — для него это были, как рассказывает Борио, простые задачи. Но хотелось более сложного дела, к которому лежала бы душа. Например, создавать продуктовые бренды — та‑кие как французское «Бордо» или итальянская «Парма». Во время работы на Уфимском мясокомбинате у Вальтера Борио возникла идея выпустить линейку экологически чистой продукции и сделать, в частности, из башкирской конины республиканский бренд, своеобразный «знак ка‑чества». По его словам, он вышел с этим предложением на руководство республики, но там дали понять, что если кому‑то и заниматься таким важным делом, то не заезжим итальянцам.

Зато Борио легко нашел взаимопонимание с Михаилом Николаевым, крупным бизнесменом, основателем страховой компании «Наста». Николаев решил вложить часть средств, вырученных от продажи страхового бизнеса в 2007 году, в сельское хозяйство: организовал винодельческое хозяйство

в Краснодарском крае и начал производить натуральное вино под маркой «Лефкадия». А потом ему захотелось не только пить высококачественное вино, но и есть экологи‑чески чистые продукты, в происхождении которых он был бы уверен, объясняет Вальтер интерес Николаева к органи‑ческому сельскому хозяйству. В 2008 году стартовал проект по производству органических продуктов «Чистая еда» на семи гектарах возле села Молдаванское в Краснодарском крае: начали заниматься био‑овощеводством, параллельно переводя часть земель в категорию органического земле‑делия. Потом построили цех по сортировке продукции, а в 2009 году начались первые поставки в местную сеть супермаркетов «Табрис».

Сегодня под органическое земледелие «Чистая еда» ис‑пользует уже 1,5 тыс. га, и еще 5,5 тыс. готовит к сертифика‑ции для производства биосельскохозяйственной продукции. Хозяйство работает по контрактному принципу: участки земли сдаются в аренду фермерам, у которых инвестор за‑тем выкупает урожай. Как рассказывает Вальтер, Михаил Николаев уже вложил не меньше 30 млн рублей в проект по производству биопродукции — в закупку тракторов, стро‑ительство теплиц и пр. У хозяйства несколько направлений: кроме овощеводства, есть зерноводство (пшеница, рис) и животноводство (коровьи и козьи фермы). Компания само‑стоятельно перерабатывает молоко и выпускает широкую линейку итальянских и французских сыров («Латтерия», «Скаморца», «Камамбер», «Шеврет» и пр.).

В логике «эко»НаЦиоНалЬНой систеМы сертиФиКаЦии орГаНичесКих хозяйстВ В россии еще Нет, Но ПреДПриятия, ВыПУсКающие биоПроДУКты, Уже сУщестВУют. НеКоторые Даже иДУт На то, чтобы ПоДтВержДатЬ сВою «орГаНичНостЬ» зарУбежНыМи сертиФиКатаМи. оДНиМ из ПерВых В 2008 ГоДУ «НащУПал» НишУ орГаНиКи ПроеКт «чистая еДа», ВыращиВающий На эКолоГичесКи чистых зеМлях КрасНоДарсКоГо Края оВощи и зерНоВые, а таКже ПроизВоДящий МолочНые ПроДУКты.

Вера Колерова


Условия для органического земледе‑лия в Краснодарском крае Борио счита‑ет оптимальными: коровы могут пастись и кормиться на полях вплоть до ноября, переходя на сено только в декабре–фев‑рале. Погодные условия благоприятные: хозяйство находится на той же широте, что и Прованс, рядом — Черное море. Впрочем, это не значит, что выращивание биопродукции идет гладко. «Мы только учимся, делаем много ошибок, — говорит Вальтер. — В этом году планировали полу‑чить 4 тонны органических дынь, а удалось вырастить только 1,2. С «Азбукой вкуса» у нас был договор на поставку 120 тонн арбузов, но случился сбой, и мы не смогли и 10 тонн им привезти. Так работает природа, ничего не поделаешь».

Органическое сельское хозяйство более трудоем‑ко, чем традиционное, так как нельзя использовать химикаты в борьбе с насекомыми и сорняками, химические удобрения, присутствует много ручного труда — например, при прополке сорняков. При этом урожайность, которой удается достичь, пока в два раза ниже, чем при традиционном земледе‑лии. Поскольку нельзя использовать пестициды, из‑за насекомых‑вредителей урожай помидоров

первого сорта оказывается вполовину меньше. А второй сорт идет уже на переработку — в томатный сок, пюре и пр. Разумеется, биофермерам не нуж‑но закупать химикаты, однако экономии никакой из этого не происходит: больше уходит на средства биозащиты и наем дополнительных работников, не говоря уже о резком снижении урожайности.

Фермеров, согласных заниматься органикой при таких раскладах, удается привлекать благодаря тому, что «Чистая еда» выкупает у них продукцию по таким ценам, которые позволяют избежать потерь. Разницу пока оплачивает инвестор из сво‑

Управляющий проекта «чистая еда» Вальтер борио строит свое органическое хозяйство с опорой на фермеров: сдает им в аренду участки земли, сертифицированной по итальянским стандартам, а затем выкупает органический урожай


его кармана, рассказывает Борио; для Николаева принципиально важно соблюдение принципов органического сельского хозяйства. Фермерам предоставляется не только земля в аренду, но и помощь со стартовым капиталом и оборудованием. Среди пары десятков фермеров, сотрудничающих с «Чистой едой», не только россияне, но и евро‑пейцы, уже имеющие опыт выращивания биопро‑дукции, — например, француз Жан‑Пьер Менини, который до приезда в Россию 25 лет занимался ор‑ганическим сельским хозяйством у себя на родине.

Почему урожайность органического сельского хозяйства в России много ниже, чем у традици‑онного? Ведь в Европе есть уже примеры того, что они могут быть на одном уровне. Дело в от‑сутствии опыта: в Германии первые биофермеры появились почти сто лет назад, говорит Вальтер. К тому же биозащита в России в несколько раз дороже, чем в Европе. Рынок очень маленький, по‑этому специализированные фирмы могут держать высокие цены. Содержание животных обходится дорого: принципы органики не предполагают использования переработанных комбикормов, коровы должны иметь свободный выпас и нату‑ральный корм.

Более низкая урожайность органики должна оправдываться высокими ценами реализации — «премией» за экологическую чистоту и натураль‑ность продукции. Сыры, произведенные «Чистой едой» из органического молока, продаются по 500–850 рублей за килограмм. «Наши сыры дорогие, — поясняет Борио, — потому что у нас коровы не дают 40 литров молока в сутки — максимум 12–19. Они кормятся на полях».

Сыр, горошек и томатный сок — самые про‑даваемые позиции проекта на сегодня. Их можно найти не только на юге, но и на московском рын‑ке: в сети «Био‑маркет», «Синьор Сормаджо», фермерском кооперативе LavkaLavka; кроме того, компания реализует значительную часть продукции по частным заказам. «Чистая еда» смело может позиционировать себя в качестве органического производителя, так как имеет все необходимые для этого основания: международный сертификат компания получает в Санкт‑Петербурге, в компании «Экосоюз», являющейся российским филиалом ICEA, итальянского сертифицирующего органа.

Дважды в год в хозяйство приезжают с проверками инспекторы, берут пробы земли.

По‑настоящему зарабатывать на органике у про‑екта пока не получается, признает Вальтер Борио. Объемы продаж невелики: в прошлом году обо‑рот составил 12 млн рублей, в этом он ожидает 13–14 млн. Чтобы проект покрывал свои расходы, он должен продавать минимум на 20 млн рублей, подсчитывает Вальтер.

Но перспектива есть, и продажи уже растут. Потребители привыкают к натуральным продуктам, начинают понимать, что такое органика. В прошлом году «Чистая еда» продавала 5 кг сыра в неделю, а сейчас, отмечает Борио, уже 30–50 кг. К концу года должны выйти на недельные продажи в 100 кг, прогнозирует он. Рост заказов на биопродукты уже начинается и должен усилиться в сентябре, когда в Москву возвратятся те, кто уезжал на лето. Спрос на био растет: те фирмы, которые раньше брали по 2 кг камамбера, заказали уже по 10 килограммов, го‑ворит Борио. По сырам ему удалось уже выстроить стройную систему продаж: небольшие партии раз‑возятся по заказу частным клиентам, в LavkaLavka, в рестораны. «Возим тем, кто ценит «вонючий» сыр, с выраженным запахом, — говорит Борио. — Многие ведь до сих пор говорят, что им такой сыр не нужен. Надо еще приучить к нему потребителя. Мы объясняем клиентам LavkaLavka: это же слив‑ки, трава, люцерна, клевер, благоуханье». Овощи «Чистая еда» выращивает сегодня исключительно «под заказ». В планах компании — увеличивать ассортимент биопродукции, выпускать биомед, макароны из органического сырья, томатные соусы. Борио считает, что россияне готовы переплачивать за органику — правда, при этом им нужен еще и идеальный торговый вид продукции, чего слож‑но добиться, не используя химикатов: насекомые «портят» внешний вид овощей. Мириться с этим хотят далеко не все покупатели.

Но чтобы сегмент органической сельхозпродук‑ции мог развиваться по‑настоящему динамично, а его участники могли выйти на миллиардные обороты, должны измениться правила игры на рын‑ке, считает Вальтер. Рынку нужно регулирова‑ние: сейчас из‑за отсутствия российских систем сертификации органической продукции любой производитель может писать на упаковке слова «эко» и «био» только потому, что такое решение принял отдел маркетинга. Для бескомпромиссных производителей органики это означает заведомо несправедливые условия конкуренции с «прили‑палами». Борио с надеждой ждет принятия нового законопроекта об органической сельхозпродукции, который разработан Минсельхозом и находится на стадии обсуждения. К законопроекту есть во‑просы, он несовершенен, признает Вальтер, но в данный момент принять его необходимо: это станет первым шагом в процессе создания цивилизованно‑го рынка биоорганики, без которого ситуация так и не сдвинется с мертвой точки. БЖ

ОРГ

Ани

ЧЕС

КОЕ

ЗЕм

лЕД

Ели

Е


ОРГ

Ани

ЧЕС

КОЕ

ЗЕм

лЕД

Ели

Е

По дороге на подмосковную ферму на Новорижском шоссе Александр Почепцов рассказывает «Бизнес‑журналу» о своем пути из города в деревню. Программист по обра‑зованию, в 1990‑е годы он заработал небольшой капитал на торговле компьютерами, переехал в Чехию и открыл ресторан в Праге. За границей не сиделось, поэтому вскоре он вернулся в Москву и в 1999 году совместно с партнерами открыл ресторан «Причал» на Рублевке. Тонкости ресто‑ранного дела Почепцов осваивал, учась в том числе у сво‑его одноклассника — известного российского ресторатора Аркадия Новикова. Перфекционизм в конце концов довел

Александра и его партнеров по ресторану до идеи завести собственную ферму — чтобы обеспечить кухню свежим мясом, а не замо‑розкой со склада, да и самим есть продукты понятного происхождения. «Думали, что все будет просто: наймем людей, завезем живот‑ных на ферму, а сами будем только приез‑жать за продуктами», — посмеивается сейчас он. Такой любительский подход не прошел: друзья‑партнеры Почепцова под разными предлогами быстро вышли из проекта, зато его самого сельская жизнь по‑настоящему засосала.

В идеях «побега из мегаполиса» и био‑фермерства есть что‑то заразительное. Даже если начинаешь заниматься органическим

земледелием, исходя исключительно из коммерческих со‑ображений, со временем целиком принимаешь эту филосо‑фию — и твой modus operandi превращается в modus vivendi1. «Вот там живет мой товарищ Герман Стерлигов2, — машет в сторону Почепцов, притормозив у одного из поворотов. — Он у меня покупал как‑то овец. У него даже мобильного телефона нет, два года назад перестал им пользоваться. Он свой дом к электричеству не хотел подключать, пока жена не отказалась переезжать туда, где даже стирать при‑дется в реке. Я с ним во многом согласен, хотя у него все же слишком экстремальные взгляды на некоторые вещи».

Решив заняться сельским хозяйством, Александр Почепцов сразу поставил себе цель — производить эко‑логически чистую натуральную продукцию, которая от‑вечала бы стандартам органической. Сегодня у него уже четыре фермы — в Подмосковье, Владимирской области и Карачаево‑Черкесии. Он разводит овец и коров, рыбу, свиней, кур, кроликов, выращивает овощи и зелень, делает молочные продукты. Общая площадь ферм Почепцова — более тысячи гектаров. В свой сельхозбизнес он вложил около 15 млн рублей — собственные средства и прибыль. Брать кредиты он всегда избегал, поскольку с фермерским бизнесом никогда не просчитаешь, удастся ли их вовремя вернуть. Экономил на всем: ездил на старенькой машине, дом обустраивал постепенно.

Фермерский дебют был трудным: первый надел Почепцов приобрел у девелопера, в свое время скупившего земли

Уроки натур-философииза ПятЬ лет орГаНичесКоГо ФерМерстВа алеКсаНДр ПочеПЦоВ На личНоМ оПыте ДоКазал, что «орГаНичесКая» Маржа ВПолНе ПозВоляет НеболЬшиМ аГрохозяйстВаМ зарабатыВатЬ и разВиВатЬся без ПриВлечеНия КреДитоВ — Даже сеГоДНя, КоГДа еще Не созДаНа НаЦиоНалЬНая систеМа сертиФиКаЦии орГаНиКи. что До ПоКУПателей еГо ПроДУКЦии — сейчас иМ ДостаточНо еГо «честНоГо ФерМерсКоГо слоВа».

Вера Колерова

1Лат.

«обр

аз д

ейст

вия»

и «

обра

з ж

изни

».

2Осн

оват

ель

перв

ой в

Рос

сии

това

рной

би

ржи

«Али

са»

(1990

год)

, ста

вший

в

возр

асте

24

лет о

дним

из

перв

ых

отеч

еств

енны

х м

ульт

имил

лион

еров

.


развалившегося колхоза и собиравшегося пустить ее под дачные участки. Жители близлежащей деревни использовали эту территорию как свалку, так что пришлось вывозить мусор на тридцати грузовиках.

Принципы рентабельного сельхозпред‑приятия Почепцов нащупывал постепенно, придерживаясь законов и требований ор‑ганики. Фермер не использует химикатов, добавок в рацион животных для ускорения роста, не колет им антибиотики и практику‑ет беспривязное содержание. «Даже приви‑вок своим животным не делаю», — говорит он. Пропалывают грядки на его фермах вручную, так же борются с насекомыми‑вредителями. «Вот вроде бы обычные куры, — де‑монстрирует он свой курятник. — Но по нынешним временам это редкость. Вы мало где увидите, что‑бы куры не сидели в клетках, а свободно бегали во дворе. Они у меня едят только натуральный корм — пшеницу, овес. Это дорого — 10 рублей за килограмм. Яйцо от такой курицы можно на ме‑сте смело разбить и выпить». Курица от Почепцова стоит 400–450 рублей (вот она — «премия» за ор‑ганику!). Говядина уходит по 250–270 рублей за килограмм при себестоимости примерно в 200 рублей. Это выше, чем у крупных агрокомплексов,

производящих мясо традиционными методами. Там быки растут до убойного веса полтора года. На органической ферме Почепцова — 3‑4 года, зато без препаратов ускоренного роста. «Я плачу пастухам, чтобы они пасли скотину в естественных условиях, — говорит фермер. — Это сильно влияет на качество мяса». Свою говядину он тут же на‑зывает «недооцененной»: отпускная цена должна быть минимум 400 рублей.

Фермерство «по старинке» требует много кропот‑ливого ручного труда. Сейчас на фермах Почепцова 20–30 работников. Трудоустраивать он предпочи‑

идеи органического движения заразительны. за пять лет александр Почепцов превратился из городского предпринимателя-ресторатора в убежденного биофермера, ищущего гармонии с природой и с самим собой


тает только местных — сознательно хочет давать работу местному населению (в таком подходе тоже есть своя «органичность» — но уже социальная), чтобы не все убегали в город. Хотя проблем с ка‑драми немало: многие начинают было работать, но быстро уходят в запой. 15–20 тыс. рублей в ме‑сяц, которые Почепцов платит добросовестным работникам, по сельским меркам вполне нормаль‑ные деньги, уверен он. Тем более что, например, фельдшер в глубинке получает не более 10 тысяч. К тому же проживание для работников на фермах бесплатное, равно как и органический рацион: они могут выпить столько молока и съесть столько яиц, сколько захотят, говорит фермер.

Позиционируя свою продукцию как органиче‑скую, Почепцов обходится без процедур сертифи‑кации. Пока российские стандарты не разработа‑ны, он не считает нужным получать сертификаты европейских сертифицирующих органов в их от‑ечественных филиалах. Американскую систему сертификации Почепцов и вовсе не признает после того, как вычитал, что она допускает при‑сутствие в кормах для животных ГМО. «Считаю, что России нужно взять лучшее от европейских систем и сделать нечто свое, — убежденно говорит Александр. — Органическое сельское хозяйство может стать прибыльным бизнесом и приносить России деньги наравне с нефтью. Сегодня у нас на всю страну 50–70 биофермеров, сертифициро‑ванных по европейским стандартам. А в маленькой Дании, например, — 4–5 тысяч человек. Но эта ситуация изменится, люди пойдут в органику, когда появятся национальные стандарты». Россия находится в выгодном положении по сравнению с европейскими странами еще и потому, что у нее много подходящих земель, не использовавшихся после развала колхозов в 1990‑е: они долго не знали химического воздействия и «отдохнули».

За пять лет зарабатывать на органике фермер научился. Сказочно разбогатеть на ней невозможно, но получать свои 20–30% рентабельности — вполне, если грамотно вести хозяйство и учитывать каждую копейку, говорит фермер, перелистывая потрепан‑ный красный ежедневник, в котором он ведет учет расходов‑доходов с первого дня в агробизнесе. Важно выпускать максимум ассортимента продукции, объясняет он, чтобы рос средний заказ. При этом необходимо зарабатывать на всем сопутствующем — на продаже сена, навоза, перегноя. Килограмм заго‑товленного сена обходится ему в два рубля, а продать его можно по семь. Если бы он не заготавливал сено, рентабельность была бы нулевой.

Сейчас оборот Почепцова достигает 10 млн ру‑блей в год. На выходе — 70 т свинины и говядины и 20–30 т птицы в год. Со сбытом органики боль‑ших проблем нет, утверждает он. За несколько лет работы он создал себе репутацию честного про‑изводителя — и теперь пожинает плоды. Что‑то выкупают прямо на месте, приезжая на огороды Почепцова, — например, овощи и зелень. Основную часть продукции (мясо, сыры, молоко, творог и пр.) он реализует по частным заказам, а также достав‑ляет в московские рестораны. Часто к нему обраща‑ются сразу несколько семей — заказывают одного бычка на всех, сами его выбирают на ферме. «Это выгодно и целесообразно: человек знает, из какого мяса он варит себе суп, он уверен в том, что оно чистое», — говорит Почепцов.

Стандартный заказ на семью — это курица, яйца, молоко, творог; выходит 5–10 тысяч рублей. Получив заказ, Почепцов формирует его два–три дня, а потом его сын развозит продукты по Москве на специально оборудованной машине с холодиль‑ником — в основном по ночам, чтобы избежать про‑бок. В планах по расширению бизнеса — сотрудни‑чество с сетью «Азбука вкуса», с которой Почепцов намерен создавать совместное агропредприятие. Ритейлер собирается гарантированно выкупать продукцию фермы — в основном тепличные овощи. В создание хозяйства «Азбука вкуса» готова вложить 10–12 млн рублей. «У нас общие принципы выра‑щивания продукции, одинаковый подход к делу и интересы, — говорит Почепцов. — Они смогут контролировать качество, а я получу реализацию и финансовую поддержку». Кроме того, он пла‑нирует объединиться с несколькими фермерами, также работающими на принципах «натурального хозяйства», чтобы совместно продавать продукцию и, возможно, даже создать один бренд и свою тор‑говую сеть. Пока государство никак не соберется поддерживать органическое фермерство в стране, нужно самим, как сказочная лягушка, попавшая в кувшин с молоком, стараться выплыть: глядишь, под ногами «взобьется масло». Главное, чтобы было кому поднимать сельское хозяйство. «Пора дать городским бездельникам вилы в руки и начать расселять мегаполисы», — шутит Александр Почепцов. БЖ

ОРГ

Ани

ЧЕС

КОЕ

ЗЕм

лЕД

Ели

Е


Редакционная подписка на «Бизнес-журнал»Уважаемые читатели, предлагаем вам подписаться на «Бизнес-журнал» — самое массовое российское деловое издание1 — непосредственно через редак-цию журнала. Данное предложение действует только для физических лиц.

Наша служба поддержки готова ответить на все ваши вопросы: по электронной почте [email protected] по телефону +7 (495) 744-55-13

Вы можете оформить подписку начиная с десятого (октябрьского) номера. Доставка производится по всей территории Российской Федерации одним из следующих способов (по вашему выбору):

в почтовое отделение (Вы сами забираете журнал из указанного вами почтового отделения);

в почтовый ящик (журнал будет доставлен в Ваш почтовый ящик); курьером по указанному адресу (для жителей Москвы в пределах МКАД).

Стоимость подпискиПодписной период (число номеров)

Код предложения (указывается при оплате)

Стоимость подписки2

(включая НДС 10%)

3 месяца (3 номера журнала) 6468 450 руб.

6 месяцев (6 номеров журнала) 6469 900 руб.

12 месяцев (12 номеров журнала) 6470 1 800 руб.

«Артос- гал» (www.a r tos-ga l .mp i . ru ) | « Деловая пресса» (www.de lp ress . ru )«Интер-Почта» (www.interpochta.ru) | «ИнформНаука» (+7-495-787-38-73) | «ИнформСервис» (+7-495-651-82-19) | «Книга сервис» (www.akc.ru) | «ЛитРес» (www.mymagazines.ru) | «МК-периодика» (www.periodicals.ru) | «Роспечать» (www.rosp.ru) | «Союзпечать-Курьер» (www.pinform.spb.ru)«Урал-Пресс» (www.ural-press.ru)

Подписка для юридических лицЮридические лица могут оформить подписку на «Бизнес-журнал» через любое из следующих подписных агентств:

1Подписку можно оформить на нашем сайте www.b-mag/subscription (короткая ссыл-ка — qr.lt/bm/b). Оформление подписки производится непосредственно на сайте,

оплата — с помощью банковской карты или с ис-пользованием электронных платежных систем.

2Вы можете самостоятельно заполнить квитан-цию, которая приведена ниже. При заполнении

поля «Адрес доставки» обязательно укажите по-чтовый индекс, в поле «Наименование платежа» впишите срок подписки (подписной период) и код предложения (см. таблицу стоимости подписки), а в поле «Сумма платежа» — стоимость подписки (из той же таблицы). Мы просим Вас указать телефон, чтобы согласовать способ доставки. Оплата должна быть произведена до 20 сентября 2013 года в любом отделении Сбербанка России2. После оплаты обязательно вышлите на нашу почту ([email protected]) копию опла-ченной квитанции или платежного поручения. Это ускорит оформление Вашего заказа и позволит быстро снять вопросы, если в заказе допущены случайные ошибки. Внимание! При оформлении платежа в банке попросите операциониста вписать в поле «Назначение платежа» Ваш адрес с индексом, ФИО и телефон.

Способы оформления подписки

!

!"#$%&$'!()*+%, *"#$%&'(!"#)*+ !,-.//./00 !123!4#)*+!536----/7.--6. !

538/!8-6-!-8.8!-,-9!,.:0 !;'<!=>?;!<&'@&A !<&'@!4#)*+!8-6--!BCDE3+!2F<553.G!

%+!! H,7-!/.-8/877 !I+!! H,7-!/.-8/87: !

B&JKLM*@N#!&OP!6/!53Q6-..8!1NK'NJAR!5NMSJ&'N&!TTTP4#)*&U*'4(PKM!

!

!

!

#2

Printed: 2013-04-19 17:46

1 — По данным Национальной тиражной службы по итогам 2012 года подтверждено сви-детельством лауреата премии «Тираж — рекорд года» в номинации «Деловой журнал».

2 — Обратите внимание, что при данном способе оформления и оплаты подписки Сбербанк возьмет с Вас комиссию за перевод денежных средств.

http://qr.lt/bm/b

Извещение

Квитанция

Форма ПД-4Получатель платежа: ЗАО «Бизнес журнал»КПП: 772501001 ИНН: 7725741785 р/счет: 40702810200000220102в: АКБ «РОСЕВРОБАНК» (ОАО) г. Москвы БИК: 044585777К/сч.: 30101810800000000777 ОКПО: 37296774Наименование платежа: Оплата подписки на «Бизнес-журнал» на месяца(ев) с №10 (2013). Код предложенияФИО плательщика: Адрес доставки:Почтовый индекс: Телефон:Сумма платежа:

С условиями приема указанной в платежном документе суммы ,в том числе с суммой взимаемой платы за услуги банка, ознакомлен и согласен.

Подпись плательщика: Дата: « » 2013 годаОплата до 20.09.2013

Получатель платежа: ЗАО «Бизнес журнал»КПП: 772501001 ИНН: 7725741785 р/счет: 40702810200000220102в: АКБ «РОСЕВРОБАНК» (ОАО) г. Москвы БИК: 044585777К/сч.: 30101810800000000777 ОКПО: 37296774Наименование платежа: Оплата подписки на «Бизнес-журнал» на месяца(ев) с №10 (2013). Код предложенияФИО плательщика: Адрес доставки:Почтовый индекс: Телефон:Сумма платежа:

С условиями приема указанной в платежном документе суммы ,в том числе с суммой взимаемой платы за услуги банка, ознакомлен и согласен.

Подпись плательщика: Дата: « » 2013 годаОплата до 20.09.2013

УкрощениеводородаЕвгений

Золотов

Приз за «укрощение» водорода на кону весо‑мый — доступ к неиссякаемой и экологически чистой энергии. Ведь при сжигании водорода, в отличие от углеводородов, не выделяется никаких вредных побочных продуктов, а лишь

чистейший водяной пар. Что закрепилось и в самом на‑звании элемента — «рождающий воду». Это свойство было известно уже первым физикам, экспериментировавшим с газом в XVIII веке. Но оценили его по достоинству лишь спустя двести лет: представьте, насколько чище станут го‑рода, избавленные от бензиновых выхлопов и гари газовых и угольных электростанций!

Водород — поистине волшебная субстанция. В ее ос‑нове — самый распространенный химический элемент во Вселенной (которая заполнена им на три четверти). Правда, в чистом виде водород на нашей планете отыскать почти невозможно, зато легко выделить из воды, углево‑дородов (тех самых нефти‑газа) и биологического сырья.

Увы, при всей кажущейся простоте и доступности водоро‑да этот химический элемент никак не удается приспособить для массового применения в энергетике.

нА ТРЕх КиТАхТеоретически производство водорода возможно в любой

точке земного шара десятком способов и без последствий для окружающей среды. Двести с лишним лет назад есте‑ствоиспытатели получали его, обдавая паром раскаленную железную пластину: упрощая, можно сказать, что результа‑том возникающей при этом химической реакции станови‑лось выделение чистого водорода и образование ржавчины.

Промышленное производство водорода в мире изме‑ряется десятками миллионов тонн в год. Однако — увы! — ведется оно в основном путем переработки углеводородов и не самыми эффективными и экологически безупречными методами. В частности, выделяется углекислота, которую необходимо нейтрализовать. Между тем произведенные объемы водорода потребляются преимущественно самой же промышленностью — нефтеперерабатывающей, метал‑лургической, химической.

Нынешние углеводородные методы производства водо‑рода, собственно говоря, лишают водородную энергети‑ку всех преимуществ и выбивают экономическую почву из‑под ее ног: если продолжать действовать в этом духе, себестоимость водорода всегда будет выше таковой у ис‑копаемого топлива (ведь к стоимости, скажем, природного газа придется добавлять еще стоимость переработки).

Поэтому фундамент водородной энергетики должны за‑ложить новые технологии массового производства водорода, основанные, например, на электролизе (разложении воды на кислород и водород под действием электрического тока) или биофотолизе (выработке водорода водорослями или бактериями, в том числе генно‑модифицированными и без использования в процессе кислорода). Именно в этих двух направлениях работают сегодня большинство исследовате‑лей. Похвастаться, правда, пока нечем: производительность таких методов на порядок ниже углеводородных. Однако конечная цель стоит усилий. Представьте себе, например, экономичный домашний электролизер, который станет обогревать и освещать ваш дом, а сверх того выдавать доста‑точное количество водорода, чтобы заправить автомобиль.

Всем хорош водород в качестве энергоносителя, кабы не четыре проблемы: производство, хранение, транспортировка и безопасное применение. Научные институты и корпорации бьются над ними уже почти полвека. Ключик к водородному источнику энергии, которая когда-нибудь покроет все энергопотребности человечества, подбирают химики, физики, нанотехнологи, биологи и даже генные инженеры. и в сша, и в европе, и в россии водородная энергетика объявлена приоритетным направлением исследований. Успехи пока скромны, но кое-что предъявить уже можно.

Укрощениеводорода

УкрощениеЕвгений Золотов

источнику энергии, которая когда-нибудь покроет все энергопотребности человечества, подбирают химики, физики, нанотехнологи, биологи и даже генные инженеры. и в сша, и в европе, и в россии водородная энергетика объявлена приоритетным направлением

ВОД

ОРО

Дн

Ая Э

нЕР

ГЕТи

КАТЕ

хнО

ДРО

м


Вторая обширная «поляна» для разработчиков — технологии транспортировки водорода от произво‑дителя к потребителю или месту промежуточного хранения. Все‑таки в обозримом будущем водород, судя по всему, станут производить в основном цен‑трализованно, на крупных перерабатывающих стан‑циях. Между тем это газ с очень капризным характером. Не зря его когда‑то называли «горючим воздухом»: он чрезвычайно пожа‑ро‑ и взрывоопасен, а с кислородом образует гремучую смесь, способную сдетонировать от малейшей искры и даже солнечного света (достаточно вспомнить катастрофу герман‑ского дирижабля «Гинденбург» в 1937 году).

Все это необходимо учитывать при транс‑портировке. На расстояния до полутысячи километров водород можно возить сжатым (до сотен атмосфер), на б’ольшие — сжи‑женным, в криоцистернах. При этом если потребности сельских и удаленных районов легко покроет автомобильная и железнодо‑рожная доставка, то в города выгодней вести трубопроводы. Однако, несмотря на глад‑кую теорию, транспортировка водорода была и остается задачей технически более сложной и дорогой, нежели углеводородов: нужны новые материалы, новые методы контроля утечек и борьбы с авариями.

В равной степени это относится и к за‑даче хранения. Хранение водорода в сжатом газо‑образном состоянии требует крупногабаритных ем‑костей, а поддержание работы криоцистерн дорого. Наконец, раздача сжатого или сжиженного водорода сама по себе затратна. Поэтому основные усилия исследователей сосредоточены сейчас на поиске способов хранения водорода в химически связанной форме либо впитанным в наноматериалы. Базовый принцип несложен для понимания: в первом случае водород образует соединения (гидриды) с металлами

или жидким электролитом, во втором — впитывает‑ся, словно губкой, массой углеродных нанотрубок. В таком виде его можно безопасно хранить дли‑тельное время, «извлекая» по мере необходимости. Впрочем, и здесь, несмотря на то что работа кипит, ни одно из существующих решений пока полностью

не удовлетворяет всем требованиям, которые предъ‑являют производители и потребители к технологии массового применения. Необходим рывок и по цене, и по эффективности хранения, и по безопасности.

ВОДОРОД В уПРяжКЕКак много водорода нам нужно? Судите сами:

на заправку 100 млн легковых автомобилей или удовлетворение потребностей в энергии 25 млн домохозяйств требуется примерно 40 млн тонн

Пока водородные решения штучны или в лучшем случае мелкосерийны — они используются на космических станциях, в подводных лодках и концепт-карах. транспорт, мобильная электроника, жКх — будут массовыми потребителями водородных технологий, когда те станут доступнее и безопаснее

водород образует соединения (гидриды) с металлами

1625первое упоминание водорода в научной литературе. Вплоть

до последней четверти XvIII века его будут называть «горючим воздухом» или «флогистоном» (гипотетической субстанцией, якобы высвобождающейся

из тел при горении).

1783антуан лавуазье, экспери-ментируя с синтезом и раз-

ложением воды, нарекает ком-понент, ранее известный как «горючий воздух», hydrogene

(«рождающим воду»).

Конец XvIII века

первые эксперименты по электролизу. сто лет спустя наш соотечественник Дмитрий лачинов доработает техноло-гию и запатентует промыш-

ленный электролиз. 1806постройка первого

двигателя внутреннего сгорания, работающего

на смеси водорода и кислорода.

понент, ранее известный как «горючий воздух», hydrogene


ВОД

ОРО

Дн

Ая Э

нЕР

ГЕТи

КАТЕ

хнО

ДРО

м

водорода в год. Цифра вполне достижимая. При существующей производительности столько способ‑ны выдать около двадцати углеводородных станций или вчетверо большее число водородпроизводящих фабрик на биомассе. Но произвести, сохранить и до‑ставить к потребителю — еще полдела. Задача преоб‑разования водорода в энергию по своим масштабам и значимости стоит всех трех, разбиравшихся выше. Ведь, приручив водород, мы обеспечим себя энер‑гией на все случаи жизни, от космических полетов

и подводных экспедиций до банальной повседневной зарядки мобильных цифровых устройств.

Водород можно сжигать по старинке, словно природный газ (и даже в смеси с ним) в двигателях внутреннего сгорания и газовых турбинах. Это про‑стая химическая реакция соединения с кислородом.

И выигрыш по сравнению со сжиганием углеводородов очевиден — почти ну‑

левое загрязнение окружающей среды (из выхлоп‑ной трубы не пойдет ничего иного, кроме водяного пара). Однако есть куда более интересный вариант — использование не химической, а электрохимической реакции. Образно выражаясь, сжигать водород мож‑но медленно, без огня, — в устройствах, называемых топливными элементами (ТЭ). Продуктами реакции здесь являются все те же тепло и вода, но к ним до‑бавляется еще и электричество. Самое же ценное свойство топливных элементов состоит в их высоком

коэффициенте полезного действия. Если двигатели внутреннего сгорания могут по‑хвастаться КПД лишь примерно в 25%, то водородные топливные элементы уже способны выдавать на практике примерно 60%, а в теории — и все девяносто.

Конструктивно топливный элемент на‑поминает электрические аккумуляторы (электроды, электролит и т. д.), с той лишь разницей, что электрохимическая реакция в нем продолжается до тех пор, пока в него поступает водород. Топливные элементы уже активно применяются в космических аппаратах и на подводных лодках, однако широкий рынок остается для них закрытым из‑за серьезных конструктивных недостат‑ков. Обобщая, можно сказать, что полимер‑ные ТЭ недолговечны и плохо теоретически изучены, а хорошо апробированные дли‑тельным периодом эксплуатации фосфор‑но‑кислотные — д’ороги и работают только

при высоких температурах. В результате топливные элементы на прилавках имеются, но отличаются дороговизной, малым ресурсом и капризностью в отношении условий эксплуатации и температур‑ных режимов (что важно, в частности, для России).

Чтобы понять, чем определяются эксплуатацион‑ные требования, предъявляемые к ТЭ, нужно знать, какие отрасли станут основными потребителями

Водород и топливные элементы со временем могут потеснить слишком

вяло эволюционирующие электрические аккумуляторы. рекорды по дальности

полета беспилотников, например, сейчас ставятся именно при использовании

водородных технологий

углеводородов очевиден — почти ну‑

Первая половина XvIII века

многочисленные опыты по при-менению водородных смесей

для искусственного освещения.

1838немецкий профессор

Кристиан шёнбейн (из-вестный также как человек, случайно открывший в ходе

эксперимента на собственной кухне пироксилин) изобре-тает фосфорно-кислотный

топливный элемент.

1874жюль Верн в романе

«таинственный остров» пред-рекает, что вода, разложенная на элементы, однажды будет использоваться в качестве

топлива. 1896первые шаги в создании технологии производства

водорода с помощью живых организмов — цианобак-

терий анабена, более известных как сине-зе-

леная водоросль.

какие отрасли станут основными потребителями


в условиях развитой водородной энергетики. Это транспорт, ЖКХ и мобильная электроника. Общими для всех являются физическая и экологическая без‑опасность, удобство, доступность энергоносителя. Но, конечно, в каждом случае есть и свои нюансы.

Транспорт — наиболее логичный потребитель, притом что перевести с углеводородов на водород его сложнее всего. Современным топливным элементам требуется примерно 3 кг водорода, чтобы обеспечить автомобиль запасом хода на 200 км. Сложность в том, чтобы уместить сам ТЭ, накопитель и вспо‑могательную водородную обвеску в крайне ограниченном подкапотном пространстве — и суметь при этом контролировать утечки, гарантировать безопасность пассажиров в случае аварии. Именитые мировые авто‑концерны трудятся над концептами водо‑родных автомобилей уже лет десять — и де‑монстрируют (в основном на выставках) весьма интересные результаты. Некоторые уже добрались и до серийного производ‑ства, пусть и малыми партиями. Так, Toyota FCHV и Hyundai Tucson Fuel Cell построены по гибридной схеме (топливный элемент плюс электрический аккумулятор) и обе‑спечивают запас хода свыше 500 км на шести килограммах водорода.

Автобусы и разного рода специализи‑рованный транспорт (например, для за‑крытых помещений и ограниченных пространств) предъявляют к водородной начинке менее жесткие требования, а потому уже производятся и массово эксплуатируются, в частности в Европе. Но настоя‑щий перелом ожидается в ближайшие два–три года, когда на рынке появится как минимум по одной ТЭ‑легковушке от каждого крупного автомобильного производителя. Цены будут сравнимы с «электромо‑бильными», но главной проблемой — как и для элек‑тротранспорта — станет не столько цена, сколько

отсутствие развитой инфраструктуры, по большей части заправочных станций, которых сейчас по всему миру насчитывается лишь несколько сотен.

Заметно лучше обстоят дела с применением водорода в доме. Здесь в ход идут и электричество, и тепло, выделяемое топливными элементами. ТЭ, предназначенные для применения в быту и офисах, называют CHP или m‑CHP (micro Combined Heat and Power — портативный комбинированный аппарат для генерации тепла и электроэнергии), и они уже

массово производятся и применяются в развитых странах. Впрочем, массовость стоит понимать в кон‑тексте общей ситуации с водородной энергетикой: скажем, в Европе весь рынок топливных элементов оценивается сейчас в 150 млн долларов в год (зато в следующие пять лет прогнозируется четырех‑кратный рост).

Наконец, «карманный» сектор водородной энергетики пока

отдаленная перспектива водородной энергетики: домашний аппарат-электролизер, который станет обогревать и освещать ваш дом, а сверх того — выдавать достаточное количество водорода, чтобы заправить автомобиль

1896первые шаги в создании технологии производства

водорода с помощью живых организмов — цианобак-

терий анабена, более известных как сине-зе-

леная водоросль.

1898 шотландец Джеймс Дьюар, построив-

ший регенеративную охлаждающую машину, получает сжиженный,

а потом и твердый (снего образный)

водород. 1903Константин Циолковский

формулирует идею жидкост-ного реактивного двигателя,

работающего на смеси водо-рода и кислорода.

Наконец, «карманный» сектор водородной энергетики пока

1937катастрофа немецкого дирижабля «Гинденбург», крупнейшего из по-строенных к тому моменту лета-

тельных аппаратов (245 м в длину). заполненный водородом, он поднимал

в воздух до 100 тонн и совершал трансатлантические коммерческие

рейсы.

1960-еначало коммерческого применения топливных

элементов.

тротранспорта — станет не столько цена, сколько

шотландец Джеймс

тексте общей ситуации с водородной энергетикой: скажем, в Европе весь рынок топливных элементов оценивается сейчас в 150 млн долларов в год (зато


ВОД

ОРО

ДН

АЯ Э

НЕР

ГЕТИ

КАТЕ

ХНО

ДРО

М

представлен буквально считанными устройствами. Чтобы понять, чем тут может быть полезен водо-род, посмотрите на продукты Brunton Hydrogen Reactor, Toshiba Dynario или myFC PowerTrekk. Это умещающиеся в руке топливные элементы, генерирующие — от заправляемых водородсодер-жащих картриджей или метанола — достаточно электричества для подзарядки или питания порта-тивной электроники: смартфонов, радиостанций, фонарей и т. п. Теоретически водород и топливные элементы со временем могут потеснить слишком

вяло эволюционирующие электрические аккуму-ляторы, но эксперты пока осторожны в прогнозах на этот счет.

СВЕТЛОЕ ВОДОРОДНОЕ БУДУЩЕЕДля исследователей, работающих над использо-

ванием водорода в качестве энергоносителя, наи-более перспективной точкой приложения усилий является поиск новых материалов и технологий про-изводства, хранения и преобразования «горючего воздуха». Невеселая правда в том, что массовому

переходу к «чистой энергии будущего» мешают не только технические аспекты.

Прокладывая себе дорогу на рынок энергоно-сителей, водород вступит в конкурентную борьбу не столько с бензином и природным газом, сколько с альтернативными видами энергии. Популярность солнечных батарей уже сейчас такова, что, по мне-нию аналитиков германского энергогиганта RWE (недавно сократившего свои генерирующие мощ-ности, в том числе и вследствие влияния «альтер-нативы»), многие классические электростанции

в Европе стали убыточны. Понятно, что рас-считывать на неожиданный интерес пу-блики к водороду в таких условиях наивно.

Тем более что на начальном этапе водо-родная энергетика предсказуемо существует в классическом порочном круге: потреби-тель не готов широко пользоваться техно-логией, поскольку не развита водородная инфраструктура (заправочные станции и проч.), а инфраструктура не развивается, поскольку при малом числе потребителей она нерентабельна. Разорвать этот круг, похоже, не удастся без помощи государ-ства, которое могло бы подстегнуть эволю-цию водородных технологий различными льготами (аналогичными тем, которыми пользуются в ряде стран производители

и владельцы электромобилей). Взамен человечество не просто слезет с нефтяной иглы, но и диверсифи-цирует источники энергосырья (вспомните: получать водород можно десятком способов), что благотворно скажется на устойчивости энергетики, промышлен-ности, экономики. Увы, для России отказ от нефти — палка о двух концах с соответствующим печальным выводом для национальных перспектив водорода. Но в развитых странах переход к водородной энер-гетике уже начался. И займет, по умеренным оценкам, несколько десятилетий.

Потребитель не готов широко пользоваться водородной энергетикой, поскольку не развита инфраструктура,

а она не развивается, так как при малом числе потребителей нерентабельна

БЖ

2000-ев США, Европе и Японии вводятся в строй первые

водородные заправочные станции для обществен-

ного транспорта.

2003Президент США Джордж Буш анонсирует нацио-

нальный водородный проект стоимостью $1,2 млрд в рамках

общего курса на снижение зависимости экономики

от углеводородов.

Президент США Джордж

2003«Норильский никель» запускает свой «водо-

родный проект». Четыре года спустя Михаил Прохоров заявля-ет, что в его рамках разработана

и построена водородная установка (инвестиции составили $70 млн),

а промышленное внедрение начнется в 2008-м. Однако

в 2008 году проект был свернут.

а промышленное внедрение начнется в 2008-м. Однако

2011топливные элементы

с углеродными нанотрубками превосходят по произво-

дительности ТЭ с ценными металлами.


2011топливные элементы

с углеродными нанотрубками превосходят по произво-

дительности тэ с ценными металлами.

Первый элементНаталья Ульянова

ВОД

ОРО

Дн

Ая Э

нЕР

ГЕТи

КАТЕ

хнО

ДРО

м

Водородная энергетика уже реальность, хотя и дорогая, поэтому в нынешнем состоянии она еще не способна по‑настоящему тягаться с энер‑гетикой углеводородной. Не случайно основная технологическая «водородная гонка» ведется

в направлении удешевления производства водорода и са‑мих устройств, позволяющих извлекать из него энергию.

Вряд ли новая энергетика сможет заменить тради‑ционную в ближайшем обозримом будущем, однако за‑метное место на рынке она наверняка получит, полагает Олег Перцовский, директор по научно‑техническому раз‑витию кластера энергоэффективных технологий Фонда «Сколково». Мировой водородноэнергетический рынок смотрится уже весьма бодро. С 2007 года, когда в продаже появились массовые решения на основе водородных то‑пливных элементов (ТЭ), во всем мире было продано свыше 700 тыс. устройств. При этом уже к 2016 году, по данным аналитических агентств WinterGreen и Pike Research, объ‑ем рынка должен вырасти до $2,3 млрд. В России такие элементы серийно пока не производятся, но есть несколько перспективных разработок, которые в течение ближайших лет вполне могут «дозреть» до промышленного выпуска.

ТЕхнОлОГия №151

Топливные элементы чем‑то сродни аккумуляторам: используют для выработки электроэнергии электрохи‑мические реакции, только энергию не «запасают», а из‑влекают из поступающего извне топлива. Согласитесь, это завораживает: подаем водород в топливный элемент, а на выходе получаем электричество с КПД в 60–90%, кри‑

стально чистую воду — и никакой копоти! Дополнительный плюс в том, что происходит это практически без шума, ибо электрохимические реакции протекают в тишине. Электростанция на ТЭ и близко не будет грохотать так, как дизельная или газотурбинная. Юрий Добровольский, руко‑водитель НИОКР российского стартапа «ЭйТи Энерджи» и заведующий отделом функциональных неорганических материалов Института проблем химической физики РАН, поясняет прелести водородной энергетики на более при‑земленном, бытовом примере: «Владельцы дачных участ‑ков обычно устанавливают резервные электрогенераторы подальше от себя и поближе к забору: слишком шумно. Работа же генератора на топливных элементах настолько неслышна, что ее можно сравнить с жужжанием слабень‑кого вентилятора. Так что не придется больше мучить соседей». Прочие альтернативные способы получения электроэнергии не вызывают у Добровольского такого энтузиазма, как водород. Он живо перечисляет их изъяны: приливная энергетика требует дорогущей инфраструктуры, солнечная и ветряная — «метеозависимы» и имеют массу экологических издержек (чего стоит, например, «грязное» кремниевое производство фотоэлементов)… «В этом смысле водород, — говорит разработчик, — представляет собой кристально чистый носитель энергии. И универсальный: его можно использовать всегда и везде, в том числе в сочетании с другими альтернативными источниками».

среди российских исследователей и разработчиков немало энтузиастов водорода, считающих, что первый элемент таблицы Менделеева в будущем непременно должен занять первое по значимости место и среди энергоносителей. отличных идей вполне мирового уровня в этой связи тоже хватает. Вот только не всегда удается придать им подобающую инженерную огранку. «бизнес-журнал» «проинспектировал» российские стартапы, которые ближе всего подобрались к коммерциализации массовых водородных технологий.

Наталья Ульянова

1 Под этим номером водородная энергетика фигурирует в перечне критических технологий, утвержденном Указом Президента рФ №899

от 07.07.2011.


Изъян у водородных топливных элементов пока тоже есть: они очень д’ороги в сравнении с обыч‑ными аккумуляторами, двигателями внутреннего сгорания, газовыми турбинами и прочими энер‑гетическими и силовыми установками нынешней углеводородной эпохи. Основная причина в том, что для их производства требуется немало благо‑родных и драгоценных металлов. Так что практиче‑ская задача для инноваторов в области разработки ТЭ формулируется очень просто: научиться беречь металл. В чем в чем, а в этом, утверждает Юрий Добровольский, российская наука, несмотря на хро‑ническое недофинансирование, до сих пор знает толк. «Все разработки нашей науки в этой области были и остаются ведущими, несмотря на кадровые потери в 1990‑е и 2000‑е годы», — утверждает он.

Разновидностей топливных элементов немало, однако в качестве наиболее перспективных эксперты выделяют два — твердополимерные и твердооксид‑ные. Команда «ЭйТи Энерджи» сфокусировалась на первом. Твердополимерные элементы используют‑ся прежде всего на транспорте и в качестве резервного источника энергии, поскольку довольно компактны. Их размеры и мощность сопоставимы с двигателем внутреннего сгорания, они так же быстро включаются и способны работать при очень низких температурах. Одна незадача: такие топливные элементы весьма требовательны к чистоте водорода (не менее 99,99%), а таковой очень дорог. Как поясняет генеральный директор «ЭйТи Энерджи» Данила Шапошников, одной из целей разработчиков компании было по‑низить «взыскательность» ТЭ к чистоте газа, для чего необходимо было подобрать правильный катализатор. Эта цель уже достигнута: в лабораторных условиях доказано, что устройство «готово» работать и на во‑дороде с чистотой в 99,8%. Казалось бы, разница незначительна, но такой водород уже считается тех‑ническим и стоит как минимум в два раза дешевле.

Кроме этого, ученые поставили своей целью сни‑зить стоимость материалов, из которых изготовлен сам элемент. Прежде всего — уменьшить количество платины, использующейся в мембране. А заодно изменить к лучшему ее эксплуатационные харак‑теристики. Как объясняет Данила Шапошников, одним из недостатков существующих твердополи‑мерных топливных элементов являются ограниче‑ния по условиям их эксплуатации. Как правило, они рассчитаны на средний европейский климат, то есть плюсовые температуры. Так что заставить мембрану работать при «минусе» для разработчиков было отдельной технической задачей. И ее они уже тоже решили: получившаяся мембрана влагонезависима и способна работать при ‑40 градусах, и даже при ‑60. А значит, упрощается сама конструкция ТЭ, поскольку отпадает необходимость в увлажнителе.

— Недавно мы испытали свой топливный элемент на беспилотном летательном аппарате, — делится Юрий Добровольский. — На традиционном литий‑ионном аккумуляторе беспилотник способен летать полтора–два часа. На нашем, сопоставимом по массе

и габаритам и еще далеко не совершенном топливном элементе, как оказалось, в пять раз дольше. Думаю, мы сможем потягаться с американцами, устано‑вившими недавно новый мировой рекорд по про‑должительности полета — 40 с лишним часов. Нам только нужно придумать, как эффективно разместить на борту беспилотника необходимый запас водорода.

Компания уже готова к тому, чтобы приступить к изготовлению опытно‑промышленного образца. Работа движется очень быстро. Уже через полгода российские инноваторы рассчитывают достичь целевых показателей, которые Министерство энер‑гетики США поставило перед американскими про‑изводителями топливных элементов2.

юрий Добровольский и Данила шапошников из «эйти энерджи» (на снимке) всерьез настроены запустить в россии первое производство водородных топливных элементов собственной разработки

2 В частности, в документе «технологические вызовы производителей топливных элементов» министерство так

определяет параметры тэ, при достижении которых возможна успешная коммерциализация на массовом рынке: стоимость стационарных решений — не более $1–1,7 тыс. за кВт мощности, продолжительность работы без ремонта — от 40 тыс. часов, температурные условия эксплуатации — от -35 до +40 градусов с.


Технология «ЭйТи Энерджи» должна снизить стоимость твердополимерных ТЭ с $5 до $2‑3 тыс. (за кВт мощности), что обещает им более счастливую рыночную судьбу. Первое в России производство топливных элементов можно будет запустить в 2015 году, если найдется стратегический партнер. Причем отдельно можно выпускать мембранно‑электронные блоки — для западных интеграторов энергетических решений. «За границей лучше, чем в России, развит рынок компонентов, — объясняет Шапошников. — Кроме того, нам самим будет сложно выходить на‑прямую на западных конечных потребителей. Для российского рынка мы планируем делать установки в том числе для конечных потребителей».

Основной потребитель подобных решений — ры‑нок резервных аварийных источников электроснаб‑жения и производители транспорта (как наземного, так и воздушного), с которого, рассчитывают раз‑работчики, топливные элементы будут постепенно, вместе с ростом своей экономической эффективно‑сти, вытеснять аккумуляторы. При этом транспорт,

по мнению Олега Перцовского из Фонда «Сколково», в ближайшие годы предъявит спрос на львиную долю рынка топливных элементов, тем более что все крупные мировые автоконцерны и авиастроители сегодня нуждаются в разработках в этой области.

СТАКАны и ПОДСТАКАнниКиДругой тип ТЭ, серийное производство которых

может быть налажено в России в ближайшие годы, — твердооксидные. Помимо прочего, этот тип интересен тем, что топливом здесь может выступать не только водород, но и природный газ, спирт, солярка и даже уголь. Такая «всеядность» весьма кстати — по крайней мере до тех пор, пока не будет окончательно решен злободневный вопрос новой энергетики — доступ‑ность водорода широкому потребителю.

Твердооксидные топливные элементы менее требовательны к качеству топлива, но годятся в основном лишь для стационарного использова‑ния, поскольку устройства на их основе громоздки и работают при температуре в 700–1 000 градусов. Выход в рабочий режим у них занимает не менее 30 минут, так что этот вариант явно не предполагает использования на транспорте или в качестве резерв‑ного источника электричества. Зато электростанции на твердооксидных топливных элементах можно использовать для постоянного электро‑ и даже теплоснабжения, ведь эти элементы вырабатывают не только электричество, но и тепло. Экологичность, бесшумность, высокие КПД и ресурс твердооксид‑ных ТЭ в ближайшей перспективе может сделать их непосредственными преемниками традиционных электрогенераторов и даже альтернативой центра‑лизованному энергоснабжению.

Команда российских разработчиков ЗАО «НФ» рассчитывает выйти на этот рынок через 4–5 лет. По словам генерального директора компании Сергея Шубенкова, прежде чем заняться массовым производством, разработчикам предстоит решить несколько технологических задач.

— Чем мы расплачиваемся за высокую темпе‑ратуру, до которой нагревается топливный эле‑мент? — размышляет Шубенков. — Подобно стака‑ну, в который налили кипяток, он может лопнуть, если не обеспечить равномерность нагрева. Однако в случае с топливным элементом это сделать слож‑но, потому что тепло выделяет сам ТЭ, и в больших объемах. Кроме того, приходится учитывать, что он выполнен из керамики, тогда как остальные элемен‑ты электростанции — в основном из металла, при этом все материалы расширяются при нагревании с различной скоростью. Эта серьезная технологи‑ческая проблема приводит к сильному усложнению конструкции и системы управления электростанции на твердооксидных топливных элементах и в итоге делает электростанцию очень дорогой.

Во многих развитых странах действуют про‑граммы развития альтернативной и распределен‑ной энергетики, которые предполагают субсидии на приобретение индивидуальных теплоэлектро‑

ВОД

ОРО

Дн

Ая Э

нЕР

ГЕТи

КАТЕ

хнО

ДРО

м

разработчик Владимир севастьянов (на переднем плане) и команда

компании «НФ» вплотную приблизились к созданию

прототипа нового поколения теплоэлектростанций — водородных


станций на топливных элементах (иногда — до по‑ловины стоимости). Однако продажи во всем мире все равно остаются штучными. Сергей Шубенков в качестве примера упоминает австралийскую ком‑панию Ceramic Fuel Cells, которая производит тепло‑электростанции на твердооксидных ТЭ в Германии и продает всего около полутора сотен штук в год. «Оно и понятно, — объясняет скромный результат глава компании «НФ», — ведь за электростанцию, мощности которой хватает всего на два–три бытовых прибора, просят 40 тыс. евро!» Бюджетного техни‑ческого решения у конкурентов явно не получилось.

Как объясняет Сергей Шубенков, упростить и уде‑шевить конструкцию электростанции конкурентам не позволяет плоская геометрия топливных элемен‑тов, которые они используют. На плоских элементах трудно обеспечить и однородность нагрева, и на‑дежное сопряжение с металлическими элементами конструкции по всему периметру. «Гораздо проще было бы вместо плоского элемента использовать трубку, — говорит Шубенков. — Тогда эта пробле‑ма фактически упраздняется. Но трудность в том, что существующие технологии позволяют произ‑водить серийно только плоские элементы, потому что наносить на неплоский пористый электрод ке‑рамический электролит толщиной в 10–50 микрон (это тоньше человеческого волоса) очень сложно. Поэтому в мире пока никто не научился делать та‑кие трубки серийно. По нашим данным, есть только несколько команд, в том числе и в России, которые умеют производить трубки в лабораторных услови‑ях, с использованием дорогостоящих нанопорошков и сложного оборудования».

Российская команда разработчиков под руковод‑ством инженера‑технолога Владимира Севастьянова придумала, как разрешить противоречие и раз‑рубить этот «гордиев узел», создав сравнительно простую и легко масштабируемую технологию про‑изводства твердооксидных топливных элементов трубчатой геометрии. Впрочем, на создание своей «простой» технологии группа Севастьянова потра‑тила 17 лет — в рамках различных институтов и ком‑паний. Начиная с ВНИИХТа (бывший отраслевой институт Министерства среднего машиностроения) и заканчивая компанией «НИК НЭП», которая была учреждена «Норильским никелем» и обанкротилась в 2009 году. В 2009‑м команда Севастьянова пере‑шла в новую компанию «НФ», где и был разработан проект по коммерциализации этой технологии.

Как объясняет Сергей Шубенков, суть метода заключается в том, чтобы получить керамическую пленку на трубчатой поверхности сначала в жидкой фазе, растворенной в органической кислоте. Если кислоту выпарить, а металл окислить на воздухе, то на выходе получится керамическая пленка. «Явление известное, — уточняет Шубенков. — Просто мы научились это делать на трубчатой по‑верхности, причем таким образом, чтобы нанесение происходило равномерно и пленка затягивала все поры». По словам Сергея, 80% оборудования, ис‑

пользуемого для производства по этой технологии, давно известно в промышленности, так что изо‑бретать велосипед и делать огромные капитальные вложения здесь не требуется. Единственное звено технологического процесса, представляющее собой ноу‑хау, — специальное устройство, с помощью которого наносится керамическая пленка. «Оно очень простое — напоминает токарный станок, — слегка приоткрывает завесу тайны Шубенков. — И что особенно ценно — его легко масштабировать для будущего серийного производства».

Сейчас команда «НФ» занимается изготовле‑нием трубок и ждет финансирования от Фонда «Сколково», чтобы построить прототип будущей электростанции. Если все пойдет по плану, к 2017 году компания откроет опытное производство, а в 2018‑м запустит серийное. Фактически остался самый ответственный этап: найти оптимальное конструкторское решение для будущего рыночного

Ключ к производству дешевого водорода — в эффективных и недорогих мембранах. Материалы для своих мембран разработчики из компании «МеВоДэНа» подбирают и исследуют с помощью сверхвакуумной установки (на фото)


продукта и качественно защитить интеллектуаль‑ную собственность на ключевых рынках.

Что же касается самого рынка, то Шубенкову все предельно ясно. У «НФ» будет две линейки продуктов: обычные — для развитых рынков и по‑мощнее — для развивающихся. Логика проста: в развитых странах подобные микротеплоэлектро‑станции предпочитают использовать параллельно с сетевым электричеством, а в развивающихся — как автономный источник электроэнергии в местах, удаленных от линий электропередач. Поэтому электростанции, например, для России должны обладать достаточной мощностью и емким нако‑пителем, чтобы обеспечить средний коттедж всей необходимой энергией даже в пиковые часы потре‑бления. «Конечно, есть конкурентные технологии, которые тоже развиваются, в том числе традицион‑ные, — соглашается глава «НФ». — Например, газо‑поршневые электростанции. — Но одновременно с уменьшением стоимости теплоэлектростанции у нас появляется преимущество».

Впрочем, несмотря на перспективность россий‑ского рынка, изобретатели не могут игнорировать тот известный факт, что рынок у нас плохо вос‑приимчив к инновационным продуктам. Поэтому начинать продажи собираются сразу за рубежом (вероятнее всего — в Северной Америке), чтобы «вернуться» в Россию уже после того, как продукт получит международное признание.

ВОДОРОД ВыСшЕй ПРОБыА как в России с идеями по поводу снижения

себестоимости производства чистого водорода? Оборудование здесь тоже не из дешевых. Прежде всего потому, что требует много палладия: на се‑годня это базовый элемент для промышленного получения водорода, а также его очистки до необ‑ходимой для работы топливных элементов «про‑бы». Достаточно сказать, что в стоимости устройств резервного питания, работающих на водородном топливе, от 25 до 50% приходится на палладиевые системы очистки водорода. Цены на палладий на мировом рынке выросли за последние пять лет более чем в пять раз и превысили $24 за грамм. Поэтому, объясняют эксперты, основным трендом в этой области является уменьшение в мембранах количества этого драгоценного металла.

Впрочем, и здесь есть свои «альтернативщики». Например, российская компания «МЕДВОДЭНА»

из Санкт‑Петербурга ищет «беспалладиевый» спо‑соб промышленного производства и уже, похоже, нащупала верную дорогу.

Стартап несколько лет назад основали четверо физиков, сотрудников Научно‑исследовательского центра электрофизических проблем поверхности (при Санкт‑Петербургском государственном уни‑верситете телекоммуникаций), которые в 1990‑е годы работали по контракту в крупных исследова‑тельских институтах Европы и Японии. В Россию они вернулись уже в 2000‑х. Как объясняет один из основателей компании Василий Алимов, основ‑ным предметом исследований за рубежом было явление сверхгазопроницаемости металлов пятой группы. Ученые со всех сторон изучали вопрос «транспортировки» водорода сквозь эти металлы. «Результаты исследований и заставили нас сосре‑доточиться на водородной энергетике после воз‑вращения в Россию», — объясняет Алимов.

Коммерческие перспективы открылись такие, что ученым было некуда деваться — только идти в прикладные разработки: использование металлов V группы сулило снижение себестоимости систем для получения особо чистого водорода в 5–10 раз. Как объясняет Алимов, водородная проницаемость долгое время считалась уникальным свойством, присущим исключительно палладию. Поэтому, например, классические мембраны топливных элементов практически целиком делают из этого драгоценного металла, который лишь на 45% де‑шевле золота. Между тем петербургским ученым удалось установить, что есть и другие исключе‑ния — металлы пятой группы (ванадий и др.), при‑чем водород они пропускают на порядки быстрее палладия. Однако они не способны проявлять такое полезное свойство из‑за своей высокой ак‑тивности. Их поверхность химически «грязная», что и блокирует проницаемость. Остается приду‑мать способ «разблокировать» поверхность — и до‑бро пожаловать в мир недорогих и эффективных ванадиевых мембран, а следовательно — дешевого сверхчистого водорода!

Технологию, разработанную командой из ООО «МЕВОДЭНА», можно назвать технологией сэндви‑ча. Мембрана состоит из пластины, изготовленной из металлов пятой группы, которую с двух сторон покрывают тончайшим слоем палладия. Таким образом, палладий выступает по отношению к ней «защитным слоем», препятствующим химическому

ВОД

ОРО

Дн

Ая Э

нЕР

ГЕТи

КАТЕ

хнО

ДРО

м Водородная экономика себестоимость водорода в зависимости от метода производства, $ за кг

Промышленный метод себестоимость Потенциал снижения себестоимости

Паровая конверсия природного газа / метана $3–5 до $2–2,5Газификация угля $2–2,5 до $1,5

электролиз воды $6–10 до $4биохимический метод (с использованием биомассы) $5–7 до $1–3

источник: Fuel Cell & Hydrogen energy association


загрязнению поверхности, то есть давая водороду «зеленый свет».

Как объясняет Василий Алимов, лабораторные образцы таких мембран уже прошли испытания, так что теперь компания планирует приступить к конструкторским разработкам, рассчитывая за‑пустить производство малых серий мембранных систем в ближайшие годы.

Однако есть в российской водородной энер‑гетике и убежденные «палладисты». Например, компания «Мембраны‑НЦ», которую учредили ученые из Института неорганической химии СО РАН и Новосибирский Нанотехнологический центр «СИГМА» в соответствии с 217‑ФЗ3. «Институт с се‑редины 1980‑х годов проводил исследования в об‑ласти химического осаждения платиновых металлов и золота из газовой формы, — говорит директор по развитию компании «Мембраны‑НЦ» Владимир Волобуев. — Этой проблемой занимаются считан‑ные научные организации во всем мире. При этом Институт неорганической химии СО РАН — один из немногих специализирующихся на палладии».

В 1990‑е годы такая специализация помогла но‑восибирскому институту сохранить научный потен‑циал: даже в самые тяжелые для российской науки времена сюда обращались с заказами на НИОКР крупные западные корпорации. А когда несколь‑ко лет назад начался бум водородной энергетики, сотрудники решили полноценно поучаствовать в этом процессе — не только исследованиями, но и собственным рыночным продуктом.

«Суть нашей технологии сводится к тому, чтобы использовать очень тонкий слой палладия (а этого как раз позволяет добиться метод осаждения пал‑ладия из газовой формы), — объясняет научный руководитель проекта Игорь Игуменов. — С помо‑щью этой технологии мы можем атом за атомом на‑носить различные слои — сначала корректирующие металлы, а затем функциональный слой палладия». Процесс очень тонкий — и позволяет дозировать материал и управлять функциональными харак‑теристиками покрытия мембраны.

Конечный продукт, по замыслу авторов разработ‑ки, будет представлять собой трубчатую мембрану, через которую можно прогонять водородсодержа‑щую смесь, получая на противоположном конце высокочистый водород. Поэтому в ближайшие полтора–два года разработчикам предстоит постро‑ить реактор, который позволит «опылять» тонким слоем палладия трубки с внешней стороны. Уже к середине 2015 года разработчики рассчитывают получить тестовые образцы трубчатых мембран, провести независимые испытания, а затем начать производство первых партий для продаж. По словам

Владимира Волобуева, несмотря на то что продукта еще нет, технологией уже заинтересовался ряд евро‑пейских и американских организаций. Кроме того, утверждает Владимир, компания ведет переговоры с крупными транснациональными игроками и при участии стратегического инвестора «Мембраны‑НЦ» планирует открыть СП по производству мембран и мембранных модулей с локализацией в России.

Российским технологическим компаниям есть к чему стремиться. Мировой рынок оборудования для производства водорода еще три года назад достиг $2,2 млрд. И, по прогнозам экспертов, уже к 2015‑му он должен вырасти скачкообразно — до $5,4 млрд. «Крупные западные и азиатские корпорации в ближайшие два–три года планируют потратить сотни миллионов долларов на покупку технологий и патентов в области водородной энерге‑тики, — рассказывает Владимир Волобуев. — Одним словом, мир постепенно движется к водородной экономике. И у российских компаний есть все шансы играть в этом процессе заметную роль». БЖ

3 «о внесении изменений в отдельные законодательные акты российской Федерации по вопросам создания бюджетными

научными и образовательными учреждениями хозяйственных обществ в целях практического применения (внедрения) результатов интеллектуальной деятельности», от 02.08.2009.

У россии есть все шансы стать крупным экспортером недорогих мембран для производства водорода, уверен Владимир Волобуев из «Мембраны-НЦ» (на фото). базовую технологию его компания уже отработала


Критикачистого газа Георгий Афанасьев

ВОД

ОРО

Дн

Ая Э

нЕР

ГЕТи

КАТЕ

хнО

ДРО

м

Казалось, у водорода есть все предпосылки к тому, чтобы стать одним из «традиционных» источни‑ков энергии: это бесконечный источник сырья в окружающей среде и «чистая» реакция, полу‑чаемая на выходе. А энергетические возможно‑

сти водорода уже давно не являются ни для кого секретом. Транспорт на водороде «бегал» еще в середине прошлого века, доказывая, что ничего технически неосуществимого в использовании такого топлива нет. Нерешенной пробле‑мой остается только отсутствие эффекта масштабирования в водородной энергетике. Между тем мы уже давно нахо‑димся не в стадии прорыва, а в ситуации, когда перед нами встает вполне прагматичный вопрос: может ли водородное направление претендовать на значимую долю в энергетике, способно ли оно занять хотя бы 10% в транспорте? Пока ответом на этот вопрос являются лабораторные образцы и малые серии.

Пик интереса к водородным технологиям пришелся на 2008 год, и… тогда же все и закончилось. Так, в России в том году обанкротилась принадлежавшая структурам Михаила Прохорова компания «НИК НЭП», которая в ре‑жиме государственно‑частного партнерства сделала крупную ставку на развитие водородной энергетики. Если же мы посмотрим на историю всплесков интереса к водородной энергетике, то увидим, что они неизменно случались на фоне высоких цен на нефть. При падении же последних водород‑ная энергетика сразу отступала назад, из чего можно сделать вывод, что пока эта технология способна развиваться лишь за счет перетока части углеводородных сверхдоходов в «жир‑

ные» годы. Стоит улучшиться нефтяной конъюнктуре, как разработчики наперебой начинают выдвигать идеи, однако принципиально новых решений, подходящих для масшта‑бирования, в итоге все равно не возникает. Таким образом, водородная энергетика остается вечной темой «на вырост». Во время рецессий инвесторы предпочитают вкладывать в технологии совершенно другого цикла, предполагающие гораздо менее длинные деньги — с горизонтом в 3–5 лет, а не в 10–15, как в случае с водородом.

Итак, водородная энергетика не воспользовалась шан‑сом, который имела в 2008 году. Она не успела ответить на вызов экономики, в отличие от других видов альтер‑нативной энергетики (солнечной, ветряной, приливной; к этому списку можно добавить даже дрова с печками, которые также показали свою актуальность в последние годы). Водородная энергетика не смогла предложить эко‑номике внятной и эффективной модели. Сейчас она может существовать или в пакете с иными технологиями, или в ситуации, когда инвестиции в другие виды альтернатив‑ной энергетики докажут свою несостоятельность, что опять привлечет внимание к водороду. Я не прогнозирую бурного роста водородной энергетики в ближайшие пять лет. При этом помогать НИОКР необходимо, но в поддерживающем режиме, для того чтобы коллективы продолжали суще‑ствовать — в ожидании новых «жирных» времен и нового шанса, который обязательно еще представится.

Важно то, что вектор инвестиционного интереса сейчас явно проходит мимо водорода. Это означает, что пока, грубо говоря, не будут «отбиты» деньги, вложенные

Переход на водородную энергетику затрудняют не технологические проблемы, а социально-экономические отношения, которые пока не создали условий для нового энергетического уклада.

чистого Георгий Афанасьев


не в водородную энергетику, она вряд ли может рассчитывать на приток инвестиций. А конкурентных технологий более чем достаточно, в том числе и создаваемых в ненаукоемких секторах. Например, в Швеции 45% энергетики основано на… сжигании мусора, причем частично — «импортного». Во время разговора со шведскими коллегами я как‑то шут‑ливо поинтересовался, кто оплачивает «поставки» мусора в страну из‑за рубежа — отправитель или получатель? Ответ был вполне прогнозируемым: «Пока — отправитель». И в этом «пока» заложена базовая мысль: шведы научились не только использовать в энергетике довольно неожиданный ресурс, но и извлекать из этого дополнительный доход. Более того, такой подход позволил решить и другую важную за‑дачу: Швеция смогла не только избавиться от всех свалок, освободив огромные площади, но и выбрать все свои старые запасы, ведь в последние годы она сжигала больше мусора, чем производила. Фактически на своей территории она

стерла мусор с лица земли, решив одновременно свои энер‑гетические проблемы. И пока подобные решения, которые раньше никто даже не учитывал и не включал «в списки» альтернативных источников энергии, себя экономически оправдывают — они, безусловно, будут «поджимать» и водо‑родную энергетику, и другие технологии.

Разумеется, у водорода — если его рассматривать вне эко‑номического контекста — много экологических преимуществ и высокий коэффициент полезного действия. Однако здесь также сразу бросается в глаза обратная сторона медали: по закону сохранения энергии, если вы получаете на вы‑ходе высокий процент окисления водорода, это означает, что точно такую же энергию необходимо было потратить итерацией выше — для расщепления оксидов или других химических связей в целях получения водорода. Чем выше КПД топлива, тем более энергоемким является процесс его

исторически всплеск интереса к водородной энергетике неизменно совпадал с пиком цен на углеводороды на мировых рынках. шанс, который появился в 2008-м, эта технология не смогла реализовать, в отличие от других видов альтернативной энергетики. Подождем следующего?


производства. При этом заметим также, что не все методы получения водорода являются «чистыми» сами по себе. Так, если мы говорим о конверсии природного газа, то этой реакции в обязательном порядке сопутствует выделение углекислого газа, который не может исчезнуть из формулы СН4. А значит, его придется «связывать» и «улавливать», согласно сегодняшним нормативам. Это дорого.

Есть и еще один нюанс, связанный с расчетом стоимости получения водорода. Ученые предпо‑читают демонстрировать преимущества этого вида энергетики, сравнивая стоимость водорода и нефти. Однако это всего лишь часть вопроса, поскольку прежде всего следует сравнивать не килограммы, получаемые на выходе, а стоимость инфраструкту‑ры. И в одном случае она создавалась на протяже‑нии последних пятидесяти с лишним лет, а в дру‑гом — перед нами сплошные вопросы: как будет выглядеть инфраструктура водородной энергетики,

придется ли развивать ее параллельно, сможет ли она встроиться в уже имеющуюся? Мы видим множество ограничений чисто экономического характера, притом что сама технология оказалась не готова доказать свою востребованность.

Есть и еще одно немаловажное условие, которое является определяющим для выхода на рынок лю‑бой ключевой технологии. Дело в том, что новая технологическая парадигма всегда обусловлена отнюдь не отдельно взятыми техническими проры‑вами, а сменой социально‑экономической модели. Здесь можно вспомнить книгопечатание, которое по большому счету вполне могло появиться раньше, ведь все элементы этой технологии по отдельности уже существовали до ХVI века: и штампы, и на‑борные доски, и бумага, и краски. Однако все эти составляющие были собраны в один процесс лишь после того, как появился Мартин Лютер, который объявил, что книга отныне должна присутствовать в каждом доме и что написана она должна быть на родном для человека языке. Казалось бы, к тех‑нологиям эти два положения не имеют никакого отношения, однако именно они сформулировали запрос общества, позволили создать новый рынок

и развить книгопечатание как массовый процесс. То же самое касается всех других ключевых техно‑логий, в том числе водородной энергетики.

Она опирается на принципиально новую сете‑вую модель энергетики — производство ресурсов на месте потребления. В мире этот процесс только начинается, он протекает неравномерно, но пока совсем не затронул нашу страну, где производство электроэнергии сильно централизовано.

Новая технологическая парадигма, которая сейчас находится на этапе зарождения, также не является вещью в себе: она напрямую связана с новыми эко‑номическими отношениями, развитием принципи‑ально иного типа компаний, чьей специализацией является уже не продажа сырья и товаров, а передача потребителю технологий производства энергии. В данном случае — энергомашин. О такой модели — передаче средств производства — говорил еще Карл Маркс, однако мы до сих пор не подошли вплотную

к этой стадии. Страны, которые сегодня проходят этот путь, наиболее подготовлены к тому, чтобы принять и начать использо‑вать водородную энергетику, поскольку именно в эту концепцию «вшита» идея получения энергии из окружающей среды непосредственно потребителем. Согласно этой модели, энергетические компании уже не специализируются на продаже энергии как товара, а выполняют сервисные функ‑ции, осуществляя обслуживание объектов, замену компонентов и общую поддержку работоспособности системы, а вместе с тем получая новый, очень интересный доход, ко‑торый заключается в технологической ренте.

Если товаром является технология про‑изводства электроэнергии, а не сама энер‑

гия, продавец и потребитель оказываются внутри новой социально‑экономической парадигмы, кото‑рая устраняет конфликт интересов в отношениях между ними. В нынешней ситуации он очеви‑ден: энергетические компании заинтересованы в росте тарифов и потребления электроэнергии, а потребитель — наоборот.

Между тем примеры гармонизации этих от‑ношений уже есть. Так, в Калифорнии последние тридцать лет региональный ВВП растет исправно (сегодня он составляет 15% от ВВП всей страны), притом что потребление электроэнергии практи‑чески не увеличивается. Хотя обычно кривые ВВП и энергопотребления в рамках одного региона или страны ведут себя более или менее синхронно. В чем дело? В том, что тихоокеанское побережье США имеет принципиально иную нормативную базу, регулирующую деятельность энергокомпаний. Доход этих компаний также связан с потреблени‑ем энергии — однако отсчет ведется обратный. Он не растет при увеличении объема потребления! Эта модель демонстрирует нам принципиаль‑но иную «игру» с потребителем, предполагаю‑щую извлечение дохода из других составляющих

ВОД

ОРО

Дн

Ая Э

нЕР

ГЕТи

КАТЕ

хнО

ДРО

м

В случае с водородной энергетикой присутствует множество ограничений

чисто экономического характера, притом что сама технология оказалась не готова

доказать свою востребованность


их деятельности: компании зарабатывают на тех‑нологических услугах, новом качестве энергии, внедрении технологий энергосбережения и т. д. Сама же энергия потребляется в прежнем объеме, притом что технологические компании отнюдь не демонстрируют убытки, хотя в это и сложно поверить. Однако именно в таких подходах и за‑ложены перспективы в том числе и для водородной энергетики.

Итак, на уровне систем и структур необходимо появление принципиально новой модели энерге‑тики и новых технологических компаний — при‑знанных обществом, государством и бизнесом, который должен ощутить перспективы своих вло‑жений в развитие таких компаний. Государственное регулирование должно гарантировать, что хотя бы на цикл существования оборудования такие компании «получат» своего потребителя.

Впрочем, и здесь есть важный нюанс. Дело в том, что при сегодняшней модели отношений между потребителем и про‑давцом последний всегда будет заинте‑ресован в быстром устаревании и замене оборудования, а это накладывает серьезное ограничение на устойчивое развитие тако‑го типа отношений. Значит, необходимо сформировать совсем иные принципы ве‑дения бизнеса, основанные не на продаже оборудования (когда возникает интерес в скорейшей замене), а на сервисном взносе, который потребитель будет выплачивать столько, сколько прослужит у него такое оборудование. Это модель так называемой технологической ренты, которая сможет гарантировать бесперебойную работу до‑рогостоящих установок в течение многих лет, тем самым обеспечивая их востребо‑ванность. И именно в рамках такой модели, в таком контексте и может существовать водородная энергетика, а также любые другие возобновляемые источники энергии. Потому что новая технология всегда идет в одном пакете с новыми социально‑экономическими отношениями.

Разумеется, найдутся и противники такой точки зрения, которые скажут, что производство всего необходимого непосредственно на месте потребле‑ния — это каменный век. В глобальном мире семга может быть норвежской, яблоки — испанскими, а свинина — бразильской. Но здесь речь идет не об одномоментной, стопроцентной замене междуна‑родной торговли на производство всех ресурсов на месте потребления, а о создании смешанной экономики, в которой десятки процентов ресурсов будут производиться там, где они нужны. Между тем вместе с развитием нового технологического уклада и производства энергии на месте потребления и от‑крываются широкие возможности для водородной энергетики. Ее роль, на мой взгляд, прежде всего связана с накоплением энергии, которая не может быть потреблена здесь и сейчас, поскольку водо‑

род — идеальный «запасатель» энергии. И коль скоро для его производства требуются большие энергозатраты, почему бы для этого не использо‑вать фактически дармовую энергию, которая у нас остается не потребленной, — от солнечных батарей или ветряков? И здесь уже может возникнуть спрос на технологии, которые позволили бы оптимальным образом преобразовывать энергию в такой энерго‑емкий и мобильный ресурс, как водород.

Водородная энергетика также может сыграть свою роль и в «сланцевой революции», очевид‑цами которой мы все стали в последние годы. В добываемом сланцевом газе, так называемом недоугле, присутствует водород. И здесь появля‑ются все условия для возникновения объемного рынка водорода — топлива с б’ольшим потенци‑алом, чем у газа.

Однако пока, на мой взгляд, водородная энер‑гетика все же остается «миноритарием» в техно‑логическом пакете энергетических предложений и может играть свою роль только в качестве сопут‑ствующей, а не ведущей технологии. Возможности претендовать на лидерские позиции в ближай‑шем технологическом цикле у нее нет. Тем более в России, которая продолжает исповедовать кон‑цепцию централизованного производства энергии. Поэтому сегодня, на мой взгляд, можно говорить только о подготовительном этапе к водородной энергетике, которая может обнаружить себя либо в следующем цикле, либо — через один.

Георгий Афанасьевруководитель Экспертного клуба промышленности и энергетики

Об авторе

БЖ

Водородная парадигма восторжествует, когда начнет меняться социально-экономическая модель. Производство энергии на месте самим потребителем заставит игроков рынка перейти от продажи энергии и оборудования к извлечению «технологической ренты»


НОУ-

ХАУ

ПроДоволЬствИе

Муха вместо слона

Достаточно взять созданный Унгер инкубатор Farm 432, загрузить в него 10 граммов куколок мухи черная львинка и обычные отходы продуктов питания — и через 432 часа (цифра в названии устройства намекает именно на этот срок) вы получите 2,4 кг прекрасно-го протеина. За 18 дней, проведенных в инкубаторе, куколки превратятся во взрослых особей, спарятся и дадут многочисленное потомство. Из яиц, попавших в питательную среду, вы-ведутся личинки, которые разовьются и переползут в специальный отсек, где превратятся в куколок. Именно на этой стадии они пригодны в пищу. Часть куко-лок можно снова загрузить в инкубатор для размножения, а остальное при-

готовить по желанию. Эффективность производства Farm 432 чрезвычайно высока: взрослые особи не нуждаются в питании, потребление воды у фермы близко к нулю, продукт экологически чист и не нуждается в дополнительной переработке.

Выбор в пользу черных львинок изо-бретатель мини-фермы сделала в том числе из-за их питательных характери-стик — около 42% массы тела куколок составляет чистый белок. Кроме этого, они богаты кальцием и аминокислотами. По вкусу, признается Унгер, куколки на-

поминают скорее орехи, при тушении пахнут жареной картошкой, но мясные нотки в готовом блюде тоже присутству-ют. О планах по промышленному выпу-ску ферм Унгер пока не распространя-ется. Однако эксперты уже предсказали инкубатору успех на азиатских рынках, где в ближайшие сорок лет потребление мяса в связи с ростом численности на-селения должно увеличиться в четыре раза. Традиция употребления насекомых в пищу сейчас распространена как ми-нимум среди двух миллиардов человек, так что отбоя от покупателей не будет.

Дефицит продовольствия и проблема голода в мире не дают покоя технологическим стартаперам: они пробуют выращивать мясо из стволовых клеток в пробирке, ищут белковые заменители, пытаются повысить эффективность сельского хозяйства. Австрийский промышленный дизайнер Катарина Унгер предложила нестандартную разработку — настольную домашнюю протеиновую ферму.

Принцип работы настольной домашней фермы для насекомых: 10 г куколок и немного пищевых

отбросов на входе, а на выходе через 18 дней — 2,4 кг протеина. Остается только побороть широко

распространенное предубеждение против употребления насекомых в пищу


НОУ-

ХАУ

УрБанИстИка

Мопед не мой

Корпус скутера Be.E внешне ничем особо не отличается от обычных го-родских мотороллеров, однако состо-ит он из биокомпозитного материала на основе конопли, целлюлозы и смо-лы. Благодаря этому транспортное сред-ство весит меньше ста килограммов, причем значительная часть веса при-ходится на аккумулятор. Электромотор мощностью в пять лошадиных сил по-зволяет разгоняться до 55 км/ч, а ак-кумулятор обеспечивает запас хода на 80 км при средней скорости в 25 км/ч. Из-за невысокой скоро-сти и компактности скутеру, скорее всего, разрешат пользоваться вело-сипедной инфраструктурой — благо в Амстердаме, где будут запущены пер-вые продажи, проблем с ней нет.

Точнее говоря, производители не подразумевают продаж как тако-вых: скутеры будут предоставляться исключительно в аренду. Компания

разработала систему тарифных планов, базирующихся, как в такси, на факти-чески использованном километраже. Клиенты покупают месячные «пакеты километров» (от 300 до 1 000) по цене от 140 до 170 евро. Неиспользованные километры автоматически переносятся на следующий месяц. Van.Eko делает ставку на долгосрочный лизинг: компа-ния даже подразумевает, что арендато-ры станут сдавать скутеры в субаренду или пользоваться одним скутером всей

семьей, чтобы он не стоял без дела. Проверять показания спидометра будут раз в год: если водитель накатал больше, чем положено по его тарифному плану, за лишние километры можно будет за-платить по обычному тарифу. При этом ремонт скутера производитель берет на себя. Система проката Be.E старту-ет в Нидерландах в следующем году и, как надеется ее основатель Ваниек Коленбрандер, быстро распространится по всей Европе.

Стартаперы из компании Van.Eko справедливо рассудили, что мало произвести экологически

чистый вид транспорта из экологических материалов — нужно придумать еще и передовую

систему сбыта. Например, задействовав популярную в последнее время идею «байкшеринга»

Велосипеды — отнюдь не единственный вид экологического городского транспорта для прокатных систем, запуском которых в последнее время стали увлекаться власти многих городов в мире. Голландская компания Van.Eko представила разработку электрического скутера из органических материалов и придумала оригинальную модель его лизинга.


НОУ-

ХАУ

агроПроМ

Принцип подгузника

Область профессиональных интере-сов Серхио Веласко изначально лежала весьма далеко от сельского хозяйства: он работал над созданием впитывающе-го вещества для подгузников на основе полиакрилата калия — полимера, давно известного своей способностью по-глощать жидкость. Это вещество может впитывать влагу в объемах, в двести и более раз превышающих его соб-ственный. Веласко поработал над хи-мическим составом и довел этот пока-затель почти до пятисот раз, после чего понял, что полученные им кристаллы вполне могут пригодиться не только для детских подгузников, но и в аграр-ном секторе. По его задумке, в сезон дождей кристаллы могут запасать воду, превращаясь в гель, который сохраняет способность удерживать влагу в течение года. В засушливых районах этот гель можно закапывать в грядки с расте-ниями у корневой зоны: со временем «консервант» распадается и постепенно отдает влагу, тем самым постоянно обе-спечивая приток воды к корням.

Проектом загорелось правительство Мексики. Совместно с Веласко оно ор-ганизовало опытно-экспериментальное фермерское хозяйство в полузасушли-вом штате Идальго, где в течение одного аграрного сезона отслеживалось дей-

ствие кристаллов, получивших название Solid Rain («твердая вода»). Выяснилось, что их использование на 110% увеличи-вает урожайность кукурузы, на 200% — овса, на 300% — бобовых культур. К тому же полиакрилат калия обладает пре-дельно низкой токсичностью и не ока-зывает вредного воздействия на почву и окружающую среду. Проект Solid Rain уже получил государственную награду страны за экологичность.

Тем не менее о революции в сель-ском хозяйстве говорить пока рано: вещество весьма дорого и в настоящее время продается по стоимости около $50 за килограмм (такое количество способно удерживать более полутонны воды). У китайских поставщиков, быстро взявших технологию в оборот, аналогич-ное вещество можно купить значитель-но дешевле — правда, и впитывающие характеристики у него много хуже.

Против погодных аномалий бессильны даже высокие технологии: засуха по-прежнему является одной из самых распространенных причин гибели урожая. Мексиканский химик и инженер Серхио Веласко нашел способ противодействия бедствию: он предложил консервировать воду впрок и тем повысить эффективность аграрного бизнеса.

Даже давно известные технологии могут стать «хитом», если придумать для них применение в новых отраслях. Впитывающие кристаллы,

используемые в детских подгузниках, оказались весьма полезными для «консервации» воды в почве

в засушливых сельскохозяйственных районах


НОУ-

ХАУ

цИФроваЯ МеДИцИна

Таблетка в профиль

Патрик Хаймел, глава MedSnap, за-думался об идентификации «бесхоз-ных» таблеток, когда обнаружил у себя в домашней аптечке россыпь пилюль без упаковки, скопившуюся в течение нескольких лет. По статистике, которую он приводит, десятки тысяч пациен-тов в год умирают, ошибочно приняв неправильное лекарство. Нередко это происходит по вине медперсонала — ведь в больницах, например, лекарства выдаются без упаковки, и перепутать их не сложно. С помощью разработан-ного приложения препараты можно сфотографировать на смартфон (причем необязательно по отдельности, можно кучкой), после чего программа сопоста-вит их изображения с тремя тысячами препаратов, заложенных в базу, и вы-

даст всю необходимую информацию — от названия медикамента до рекомен-даций по дозировке и применению. При этом подключение к интернету не обязательно: приложение работает и в автономном режиме.

Компания MedSnap нацеливается главным образом на профессиональ-ный рынок — врачей и фармацевтов. Годовая лицензия на использование приложения стоит $70, еще $20–30 нуж-но заплатить за специальное покрытие,

которое служит фоном для фотографий; его высылают почтой. Хаймел ожидает, что на первом этапе с продвижением поможет «сарафанное радио». Для того чтобы продемонстрировать эффек-тивность MedSnap, компания созда-ла упрощенную бесплатную версию приложения для частных нужд. В ней идентификация осуществляется по 60 самым распространенным в США пре-паратам, и никакого фонового покрытия не требуется.

Десятки тысяч пациентов в мире умирают ежегодно, ошибочно приняв не то лекарство. Возможно,

мобильному «распознавателю таблеток», узнающему препараты по одному лишь внешнему виду, без

упаковки, удастся спасти немало жизней

Мобильные приложения стремительно обживают сегмент, связанный с технологиями визуального распознавания предметов. Уже появились идентификаторы деревьев в лесу и измерители пульса с помощью камеры смартфона. Любопытную нишу обнаружила и американская компания MedSnap из Алабамы, создавшая профессиональное приложение для распознавания лекарственных препаратов.


НОУ-

ХАУ

оБЩеПИт

Коктейль с экрана

Японское приложение Logbar пред-лагает осуществлять через планшет все коммуникации между гостями и персо-налом. Оно уже обкатало технологию в одном из токийских баров. Каждому клиенту на входе выдается iPad Mini, в котором необходимо создать акка-унт и заполнить небольшую анкету. Зарегистрировавшись, гость получает доступ к меню бара, может заказать на-питки и закуски, а также запустить соци-альные функции — делиться с помощью новостной ленты любимыми коктей-лями, ставить «лайки» и обмениваться сообщениями с другими посетителями бара. Аккаунт хранит данные о предыду-щих заказах и формирует на их основе рекомендации. Платформа позволяет создавать собственные коктейли из име-ющихся в баре ингредиентов. С помо-щью iPad можно заказать изобретен-ный коктейль, дать ему имя и добавить в меню (цена выставится автоматиче-ски). Каждый раз, когда коктейль будет заказан кем-то из посетителей, автор рецепта получит 50 иен на счет, при-вязанный к его аккаунту. Накопленную сумму он впоследствии может исполь-зовать для оплаты напитков.

Создатель системы Logbar Такуро Йошида говорит о том, что подобная схема применима и за пределами ре-сторанов и баров. Любой торговый терминал, оснащенный электронным дисплеем, служит только тому, чтобы выгодно представить товар и быстро произвести оплату. Между тем торго-вые автоматы и терминалы могут стать элементом коммуникаций с конечным

потребителем: с их помощью можно общаться и участвовать в разработке товара. В июле Йошида открыл еще один бар с системой Logbar в Лондоне, а в его планах — США и широкое рас-пространение в Европе.

В России заведения общепита тоже берут планшеты на вооружение, но обычно ограничиваются созданием

электронного меню и внутренних систем учета. Сергей Коновалов, основатель компании «Меню 55», разработавшей одно из таких программных приложе-ний, считает, что крупные сети пока слишком консервативны для перехода на электронные системы заказов, однако отмечает интерес со стороны мелких игроков.

Системы электронного заказа в ресторанах позволяют не только ускорить обслуживание, но и обойтись без официантов. Обычно они реализуются на основе планшетов: гость просматривает электронное меню и одним касанием заказывает блюдо. Но что если сделать планшет не удобным дополнением, а центральным элементом заведения?

Посещение бара и опыт социализации в сети легко совместить — доказано японским стартапом.

«Лайки» в этом случае материализуются в виде вполне осязаемого коктейля, который может

бесплатно получить пользователь, придумавший удачный рецепт


НОУ-

ХАУ

автоПроМ

Сила тока

На дороги южнокорейского города Гуми вышли первые рейсовые автобусы на электрической тяге, которые не зави-сят от автономных станций подзарядки. Энергию они получают беспроводным путем прямо от дороги, по которой едут. Система OLEV (Online Electric Vehicle) впервые была представлена корейца-ми еще четыре года назад, но прак-тическую реализацию обрела только сейчас. Принцип ее действия основан на методе электромагнитной индук-ции. На глубине 17 сантиметров под асфальтом проложены электрические кабели, формирующие магнитное поле. На днище автобуса закреплено устрой-ство, способное преобразовать поле в электрический заряд и накапливать его в аккумуляторе. Тестовая система обще-ственного транспорта пока насчитывает 12 км электрифицированной дороги

и два автобуса. К 2015 году их, по словам представителей KAIST, работающих со-вместно с городскими властями, будет более десятка.

Интересно, что для работы такой схемы не требуется перекладывать все дорожное полотно. Чтобы автобус мог подпитываться энергией и продолжать движение в обычном режиме за счет аккумулятора, нужно создать всего лишь

несколько участков генерации энергии на дороге — от 5 до 15% общей продол-жительности трассы. По тем же дорогам могут ездить и обычные автомобили: магнитное поле будет активироваться только тогда, когда это необходимо. Пока что OLEV-технология доволь-но дорога: каждый автобус обходит-ся более чем в $600 тыс. Университет Юты в США работает над снижением ее себестоимости и повышением эф-фективности: потери энергии при ис-пользовании сейчас составляют около 15%. Альтернативную схему используют в Италии и Нидерландах: подзаряд-ка автобусов с помощью специальных компактных станций там производится в перерывах между рейсами.

Дорожное полотно вполне может выступать «зарядным устройством», на ходу подзаряжающим

аккумуляторы движущегося по нему электротранспорта. Прототип такой транспортной системы уже функционирует в пилотном режиме

в Южной Корее

Небольшая емкость аккумуляторов традиционно считается слабым местом электрокаров. Ограничения в размерах, мощности и весе, а также растущая цена лития, необходимого для изготовления батарей, — главные причины задержки роста мирового электромобильного автопарка. Южнокорейский научно-исследовательский институт KAIST нашел способ обойти эти недостатки и превратил в генератор энергии дорожное полотно.


НОУ-

ХАУ

ИнтерФейсы

Потрогать всё

В основе технологии лежит исполь-зование любого проектора с прикре-пленным к нему сенсором Windows Kinect — беспроводным контроллером Microsoft, умеющим распознавать трех-мерные движения тела, голос и мимику. Запуская на компьютере, подключенном к проектору и сенсору, программное обеспечение Ubi, пользователь может проецировать изображение с экрана компьютера на плоские предметы — стеклянную панель, стол, стену и т. д. При этом Kinect эмулирует эффект превра-щения проецированного изображения в сенсорное — позволяет улавливать жесты, «листать» изображение на экра-не, увеличивать и уменьшать движением рук, а также интерпретирует касание как «клик» мышкой.

По словам руководителя Ubi Анупа Чатотха, разработка может вызвать цеп-ную реакцию на рынке производителей сенсорных экранов: если у покупателя будет недорогая и удобная возмож-ность превращать в сенсор что угод-но, спрос на большие панели для веб-конференций и лекций значительно

упадет. Сейчас стоимость программного обеспечения составляет от $149 до $1 499, в зависимости от размера дисплея, с ко-торым приходится работать, и количе-ства жестов, которые одновременно мо-жет распознавать программа. Еще $250 стоит контроллер Kinect. Рыночная цена обычных экранов размером в 90 дюй-мов (это самое большое разрешение, которое предлагает Ubi) — в среднем более $10 тыс. В основные покупатели новой технологии Чатотх прочит уни-верситеты, музеи и рекламные бюро; последние не преминут воспользоваться возможностью проецировать на по-купателя рекламу, с которой можно взаимодействовать в пространстве.

Инновационный интерфейс, способный превращать в подобие сенсорного экрана проекцию на любую поверхность и стоящий около $400, может выбить

почву из‑под ног производителей дорогих сенсорных панелей

Технологические компании вовсю исследуют новые интерфейсы взаимодействия человека и компьютера. Экзоскелеты, вибросенсорные экраны и телевидение, предлагающее тактильные впечатления от просмотра, — давно не новость. Впрочем, широкому рынку такие технологии пока недоступны из-за высокой стоимости. Стартап из Сиэтла Ubi Interactive нашел способ удешевить как минимум один такой интерфейс: он создал программное обеспечение, позволяющее превращать в сенсорный экран практически любую поверхность.


Кровная месть

Небольшой квадратный пластырь, получивший название Kite, приклеива-ется, подобно стикеру, на одежду, кепку или рюкзак и на двое суток защища-ет человека от укусов кровососущих. Пластырь содержит нетоксичные хими-ческие компоненты, которые воздей-ствуют на обонятельный и осязательный аппарат насекомых. Кровососущие на-секомые, как правило, находят человека по запаху продуктов обмена веществ: углекислого газа, мочевой и молочной кислоты. Их чувствительность к этим запахам настолько высока, что углекис-лый газ, выдыхаемый человеком, они могут уловить за километр. Молекулы вещества, состав которого разработчики держат в строгой тайне, блокируют сен-соры комаров и москитов и дезориен-тируют их в пространстве. На практике насекомые облетают человека с таким пластырем, как обычное неодушевлен-ное препятствие.

Разработчики Kite еще не получили от Управления по охране окружающей среды США разрешение на распростра-нение пластыря на американском рынке. Вместо этого они собирают финансиро-вание с помощью краудфандинговой платформы IndieGogo для тестов пре-парата в африканских странах. По сло-вам президента Olfactor Labs Стива Эббота, Kite способен серьезно сни-зить уровень смертности от болезней, распространителем которых являются москиты, — малярии, лихорадки Денге и лихорадки Западного Нила. Обычные репелленты в виде аэрозолей и крема дороги для жителей этих стран, опасны для здоровья в случае использования беременными женщинами и детьми,

а также имеют слишком непродолжи-тельный срок действия.

Кроме полумиллиона долларов, ко-торые удалось собрать лаборатории для первого этапа испытаний с помо-щью краудфандинга, она получила гран-ты от ряда благотворительных фондов,

в том числе Фонда Билла и Мелинды Гейтс. Интересно, что вещество, исполь-зуемое в Kite, может получить даль-нейшее применение в борьбе с насе-комыми — в частности для того, чтобы контролировать их размножение в тро-пических странах.

На обычных репеллентах можно заработать сотни тысяч долларов, если правильно позиционировать товар. Калифорнийская исследовательская лаборатория Olfactor Labs изобрела пластырь для одежды, который нейтрализует обоняние насекомых, переносящих малярию и другие болезни.

Лаборатории Olfactor Labs удалось собрать $560 тыс. методом краудфандинга, что довольно необычно

для краудфандинговых платформ, ведь речь идет не о проекте по производству какого‑либо гаджета или

мобильного приложения, а о полевых исследованиях противомоскитного пластыря в Уганде

НОУ-

ХАУ

МеДИцИна


Ци

ФРО

ВАя

ЭРА

У рекорд‑лейблов, приунывших было в последние десять лет, впервые появился повод для опти‑мизма. Если верить недавно опубликованному отчету Международной федерации звукозапи‑сывающей индустрии «IFPI 2013», в прошлом

году впервые с 1999‑го наблюдался прирост мировых музы‑кальных продаж, хотя и небольшой — всего 0,9%. CD‑диски, на протяжении многих лет служившие основным носителем, продолжают сдавать позиции: к примеру, в США в 2012 году они принесли отрасли всего около $2,5 млрд выручки — про‑тив 3,1 млрд годом ранее (для сравнения: в 2000‑м — целых $13 млрд!). Меломаны и коллекционеры переключились на виниловые пластинки: общая их доля в оборотах не‑

велика (около $167 млн), однако за десять лет про‑дажи выросли более чем в три раза. Все остальные постепенно отказываются от бесплатного скачивания пиратской продукции и активно осваивают цифровую дистрибуцию: в 2011‑м объемы выручки от цифровых продаж впервые превысили таковые для физических носителей. Если тренд не изменится, в будущем году «цифра» превысит показатели CD более чем вдвое.

При этом самым быстрорастущим сегментом в цифровом поле стала «потоковая музыка»: толщина интернет‑кана‑лов давно позволяет не скачивать музыку на компьютер или телефон, а слушать ее в «прямом эфире», как принято говорить — в потоке (или стриминге1). Что интересно, аван‑гардом потоковой революции стали не крупные лейблы и интернет‑гиганты вроде iTunes и Google, а небольшие (по‑началу) интернет‑стартапы: Spotify, Pandora, Rdio и многие другие, предложившие эту услугу либо по подписке, либо вообще бесплатно — за счет периодического прослушивания рекламы. За последний год выручка стриминговых компа‑ний выросла на 62%: сейчас они занимают около 13% всего рынка цифровой музыкальной дистрибуции.

СКАнДинАВСКОЕ ЧуДОВпрочем, ситуация сильно разнится от страны к стра‑

не. Посмотрим на три типичных случая: США, Германию и Швецию.

Структура цифровой дистрибуции весьма примечательна, как и ее динамика. В 2004 году основным драйвером роста «цифры» стали рингтоны и другие мобильные развлече‑

Всемирный поток Аркадий Коновалов

КоМПаНия GOOGle Вышла На еВроПейсКий рыНоК со сВоиМ «ПотоКоВыМ серВисоМ» Play MUsIC all aCCess: иНтерНет-ГиГаНт Пытается иГратЬ На Поле, На КотороМ Уже НесКолЬКо лет ДоМиНирУют НезаВисиМые стартаПы Во ГлаВе со sPOtIFy. ВсКоре В иГрУ ВКлючится и aPPle, заПУсКающая сВое ItUnes radIO. сУДя По ВсеМУ, бУДУщее МУзыКалЬНоГо бизНеса иМеННо за ПоДПисочНой МоДелЬю, а Не ПроДажей МУзыКи «ПоштУчНо» или «ПоалЬбоМНо».

1От а

нгл.

stre

am —

«п

оток

».


ния. В 2008‑м продажи рингтонов вышли на пик (около $1 млрд в год!), а потом стали стремительно снижаться — к настоящему моменту почти вчетверо, до $166 млн (это всего лишь около 4% рынка). Знамя подхватили крупные платформы по продаже циф‑ровой музыки — в первую очередь iTunes и Amazon Music Store. При этом куда большей популярностью стали пользоваться не альбомы, а отдельные треки: сейчас они составляют чуть более 40% объемов про‑даж, музыкальные альбомы целиком — около 30% (в этом сегменте CD‑диски пока держатся неплохо: их продается больше, чем цифровых альбомов).

Потоковая музыка в США в 2012 году составила около четверти всех цифровых продаж. В эти доходы, однако, входит не реализация конкретных альбомов и треков, а подписка, рекламные доходы и лицензи‑онные отчисления. Последние попадают к лейблам через специальную ассоциацию SoundExchange, которая в 2012 году заплатила правообладателям более $462 млн, и напрямую от музыкальных сер‑висов. К примеру, Spotify и Rdio — два крупнейших игрока стримингового рынка — в 2012‑м перечис‑лили лейблам более $570 млн.

Совсем иная ситуация в Германии: около 80% музыки здесь продают на физических носителях, и падение их продаж было не таким сильным — около 21% в минус с 2003 по 2012 год. Б’ольшую часть цифровой музыки здесь покупают целыми альбомами, а стриминг составляет лишь около 12% цифрового сегмента: местным компаниям вроде Simfy.de до сих пор не удавалось собрать достаточ‑ную аудиторию, а Spotify начал работу в Германии лишь в марте 2012 года — так что доходы сервиса в статистику не попали.

Другой полюс — Швеция, родина Spotify. С 2001 по 2005 год продажи музыки в стране упали на 40%, «цифра» составляла лишь немногим более 22 млн крон из 1,1 млрд общей выручки индустрии (пото‑ковая музыка — не более 1,2 млн крон). В 2009 году правительство нанесло серьезный удар по пират‑ству: новое законодательство вынудило крупнейший в мире торрент‑трекер The Pirate Bay уйти из страны и сделало свободный обмен музыкой в сети неле‑гальным. По оценкам издания The Swedish Wire, сразу после принятия закона интернет‑трафик в Швеции сократился на 30% — и восстановился далеко не сразу. Запрет на торренты пришелся не‑большому стартапу Spotify AB очень кстати: сервис сразу стал позиционировать себя как легальная альтернатива файлообмену — и лучшего пиара придумать было нельзя.

Детище программиста Даниэля Эка работает просто и потому практически гениально: пользо‑ватель заводит аккаунт, бесплатно скачивает про‑грамму для компьютера и слушает более 20 млн треков, каждый из которых предоставлен лейблами и исполнителями совершенно легально (страшно представить, сколько часов и даже дней Эк провел в переговорах с правообладателями). Монетизация включает в себя несколько сегментов: за пять долла‑

ров в месяц можно отключить рекламу, за десять — слушать музыку в высоком качестве в любой точке мира, при желании — на смартфоне. По данным компании, за подписку платит пятая часть активных пользователей. «Шведский социальный капитализм в действии, — говорил Даниэль Эк. — Мы, конеч‑но, уважаем частную собственность, но будущее не за ней, а за правом доступа к ней». Основное техническое ноу‑хау — быстрый доступ к любому треку (доли секунды): только в этом случае поток может действительно конкурировать с музыкой, хранящейся на жестком диске.

Уже к августу 2009 года шведские лейблы со‑общили, что получают от Spotify больше денег, чем от iTunes. По итогам года стриминг составил около 50% цифровых продаж (через скачивание — около 40%) и около 15% в общей выручке отрасли. Дальше — больше: в 2010 году стриминг занял 66% сегмента, в 2011‑м — 82%, в 2012‑м — уже 91%. Швеция стала мировым лидером по доле потоковой музыки в объеме продаж и восьмым по величине рынком цифровой музыки в мире. «Потоковая ре‑волюция» помогла местным звукозаписывающим компаниям с 2008 по 2012 год увеличить доходы на треть (впрочем, сейчас они все еще меньше, чем в 2001‑м).

муЗыКА ПРОТЕСТАОднако одним антипиратским законодатель‑

ством успех Швеции объяснить нельзя: первое место по цифровым продажам музыки в мире занимают Китай (82%) и Индия (60%) — страны с высоким уровнем нелегального файлообмена. По мнению некоторых экспертов, здесь причина скорее историческая: легальные продажи физи‑ческих носителей в этих странах никогда не были высоки, а интернет‑технологии развиваются весьма активно. Впрочем, высокий уровень торрент‑обмена все же препятствует развитию цифровых продаж: самая низкая доля «цифры» — в Польше, Венесуэле, Южной Африке, Хорватии и Уругвае.

Стриминговые сервисы приносят б’ольшую долю цифровых доходов лишь в нескольких странах — Швеции, Южной Корее, Норвегии, Финляндии, Гонконге и на Тайване, однако ситуация меняется стремительно — быстрее, чем при переходе от CD к цифровым продажам. К примеру, в 2010 году реклама в бесплатной модели потокового вещания в Голландии приносила лишь около 17% выручки. Спустя год — уже 35%, только появившаяся под‑писка — около 5%. В прошлом году подписочная модель заняла уже 28% рынка — и это лишь начало.

Стремительное продвижение на новые рынки и «сарафанное радио» помогли Spotify удвоить доходы в 2012 году: компания заработала $573 млн против 246 млн в 2011‑м. Впрочем, вырос и чистый убыток — с $59 до $77 млн; до сих пор компания ни разу не получала прибыли. Этот факт позволяет критикам модели заявлять о ее неустойчивости, а кроме того, масла в этот огонь подливают некото‑


рые музыканты (вроде Тома Йорка из британской группы Radiohead), утверждающие, что Spotify платит исполнителям сущие копейки. Примерно те же обвинения звучат и в адрес одного из ос‑новных конкурентов — интернет‑радио Pandora, основная «фишка» которого — встроенная система рекомендаций, работающая на основе специальных алгоритмов оценки музыкальных пристрастий пользователя. Этот сервис тоже пока не зарабаты‑вает, а лишь теряет деньги, постоянно вкладываясь в расширение рынка. С 2008 по 2012 год Pandora ежегодно показывала от $2 млн до $28 млн убыт‑ка — несмотря на 68 млн пользователей и весьма успешное IPO в 2011 году, когда компанию оце‑нили в $2,6 млрд. Исполнители и здесь находят поводы для жалоб: недавно американский певец Дэвид Лоури посетовал, что Pandora заплатила ему в первом квартале 2013 года лишь $16,89, в то время как одну из его песен послушали более миллиона раз. Как утверждает группа Pink Floyd, свыше 90% исполнителей получают от стриминга менее $5 тыс. в год. Впрочем, совсем скоро от обычных продаж они, вполне вероятно, не будут получать вообще ничего.

Pink Floyd также обвинила основателя Pandora Тима Вестергрена в том, что он обманывает ар‑тистов, заставляя их подписывать письмо в под‑держку интернет‑радио, в то время как основная его цель — снижение лицензионных отчислений. Вестергрен в ответ заметил, что слишком сложный и несбалансированный процесс выплаты роялти угрожает существованию интернет‑радио вообще. «Да, Pandora может заплатить только $1 370 за мил‑лион прослушиваний песни, но каждое из них пред‑назначено лишь для одного человека, — говорит Вестергрен. — На популярных FM‑радиостанциях песни слышат деcятки тысяч людей: если бы радио‑станциям пришлось платить исполнителям по той же системе, они бы просто разорились».

Сейчас Pandora пытается пролоббировать более низкий уровень отчислений, однако усилия ком‑пании пока остаются без внимания. «Нынешние законы — антиквариат, — утверждает аналитик DigitalMusicNews Пол Ресников. — Они рассчитаны на музыку и носители, которые потеряли актуаль‑ность. Никто их никогда не пересматривал, каждый держится за свой кусок пирога, и каждый будет защищать этот кусок — чего бы это ни стоило». Запутанные схемы приводят к курьезам: к примеру, Тому Йорку удалось убрать свои сольные записи из Spotify в знак протеста против низких роялти, од‑нако практически весь каталог его группы Radiohead по‑прежнему доступен, поскольку права на него принадлежат лейблу Warner Music, не настолько щепетильно относящемуся к деньгам, получаемым от Spotify. «Новая музыкальная революция в чем‑то парадоксальна, — пишет Ресников. — Потребителям все стало гораздо удобнее и дешевле, однако ар‑тисты получают куда меньше — и решения этой проблемы пока не видно».

Американский музыкальный критик и ис‑полнитель Саша Фрере‑Джонс утверждает, что стриминг хорошо работает для бэк‑каталогов и плохо — для новых артистов: «У больших лейб‑лов — огромные каталоги, вся музыка за последние 40–50 лет. В результате старинная запись мертвого артиста, который не потребует никаких отчислений, часто приносит им куда б’ольшие деньги, чем какая‑нибудь новинка. Поэтому лейблы и заключают контракты со Spotify и другими потоковыми сер‑висами. Это неправильно: модель должна работать по‑разному для разной музыки».

СмЕнА ФОРмАТАСейчас тот же Spotify выплачивает музыкантам

около половины цента за одно прослушивание песни в потоке с рекламой, три четверти цента за прослушивание по подписке и полтора цента — по премиум‑подписке. Марк Маллиган, владелец Music Industry Blog, подсчитывает: «В среднем каждое прослушивание скачанного трека (допустим, что человек слушает его около 12 раз в течение года) стоит около 3 центов. Прослушивание в потоке — полцента, или в пять раз меньше. Да, меньше, но не в 150 или 200 раз, как пытаются представить дело некоторые музыканты. Кроме того, пять цен‑тов — это около 45% всех лицензионных выплат. Так что на стриминге музыканты получают почти столько же, сколько лейблы и издатели».

По словам Дэвида Уоллача, «штатного» артиста Spotify, люди должны перестать мыслить «еди‑ничным потреблением»: «Как нам кажется, успех должен измеряться не тем, сколько «песен» вы от‑гружаете в единицу времени, а тем, сколько людей вас слушают. Все привыкли видеть огромные цифры продаж треков, но на деле сравнивать продажи iTunes и выплаты Spotify за один и тот же период некорректно. Мы пытаемся построить модель, в которой вы будете получать роялти за хорошую музыку до конца своей жизни».

Впрочем, как раз на жизнь музыкантам стримин‑гом заработать вряд ли удастся: парадигма меняется несмотря на их протесты. «Любой артист‑одиночка, который думает, что сможет заработать на жизнь с помощью стриминга, — идиот, — утверждает главный редактор отраслевого журнала CMU Энди Малт. — Или ему советует другой идиот. В наши времена любой музыкант, который предполагает, что одной только звукозаписью можно заработать на кусок хлеба, глубоко заблуждается. Даже во вре‑мена CD лишь немногие артисты зарабатывали на дисках миллионы — и далеко не в начале своей карьеры. Теперь артистам нужно строить полно‑ценный бизнес, который включает в себя запись, продажу футболок, постеров и других товаров, концерты, видео и многое другое. Им пора начать работать на своих поклонников, которые готовы заплатить больше, — а не надеяться на стриминг».

Разумеется, Малт лукавит: подобная модель подходит далеко не всем. В 2012 году авангардная

Ци

ФРО

ВАя

ЭРА


виолончелистка Зоуи Китинг обнародовала «де‑кларацию о доходах» за шесть месяцев. Всего про‑дажей музыки ей удалось заработать около $84 тыс. Более половины этой суммы принесла реализация треков альбомов через iTunes, треть — продажи через страницу на сервисе Bandcamp, около 13% — на Amazon (как диски, так и MP3‑файлы). Spotify, Pandora и NPR вместе взятые принесли всего не‑сколько сотен долларов. Впрочем, она настроена оптимистично: «Я не думаю, что стриминг угрожает моим доходам — как и торренты. Если людям дей‑ствительно нравится моя музыка, они найдут способ ее поддержать. Я и сама не покупаю всю музыку, которую слушаю, так что, если за нее платит только часть моих поклонников — я не в обиде».

При этом цифры свидетельствуют о том, что у стриминга все, скорее всего, будет в порядке. Для этого компаниям нужно оставаться на плаву после выплаты всех лицензионных отчислений. Чем больше выручка — тем б’ольшую ее долю компания сможет оставлять себе. Проще говоря, экономия на масштабе: к примеру, в 2011 году издержки собственно продаж Spotify составляли 97,7% от выручки, в 2012‑м — уже 83,5%. Лучше всего компания чувствует себя на тех рынках, где присутствует уже несколько лет, — в Швеции, Норвегии и Нидерландах. Ближайшие планы — Латинская Америка. По оценкам Даниэля

Эка, в 2013 году компания выплатит правообла‑дателям более $500 млн при выручке примерно в $850 млн (сейчас в активе компании около 20 млн активных пользователей и 5 млн подписчиков).

Еще один факт, говорящий о перспективах стри‑минга, — интерес крупных игроков. Летом компания Google запустила свой потоковый сервис Play Music All Access в Великобритании: подписка на него обходится в 9,99 фунта в месяц и позволяет хранить до 20 тыс. своих собственных треков в «облачном» онлайн‑хра‑нилище, которое доступно на всех устройствах, под‑ключенных к системе. Свой собственный потоковый сервис вскоре запустит и компания Apple: выход на рынок iTunes Radio совпадет с запуском новой мобильной операционной системы iOS 7. Впрочем, свободного выбора треков здесь не будет: планируется около 200 тематических радиостанций с возмож‑ностью покупки понравившейся песни. Контракты с лейблами — Universal Music, Warner Music, Sony Music — уже подписаны. Большинство экспертов сомневаются в успехе затеи: функционал Spotify или Rdio куда богаче. С другой стороны, положительную роль может сыграть сам бренд компании, а также более высокие роялти: по некоторым данным, Apple будет выплачивать им до 60% выручки от продажи рекламы на iTunes Radio, что несколько больше, чем предлагают другие интернет‑радиостанции. БЖ


ТЕРР

иТО

Рия

Сравнения Калужской области с Сингапуром, пре‑жде вызывавшие иронию, за семь лет перестали казаться преувеличением: иностранных и отече‑ственных инвесторов действительно влечет сюда словно магнитом. Мощные автомобильный, фар‑

мацевтический и логистический кластеры, шесть индустри‑альных парков, особая экономическая зона «Людиново», 79 резидентов — парад достижений продолжать можно долго. Недавно вклад региона в развитие страны был официально признан экономическим сообществом России: в июне ка‑лужский автокластер стал лауреатом «Премии развития» Внешэкономбанка в номинации «Лучший инфраструктур‑ный проект».

На Сингапур Калуга похожа прежде всего тем, что, как и азиатская земля обетованная для инвесторов, имела низкий старт: ни нефти, ни газа в регионе нет, и бюдже‑тообразующим производствам не было вокруг чего расти. В конечном счете это сыграло области на руку. Губернатор Анатолий Артамонов не мог позволить себе ждать, пока улучшение инвестиционного климата произойдет само собой. Он создал команду единомышленников и принял не‑посредственное участие в привлечении инвесторов. В 2006 году, когда начала реализовываться программа строитель‑ства индустриальных парков, он лично ездил на переговоры с главами иностранных концернов, представлял им область, обещая персональную помощь каждому проекту.

В итоге мы смогли создать то, что сегодня называют «калужским экономическим чудом». Однако состоит оно в том, что чуда нет, а есть просто результат кропотливой ко‑мандной работы. На первых порах привлечение производств

(а область прежде всего нуждалась в крупных якорных инвесторах) было чисто интуитивным процессом. Мы по‑ставили себя на место инвесторов и задались вопросом: чего же не хватает той части бизнес‑сообщества, которая планирует осваивать новые рынки и расти в условиях гло‑бализации? В качестве «скелета» был взят индустриальный парк как квинтэссенция прозрачного и понятного формата, легко подстраивающегося под конкретные условия реали‑зации проекта. В последующем этот «скелет» оброс тем, что мы называем инвестиционной философией. Это базовые принципы, по которым и сегодня ведется работа с инве‑сторами. Наша основная задача — донести до партнеров то, что для нас успех проекта не менее важен, чем для них.

Это заявление стоит воспринимать буквально: в случае возникновения серьезных проблем у инвесторов имидже‑вые потери региона трудно будет переоценить. Нам мало обеспечить быстрое строительство и запуск предприятия: мы добиваемся того, чтобы инвесторы создали успешный бизнес. Поэтому с каждым резидентом поддерживается непрерывная связь, обеспечивается содействие по любому вопросу. Важно понимать, что мы не лезем во внутренние дела инвесторов, а лишь создаем условия для их развития. Никакого давления с нашей стороны нет: они вольны вы‑бирать партнеров, подрядчиков, условия работы, а мы со‑вместно с Агентством регионального развития Калужской области делаем все для быстрого и эффективного решения насущных задач.

Сам формат индустриального парка — довольно гибкий инструмент общения с инвесторами: он обладает тонкими настройками, которые помогают предложить предприятиям

Парковая зонас леГКой рУКи КалУжсКой области В 2006 ГоДУ В россии стал ВхоДитЬ В МоДУ ФорМат иНДУстриалЬНых ПарКоВ. с тех Пор стратеГия аДМиНистраЦии По ПриВлечеНию иНВестиЦий ПолНостЬю ДоКазала сВою эФФеКтиВНостЬ: реГиоН ПриВлеК $5,3 МлрД и обзаВелся ДесятКаМи ВысоКотехНолоГичНых ПроизВоДстВ. теПерЬ ГлаВНая заДача В тоМ, чтобы ВыжитЬ В «ПарКоВой ВойНе» с ДрУГиМи реГиоНаМи — или ПреВратитЬ их В ВыГоДНых союзНиКоВ.

Николай Милькис


именно то, чего те хотят. Индустриальные парки формируют рабочую площадку, где есть правиль‑ное зонирование территорий. Ведь запросы у всех разные: одному предприятию требуется много элек‑тричества, другому — непрерывное водообеспечение, третьему — тысячи рабочих рук. Кроме стандарти‑зированных участков под размещение производств, в парках выстраивается полная инфраструктура для комфортной жизни и работы: пожарная безопас‑ность, скорая медицинская помощь, гостиничный комплекс, предоставляется жилье в непосредствен‑ной близости. Для инвестора возможность увидеть площадку, полностью готовую к его приходу, — мощный мотиватор. Он понима‑ет, что может рассчитать сроки проектирова‑ния и строительства предприятия, а главное, выдержать эти сроки.

Сумма затрат, которые понесла Калужская область для привлечения инве‑сторов, составляет на сегодня около 12 млн рублей. Это вложения областного бюджета и заемные средства КРКО, полученные от ВЭБа. Расходы бюджет компенсирует доходами от продажи или сдачи в аренду земельных участков. Но главное — налого‑вые поступления, которые при регистрации предприятия в Калужской области в массе своей сосредоточиваются в региональном бюджете. С 2006 года, когда строительство ин‑дустриальных парков и размещение инвесторов перешло в активную фазу, налоговые поступления в различные уровни бюджета в целом составили 40 млрд рублей. Это сопоставимо с текущим раз‑мером бюджета Калужской области (на 2013 год он составил почти 35 млрд).

Инвесторам даются налоговые послабления — в частности налоговые каникулы, которые в зависи‑мости от объема капитальных вложений составляют от одного года до четырех лет. Все льготы про‑зрачны и доступны на информационных ресурсах правительства области. Понятно, что судить по циф‑ре в 40 млрд рублей о будущих налоговых посту‑плениях нельзя: сейчас это «средняя температура по больнице». Пока только несколько инвесторов вышли на полную мощность, а большинство пред‑приятий либо начали реализацию первого этапа, либо ведут строительные работы.

Стратегически важный для нас проект связан с автомобилестроением. Калужская область тради‑ционно имела машиностроительную ориентацию и, что важно, расположена близко к рынкам сбыта. После прихода в технопарк «Грабцево» немецко‑го концерна Volkswagen, а затем и Volvo, Peugeot Citroёn и Mitsubishi Motors, вокруг якорных инвесто‑ров начала формироваться среда, способствующая появлению по соседству дополняющих производств, ориентированных, например, на выпуск комплек‑тующих. Для размещения поставщиков и произво‑дителей деталей для автомобильного кластера был создан проект «А‑парк», реализованный по схеме

built‑to‑suit1, когда производственный комплекс проектируется совместно с инвестором и после за‑вершения строительства сдается ему в аренду. Это распространенная модель государственно‑частного партнерства: строительство оплачивает инвестор, а затраты на инфраструктуру ложатся на плечи государства.

Помимо общей инфраструктуры, необходимо было создать условия для обучения и перепод‑готовки специалистов. В 2007 году правительство Калужской области за бюджетные средства построи‑

ло учебный центр, который поначалу готовил специ‑алистов только для российского завода Volkswagen. В центре было размещено самое современное обо‑рудование, которое не всегда можно встретить даже на заводах якорных инвесторов. На сегодня здесь получили рабочие специальности свыше 8 тыс. человек. Это специалисты, которые затем трудоустроились на заводы зарубежных инвесторов; часть приехала из других регионов, чтобы затем от‑правиться на работу в Санкт‑Петербург, Тольятти и другие центры автомобильных производств.

Даже несмотря на льготные условия размеще‑ния в индустриальных парках, отечественному автопрому тяжело конкурировать с зарубежными производителями из‑за предельно высоких стан‑дартов последних. Тем не менее есть несколько показательных примеров успешного сотрудниче‑ства. Немецкий производитель автокомпонентов Continental купил «Автоэлектронику», в советское время лидера по выпуску электронных компонентов, и инвестировал в создание производства на предпри‑ятии электронных систем управления двигателей. Совместное предприятие испанской компании CIE Automotive и самарского «Автокома» разместилось на территории Калужского завода автомобильного электрооборудова‑ния, где сегодня занимаются механической обработкой и литьем пластмасс. Еще один игрок, сумевший закрепиться в нише об‑служивания автопроизводств, — калужская группа компаний «Эликор». Она выпускает пластиковые элементы интерьера, детали 1ан

гл. «

пост

роен

ные

по м

ерке

».

индустриальный парк — это квинтэссенция прозрачного и понятного формата. Для инвестора возможность увидеть площадку, полностью готовую к его приходу, — мощный мотиватор


сидений, аксессуары, которые поставляются в том числе и зарубежным концернам, обосновавшимся в автокластере.

Сложности локализации зарубежных автосбороч‑ных производств и их взаимодействия с российски‑ми компаниями лежат не в экономической, юри‑дической или иной прикладной плоскости. Россия для многих по‑прежнему «загадочная холодная страна». На лицах тех, кто сюда приезжает впер‑вые, — неподдельное удивление от современных го‑родов и отсутствия медведей на улицах. Предвзятое отношение волей‑неволей пришлось преодолеть тем транснациональным корпорациям, которые иначе, без открытия производств на территории страны, не могли бы реализовывать продукцию на российском рынке. А более мелкие и малоиз‑вестные производства еще опасаются рисков работы с Россией. Я их понимаю: есть отдельные регионы, где бюрократия пока явно побеждает все попытки создать привлекательный инвестиционный климат.

«Автомобильный» опыт мы используем в работе над фармацевтическим и логистическим кластера‑ми. Однако не существует какой‑то универсальной схемы создания кластеров, которую можно было бы скопировать и применить в иной отрасли про‑мышленности или другого региона. Всегда прихо‑

дится отыскивать уникальный путь. Впрочем, одно общее правило, которое стоит усвоить всем, кто решил заниматься привлечением инвестиций, все же существует: инвестор всегда прав. Кроме этого, для эффективной работы нужна жесткая интеграль‑ная мотивация всех заинтересованных лиц — начи‑ная с руководителя региона и заканчивая последним исполнителем в цепочке работы с инвесторами. В конце прошлого года в Калужской области состо‑ялась выездная сессия Государственного совета РФ: у нас побывали главы большинства регионов России. Задавали разные вопросы и порой невозможность быстрого решения проблем инвесторов объясняли существующими бюрократическими препонами: вот, мол, по закону мы обязаны представить какую‑либо бумажку в 30‑дневный срок, и этот срок тормозит весь процесс. На мой взгляд, при должной мотива‑ции эти трудности вполне можно преодолеть.

Обостряющаяся конкуренция со стороны других регионов, встающих на инновационный и прогрес‑сивный путь развития, нас только радует. Во‑первых, это не дает нам «забронзоветь», хотя и приятно слышать комплименты на различных мероприятиях. Другие регионы идут тем же путем, но параллель‑ным курсом. Мы заняли свою нишу и определили собственные приоритеты. Во‑вторых, мы хотим, чтобы Калужскую область окружали такие же само‑достаточные и активно развивающиеся регионы, как мы сами. Вот почему мы, в частности, активно развиваем сейчас юг региона, который граничит с Брянской областью. Наши инвесторы, в том числе поставщики комплектующих, хотят расширяться и выйти за пределы Калуги. Во взаимодействии с другими регионами рождается синергия, ко‑торая позволяет достичь еще больших успехов.

ТЕРР

иТО

Рия

николай милькисгенеральный директор ОАО «Корпорация развития Калужской области» (КРКО)

Об авторе

БЖ


СЕГм

ЕнТ

По данным Европейской ассоциации ветро‑энергетики, к концу 2013 года общая мощ‑ность отрасли во всем мире превысит 300 ГВт — что эквивалентно примерно 114 атомным электростанциям. Около трети генерации при‑

ходится на Европу, где введение новых мощностей в послед‑ние годы заметно снизилось — как по причине финансового кризиса, так и из‑за непоследовательной политики властей в отношении субсидий. По некоторым оценкам, в 2013‑м уровень ввода мощностей снизится на 11%, а восстановления темпов стоит ждать только в будущем году.

Сейчас Европейская комиссия рассматривает вариант синхронизации налоговых режимов для ветрогенерации на всей территории Евросоюза — однако общеевропейское руководство не имеет права диктовать отдельным странам, какой тип энергии им следует использовать. Особенно остро вопрос стоит в Германии, где перспективы энергети‑ки — в частности переход к возобновляемым источникам энергии — остаются вопросом остро политическим в свете сентябрьских выборов в парламент. Крупные игроки энерге‑

тического рынка утверждают, что субсидии мешают полно‑ценной конкуренции, особенно после серьезного прорыва США в области освоения месторождений сланцевого газа.

С ВЕТЕРКОмВпрочем, как раз в США с ветроэнергетикой все в полном

порядке, в первую очередь за счет субсидий: ветрогенера‑ция здесь опережает все остальные сегменты по объему господдержки. В 2012 году в стране было установлено почти 7 тыс. новых турбин, а общая сумма инвестиций превысила $25 млрд — причем исключительно со стороны частного капитала. Пока отрасль составляет лишь незначительную часть общей электрогенерации — около 4,5% (этого объ‑ема достаточно для обеспечения электроэнергией более 15 млн домов), однако, по оценкам Министерства энерге‑тики США, к 2030 году ветер сможет обеспечивать до 20% всей генерации. Как утверждают в Американской ассоци‑ации ветроэнергетики, стране потребовалось более 25 лет на создание всего 10 ГВт мощностей, в то время как за один лишь прошлый год в строй введено более 13 ГВт. В общей

Куда ветер дуетВетроэНерГетиКа Во ВсеМ Мире — и В ПерВУю очереДЬ В сша и Китае — соВершает тихУю реВолюЦию. ПоКа КрУПНые иГроКи ВетроГеНераЦии Делают Все, чтобы оПереДитЬ осталЬНые сеГМеНты эНерГорыНКа По числУ ВВоДиМых МощНостей, НеболЬшие стартаПы созДают заДел Для техНолоГичесКоГо рыВКа.

Аркадий Коновалов


сложности ветряки составили около 43% всей новой электрогенерации в США в 2012‑м: ни один другой альтернативный способ получения электроэнергии такими результатами похвастаться не может.

Больше всего ветряки популярны в равнин‑ных штатах — к примеру, на Среднем Западе. Айова и Южная Дакота уже получают более трети электроэнергии за счет ветра, еще в семи штатах доля ветрогенерации в прошлом году превысила 10%. На западе выделяется Калифорния: в про‑шлом году здесь установили ветрогенераторов мощностью более чем на 1,7 ГВт. Один из круп‑нейших производителей энергии Айовы компания MidAmerican Energy планирует вложить в установку ветряков более $1,9 млрд: по словам губернатора штата Терри Брэнстеда, это крупнейший инвест‑проект за всю историю Айовы. Кроме того, планы MidAmerican Energy помогли убедить Facebook и Google вложить около $700 млн в строительство новых дата‑центров именно в Айове: на их кругло‑

суточную поддержку требуются огромные объемы электроэнергии.

У рекордов 2012 года, впрочем, есть объяснение: в декабре американское правительство собиралось закрыть программу налоговых льгот (точнее, креди‑тования), и многие компании пытались как можно быстрее запрыгнуть на подножку уходящего поезда. В рамках программы правительство выплачивает компаниям 2,2 цента за каждый КВт произведенной с помощью ветра энергии в течение первых десяти лет жизни проекта. В январе в рамках антикри‑зисной программы американское правительство одобрило еще $12 млрд на льготное кредитование, что спровоцировало новый виток инвестиций.

У программы есть и противники — в первую оче‑редь, разумеется, конкурирующие сегменты вроде солнечной энергии и природного газа, еще несколько десятилетий назад ощутившие всю пользу субсидий на себе. Однако скептики есть и среди сторонников ветрогенерации: к примеру, на недавней отраслевой

75 ГВтсоставляет мощность ветрогенерации в Китае,

который превратился в мирового лидера ветроэнергетики. К 2015 году Поднебесная намерена удвоить свои мощности. и это

притом, что ветер как источник энергии уже обошел в КНр атом


конференции в Чикаго многие аналитики отмечали, что субсидии приводят к снижению инвестиций в собственные разработки и производство внутри страны, — и это не позволяет снижать цены есте‑ственным образом. По оценкам правительства США и исследовательского центра World Resources Institute, Америка остается нетто‑импортером оборудования для ветрогенерации. Представители индустрии отве‑чают: «К отмене льготных кредитов готовы, но давай‑те сделаем это постепенно — скажем, будем снижать их объем на 10% каждый год до 2018‑го».

Тем более что некоторый технический прогресс при этом все же наблюдается: с конца 1990‑х годов средний диаметр ротора ветряка увеличился при‑мерно на 90%, высота опоры — на 45% (примерно каждый пятый ветряк из установленных в 2012‑м — выше сотни метров). Инженерам удалось уве‑личить и срок службы генераторов — в среднем восьмикратно, и их среднюю мощность — более чем в 17 раз. Критики упорствуют: все равно без субсидий ветрогенерация не может конкурировать с другими источниками энергии, особенно с углем и природным газом. Несмотря на это, политики поддерживают ветряные проекты с удовольствием: демократы рады вложиться во что‑то «зеленое» и экологическое, республиканцы рапортуют о но‑вых рабочих местах — в первую очередь в довольно депрессивных сельскохозяйственных районах.

Введение новых мощностей и развитие техно‑логий снизили и цены на электроэнергию, произ‑

веденную с помощью ветра: они достигли 8‑летнего минимума. По оценкам Министерства энергетики США, с 2009 года их средний уровень упал пример‑но на 43% — с $70 до $40 за МВт‑ч. В министерстве отмечают, что последний раз такие цены фиксиро‑вали в 2000–2005 годах, в то время как издержки не вернулись на прежний уровень, а ветряки начали устанавливать в более «тяжелых» с точки зрения погодной эффективности районах.

Несмотря на то что США стали лидером по вво‑ду турбин по итогам года, пальму первенства по общему объему ветрогенерации страна уступает Китаю: здесь ввели в строй уже 75 ГВт. Не так давно китайская компания Longyuan Power рас‑положила в высокогорьях Тибета самую крупную в мире ветряную ферму: в общей сложности ком‑пания производит около 2,5 ГВт электроэнергии в месяц только за счет ветра. К 2015 году Китай планирует производить уже 150 ГВт: ветер стал третьим по объемам источником электроэнер‑гии в стране, опередив атомные электростанции. Кроме того, по доле ветрогенерации (4,5%) США уступают европейским странам — к примеру, Дании (30%), Испании (18%), Ирландии (16%) и Германии (10%). Популярные в Европе так на‑зываемые офшорные ветропарки — фермы, на‑ходящиеся на воде в прибрежной зоне, — в США пока не запускаются в коммерческую эксплуата‑цию; это связано главным образом с отсутствием необходимого регулирования.

ловят ветерУстановленная мощность ветрогенераторов в различных странах, ГВт

страна Мощность

Китай 75,3сша 60Германия 31,5испания 23индия 18,6Великобритания 9италия 8Франция 8Канада 6,2Португалия 4остальные 42,4

источник: U. s. energy department

самые субсидируемыеДоля различных типов энергетики в субсидиях правительства сша, %

СЕГм

ЕнТ

42%Ветер

21%атом

13%Другое 6%

Газ

8%солнце

10%Уголь


Место для МалогоРынок собственно генераторов очень сильно

концентрирован. На долю трех крупнейших про-изводителей — американского GE Wind, немецкого Siemens и датского Vestas — приходится около 70% всех устанавливаемых ветряков. Впрочем, конкуренты не стоят на месте: если в 2005 году генераторы мощнее 1 МВт устанавливали лишь пять компаний, то сейчас их уже 25 — но это, увы, не помешало «большой тройке» увеличить свою долю. Китайские компании пока активны в основном на внутреннем рынке, но постепенно проникают и в США: среди них можно отметить Goldwind, China Creative Wind Energy и Guodian United Power.

Пока ведущие производители соревнуются за крупные заказы, стартапы пытаются нащупать свою нишу на рынке небольших турбин для частно-го сектора. Один из наиболее заметных новичков — компания FloDesign, типичный новый стартап, использующий высокие технологии для создания в своем роде уникального продукта. На смену огромным ветрякам с лопастями здесь разраба-тывают небольшие мощные турбины с основной высотой не более 50 метров, напоминающие ави-ационные двигатели: их можно устанавливать не только в удаленных сельских районах, но так-же в индустриальных парках и рядом с жилыми домами. У огромных современных турбин много недостатков: сложная инженерная конструкция, дорогая транспортировка и установка, высокий уровень шума и негативное влияние на окружа-ющую среду (по некоторым подсчетам, ежегодно от лопастей ветрогенераторов в США гибнет не-сколько миллионов птиц).

Компания FloDesign родилась в Массачусетсе, где двое инженеров, Уолтер Преж и Майкл Верле, попытались «обратить» реактивный двигатель: не подавать энергию для получения движения, а ис-пользовать ветер для получения энергии. За счет уникальной конструкции они добились значитель-ного ускорения ветра в трубе генератора — при-мерно в два раза. В 2008 году инженерам удалось построить небольшую пилотную модель, которая прошла успешные испытания в Массачусетском технологическом институте, и вскоре разработкой заинтересовались венчурные инвесторы. Однако исследования велись в полусекретной обстановке: проект поддерживался правительственным гран-том, и грантодатели не хотели, чтобы подробности оказались в руках широкой публики или иностран-ных конкурентов.

В 2009 году проект нашел СЕО, которым стал директор китайского представительства Vestas Ларс Андерсен. Поначалу он отнесся к разработке скептически, но вскоре согласился занять дирек-торский пост: «FloDesign действительно может снабжать электричеством большое здание или око-ло 30 частных домов — примерно по той же цене, которую предлагают большие газовые или обычные

ветряные электростанции. Так небольшие проекты смогут получить независимый источник энергии. Ни одна другая технология дать такой результат не способна».

Вскоре выяснилось, что у закрытой турбины, заключенной в кожух, тоже есть свои недостатки. Во-первых, цена: сэкономив на кожухе, можно увеличить лопасти на 20–30% и получить дополни-тельную мощность. Во-вторых, кожух менее устой-чив к плохой погоде: в 2011 году ураган «Айрин» серьезно повредил установленную в Бостоне те-стовую модель. Вторую проблему удалось решить путем изменений в конструкции, первую — за счет более четкого позиционирования. Компания реши-ла сфокусироваться на рынке, который большие ветряки просто не в состоянии обслужить. FloDesign предлагает устанавливать свою турбину в трудно-доступных местах с более слабым ветром — в горах, вдоль автомобильных дорог, на островах, военных базах. Такую модель называют распределенной: ис-точник энергии находится близко к потребителю, в отличие от больших ветропарков или обычных электростанций. При этом слишком маленькая турбина (рассчитанная, к примеру, на несколько домов) оказывается чересчур дорогой, поэтому FloDesign нащупывает «золотую середину», нишу, которая до сих пор практически никем не занята. Своим первым рынком компания видит горные районы Калифорнии, в которых популярна «рас-пределенная» модель, но прак-тически повсеместно установ-лены старые, неэффективные ветряки.

Сейчас турбины FloDesign проходят финальные стадии сертификаций и проверок; производственная цепочка — от изготовления отдельных компонентов в Китае до сборки в Калифорнии — уже налаже-на. До конца 2013-го компания планирует установить в кали-форнийском районе Техачапи около 10 турбин (контракт с первым клиентом уже под-писан), и уже более 800 — в сле-дующем году (впрочем, точные объемы пока еще обсуждаются). По оценкам компании, общий потенциальный объем рынка для турбин среднего размера может составить до 3,5 млн штук — причем только в США. В компании активно рассматри-вают и вариант выхода на ев-ропейский и японский рынки: в условиях ограниченного про-странства разработка FloDesign может оказаться весьма востребованной. БЖ


лЕК

ТОРи

й

Становление и развитие любого бизнеса проис‑ходит поэтапно: сначала оформляется некий общий принцип действия на уровне увязывания смыслов, активов и финансов, затем зарождается бизнес‑продукт, вокруг которого запускаются

различные бизнес‑процессы, после чего формируется организация. Информационное поле, связанное с биз‑нес‑проектом, существует на всех этих этапах, однако как самостоятельная единица (и предмет забот руководства) появляется уже после становления организации. Примерно так же, как душа, по верованиям некоторых религиозных конфессий, рождается лишь после появления «грубого, зримого, сущего». Только в корпоративном мире «душа» любой организации — это ее ценности, энергия, мотиваторы и — куда без него! — информационное поле.

ЗАГлянЕм В ДушуЦиркуляция информации внутри организации — важ‑

нейшая часть любого бизнес‑процесса. Однако тут мы не‑редко сталкиваемся с информационными разрывами, из‑за которых информация пропадает, грубо искажается или попадает не тому адресату.

Человек, взявшийся за строительство организации, изна‑чально должен уделять большое внимание ее информаци‑онному полю. Инфопотоки между отделами и сотрудниками в процессе операционной деятельности часто начинают возникать и выстраиваться стихийно, однако руководитель должен находить участки, на которых могут возникнуть опасные «зазоры», и создавать для них определенные регла‑менты. Однако на практике об этом мало кто задумывается. Спросите любого топ‑менеджера, доволен ли он качеством информационного обмена в служебной иерархии, которой он руководит, — и почти наверняка получите отрицательный ответ. При этом сам управляющий затруднится с ходу объ‑яснить, что именно в системе работает не так и в чем корень проблемы. Между тем разрывы в информационном поле

компании (как и нарушение обмена веществ в организме) резко снижают качество жизни и ухудшают самочувствие ор‑ганизации. Информация управляет миром — не то что одной компанией. И чем сложнее организационное устройство, тем более тонких настроек требуют информационные про‑цессы. Как и в большом мире, в рамках любой более или менее сложно устроенной компании возможен «эффект ба‑бочки», когда незначительное происшествие вроде легкого взмаха крыла (небольшое искажение информации на вы‑ходе в одном из бизнес‑подразделений) способно вызвать вселенский ураган (корпоративный аврал или существенные материальные потери). Прежде всего это касается компа‑ний, бизнес которых связан с высокоинтеллектуальными продуктами и услугами.

Приведу пример из жизни одного крупного московского дизайн‑бюро. Специфика этого бизнеса предполагает по‑стоянный и кропотливый процесс обмена информацией с за‑казчиком: дизайнер «вытаскивает» из клиента пожелания и образы, связанные с создаваемым объектом, и пытается материализовать их, постоянно сверяясь с реакцией за‑казчика, делая поправки на его психологические особен‑ности и т. д. На шестом–седьмом году жизни дизайн‑бюро клиентов стало так много, что работу поставили на поток: начали предлагать заказчикам альбомы со стандартными проектами, чтобы не ввязываться в глубинные коммуника‑ции. Какое‑то время это сходило с рук, пока не появились клиенты, которых интересовали не шаблонные решения, а реализация мечты. Вот тут‑то и выяснилось, что вновь «включить» функцию не получается. Причем речь здесь идет не о маркетинге, не о ценностях, не о процессинге в чи‑стом виде. Проблема глубже: дизайнеры в этой компании за несколько лет разучились общаться с клиентом и счи‑тывать с него информацию: читать по глазам, улавливать тонкие невербальные сигналы. Казалось бы, мелочь — а при‑шлось уволить половину состава и взять людей, которые позволили бы залатать информационные дыры.

Испорченный телефон Александра Кочеткова

иНФорМаЦиоННые ПотоКи ВНУтри КоМПаНии ПоДобНы обМеНУ ВещестВ: ПротеКают НезаМетНо Для Глаза, оДНаКо В слУчае НарУшеНия сПособНы НаДолГо ВыВести ВесЬ орГаНизМ из строя.


Во взаимоотношениях «компания — клиент» такие разрывы довольно распространены, поэтому они требуют отдельного учета и контроля. В одной юридической ком‑пании, которую я консультировала (по другому, впрочем, поводу), довольно устойчиво возникала одна и та же про‑блема: вторичные переговоры с потенциальными клиен‑тами то и дело срывались — несмотря на то что первая встреча (знакомство и презентация) обычно проходила весьма успешно. Стоило же только сделать конкретное коммерческое предложение, как почти готовый клиент срывался и уходил «с концами». Пришлось проанализиро‑вать все этапы работы по сорвавшимся сделкам. Компания специализировалась на разрешении споров в досудебном порядке и имела большой опыт в этой области. Однако в своем стандартном коммерческом предложении, как выяснилось, она сообщала об этом факте не прямо и от‑крыто, а каким‑то прямо‑таки иезуитским образом: «По имеющейся у нас информации, споры, в которых в по‑следнее время участвовала Ваша компания, можно было разрешить в досудебном порядке». Вроде бы обозначили свою сверхкомпетентность в вопросе. Но что должен был думать клиент, прочитав такое? Что за его компа‑нией шпионят? Причем сверхкомпетентно — а так еще страшнее! И подобных пугающих оборотов по тексту коммерческого предложения было рассыпано немало. Да, юристам свойственно использовать в своей практике всяческую демагогию, схоластику и казуистику, однако для внятного общения с клиентом все эти приемы ре‑шительно не годятся. На этом примере мы видим, как компания из месяца в месяц собственными руками стара‑тельно расширяла и углубляла информационный разрыв с собственной клиентурой — вплоть до момента, пока это не стало представлять настоящую угрозу для ее бизнеса. Весьма характерно и то, что сотрудники компании, хотя и чувствовали наличие какой‑то проблемы в общении с клиентами, были не в состоянии ее идентифицировать.

шКОлА ОФиЦиАнТОВДовольно распространенный информационный разрыв —

потеря сведений из‑за того, что ответственный исполнитель счел их не имеющими отношения к делу. Писательница Агата Кристи устами своего персонажа, детектива Эркюля Пуаро, прекрасно описала этот феномен: если обычный человек чего‑то не понимает, то, вероятнее всего, он этого не увидит и не услышит; по крайней мере — почти навер‑няка не запомнит. И в этом случае информацию прихо‑дится вытаскивать у него чуть ли не клещами из подкорки. И чем сложнее продукт в организации, тем чаще разбор неудачных проектов приводит к обнаружению каких‑то мелких, незначительных деталей, о которых, как выяс‑няется, знали практически все, однако в силу различных причин не придавали им значения. Но эти мелочи в итоге провалили все дело.

Есть еще один коммуникационный порок, создающий информационные разрывы в компании и очень глубоко иногда проникающий в корпоративную культуру. Это при‑вычка передавать «грязную информацию». Полагаю, не все читатели сразу обнаружат подвох, например, вот в такой фразе: «Можно с полной уверенностью утверждать, что, возможно, это произойдет». Такое сплошь и рядом можно услышать от карьерных менеджеров. Противоречие «полной уверенности» и «возможного» по поводу одного события давно никому не режет слух в силу общей организацион‑ной привычки к нечистой информации, демагогии и лжи. Однако «грязная информация» может привести к довольно неприятным последствиям, особенно если ее получателем является лицо, принимающее важные решения. Ведь всю документацию и справки, предваряющие сделки или за‑ключение договоров, обычно готовят для него сотрудники. Сам топ‑менеджмент, впрочем, тоже редко выступает об‑разцом чистоты коммуникаций. Как правило, половина всех информационных пробелов — следствие неточности управляющих в формулировках при постановке задачи.


лЕК

ТОРи

й

Консультируя разные компании, я обычно даю один и тот же практический совет по поводу латания информационных дыр: раздайте сотрудникам для обязательного использо‑вания органайзеры с карандашами, чтобы они перестали во всем полагаться на собственную память и записывали туда всю служебную информацию.

А в особо ответственные моменты — ставили не только дату и имя «информатора», но и время, а также требовали подписи того, кто им что‑то сказал или поручил.

В одной компании такая мера помогла вернуть дееспо‑собность коллективу, который был полностью расшатан манипуляторскими способностями руководства. Все четыре топ‑менеджера компании представляли собой очень выра‑зительные типажи. Один имел привычку никогда не дого‑варивать до конца. Второй при постановке задачи настолько торопился, что то и дело проскакивал мимо сути и упускал важные детали (распространенный тип руководителя, его легко узнать по фразе, которую он часто повторяет: «Как, разве я этого не говорил?»). Третий по природе своей любил, мягко говоря, очень сильно все преувеличивать. При этом четвертый, собственно генеральный директор, постоянно находился в разъездах, занимаясь крупными контрактами и клиентами; именно ему приходилось периодически пожи‑нать плоды информационного шума, устроенного тремя упо‑мянутыми коллегами. В итоге проколов в работе коллектива накопилось такое количество, что руководитель компании уже стал подозревать свое окружение в чистом вредительстве. Однако проблема сводилась исключительно к искажению информации: задачи, пройдя сквозь цепочку специфических фильтров, попадали к исполнителям в заметно «отредакти‑рованном» виде, и не случайно конечный результат мало соответствовал ожиданиям руководства. Выход из этого управленческого бедлама был найден простой: всем топам строжайше запретили ставить какие бы то ни было задачи устно, а исполнители, получив письменное распоряжение, обязаны были явиться к боссу и пересказать суть поставлен‑ной задачи, чтобы убедиться, что они все правильно поняли.

Впрочем, добиться от сотрудников краткого изложения задачи, а заодно уточняющих вопросов было не просто. Ведь им мучительно не хотелось переспрашивать о деталях по несколько раз, чтобы не выглядеть в глазах начальства круглыми идиотами. Для того чтобы приучить обе стороны правильно воспринимать ситуацию, в другой компании мы создали внутреннюю «школу официантов». Сотрудники примерно раз в три месяца на реальных примерах отра‑батывали проблемные ситуации по сценарию, который мы регулярно наблюдаем в ресторанах. В роли посетителя — «хозяин задачи», официант — ее исполнитель. Чтобы от‑ладить функцию точной передачи информации, в разговоре между обеими сторонами используются формулировки, по‑заимствованные у индустрии гостеприимства: «Правильно ли я понял, что вы заказали то‑то, то‑то и то‑то? Вам прямо в таком порядке подавать или все сразу?» Да, необходимо учиться вытаскивать из руководителя все условия, сопро‑вождающие выполнение задачи. А также — высказывать свои сомнения, если они появляются: «Мне кажется, вы колеблетесь. Может быть, мне подойти к вам попозже?» Ведь очень часто бывает так, что руководитель сказал что‑то в сердцах или будучи не в настроении. А значит, нелишне зайти еще раз и уточнить задачу, а не принимать за чистую монету то, что через час уже будет недействительно. В нашей «школе», как и в настоящей для официантов, сотрудников учили определять опасных клиентов, безденежных, странно себя ведущих — то есть улавливать все потенциальные ис‑точники информационных разрывов.

ЗА ПлОхОЕ ПОВЕДЕниЕНемало информационных дыр возникает как следствие

поведенческих особенностей человека. Часто встречаются люди, которые не умеют вести себя в конфликтных ситу‑ациях, — а значит, скорее всего, они предпочтут упустить клиента, с которым наметились напряженные отношения. Многие стесняются лишний раз подойти к начальнику за пояснениями. Из‑за этого возникают парадоксальные


коллапсы. К примеру, начальник склонен к авторитарному стилю управления, и не дай бог его подчиненному сделать неверный шаг влево или вправо. Однако страх что‑то пере‑спросить у руководства приводит к тому, что сотрудник так и не узнает, в каком направлении ему вообще надлежит двигаться, — и работа встанет. Более того, если в компании скопилось много информационных «зазоров», возникает опасность, что кто‑то захочет этим воспользоваться в ко‑рыстных целях и во вред организации. Ведь деньги и влия‑ние получить сложнее, чем информацию. Последняя, между тем, никак не менее важный атрибут власти. Ее можно сознательно не доносить, искажать, перехватывать — если это позволяют процессы в организации. Все это — часто практикуемые формы как «невинных» манипуляций, так и осознанной мести компании. Тем более что концы в этом случае найти крайне сложно. Именно в информационных разрывах зачастую и кроется тайна «серых кардиналов», которые знают, как обращать провалы в передаче инфор‑мации между получателем и отправителем в свою пользу. Поэтому чрезвычайно важно наладить циркуляцию всех информационных потоков таким образом, чтобы система напоминала собой телеграф: сигнал передан — сигнал принят. Ухо же топ‑менеджмента должно быть настроено так, чтобы чувствовать, «слышать» места потери звукового сигнала и своевременно компенсировать эти дыры. Конечно, для этого очень полезна практика внутренней переписки, регламенты, субрегламенты и различные схемы визирова‑ния, которые раз и навсегда снимут проблемы с памятью сотрудников различных уровней служебной иерархии. Возможно, кому‑то подобные процедуры покажутся слиш‑ком муторными и забюрократизированными, но даже в ка‑честве временной меры они позволяют настроить каналы передачи внутренней информации правильным образом, а то и перевести их на уровень привычки.

Только тот, кто научится штопать это рваное информа‑ционное полотно, сможет создать мощный поток чистой информации, которая будет протекать правильно и без ис‑

кажений. И именно это обстоятельство позволит менеджеру по‑настоящему управлять организацией. Для того чтобы правильно наладить систему, для начала ее необходимо представить. Не в «айтишном» смысле, а в концептуаль‑ном. Необходимо четко понимать, какие данные и в каком объеме циркулируют внутри организации и где могут находиться слабые места. В этом отношении российским компаниям, которые привыкли работать как бог на душу положит (в отличие от западных, у которых работа с инфор‑мационным полем заложена в крови и отлажена десятиле‑тиями), придется двигаться эмпирическим путем. Общий принцип такой: видим проблему и обращаемся с ней, как с луковицей, слой за слоем оценивая ее природу. Сначала с точки зрения структурных сложностей, затем — бизнес‑процессов, постепенно переходя к более тонким причи‑нам возможного возникновения сбоев, психологическим и информационным. И даже если в компании вроде бы все хорошо с точки зрения структуры и процессинга, всегда имеет смысл нырнуть поглубже и оценить, превентивно и эмпирически, что представляет собой ее информационное поле: пройтись по отделам, послушать, как люди между со‑бой разговаривают, как пишут письма, много ли повторяю‑щихся ошибок. В том числе — вроде бы «незначительных», грамматических. По мере развития бизнеса и усложнения процессов внутри организации многое будет зависеть именно от этих нюансов.

Александра Кочетковапрофессор кафедры бизнеса и делового администрирования Института бизнеса и делового администрирования Академии народного хозяйства при Правительстве РФ. Автор книги «Основы управления в условиях хаоса (неопре делен-ности)» — М.: Рид Групп, 2012.

Об авторе

БЖ


Чуж

иЕ

уРО

Ки

ЗАГАДОЧныЕ мАнЕВРыНастоящая информационная бомба взорвалась 20 июля

2013 года, когда бизнес‑обозреватель The New York Times Дэвид Косиневски поделился с читателями результатами своего журналистского расследования. Оно существенно расширило и без того эластичные представления общества о масштабах вредительства банкирского сословия, которое, как известно, претендует на роль системообразующего звена мировой экономики. «Сотни миллионов раз на дню испыты‑вающие жажду американцы открывают алюминиевые банки с содовой, пивом или соком. И всякий раз, совершая это, они платят на несколько долей цента больше лишь потому, что Goldman Sachs со своими финансовыми подельниками изобрел хитрый маневр, результатом которого стало увели‑чение стоимости товаров для потребителей на миллиарды долларов. История наша начинается на 27 промышленных складах в Детройте, где одно из подразделений Goldman’а хранит алюминий, принадлежащий его клиентам. Каждое утро армия грузовиков перевозит 700‑килограммовые чушки с одного склада на другой. Два‑три раза в день, ино‑гда чаще, водители проделывают один и тот же маршрут. Загружаются на одном складе. Разгружаются на другом. Затем повторяют все снова и снова».

История очередного гешефта Goldman Sachs, поведанная Дэвидом Косиневски, оказалась, однако, лишь вершиной

айсберга. В махинации, связанные с хранением, транс‑портировкой и торговлей сырьевыми ресурсами, вовлечен весь цвет мировой финансовой элиты: Goldman Sachs, JP Morgan Chase, Morgan Stanley, Barclays, Citigroup, BlackRock, Deutsche Bank и проч. Украшает корону глобального гешеф‑та королевский бриллиант по имени London Metal Exchange (LME, Лондонская биржа металлов), где заключается более 80% мировых сделок по цветным металлам. LME не только попустительствует «индустриальным танцам» своих трей‑деров, но и непосредственно находится в доле, получая от‑числения в размере одного процента от платы за хранение сырья со всех 719 авторизованных биржей складов.

Не менее забавно и то обстоятельство, что скандал, вы‑несенный в наши дни на суд общественности журналистом The New York Times, тлеет как минимум уже два года. Еще в июне 2011 года компания Coca‑Cola зарегистрировала на LME официальную жалобу на Goldman Sachs, обвинив банковского посредника в том, что тот умышленно задер‑живает поставки алюминия со своих складов в Детройте, из‑за чего у производителя прохладительных напитков перманентно возникает дефицит сырья.

Еще через год стало ясно, что вредительство финансовых корпораций в сфере торговли, транспортировки и хранения сырьевых ресурсов носит универсальный и полномас‑штабный характер. 20 сентября 2012 года американская

Индустриальныетанцыбанковских работников

Сергей Голубицкий


Федеральная комиссия по регулированию в области энергетики (FERC) пригрозила JP Morgan Ventures Energy Corp., подразделению банка JP Morgan Chase, большими штрафами за незаконные махинации на рынке энергетических ресурсов и сознательный обман контролирующих органов.

Третий финансовый гигант — Morgan Stanley — оказался вовлеченным в сырьевые махинации уже по полному спектру — и с нефтью, и с газом, и с элек‑троэнергией, и с цветными металлами. Структуры го‑сударственного надзора активно ведут расследования по многочисленным фактам вредоносной активности финансовых корпораций в сырьевом бизнесе; про‑изводители, зависящие от поставок сырья, строчат жалобы, а суды рассматривают коллективные иски. Даже государство в государстве — великий и могучий Федеральный резерв США — снисходительно заявил минувшим летом об «озабоченности» сложившейся ситуацией и пригрозил пересмотреть свое решение от 2003 года, которое, собственно, и дало добро банкам на сырьевую интервенцию.

Последними зашевелились законодатели. 23 июля 2013 года начались сенатские слушания, озаглавленные «Проверка финансовых холдинго‑вых компаний: должны ли банки контролировать

энергетические установки, складские помеще‑ния и нефтехранилища?» На них планируется не столько разобрать конкретные деяния «Трех Китов» (Goldman Sachs, JP Morgan Chase и Morgan Stanley), сколько изыскать возможность юридически прикрыть всю порочную практику инфильтрации банков в рынки, не имеющие прямого отношения к их непосредственной деятельности.

Очевидно, что описанные события вызывают у читателей, помимо курьезного любопытства (зачем все‑таки Goldman Sachs перевозил алюми‑ниевые чушки с одного склада на другой?), еще и вопросы глобального порядка, а именно:

� почему патологическая ситуация, развивающаяся на сырьевом рынке уже многие годы, всплыла на поверхность только сегодня?

� в чем заключена суть проблемы? Может быть, это вообще хорошо и правильно, что банки не только раздают кредиты малому бизнесу, но еще и за‑ведуют алюминиевыми складами и владеют нефтяными танкерами?

� каковы шансы Конгресса и Сената США закрыть юридическую лазейку для непрофильной ком‑мерческой деятельности банков и заставить Федеральный резерв отозвать свои лицензии?

бизнес большинства крупных мировых банков давно вышел за пределы предоставления финансовых услуг. Наиболее удачливым из них принадлежат флотилии супертанкеров, сотни электростанций, тысячи километров трубопроводов и сетей электропередачи. и такая непрофильная деятельность начинает представлять собой серьезную проблему для экономики


На эти вопросы мы и попытаемся дать ответы в нашем исследовании.

ЦЕнА ВОПРОСААмериканский Закон о национальном банке

(принят в 1863 году) строго ограничил деятельность коммерческих банков профильной активностью — обслуживанием долговых обязательств и депозитов, покупкой и продажей монет и слитков, кредито‑ванием бизнеса и частных лиц. На пике Великой депрессии, в 1933 году, политическая воля нации отлилась в Закон Гласса‑Стиголла, лишивший банки права заниматься биржевыми спекуляциями и андеррайтингом, а также объединяться с брокер‑скими конторами. Закон о банковских холдинговых компаниях в 1956‑м окончательно отделил бан‑ки от коммерческой деятельности, не связанной с предоставлением финансовых услуг: прямые инвестиции банков в сторонний бизнес ограничи‑вались владением не более чем пятью процентами акций, наделенных правом голоса.

Результатом этой продуманной политики стало гармоничное развитие американской экономи‑ки, которое растянулось почти на четверть века. Характерно, что необходимость отделения банков от коммерции понималась на всех уровнях государ‑ственной власти, в том числе и на самом высоком: «Тенденция к совмещению банковской и коммер‑ческой деятельности, если выйдет из‑под контроля, может привести к формированию относительно небольшого числа силовых центров, доминиру‑ющих в американской экономике. Такого нельзя допустить. Это будет плохо для банковского дела, плохо для бизнеса, плохо для кредитополучателей и потребителей», — ответственно заявлял президент Ричард Никсон в 1969 году.

Разрушение гармонии пришло, как водится, через самое слабое звено финансовой системы. Прямым следствием принятия закона Гласса‑Стиголла стало разделение финансовых струк‑тур на коммерческие и инвестиционные банки. Коммерческие банки, находящиеся под управле‑нием банковских холдинговых компаний (BHC), были включены в Федеральную резервную систему США и стали пользоваться благами льготного цен‑трализованного кредитования (эдакая компенсация за запрет заниматься коммерцией). А инвестицион‑ные банки отправились в свободное плавание, отда‑лившись со временем от традиционной банковской деятельности. Инвестиционные банки занимались привлечением капиталов на мировые финансовые рынки, оказанием консультационных и брокерских услуг, непосредственной торговлей акциями, дери‑вативами, валютами и сырьевыми товарами.

В начале 1980‑х годов два крупнейших инвести‑ционных банка — Goldman Sachs и Morgan Stanley — начали активно проникать в сырьевой бизнес. Эти компании не только являлись крупнейшими дилерами, держащими в своих руках весь рынок производных ценных бумаг на сырьевые контрак‑

ты, но и сами покупали и продавали различные commodities — нефть, газ, цветные металлы, пше‑ницу и т. п.

Нужно сказать, что в проникновении инвести‑ционных банков на сырьевые рынки была своя логика. Во‑первых, вовлеченность в торговые опе‑рации с активами, «подлежащими» фьючерсным контрактам, по которым Goldman Sachs и Morgan Stanley выступали дилерами и непосредственными участниками торговых сделок, предоставляла этим компаниям уникальное преимущество (по призна‑нию бывшего трейдера Morgan Stanley, «это как если бы ты работал полицейским регулировщиком на оживленном перекрестке и фиксировал любое движение во всех направлениях»). Во‑вторых, на сырьевых рынках в середине 1990‑х установился секулярный тренд на повышение, который уси‑ливался постоянным притоком инвестиционного капитала со всего мира, поэтому прямая покупка и продажа сырьевых ресурсов сама по себе при‑носила изрядную прибыль.

Последнее обстоятельство сыграло ключевую роль в бешеном лоббировании со стороны коммер‑ческих банков США, которые ощутили в какой‑то момент, что не участвуют в разделе «Большого Куша». В то время как их пусть и номинальные, но все же коллеги из инвестиционных банков под‑нимали миллиарды долларов, торгуя нефтью, газом и цветными металлами, коммерческие банки про‑зябали в болоте своих непосредственных финан‑совых обязанностей. Удивляться не приходится: базовая процентная ставка Федерального резерва, достигавшая в начале 1980‑х почти 20%, уже через пять лет стремительно обвалилась до 6%, а затем планомерно продолжила снижение, достигнув в 2009 году практически нулевого значения.

Банковская контрреволюция началась 7 апреля 1998 года, когда коммерческий банк Citibank объ‑явил о слиянии с Travelers Group и превратился в крупнейшую в мире финансовую корпорацию. Travelers Group, помимо профильного страхового и рекламного бизнеса, полным ходом занималась сырьевыми операциями, поскольку за год до по‑глощения подмяла под себя культовую контору Salomon Brothers, которая, в свою очередь, владела Phibro — одним из крупнейших в мире трейдеров сырой нефтью, нефтепродуктами, природным газом, ценными металлами и сельхозпродукцией.

По всем параметрам сделка Citibank противо‑речила Закону Гласса‑Стиголла, поэтому лобби коммерческих банков пришлось совершить ма‑ленькое чудо — уговорить законодателей отказаться от краеугольного камня всего финансового законо‑дательства Америки.

И, представьте себе, чудо удалось: уже через год после слияния Citibank с Travelers Group Конгресс США утвердил Закон Грэмма‑Лича‑Блайли (1999) о финансовой модернизации, который, помимо прочего, позволил банковским холдинговым ком‑паниям (BHC) перерегистрироваться в так называ‑

Чуж

иЕ

уРО

Ки


емые финансовые холдинговые компании — FHC. FHC в отличие от BHC уже была наделена полным правом заниматься торговлей ценными бумагами, андеррайтингом, брокерством, финансовым дилин‑гом, страховой деятельностью, а также предостав‑лять полный спектр услуг, характерных для еще одной разновидности финансовых учреждений — merchant banks, торговых банков (эмиссия ценных бумаг, обслуживание слияний и поглощений, по‑купка и продажа товаров и проч.).

Мятеж удался. Закон Гласса‑Стиголла почил в бозе. Коммерческие банки ринулись, сломя голову, в сырьевой бизнес в надежде поживиться за счет ценового бума.

ВыСТАВКА ДОСТижЕнийЗакон Грэмма‑Лича‑Блайли подарил

гибридным банковским структурам (вроде Citibank, поглотившего Travelers Group) отсрочку, в течение которой банки обяза‑лись избавиться от прямых активов, непо‑средственно не связанных с финансовой деятельностью. Изначально Citibank (пере‑именованный уже в Citigroup) получил от‑срочку на два года, и она тихо и незаметно продлилась еще на два года. Потом — еще на два.

Завершилось все хеппи‑эндом. В 2003 году Федеральный резерв США, которо‑му подчиняются все коммерческие банки страны, одним росчерком пера уничтожил остатки правового приличия и позволил Citigroup в виде исключения сохранить в собственности Phibro. Мотивировал свое решение тем, что, мол, сырьевой бизнес этого подразделения позволит коммерче‑скому банку более эффективно выполнять свои обязанности в роли биржевого дилера и сырьевого брокера.

Там, где есть одно исключение, сразу же появляется второе: в 2005 году точно такую же индульгенцию на безудержную экспансию в сырьевой бизнес получил JP Morgan Chase. Ну и пошло‑поехало.

Экспансию финансовых компаний в сырьевой бизнес можно проследить по ключевым достиже‑ниям «Трех Китов».

� Morgan Stanley в 1990‑е прикупил «коллекцию» электростанций в штатах Джорджия, Алабама и Невада, в результате чего инвестиционный банк стал одним из ведущих трейдеров энергетически‑ми ресурсами в США. В 2006 году банк приоб‑рел компанию Heidmar, глобального оператора коммерческих нефтяных танкеров (флот из 120 кораблей), а также TransMontaigne, оператора нефтепроводов, который входит в список круп‑нейших компаний Америки Fortune 500.

� Goldman Sachs в 1981 году купил сырьевого брокера J. Aron & Co., специализировавшегося на ценных металлах и кофе, а в начале 2000‑х —

Cogentrix Energy, крупнейшего производите‑ля электроэнергии в Северной Каролине (26 угольных и газовых электростанций). В середине 2000‑х годов банк выкупил 19,1% акций Kinder Morgan — компании, контролирующей 37 тыс. миль нефтепроводов и 180 терминалов по об‑служиванию поставок сырой нефти, природного газа и нефтепродуктов. Кроме того, Goldman Sachs приобрел в 2012 году несколько угольных шахт в Колумбии, а еще в 2010 году — Metro International Trade Services, крупнейшего в мире оператора складских помещений, лицензиро‑ванных Лондонской биржей металлов (включая

и те 27 складов алюминия из Детройта). По со‑стоянию на 2011 год на складах Metro хранилось более половины всех запасов промышленного алюминия в мире (!).

� JP Morgan Chase в 2008 году вместе с Bear Stearns получил в собственность подразделение Arroyo Energy Investors, контролирующее внушитель‑ную сеть электростанций, а в 2010 году вы‑купил у разорившегося Королевского банка Шотландии контрольный пакет (51%) акций Sempra, одного из самых крупных американских трейдеров сырьем и энергоресурсами. Сделка принесла JP Morgan Chase сырьевые (в первую очередь — нефтяные и газовые) активы на сумму в 1,7 млрд долларов и превратила банк в одного из ключевых игроков сырьевого рынка Северной Америки. Кроме этого, в рамках сделки с Royal Bank of Scotland банк получил контроль над

Крупнейшие инвестбанки мира стали активно проникать в сырьевой бизнес с начала 1980-х годов. Держать в руках рынок производных ценных бумаг на сырьевые контракты им показалось мало. Прибрав к рукам складскую и логистическую инфраструктуру и взяв под контроль перемещение больших объемов сырьевых ресурсов в их физической форме, банки получили возможность ловко манипулировать ценами


Henry Bath, одним из самых крупных британских операторов складских помещений, лицензиро‑ванных LME. В 2011 году JP Morgan Chase вы‑купил у обанкротившегося трейдера MF Global пакет акций Лондонской биржи металлов, в ре‑зультате чего банк превратился в крупнейшего акционера LME.

КРЕПКиЕ хОЗяйСТВЕнниКиПосмотрим теперь, как умело банки распоря‑

дились своей новой собственностью. В качестве примера возьмем показательную историю с прого‑нами алюминиевых чушек с одного склада на дру‑гой по дурному кругу, которой журналист Дэвид Косиневски повеселил общественность на страницах The New York Times. Не хочу сказать, что все бан‑ки управляют своими непрофильными активами аналогичным образом, но идейная установка у них вполне универсальная, поскольку определяется самой глубинной сутью банковского ремесла.

Начнем с главного: зачем Goldman Sachs (руками своего оператора Metro, разумеется) гонял по кругу алюминиевое сырье на складах? Затем, что Goldman Sachs нет ни малейшего дела ни до самого алю‑миния, ни до нужд потребителей этого алюминия (той самой Coca‑Cola и проч.), ни до конечных по‑купателей — будь то владельцы автомобилей или просто любители пива.

Goldman Sachs, как и всякий банк, привык опе‑рировать виртуальными сущностями, такими как кредитные деньги, долговые обязательства и произ‑водные ценные бумаги. Эти виртуальные сущности генерируют прибыль из самих себя — свойство, неведомое бизнесу, основанному на материальных ценностях. Лишь деньги и финансовые инструменты могут генерировать доход из простого обращения самих себя. Либо — только за счет течения самого времени.

Виртуальная природа финансовых инструментов объясняет привычки людей и институтов, при‑ученных получать прибыль из чистого воздуха. То, что Goldman Sachs вытворяет на своих скла‑дах в Детройте, объясняется именно привычками и умением извлекать прибыль из виртуальных операций. Ларчик открывается просто: когда три года назад банк купил Metro, средний срок доставки алюминия его покупателю на бирже составлял 6 недель. По уверениям Федерального резерва США, Goldman Sachs (равно как и все остальные банки) влез в сырьевой бизнес с целью повысить его лик‑видность, увеличить скорость торгового оборота и — чем черт не шутит! — даже снизить сырьевые цены на мировом рынке. Почему так? Ну как же! Ведь Goldman Sachs (равно как и остальные банки, влезшие в сырьевой бизнес) активно оперирует на биржевых торгах: предоставляет дилерские услу‑ги, формирует производные ценные бумаги, а также непосредственно торгует и самим сырьем, и выпи‑санными на него деривативами. Соответственно, можно предположить (вернее, так хотел пред‑

ставить ситуацию Федрезерв), что Goldman Sachs, добравшись до инфраструктуры активов (складов, транспортировки сырья и т. п.), будет из кожи вон лезть, чтобы обеспечить ту самую пресловутую ликвидность на рынке.

Как бы не так! У Goldman Sachs в данном деле два интереса: заработать на хранении алюминия на принадлежащих ему складах и на росте сырьевых цен. Пораскинув мозгами, банкиры быстро сооб‑разили, что оптимальное решение — убить двух зайцев сразу!

Как это сделать? Вас приятно удивит девственная чистота (и оригинальность!) банковской мысли: нужно максимально увеличить сроки хранения алюминия на складах! В этом случае собственники сырья будут платить оператору складских поме‑щений (Metro, а значит — Goldman Sachs) больше денег, а заодно подрастет «спот» на Лондонской бирже металлов. Последнее объясняется тем, что в формулу расчета цены металла включаются суммарные затраты на хранение этого металла на складах, лицензированных LME. В том числе и тех двадцати шести, что принадлежат Goldman Sachs в Детройте.

Результат хозяйствования банкиров зашкаливает воображение: помните, сколько времени уходило на доставку алюминия покупателю в годы Metro? 6 недель. Goldman Sachs умудрился довести эти сроки до 16 месяцев!

В результате сложилась феноменальная си‑туация: в мире алюминия завались, но его... не‑возможно достать! Почему? Потому что металл месяцами не может выбраться из мест своего хранения. Хранения под чутким, заботливым оком банкиров.

Так как алюминий проводит столь чудовищные сроки на складах, его цена автоматически растет на бирже — вот вам и второй «заяц» на радость бир‑жевым трейдерам Goldman Sachs — банка, который одной рукой придерживает алюминий на складе, а другой — торгует им на бирже.

Зачем же тогда гонять машины по кругу между складами? Затем, что перед LME, получающей, как вы помните, один процент от платы за хранение сырья со всех 719 авторизованных биржей складов, стоит тоже нетривиальная задача: с одной стороны, нужно не развалить комфортную кормушку (16 ме‑сяцев хранения вместо 6 недель — это же праздник какой‑то!), с другой — соблюсти лицо и изобразить видимость заботы об участниках сырьевого рынка, которые в силу производственных нужд испытыва‑ют потребность в живом металле.

Поэтому LME придумала правило: ежедневно с каждого склада нужно вывозить не менее 1,5 тыс. тонн алюминия! Когда жалобы за задержки поста‑вок металла интенсифицировались, Лондонская биржа ужесточила условия и удвоила суровую цифру — до 3 тыс. тонн ежедневно.

Вот и приходится Goldman Sachs в поте лица своего гонять грузовики по кругу, перебрасывая

Чуж

иЕ

уРО

Ки


те самые минимальные объемы — 3 тыс. тонн — с одного склада на другой! На складах в Детройте у Metro постоянно хранится аж полтора миллиона тонн алюминия, так что работы, как вы понимаете, непочатый край!

Только не подумайте, что Goldman Sachs мельчит и крохоборничает. Банк зарабатывает в результате складских «шахер‑махеров» сотни миллионов долларов на хранении и на порядок больше — на торговых операциях с сырьем. Ну, а платят за все, разумеется, конечные потребители: по оценке ана‑литиков, «индустриальный танец», исполняемый только одним Goldman Sachs на своих складах (он ведь не единственный банк, контролирующий сегодня сырьевой рынок, — вспомните хотя бы JP Morgan Chase со складами его британского подраз‑деления Henry Barth), добавляет к стоимости из‑готовления тысячи алюминиевых банок 2 доллара, а к стоимости каждой американской машины — 12 долларов.

нА ГОРиЗОнТЕНам осталось разобрать два вопроса:

почему скандальное «хозяйствование» банков на сырьевом рынке всплыло толь‑ко сегодня? И — каковы шансы законо‑дательных органов на усмирение бан‑ков с помощью новой вариации закона Гласса‑Стиголла?

Тому обстоятельству, что скандал со складами Goldman Sachs, потянувший за собой и всю веревочку с сырьевым бизне‑сом банков, получил столь громкую огласку летом 2013 года, есть, на мой взгляд, только одно объяснение: в сентябре истекает пя‑тилетний льготный период, данный на из‑бавление от непрофильных активов JP Morgan Chase, получившему вместе с Bear Stearns энергетическую компанию Arroyo Energy Investors.

Решение по Arroyo будет приниматься первым, а за ним последуют аналогич‑ные решения по компании Sempra (принадлежа‑щей тому же JP Morgan Chase) и Metro (Goldman Sachs). Проще всего предположить, что публичную огласку организовали конкуренты, надеющиеся перехватить сырьевые активы в том случае, если банки вынудят выставить их на продажу. Но мне почему‑то кажется, что основной импульс исходит, как ни парадоксально это звучит, от самих «Трех Китов».

Goldman Sachs, Morgan Stanley и JP Morgan Chase испытывают объективную потребность в стратеги‑ческой переоценке своей вовлеченности в сырьевой бизнес. Во‑первых, все эти склады, транспортные системы и энергетические ресурсы живут на балансе на птичьих правах, поскольку оправдываются не за‑коном, а доброй волей Федерального резерва США. А Резерв, в обход существующего законодательства, предоставляет банкам льготные отсрочки для из‑

бавления от непрофильных активов (с последую‑щим продлением, которое в любой момент может оказаться последним).

Следует также помнить, что в 2008 году, спа‑саясь от банкротства на пике мирового финан‑сового кризиса, Goldman Sachs и Morgan Stanley отказались от статуса инвестиционных банков и перешли в категорию коммерческих банков (вернее — FHC), попав, тем самым, не только под заботливое крыло, но и под полный контроль Федерального резерва.

Во‑вторых, привлекательность сырьевой ин‑тервенции для банков в начале 2000‑х в суще‑ственной мере определялась секулярным трендом восхождения, который переживали все сырьевые ресурсы. Сегодня этот тренд уже не столь очевиден, а для многих аналитиков — вообще представляется канувшим в прошлое. Это обстоятельство также делает насущной стратегическую переоценку биз‑

неса, которая во многом будет зависеть от решений Конгресса и уступок Федерального резерва.

Наконец, последнее: каковы шансы американ‑ских законодателей на укрощение аппетитов си‑стемообразующего (по совместительству — пара‑зитического) звена экономики?

Здесь, увы, никаких чудес ожидать не прихо‑дится: результаты текущих слушаний в Сенате, равно как и всех последующих законодательных инициатив, будут зависеть исключительно от воли и желания «обвиняемых»: как «Трем Китам» будет выгодно, так дышло закона и повернется. А по‑сему не будем переоценивать значимости пламен‑ных речей, доносящихся сегодня из стен Сената. Прислушаемся лучше к самому рынку: именно изменения его конъюнктуры подскажут юриди‑ческую колею, которую услужливо протопчут для своих «неприкасаемых» законодатели.

«банковская контрреволюция» победила в сша в 1999 году. В результате «модернизации» регулирующего законодательства коммерческие банки тоже получили право заниматься сырьевым бизнесом — и ринулись в него сломя голову, в надежде поживиться за счет ценового бума

БЖ


Социальные сети как коммуникационная пло‑щадка неплохо отрабатыва‑ют все социальные «оказии» в жизни человека: появле‑ние на свет ребенка, день рождения, свадьбу и т. д. Но они, похоже, сознатель‑но игнорируют финальную точку в жизни любого поль‑зователя — смерть. Между тем ежегодно в мир иной уходит, по разным оценкам, от 400 тыс. до 2,4 млн поль‑зователей Facebook, и экс‑перты мрачновато шутят, что покойники — самая бы‑строрастущая группа в соцсетях.

В июньском номере «Бизнес‑журнал» постарался разо‑браться, какие возможности заработать на виртуальном по‑хоронном бизнесе существуют в интернете и какие уже реали‑зованы. «Похоронные» приложения в соцсетях, виртуальные панихиды и кладбища, мемориальные странички усопших, оформление завещаний в отношении цифрового наследства, услуги онлайн‑душеприказчиков, которые получают право распоряжаться всеми аккаунтами, — это целый пласт «жизни вокруг смерти», который только начинает формироваться в сети. И это, само собой, почва для возникновения множе‑ства весьма специфических бизнесов. «Добро пожаловать в загробную социальную жизнь! Ваше сердце остановится, но ваш Twitter — никогда!» — так, например, завлекает кли‑ентов американское агентство, обещая им, что после смерти от их имени твиты станет размещать искусственный интел‑лект, настроенный на манеру общения и взгляды заказчика. Виртуальное бессмертие возможно? По крайней мере пока живы сами соцсети и оплачена подписка на услуги.

В июльском номере «Бизнес‑журнал» сделал подробный разбор ситу‑ации, которая возникла в российском малом биз‑несе с начала 2013 года. За первое полугодие почти 590 тысяч индивидуальных предпринимателей (более 14% от числа всех зареги‑стрированных) снялись с налогового учета и офи‑циально прекратили свою деятельность. В коммен‑тариях властей различных уровней единственной при‑чиной такой массовой «са‑моликвидации» называлось повышение страховых взносов для ИП с 1 января почти на 19 тыс. в год. (Такая позиция сама по себе удобна тем, что предполагает довольно легкое лечение проблемы — снижением взносов.) Некоторые чи‑новники даже ответственно заявляли, что ликвидируются ИП, которые и без того не вели никакой хозяйственной деятельности.

В реальности все оказывается одновременно и проще, и сложнее — стоит только постараться разглядеть за общими цифрами и показателями реальные предпринимательские истории. Часть ликвидированных ИП действительно были «техническими», поскольку регистрировались для мини‑мизации налогов при оформлении трудовых отношений между работодателем и сотрудником. Однако пугающие цифры «исхода» малых предпринимателей стали резуль‑татом не только этого. Просто на протяжении последних нескольких лет административная, регуляторная и конку‑рентная среда стала значительно агрессивнее по отношению к малому бизнесу. Тут и антиларечные компании, прока‑тившиеся по российским городам, и запреты на торговлю пивом и табаком, и многое другое.

Вашурин, 28.06.2013: @Социальные сети — уже не только дублер реальной жиз-ни. У них все шансы постепенно встать над государствами и юрисдикциями. Я утрирую, конечно, но представьте себе надпись в вашем цифровом удостоверении личности, кото-рое привязано к вашему аккаунту: «Гражданство — Фейсбук» (выданное «Фейсбуком», разумеется). Думаю, очень скоро соцсети начнут обрастать функциями, похожими на функции госорганов. Но только по отношению к своим пользователям.

Раевский, 26.08.2013: @Очнитесь: не соцсети встанут над государствами, а госу-дарства подомнут их под себя. Пока это видно на уровне спецслужб, о чем свидетельствуют откровения перебежчика Сноудена. Но дальше контроля будет только больше.

Коломеец, 23.07.2013: @Для реально работающего предпринимателя заплатить лиш-ние 19 тысяч рублей в год — не проблема. Сниматься с учета пошли те ИП, кто числился на учете «на всякий случай».

Е. Федорова, 19.08.2013: @В нашей парикмахерской — три мастера. Еще в прошлом году каждая из нас официально числилась как ИП — хозяйка пару лет назад попросила зарегистрироваться «для удобства». В на-чале года побежали в налоговую ликвидироваться. Так что мы втроем — среди того самого полумиллиона!

«Лайки» из склепа» 2013, №6 (207)

«ЧП с ИП. Нарастающий итог»

2013, №7 (208)

WWW.BUSINESS-MAGAZINE.RU

СОц

иА

лЬн

ыЕ

СЕТи

«Добро пожаловать в загробную социальную жизнь! Ваше сердце остановится, но ваш Twitter — никогда!» — зазывает посетителей американское рекламное агентство Lean Mean Fighting Machine. Оно вовсю работает над искусственным интеллек-том LivesOn, который будет вести активную жизнь в «Твиттере» заказчика даже после его смерти. Для этого программа просканирует все следы присутствия клиента в Сети, его манеру письма, увлечения, взгляды на животрепещущие темы, а затем попытается создать цифровую копию по-койника. От его имени LivesOn будет публиковать твиты с частотой, оговоренной и оплаченной за-ранее. Пока нет даже демоверсии продукта, однако в агентство уже выстраивается очередь: по данным компании, стать подписчиками сервиса захотели более тысячи человек.

Похожую услугу предлагает If I Die, разработчик одноименного приложения для Facebook. С его по-мощью любой желающий может написать последние слова, которые будут опубликованы в случае смерти. Соответствующая идея пришла в голову основателю компании Эрану Альфонте после того, как несколько его друзей чуть было не погибли в автомобильной аварии во время каникул в Италии. Лучше быть го-товым к смерти заранее, считает Альфонта — и с ним соглашаются примерно миллион человек, уже за-писавших в приложении свою собственную надгроб-ную речь. Сервис зарабатывает деньги на продаже дополнительных услуг и контента. Одно публичное сообщение после смерти можно оставить бесплатно, а за личные послания родным, друзьям и знакомым придется заплатить, в зависимости от их количества, от пяти до девяноста долларов.

«Лайки»из склепа Наталья Югринова

СоцИАЛьНые СеТИ НеПЛохо СПРАВЛяюТСя С РоЛью ДуБЛеРА РеАЛьНой жИзНИ. В НИх МожНо ПоБоЛТАТь С КоЛЛеГАМИ, НАйТИ оДНоКЛАССНИКоВ, ВСТРеТИТь ЛюБоВь, оТМеТИТь РожДеНИе РеБеНКА И ВыхоД НА ПеНСИю. ВПРоЧеМ, ФИНАЛьНую ТоЧКу В жИзНИ ЛюБоГо ПоЛьзоВАТеЛя — СМеРТь — FACEBooK И «ВКоНТАКТе» ПоКА По БоЛьШоМу СЧеТу ИГНоРИРуюТ. КАК И ВозМожНоСТИ зАРАБоТАТь НА ВИРТуАЛьНоМ ПохоРоННоМ БИзНеСе.

68 Бизнес-журнал иЮнЬ #6 2013

КОнъюнКТуРА

Полный мартиролог потерь малого бизнеса за полгода состоит из 589,3 тыс. снявшихся с учета индивидуальных предпринимателей (133,8 тыс. за этот период встали на учет). Это означает, что бизнес свернуло 14,3% ИП

из числа зарегистрированных в стране на начало декабря прошлого года. Подвижка заметная, вот только интерпре-тации больших цифр, как всегда, могут быть различными.

Недавно подоспели данные Федеральной налоговой служ-бы: там подсчитали, что 77% «самоликвидировавшихся» индивидуальных предпринимателей официально не вели никакой хозяйственной деятельности на протяжении по-следних нескольких лет. Выходит, смыло лишь «пену» — и беспокоиться не о чем? «Часть ИП действительно не ра-ботала или работала «в черную», — соглашается Никита Кричевский, председатель Экспертного совета ОПОРЫ РОССИИ. — Как велика эта часть — одному богу известно, но в общей сложности, наверное, не меньше половины от закрывшихся: с повышением взносов им стало невыгодно иметь официальную регистрацию. Реально же работающие предприниматели ощутили повышение как незначительное: в крупных и средних городах взносовая нагрузка составляет от нескольких десятых до 6% от затрат предпринимателя».

Примечательно, что заявленная экономическая цель повышения взносов вряд ли будет достигнута: главный «бенефициар» — Пенсионный фонд России, — как под-считали в ОПОРЕ, из-за столь заметного сокращения числа плательщиков, скорее всего, по итогам года недополучит более 16 млрд руб.

В комментариях властей различных уровней единствен-ной причиной «исхода» индивидуальных предпринимате-лей из бизнеса называется именно повышение страховых

взносов для ИП с 1 января 2013 года — в полном согласии с латинским изречением «После этого — значит, по причине этого»1. И такая позиция сама по себе удобна тем, что пред-полагает довольно легкое лечение проблемы — снижением взносов. Депутаты действительно спохватились и готовят но-вый законопроект, который если и не вернет размер взносов к прежней отметке, то сильно приблизит. Для самозанятых с годовым доходом меньше 300 тыс. руб. их планируется сократить до 19 425 руб. Иначе, как опасаются депутаты, уже к сентябрю–октябрю число закрывшихся ИП может достичь 800 тысяч.

Чего не получится изменить быстрыми законодательны-ми корректировками — это условий, в которых приходится работать малому бизнесу в нашей стране. Они ухудшались на протяжении нескольких лет. Свернувшие дея-тельность или находящиеся на грани этого индиви-дуальные предприниматели, опрошенные «Бизнес-журналом», подтверждают: административная, рягуляторная и конкурентная среда в последние годы стала куда более агрессивной. За судьбой каждого ИП — своя человеческая и предпринимательская история, и ее нужно уметь разглядеть за общими циф-рами и показателями, чтобы разобраться, что проис-ходит с малым бизнесом в действительности.

Нарастающийитог Наталья Ульянова

ОТНюДь НЕ ПОВыШЕНИЕ СТрАхОВых ВЗНОСОВ НА 19 ТыС. руБЛЕй В ГОД СПрОВОцИрОВАЛО В рОССИИ МАССОВый ОТхОД ИНДИВИДуАЛьНых ПрЕДПрИНИМАТЕЛЕй ОТ ДЕЛ. «МОрОВОЕ ПОВЕТрИЕ» СрЕДИ ИП — НЕЧАяННый рЕЗуЛьТАТ цЕЛОй СЕрИИ ЗАКОНОДАТЕЛьНых И АДМИНИСТрАТИВНых ИНИцИАТИВ, КОТОрыЕ ПОСЛЕДОВАТЕЛьНО ВыБИВАЛИ ЭКОНОМИЧЕСКую ПОЧВу ИЗ-ПОД НОГ МАЛОГО БИЗНЕСА НА ПрОТяжЕНИИ ПОСЛЕДНИх ДВух–ТрЕх ЛЕТ. ИМЕННО ПОЭТОМу БыСТрО ОТыГрАТь СИТуАцИю НАЗАД НЕВОЗМОжНО.

1Лат.

«Pos

t hoc

erg

o pr

opte

r hoc

».

На 455,5 тыс. снизилось число индивидуальных

предпринимателей в россии за полгода — с декабря 2012-го по май 2013-го включительно

12 БИЗНЕС-ЖУРНАЛ ИЮЛЬ #7 2013

ПОСлЕСлОВия


AppStore > Поиск > Бизнес-журнал

http://qr.lt/bm/c

на iPad и iPhone

Ре

клам

а

20лет заботы

о Северо-Западном регионе России!

Группа компаний«Сигма-Газ»

Санкт-Петербург

since 1993

лет сжиженный газ от «Сигмы-Газ»во всех городах Северо-Запада20

Рекл

ама

Documents

Бизнес-журнал №09 (210) за 2013 год